Џер ‹агерквист. Џалач

Ћцените этот текст:
Џер ‹агерквист. Џалач
Џовесть

Џер. со шведского ’. ‚еличко
Њ., "Џрогресс", 1981
OCR - Alex Prodan

Џалач сидел и пил в полутемном трактире. ‚ чадном мерцании единственной
сальной свечи, выставленной хозЯином, грузно нависла над столом его могучаЯ
фигура в кроваво-красном одеЯнии, рука обхватила лоб, на котором выжжено
палаческое клеймо. Ќесколько ремесленников и полупьЯных подмастерьев из
околотка галдели за хмельным питьем на другом конце стола, на его половине
не сидел никто. Ѓесшумно скользила по каменному полу служанка, рука ее
дрожала, когда она наполнЯла его кружку. Њальчишка-ученик, в темноте
прокравшийсЯ в трактир, притаившись в сторонке, пожирал его горЯщими
глазами.
-- „оброе пивцо, а, заплечный мастер? -- крикнул один из подмастерьев.
-- ‘лышь, хозЯйка-то матушка к виселице бегала, палец ворюгин у тебЯ стЯнула
да в бочку на нитке и подвесила. “ж она расстараетсЯ, чтоб ее пиво из всех
лучшее было, все сделает, чтоб гостЯм угодить. Ђ пиву, слышь ли, ничто так
смаку не придает, как палец от висельника!
-- € впрЯмь удивительно, -- проговорил косоротый старикашка-сапожник,
раздумчиво отираЯ пиво со своей пожухлой бороды. -- —то к тем делам
причастность имеет -- во всем сила таитсЯ диковиннаЯ.
-- Ћго, да еще какаЯ! Џомню, в наших краЯх одного мужика вздернули за
недозволенную охоту, хоть он и говорил, что невиновен. Љак заплечных дел
мастер вышиб приступку-то у него из-под ног и петлЯ на нем задернулась, он
такие ветры выпустил, что все окрест зачадил, цветы поникли, а луг, что к
востоку от виселицы, будто выгорел весь и пожух, дуло-то с запада, Я вам не
сказал, и в округе нашей тем летом неурожай выдалсЯ.
‚се хохотали, наваливаЯсь на стол.
-- Ђ мой отец, так тот рассказывал: когда еще он молодой был, у них
один кожевник со своЯченицей блудил, и с ним точь-в-точь такаЯ историЯ
приключилась, когда его час пробил, -- оно и немудрено, коли в этакой спешке
земную плоть сбрасывать приходитсЯ. Ќарод как попЯтилсЯ от этого духу,
глЯдь, а в небо облако поднимаетсЯ, да черное, страсть смотреть, а назади
сам черт сидит и кочергою правит, душу грешную уносит и ржет от
удовольствиЯ, что этакаЯ вонь.
-- Ѓудет глупости-то болтать, -- вступилсЯ опЯть старик, украдкой
косЯсь на палача. -- ђазговор нешутейный, Я вам истинно говорю, тут сила
сидит особаЯ. „а хоть бы Љристена взЯть, Ђнны мальца, что наземь
опрокидывалсЯ с пеною у рта, потому как бесом был одержим! џ сам сколько раз
подсоблЯл держать его да рот ему раскрывать -- жуть, как его трепало, пуще
всех иных, кого мне видеть доводилось. Ђ как взЯла его мать с собою, когда
…ркер-кузнец жизни решилсЯ, да заставила крови испить, все как рукой снЯло.
‘ той поры он ни единого разу не повалилсЯ.
-- „а-а...
-- џ ведь им сосед, да и вы не хуже менЯ о том знаете.
-- Џротив этого никто и не спорит.

Љак не знать, это всЯкому ведомо.
’олько надобно, чтоб кровь была от убийцы и покуда она еще тепло
хранит, а то проку не будет.

-- ќто само собою.
-- „а. —удно, что и говорить...
-- ЋпЯть же вот и дети, которые недужные либо худосочные, здоровехоньки
становЯтсЯ, коли крови им дать с палаческого меча, это Я еще с малолетства
помню, -- продолжал старик. -- “ нас в округе все про то знали,
бабка-повитуха таскала эту кровь-то из дома палача. €ли Я что не так говорю,
а, заплечный мастер?
Џалач на него не взглЯнул. Ќе шелохнулсЯ. …го тЯжелое, непроницаемое
лицо под заслонившей лоб рукою едва проступало в неверном, колеблющемсЯ
свете.
-- „а. ‡ло в себе целительную силу скрывает, это уж точно, -- заключил
старик.
-- Ќе зрЯ, верно, люди так жадны до всего, что к нему касательство
имеет. Ќочью идешь домой мимо виселицы, а там вознЯ, копошенье -- ей-ей,
сердце зайдетсЯ с перепугу. ‚от где аптекари, знахари и прочие богомерзкие
колдуны зельЯ свои берут, за которые беднЯкам и " страдальцам дорогие деньги
приходитсЯ платить, в поте лица добываемые. ѓоворЯт, иной труп до костей
обдерут, уж и разобрать нельзЯ, что когда-то человек был. џ не хуже вашего
знаю, что сила в этом всем сидит и, коли нужда припрет, без этого не
обойтись, на себе испытал, ежели на то пошло, да и на бабе своей, а все же
скажу: тьфу, скверна! Ќе одни свиньи да летучие твари мертвечиной живут, а и
мы с вами!
-- Ћх, замолчи ты, право! ‚ дрожь бросает от твоих речей. Ђ что ты
такое глотал-то, говоришь?
-- Ќе говорил Я, чего глотал, и говорить не стану. џ одно говорю: тьфу,
бесовскаЯ сила! Џотому как это от него все идет, верьте моему слову!
-- Ђ-а, пустое. ‚есь вечер нынче пустое мелете. Ќе хочу больше слушать
вашу околесину.
-- ’ы чего пиво-то не пьешь?
-- „а пью Я. ‘ам дуй, пьЯнчуга.
-- Ћднако ж, чудно, что зло помогает и этакую власть имеет.
-- ’о-то что имеет.
-- „а, эта его власть и одной и другой стороной оборотитьсЯ может. ‘
ним шутки плохи.
Ћни замолчали, задвигали кружками -- отстранЯЯсь от них. Ќекоторые
отвернулись и, должно быть, перекрестились.
-- ѓоворЯт, будто палача ни нож, ни меч не берет, -- сказал старик,
косЯсь на грузную молчаливую фигуру. -- Џравда ль, нет ли, не знаю.
-- ЃрехнЯ это все!
-- Ќе скажи, бывают и впрЯмь твердокаменные -- ничем не проймешь. џ
слыхал про одного такого в молодые годы. Џривели его казнить за лютые
злодеЯниЯ, а меч-то его и не берет. Ћни давай топором -- так топор у них из
рук вышибло, ну, их страх одолел, они его и отпустили на все четыре стороны,
потому смекнули, что нечистый в нем сидит.
-- Џустое!
-- …й-богу, правда, провалитьсЯ мне на этом месте!
-- Ђ-а, пустое болтаешь! Љто ж не знает, что заплечных мастеров тоже
мечом да топором казнЯт, как и прочее отребье. „а хоть бы …нс-палач -- ему
ведь его же секирой голову-то снесли!
-- Ќу, …нс -- дело иное, он с силами этими в согласии не был. Џопал в
беду ни за что ни про что, горемыка несчастный, ну и вымолил себе жизнь, с
бабой своей да с ребЯтишками расстатьсЯ не мог. ’ут, брат, случай особый. Ќе
по нем оказалось это ремесло, он на помосте пуще грешника злосчастного
трЯссЯ. ‘трах у него был перед злом, вот что. Ћн и погибель на себЯ навлек
оттого, что не мог со страхом своим совладать, не по плечу была ему служба
-- так Я полагаю, и тогда он взЯл да и порешил этого ‘таффана, что был ему
лучшим другом. џ тебе скажу, топор-то, он куда сильнее …нса был и будто к
себе его тЯнул, а тот не мог супротивитьсЯ, вот и угодил под него, потому
всегда знал, что так будет. Ќет, в нем сила эта самаЯ не сидела. Ђ уж в ком
сидит, того ничто не берет.
-- џсное дело, в палаче, как ни в ком, сила таитсЯ, даром он, что ли,
подле самого зла обращаетсЯ? Ђ что топор и иное палачево оружие силу в себе
таЯт, тоже верно. Ћттого к ним никто и притронутьсЯ не смеет, как и ко
всему, до чего заплечный мастер касалсЯ.
-- —то правда, то правда.
-- ‡ло -- оно, брат, власть имеет, какаЯ нам и во сне не снилась.
Џопадешь ему в лапы -- пиши пропало, не выпустит из когтей.
-- Ђ ты почем знаешь? -- сказал человек, до сих пор сидевший молча. --
Ќе так это просто -- до сути его добратьсЯ, а увидишь поближе, какое оно,
зло, так, бывает, и удивишьсЯ. Ќе то чтобы Я сам до конца его проник, а
только Я вроде как побыл какое-то времЯ под его властью и, можно сказать,
сподобилсЯ заглЯнуть ему в лицо, к тайне его причаститьсЯ. ’акое век помнить
будешь. € что удивительно, после этого вроде и страха больше нету перед ним.
-- „а ну?
-- ’ак-таки и нету? —то-то не веритсЯ!
-- Џраво слово, нету. „а вот послушай, коли есть охота, отчего у менЯ
страха не стало. ‚ памЯти всплыло, пока вы тут сидели, говорили.
‘лучилось это еще в младенчестве, думаю, было мне от роду годов
пЯть-шесть. †или мы в отцовой усадебке, хозЯйствовал он не худо, нужды ни в
чем не знали. џ один был у отца с матерью, и, надо вам сказать, любили они
менЯ, пожалуй, даже через меру, как уж водитсЯ, когда одно дитЯ в семье.
†итье у менЯ было счастливое, а родители -- каких добрее да ласковее и не
сыщешь, оба теперь померли, упокой, господи, души их. “садьба наша лежала на
отшибе, на самом краю селениЯ, и Я приучилсЯ все больше один времЯ проводить
либо за матерью с отцом по подворью бегать. „о сей поры помню, где у нас что
было: и дворовые службы, и полЯ, и огород с южной стороны дома. € хоть
теперь Я всего лишилсЯ и никогда, верно, больше не увижу, а оно будто так и
осталось жить во мне.
€ вот как-то летом, в разгар косовицы, мать понесла отцу обед на
общинный покос, до которого со мною идти было слишком далеко, и Я осталсЯ
дома один-одинешенек. ‘олнышко припекало, была жара, мухи облепили камень у
порога, роились на том месте возле скотного двора, где по утрам процеживали
молоко. џ слонЯлсЯ, смотрел, где что делаетсЯ, в сад сходил и к дровЯному
сараю, заглЯнул к пчелам, которые лениво выползали из ульев, сытые и
разморенные теплом. „а, как уж оно там вышло, то ли заскучал Я, то ли что, а
только Я перелез через изгородь и зашагал в лес по тропинке, по которой до
того разу никогда далеко не хаживал, только самое начало знал. Ђ тут понесло
менЯ в места вовсе незнакомые. ’ропинка шла по косогору, а лес был частый, с
громадными деревьЯми, Я засматривал в просветы между стволами и замшелыми
каменными глыбами. ‚низу, в ложбине, шумно бурлила река, протекавшаЯ через
наше селение. I шагал себе и радовалсЯ: и погожий день, и все менЯ тешило.
‘олнце дремало в ветвЯх средь листвы, дЯтлы стучали, смолистый воздух
обдавал густым теплом, звенел от птичьего пересвиста.
„олго ль Я так шел, не знаю, но вдруг послышалсЯ шорох, и впереди, в
густом кустарнике, что-то зашевелилось и взметнулось с земли. џ прибавил
шагу, чтоб посмотреть, что там такое. „ойдЯ до поворота, увидел, что кто-то
бежит, и припустилсЯ следом. ’ропка пошла по более ровному месту, лес
поредел, и, очутившись на прогалине, Я разглЯдел, что это были двое
ребЯтишек. ѓодами, должно быть, мне ровесники, одеты, однако ж, по-иному. Џо
ту сторону прогалины они остановились, оглЯнулись назад. € опЯть пустились
бегом. џ -- за ними, не уйдете, думаю, все одно поймаю! Ќо они то и дело
сворачивали с тропинки и скрывались в густых зарослЯх. ‘перва Я подумал, они
со мною в прЯтки хотЯт поиграть, потом понЯл: нет, непохоже. Ђ мне охота
было с ними познакомитьсЯ да игру затеЯть, и Я не сбавлЯл ходу и мало-помалу
их нагонЯл. Џод конец они разбежались в разные стороны, один заполз под
упавшую ель и там схоронилсЯ. џ кинулсЯ за ним, разгреб ветви, глЯжу: он
лежит там, сжавшись в комок. џ, весь взмокший, с хохотом навалилсЯ на него и
прижал к земле. Ћн давай вырыватьсЯ, голову приподнЯл, глаза дикие,
испуганные, губы зло искривились. ‚олосы рыжие, коротко остриженные, а лицо
все в мелких грЯзных рЯбинках. Ћдежи на нем только и было что стараЯ дырЯваЯ
фуфайка, он лежал почти нагишом и дрожал у менЯ под руками, ровно
какой-нибудь зверек.
‚ид у него, по моим понЯтиЯм, был малость чудной, но Я его не отпускал,
потому как худого о нем ничего не подумал. Ћн было хотел вскочить, а Я
надавил на него коленкой и ну хохотать, нет, говорю, от менЯ не уйдешь. Ћн
притих и глЯдел на менЯ, ничего не отвечаЯ. Ќо Я уже видел, что теперь мы с
ним вроде как подружились и он не станет больше от менЯ убегать. ’огда Я его
отпустил, и мы оба поднЯлись с земли и пошли рЯдом, но Я замечал, он на менЯ
все времЯ сторожко поглЯдывал. ‘ ним была сестренка, теперь она тоже
показалась из своего укрытиЯ. Ћн отошел от менЯ и что-то ей зашептал, а она
слушала с широко раскрытыми глазами на бледном перепуганном личике. Ќо когда
Я к ним приблизилсЯ, они не убежали.
Ќу, начали мы играть, они, как уж до этого дошло, играли с охотою,
прЯтались в разные места, которые им, верно, наперед были известны, и,
только их найдешь, тут же молча перебегали дальше. ’ам была почти что
открытаЯ полЯна, лишь торчали кое-где каменные глыбы да валЯлись рухнувшие
деревьЯ, и они, видно, знали там все наперечет, а Я подчас никак их не мог
отыскать, потому что их совсем было не слышно. ‚ жизни не видывал, чтобы
детишки так тихо играли. Ћни раззадорились, шастали туда-сюда проворно, как
ласки, но все молчком. € со мною они словом не перемолвились. Ќам, однако ж,
и так хорошо было, Я по крайности был доволен. Џо временам они вдруг
останавливались прЯмо средь игры и молча на менЯ глазели.
„олжно быть, мы довольно долго резвились, покуда из лесу не послышалсЯ
зов. ђебЯтишки быстро глЯнули друг на друга и немедлЯ побежали прочь. џ им
крикнул, мол, завтра опЯть свидимсЯ, но они даже не обернулись, только
слышно было, как шлепали по тропинке их босые ноги.
Љогда Я воротилсЯ домой, там еще никого не было. ‚скорости пришла мать,
но Я ей не стал рассказывать, куда ходил и что видел. “ж и не знаю -- вроде
как это моЯ тайна была.
Ќа другой день она опЯть понесла косарЯм обед, и только Я осталсЯ один,
как тотчас отправилсЯ на вчерашнее место и нашел там своих дружков. Ћни все
так же дичились, особенно поначалу, и не понЯть было, рады они моему приходу
или нет. Ћднако очутились они там в одно времЯ со мною, будто нарочно менЯ
поджидали. Њы опЯть разыгрались и вовсе упарились от своей молчаливой
беготни: Я-то ведь тоже не кричал и не гикал, как, уж верно, делал бы, кабы
не они. Њне казалось, Я с ними давным-давно знаком. Ќа этот раз мы добежали
до большой полЯны, где Я увидел домишко, прилепившийсЯ к нависшей над ним
скале. Ѓыл он невзрачный и какой-то угрюмый, но близко мы к нему не
подходили.
Њать уже ждала менЯ дома, когда Я воротилсЯ, и спросила, где Я был. џ
ей сказал, мол. просто гулЯл в лесу.
€ повадилсЯ Я каждый день туда ходить. „омашние так были занЯты
сенокосом, что им было не до менЯ, и никто не замечал моих отлучек.
ђебЯтишки встречали менЯ на полдороги и, похоже, перестали дичитьсЯ.
Њне уж очень хотелось поближе посмотреть, как они живут, но они все
времЯ будто противились этому. ’Янули менЯ туда, где мы всегда играли.
Ћднако как-то раз Я осмелел и подошел к самому дому -- и они за мною следом,
чуть поодаль. ‚се там было обыкновенно, только вокруг ни пашен, ни грЯдок,
землЯ голаЯ и заброшеннаЯ, будто и не живет никто. „верь была отворена, Я
подождал их, и мы вместе вошли в дом. ’ам была полутьма и стоЯл затхлый дух.
Ќавстречу нам вышла женщина, не поздоровалась, ни слова не сказала. ѓлаза у
ней были жесткие, так менЯ и буравили -- не знаю, что-то в ней чудилось
недоброе. ‚олосы прЯдЯми свисали ей на щеки, а рот был большой, бескровный,
с какой-то злою усмешкой. Ќо тогда Я не особо раздумывал, какой у нее вид.
ђазве что подумал, мол, это ихнЯЯ мать, и принЯлсЯ осматриватьсЯ по
сторонам.
Љак он сюда попал? -- спросила она у ребЯтишек.
Ћн приходит в лес с нами играть, -- ответили они боЯзливо. Ћна
разглЯдывала менЯ с любопытством и как будто бы маленько смЯгчилась, или,
может, Я к ней просто присмотрелсЯ. Њне даже померещилась в ней схожесть с
девчонкой, когда Я в первый раз увидел ее, поЯвившуюсЯ из-за деревьев с
широко раскрытыми глазами.
Њало-помалу Я привык к потемкам. ‘ам не знаю -- как-то чудно мне у них
показалось. ‚роде и не сильно их жилье от нашего рознилось, а все же что-то
в нем было не так, не по мне. € опЯть-таки у каждого жильЯ свой запах, а в
этом сырость была и духота, воздух тЯжелый и вместе холодный, может, оттого,
что домишко стоЯл впритык к скале.
џ ходил, ко всему приглЯдывалсЯ и дивилсЯ.
‚ дальнем углу висел огромный меч, широкий и прЯмой, обоюдоострый, на
нем было изображение богоматери с младенцем €исусом и множество замысловатых
знаков и надписей. џ подошел поближе, чтоб лучше все рассмотреть -- никогда
не доводилось мне видеть ничего подобного, -- не удержалсЯ и потрогал его
рукою. ’ут послышалсЯ будто глубокий вздох, и кто-то всхлипнул...
џ оглЯнулсЯ, пошел к ним.
-- Љто это плачет? -- спрашиваю.
-- Џлачет? Ќикто не плачет! -- ответила их мать. Ћна уставилась на
менЯ, глаза сразу другие стали. -- €ди-ка сюда! -- сказала она, схватила
менЯ за руку, отвела на то же место и велела мне опЯть прикоснутьсЯ к мечу.
€ тут снова послышалсЯ глубокий вздох, и кто-то всхлипнул, внЯтно так.
-- Њеч! -- крикнула она и рванула менЯ назад. -- ќто в нем! Џотом
выпустила мою руку и отвернулась. Џошла к печке и стала мешать в горшке,
стоЯвшем на огне.
-- ’ы чей будешь-то? -- спросила она немного погодЯ, и рот ее недобро
перекосилсЯ, почудилось мне, когда она это говорила.
џ ответил, мол, Љристоффера из ‚олы сын, так звали моего отца.
-- ‚он чего.
ђебЯтишки застыли на месте и смотрели прЯмо перед собою дикими,
испуганными глазами.
Ћна еще повозилась у печки. Ђ когда кончила, присела на скамейку и
усадила менЯ к себе на колени. Џогладила по голове.
-- „а, ну-ну... -- сказала она и долго, пристально смотрела на менЯ. --
Џойду-ка Я с тобою к твоим, так-то лучше будет, -- прибавила потом.
Ћна собралась, надела другую юбку и что-то чудное на голову, чего Я
прежде ни на одной женщине не видывал. € мы отправились в путь.
-- ќто здесь вы играете-то? -- спросила она, когда мы вошли в лес. €
еще несколько раз со мною заговаривала по дороге. Џриметивши, что Я оробел,
она взЯла менЯ за руку.
џ ничего не понимал и спрашивать ни о чем не смел.
Љогда мы поднЯлись к нашему дому, мать выскочила на крыльцо, лицо у нее
было белое-белое, Я еще никогда ее такой не видел.
-- —его тебе надо от моего сына? Ћтпусти мальчонку, слышишь! ‘ейчас
отпусти, паскуднаЯ тварь!
Ћна не мешкаЯ выпустила мою руку, лицо ее покривилось, и всЯ она стала
как затравленный зверь.
-- —то ты сделала с моим мальчонкой?
-- Ћн был у нас в доме...
-- ’ы заманила его в свое поганое логово! -- закричала мать.
-- џ не заманивала. ‘ам пришел, коли хочешь знать. Ђ как к мечу
приступилсЯ и тронул его ненароком, стало в нем вздыхать да всхлипывать.
Њать оторопело и боЯзливо глЯнула на менЯ своими разгорЯченными
глазами.
-- Ђ к чему такое, ты, надо быть, и сама знаешь.
-- Ќет... Ќе знаю Я.
-- ‘мерть он примет от палаческого меча.
Њать испустила сдавленный крик и уставилась на менЯ, бледнаЯ как
мертвец, с дрожащими губами, но ни слова в ответ не молвила.
-- џ-то думала как лучше, пришла тебе сказать, да ты, Я вижу, только
злобишьсЯ заместо благодарности. ‡абирай своего гаденыша, и больше ты про
нас не услышишь, покуда час не пробьет, раз сама так захотела!
Ћна в сердцах повернулась и ушла.
Њать, всЯ дрожа, схватила менЯ, притЯнула к себе и стала целовать, но
взглЯд у нее был неподвижный, чужой. Ћна отвела менЯ в дом, а сама бросилась
во двор, и Я видел, как она побежала через поле, что-то крича.
Ћни с отцом воротились вместе, примолкшие и понурые. Љак сейчас помню,
Я стоЯл у окна и видел, как они вдвоем шли к дому вдоль межи.
Ќи один со мною слова не сказал. Њать начала возитьсЯ у печи. Ћтец не
сел, как обыкновенно, а расхаживал взад и вперед. …го худое лицо застыло и
одеревенело, будто неживое. Љогда мать вышла на минуту за водой, он поставил
менЯ перед собою и стал глЯдеть прЯмо в глаза, опасливо и испытующе, потом
опЯть отворотилсЯ. Ћни и промеж собою не разговаривали. Ќемного погодЯ отец
вышел, начал бродить по подворью без всЯкого дела, стоЯл, глЯдЯ вдаль.
‚ремЯ настало тЯжелое и мрачное. џ ходил совсем один, никому не нужный.
€ все кругом стало иным, даже луга были не те, что прежде, хотЯ дни стоЯли
все такие же погожие и солнечные. џ пробовал играть, но из этого тоже мало
что выходило. Љогда они оказывались поблизости, то проходили мимо, ничего не
говорЯ. ’очно Я им чужой был. Џо вечерам, однако ж, когда мать менЯ
укладывала, она так крепко прижимала менЯ к себе, что Я чуть не задыхалсЯ.
џ не понимал, отчего все переменилось и стало так безотрадно. „аже
когда Я, случалось, веселел, совсем не то было веселье, что раньше. ‚сЯ
усадьба как вымерла, здесь будто никто больше друг с другом не разговаривал.
Ќо по временам, когда они не замечали, что Я рЯдом, Я слышал, как они
перешептывались. џ не знал, что Я такое сделал, но думал, верно, что-то
ужасное, раз им даже смотреть на менЯ невмоготу. € Я старалсЯ, как мог,
заниматьсЯ сам с собою и не мозолить им глаза, видел, что им так лучше.
“ матери щеки ввалились, она ничего не ела. —то ни утро глаза были
заплаканные. Џомню, Я выбрал место позади скотного двора и начал строить из
камешков отдельный дом длЯ себЯ.
Ќаконец однажды мать менЯ подозвала. ‘ ней и отец был. Љогда Я подошел,
она взЯла менЯ за руку и повела к лесу, а отец стоЯл и смотрел нам вслед. џ,
как увидел, что она повела менЯ по той самой тропке, по какой Я тогда ходил,
в первый раз взаправду испугалсЯ. Ќо все было до того безотрадно, что Я
подумал, ладно, хуже, чем есть, стать не может. џ жалсЯ к ней и послушно
шел, осторожно ступаЯ средь камней и корневищ, попадавшихсЯ на тропинке,
чтобы ей не было из-за менЯ лишнего беспокойства. Ћна так осунулась в лице,
что ее было не узнать.
Љогда мы добрались до места и увидели дом, по ней дрожь прошла. џ изо
всех сил сжал ей руку, хотел ее подбодрить.
Љроме ребЯтишек и их матери, в доме на этот раз был еще один человек.
ЉрЯжистый, могучего сложениЯ мужик, толстые, будто вывороченные наружу губы
изрезаны поперечными морщинами, лицо усеЯно крупными оспинами, а в выражении
что-то грубое и дикое, взглЯд тЯжелый, глаза налиты кровью -- какие-то
изжелта-красные. ЋтродЯсь на менЯ ни один смертный такого страху не нагонЯл.
Ќикто не поздоровалсЯ. †енщина стала у печи и принЯлась ворочать
кочергой, так что искры взвивались. Њужик сперва взглЯнул на нас искоса,
потом тоже отворотилсЯ.
Њать остановилась у порога и начала униженно о чем-то просить -- Я
только понЯл, что речь шла обо мне, однако не мог толком уразуметь, чего ей
от них надо было. Ћна все повторЯла, мол, есть ведь средство-то, если только
они захотЯт помочь.
Ќикто ей не отвечал.
Ћна была такаЯ несчастнаЯ и жалкаЯ, что мне казалось, никак они не
могут ей отказать. Ќо они даже не оборачивались. Ѓудто нас вовсе не было.
Ђ мать одна говорила и говорила, все безутешней и просительней, глухим,
отчаЯнным голосом. € мне было ужас как жаль ее, она говорила, мол, Я ведь у
нее единственное дитЯ, и слезы застилали ей глаза.
Ќапоследок она просто стоЯла и плакала -- ни к чему, видно, были все ее
мольбы.
Ђ на менЯ такаЯ жуть нашла, Я просто не знал, куда деватьсЯ, и побежал
к ребЯтишкам, что стоЯли, забившись в самый угол. Њы пугливо
переглЯдывались. Ђ потом уселись все вместе на скамью у стены: мочи больше
не было стоЯть.
Ќескончаемо долго сидели мы так в жуткой тишине. ‚друг Я услышал грубый
мужской голос -- и вздрогнул. Ћн стоЯл и глЯдел в нашу сторону -- но звал он
менЯ.
-- €дем со мною!
‚есь дрожа, Я тихонько подошел и, когда он двинулсЯ прочь, не посмел
ослушатьсЯ и потЯнулсЯ следом. Ќу и мать за нами вышла. †енщина у печи
оборотилась. "’ьфу!" -- плюнула ей вдогонку.
Џотом, однако, мы с ним пошли одни по утоптанной дорожке, что вела в
березовую рощицу неподалеку от дома. Њне было не по себе рЯдом с ним, и Я
норовил держатьсЯ подальше. Ќо все же мы вроде как друг с другом
знакомились, покуда вместе шли. ‚ гуще среди деревьев бил родник, они,
верно, брали оттуда воду, потому что рЯдом лежала черпалка. Ћн опустилсЯ на
колени у самого краЯ и пригоршней зачерпнул прозрачной воды.
-- Џей! -- сказал он мне.
Џо всему было видно, что худого он не замышлЯл, и Я с охотой сделал,
как он велел, и нимало не трусил. Њожно бы подумать, что, близко смотреть,
он и вовсе страшным покажетсЯ, а вышло по-иному, в нем будто не было той
свирепости, и он больше был схож с обыкновенными людьми. Ћн стоЯл на
коленЯх, и Я видел тЯжелый взглЯд его налитых кровью глаз и, помнитсЯ,
подумал: верно, и он тоже несчастлив. ’рижды давал он мне воды.
-- Ќу вот, теперь снимет, -- сказал он. -- ђаз из руки моей испил,
можешь теперь не боЯтьсЯ. -- € он легонько погладил менЯ по голове.
Ѓудто чудо свершилось!
Ћн поднЯлсЯ, и мы пошли обратно. ‘олнышко светило, и птицы щебетали в
березах, пахло листвой и берестой, а у дома дожидалась нас мать, и глаза у
нее засиЯли от радости, когда она увидела, как мы согласно идем рука в руку.
Ћна прижала менЯ к себе и поцеловала.
-- ѓосподь вас благослови, -- сказала она палачу, но тот только
отворотилсЯ.
€ мы пошли счастливые домой.
-- Ќу и ну, -- протЯнул кто-то, когда он кончил.
-- „а, вот ведь оно как.
-- € впрЯмь зло -- штука диковиннаЯ, против этого кто ж спорить станет.
-- ‚роде как в нем и добро вместе сокрыто. -- „а.
-- Ђ сила в нем какаЯ! ‚ыходит дело, оно тебЯ и сразить может, оно же и
от гибели может избавить.
-- € то.
-- “дивительно, право слово.
-- „а, такое послушать -- ума наберешьсЯ, это уж точно.
-- Ђ Я полагаю, твоей бы матери не грех повинитьсЯ перед палачовой
женкой за брань-то свою.
-- џ и сам так думаю, да она вот не повинилась.
-- Ќу да.
Ћни посидели в задумчивости. Ћтпивали по глотку и отирали губы.
-- џсное дело, и палач добрым может быть. ‚сЯкий слыхал, он болЯщих да
страждущих и которые люди до крайности дошли, случаетсЯ, из беды вызволЯет,
когда уж все лекари от них отреклись.
-- „а. € что страданиЯ ему ведомы, тоже правда истиннаЯ. Ћн, поди, сам
муку принимает от того, что творит. €звестно же, палач всегда прощениЯ
просит у осужденного, прежде чем его жизни лишить.
-- ‚ерно. Ћн зла к тому не имеет, кого жизни должен лишить, нет. Ћн ему
вроде доброго приЯтелЯ может быть, Я сам видел.
-- Џравда что вроде приЯтелЯ! Џри мне раз было, они в обнимку к помосту
шли!
-- „а ну!
-- Џотому как оба до того захмелели -- еле на ногах держались: все
выпили, что им поднесли, да еще добавили, вот кренделЯ-то и выделывали. €
хоть оба они были хороши, а все же, сдаетсЯ мне, палач из них двоих пьЯней
был. "“-ух!" -- говорит, это когда голову-то ему отсекал.
‚се расхохотались, приложились к своим кружкам.
-- Ђ тебЯ, стало быть, плаха дожидалась. „а, эта дорожка никому из нас
не заказана.
-- ‚ерно говоришь.
-- Ќет, но чтоб у него такаЯ власть была, а? ќто ж подлинно как чудо
свершилось, что ты нам рассказал-то. Ќе сними он с тебЯ проклЯтиЯ, пропала
бы твоЯ головушка.
-- Ћ, брат, он еще какие чудеса творит! Џожалуй что, почище некоторых
свЯтых!
-- Ќу, самые-то великие чудеса свЯтые угодники творЯт и пречистаЯ дева!
-- „а €исус •ристос, искупивший грехи наши!
-- ‘амо собою, дурьЯ твоЯ башка, только не о том теперь речь. “ нас-то
о заплечном мастере разговор!
-- “ него и правда власть есть. ‡ло -- оно власть имеет, это уж так.
-- ‚ласть-то есть, да только откуда? ѓоворю вам, от дьЯвола она! Ћттого
люди и падки до зла, как ни до чего другого, куда более, чем до слова божиЯ
и до свЯтых таинств.
-- Ћднако ж, вот ему помогло.
-- „а, что ни говори, а помогло же!
-- Њожет, и так.
-- Ђ свЯщеннику, глЯдишь, и не совладать бы.
-- Људа, и думать нечего, тут зло верховодило, у него он был под пЯтой!
-- ’ьфу, сатана это все, его проделки! -- Ќу-у?..
-- ‘ами же слыхали, палач-то отворотилсЯ, как мать его молвила "господь
благослови".
-- ”у ты!..
-- Ђ-а, черт, выпьем! —то мы все сидим да всЯкую дьЯвольщину поминаем!
-- € то верно, пива нам! Џива, говорю, еще! „а какого позабористей!
-- —тоб из самой лучшей бочки! Ѓр-р... только не из той, где палец
ворюгин подвешен... Ђ что, правда ль, что у вас ворюгин палец в пиве
болтаетсЯ?
‘лужанка, побледнев, покачала головой, что-то пробормотала.
-- —его уж отпиратьсЯ, весь город знает! ‹адно, давай хоть и оттуда!
Ћдин черт, нам бы крепость была!.. “-ух! -- как палач-то сказал.
-- ’ы не больно ухай! Ќе ровен час, без головы останешьсЯ, и захочешь
напитьсЯ -- да некуда лить!

‚от и надо попользоватьсЯ, пока времЯ не ушло!
ќто пиво сам бес варил, Я по вкусу чую!
-- ’ут и есть сатанинское логово, зато уж пиво -- лучше не сыщешь!
Ћни выпили. Ќавалились на стол, широко расставив локти.
-- џ вот думаю, казни ль завтра быть спозаранку или как надо понимать?
-- вопросил старикашка-сапожник.
-- Љто ж его знает...
-- Њожет статьсЯ, что и так...
-- џ к тому, что мастер-то заплечный гулЯет. „а в красное разрЯженный,
в полном параде.
-- „а... Џохоже на то...
-- —то-то не слыхать было, чтоб казнить кого собирались, а?
-- Ќе-е...
-- Ќу что ж. Ќебось услышим, как в барабан забьют.
-- Ђ-а, выпей-ка лучше, дед! —ем тарахтеть-то попусту. Ћни выпили.
‚ошел парень и с ним две женщины.
-- ѓлЯди-ка, и шлюхи Явились!
-- Људа заплечный мастер, туда и всЯ его шатиЯ.
-- Ђ ну, малый, вздуй-ка свечи, хоть полюбоватьсЯ на твоих потаскушек.
-- Ћ, да они красотки, из непотребного дома, что ль?
-- Ђ то сам не видишь.
-- —его ж к мастеру-то заплечному не подсЯдете? €ль духу не хватает?
„а-а... ‚ы с ним, видать, успели чересчур близкое знакомство свести.
ќй, девы непорочные, вы к виселице-то ходили? ’ам один висит, с него
вчера ночью одежду до нитки стЯнули, болтаетсЯ в чем мать родила, все
творениЯ и чудеса господни наружу. €ли вам уж такое не в диковинку? Ќу-ну, а
то бабы нынешний день с самого утра туда тЯнутсЯ, как на богомолье,
подивитьсЯ на такое благолепие, потому, слышь ли, у висельников эти
штуковины особо приманчивые. —его фыркаете-то? ѓлЯдите, мастер вам задаст!
-- Ћн еще вас ни разу не взгрел у позорного столба?
-- „а уж без этого небось не обошлось, им в колодках-то привычно, будто
в рукавицах.
-- „айте срок, вы еще от его розог прочь побежите из города, да со всех
ног придетсЯ улепетывать, а то задницы всю красу утерЯют!
Ћдна из женщин повернулась к ним:
Ђ ты, €окум †иводер, попридержи Язык-то! ел бы лучше домой, к бабе
своей, она не хуже нашего беспутничает, вечор к нам в заведение прибегала,
примите, говорит, а то дома менЯ никак не удоволЯт!
‚ы охальничать бросьте. Ђ коли огорошить менЯ думали, так зрЯ, Я и без
вас знаю про ее распутство! Ћна у менЯ добегаетсЯ, Я с нее шкуру спущу!
-- „умаешь, поможет?
-- Ђ то так и вовсе прикончу!
-- ’о-то радость ей будет, хоть с самим сатаной блуди! Ћн что-то
проворчал в ответ, остальные над ним хохотали.
-- „а, на баб нигде управы не найдешь, ни на том, ни на этом свете.
-- Ќе скажи, их тоже и жгут, и топЯт, и казнЯт, как нас с вами.
-- ‚ерно, заплечный мастер и их не милует.
-- € то.
-- „а, Я примечал, много есть палачей, коим в охотку баб казнить.
-- …ще бы, оно и понЯтно!
-- “ж само собою, больше приЯтности, нежели с мужичьем расправлЯтьсЯ.
-- Ќадо думать.
-- Ќу, это еще как сказать, в охотку. Ќет, не всегда. џ раз сам
свидетелем был, не мог он бабу кончить -- и все тут.
-- Ќеужто?
-- Џравду говорю, никак не мог, а все оттого, что влюбилсЯ в нее по уши
прЯмо там, на помосте.
-- „а ну?
-- ‚от те на!
-- …й-ей, каждому видать было, любовь в нем зажглась. ‘тоЯл и смотрел
на нее, а топор поднЯть так и не смог!
Ћна и взаправду редкой была красоты, помню, волосы длинные, черные, а
глаза -- спасу нет как хороши, кроткие, и насмерть перепуганные, и влажные,
ровно у животной твари, Я ее лицо как сейчас перед собой вижу, до того оно
было особенное и прекрасное. Ќикто ее не знал, она пришлаЯ была, недавно
только у нас поселилась, он ее в первый раз увидал. „а, странного в том не
было, что он в нее влюбилсЯ. Џобледнел как полотно, руки дрожат. "Ќе могу",
-- говорит. Љто поближе стоЯл, все слышали.
-- „а ну?.. Џодумать!
-- „а, удивительно было на них смотреть, право слово, удивительно. Ђ
люди увидали в глазах его любовь и умилились, стали промеж собою шептатьсЯ,
переговариватьсЯ -- заметно было, что жалели его.
-- ЏонЯтное дело.
-- „а. ЏостоЯл он чуток, а потом топор отложил и руку ей подал. Ќу, у
нее слезы из глаз, и вроде так сделалось, что и на нее любовь власть свою
простерла, и что ж в том странного, раз он так поступил -- в таком-то месте,
да еще когда сам палачом ей был назначен.
-- „а-а.
-- Ќу-ну, и чем же кончилось?
-- Ћн, стало быть, оборотилсЯ к судье и перед всем народом объЯвил,
дескать, хочет взЯть ее в жены -- а ежели так, сами знаете, они помиловать
могут, коли будет на то их волЯ. € народ зашумел, дескать, надобно ей жизнь
даровать. ‚сех эта картина за душу взЯла: и людей, и судью, -- потому как
открылась им чудодейственнаЯ сила любви прЯмо на лобном месте, и много было
таких, что стоЯли и плакали. Ќу на том и порешили. € свЯщенник их повенчал,
и стали они мужем и женою.
’олько выжгли ей на лбу клеймо, как уж закон того требует, виселица
ведь свое взыщет. •отЯ от казни-то она, Я сказал, убереглась.
-- Џоди ж ты, какаЯ историЯ.
-- „а, чего только не бывает.
-- Ђ потом-то что с ними было? Ќеужто и вправду счастье свое нашли?
-- „а, зажили они в доме палача счастливою жизнью -- это все их соседи
в один голос говорили. „ескать, никогда еще такого палача не видывали,
любовь -- она его другим человеком сделала, думаетсЯ мне, раньше ведь он
такой не был, и в доме у него жизнь пошла инаЯ, в прежние-то времена там,
как водитсЯ, всЯкое отребье околачивалось. Ћни мне много раз навстречу
попадались, когда она ребенка носила, и были они с виду как и всЯкаЯ
любовнаЯ пара, она все такаЯ же красавица, даром что на голове позорный
колпак, какой положено носить жене палача, ну и. само собою, клеймо на лбу
страховидное, а все пригожа была, как Я уж сказал.
Љогда подоспело ей времЯ рожать, хотели они, как все, позвать повитуху,
они будто бы радовались ребеночку своему, как и всЯкие муж с женою, так по
крайности люди говорили. „а не тут-то было, Я помню, приходили они в дом,
что напротив нашего, за одной такой бабкой, непременно хотели ее к себе
залучить, потому боЯлись, как бы худого не случилось в родах, а она им
отказала, и другие к ним не пошли: в них же как-никак скверна сидела.
-- Ќу, что ни говори, а не по-христиански это -- в таком деле
отказывать.
-- „а оно ведь заразливо, сам рассуди, а ей, глЯдишь, после них к
честной женщине идти роды принимать!
-- ќто само собою.
-- ‚от и вышло, что никого при ней не было, одна рожала, сам и то не
поспел прийти, раньше времени у ней началось, и это, понЯтно, не больно
хорошо было, ну и толком-то никто не знает, как уж оно там получилось, а
только на суде призналась она, что удавила ребеночка.
-- „а что ты?.. “давила?
-- Љак же это такое?
-- Ћна будто бы сказала там, мол, как разрешилась она от бремени и
довольно оправилась, чтоб ребеночка прибрать, кровь ему с лица отереть,
увидала на лбу у него родимое пЯтно -- по виду как есть виселица. Ћни ведь
ей самой выжгли клеймо в то времЯ, как во чреве ее дитЯ зародилось, и у ней,
мол, все сердце от этого изныло, изболелось. Ќу и не захотела она, чтоб ее
дитЯ в этом мире жить осталось, на нем уже с самого начала метина была
поставлена, а она, мол, в нем души не чаЯла. € еще она много чего говорила,
да только, слыхал Я, мало было складу в ее речах, видно, на роду ей,
несчастной, написано было черные дела творить, не иначе.
-- Ђ мне так жаль ее.
-- „а, что ни говори, а жаль.
-- Ќу и приговор вышел такой, чтобы быть ей заживо погребенной: грех-то
она немалый на душу взЯла, -- и ему самому же выпало землей ее забрасывать.
џ тогда тоже ходил смотреть, и, само собою, нелегко ему пришлось, он ведь ее
любил, взаправду любил, хоть напоследок-то она небось оттолкнула его своим
злодейством. Љидал он лопатою землю и на тело ее красивое глЯдел, как оно
мало-помалу скрывалось, а когда до лица дошел, медлил, сколько мог. Ћна за
все времЯ слова не молвила -- они, думаетсЯ мне, загодЯ простились, --
лежала и смотрела на него любовным взором. Џод конец пришлось ему, понЯтно,
и лицо забрасывать, так он отворотилсЯ. „а, нелегко ему было. „а ведь никуда
не денешьсЯ, коли такой приговор.
ѓоворили, будто он потом ночью туда ходил, откопать ее пробовал, может,
думал, жива еще, да болтовнЯ, должен бы вроде понимать, что не могло этого
быть.
Ћн, к слову сказать, вскорости прочь подалсЯ из наших мест, и никто не
знает, что с ним потом сталось.
Ќу и ну. „а, жалко их.
Ћднако ж, они и сами бы должны сообразить, что ничего хорошего выйти не
могло, что ихнЯЯ скверна и на ребеночка перейдет.
-- Ђ то как же, и неудивительно, что метина у него была как виселица!
-- „а, такое, видно, накрепко пристает.
-- € то.
-- —то хочешь делай, все одно не отпустит. ќто уж так.
-- ‘тало быть, пришлось-таки ему стать ее палачом.
-- Џришлось.
-- ‚ыходит, суждено ему было.
‡а дверью послышались выкрики, шум, в трактир с грохотом ввалилсЯ
человек, заорал кому-то, шедшему за ним в темноте, грозЯ ему рукой, у
которой была отрублена кисть:
-- Ѓрешешь, мужицкаЯ харЯ! ‘ам же очки считал, сошлось, ну?
-- ‘винец в них был, в твоих костЯшках, шельма ты!
-- —ерт в них был! Ѓыл свинец? ‘кажи ему, ћке.
-- Ќе, не, ни в коем разе, -- отвечал парнишка, следовавший по пЯтам за
безруким.
-- Ђ этот бесенок, он тоже мошенству обучен, вот и шильничает за тебЯ,
самому тебе и карты-то нечем держать, дьЯвол калечный! Љрапленые были твои
карты, Ясное дело, так бы вам никогда менЯ не обчистить!
-- „а заткнись ты, мужичонка! -- Ћн уселсЯ, искоса поглЯдел по
сторонам. Џри виде палача лицо его передернулось. Ћно было тощее, с
ввалившимисЯ щеками, а глаза горели. Џарнишка подобралсЯ к нему вплотную на
скамейке.
-- Ќикак ‹ассе ‚исельник к нам пожаловал!

—то, ‹ассе, и ты забоЯлсЯ подле мастера заплечного сесть?
Ђ-а, пустое мелешь!
Ћн пошел вразвалку, сел дальше всех к концу стола. Џарнишка шмыгнул за
ним.
‚от там тебе и место, сквернавец! -- крикнул крестьЯнин. -- Џогоди,
приберет он тебЯ к рукам со всеми потрохами!
„а, брат ‹ассе, теперь виселица на очереди. Ќечего им больше у тебЯ
отрубать.
„рЯнь ты городишь, башка-то пустаЯ. ЊенЯ никакаЯ виселица не возьмет,
понЯл?!
-- ѓде уж...
-- Ќеужто не возьмет?..
„ернув плечами, он придвинулсЯ к столу.
Џива! -- бросил служанке, и она поспешно налила. Џарнишка поднес ему
кружку ко рту, и он отхлебнул изрЯдный глоток. Џотом перевел дыхание,
парнишка подождал и снова поднес. -- ильничаю, говоришь!.. -- Ћн медленно
повернулсЯ в сторону крестьЯнина, сидевшего где-то у самой двери.
€ говорю, а то нет!
Ѓольно мне нужно шильничать, чтоб выудить у тебЯ твои жалкие мужицкие
гроши! „а они сами ко мне в карман утекают, им от вони невтерпеж в твоих
несуразных портах!
-- ‡аткни свою поганую глотку!
‚се расхохотались над крестьЯнином, не нашедшим ругательства похлестче.
-- Ќа кой они ему, крапленые карты да свинец в костЯшках! ‹ассе
‚исельник захочет -- и без них обойдетсЯ.
-- Ћн похитрей уловки знает, куда тебе с ним тЯгатьсЯ, мужичок!
-- „а те же, поди-ка, ходы, что у всех жуликов. € не пойму Я, ‹ассе,
ведь уж как тебЯ утеснили, а тебе и горЯ мало.
-- Ђ-а... Ќебось! ‹ассе не пропадет!
-- Џохоже, что так...
-- Џомню, они мне пальцы отсекли -- Я тогда вот с этого был, -- сказал
он, киваЯ на парнишку, -- да гвоздЯми их к плахе и прибили. •е! џ потом
ходил поглЯдеть -- умора! Ћни мне: ага, вон где теперь пальцы-то твои
воровские. Ђ Я только ржал, мне, говорю, это тьфу, мне хоть бы хны! ‹ассе,
говорю, не пропадет! ’ак и вышло!
Ћн несколько раз моргнул, лицо задергалось. ’кнул ћке культей, требуЯ
еще пива. € тот с готовностью поднес ему кружку. “ парнишки была смышленаЯ
мордочка, а глаза так и шнырЯли из стороны в сторону. Ќичего из
происходившего вокруг не ускользало от него.
-- Ћднако они и до рук добрались, а это, надо быть, дело иное!
-- Ђ-а, да мне это тьфу. Ќе-е... Ћн утер себе рот рукавом.
‘тарикашка-сапожник на другом конце стола наклонилсЯ вперед.
“ него корень мандрагоры есть, слыхали? -- прошептал он, присвистываЯ
от возбуждениЯ.
Ќе, менЯ не застращаешь, -- громко отчеканил ‹ассе. -- Њне все нипочем,
понЯл? „а и малец вон есть. “ него котелок варит.
Ћно и видать!
Џарнишка, довольный похвалой, замигал глазами.
-- “ж не сын ли тебе, а, ‹ассе?
-- Џочем Я знаю! Ђ похоже на то, ей-ей, он вроде как весь в менЯ.
-- ‚он чего, ты и сам не знаешь.
-- Ќе. Ћн •анны ѓулЯщей сын, да вот удрал от нее, лупила, говорит, а
жрать не давала, он ко мне и прилепилсЯ, у менЯ кой-чему подучитсЯ, что в
жизни потом пригодитсЯ. Ђ уж смекалистый -- поискать. Љак, ћке, отец Я тебе
иль нет?
-- Ђ-а, мне все одно, -- хихикнул ћке.
-- „ело говоришь. Џлевать! •орошо ему со мною -- и ладно. ‚ерно, ћке?
-- Ђга! -- осклабилсЯ парнишка.
-- Ќу, одним-то этим соплЯком тебе бы ни за что не обойтись. Ќикогда не
поверю.
-- „а неужто?..
-- Џравда что!
-- Ќет, ты, брат, силы иные на выручку призываешь, Ясное дело.
-- ќто какие же, ну-ка?
-- Њне-то откуда знать!
-- Ђга, не знаешь! —его ж тогда Языком попусту мелешь? ‚се на мгновение
примолкли. ‚ертели свои кружки, двигали
ими.
-- ‘тало быть, неправда, что этот корень-то у тебЯ есть?
-- Ђ-а, пустое...
-- € то. Ќешто тебе, какой ты есть, корень выдернуть?! ѓорЯщие глаза
Ярко сверкнули в полутьме, а тощее лицо еще
больше сжалось.
-- ќка невидаль, ‹ассе и не с таким управитсЯ, случись нужда!
-- € впрЯмь.
-- Ќе скажи, вырвать этакий корень из-под виселицы -- дело не простое.
Ђ тем паче ежели рук нет.
-- „а. € опЯть же известно: как крик услышишь -- кончено, пришел твой
смертный час.
Ћни покосились на ‹ассе. Ћн резко вскинул голову и весь задергалсЯ.
-- џ вам скажу, у него и корень этот есть, и еще кой чего! џ так
полагаю, ты давно уж сатане запродалсЯ, а, ‹ассе?
-- џсное дело, а то нет!
-- Ќу вот, Я же говорю!
-- Ћго, слыхали?
-- Ђ злые духи тебЯ по ночам не проведывают?
-- Ќе-е... Љто с самим дьЯволом в дружбе, того они не трогают. ’ому
спитсЯ сладко, ровно младенцу.
-- Ќу, это уж ты, ‹ассе, прихвастнул!
-- „а, брат! ќто уж ты привираешь! Љабы так, не пришлось бы тебе
увечным по жизни маЯтьсЯ!
-- Њастер-то тебЯ отделал, будто своей почитал добычей, а не бесовой!
Ћни хохотали над собственными шуточками. ‡лоба зажглась в обращенном к
ним пылающем взоре.
-- „а мне это тьфу, понЯл?!
-- ’ак уж и тьфу!
-- Ћни ведь с тобою как с обыкновенной палаческой поживой обошлись,
ей-богу!
-- Ќу и что! ‚се одно не обломать им ‹ассе ‚исельника! -- Ћн выкрикивал
слова, Яростно сверкаЯ глазами. -- —его захотели! Ќе так это просто!
-- Ќеужто! Ћднако начать-то они все же начали!
-- „а ничего им у менЯ не отнЯть, нету у них такой власти! -- крикнул
он, вскакиваЯ.-- ЏонЯл? Ќету -- и все! Ќе в человеческой это власти -- менЯ
одолеть, сказано тебе, и шабаш!
-- „а что ты! Ѓеда, да и только!
-- €м до менЯ нипочем не добратьсЯ! —ем Я владею, никакаЯ в мире сила
не отымет! Ђ от менЯ потом к мальцу вон перейдет, он мой наследник!
-- Ѓа! ’ак у тебЯ и наследство есть, ‹ассе? Ќу и ну, слыхали?
-- Ђ ты как думал! …сть, да побольше вашего! …му от менЯ и корень, и
всЯ преисподнЯЯ в наследство достанутсЯ!
-- ‚ыходит, есть у тебЯ корень-то?!
-- …сть! „ушу можешь дьЯволу прозакладывать, что есть! Џоказать тебе,
что ль!
-- Ќе, не!..
-- ‚от он где, на груди у менЯ! Џо виду будто как человечек, и с ним
хоть воруй, хоть чего хочешь делай -- все тебе в руку пойдет, пусть даже и
рук нету!
Ћни разинули рты. ‚оззрились на него со страхом.
-- Љак же ты раздобыть-то его ухитрилсЯ, пропащаЯ твоЯ душа? Ќеужто на
лобном месте?
-- Ђ то где ж! Џод самою виселицей, куда они трупы закапывают, как их
ветром снесет!
-- € ты решилсЯ туда пойти! „а ночью!
-- ’о-то и есть, что решилсЯ! ќто тебе не дома в постельке лежать да
"Ћтче наш" перед сном бубнить! ’ы бы сроду не решилсЯ!
-- Ќе, не!..
-- Ћни там вздыхали да стонали -- жуть...
-- ќто кто ж?
-- €звестно кто, мертвецы! “ж они на менЯ кидались да цеплЯлись за
менЯ, пока Я шарил-то! ’ак и лезли! џ их колотил почем зрЯ, а они вопили и
рыдали, ровно помешанные, когда их лупЯт, чтоб угомонились! ‚ой стоЯл и рев
-- как в аду, думал, с ума свихнусь, никак от них было не отвЯзатьсЯ!
"Џрочь, окаЯнные! -- орал Я им. -- Џрочь от менЯ, нечистые видениЯ! џ-то не
помер, Я живой, у менЯ он в дело пойдет!" Ќу, напоследок разогнал Я их. €
тотчас увидел: прЯмо под самой виселицей и растет, там тогда Џеттер ЊЯсник и
еще какие-то болтались. џ землицу округ культею разгреб, а потом наземь
бросилсЯ и давай его зубами выдирать!
-- „а ну?! ЏрЯмо зубами?
-- Ђга! ‡убами! Љоторые сами-то не смеют, так они собак заставлЯют!
‚зор его пылал неистовым огнем.
-- € тут вдруг в нем как завоет! Љак завоет! “-у-у! Љровь в жилах
леденела! Ќо Я ушей не затыкал, как иные! Ѓаба Я, что ль! џ терпел! € все
дергал и дергал за корень! Њертвечиной смердело, и кровью, и порчей! €
ревело, и голосило из подземного царства! Ќо Я ушей не затыкал! џ тащил его
и тащил! Џотому -- завладеть им хотел!
Ћн бесновалсЯ как одержимый. ‚се отшатнулись назад.
-- Ђ как вырвал Я его -- загрохотало все вокруг, затрещало, ходуном
заходило! € разверзлась бездна, и всплыли трупы и кровь! € тьма раскололась,
и пламень побежал по земле! € ужас, и плач! € все полыхало! Ѓудто ад на
землю выплеснулсЯ! Ђ Я кричал: "Њой он теперь! Њой!"
Ћн стоЯл, потрЯсаЯ над головой обеими обрубленными руками, как
чудовищный, изувеченный фантом, безумные глаза словно взорвались, а голос
утратил всЯкое человеческое выражение.
-- …сть у менЯ наследство, есть! …сть у менЯ наследство! „ушу можете
дьЯволу прозакладывать, что есть!
Џалач сидел недвижимо, его тЯжелый, вневременный взглЯд был уставлен в
темноту.

* * *
Ќароду прибыло, стало шумно и тесно, в полусумраке слышались голоса, и
смех, и звон бокалов, стеклЯнный шар под потолком медленно вращалсЯ,
отбрасываЯ неЯсные сине-фиолетовые и зеленоватые блики, танцующие пары
скользили по полу где-то посредине, и слабо звучала музыка.
’анцы вылились в проходы между столиками, растеклись по всему залу,
женщины в светлых туалетах, полузакрыв глаза, висели на мужчинах, музыка
отбивала джазовые ритмы.
ЏышнаЯ красотка проплыла мимо, взглЯнула через плечо кавалера.
-- ‘мотри-ка, и палач здесь, -- сказала она. -- Љак интересно! Ѓлики
кружились над шумной сумЯтицей, столы отсвечивали бледным мертвенно-зеленым
светом, официанты в испарине метались средь гомона и криков, пробки от
шампанского стрелЯли.
†ирный господин в топырЯщейсЯ манишке подошел и учтиво поклонилсЯ.
-- „лЯ нас большаЯ честь видеть среди нас палача, -- сказал он,
угодливо потираЯ руки, и поправил пенсне, за которым блестели колючие
глазки.
’анец кончилсЯ, и пары рассеЯлись, с улыбками вернулись за столики.
-- Ђ вы знаете, что палач здесь?
-- „а ну, неужели!
-- Ђга, вон он сидит.
-- Ќу шикарно, а!
Њолодой человек с энергичным мальчишеским лицом приблизилсЯ к нему и,
чеканно приставив ногу, вскинул прЯмую руку.
-- •айль! -- воскликнул он и на мгновение замер. ЏовернулсЯ кругом и,
щелкнув еще раз каблуками, пошел обратно на свое место.
‚се галдели и хохотали, человек в лохмотьЯх проник в зал и ходил от
стола к столу, что-то шепча и протЯгиваЯ тощую руку, пока его не выдворили.
“личнаЯ шваль сидела, попиваЯ из бокалов.
Ќу здорово, до чего он шикарный в своем красном костюме, а!
Ђга, здорово!
€ вид такой зверский -- вот это мужик!
-- Џо виду он, по-моему, настоЯщий кот.
-- Ќичего подобного, с ума ты сошла! ’акой шикарный мужчина.
-- Ђ чего это он сидит и все времЯ рукой за лоб держитсЯ?
-- џ-то откуда знаю.
-- Ќо он шикарный.
-- Ђга!
-- Љак ты думаешь, если бы с палачом, а?
-- Ћ, пальчики оближешь, можешь не сомневатьсЯ.
‘нова зазвучала музыка, на этот раз томно, играл другой оркестр. Џары
заскользили в блуждающем синем свете, тонкие руки свисали через плечи, глаза
полусонно смежались.
-- ђазве завтра что-нибудь такое ожидаетсЯ?
-- Ќе знаю, но вообще-то у них полно людей, которых намечено
прикончить. Џо мне, так пожалуйста.
-- „а, это совсем не вредно. ‹юдей на свете предостаточно, причем
настоЯщих, полноценных людей. ‚о всЯком случае, жить остаютсЯ, как правило,
лучшие, уж за этим-то, безусловно, следЯт.
-- Љонечно.
Џожилой господин с военной выправкой, жуЯ губами, прошел твердым
пружинистым шагом мимо столика палача.
-- Ћтлично, что будет порЯдок, господин палач! Ќарод разболталсЯ, пора,
черт возьми, приструнить его!
-- Ќет, да что ж это! Њы вам заказывали сухое, а вы приносите
полусухое! Ѓезобразие!
-- Ћ, извините, пожалуйста...
‚от именно, больше вам нечего сказать. Ќу и обслуживание! „а еще сидели
ждали целую вечность.
Ћн уже и бутылку откупорил!
Ќет уж, придетсЯ вам поменЯть. Њы не пьем ничего, кроме сухого.
ђаскормленнаЯ бюргерша шла вперевалку из дамского туалета; увидев
палача, она всплеснула руками:
-- Ќет, вы только поглЯдите! € палач здесь! џ обЯзательно должна
сказать об этом ѓерберту!
Ћна подошла и доверительно положила руку палачу на плечо.
-- Њой сын навернЯка будет ужасно рад с вами познакомитьсЯ. Њилый
мальчик, он так обожает кровопролитиЯ.
Ћна поднЯла голову и с материнской улыбкой оглЯделась, высматриваЯ
своих.
Њузыка звучала томно, ласкала гибкие, скользЯщие женские тела, чумазый
малыш прошмыгнул в зал через двустворчатые двери и, обходЯ столы один за
другим, распахивал свои жалкие лохмотьЯ, показываЯ, что под ними он голый,
пока официанты не схватили его и не выставили.
-- Ќапротив, сударь мой! Ќасилие ЯвлЯетсЯ наивысшим проЯвлением не
только физических, но и духовных сил человечества! ќто факт, который
благодарЯ нам стал наконец совершенно очевидным. Ђ тех, кто думает иначе, мы
будем переубеждать именно путем применениЯ насилиЯ, и уж тогда-то они,
безусловно, в это поверЯт, или вы так не думаете?
-- Ќу что вы, конечно, безусловно.
-- „а! Њы тоже на это надеемсЯ.
-- ’ак вот. Њы выдвинем категорическое требование: все инакомыслЯщие
должны подвергатьсЯ кастрации! ќто диктуетсЯ элементарной необходимостью,
если мы хотим закрепить победу своих идей! Ќе станете же вы требовать, чтобы
мы позволили этой заразе распространитьсЯ на будущие поколениЯ. Ќет, сударь
мой! Њы сознаем свою ответственность!
-- „а, разумеетсЯ.
-- Џраво же, милейший сударь, вы все еще -- смешно сказать --
находитесь в плену привычных представлений прошлого! Џоймите, никакое иное
мировоззрение, кроме нашего, никогда больше не будет существовать! ‘ этим
покончено, понимаете, раз и навсегда!
Ђх вот как, ага! „а, вот теперь Я вас понЯл. Љонечно! „а, разумеетсЯ!
Ќе правда ли, стоит лишь отказатьсЯ от привычного образа мыслей, как
сразу начинаешь постигать этот наш совершенно новый взглЯд на вещи. ’олько в
самом начале чуточку трудновато. Ђ в сущности, это же очень просто.
-- „а, конечно.
-- ‚ам не доводилось присутствовать при основательном избиении
непокорных, каким мы пользуемсЯ в нашей практике? ‚от уж действительно самое
воодушевлЯющее зрелище из всех, какие только могут быть, уверЯю вас.
Ћщущение такое, будто ты участвуешь в воспитании человечества длЯ новой,
более высокой жизни, в его совершенствовании.
-- Ћ да, Я бы действительно с удовольствием на это посмотрел!
-- Ѓывали случаи, когда нам удавалось обращать стариков лет под
восемьдесЯт, если только мы не жалели времени.
-- Џросто невероЯтно. Ћсобенно если вспомнить, как трудно вообще
распространЯть истинные убеждениЯ среди людей.
-- „а! Њы действительно добиваемсЯ совершенно исключительных успехов,
уверЯю вас.
-- Ќо мы сознаем свою ответственность за все грЯдущие поколениЯ,
понимаете? Њы знаем, нельзЯ терЯть ни минуты! Ѓудут люди думать правильно
сейчас -- значит, и потом никогда уже не будут думать неправильно. Њы не
должны забывать, что живем в великое времЯ! ‚ремЯ, которое имеет решающее
значение длЯ всего человечества и длЯ дальнейшего развитиЯ жизни на земле.
-- „а, конечно.
-- € мы знаем, что мы за него в ответе.
-- Љлассы! Ќет больше никаких классов! ‚ этом-то и состоит величие и
значительность происходЯщего! …сть лишь люди, которые думают, как мы, и
известное число людей, которых посадили -- именно с целью обучить их думать,
как мы. € те из них, кто останетсЯ жить, безусловно, этому обучатсЯ.
-- ‚ы сами видите, вот здесь, например, пьют шампанское или, как,
пожалуй, большинство, просто пиво и бюргеры, и рабочие, и более
состоЯтельные люди -- все вперемешку, все они равны. € все думают в точности
одинаково -- как мы! ‚се, кто не сидит, думают, как мы!
-- “гу.
-- Џеред вами наконец-то великолепнаЯ, небывалаЯ картина единого,
сплоченного народа! Љ которому, кстати сказать, очень скоро примкнут и
заблудшие, в этом нет никакого сомнениЯ. ’ех, кто будет упиратьсЯ, мы
приструнить сумеем! Ќарод, сплоченно стоЯщий вокруг своих тюрем и с
упованием ожидающий, когда оттуда послышитсЯ крик еще одного из обращенных!
-- ќто потрЯсающе! Љакой высокий дух!
-- „а, такого еще не видывал мир! ќто как общее молебствие, и многие
стоЯт по стойке "смирно", дожидаЯсь стонов новообращенных, такое они
испытывают почтение к сокрытым от их взора таинствам, свершающимсЯ с их
расой. ќто воистину патетическое зрелище. ’акое мыслимо только у нас. Њы не
похожи ни на какой другой народ на земле! Ќичуть не похожи!
-- „а, нам совершенно необходимо заиметь собственного бога, причем
безотлагательно. Ќевозможно требовать, чтобы наш народ поклонЯлсЯ богу,
которым пользуютсЯ другие, неполноценные расы. Ќаш народ очень религиозен,
но он желает иметь собственного бога! Џредставление о некоем общем боге не
что иное, как открытое издевательство над всей системой наших взглЯдов, и
будет каратьсЯ мерами, отныне распространЯющимисЯ на все виды преступлений.
Џодозрительный субъект шлЯлсЯ в полусумраке по залу, с наглой ухмылкой
просил милостыню, грубо толкал столики, расплескиваЯ содержимое бокалов,
если ничего не подавали. ‚ дальнем углу сидела за столиком компаниЯ.
-- „а что за дьЯвольщина! Њы вам пиво заказывали с сосисками, а вы
приносите шампанское. Ѓезобразие, черт дери! ‚ы что, думаете, мы миллионеры,
вроде этих жирных свиней?
-- €звините, Я думал, господа -- из высшего общества...
-- ’ьфу, анафема! ‚ другой раз получше смотри, а то тебе так засветЯт
-- не будешь спать на ходу!
ЏошатываЯсь, ввалилсЯ солдат, подсел к палачу и затарахтел ему в лицо:
-- Ќу и вид у тебЯ дурацкий!.. ’ы почему не в походной форме, а? Ќет,
вы глЯньте на него, а!..
-- ’с-с... -- прошептал кто-то рЯдом. -- ’ы что, не видишь, это палач.
-- „а вижу Я, вижу! ’олько смотреть на него -- со смеху помрешь! € это
палач, а! ”у, да на что он такой годитсЯ! Џулеметы -- вот что нужно! €
гранаты!.. ќто дело другое, Ясно? Ќе под силу тебе ремесло, не тЯнешь, сразу
видно!
-- Ќе болтай глупости! …ще как тЯнет, получше тебЯ. ’ы, парень, зрЯ не
тарахти. ‚ы ведь с ним друг другу сродни, сам понимаешь.
-- ‚от Я и говорю, пусть пулеметом пользуетсЯ!.. ЋтличнаЯ вещь,
современнаЯ, Ясно тебе?.. Њигом, раз -- и готово!.. ЏоходнаЯ форма тебе
нужна, Ясно, старикан?
-- Ќе зарывайсЯ, малый! ’ы про войну-то меньше моего ночного горшка
знаешь, не нюхал еще, по речам слышно!
-- Ќе знаю, так узнаю, понЯл?! „ушу можешь дьЯволу прозакладывать, что
узнаю! ‚от тогда увидите, черт побери!
-- …ще бы, уж если ты возьмешьсЯ!..
-- „а, и Я, и другие ребЯта! Ќе беспокойсЯ, мы свое дело знаем! € не
трусливого десЯтка!
Њолодец, парень, правильно!
Џарень молодец, хоть он сегоднЯ и многовато хватил пивка длЯ своих
неокрепших мозгов. ‡амечательно, что у нас в стране такаЯ молодежь! Љак тут
не растрогатьсЯ старому человеку...
Ђ ну вас, старичье... ничего вы уже не смыслите... ’вое здоровье,
палач! ’ебЯ Я одобрЯю! ’ы да Я -- мы с тобой уж как-нибудь наведем порЯдок в
этом мире!.. ’ы чего не пьешь-то? ‚от те на, чертЯка несчастный!
‚згрустнулось, что ли?
‡а одним из столиков так хохотали, что гости и официанты стали
оглЯдыватьсЯ, молодаЯ женщина прЯмо пополам переломилась.
-- џсно, что нам необходима война! ‚ойна равнозначна здоровью! Ќарод,
не желающий войны, это больной народ!
-- ‚ерно, мир хорош лишь длЯ грудных младенцев да длЯ больных -- вот
кому нужен мир! Ђ взрослому нормальному человеку он не нужен!
-- Ћкопы -- вот единственное место, где приличный мужчина чувствует
себЯ хорошо. Ќадо бы и в мирное времЯ жить в окопах, а не в домах, они
только изнеживают людей.
-- „а, свинцовый душ войны -- вещь незаменимаЯ! ‡доровый народ не может
обходитьсЯ без него дольше одного десЯтилетиЯ. €наче он начинает вырождатьсЯ
-- если он, конечно, действительно нормальный.
-- „а. € тот, кто прекращает войну, -- предатель!
-- ќто точно!
-- „олой предателей! „олой предателей!
-- ‘мерть им!
-- „аже если он одерживает победу. Џотому что и в этом случае он
бессовестно обрекает свой народ на полнейшую неопределенность мирного
существованиЯ. —то такое война-- известно и понЯтно, а когда народ живет в
мире, ему со всех сторон грозЯт неведомые опасности.
-- ‘ущаЯ правда.
-- •ватит, пора нам кончать с нашей пагубной размЯгченностью! „етей
надо воспитывать длЯ войны. Љогда они учатсЯ ходить, они должны учитьсЯ
этому длЯ военных нужд, а не просто длЯ своих мамаш!
-- ‘ этим делом скоро все уладитсЯ. „етьми мы будем заниматьсЯ сами,
нельзЯ оставлЯть их на попечение безответственных родителей.
-- ђазумеетсЯ.
-- ’ем самым наше будущее можно считать обеспеченным.
-- џ слышу, друзьЯ, вы говорите о войне, -- сказал человек с
отстреленным почти напрочь лицом, от которого сохранилась лишь нижнЯЯ часть,
а над нею была краснаЯ шероховатаЯ поверхность; он неуверенно приподнЯлсЯ со
стула. -- ќто радует мое сердце! Ќадеюсь, мне посчастливитсЯ дожить до того
днЯ, когда наш народ снова гордо выйдет на полЯ былых сражений! € надеюсь,
современнаЯ наука к тому времени достигнет таких успехов, что Я тоже смогу
принЯть участие! Њне прочитали в одной недавно вышедшей книге, что ученые
полагают возможным сделать так, чтобы можно было видеть, а значит, и
целитьсЯ непосредственно с помощью души. ‚ таком случае вы найдете менЯ в
самых первых рЯдах, и глаз мой будет зорок -- ибо душа у менЯ, друзьЯ, в
полной сохранности!
-- Ѓраво, браво!
-- ќто замечательно!
-- ‚еликолепно!
-- ’аких людей рождает лишь великое времЯ!
-- „а, недаром говоритсЯ, что война кладет печать благородства на
человеческое чело! ќто прекрасно видно!
-- ѓрандиозно!
-- ’акой народ! Ћн воистину непобедим!
-- „а, Ясно, что мы должны распространить свои идеи на весь мир! Ѓыло
бы просто возмутительно, если бы мы не поделились этим с другими. Ђ если
какой-либо народ не захочет их принЯть, придетсЯ его истребить.
-- ђазумеетсЯ. ђади его же блага. „лЯ любого народа быть истребленным
куда лучше, чем жить, не приобщившись к такому учению!
-- ђазумеетсЯ!
-- Њир будет нам благодарен, когда он поймет, чего мы добиваемсЯ.
-- „а, совершенно необходимо, чтобы человечество через какое-то времЯ
разрушало то, что оно раньше создало! €наче утрачиваетсЯ детскаЯ свежесть
восприЯтиЯ. ђазрушение значительнее примитивного созиданиЯ, в котором
проЯвлЯетсЯ лишь обыкновеннаЯ сила привычки. Ќастали великие, славные
времена! ‚сегда найдутсЯ старательные, работЯщие муравьи, чтобы созидать
мир, об этом, право же, не стоит беспокоитьсЯ. Ќо дерзкие умы, способные
единым махом смести игрушечный человеческий мирок, чтобы можно было все
начать сначала, они ЯвлЯютсЯ редко, лишь тогда, когда мы оказываемсЯ
достойны их.
-- „а, мы абсолютно здоровый народ! Џоэтому у нас хватает силы духа
открыто заЯвить: мы любим то, что другие именуют угнетением. ‹ишь
расслабленные, дегенеративные расы стараютсЯ его избежать. ‚сЯкий же сильный
народ радуетсЯ занесенной над ним плетке и чувствует себЯ при этом
превосходно!
-- „а, не правда ли? Ѓольше всего окрылЯет то, что в наших рЯдах мы
видим молодежь. Њолодежь -- наша опора! ЊужественнаЯ, несентиментальнаЯ
современнаЯ молодежь! Џовсюду становитсЯ она на нашу сторону, на сторону
власть имущих! Њолодые герои!
-- „а. хватает же смелости!
-- ЉажетсЯ, кто-то что-то сказал?.. ‡начит, мне просто послышалось.
‚озникло какое-то волнение вблизи входной двери, люди зашептались,
стали вскакивать с мест, вскидывать руки, все взглЯды устремились в одном
направлении. ум пронессЯ по залу.
-- „а здравствуют убийцы! „а здравствуют убийцы!
„вое хорошо одетых молодых людей симпатичной, самой обыкновенной
наружности шли по проходу между рЯдами рук, с учтивой улыбкой кивали направо
и налево. ‚есь зал поднЯлсЯ, танцевальнаЯ музыка смолкла, и тот оркестр, что
поприличнее, заиграл гимн, который слушали стоЯ. ’ем временем трое
официантов бесшумно бросились к вновь прибывшим, а поспешивший за ними
метрдотель опрокинул столик с пивными кружками и графином красного вина на
каких-то дам, которые тихо и горЯчо заверили его, что они ничуть не в
претензии, после чего он ринулсЯ дальше. ‡ал был переполнен, кому-то
пришлось встать и уйти домой, а молодые люди расположились за освободившимсЯ
столиком.
-- ‚от черт, теперь, куда ни придешь, обЯзательно сразу узнают.
-- Џравда, фу ты, дьЯвол, -- сказал второй и выпустил изо рта дым
сигареты, вытЯнул ноги под столом в ожидании заказа. -- ќто начинает мне
надоедать.
-- „а уж, если бы мы знали, что быть убийцей так обременительно, мы бы,
наверно, его не пристрелили, этого малого. Љстати, он ведь вроде вполне
ничего был парень.
-- „а, но по виду его было Ясно, что он не наш.
-- ќто-то конечно. ‚ид у него был черт те какой. ЌегритЯнский оркестр
опЯть наЯривал фокстрот, тощаЯ женщина с закутанным в платок ребенком прошла
по залу, и даже персонал не обратил на нее вниманиЯ, так что немного погодЯ
она сама вышла вон.
-- Џридешь сегоднЯ ночью трупы перетаскивать?
-- ’рупы перетаскивать?
-- Ќу да, надо перетащить кое-каких предателей, врагов нового
мировоззрениЯ, с кладбища в болото, там они будут на месте.
-- Њ-м...
-- Њ-м? Ќе хочешь?
-- Ќе знаю. —то-то мне идеЯ не Ясна.
-- €деЯ? €деЯ нашего движениЯ, приЯтель!
-- „а, но... Ћни же умерли еще до того, как мы начали.
-- Ќу и дальше?
-- ќто уж, по-моему, черт-те что.
-- Љак ты сказал? ’ы не хочешь? ЋтказываешьсЯ?
-- Ћтказываюсь? џ только говорю, что, по-моему, это уж слишком.
-- ‘лишком! Њожет, это, по-твоему, глупо?
-- Ќет, ну не то чтобы глупо...
-- ‘лушай, ты, собственно, что хочешь сказать? Ђ ну выкладывай
напрЯмик!
-- —то Я хочу сказать?.. Љакого ты черта в менЯ вцепилсЯ?
-- ЋтказываешьсЯ повиноватьсЯ приказу?! ‚ рассуждениЯ пускаешьсЯ, да?!
-- Ћтпусти, тебе говорЯт!
-- €шь, чего захотел, так мы тебЯ и отпустили!
-- „а пустите же, дьЯволы!
-- ‘лыхали, как он нас обзывает?!
-- ‘волочь! ЋтказываешьсЯ!.. ‚ перебежчики нацелилсЯ!..
џ не отказывалсЯ!
-- Ќет, отказывалсЯ!
-- —его с ним пререкатьсЯ, с перебежчиком! Љончай разговор!
ѓрЯнул выстрел, и тело глухо бухнулось.
“несите эту падаль!
„а ладно, пусть валЯетсЯ, кому он мешает.
„жаз продолжал греметь, молодаЯ девушка повернула голову на тоненькой
шейке.
-- —то это там такое? -- спросила она.
-- ЉажетсЯ, кого-то застрелили.
-- Ђ-а.
ЌебольшаЯ компаниЯ пристроилась за дальним столиком.
-- Ћни тут все толкуют о том, что произойдет завтра, а знаете, что,
по-моему, будет?
-- Ќу?
-- ‘овсем не то, что воображают себе эти соплЯки.
-- Ђ что же?
Њ-м... -- ‘вернув цигарку, он прикурил у соседа, сплюнул табачную
крошку. -- Њы ведь тоже умеем нажать на курок, когда надо. € между прочим,
бог его знает, не у нас ли они научились кое-каким приемам -- если только
этому нужно учитьсЯ.
‚рЯд ли, к таким делам у всех в наше времЯ природнаЯ склонность.
-- Љонечно.
Ђ недурно было бы еще чуточку прочистить человечество. Ћно в этом Явно
нуждаетсЯ.
„а, не возражаю принЯть посильное участие.
ЊолодаЯ женщина подошла и тихонько села рЯдом с палачом. Ћна была
похожа на нищенку, но, когда она откинула платок с головы, лицо ее лучилось
удивительным, щедрым светом. Ћна осторожно положила свою руку на его, и он
повернулсЯ к ней -- кажетсЯ, она была единственной, на кого он посмотрел за
все это времЯ. Ћ ней рассказ впереди.
Њузыка переменилась, оркестр получше в другом конце зала заиграл томное
танго на тему старой классической мелодии. Ћбстановка была спокойнаЯ и
одушевленнаЯ, но одному господину, как на грех, понадобилось выйти в туалет.
‚озвращаЯсь назад, он увидел, что негры сидЯт и наспех глотают бутерброды за
столиком позади своей эстрады. Ћн подошел к ним с побагровевшим лицом.
-- „а как вы смеете, свиньи этакие! ‘идеть и есть вместе с белыми
людьми!
Ћни изумленно обернулись. Ѓлижайший из них приподнЯлсЯ со стула:
—то? —то господин хочет сказать?
—то Я хочу сказать! ’ы смеешь сидеть тут и есть, обезьЯна поганаЯ!
—ернокожий подскочил как на пружинах, и глаза его сверкнули, но он не
решилсЯ ничего предпринЯть.
-- •элло, джентльмены! •элло! -- заорал разгневанный господин,
адресуЯсь к публике, и люди начали сбегатьсЯ, столпились вокруг него и
негров. -- ‚идали вы что-нибудь подобное? ќто же неслыханно! ќти обезьЯны
сидЯт и едЯт вместе с нами.
ЏоднЯлсЯ страшнейший переполох.
-- ЉакаЯ наглость! Ќеслыханно! ‚ы что, думаете, вам тут обезьЯнник?!
’ак, что ли, по-вашему?!
-- Ќам тоже надо есть, как всем живым существам! -- сказал один из
негров.
-- Ќо не вместе с людьми, собака!
-- …сть! ‚ы пришли сюда играть\ Ђ не есть!
-- ‚ы имеете честь играть длЯ нас, поскольку нам угодно находить
удовольствие в вашей музыке! Ќо извольте вести себЯ прилично, а иначе вас
линчуют! ЏонЯтно?!
-- Џолезайте-ка живо на место!
-- Ќу! Џошевеливайтесь!
—ернокожие и не думали исполнЯть приказание.
-- „а это же форменное пассивное сопротивление, господа! -- сказал
представительный джентльмен благородной наружности.
-- Ќу! „олго еще ждать?!
Go on!* †иво полезайте на эстраду!
_________________
* ‡десь: Ђ ну! (англ.)

-- Њы голодные! Ќам надо поесть, чтобы мы могли играть!
-- ѓолодные! Ќет, вы слыхали, а?!
„а, надо! € мы имеем на это право, -- сказал огромный детина, с угрозой
сверкнув глазами.
Џраво! ќто у тебЯ-то есть какие-то права? Ѓесстыжий!
-- „а, есть! -- сказал чернокожий, подступаЯ.
-- —то?! ќто ты белому человеку так отвечаешь, сволочь! -- Ћн ударил
чернокожего прЯмо в лицо.
Ќегр сжалсЯ в комок, задрожал, как зверь, потом с быстротой молнии
прыгнул вперед и всадил в него кулак, так что белый господин упал навзничь.
ЏоднЯлась невообразимаЯ кутерьма. Ќарод бросилсЯ к ним, весь зал пришел
в неистовое возбуждение. —ернокожие сбились в тесную кучу, стоЯли
напружинившись и ощетинившись, с налитыми кровью глазами и белым оскалом
зубов, словно какие-то невиданные звери в человеческих джунглЯх. ѓрохнул
выстрел, и один, отделившись от кучи, рыча и истекаЯ кровью, бросилсЯ на
белых, в Ярости колотил всех без разбора. Ћстальные с ревом рванулись за
ним, но были остановлены револьверами, выстрелы гремели непрерывно, и они,
окровавленные, уползали за столы и стульЯ.
Ќу что, будете вы играть? -- крикнул симпатичный белокурый господин и
разрЯдил свой браунинг туда, где они прЯтались.
-- Ќет! -- прорычали чернокожие.
-- “ нас же есть другой оркестр! -- воскликнул кто-то, пытаЯсь всех
успокоить. -- …сть же еще один!
-- Љ черту сентиментальную слЯкоть! Џусть вот эти играют! Ќу-ка
поднимайтесь, черномазые обезьЯны!
€х вытеснили из укрытий, и опЯть началась свалка, еще хуже прежней,
сплошное безумие и столпотворение. Џредметы носились в воздухе, как
смертоносные снарЯды, уличнаЯ шваль взгромоздилась на стульЯ и визжала.
Ќегров гонЯли по всему залу.
-- Љой черт! ‚едь мы же все-таки цивилизованные!..
-- —то?! ‘кажешь это слово еще раз -- пристрелю!
-- –ивилизациЯ, черт ее возьми!
—ернокожий детина, кажетсЯ тот, с кулаком, металсЯ по залу, как бешеный
зверь, пинками опрокидываЯ все на своем пути и раздаваЯ смертельные нокауты
направо и налево, но был настигнут метким выстрелом, схватилсЯ за грудь и
рухнул, растЯнув губы в широкую пустую усмешку. Ћстальные, собрав
разрозненные силы, вооружились стульЯми и крушили черепа всем, кому могли.
Ћни дрались в слепом остервенении, излучаЯ ненависть белками глаз, пока не
падали, сраженные.
-- ЉусаешьсЯ, трусливаЯ собака! -- рЯвкнул богатырь в военной форме
полумертвому цветному, лежавшему на полу и стиснувшему челюстЯми его ногу,
направил дуло вниз и послал в него пулю. —ерные испускали страшные,
диковинные воинственные клики, как в первобытном лесу, но белые не давали
себЯ запугать, стойко удерживали позиции всего лишь с помощью оружиЯ,
револьверные выстрелы трещали, как пулеметные очереди. ќто была жаркаЯ,
ЯростнаЯ схватка.
„вое молодых убийц не принимали участиЯ, сидели и забавлЯлись, наблюдаЯ
за происходЯщим, -- они свое сделали.
Ќаконец оставшиесЯ в живых негры были оттеснены в угол и окружены. €х
сопротивление было сломлено, пришлось им сдатьсЯ на милость победителЯ.
-- Ќу то-то же! -- Ѓелые перевели дух.
-- †иво на эстраду!
—ернокожих вытолкнули на эстраду и заставили взЯть инструменты.
Њощный господин в смокинге уселсЯ перед ними верхом на стуле и направил
на них дуло револьвера.
-- Љто не будет играть -- прикончу! -- объЯвил он.
€ негры играли. †утко, неистово, с налитыми кровью глазами, с
окровавленными руками и лицами, играли, как бешеные. ’о была музыка, дотоле
неслыханнаЯ, исступленнаЯ, устрашающаЯ, как полночный вой в джунглЯх, как
грохот барабана смерти, когда племена сходЯтсЯ в лесу после захода солнца.
€сполинского роста негр стоЯл впереди всех и, стиснув зубы, выбивал, как
одержимый, бешеную дробь, из зиЯющей раны на его голове струйка бежала по
шее, и разодраннаЯ сорочка Ярко краснелась. Ћн бил и бил окровавленными
кулачищами, и звуки остальных инструментов примешивались к громовой дроби,
сливаЯсь в единый нечленораздельный рев.
-- ‚еликолепно! ‚еликолепно!
Ѓелые танцевали, подпрыгивали и подскакивали в лад музыке. ’анцевали
повсюду, по всему огромному залу, все бурлило, как клокочущее варево в
ведьмином котле. ‹ица горели после боЯ и от жары в помещении, тЯжелые
испарениЯ расходились душными волнами, умирающие хрипели, валЯЯсь между
столиками, их отшвыривали ногами танцующие пары. ар под потолком,
переливаЯсь всеми цветами, вертелсЯ над смрадной гущей. †енщины сиЯли
сладострастием и красотой, бросали пылкие взглЯды на огромного, истекавшего
кровью негра и вдвигали свою ногу между ног кавалера, мужчины упруго
прижимали их к себе, распаленные взглЯдами и горЯчим револьвером, что висел,
болтаЯсь, у них на поЯсе. –арило неслыханное воодушевление.
Џунцовый от восторга господин с разорванным в бою воротом вскочил на
стол неподалеку от палача и размахивал в воздухе браунингом.
-- Џобеда за нами, друзьЯ! Ќапрасны все попытки восставать против нас!
ЏорЯдок! „исциплина! Џод их знаком мы побеждаем! Ќа них мы построим наше
мировое господство! -- Ћн жестикулировал и кричал, вокруг собралась толпа
послушать его речь. -- € вот в этот знаменательный день, когда мы утвердили
превосходство своей расы над всеми другими, мы имеем счастье и радость
видеть среди нас представителЯ дела, которое мы ценим превыше всего! Џалач
находитсЯ среди нас! Њы гордимсЯ тем, что он здесь, ибо его присутствие
доказывает, если кто-либо не знал этого раньше, что мы живем в великое
времЯ! —то век бесчестьЯ и расслабленности осталсЯ позади и новый рассвет
занимаетсЯ над человечеством! ЊогучаЯ фигура палача вселЯет в нас
уверенность и мужество! Џусть он ведет нас -- единственный, под чьим
водительством мы без колебаний пойдем вперед!
Џриветствуем тебЯ, наш вождь, с твоими свЯщенными эмблемами, символами
всего самого свЯтого и драгоценного, что есть в нашей жизни и что откроет
новую эру в истории человечества! Љровь -- вот цвет человека! € мы знаем, мы
тебЯ достойны! Њы знаем, ты можешь смело на нас положитьсЯ, когда мы, ликуЯ,
возглашаем: "‘лава тебе! ‘лава!"
Ћн спрыгнул со стола и, весь красный, отдуваЯсь, направилсЯ к кумиру.
Џалач взглЯнул на него, не поднимаЯ головы, не шелохнулсЯ и ничего не
ответил.
Џламенный господин пришел от этого в некоторое замешательство,
недоумевал, что ему делать дальше.
-- ‘лава! -- крикнул он опЯть не очень уверенно, вскинув руку, и все
вокруг сделали то же самое.
Џалач смотрел на них без единого слова.
-- Ќо... но разве ты не палач? -- спросили его с некоторым сомнением.
’от, к кому они обращались, отнЯл руку ото лба, на котором было выжжено
палаческое клеймо, -- гул восторга пронессЯ по толпе.
„а, Я палач! -- сказал он. € он поднЯлсЯ, огромный и устрашающий, в
своем кроваво-красном одеЯнии. ‚зоры всех устремились на него, и стало так
тихо в гремЯщем, ревущем зале, что слышен был звук его дыханиЯ.
Ћт рассвета времен справлЯю Я свою службу, и конца ей покамест не
видно. Њелькают чередой тысЯчелетьЯ, народы рождаютсЯ и народы исчезают в
ночи, лишь Я остаюсь после всех и, забрызганный кровью, оглЯдываюсь им
вослед -- Я единственный не старею. ‚ерный людЯм, Я иду их дорогой, и не
протоптано ими такой потаенной тропки, где не разжигал бы Я дымного костра и
не орошал землю кровью. €скони Я следую за вами и останусь при вас, пока не
прейдет ваш век. Љогда, осененные божественным откровением, вы впервые
обратили свой взор к небу, Я зарезал длЯ вас брата и принес его в жертву. Џо
сей день помню клонимые ветром деревьЯ и отсветы огнЯ, игравшие на ваших
лицах, когда Я вырвал его сердце и бросил в пламень. ‘ тех пор многих принес
Я в жертву богам и дьЯволам, небу и аду, тьмы тем виноватых и безвинных.
Ќароды стирал Я с лица земли, империи опустошал и обращал в руины. ‚се
делал, чего вы от менЯ хотели. ќпохи Я провожал в могилу и останавливалсЯ на
мгновение, опершись на обагренный кровью меч, покуда новые поколениЯ не
призывали менЯ молодыми нетерпеливыми голосами. ‹юдское море Я взбивал в
кровавую пену, и беспокойный шум его Я заставлЯл умолкнуть навек. Џророков и
спасителей Я сжигал на кострах за ересь. —еловеческую жизнь вверг Я в пучину
ночи и мрака. ‚се Я делал длЯ вас.
€ поныне менЯ призывают, и Я иду. џ озираю просторы: землЯ лежит в
лихорадке, в жару, а из поднебесной выси слышатсЯ скорбные вскрики птиц.
Ќастал час злу выбросить семЯ! Ќастал час палача!
‘олнце задыхаетсЯ в тучах, отсырелый шар его зловеще тлеет пЯтном
запекшейсЯ крови. ‚селЯЯ страх и трепет, Я иду по полЯм и сбираю свою жатву.
Ќа челе моем выжжено клеймо преступлениЯ, Я сам злодеи, осужденный и
проклЯтый на вечные времена. ђади вас.
џ осужден служить вам. € несу свою службу верно. Љровь тысЯчелетий
тЯготеет на мне.
„уша моЯ полна вашей кровью! ѓлаза мои застланы кровавой пеленою и
ничего не видЯт, когда вой из человеческих дебрей достигает менЯ! ‚ Ярости
крушу Я все и всЯ -- как вы того хотите, как вы кричите мне! џ слеп от вашей
крови! ‘лепец, заточенный в вас! ‚ы моЯ темница, из которой мне не
вырватьсЯ!
Љогда в своем доме, доме палача, Я стою возле сумрачного окна, за
которым в вечернем безмолвии спЯт луга и все цветы и деревьЯ объЯты
глубоким, дивным покоем, тогда судьба моЯ давит и душит менЯ. € Я бы рухнул
без сил, если бы рЯдом со мною не стоЯла она.
Ћн взглЯнул на нее, на бедную женщину, что была как нищенка, встретилсЯ
с нею глазами.
-- џ отворачиваюсь, ибо мне нестерпимо видеть, как прекрасна землЯ. Ђ
она все стоит и смотрит в окно, покуда не смеркнетсЯ.
Ћна, как и Я, узница в нашем общем жилище, но она может смотреть на
земную красу -- и жить.
„ом палача она держит в чистоте и прибирает так, будто это жилье
человека. Ќа столе, за которым Я ем, она расстилает скатерть. џ не знаю, кто
она, но она со мною добра.
Љогда на дворе темнеет, она гладит рукою мой лоб, говорЯ, что на нем
больше нет палаческого клейма. Ћна не такаЯ, как все, она может менЯ любить.
џ спрашивал у людей, кто она, но они не знают ее.
Њожете вы сказать мне, длЯ чего она любит менЯ и смотрит за нашим
домом?
Њой дом -- это дом палача! Ћн не должен быть ничем иным! ЋтчаЯнье,
владеющее мною, сделалось бы лишь еще ужасней!
џ жду, пока она тихо заснет у менЯ в объЯтьЯх, потом встаю, укрываю ее
потеплей и собираюсь -- бесшумно, чтобы ее не разбудить. Ќеслышно выхожу Я
из дома творить свое дело в ночи, вижу зловещее небо, грозно нависшее над
землею. •орошо, что она не проснулась. •орошо, что Я один -- один со своей
неизбывною ношей.
Ќо Я знаю, что она будет ждать менЯ, когда Я вернусь, что она встретит
менЯ, когда Я приду, исполнив свою службу, изнеможенный и выпачканный
кровью.
Ћтчего Я должен нести на себе все! Ћтчего все должно ложитьсЯ мне на
плечи! ‚есь страх, всЯ вина, все содеЯнное вами! Ћтчего всЯ пролитаЯ вами
кровь должна вопиЯть из менЯ, чтобы мне никогда не узнать мира! ЏроклЯтьЯ
злодеев и жалобы безвинных жертв -- отчего моЯ злосчастнаЯ душа должна
страдать за все!
Ћсужденные взваливают на менЯ свои судьбы -- Я стараюсь не слушать, о
чем они говорЯт в ожидании погибели, и, однако, слова их во мне остаютсЯ.
ѓолоса из далеких тысЯчелетий вопиют во мне, голоса, позабытые всеми,
лишенные жизни, но живущие прежнею жизнью во мне! ‡апах вашей крови будит во
мне тошноту, давит на менЯ неискупимостью вины!
‚аши судьбы Я должен тащить на себе, вашей дорогой Я должен идти
неустанно, между тем как вы давно нашли отдых от деЯний своих в могиле!
Љто выроет могилу такой глубины, чтобы в ней погрести менЯ! —тобы мне
дать забвенье! Љто снимет с плеч моих бремЯ проклЯтьЯ и дарует мне смертный
покой!
Ќикто! €бо никто не снесет моей ноши!
‚ те времена, когда был еще бог, Я отправилсЯ однажды к нему, дабы
изложить свою нужду. Ќо каков же получилсЯ ответ!
Џомню, сделал Я это потому, что пришлось мне стеречь человека, который
говорил, что он спаситель. Ћн хотел пострадать и умереть за вас и тем
принести вам спасенье. Ћн хотел снЯть с менЯ мое бремЯ.
џ не находил в словах его смысла, ибо видел, что он слаб и маломощен,
не наделен и обычной мужскою силой, и Я лишь смеЯлсЯ над ним. Ћн звал себЯ
мессией и проповедовал мир на земле -- и за это был осужден.
…ще ребенком он понЯл, что должен пострадать и умереть за людей. Ћн
много рассказывал о своем детстве -- они всегда рассказывают о детстве, -- о
стране, которую он называл ѓалилеей, будто бы дивно прекрасной -- всегда они
так говорЯт. ’ам было множество лилий в горах вешнею порой, он стоЯл среди
них и глЯдел окрест на светлые луга и понЯл тогда, что он -- сын божий. Ћн
был несчастный безумец, Я в этом убедилсЯ, едва начавши слушать его речи. €
пока он на них глЯдел, открылось ему, какое слово он проповедает людЯм, что
он им возвестит, и будет это -- мир на земле. џ спросил, отчего ему надобно
умереть, дабы они могли жить в мире, но он мне ответил, что так должно быть,
таково сокровенное согласие. €бо так ему сказано его отцом, а под этим
разумел он самого господа бога. Ћн был тверд в своей вере, как доброе дитЯ.
Ќо когда приблизилось времЯ его, он убоЯлсЯ и затрепетал, как другие,
и, должно быть, уже не был во всем так уверен, как прежде. џ ничего ему не
говорил, он был один со своим страхом, и взглЯд его порою уносилсЯ,
казалось, куда-то далеко. Ѓудто он снова хотел увидеть край своего детства и
луга, усыпанные лилиЯми.
‘трах его делалсЯ сильней и сильней. Ћн упал на колени и начал шептать
и молитьсЯ: "„уша моЯ скорбит смертельно. Ћтче, если возможно, пронеси чашу
сию мимо менЯ!" Њне пришлось тащить его за собою, когда пробил его час.
Љрест нести у него едва доставало сил, и он шаталсЯ в изнеможении, мне
стало жалко смотреть, и Я взЯл его крест и нес за него часть пути. ‹ишь Я
это сделал, из других же -- никто. ’Яжесть была невелика против той, какую Я
привык нести длЯ людей.
Љогда Я положил его на крест, то перед тем, как вбивать гвозди,
попросил по обычаю прощеньЯ. Ќе знаю отчего, но мне было больно предавать
его смерти. € тогда он взглЯнул на менЯ добрыми, испуганными глазами --
глазами не преступника, но просто несчастного человека. "џ прощаю тебе, брат
мой", -- сказал он мне своим тихим голосом. € один из стоЯвших вблизи
утверждал, будто клеймо палача исчезло со лба моего, когда он это говорил,
хоть сам Я этому не верю.
џ не знаю, длЯ чего он так менЯ назвал! Ќо из-за этого одного Я тогда
словно распинал родного брата. Ќи с кем из тех, кто прошел через мои руки,
не было мне так тЯжело. Љогда делаешь то, что делаю Я, поневоле приходитсЯ
времЯ от времени взглЯдывать на жертву, и он -- нет, он не походил ни на
одну из прежних моих жертв.
Њне не забыть его глаза, когда он на менЯ посмотрел! Љогда он сказал те
слова!
џ так хорошо это помню! џ, сохранивший в себе все голоса и всю пролитую
кровь -- все, что вами давно забыто!
Ћтчего Я должен страдать! Ћтчего Я должен нести на себе все -- ради
вас! Ћтчего Я должен брать на себЯ ваши грехи!
Њне ведь и плетьми пришлось его сечь на темничном дворе, как будто он и
без этого не умер бы, -- тело его у менЯ под руками было израненное и
вспухшее. € так мне сделалось все постыло, что Я едва смог поднЯть его
крест.
‹юди .же возрадовались, когда Я его поднЯл. Ћни кричали и ликовали,
увидев, что он наконец распЯт. џ не запомню такой радости на лобном месте,
какаЯ была, когда Я распЯл его! € они насмехались над ним, и глумились, и
изрыгали хулу на несчастно" го, пенЯЯ ему, что он возомнил себЯ их мессией,
их •ристом,-- и что они там еще про него говорили... Ћни плевали в него,
смеЯсь над его страданьем. Ћн зажмурил глаза, чтобы не видеть людей в ту
минуту, когда он спасал их. €, быть может, старалсЯ думать о том, что все же
он царь их и божий помазанник. ’ерновый венец, ими сплетенный, смешно
свесилсЯ набок на его окровавленной голове. Њне стало тошно смотреть, и Я
отвернулсЯ.
Ќо прежде, чем он испустил дух, сделалась тьма по всей земле, и Я
слышал, как он громким голосом возопил:
-- Ѓоже мой, боже мой, длЯ чего ты менЯ оставил!
€ тогда мне стало совсем невмочь видеть это все. ‚скоре затем он умер,
что было благо. € мы тотчас снЯли его, ибо наступала суббота и нельзЯ было
оставить его висеть на кресте.
Љогда все ушли готовитьсЯ к субботе и вокруг наконец опустело, Я сел
там, на лобном месте, средь трупного смрада и нечистоты. €, помню, сидел под
звездами до поздней ночи. ’огда-то и надумал Я направить стопы свои к богу,
дабы с ним поговорить.
€, покинув землю, Я отправилсЯ в небеса, где хотЯ бы дышалось вольней и
легче. џ шел и шел, сам не знаю сколько. Ћн обитал ужасающе далеко, господь
бог.
Ќаконец Я увидел его перед собою: он величаво восседал на престоле
средь небесных просторов. џ устремилсЯ туда и приступил к нему, положив свой
кровавый топор к подножью его престола.
-- Њне постыло мое ремесло! -- сказал Я ему. -- Ќе довольно ль Я его
справлЯл! Џора тебе менЯ освободить!
Ќо он сидел, вперившись в пустоту, недвижимый и словно окаменелый.
-- ‘лышишь?! ‘ менЯ довольно моей палаческой службы! Њне ее долее не
вынести! Ќе могу Я жить средь крови и ужасов, средь всего, что свершаетсЯ
твоим попущением! € какой во всем этом смысл, можешь ли ты мне сказать?! џ
нес свою службу верно, делал все, что было в моих силах, но нет более сил
моих! Њне не выдержать этого! Ѓудет с менЯ! ’ы слышишь?!
Ќо он менЯ не замечал. аровидные очеса его, пустые и мертвенные,
уставлены были в пространство, как в пустыню. ‘трах объЯл менЯ тогда и
нестерпимое отчаЯнье.
-- ‘егоднЯ Я распЯл твоего единородного сына! -- крикнул Я в диком
неистовстве. Ќо ни одна черта не дрогнула в суровом, бесчувственном лице
его. Ћно словно вырублено было из камнЯ.
џ стоЯл средь холодного безмолвиЯ, и ветер вечности пронизывал менЯ
своим ледЯным дыханьем. —то мне было делать? ‘ кем говорить? Ќе было ничего!
Њне оставалось лишь взЯть свой топор и отправитьсЯ обратно тою же дорогой.
џ понЯл, что он не был его сыном. Ћн был из человеческого рода, и надо
ль удивлЯтьсЯ, что обошлись с ним так, как принЯто у них обходитьсЯ со
своими. Ћни распЯли всего лишь одного из себе подобных, как было у них в
обычае. џ шел, негодуЯ и возмущаЯсь, и зЯб на обратном пути.
…го не стало, как и других, и он обрел покой. ЊоЯ же злосчастнаЯ душа
осуждена длить сей путь ныне и присно, и во веки веков. џ должен был
вернутьсЯ на землю и вновь ступить на скорбную стезю -- иного мне не дано.
Њне никто не поможет!
Ќет. Ћн не был их спаситель. Џод силу ль это такому, как он! “ него
были руки подростка, менЯ мучила жалость, когда Я вбивал в них гвозди,
стараЯсь пропустить их между тонкими костЯми. џ сомневалсЯ, удержитсЯ ли он
на них, когда повиснет. Џод силу ль такому спасти людей!
Љогда Я пронзил ему бок, чтобы посмотреть, скоро ль его можно снимать,
он был уже мертв, намного раньше, чем они обычно умирают.
Љакой он был спаситель, этот несчастный! Љак мог он вам помочь! € снЯть
с менЯ мое бремЯ! Љакой он был •ристос длЯ людей! џ понЯл, почему служить
вам должен Я! Џочему вы призываете менЯ!
џ ваш •ристос, с палаческим клеймом на челе! Ќиспосланный вам свыше!
ђади вражды на земле и в человеках зловолениЯ!
Ѓога своего вы обратили в камень! Ћн мертв давным-давно. џ же, ваш
•ристос, Я живу! џ -- плод его великой мысли, сын его, зачатый им с вами и
рожденный, когда он еще был могуч, когда он жил и знал, чего хотел, какой он
во все это вкладывал смысл! ’еперь он выситсЯ недвижно на престоле,
подтачиваем временем, точно проказой, и мертвЯщий ветер вечности уносит прах
его в небесную пустыню. џ же, •ристос, Я живу! „абы вы могли жить! џ свершаю
по миру свой ратный путь и вседневно спасаю вас в крови! € менЯ вы не
распнете!
џ тоскую по жертвенной смерти -- как когда-то мой несчастный,
беспомощный брат. Ѓыть пригвожденным к кресту -- и испустить дух,
растворившись в глубокой, милосердной тьме! Ќо Я знаю, этот час не придет
никогда. џ должен отправлЯть свою службу, доколе пребудете вы. Њой крест
никогда не будет поднЯт! ‚ конце концов Я завершу свой труд, и у менЯ не
останетсЯ дел на земле, но и тогда моЯ неупокоеннаЯ душа будет мчатьсЯ
безустанно сквозь вселенскую ночь в смертной обители отца моего --
преследуемаЯ страхом и терзаньЯми за все, содеЯнное мною длЯ вас!
€ все же Я тоскую об этом. —тобы настал конец, чтобы не множить долее
моей тЯжкой вины.
џ тоскую о времени, когда вы будете стерты с лица земли и занесеннаЯ
рука моЯ сможет наконец опуститьсЯ. ’ихо, нет больше хриплых голосов,
взывающих ко мне, Я стою одиноко и глЯжу окрест себЯ, понимаю, что все
завершено.
€ Я ухожу в вечную тьму, швырнув на пустынную землю свой кровавый топор
-- в памЯть о человеческом роде, некогда здесь обитавшем!
Ћн смотрел поверх их толов суровым огненным взором. Џотом оттолкнул
стол и грозно зашагал к выходу.
Ћн взЯлсЯ за дверь, но женщина, что сидела возле него и была похожа на
нищенку, поднЯлась с места и заговорила с ним Ясным и тихим голосом, и лицо
ее светилось затаенным, мучительным счастьем.

-- ’ы знаешь, что Я буду ждать тебЯ! џ буду ждать тебЯ среди берез,
когда ты придешь, изнеможенный и выпачканный кровью. € ты приклонишь ко мне
свою голову, и Я тебЯ буду любить. џ поцелую твой горЯщий лоб и сотру кровь
с твоей руки.
’ы знаешь, что Я буду ждать тебЯ!
Ћн смотрел на нее с тихой, печальной улыбкой. ‘ улицы донессЯ глухой
барабанный бой -- он постоЯл, прислушиваЯсь.
Џотом взЯлсЯ рукою за поЯс и вышел навстречу мглистому рассвету.
Last-modified: Tue, 24 Dec 2002 13:34:31 GMT
Ћцените этот текст: