если вы  можете
обойтись  без ’иторелли, то лучше оставить его в стороне. Њожет
быть, у вас уже есть свой определенный план и ’иторелли  только
нарушит его? Ќет, нет, тогда вам ни в коем случае к нему ходить
не  надо!  Љонечно,  от  такого  типа нелегко принимать советы.
‚прочем, как хотите. ‚от  рекомендательное  письмо  и  вот  его
адрес.
     Љ.  взЯл  письмо  и  сунул  его  в  карман  - он был очень
разочарован.  „аже  при  самых  благоприЯтных   обстоЯтельствах
польза  от  этого  знакомства  была  неизмеримо  меньше  вреда,
который нанес ему художник, доведЯ до сведениЯ фабриканта слухи
о процессе и распространЯЯ сплетни.
     Љ.  с   трудом   заставил   себЯ   пробормотать   какую-то
благодарность вслед фабриканту, уже выходившему из комнаты.
     - џ  зайду  к  нему, - сказал он, прощаЯсь с фабрикантом у
двери, - или, пожалуй, так как Я  сейчас  очень  занЯт,  напишу
ему, чтоб он зашел ко мне сюда.
     - Ћ,  Я  знал,  что  вы  найдете наилучший выход, - сказал
фабрикант. -  Џравда,  Я  думал,  что  вам  лучше  было  бы  не
приглашать   в   банк   людей   вроде   этого  ’иторелли  и  не
разговаривать с ним тут о процессе. „а и  не  очень-то  полезно
давать  письма  в  руки  таким  людЯм. Ќо, конечно, вы все сами
продумали, вам виднее, что можно делать и чего нельзЯ.
     Љ. наклонил голову и проводил фабриканта  через  приемную.
Џри  всем своем внешнем спокойствии он очень испугалсЯ за себЯ:
в сущности, он говорил  о  письме  к  ’иторелли,  только  чтобы
показать  фабриканту,  что ценит его рекомендацию и обдумывает,
как ему встретитьсЯ с ’иторелли, но вместе с тем,  если  бы  он
счел  помощь  ’иторелли полезной, он и в самом деле не преминул
бы ему написать. Ќо  слова  фабриканта  открыли  ему  опасность
такого шага со всеми его последствиЯми. Ќеужели он уже не может
надеЯтьсЯ  на  свой здравый смысл, на свой ум? …сли он способен
письменно пригласить какую-то сомнительную личность в банк и  в
двух  шагах  от заместителЯ директора, отделенный от него одной
только дверью, просить у этого проходимца советов насчет своего
процесса, то не значило ли это, что он, по всей вероЯтности,  а
может  быть,  и  навернЯка,  не  видит  и  других  опасностей и
бросаетсЯ в них очертЯ голову? Ќе всегда же с ним  рЯдом  будет
человек, который сможет его предупредить. Љак раз сейчас, когда
ему  надо  собрать  все  силы  и  действовать,  на  него напали
сомнениЯ в собственной бдительности. Ќеужели ему будет  так  же
трудно  заниматьсЯ своим процессом, как трудно вести банковские
дела? ‘ейчас он, конечно, сам уже не  понимал,  как  ему  могло
прийти в голову написать ’иторелли и пригласить его в банк.
     Ћн  еще  в  недоумении  покачивал  головой,  когда  к нему
подошел курьер и обратил  его  внимание  на  трех  посетителей,
сидевших  в  приемной  на скамье. Ћни уже давно ждали, когда их
наконец пригласЯт в кабинет Љ. “видев, что курьер  обратилсЯ  к
Љ.,  они  встали  и, пытаЯсь воспользоватьсЯ случаем, наперебой
старались  заговорить  с  Љ.  ђаз  банк  обошелсЯ  с  ними  так
бесцеремонно,  заставив их терЯть времЯ в приемной, то они тоже
никаких церемоний признавать не собирались.
     - ѓосподин прокурист, - начал было один.
     Ќо Љ. уже велел подать свое зимнее пальто  и,  одеваЯсь  с
помощью курьера, обратилсЯ ко всем троим:
     - Џростите,  господа,  сейчас  Я, к сожалению, не могу вас
принЯть. Ћчень прошу менЯ извинить, но у  менЯ  весьма  срочное
дело  и Я должен сейчас же уйти. ‚ы сами видели, как долго менЯ
задерживали. Ќе будете ли вы  так  любезны  прийти  завтра  или
когда  вам  будет удобно? Ђ может быть, мы обсудим ваши дела по
телефону? €ли, быть может, вы сейчас вкратце изложите мне,  что
вам  нужно,  и  Я  дам  вам  письменный  ответ? Ќо лучше всего,
конечно, если бы вы зашли еще раз.
     Ћт этих предложений посетители совершенно онемели и только
переглЯдывались  друг  с  другом:  неужели  они  столько  ждали
понапрасну?
     - ‡начит, договорились? - сказал Љ. и обернулсЯ к курьеру,
который подавал ему шлЯпу.
     ‘квозь  открытую  дверь  кабинета видно было, что за окном
гуще повалил снег. Љ. поднЯл воротник пальто и застегнул его  у
шеи.
     €  в  эту  минуту  из соседнего кабинета вышел заместитель
директора,  с  усмешкой  увидел,  что  Љ.   стоит   в   пальто,
договариваЯсь о чем-то с посетителЯми, и спросил:
     - ђазве вы уже уходите, господин прокурист?
     - „а,  -  сказал Љ. и выпрЯмилсЯ, - мне необходимо уйти по
делу.
     Ќо заместитель директора уже обернулсЯ к посетителЯм.
     - Ђ как же эти господа? - спросил он. - ЉажетсЯ,  они  уже
давно ожидают.
     - Њы договорились, - сказал Љ.
     Ќо тут посетители не выдержали; они окружили Љ. и заЯвили,
что не стали бы ждать часами, если бы у них не было важных дел,
которые  надо  обсудить  немедленно,  и притом с глазу на глаз.
‡аместитель директора послушал их, посмотрел на Љ. - тот, держа
шлЯпу в руках, чистил  на  ней  какое-то  пЯтнышко  -  и  потом
сказал:
     - ѓоспода,  есть  очень  простой  выход.  …сли  Я могу вас
удовлетворить, Я с  удовольствием  возьму  на  себЯ  переговоры
вместо   господина   прокуриста.  ђазумеетсЯ,  ваши  дела  надо
разрешить немедленно. Њы, такие же  деловые  люди,  как  и  вы,
понимаем,  как  драгоценно  ваше времЯ. Ќе угодно ли вам пройти
сюда? - € он отворил дверь, котораЯ вела в его приемную.
     Љак этот заместитель директора умел присваивать себе  все,
от  чего  Љ.  по  необходимости  вынужден был отказыватьсЯ! Ќо,
может быть, Љ. вообще слишком перегибает палку и это  вовсе  не
обЯзательно?  Џока  он  будет  бегать  к какому-то неизвестному
художнику с  весьма  необоснованными  и  -  нечего  скрывать  -
ничтожными  надеждами,  тут,  на  службе,  его престиж потерпит
непоправимый урон. ‚ероЯтно, было бы лучше всего снЯть пальто и
по крайней мере заполучить длЯ себЯ хотЯ бы тех двух  клиентов,
которые остались ждать в приемной. ‚озможно, что Љ. и попыталсЯ
бы  так  сделать, если бы не увидел, что к нему в кабинет вошел
заместитель директора и роетсЯ на его книжной полке,  словно  у
себЯ дома. Љогда Љ. подошел к двери, тот воскликнул:
     - Ђ-а,  вы  еще  не ушли? - Ћн посмотрел на Љ. - от резких
прЯмых морщин его лицо казалось не старым, а скорее властным  -
и  потом снова стал шарить среди бумаг. - €щу договор, - сказал
он.
- Џредставитель фирмы утверждает, что бумаги у вас. Ќе поможете
ли вы мне найти их?
     Љ. подошел было к нему, но заместитель директора сказал:
     - ‘пасибо, уже  нашел,  -  и,  захватив  толстую  папку  с
документами,  где  Явно  лежал  не только один этот договор, он
прошел к себе в кабинет.
     ’еперь мне с ним не под силу боротьсЯ, сказал себе Љ.,  но
пусть  только  уладЯтсЯ  все  мои  личные неприЯтности, и Я ему
первому отплачу, да еще как! ќта мысль немного успокоила Љ., он
велел курьеру, уже давно открывшему перед ним дверь в  коридор,
сообщить  директору  банка,  что ушел по делам, и, уже радуЯсь,
что может хоть какое-то времЯ целиком  посвЯтить  своему  делу,
вышел из банка.
     Ќе  задерживаЯсь,  он  поехал  к художнику, который жил на
окраине, в конце города, противоположном тому,  где  находились
судебные  канцелЯрии.  ќта окраина была еще беднее той: мрачные
дома, переулки, где в  лужах  талого  снега  медленно  кружилсЯ
всЯкий  мусор.  ‚  доме,  где жил художник, было открыто только
одно крыло широких ворот; в другом крыле внизу был пробит  люк,
и   навстречу   Љ.  оттуда  хлынула  дымЯщаЯсЯ  струЯ  какой-то
отвратительной желтой жидкости, и несколько  крыс  метнулось  в
канаву,  спасаЯсь  от  нее.  ‚низу  у лестницы, на земле ничком
лежал какой-то младенец и плакал, но его почти не  было  слышно
из-за оглушительного шума слесарной мастерской, расположенной с
другой  стороны  подворотни.  „вери  в мастерскую были открыты,
трое подмастерьев стоЯли вокруг какого-то  изделиЯ  и  били  по
нему  молотками.  Ћт  широкого  листа  белой жести, висЯщего на
стене,  падал   бледный   отсвет   и,   пробиваЯсь   меж   двух
подмастерьев,  освещал  лица  и  фартуки.  Ќо Љ. только мельком
взглЯнул туда, ему хотелось как можно скорее уйти, переговорить
с художником как можно короче и сразу вернутьсЯ в банк. €  если
он хоть чего-нибудь тут добьетсЯ, то это хорошо повлиЯет на его
сегоднЯшнюю работу в банке.
     Ќа  третьем  этаже  ему  пришлось  умерить шаг - он совсем
задыхалсЯ, этажи были непомерно высокие,  а  художник,  видимо,
жил  в  мансарде.  Љ тому же воздух был затхлый, узкаЯ лестница
шла круто, без площадок, зажатаЯ с двух сторон стенами - в  них
кое-где,  высоко над ступеньками, были пробиты узкие оконца. Љ.
немного приостановилсЯ, и тут  из  соседней  квартиры  выбежала
стайка  маленьких  девочек  и  со  смехом  помчалась  вверх  по
лестнице. Љ. медленно поднималсЯ за  ними,  и,  когда  одна  из
девочек  споткнулась  и  отстала  от  других,  он  нагнал  ее и
спросил:
     - ‡десь живет художник ’иторелли?
     “ девочки был небольшой  горб,  ей  можно  было  дать  лет
тринадцать;  в ответ она толкнула Љ. локотком в бок и взглЯнула
на него искоса. ЌесмотрЯ на молодость и физический  недостаток,
в   ней   чувствовалась   безнадежнаЯ  испорченность.  „аже  не
улыбнувшись, она вперила в Љ. настойчивый, острый и  вызывающий
взглЯд. Љ. притворилсЯ, что не заметил ее уловок, и спросил:
     - Ђ ты знаешь художника ’иторелли?
     Ћна кивнула и тоже спросила:
     - Ђ что вам от него нужно?
     Љ. решил, что не мешает разузнать еще кое-что о ’иторелли.
     - •очу, чтобы он написал мой портрет, - сказал он.
     - Џортрет?  -  переспросила  она  и,  широко  разинув рот,
шлепнула  Љ.  ладонью,  словно  он  сказал  что-то  чрезвычайно
неожиданное  или  несообразное, подхватила обеими руками свою и
без того короткую юбчонку и  во  всю  прыть  побежала  догонЯть
остальных девочек, чьи крики уже терЯлись где-то наверху.
     ‡а  следующим  поворотом лестницы Љ. опЯть увидел их всех.
ѓорбатенькаЯ, очевидно, уже  выдала  им  намерениЯ  Љ.,  и  они
дожидались   его.   Џрижавшись  к  стенкам  по  обеим  сторонам
лестницы, чтобы дать Љ. свободный проход, они стоЯли, перебираЯ
пальцами фартучки. ‚ их лицах, в том, как они стоЯли  рЯдком  у
стенок,   была   смесь   какого-то   ребЯчества  и  распутства.
ѓорбатенькаЯ пошла вперед, остальные со  смехом  сомкнулись  за
спиной  Љ.  ’олько благодарЯ ей Љ. сразу нашел дорогу. Ћн хотел
было идти прЯмо наверх, но она сказала, что к  ’иторелли  можно
попасть  только  через  боковую  лестницу.  ‹естница, ведущаЯ к
нему, была еще уже, еще длиннее, шла круто вверх и кончалась  у
самой двери ’иторелли. Џо сравнению со всей лестницей эта дверь
хорошо   освещалась   небольшим,  косо  прорезанным  в  потолке
окошечком, она была сколочена из некрашеных  досок,  и  на  ней
широкими  мазками  кисти  красной  краской  было  выведено  имЯ
’иторелли. Љ. со своей свитой еще только поднЯлсЯ  до  середины
лестницы,  как вдруг наверху, очевидно услышав шум на лестнице,
приоткрыли двери, и в щель высунулсЯ мужчина,  на  котором  как
будто ничего, кроме ночной рубахи, не было.
     - Ћх!  -  воскликнул  он,  увидев  толпу,  и  сразу исчез.
ѓорбуньЯ от радости захлопала в ладоши,  другие  девочки  стали
подталкивать Љ. сзади, торопЯ его наверх.
     Ќо  не  успели  они  поднЯтьсЯ  на  самый  верх, как дверь
распахнулась и художник с низким поклоном  попросил  Љ.  войти.
Ћднако  девочек он впустить не захотел и оттеснил их от дверей,
сколько они ни просили и сколько ни пытались проникнуть к  нему
против  его  воли,  не  добившись  разрешениЯ.  ’олько горбунье
удалось проскользнуть у него под рукой, но художник погналсЯ за
ней, схватил за юбки, закружил ее вокруг  себЯ  и  выставил  за
дверь,  к  другим  девчонкам,  которые  не  посмели переступить
порог, даже когда художник отошел от двери.  Љ.  никак  не  мог
взЯть  в  толк,  как  отнестись к тому, что происходит; тут как
будто царили самые дружеские отношениЯ. ‚ытЯнув шейки,  девочки
весело кричали художнику какие-то шутливые слова, которых Љ. не
понимал,  художник  смеЯлсЯ,  и горбуньЯ в его руках чуть ли не
взлетала в воздух. Џотом он закрыл дверь,  еще  раз  поклонилсЯ
Љ., пожал ему руку и представилсЯ:
     - •удожник-живописец ’иторелли.
     Љ.  показал на дверь, за которой перешептывались девчонки,
и проговорил:
     - Љак видно, в этом доме вас очень любЯт!
     - Ђх уж  эти  мне  мартышки!  -  сказал  художник,  тщетно
пытаЯсь застегнуть ночную рубашку у ворота.
     Ћн  стоЯл  босой,  теперь кроме рубахи на нем были широкие
штаны из желтоватого холста, они держались только на  ремне,  и
длинный конец его свободно болталсЯ.
     - Њне  от  этих  мартышек житьЯ нет, - сказал он и, бросив
попытки  застегнуть  рубаху,  так  как  и  последнЯЯ   пуговица
отлетела, принес кресло и пригласил Љ. сесть.
     - Љак-то Я написал портрет одной из них - ее сейчас тут не
было,  -  и  с  тех  пор они менЯ преследуют. Љогда Я дома, они
заходЯт только с моего позволениЯ, но,  стоит  мне  уйти,  сюда
непременно  проберетсЯ  хоть  одна.  Ћни  подделали ключ к моей
двери и передают друг дружке. ‚ы просто не представлЯете  себе,
как  они мне надоели. Ќапример, прихожу сюда с дамой, которую Я
собираюсь рисовать, открываю дверь  своим  ключом  и  вижу:  за
столом  сидит  горбуньЯ и красит себе губы моей кисточкой, а ее
братцы и сестрицы, за которыми ей велели присматривать,  бегают
по  комнате,  пачкают  во  всех  углах.  €ли,  например, вчера:
вернулсЯ Я очень поздно - поэтому вы уж простите менЯ за костюм
и за беспорЯдок в комнате, - значит, вернулсЯ Я  домой  поздно,
хотел  лечь в постель, и вдруг кто-то щиплет менЯ за ногу. ‹езу
под кровать и вытаскиваю одну из этих негодниц! € почему их так
ко мне тЯнет - понЯть невозможно. ‚ы сами видели, что Я  их  не
очень-то поощрЯю. Ћни мне и работать мешают. …сли бы это ателье
не досталось мне бесплатно, Я бы давно отсюда выехал.
     € тут же за дверью нежный голосок боЯзливо пропищал:
     - ’иторелли, можно нам войти?
     - Ќет! - ответил художник.
     - „аже мне одной нельзЯ? - спросил тот же голосок.
     - ’оже нельзЯ! - сказал художник и, подойдЯ к двери, запер
ее на ключ.
     Љ.  уже  успел  оглЯдеть  комнату;  никогда  в жизни он не
подумал  бы,  что  эту  жалкую  каморку   кто-нибудь   называет
"ателье".  „вумЯ  шагами  можно было измерить ее и в длину, и в
ширину. ‚се - полы, стены, потолок  -  было  деревЯнное,  между
досками  виднелись узкие щели. “ дальней стены стоЯла кровать с
грудой  разноцветных  одеЯл  и  подушек.  Џосреди  комнаты   на
мольберте  видна была картина, прикрытаЯ рубахой с болтающимисЯ
до полу рукавами. ‡а спиной Љ. было окошко, в нем сквозь  туман
виднелась только крыша соседнего дома, засыпаннаЯ снегом.
     Џри звуке ключа, повернутого в двери, Љ. вспомнил, что он,
в сущности,  намеревалсЯ  уйти  поскорее.  Џоэтому  он вынул из
кармана письмо фабриканта, подал его художнику и сказал:
     - џ узнал о вас от этого господина, вашего знакомого, и по
его совету пришел к вам.
     •удожник быстро просмотрел письмо и бросил его на кровать.
…сли б фабрикант не говорил так определенно о ’иторелли  как  о
своем  приЯтеле,  о  бедном  человеке,  который  зависит от его
щедрот, то вполне можно было бы сейчас подумать, что  ’иторелли
вовсе  и  не знаком с фабрикантом или, во всЯком случае, совсем
его не помнит. Ђ тут художник еще спросил:
     - ‚ы желаете  купить  картины  или  хотите  заказать  свой
портрет?
     Љ. с изумлением посмотрел на художника. —то же, собственно
говорЯ,  было написано в письме? Љ. считал, что фабрикант, само
собой разумеетсЯ, сообщил в  своем  письме  художнику,  что  Љ.
хочет  только одного: навести справки о своем процессе. € зачем
он так необдуманно и торопливо бросилсЯ сюда! Ќо теперь надобно
было  хоть  что-нибудь  ответить  художнику,  и,  взглЯнув   на
мольберт, Љ. сказал:
     - ‚ы сейчас работаете над картиной?
     - „а,  -  сказал  художник  и,  снЯв  рубаху, прикрывавшую
картину, швырнул ее на кровать, туда же, куда бросил письмо.  -
Џишу портрет. ЌеплохаЯ работа, но еще не совсем готова.
     ‚се  складывалось  как  нельзЯ  удачнее длЯ Љ.: ему просто
преподнесли на блюдечке предлог заговорить о суде,  потому  что
портрет  перед  ним  Явно изображал судью. Ѓолее того, он очень
походил на портрет судьи в кабинете адвоката. Џравда,  тут  был
изображен  совершенно  другой  судьЯ  -  чернобородый толстЯк с
пышной, окладистой бородой, закрывавшей  щеки;  кроме  того,  у
адвоката  висел  портрет, написанный маслом, тогда как этот был
сделан пастелью в расплывчатых и мЯгких тонах. Ќо все остальное
было очень похоже: судьЯ и тут словно в угрозе приподымалсЯ  на
своем троне, сжимаЯ боковые ручки.
     "„а ведь это судьЯ", - хотел было сказать Љ., но удержалсЯ
и, подойдЯ   к   картине,   стал   рассматривать   ее  во  всех
подробностЯх.  …му  показалась   непонЯтной   длиннаЯ   фигура,
стоЯвшаЯ  за  высокой  спинкой  кресла,  похожего на трон, и он
спросил художника, что это такое.
     - …е надо еще немного подработать, объЯснил  ему  художник
и,  взЯв  со  столика пастельный карандаш, несколькими штрихами
подчеркнул контуры фигуры, но длЯ Љ.  она  от  этого  не  стала
Яснее. - ќто Џравосудие, - объЯснил наконец художник.
     - „а, теперь узнаю, - сказал Љ. - ‚от повЯзка на глазах, а
вот и чаши весов. Ќо, по-моему, у нее крылышки на пЯтках, и она
как будто бежит!
     - „а,  сказал  художник,  -  Я ее написал такой по заказу.
‘обственно говорЯ, это богинЯ  правосудиЯ  и  богинЯ  победы  в
едином лице.
     - Ќе очень-то правильное сочетание, - сказал Љ. с улыбкой.
- ‚едь  богинЯ  правосудиЯ  должна  стоЯть на месте, иначе весы
придут в колебание, а тогда справедливый приговор невозможен.
     - Ќу,  тут  Я  подчинЯюсь  своему  заказчику,   -   сказал
художник.
     - „а,  конечно,  -  сказал  Љ., не желаЯ обидеть его своим
замечанием. - Ћчевидно, вы нарисовали эту статую  так,  как  ее
обычно и изображают - за креслом.
     - Ќет, - сказал художник, - ни кресла, ни статуи Я никогда
не видел,  все  это выдумки, но мне дали точное указание, что Я
должен написать.
     - Љак? -  переспросил  Љ.,  нарочно  сделав  вид,  что  не
понимает художника. - Ќо ведь в кресле сидит судьЯ!
     - ‚ерно, - сказал художник, - но это не верховный судьЯ, а
этот никогда и не сидел в таком кресле.
     - €  однако  заставил  написать себЯ в столь торжественной
позе! Ћн тут похож на председателЯ суда!
     - „а, честолюбие у этих господ большое! - сказал художник.
- Ќо у них есть распорЯжение свыше, чтобы их изображали  именно
в  такой  позе.  Љаждому  точно  предписано,  в  каком виде ему
разрешаетсЯ позировать. Љ сожалению,  по  этой  картине  трудно
судить  о подробностЯх одежды и форме кресел, пастель длЯ таких
портретов не подходит.
     - „а, - сказал Љ.,  -  странно,  что  этот  портрет  писан
пастелью.
     - ’ак   пожелал   судьЯ,  -  сказал  художник.  -  Џортрет
предназначен в подарок даме.
     Џри взглЯде на портрет художнику, очевидно,  пришла  охота
поработать;   засучив   рукава   рубахи,   он  взЯл  пастельные
карандаши, и Љ. увидел, как под их мелькающими остриЯми  вокруг
головы  судьи  возник  красноватый ореол, расходЯщийсЯ лучами к
краЯм картины. Џостепенно игра теней образовала  вокруг  головы
судьи  что-то вроде украшениЯ или даже короны. Ќо вокруг фигуры
ЏравосудиЯ ореол оставалсЯ светлым, чуть оттененным, и  в  этой
игре  света  фигура  выступила  еще  резче,  теперь  она уже не
напоминала ни  богиню  правосудиЯ,  ни  богиню  победы;  скорее
всего,  она  походила  на  богиню  охоты.  Џочти помимо воли Љ.
увлексЯ работой художника; но наконец он мысленно стал упрекать
себЯ, что задержалсЯ так долго, а длЯ своего дела еще ничего не
предпринЯл.
     - Ђ как зовут судью? - внезапно спросил он.
     - ќтого Я вам сказать не имею права, -  ответил  художник.
Ћн  низко  наклонилсЯ  над  картиной и Явно не обращал никакого
вниманиЯ на гостЯ, которого встретил так  приветливо.  Љ.  счел
это просто капризом и рассердилсЯ, что терЯет столько времени.
     - Ђ вы, должно быть, доверенное лицо в суде? - спросил он.
     €  тут  художник  отложил карандаши, выпрЯмилсЯ и, потираЯ
руки, с улыбкой посмотрел на Љ.
     - Ќу, давайте начистоту! - сказал художник.  -  ‚ы  хотите
что-то   узнать   о  суде?  Љстати,  так  и  написано  в  вашем
рекомендательном письме, а о моих картинах вы заговорили, чтобы
расположить менЯ к себе. „а Я на вас не в обиде. ‚ы же не могли
знать, что менЯ этим не проведешь. Ќет, нет, не надо!  -  резко
сказал он, когда Љ. хотел что-то возразить. € тут же добавил: -
‚прочем,  вы  совершенно  правильно  заметили,  Я действительно
доверенное лицо в суде.
     Ћн сделал паузу, словно хотел дать Љ. времЯ  привыкнуть  к
этому  утверждению. ‡а дверью снова послышались голоса девочек.
„олжно быть, они столпились у замочной скважины, а может  быть,
подсматривали  и  в  щели  между  досками.  Љ. не стал особенно
оправдыватьсЯ, ему не хотелось отвлекать художника от  рассказа
о  суде,  и  вместе  с  тем он не хотел, чтобы художник слишком
преувеличивал  свое  значение  и  тем  самым   старалсЯ   стать
недоступным, поэтому Љ. спросил:
     - Ђ это официально признаннаЯ должность?
     - Ќет,  -  коротко  ответил  художник,  словно этот вопрос
заставил его замолчать. Ќо длЯ Љ. его молчание было не с  руки,
и он сказал:
     - ‡наете,  люди  на  таких  неофициальных должностЯх часто
бывают куда влиЯтельнее официальных служащих.
     - €менно так со мной и  обстоит  дело,  -  кивнул  головой
художник,  хмурЯ  лоб.  - ‚чера Я говорил с фабрикантом о вашем
процессе, и он менЯ спросил, не могу ли Я вам помочь. џ сказал:
"Џусть этот человек зайдет ко мне" и рад,  что  вы  так  быстро
Явились.  Љак  видно,  это  дело затронуло вас всерьез, чему Я,
впрочем, не  удивлЯюсь.  Њожет  быть,  вы  длЯ  начала  снимете
пальто?
     •отЯ   Љ.  собиралсЯ  уйти  как  можно  скорее,  он  очень
обрадовалсЯ предложению художника. …му  становилось  все  более
душно  в  этой  комнате,  несколько раз он удивленно косилсЯ на
Явно нетопленую железную  печурку  в  углу  -  было  непонЯтно,
отчего  в  комнате стоЯла такаЯ духота. Џока он снимал пальто и
расстегивал пиджак, художник извинЯющимсЯ тоном сказал:
     - Њне тепло необходимо. Ђ тут очень тепло, правда? ‚  этом
отношении комната расположена необыкновенно удобно.
     Љ. ничего не сказал; собственно говорЯ, ему неприЯтна была
не столько  жара,  сколько  затхлый воздух, дышать было трудно,
видно, комната давно не проветривалась. ЌеприЯтное ощущение еще
больше усилилось, когда художник попросил Љ. сесть на  кровать,
а  сам  уселсЯ на единственный стул, перед мольбертом. Џри этом
художник, очевидно, не понЯл, почему Љ. сел только  на  краешек
постели,  - он стал настойчиво просить гостЯ сесть поудобнее, а
увидев, что Љ.  не  решаетсЯ,  встал,  подошел  и  втиснул  его
поглубже,  в самый ворох подушек и одеЯл. Џотом снова уселсЯ на
стул  и  впервые  задал  точный  деловой  вопрос,  заставив  Љ.
позабыть обо всем вокруг.
     - ‚едь вы невиновны? - спросил он.
     - „а.  -  сказал  Љ. Ћн с радостью ответил на этот вопрос,
особенно потому, что перед ним  было  частное  лицо  и  никакой
ответственности за свои слова он не нес. Ќикто еще не спрашивал
его  так  откровенно. —тобы продлить это радостное ощущение, Љ.
добавил: - џ совершенно невиновен.
     - ‚от как, - сказал художник  и,  словно  в  задумчивости,
наклонил  голову. ‚друг он поднЯл голову и сказал: - Ќо если вы
невиновны, то дело обстоит очень просто.
     Љ. сразу помрачнел: выдает себЯ за доверенное лицо в суде,
а рассуждает, как наивный ребенок!
     - ЊоЯ невиновность ничуть не упрощает дела, - сказал Љ. Ћн
вдруг помимо воли улыбнулсЯ и  покачал  головой:  -  ’ут  масса
всЯких  тонкостей, в которых может запутатьсЯ и суд. € все же в
конце концов где-то, буквально на пустом месте,  судьи  находЯт
тЯгчайшую вину и вытаскивают ее на свет.
     - „а,  да,  конечно,  -  сказал  художник,  словно  Љ. без
надобности перебивал ход его мыслей. Ќо ведь вы-то невиновны?
     - Ќу конечно, - сказал Љ.
     - ќто самое главное, - сказал художник.
     Џротиворечить ему было бесполезно. Ћдно казалось  неЯсным,
несмотрЯ   на  его  решительный  тон:  говорит  ли  он  это  от
убежденности или от равнодушиЯ. Љ.  решил  тотчас  же  выЯснить
это, длЯ чего и сказал:
     - Љонечно,  вы  осведомлены о суде куда лучше менЯ, ведь Я
знаю о нем только понаслышке, да и то от самых разных людей. Ќо
в одном они все согласны: легкомысленных обвинений не бывает, и
если уж судьи выдвинули обвинение, значит, они твердо уверены в
вине обвинЯемого, и в этом их переубедить очень трудно.
     - ’рудно? - переспросил художник, воздеваЯ руки кверху.  -
„а  их переубедить просто невозможно! …сли бы Я всех этих судей
написал тут, на холсте, и вы бы стали  защищатьсЯ  перед  этими
холстами,  вы  бы достигли больших успехов, чем защищаЯсь перед
настоЯщим судом.
     - Ћн прав! - сказал Љ. про  себЯ,  забыв,  что  он  только
хотел выпытать у художника его мнение.
     ‡а дверью снова запищала девчонка:
     - ’иторелли, ну когда же он наконец уйдет?
     - Њолчите!  -  крикнул художник. - Ќе понимаете, что ли, у
менЯ с этим господином серьезный разговор!
     Ќо девочка не утихомирилась
     - ’ы  его  хочешь  нарисовать?  -  €  так   как   художник
промолчал,  она  добавила: - Џожалуйста, не рисуй его, он такой
некрасивый!  -  Ћстальные  одобрительно  зашумели,   выкрикиваЯ
какие-то непонЯтные слова.
     •удожник  подскочил  к  двери,  приоткрыл ее - стали видны
умолЯюще протЯнутые руки девочек - и сказал:
     - …сли вы не замолчите,  Я  вас  всех  с  лестницы  спущу!
‘Ядьте на ступеньки и ведите себЯ смирно.
     ‚идно,   они   не   сразу   послушались,  и  ему  пришлось
скомандовать
     - Ќу, марш на ступеньки! - € только тогда стало тихо.
     - Џростите, - сказал художник, возвращаЯсь к Љ. Ќо Љ. даже
не повернулсЯ  к  двери,  он  полностью  предоставил  художнику
защищать  его,  как  и  когда  тот  захочет.  Ћн  и  теперь  не
пошевельнулсЯ, когда художник, нагнувшись к нему, прошептал ему
на ухо так, чтобы на лестнице не было слышно:  -  ќти  девчонки
тоже имеют отношение к суду.
     - Љак? - спросил Љ., отшатнувшись и глЯдЯ на художника.
     Ќо  тот  уже  сел  на  свое  место  и то ли в шутку, то ли
серьезно сказал:
     - „а ведь все на свете имеет отношение к суду.
     - ќтого Я пока не замечал, - коротко бросил Љ.,  но  после
такой  общей  фразы его уже больше не тревожили слова художника
про девочек. € все  же  Љ.  поглЯдывал  на  дверь,  за  которой
притаились   на  ступеньках  девочки.  Ћдна  из  них,  просунув
соломинку в щель межу досками, медленно водила ею вниз и вверх.
     - Ћчевидно, вы никакого представлениЯ о суде не имеете,  -
сказал  художник; он широко расставил ноги и постукивал по полу
пальцами. - Ќо так как вы невиновны, вам это и не  потребуетсЯ.
џ и один могу вас вызволить.
     - Љаким  же  образом?  -  спросил  Љ. - ’олько что вы сами
сказали,  что  никакие  доказательства  на  суд  совершенно  не
действуют.
     - Ќе   действуют   только   те   доказательства,   которые
излагаютсЯ непосредственно перед самим судом, - сказал художник
и поднЯл указательный палец, словно  Љ.  упустил  очень  тонкий
оттенок.  -  Ћднако  все  оборачиваетсЯ совершенно иначе, когда
пробуешь действовать за пределами официального суда,  скажем  в
совещательных комнатах, в коридорах или, к примеру, даже тут, в
ателье.
     ’еперь   слова   художника  показались  Љ.  гораздо  более
убедительными, они в основном вполне совпадали с  тем,  что  Љ.
слышал  и  от  других  людей.  Ѓолее  того, в них таилась ЯвнаЯ
надежда. …сли судей так легко было  склонить  на  свою  сторону
через   личные  отношениЯ,  как  утверждал  адвокат,  то  свЯзи
художника с тщеславными судьЯми были особенно важны; во  всЯком
случае,  недооценивать  эти  свЯзи  было  бы  глупо.  ’ем самым
художник тоже  включалсЯ  в  компанию  помощников,  которых  Љ.
постепенно  собирал  вокруг  себЯ.  ‚  банке не раз хвалили его
организаторские  таланты,  и  сейчас,  когда  он  был   всецело
предоставлен  самому  себе,  у  него  была  полнаЯ  возможность
использовать этот свой талант как можно шире.
     •удожник увидел, какое впечатление его слова произвели  на
Љ., и сказал с некоторой тревогой:
     - Ђ  вам  не кажетсЯ, что Я говорю почти как юрист? ‚идно,
на менЯ влиЯет непрестанное  общение  с  господами  судейскими!
Љонечно,   и   это  имеет  свои  выгоды,  но  как-то  пропадает
артистический размах мысли.
     - Ђ как вы впервые столкнулись с этими судьЯми? -  спросил
Љ.  …му  хотелось войти в доверие к художнику, прежде чем прЯмо
воспользоватьсЯ его услугами.
     - Ћчень  просто,  -   сказал   художник.   ќти   свЯзи   Я
унаследовал. Њой отец тоже был судебным художником. Ђ это место
передаетсЯ  по  наследству.  Ќовых  людей на него брать нельзЯ.
„ело в том, что длЯ изображениЯ разных  чиновников  установлено
множество  разнообразных, сложных и прежде всего тайных правил,
недоступных никому, кроме определенных семейств. Ќапример,  вон
в  том  Ящике  стола  лежат  записки моего отца, Я их никому не
показывал. ’олько тот, кто их знает, способен  писать  портреты
судей.  ‚прочем,  даже  если бы Я потерЯл эти записки, у менЯ в
голове останетсЯ множество правил, Я один их  знаю,  заучил  их
наизусть,  так  что никто не посмеет оспаривать мое место. ‚едь
каждому  судье  хочетсЯ,  чтобы  его  писали  так,  как  писали
когда-то прежних великих судей, а это умею лишь Я один.
     - ‚ам  можно  только  позавидовать,  - сказал Љ, подумав о
своем месте в банке. - ‡начит, ваше положение непоколебимо?
     - ‚от именно  непоколебимо,  -  сказал  художник  и  гордо
развернул   плечи.   -   Џотому-то  Я  и  могу  изредка  помочь
несчастному, против которого ведетсЯ процесс.
     - Љаким образом? - спросил  Љ.,  словно  не  его  художник
только что назвал "несчастным".
     Ќо художник, не обращаЯ вниманиЯ, продолжал:
     - ‚зЯть,  к  примеру,  ваш  случай:  так как вы совершенно
невиновны, Я предприму следующее.
     Љ. уже  раздражало  постоЯнное  упоминание  о  его  полной
невиновности.  ‚ыходило так, будто, напоминаЯ об этом, художник
ставит благополучный исход процесса непременным условием  своей
помощи, котораЯ тем самым превращаетсЯ в ничто. Ќо, несмотрЯ на
все  сомнениЯ,  Љ.  сдержалсЯ  и  не  стал прерывать художника.
ЋтказыватьсЯ от его помощи он не желал, это  он  решил  твердо,
причем  в  этой  помощи  он  сомневалсЯ  меньше,  чем  в помощи
адвоката. Љ. даже предпочитал помощь художника, из-за того  что
тот предлагал ее более бескорыстно, более искренне.
     •удожник  пододвинул  стул  поближе  к  кровати и, понизив
голос, продолжал:
     - ‘овсем  забыл  спросить  вас   вот   о   чем:   как   вы
предпочитаете  освободитьсЯ  от  суда?  …сть  три  возможности:
полное оправдание, оправдание мнимое и волокита.  ‹учше  всего,
конечно,  полное  оправдание,  но  на  такое  решение  Я никоим
образом повлиЯть не могу. Џо-моему, вообще нет такого  человека
на  свете,  который  мог  бы  своим  влиЯнием  добитьсЯ полного
оправданиЯ.   ’ут,   вероЯтно,   решает    только    абсолютнаЯ
невиновность  обвинЯемого.  ’ак как вы невиновны, то вы, вполне
возможно, могли бы все надежды возложить на свою  невиновность.
Ќо тогда вам не нужна ни моЯ помощь, ни чьЯ-нибудь еще.
     ќта  точнаЯ  классификациЯ сначала смутила Љ., но потом он
сказал, тоже понизив голос, как и художник:
     - Њне кажетсЯ, вы сами себе противоречите.
     - ‚ чем же? - снисходительно спросил художник и с  улыбкой
откинулсЯ  на спинку стула. Ћт этой улыбки у Љ. поЯвилось такое
ощущение, что сейчас он сам начнет  искать  противоречиЯ  не  в
словах  художника,  а  во  всем  судопроизводстве. Ћднако он не
остановилсЯ и продолжал:
     - ‚ы только что заметили, что  никакие  доказательства  на
суд  не  действуют,  потом  вы сказали, что это касаетсЯ только
открытого суда, а  теперь  вы  заЯвлЯете,  что  за  невиновного
человека  вообще  перед  судом  заступатьсЯ  не  нужно. ’ут уже
кроетсЯ противоречие. Љроме того, раньше вы говорили, что можно
воздействовать лично на судей, а теперь вы отрицаете,  что  длЯ
полного  оправданиЯ,  как  вы  это  назвали,  какое-либо личное
влиЯние на судью вообще возможно. ќто уже второе противоречие.
     - ‚се эти противоречиЯ очень легко  разъЯснить,  -  сказал
художник.  -  ђечь  идет о двух совершенно разных вещах: о том,
что сказано в законе, и о том, что Я лично узнал  по  опыту,  и
путать  это  вам  не  следует. ‚ законе, которого Я, правда, не
читал, с одной стороны, сказано, что невиновного оправдывают, а
с другой стороны, там ничего не сказано про то,  что  на  судей
можно влиЯть. Ќо Я по опыту знаю, что все делаетсЯ наоборот. Ќи
об  одном  полном  оправдании Я еще не слыхал, однако много раз
слышал о влиЯнии на судей. ‚озможно, разумеетсЯ,  что  во  всех
известных  мне  случаЯх ни о какой невиновности не могло быть и
речи. Ќо разве это правдоподобно? ‘колько случаев - и ни одного
невиновного? “же ребенком Я  прислушивалсЯ  к  рассказам  отца,
когда  он дома говорил о процессах, да и судьи, бывавшие у него
в ателье, рассказывали о суде; в нашем кругу вообще  ни  о  чем
другом  не  говорЯт. Ђ как только мне представилась возможность
посещать суд, Я  всегда  пользовалсЯ  ею,  слушал  бесчисленные
процессы на самых важных этапах и следил за ними, поскольку это
было  возможно;  и должен сказать вам прЯмо - ни одного полного
оправданиЯ Я ни разу не слышал.
     - ‡начит, ни одного  оправданиЯ,  -  повторил  Љ.,  словно
обращаЯсь   к  себе  и  к  своим  надеждам.  -  Ќо  это  только
подтверждает мнение, которое Я  составил  себе  об  этом  суде.
‡начит,  и с этой стороны суд бесполезен. Ћдин палач вполне мог
бы его заменить.
     - ЌельзЯ же так обобщать,  -  недовольным  голосом  сказал
художник. - ‚едь Я говорил только о своем личном опыте.
     - ќтого  достаточно, - сказал Љ. - ђазве вы слыхали, что в
прежнее времЯ кого-то оправдывали?
     - ѓоворЯт, что такие случаи оправданиЯ  бывали.  -  сказал
художник.  -  Ќо  установить  это  сейчас  очень  трудно.  ‚едь
окончательные решениЯ суда не публикуютсЯ, даже судьЯм доступ к
ним закрыт, поэтому о  старых  судебных  процессах  сохранились
только легенды. Џравда, в большинстве из них говоритсЯ о полных
оправданиЯх,  в  них  можно  верить, но доказать ничего нельзЯ.
Ћднако и пренебрегать ими не следует, какаЯ-то крупица истины в
них, безусловно, есть, и,  потом,  они  так  прекрасны!  џ  сам
написал несколько картин на основании этих легенд.
     - ‹егендами  мое  мнение  не изменишь, - сказал Љ., - да и
перед судом ни на какие легенды, вероЯтно, сослатьсЯ нельзЯ.
     •удожник рассмеЯлсЯ.
     - Ќу конечно, нельзЯ, - сказал он.
     - ‡начит, и говорить об этом бесполезно, сказал Љ.,  решив
покамест выслушать все соображениЯ художника, хотЯ они казались
ему  малоубедительными и противоречили другим сведениЯм. „а ему
было и некогда проверЯть правдивость всех рассказов художника и
тем более возражать ему; будет уже величайшим достижением, если
он заставит художника помочь ему хоть в чем-то, пусть  и  не  в
самом  важном.  Џоэтому  он  только  сказал:  - „авайте оставим
разговор о полном оправдании. ‚ы как будто упомЯнули еще о двух
других возможностЯх.
     - „а, о мнимом оправдании и  о волоките. ’олько  о  них  и
может  идти  речь,  -  сказал художник. - Ќо прежде чем об этом
говорить, вы, может быть, снимете пиджак? ‚ам, наверно, жарко?
     - „а, - сказал Љ. - „о этой минуты он  ни  о  чем  другом,
кроме объЯснений художника, не думал, но при одном упоминании о
жаре  у  него  на  лбу выступили крупные капли пота. - †ара тут
невыносимаЯ.
     •удожник кивнул, словно сочувствуЯ неприЯтным ощущениЯм Љ.
     - ЌельзЯ ли открыть окно? - спросил Љ.
     - ЌельзЯ, - сказал художник, - стекло вставлено  намертво,
оно не открываетсЯ.
     ’олько  тут  Љ. понЯл, как он все времЯ надеЯлсЯ, что один
из них - художник  или  он  сам  -  вдруг  подойдет  к  окну  и
распахнет  его  настежь.  Ћн  был даже готов вдыхать туман всей
грудью. “ него кружилась голова от ощущениЯ полного  отсутствиЯ
воздуха.  Ћн  шлепнул рукой по перине, лежавшей рЯдом, и слабым
голосом сказал:
     - Ќо ведь это неудобно и вредно.
     - Ћ  нет!  -  сказал  художник,   словно   защищаЯ   такое
устройство  окна. - ЃлагодарЯ тому, что оно не открываетсЯ, это
простое стекло лучше держит тепло, чем двойные рамы. Ђ если мне
захочетсЯ проветрить - правда, это не очень  нужно,  тут  через
все  щели  идет  воздух,  - то можно открыть дверь или даже обе
двери.
     ќто объЯснение немного успокоило Љ., и он  оглЯнулсЯ,  ища
вторую дверь.
     ‡аметив это, художник сказал:
     - Ћна за вами, пришлось ее заставить кроватью.
     ’олько тут Љ. увидел в стене за кроватью маленькую дверцу.
     - „а,  помещение  длЯ ателье маловато, - заметил художник,
словно  опережаЯ  упрек  Љ.  -  Џришлось  как-то  устраиватьсЯ.
Љонечно,  кровать  стоит  очень  неудобно,  у самой двери. ‚от,
например, тот судьЯ, которого Я сейчас  пишу,  всегда  приходит
через  эту  дверь у кровати, Я ему и ключ от нее выдал, чтобы в
мое отсутствие он мог подождать менЯ тут, в ателье.  Ќо  обычно
он  ЯвлЯетсЯ ранним утром, когда Я еще сплю. Ќу и, конечно, как
бы крепко Я ни спал, он менЯ будит, открываЯ дверь около  самой
кровати.  “ вас пропало бы всЯкое уважение к судьЯм, если бы вы
слышали, какими ругательствами Я  его  осыпаю,  когда  он  рано
утром  перелезает через мою кровать. Љонечно, Я мог бы отнЯть у
него ключ, но тогда будет  еще  хуже.  ’ут  любую  дверь  можно
сорвать с петель без малейшего усилиЯ.
     Џока  он  это  говорил,  Љ.  обдумывал,  не снЯть ли ему и
вправду пиджак, и в конце концов решил, что, если он  этого  не
сделает,  он  никак  не  сможет высидеть тут ни минутой дольше.
Џоэтому он снЯл пиджак и положил его к себе  на  колени,  чтобы
сразу  его  надеть, как только кончатсЯ переговоры. Ќо не успел
он снЯть пиджак, как одна из девочек закричала:
     - Ћн уже пиджак снЯл!
     ‘лышно было, как они, толкаЯсь, приникли  ко  всем  щелЯм,
чтобы поглазеть на это зрелище.
     - „евочки  решили,  что Я вас сейчас буду писать, - сказал
художник, - длЯ того вы и раздеваетесь.
     - ‚от как, - сказал Љ. …го это ничуть не забавлЯло, потому
что он чувствовал себЯ ничуть не лучше,  хоть  уже  и  сидел  в
одной  рубашке.  „овольно  ворчливо  он  спросил: - ЉажетсЯ, вы
говорили, что есть еще две возможности? - Ћн опЯть  забыл,  как
они называютсЯ.
     - Њнимое  оправдание и волокита, - сказал художник. Ћт вас
зависит, что выбрать. € того и другого можно  добитьсЯ  с  моей
помощью, хотЯ и не без усилий, разница только в том, что мнимое
оправдание  требует  кратких,  но  очень  напрЯженных усилий, а
волокита - гораздо менее напрЯженных, зато длительных.  ‘начала
поговорим  о  мнимом оправдании. …сли пожелаете его добитьсЯ, Я
напишу на листе бумаги  поручительство  в  вашей  невиновности.
’екст  такого  поручительства  передал мне мой отец, и ничего в
нем менЯть не полагаетсЯ.  ‘  этим  документом  Я  обойду  всех
знакомых  мне  судей.  Ќачну,  скажем, с того, что подам бумагу
судье, которого Я сейчас пишу: сегоднЯ вечером  он  придет  мне
позировать.  џ  положу  перед  ним  документ,  объЯсню,  что вы
невиновны, и поручусь за вас. € это не какое-нибудь пустЯковое,
формальное поручительство, нет, это  поручительство  настоЯщее,
ко всему обЯзывающее. - •удожник взглЯнул на Љ., словно упрекаЯ
его за то, что приходитсЯ брать на себЯ такую ответственность.
     - ќто было бы очень любезно с вашей стороны, - сказал Љ. -
Ќо, несмотрЯ  на  то  что  судьЯ  вам  поверит,  он  все  же не
оправдает менЯ полностью?
     - „а, как Я вам уже говорил, - ответил художник. - Ђ кроме
того, Я вовсе не уверен, что мне поверЯт все судьи;  некоторые,
например,  потребуют,  чтобы  Я  вас привел к ним лично. —то ж,
тогда вам придетсЯ со мной пойти. ђазумеетсЯ,  в  таком  случае
можно  считать,  что  дело почти наполовину выиграно, тем более
что Я, конечно, подробнейшим образом проинструктирую  вас,  как
себЯ  вести с данным судьей. •уже будет с теми судьЯми, которые
- так тоже случаетсЯ - откажут мне заранее.  ’огда  придетсЯ  -
но,  разумеетсЯ,  лишь  после  того,  как  Я испробую всЯческие
подходы, - от них отказатьсЯ, но мы можем пойти на это,  потому
что  каждый  судьЯ  в  отдельности  ничего  не  решает. Ђ когда
наконец Я соберу под вашим  документом  достаточное  количество
подписей  от  судей, Я отнесу его тому судье, который ведет ваш
процесс. ‚озможно, что среди  подписей  будет  и  его  подпись,
тогда событиЯ развернутсЯ еще быстрее, чем обычно. Џо существу,
вообще  никаких  препЯтствий  больше не будет, и в такой момент
обвинЯемый может чувствовать себЯ вполне уверенно. “дивительно,
но факт: в  такой  момент  люди  бывают  увереннее,  чем  после
оправдательного   приговора.  ’ут  уже  особенно  старатьсЯ  не
приходитсЯ. “ судьи есть поручительство в вашей невиновности за
подписЯми множества судей, и  он  может  без  всЯких  колебаний
оправдать   вас,   что   он,   после  некоторых  формальностей,
несомненно, и сделает в виде одолжениЯ и мне,  и  другим  своим
знакомым. Ђ вы покинете суд и будете свободны.
     - ‡начит,  Я  буду  свободен?  -  сказал  Љ.  с  некоторым
недоверием.
     - „а, - сказал худ