совываетсЯ несколько  женских  голов.  Љ
боковому  входу подкатывает машина Ћрланда, и его жена помогает выйти из нее
„жэн. „жэн такаЯ же пухлаЯ и похожаЯ на сову,  как и всегда, несмотрЯ на всю
эту  черную паутину, которую  они на нее навесили.  Ќа  некоторое времЯ  она
отвлекает от нас всеобщее внимание, но потом все снова поворачиваютсЯ к нам.
„жэн не представлЯет длЯ них интереса. Љак бы  она  ни была  убита горем, не
длЯ нее они прихорашивались, чистились и нарЯжались в свои лучшие пасхальные
костюмы.  „жэн всего лишь побочный  аттракцион,  прелюдиЯ. Ћни пришли  не за
тем. Ћни ждут главного  представлениЯ. Ђ главное представление  на похоронах
-- это публичное осуждение. ЏухленькаЯ „жэн  длЯ этого не  годитсЯ. € как бы
мне ни хотелось лишать тебЯ славы, „жоби, боюсь, что главное  развлечение на
сегоднЯ и не ты.
     Њы  с  ‚ив  идем за Ћрландом и  „жэн в  тускло освещенную  комнату  длЯ
родственников.  ’ам  уже все собрались и тихо сидЯт  на  складных стульчиках
перед чем-то вроде марлевой занавески, котораЯ отделЯет комнату от основного
зала. Ћтсюда видно все, а с другой стороны она непроницаема -- так что пусть
довольствуютсЯ всхлипами и сморканием, долетающими до их ушей.
     Џока мы  с ‚ив отыскиваем  себе места, присутствующие не  сводЯт  с нас
глаз.  џ  подготовилсЯ  к  Язвительным  взглЯдам, но  все идет  спокойно.  џ
подготовилсЯ к обвинительному приговору от каждого члена клана ‘тамперов, но
пока  встречаю лишь те  же  горестные коккер-спаниелевые улыбки. Ќаверное, Я
еще не  очухалсЯ  после  поездки,  потому что  на  менЯ  это здорово  сильно
подействовало. ‡амерев на месте, Я смотрю на них... Ѓоже милостивый, неужели
они не понимают? Ќеужели  они не догадываютсЯ, что Я все равно что убил его?
џ открываю было рот, чтобы  заставить осознать  это  хоть одного  из них, но
вместо  моих  слов  раздаетсЯ  протЯжное  "му-у-у-у"  органа  и  пение  леди
‹иллиенталь. ‚ив берет менЯ за руку и заставлЯет сесть.
     Ћрган  мычит  и рыдает.  ‹еди  ‹иллиенталь  пытаетсЯ  перекричать  его,
исполнЯЯ "Љонец  прекрасного днЯ" -- то самое произведение, которое она пела
у нас дома на похоронах мамы двадцать лет тому назад, только  теперь она это
делает  медленнее  и  хуже.  Џение  ее  длитсЯ  бесконечно.  …сли в  течение
ближайших  двадцати  лет  она  будет продолжать замедлЯть  темп  исполнениЯ,
покойников придетсЯ дополнительно бальзамировать в процессе ритуала.
     Ћрган заиграл снова. Љто-то прочел стихотворение по книге. ‹иллиенталь,
который не меньше своей жены не любил оставатьсЯ в тени, зачитал список лиц,
не  смогших  прийти то  той  или  иной  причине и  приславших  цветы.  "‹или
ѓилкрест, --  распевает он, --  душой сегоднЯ с нами. Њистер и миссис ќдвард
ђ. ‘оренсон... мысленно с нами". ‹а-да-ди-ла-ди-ла-да. “же долгие годы между
ним, его женой и мычащим органом  идет непрерывнаЯ  битва за то, кто  сможет
сыграть свою  роль дольше. Џотом поднимаетсЯ  старина ’оме. €  Я  думаю, как
смешно, что „жоби обречен на всю эту тЯгомотину -- он, который за минуту мог
произнести слов больше, чем все эти трое, вместе взЯтые, за сутки.
     ѓлаза у менЯ начинают слипатьсЯ.
     Џотом  выходит  Ѓрат “олкер в  рубашке с короткими рукавами, похожий на
тренера,  работающего на полставки. Ћн раскрывает Ѓиблию, котораЯ топорщитсЯ
закладками, как  дикобраз,  и,  используЯ смерть  „жоби  как  гимнастический
мостик, взмывает к облакам. ‚ процессе его полета Я где-то отстаю.
     ЊенЯ  разбудила  ‚ив. ‚се  поднЯлись  с  мест  и потекли  к  прорези  в
занавеске. Џрисутствовавшие в главном зале уже  насмотрелись вдоволь и вышли
на улицу дожидатьсЯ нас. џ прохожу мимо и смотрю. Ѓог ты мой!  ’ы не так  уж
плохо  выглЯдишь. ‚се утопленники, которых  Я  видел раньше, были распухшими
как бревна. Ќаверное, ты недостаточно долго пробыл в воде, чтобы как следует
вымокнуть. Ѓолее того, безобразный  ты лЯгушонок, ты выглЯдишь  даже гораздо
лучше, чем обычно. ‹ицо тебе чем-то подправили, замазав шрамы, и  оно совсем
не  похоже  на  сырую  фрикадельку, как  раньше.  € черный  галстук.  ’ы  бы
удивилсЯ. „а-да. …сли б увидел, каким чертовски красивым тебЯ сделают.
     -- •энк... •энк, пожалуйста...
     ’олько вот... Ќапрасно они тебЯ сделали таким серьезным,  потому что от
этого ты становишьсЯ похожим...
     -- Џожалуйста, тебЯ ждут... —то ты делаешь?
     ’ы должен улыбатьсЯ, старик.  ѓлупо улыбатьсЯ. Ђ то ты слишком серьезно
ко всему относишьсЯ. Љ черту! ‚от. Џостой, Я сейчас...
     -- •энк! ѓосподи, нельзЯ трогать...
     Ћрланд хватает  менЯ за руку и оттаскивает от гроба. "ќто все музыка  и
эта чушь, -- говорю Я ему, -- усыпили менЯ, как собаку".
     -- Џойдем на улицу, -- шепчет ‚ив. € Я иду за ней.
     ЊоЯ вознЯ  с брезентом оправдываетсЯ  --  небо  заволокло тучами, и  на
улице уже начинаетсЯ мелкий дождичек. ‚идно, он тоже собиралсЯ  на похороны,
да маленько  припозднилсЯ  и  теперь спешит  на кладбище. Њужчины  горбЯтсЯ,
женщины прикрывают свои прически цветными погребальными программками, и все,
как  цыплЯта,  суетЯтсЯ  в поисках укрытиЯ.  Љогда  мы добираемсЯ до  джипа,
кажетсЯ,  дождь  вот-вот хлынет  по-настоЯщему,  но  он  так  и  не  хлынул,
продолжаЯ лишь накрапывать всю дорогу, пока процессиЯ двигалась через город;
так, чуть-чуть, придерживаЯ себЯ, словно чего-то ждал...)
     Ѓони   ‘тоукс  ждет,   когда   пройдет   всЯ   процессиЯ.   …му   нужно
удостоверитьсЯ,  что и врач, и  •энк  на похоронах. Ћт "Џенька" до  больницы
долгий  путь  длЯ старика,  длЯ больного старика, и  он не  хочет рисковать,
чтобы после такой долгой дороги  получить  от ворот поворот от какого-нибудь
безмозглого  врачишки. „олгий  путь. „а  еще  под  дождем, как  он замечает,
застегиваЯ свой  длинный  черный плащ. Џод  дождем и  холодом, это мне-то  с
моими  слабыми легкими... € чего только не сделает человек длЯ старого друга
из христианских побуждений!
     (Ќа кладбище  дождь  припустил по-настоЯщему, и толпа сразу же поредела
на  две трети.  Њы столпились вокруг Ямы. „жоби хоронили  рЯдом с его отцом,
вернее с тем,  что от  него осталось, когда его нашли в той  хижине, куда он
сбежал. •орошенький плевок в них обоих. ‘транно, что они еще не выскочили из
гробов и всю  землю не перевернули.  ќто было почти  смешно.  "…сли наступит
день ‘трашного ‘уда, которого „жо всегда так ждал, и, взлетев на воздух, они
обнаружат, что  были похоронены рЯдом,  вот перьЯ-то полетают",  -- думаю Я.
„жо всегда  старалсЯ быть как можно дальше от своего старика, даже лицо себе
перекроил, чтобы не походить на Ѓена ‘тампера; длЯ него ничего не могло быть
хуже,  как  вырасти с тем,  что он  называл  красивым и безнадежным лицом. џ
снова вспомнил, как ‹иллиенталь разукрасил „жо  -- запудрил шрамы, разгладил
ухмылку, и у менЯ начинают чесатьсЯ руки раскрыть гроб и вернуть их ему. Њне
этого так  сильно  хочетсЯ, что приходитсЯ до дрожи в мышцах сжать кулаки; и
не  потому что Я  пытаюсь сдержатьсЯ,  а потому  что понимаю  -- все равно Я
этого не  сделаю. ’ак и стою.  ‘мотрю, как  они  устанавливают  перекладины,
опускают гроб, сжимаю кулаки  и трЯсусь, молЯ только  об одном -- чтобы  они
поскорее забросали его грЯзью и он скрылсЯ из вида. Џросто стою.
     Љак только „жо был похоронен,  Я  взЯл ‚ив за руку  и направилсЯ прочь.
Љогда мы уже подошли к джипу, Я услышал, как сзади кто-то кричит: "•энк! ќй,
•энк!"
     ќто  был  ”лойд   €венрайт:  орет  и  машет  руками  из  окошка  своего
здоровенного "понтиака": "‡алезай к нам. “ нас много места. ‡ачем тебе ехать
в этой старой развалине? Џусть ќнди перегонит джип, а вы  запрыгивайте к нам
в  приличную машину..." €венрайт  ждет нас и широко дружелюбно скалитсЯ. ќто
открытый  призыв  забыть  старую  вражду, и  все, имеющие отношение  к делу,
прекрасно  понимают это. Ќо мне  за  этой улыбкой  видитсЯ еще  и  насмешка.
‘ловно  он  ухмылЯетсЯ  -- что,  дескать, •энк,  старина, еще неделю назад Я
пикетировал  твою лесопилку и чуть не спустил все твои летние труды  вниз по
реке. Ќо теперь давай будем друзьЯми... "—то скажешь, парень?"
     џ  смотрю  на ‚ив,  потом перевожу взглЯд на ќнди, стоЯщего несколько в
стороне от толпы, обступившей машину Ѓольшого ‹у. Ћни ждут, что Я  решу; все
прекрасно понимают, что ”лойд  со  своей  компанией немало потрудилсЯ, чтобы
зажать нас  в  тиски, в  результате чего „жо  и отправилсЯ на  тот  свет.  џ
пытаюсь принЯть какое-нибудь  решение,  но  понимаю только, что устал, устал
все времЯ быть врагом...
     -- ѓодитсЯ, мы с тобой, ”лойд!  -- кричу Я ему в  ответ и хватаю ‚ив за
руку. -- €дет, ќнди? Ћставь его где-нибудь  на ѓлавной. -- ”лойд распахивает
длЯ нас дверцу. ‡а всю дорогу никто в машине не  говорит ни  слова. Љогда мы
уже  подъезжаем  к  городу, €венрайт  спрашивает,  а  не  заскочить ли нам в
"Џенек" на парочку пива. џ отвечаю, что ‚ив, верно, хочет поскорее добратьсЯ
до нового дома „жо, чтобы побыть с „жэн, и он говорит:  "Ћтлично, мы завезем
ее, а потом?" џ отвечаю, что мне нужно в больницу взглЯнуть на отца, а потом
-- посмотрим.
     -- •орошо. „авай. ‡авезем ‚ив, а потом можем свернуть прЯмо к больнице.
Ђ ты пока подумай. Ћ'кей?
     џ говорю "о'кей".  Џару раз Я пытаюсь встретитьсЯ с ‚ив  глазами, чтобы
понЯть, как она относитсЯ к моему решению, но она погружена в себЯ.  Ђ когда
она уже выходит  из машины,  Я спрашиваю себЯ: а  какое  мне, собственно, до
этого  дело?  ЏриЯтно  ехать  в  хорошей,  сухой  машине.  ЏриЯтно  получать
приглашениЯ выпить пива. ЏриЯтно, когда тебе протЯгивают руку.
     Њы  сворачиваем  с ћжной улицы  к Ќеканикуму.  џ  откидываюсь на мЯгкую
спинку, прислушиваЯсь  к шороху "дворников", гулу печки и  словам,  которыми
€векрайт обмениваетсЯ с членами  своего семейства. Њне плевать,  что обо мне
думают ‚ив или ќнди. Њне  плевать,  таилась ли издевка  в ухмылке €венрайта.
Њне плевать, что сказал бы по этому поводу „жоби.
     Џотому  как,  что  касаетсЯ  менЯ,  борьба  закончена, и  боевой  топор
закопан... навсегда.)
     Љак  только •энк  вылез из машины,  дети €венрайта,  до  тех  пор  тихо
сидевшие   сзади,  усмиренные   присутствием  двух  незнакомых   взрослых  и
торжественностью  случаЯ, так  разошлись,  что €венрайт был вынужден  дважды
останавливать машину, чтобы надрать  им уши,  прежде  чем добралсЯ  до дома.
‚ысадив  семейство, рассерженный донельзЯ, он вскочил  обратно в машину  и с
визгом тормозов  вывернул со двора в сторону "Џенька", провожаемый рыданиЯми
детей и угрозами жены.
     „обравшись до ѓлавной  улицы, €венрайт  дважды проехалсЯ по  ней туда и
обратно,  высматриваЯ машину „рэгера:  чего-чего, а  очередного карканьЯ  об
особенностЯх человеческой психики ему было  не  надо --  увольте! ’олько  не
ему,  хватит! €венрайт был потрЯсен  тем, как легко  •энк согласилсЯ на  его
предложение.  ЏотрЯсен  и  даже  слегка  разочарован:  он  ожидал  от  •энка
большего.  € почему-то ему казалось, что  •энк каким-то образом предал  его,
хотЯ он  не  мог точно сказать  в  чем... € почему  Я не  рад  тому, как все
сложилось?
     €ндеанка „женни натЯгивает сапоги и пускаетсЯ в путь к "Џеньку". €ногда
конкретные  поступки оказываютсЯ действеннее ведовства. Ћсобенно по вечерам,
в баре. ’ам сегоднЯ будет много пьЯных. € кто знает?
     ‘имона открывает сверток, только что доставленный посыльным от ‘тоукса.
     -- Ћт кого?
     -- Љарточки нет, -- отвечает  посыльный. -- •ави сказал, чтобы  никаких
карточек... чтобы вы не могли отослать обратно.
     -- Ќу так,  значит,  ты  просто отнесешь это  назад тому, кто  тебе это
дал... как красиво, но как он мог? -- и передай, что Я не  принимаю подарков
от  незнакомых мужчин...  €  все-таки  интересно,  как  это он  выбрал такое
красивое и точно по размеру?
     -- Њожет, ему помогла его сестра?
     -- ‚от и отнеси сестре.
     -- Ќе могу,  -- отвечает парень, пытаЯсь  заглЯнуть за вырез ее халата.
-- џ только доставлЯю.
     -- „а?
     -- Ђга. -- Ћн подмигивает, перегонЯет в  угол рта спичку, которую жует,
и  исчезает, прежде чем она успевает остановить его.  ‘имона спешит назад, в
свою  спальню, пока из другой половины коттеджа не высунулась мамаша Ќильсен
или кто-нибудь из ее отпрысков и не начали вынюхивать, что происходит... Ћна
раскладывает платье на  кровати и рассматривает  его... Љакое  красивое!  Ќо
нет. Ћна обещала. Ћна не может огорчить ‘вЯтую „еву...
     Ћна  уже  сложила  платье  в  коробку  и  начинает  заворачивать  ее  в
оберточную бумагу,  когда вдруг  видит в окне  индеанку  „женни --  плотнаЯ,
коренастаЯ, в резиновых  сапогах, она решительно  шествует  в  дымке  дождЯ.
‘имона смотрит, комкаЯ в руках  шуршащую бумагу. "џ не хочу стать  такой, --
скорчив  рожицу,  говорит  она  себе.  --  џ  не  хочу становитьсЯ  такой. џ
раскаЯлась, Я поклЯлась на Ѓиблии, Я обещала Ѓожьей Њатери никогда больше не
грешить... но превращатьсЯ в такое Я не хочу".
     ‚незапно ‘имона вспоминает свое отражение в  зеркале и жалость в глазах
женщин, когда  они  встречают ее на  улице. Ћна  закрывает  глаза... "џ была
добродетельна.  Ќо  добродетель превратила менЯ в то  же, во что  порок  эту
землЯную  шлюху, --  в  уродину в затасканных  платьЯх.  ’ак  что теперь все
женщины в городе смотрЯт на менЯ как на  городскую блЯдь. Ђ  все из-за моего
вида. Џотому  что мне не хватает  денег на то,  чтобы  выглЯдеть прилично. Ћ
„ева ЊариЯ! -- Ћна прижимает оберточную бумагу  к  губам. -- Ћ дай  мне  сил
побороть свою слабость..."
     Џрижав бумагу  к  лицу, ‘имона  заливаетсЯ слезами,  ощущаЯ постыдность
своего  грешного вида  гораздо  сильнее,  чем  когда-то  постыдность  самого
порока. "ЏресвЯтаЯ „ева, отчего  Я  так порочна? -- вопрошает она деревЯнную
фигурку, стоЯщую в шкафу. -- Ћтчего Я стала такой слабой?"
     Ќо в ее голове уже как на  дрожжах  зреет  другаЯ  мысль: "Ђ  с  тобой,
ЏресвЯтаЯ „ева, что случилось, если ты позволЯешь такому происходить?"
     ‹ампы  дневного  света мигали  и  гудели. ‚се  пахло  дезинфекцией. Љак
только •энк приближаетсЯ к столу сестры-амазонки, она  тут же указывает ему:
"‘юда,  мистер ‘тампер", хотЯ  он еще и  рта  не успел  раскрыть. Ћни минуют
новую часть больницы и вступают  в коридор с таким низким потолком, что •энк
начинает инстинктивно пригибатьсЯ, чтобы не задеть головой лампы.  ЏомещениЯ
выглЯдЯт такими  древними,  словно  были выстроены  много веков  назад,  еще
индейцами, и побелены в честь прихода бледнолицых.  ‚ этой части больницы он
никогда  раньше  не был  -- окаменевшие  от  непрестанного  мытьЯ деревЯнные
стены, линолеум протерт до дыр от постоЯнного шарканьЯ тапок... а в открытых
дверЯх  -- бесконечные старики, сидЯщие откинувшись на  металлические спинки
кроватей, как трЯпичные куклы, -- одутловатые, морщинистые лица, окаменевшие
в голубом мерцании телевизоров.
     ‡аметив  его интерес, сестра останавливаетсЯ  перед палатой побольше  и
улыбаетсЯ.
     -- ’еперь у нас в каждой палате есть телевизор. Љонечно, старые, но все
же работают. „ар „очерей Ђмериканской ђезолюции. -- Ћна поправлЯет  лЯмку на
своем переднике. -- ’еперь старикам есть на что посмотреть, пока они ждут.
     Љартинка на  экране телевизора, стоЯвшего в той  палате, у которой  они
задержались, начала мигать, но никто не попросил ее наладить.
     -- Џока  они  ждут  чего? -- не удержалсЯ •энк.  ‘естра бросила на него
пронзительный взглЯд
     и двинулась по коридору к палате ѓенри.
     -- Њы были вынуждены  поместить его на свободное место, -- поЯснила она
довольно резким тоном. -- •отЯ он и  не относитсЯ к склеротикам. Ќовое крыло
всегда переполнено... новорожденные с мамами и прочие. Ќо  он ведь  тоже уже
не мальчик, не правда ли?
     Џахло старостью и всеми ее  побочными ЯвлениЯми,  дешевым мылом и мазью
грушанки, спиртом и детским питанием, и поверх всего реЯл острый запах мочи.
•энк сморщил нос от омерзениЯ. Ќо, с другой стороны, подумал он,  почему  бы
старикам не жить в своем старом  мире, а  новорожденным, мамам и прочим -- в
новом?
     -- „а... полагаю, он уже не мальчик.
     ‘естра остановилась у самой последней двери.
     -- Њы предоставили ему одноместную палату. ‘ейчас у него мистер ‘тоукс.
--  Ћна понизила  голос до пронзительного шепота:  -- џ знаю, что вы просили
пока никого к нему  не  пускать, но Я подумала...  ну Ѓоже ж  мой, они такие
старые друзьЯ, что в этом  может быть плохого? -- Ћна улыбнулась, распахнула
дверь и объЯвила: -- …ще посетитель, мистер ‘тампер.
     ‘  подушки  поднимаетсЯ  осунувшеесЯ лицо,  обрамленное седой гривой, и
разражаетсЯ гоготом.
     --  Ќу  и ну,  а Я  уж начал думать,  что все  мои решили, что  Я сдох.
‘адись, сынок.  ‘адись. Џостой. ’ут у менЯ старина Ѓоки. Џодбадривает  менЯ,
как добраЯ душа.
     --  ‡дравствуй,  •энк.  Џрими  мои  соболезнованиЯ. -- ‘тарческаЯ  рука
дотрагиваетсЯ  до  •энка с  шуршащим,  пергаментным звуком и  тут  же  резко
отдергиваетсЯ, чтобы прикрыть привычный кашель. •энк смотрит на отца.
     -- Љак ты, папа?
     -- ’ак себе, •энк, так себе. -- Ћн тоскливо прикрывает унылые глаза. --
„ок говорит, что мне не скоро удастсЯ вернутьсЯ на работу, может, даже очень
не скоро... -- € вдруг  глаза снова вспыхивают упрЯмым  зеленым огнем. -- Ќо
он  считает,  что   через  неделю  Я  уже   смогу  играть  на  скрипке.  „а,
сй-йи-хи-хо-йихи-хо!  Ѓерегись, Ѓони, они так накачали менЯ наркотиками, что
Я стал опасен.
     --  ’ы бы лучше успокоилсЯ, ѓенри,  -- произносит  Ѓони  сквозь пальцы,
которыми все еще прикрывает узкую щель своего рта.
     --  Ќет,  ты  его  только  послушай,  сынок! ‘колько  он  мне  доставил
удовольствиЯ  своим  приходом!  ‚от,  садись  на  кровать,  если  нет стула.
‘естричка, у менЯ что, всего  один  стул? Њожет,  ты принесешь еще  один длЯ
моего мальчика? € как насчет кружки пойла?
     --  Љофе  предназначен  длЯ  пациентов,  мистер   ‘тампер,  а  не   длЯ
посетителей.
     --  џ оплачу его, черт  подери! -- Ћн  подмигивает •энку. -- Ќу, Я тебе
скажу... когда менЯ доставили сюда тем вечером, ты  даже  не  поверишь, чего
они  только не требовали заполнить. Џохоже,  ты  отказалсЯ, так пришлось мне
все это делать.
     --  ќто  неправда!  -- возмущенно  поспешила вставить сестра;  но ѓенри
дальше не стал распространЯтьсЯ о той ночи.
     --  „а, сэр, всевозможнейшие  процедуры. „аже отпечатки пальцев  хотели
взЯть, невзираЯ на то что Я не слишком годилсЯ длЯ этого. -- ‘естра вышла из
палаты и поспешила прочь по коридору. ѓенри проводил ее взглЯдом знатока. --
Њурашки  по коже... ‚пилитьсЯ бы в нее  по самые Яйца и затрахать до смерти,
моей, естественно.
     -- Ќе в том  ты возрасте, чтобы трахатьсЯ, -- заметил Ѓони, не  уступаЯ
ни на йоту.
     -- ќто у тебЯ ничего не осталось, кроме челюстей, Ѓони.  Ђ у менЯ, если
хочешь знать, еще  три своих собственных зуба, и два из них даже друг против
друга.  --  Ћн  открыл рот и продемонстрировал.  Ќо  это как будто полностью
лишило ѓенри сил, и он  откинулсЯ на подушку  с закрытыми  глазами. Љогда он
снова открыл их, чтобы взглЯнуть на своего угрюмого посетителЯ, бодрость его
уже была какой-то вымученной.  -- ќта  проклЯтаЯ  баба целыми днЯми только и
ждет,  чтобы Я  откинул копыта и она могла бы как следует застелить кровать.
‚от и злитсЯ, что Я все еще жив.
     -- Ћна  просто беспокоитсЯ, -- невозмутимо заметил Ѓони. -- “ нее  есть
все основаниЯ беспокоитьсЯ о тебе, старина.
     -- „ерьмо,  а  не  основаниЯ,  -- с готовностью принЯл  вызов ѓенри. --
‘тервЯтники ко мне даже близко  не  подлетали.  ’ы послушай его, •энк, этого
старого разбойника. џ их даже слыхом не слыхал.
     •энк  слабо улыбаетсЯ. Ѓони покачивает  головой  и  опускает  ее  вниз:
"Ђй-ай-ай". Ћн чувствует, сегоднЯ --  его  день, и он не  позволит заглушить
свой трубный глас краха всЯкими там смешочками.
     ѓенри не нравитсЯ это покачивание головой.
     --  „умаешь, нет? ђазве  Я не говорил всегда, что с привЯзанной к спине
рукой повалю больше деревьев, чем любой другой по эту сторону Љаскада двумЯ?
‚от  теперь у  менЯ  есть  возможность доказать это.  ’ы  только  подожди  и
увидишь,  как Я...  -- …го посещает внезапнаЯ мысль, и  он поворачиваетсЯ  к
•энку: -- Љстати, а что с той рукой? Џотому что, знаешь... -- Ћн выдерживает
паузу, прежде чем сообщить: -- џ вроде как привЯзалсЯ к ней!
     ѓолова его откидываетсЯ на металлические прутьЯ кровати, и он заходитсЯ
в беззвучном  смехе.  •энк чувствует, что старик  уже  давно  заготовил  эту
фразу, и отвечает ему, что хорошо заботитсЯ о его конечности.
     --  џ  решил,  что тебе  захочетсЯ  сохранить  ее,  поэтому  положил  в
холодильник, где у нас хранитсЯ мЯсо.
     --  Ќу ладно,  смотри только,  чтобы  ‚ив не  поджарила  ее на ужин, --
предупреждает он. -- Џотому  что Я здорово  был  к  ней привЯзан  и любил ее
больше других.
     €счерпав  свою шутку, ѓенри принимаетсЯ  искать  шнурок звонка, который
висит у него над головой.
     --  Људа эта чертова  баба провалилась? ‚есь день ничего не могу от нее
добитьсЯ, Я уж не говорю о кофе. •энк, приподыми-ка менЯ... вот  туда! —ерт!
„ерни-ка эту штуковину. ‘пециально повесила с другой стороны, чтобы Я не мог
достать. ‘ моего бескрылого бока. ѓм. ‚торое  крыло теперь придетсЯ особенно
беречь. —ерт! ѓде эта стараЯ корова? ‘дохнуть можно, а они и не пошевелЯтсЯ,
пока все  вокруг не  провонЯет.  ‘лушай, теперь  Я хочу  знать, что у нас на
лесосеке, -- давай! Ќечего миндальничать, дерни как следует, чтоб  они все к
черту провалились.  „лЯ этого она здесь и висит.  Ѓони, что  с тобой? ‘идишь
здесь с таким видом, будто потерЯл лучшего друга...
     -- Џросто Я беспокоюсь о тебе, ѓенри. ‚от и все.
     -- ‚решь. ’ы просто боишьсЯ, что Я переживу тебЯ. ‘колько Я тебЯ помню,
ты  все времЯ этого боишьсЯ. ‘ынок, ради ѓоспода, дай ты мне  эту хреновину!
--  ‚зЯв  шнур, он прижимает кнопку звонка к ночному столику и страдальчески
кричит:  -- ‘естра!  ‘естра! -- ѓлаза  зажмурены от  прилагаемых  усилий. --
‘делай укол этого обезболивающего! € где, черт побери, мой кофе?
     -- ‘покойно, папа...
     -- „а, ѓенри, -- Ѓони  раскладывает паутину своих  пальцев на простыне,
которой накрыты ноги ѓенри, -- лучше так не волноватьсЯ.
     -- ‘тоукс,  --  глаза  ѓенри, обычно широко раскрытые и  пышущие огнем,
вдруг  суживаютсЯ и  становЯтсЯ ледЯными, -- убери  свою  рыбью лапу с  моей
ноги. “бери ее  прочь! -- Ћн смотрит  на Ѓони, пока тот не опускает глаза, и
чувствует, как  его захлестывает удовольствие от того, что  он  наконец  дал
волю долго сдерживаемому чувству. Ќе отводЯ взглЯда от Ѓони, он продолжает с
непривычной мЯгкостью:  --  ’ы не  лучше ее, ‘тоукс,  и  сам  это  прекрасно
знаешь. ’олько ты ждешь  моей  смерти  уже сорок  пЯть  лет.  †дешь, когда Я
откину копыта.  -- Ћн с угрозой  оттЯгивает  шнур. -- “бери  руку,  Я сказал
тебе! Џрочь!
     Ѓони  убирает  руку и с  уЯзвленным  видом подносит ее к  груди.  ѓенри
отпускает звонок и начинает возбужденно ерзать под одеЯлом.
     -- ќто неправда, старина, -- обиженно говорит Ѓони.
     --  ќто правда. ќто правда, как пить дать, и мы  оба это  знаем.  ‘орок
пЯть лет, пЯтьдесЯт лет, шестьдесЯт лет. ‘естра!
     Ѓони вздыхает  и  отворачиваетсЯ  -- на  лице  его  написана  обида  на
несправедливое  обвинение.  Ќо  в  его  возмущении  столько  фальши,  в  его
покачивающейсЯ голове  столько злобы,  что •энк  чувствует, как  всем  своим
поведением  Ѓони  невольно  подтверждает  слова  ѓенри.  •энк  в   изумлении
отступает  и   останавливаетсЯ,  почти  скрывшись   за   желтой  занавеской.
“влеченные своей  враждой, старики забывают  о нем. Ѓони продолжает  скорбно
качать  головой, ѓенри вертитсЯ под одеЯлом, времЯ от времени бросаЯ взглЯды
на своего старого дружка. Џосле минутного  молчаниЯ он раскрывает рот, чтобы
выразить то, что так долго  сжигало  его и  теперь угрожает вырватьсЯ из-под
контролЯ.
     --  „обрых шестьдесЯт лет.  ‘ тех пор...  с  тех  пор...  черт  бы тебЯ
побрал, ‘тоукс, это было так давно, что Я даже не  могу вспомнить, когда это
началось!
     --  Ђх, ѓенри, ѓенри... -- Ѓони предпочитает гасить пламЯ укоризной. --
Ќеужто ты и вправду можешь припомнить, чтобы  когда-нибудь за все эти годы Я
давал тебе что-либо, кроме мудрых советов? Ќеужели можешь?
     -- ќто каких же? ќто когда ты советовал мне, Ѓену и Ђарону взЯть маму и
отправитьсЯ в  ћджин  в  приют длЯ  безработных,  убеждаЯ,  что  одни мы  не
переживем зиму в лесу? ’ы  тогда говорил, что с непривычки здесь не  выжить.
Џрипоминаешь  этот  советик?  ’ак  вот,  насколько  Я  помню,  мы  прекрасно
выжили...
     -- ‚ ту зиму из-за твоего упрЯмства вы потерЯли мать, -- напоминает ему
Ѓони.
     --  ЏотерЯли? Ћна умерла! ‹ес к этому не  имеет никакого отношениЯ. Ћна
просто заболела, слегла и умерла!
     -- ‚ городе этого могло бы и не быть.
     --  ќто могло произойти где угодно. Ћна  умерла в  тот  год, потому что
решила, что ей суждено умереть.
     -- Њы все предлагали помочь.
     -- …ще как! ’ы здорово нам помог, оставив нас без лавки.
     -- Њы все бескорыстно предлагали вам все необходимое...
     -- Ђ что хотели взамен? Ќаш дом и имущество? ‡акладную на десЯть лет?
     -- ѓенри, это нечестно, организациЯ не предъЯвлЯла таких требований.
     -- Њожет, это нигде не  было записано, но суть остаетсЯ той же. Њне  не
довелось  знать твоего отца или эту чертову его организацию, но что это были
за бескорыстные предложениЯ, Я помню. Ћтличные были такие предложениЯ.
     -- ѓовори что хочешь, но нас никто ни в чем не может обвинить, мы всего
лишь отстаивали общественные интересы.
     Џрежде чем ѓенри успевает ответить, дверь открываетсЯ и в палату входит
сестра с маленьким  бумажным стаканчиком  кофе. Џоставив  его на столик, она
окидывает  взглЯдом мужчин и  поспешно  выходит, не говорЯ  ни  слова. ѓенри
принимаетсЯ  пить, глЯдЯ на Ѓони сквозь поднимающийсЯ пар. Љогда он отрывает
стаканчик от губ, •энк замечает на  нем два следа от зубов  -- тех, что были
напротив  друг друга.  Ќе отрываЯ взглЯда  от  склоненной головы Ѓони, ѓенри
ставит стаканчик  на  стол и  вытирает губы  рукавом своей белой  фланелевой
рубахи. Ѓони продолжает трЯсти головой, скорбно кудахча по поводу плачевного
состоЯниЯ своего старого приЯтелЯ.
     -- Ѓони, -- наконец выдохшись, произносит ѓенри, -- у тебЯ есть с собой
понюшка?
     Ѓони оживлЯетсЯ:
     -- Љонечно, конечно, -- и достает из кармана пиджака табакерку. -- ‚от,
позволь-ка мне...
     -- „ай сюда.
     Ѓони моргает и, не открываЯ табакерки, осторожно ставит ее на простыню.
ѓенри  берет ее в руку. Ћн вертит ее своей  нежно-розовой рукой, старательно
пытаЯсь  открыть крышку большим пальцем: полудюймовый поворот,  еще усилие и
снова поворот -- перехват, поворот, перехват, поворот-•энк еле сдерживаетсЯ,
чтобы не выхватить у него табакерку и самому не  отвернуть крышку, избавив и
себЯ и его от бессмысленного  мучениЯ.  Ќо  что-то не дает  ему тронутьсЯ  с
места, и он не осмеливаетсЯ выйти из-за занавески. …ще не осмеливаетсЯ. Џока
все не заканчиваетсЯ само собой.
     Љрышка  слетает. ЉоричневаЯ табачнаЯ  пыль выплескиваетсЯ  на простыню.
ѓенри ругаетсЯ,  потом  терпеливо,  под неотступным взглЯдом Ѓони,  собирает
рассыпавшийсЯ  табак, завинчивает крышку  и, взЯв табакерку  двумЯ пальцами,
швырЯет ее на колени Ѓони...
     -- Џремного обЯзан.
     Ћстатки он собирает в кучку  и, скатав из них шарик,  запихивает его за
губу.  ‘ секунду он  сосредоточенно пристраивает его во рту поудобнее, после
чего с торжествующим  видом  стрЯхивает  труху с кровати на  пол. Љоричневые
губы растЯгиваютсЯ в широкой улыбке.
     -- Џремного обЯзан, дружище, старый приЯтель... премного обЯзан.
     Џохоже, и  длЯ Ѓони настала пора понервничать. “спех ѓенри с табакеркой
выбивает  его из благодушного состоЯниЯ, взваливаЯ  на  его  поникшие  плечи
тЯжелый груз конкуренции.
     --  —ем  собираешьсЯ  занЯтьсЯ,  ѓенри, --  осведомлЯетсЯ  он,  пытаЯсь
придать своему вопросу обыденный тон, -- теперь, когда все переменилось?
     --  —то ты имеешь в  виду, Ѓони? Ќаверное,  тем же,  чем и раньше. -- Љ
ѓенри  возвращаетсЯ  былаЯ бесстрашнаЯ уверенность. --  Ќаверное,  вернусь с
мальчиками  в  лес.  ‚алить  деревьЯ.  „арить солнечный свет  болотам. -- Ћн
зевает  и  чешет шею длинным ногтем.  -- •отЯ чего себЯ обманывать! џ уже не
мальчишка. Љогда  тебе за  семьдесЯт, приходитсЯ сбавить темп,  предоставить
всю работу  мальчикам, а самому только  давать советы,  полагаЯсь на опыт  и
ноу-хау.  Њожет,  даже  придетсЯ  возить  с  собой  в  лес  кресло.  Ќо  что
касаетсЯ...
     -- ѓенри,  -- не  выдерживает Ѓони, -- ты  дурак.  ‚алить деревьЯ... ’ы
что, не видишь, что тебЯ самого уже свалило? ’ебЯ! ‘ тех пор как... Ђ ведь Я
говорил тебе, всю дорогу Я предупреждал тебЯ...
     -- ‘ каких пор, Ѓони? -- вежливо осведомлЯетсЯ ѓенри.
     -- ‘  тех  пор,  как  Я еще  тогда  тебЯ  предупреждал,  что ни  одному
смертному не  под  силу...  выжить  здесь в одиночку!  Њы  тут все заодно! €
человек... человек должен...
     -- ’ак что с тех пор, Ѓони? -- не успокаиваетсЯ ѓенри.
     -- —то? ‘ тех пор как Я... —то?
     ѓенри с напрЯжением наклонЯетсЯ ближе.
     -- ‘ тех  пор, как  папа сбежал,  а Я  продержалсЯ? ‘  тех пор,  как мы
пережили ту зиму? ‘ тех пор, как мне удалось сколотить дело,  несмотрЯ на то
что ты утверждал, будто это никому не под силу?
     -- џ никогда не порицал людей, возделывающих эту землю.
     -- ‹юдей -- да, а одиночку? Ћдну семью? Ђ? Ђ? Љогда ты только и твердил
нам, что у нас  ничего  не получитсЯ. "Ћбщими усилиЯми" -- вот что ты всегда
говорил. Ћ ѓосподи! ‚ те годы Я столько наслушалсЯ твоих пионерских призывов
сообща-против-дикой-природы, что менЯ уже воротило от них.
     -- ќто было необходимо. ќто было единственной опорой смертного человека
в его борьбе с неприрученными стихиЯми...
     -- ’ы говоришь прЯмо как твой отец.
     -- ’олько сообща можно было выжить.
     -- —то-то Я не припомню, чтобы боролсЯ с чем-нибудь сообща, но, похоже,
выжить мне удалось. € не без приобретений на этом пути.
     -- € что ты получил? Ћдиночество и отчаЯние.
     -- Ќу, про это мне ничего не известно.
     -- Џрикован к постели! -- Ѓони встал со  стула  и сложил на груди руки.
-- Ѓез руки! “мираешь!
     --  Ќичего  подобного. Њожет, слегка  помЯт и поломан, но  без этого не
бывает.
     Ѓони собираетсЯ сказать что-то еще, но тут на него наваливаетсЯ приступ
кашлЯ. ЋткашлЯвшись, он берет со спинки  стула плащ и  вдевает в рукава свои
тощие руки.
     -- ‘овсем обезумел от боли. -- Ћн изо всех сил  пытаетсЯ  отделатьсЯ от
мыслей о ѓенри. Ћн так содрал кашлем горло, что теперь из него вылетает лишь
смешной писк. -- ‚от и все. Ћбалдел  от боли. € наркотиков. ђазума нисколько
не осталось. -- Ћн вытирает рот и принимаетсЯ застегивать пуговицы.
     -- “ходишь, Ѓони? -- дружелюбно интересуетсЯ ѓенри.
     -- Љ тому же навернЯка температура. -- Ќо Ѓони не может так уйти.  Џока
краем глаза  видит эту чертову  идиотскую  ухмылку,  эту  рожу,  похожую  на
изображение  глинЯного идола, котораЯ  отрицает  все,  что длЯ него  свЯто и
истинно, эти глаза, которые отравлЯли и портили ему жизнь, не даваЯ ей стать
мирной заводью приЯтного пессимизма. Ѓони боЯлсЯ, что, если он сейчас уйдет,
это лицо может застыть и увековечить себЯ  в смертной маске, и тогда ему уже
никогда не удастсЯ от него избавитьсЯ.
     -- Ќу, привет, Ѓони ‘тоукс, Ѓобби ‘тоукс, крошка ‘тоукс Ѓо-бо...
     ’огда  оно не  только  до  конца  жизни будет  преследовать  его, но  и
уничтожит все его прошлое, лишит смысла всю его жизнь...
     --  €  слышишь, если встретишь •энка или  „жо Ѓена, скажи, чтоб зашли и
принесли мне подсчеты, как у нас обстоЯт дела.
     …сли сейчас он  позволит ѓенри  посмеЯтьсЯ  последним, весь его  мир...
"—то? Џодсчеты? „жо Ѓен?"
     ‚ ужасе •энк  видит, как уже было начавшаЯ открыватьсЯ дверь замирает и
медленно захлопываетсЯ. Ћн  видит, как Ѓони скованно поворачиваетсЯ и  как у
него  желтеют   глаза.   "ѓенри...  старина,  разве  ты  не  знаешь?"  ’огда
неудивительно, что он пребывает в таком неоправданно прекрасном расположении
духа  --  ему  просто не  сказали.  Љонечно,  ни он,  ни Ѓони  ни  словом не
обмолвились об этом -- было бы просто странно говорить о таком  с человеком,
приходЯщим  в себЯ после тЯжелой... -- "‘тарина?" Ќо чтоб никто  не  сказал?
"Ќеужто, ѓенри... ни врач, ни сестра... никто, никто?"
     -- —то это с тобой, Ѓони?
     -- € о последствиЯх? Ћ том, что было вчера?
     -- џ уже сказал тебе, что у менЯ никого не было.
     €  теперь  видит, как лицо  Ѓони вспыхивает светом нового  пониманиЯ. €
когда  Ѓони  начинает  подвигатьсЯ  к  кровати,  •энк  невольно  еще  глубже
забиваетсЯ за занавеску. Ѓони снова садитсЯ, раскуривает свою большую трубку
и  приступает полным сочувствиЯ голосом.  Ћн говорит быстро и уверенно,  без
малейшего намека на обычный кашель.
     ‘квозь  Ярусы  синего  дыма  •энк,  выйдЯ  из-за  занавески,  наблюдает
финальную  сцену  драмы  --  словно  зритель,  успевший  лишь  к  последнему
действию, незаметно присевший на крайний рЯд темного балкона и слышащий лишь
бессвЯзные  реплики. Ћн смотрит на две расплывающиесЯ фигуры и  не  пытаетсЯ
сфокусировать взглЯд.  Ќе  вслушиваЯсь, он знает  их  реплики  наизусть;  не
глЯдЯ, он знает каждое их действие.  ќпизодический персонаж, его  роль почти
закончена, и он ждет конца, чуть  ли не скучаЯ, чуть ли не засыпаЯ под звуки
знакомых реплик, пока одна из них, многократно повтореннаЯ,  не подсказывает
ему, что дело идет к концу.
     -- •энк сделал  это, потому что  не хотел... подвергать еще кого-нибудь
риску.
     -- Ќе думаю... -- “ныло стихаЯ под гаснущими огнЯми софитов.
     --  Ћн сделал  это, потому что...  не хотел  подвергать еще кого-нибудь
риску.
     -- ‘омневаюсь, ѓенри.
     ‡анавес закрываетсЯ, а эхо все еще звучит: "€наче он бы этого не сделал
-- он просто не хотел подвергать кого-нибудь риску во имЯ..."
     -- Ќет, старик,  просто, кроме него, больше никого не осталось... -- Ћн
сделал  это из-за  того...  --  Ќет, из-за  того, что  его все бросили, и он
понЯл,  что не  может валить лес в одиночку...  -- Ћн сделал это из-за того,
что...  -- он наконец  понЯл, что  к чему...  -- из-за  того,  что...  -- он
наконец  понЯл,  что это бессмысленно. €з-за того, что все проржавело и  все
прогнило. €з-за того, что нет  другой силы, кроме  той, что дают  тебе люди.
€з-за того, что слаб. €з-за того,  что нет сил, совсем нет сил.  €з-за того,
что все  тщета и томление духа. €з-за того, что барабан лебедки окончательно
сломалсЯ. €з-за кровавых ран от срывающихсЯ тросов. €з-за фронтита и вросших
ногтей. €з-за дождЯ. €з-за того, что так долго, так невыносимо долго...
     -- ѓенри, •энк не дурак... он понимает.
     €з-за того, что сила -- это ничто, это всего лишь симулЯциЯ.
     --  Ћн  умный мальчик, ѓенри,  он понимает,  что к чему...  в этом мире
нельзЯ одному, и всегда  было нельзЯ...  ни  один смертный  не  может  долго
вынести...
     Џотому что иногда единственный способ что-то сохранить  -- это сдатьсЯ.
Џотому что иногда во имЯ победы надо стать слабым...
     -- Ћ-хо-хо,  -- бодро  замечает Ѓони,  глЯдЯ на  свои большие карманные
часы, -- уже поздно. -- Ћн  снова поднимаетсЯ со стула и, слегка покашливаЯ,
застегивает оставшиесЯ пуговицы. Џотом, словно трЯпку, он поднимает с одеЯла
руку  ѓенри  и пожимает ее. -- Џора домой, ѓенри.  Џри такой погоде нелегкий
путь длЯ нас, стариков, --  замечает Ѓони  и ронЯет руку, покачиваЯ головой.
-- Ћчень сожалею, что  мне  пришлось быть вестником печальных новостей о „жо
Ѓене, ѓенри. џ знаю, как вы все его любили. џ бы скорее предпочел, чтобы мне
Язык  отрезали,  чем сообщать  тебе об  этом. Ќу вот... —то тебе принести  в
следующий раз? ‘убботние "€внинг Џост"? “ менЯ куча старых экземплЯров. ’ак.
„ай-ка Я поставлю этот телевизор на полку, чтобы он был прЯмо перед тобой. Ђ
то  ведь  так можно  и зрение  испортить, а? -- Ћн включает  телевизор и, не
дожидаЯсь, когда  тот  нагреетсЯ,  направлЯетсЯ  к  двери.  ’ам  он  еще раз
оборачиваетсЯ и задирает пальцем  кончик  носа. Ѓони начисто забыл обо  мне.
Ћни оба забыли.
     --  ‚ыше  нос,  старина, --  говорит  он ѓенри.  --  Њы  еще пожуем,  а
некоторым  уже ничего  не  светит. Ћ'кей,  и  смотри  не замучай  сестричку.
Џока...
     € с  важным  видом  Ѓони покидает палату. џ выхожу из своего  укрытиЯ в
ногах  кровати  и  начинаю что-то говорить, но, судЯ  по  виду ѓенри,  можно
заключить, что толку от этого не будет.
     -- Џапа, -- говорю Я, -- понимаешь, то, что случилось...
     -- •м, ну  что ж, -- произносит он, глЯдЯ  прЯмо в экран телевизора, --
по  крайней  мере, длЯ  старого черномазого...  у  менЯ сохранилсЯ  неплохой
нюх... так что можно еще... а •энк, он... мне надо было подумать... полагаю,
мы... неправильно они наложили гипс... -- € дальше в том же духе, все глубже
погружаЯсь в  свои  размышлениЯ.  ‚ыглЯдит  он  совершенно  убитым.  €ли это
наркотик  пронЯл его. Ќо  врЯд ли  дело  только  в этом. ‚ыражение его  лица
менЯетсЯ,  обретаЯ  мир  и  покой.  Њышцы под скулами расслаблЯютсЯ, ухмылка
исчезает, и  морщины на переносице  разглаживаютсЯ. Њорфий действует на него
как снотворное...  Џотом глаза  его тускнеют, словно  кто-то или что-то, еще
жившее  в  нем, ушло, предоставив  телу  в  одиночестве перегонЯть  кровь  и
кислород,  бросив на подушке пустое лицо  в голубом мерцании телевизора, как
бросают на  кровать старую,  сносившуюсЯ  одежду. ‘вет мигает. Џалата гудит,
словно битком  <i>набита</i> большими  сонными  мухами. Ћглушенный...  онемевший...
погребенный  под  плотным  ватным  покровом  морфиЯ старик  мотает  головой,
изредка открываЯ  щелки глаз  и видЯ над  собой высокий темно-зеленый купол,
подпираемый стволами мамонтовых деревьев. ѓде-то стучит дЯтел, весело кричит
сойка, вращаЯ хитрым глазом, --  синЯЯ, словно  мазок  краски! "Ћ-го-го!  ’ы
глЯнь!" -- майское  солнце играет в хвое. "Ќу и денек! ‚от это жизнь!" <i>’ишь,
безветрие,  неподвижно  свисают прЯди пыльцы, соединЯЯсь в один  Ярко-желтый
луч, льющийсЯ с верхушек деревьев до самой  земли...</i> "•о! ѓлЯнь  туда..." --
<i>вихрь белых  бабочек взлетает  над  щавелем, потревоженный  его шагами,  его
поступью там, где еще не ступала нога бледнолицего.</i> "Ђ может, и вообще ничьЯ
нога!"  <i>Ћн  смотрит  на  деревьЯ  и  плюет  себе на  ладони.</i>  "Ћ'кей, стойте
спокойно. ‚ы что думаете? џ медведь в спЯчке?  Ќам  надо  дело делать. ђысек
стрелЯть, Яйцами бренчать, деревьЯ  валить, землю сверлить... ‘той спокойно,
черт бы тебЯ побрал!"
     -- ‘покойно... спокойно, мистер ‘тампер. Ќам хорошо и спокойно.
     -- Љто сказал,  что Я не могу?  ’олько не мешайте мне.  Љакое вам дело?
ѓм, пока Я жив... „ай-ка Я прочищу  уши. -- <i>€ еще пи один топор бледнолицего
не  звучал  здесь.</i> "Ђ-а-а.  ’рос. Ђх  ты чертов хлыст".  <i>€ блестЯщаЯ зеленаЯ
лавина  тысЯчи тысЯч падающих иголок сметает солнце со своего пути.</i> "Ѓа-бах!
’очно  на  место".  ќто  май  в  двадцатых  годах,  когда  здесь еще  стоЯли
мамонтовые деревьЯ. <i>Љупол над головой дал  трещину. € в нее  снова врываетсЯ
солнце, заливаЯ светом землю, не видевшую его миллионы лет.</i> "ѓосподи €исусе,
какое  же у нас  тут  времЯ?  Џостой-ка, что это  ты о  себе здесь думаешь?"
–арапаетсЯ, как котенок, белый с серо-голубым, как, знаешь, царапает куриное
горло, когда его... "Ђ? —то это ты себе?.."
     --  Ѓот и хорошо.  ‚от и все. “спокоились и молчим. ‚от и все. Ђ теперь
отдыхайте. ’ихо и хорошо.
     Љогда €венрайт входит в "Џенек", ђей и ђод устраиваютсЯ на эстрадке. Ќа
темнеющей улице слышны резкие звуки настраиваемых электрогитар. „олетают они
и до  ќнди,  сидЯщего  в джипе,  и он, достав  из кармана  губную гармошку и
смахнув  с  нее  крошки  корпии  и  шелухи  из-под  семечек,  начинает  тихо
наигрывать. Ћн  решает, что дождетсЯ •энка и ‚ив, и, вместо того чтобы  идти
пешком, поедет вместе с ними.
     Ћн  видит, как по противоположной стороне улицы на влажное  дребезжание
неонов спешит  •энк, и  с грустью  прикидывает,  сколько  ему  еще  придетсЯ
ждать...
     (Љогда Я вышел из больницы, в животе у менЯ так бурлило, что  Я даже не
знал, удастсЯ  ли мне дойти до "Џенька". …динственное, чем можно было залить
это  бурление,  это  "„жонни  “окером",  на три пальца. ќта  чертова  палата
подействовала на менЯ хуже, чем поездка в джипе. Њой ослепительно Яркий день
становилсЯ все  тусклее и тусклее, а теперь Я уже и вовсе не мог сказать, не
собираетсЯ ли мир напрочь исчезнуть.
     „лЯ такого раннего часа "Џенек"  был переполнен:  большинство ребЯт, не
дошедших до  кладбища, осело здесь, и теперь они  уже прилично поднабрались.
Љогда Я вошел, они слегка  попритихли,  но  уже через  секунду все  кинулись
пожимать  мне  руку, словно  они души не  чаЯли в  человеке, который на  два
месЯца  лишил их работы.  €венрайт поставил  мне виски. ‡азвучали гитары,  и
полилсЯ добрый старый мотивчик, как в добрые старые времена. Џришла индеанка
„женни  и принЯлась покупать выпивку тем,  кто  был  попьЯнее. € Ѓиг  Ќьютон
сидел,  весь из себЯ такой крутой.  Ђ вокруг,  болтаЯ,  спотыкаЯсь и  пускаЯ
слюни, шаталсЯ ‹ес  ѓиббонс. €, несмотрЯ  на  то что нынче среда, завтрашний
„ень  ЃлагодарениЯ все  превращал  в  праздник,  как  бывало  в "Џеньке"  по
субботам в старые времена, с той лишь разницей, что старые времена миновали,
что  все  изменилось,  хоть  дребезжат  гитары,  пиво льетсЯ  рекой  и парни
гогочут,  кричат,  ругаютсЯ  и  играют  в нарды... <i>за  и