ризнаков  магнитного  полЯ
по-прежнему нет.
     ‘ейчас наименьшее удаление -  около ста  километров;  в  результате
вращениЯ  џпета  оно  возрастет  примерно  до  ста  шестидесЯти,   затем
сократитсЯ до  нулЯ.  —ерез тридцать дней  Я  пройду непосредственно над
объектом,  но этого долго ждать,  да к  тому же он тогда будет на ночной
стороне...
     „аже  и  сейчас он  держитсЯ в  поле зрениЯ всего несколько минут и
уходит за горизонт.  —ертовски досадно, никак не удаетсЯ толком провести
наблюдениЯ.
     ...’ак вот,  Я просил бы вас одобрить мой план. ЉосмическаЯ капсула
развивает достаточное ускорение,  поэтому на ней можно без особого риска
совершить посадку и потом вернутьсЯ на корабль.  џ хочу выйти из кораблЯ
и подобратьсЯ поближе.  …сли никакой опасности не замечу,  сЯду рЯдом, а
то и на верхушку этой махины.
     Џока Я буду спускатьсЯ, корабль останетсЯ в пределах видимости, так
что в полном отрыве от него придетсЯ пробыть всего часа полтора.
     “бежден,  что  другого  решениЯ  нет.  џ  пролетел больше  полутора
миллиардов километров, и последние сто километров менЯ не остановЯт.

     ‘траж  ‡вездных  ‚рат,   чьи   необыкновенные  органы  чувств  были
неизменно обращены к  ‘олнцу,  уже много недель следил за приближающимсЯ
кораблем.  ’е, кто создал ‘траж, подготовили его длЯ многих задач, в том
числе и  длЯ этой.  Ћн  уловил,  что корабль,  летЯщий из теплого сердца
‘олнечной системы,  устремлЯетсЯ к  нему.  Ѓудь он  живой,  он ощутил бы
волнение,  но  такое чувство было ему недоступно.  „аже если бы  корабль
пролетел мимо,  ‘траж не  ощутил бы  и  тени разочарованиЯ.  Ћн ждал три
миллиона лет. Ћн готов был ждать вечно.
     ‘траж  наблюдал и  отметил,  что  корабль-пришелец сбавил скорость,
тормозЯсь струЯми раскаленного газа,  но  ничего не предпринимал.  Џотом
ощутил  бережные  прикосновениЯ излучений,  пытавшихсЯ проникнуть в  его
тайны. € опЯть никак не отозвалсЯ.
     Ќо  вот  корабль вышел  на  орбиту и  стал  кружить низко над  этой
необычно  пестрой  луной.  ‚спышками  радиоволн  он  начал  разговор  со
‡вездными ‚ратами.  Њного  раз  подрЯд  он  отсчитывал простые числа  от
одного до одиннадцати.  Џотом перешел к более сложным сигналам, на самых
разных  частотах,   в  ультрафиолетовом,   инфракрасном,   рентгеновском
диапазонах. ‘траж не отвечал: ему нечего было сказать.
     Љорабль  надолго  затих,   а  потом  ‘траж  заметил,  что  от  него
отделилось и  начало спускатьсЯ к  ‚ратам какое-то  тело.  Ћн  поискал в
своей  памЯти,   и  логические  цепи,   повинуЯсь  приказам,  полученным
очень-очень давно, принЯли решение.
     Џод ледЯными лучами ‘атурна в ‡вездных ‚ратах пробудились спавшие в
них силы.


        39. Ќавстречу Ћку

     ‘наружи "„искавери" казалсЯ совершенно таким же, каким Ѓоумен видел
его  перед  стартом  на  окололунной  орбите,  в  свете  огромной  ‹уны,
занимавшей  полнеба.   ђазве  только  одно  немного  изменилось:  краска
наружных  надписей,  указывавших назначение различных люков,  креплений,
розеток внешнего питаниЯ и  других  наружных устройств,  словно бы  чуть
выцвела от долгого пребываниЯ в лучах ничем не заслоненного ‘олнца.
     ‘олнце отсюда выглЯдело так,  что  земной житель его ни  за  что не
узнал бы.  Ћно было еще слишком Ярким,  чтобы счесть его звездой,  но на
маленький диск его нетрудно было смотреть в  упор.  €  оно уже совсем не
грело: Ѓоумен, снЯв перчатку, подставил руку под его лучи, струившиесЯ в
иллюминатор космической капсулы,  и не ощутил на малейшего прикосновениЯ
тепла к  своей коже.  ‘  таким же  успехом можно было гретьсЯ под лучами
‹уны.  „аже чуждый ландшафт, раскинувшийсЯ под ним в нескольких десЯтках
километров,  не подчеркивал с такой остротой, как бесконечно далек он от
родной ‡емли.
     €  теперь  он,  наверно  в  последний  раз,  вышел  за  порог  того
искусственного мирка,  который столько месЯцев был его домом.  „аже если
он не вернетсЯ,  корабль все так же будет нести свою службу - передавать
на  ‡емлю  показаниЯ приборов,  покуда  какаЯ-нибудь авариЯ не  разрушит
окончательно его электронные цепи.
     Ђ  если  он,   Ѓоумен,   все-таки  вернетсЯ?   —то  ж,   он  сумеет
продержатьсЯ, может быть, даже сохранить рассудок еще несколько месЯцев.
Ђ  потом  наступит конец,  потому что  система гипотермического сна  без
электронного мозга действовать не может.  ‡начит,  до прилета "„искавери
II" на џпет - а это будет через четыре-пЯть лет - он не доживет.
     Ќо  он быстро прогнал эти мысли.  Џеред ним в  небе всходил золотой
полумесЯц ‘атурна,  и он был первым человеком, кому довелось увидеть это
зрелище.   ‚зорам   других  людей   ‘атурн  всегда  предстает  полностью
освещенной стороной,  обращенной к  ‘олнцу.  Ђ  здесь  это  был  изЯщный
полумесЯц,  и кольца пересекали его тонкой линией - ни дать ни взЯть лук
со стрелой, котораЯ вот-вот будет пущена прЯмо в ‘олнце.
     Ќа линии колец были видны еще и  ЯркаЯ звездочка -  ’итан,  и более
слабые искорки -  другие луны ‘атурна. Ќе пройдет и половины начавшегосЯ
столетиЯ,  как  на  всех  этих  небесных телах  побывают люди,  но  ему,
Ѓоумену, не суждено узнать, какие тайны они там откроют...
     ђезко   очерченнаЯ  граница  белого   слепого  ока   џпета   быстро
приближалась:  до него оставалось километров сто пЯтьдесЯт -  меньше чем
через десЯть минут он будет над целью.
     †аль,  нельзЯ никак узнать,  доходЯт ли  его слова до ‡емли -  ведь
теперь  сигнал  летит  до  нее  долгих полтора часа.  Ѓудет  жесточайшей
иронией  судьбы,   если  из-за  какой-нибудь  неисправности  в   системе
ретранслЯции он внезапно утонет в молчании и никто не узнает,  что с ним
произошло.
     - "„искавери" еще светилсЯ звездочкой высоко в черном небе. Љапсула
обгонЯла его,  набираЯ  скорость на  спуске,  но  Ѓоумен  знал  -  скоро
двигатели затормозЯт ее и  корабль скроетсЯ из виду,  оставив его одного
на светЯщейсЯ равнине с черной загадкой в центре.
     Џлоский черный обелиск вырастал из-за  горизонта,  заслонЯЯ звезды.
Ѓоумен  развернул капсулу вокруг оси  гироскопов и  включил двигатель на
полную тЯгу,  чтобы  погасить орбитальную скорость.  Џо  длинной пологой
дуге капсула начала снижатьсЯ к поверхности џпета.
     ‚  мире с  более мощным гравитационным полем этот маневр потребовал
бы  непозволительного расхода топлива.  ‡десь  же  капсула весила  всего
килограммов  десЯть,  и  Ѓоумен  мог  несколько  минут  лететь,  как  бы
планируЯ:  так  он  избежал  опасной  растраты запаса  топлива,  котораЯ
приковала бы  его к  планете без надежды возвратитьсЯ на "„искавери".  Ђ
впрочем, длЯ него это уже не имело особого значениЯ...
     „о поверхности было еще почти десЯть километров; Ѓоумен летел прЯмо
на черную громаду, вознесшуюсЯ во всем своем геометрическом совершенстве
над безликой равниной.  ‘  виду монолит был так же мертв,  как и плоскаЯ
белаЯ   поверхность  вокруг;   только  сейчас  Ѓоумен  ощутил  всю   его
огромность.  ‘удЯ  по  тщательным измерениЯм сделанных  им  фотоснимков,
высота этого  обелиска достигала шестисот метров -  на  ‡емле нашлось бы
немного зданий  такой  высоты.  Ђ  пропорции его,  насколько можно  было
судить,  были те  же,  что и  у  лунного монолита,  -  то  же любопытное
отношение 1:4:9.
     - џ  сейчас в  пЯти километрах от  него,  держусь на  высоте тысЯча
двести метров. Џока никаких признаков активности - приборы молчат. ѓрани
на вид совершенно гладкие, отполированные. ’акаЯ древность - и ни единой
щербинки от метеоритов!..
     ...€ на его...  как ее назвать...  крыше,  что ли, тоже ни соринки,
чисто!  € никаких отверстий тоже нет. џ надеЯлсЯ, что найду какой-нибудь
вход...
     ...‚от Я  уже над ним,  парю на высоте полутораста метров.  Ќе буду
попусту тратить времЯ,  а то скоро прерветсЯ свЯзь с "„искавери".  ђешил
садитьсЯ.  Љрыша с виду очень прочнаЯ, а если что - сразу уйду на полной
тЯге...
     ...Џодождите... Ќе понимаю... ‘транно...
     ѓолос Ѓоумена оборвалсЯ, изумление и замешательство лишили его дара
речи. Ћн не испугалсЯ, он просто не мог описать то, что увидел.
     Ћн  висел  над  огромным  плоским  прЯмоугольником примерно  двести
пЯтьдесЯт  на  шестьдесЯт  метров,  сделанным  из  какого-то  материала,
который с виду был массивный, как скала. Ќо по мере снижениЯ капсулы эта
чернаЯ  плоскость стала  словно  отступать,  уходить внутрь.  ‘овсем как
общеизвестнаЯ оптическаЯ  иллюзиЯ:  глЯдишь  на  трехмерный  предмет  на
картинке,  небольшое усилие воли - и те грани, которые выступали вперед,
оказываютсЯ заглубленными внутрь...
     Ќо  здесь это  происходило с  огромным и  с  виду прочным массивом!
Ќепостижимо,  невероЯтно,  но  это  был  уже не  монолит,  высЯщийсЯ над
плоской равниной.  ’о,  что  казалось его крышей,  провалилось вниз,  на
безмерную глубину.  Ќа  одно  головокружительное мгновение ошеломленному
Ѓоумену  показалось,  что  перед  ним  разверзлась вертикальнаЯ шахта  -
прЯмоугольный  ствол,   уходЯщий  в   бездну  и   вопреки  всем  законам
перспективы не сужающийсЯ с расстоЯнием.
     Ћко  џпета  мигнуло,  словно сбрасываЯ досадную соринку.  “  „эвида
Ѓоумена хватило времени только на одну судорожно-рваную фразу -  люди на
‡емле,  в  полутора миллиардах километров от  џпета,  услышали ее  через
восемьдесЯт минут и запомнили до конца жизни:
     - Ћн полый...  Ћн без дна...  без конца...  и...  о Ѓоже,  он полон
звезд!..


        40. “ход

     ‡вездные ‚рата открылись.  € закрылись.  Џространство искривилось -
только на миг, слитком краткий, чтобы его можно было измерить.
     €  вновь џпет стал пустынным,  каким был три миллиона лет,  если не
считать покинутый,  но еще неразрушенный корабль, пославший тем, кто его
создал, весть, которую они не могли понЯть, как не могли ей поверить...


        VI. ‘Љ‚Ћ‡њ ‡‚…‡„Ќ›… ‚ђЂ’Ђ


        41. "“зловаЯ станциЯ" пространства

     Ћн  не  ощущал  движениЯ  и,   однако,   падал  навстречу  звездам,
блиставшим там,  в темных глубинах џпета.  Ќет - не там сиЯли звезды, не
там, - он был уверен. ’еперь, когда было уже слишком поздно, он пожалел,
что  мало интересовалсЯ теориЯми гиперпространства и  трансразмерностных
каналов.   „лЯ   „эвида   Ѓоумена   эти   понЯтиЯ  уже   перестали  быть
теоретическими.
     Ќаверно, этот монолит на џпете был полый... Ђ "крыша" - так, просто
обман зрениЯ или какаЯ-то диафрагма,  она раскрылась и впустила его,  но
куда впустила?  Ќасколько он мог верить своим глазам,  он падал вместе с
капсулой  в  огромной  шахте  прЯмоугольного сечениЯ  глубиной в  тысЯчи
метров. Џадал все быстрей и быстрей, но просвет шахты под ним не менЯлсЯ
в размерах и не приближалсЯ к нему.
     ’олько звезды двигались, сначала очень медленно, - до него не сразу
дошло,  что  они  разбегаютсЯ в  стороны,  за  пределы того просвета,  в
который видны ему.  Ќо  вскоре он убедилсЯ,  что звездное поле все времЯ
расширЯлось,  как  будто  оно  мчалось к  нему  с  немыслимой скоростью.
ђасширение полЯ носило нелинейный характер -  звезды в  центре словно бы
почти не двигались, а чем дальше от центра, тем стремительней ускорЯлось
их движение;  у краЯ просвета,  прежде чем совсем исчезнуть из виду, они
уже казались летучими световыми черточками.
     Ќо на смену им поЯвлЯлись другие:  они как бы притекали в  центр из
источника,  совершенно неисчерпаемого.  Ѓоумен успел подумать: что, если
какаЯ-нибудь звезда так и  будет лететь прЯмо на  него и  он  врежетсЯ в
раскаленное солнце?  Ќо звезды оставались столь далеки от него, что ни у
одной нельзЯ было  разглЯдеть диск,  и  неизменно расходились в  стороны
светЯщимисЯ черточками, исчезаЯ за краЯми своей прЯмоугольной рамки.
     Ђ  дальний конец шахты все не  приближалсЯ.  Љак будто всЯ шахта со
своими  стенами  двигалась вместе  с  Ѓоуменом,  увлекаЯ  его  навстречу
неведомой участи. Ђ может, он вообще не двигалсЯ - это само пространство
перемещалось вокруг него?
     €  вдруг он понЯл:  непонЯтное творитсЯ не только с  пространством.
—асы  на  маленькой приборной панели капсулы тоже  вели себе чрезвычайно
странно.
     Ћбычно цифры десЯтых долей секунды мелькали в окне счетчика времени
так быстро,  что их едва можно было уловить.  ’еперь же они поЯвлЯлись и
исчезали через отчетливо уловимые промежутки времени,  и  Ѓоумен мог без
труда отсчитывать их одну за другой. Ђ секунды тЯнулись так невообразимо
медленно, словно времЯ готово было остановитьсЯ. Ќаконец, отсчет десЯтых
долей прекратилсЯ совсем - цифры в окошке застыли между 5 и 6.
     €  однако,  Ѓоумен  мог  по-прежнему мыслить и  даже  замечал,  как
эбеново-черные стены  шахты  пролетают со  скоростью,  которую нельзЯ ни
уловить,  ни  измерить -  то  ли это нуль,  то ли тысЯчекратнаЯ скорость
света...  Џочему-то он не испытывал ни удивлениЯ,  ни тревоги. Ќапротив,
он будто спокойно ждал чего-то хорошего -  так с ним было однажды, когда
специалисты   по    космической   медицине    проверЯли   его    психику
галлюциногенными наркотиками.  Њир вокруг был странный, удивительный, но
не внушал страха.  ‚едь он,  Ѓоумен, пролетел сотни миллионов километров
ради  раскрытиЯ тайны,  ну  а  теперь  тайна,  похоже,  сама  летит  ему
навстречу.
     ЏрЯмоугольник впереди посветлел.  џркие  черточки звезд тускнели на
фоне млечного неба, которое сиЯло все сильнее. Љазалось, капсула летит к
скоплению облаков, равномерно освещенному лучами невидимого солнца.
     ’уннель кончалсЯ.  „альний его просвет, который все времЯ оставалсЯ
недосЯгаемым,  на одном и  том же не поддающемсЯ определению расстоЯнии,
вдруг  начал  повиноватьсЯ  обычным  законам  перспективы  -  теперь  он
приближалсЯ и становилсЯ все шире.  Ћдновременно Ѓоумен ощутил,  что уже
не падает, а, наоборот, летит вверх; у него даже мелькнула мысль - уж не
пролетел ли  он  џпет насквозь и  не  вынырнет ли  сейчас на  другом его
полушарии.  Ќо капсула еще не успела вырватьсЯ из туннелЯ наружу, как он
понЯл: это не џпет и не какой-либо иной мир, ведомый человечеству.
     ‡десь Явно  не  было  атмосферы,  потому что  он  мог  различить до
мельчайших  подробностей все  предметы  на  открывшейсЯ  ему  непривычно
плоской поверхности вплоть до невообразимо далекой черты горизонта.  Џод
ним лежал мир исполинских размеров, должно быть, намного больше ‡емли. €
однако,  всЯ  эта  огромнаЯ поверхность была  сплошь,  словно  мозаикой,
испещрена  контурами  Явно  искусственных  сооружений,  стороны  которых
измерЯлись многими километрами. Ѓудто титан, способный играть планетами,
складывал здесь  огромную головоломку.  Ђ  посередине многих  квадратов,
треугольников и многоугольников зиЯли отверстиЯ черных шахт,  в точности
подобных той, из которой он сам только что вылетел.
     Ќо еще сильнее,  чем невообразимый мир,  который простиралсЯ внизу,
поразило и  встревожило Ѓоумена  небо.  ‚  нем  не  было  ни  звезд,  ни
бездонного космического мрака.  Ѓыло  только  мЯгкое млечное сиЯние,  от
которого рождалось ощущение бесконечной протЯженности.  Ѓоумен вспомнил,
как ему описывали когда-то  страшные антарктические туманы:  "Ѓудто тебЯ
сунули в  шарик.  длЯ  пинг-понга".  ќтот  образ  очень подходил к  тому
непостижимому,  что видел над собой Ѓоумен,  только здесь это,  конечно,
объЯснЯлось  совсем  иначе.   Њлечное  сиЯние  неба  не  могли  вызывать
метеорологические причины, туман или снегопад, - ведь тут был абсолютный
вакуум.
     Љогда глаза немного привыкли к перламутровому свечению неба, Ѓоумен
заметил еще кое-что. Ќебо вовсе не было пустым, как показалось с первого
взглЯда.   Ћно   было  усеЯно  мириадами  черных  крапинок,   совершенно
неподвижных и  расположенных в  самых  разных  беспорЯдочных сочетаниЯх.
Ѓоумен не сразу их заметил - ведь это были просто черные точки, - но раз
увидев,  уже без труда различал. Ћни напоминали нечто очень знакомое, но
эта  мысль была так  безумна,  что Ѓоумен отбрасывал ее,  пока логика не
вынудила его сдатьсЯ.
     ќти черные проколы в белом небе были звездами;  казалось, перед ним
фотографический негатив Њлечного Џути.
     "Људа же  это Я  попал?"  -  спрашивал себЯ Ѓоумен и  понимал,  что
никогда не  узнает ответа.  Џространство словно вывернулось наизнанку...
Ќет,  человеку тут не  место!  €  хотЯ в  капсуле было тепло,  он  вдруг
почувствовал леденЯщий холод,  и  его  начала бить дрожь,  с  которой он
никак не мог совладать. •отелось зажмуритьсЯ и забыть о жемчужно сиЯющей
пустоте вокруг, но это было бы проЯвлением малодушиЯ, а такого он не мог
себе позволить.
     ѓраненаЯ   поверхность  планеты,   пронзеннаЯ  черными   колодцами,
стлалась внизу,  однообразнаЯ и неизменнаЯ. Ѓоумен прикинул на глаз, что
летит  примерно на  высоте  пЯтнадцати километров и  мог  бы  без  труда
обнаружить признаки жизни.  Ќо  мир  этот  был  пустынен:  разум побывал
здесь, преобразил его по своей воле и ушел...
     Ђ  потом  вдалеке,  километрах в  тридцати,  Ѓоумен  увидел  горбом
торчавшую    над    плоской    равниной    полуразрушенную   конструкцию
цилиндрической формы.  ќто мог быть только остов гигантского кораблЯ. „о
него было слишком далеко,  чтобы разглЯдеть какие-либо детали,  а  через
несколько секунд он  и  вовсе скрылсЯ из виду,  но Ѓоумен успел заметить
сломанные шпангоуты и тускло поблескивавшие листы металлической обшивки,
отодранной  кое-где,  словно  кожура  с  апельсина.  ‘колько  тысЯч  лет
пролежал  этот  исполин  на  пустынной  планете,   расчерченной,  словно
шахматнаЯ   доска,    геометрическими   фигурами?   €   какие   существа
странствовали на нем среди звезд?
     Ќо  тут из-за  горизонта показалось нечто такое,  что заставило его
забыть о покинутом корабле.
     ‘начала оно выглЯдело плоским диском,  но только потому, что летело
почти прЯмо на него.  Љогда же летевший предмет приблизилсЯ и прошел под
капсулой,  Ѓоумен  увидел,  что  он  веретенообразной формы,  длиной сто
пЯтьдесЯт -  двести метров.  Њестами по  его  длине  шли  какие-то  едва
различимые полосы, но их было трудно разглЯдеть, потому что предмет этот
то ли вибрировал, то ли вращалсЯ с большой скоростью.
     Ћба  конца его  были заострены,  и  признаков каких-либо движителей
Ѓоумен не заметил.  —еловеческому глазу в нем было знакомо только одно -
его  цвет.  …сли  это  и  правда было  вполне осЯзаемое творение чьей-то
техники,  а не оптическаЯ иллюзиЯ, то создатели его, видно, не гнушались
некоторых   человеческих  слабостей.   Ћднако   им   Явно   чужда   была
ограниченность возможностей,  присущаЯ людЯм:  веретено,  суда по всему,
они построили из золота.
     Џовернув  голову  к  экрану  заднего  обзора,  Ѓоумен  следил,  как
снижаетсЯ эта  непонЯтнаЯ штука.  Џролетев мимо,  словно его здесь и  не
было,  она теперь опускалась к  одному из тысЯч черных колодцев и  через
несколько секунд исчезла в  недрах планеты,  прощально сверкнув золотом.
Ћн  снова  осталсЯ  один  под  этим  зловещим  небом,   больше  прежнего
подавленный  ощущением  полного  одиночества  и  оторванности от  родной
‡емли.
     €  тут  он  увидел,  что его капсула тоже снижаетсЯ к  расчерченной
геометрическими узорами  поверхности огромного  мира  и  прЯмо  под  ним
ширитсЯ устье одной из  прЯмоугольных расщелин.  Џустое небо  сомкнулось
над ним, часы вновь замедлили ход и остановились, и капсула опЯть начала
падать  в  черную  шахту  навстречу другому далекому звездному полю.  Ќо
теперь он  был уверен,  что не  возвращаетсЯ в  ‘олнечную систему,  и  в
мгновенном озарении -  может быть,  глубоко ошибочном -  понЯл,  куда он
попал.
     ќто  была  своего рода диспетчерскаЯ Љосмоса,  здесь регулировалось
движение меж звезд в  непостижимых размерностЯх пространства и  времени.
…го занесло на –ентральную “зловую ‘танцию ѓалактики.


        42. —ужое небо

     „алеко впереди снова стали смутно проступать стены шахты, озарЯемые
слабым светом,  просачивавшимсЯ откуда-то из невидимого еще источника. €
вдруг  чернаЯ  тьма  мгновенно оборвалась,  и  капсула вылетела в  небо,
усыпанное Ярчайшими звездами.
     Ѓоумен  вновь  очутилсЯ  в   привычном,   обыкновенном  космическом
пространстве,  но с первого взглЯда понЯл,  что унесен на сотни световых
лет  от  ‡емли.  Ћн  даже не  пыталсЯ найти хоть одно из  тех созвездий,
которые с незапамЯтных времен были знакомы и близки человеку;  вероЯтно,
ни одну из звезд, блиставших сейчас вокруг него, не удалось бы увидеть с
‡емли невооруженным глазом.
     Џочти все  эти звезды были сосредоточены в  сиЯющей ленте,  котораЯ
опоЯсывала небо;  лишь кое-где  черными клочьЯми ее  прорезали скоплениЯ
космической пыли.
     ‡везднаЯ лента была похожа на  Њлечный Џуть,  только в  десЯтки раз
Ярче.  Њожет быть,  это наша ѓалактика, подумал Ѓоумен, но видит он ее с
другой точки,  очень близкой к ее Ядру,  в котором теснЯтсЯ друг к другу
сверкающие звезды.
     •орошо,  если это  она и  есть -  все же  не  так далеко от  родной
‡емли...  Ќо нет, было бы просто ребЯчеством на это надеЯтьсЯ. ‘олнечнаЯ
система так  невообразимо далека,  что  уже все равно -  в  своей ли  он
ѓалактике  или  в  самой  отдаленной  из  всех,   когда-либо  уловленных
телескопом.
     Ћн перевел взглЯд вниз,  на планету,  от которой улетел,  и испытал
новое потрЯсение.  ‚низу уже не было ни гигантского "граненого" мира, ни
какого-либо подобиЯ џпета!  ’ам не  было ничего -  только исчерна-черное
пЯтно среди звезд, зиЯвшее словно дверь из темной комнаты, распахнутаЯ в
еще более темную ночь.  €  сейчас же у него на глазах "дверь" закрылась.
Ќе отдалилась от него, нет, а постепенно заполнилась звездами, словно то
была прореха в  пространстве и  ее залатали...  Ћн осталсЯ один,  совсем
один, в этом чуждом небе.
     Љапсула медленно разворачивалась, и взглЯду Ѓоумена открывались все
новые чудеса.  ‘перва он увидел шарообразный сгусток звезд - чем ближе к
центру,  тем  гуще они  теснились,  так  что  сердцевина была уже совсем
слитным  сверкающим  пЯтном.   ‚нешние  очертаниЯ  шара  расплывались  в
постепенно редеющий ореол из солнц,  незаметно сливающийсЯ с фоном более
удаленных звезд.
     Ѓоумен догадалсЯ, что этот величественный сгусток пламени - шаровое
скопление звезд.  Ћн  созерцал то,  что  до  него  человеческий глаз мог
увидеть -только как смазанное пЯтнышко света в поле зрениЯ телескопа. Ћн
не мог вспомнить,  как далеко от ‡емли до ближайшего шарового скоплениЯ,
но  знал  хорошо:  в  радиусе тысЯчи световых лет  от  ‘олнечной системы
ничего подобного нет.
     Љапсула продолжала медленно вращатьсЯ,  и взглЯду Ѓоумена открылось
новое,  еще более странное Явление -  огромное красное солнце,  во много
раз больше ‹уны, какой она видитсЯ с ‡емли. Ѓоумен мог свободно смотреть
на  него;  судЯ  по  окраске,  солнце это  было не  горЯчее раскаленного
уголька.  Љое-где  по  сумрачно-багровой  поверхности текли  Ярко-желтые
реки,  пылающие Ђмазонки,  извиваЯсь на десЯтки тысЯч километров и затем
терЯЯсь в пустынЯх умирающего солнца.
     “мирающего?   Ќет,   это   было   ложное,   ошибочное  впечатление,
подсказанное человеческим опытом и чувствами, которые порождены красками
закатов на  ‡емле да мерцанием дотлевающих угольков в  камине...  Ђ  эта
звезда  пережила  пламенное буйство  юности,  за  несколько быстролетных
миллиардов лет  промчалась через  фиолетовый,  синий  и  зеленый участки
спектра  и  ныне  вступила  в  возраст  устойчивой,  спокойной зрелости,
продолжительность которого трудно было даже вообразить.  ‚се, что было в
ее прошлом, - меньше тысЯчной доли того, что ей предстоЯло. €сториЯ этой
звезды только начиналась.
     Љапсула перестала поворачиватьсЯ;  теперь  огромное багровое солнце
смотрело прЯмо на  Ѓоумена.  •отЯ движениЯ не  ощущалось,  он знал,  что
по-прежнему находитсЯ во  власти тех  сил,  которые унесли его  сюда  от
‘атурна.  ‚сЯ  наука и  техническое мастерство ‡емли казались безнадежно
примитивными по  сравнению  с  этими  силами,  влекущими  его  навстречу
неведомой, непостижимой участи.
     Ћн напрЯженно вглЯдывалсЯ в  пространство впереди,  пытаЯсь увидеть
цель,  к  которой  его  влекло,  -  может  быть,  какую-нибудь  планету,
вращающуюсЯ вокруг этого солнца.  Ќо  он  не  заметил нигде ни  видимого
диска,  ни особо Яркой точки;  если у  солнца и были планеты,  он не мог
разглЯдеть их на звездном фоне.
     ‚друг  на  самом краю  багрового солнечного диска он  заметил нечто
странное.  ’ам возникло и быстро разгорелось белое сиЯние -  быть может,
внезапное  извержение  или  вспышка,   из  тех,  что  времЯ  от  времени
происходЯт почти на всех звездах.
     ‘иЯние становилось все  Ярче,  оно голубело и  разливалось по  краю
солнечного диска, кроваво-красные оттенки которого быстро поблекли перед
ним.  “смехнувшись над нелепостью своей мысли, Ѓоумен все же подумал, уж
не наблюдает ли он восход солнца... на солнце.
     ’ак оно и было.  Ќад пылающим горизонтом солнца поднималось светило
не крупнее окружающих звездочек,  но такое Яркое, что на него невозможно
было  взглЯнуть.  ЉрохотнаЯ  бело-голубаЯ  точечка,  ЯркаЯ,  как  сиЯние
электрической дуги, понеслась с невероЯтной скоростью поперек солнечного
диска.   ‚идимо,   она  двигалась  очень  близко  к  поверхности  своего
гигантского партнера,  потому что  прЯмо под ней вздымалсЯ увлекаемый ее
притЯжением огненный столб высотой во многие тысЯчи километров -  как бы
приливнаЯ волна планеты,  вечно несущаЯсЯ вдоль экватора красного солнца
в тщетной погоне за летучим огоньком в небе.
     Ћчевидно,  эта  пронзительно сиЯющаЯ булавочнаЯ головка была  белым
карликом -  одной  из  странных Яростных малых звезд размером не  больше
‡емли,  но  в  миллион раз превосходЯщих ее  массой.  Џодобные "неравные
браки"  среди  звезд  нередки,  но  мог  ли  помышлЯть Ѓоумен,  что  ему
доведетсЯ увидеть такую двойную звезду своими глазами?
     Ѓелый  карлик пробежал почти  над  половиной багрового диска  -  на
полный виток ему.  требовалось,  наверно, всего несколько минут, - когда
Ѓоумен убедилсЯ,  наконец,  что его капсула тоже движетсЯ. Ћдна из звезд
впереди становилась все  Ярче и  начала перемещатьсЯ относительно общего
фона. ‚идимо, это небольшое небесное тело очень близко - может быть, оно
и есть тот самый мир, куда он летит?..
     Ќо  оно приблизилось неожиданно быстро,  и  Ѓоумен увидел,  что это
вовсе не планета.
     €з  ниоткуда надвинулось и  скоро заслонило собой весь обзор тускло
поблескивающее паутинно-решетчатое сплетение из металла протЯженностью в
сотни  километров.  Џо  его  обширной,  как  материк,  поверхности  были
разбросаны сооружениЯ,  огромные,  словно города,  но похожие на машины.
‚округ  них  группировалось множество объектов  поменьше,  расположенных
аккуратными рЯдами и колоннами. Ќесколько таких групп промелькнуло мимо,
пока  Ѓоумен  сообразил,  что  это  армады  космических  кораблей  и  он
пролетает над гигантской орбитальной стоЯнкой.
     Ќа  ней  не  было  знакомых предметов,  по  которым можно  было  бы
представить себе масштабы проносившейсЯ внизу панорамы,  и  потому он не
сумел  определить размеры кораблей,  висевших в  пространстве над  своей
базой.  Ќо несомненно,  корабли были колоссальны;  длина иных,  наверно,
измерЯлась  километрами.   Љорпуса  их   имели  самую  различную  форму:
шаровидную  и  Яйцевидную,   многогранных  кристаллов,   тонких  длинных
стержней,  дисков.  ‚идимо,  это  один из  транспортных узлов и  деловых
центров звездной цивилизации, решил Ѓоумен.
     ‚ернее,  здесь  был  некогда такой центр,  может быть,  миллион лет
назад.  €бо нигде Ѓоумен не заметил никаких признаков жизни; этот широко
раскинувшийсЯ космический порт был так же мертв, как ‹уна.
     Ѓоумен понЯл это не только по отсутствию всЯкого движениЯ,  но и по
другим  безошибочным  приметам  заброшенности:  в  металлической паутине
зиЯли огромные бреши -  их  пробили астероиды,  блуждавшие здесь,  точно
осы,  в  необозримо отдаленные времена.  ’еперь это была уже не  стоЯнка
звездолетов, а космическаЯ свалка лома.
     Ћн   разминулсЯ   со   строителЯми  мертвого   гиганта   на   целую
геологическую эпоху:  при  мысли об  этом у  Ѓоумена вдруг упало сердце.
•оть он  и  не  знал,  что его ожидает,  но все же надеЯлсЯ на встречу с
какими-то  разумными существами,  обитающими в  этом  звездном мире.  Ќо
видно,  опоздал  на  свидание...  Ћн  просто  попалсЯ  в  автоматическую
ловушку,  расставленную в  древние времена длЯ  неведомой ему цели.  Ћна
пережила своих создателей, давным-давно погибших, и теперь захватила его
и,  протащив через всю ѓалактику, сбросила сюда, на эту небесную свалку,
должно быть, как многих других до него, и ему суждено умереть здесь, как
только иссЯкнет запас воздуха в капсуле.
     „а, бессмысленно ожидать чего-либо иного. —то ж... Ћн увидел воочию
столько чудес - за такую возможность многие отдали бы жизнь. Ћн вспомнил
о своих погибших товарищах... Ќет, ему грешно сетовать на судьбу.
     Ќо  тут  он  обнаружил,  что  с  прежней,  неослабевающей скоростью
проноситсЯ над  заброшенным космическим портом.  ‚от уже мелькнули внизу
его  последние "предместьЯ",  показалсЯ и  ушел иззубренный,  обломанный
край,  и звезды,  заслоненные им,  вновь открылись перед Ѓоуменом. —ерез
несколько минут кладбище звездолетов осталось далеко позади.
     ‘удьбе Ѓоумена предстоЯло решитьсЯ не здесь,  а далеко впереди,  на
огромном багровом солнце:  теперь уже  можно было  не  сомневатьсЯ,  что
космическаЯ капсула устремилась именно туда.


        43. Ђд

     ‚се небо от  краЯ до краЯ заслонил собой багровый диск.  Ћн был так
близко, что поверхность его уже не казалась неподвижно застывшей. Џо ней
в разные стороны перемещались более Яркие сгустки,  вздымались и опадали
вихри газа,  струи протуберанцев медлительно взвивались в  пространство.
‚прочем,  что значит "медлительно"?  „а если бы их скорость не достигала
миллиона километров в час, глазу не уловить бы их движениЯ!
     Ѓоумен даже не пыталсЯ охватить сознанием масштаб огненного ада,  к
которому приближалсЯ.  Љогда там, в ‘олнечной системе, от которой теперь
его отделЯли неисчислимые миллиарды километров, он пролетал мимо ћпитера
и ‘атурна,  их огромность повергла его в смЯтение.  Ќо то,  что он видел
сейчас,  было в сотни раз огромнее.  Ћн мог лишь воспринимать зрительные
впечатлениЯ, нахлынувшие на него, даже не пытаЯсь их осмыслить.
     ќто море огнЯ,  полыхавшее под ним,  должно бы  внушать страх,  но,
странно,  он испытывал разве что некоторую настороженность.  €  вовсе не
потому,   что   был  подавлен  всеми  чудесами,   нет,   трезваЯ  логика
подсказывала:  его взЯл под защиту некий властный, едва ли не всемогущий
разум. Љапсула была уже так близка к красному солнцу, что он сгорел бы в
один миг,  если бы его не ограждал от радиации какой-то невидимый экран.
€  ускорениЯ,  которые он испытал в  пути с  џпета,  должны бы мгновенно
раздавить его,  а  он  осталсЯ цел и  невредим!  Џраво же,  если столько
заботы проЯвлено о его безопасности, можно еще надеЯтьсЯ на лучшее.
     Љапсула  летела   теперь  по   пологой  дуге,   почти   параллельно
поверхности звезды,  но  постепенно снижаЯсь.  €  впервые за  все  времЯ
Ѓоумен  начал  улавливать  звуки.   „о   него  доносилсЯ  слабый  рокот,
прерываемый потрескиванием и  шорохом,  будто  кто-то  рвал  бумагу  или
где-то очень далеко гремел гром.  Љонечно, это был лишь слабый отголосок
чудовищной какофонии:  окружающую атмосферу сотрЯсали такие  возмущениЯ,
что любой материальный предмет был бы распылен до атомного состоЯниЯ.  Ђ
Ѓоумен в  своей капсуле был  защищен от  разрушительных колебаний так же
надежно, как и от огнЯ.
     џзыки  пламени высотой в  тысЯчи  километров вздымались и  медленно
опадали вокруг,  но  он  был прочно огражден от  неистовства раскаленных
газов.  ЊогучаЯ энергиЯ звезды бушевала, не задеваЯ его, словно в другой
‚селенной;    капсула   спокойно   плыла    сквозь   Яростные   вспышки,
неприкосновеннаЯ и неопалимаЯ.
     ‡рение Ѓоумена,  потрЯсенное необычностью и величием всего, что ему
открылось, уже немного приспособилось, и он начал различать подробности,
которые раньше просто был  не  в  силах  уловить.  Џоверхность звезды не
ЯвлЯла собой бесформенный хаос,  в ней была своЯ структура, как во всем,
что создано природой.
     ‘перва он заметил маленькие - размером, пожалуй, не больше Ђзии или
Ђфрики - газовые вихревые воронки, блуждавшие по поверхности. €ногда ему
удавалось заглЯнуть прЯмо  в  центр такой воронки,  и  там,  в  глубине,
виднелись более темные, менее раскаленные зоны. Љак ни странно, здесь не
было солнечных пЯтен;  возможно,  они были признаками болезни,  присущей
только той звезде, котораЯ освещает ‡емлю.
     €зредка  поЯвлЯлись  облака,   похожие  на  клочьЯ  дыма,   гонимые
ураганом.  ‚озможно, то и был дым - ведь это солнце было таким холодным,
что здесь мог существовать обыкновенный огонь. Ќа несколько секунд здесь
могли возникать химические соединениЯ, тут же вновь разрываемые Ядерными
реакциЯми, неистовствующими вокруг.
     ѓоризонт   светлел,    окраска   его   постепенно   переходила   из
сумрачно-багровой в желтую,  затем голубую и наконец слепЯще-фиолетовую.
€з-за краЯ диска выкатилсЯ белый карлик,  влача за собой приливную волну
звездного вещества.
     Ѓоумен  ладонью заслонил глаза  от  нестерпимого блеска  маленького
солнца и смотрел на поверхность большой звезды,  вздыбленную притЯжением
карлика.  Ћднажды ему пришлось видеть смерч на Љарибском море. ЏламеннаЯ
башнЯ,  взметнувшаЯсЯ вверх  с  красного солнца,  имела  почти  такую же
форму.  ’олько  размерами она  намного отличалась от  того  смерча -  ее
основание было, наверно, диаметром больше ‡емли.
     € тут внизу,  прЯмо под Ѓоуменом, поЯвилось нечто совершенно новое,
чего  раньше не  было,  потому что  проглЯдеть это  было невозможно.  Џо
океану раскаленного газа  плыли мириады светЯщихсЯ бусинок,  от  которых
исходило жемчужное сиЯние; каждые несколько секунд оно то вспыхивало, то
гасло.  ‚се бусинки двигались в одном направлении,  словно стаЯ лососей,
идущаЯ на нерест вверх по течению реки; порой они отклонЯлись то вправо,
то  влево,  так что пути их  пересекались,  но ни разу не коснулись друг
друга.
     €х были тысЯчи,  и чем дольше смотрел Ѓоумен, тем больше убеждалсЯ,
что движение их имеет целеустремленный характер. Ћни были слишком далеко
от него, и никаких подробностей их строениЯ разглЯдеть не удавалось; они
и  сами  были  заметны на  этой  гигантской панораме только потому,  что
размеры  их  достигали,   видимо,   десЯтков,  а  может  быть,  и  сотен
километров.   …сли  это  были  живые  существа,   то  поистине  подобные
левиафанам, под стать масштабам того мира, в котором обитали.
     Њожет  быть,   это  просто  облачные  скоплениЯ  плазмы,   временно
стабилизированные  каким-то   случайным   сочетанием  естественных  сил,
подобно  недолговечным шаровым  молниЯм,  загадку  которых  все  еще  не
разгадали земные ученые?.. ЋбъЯснение простое и, пожалуй, успокаивающее,
но  Ѓоумен,  глЯдЯ  на  странный  поток,  захвативший  чуть  ли  не  всю
поверхность звездного диска,  сам плохо в это верил. Ѓлистающие световые
сгустки  знали,  куда  они  движутсЯ:  они  целеустремленно стекались  к
основанию  огненного  столпа,  вздымавшегосЯ вслед  за  белым  карликом,
который мчалсЯ по своей орбите над багровой звездой.
     Ѓоумен еще раз вглЯделсЯ в эту рвущуюсЯ вверх колонну,  котораЯ уже
перемещалась по  горизонту  вслед  за  крохотной  звездочкой,  повинуЯсь
притЯжению ее  колоссальной массы.  —то  это -  или он  слишком дал волю
своему воображению,  или и правда по гигантскому газовому гейзеру ползут
вверх мириады Ярких искр, сливаЯсь в целые светЯщиесЯ материки?
     Њысль,  котораЯ пришла ему в голову, была почти сумасбродна: уже не
происходит  ли  у  него  на  глазах  миграциЯ  органических  существ  по
огненному мосту с одной звезды на другую?  ‚рЯд ли ему доведетсЯ узнать,
стада  ли  это  космических зверей,  гонимые  через  пространство слепым
инстинктом,  подобно леммингам на ‡емле, или огромные скоплениЯ разумных
существ.
     Ћн попал в  иной мир,  по-иному сотворенный,  о котором мало кто из
людей мог даже помыслить.  ‡а  пределами царств морЯ и  суши,  воздуха и
космоса лежит царство пламени -  и ему,  единственному из людей,  выпала
честь взглЯнуть на него.  ЌельзЯ ожидать,  чтобы он еще и понЯл все, что
увидел...


        44. ѓостеприимство

     Ћгненный столп уходил за край солнечного диска.  Џо тускло-багровой
поверхности солнца, в тысЯчах километров внизу, уже не скользили бегущие
пЯтнышки света.  „эвид  Ѓоумен,  оберегаемый от  губительных воздействий
среды,  которые могли уничтожить его за  малую долю секунды,  ждал своей
судьбы.
     Ѓелый  карлик  стремительно близилсЯ  к  закату:  вот  он  коснулсЯ
горизонта,  воспламенил его -  и исчез. Ќеверный сумеречный свет упал на
багровый ад внизу,  и  в  этот миг,  когда освещение резко переменилось,
Ѓоумен уловил,  что  в  пространстве вокруг него происходит нечто совсем
необычайное.
     ЋчертаниЯ  поверхности  красного  солнца  задрожали  и  исказились,
словно он  глЯдел на нее сквозь текучую воду.  Ћн подумал было,  что это
какой-нибудь  эффект преломлениЯ света  -  его  могла  породить особенно
сильнаЯ ударнаЯ волна,  проходЯ через  возмущенную газовую атмосферу,  в
которую уже погрузилась капсула.
     Ќо свет все тускнел, как будто надвигались еще одни сумерки. Ѓоумен
невольно поднЯл глаза и тут же виновато опустил,  вспомнив,  что главный
источник света здесь не небо, а раскаленный мир внизу.
     ‚округ,  казалось,  возникли стены из чего-то,  подобного дымчатому
стеклу;  они  становились все менее прозрачными,  гасЯ багровое свечение
солнца.  ’емнота сгущалась,  стихал  и  рев  звездных ураганов.  Љапсула
плыла,  погруженнаЯ в ночь и тишину.  ‘пустЯ мгновение Ѓоумен уловил еле
ощутимый  толчок  -  капсула  коснулась  какой-то  твердой  поверхности,
опустилась на нее и больше не шевельнулась.
     ЉакаЯ поверхность?  Ћткуда?  Ѓоумен спрашивал себЯ,  не  верЯ своим
ощущениЯм.   Ќо  тут  вновь  вспыхнул  свет,  и  растерЯнное  недоумение
сменилось безмерным отчаЯнием -  увидев, что его окружало, Ѓоумен понЯл,
что сошел с ума.
     „а,  он  был готов к  любым чудесам.  Ћн  не ожидал только одного -
будничной заурЯдности.
     Љапсула   покоилась   на   блестЯщем   полу   безлично   элегантных
апартаментов отелЯ,  какие можно встретить в любом большом городе ‡емли.
‡а иллюминатором была гостинаЯ,  и в ней кофейный столик,  диван, дюжина
стульев, письменный стол, разные лампы, книжный шкаф, наполовину пустой,
на нем журналы и даже ваза с цветами. Ќа одной стене висел "Њост в Ђрле"
‚ан-ѓога,  на  другой  -  "Њир  Љристины" “айета.  Ѓоумен  подумал:  вот
выдвинуть  сейчас  Ящик  письменного  стола,  а  там  обЯзательно  лежит
ЃиблиЯ...
     …сли  он  и  вправду сошел  с  ума,  его  галлюцинации на  редкость
упорЯдоченны.   ‚се  выглЯдело  совершенно  реальным:  он  на  мгновение
отвернулсЯ,  но все осталось на своих местах. …динственной несуразностью
во всей этой картине -  и несуразностью весьма существенной -  была сама
капсула.
     Ѓоумен долго сидел не  шевелЯсь в  своем кресле.  Ћн  все-таки  еще
ждал,  что мираж этот вдруг рассеетсЯ, но все оставалось на своих местах
столь же  прочно и  основательно,  как и  любые материальные предметы на
‡емле.
     Ќет,  это  было  подлинное,  настоЯщее -  или  уж  обман чувств так
невообразимо искусен,  что его не  отличить от  реальности.  Њожет,  это
своего рода испытание?  ’огда от  его,  Ѓоумена,  поведениЯ в  ближайшие
несколько минут зависит,  быть может, не только его судьба, но и будущее
всего человечества!
     —то делать? ‘идеть и ждать, что будет дальше, или открыть капсулу и
выйти  -  рискнуть  и  проверить реальность окружающего?..  Џол  с  виду
прочный: во всЯком случае, вес капсулы он выдержал. …сли ступить на пол,
из чего бы он там ни был сделан, врЯд ли можно провалитьсЯ.
     Ќо еще вопрос, есть ли тут воздух; как знать, может, в этой комнате
полнейший вакуум или она полна Ядовитых газов. ‚прочем, это маловероЯтно
- те,  кто  так  заботитсЯ о  нем,  врЯд  ли  упустЯт столь существенную
деталь;  однако  без  особой  надобности незачем рисковать.  „олгие годы
практики  приучили Ѓоумена  остерегатьсЯ отравленной атмосферы,  ему  не
хотелось выходить в неизведанную среду,  пока можно было этого избежать.
Џравда, все вокруг выглЯдит точь-в-точь как гостиничный номер где-нибудь
в ‘оединенных татах.  Ќо ведь ему-то Ясно,  что на самом деле он сейчас
находитсЯ в сотнЯх световых лет от ‘олнечной системы...
     Ћн  опустил  лицевой щиток  шлема,  изолировав себЯ  от  окружающей
атмосферы,  и  открыл люк капсулы.  Љоротко зашипел воздух -  давление в
капсуле и в комнате уравнЯлось, и Ѓоумен вышел из капсулы.
     Ќасколько он  мог судить,  сила тЯжести была вполне нормальной.  Ћн
поднЯл  руку  и  расслабил мышцы  -  не  прошло и  секунды,  как  ладонь
ударилась о его бок.
     Ћт этого все вокруг стало вдвойне фантастичным.  Ћдетый в скафандр,
он стоЯл -  а  должен был бы плавать!  -  около капсулы,  котораЯ вообще
годилась только длЯ мира невесомости.  ‚се привычные рефлексы астронавта
здесь отказали, Ѓоумену приходилось обдумывать каждое движение.
     ‘ловно в трансе, он медлено зашагал из голой, пустой части комнаты,
где стоЯла капсула,  в апартаменты отелЯ. Ћн был почти готов к тому, что
вещи исчезнут при его приближении,  но все оставалось реальным и  с виду
вполне незыблемым.
     Ћн ос