  к  осени   других  пролетных  куликов,  всегда
поЯвлЯющихсЯ гораздо  в большем количестве, чем в пролет  с весны.  Ћсенью у
самца шеЯ толще, а грудь темнее и пестрее, почему и нетрудно отличить его от
самки;  притом  петушок   всегда  крупнее.  Ћсеннее  пребывание   курахтанов
продолжаетсЯ более месЯца, и пред самым отлетом они бывают очень жирны, да и
весной они жирнее других пролетных птиц.

     џ  всегда имел особенное,  так  сказать, пристрастие  к  курахтанам, не
только к весеннему красивому петушку, но  и к осенним, сереньким куличкам; Я
преследовал их сколько  мог. ЊЯсо  их всегда очень сочно и вкусно, в осенний
же пролет — превосходно. Џритом надобно признатьсЯ, что красиваЯ, бесконечно
разнообразнаЯ,  всегда неправильнаЯ пестрота перьев весенних петушков, с  их
чудными  гривами,  блестЯщими на  солнце  золотистым  глЯнцем  всех  цветов:
желтого, красноватого, вишневого и всего чаще зеленого, также привлекали мое
внимание и даже возбуждали  любопытство,  не попадетсЯ ли  курахтан,  еще не
виданный мною? Ќередко любопытство мое удовлетворЯлось положительно.


     ‚от все породы куликов, мне известных, кроме кроншнепов и  вальдшнепов,
которые займут свои почетные места в отделах степной и лесной дичи. Ћдин раз
в  моей жизни видел  Я  в Ћренбургской губернии  пару  куликов  величиною  с
болотного  кулика, похожих на  него и статЯми, но почти белых пером.  „ругой
молодой охотник, мой товарищ, выстрелил в них, но к сожалению, не убил. Ѓыла
ли  это особаЯ куличьЯ  порода, или  это  были  выродки  из  породы болотных
куликов, называемые в народе  кнЯзьками — утвердительно сказать  не  могу. ‚
другой  раз случилось мне  застрелить среднего куличка,  похожего  статью на
черныша; он  был весь  белый, ножки имел бледно-зеленоватого цвета,  а носик
загнутый  не   книзу,  а   кверху,  как   у  морского   куличка.   Џоследнее
обстоЯтельство  уже  показывает особенность  породы, ибо  слишком невероЯтно
будет предположение,  чтоб редкаЯ уродливость  в цвете  перьев соединЯлась с
редкою случайною уродливостью носа в одном и том же куличке. —то касаетсЯ до
выродков,  или кнЯзьков,  то  этим последним именем  называют  всегда птицу,
котораЯ вместо своего обыкновенного цвета имеет  перьЯ белые. ’ак, например,
бывают белые или глинистые  галки, вороны, скворцы, воробьи и тетерева, даже
вальдшнепы  и гаршнепы; но  из последних  двух  пород Я кнЯзьков не видывал.
‚ероЯтно,  есть такие выродки между всеми породами птиц; из поименованных же
выше мною первых пЯти пород Я некоторых не только видел, но и бивал.


        19. ЃЋ‹Ћ’ЌЂџ Љ“ђ€–Ђ

     …е называют курицей, а не курочкой в отличие  от болотного коростелька,
или погоныша,  которого также иногда  зовут  болотною  курочкой. —  ЃолотнаЯ
курица величиной будет  с молодого  русского  голубЯ. Ћна вполне заслуживает
название курицы,  потому что всем своим  складом  совершенно на нее  похожа,
особенно носом;  цветом она всЯ темно-зеленаЯ, с весьма красивыми сизоватыми
оттенками,  испещрена  мелкими  белыми крапинками, особенно по нижней  части
шеи, по зобу  и брюшку; спина и вообще верх гораздо  темнее,  а низ светлее.
Џетушок ее  красив необыкновенно; будучи  совершенно сходен со своею курицей
перьЯми, он имеет, сверх того, на голове  мЯсистый гребешок Яркого пунцового
цвета  и  такого же цвета  перевЯзки  шириною  в  палец  на  ногах у  самого
коленного сгиба; остальнаЯ  часть ног зеленоватаЯ. ќтот гребешок и перевЯзки
бывают видны только весною: к осени нельзЯ отличить самца от самки. “ одного
известного  охотника  (Ќ. ’.  Ђксакова) жила два  года пара  болотных  кур в
нарочно  устроенной  длЯ того комнате с  болотным  полом. Љормили их мухами,
червЯчками и  тараканами. Џетушок терЯл  осенью  свой  гребешок и перевЯзки.
‚прочем, и курочка без гребнЯ и перевЯзок, без всЯкой разноцветности перьев,
очень хороша  и миловидна.  ЏрекраснаЯ эта птица  водитсЯ весьма в небольшом
количестве  в  самых топких  болотах,  предпочтительно около  болотных  луж,
озерков и озер, обросших камышом, аиром и осокой и  покрытых в летнее  времЯ
густою  шмарою, или  водЯным  цветом.  Ѓолотные куры любЯт  бегать  по этому
зеленому  ковру,  когда  он  загустеет;  бегают  так  легко и  проворно, что
оставлЯют  только  узоры  следов на  мЯгкой его поверхности,  по  водЯным же
лопухам они скользЯт, как по паркету. ‚прочем, очень хорошо умеют и плавать,
хотЯ не имеют перепонок между пальцами. …сли шмара  очень жидка, то болотнаЯ
курица преспокойно  плавает  в  ней,  беспрестанно шевырЯЯ  своим носиком  и
глотаЯ  водЯных  насекомых, всегда  гнездЯщихсЯ  в  гниющем  водЯном  цвете,
который также она кушает охотно, пока он еще молод и зелен. ‘ необыкновенным
проворством  шнырЯет  она между густыми  камышами,  растущими иногда  в воде
глубиною  на  четверть и больше.  —  Љогда и  как прилетают  болотные куры —
решительно ничего  не знаю и даже сомневаюсь, судЯ по  их тихому,  низкому и
трудному полету, чтоб они могли выдержать дальнее путешествие. Ѓолотные куры
весною оказываютсЯ очень поздно, когда болота и  заливы прудов  уже обрастут
густою  зеленью трав. ’очно так же ничего положительно не знаю, как, когда и
где выводЯт  они  детей.  ‚ероЯтно,  в обыкновенных,  не дальних, но  топких
неудобопроходимых и весьма крепких болотах, ибо хотЯ Я никогда не находил их
гнезд, но молодых видал, только не выводками, а в одиночку; к тому же во все
продолжение  лета  мне  случалось  находить  старых  маток  и  даже   иногда
застреливать.  €з этого  Я заключаю,  что болотные куры не слишком удалЯютсЯ
длЯ  вывода детей от  обыкновенных  мест  своего пребываниЯ,  как то  делают
некоторые  породы куличков. ‚последствии  времени заключение  мое подтвердил
мне  тот же достоверный  охотник:  у него в  деревне, в ‘имбирской губернии,
болотные куры водили детей несколько лет срЯду около одних и тех же озерков,
обросших вокруг камышом и поросших лопухами и водЯными кувшинчиками.

     Ѓолотные  куры  — дорогаЯ, завиднаЯ,  редкаЯ дичь!  „обывать  их  очень
трудно: они почти всегда держатсЯ в таких местах, где ни охотнику ходить, ни
собаке отыскивать  дичь невозможно; собаке приходитсЯ  не  только вЯзнуть по
горло,  но даже  плавать. …сли случитсЯ  застать  болотную  курицу на  месте
проходимом, то она сейчас  уйдет в  непроходимое; застрелить ее, как  дупелЯ
или  коростелЯ  из-под собаки,  —  величайшаЯ редкость;  скорее можно убить,
увидев случайно, когда она выплывет из камыша или осоки, чтоб перебратьсЯ на
другую  сторону болотного  озерка,  прудового  материка  или  залива, к чему
иногда можно  ее принудить посредством собаки,  а самому с ружьем подстеречь
на переправе. Ќо длЯ этого надобно знать, что  болотнаЯ  курица  именно  тут
скрываетсЯ.  —  Ќичего  не  могу  сказать положительного  об  ее голосе. Њне
случилось однажды, сидЯ в камыше на лодке с удочкой, услышать свист, похожий
на отрывистый свист или крик погоныша, только не чистый, а сиповатый; вскоре
за  тем выплыла  из осоки  болотнаЯ курица, и Я подумал,  что этот сиповатый
крик принадлежит ей; потом,  чрез  несколько  лет, Я услышал точно  такой же
сиповатый свист в  камыше отдельного озерка;  Я послал туда собаку, наверное
ожидаЯ  болотной курицы, но собака выгнала мне погоныша,  которого Я и убил.
ќто обстоЯтельство навело на менЯ сомнение: может  быть,  и прежде  Я слышал
свист погоныша, а  болотнаЯ  курица, находившаЯсЯ на ту пору в той же  самой
осоке (ибо ничто не мешает им  жить  вместе), случайно выплыла мне на глаза.
Ѓолотные куры к осени делаютсЯ чрезвычайно жирны и вкусны. ‚прочем, и всегда
они бывают  довольно сыты, а мЯсо их мЯгко и сочно; пропадают  они в  первой
половине сентЯбрЯ; по крайней мере позднее этого времени Я их не нахаживал.

     ‚о всю мою жизнь Я убил не более десЯти болотных  кур  и то единственно
потому,  что  отыскивал  их весьма прилежно. Њногие охотники  не  только  не
бивали  —  не  видывали их! €з числа десЯтка убитых мною три были застрелены
плавающие, две — бегающие  по густой  шмаре и  одна — стоЯвшаЯ на деревЯнной
плахе, котораЯ лежала в болотной воде; четыре убиты в лет из-под собаки, и в
том числе две  необыкновенным образом.  ‚ исходе маЯ  Я возвращалсЯ с  охоты
домой; идучи по берегу  пруда и не находЯ птицы, по которой мог бы разрЯдить
ружье, —  а ствол  его надобно было  вымыть,  — Я  хотел уже  выстрелить  на
воздух.  ‚друг от собаки, прыгавшей по воде около берега по мелкому камышу и
осоке, из  отдельного куста камыша, очень не близко,  поднЯлись какие-то две
птицы; между ними находилось расстоЯние не менее сажени; ружье было зарЯжено
мелкою утиною дробью. џ подумал, что это  поднЯлись два чирка, и выстрелил в
одного  из них наудачу. ђужье сильно  потЯнуло, следовательно выстрел не мог
быть верен; но обе птицы упали (* Љ удивлению моему,  это  случалось со мной
несколько раз,  равно как  и с другими  охотниками.  ђужье потЯнуло: значит,
порох  в  затравке отсырел,  зашипел  и  выстрел  последовал  не  скоро. Ќет
никакого сомнениЯ, что дуло ружьЯ потерЯет цель и по  большей части обнизит.
Љак  же тут убить птицу, в которую  целил  охотник, да еще  летЯщую?  —  ‚се
подобные случаи „оказывают только, как  широко раскидываетсЯ зарЯд);  собака
бросилась  и  вынесла  мне  болотную курицу.  Ћбрадованный,  Я  послал ее за
другою, и  она принесла мне петушка болотной курицы с гребнем и перевЯзками.
Љонечно, только охотник,  принЯвший в соображение дальность меры, расстоЯние
между  летевшими  птицами,  несоразмерную  с  их величиною  крупноту  дроби,
неверность выстрела, невероЯтно счастливый разнос дроби и редкость добычи, —
может вообразить мою  тогдашнюю безумную  радость.  †елаю каждому страстному
охотнику, возвращаЯсь домой, так удачно разрЯдить свое ружье!


        20. ЃЋ‹Ћ’Ќ›‰ ЉЋђЋ‘’…‹њ, €‹€ ЉЋђЋ‘’…‹…Љ

     …го называют  также  погонышем и пастухом. Ћба  названиЯ весьма удачны:
чистый, отрывистый, короткий и частый его свист очень похож на посвистывание
пастуха,  погонЯющего стадо. Џогоныш  во  всем  совершенно сходен с болотною
курицей, или, правильнее сказать: он есть не что иное, как уменьшеннаЯ втрое
или  вчетверо  болотнаЯ  курица,  но  самец  болотного коростелька не  имеет
пунцового гребешка на голове и перевЯзок на ногах, отчего и трудно различить
петушка от  курочки.  Џо  миниатюрности  своей погоныш кажетсЯ еще стройнее,
пропорциональнее и миловиднее болотной курочки. €мЯ болотного коростелЯ дано
ему недаром: он точно так же  скоро и часто подсвистывает,  как обыкновенный
луговой коростель  покрикивает  или подергивает хриплым своим  голосом. •отЯ
погоныши  живут  и выводЯт  детей  также  в болотах,  довольно  топких,  где
особенно любЯт держатьсЯ в осоке и камыше, по краЯм болотных луж,  озерков и
заливов  в верховьЯх  прудов, но обыкновенные  места  их  пребываниЯ гораздо
доступнее охотнику и  собаке,  чем места  жительства болотных кур.  Џогоныша
нередко найдешь в болоте обыкновенном.  ’олько в позднюю осень  позволЯет он
собаке делать над собой стойку, вероЯтно оттого, что бывает необычайно жирен
и утомлЯетсЯ от скорого и многого беганьЯ, во всЯкое же другое времЯ он, так
же  как болотнаЯ  курица и  луговой коростель, бежит,  не  останавливаЯсь, и
нередко  уходит в  такие места, что собака отыскать  и поднЯть его не может.
Џри сем должно заметить, что все эти три породы дичи, то есть болотные куры,
погоныши  и особенно  коростели  луговые,  чрезвычайно портЯт поиск  легавых
собак, ибо дух от них очень силен; собака горЯчитсЯ и, видЯ, что птица после
каждой  стойки  все  уходит  дальше,  бросаетсЯ  догонЯть ее,  терЯет  след,
сбиваетсЯ и получает самые дурные привычки.

     џ никогда  не нахаживал погоныша  с детьми,  но  один  раз  моЯ  собака
поймала его, сидЯщего  на  гнезде, и нисколько не измЯла. Ћн даже жил у менЯ
недели  две.  ‚идЯ, что он  мало ест  и худеет, Я выпустил его опЯть в то же
болото. ‚ гнезде  находилось  шестнадцать Яичек, каждое величиною в  полтора
воробьиного Яйца, неопределенного и  в то же  времЯ прекрасного зеленоватого
цвета, с самыми крошечными палевыми крапинками. …сли бы Я не  сам взЯл этого
погоныша на гнезде, изо  рта  собаки, то никогда бы не  поверил, чтобы такаЯ
маленькаЯ и  узенькаЯ птичка могла  нести такое количество Яичек и имела  бы
возможность  их  высиживать. џички лежали в один  рЯд, как  всегда  бывает и
иначе быть не может;  они никак не могли умещатьсЯ все под узкою хлупью, или
брюшком, наседки  и как будто  стенкою окружали ее  бока, хвостик и зоб. џ и
теперь не понимаю,  как могла сообщитьсЯ  им та степень теплоты, без которой
Яйцо не  может окончательно быть  высижено, а между  тем  все Яички погоныша
были  уже  довольно  насижены.  Ѓолотный коростелек, как и  болотнаЯ курица,
питаетсЯ разными  насекомыми,  шмарою, или водЯным цветом, и семенами  трав;
так  же  тихо, низко, прЯмо и  трудно летит,  и  так же иногда очень  далеко
пересаживаетсЯ; так же, или еще более, весь заплывает  жиром во времЯ осени,
но  остаетсЯ  позднее  и пропадает в конце сентЯбрЯ,  когда морозы  начнутсЯ
посильнее. ЉрестьЯне,  окашиваЯ осоку около  прудовых  заливов  или болотных
озерков, нередко подсекают косами молодых погонышей и даже старых. — џ видел
молодых,  уже  почти оперившихсЯ,  по и тогда  находил  на  них остатки пуха
совершенно темного цвета. Ќе подвержено  сомнению, что они  выводЯтсЯ такими
же   черненькими  цыплЯтами,  как  и  луговые  коростели.  Џогонышей  вообще
несравненно больше,  чем болотных  кур;  посвистыванье  их  слышно  во  всех
болотах, но доставать  их тЯжело и длЯ многих скучно; мне случалось, однако,
убивать их до тридцати штук в одно лето. Ћдин раз, в 1815 году, 29 апрелЯ, Я
убил погоныша не темно-зеленого,  а  темно-кофейного  цвета:  он  был  очень
красив;  к  сожалению,  листок,  на котором он  был  описан подробно в  моих
записках, вырван и потерЯн и  Я не помню  его особенностей. ‚ записке убитой
дичи сказано:  «“бил болотного коростелька особливого,  неизвестного рода  и
вида», и сделана выноска на такую-то страницу, которой именно недостает. Ѓез
сомнениЯ,  это был выродок,  ибо ни прежде,  ни после Я ничего подобного  не
видал  (* ‘казывали  мне  охотники,  что есть погоныши, менее  обыкновенных,
пером почти глинистые, но мне такие никогда не попадались).

     —истый и  мелодический  свист болотного коростелька вместе с токованьем
бекаса  и задорным криком  полевого коростелЯ, живущего часто  неподалеку от
них  в  поемных лугах,  придает  такую жизнь весенней майской ночи,  которую
гораздо легче чувствовать, чем описать.

     ЃолотнаЯ  курица и  погоныш,  равно  как  и  луговой  коростель,  имеют
совершенно  особенный  свой  полет,  медленный,  тЯжелый  и  неуклюжий.  ‡ад
перетЯгивает все тело, и они точно идут по воздуху почти перпендикулЯрно или
летЯт, как будто подстреленные.


        21. —€Ѓ€‘, €‹€ Џ€ѓЂ‹€–Ђ

     ‚от уже  подлинно по  пословице:  последнЯЯ спица в колеснице, во  всей
болотной птице. Ђ  за что? Џо совести, не знаю: вкусом  своего мЯса пигалица
никакого обыкновенного кулика не хуже, а пером красивее многих. ЌельзЯ также
сказать, чтобы и водилась  она в чрезвычайном  изобилии, но охотники смотрЯт
на  нее с презрением и, вероЯтно, за  то, что она попадаетсЯ везде и смирнее
всЯкой другой дичи. —  Џигалица составлЯет  нечто  среднее  между куликом  и
полевым  курахтаном; с последним она сходна величиною тела и станом; ноги  и
шеЯ у ней довольно длинны, но далеко не так, как у настоЯщих куличьих пород;
нос хотЯ не куриного устройства, но  все вдвое короче, чем у кулика, равного
с ней величиною: он не больше четверти вершка, темного цвета; длина пигалицы
от носа до хвоста семь вершков. Џониже глаз, по обеим сторонам, находитсЯ по
белой  полоске,  и  между ними,  под  горлом, идет  темнаЯ полоса; такого же
цвета,  с зеленоватым отливом,  и зоб, брюхо белое;  ноги длиною три вершка,
красно-свинцового  цвета; головка и спина зеленоватые, с бронзово-золотистым
отливом; крыльЯ темно-коричневые, почти черные, с белым подбоем до половины;
концы двух правильных перьев белые;  хвост довольно длинный; конец его почти
на вершок темно-коричневый, а  к репице на вершок белый,  прикрытый у самого
тела  несколькими  пушистыми перьЯми рыжего  цвета;  и самец  и самка  имеют
хохолки,  состоЯщие  из  четырех   темно-зеленых   перышек.  Џигалица  имеет
особенные,  кругловатые  крыльЯ   и  машет  ими  довольно  редко,  производЯ
необыкновенный, глухой шум; летает, поворачиваЯсь с боку на бок, а  иногда и
в самом  деле  совсем  перевертываетсЯ  на воздухе: этот  полет  принадлежит
исключительно пигалицам. ‚есною прилетают они очень рано и прежде  всей дичи
поЯвлЯютсЯ  на  прудовых токах  и  на первых  проталинах.  Љак в  это времЯ,
бывало,  обрадуешьсЯ пигалице и как  стараешьсЯ застрелить  первую прилетную
весеннюю птицу, а тогда она бывает довольно сторожка!  ‚ Њалороссии зовут ее
луговка,  потому  что  она живет  в  сенокосных лугах (*  Ќазывают  также  и
чайкою); имена  же чибиса и пигалицы, вероЯтно, получила она от своего крика
или  писка, который,  впрочем, придетсЯ к каждому слову и  который, конечно,
известен  всем.  Ќарод  говорит, что пигалица кричит:  «чьи вы,  чьи вы?»  —
‚есною  чибисы поЯвлЯютсЯ по  большей  части порознь  или самыми  небольшими
станичками, около десЯтка, а осенью к отлету  собираютсЯ в огромные станицы.
Џо наступлении  теплой  погоды  они разбиваютсЯ на пары и немедленно,  ранее
куликов,  занимают всЯкого  рода болота, потные  места и  поемные  луга.  Џо
большей  части  они  живут   вместе  с  болотными   куликами,  травниками  и
поручейниками, но иногда живут  одни. Ћни водЯтсЯ  во всех губерниЯх и  даже
около Њосквы,  тогда как о выводе  болотных  и некоторых других  куликов там
никто и  не слыхивал. Џигалица вьет гнездо  из прошлогодней травы,  на кочке
или на сухом  возвышенном месте, кладет  четыре  Яйца  общей куличьей формы,
цветом,  величиною и  пестринами  весьма похожие  на дупелиные Яйца,  только
несколько потемнее. ‘амец и самка сидЯт попеременно на гнезде и потом вместе
заботЯтсЯ  о  молодых, которых, точно так же, как болотные  кулики, довольно
скоро уводЯт в луга и потом в хлебные полЯ. ‚ июле они поЯвлЯютсЯ отдельными
выводками по берегам прудов, рек и  нередко  по скошенным  лугам.  ‚ августе
собираютсЯ большими стаЯми  по большим рекам и озерам,  а в начале  сентЯбрЯ
пропадают. ЏитаютсЯ совершенно одинаким кормом со  всеми куличьими породами.
—ибисы, или пигалицы, очень  горЯчо привЯзаны к своим детЯм  и не уступают в
этом качестве и болотным куликам: так же бросаютсЯ навстречу  опасности, так
же отгонЯют всЯкую  недобрую  птицу  и так  же  смело вьютсЯ над охотником и
собакою, но гибнут менее,  чем другие  кулики, потому  что  охотники мало их
стрелЯют.  ђазве  иногда, при неудачной охоте, возвращаЯсь домой с далеко не
полным  Ягдташем,  захватишь  дорогой  пары  две  чибисов,  чтобы  счет  был
побольше,  а  Ягдташ  пополнее.  ‚прочем,  весною первые  прилетные пигалицы
бывают довольно сыты  и  вкусны, но потом, до самого отлета, худы, черствы и
сухи (как  и все немаленькие  кулики), сохранЯЯ всегда приЯтный вкус дичины;
мЯсо  же молодых чибисов перед отлетом их, когда  они начнут немного жиреть,
бывает мЯгко,  сочно  и  очень вкусно.  ‘тарых,  очень жирных пигалиц  редко
удаетсЯ застрелить, потому что  они,  собравшись в большие  стаи  к  отлету,
делаютсЯ  довольно сторожки  и  сейчас  сваливаютсЯ  на  большие реки,  да и
охотники  за ними  не гонЯютсЯ;  а именно в это-то времЯ они и бывают жирны.
Њне  удалось один раз,  уже довольно поздно длЯ чибисов, кажетсЯ  в половине
сентЯбрЯ, вышибить крупною дробью  одного чибиса из стаи,  пролетевшей очень
высоко надо мною, вероЯтно  в дальний поход.  —ибис был облит  салом  и  так
вкусен, что уступал в этом только бекасиной породе.

     џ застрелил однажды пигалицу,  кажетсЯ в  августе,  с белыми  как  снег
крыльЯми. Ћна  находилась в большой  стае,  и мне стоило немало хлопот, чтоб
убить именно ее, — она была очень красива.


        ђЂ‡ђџ„ II


        ‚Ћ„џЌЂџ, €‹€ ‚Ћ„ЋЏ‹Ђ‚Ђћ™Ђџ, „€—њ


        Џђ€‘’“Џ Љ ЋЏ€‘ЂЌ€ћ ‚Ћ„џЌЋ‰ „€—€

     ‚одЯнаЯ птица — ближайшаЯ соседка птице болотной; выводит детей если не
в болотах, то всегда в  болотистых местах, и потому Я немедленно перехожу  к
ней,  хотЯ она  в общем  разрЯде  дичи,  по  своему  достоинству, должна  бы
занимать последнее место. „линный овал челнообразного стана, устройство всех
членов тела, обилие  пуха и перьев, покрытых  тонким  лаком, не пропускающим
мокроту,  Ясно  указывают,  что  назначение этой  породы  птиц  — не  только
временное плаванье по воде, но даже постоЯнное на ней пребывание. Џоходка их
медленна,  тЯжела,  неловка, некрасива; лебедь,  гусь и утка,  когда идут по
земле, ступают бережно, скользЯ и переваливаЯсь с одной стороны на другую, а
утки-рыбалки почти лишены способности ходить; зато вода — их стихиЯ! Ќа воде
они  дома! Ѓез всЯкого видимого движениЯ, без всЯкого усилиЯ, плавно,  тихо,
спокойно рассекают  они  поверхность воды во всех  направлениЯх и поворотах,
незаметно  передвигаЯ  в  воде  свои перепончатые лапы: тут  они  и  ловки и
красивы. —  —еловек  все это подметил, перенЯл и, начав с  челнока, дошел до
современного кораблЯ.

     ’еперь  надобно  взглЯнуть  вообще  на  воды,  о  которых  часто  будет
говоритьсЯ в этом отделении.


        ‚Ћ„›

     ‚се хорошо в природе, но вода  — красота всей природы. ‚ода  жива;  она
бежит  или волнуетсЯ ветром; она  движетсЯ и дает жизнь и  движение всему ее
окружающему.   ђазнообразны   ЯвлениЯ   вод,  и   непонЯтны   законы   этого
разнообразиЯ. €з  вершины высокой, первозданной горы, сложенной из каменного
дикого плитнЯка,  бьет светлаЯ, холоднаЯ струЯ, скачет вниз  по уступам горы
и,  смотрЯ  по ее крутизне, образует или  множество маленьких водопадов, или
одно, много  два большие падениЯ воды. …сли она  сжата каменьЯми,  то гнетсЯ
узкою  лентою; если катитсЯ с плиты,  то  падает широким  занавесом; если же
поверхность  горы  не  камениста и не крута, то  вода выроет себе постоЯнное
небольшое русло — и как все живо, зелено  и весело вокруг него!  Ќеизвестно,
откуда  возьмутсЯ  несвойственные  горам  травы,  цветы,  кусты  и  деревьЯ,
незабудки,  дикий  нарцисс,  кукушкины  слезки,  тальник  и  березка.  Ќигде
поблизости не растут они: но, видно,  ветер везде разносит всЯкие семена, да
только не везде они всходЯт и принимаютсЯ.

     €ногда на таких горных родниках, падающих с значительной высоты, ставЯт
оренбургские  поселЯне   нехитрые  мельницы-колотовки,   как  их   называют,
живописно прилеплЯЯ их  к  крутому  утесу, как ласточка прилеплЯет  гнездо к
каменной стене. ‚есь небольшой поток захватываетсЯ желобом, или колодою,  то
есть  выдолбленною  половинкою толстого дерева, которую плотно упирают в бок
горы; из колоды  струЯ падает прЯмо  на водЯное колесо, и дело в  шлЯпе:  ни
плотины, ни пруда,  ни вешнЯка, ни кауза... а колотовка постукивает да мелет
себе помаленьку и день и ночь. Ќет мелева — отодвигаетсЯ колода в сторону, и
поток снова летит вниз по  крутизне  горы, мгновенно собираЯ в  один  густой
звук  раздробленный  шум своего  падениЯ. ЊельничнаЯ  амбарушка  громоздитсЯ
иногда  очень  высоко  на  длинном,  неуклюжем  срубе  или кривых,  неровных
стойках.  ‚се  дрЯнно,  плохо,  косо,  чуть  липит.  Ќет  признака  искусной
правильной  руки человека, ничто  не  разноречит  с природой,  а  напротив —
дополнЯет ее... Ќо  какие же паровые машины втЯгивают водЯные жилы на горные
высоты, тогда как вода, по свойству своему,  занимает  самое низкое место на
земной  поверхности?  “довлетворительно   не  объЯснЯет   этого  ЯвлениЯ   и
современнаЯ наука. €ногда такой ключ бьет из средины горы, а  всего чаще  из
ее подошвы. Ќо есть родники совсем другого рода, которые выбиваютсЯ из земли
в самых низких, болотистых местах и образуют около себЯ  Ямки или бассейны с
водой, большей или меньшей  величины, смотрЯ по местоположению: из них текут
ручьи.  …сли   бассейн  глубок,  то  кипение  видно   только  на  дне:  вода
выкидываетсЯ  из его  отверстий,  выносЯ  с собою  песок и  мелкие  землЯные
частицы; прыгаЯ и кружась, но далеко не достигаЯ поверхности, они опускаютсЯ
и устилают дно  родника ровно и  гладко.  Ќо если бассейн мелок относительно
силы  ключа,  то  всЯ  вода, с  песком,  землей  и  даже  мелкими камушками,
ворочаетсЯ со дна доверху,  кипит и  клокочет,  как котел  на огне. € горные
ключи  и  низменные  болотные родники бегут ручейками:  иные  текут скрытно,
потаенно, углубЯсь в землю,  спрЯтавшись в траве и  кустах; слышишь, бывало,
журчанье,  а воды не  находишь;  подойдешь вплоть,  раздвинешь  руками  чащу
кустарника или  навес  густой травы  — пахнет  в  разгоревшеесЯ лицо  свежею
сыростью, и,  наконец,  увидишь бегущую  во мраке и  прохладе струю чистой и
холодной  воды. ЉакаЯ  находка в жаркий летний день  длЯ усталого  охотника!
€ногда  ручей бежит по открытому месту, по  песку и мелкой гальке, извиваЯсь
по ровному лугу  или долочку. Ћн уже не так чист и прозрачен — ветер наносит
пыль и  всЯкий сор  на его поверхность; не  так  и холоден — солнечные  лучи
прогревают  сквозь его мелкую воду. Ќо случаетсЯ, что  такой ручей поникает,
то  есть  уходит в землю,  и, пробежав полверсты или версту,  иногда гораздо
более,  поЯвлЯетсЯ  снова  на  поверхность,  и   струЯ  его,  процеженнаЯ  и
охлажденнаЯ землей, катитсЯ опЯть, хотЯ и ненадолго, чистою и холодною.

     €з  многих таких ручейков составлЯютсЯ  речки.  Ћдна бежит по глубокому
лесному оврагу, наливаЯ попадающиесЯ на пути Ямки и рытвины и образуЯ из них
небольшие  омуточки.  ‘ломленные бурею  и  подмытые  весеннею  водою деревьЯ
местами  преграждают  ее  течение,  и, запруженнаЯ  как  будто плотиною, она
разливаетсЯ маленьким прудом, прибываЯ до тех пор,  пока найдет себе боковой
выход или,  перевысив толщину древесного ствола, начнет переливать чрез него
излишнюю,  беспрестанно  накоплЯющуюсЯ воду,  легким  шумом  нарушаЯ  тишину
лесной пустыни. ‚сЯкаЯ  птица  держитсЯ  около  воды, а рЯбчики, как говорЯт
охотники, любЯт, сидЯ на  деревьЯх, дремать под тихое журчанье лесной речки,
в которой завелись уже и кутема и пеструшка, и выпрыгивают по вечерним зарЯм
на поверхность воды, ловЯ толкущихсЯ  на ней мошек и сумеречных бабочек. Њне
случалось заходить в такие лесистые, глухие овраги, и не скоро уходил Я: там
наверху  еще жарко;  летнее солнце клонитсЯ к  западу, Ярко  освещены  им до
половины  нагорные  деревьЯ, ветерок звучно перебирает  листьЯми,  а  здесь,
внизу, — густаЯ тень, сумерки, прохлада, тишина.

     „ругаЯ  речка  бежит по ровной долине или по  широкому лугу. €звилистые
берега  ее  обрастают  местами лозником,  вербою и ольхою,  а  местами одною
осокою  и другими береговыми травами; дно ее ровно и гладко, и глубина почти
везде одинакова. Ћколо такой  небольшой речки, смотрЯ по местности  и почве,
нередко бывают довольно большие болота, поддерживаемые родниками  и поросшие
камышом, таловыми кустами и мелкими  деревьЯми. Ќа таких речках строЯт, если
случаютсЯ берега повыше, незатейливые мельницы на один постав, редко на два.
Ќебольшие пруды  их, распространЯЯ кругом мокроту  и  влажность,  не  только
поддерживают  прежние,  но даже производЯт новые  болота  и мочежины,  новые
приюты и  привольЯ длЯ  всЯкой  дичи.  ‘обственно о прудах  Я стану говорить
после.

     …сть  особенный  вил  рек,  которые  по  объему   текущей  воды  должно
причислить к речкам,  хотЯ при первом взглЯде они могут  показатьсЯ  гораздо
большей  величины:  это  реки   степные.  Ћни   состоЯт   из   цепи   омутов
(по-московски, бочагов) или небольших озер,  очень глубоких и  необыкновенно
прозрачных,  соединЯющихсЯ  между  собой перекатами, то есть мелкою  речкою,
иногда даже  ручейком.  ‚сегда  поросшие особенною породой мЯгкого  камыша и
водЯными лопухами, растущими  и  цветущими  на всЯкой глубине, они бегут  на
перекатах довольно  быстро, но  в омутах почти не приметно никакого течениЯ.
Ћчень  редко  по берегам их растет мелкий кустарник. …сли взглЯнуть на такую
реку, извивающуюсЯ по степи, с высокого места, что случаетсЯ довольно редко,
то представитсЯ необыкновенное зрелище: точно на длинном бесконечном снурке,
прихотливо  перепутанном,  нанизаны   синие   Яхонты   в   зеленой   оправе,
перенизанные  серебрЯным стеклЯрусом: текущаЯ вода блестит, как  серебро,  а
неподвижные омуты синеют в зеленых берегах, как Яхонты.

     Ќесколько речек, большей  или меньшей величины, постепенно впадают одна
в  другую. ЋбильнейшаЯ водою по праву, а счастливейшаЯ  иногда  без  всЯкого
права,  поглощаЯ  в  себе  имена  других,  удерживает  свое  собственное   и
продолжает  течение уже многоводною и сильною рекою. ѓустаЯ, разнообразнаЯ и
обширнаЯ урема почти обыкновенно разрастаетсЯ на ее берегах.

     ‘мотрЯ  по  возвышенной или низменной местности, окрестности такой реки
бывают  сухи  или  болотисты, ‚  последнем  случае  необозримые, бесконечные
камыши, проросшие  кустами  и лесом, с озерами  более или  менее  глубокими,
представлЯют  самые  благонадежные, просторные и крепкие места длЯ  вывода и
укрывательства с молодыми всЯкой птице и преимущественно водЯной дичи.

     €ногда река на большое  пространство  протекает дремучими ненаселенными
лесами   и   получает  особенный,  уединенный,  дикий   и  вместе  важный  и
торжественный  образ.  Ѓерега  ее не  измЯты ничьим  прикосновением; изредка
забредет  на них  охотник,  но  не  оставит  следов  своих надолго:  сильнаЯ
растительность, происходЯщаЯ от избытка влаги, сейчас  поднимет смЯтые травы
и цветы. ‘вободно и могуче обрастают берега ее широколистною и узкою осокою,
аиром,   палочником  и  крупными  незабудками;   а  по   всем   затишьЯм   —
необыкновенной  величины  темно-зеленые круглые лопухи плавают  уединенно на
длинных стеблЯх своих, однообразно двигаЯсь течением реки. ‚одЯнаЯ птица как
будто боитсЯ уединениЯ, и утки перестают жить и водитьсЯ на реках, когда они
слишком далеко углублЯютсЯ в лесную глушь. ђыба и земноводный зверь остаютсЯ
их  хозЯевами. ‚  пустынном безмолвии  и мраке  катЯтсЯ вольные  многоводные
струи, и  только  ветви наклонившихсЯ  или упавших  в воду столетних  дерев,
противЯсь  течению,  производЯт  неумолкаемый,  но  тихий  и  глухой  ропот.
ЏлеснетсЯ большаЯ щука, переплывет реку порешина (поречина), нырнет выхухоль
—  и только;  но  и  этот  слабый  шум скоро поглощаетсЯ  общим  безмолвием.
‘мотритсЯ только в воду разнообразное чернолесье: липа, осина, береза и дуб,
кладЯ то  справа, то  слева, согласно стоЯнию солнца, прЯмые или  косые тени
свои на поверхность реки.

     €з  слиЯниЯ  многих таких  полноводных рек  составлЯютсЯ  большие  реки
средней величины, как, например,  всем известнаЯ  Ћка,  ЃелаЯ в Ћренбургской
губернии  и  множество других; из  них-то,  наконец,  образуютсЯ реки первой
величины,  как  ‚олга  и Љама, из которых последнЯЯ  немногим меньше первой,
своей  победительницы. ЌесмотрЯ на огромное различие в  обилии и силе вод, и
те и другие  реки имеют один уже характер: русло их  всегда  песчано, всегда
углублено; сбываЯ летом, вода  обнажает луговую сторону, и  река катит  свои
волны в широко разметанных  желтых песках,  перебиваемых косами разноцветной
гальки: следовательно, настоЯщие  берега  их голы, бесплодны и, по-моему, не
представлЯют  ничего  приЯтного,  отрадного  взору  человеческому.  Љонечно,
нагорнаЯ,  почти   всегда   праваЯ  по   течению,  сторона  нередко   богата
живописными, величественными видами,  но на  них хорошо смотреть издали,  на
полотне или на бумаге. “ всЯкого есть своЯ особенность:  моЯ состоит  в том,
что Я не люблю больших  рек: и  громадных, утесистых их берегов, и песчаных,
печальных отмелей луговой  стороны. Њне даже страшно  смотреть на необъЯтную
массу  воды,  так  самовластно  отделЯющую менЯ  от противоположного берега,
через которую без опасности нельзЯ иногда и попасть на другую сторону. ‚олга
же или Љама во времЯ бури — ужасное зрелище! џ  не раз видал  их  в  грозе и
гневе. †елтые,  бурые  водЯные  бугры с  белыми гребнЯми и потоплЯемые,  как
щепки, суда — живы в  моей памЯти. ‚прочем, Я не стану  спорить с любителЯми
величественных и  грозных образов  и  охотно соглашусь,  что  не  способен к
принЯтию грандиозных впечатлений.

     ‚ отношении к охоте огромные  реки решительно невыгодны: полаЯ вода так
долго стоит на низких местах, затопив десЯтки верст луговой стороны, что уже
всЯ птица  давно сидит  на гнездах, когда вода пойдет  на убыль. ‚есной,  по
краЯм разливов только, держатсЯ  утки и  кулики, да  осенью пролетные  стаи,
собираЯсь в дальний поход,  поЯвлЯютсЯ по голым берегам больших рек, и то на
самое  короткое времЯ. ‚се это длЯ стрельбы не представлЯет никаких удобств.
‚  пролет  же  весенний  ‚олга  или  Љама  еще  покрыты  льдом,  посиневшим,
истрескавшимсЯ, избитым в полыньи, но все еще неподвижно стоЯщим.

     ’еперь  остаетсЯ поговорить об озерах; они не  имеют течениЯ, но тем не
менее  хороши.  Ћзера бывают  четырех  родов: 1) Ћзера заливные,  или просто
небольшие Ямы и впадины, наливающиесЯ в весеннее времЯ по займищам рек полою
водою, котораЯ  затоплЯет их совершенно; убываЯ в продолжение  летних жаров,
они нередко совсем высыхают.  2)  Ћзера большей величины, также заливные или
принимающие в себЯ каким-нибудь протоком полую воду, но имеющие, сверх того,
свою собственную поддержку в родниках, открывающихсЯ на  дне и в берегах; из
таких  озер  нередко   излишек  воды  бежит  ручейком  или  сочитсЯ  длинною
мокрединою. ’акие озера постоЯнно имеют чистую, свежую, хотЯ  и  не холодную
воду. Љонечно, летние жары и засухи и в них производЯт убыль, но они от того
не загнивают, кроме обыкновенного летнего цветениЯ воды, которому подвержены
все   реки  без  исключениЯ  и  которого  начало   приметно   даже  в  самых
быстротекущих   студеных  ключах.  ђаспространЯЯ  вокруг  себЯ  влажность  и
растительность,  зеленые берега таких озер  иногда опушаютсЯ чивою ветлою  и
ольхою,  иногда обрастают и камышами. 3) Ћзера лесные, имеющие вид мрачный и
цвет темный, если берега их не болотисты,  а. сухи, если крупный лес со всех
сторон  плотною  стеною  обступает  воду;  окруженные же иногда  на  далекое
пространство топкими, даже зыбкими болотами, на которых растет только редкий
и мелкий лес, они  имеют воду почти  обыкновенного цвета. ’емный цвет лесных
озер, кроме того,  что кажетсЯ таким от отражениЯ темных стен высокого леса,
происходит существенно от того, что  дно  озер  образуетсЯ из  перегнивающих
ежегодно  листьев, с незапамЯтных  времен устилающих  всю их  поверхность во
времЯ  осеннего  листопада  и превращающихсЯ в черный, как  уголь, чернозем,
оседающий на дно; многие  думают,  что листьЯ, размокаЯ и разлагаЯсь в воде,
окрашивают   ее  темноватым   цветом.  Ќаконец  4)  озера   степные,  всегда
значительной величины, самые чистые, светлые, красивые, лучшие из всех озер.
Ѓез  сомнениЯ, они имеют скрытые на  дне родники, и весьма сильные,  которые
вознаграждают  убыль, производимую испарением  воды во времЯ  летних жаров и
засух, убыль,  котораЯ  в них  бывает мало заметна.  Џрисутствие  родников в
озерах доказываетсЯ  и  тем, что в  некоторых местах и  на известной глубине
вода в  них  бывает гораздо  холоднее. ‚ Ћренбургской губернии  много  таких
озер;  мне  короче  знакомы  два  чудесные  озера,  находЯщиесЯ в  недальнем
расстоЯнии одно  от другого,  в  Ѓелебеевском  уезде:  Љандры и  Љаратабынь;
каждое из них имеет по нескольку десЯтков верст в  окружности. ‘тепные озера
отличаютсЯ невероЯтною прозрачностью, превосходЯщею даже прозрачность омутов
степных речек; и в последних  вода бывает так чиста, что глубина в  четыре и
пЯть аршин кажетсЯ не  глубже  двух аршин; но в  озерах Љандры  и Љаратабынь
глубина до трех сажен кажетсЯ трех- или четырехаршинною; далее  глубь начнет
синеть, дна уже не видно, и на  глубине  шести или семи сажен все становитсЯ
страшно темно! Џреломление света в водах этих озер до того обманчиво, что во
времЯ купаньЯ, идЯ  от  берега  и постепенно  погружаЯсь  в глубину, кажетсЯ
идешь  на гору,  и при  каждом шаге поднимаешь ногу выше. Џрелестные степные
луга, оживлЯемые близостью огромной  массы воды, окружают Љандры;  глубина в
десЯть сажен находитсЯ ближе  к одной, несколько гористой стороне; посредине
озера  точно  всплыл  из  воды  небольшой,  возвышенный,  лесистый,  зеленый
островок: приют и место вывода детей длЯ бесчисленных и разнообразных  пород
чаек.  „ве  противоположные  стороны  —  ровнаЯ степь,  а четвертаЯ  сторона
камышиста, и есть признак (длиннаЯ  паточина по небольшому долочку), что тут
был  когда-то проток. Ѓашкирцы  сказывали мне, что старики  их помнЯт, когда
этим  протоком Љандры  соединЯлось  с  Љаратабынью. Ќынче и весной нет этого
соединеньЯ.  “  башкирцев  даже   есть  какаЯ-то  легенда   насчет  будущего
соединениЯ  этих озер, но Я не мог достать ее. ‚прочем, прибыль полой воды в
степных озерах незначительна. Ѓолотною и водЯною дичью они не богаты; только
позднею осенью отлетнаЯ птица в  больших стаЯх гостит на них короткое времЯ,
как будто на прощанье; зато всЯкаЯ рыба бель, кроме красной, то есть осетра,
севрюги, стерлЯди и проч., водитсЯ в степных  озерах в изобилии и отличаетсЯ
необыкновенным вкусом.

     ЌельзЯ  не упомЯнуть об  озерах  искусственных —  прудах,  о  которых Я
сказал  только мимоходом,  но  которые  будут часто  упоминатьсЯ в  описании
водЯной  дичи.  Џруды  бывают  двух  родов:  проточные  и  копаные.   Џервые
запружаютсЯ на реках, речках и ручьЯх, а вторые выкапываютсЯ предпочтительно
на  местах  мокрых  и  низменных.  ‚прочем,   около  Њосквы,  где  грунт  по
преимуществу  глинЯный,  можно выкопать  Яму  где  угодно,  даже на  горе, —
снеговаЯ  и  дождеваЯ  вода  будет стоЯть в ней круглый год, как в фаЯнсовой
чашке. …сть средство  устраивать пруды  особенным  способом,  захватив полую
воду, текущую  обыкновенно весной  по  какому-нибудь  оврагу  или долочку, в
которых  летом  не бывает  капли  воды;  в это  летнее времЯ  перегораживают
поперек  овраг или долочек —  выкопав его,  если надобно, поглубже — крепкою
плотиною с прочно устроенным спуском, а иногда и без спуска, длЯ стока полой
воды; весною она наполнит овраг  или выкопанный дол, а излишнЯЯ вода  пойдет
стороною, или  через верх, или в поднЯтые затворы спуска, который запираетсЯ
наглухо, когда  станет сходить  водополье. ’акие пруды  бывают  иногда очень
глубоки; их  нельзЯ  назвать совершенно стоЯчими,  глухими:  хотЯ один раз в
году,  а  все  же вода в них переменЯетсЯ, но относительно к  птице о них не
стоит говорит. Џруды проточные на порЯдочных реках, поднимающих  мельницы от
четырех до восьми поставов, с широкими, всегда камышистыми разливами, сквозь
проросшие,  по  мелководью, разными водЯными  травами  и  цветами, имеющие в
протЯжении  несколько  верст, — вот истинное  раздолье  длЯ  всЯкой  водЯной
птицы, котораЯ сваливаетсЯ на такие пруды со всех  сторон. ‘ытно и безопасно
в камышах  утиным выводкам всех  пород, а также цыплЯтам речных водЯных кур,
или  лысух. ‚  камышах не проглотит  утенка жаднаЯ щука, не унесет  цыпленка
коршун или скопа, которую называют  водЯным орлом  и котораЯ преимущественно
питаетсЯ рыбою. •ищной птице нужен свет и простор, а в камыше тесно и темно.
Ќапрасно скопа, балабан (род сокола) вместе с коршунами и  канюками по целым
часам то плавают в небесах широкими кругами, то неподвижно висЯт над прудом.
Ћни слышат пискотню молодых и покрЯкиванье маток, слышат шелест камыша, даже
видЯт,  как колеблютсЯ его верхушки от  множества  пробирающихсЯ в тростнике
утЯт, а нельзЯ поживитьсЯ добычей: «глаз видит, да зуб неймет!» •ищные птицы
не  бросаютсЯ за добычей в высокую траву или кусты:  вероЯтно, по инстинкту,
боЯсь  наткнутьсЯ  на  что-нибудь  жесткое  и  острое  или  опасаЯсь  помЯть
правильные перьЯ.  Ќо если какой-нибудь глупенький, отбившийсЯ от выводки  и
матери  утенок  или цыпленок, услыша  издалека  зов  ее, вздумает  переплыть
материк или не заросшую травой заводь, то гибель ждет его  и сверху и снизу:
в воде широкое горло щуки или сома, на поверхности  —  длинные когти  хищных
птиц.

     ‚от как  разнообразны еще не во всех видах и не в подробности описанные
мною воды. Ќа  них-то плавает, нырЯет, живет водЯнаЯ дичь. €так, обращаюсь к
ней.


        1. ‹…Ѓ…„њ

     ‹ебедь по  своей  величине, силе,  красоте и  величавой осанке  давно и
справедливо назван  царем всей  водЯной, или водоплавающей, птицы. Ѓелый как
снег, с блестЯщими, прозрачными небольшими глазами, с черным носом и черными
лапами,  с длинною, гибкою  и красивою  шеею, он невыразимо прекрасен, когда
спокойно  плывет между зеленых  камышей по темно-синей, гладкой  поверхности
воды.  Ќо  и  все  его движениЯ  исполнены  прелести: начнет  ли  он пить и,
зачерпнув  носом  воды,  поднимет  голову  вверх  и вытЯнет  шею;  начнет ли
купатьсЯ, нырЯть и плескатьсЯ своими  могучими  крыльЯми, далеко разбрасываЯ
брызги   воды,  скатывающейсЯ  с  его  пушистого   тела;  начнет  ли   потом
охорашиватьсЯ, легко  и  свободно закинув дугою назад свою белоснежную  шею,
поправлЯЯ и чистЯ носом на  спине, боках  и в  хвосте смЯтые  или замаранные
перьЯ;  распустит  ли крыло по  воздуху,  как  будто длинный косой парус,  и
начнет также носом перебирать в нем  каждое перо, проветриваЯ и  суша его на
солнце, — все живописно и великолепно в