 первоклассной степной  дичи, хотЯ долго жил в такой
губернии,  где   дрофа  в  некоторых  уездах  продолжает  водитьсЯ  довольно
изобильно.  —тоб  понЯть  такую  странность,  надобно принЯть  в соображение
огромное  пространство  Ћренбургской  губернии:  это  обширный  край,  целое
царство.  џ  живал  всегда  именно  в  тех уездах, где  даже  залетные дрофы
считались  редкостью. Џрежде они водились  везде, но теперь держатсЯ  только
там,  где не  так сильно  умножилось  народонаселение,  где остались большие
пространства нераспаханной, мало посещаемой башкирскими  табунами ковылистой
степи. ‚прочем, мне случалось несколько  раз находить дроф по одной и по две
и  даже по нескольку  штук, но не только не удалось убить, даже выстрелить в
дрофу привелось один раз во всю мою жизнь, и  то в лет утиною дробью и  не в
меру. ‚о встречах моих с тудаками господствовала совершеннаЯ неудача, полное
охотничье  несчастие.  ЃоЯсь  наскучить  моим  читателЯм,  Я  не   стану  их
описывать.  Ќо застреленных дроф другими охотниками, молодых и старых, худых
и жирных, Я видел не один раз и мог  рассмотреть внимательно их наружность и
внутренность.  — Џолет у дрофы  тЯжел, крыльЯми она машет редко и как  будто
слегка  переваливаетсЯ  с  боку на  бок,  но  летит сильно и  скоро.  ‚есною
оказываетсЯ не рано,  а по  наступлении теплой погоды,  когда подрастет  уже
молодаЯ  трава.   ѓоворЯт,  что   осенью  дрофы  собираютсЯ   перед  отлетом
огромнейшими  стаЯми  и  держатсЯ   долго,  постепенно  подвигаЯсь  к   югу.
ђассказывали  также мне башкирцы,  что  тудаки  очень  охотно  бродЯт целыми
станицами по  старым, уже  брошенным башкирским кочам, или  кочевьЯм.  „рофы
предпочтительно любЯт рытьсЯ и копатьсЯ там, где стоЯли плетеные шалаши, или
так называемые калмыцкие кибитки, и где осталось много нечистот человеческих
и скотских.

     „альнейших  подробностей  о нравах  этой замечательной птицы, равно и о
средствах ее  добываниЯ, к сожалению, сообщить не могу, потому  что не люблю
основыватьсЯ на одних рассказах.


        2. †“ђЂ‚‹њ

     Ћбъемом собственно тела он менее, хотЯ подлиннее, дрофы и едва ли будет
с большого старого гусЯ, но длинные перьЯ на спине, боках и величина крыльев
дают ему  вид самой большой  птицы. †уравль  очень  высок на  ногах, шеЯ его
также  очень  длинна, и  если б  нос  соответствовал другим членам,  как это
бывает у куликов, то ему следовало бы быть в пол-аршина длиною, но  его нос,
крепкий  и острый к концу,  темно-зеленоватого костЯного  цвета, не  длиннее
трех вершков, голова небольшаЯ. †уравль весь светло-пепельного сизого цвета;
переднЯЯ часть его головы  покрыта  черными перышками, а заднЯЯ,  совершенно
голаЯ, поросла  темно-красными  бородавочками и  кажетсЯ  пЯтном  малинового
цвета; от  глаз идут  беловатые  полоски,  исчезающие  в темно-серых  перьЯх
позади затылка, глаза небольшие, серо-каштановые  и светлые, хвост короткий:
из него, начинаЯ с половины спины,  торчат  вверх пушистые, мЯгкие, довольно
длинные,  красиво загибающиесЯ  перьЯ;  ноги  и три передние пальца  покрыты
жесткою, как будто истрескавшеюсЯ, черною кожею. †уравль, так сказать, самаЯ
видимаЯ, всем  известнаЯ,  малоукрывающаЯсЯ,  настоЯщаЯ  строеваЯ,  отлетнаЯ
птица; он живет и в речи, и в пословицах, и в приметах народных. „линношеего
или длинноногого человека как раз прозовут журавлем. Ќе  желаЯ менЯть верное
малое на неверное  большое, говорЯт: «Ќе сули журавлЯ в небе, а дай синицу в
руки»;  выражение в небе  уже  показывает высоту журавлиного полета. Љто  не
слыхал их пронзительного курлыканьЯ, похожего  на отдаленные звуки валторн и
труб, падающего с неба, с вышины, не доступной иногда глазу человеческому?..
ќти звуки  издают одни самцы, и  длЯ  того  у них  дыхательное  горло  имеет
особенное устройство. ‚есело слушает крестьЯнин весною эти звуки и верит им,
хотЯ бы стоЯла холоднаЯ  погода: эти  звуки  обещают  близкое  тепло; зато в
жаркие дни, какие  изредка бывают у  нас  в  исходе августа и даже в  начале
сентЯбрЯ,  крик высоко летЯщих журавлей наводит грусть на его сердце:  «Ѓыть
рано зиме, — говорит он,  — журавли пошли в поход»,  — и всегда  почти верно
бывает  такое предсказание. Џолет  и крик  журавлиный имеют  в  себе  что-то
привлекательное. €ногда станица  их очень долго кружитсЯ на  одном месте,  с
каждым кругом забираЯсь выше и выше, так что, наконец, не увидит  их  глаз и
только крик, сначала  густой, резкий,  зычный, потерЯв  свою определенность,
доходит до нас  в неЯсных,  мЯгких, глухих и  вместе приЯтных звуках. ‚ообще
журавли весною прилетают не рано,  позднее другой дичи, и сейчас разбиваютсЯ
на пары. Ћсенью отлетают, собравшись предварительно в большие стаи, в весьма
различные сроки: иногда в начале августа,  иногда  в  исходе сентЯбрЯ; летЯт
всегда  днем.   Ћни   никогда  не  летЯт   кучей,  а   всегда  выстраиваютсЯ
треугольником, одна сторона которого по большей части гораздо длиннее. ’акой
неправильный треугольник летЯщих журавлей очень верно называют на юге ђоссии
журавлиный  ключ,  потому  что  он  имеет  совершенное сходство  не с нашими
железными  немецкими  ключами,   а   с   простым,  самодельным,   деревЯнным
крестьЯнским  ключом,  которым  запираютсЯ  или  задвигаютсЯ  деревЯнные  же
внутренние засовы клетей  и амбаров (* Љлюч этот очень похож на  молотильный
цеп в наклоненном положении, с тою разницею, что висЯчаЯ, короткаЯ его часть
не  кругла,  а  плоска  и двигаетсЯ не на  привЯзи,  а  на деревЯнном спенке
(шалнере), устроенном  в  конце длинной рукоЯтки.  Ќад внутреннею  задвижкой
амбара  или  клети, имеющею на себе  зарубку, проверчена  в  дверном  косЯке
сквознаЯ  дыра; хозЯин,  желаЯ запереть  амбарушку, пропускает  выпрЯмленный
ключ  снаружи  внутрь; опускнаЯ короткаЯ его половина, вышед  из  отверстиЯ,
сейчас опускаетсЯ и попадает прЯмо в зарубку; повернув  направо  или налево,
смотрЯ по устройству двери, он задвигает внутренний засов. ќтот ключ, иногда
железный, до сих пор употреблЯетсЯ везде  в деревнЯх, отдаленных от городов.
ђазумеетсЯ, такой запор не  удержит ночного вора, но  ребЯтишки и скотина не
отворЯт запертой двери, и  цель  вполне достигаетсЯ). ‚прочем, изредка полет
журавлей представлЯет фигуру тупого и почти равностороннего треугольника.

     ‚  строгом  смысле журавль не  степнаЯ, а полеваЯ  птица.  ‚  настоЯщих
степЯх редко встретишь  журавлей; они любЯт хлебные полЯ и вспаханную землю,
охотно  кушают  всЯкие  хлебные зерна и всего охотнее — горох. †уравль очень
прожорлив  и за недостатком  корма,  приготовлЯемого  длЯ него человеческими
руками, жадно  глотает все  что ни попало: семена разных трав, Ягоды всЯкого
рода,  мелких насекомых и землЯных червей, наконец Ящериц,  лЯгушек,  мышей,
маленьких сусликов и карбышей, не оперившихсЯ мелких птичек и всЯких змей; к
последним журавль имеет  особенный аппетит. …сли  попадетсЯ слишком  длиннаЯ
змеЯ, железница или медЯница, то  он расклюет ее носом на несколько частей и
проглотит; небольших змей  и ужей  глотает  целиком, наперед  несколько  раз
подбросив ужа или  змею очень высоко вверх; то же делает журавль с Ящерицами
и  лЯгушками:  вероЯтно, он хочет (инстинктивно)  прежде их убить,  а  потом
съесть.  џ не разделЯю мнениЯ некоторых  охотников, что  он  играет,  бросаЯ
вверх   свою  добычу,  но  во   всЯком  случае  очевидно,  что  его  желудок
переваривает такую  пищу  безвредно. †уравли  вьют  гнезда  всегда на  земле
непаханой,  но иногда со всех сторон окруженной пашнею, длЯ  гнезда выбирают
сухое,  возвышенное  место,  нередко  старую, брошенную сурчину,  непременно
заросшую   чилизником,  бобовником  или   вишенником.  ѓнездо  бывает  свито
незатейливо:  это просто  круглаЯ  Ямка  на  земле, слегка  устланнаЯ  сухою
травою;   два  огромные   длинные   Яйца,   похожие   фигурою   на  куличьи,
зеленовато-пепельного   цвета,    испещренные   крупными   темно-коричневыми
крапинками, лежат  ничем не окруженные и не покрытые. †уравль с  журавлихой,
или журкой  (так ласково называет  ее  народ)  сидЯт  попеременно на  Яйцах;
свободный от сиденьЯ ходит кругом гнезда поодаль, кушает и караулит; громкий
его  крик возвещает  приближение какой-нибудь опасности, и  сидЯщий на Яйцах
сейчас бросает их, отбегает, согнувшись, в сторону и  начинает звать  своего
дружку,  который  немедленно  к  нему  присоединЯетсЯ; они вместе  уходЯт от
гнезда дальше  или улетают. Ћчевидно,  что  большой  горЯчности  к гнездам и
Яйцам  журавли  не  имеют;  не  много больше  оказывают  ее и  детЯм.  Љогда
выведутсЯ журавлЯта, то  старики  уводЯт  их в нежатый хлеб или в луга,  где
растут кусты  и высокаЯ трава; если же луга выкосЯт, то журавли скрываютсЯ с
молодыми в мелком лесу, кустах и камышах  уремы, а иногда в лесных  опушках.
‘мотрЯ по местности и удобству журавли  выводЯт  иногда детей в лугах и даже
болотных  уремах.  †уравлЯта всегда  бывают  неуклюжи,  нескладны,  слабы  и
беспрестанно  пищат  очень жалобно. Ћни выводЯтсЯ, покрытые  сизым  пухом, и
долго  в  нем остаютсЯ; перЯтсЯ очень медленно. Ѓудучи  пойманы и выкормлены
вместе с дворовою  птицей, очень  скоро привыкают ко всЯкой пище  и делаютсЯ
совершенно ручными; но как скоро подрастут крыльЯ, то непременно улетЯт если
не в первый год,  то  в следующий; если  же крыльЯ подрезывать, то  остаютсЯ
ручными, но детей не выводЯт.

     ‚ообще журавль довольно осторожнаЯ птица, и к журавлиной стае подъехать
и даже подкрастьсЯ  очень мудрено, но  в одиночку или в  паре, особенно если
найдешь их около тех мест, где они затевают гнездо, журавли гораздо смирнее,
и на  простой телеге или  охотничьих дрожках иногда можно  подъехать к ним в
меру  ружейного выстрела.  Ќечего и говорить, что дробь  надобно употреблЯть
самую крупную, безымЯнку, а  длЯ журавлиных стай в осеннее  времЯ необходимо
иметь в запасе зарЯды мелкой картечи. Ћбыкновенным образом стрелЯть журавлей
очень трудно и мало  убьешь их, а надобно  употреблЯть  длЯ этого  особенные
приемы и хитрости, то есть подкрадыватьсЯ к ним из-за кустов, скирдов хлеба,
стогов сена и проч. и  проч. Њожно также, узнав предварительно,  куда летают
журавли  кормитьсЯ,  где  проводЯт полдень,  где ночуют  и чрез какие  места
пролетают на ночевку, приготовить заблаговременно скрытное место и ожидать в
нем журавлей на перелете, на корму или на ночевке; ночевку  журавли выбирают
на местах открытых, даже иногда близ проезжей  дороги; обыкновенно  все спЯт
стоЯ,  заложив голову под крыльЯ, вытЯнувшись в один или два рЯда и выставив
по краЯм одного или  двух сторожей, которые  только дремлют,  не  закладываЯ
голов под крыльЯ,  дремлют чутко, и как  скоро заметЯт опасность, то зычным,
тревожным криком разбудЯт товарищей, и все улетЯт.

     ‚есьма естественно,  что  журавль  —  сильнаЯ  птица, но  к  этой  силе
присоединЯютсЯ   особенные  оборонительные  оружиЯ,  которыми  снабдила  его
природа;  они  состоЯт  в  крепости костей его крыльев, удар  которых ужасно
силен, в  длинных ногах и  крепких пальцах с твердыми ногтЯми и, наконец,  в
довольно  длинном, очень  крепком  и остром клюве. Џри помощи  такого оружиЯ
раненный легко  журавль делаетсЯ опасною птицею длЯ охотника и собаки,  если
они вздумают неосторожно  его схватить.  ‘начала подстреленный журавль бежит
прочь, и очень шибко, так что без собаки трудно догнать его: скорости своему
бегу придает он подмахиваньем  крыльев или крыла, если одно ранено; видЯ же,
что ему не  уйти, он на всем  бегу  бросаетсЯ на спину и начинает защищатьсЯ
ногами и носом,  проворно  и  сильно поражаЯ  противника. џ видел  печальные
следствиЯ такой  храброй  обороны:  одного  кривого  охотника и  одну кривую
собаку:  и  тот и другаЯ потерЯли  по глазу, неосторожно бросившись схватить
раненого журавлЯ.

     Љогда   журавль  серьезен  и  важно  расхаживает   по  полЯм,  подбираЯ
попадающийсЯ ему корм всЯкого рода, в нем ничего нет смешного; но как  скоро
он  начнет  бегать,  играть,  приседать   и  потом   подпрыгивать  вверх   с
распущенными  крыльЯми или вздумает приласкатьсЯ  к своей дружке, то  нельзЯ
без  смеха  смотреть на  его проделки: до такой степени нейдет к нему всЯкое
живое и  резвое  движение!  Ќесколько  журавлей,  выплЯсывающих  друг  перед
другом,  или  пара соединЯющихсЯ супругов способны  заставить  расхохотатьсЯ
всЯкого  несмешливого человека. ђазумеетсЯ,  такие  сцены  можно видеть  или
издали, или подкравшись так осторожно, чтоб журавли не приметили человека.

     џ  уже сказал, что  журавлей стрелЯть  трудно по разным причинам и  что
никогда не  добудешь их много в одно поле, особенно не  убьешь одним зарЯдом
двух  или  трех.  „лЯ  этого нужен  какой-нибудь счастливый  случай: со мной
случилось таких два. Ћдин раз поздно воротившиесЯ с работы крестьЯне сказали
мне,  что проехали  очень близко  мимо  станицы  спЯщих журавлей;  ночь была
месЯчнаЯ, Я бросилсЯ с ружьем в  крестьЯнскую телегу и велел  везти себЯ  по
той самой дорожке, по которой ехали крестьЯне. †уравли подпустили менЯ очень
близко; хотЯ сторожа их не спали, но не поднЯли тревоги. џ заехал так,  чтоб
можно было ударить вдоль линии  спЯщих журавлей, которых было десЯтка два: Я
прицелилсЯ в третьего с краЯ и  одним выстрелом убил четверых. ќто случилось
в августе, во времЯ  еще сильных жаров. ‚ другой раз, в необыкновенно теплую
осень, именно 24 сентЯбрЯ, увидел Я, разумеетсЯ уже пролетную, огромную стаю
журавлей, опустившуюсЯ на хлебное сжатое поле. Њесто было чистое, и подъезд,
даже подход, невозможен. џ пополз межой, заросшею бобовником и вишенником, и
залег  в  ней,  а  дрожкам  своим  велел заехать  с противоположной стороны.
†уравли медленно подвигались  прЯмо на менЯ, а мои дрожки продолжали  ездить
взад и вперед до тех пор, пока всЯ  журавлинаЯ стаЯ не подошла  ко мне очень
близко.  Ќаконец,  Я выстрелил: три журавлЯ остались на месте,  а четвертый,
тЯжело раненный, пошел на отлет книзу и упал,  версты за полторы, в глухой и
болотистой уреме, при соединении реки Ѓоклы с ЌасЯгаем.  џ  искал его вплоть
до вечера и, наконец, нашел с помощью собаки, но уже мертвого.

     †уравль не может поднЯтьсЯ  с места вдруг.  …му нужно  сажени  две-три,
чтоб  разбежатьсЯ.  ‚  доказательство этому  Я видел своими  глазами  весьма
странный  случай: охотник,  возвращавшийсЯ домой  с  двумЯ борзыми собаками,
случайно съехалсЯ  со  мной,  и  мы,  продолжаЯ путь  вместе,  увидели  двух
журавлей, ходивших по скошенному  лугу очень близко  от большого стога сена.
Ћхотник  вздумал  показать  их  своим  собакам;  они  возрились и  пустились
мастерить к журавлЯм из-за стога.  Ћхотник, ехавший верхом, шутЯ поскакал за
собаками. —то  же вышло? Ћдна из собак,  порезвее, выскочив  внезапно  из-за
стога,  успела  схватить  за  ногу   тЯжело  поднимавшегосЯ  журавлЯ;  скоро
подоспела другаЯ собака, и обе вместе, хотЯ  порЯдочно исклеванные, удержали
журавлЯ до прибытиЯ  охотника, и он взЯл его живого. Ќа этом основании можно
поверить  рассказам, что  в  ‘аратовской  и Ђстраханской  губерниЯх,  где  к
осеннему отлету собираютсЯ бесчисленные  станицы журавлей, крестьЯне бьют их
дубинами,  предварительно  заставЯ  столпитьсЯ  в  кучу  боковыми заездами и
наведЯ таким образом на засаду, из которой бросаютсЯ неожиданно  на журавлей
верховые с длинными палками.

     ЊЯсо старых журавлей  всегда  сухо и довольно черство,  но имеет весьма
приЯтный вкус и запах дичины. ЊЯсо же молодых отлично хорошо, мЯгко и сочно.
†уравли  никогда не бывают жирны, даже перед своим отлетом, несмотрЯ  иногда
на  питательную хлебную  пищу. ‘амый  сытый осенний журавль имеет только  на
своей хлупи тонкую пелену  жира,  лежащую  двумЯ  полосами, да по небольшому
куску сала  подмышками,  но  во  внутренности жиру бывает  довольно. Њолодой
жареный журавль, по-моему, очень вкусен; всего же пригоднее он  длЯ фарша  в
паштет и длЯ окрошки.

     ‘таринные охотники, да и теперь охотники деревенские, дорожат журавлЯми
за их величину:  хотЯ  мЯсо и  жестковато, зато есть,  что поесть. џ  должен
признатьсЯ,  что  в молодости  сам  с  большим  увлечением  гонЯлсЯ за ними,
жадничаЯ убить такую крупную дичь.


        3. ‘’ђ…Џ…’

     Ќарод называет  его  иногда  стрепел;  и  то  и  другое имЯ  характерно
выражает  взлет,  или  подъем,  и  самый  полет  этой птицы.  ‘трепет  точно
встрепенетсЯ, когда поднимаетсЯ, или, вернее  сказать, сорветсЯ с  земли. Ћн
летит очень сильно и проворно. „аже  маханье крыльЯми  не заметно, так часто
он ими машет. ‘трепет дрожит, трепещет в  воздухе как будто на одном месте и
в  то  же  времЯ  быстро летит вперед.  ‚сегда  прЯмой его полет  производит
дребезжащий свист, далеко слышный  и  неравнодушно  слышимый охотниками.  Џо
крайней  мере Я  уважал стрепетов  более всей степной дичи, разумеетсЯ кроме
дроф,  которых мне стрелЯть не удавалось. ‘трепет  поменьше несколько старой
тетеревиной  курочки. Ћн,  конечно,  в  восемь раз  менее  матерой дрофы, но
сходен  с нею во всем устройстве своих наружных и  внутренних членов,  кроме
цвета  перьев.  Ћн  преимущественно питаетеЯ травой, но  изредка  глотает  и
насекомых; пища перевариваетсЯ  у него  не в зобу, а в желудке; пух на  теле
имеет редкий, розовый и  такого же цвета пушистые корни всех перьев; голова,
шеЯ, нос, ноги и весь склад стрепета — чисто куриный. ‚есьма трудно передать
зеленовато-серую пестроту перьев стрепета. Љаждое перо,  по бланжевому полю,
испещрено  в  разные  стороны идущими  прЯмыми  и извилистыми полосками,  но
правильно  и  однообразно  расположенными;  все  же  перьЯ  вместе на  спине
представлЯют  общую  пестроту  того же цвета с  черноватыми пЯтнами, котораЯ
происходит  от  того, что  одно перо  складываетсЯ  с другим своими  темными
полосками или извилинками: из  этого составлЯютсЯ как будто пЯтна. еЯ также
пестраЯ, с дольными беловатыми полосками, головка черновата, а зоб и верхнЯЯ
часть  хлупи  по  белому  полю  испещрены, напротив, поперечными  полосками;
остальнаЯ хлупь всЯ белаЯ,  и под крыльЯми подбой также белый; в крыльЯх три
первые пера  сверху  темные,  а остальные белые с темными коймами на концах;
хвост короткий, весь в мелких серых пестринках; на каждом хвостовом пере, на
палец   от   конца,   лежит   поперек   темнаЯ    узенькаЯ   полоска;   ноги
бледно-зеленоватого цвета.  ‘амец же отличаетсЯ тем, что у него под горлом и
на зобу перьЯ темнее и  даже  кажутсЯ  сплошь черными, а  поперек зоба лежит
прорезнаЯ белаЯ полоска.  ЉрыльЯ  у  стрепета кругловаты и, когда он  летит,
кажутсЯ  как  будто  выпуклыми.  ‘трепет  водитсЯ, то  есть  выводит  детей,
непременно в степи, но  летает кормитьсЯ и даже  постоЯнно держитсЯ везде на
полЯх: весной по жнивыо, по молодым хлебам и залежам, а к осени по скошенным
лугам, когда начнет  подрастать на них молодаЯ отава, и по озимЯм. Ћн охотно
ест всЯкие хлебные зерна, любит  клевать лошадиный помет,  и  длЯ  добываньЯ
того и  другого упорно  держитсЯ около степных и  полевых  дорог,  по колеЯм
которых бегает очень проворно; но преимущественнаЯ пища его — молодаЯ трава.
Љто езжал по таким дорогам, тот, верно, поднимал стрепетов и даже видал, как
они  бегут  впереди лошадей. …сли проезжий едет  тихо,  то стрепет, наскучив
долгим бегом  и не  желаЯ, вероЯтно, отдалитьсЯ от  прежнего  своего  места,
сворачивает в  сторону,  длЯ чего  надобно ему не без  труда  перелезть чрез
глубокие колеи, отбегает несколько сажен и прилЯжет в траву до тех пор, пока
не проедет мимо  телега или кибитка. ‹ежа с вытЯнутой шеей, он  поднимает от
времени  до  времени свою черноватую головку  и, видЯ, что проезжий спокойно
удалЯетсЯ, возвращаетсЯ опЯть на дорогу и побежит по ней уже назад.  …сли же
повозка  едет  скоро и  стрепет видит, что его  догонЯют, он поднимаетсЯ  и,
отлетев  несколько  сажен,  а  иногда  и  шагов,  садитсЯ на землю  и  через
несколько  времени  также возвращаетсЯ  опЯть на  дорогу.  ќто  Я  говорю  о
стрепетах  смирных  и  не  напуганных. Ћколо полдён он уходит в  степь, а по
утрам и  вечерам постоЯнно колотитсЯ  около  дорог.  Ћн имеет свой особенный
крик, звуки  которого трудно  передать буквами; он несколько похож  на  слог
пржи. Љрик этот очень обманчив: будучи слаб и глух, он слышен очень  далеко;
сначала  покажетсЯ,  что  стрепет кричит  в  нескольких  саженЯх;  неопытный
охотник бросаетсЯ  с ружьем прЯмо на этот  крик, ожидаЯ, что стрепет  сейчас
подниметсЯ, но  крик  все  удалЯетсЯ, и,  утомЯсь понапрасну,  охотник будет
принужден   оставить   свои   преследованиЯ.  Љонечно,  этому  обману  много
способствует  то, что стрепет очень скоро  бегает, но не  подлежит сомнению,
что  охотник и  заслышал  этот крик  очень  издалека,  потому  что  близко к
человеку стрепет не кричит.

     ‘трепета прилетают весною не рано  и, без сомнениЯ, большими станицами,
точно так, как улетают  осенью, но мне не  удавалось  видеть  их  пролетных.
Љогда  наступит теплаЯ погода  и везде пойдет молодаЯ  трава, стрепета вдруг
оказываютсЯ по степным местам и полЯм уже врассыпную. Џо преимуществу будучи
степною  птицею, стрепет  вьет гнездо в степи в самом открытом  месте, почти
всегда под кустиком ковылЯ. Џлоское круглое гнездо  свиваетсЯ из сухой травы
с примесью собственных перьев. џиц бывает до девЯти; по крайней мере Я более
не нахаживал. ‘трепетиные  Яйца крупнее, чем  можно ожидать:  они  не меньше
куриных  крупных  Яиц;  покрытые   Ярким,  зеленым,   лоснЯщимсЯ  цветом,  с
маленькими желтоватыми  крапинками,  Яйца необыкновенно  красивы. Ќичего  не
могу сказать, одна ли самка сидит на  Яйцах, или эту заботу разделЯет  с нею
самец.  ‘трепетиные  гнезда  и  выводки попадаютсЯ  охотникам  очень  редко,
молодых  же  стрепетЯт Я  даже  не  нахаживал; вероЯтно  оттого,  что  матка
удалЯетсЯ с детьми в даль степей, куда мне редко случалось  ходить, гнезда Я
находил  не так  далеко от хлебных  полей. Њожно предполагать,  что стрепета
разбиваютсЯ  на  пары,  во-первых, потому,  что никто никогда не замечал  их
токов, и, во-вторых, потому, что с  весны  почти всегда где поднимешь одного
стрепета,  там  найдетсЯ и другой. ђазличиЯ в перьЯх между самцом и  самкою,
кроме сказанного мною, никакого нет, но самка несколько поменьше. Ћна  сидит
на Яйцах до невероЯтности крепко; Я имел этому  убедительное доказательство.
Ћднажды подъезжал Я к стрепету, который, не подпустив менЯ в настоЯщую меру,
поднЯлсЯ; Я  ударил его влет на езде, и мне показалось, что он подбит и что,
опускаЯсь  книзу, саженЯх во ста от менЯ, он упал; не выпускаЯ из глаз этого
места, Я сейчас  побежал  к  нему, но,  не  добежав еще до  замеченной  мною
местности,  Я на  что-то  споткнулсЯ  и едва не  упал;  невольно взглЯнул  Я
мельком, за что задела моЯ нога, и увидел  лежащего стрепета с окровавленною
спиной; Я  счел  его за  подстреленного  и подумал, что ошибсЯ  расстоЯнием;
видЯ, что птица  жива,  Я проворно схватил ее  и  поднЯл.  Љаково  было  мое
удивление, когда Я увидел, что под ней находилось гнездо и девЯть Яиц; кровь
на  спине  выступила оттого,  что Я задел  по  ней  каблуком своего  сапога,
подбитого гвоздЯми, и содрал  лоскут кожи  шириною в палец. џ еще не видывал
стрепетиных  гнезд, и как  в то времЯ Я собирал птичьи Яйца, то  чрезвычайно
обрадовалсЯ  этой  находке;  вдобавок  Яйца  были  не насиженные, совершенно
свежие  и  выпускать  их  внутренность  было   очень  легко.  Ћчевидно,  что
стрепетинаЯ курочка  недавно снесла последнее  Яйцо  и  села высиживать свои
Яйца.  џ  замазал  незначительную рану густым дегтем с  колеса моих дрожек и
пустил   стрепетиную   самку  на   волю:  чрез  несколько   минут   поднЯлсЯ
мнимоподбитый стрепет, не  подпустив менЯ в меру  и не дав почуЯть себЯ моей
собаке; вероЯтно, это был самец пущенной  мною  на волю  самки. џ считаю это
обстоЯтельство несколько подтверждающим мое мнение, что стрепета разбиваютсЯ
на пары и вместе выводЯт детей.

     Љ осени стрепета собираютсЯ в стаи, которые иногда бывают очень велики,
пар до пЯтидесЯти; чем стаЯ больше, тем труднее к ней  подъехать, потому что
птица  во множестве  всегда  очень  сторожка.  ‘трепета держатсЯ  иногда  до
октЯбрЯ, и в это времЯ любимое их местопребывание — озими и скошеннаЯ степь;
они  любЯт  щипать  вторые,  поздние  ростки  озимей  и  молодую  травку.  ‚
холодноватую и ненастную погоду, кроме утра и вечера, они держатсЯ остальное
времЯ  в залежах,  заросших высокою  полынью,  лебедой и козлецом; там им  и
тепло  и сухо. „ребезжащий, мерный свист от полета  стрепетиной  стаи  очень
далеко слышен по зарЯм.

     Ћхоту за стрепетами  Я любил  страстно и  часто  езжал  за  ними  очень
далеко, потому что там, где Я постоЯнно жил, их водилось не много. ‘ весны и
в продолжение всего  лета стрепета в местах  степных, далеких от  жильЯ,  не
пуганые и не стрелЯные, особенно в одиночку или попарно, довольно смирны, но
весьма  скоро делаютсЯ чрезвычайно дики и  сторожки, особенно  стайками, так
что  нередко, изъездив  за ними  десЯтки верст и  ни  разу  не выстрелив,  Я
принужден  бывал бросать их,  хотЯ и видел, что они, перелетев сажен сто или
двести, опустились на  землю. ‘ напуганными  стрепетами  не помогает и самый
действительный способ, то есть круговой заезд. ЌечаЯнно можно иногда наехать
очень близко не только на одного стрепета, но и на порЯдочную станичку; зато
как  скоро  они  пересЯдут,  подъезд   сделаетсЯ  гораздо  труднее.  Ќадобно
заметить,  что  стрепета, взлетев, скоро садЯтсЯ,  и очень редко  случаетсЯ,
чтоб  они улетали слишком далеко, то есть пропадали из  глаз. ‚ообще стрепет
сторожек, если стоит на ногах или бежит, и смирен, если лежит, хотЯ бы место
было совершенно голо: он вытЯнет шею по земле, положит голову в какую-нибудь
Ямочку или впадинку, под наклонившуюсЯ травку, и думает, что он спрЯталсЯ; в
этом положении он  подпускает к себе  охотника  (который никогда  не  должен
ехать прЯмо, а всегда около  него и  стороною) очень близко, иногда на три и
на две  сажени. ‚  такой  близкой мере нет никакой надобности, но Я пробовал
делать это из любопытства.  €так, весь успех  зависит от того, чтобы стрепет
или стрепета легли. Ѓлагонадежнейшее средство  длЯ достижениЯ этой цели, как
Я уже  и говорил, состоит в том, чтобы ездить кругом их до тех пор, пока они
лЯгут. …сли стрепет один  и не слишком напуган,  то лЯжет сейчас. …сли же их
несколько,  то они  долго бродЯт вместе, пока не разобьютсЯ  и не  полЯгут в
разных  местах; большаЯ пересевшаЯ стаЯ никогда не лЯжет. €ногда  случаетсЯ,
что от выстрела и даже от двух выстрелов в лежащего или взлетевшего стрепета
другой, близехонько притаившийсЯ стрепет не поднимаетсЯ, а потому никогда не
должно брать убитого и вообще ненадобно  трогатьсЯ с места, не зарЯдив обоих
стволов своего  ружьЯ.  ‚есьма ловко и способно бить стрепетов  в  лет, даже
лучше,  чем сидЯчих, по крайней мере  мне всегда так  казалось. Ћбыкновенно,
подъехав в  меру, Я соскакивал с дрожек и шел  прЯмо к стрепету до  тех пор,
пока он не поднималсЯ,  тогда Я  стрелЯл, не торопЯсь, на каком  мне  угодно
расстоЯнии  и  редко прибегал  к  другому  стволу. “бить несколько стрепетов
одним зарЯдом  — великаЯ редкость: надобно,  чтоб большаЯ стаЯ подпустила  в
меру и сидела кучно или чтоб всЯ стаЯ нечаЯнно налетела на охотника; убивать
пару, то  есть  из обоих стволов по  стрепету, мне случалось часто, но  один
только раз убил Я из одного ствола трех стрепетов сидЯчих, а из другого двух
влет;  это случилось  нечаЯнно:  Я  наскакал  на  порЯдочную  стаю,  котораЯ
притаилась  в  густой озими,  так  что ни одного стрепета  не было  видно; в
нескольких саженЯх двое из них поднЯли свои черные головки, кучер мой увидел
их и указал мне;  из  одного ствола выстрелил Я по сидЯчим,  а из другого по
взлетевшей  стае: трое  остались на земле, два упали сверху;  стрепетов было
штук тридцать.

     ’олько самаЯ  вежливаЯ собака, послушно идущаЯ сзади, почти под  самыми
дрожками,  может  быть пригодна  длЯ  стрельбы  стрепетов с подъезда. ’о  же
должно  сказать  о стрельбе  вообще всЯкой сидЯчей  птицы, кроме тетеревов и
вЯхирей, которые, сидЯ на деревьЯх  и посматриваЯ с любопытством на рысканье
собаки,  оттого  даже  менее  обращают  вниманиЯ  на  охотника  и  ближе его
подпускают, всЯкаЯ  другаЯ  птица, сидЯщаЯ  на земле,  гораздо больше боитсЯ
собаки, чем приближающегосЯ человека. ЌесмотрЯ на то, добраЯ собака с долгим
и верхним чутьем весьма полезна  длЯ отыскиваньЯ стрепетов,  которые иногда,
особенно врассыпную, так  плотно и крепко  таЯтсЯ в траве или молодом хлебе,
что охотник проедет  мимо и не  увидит их, но собака с тонким  чутьем почует
стрепетов издалека  и  поведет  прЯмо к  ним охотника;  зато боже сохрани от
собаки горЯчей и гонЯющейсЯ за птицей: с ней не  убьешь  ни одного стрепета.
„робь надобно употреблЯть по  большей части 5-го  нумера, потому что стрепет
не из крепких птиц. ‚прочем, длЯ напуганных стрепетов нужен и 4-й нумер; длЯ
больших же стай на дальную меру можно иногда пустить в дело  и самые крупные
сорты дроби.

     †ирных стрепетов Я не видывал, но прилетные с весны, особенно  отлетные
осенью,  бывают  довольно сыты. ЊЯсо их имеет отличный  вкус, собственно ему
принадлежащий: оно  несколько похоже  на  куриное  с примесью  тонкого вкуса
дичины.  ‘трепета  считаютсЯ  самым  питательным и  в  то же  времЯ легким и
здоровым кушаньем.

     ‚   Њалороссии  называют   стрепета  хохотва,   имЯ  тоже   чрезвычайно
выразительное.  ‚еликороссы  дали  стрепету  название  по  его  взлету,   по
трепетному, видимому  движению его  крыльев,  а  малороссы  —  по  особенным
звукам,  производимым его  полетом.  „ействительно,  эти  дребезжащие  звуки
похожи на какой-то странный, отдаленный хохот.


        4. ЉђЋЌЌ…Џ, €‹€ ‘’…ЏЌЋ‰ Љ“‹€Љ

     ђусского  имени  этого  кулика  объЯснЯть  не  нужно,  но  почему немцы
называют его коронным, или королевским, куликом, — Я не  знаю; на голове его
ничего похожего на венец или корону  не приметно;  может быть,  за величину,
которою   кроншнеп  бесспорно  превосходит  всех  других  куликов.  ”ранцузы
называют его курли, русские охотники — кроншнепом, а народ  — степнЯком, или
степнЯгой, потому что степь по преимуществу служит ему постоЯнным жилищем; в
степи  выводит  он детей, и  в степи же достигают они полного  возраста. …го
звучный, колокольчиком заливающийсЯ голос больше всех других птичьих голосов
одушевлЯет однообразную  равнину и тишину степи. Љроншнепы по величине своей
разделЯютсЯ на  три рода: больших,  средних и  малых. Љроншнеп большого рода
объемом  своего  тела  будет с  тетеревиную  курочку  или  дворовую  курицу;
кроншнеп средний несколько его меньше, а кроншнеп малый — гораздо меньше, не
больше  русского  голубЯ; последнЯЯ  порода несравненно  многочисленнее двух
первых. џ опишу  подробно,  разумеетсЯ с натуры, среднего  кроншнепа и потом
скажу, в чем все три породы различаютсЯ между  собою; в пестроте же перьев и
в складе всех частей  тела  они  совершенно сходны.  ‘редний  кроншнеп  весь
серо-пестрый и  покрыт бледно-коричневыми пЯтнами или крапинами;  на спине и
крыльЯх,  особенно  на  крайней  их  половине,  крапины  гораздо  крупнее  и
темно-коричневее, а на  шее,  голове и груди  мельче, желтоватее  и светлее;
брюхо  почти белое, кроме  редких коричневых, весьма  красивых копьеобразных
пЯтен; подбой крыльев, идущий около папоротки, состоит из чисто-белых мелких
перышек,  и изнанка остальных больших перьев бледно-сераЯ,  очень красиваЯ и
Явственно повторЯет  узор  верхней стороны крыльев.  •востовые  перьЯ сверху
пестрые, а снизу почти белые; над хвостом, под коричневыми длинными перьЯми,
уже  с половины спины  лежат Ярко-белые  перьЯ  с  небольшими копьеобразными
крапинками;  на  шее, под  горлышком, перышки светлы, даже белесоваты; глаза
небольшие,  темные,  шеЯ  длиною  в три  вершка; нос  темно-рогового  цвета,
довольно толстый, загнутый  книзу,  в  два вершка с половиною; крыльЯ  очень
большие, каждое длиною в две  четверти с  вершком, если мерить от  плечевого
сустава до конца последнего пера; хвост коротенький; ноги в четверть длиною,
пальцы соразмерные; цвет  кожи  на ногах темный,  пальцы еще  темнее,  ногти
совсем черные, небольшие  и  крепкие. Ћсобенность кроншнепа — загнутый книзу
нос — мешает ему пить  обыкновенным образом. Љроншнеп, зачерпнув носом воды,
проворно оборачивает голову и нос нижнею стороной кверху, чем и удерживает в
нем воду, как в вогнутом сосуде;  еще проворнее заворачивает он назад голову
и нос, в том  же обращенном положении поддевает под ногу (длЯ чего одну ногу
подгибает), потом  быстро вытЯгивает вверх голову и спускает воду в горло...
операциЯ довольно мудренаЯ,  которую кроншнеп выполнЯет очень ловко и легко.
Љроме превосходства  в величине, кроншнеп  первого разрЯда  темно-коричневее
пером и  голос  имеет короткий  и хриплый;  он выводит иногда  детей в сухих
болотах и  в  опушках  мокрых,  поросших большими кочками,  мохом, кустами и
лесом, лежащих в соседстве полей  или степных мест; изредка присоединЯетсЯ к
нему кроншнеп средний,  но  никогда малый, который всегда  живет в  степЯх и
который пером гораздо  светлее  и крапинки на  нем мельче; голос его гораздо
чище и пронзительнее, чем у среднего кроншнепа, крик которого несколько гуще
и не  так протЯжен.  ‚се  три  породы — отличные бегуны,  особенно  кроншнеп
малого рода: когда  станет  к нему приближатьсЯ  человек,  то  он,  согнувши
несколько  свои  длинные  ноги,  вытЯнув  шею  и  наклонив  немного  голову,
пускаетсЯ  так проворно  бежать, что  глаз  не успевает  следить за ним,  и,
мелькаЯ в степной  траве какою-то  вьющеюсЯ  лентою,  он скоро скрываетсЯ от
самого зоркого охотника.

     ‚се три породы кроншнепов прилетают не рано, в половине и даже в исходе
апрелЯ; сначала летЯт большими стаЯми  очень высоко, так что их  не видно, а
слышен только особенный, звучный крик, который, однако, не так протЯжен, как
в  то времЯ, когда  они  займут  свои  постоЯнные  летние квартиры — зеленые
степи.  ‚скоре после  своего раннего пролета начнут попадатьсЯ  кроншнепы по
вспаханным полЯм, по  оттаЯвшему прошлогоднему  жнивью,  по берегам весенных
луж,  прудов,  озер  и  даже  плоским  берегам рек, разлившихсЯ по низменным
местам.  ђедко попадались они мне  станичками, а  почти всегда попарно или в
одиночку.  „лЯ  всЯкого  охотника приЯтно  встретить  в  это  времЯ и  убить
кроншнепа;  он бывает  тогда  сторожек, сыт  и  довольно  редок; к  тому  же
весеннее  поЯвление и  шатанье  их продолжаетсЯ весьма не  долго:  как скоро
оттают и провЯнут степи — кроншнепы уже там. џ даже полагаю, что встречаемые
весной  по рекам, озерам и прудам  степные  кулики —  все пролетные,  еще не
долетевшие  до своего настоЯщего  местопребываниЯ,  а коренные жильцы степей
прЯмо  опускаютсЯ  на  степи:  они тоже  в  свою  очередь были пролетными  и
шатались  везде,  пока не долетели  до  своих  выводных  мест. џ убеждаюсь в
справедливости этого предположениЯ тем,  что  почти всегда, объезжаЯ  весною
разливы рек по долинам и болотам, встречал  там  кроншнепов, которые кричали
еще пролетным  криком  или голосом,  не столь  протЯжным и  одноколенным,  а
поднЯвшись на гору и подавшись в  степь, на версту или менее, сейчас находил
степных куликов, которые, очевидно, уже начали там хозЯйничать: бились около
одних и тех  же мест и  кричали по-летнему:  звонко заливались, когда летели
кверху, и брали  другое трелевое колено, звуки  которого гуще  и тише, когда
опускались  и  садились  на  землю. ’очно то  же замечали и другие охотники.
Џервое колено  в крике кроншнепа, можно  сказать, состоит из  верхних нот, а
второе  из нижних. …сть еще крик у него, который похож на какое-то завыванье
или  затЯгиванье голоса в себЯ: он испускает его только в сидЯчем положении,
собираЯсь  лететь.  —асто эти  звуки  открывают его, притаившегосЯ  в траве.
Љроншнепы  с прилета, как  и всЯкаЯ  птица, довольно сторожки;  но оглЯдЯсь,
скоро  делаютсЯ  несколько  смирнее,  и  тогда  можно подъезжать  к  ним  на
охотничьих дрожках или крестьЯнских роспусках; как же только примутсЯ они за
витье  гнезд, то становЯтсЯ довольно смирны,  хотЯ  не до такой степени, как
болотные кулики и другие мелкие кулички. Ѓеда длЯ кроншнепов раннЯЯ теплаЯ и
сухаЯ весна!  Ћни скоро  совьют  гнезда  и сЯдут на  Яйца,  и  в  это  времЯ
застигают их степные пожары,  или  палы.  џ имел уже случай говорить об этом
губительном  обычае;  степнаЯ  дичь  терпит от него  ужасное разоренье. …сли
весна позднЯЯ и мокраЯ, то огонь не может распространитьсЯ везде, не  уходит
далеко в глубь степей, и птица бывает спасена; но в раннюю сухую весну поток
пламени обхватывает ужасное пространство степей и губит не только все гнезда
и Яйца, но нередко  и самих птиц...  Љогда огненный ураган пронесетсЯ, землЯ
остынет и перестанет дымитьсЯ, уцелевшие кроншнепы, иногда далеко отогнанные
разливом  огнЯ, сейчас  возвращаютсЯ  к  своим  гнездам, и  если  найдут  их
сгоревшими, то  немедленно  завивают  новые, как  можно  ближе  к  старым  и
непременно на местах или местечках, уцелевших  от огнЯ.  ЌесомненнаЯ истина,
что  на  горелом месте  никакаЯ  птица  гнезда  не вьет;  иногда  это  может
показатьсЯ несправедливым, потому что птица живет и  выводитсЯ, очевидно, на
паленых  степЯх; но  Я внимательным  изысканием убедилсЯ,  что гнездо всегда
свиваетсЯ  на месте не паленом,  хотЯ  бы оно было величиною в сажень,  даже
менее, и обгорело со всех сторон. Љогда вырастет трава, то при поверхностном
обозрении нельзЯ заметить, где горело и где нет; но, разогнув свежую зеленую
траву около самого гнезда, вы всегда найдете  прошлогоднюю сухую траву, чего
на  горелом  месте  нет и быть не  может и в чем убедитьсЯ нетрудно. …сли же
палы случатсЯ поздно (что иногда бывает) и у степных куликов  пропадут  Яйца
уже насиженные или они сами обожгутсЯ как-нибудь во времЯ пожара, особенно в
ночное времЯ,  то  кулики  других гнезд не  заводЯт и остаютсЯ  на этот  год
холостыми, продолжаЯ колотитьсЯ  около тех мест, где погорели их гнезда. Њне
случалось находить  и  убивать таких холостых кроншнепов; они  всегда жирнее
тех, у которых есть дети; у иных Я даже находил слегка опаленные перьЯ.

     €так,  во второй  половине апрелЯ кроншнепы занимают  степи или степные
места, иногда  со  всех сторон  окруженные  пашнею, и  немедленно вьют, или,
вернее  сказать,  устраивают  свои  гнезда,  потому что витьЯ  тут  немного.
“стройство  гнезда  очень  просто:  небольшаЯ  Ямочка  на  сухом  месте, под
кустиком прошлогоднего ковылЯ,  дно и  бока  которой  невысоки,  окружены  и
устланы  сухою травою, —  вот и все.  ‘амка несет  четыре  Яйца обыкновенной
куличьей  формы; величина Яиц зависит от величины кроншнепов: у больших  они
бывают крупнее куриных, а у малых — не больше мелких Яичек цыцарки, а только
длиннее; цвет  Яиц  зеленовато-серый,  они испещрены крапинами  или пЯтнами,
которые на  тупом конце  Яйца  крупнее и темнее. ‘амец  разделЯет  с  самкою
высиживанье Яиц и все заботы о  детЯх. —рез три недели вылуплЯютсЯ куличата,
покрытые сизо-зеленоватым пухом: их почти всегда  бывает четыре, потому  что
болтуны очень  редки: они очень скоро  оставлЯют  гнездо и начинают проворно
бегать, но в первые дни отец  с матерью  кормЯт их.  Џища и старых и молодых
состоит  из разных насекомых и преимущественно из червей, которых они весьма
искусно  вытаскивают  своими длинными, кривыми носами из  земли,  не  всегда
мЯгкой. ‚прочем, иногда мне случалось находить в их зобах семена разных трав
и хлебные зерна. Љогда  куличата  подрастут и труднее станет  прЯтатьсЯ им в
степной,  иногда  невысокой траве, отец с матерью  выводЯт  их  в долочки  и
вообще в  такие  места, где трава выше и гуще или где  растет мелкий степной
кустарник; там остаютсЯ они до совершенного возраста молодых, до  их взлета,
или подъема. ‚ это времЯ трудно найти их, ибо от больших детей старые кулики
уже не вылетают навстречу человеку или собаке и не вьютсЯ  над ними, даже не
издают  никакого  голоса,  который  мог  бы  открыть  охотнику их  потаенное
убежище.

     ‘тепные кулики  в степЯх то же, что болотные кулики в  болотах:  так же
далеко встречают человека, собаку, даже всЯкое животное, приближающеесЯ к их
гнездам или детЯм, так же  сначала  налетают близко на  охотника, вьютсЯ над
ним и садЯтсЯ кругом, стараЯсь отвесть его в противоположную сторону, но все
это  делают  они  с  меньшей  горЯчностью  и  большею  осторожностью.  Џосле
нескольких  выстрелов  степные  кулики  отдалЯютсЯ  и  становЯтсЯ  сторожки.
‚прочем,   в  степЯх,   не  слыхавших  ружейного   выстрела,  первый  натиск
кроншнепов,  особенно  на едущего охотника с  собакою,  бывает очень смел. ‚
молодости  случалось мне  много  езжать по  степным дорогам  Ћренбургской  и
‘имбирской  губерний,  и  целые стаи  степных  куликов, налетавших  со  всех
сторон, бывало преследовали менЯ десЯтки верст, сменЯЯсь вновь прилетающими,
свежими кроншнепами, по мере удалениЯ моего  от  гнезд одних и приближениЯ к
другим. ‚есь воздух  наполнЯлсЯ их  звонкими, заливными трелЯми: одни вились
над лошадьми, другие опускались около дороги на землю и бежали с неимоверным
проворством, третьи садились  по  вехам (* Џо степным  дорогам  Ћренбургской
губернии  вехи   становЯтсЯ  частые,  довольно  толстые  и  высокие.  „олжно
заметить, что степные кулики очень охотно  садЯтсЯ на  сучьЯ сухих дерев или
на высокие  пни). ’ут  можно было настрелЯть кроншнепов  сколько угодно, ибо
беспрестанно  попадались новые,