ним курам. ‚о всех  нравах их и приемах видна
одна  и та же натура; куропатки и  перепелки еще более имеют этого сходства.
•отЯ во  всех породах птиц  матери  горЯчее  отцов любЯт  своих детей, но те
самки, с которыми самцы не разделЯют этого чувства, а, напротив, разорЯют их
гнезда (как то делают  все  селезни  утиных пород),  показывают детЯм  более
горЯчности.  Ќе могу  утверждать, как  поступают  косачи, но многие охотники
менЯ уверЯли, что они  также разорЯют гнезда  своих  курочек. Љак  бы  то ни
было, но тетеревинаЯ матка не меньше утиной бережет своих детей и при всЯкой
опасности  жертвует  за них своею  жизнью.  Њного хлопот бывает  ей, ибо  не
только самаЯ дрЯннаЯ хищнаЯ птица, но даже вороны и сороки таскают маленьких
тетеревЯт. Ќе  говорю  уже о том,  что волки, а  особенно  лисы  нередко  их
истреблЯют. Љогда же тетеревЯта подрастут в  полтетерева,  то матка водит их
на более открытые места, где они могут кормитьсЯ Ягодами.

     ‚  это  времЯ  начинаетсЯ  настоЯщаЯ  охота  за  молодыми тетеревЯтами.
‘трельба самаЯ  добычливаЯ, легкаЯ и самаЯ  веселаЯ длЯ многих охотников, но
не длЯ менЯ: Я предпочитаю осеннюю стрельбу с подъезда. ‚ стрельбе тетеревЯт
главную роль играет собака,  а не  искусство,  не ловкость  охотника;  от ее
чутьЯ, стойки и вежливости зависит весь успех. •отЯ дух от целой тетеревиной
выводки  весьма  силен  и  даже  тупаЯ собака горЯчо  ищет по ее  следам, но
знойное  времЯ  года много  ей  мешает:  по  ранним утрам и  поздним вечерам
сильнаЯ роса заливает чутье, а в продолжение днЯ жар и духота скоро утомлЯют
собаку, и притом пыль от иных отцветших цветков и засохших листьев бросаетсЯ
ей в нос и также отбивает чутье, а потому нужна собака нестомчиваЯ, с чутьем
тонким  и  верхним,  Ќе имеющаЯ  же  этих  качеств,  разбираЯ бесчисленные и
перепутанные нити следов,  сейчас загоритсЯ и отупеет, ибо тетеревЯта бегают
невероЯтно много. — €так, охотник с легавою собакой отправлЯетсЯ в те места,
где должны держатьсЯ  тетеревиные выводки. „обраЯ собака, особенно с верхним
чутьем,  не  станет долго  копатьсЯ  над  их следами,  а рыскаЯ на кругах  в
недальнем расстоЯнии  от  охотника, скоро  почует выводку,  сделает  стойку,
иногда за сто и более  шагов, и  поведет своего  хозЯина прЯмо к птице. …сли
выводка будет  настигнута в куче, то нередко поднимаетсЯ  вдруг, если же она
рассыпана, то есть тетеревЯта находЯтсЯ в некотором друг от друга отдалении,
то обыкновенно поднимаетсЯ прежде  старка не длЯ того,  чтобы скорее улететь
прочь,  но  чтобы  привлечь  все внимание на себЯ  и  отвесть  неприЯтелЯ  в
сторону. „лЯ этого, поднЯвшись с  шумом  и клохтаньем,  она  едва летит, как
будто хвораЯ  или  подстреленнаЯ, трЯсетсЯ в воздухе почти на  одном  месте,
беспрестанно садитсЯ и вновь поднимаетсЯ.  ЌевежливаЯ собака сейчас броситсЯ
за ней и  будет уведена за версту и более, а тетеревЯта между тем разбегутсЯ
в разные стороны. „аже охотник, разумеетсЯ новичок,  ошибетсЯ и захочет,  не
тратЯ зарЯда, поймать  ее руками. Ќо охотник, знающий  эти проделки,  сейчас
убивает  матку; потом  собака поодиночке найдет  всех  тетеревЯт,  и хороший
стрелок, если  не станет  горЯчитьсЯ и  будет  выпускать тетеревенка в меру,
перебьет  всех  без промаха. Љогда  же  выводка  поднимаетсЯ всЯ  вдруг,  то
тетеревЯта летЯт врознь, предпочтительно к лесу, и, пролетев иногда довольно
значительное пространство,  смотрЯ  по возрасту и силам,  падают на  землю и
лежат неподвижно, как камень.  ‚ этом случае, после уже всей выводки, или по
крайней  мере последнЯЯ и всегда очень близко от охотника, взлетает старка и
начинает свои отводы.  ђазумеетсЯ, она сейчас  бывает убита,  но длЯ  собаки
отыскать пересевших тетеревЯт  гораздо труднее, потому  что они,  как  Я уже
сказал, лежат  неподвижно,  притаЯсь  под  молодыми  деревьЯми, в кустах или
густой  траве. Љ тому  же и бить  их уже не  так ловко между  редколесьем  и
кустарниками.  ’етеревЯта вообще  сидЯт  очень крепко, а  пересевших  собака
переловит  всех, если  к тому поважена.  —  Љогда  тетеревЯта подрастут  еще
побольше и начнут понемногу мешатьсЯ, то уже чаще, особенно если место голо,
поднимаютсЯ целою выводкой и начинают садитьсЯ на деревьЯ: иногда на разные,
а иногда все на одно большое дерево; они садЯтсЯ обыкновенно в полдерева, на
толстые  сучьЯ поближе  к  древесному  стволу,  и  ложатсЯ вдоль  по  сучку,
протЯнув  по  нем  шеи.  ’ут  уже,  всЯ  трудность состоит  в том,  чтоб  их
разглЯдеть, перебить же всех до единого, ничего не стоит, ибо они ни за  что
с дерева не слетЯт (* ‘прашиваю Я охотников до этой стрельбы: что за радость
душить молодых  тетеревЯт, которых  не только переловит  собака, но  которых
можно перебрать  из-под нее руками? Џритом мудрено ли попасть в тетеревенка,
который летит,  как  шапка, прЯмо по одному направлению, или лежит на  сучке
неподвижно над вашею головой?

     ќтот  вопрос   возбудил  общее  противоречие  охотников,   и  некоторые
энергически  защищали охоту за тетеревЯтами,  но Я,  уважаЯ вкусы других, не
могу изменить  своего. — Џозднейшее примечание  сочинителЯ). Љ концу августа
тетеревЯта делаютсЯ так  велики  и  сильны,  что,  будучи  поднЯты  собакой,
улетают очень далеко в лес, так что их и не найдешь: следственно, выстрелишь
один  раз.  ‘трельба молодых  тетеревов кончилась,  но через  месЯц начнетсЯ
другаЯ стрельба. ‚ этот промежуток  трудно добывать тетеревов: они кроютсЯ в
лесу. Њежду тем молодые  тетерева вырастут совершенно:  косачи  получат свой
темный,  с синим  отливом,  первогодный  цвет; косицы в  хвостах вытЯнутсЯ и
расправЯтсЯ  как  следует. Ћтдельные  семьи,  то  есть  выводки,  собираютсЯ
сначала в маленькие  общества, в небольшие стаи, а потом в огромные станицы.
Џо утрам и  вечерам летают  они в  полЯ на хлебные скирды и  копны; особенно
любЯт гречу, называемую в Ћренбургской губернии дикушей, и упорно продолжают
посещать  десЯтины,  где она  была посеЯна,  хотЯ греча  давно обмолочена  и
остались  только кучи  соломы. ‚  конце  сентЯбрЯ  деревьЯ  начинают  сильно
облетать,  и  тетерева уже  садЯтсЯ  на них  по  утрам и вечерам. ЌачинаетсЯ
осеннЯЯ охота.

     ‘трельба  тетеревов в осень no-голу,  или по  черностопу,  как  говорЯт
охотники,  а также по  первозимью,  по  неглубокому  еще снегу,  имеет  свой
особенный  характер. Ћна  называетсЯ:  стрельба с  подъезда. Ћсенние  дожди,
утренние морозы и  ветры обнажили деревьЯ. ЌамоченнаЯ землЯ сделалась мЯгка,
и подъезжать  к тетеревам стало удобно, не шумно даже  на  колесах.  Ќо вот,
наконец, первый пушистый снег покрывает землю — и вот лучшее времЯ подъезда.

     “же шесть часов утра, а еще совершенно темно.  Ћхотник давно проснулсЯ,
давно  встал и оделсЯ со  свечкой.  ђужье и все  охотничьи вещи  и припасы с
вечера приготовлены и  лежат  на особом столе. ‹ошади поданы. Њеста стрельбы
не близки,  рассвенет  дорогой,  пора  ехать.  Ћн садитсЯ в невысокие сани с
широкими  наклестками,  чтоб  ловко  было, прицеливаЯсь,  оперетьсЯ  на  них
локтем,  и бережно  закрывает ружье суконным чехлом или просто шинелью, чтоб
не заметало  его  снегом  из-под конских копыт.  Џолетела  бойкаЯ  тройка (*
‘транным   покажетсЯ  подъезд  к   тетеревам  тройкой:  но  это  особенность
Ћренбургской губернии,  тамошних расстоЯний и охотников.  Ѓез  преувеличениЯ
могу сказать, что  Я  и другие охотники часто делывали до  обеда, то есть до
второго часа, по  пЯтьдесЯт верст, гонЯЯсь за  улетающими стаЯми тетеревов и
ошибаЯсь  иногда в  их  направлении.  …сли  снег  не мелок (а мы  езжали  до
глубокого  снега), то на одной  лошади  далеко не уедешь. Џритом очень часто
ездишь, бывало,  до поздних  сумерек. Ќет  сомнениЯ, что лучше  подъезжать в
одну  лошадь; по мелкому  лесу, кустам и опушкам гораздо удобнее проезжать в
одиночку,  да  и тетерева  менее  боЯтсЯ одной  лошади,  чем.  двух или трех
вместе, ибо  они  привыкли  видеть одноконные телеги  и  дровни, на  которых
крестьЯне ездЯт  запретами и сеном. Ќо со всем тем, только  отъездЯ осень на
тройке  отличных,  крепких лошадей,  можно убить такое количество  тетревов,
какое бивал  Я и другие охотники: триста тук  в, одну осень — это было делом
обыкновенным. ‚ 1816 году с исхода сентЯбрЯ до  6 декабрЯ, Я убил с подъезда
около пЯтисот тетеревов). ‚езде путь по первому мелкому снегу: горы и овраги
не помеха простому и крепкому устройству охотничьих  саней. ‚от,  наконец, и
хлебные полЯ,  еще не  совсем  занесенные снегом,  куда  тетерева повадились
летать  за  лакомою, сытною  пищею; вот  и  опушки леса, молодые осиновые  и
березовые зарости, в которых тетерева непременно ночуют, если большой Ястреб
или  беркут  не  угнал  их  накануне  куда-нибудь  подальше.  ‡десь  надобно
остановитьсЯ:  лошадЯм  вздохнуть и самому охотнику осмотретьсЯ и  подождать
вылета тетеревов.  ‚от уже  совсем рассвело,  вороны  закаркали и полетели с
ночлега, сороки вдалеке  щекочут, завидЯ какую-то диковинку... ‘ нетерпением
озираетсЯ во все стороны охотник  и, привычный  к делу, его кучер: ничего не
видать. ‚друг на обнаженных сучьЯх далекой  старой березы поЯвилось  темное,
кругловатое тело, вот  другое, третье... ќто тетерева подымаютсЯ с  ночлега.
Ћхотник  скачет  к  ним  во  весь  опор,  чтоб напасть на  голодных и еще не
собравшихсЯ  в одну большую стаю,  ибо большаЯ стаЯ летает иногда  за кормом
очень  далеко в хлебные  полЯ,  куда повадилась  она летать с осени. Ћхотник
начинает  подъезжать к  тетеревам, выбираЯ ближайшего  или крайнего. ѓлавное
условие подъезда: никогда  не направлЯть лошадей прЯмо на тетерева и никогда
не подъезжать к нему  сзади, разумеетсЯ если выполнить то и другое позволЯет
местность; надобно так подъезжать, что как будто вы едете мимо. ’етерева (да
и всЯкаЯ другаЯ птица) не любЯт, когда едут прЯмо на них, особенно если едут
сзади. Ћни начнут  беспрестанно  оглЯдыватьсЯ и скоро улетЯт, не подпустив в
меру ружейного выстрела. ‘лучаетсЯ иногда, если  им почему-нибудь не хочетсЯ
слетать с дерева, что  тетерева поворачиваютсЯ  носами к подъезжающему сзади
охотнику, но  это  исключение. …сли тетерев,  сидЯ на  сучке, в то же  времЯ
хватает  древесные почки или  плотно  сидит  нахохлившись, это  значит,  что
тетерев смирен и не думает улетать: следовательно, охотник  может подъезжать
поближе.  Љогда  же  тетерев  вытЯнул  шею,  встал  на   ноги,  беспрестанно
повертывает голову  направо и налево или, делаЯ боковые шаги к тонкому концу
сучка,  потихоньку  кудахчет,  как  курица,   то   охотник  должен  стрелЯть
немедленно, если подъехал уже в  меру:  тетерев сбираетсЯ в  путь; он  вдруг
присЯдет  и слетит. Ѓез  крайней необходимости  не должно стрелЯть тетеревов
далеко,  особенно в лет:  от  тридцати  пЯти  до  сорока  пЯти  шагов —  вот
настоЯщаЯ  мера.  Љонечно, можно  убить  тетерева  на шестьдесЯт  и  даже на
семьдесЯт шагов, но это редкость; он необыкновенно крепок  к ружью, особенно
косач,  на большую меру очень редко убьешь его наповал, и не только раненный
слегка,  но  раненный  смертельно,   он  улетает  на  большое  расстоЯние  и
пропадает. Њне случалось видеть, что  у подстреленного тетерева каплет кровь
изо рта  (верный признак внутренней смертельной раны)  — и  он  летит. ќтого
мало: у тетерева так расшибен зад, что висЯт кишки — и  он летит! Џоследнему
обстоЯтельству поверЯт только охотники, которые сами это видали  или слыхали
от  достоверных  самовидцев.  €з всего  сказанного мною  следует, что  после
каждого выстрела, если тетерев не упал, надобно смотреть за ним, пока  он не
улетит из глаз. Џравило — необходимое и важное длЯ всЯкой дичи. ‚есьма часто
случаетсЯ, что  тЯжело  раненный тетерев слетает  с дерева как  ни в  чем не
бывал,  но,  пролетев  иногда   довольно  значительное  пространство,  вдруг
поднимаетсЯ вверх столбом и падает мертвый. Ћчень редко бывает, чтоб раненый
тетерев упал  на лету прЯмо вниз,  не сделав подъема кверху.  Ќадобно весьма
хорошо  заметить  место, где он упадет, и скакать туда  немедленно, особенно
если снег довольно  глубок и  тетерев упал в лесу или в кустах: пухлый  снег
совершенно его засыплет, и, потерЯв место из глаз, вы ни за что его после не
найдете, разве  укажут сороки  и вороны,  которые  сейчас налетЯт на мертвую
птицу, лишь бы только заметить им, что она упала.

     Ќайденных  сначала  голодных  тетеревов охотник должен  преследовать  и
стрелЯть  до тех  пор,  пока  они разобьютсЯ и разлетЯтсЯ  в разные стороны.
Џотом он поскачет отыскивать  другие тетеревиные стаи на обыкновенных местах
их  корма и  если  не застанет  там,  то  Ќайдет  где-нибудь в  окрестности.
’етерева,  утолив  голод,  сЯдут отдыхать или  на одно большое,  развесистое
дерево и облепЯт его со всех сторон,  или рассЯдутсЯ на нескольких деревьЯх,
но  всегда зобами  против ветра. ’ут  опЯть начинаетсЯ та же  историЯ:  если
тетерева  в куче, то не подпустЯт и, слетаЯ один за другим,  все разместЯтсЯ
врассыпную по разным скольким деревьЯм. Ћхотник начинает подъезжать всегда к
крайнему  тетереву  и  предпочтительно к  одному  или двум: ибо  чем  меньше
тетеревов  на  дереве, тем  они смирнее  и подпускают ближе. ’акаЯ  стрельба
может продолжатьсЯ  до вечера, разумеетсЯ если  местность удобна и тетеревам
некуда улететь далеко. — ЌестрелЯнные тетеревиные  стаи, сидЯщие врассыпную,
бывают  очень  смирны. Ћдного убьешь,  а  другие сидЯт кругом  спокойно;  но
напуганные частою стрельбою становЯтсЯ  очень  сторожки и подпускают в  меру
только рано  утром,  пока  голодны.  ’акую  напуганную  стаю надо  на  времЯ
оставить и  отыскать другую;  через неделю можно опЯть воротитьсЯ к ней: она
сделаетсЯ смирнее.  ‚ообще курочки смирнее косачей; и  те и другие смирнее в
туманную, мокрую и тихую погоду, чем в Ясную, сухую и ветреную. — Љрепость к
ружью  тетеревов  растет с морозами и  доходит иногда  до такой степени, что
приводит в  отчаЯние  охотника; по крайней  мере  Я и  другие  мои  товарищи
испытали  это  не один раз  на  себе.  Ќе один  раз  думал Я,  что мое ружье
расстрелЯлось  или  погнулось,  что  слаб  порох  или  неверны  зарЯды;  мне
случалось  делать  до  двадцати пЯти выстрелов  и  убить  трех  или  четырех
тетеревов. „аже  подбитых было мало. ‚оротЯсь  домой, Я отвертывал казенник,
прикладывал ствол на струну,  проходил его  легким шустом, и все оказывалось
исправно. Џробовал в цель —  ружье било хорошо, как прежде. ‘делав тщательно
зарЯды  сам, отправлЯлсЯ Я за тетеревами, и ружье  било опЯть очень плохо. ‘
другим и  третьим ружьем  повторЯлась та  же историЯ. Њежду тем эти же самые
ружьЯ  весною  начинали  бить  по-прежнему  хорошо.  ЌастоЯщаЯ  причина этой
неимоверной  крепости,  особенно  косача, происходит  от  того,  что  перьЯ,
покрывающие его зоб  и верхнюю часть хлупи (не говорю уже о больших перьЯх в
крыльЯх),  делаютсЯ от  холода так жестки и  гладки,  что дробь в  известном
расстоЯнии и направлении скользит по ним и скатываетсЯ. ќто может показатьсЯ
невероЯтным,  но Я приглашаю всЯкого неверующего сделать,  осенью или зимой,
сравнительный  опыт  над  домашним  петухом,  которого  следует  положить  в
тридцати шагах на землю, завернуть голову под  крыло и выстрелить в его  зоб
утиною дробью. Џетух останетсЯ невредим. Љосач тетерев — тот же дикий петух,
и  ничего,  нет  мудреного,  что он, особенно старый,  в сильные  ноЯбрьские
морозы укрепленный холодом, уже не подпускающий охотника близко, очень редко
подвергаетсЯ  губительному  действию  охотничьих  выстрелов  (*  Њного   раз
случалось со мной и с другими охотниками, что тетерев выдерживал по два и по
три  выстрела и  улетал даже  не подбитый.  Њне  сказывал вполне достоверный
охотник, что ему привелось  выстрелить  семь раз  в одного  косача,  который
после седьмого выстрела закудахтал и улетел невредим. Ќадобно прибавить, что
кудахтанье   считаетсЯ    признаком,   что   тетерев   не   ранен).   ЏрЯмым
доказательством  моему  мнению  служит  то, что  такой  же  косач,  поднЯтый
охотником нечаЯнно в лесу в конце весны, летом и даже в начале осени, падает
мертвый, как сноп, от вашего  выстрела, хотЯ ружье было  зарЯжено рЯбчиковой
дробью и  хотЯ мера была не слишком близка.  ‚ позднее  времЯ  года Я всегда
стрелЯл тетеревов крупной гусиной дробью и избегал цели в зоб, от чего видел
некоторую пользу.  ‚от  где  сердито и  крупно бьющее ружье,  кладущее дробь
звездочками, получает  свою настоЯщую высокую цену,  а стрельба тетеревов  —
свой истинно охотничий интерес.

     Ќаконец,  подъезд  к тетеревам  отбиваетсЯ.  ‘нег  углубел, и  тетерева
сваливаютсЯ огромными стаЯми вовнутрь больших лесов или в густые уремы,  где
им теплее  и кормнее. Њне случалось, однако, стрелЯть тетеревов и в декабре,
даже за  двадцать  пЯть градусов мороза. ’етерева смирны в жестокую стужу, а
звуки  выстрелов так слабы,  что  походЯт  на  хлопанье  кнутом.  ‘начала  Я
подумал,  что зарЯды  малы,  и  не  поверил  глазам  своим,  видЯ  падающего
тетерева, которого почти не видно было в густом  инее, обыкновенно опушающем
в такое времЯ все ветви дерев. Ќеудобство стрельбы в сильную стужу состоит в
неловкости движений, потому что охотник должен тепло одетьсЯ, и  главное — в
неловкости зарЯжать ружье,  особенно с кремнем,  где надобно насыпать пороху
на полку. ‚прочем, большаЯ редкость,  чтоб в Ћренбургской губернии в декабре
было мало снегу и можно было ездить на санЯх везде целиком, как говоритсЯ.

     Њного есть  охотников до  стрельбы тетеревов на  чучелы; но  Я  до  нее
небольшой охотник. Ћна много имеет сходства с  приманкою  селезней на ученую
дикую или русскую утку и побиением их из шалаша. Љакое тут удовольствие, что
обманутаЯ  птица сЯдет  или  подплывет к вам под нос  и вы застрелите  ее  в
нескольких  шагах! ќта охота имеет уже характер добываньЯ  дичи и составлЯет
переход к ловле тетеревов:  весною на токах —  поножами  в  сильЯ, осенью  —
ковшами  и  пружками и,  наконец,  зимою — накрываньем их  посредством сети,
называемой по своей фигуре шатром. Џоследним  способом ловЯт их по нескольку
десЯтков  вдруг;  такое  истребление  дичи  ненавистно  настоЯщему ружейному
охотнику; но длЯ некоторых страстных любителей стрельбы на чучелы, которую Я
пробовал и сам, расскажу об ней все, что знаю.

     ’етерева имеют особенное свойство, о чем Я  уже  говорил:  куда  улетел
один, первый из них, непременно туда же улетит всЯ стаЯ; где сЯдет один, там
сЯдут  и все.  Ќа  этом  основании поступают следующим образом:  на открытых
местах и даже в редколесье, где часто пролетают и садЯтсЯ тетерева, строитсЯ
просторный  шалаш,  круглый или  четырехугольный, но  не  узкий  кверху и не
низкий; надобно,  чтоб  охотник мог встать и, хотЯ  в наклоненном положении,
зарЯдить  ружье.  Џолукругом  около   шалаша,  не  далее  двенадцати  шагов,
становЯтсЯ присады, то есть втыкаютсЯ в землю молодые деревьЯ, в две или три
сажени вышиною, очищенные от листьев  и лишних ветвей,  даже ставЯт  жерди с
искусственными  сучками;  на  двух, трех  или  четырех  приездах  (это  дело
произвольное)   укреплЯютсЯ   тетеревиные   чучелы,   приготовленные   тремЯ
способами.  Џервый,  самый  употребительный, состоит в том,  что без  всЯкой
церемонии  выкраивают  из  черного  крестьЯнского  сукна   нечто,   подобное
тетереву, набивают  шерстью  или  сенной  трухой,  из  красненького  суконца
нашивают  на  голове  брови, а по бокам из  белой  холстины  две  полоски и,
наконец,  натычут в  хвост  обыкновенных тетеревиных косиц,  если они  есть:
впрочем, дело обходитсЯ и  без них.  ‚торой  способ заключаетсЯ  в  том, что
делают чучелы из папье-маше, разрисовывают их и кроют маслЯным лаком. ’ретий
способ — в том, что набивают  шерстью  или  хлопками настоЯщие кожи косачей,
снЯв  их  осторожно  с  перьЯми. — Џервый  способ  всего  простее. ‚о всЯкой
деревне есть длЯ него искусник и материал. ‚торой, напротив, всего труднее и
дороже,  ибо бумажные  чучелы  должно  заказывать в Њоскве. ’ретий  неудобен
потому, что надобно уменье набивать чучелы; притом они всегда  выходЯт менее
настоЯщих тетеревов, а нужно, чтоб они  были больше и виднелись издали, да и
хищные птицы  — орлы, беркуты и Ястреба-гусЯтники нередко вцеплЯютсЯ в них и
уносЯт,  если они воткнуты на  присады, а не привЯзаны (таким образом убил Я
однажды  огромного  беркута).  алаши строЯтсЯ  и присады ставЯтсЯ в  начале
осени  длЯ  того,  чтоб  тетерева  к  ним привыкли.  …ще до  света  охотник,
расставив  свои чучелы,  также  зобами против  ветра, с  ружьем  и со  всеми
охотничьими снарЯдами входит в шалаш и отверстие за  собой затыкает соломой.
Љак  только  тетерева подымутсЯ с ночлега  и  полетЯт  кормитьсЯ, то  сейчас
увидЯт чучелы и к  ним сЯдут.  €спуганные несколькими выстрелами, они улетЯт
на  хлебные  полЯ, возвращаЯсь откуда,  опЯть  увидЯт  чучелы и опЯть  к ним
сЯдут. ќтого мало: их можно  подогнать к приездам,  длЯ чего достаточно двух
верховых загонщиков. ’етерева  легко  поддаютсЯ  обману,  принимаЯ чучелы за
своих товарищей, и, пересев после выстрела на ближайшие деревьЯ как скоро их
оттуда  спугают, сейчас  возвращаютсЯ к  чучелам. ’етерева так глупы  в этом
отношении, что если воткнуть на присады обожженные чурбаны, кочки или шапки,
то  они и  к  ним будут садитьсЯ; Я слыхал о подобных проделках. Џритом,  не
видЯ человека, которого  они боЯтсЯ больше  всех  зверей, тетерева  и  после
выстрела  и  падениЯ  одного  из своих  товарищей редко оставлЯют присады, а
перелетают с одной на другую. …сли на приезде сидЯт  несколько тетеревов, то
охотник  обыкновенно  бьет нижнего,  а верхние  нередко  сидЯт,  смотрЯт  на
упавшего  и  кудахчут,  как  будто  переговариваЯсь и  удивлЯЯсь:  отчего он
свалилсЯ?  ’ак  поступают  тетерева  смирные,  нестрелЯнные,   а  напуганные
разлетаютсЯ после нескольких выстрелов и  не возвращаютсЯ. — ‚  местах,  где
водЯтсЯ  и  держатсЯ  тетерева  в  большом  множестве, а  подъезжать  к  ним
неудобно, стрельба на чучелы составлЯет добычливую охоту.  Ћна  имеет еще ту
выгоду,  что человек  ленивый, старый  или слабый  здоровьем,  который не  в
состоЯнии проскакать десЯтки, верст на охотничьих дрожках или санЯх, кружась
за тетеревами и беспрестанно подъезжаЯ к ним по всЯкой неудобной местности и
часто  понапрасну,  —  такой  человек,  без   сомнениЯ,  может  с   большими
удобствами, без всЯкого утомлениЯ сидеть в шалаше на креслах, курить  трубку
или сигару, пить чай или кофе, который тут же на конфорке приготовит ему его
спутник, даже  читать во  времЯ отсутствиЯ тетеревов,  и, когда они прилетЯт
(за чем наблюдает его товарищ), он может, просовываЯ ружье  в то  или другое
отверстие, нарочно  длЯ  того сделанное, преспокойно  пощелкивать тетеревков
(так выражаютсЯ этого рода охотники)... Ќо где же тут охота? — ‚озвращаюсь к
прерванному  рассказу.  “битых  из  шалашей  тетеревов надобно сбирать  в то
времЯ, когда  нигде  кругом не  видно  сидЯщего  тетерева, а всего  лучше по
окончании стрельбы, иначе распугаешь тетеревов, хотЯ должно признатьсЯ, что,
несмотрЯ  на доброе  ружье, крупную  дробь  и  близкое расстоЯние  (кажетсЯ,
достаточные  ручательства,  что  тетерева  должны  быть  убиты  наповал  или
смертельно  ранены), редко бывает  поле, чтоб охотник собрал всех тетеревов,
по которым  стрелЯл  и которые падали с присад,  как будто  убитые  наповал:
одного  или  двух  всегда  не  досчитываютсЯ.  —  ‘трельба на  чучелы  может
продолжатьсЯ  только  до полдён.  Џеред  захождением  солнца тетерева  опЯть
вылетают и  садЯтсЯ  к  чучелам; но сидЯт сторожко и недолго: все  как будто
торопЯтсЯ,  да и времени  очень  мало (* Ћколо Њосквы,  по ’роицкой  дороге,
стрелЯют  тетеревов на чучелы весною еще  по насту, разумеетсЯ в самом малом
числе.  ‚  Ћренбургской  губернии Я  об  этом не слыхивал,  да  и теперь  не
понимаю, на каком основании это делаетсЯ). ‚ местах, изобильных тетеревами и
удобных  длЯ  подгона,  можно убить  в  одно утро,  на  одно  ружье,  пар до
двенадцати. ‚прочем, мне  нередко случалось,  вероЯтно  и  другим охотникам,
убивать с подъезда, также в одно утро, до  тридцати пЯти тетеревов. Ќо может
ли убийство  из шалаша сравнЯтьсЯ с подъездом к тетеревам? —ем вознаградитсЯ
это живое, постоЯнное занЯтие,  движение, это ожидание, опасение:  подпустит
ли  тетерев,  или  нет? это  волнение  в душе охотника,  когда он видит, что
добыча  ежеминутно сбираетсЯ  улететь? Ќаконец, где то удовольствие, которое
чувствует  стрелок  от  удачных,   блистательных   выстрелов  по   дальности
расстоЯниЯ  или  неудобству, побежденным далекобойностью  ружьЯ, меткостью и
проворством? —  выстрелов,  которые весьма нередко  случаютсЯ при стрельбе с
подъезда и  сохранЯютсЯ  навсегда  в памЯти охотника?..  Ќапример,  тетерева
сторожки, беспрестанно слетают, не допускаЯ в меру... можно  подъезжать так,
чтоб они, следуЯ уже принЯтому направлению, заранее замеченному, должны были
лететь  мимо вас или через  вас:  вы можете сделать, не слезаЯ с дрожек, два
славных удара из обоих  стволов и спустить иногда пару тетеревов на землю! Ђ
как весело ссадить косача метким  выстрелом с самой вершины огромного дерева
и  смотреть,  как он, медленно  падаЯ,  считаЯ сучки, как  говорЯт, то  есть
валЯсь  с сучка на сучок, рухнет,  наконец, на  землю! €ногда случаетсЯ, что
тетерев завЯзнет на  дереве  между сучками;  тогда, делать  нечего,  надобно
лезть за ним.

     Ћб   истребительной   охоте   егерей-промышленников,   петербургских  и
московских,  котораЯ мне,  как  и всЯкому  истинному  охотнику, противна,  Я
распространЯтьсЯ не стану. ‘кажу только, что всЯкую  дичь  и даже зайцев они
умеют  подманивать  весьма  искусно.  ‚сего  более  истреблЯют  они  выводки
тетеревов,  рЯбчиков и белых куропаток; сначала  убивают старку,  подманЯ ее
голосом детеныша, а потом перебьют всех молодых, подманив их голосом матери.

     ЊЯсо молодых тетеревов остаетсЯ белым, как у  рЯбчика, до тех пор, пока
они помешаютсЯ,  тогда оно  постепенно начнет темнеть и принимает,  наконец,
свой обыкновенный вид. €звестно всем, что молодые тетеревЯта считаютсЯ одним
из лакомых блюд, но и достигшие полного возраста тетерева, особенно в первый
и второй год  своей жизни, очень  вкусны, питательны и здоровы. ‚последствии
они делаютсЯ жестче, но жирный тетерев, что бывает не часто, всегда  отлично
вкусен. ’етеревов употреблЯют  в  пищу  великое множество, по  большей части
крытых шатрами; хищные птицы и звери также много их истреблЯют. €зумительно,
откуда  берутсЯ  они?  ‚прочем,  надобно  вспомнить  необъЯтность  ђоссии  и
беспредельность ее лесов.

     ‚ заключение  речи о тетереве Я расскажу удивительный случай,  которого
был самовидцем,  еще будучи  мальчиком. ‘идел Я  однажды в  шалаше с  старым
охотником, который крыл тетеревов шатром. ’етерева уже  подходили, и старик,
держа в руке веревку, чтоб уронить шатер, когда подойдет тетеревов побольше,
смотрел в отверстие, а  Я  глЯдел в  скважину, которую  проковырЯл пальцами.
‚друг  всЯ стаЯ, как будто чем  испуганнаЯ,  стремительно  поднЯлась. ‘тарик
выскочил из  шалаша, а за ним и Я, чтоб посмотреть: кто испугал тетеревов?..
—то ж мы увидели? ’етерева летели  без оглЯдки в ближний лес, а одна курочка
шла  столбом вверх  будто  подстреленнаЯ.  ЏоднЯвшись  довольно  высоко, она
упала, и от нее отскочила  и побежала ласка,  или ласочка: маленький  хищный
зверек, всем известный, не  длиннее четверти аршина и немного толще большого
пальца  мужской руки. ’етерев билсЯ недолго: у него была перекушена жила  на
шее под горлом. Љакова  хищность и отвага! Ћчевидно, что ласка впилась в шею
тетерева,  сидевшего на  снегу, и поднЯлась с ним  на  воздух.  ‚последствии
убедилсЯ  Я,  что этот  крошечный  зверек точно  так же  умерщвлЯет зайцев и
напиваетсЯ из них крови. „олго Я не хотел верить этому, но однажды сам нашел
в  снежной  норе мертвого, уже остывшего  русака, которого сошел по  свежему
малику  (следу): у зайца также оказалась прокушенною жила  на  окровавленной
шее и никакого следа к норе не было, кроме следов ласки.


        3. ђџЃ—€Љ

     ђЯбчика  во  многих  местах  называют   рЯбцом;  имена  эти  он  вполне
заслуживает: он  весь рЯбой, весь пестрый.  ‚еличиною рЯбчик, самый  старый,
немного  больше  русского голубЯ, но будет несколько покруглее и помЯсистее.
‘клад его  совершенно тетеревиный. Ѓрови красные,  глаза  довольно большие и
черные,  перышки на голове  темного  цвета, иногда приподнимаютсЯ  и кажутсЯ
чем-то вроде  хохолка, ножки мохнатые, кроме пальцев.  Џестрины, или рЯбины,
на  шее,  зобу и брюшке разноцветные:  черноватые,  белые, желтоватые и даже
красноватые, особенно на  боках  под крыльЯми;  пух на  теле и корнЯх перьев
темный; фигура пестрин похожа на пЯтна кругловатые и несколько дугообразные;
спинка  и  хвост,  состоЯщий  из  жестких перьев  умеренной длины, испещрены
только   серыми  крапинами;  такими  же   серыми,  коротенькими  поперечными
полосками покрыты перьЯ на  крыльЯх; самец  имеет под  горлом  темное пЯтно,
брови  у  него краснее, и вообще  он  пестрее  самки, котораЯ кажетсЯ серее.
ЉрыльЯ у рЯбчика небольшие и короткие, отчего  он вспархивает или взлетывает
с  большим усилием  и  шумом.  Ћчевидно, что  природа  назначила  ему только
перелетывать небольшие расстоЯниЯ,  но  бегает он  весьма проворно. ђЯбчик —
зимующаЯ у  нас и  по  преимуществу  леснаЯ дичь и уже  вполне, в  точности,
заслуживает это название. ‚се другие породы лесной дичи, длЯ добываниЯ корма
или длЯ избежаниЯ капели с дерев в ненастную погоду, иногда хоть на короткое
времЯ оставлЯют лес, рЯбчик — никогда; он даже не водитсЯ в отдельных лесных
колках:  сплошные  леса,  занимающие большое  пространство,  предпочтительно
краснолесье,  —  вот  его  постоЯнное жилище и летом  и  зимой; впрочем,  он
водитсЯ и держитсЯ иногда и в обширном чернолесье. ‚ тех уездах Ћренбургской
губернии, где Я живал и охотилсЯ, рЯбчиков нет, и потому Я мало  знаком с их
нравами;  Я стреливал их в ‚Ятской  губернии: тамошние дремучие леса, идущие
непрерывно до Ђрхангельска, населены рЯбчиками в изобилии. џ не нахаживал их
гнезд и выводок молодых, потому что  охотилсЯ за ними не в  то  времЯ, когда
они  выводЯт  детей; но вот что рассказывали  мне туземные вЯтские охотники.
ђЯбчики в  начале маЯ садЯтсЯ на  гнезда,  которые вьют весьма  незатейливо,
всегда в лесу  на  голой  земле, из сухой  травы,  древесных листьев и  даже
мелких тоненьких прутиков; тока у них бывают в марте; самка кладет от десЯти
до пЯтнадцати  Яиц; она  сидит на них одна, без участиЯ самца, в продолжение
трех  недель;  молодые  очень  скоро  начинают  бегать; до  совершенного  их
возраста матка держитсЯ с ними предпочтительно в  частом и даже мелком лесу,
по оврагам,  около лесных  речек  и ручьев.  ѓоворЯт, что и  во всЯкое времЯ
рЯбчики очень любЯт текущую  воду и охотно слушают ее журчанье,  сидЯ кругом
на  деревьЯх. Љак скоро охотником или собакой будет поднЯта выводка молодых,
уже несколько поматеревших, то они непременно рассЯдутсЯ по  деревьЯм весьма
низко и так плотно прижмутсЯ к главным толстым сучьЯм, так лежат неподвижно,
что их разглЯдеть очень трудно, особенно на елЯх.

     ђЯбчики никогда не бывают  очень  жирны; пища  их состоит из почек всех
древесных пород  черного и красного леса:  последние  сообщают им  особенный
смолистый вкус; до всЯких лесных Ягод они большие охотники.

     ‚есною, еще в марте месЯце, рЯбчики самцы начинают откликатьсЯ, лететь,
или идти на  пищик, как говорЯт  охотники.  џ уже упоминал  об этом нехитром
инструменте, который издает  звуки, похожие на  голос  или  писк  рЯбчиковой
самки. Џищики делаютсЯ из  липовых прутьев, толщиною в гусиное перо и длиною
вершка в  полтора,  из  которых  до половины  искусно  вынимаетсЯ деревЯннаЯ
внутренность и которых один конец обделываетсЯ наподобие тростниковой дудки;
такие же пищики приготовлЯютсЯ из гусиных  перьев, даже выливаютсЯ из олова.
Ќекоторые  добычливые  стрелки  умеют  звать рЯбчиков  собственным  свистом.
‘трельба начинаетсЯ  со второй  половины марта: сначала на лыжах, а потом по
насту. ќта охота продолжаетсЯ до  половины  лета с тою разницею, что с весны
рЯбчики самцы не только откликаютсЯ на искусственный голос самки, но и летЯт
на него с большою горЯчностью, так что садЯтсЯ по деревьЯм  весьма близко от
охотника, и бить  их в  это  времЯ очень легко; со  второй половины  маЯ  до
половины  июлЯ они откликаютсЯ охотно, но  идут тупо; потом перестают совсем
приближатьсЯ на голос  самки, а только  откликаютсЯ, и потому охотник должен
отыскивать  их  уже  с  собакой.  Ћсенью находЯт  рЯбчиков, которые  сначала
держатсЯ выводками,  а  потом  парами,  также  посредством легавой собаки; в
исходе  октЯбрЯ и  в ноЯбре  они  опЯть идут на  пищик.  ЏоднЯвшись с земли,
рЯбчики  сейчас садЯтсЯ  на  деревьЯ.  ’ут  необходимо  острое  зрение, чтоб
разглЯдеть их,  спрЯтавшихсЯ  в густой  и  темной зелени  сосен  и  елей.  “
туземцев Џермской, ‚Ятской и других лесных  губерний способность эта развита
в высшей степени, и Я не один раз  имел случай удивлЯтьсЯ необыкновенной  их
зоркости. ђЯбчик к ружью не крепок: 6-й и 7-й нумера очень достаточны длЯ их
стрельбы,  но  простые  охотники  пермЯки,  вЯтичи  и  архангельцы  бьют  их
обыкновенно мелкой и крупной “’€ЌЋ‰  дробью из ружей очень  узкоствольных  и
зарЯд  кладут самый  маленький; употреблЯют иногда даже  чугунную дробь. Ћни
стрелЯют  рЯбчиков  нередко из  винтовок, которые  так узки,  что зарЯжаютсЯ
пулечкой  немного  побольше  одной дробины нулЯ или безымЯнки.  ‘трелЯют они
мастерски  и часто  такою крошечною  пулечкою простреливают  голову рЯбчика;
маленькие зарЯды употреблЯют они из экономии; звуки их выстрелов так  слабы,
что даже в  самом близком расстоЯнии  не  сочтешь их за выстрелы, а разве за
взрывы пистонов.  ќти  охотники  и до сих пор употреблЯют ружьЯ с кремнЯми и
охотЯтсЯ  за  рЯбчиками  до  половины  зимы,  употреблЯЯ  лыжи,  когда  снег
углубеет.

     ђЯбчиков  ловЯт много  сильЯми, которые называютсЯ  пружки.  ‚есь  этот
снарЯд состоит  из наклоненного сучка, к концу которого прикреплен волосЯной
силок,  а  позади  повешен  пучок рЯбины  или  калины,  ибо  рЯбчики большие
охотники до  этих Ягод.  ‹овцы, по большей части чуваши, черемисы и  вотЯки,
запасаютсЯ Ягодами с осени  и  продолжают  ловлю  во  всю  зиму.  ‘нарЯд так
устроен, что рЯбчик не может достать Ягод, не просунув головы сквозь силок и
не  тронув  сторожка, который держит древесный сук в  наклоненном положении.
‘учок мгновенно выпрЯмлЯетсЯ, петлЯ затЯгиваетсЯ, и рЯбчик повешен.

     Џростой народ  не  ест  давленой  птицы;  но  в городах  мало  об  этом
заботЯтсЯ,  да где и когда  разглЯдывать,  стрелЯные рЯбчики  или удавленные
привозЯтсЯ  на рынок?  Џритом длЯ  продажи  им  ломают  крыльЯ и прокалывают
головы пером, чтоб они казались подстреленными и приколотыми.

     Џетербург,  Њосква,  все  губернские и  даже уездные города  потреблЯют
рЯбчиков несметное число, но благодарЯ лесным местам северной ђоссии рЯбчики
не переводЯтсЯ. Љ удивлению  моему,  они водЯтсЯ,  хотЯ в  малом числе, даже
около Њосквы.

     Ѓелое  мЯсо  рЯбчиков, нежное,  здоровое  и  хотЯ  несколько сухое,  но
превосходное  вкусом,  известно всем;  внутренность  его и  ножки  несколько
горьковаты, что особенно уважаетсЯ гастрономами.


        4. Ѓ…‹Ђџ ‹…‘ЌЂџ Љ“ђЋЏЂ’ЉЂ

     Ѓелою  она  называетсЯ  потому,  что  выцветает  к  зиме, как  заЯц,  и
становитсЯ  совершенно белою,  как снег,  а  лесною  — потому, что,  подобно
рЯбчику, круглый  год постоЯнно, безвыходно живет в лесу, преимущественно  в
красном и болотистом. џ не  слыхивал даже, чтоб  белые куропатки  водились в
чернолесье.  ‚ Ћренбургской губернии,  да и  во всей средней  полосе ђоссии,
совсем  нет белых куропаток; даже  около Њосквы,  несмотрЯ  на  преобладание
краснолесьЯ,   они  не  водЯтсЯ,  но   в  ’верской  губернии   и  вообще  на
северо-западе уже  начинают попадатьсЯ. Ћколо Џетербурга до сих пор их очень
много. ‚еличиною леснаЯ куропатка  будет гораздо больше  полевой, или серой,
на  которую  даже  летом  она  нисколько   не  похожа   перьЯми.   Ћна   всЯ
искрасна-желто-пестраЯ  и  при  первом  взглЯде  имеет  какое-то сходство  с
тетеревиной  курочкой,  на   которую  „ействительно  похожа   складом  тела,
красноватыми бровЯми и вкусом мЯса,  только несколько поменьше; глаза  имеет
черные, очень светлые, а ножки  мохнатые, покрытые белыми перышками до самых
пальцев.  Ћтличительное ее качество от всех других птиц  состоит в том,  что
она, как  Я уже  сказал,  зимою  бывает  чисто  белаЯ.  Љак  только наступит
холодное  и ненастное  времЯ,  у  ней  начнут показыватьсЯ  белые  перьЯ,  а
серо-пестрые,  летние, начнут  вылезать, так что в начале ранней  зимы или в
конце поздней осени она имеет не скажу красивый,  но очень странный  вид: по
белому полю кое-где рассыпаны букеты или пЯтна красно-желтых пестрых перьев.
џ совершенно незнаком с  нравами лесных  куропаток, даже один  раз  только в
жизни видел их живых, но  знаю, что охотники стрелЯют их  в глубокую осень в
узерк, точно как выцветших побелевших зайцев. Ќапрасно прЯчутсЯ они в лесной
чаще; Ярко-белый цвет перьев изменЯет им: он виден издалека, и охотники бьют
их сидЯчих.  ЊЯсо белых куропаток, которые никогда не бывают жирны, а всегда
сухи и довольно черствы, далеко уступает не только  мЯсу серых куропаток, но
и тетеревов. ‚прочем, во времЯ линьки последних, когда они бывают очень худы
и тощи, находЯсь  в полуболезненном  состоЯнии,  вкус их мЯса  бывает  очень
сходен  со  вкусом  мЯса  белых  куропаток.  ‚  Џетербурге  они  очень много
употреблЯютсЯ длЯ стола во всЯкое времЯ; в Њоскве  же только в конце осени и
зимою поЯвлЯютсЯ они в продаже.

     Ѓелою куропаткою заключаетсЯ небольшое число не улетающей на зиму дичи.


        5. ѓЋ‹“Ѓ€

     „иких  голубей три породы, но они так  различны, что Я  о  каждой  буду
говорить особо, предварительно сказав несколько слов вообще о их свойствах.

     ѓолубь с  незапамЯтных времен служит эмблемою чистоты, кротости и любви
—  и  не  напрасно: все  эти три  качества принадлежат ему по  преимуществу.
—истота  его доказана свЯтыми, ветхо- и новозаветными словами. ‹юбовь голубЯ
к голубке  и  общаЯ их нежность  к детЯм  признаны  всем  народом  русским и
засвидетельствованы  его  песнЯми и  поговорками:  авторитет убедительный  и
неопровержимый. ‘лова ласки  и сожалениЯ, голубчик  и  голубушка,  постоЯнно
слышны в  речах простого  народа.  •отЯт ли сказать,  как ладно живет муж  с
женой,  как  согласны брат  с сестрой, как  дружны  между  собой приЯтели  и
приЯтельницы,  и  непременно скажут:  «Ћни живут, как голубь с голубкой,  не
наглЯдЯтсЯ  друг  на  друга».  †елаЯ  выразить  чье-нибудь  простодушие  или
доброту, говорЯт: «“  него  голубинаЯ  душа».  ‘острадаЯ чужой беде,  всЯкаЯ
крестьЯнка   скажет:  «Ћх,  моЯ  голубушка,  натерпелась  она  горЯ».  ‘амаЯ
наружность  голубЯ выражает его  качества: как он всегда чист и опрЯтен, как
соразмерны все части его тела! ЉакаЯ круглота,  мЯгкость  в  очертаниЯх  его
фигуры! ‚о  всех  движениЯх нет ничего порывистого, резкого: все так кротко,
спокойно, грациозно. — Ќарод глубоко чувствует нравственные качества голубей
и   питает   к   ним   особенную  любовь.  ђусских  голубей,  без   сомнениЯ
переродившихсЯ из диких, многие  домохозЯева кормЯт хлебными зернами, ставЯт
им  полки  длЯ  гнезд, и всЯкий  хозЯин  считает благоприЯтным знаком,  если
голуби хорошо ведутсЯ у  него на дворе.  ЉрестьЯне никогда не едЯт голубей и
во многих деревнЯх не позволЯют их стрелЯть.


        а) ‚Яхирь, или витютин

     ќто самый крупный из голубей. ’рудно определить происхождение обоих его
имен. Ќарод употреблЯет  их  как нарицательные в  укоризненном смысле: «ќкой
вЯхирь» или «витютин» говорЯт  про человека вЯлого или несметливого. ѓоворЯт
также про себЯ или другого в случае ошибки: «Љакую вЯху дал»; слова вЯхирь и
вЯха, очевидно, происходЯт от  одного корнЯ. Ќо в свойствах голубЯ  витютина
нет   ничего  оправдывающего  такое  злоупотребление  его  имени.  ‚ероЯтно,
незлобие и робость его были тому причиной. €меЯ  так мало физических средств
длЯ своей защиты, нельзЯ же голубЯм быть  храбрыми  противу хищных  и хорошо
вооруженных  врагов своих.  ‚еличиною  витютин  в  полтора раза  превосходит
обыкновенного русского голубЯ.  Џером очень красив: весь сизый,  дымчатый, с
легким  розовым отливом, особенно на зобу и шее;  этот  отлив двуличен и  на
свету или  на  солнце отражаетсЯ  зелено-  и  розово-золотистым блеском.  Ќа
верхней половине шеи лежит  поперечнаЯ белаЯ полоса,  котораЯ,  однако,  под
горлом не  соединЯетсЯ, и немцы не совсем верно называют витютина «кольцовый
голубь» (Ringtaube); на  плечном сгибе  крыла  также видно  белое, несколько
продолговатое пЯтно,  которое вытЯгиваетсЯ  полосою, если распустить  крыло;
концы крайних  длинных перьев  в крыльЯх и хвосте — темного цвета; на нижней
внутренней  стороне  хвостовых  перьев  лежит  поперек опЯть  белаЯ  полоса,
состоЯщаЯ из белых пЯтен на каждом пере, которых на  другой, верхней стороне
совсем   незаметно;    ножки   красные,   как   у   русского   голубЯ;   нос
бледно-красноватый или розовый; глаза Ясные, не темные и не серые: какого-то
неопределенного  светло-пепельного цвета. ‚Яхири прилетают  весною  не рано,
почти  всегда во второй половине апрелЯ. Џод словом  прилетают Я разумею  то
времЯ, когда они уже садЯтсЯ на деревьЯ или оттаЯвшие полЯ. Ќедели за две до
того  они уже  лет