, а ее-то  и  не  было.  ЃеднаЯ,  страннаЯ  жизнь,
скептический вопрос без разрешениЯ...
     € что ж теперь?.. о! он в состоЯнии проклинать ту минуту, когда он  был
спасен ‡ванинцевым... Џусть он нежен с ним, как женщина, этот человек, - все
равно, он спас его - и они неравны. …сть человек, которого  невольно  должен
Џозвонцев признать по крайней мере хоть своим старшим  братом.  Ђ  он  опЯть
влюблен, влюблен страстно и безумно - зачем станет он скрывать это от  себЯ?
„а, он влюблен; но имеет ли право на любовь?  Ћн  уже  слишком  стар,  чтобы
подчинитьсЯ женщине, - он еще слишком молод, чтобы подчинить ее  себе.  Ќет,
нет - вон, с корнем, вон эту страсть  из  сердца,  эту  глупую  безрассудную
страсть. Ћн не должен больше любить, потому что не может  любить  по-своему.
’ак, так - и он покорен этому решению рока, но что же  осталось  ему?  †изнь
так пустынна, так печальна, будущего нет  более,  остаетсЯ  одно  прошедшее,
мучительное своей безвозвратностию.
     Џозвонцев поднЯл наконец голову и вперил  свой  мутный  взглЯд  в  пару
пистолетов, висевших на стене.
     - „а, это так, - сказал он шепотом, - это так - рано или поздно.
     - Ќо - не теперь, - раздалсЯ за ним звучный знакомый  голос.  Џозвонцев
вздрогнул.
     - џ тебЯ поймал, - сказал тихо ‡ванинцев, положивши руку на его плечо.
     Џозвонцев глухо рыдал, закрывши лицо руками.
     - Џослушай, - продолжал кротко ‡ванинцев, - Я тебЯ знаю, как свои  пЯть
пальцев, но теперь, признаюсь тебе, Я  не  могу  догадатьсЯ,  что  тебЯ  так
взволновало.
     - Ћставь менЯ, ради бога, не спрашивай менЯ, - прошептал Џозвонцев.
     - џ не люблю  лгать,  -  начал  опЯть  ‡вацинцев,  садЯсь  в  кресла  и
складываЯ на грудь руки, - Я не люблю лгать, ибо уверен,  что  ложь  слишком
вредна. Џравде надобно смотреть всегда прЯмо в лицо. Џрикажешь мне _а  тебЯ_
догадатьсЯ о твоем внутреннем расстройстве?
     Џозвонцев  опустил  глаза  в  землю  перед  его  испытующим   взглЯдом.
‡ванинцев видел это.
     - Ќу да, - сказал он тихо и грустно, - Я знал  это,  тебе  тЯжело  быть
обЯзанным даже мне.
     Џозвонцев вскочил с места и начал ходить по комнате.
     - —то ж? - продолжал ‡ванинцев так же скорбно, - твоЯ волЯ!  ‚идно,  уж
мне суждено идти по жизни одному, видно, уж ни на чью грудь не склонить  мне
головы... Я был с тобой откровенен, как с любимой женщиной, Я был  -  да,  Я
был с тобой  счастлив,  Я,  старый  волк  в  людской  толпе,  нашел  в  тебе
семейство, и верь мне, брат, - сказал он с глубоким чувством, - только в это
последнее времЯ возвращалсЯ Я не с омерзением  под  свой  домашний  кров,  и
только в это последнее времЯ Я был меньше зол на людей. Ќо Я сказал  тебе  -
твоЯ волЯ! ’Яжело, и тебе и мне тЯжело будет жить  одним,  но  уж  лучше  же
выносить тЯжесть жизни, чем лгать, как рабы.
     Џозвонцев, грустный и бледный, качал головою.
     - Ќет, - начал он наконец, с усилием, - Я сам не могу тебЯ оставить,  Я
привык к тебе, Я тебЯ люблю... ‚идно, так уж должно, - прибавил он тихо.
     - €так?
     - —то бы ни было, Я остаюсь... по свободному избранию.
     - Ѓлагодарю, - сказал ‡ванинцев: - ты и сам не  знаешь,  как  ты  много
делаешь мне добра.
     - „а, - отвечал медленно Џозвонцев, - может быть, но почему  Я  осужден
встречать в жизни только высших или низших, а никогда равных?  ‚прочем,  это
очень глупый вопрос, - прибавил он с принужденным смехом. -  ‚идно,  так  уж
надо. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
 
     ‚от перед нами опЯть маленькаЯ, чистаЯ комнатка ‘евского,  и  ничто  не
изменилось в ней, пол,  кажетсЯ,  выметен  только  еще  чище,  да  на  столе
прибавилось множество безделушек большею частию  работы  нежных  рук  кузин,
вероЯтно.
     Ќо, бедный ‘евский, как  он  исхудал,  как  страшны  его  впалые  щеки,
зеленый цвет лица, обметанные лихорадкой губы, как уныло смотрЯт его светлые
глаза, как резко обозначились угловатые линии лба!
     Ѓедный молодой  человек!  Ѓедное,  любимое  дитЯ  природы,  истерзанное
людскими отношениЯми, неотвЯзной людской любовью,  идущей  всегда  наперекор
любви вечной матери, наперекор здравому смыслу человека!
     ‚ самом деле, человек - существо разумное и свободное, существо  высшее
по своей организации и потому имеющее полное право на  жизнь,  сообразную  с
его высшими потребностЯми, -  это  существо,  вследствие  какой-то  страшной
путаницы, должно ограничивать свои  желаниЯ,  уничтожать  свои  потребности!
Џрирода его требует любви, и, кажетсЯ, не все  ли  прекрасное  стоит  любви,
равно может быть ее предметом и источником. Ќет! первые впечатлениЯ,  первые
наклеенные  понЯтиЯ  ограничили  взглЯд  человека,  давай  ему   не   вообще
прекрасного, но такого прекрасного, какого он привык  ожидать  и  желать  по
понЯтиЯм того кружка, в котором он живет. Њало этого.  Ћн  наконец  встретил
прекрасное, им самим избранное  прекрасное,  он  наконец  остановилсЯ  перед
избранной женщиной - и готов сказать ей слово любви, слово союза. € что  же?
ему - которого мысль в единое мгновение облетает бесконечное пространство  -
ему говорЯт другие люди: "Ћна не пара тебе" или "Ћна не  может  быть  твоею,
ибо предназначена другому", - и пусть человек и  женщина  любЯт  друг  друга
такою любовью, котораЯ в состоЯнии уничтожить и их  самих  и  все  возможные
отношениЯ, - попробуй они поверить в силу этой любви!.. Ќет силы, которую не
уничтожили бы постоЯнные муки и расчетливые пытки,  нет  любви,  которой  не
залили бы собственные, выдавленные слезы.
     ‘евский сидел у стола, сжимаЯ голову руками.
     - „митрий Ќиколаевич! - послышалсЯ из другой  комнаты  пронзительный  и
дребезжащий голос.
     ‘евский не слыхал... он был слишком углублен в самого себЯ.
     - „митрий Ќиколаевич, а „митрий Ќиколаевич, -  снова  раздалсЯ  тот  же
голос, но гораздо повелительней и строже, - Я вас зову.
     € вслед за этим в растворившиесЯ двери показалась голова матери.
     - „а что ты, оглох, что ли? - сказала она, подходЯ  наконец  к  нему  и
грозно сверкаЯ лихорадочными глазами.
     ‘евский поднЯл голову; лицо его горело.
     - ‚иноват, маменька, - прошептал он, - у менЯ голова болит.
     - ѓолова болит! - вскричала мать, и что-то похожее на чувство сожалениЯ
блеснуло на ее лице. Ћна быстро  приложила  свою  худую,  костлЯвую  руку  к
голове ‘евского.
     - „а ты весь в жару,  Њитинька,  -  начала  она...  -  ‚от  то-то,  мой
голубчик, по ночам-то рыскаешь до свету. Џогубишь ты себЯ, совсем  погубишь,
„митрий Ќиколаевич, и оставишь менЯ одну. “ж Я  и  так  мало  радости-то  на
свете видела, а тут...
     Ћна не договорила,  слезы  градом  полились  по  морщинам  ее  бледного
исхудалого лица.
     - Њаменька, - страдающим тоном сказал „митрий, - покрываЯ поцелуЯми  ее
руки, - да полноте, полноте, маменька.
     - Ќе жалеешь ты менЯ, дружочек мой, - говорила она  рыдаЯ.  -  ‚ишь,  -
продолжала она с сердцем, - голова-то так и горит. ѓде был вчера целую ночь,
мой батюшка? ‡наю, знаю, не вертись, не лги, грех перед  матерью  вертетьсЯ,
мне дЯдюшка все сказывал, все.
     € голос ее задрожал от гнева при последних словах.
     - ‡наю, где и вечера-то сидишь, „митрий Ќиколаевич, - начала она опЯть,
садЯсь на диване и утираЯ платком слезы. - —то  ж,  твоЯ  волЯ,  Я  тебЯ  не
удерживаю, погуби мать, погуби - Я уж и так на свете мученица.
     ‘евский молчал и тЯжело дышал, как человек, у которого на  груди  лежит
тЯжелый камень.
     ЏослышалсЯ звон колокольчика.
     - Ќебось, к тебе несет нелегкаЯ, -  Язвительно  заметила  мать.  -  ‚от
дожила до какого времени! € с сыном поговорить не дадут. Ќу,  что  ж  ты,  -
вскричала она, приподнимаЯсь с гневом, - поди, принимай своих гостей.
     - ѓ-н ‡ванинцев, - доложила входЯ рыжаЯ девка.
     ‘евский побледнел.
     - ќто не ко мне, - сказал он с живостью, - Я его не звал.
     - „а Я-то его звала, - отвечала мать насмешливо. -  Љонечно,  уж  не  к
тебе он приедет, к мальчишке...
     - Њаменька, маменька. „а не вы ли... - с нервною дрожью начал ‘евский.
     - —то не Я ли? —то не Я ли? - сказала мать с возрастающим бешенством. -
‡ванинцев не твоим мерзавцам чета: Я его не знала,  так  и  говорила  о  нем
прежде, что и он такой же. “ менЯ смотри, - быстро закричала она, -  выдь  к
нему.
     ‚сЯ кровь бросилась в голову ‘евскому... он упал без чувств на кресла.
     Љогда он очнулсЯ, перед ним  стоЯл  ‡ванинцев  с  ласковою  и  грустною
улыбкою.
     - ‚ы больны, - начал  он,  взЯвши  с  состраданием  его  руку.  ‘евский
выдернул руку и прошептал: - Ћставьте менЯ.
     - ‚ы видите, - оказал ‡ванинцев уныло, - ваше сопротивление тщетно,  вы
в моей власти, Я вам говорил это, Я вам это доказываю.
     -  ‚арвара  Ђндреевна,  -  обратилсЯ  он  спокойно  к  вошедшей  матери
‘евского, - ваш сын болен, пошлите за доктором...
 
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
     Њензбир быстрыми шагами ходил  по  желтой  комнате.  …го  седые  волосы
поднЯлись, как щетина, ноздри раздулись от гнева  и  волнениЯ,  на  лбу  его
показались морщины.
     ‹идиЯ сидела у роЯлЯ, беспечно закинув голову  за  спинку  стула  и  по
временам перебираЯ клавиши рукою.
     - „а тебе, что ли, Я  говорю  или  нет?  -  вскричал  наконец  Њензбир,
судорожно сжимаЯ кулаки и останавливаЯсь перед нею.
     ‹идиЯ презрительно улыбнулась.
     - џ вам сказала, - равнодушно отвечала она, - будет с вас.
     - ‹идка! - закричал Њензбир, ближе и ближе подступаЯ к ней.
     - —то это!.. - вскричала ‹идиЯ... - о! вам  не  удастсЯ!  -  и  с  этим
словом она с быстротою молнии вскочила с своего места и была уже на балконе.
     Њензбир топнул ногой и опЯть заходил по комнате.
     - ‘кажите вашему барону, - быстро проговорила ‹идиЯ, отворЯЯ  половинку
дверей балкона, - что Я не буду принадлежать ему.
     Њензбир ударил себЯ по лбу.
     - ‘квернаЯ девчонка! - прошептал он сквозь зубы. - ‹идиЯ,  а  ‹идиЯ,  -
начал он ласково, - поди сюда, мы поговорим с тобою посерьезнее.
     - Ќу-с, Я вас слушаю, - сказала ‹идиЯ, снова отворЯЯ половинку дверей.
     - „а поди сюда... эх, какаЯ!
     - џ вас слушаю. —его ж вам... ну-с, говорите...  да  говорите  же...  Я
жду, - быстро сказала ‹идиЯ.
     - ’ы все на ‘евского-то надеешьсЯ, - начал Њензбир ласково,  -  ведь  Я
тебе говорил, что о нем уж справлЯлсЯ... имение все записано на счет,  да  и
что за имение-то...  „рЯнь  сущаЯ...  ну,  каких-нибудь  тысЯч  пЯтьдесЯт  в
ланбарде, да и те едва ли  наберутсЯ,  -  чем  тут  жить,  сама  ты  рассуди
только... Ђ у барона-то миллион, а. барон-то хоть скуп,  как  жид,  да  зато
богат, как жид.
     ‹идиЯ задумалась.
     ‚ эту минуту отворились двери комнаты,  и  вошел  ‡ванинцев  ровными  и
тихими шагами, с веселым и Ясным челом.
     -  ‡дравствуйте,  -  кивнул  он  головой  Њензбиру...  -  Я  к  вам   в
необыкновенное времЯ, потому что за делом.
     - —то вам угодно, €ван Ђлександрович? - с приторно нежной заботливостью
обратилсЯ к нему Њензбир.
     - Ћ, дело не до вас, - почти презрительно отвечал ‡ванинцев, - дело  до
вашей дочери.
     - „о менЯ! - быстро перервала ‹идиЯ.
     - „а, до вас, - спокойно сказал ‡ванинцев, садЯсь в кресла против  нее.
- џ, - продолжал он с комическою важностью, - приехал к вам  сватом,  именно
сватом.
     ‹идиЯ быстро взглЯнула на него, но тотчас же опустила глаза, встретивши
их ослепительно холодное выражение.
     - џ приехал уполномоченным от матушки „митриЯ Ќиколаича, - начал  снова
‡ванинцев.
     - ‘евского? - перебил Њензбир.
     - ’еперь, - продолжал ‡ванинцев, не обращаЯ вниманиЯ на  слова  отца  и
пристально смотрЯ на ‹идию, - все зависит от вашей воли.
     ‹идиЯ опЯть взглЯнула на  него  и  опЯть  увидела  то  же  бесстрастное
выражение лица, которое напоминало спокойствие египетских сфинксов. {5}  Ћна
тихо встала.
     - ‘кажите „митрию Ќиколаевичу, - сказала она тихо, - что Я не отрекаюсь
от своих слов.
     -- ’олько? - спросил немного насмешливо ‡ванинцев. ‹идиЯ опустила глаза
в землю; праваЯ рука ее рвала платок, на ее щеки выступил румЯнец досады.
     - „а-с, - прошептала  она  сквозь  свои  хорошенькие  зубки.  ‡ванинцев
засмеЯлсЯ.
     - џ у ‘евского посаженным отцом, ‹иди, - сказал он. - ‚от видите  ли  -
вы правы: все Я ж везде Я... Ќу,  так  дело  в  том,  что  Я  могу  объЯвить
‘евскому о его _счастии_, - прибавил он с  насмешливым  ударением  на  слове
счастие.
     - ЉажетсЯ бы... - начал Њензбир.
     - —то-с? - строго оборотилсЯ к нему ‡ванинцев.
     - Ќет... Я ничего... Я, право, так, заметил только, - заговорил старик.
     ‹иди быстро встала с места и ушла в свою комнату.
     …й было досадно, ей было больно... она в волнении упала  на  постель...
ђасстатьсЯ с мыслию, что ‡ванинцев ее любит, было длЯ нее слишком тЯжело.
     Ћна его проклинала.
     Ћна уже любила его всей силой первой девственной страсти . . . . . .  .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
 
     ‡наете ли вы зимние вечера, длинные, бесконечно длинные зимние  вечера,
проведенные в одинокой комнате с нагоревшей свечою,  когда  над  вами  лежит
что-то страшно тЯжелое, и сжимает, и давит грудь, и перед вами, как будто на
смех, кружатсЯ и роЯтсЯ светлые легкие призраки, которые  дразнЯт  вас,  как
дневной свет, проникающий в узкое отверстие тюрьмы.
     ‚  один  из  таких  адски-томительных  вечеров  Ђнтоша  сидел  один   у
письменного стола, склонЯЯсь головою на лист почтовой бумаги.
     Ћн поднЯл наконец лицо,  залитое  слезами,  и  с  негодованием  покачал
головою.
     Ћн встал. ‚ чертах его высказалась роковаЯ неизбежнаЯ решимость.
     - „авно... - прошептал он горестно.
     - ‚ последний раз, - прибавил он чрез минуту.  Ћн  зарыдал  и  упал  на
колена.
     - Ќет! - вскричал он почти громко, с отчаЯнием махнувши рукой, и встал.
     Ћн быстро вышел.
     „олго оставалась пустою комната, - и  что-то  таинственно-торжественное
было в этой пустоте.
     Ќаконец послышалсЯ звон колокольчика, и через минуту  вошел  в  кабинет
‡ванинцев.
     Ћн сел на кресла у стола, и первый взглЯд его упал  на  незасохшее  еще
письмо Ђнтоши, залитое слезами.
     ‡ванинцев схватил его и, пробежавши быстро, судорожно сжал в  руке,  на
челе его выступил холодный пот.
     ‚от что писал ему Ђнтоша:
     "„руг, брат, отец мой!..  ты  вырвал  менЯ  из  омута,  но  ты  не  мог
возвратить мне моего прошедшего. џ хотел быть выше всех, Я не  был  равен  с
тобою, Я любил снова... но, не имеЯ силы быть в любви властелином, Я не хочу
быть рабом. Љ чему жить, когда Я не умею властвовать жизнию...  Ѓыть  может,
есть иные сферы, где все, что сдавлено земною оболочкой,  найдет  простор  и
широкие размеры. ’ы сам учил менЯ, что в человеке сокрыта  целаЯ  вселеннаЯ.
Џрощай: жизнь моЯ была гадка, - смерть будет торжественна. ’ы менЯ  любил  -
пожалей обо мне.
     …сть души, которым в самом деле неловко в своих сосудах, потому,  может
быть, что эти сосуды повреждены.
     Њира, мира просите им, этим бедным душам".
     ‡ванинцев тихо сложил письмо и сказал:
     - Patet exitus!
     Ћн приехал с обручениЯ ‘евского и ‹идии.
  
      
                               ќпизод третий 
 
        ‘Ћ‡„ЂЌ€… †…Ќ™€Ќ› 
 
                                   On ne fait le bien, qu'en faisant le mal. 
 
                                                 Correspondence inedite. {*} 
                                   {* Ќе сотворишь добра, не сделав зла. 
                                             ЌеизданнаЯ переписка (франц.).} 
 
     Ѓыло десЯть часов утра.  ‚  гостиной  ‘евской  полусоннаЯ  рыжаЯ  девка
стоЯла с половой щеткой  в  левой  руке  посередине  комнаты.  Џравой  рукою
почесываЯ нос, она смотрела бесцельно мутными,  заспанными  глазами  в  угол
комнаты. Ѓелые сторы окон не были  еще  поднЯты,  на  Ясное,  зимнее  солнце
пробивалось и через них  своим  холодным  светом;  на  круглом  столе  церед
диваном стоЯл уже самовар и  кипел,  распространЯЯ  по  комнате  не  слишком
благовонный запах угольев.
     € долго бы простоЯла еще в сладком полузабвении рыжаЯ девка, если бы из
него не вывела ее полновеснаЯ пощечина.
     „евка  только  обернулась,   нисколько   не   удивлЯЯсь,   по-видимому,
приветствию. Џеред  ней  была  ‚арвара  Ђндреевна,  в  черном  демикотоновом
капоте,  в  спальном  чепце.  „аже  черты  лица  самой  ‚арвары   Ђндреевны,
искривленные всегдашним болезненным страданием, не выразили  ни  досады,  ни
гнева в ту минуту, когда ее бледнаЯ, костлЯваЯ, иссохшаЯ рука давала обычную
оплеуху.
     „евка флегматически принЯлась двигать щеткою по полу.
     - Ђ чашки? -  закричала  ‚арвара  Ђндреевна,  садЯсь  на  диван  перед,
самоваром.
     „евка машинально подошла к дверЯм.
     -  ”орточку  опЯть  не  отворЯла,  бестиЯ!  -  остановила  ее   ‚арвара
Ђндреевна, - опЯть накурила  самоваром...  Ћх,  ох!  тошно...  Я  и  так  уж
мученица, и без того голова болит, ох, ох!..
     „евка мимоходом коснулась рукою форточки.
     - Џростуди еще менЯ теперь, - закричала ‚арвара  Ђндреевна,  с  Яростию
подымаЯсь с дивана. - ‘пирту дай поскорее, мерзавка... да чашки-чашки...
     „евка была уже за дверЯми гостиной.
     ‚арвара Ђндреевна взглЯнула кругом себЯ, в  ее  лихорадочно  сверкавших
глазах выразилось глубокое, сдавленное страдание.
     - ЊитЯ, - прошептала она глухо.
     Џо ее впалым щекам покатилась слеза. Ћна задумалась,  она  не  обратила
даже вниманиЯ на то, что рыжаЯ девка, вместо  двух  чашек,  принесла  только
одну, почти бессознательно положила две ложечки чел в чайник и поставила его
на комфорку самовара.
     Ћна была жалка в эту минуту - кругом ее, бедной,  больной  женщины  все
дышало одиночеством и тоской безысходною.
     Ћна снЯла чайник с комфорки и налила себе чашку.
     - ѓде же другаЯ чашка! - спросила она с гневом, уставивши  свои  впалые
глаза на девку.
     - „а Я не поставила, - отвечала та, глупо улыбаЯсь... - “шли-с.
     - Љто ушли?
     -  „митрий-то  Ќиколаевич-с...  к  невесте  ушли-с,   так   и   сказать
приказали-с, они, мол, скоро будут.
     - Љ  невесте  ушел,  -  повторила  про  себЯ  ‚арвара  Ђндреевна  качаЯ
головой... - вот оно... то ли еще будет!.. Џосмотреть на  него  не  дают,  -
вскричала она громко с отчаЯнием... -  €  Я...  не  смей  сказать  слова,  -
прошептала она с тихой сосредоточенной желчью, - не смей слова  сказать,  от
моих слов, вишь, он болен, умрет! Ћх, €ван Ђлександрович, бог тебе судьЯ!
     Ћна истерически зарыдала...
     “вы! Ћна ведь  была  тоже  права  по-своему,  беднаЯ,  больнаЯ  и  злаЯ
женщина. …сть характеры, которые не могут жить на свете без того чтобы подле
них не было существа, которое бы они любили и которое бы они терзали...  Ћни
ведь тоже любЯт, эти болезненные природы, любЯ до того, что в состоЯнии сами
уничтожитьсЯ, уморивши любимое существо.  ‘траннаЯ,  грустнаЯ  загадка,  эти
природы, загадка, объЯснЯема; только общественными условиЯми, в которые  они
поставлены. ‚ самом деле, чем виновата эта мать, котораЯ мучит своего  сына?
‚едь она мучит его от беспредельной любви к нему, ведь она  по-своему  хочет
даже добра ему? ведь она - _мать!_ ќта  женщина  любит  до  того,  что  она,
пожалуй отречетсЯ от своего права мучить другое существо, но она умрет,  как
змеЯ, у которой вырвали ее жало.
     „олго еще припадки истерики мучили ‚арвару Ђндреевну.
     Џробило 12 часов - в передней раздалсЯ звон колокольчика.
     - ќто он, - сказала она шепотом,  поправлЯЯ  чепец  и  садЯсь  на  край
дивана.
     ‚ самом деле, через минуту вошел „митрий; он был  весел,  на  его  лице
было просветление, на щеках играл румЯнец, так и видно было, что ему хочетсЯ
кому-нибудь передать все, что наполнЯло грудь его  беспредельной,  удушливой
радостью.
     Ћн быстро подошел к матери и с любовью поцеловал ее руку.
     - ‡дравствуй, ЊитЯ, - кротко сказала ему больнаЯ женщина, удерживаЯ его
руку и поднимаЯ на него свой впалый, грустный взглЯд. - ‡дорова ли ‹идиЯ?  -
как будто нехотЯ проговорила она, после минуты молчаниЯ.
     …сть что-то глубоко унизительное длЯ человека в  принужденном  участии,
есть что-то страшно тЯжелое в вынужденном великодушии людей близких  к  ним,
есть, наконец, что-то отравлЯющее всЯкую радость в  жертве,  которую  делают
длЯ человека люди слабее, ниже его.
     - Њаменька, вы плакали?... - спросил ‘евский, не отвечаЯ  на  вопрос  и
опускаЯ глаза в землю.
     - џ? о нет, ЊитЯ, нет, дружочек мой, Я не плакала, Я ведь обещала тебе,
что не буду плакать... Я не плакала, -  скорбным,  дрожащим  от  внутреннего
раздражениЯ голосом говорила ‚арвара Ђндреевна, отираЯ  белым  платком  свои
красные, больные глаза.
     „митрий взглЯнул на нее... сердце поворотилось в его груди.
     - Ћ боже мой! - вскричал он с ропотом  и  отчаЯнием,  стиснувши  голову
руками, - и зарыдал, не имеЯ сил сказать ничего  больше.  ‚арвара  Ђндреевна
вскочила с места и, крепко охвативши его  руками,  залила  его  лоб  потоком
сдавленных, жгучих слез.
     - ЊитЯ, ЊитЯ, - рыдала она, -  не  умирай,  голубчик  мой,  ЊитЯ...  не
умирай, Я буду любить ее, слышишь ли! она будет хозЯйкою в  доме,  Я  готова
быть твоей кухаркой, ее кухаркой, из любви к тебе, Я на все готова, на  все,
Я всем пожертвую, - что ж? уж целый век Я была мученица.
     ЃеднаЯ женщина, она не понимала, что  каждое  слово  ее  способно  было
резать как нож, что самаЯ страстнаЯ любовь ее была отвратительным  эгоизмом,
что она не могла даже пожертвовать ничем, сама  не  оценивши  наперед  и  не
выставивши на вид всей великости жертвы.
     Ќи мать, ни сын не слыхали, как вновь зазвенел колокольчик и как  вслед
за тем вошел в гостиную ‡ванинцев. Ћн остановилсЯ в дверЯх  и,  сложивши  на
груди руки, с немою, зловещею улыбкою смотрел на эту сцену.
     ‚арвара Ђндреевна увидала  его  перваЯ  и  с  криком  упала  на  диван,
закрывши лицо руками.
     ‘евский  с  скорбным,  умолЯющим  выражением  поднЯл  на  него   глаза.
‡ванинцев молча пожал его руку и,  севши  на  кресла  против  него,  закурил
сигару.
     - „айте мне стакан  чаю,  ‚арвара  Ђндреевна,  -  сказал  он  спокойно.
ЃолезненнаЯ краска выступила на впалых щеках ‘евской,  но  она  повиновалась
ему, робко опускаЯ глаза перед его холодным взглЯдом. ќто. было нечто  вроде
сцен покойного фан Ђмбурга с гиенами.
     - Љогда ваша свадьба, ‘евский? - спросил он.
     - Ќе знаю, - отвечал молодой человек, неподвижно уставивши глаза в пол.
     - _‚ероЯтно_, назначение днЯ  зависит  от  вас,  ‚арвара  Ђндреевна,  -
обратилсЯ ‡ванинцев к матери, - пожалуйста, поторопитесь,  чем  скорее,  тем
лучше; „митрий Ќиколаевич до свадьбы не  способен  ничего  делать,  а  место
помощника ‚оловского не может долго быть вакантно... Ћн мне это сам говорил.
     - Љогда же? - дрожащим голосом  спросила  ‚арвара  Ђндреевна,  не  смеЯ
поднЯть глаз.
     - Ќе знаю, когда хотите, - спокойно отвечал ‡ванинцев.
     - —ерез неделю, - с усилием сказала ‘евскаЯ, поднимаЯсь с дивана.
     - ђовно через неделю? у  нас  сегоднЯ  вторник,  кажетсЯ?  -  обратилсЯ
‡ванинцев к молодому человеку.
     „митрий молчал.
     ‚арвара Ђндреевна вышла из гостиной.
     ‘евский быстро поднЯл глаза на ‡ванинцева.
     - €ван Ђлександрович, - сказал  он,  подавлЯЯ  неприЯтное  впечатление,
которое всегда испытывал от его взглЯда, - научите менЯ, что мне делать?
     ‡ванинцев улыбнулсЯ.
     - ‚ы знаете, мой милый, Я никогда не даю советов, - сказал он холодно.
     - Ѓоже мой, боже мой - что ждет менЯ в будущем? - с  отчаЯнием  говорил
про себЯ молодой человек, ходЯ по комнате.
     - —то  же?  вы  хотели  женитьсЯ  на  ‹идии,  вы  на  ней  женитесь,  -
полунасмешливо начал ‡ванинцев.
     - €ван Ђлександрович, - прервал его ‘евский, подходЯ к  нему  и  взЯвши
его руку, - сжальтесь надо мною... но что Я говорю вам? к чему Я говорю  это
вам, - продолжал он с отчаЯнием,  -  у  вас  нет  сердца...  или  нет,  нет,
простите менЯ, Я не знаю сам, что Я говорю, вы мне сделали так много добра.
     - Ќе Я - обстоЯтельства.
     - Ќу, положим, положим так даже: вы не хотите моей  благодарности,  вам
она оскорбительна... Ќо сжальтесь надо мною, что Я должен делать?
     - Ќичего, кроме того, что вы можете.
     ‹ицо ‡ванинцева было спокойно, как облик сфинкса, - тщетно искали бы вы
на нем хотЯ тени человеческого сочувствиЯ.
     ‘евский отступил с невольным ужасом и сел на кресла  мрачный,  бледный,
как преступник, которому прочли приговор.
     - „а, - сказал он наконец сухим, горЯчим  тоном,  -  да,  Я  знаю,  что
унизилсЯ до того, чтобы быть вам обЯзанным, что вы играли мной как ребенком.
     - џ? - холодно прервал ‡ванинцев, отрЯхиваЯ сигару.
     - ‚ы или обстоЯтельства, не все ли мне равно?.. џ уже подлец,  довольно
этого, - Я ненавижу их, ненавижу вас... чего еще вам надобно?.. чтобы Я  был
палачом?..
     - ‘лушайте же, - тихо начал  ‡ванинцев,  устремивши  на  него  грозный,
зловещий взглЯд, - слушайте же, безумный, вы еще не все знаете, вы еще и  не
воображаете всех мук и пыток, которые ждут вас в будущем, вы еще  не  хотите
верить, что каждое утро будет вам отравлено,  что  каждый  вечер  вы  будете
терзатьсЯ пыткой...
     - Ћ! - простонал молодой человек, сжимаЯ голову руками.
     - ‚ы забыли, что любовь не любовь,  если  она  разделена,  -  продолжал
‡ванинцев, - больше еще, вы забыли, что любовь  делает  свободного  человека
рабом, который повсюду волочит за собою свою цепь... вы забыли это все, -  а
Я это знал и знаю.
     - € что же?
     - ‚сЯкому дано  действовать  по  силам.  џ  отрексЯ  действовать,  -  Я
предоставлЯю людей их собственному произволу. —ему устоЯть - то устоит, чему
погибнуть - то погибнет.
     €, взЯвши шлЯпу, ‡ванинцев тихо вышел из комнаты...
 
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 
     Џойдемте теперь со мною, читатель, в один из самых отдаленных переулков
‹итейной части, в низенький, наклонившийсЯ немного набок домик,  выкрашенный
дикою краской, снабженный даже ставнЯми у окон, как будто нарочно длЯ  того,
чтобы живее напоминать подобные же московские дома.  Љругом  его,  тоже  длЯ
большего сходства, пустыри и огороды, но в этих пустырЯх и огородах слышитсЯ
не размашисто-заунывнаЯ песнЯ русского человека, а несносный чухонский вой.
     ‚ этом домике жил Ђлександр €ваныч Ѓрага, приЯтель ‘евского, тот  самый
Ђлександр €ванович, вследствие слов которого автор этого  рассказа  когда-то
познакомилсЯ с ‚италиным, о чем в свое времЯ и  в  своем  месте  рассказывал
своим читателЯм.
     Љомната, в которой жил Ђлександр €ванович, была пуста и мала; все в ней
дышало каким-то вечным приготовлением к путешествию, в ней не  было  ничего,
кроме кушетки, стола подле нее и  чемодана,  который  валЯлсЯ  в  углу.  Ќад
кушеткою висела пара пистолетов; сам Ђлександр €ваныч лежал  на  кушетке,  в
ермолке, прекрасно вышитой  серебром  по  бархату,  которой  он  не  покидал
никогда дома. ќта ермолка да чубук с бисерным чехлом пользовались  особенной
его привЯзанностью, хотЯ ермолка порЯдочно уже поистаскалась,  а  из  чубука
Ђлександр €ваныч никогда не курил, предпочитаЯ трубке сигару.  Ѓыло  ли  это
воспоминание  о  какой-нибудь  хорошенькой   кузине   или   подарок   бедной
обольщенной невинности - и когда и как  подарены  были,  этот  чехол  и  эта
ермолка? в светлый ли праздник,  вместе  с  поцелуем  свежего,  розовенького
ротика, за семейным ли самоваром, с первой чашкой  чаю,  налитого  миленькой
девочкой с заспанными глазками, в день ли ангела, при  страстной  записке  с
орфографическими ошибками? „ело в том  только,  что  чехол  и  ермолка  были
драгоценностЯми длЯ моего приЯтелЯ, они с ним не расставались давно  уже,  с
турецкого похода, в котором он служил волонтером и длЯ которого он в  первый
раз покинул кров родимого украинского хутора. ‡ачем он его покинул? зачем не
дал он овладеть собою лени и беспечности южного человека?
     Ђлександр €ванович лежал  и  читал,  в  десЯтый  раз,  кажетсЯ,  письмо
знакомого гвардейского офицера, делаЯ карандашом на довольно  широких  полЯх
почтового листка в четвертку  остроумные  замечаниЯ,  вроде  следующего,  по
поводу упоминаниЯ в письме _херсонского трактира_:  "•ерсонский,  -  отметил
Ђлександр €ваныч, - трактир вовсе не дурной - бильЯрт только крив  немного",
потом по поводу слова _спустил_ - хотел было спросить: "в коротенькую?"  но,
увидавши, что слово "спустил" было употреблено в  другом  отношении,  только
презрительно улыбнулсЯ. “глубившись в чтение интересного  письма,  он  и  не
видал, как отворилась дверь и как вошел к нему ‘евский.
     - ‡дравствуйте, Ђлександр €ваныч, - сказал ему молодой человек, - Я вас
насилу нашел.
     -Ђ, „митрий Ќиколаич! „обро  пожаловать!  -  весело  приветствовал  его
Ѓрага, спускаЯ ноги с кушетки и приглашаЯ ‘евского садитьсЯ... - —то  это  с
вами, мой милый, вы  так  бледны,  -  продолжал  он,  смотрЯ  пристально  на
молодого человека, - уж не нужен ли Я?
     - „а, да, мой добрый друг, вы мне нужны, очень нужны, - отвечал с жаром
‘евский, крепко пожимаЯ его руку.
     - ‚от оно что! - с  невольной  радостью  перервал  Ѓрага,  и  рука  его
протЯнулась к пистолетам.
     - Ќет, не за этим, - сказал ‘евский, останавливаЯ его руку.
     - Ђ! не за этим еще!.. - так зачем же?.. - почти с  досадою  проговорил
мой приЯтель, - на кой черт Я гожусь  еще?..  ‘кажите,  -  продолжал  он,  -
отчего Я не вижу вас более месЯца?.. да, именно больше месЯца, с того самого
вечера, когда на балу у Њензбира вы готовы были съесть ‡ванинцева?
     - ‡ванинцев - человек благородный, Ђлександр  €ванович,  -  принужденно
отвечал ‘евский.
     - Ђ! так это правда? - быстро перебил Ѓрага.
     - —то правда? - с смущением спросил ‘евский.
     - „а то, что Я слышал, - с досадой отвечал Ѓрага, - что вы женитесь  на
‹идии.
     - ќто правда.
     - —то, ‡ванинцев уладил ваши дела?
     - „а.
     - —то, он вам дает выгодное  место?  -  спрашивал  Ђлександр  €ваныч  с
возрастающим негодованием.
     - ‚се это правда, друг мой, - отвечал ‘евский, грустно склонЯЯ голову.
     - ’ак зачем же нужен вам Я?.. - сказал Ѓрага с ледЯною холодностью.
     - џ несчастен, Я болен, Ђлександр  €ванович,  -  с  нервическою  дрожью
говорил ‘евский, - Я пришел к вам, потому что вы человек, потому что  у  вас
есть сердце.
     Ѓрага махнул рукою...
     - Ќу! - сказал он наконец, - Я ведь это знал... да что  с  вами  будешь
делать? трЯпка вы, а не человек, ребенок, бесхарактерное существо,  которому
непременно нужно кого-нибудь, кто бы его водил за нос. ќх!  -  продолжал  он
вздохнувши, - говорил Я вам, что эта девчонка...
     - Ђлександр €ваныч! - прервал ‘евский.
     - Ќу!.. хоть не говорил Я вам по крайней мере, что малейшаЯ  уступка  с
вашей стороны ‡ванинцеву унизит вас, погубит просто. Ќе говорил  ли  Я  вам,
что Я знаю этого человека, что Я его ненавижу столько же,  сколько  Я  люблю
вас, мой бедный друг, мой добрый ребенок. € хотите ли вы знать, за что Я его
ненавижу?
     ‘евский молчал, Ѓрага закурил регалию и закашлЯлсЯ.
     - џ давно не вспоминал об этом, Я не говорил никому об  этом,  -  начал
Ѓрага, - но ведь должны же вы убедитьсЯ, что в этом человеке,  что  в  _этих
людЯх_ нет сердца, вовсе нет сердца. “мирайте от жажды  подле  него,  он  не
подаст вам пить, - его слова довольно будет длЯ того, чтобы спасти  человека
от позора, и он этого  слова  не  скажет...  ‚идите  ли,  Я  был  еще  почти
ребенком, когда вступил в волонтеры - ну что еще?..  мне  было  восьмнадцать
лет, только восьмнадцать лет... у казначеЯ полка, где Я служил, была жена...
черт задави мою душу, если Я забуду когда-нибудь эту женщину... ‚олосы,  что
это за волосы: густые, смолЯные волосы, которые только целовать бы, целовать
бы целую жизнь! ќх!
     Ѓрага ударил кулаком по столу.
     - Њуж был стар, - продолжал он  с  возрастающим  жаром...  -  она  менЯ
любила, черт менЯ побери - как Я ее любил... ‚ это времЯ  мы  встретились  с
‡ванинцевым... он  был  переведен  к  нам  из  другого  полка,  он  был  уже
штаб-ротмистром, и недавно получил  ѓеоргиЯ...  џ  скоро  заметил,  что  моЯ
казначейша  о  нем  расспрашивает.  ЋпЯть   повторЯю:   Я   был   молод   и,
следовательно, глуп, как пешка... до  сих  пор  не  прощу  себе  глупости  и
подлости, которую Я тогда сделал... џ зашел к ‡ванинцеву, с которым еще едва
был знаком. ‡ачем - вы думаете? эх! мне даже теперь стыдно.
     Ѓрага закрыл лицо руками и молчал с минуту. ‹ицо его горело.
     -  џ  ему  сказал:  вы  честный  человек,  штаб-ротмистр?..  Ћн  только
насмешливо посмотрел  на  менЯ,  но  не  сказал  ни  слова.  ’ут  бы  мне  и
остановитьсЯ! так нет, черт менЯ дернул за Язык. - ‹юбили вы?  -  спросил  Я
его. "Њожет быть", - отвечал он зевнувши. џ сказал ему  все.  -  —то  же  из
этого мне? - спросил ‡ванинцев... ЋстановитьсЯ было уж нельзЯ - Я продолжал:
‡ванинцев расхохоталсЯ... "Ќу, - сказал он,  насмешливо  улыбнувшись,  -  вы
поступили ужасно неблагоразумно, молодой человек, - почем  бы  Я  знал,  что
ваша  казначейша  мной  интересуетсЯ?  благодарю  вас  за  новость,  а  мне,
признаюсь, стало уж скучно здесь без дела...". ‚спомните, что всЯкую  новую,
мерзость, которую этот человек сделает, он называет делом...  џ  вспылил,  Я
предложил ему дратьсЯ. "€звольте, - отвечал мне  спокойно  ‡ванинцев,  -  но
вспомните,  что  Я  не  обЯзан  скрывать  причины,  котораЯ  заставлЯет  вас
дратьсЯ...". џ замолчал, Я был уничтожен этим бесстыдством, длЯ которого  не
свЯта даже честь женщины. -  џ  вас  презираю,  -  сказал  Я  наконец.  "Љак
угодно", - отвечал он, спокойно закуриваЯ сигару... џ вышел.
     - € потом? - с трепетом прервал ‘евский.
     - Џотом! - Ѓрага махнул рукою.
     - ‚аша казначейша? - спросил молодой человек.
     - “шла от мужа.
     - ‘ вами?
     - ‘ ним.
     Ѓрага долго смотрел в потолок.
     - џ встретил ее здесь, - медленно, как бы с трудом проговорил он  через
минуту... - ‚стретил так, что кровь прилила у менЯ  к  сердцу,  когда  Я  ее
увидел... ‚от до чего довел ее этот человек... Џонимаете ли вы теперь, что у
него нет сердца, что длЯ него нет никаких границ?
     ‘евский молчал, с отчаЯнием ломаЯ руки.
 
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 
     ‚ этот день у Њензбира был один из обыкновенных  карточных  вечеров;  в
половине восьмого зеленые столы были уже  открыты.  Њензбир,  потираЯ  руки,
похаживал по желтой комнате и беспрестанно смотрел  на  часы.  Ќа  лице  его
заметно было беспокойство, смешанное с каким-то страхом.
     —асы пробили восемь. ‚  дверЯх  поЯвилась  чьЯ-то  физиономиЯ.  Њензбир
остановилсЯ посередине комнаты.
     Џоловинка  дверей  совершенно  отворилась,  и  в   комнату   смелым   и
решительным шагом вошел мужчина лет 45-ти, с рыжими бакенбардами, в сюртуке,
застегнутом доверху.
     - ‡дравствуйте, барон, - медовым голосом начал Њензбир,  -  Я  вас  жду
давно.
     - ‡дравствуйте, - грубо отвечал барон, -  Я  пришел  сегоднЯ  требовать
решительного ответа... ‘лышите ли?..
     - ’ише, барон,  пожалуйста,  тише,  -  прошептал  Њензбир,  -  вы  менЯ
погубите...
     - Ђ мне какое дело, - сказал тот, нарочно усиливаЯ голос...  -  џ  буду
всем и каждому рассказывать...
     - Ѓарон!
     - џ буду всем и каждому рассказывать, что менЯ обыгрывали наверную... џ
на это имею доказательства, вы знаете? - продолжал барон, грозно  взглЯдываЯ
на Њензбира, которого лицо судорожно сжалось.
     - Ќо за что же, за что же? - бормотал он жалобным тоном.
     - —то Я позволЯл себЯ обыгрывать, потому что вы обещали мне.
     - Ѓарон, барон!
     - —ерт менЯ возьми, если Я не скажу этого!  Њензбир  наклонилсЯ  к  уху
барона и что-то шепнул ему. ‹ицо барона просиЯло.
     - Ќу, если так, - сказал он... - ‚прочем, мы увидим.  ‡автра,  говорите
вы?
     - „а.
     - Ђ тетка?
     Њензбир снова шепнул что-то барону. ’от расхохоталсЯ.
     - ‚ы, Њензбир, драгоценный человек, - сказал он наконец,  пожавши  руку
старика и садЯсь на стул.
     Њензбир только улыбнулсЯ.
     - —то ‡ванинцев, - сказал  барон,  закуриваЯ  сигару,  -  у  вас  будет
сегоднЯ?
     - Ќе знаю, обещал.
     - Ђ жених? - насмешливо спросил барон.
     - Ќу! этот наверно будет, - отвечал Њензбир.
     —ерез минуту вошло несколько гостей,  которыми  Њензбир  принужден  был
занЯтьсЯ. Ѓарон сидел один у стола, курЯ  сигару  и  смотрЯ  на  затворенную
дверь гостиной.
     „верь наконец отворилась, и вошла ‹идиЯ, в простом  белом  платье,  без
всЯких театральных украшений: какаЯ-то  грусть  разлита  была  по  всему  ее
существу. Ћна, по-видимому, с изумлением увидала барона и, сухо поклонившись
ему, села у окна, с нетерпением поглЯдываЯ на двери передней.
     Ѓарон не подходил к ней.
     ‚ передней послышалсЯ наконец шум. ‹идиЯ украдкою взглЯнула,  но  почти
тотчас же ее маленькаЯ головка принЯла прежнее, рассеЯнное положение.
     ‚ залу вошел ‘евский и с ним Ђлександр €ваныч. ‘евский  с  Явным  почти
неудовольствием пожал руку Њензбира, который встретил его  с  распростертыми
объЯтьЯми, и, слегка кивнувши головою другим гостЯм, рука об руку  с  Ѓрагой
подошел к своей невесте.
     Ћна холодно протЯнула ему свою руку.
     - џ опоздал, ‹иди, - сказал он, целуЯ руку девушки, - но  мне  хотелось
сегоднЯ привезти с собою моего _лучшего_ друга, рекомендую его вам.
     Ѓрага поклонилсЯ. ‹идиЯ привстала.
     - ‚ы знаете, - обратилась она довольно сухо к молодому человеку, -  что
ваши друзьЯ должны быть моими. ‘адитесь, - что нового? - рассеЯнно  спросила
она, указываЯ ему и Ѓраге на два порожних стула возле  себЯ...  -  —то  ваша
матушка? - сказала она, поправлЯЯ вопрос.
     - Ћна к вам будет сегоднЯ, ‹иди.
     - Љак? вы оставили ее одну? - с укором сказала девушка.
     - Ћна приедет  с  €ваном  Ђлександровичем,  -  отвечал  ‘евский.  ‹идиЯ
отвернулась к окну.
     - ‚ы мне позволите закурить сигару, - обратилсЯ к ней  Ѓрага,  доставаЯ
из кармана porte-cigares. {портсигар (франц.).}
     - Џрошу вас... ах, боже, „митрий Ќиколаич, - быстро сказала девушка,  -
что же Я вас просила достать мне Babu-polka?
     - ‚иноват, ‹идиЯ, забыл, ей-богу, забыл, - чуть  не  умолЯющим  голосом
отвечал ‘евский, приподнимаЯсь с своего стула, - забыл, как забыл еще другое
очень важное.
     € он взЯл шлЯпу.
     - Људа же вы? - спросила его ‹идиЯ довольно равнодушно.
     - џ возвращусь через полчаса.
     €,  не  дожидаЯсь  ответа,  ‘евский  быстро  вышел  из  комнаты.  ‹идиЯ
‘ергеевна выставила вперед нижнюю губку.
     - Ѓьюсь об заклад, - начал  Ѓрага  шутливым  тоном,  -  что  ваш  жених
поскакал за полькой.
     - ‚ы думаете? - холодно спросила ‹идиЯ,  обернувшись  прЯмо  к  нему  и
обливаЯ его фосфорическим светом своих глаз.
     - џ в этом уверен. Ћн влюблен.
     - ’олько во мне он ошибаетсЯ, - равнодушно заметила ‹идиЯ.
     - Љак это?
     - џ не люблю, чтобы мне повиновались.
     - ‘тало быть, вы хотите сами повиноватьсЯ?
     - Њожет быть, - отвечала девочка, мечтательно закидываЯ головку.  €  из
груди ее вырвалсЯ невольный вздох.
     - ‡наете ли что, ‹идиЯ ‘ергеевна, - начал  Ѓрага,  смотрЯ  ей  в  глаза
пристально и прЯмо, - ведь он вас больше любит, чем вы его.
     ‹идиЯ принужденно захохотала.
     - €звините за откровенность, - продолжал Ѓрага, - но Я знаю  это  -  он
длЯ вас всех пожертвует, а вы...
     - Џочему ж вы думаете, что Я ничем длЯ  него  не  пожертвую?  -  быстро
перебила ‹идиЯ, отворачиваЯсь от его взглЯда.
     - Џочему?.. ќтого Я вам не скажу, - Я говорю только о нем  и  о  нем  Я
имею право говорить, Я его друг.
     - „а, у  него  много  друзей,  -  немного  насмешливо  заметила  ‹идиЯ,
поправлЯЯ мыс своего платьЯ.
     - Љто же?
     -  ‚ы,  -  сжавши  губки,  отвечала  ‹идиЯ,  -  €ван  Ђлександрович,  -
продолжала она, как будто робеЯ произнести это имЯ.
     - Ђ знаете ли вы, что такое дружба €вана Ђлександровича?  -  неожиданно
серьезно перервал Ѓрага.
     Џо лицу ‹идии молнией пробежало чувство страха.
     - Ќе смотрите на менЯ так странно, ‹идиЯ ‘ергеевна, - продолжал Ѓрага с
горЯчностью, -  если  вы  любите  вашего  жениха,  бойтесь  за  него  дружбы
‡ванинцева. ‚спомните Џозвонцева.
     ‹идиЯ вздрогнула, но, победивши себЯ, отвечала с  холодностию,  котораЯ
всЯкого заставит прекратить разговор:
     - „а, у €вана Ђлександровича много врагов, о нем говорЯт много дурного,
но вспомните, что мой жених обЯзан ему всем.
     Ѓрага встал со стула с  видимым  негодованием  и  подсел  к  одному  из
карточных столов.
     ‹идиЯ осталась одна и продолжала украдкою глЯдеть на дверь передней.
     Ѓарон, который во все это времЯ сидел у окна и курил сигару, поглЯдываЯ
с беспокойством на Ѓрагу и на ‹идию, наконец решилсЯ подойти к ней.
     - ‹идиЯ ‘ергеевна! - начал он нерешительным голосом.
     ‹идиЯ, выведеннаЯ  из  задумчивости,  вздрогнула  и  быстро  приподнЯла
головку.
     - ќто вы, барон, - сказала она гордо и почти презрительно, - Я  вас  не
ожидала сегоднЯ.
     - ’о есть - Я лишний? - глухо проворчал барон.
     - Њои слова не требуют поЯснений, - твердо сказала ‹идиЯ, поднимаЯсь со
стула и решаЯсь снова уйти в гостиную.
     - ‹идиЯ, - прошептал барон с стесненною  Яростью,  останавливаЯ  ее  за
руку, - вы шутили с огнем, берегитесь.
     - Љто же шутил с вами?
     - ‚ы, вы, ‹иди