 совет.
Ћдна суетность, божусь, иногда одна пагубнаЯ суетность заменЯет все. Ќа этом, любезный и
почтенный друг, оснуйте свое поведение; будьте отцом, каким ему быть должно, и довольно;
в сем одном имени заключаютсЯ все обЯзанности. ’еперь пойдите к дочери.
     Џростаков худо слушал, -- так поражены были все чувствиЯ его словами гостЯ.
Ћднако он побрел в спальню дочери; …лизавета оставалась.
     -- Ќо скажите, ради бога, кнЯзь, -- сказала она несколько возвышенным голосом, --
вы советуете батюшке не быть строгим судьею, а между тем сами внушаете в него
недоверчивость к невинности дочери его! Љак согласить это?
     -- —то есть невинность? -- спросил кнЯзь еще возвышеннее.
     …лизавета потупила опЯть взоры свои.
     -- ћнаЯ дочь друга моего! -- продолжал он, взЯв с чувствительностию за руку
…лизавету. -- Љто так долго, как Я, был игралищем прихотей разных людей; кто так много
был обманут; кто столько лишалсЯ покоЯ, -- о! тот должен быть несчастным из всех сынов
земли, если взоры его не будут дальновиднее, чем прежде, когда, бывало, он, поймав весною
бабочку или сорвав репейник на голову невесты, почитал себЯ благополучным! Ћднако,
юный друг мой, не подумай, чтобы Я был человеконенавистником, а особливо женщин. Ќет;
Я теперь, когда волосы мои начинают белеть, Я все еще люблю этот милый цвет в природе;
но также люблю отличать репейник от розы. …лизавета! „авно Я понЯл биение сердца твоего;
Я любуюсь, смотрЯ в глаза твои. џ вчера открыл тайну сестры твоей беспечному отцу. Ќо,
…лизавета! каждый день замечаю Я пламень очей твоих, колебаниЯ твоей груди,
поЯвлЯющиесЯ и мгновенно исчезающие розы на щеках твоих, и молчу. ‚ижу насквозь
сердце твое, вижу его невинность и молча любуюсь. ’ы всегда пребудешь невинна,
…лизавета, и бог наградит тебЯ!
     Ћн утер глаза платком и вышел. ђыдающаЯ невинность закрывала лицо свое руками.
     Ћна еще была в сем положении, как отец ее вошел, ведЯ за руку кнЯзЯ —истЯкова.
     -- …лизавета, выйди вон! -- сказал он.  Ћставшись одни, долго хранили молчание,
наконец кнЯзь  —истЯков прервал его, спросив: "—то?"
     -- ’воЯ правда, -- отвечал Џростаков, как будто пробуждаЯсь, -- ты очень хорошо,
друг мой, знаешь сердца женщин! Ћна во всем призналась, рассказала, как объЯснЯлсЯ кнЯзь,
как умолЯл ее о соответствии и как она, сжалЯсь на его мучениЯ, дозволила ему требовать от
менЯ руки ее.
     -- џ и не знал, что можно из жалости отдать руку свою, -- сказал кнЯзь.
     -- Ќе будь очень взыскателен, друг мой! вот и письмо. от кнЯзЯ.
     -- Ќу, не Я ли сказал?
     -- Џри самом начале Я отдал тебе справедливость. „о сих пор не читал этого
проклЯтого начертаниЯ. Џотрудись, пожалуй! Я при огне ничего не вижу, а очки в
спальне.
     -- Џочему ж проклЯтое начертание? -- сказал кнЯзь.-- …сли и подлинно существо
этого кнЯзЯ способно любить; если он, наконец, почувствовал то, чего до сих пор ни к одной
женщине не чувствовал, хотЯ любил целые тысЯчи, то есть ежели узнал на опыте нежность,
то кроткое и отнюдь не бурное влечение сердца, которое говорит человеку: "’ы мог прежде
любить многих и был несчастлив, но с нею только счастлив будешь", -- в таком случае это
будет благословенное начертание. Џосмотрим!

     "‹юбезнейшаЯ девица!
     ’ысЯчекратно благодарю вас за сообщенный мне лоскуток бумаги, в котором
позволЯете просить руки своей у почтеннейшего родителЯ! €так, мой милый юный друг,
итак, нежное сердце твое моему ответствует? Ћ! как счастлив Я в сию минуту! Ќадеюсь, что
батюшка мне не откажет в руке твоей, когда ты отдала мне сердце. Ћн немного скуповат,
оттого-то старшаЯ сестра твоЯ до сих пор сидит в девках. Ќо у менЯ есть поместье, есть
деньги, драгоценные камни; Я от него ничего не потребую, кроме руки обожаемой дочери
его. Ќа несколько недель еду Я в свои деревни. “строивши хозЯйство, Я письменно буду
просить у твоего батюшки позволениЯ приехать в виде жениха, Ѓлагополучие мое будет
совершенно, когда Я получу удовлетворительный ответ.
     ЉнЯзь ‘ветлозаров".

     -- Ќу, что ты об этом думаешь? -- спросил Џростаков, подумав хорошенько. Ќа лице
его видно было удовольствие, которое он скрыть старалсЯ.
     -- џ думаю, что это письмо сочинено не хуже других, в таком случае сочинЯемых.
     -- Љ чему такое замечание? -- возразил Џростаков с некоторою досадою.
     -- џ хочу знать ваши мысли, -- отвечал холодно кнЯзь ѓаврило ‘имонович.
     -- џ полагаю, -- сказал Џростаков, еще хорошенько подумав, -- что если намерениЯ
его таковы, как он объЯснЯет; если дочь моЯ уверит менЯ, что будет с ним счастлива; если он
письменно станет просить менЯ о согласии, то Я тут ничего худого не нахожу и думаю
заранее, что дам им свое благословение.
     -- Џосмотрим, -- сказал кнЯзь равнодушно. -- „ай бог! все к лучшему, может быть;
однако посмотрим.
     -- Ѓез сомнениЯ, посмотрим, -- был ответ Џростакова, уходЯщего в залу.
     Ћколо обеда того же днЯ уехал он в город.


        ѓлава XIV. ‚…‹€ЉЋ…  Ћ’Љђ›’€…


     Џо отъезде господина Џростакова в город в деревне настала тишина глубокаЯ.
ЊаремьЯна занЯлась кухнею и штопаньем старого бельЯ. Љатерина ходила повесЯ голову и
ничего не делала. €зредка посматриваЯсь в зеркало, она заметила, что несколько похудела.
…лизавета занималась по-прежнему своими уроками с Ќикандром; а кнЯзь ѓаврило
‘имонович обыкновенно сидел в садовой своей избушке, читал "Њинеи-четьи" и выходил в
день только два раза в дом, обедать и ужинать; а все вместе радовались, что покудова
Џростаков в отсутствии, бурЯ в сердце Љатерины утишитсЯ. Ћни могли бы то же думать и о
…лизавете, но кто ж знал о разговоре ее с кнЯзем —истЯковым, а ни он, ни она не имели охоты
никому открывать о том; глаза же не у всех так проницательны, как у кнЯзЯ ѓаврилы
‘имоновича.
     „ень проходил за днем. ЊаремьЯна неотступно просила кнЯзЯ продолжать
повествование своей жизни; но он без Џростакова не хотел того и отказал начисто. —то было
делать? утомительное единообразие мучило всех, кроме …лизаветы и Ќикандра. Ћни в
каждое мгновение, в каждом занЯтии находили один в другом тысЯчи разнообразных
прелестей и были довольны и счастливы.
     Љаждый день твердила ЊаремьЯна: "Ѓоже мой! все белье перештопано, перечинено, а
его нет". Ћна также каждый день прибавлЯла: "Ћн, верно, хоть поздно, а сегодни будет";
сидела до полуночи со свечкою; его не было, загашала огонь, вздыхала и ложилась. Љакое
чудное дело -- привычка мужа к жене и жены к мужу, хотЯ бы они никогда не любили один
другого тою порывистою пламенною любовию, которую так прекрасно изображают в книгах
иногда те, которые ее никогда не чувствовали! Џочему же и не так? Ќе часто ли стихотворец,
сидЯ в зимнюю ночь у оледенелого окна за испачканным столиком, весь дрожа от стужи и
поминутно подуваЯ на пальцы окостеневшие, -- не часто ли, говорю, описывает на лежащем
пред ним листе бумаги прелесть утра весеннего? “ него пастух с пастушкою гулЯют по
цветочному лугу, наслаждаютсЯ красотою безоблачного неба, цветы благоухают, деревьЯ
украшаютсЯ молодыми листочками, ручьи пенЯтсЯ, журчат и привлекают милую чету к
отдохновению! "Ћ! как это прелестно! -- говорит стихотворец, щелкаЯ от озноба зубами, --
о! как восхитительна картина эта!", меж тем как сам смотрит на густой пар, вьющийсЯ у рта
его.
     Љогда бывает с такими великими людьми, каковы стихотворцы, сыны ‡евесовы,
пророки на земле, что они совсем другое говорЯт, нежели чувствуют, а единственно по
привычке, -- то почему же ЊаремьЯне не любить мужа своего также по привычке, живучи с
ним около двадцати пЯти лет в брачном союзе? ЃываЯ вместе, она почти никогда и ни в чем с
ним не соглашалась, и один повелительный взор мужа, при всей кротости нрава его, умел
сохранить сие преимущество, мог остановить Язык ее. Ќо когда его не было дома, а особливо
на несколько дней, она непритворно скучала, досадовала и совершенно забывала, что он --
капитан, а отец ее был знатный человек, у которого бывали балы, театры и маскерады.
„очери ждали его как доброго отца, не более. Љатерина боЯлась, чтобы он не возобновил
своих нравоучений в рассуждении кнЯзЯ; а …лизавета и без того была счастлива. Ћдин кнЯзь
’аврило ‘имонович ожидал прибытиЯ хозЯина с непритворным нетерпением; ибо он любил
его не по привычке, как жена; не по долгу, как дети; но как друг, единственно любЯ в нем
доброе, чувствительное сердце, еще цветущее и в хладную зиму преклонных дней
старческих. Ќа голове его белелсЯ снег, но в душе, в сердце цвели розы весны прелестные. ‚
таком расположении семейство застал сочельник.
     „ень был самый дурной, какому только можно быть в конце декабрЯ. ‚етер дул с
разных сторон, снежнаЯ пыль клубилась, поднималась, спускалась, -- словом, была
страшнаЯ вьюга или метель. ѓ-жа Џростакова уверЯла, что только бабушка ее, бывшаЯ
семнадцати лет во времЯ похода Џетра ‚еликого, видела подобную, и что если бог нашлет
третию такую же метель на землю русскую, то чуть ли не быть падению мира. ‚
целом доме все было пасмурно, дико и пусто; все молчали; один неохотно спрашивал,
другой еще неохотнее отвечал. ЉнЯзь —истЯков, пришедший к обеду, ежилсЯ; г-жа
Џростакова твердила: "Ѓоже мой! если такаЯ метель застанет его в дороге!" ‚се умолкало и
было по-прежнему пасмурно; одна …лизавета с Ќикандром, одушевлЯемые божеством,
наполнЯющим сердца их, согреваемые жаром любви, которою они дышали, сидели спокойно
в своей учебной. Ќе только бурЯ или метель, или вьюга не могли прервать их занЯтиЯ, но
уверительно скажу, что таковое Явление природы придавало мыслЯм их ту неописанную
прелесть наслаждениЯ, то неизъЯснимое блаженство, которое любит питатьсЯ необычайным,
так как пламень его единствен к предмету единственному в мире.
     -- Људа, право, какое чудное дело -- заморские науки! -- сказала ЊаремьЯна
•аритоновна, зеваЯ и смотрЯ на зевающую дочь свою Љатерину, на зевающего кнЯзЯ
—истЯкова.
     -- Џокойный батюшка мой никогда не хотел занЯть нас этим, несмотрЯ, что у него в
доме был свой театр.
     Ђ поглЯди на …лизавету! Ћна как будто в веселый летний день рвет цветы в саду,
несмотрЯ, что снег бьет в окна. Ћ заморские науки!.. Љатерина! •отела бы Я, чтоб ты
прилежнее их училась. ‹юбо, право, смотреть, как …лизавета учитсЯ. -- Ћна, чтоб не
помешать упражнЯющимсЯ, на цыпочках подошла к дверЯм и стала. Љатерина и кнЯзь
ѓаврило ‘имонович сидели молча около печки.
     Њолодые влюбленные читали какую-то книгу и были растроганы. Ќа сей раз
проходили они урок не о заморских науках, ибо и г-жа Џростакова кое-что понимала, и они
говорили русским Языком.
     Ќикандр читал: "Ћ! ты, всевечный, благий, живительный огнь, разлитый во всем
круге творениЯ, о любовь! „уша моЯ благословлЯет тебЯ, расстилаЯсь пред троном горнего
милосердиЯ с благодарностию за водворение тебЯ в сердце моем!"
     Ћн остановилсЯ и положил книгу; смотрел с чувством неизъЯснимой нежности на
роскошную прелесть, в коей плавали взоры …лизаветы, на то волнение груди ее, которое
давало знать счастливому: "‚ этом уверена, ибо сама чувствую".
     -- Џонимаешь ли, …лизавета, -- спросил он, -- всю силу слов сих?
     -- џ чувствую ее, -- отвечала она, взглЯнув на него; алаЯ зарЯ осветила щеки ее, и
взоры заблистали. Ќикандр преклонил голову к груди своей, вздохнул, поднЯл книгу,
опЯть положил, и казалось, чувствовал сладкое мучение, его пожирающее, но ни за все
сокровища света он не хотел бы от него исцелитьсЯ.
     "Ћни как будто на театре", -- думала про себЯ ЊаремьЯна •аритоновна, совсем не
понимаЯ такого разговора.
     …лизавета прервала молчание:
     -- Ћтчего ты так пасмурен? €ли длЯ тебЯ не довольно разделЯть то свЯщенное
чувство, которое наполнЯет души наши и с каждым мгновением оживлЯет существо? €ли
неблагополучны мы в настоЯщем? Ѓудем довольны сим, пока милосердый бог сделает нас в
будущем еще благополучнее!
     "ѓлЯди, пожалуй! -- сказала про себЯ мать, -- она точно так говорит, как та
сумасброднаЯ актриса, котораЯ помогла батюшке разоритьсЯ. Ќу, право, она точнаЯ
актриса!"
     Ќикандр отвечал:
     -- ЏрелестнаЯ девица! ’ак, любить тебЯ свЯтейшею любовию и видеть соответствие
есть благо, которого не променЯю Я ни на все блага мира сего! Ќо ты не властна располагать
своею рукою; ты имеешь родителей. Љак ни кроток, как ни добр отец твой, но все он --
богатый дворЯнин, а Я -- беднейшее творение, во всей земле русской не находЯщее себе ни
отца, ни матери!
     … л и з а в е т а. ’ы их найдешь в нашем семействе; как скоро приедет батюшка, Я все
открою ему, буду просить, умолЯть, заклинать. Ћн нежный отец и сжалитсЯ на слезы своей
дочери.
     Ќ и к а н д р.  Ђ если нет?
     …лизавета. Ќе пугай менЯ таким жестоким предсказанием! Ќо если бы и в самом деле
истребил он всю жалость ко мне, смотрел равнодушно на горькие мучениЯ,-- что же? Ћн
может только не соединЯть менЯ с тем, кому предана душа моЯ; по соединить с другим
бессильны все силы земные. ‡аконы равно простираютсЯ на бедных и богатых, низких и
знатных, детей и родителей.
     Ќ и к а н д р. Ђ между тем как изгнанный Ќикандр будет влачить в пустыне скорбную
жизнь свою, дом Џростаковых посетит какой-нибудь молодой прекрасный дворЯнин.
     … л и з а в е т а.  •отЯ бы сам воплощенный ангел!
     Ќ и к а н д р. Ћ! бесценный друг мой! ты еще не знаешь, что значит времЯ, настоЯние
родителей, просьбы юного красавца.
     -- Ќичего в свете не разлучит сердец наших,-- вскричала торжественно …лизавета,
протЯнув к нему руки свои; и Ќикандр с быстротою ветра вскочил со стула и
погрузилсЯ в ее объЯтиЯ.
     ЊаремьЯна, протираЯ глаза, сказала задыхающимсЯ голосом: "Ќет! на театре не так!"

     “жасный вопль ее раздалсЯ по всему дому.
ЉнЯзь ѓаврило ‘имонович и Љатерина подскочили с ужасом; со всех сторон бежали:
из девичьей, из людской, из кухни, и все слышали, как ЊаремьЯна, стоЯ на пороге и хлопаЯ
по бедрам обеими руками, ужасно кричала: "Ѓездельник, мошенник, вор, душегубец,
чудовище, изверг, дьЯвол, сатанаил!" Ќо никто из людей не знал причины такого гнева, и все
глЯдели друг на друга разинЯ рты. Ћдин ѓаврило ‘имонович и Љатерина с нежным
соучастием смотрели на преступников, стоЯвших в некотором бесчувствии. Љто опишет
удивление кнЯзЯ ѓаврилы, когда увидел он, что …лизавета, вместо того чтобы бежать с
ужасом в свою спальню, упасть в обморок на постель и отдатьсЯ в волю истерических
припадков, -- …лизавета с кротким величием берет за руку пораженного Ќикандра, подводит
к матери, и оба становЯтсЯ на колени?
     -- Њатушка! -- сказала она, поднЯв к ней взор, -- Я дарю вам сына в этом молодом
человеке.
     -- Ђх! -- завопила опЯть ЊаремьЯна, протЯнув на них с сильным гневом обе руки, --
ах! бездельница, бесстыдница! ’ому ли Я тебЯ учила? -- Ћна бросилась к ним, но грех ее
попутал: большим карманом своим зацепилась она за ключ в дверном замке, рванулась, как
сноп повалилась на стоЯвших на коленЯх, и все покатились.
     -- Џомогите, помогите! -- кричала ЊаремьЯна, вставаЯ с полу, -- эти разбойники
уморЯт менЯ; -- и с сим словом, подбежав к …лизавете, дала ей две преисправные пощечины,
а потом и Ќикандру досталсЯ такой же подарок, только с указными процентами. …лизавета
близка была к лишению чувств; ее подхватили и повели положить в постель. Ќикандр стоЯл,
как оглашенный. Ћн уставил глаза на ЊаремъЯне и был неподвижен.
     -- —то ты смотришь на менЯ, душегубец? -- сказала она, поправлЯЯ измЯтый чепчик.
-- ‚он в сию минуту, вон из дому, и если ты покажешьсЯ когда-либо вблизи нашего дому, то
на нас не пенЯй. ‚он, вон!
     -- Ћ бедность! -- сказал Ќикандр, выходЯ косными шагами из комнаты и ломаЯ руки.
-- Ћ провидение! зачем ты бедным людЯм даешь сердца? зачем осужденных судьбою на
бедствиЯ ты делаешь еще несчастнее?
     ’ак восклицаЯ, бедный молодой человек брел в садовую избушку. ’ам кнЯзь ѓаврило
‘имонович укладывал его чемоданик, или, вернее сказать, кожаную сумку, и крупные слезы
его одна за другою падали на белье.
     -- Ћ бедность! о провидение! -- вскричал еще Ќикандр и бросилсЯ в постель ничком.
Љогда перваЯ бурЯ сердечнаЯ прошла, он встал, подошел к кнЯзю и спросил его
тихим голосом:
     -- —то вы это делаете?
     Љ н Я з ь. “кладываю твой чемодан. ‚идишь, тебе объЯвили поход.
     Ќ и к а н д р. Њне ничего не надобно. џ пойду так, как стою; зачем умирать с ношею
на плечах?
     Љ н Я з ь.  ќто -- правда. Ќо зачем же умирать?
     Ќ и к а н д р. Љак? ‚ы думаете, Я буду жить после всего того, что случилось?
     Љ н Я з ь. Љонечно, думаю; оттого-то и чемодан укладываю.
     Ќ и к а н д р.  ‚ы худо знаете сердце человеческое.
     ЉнЯзь ѓаврило ‘имонович взглЯнул на него сначала довольно строго; потом, взЯв за
руку с отеческою нежностию, сказал:
     -- Њолодой человек! ’ы видишь на голове моей седины и говоришь так! Џочему
думаетсЯ тебе, что Я не претерпел многих таких бурь, какую ты теперь терпишь. Ћ юный
друг мой! ’ы учись узнавать сердца людские, а с менЯ будет. Џредел мой недалек. €так,
послушай старца; он будет говорить тебе, как отец.
     ’ерпение есть величайшаЯ из добродетелей. ‚мести в сердце твоем все и огради его
терпением. Ќе думай, что одни бедные имеют в нем нужду! Ќет! Ѓез него нередко стенают
на пышных ложах и блестЯщих тронах. Ћно возвысит тебЯ в собственных глазах твоих; а это
всего лучше. Џусть поносЯт тебЯ люди, чернЯт клеветою памЯть твою; ты взглЯнешь на небо,
отнесешь душу свою к источнику добродетелей и скажешь: "Ћтец небесный! Я невинен!"
     ’ебе велено выйти -- и выйди! ‚елено сегоднЯ, в такую страшную бурю, что и собаки
не показываютсЯ из нор, что ж делать! ’ебе велено, -- а велеть имеют они право; исполни
хотение их и выйди; чемодан твой готов.
ЉнЯзь ѓаврило ‘имонович вытащил из кармана маленький кошелек и, отдав его
молодому другу, сказал:
     -- ‚от тебе пЯтьдесЯт червонных. ’ы удивлЯешьсЯ? хочешь спросить, где Я мог взЯть
деньги? Ћ! это до тебЯ не касаетсЯ. Ћни стоЯт мне многих горестных часов! € Я плакал, сын
мой, и Я страдал в свое времЯ, но недолго; Я принимал бальзам терпениЯ и успокаивалсЯ.
“верен, что ты известишь менЯ о месте своего пребываниЯ, а особливо, если будешь в чем
иметь нужду. ‘колько в силах, помогу, и две трети уступлю тебе. Џрости, сын мой; бог да
благословит тебЯ!
Ќикандр пал на колени; кнЯзь ѓаврило ‘имонович положил на голову его руки,
возвел глаза к небу и сказал со слезами:
     -- Њилосердый отец всего творениЯ! Ѓлаговоли послать юноше сему в настоЯщей
жизни еще часы радостные, если он будет добр и не уклонитсЯ от путей твоих!
     Џотом подал он на плеча ему чемодан, привЯзал и, взЯвши за руку, вывел.
     "Џрости, сын мой!" -- "Џрости, благодетель мой!" -- были единственные слова
юноши и старца. €здали слышны были всхлипываниЯ Ќикандровы.


        ѓлава XV. “Ќ›Ќ€…


     Џосле такого неприЯтного днЯ следовал вечер еще неприЯтнее. ЃурЯ и вьюга не
утишились; ветер выл по саду и звенел в щели на оконных ставнЯх. …лизавета бредила, лежа
в постели; Љатерина плакала и вздыхала, сидЯ на краю кровати; а г-жа ЊаремьЯна
•аритоновна, которой первый порыв гнева прошел, бегала из комнаты в комнату, звала на
помощь всех домашних; все приходили, но помочь никто не умел.
     џ не знаю, как соединить в одном сердце напыщенность и добросердечие; однакож
две сии оттенки нрава были соединены в г-же Џростаковой. €згнать Ќикандра из дому в
такую негодную погоду было дело гордости и спеси. †алеть о том спустЯ два часа было
свойственно жалости и добросердечию. Ѓолее всего тревожила ее мысль, что и как скажет о
том своему мужу. Ћн был беспримерно кроток, но с первого днЯ брака захотел быть старшим
в доме и был до сих пор. „вадцать раз при каждом свисте ветра в окна она подбегала,
смотрела и отдала бы дюжину лучших уборов своих, только бы Ќикандр возвратилсЯ. Ћна
смотрела, выглЯдывала, прислушивалась, но видела один снег, слышала один свист ветра.
’ак застала ночь семейство в деревне. …лизавета на несколько времени забылась или, как
говорила мать, заснула.
     Џробило девЯть часов. "Ђх, как поздо! -- вздохнув, сказали мать и дочь, поглЯдев
одна на другую. -- Љак поздо, а его еще нет!"
     џ за несколько приличное почитаю теперь сделать небольшое рассуждение о словах:
ах! как рано и ах! как поздо, -- а все в одно и то же времЯ.
Љогда несчастный преступник, сидЯ в темнице, ожидает звуку девЯти часов, когда
позовут его в тайные храмины, где лежат цепи, клещи, топоры и все орудиЯ к пытке, то,
слыша звук колокола, вздрагивает и говорит, скрежеща зубами: "ах! как рано!"
Љогда влюбленный молодой человек, получив в первый раз благосклонную, нежную
улыбку от своей красавицы, котораЯ назначает ему милое свидание под тению ветвистого
дуба, как скоро поЯвитсЯ зарЯ вечернЯЯ и звезды усеют небо, -- он ждет, боЯсь дышать, боЯсь
сделать малейший шум; слышит, бьет девЯть часов, и говорит со вздохом: "ах! как поздо; а
ее нет!"
џ мог бы привести не одну тысЯчу примеров, из коих увидел бы читатель, что в одно
и то же времЯ длЯ одних бывает рано, длЯ других поздо, но важнейшие происшествиЯ
отвлекают менЯ; именно: как скоро мать и дочь Џростаковы произнесли: "ах, как поздо", --
удар бича раздалсЯ на дворе; был слышен топот усталых коней и шум челЯдинцев.
     -- Џриехал, приехал! -- раздавалось со всех сторон. ЊаремьЯна и Љатерина смотрели
на дверь залы, не смеЯ дохнуть, как после нескольких минут €ван …фремович ввалилсЯ в
залу в дорожном своем облачении. Џосле всех приветствий, ласк, вопросов и ответов
Џростаков сказал: "џ был бы домой к обеду, если бы не такаЯ несноснаЯ погода. ‚етер
выбивает глаза у лошадей; с непривычки они бесЯтсЯ; беспрестанно сворачивают, рвут
упрЯжь и только и дела, что чини".
     Њеж тем как люди вносили и раскупоривали большие короба с покупками, Џростаков
спросил;   "—то ж Я не вижу, прочих? ѓде они?"
     -- џ думаю, -- отвечала ЊаремьЯна в смущении, -- что уже спЯт.
     -- ‘пЯт? -- сказал муж недоверчиво, -- удивительно, что и кнЯзь ѓаврило
‘имонович, и мой Ќикандр, и нежнаЯ, добраЯ моЯ …лизавета спЯт, когда жена моЯ и
Љатерина ожидали отца и друга! ЂвдотьЯ! разбуди барышню и вели быть здесь. €ван! поди
разбуди ѓаврилу ‘имоновича и Ќикандра; скажи, что Я приехал. -- Ћни удалились, а
Џростаков начал показывать свои подарки. -- ќто тебе, друг мой, -- сказал он жене, -- вот
тафта, вот атлас, вот кисеЯ и все подобные вздоры. Ђ это длЯ дочерей, такого же разбору. ‚
этой коробке сукно, каземир, хороший холст и прочее длЯ кнЯзЯ и его товарища. Ђ в той
коробке длЯ одного последнего несколько хороших книг русских и французских; коллекциЯ
эстампов известного художника, Ящик с красками и еще кое-что. —то ж Я никого не вижу?
     ЂвдотьЯ вошла, и один вид ее объЯснЯл наперед ответ. ‘колько ЊаремьЯна на нее ни
глЯдела, сколько ни мигала, сколько ни кривлЯлась, -- что могла понимать беднаЯ девушка,
когда все знала по догадкам?
     -- ‘коро ли выйдет …лизавета? -- спросил Џростаков.
     -- Ћна совсем не выйдет, -- отвечала ЂвдотьЯ. -- “ нее жар в голове, озноб во всем
теле и бог знает что.
     -- —то это значит? -- спросил удивленный старик с соучастием отца.
     -- ќто пройдет, -- сказала ЊаремьЯна с некоторым притворным спокойствием, -- ей
скоро после обеда стало немного дурно, заболела голова: конечно, небольшаЯ простуда, но
она скоро пройдет; ей теперь гораздо лучше дать успокоитьсЯ.
     -- Џусть так, -- был ответ Џростакова, -- но где же...-- ‚ ту минуту вошел €ван. --
—то?
     -- ЉнЯзь ѓаврило ‘имонович не будет!
     -- Љонечно, они все решились сделать праздник мой хуже будней, -- сказал с
сердцем Џростаков. -- Џочему же не будет его сиЯтельство, когда Я от души просил
пожаловать? —то делать изволит он?
     ‘луга отвечал: "Ћн сидит в углу комнаты своей, пред ним стоит свеча и лежит
библиЯ; он, кажетсЯ, ее не читает, а смотрит в потолок и горько плачет".
     ‘трашный мороз, сто раз холоднее, чем вьюга на дворе, проник грудь Џростакова.
"Џлачет? -- сказал он диким голосом, от которого ЊаремьЯна и дочь ее задрожали. -- Ћн
плачет под кровлею дома моего, -- плачет человек добродетельный, которому Я дал
убежище! Ћ! Я молю бога, чтобы не мое семейство было виною слез его. €наче Я сам
испрошу громы на головы нечувствительных, которые извлекают слезы из очей несчастного,
но доброго человека.
     -- Џочему знать, друг мой? -- сказала ЊаремьЯна, -- у всЯкого свои причины! --
Ѓез сомнениЯ, -- отвечал муж, -- и Я даже не хочу проникать в тайны сердца, пока оно само
не откроетсЯ добровольно. Ќо Ќикандр?
     ‚се были в глубоком молчании.
     -- ‚ерно, Я сбилсЯ с пути и заехал в дом сумасшедших, -- сказал Џростаков с
досадою. -- ѓде и что Ќикандр? -- спросил он у человека. ’от стоЯл как столб и не отвечал
ни слова.
     Џростаков взглЯнул на жену испытующим взором; она взЯла его с трепетом за руку,
отвела в гостиную и сказала: "„руг мой! Ќикандра нет уже в доме!"
     -- ѓде же? -- спросил муж таким голосом, что жена, желаЯ поправить галстук на его
шее, оторвала целый конец батисту: так худо могла она владеть своими руками. Ќо надобно
было все объЯснить так, как было. ЊаремьЯна утопала в слезах, рассказываЯ мужу о дневной
сцене, о чтении, признании, объЯтиЯх, пощечинах и изгнании из дому. "џ думаю, что и ты то
же бы сделал, милый друг мой", -- сказала она под конец, ласкаЯсь к своему мужу.
     Џростаков долго стоЯл в самом пасмурном унынии; смотрел то на жену, то на снег,
все еще лепившийсЯ у окон целыми грудами; потом сел и спросил ее с рассеЯнностию:
     -- —то бишь ты мне сказала?
     ЊаремьЯна довольно ободрилась, подошла к нему с видом человека, которого
поступки прежде по неведению клеветали, но он оправдалсЯ и получил всю прежнюю
доверенность. Ћна сказала:
     -- џ думаю, что ты сам отдашь справедливость моему поступку и сам не захочешь
видеть в доме своем соблазн, а упаси господи, по времени и разврат; ты также велел бы
.выйти Ќикандру, этому неблагодарному, этому...
     -- Ѓыть может, -- возразил муж громче обыкновенного, дабы остановить пылкое
красноречие жены своей, -- быть может, и Я то же бы сделал, и именно то же; но, клЯнусь
великим сердцеведцем, совсем не так безумно, как ты! Џравда, у менЯ никогда не было и в
уме, чтобы в Ќикандре дать жениха своей дочери, да и сам кнЯзь ѓаврило ‘имонович
говорит, что приличиЯ никогда забывать не должно: иди всЯкий своей дорогой, не скачи
дерзко вперед, но не оставайсЯ по одному малодушию и назади. ‚ чем состоит все дело?
Ќикандр полюбил дочь нашу: самое простое действие природы и самое обыкновеннейшее;
он молод, пылок, она хороша и достаточна; а длЯ человека
бедного это также пособлЯет в любви. …лизавета ему тем же отвечала, -- еще обыкновеннее;
он учен, нежен, чувствителен, и чего ей больше? Ћна подумала о нашей благосклонности и
со всем доверием, как говорила ты, протЯнула к нему обе руки.
     -- Љак, мой друг? -- спросила ЊаремьЯна с недоумением и досадою. -- ’ы стал бы
равнодушно смотреть, как эта беспутнаЯ девчонка и молодой нахал машут руками и
вешаютсЯ друг другу на шею, как было у батюшки на театре?
     -- ’ы совсем не отгадала, жена, -- сказал Џростаков, также в свою очередь с
досадою. -- џ давно говорю тебе, что Я то же бы сделал, но только не так. ‡аметЯ
непристойность, -- ибо и совесть моЯ называет это, если не больше, то верно
непристойностию, -- Я отвел бы Ќикандра в садовую его избушку и сказал: "Њолодой
человек, ты любишь мою дочь …лизавету, но женою твоею она не будет. €так, если ты
честен, оставь нас. ‚о всех нуждах, какие тебе встретЯтсЯ, относись ко мне, Я по силам буду
помогать тебе, ибо Я тебЯ полюбил, и буду любить, пока не оставишь ты стезей
добросердечиЯ и чувствительности. ’ак, молодой человек! ’ы не имеешь родителей; Я тебе
заменю отца, но …лизаветы за тебЯ не выдам, ибо приличиЯ никогда забывать не должно", --
говорил кнЯзь ѓаврило ‘имонович; а что он говорил правду, за то ручаетсЯ моЯ совесть.
Љонечно, Я не дозволил бы видетьсЯ ему с …лизаветою, но и не гнал бы из дому, пока
не сыскал приличного ему места по службе. ‚идишь, жена, следствиЯ были бы те же, и
молодой человек оставил бы дом наш, осыпаЯ благословениЯми, вместо того что теперь,
окруженный бурею, свистЯщею среди лесного мрака или полЯ бугристого, носЯ на плечах
снег, на лице иней, он боретсЯ с холодом, зверЯми пустынными   и,   скрежеща   зубами,
произносит   на   главы наши достойное проклЯтие.
     ЊаремьЯна заплакала, муж ее задыхалсЯ от слез, гнева, досады и чувствительности.
     -- Ћ ЊаремьЯна! -- вскричал он. -- Ћ бесчеловечнаЯ, жестокаЯ женщина! кто
внушает в сердце твое лютость? Ќеужели ты, казнЯ менЯ так много, не чувствуешь ужасного
угрызениЯ совести?
     Ћна стоЯла молча. ‚друг отворЯетсЯ дверь залы, и кнЯзь ѓаврило ‘имонович вошел
подобно привидению ночи. Љровавы были от пролитых слез глаза его, щеки бледны, колена
трЯслись, он подошел медленно, и Џростаков с воплем пал в его объЯтиЯ. "‚се знаю, --
кричал он, -- мне все известно, достойный друг мой. Ћ! если б Я мог когда-либо загладить ее
жестокость!"
     -- …сть провидение и никогда не дремлет, -- сказал кнЯзь ѓаврило ‘имонович, указав
на небо.
     -- ‚ерю, верю и на него только надеюсь!
     Љогда несколько все пришли в себЯ, Џростаков спросил жену холодно: "—то ты дала
ему на дорогу?" †ена взглЯнула на него и онемела. "—ем ты снарЯдила его?" -- сказал он
важно, вставаЯ с кресел и не двигаЯсь с места. †ена потупила голову и продолжала молчать.
"Ћ! понимаю; к горькому несчастию моему, очень понимаю!" -- вскричал Џростаков,
сложив у лба обе руки свои и закрыв лицо.
     -- Ќе беспокойтесь, -- сказал кнЯзь —истЯков, -- Я довольно снарЯдил его, и покудова
он ни в чем не будет иметь нужды.
     -- ’ы? Ќо ты сам что имеешь?
     -- ‘колько имел, и тем поделилсЯ и, наградЯ его родительским благословением,
отпустил.
     -- ‚ечный мздовоздаЯтель да наградит и благословит тебЯ, -- вскричал Џростаков,
вторично его обнимаЯ,


        ѓлава XVI. †€„  џЌњЉЂ


     Ѓоже мой! что делает времЯ!
     Ќа двадцать первом году жизни моей допустил ли бы Я кому-нибудь, самому даже
несговорчивому профессору, уверить менЯ, что в двадцать восемь можно, хотЯ и не совсем,
забыть то, что прежде было предметом самой стремительной страсти; по крайней мере не
более помнить, как одно имЯ предмета оной, и то вспоминаЯ минут пЯть, не более. Људа же
девались прежние чувствованиЯ? €счезли ль они во мне вовсе? Ћхладела ль кровь в жилах
моих? Ќет; все едва ли не более усилилось. Људа ж прежнее девалось? € сам не знаю, а
чувствую, что его нет более, и уверен, что, увидЯ предмет, при воспоминании о котором
прежде душа моЯ пылала сладостным огнем, и все бытие перерождалось, -- теперь, говорю
Я, не иначе взглЯну на предмет тот, как на листы бумаги, на которых красным карандашом
пачкал Я харицы в первые месЯцы ученичества; или спустЯ несколько лет, еще обиднее,
пачкал бумагу, сочинЯЯ какое-нибудь  четырехстишие. Ќе правда ли, что и длЯ великих
поэтов и художников утешно видеть младенческие труды свои? Ќо они смотрЯт на них с тою
улыбкою, котораЯ означает Ясно: какаЯ разность с теперешними нашими творениЯми!
     Ћ друзьЯ мои! …сли вы плачете под игом бед жестоких,-- утешьтесь! Џройдет
несколько времени, и вы увидите розы, расцветшие на вашем шиповнике. …сли мучитесь вы
пожирающею страстию любви и видите, что предмет ее слишком отдалЯетсЯ от сочувствиЯ,
-- о! утешьтесь и будьте покойны! Џредставьте, что спустЯ несколько лет, -- ну, пусть и
несколько десЯтков лет, -- красота ваших обладательниц, их прелести, нежность их взоров,
их улыбок, -- все, все пройдет, и невозвратно, и на место теперешних богинь предстанут --
увы! -- грозные парки, которые если и не будут резать нити дней ваших мгновенно, то по
крайней мере умерщвлЯт вас медлительно ворчаньем, бренчаньем, подозрением, злостию,
словом: всеми адскими муками.
‚се предоставьте времени, друзьЯ мои, и утешьтесь так, как нередко утешаюсь Я,
предоставлЯЯ все врачу сему безмездному.
     ’ак или иначе рассуждали все в фамилии Џростаковых, только, наконец, все и
вправду несколько успокоились, -- разумеетсЯ, один больше, другой меньше. Џростаков был
довольно весел и занималсЯ своими делами по-прежнему, то есть день проводил, осматриваЯ
хозЯйство с кнЯзем ѓаврилою ‘имоновичем, а вечер -- в разговорах все вместе.
‘ …лизаветою давно он помирилсЯ, только не мог надивитьсЯ случаю, что сам привез
в дом пансионного любовника своей дочери.
     Ћн спокойно, так, как и Љатерина, ожидал вызова от кнЯзЯ ‘ветлозарова. ЉнЯзь
—истЯков рассуждал, шутил, и все так нравилось целому семейству, что ЊаремьЯна
•аритоновна награждала его веселым взглЯдом, муж -- дружеским пожатием руки,
Љатерина -- приметным желанием слушать его более и более, а нежнаЯ …лизавета --
кроткою улыбкою.
     Њожет быть, некоторые напомнЯт мне, что Я не сказал, откуда бедный, почти нищий
кнЯзь ѓаврило ‘имонович мог дать пЯтьдесЯт червонных своему любимцу?
     џ нимало не забыл о сем и скажу, когда мне покажетсЯ кстати, только
предуведомлЯю, что нескоро.
     -- Ќу, любезный друг, -- сказал однажды Џростаков, взглЯнув весело на своего гостЯ,
-- ты давно ничего не говоришь нам, что случилось с тобою после похорон достойного тестЯ
твоего кнЯзЯ ‘идора Ђрхиповича Ѓуркалова? Њы все собрались теперь вместе.
     -- ‘ сердечным удовольствием, -- отвечал ѓаврило и, помолчав, начал. -- џ
остановилсЯ на вступлении моем в ворота дома, в сопровождении двух честных пастухов,
которых замышлЯл за труды отдарить, давши по куску хлеба.
     ‚ошед в покой, где стоЯл прежде гроб покойника, Я от приЯтного недоумениЯ
выпучил глаза и разинул рот. Џо-середине стоЯл стол, накрытый скатертью и уставленный
пЯтью или шестью блюдами, несколькими бутылками и большим графином водки. ѓости
мои были в подобном положении, меж тем как кнЯгинЯ ”екла ‘идоровна, котораЯ уже
поправилась и, с дозволениЯ Њарьи, могла присутствовать при наших поминках, сидела в
углу с младенцем на руках.
     -- —то это значит? -- спросил Я, как скоро почувствовал употребление Языка. џ
покушалсЯ было опЯть думать, что и подлинно жена моЯ имела большое сокровище, по от
менЯ таила, чтобы Я, будучи от природы щедр, что доказал ей перетаскиваньем всего платьЯ
моей матери и после пожертвованием единственного движимого имениЯ -- коровы, за выкуп
оного, не указал и ему той же дороги. Ќо похороны отца ее удерживали менЯ так думать.
     ‚место ответа жена взЯла менЯ за руку, вывела в сени, провела двором, подвела к
хлеву, и -- о чудо из чудес! -- моЯ корова стоЯла там над большою копною сена.
     -- ЉнЯгинЯ! -- спросил Я заикаЯсь, -- уж не колдовство ли это или самый злой сон?
-- џ сильно протирал глаза, желаЯ подлинно удостоверитьсЯ.
     -- Ќет, любезный кнЯзь, -- отвечала ”еклуша с улыбкою, -- это ни колдовство, ни
сон. ‘адись обедать с гостьми, а после Я сделаю тебе объЯснение. -- ’аким образом,
принЯлись мы насыщатьсЯ даром, столь чудесно ниспосланным. Џастухи, которые ничего не
знали о происхождении великолепного гроба, ни такого богатого обеда, почли, что Я и
подлинно богат, да скрываю свое богатство. Ћни ели, как голодные волки, не останавливаЯсь
ни на минуту, и во весь обед только и были слышны сии слова: "ќто вино, право, прекрасно,
ваше сиЯтельство кнЯзь ѓаврило ‘имонович! ќто блюдо имеет особенный вкус, ваше
сиЯтельство кнЯгинЯ ”екла ‘идоровна". Њы молча с женою друг на друга взглЯдывали; она
улыбалась, Я принималсЯ есть, опЯть не понимаЯ, откуда жена взЯла столько денег, чтоб
выкупить корову и поднЯть такой банкет.
     Ќаконец, поминки кончились. ѓости мои, пастухи, ушли, приговариваЯ беспрестанно:
"Њного обЯзаны, ваше сиЯтельство кнЯзь ѓаврило ‘имонович; чрезмерно благодарны, ваше
сиЯтельство кнЯгинЯ ”екла ‘идоровна!" -- "‚от то-то же,-- думал Я. -- ќто не тот уже
голос, когда вы провожали менЯ с вытравленного моего полЯ".
џ потребовал от кнЯгини своей объЯснениЯ, и она подала мне большое письмо.
ђаспечатываю, глЯжу на подпись и вижу, -- о! как Я не догадалсЯ прежде, -- вижу подпись
жида џньки, сажусь с движением и читаю вслух своей кнЯгине:
     "Џочтеннейший кнЯзь ѓаврило ‘имонович! Ѓлагодарю великому предопределению, в
глазах которого равны и кнЯзь и крестьЯнин, и староста и жид џнька. Џредназначением
‘аваофа Я времЯ от времени, хотЯ понемногу, хотЯ кое в чем могу одолжать и одолжаю
христиан сеЯ деревни; но если б кнЯзьЯ ее и крестьЯне были богаче менЯ, Я душевно уверен,
что бедный џнька давно бы погиб с голода и, брошенный на распутий в поле, был добычею
зверей плотоЯдных. ’ак! џ беру залоги и проценты; но кто не берет их? ’а только разница,
что жид терпит (иногда по необходимости) несколько месЯцев сверх срока, а христианин
христианина на другой день волочет в тюрьму. ЉнЯзь! џ родилсЯ с тем, чтоб любить всех
менЯ окружающих как братьев и друзей, но никто не хотел видеть во мне ни брата, ни друга.
—то делать? Ќеблагодарность бывала иногда отличительною чертою не только целых
семейств и областей, но веков и народов. ’ак бедному ли жиду џньке не ожидать ее? Ћ нет!
Ћн не столько счастлив, и долговременные опыты так его в том утвердили, что даже и не
ищет вознаграждений, а сердце его любит страстно одолжать. Ќе думайте, любезный кнЯзь,
что Я, говорЯ это, даю вам кое-что на замечание! Ћ, совсем нет! ‚ы добры, но бедны;
пособлЯть бедным велит бог, бог евреев, бог христиан, бог твари всеЯ! ‚озвращаю вам вашу
корову, ибо она ни мне, ни детЯм моим теперь не нужна. •очу, чтобы поминки тестЯ
сколько-нибудь стоили званиЯ вас обоих, и все прошу душевно принЯть с доброхотством.
Љак скоро будете в чем-либо иметь нужду, приходите ко мне, и Я постараюсь удовлетворить
вам по возможности, не призываЯ в помощь вексельных листов, маклеров и свидетелей. Љак
мне ни приЯтно одолжать честных людей, но искренно желаю (и думаю, вы довольны были
бы исполнением моего желаниЯ), чтобы никогда и ни в ком не иметь нужды. Ќо если
вышнему то не угодно, сердце и сундук
џньки длЯ вас отверзты.
     ‘ глубоким почтением есмь,
     ваш преданнейший слуга
     џнька жид".

     -- Ћ џнька, џнька!--вскричал Я воздыхаЯ. -- „обродетель твоЯ достойна всЯкого
христианина.
     ‚есь вечер провели мы с женою в восхищении, размышлЯЯ о будущем своем
хозЯйстве. џ был непомерно весел, ибо глЯдел на сына и жену, которой не видал более суток,
и помышлЯл о возвращении моей коровы. Ќа досуге строили мы великолепнейшие из всех
возможных воздушных замков.
     -- Љорова опЯть у нас, -- говорила кнЯгинЯ ”екла ‘идоровна, -- чего ж больше?
Ѓатюшкин дом мы продадим и можем, выкупив поле, накупить семЯн на посев. ђожь и
пшеница уродитсЯ; огород у нас теперь огромнее, чем прежде, а топтать его не будет больше
надобности. Ћ! Я предчувствую, что со временем будем мы если не богаче всех кнЯзей нашей
деревни, по крайней мере довольнее, ибо постараемсЯ довольствоватьсЯ тем, что у нас быть
может.
Ѓлагоразумие жены восхищало менЯ. џ пал в ее объЯтиЯ и клЯлсЯ никогда более не
топтать огородов, и сдержал досель свое слово; но она... “вы! сколько слез стоило мне
несдержанно слова своего кнЯгинею ”еклою ‘идоровною!
     Љ ночи началсЯ опЯть довольно сильный осенний дождь. Ќо, уверЯю, Я смотрел на
него с удовольствием, так что состоЯние сердца переменЯло в глазах наших действиЯ
природы. Џравда, и то немало придавало нам тогда веселиЯ, что сокровище наше, наша
корова возвратилась.
’ут вошел к нам незнакомец и сказал, что везет купца, хозЯина своего, на Ярмонку;
что дурнаЯ погода застигла их в поле; что они ожидали успокоитьсЯ в сей деревне, но, к
несчастию, огни были везде погашены и ни у одних ворот не могли достучатьсЯ.
     -- ќтому Я верю, -- сказал Я, взглЯнув на кнЯгиню, -- помнишь ли, ”еклуша, какова
была ночь родин твоих? Ќигде не хотели отпереть.
     -- ‚ этом есть разница, -- отвечала супруга моЯ с важностию: -- тогда был ты, а
теперь он везет купца, и, может быть, богатого.
     -- Ћ!      пребогатого     и    прещедрого, -- подхватил извозчик.
     -- •отЯ бы он был щедрее всех щедрых на свете, Я не могу пустить его. “ менЯ только
и есть покоев, что этот, где стоим, да вот другой вдесЯтеро меньше, где спим. ‘уди сам, друг
мой: у менЯ маленькое дитЯ, крик поминутный, всю ночь вознЯ, -- словом, хозЯину твоему
покойнее ночевать в повозке, чем в моем доме.
     €звозчик запечалилсЯ, и мы также, как вдруг вспомнил Я, что у менЯ еще есть целый
пустой дом моего тестЯ, и предложил извозчику там поселитьсЯ. Џредложение принЯто с
радостию. ЊарьЯ развела на очаге огонь, чтобы вскипЯтить воды (Я не знал тогда, на что бы
это купцу, но через несколько лет открылсЯ свет в глазах моих: это значило пить чай) и
разогреть жаркое. џ отдал купцу, человеку старому, с страшною бородою, но приЯтному и
миловидному, ключ от шкапа, в котором лежали книги моего тестЯ. џ никогда в него и не
заглЯдывал.
     -- Ќе вздумаетсЯ ли вам позабавитьсЯ чтением, -- сказал Я с хвастливым видом, чтоб
показать купцу, что Я не обыкновенный кнЯзь в нашей деревне и читать умею.
     -- Џосмотрю: может быть, -- отвечал купец, -- Я намерен пробыть здесь до тех пор,
покудова мне вздумаетсЯ. џ думаю, вы за квартирой не постоите?
     -- Ѓоже мой! она мне совсем не нужна.
     Ћднакож мне неприЯтно казалось, что вместо удивлениЯ, что Я умею читать, он
толкует об отдыхе. —тоб поразить его и наказать за прежнее невнимание, Я сказал еще
бесстыднее, что сам очень люблю чтение и нередко целые вечера занимаемсЯ им с женою
попеременно.
     Љупец поднЯл на менЯ глаза, и Я не мог не закраснетьсЯ, солгав так безбожно, ибо
”еклуша никак не могла различать более пЯти первых букв; но Я подлинно читал немногим
чем хуже лысого дьЯчка џкова, который