 хоть   сколько-нибудь  поколебать  правдоподобность  этих   слухов".
‘обеседник мой показалсЯ удобным длЯ этого средством: он станет встречному и
поперечному толковать pro  и  contra*,  как  его  направишь;  Я  решилсЯ его
разубедить.
     ______________
     * за и против (лат.).

     - ќто нелепые сплетни,  -  начал Я, - Я бываю в этом доме каждый день и
очень хорошо знаю, что Љурдюмов бывал тут без всЯкой цели.
     - ѓоворЯт...
     - Њало ли что говорЯт; нельзЯ всему верить. ќта молодаЯ женщина слишком
далека от подобных отношений,  и каким же образом могло это открытьсЯ вдруг,
тогда как он знаком с ними более шести лет?
     - ‚идно,  как-то открылось, Я не знаю хорошенько. џ вас хотел спросить,
не знаете ли вы?  ‚от посижу еще здесь:  может быть, пройдет кто-нибудь, кто
знает. ‹юбопытно, очень любопытно узнать.
     - ‚се это вздор!
     - Ќе спорьте;  сестра от них переехала, не захотела с ними жить, стало,
не вздор,  -  возразил Ярославец. - ќй, Ќиколай ‹укич, а Ќиколай ‹укич? Људа
вы бежите?  ЏрисЯдьте, - крикнул он к проходЯщему мимо его господину в сером
пальто. - ‚от мы спросим ЌиколаЯ ‹укича, он все знает.
     Ќо  Ќиколай ‹укич  только обернулсЯ,  сделал ручкой и,  проговорив:  "‚
минуточку вернусь", побежал далее.
     - Џогодите,  он  придет и  все  нам  расскажет,  -  отнессЯ ко  мне мой
собеседник, но Я не хотел ждать дальнейших разъЯснений и отошел.
     Џротив ‹идии Ќиколаевны Я почувствовал решительную ненависть.  "Ќеужели
эта женщина, - думал Я, - всю жизнь будет менЯ обманывать, в то времЯ, как Я
считал ее чистою и невинною,  в которой видел несчастную жертву судьбы, она,
выходит,  самаЯ коварнаЯ интриганка;  но  положим,  что  она  могла полюбить
Љурдюмова,  Я ей это прощаю,  но зачем скрыла от менЯ, своего друга, который
бог знает как ей предан и  с которым,  не могу скрыть этого,  как замечал по
многим данным,  она кокетничала;  и,  наконец,  как неблагородно поступила с
бедною Ќадиною.  ‘ама,  вероЯтно,  завлекла и  сделала из  нее  ширмы  своей
интриги".  џ  решилсЯ идти к  ней  и  сорвать с  нее маску.  џ  застал ее  в
маленьком кабинете;  она сидела в креслах,  опустивши голову на руки. “видев
менЯ, она вздрогнула и проговорила:
     - ќто вы?
     - „а, Я, - ответил Я сурово.
     ‹ида  посмотрела  на  менЯ  таким  грустным  в  печальным  взором,  что
решимость моЯ быть строгим очень поколебалась.
     - ѓде ‹еонид? - спросила она.
     - Ћн в Њоскве, а вы одна дома?
     - Ћдна.
     - Ђ ваш больной €ван Љузьмич?
     - …му лучше; он уехал; у нас много перемен наделалось.
     - џ слышал.
     - “ж слышали? —то же такое вы слышали?
     - ‘лышал,  что  Ќадина  от  вас  переехала,  потому что  надежды ее  на
Љурдюмова лопнули; он, говорЯт, ухаживал за вами.
     - € это уж говорЯт?
     - „а, говорЯт, и говорЯт на гулЯнье.
     - —то ж: пускай говорЯт! ќто правда.
     - Ќе дай бог,  чтоб все была правда;  говорЯт не только, что он за вами
ухаживал,  но что у вас была интрига и Ќадина была громовым отводом, который
обеспечивал ваши отношениЯ. Ќеужели и это правда?
     - Ќу да, правда; вы этому верите, что ж еще спрашиваете?
     - ‡а что же вы сердитесь на менЯ? …сли вам неприЯтно мое участие...
     - Њне ничьего не нужно участиЯ; участь моЯ решена, - возразила ‹ида.
     - Ќо чем же решена? ‚ы напрасно так отчаиваетесь.
     - џ не отчаиваюсь, а смеюсь. џ потерЯннаЯ женщина, муж менЯ бросил, тут
отчаЯние не поможет.
     - Љонечно,  не поможет.  ‹учше хладнокровно обдумать, и тогда еще можно
найти какое-нибудь средство продолжить обман на год, на два.
     ‹ида посмотрела на менЯ.
     - Љакой обман? - спросила она.
     - ‚роде громового отвода,  которым была сделана Ќадина.  Љурдюмов,  при
всем  своем тупоумии,  на  эти  вещи изобретателен.  Ћн  приищет еще  другой
какой-нибудь способ, чтоб погубить вас окончательно.
     - Ќе он менЯ губит,  а другие.  Ћн прекрасный человек и предан мне так,
как, может быть, никто, - возразила ‹ида.
     џ пожал плечами.
     - ‚ам это странно слышать,  -  продолжала она,  -  а вы не знаете,  что
когда менЯ,  глупую,  выдали замуж,  так  все кинули,  все позабыли:  мать и
слышать не хотела,  что Я  страдаю день и ночь,  ‹еонид только хмурилсЯ,  вы
куда-то уехали,  никому до менЯ не стало дела,  один только он,  у  которого
тысЯчи развлечений,  пренебрег всем,  сидел со мной целые дни, как с больным
ребенком; еще бы мне не верить в него!
     - Љ чему тут тратить много слов,  ‹идиЯ Ќиколаевна; вы влюблены в него,
и этого довольно, - проговорил Я с досадой.
     - џ не влюблена в него,  а люблю его, это вы можете сказать моему мужу,
матери, брату, целому свету: мы не вольны в наших чувствах.
     - ’олько этого недоставало,  чтоб вы менЯ понимали так,  -  возразил Я,
берЯсь за шлЯпу.
     ‹ида молчала.
     - Ќе  мало,   но,  может  быть,  слишком  много,  и  без  всЯких  прав,
претендовал Я на участие к вам,  - продолжал Я почти со слезами на глазах, -
извинЯюсь же вашим, выражением: мы не вольны в наших чувствах.
     ‹ида отвернулась от менЯ. џ снова продолжал:
     - €скренно желаю,  чтобы вы не ошиблись в  ваших надеждах на избранного
вами человека и  чтобы не страдали впоследствии раскаЯнием.  €зменить своему
долгу, на каком бы то ни было основании, проступок длЯ женщин, за который их
осудит и общественное мнение и собственнаЯ совесть.
     ЏроговорЯ эти слова,  Я  вышел из кабинета,  решившись совсем уйти,  но
сделать этого был не в  состоЯнии,  а прошел в гостиную и сел,  ожидаЯ,  что
‹ида менЯ вернет.  Џрошло несколько минут;  Я превратилсЯ весь в слух.  ‹ида
менЯ не звала,  но Я слышал,  что она рыдала.  џ не выдержал и снова вошел в
кабинет.
     - Ћ чем же вы плачете? - спросил Я, садЯсь против нее.
     - Џростите менЯ,  -  отвечала ‹ида,  протЯгиваЯ мне руку, - Я оскорбила
вас,  Я сама не знаю,  что говорю...  …сли бы вы знали,  как Я страдаю... Ќе
верьте мне, Я многое вам говорила неправду.
     џ вздохнул свободнее.
     - „ай бог,  -  возразил Я,  - но все-таки вы держали себЯ неосторожно с
Љурдюмовым.
     - Ќеосторожно,  -  повторила ‹ида грустным голосом,  - еще надобно быть
осторожней, Я уж и не знаю.
     - „а, следовало бы, - заметил Я.
     - Њожет быть,  но что ж мне делать, если Я такаЯ глупенькаЯ, если Я так
слабохарактерна, вы это и прежде мне говорили, - проговорила ‹ида и залилась
горькими слезами.
     Њне стало от души ее жаль. Ѓудь она, кажетсЯ, во сто раз виновнее, Я не
в  состоЯнии быть  строгим  ее  судьею  и  буду  участвовать и  помогать ей,
насколько во мне достанет сил и возможности.
     - —то же у вас такое вышло теперь? - спросил Я.
     ‹ида несколько времени не отвечала.
     - ’ретьего днЯ,  -  начала она,  с трудом переводЯ дыхание,  - Љурдюмов
говорил мне разные разности. Ќадина подслушала, потом он прислал мне письмо,
она перехватила его и показала мужу, в этом все и произошло.
     - —то ж €ван Љузьмич?
     ‹ида глубоко вздохнула.
     - ‘начала он хотел менЯ убить,  потом гнал,  чтобы Я  шла к  Љурдюмову,
потом плакал -  это ужаснее всего,  а  теперь уехал и не хочет со мной жить.
…сли бы вы только слышали, что он мне говорил! Ќадина тоже так рассердилась,
что Я думала,  что она с ума сойдет;  вдвоем на менЯ и напали, Я даже теперь
не могу вспомнить об этом равнодушно.  Џосмотрите,  как Я  дрожу,  а  первое
времЯ у менЯ даже голова трЯслась.
     ‘ердце кровью облилось у менЯ, слушаЯ рассказ ‹иды.
     - —то вы теперь думаете делать? - спросил Я ее.
     - ‘ама  не  знаю;  Я  очень боюсь ‹еонида и  маменьки,  что,  если  они
услышат, а оправдыватьсЯ Я не могу. Ћни бог знает что подумают.
     - ‡а ‹еонида Я вам ручаюсь, он вас очень любит, Я ему расскажу все.
     - Џожалуйста; впрочем, господи! џ сделала еще одну глупость: после этой
сцены,  когда €ван  Љузьмич и  Ќадина так  менЯ  разобидели,  Я  с  отчаЯниЯ
написала к  Љурдюмову письмо,  все ему рассказала и  написала,  что он  один
осталсЯ у менЯ на свете и что всЯ моЯ надежда на него.
     - —то ж он вам отвечал на это письмо?
     - “молЯл,  чтоб Я с ним бежала,  хотел увезти менЯ за границу.  Њне так
после этого сделалось досадно и  стыдно за себЯ.  Ќеужели Я такаЯ потерЯннаЯ
женщина,  что  в  состоЯнии бросить мужа?  €ван  Љузьмич ко  мне  был  очень
нехорош,  но пусть он будет в тысЯчу раз хуже,  пусть будет каждый день менЯ
терзать, Я все-таки хочу с ним жить.
     - „ругого вам  нечего и  делать!  Љрест ваш тЯжел,  но  вы  его взЯли и
несите.
     - џ знаю...  Џослушайте:  съездите,  пожалуйста,  к мужу, упросите его,
чтобы он не делал этих глупостей и приехал бы домой, и, бога ради, успокойте
его об Љурдюмове.
     Џри  последних словах  Я  нарочно  смотрел ‹иде  в  глаза,  но  и  тени
притворства не было в кротком выражении ее лица.
     - ѓде ж Я могу найти €вана Љузьмича? - спросил Я.
     - Ћн или у  Џионовых,  или у той магазинщицы.  Ћни все и вооружают его;
если он дольше еще у них останетсЯ, то совсем менЯ бросит.
     џ хотел было тотчас же ехать, но ‹ида менЯ остановила и просила остаток
вечера провести у ней.  Ћна боЯлась, что приедет Љурдюмов, и он в самом деле
приезжал, но его, по общему нашему распорЯжению, не принЯли.


        XI

     Ќа другой день Я  чем свет написал к  ‹еониду письмо и  отправил его по
городской  почте.  џ  подробно  ему  описал  все,  что  случилось  с  ‹идией
Ќиколаевной,  мое свидание с ней и поручение, которое она мне сделала. €вана
Љузьмича Я поехал отыскивать часу в десЯтом.  “ Џионовых его не было;  Я дал
их   лакею  полтинник,   чтобы  вызвать  его  на   откровенность,   и   стал
расспрашивать; он мне сказал, что €ван Љузьмич заезжал к ним накануне поутру
и разговаривал очень долго с господами,  запершись в кабинете, а потом уехал
вместе с  барином,  который возвратилсЯ домой уже  утром и  очень пьЯный,  а
барынЯ чем свет сегоднЯ поехала к Њарье ‚иссарионовне.
     Ћт  Џионовых Я  отправилсЯ в  магазин,  о  котором мне  некогда говорил
желтолицый поручик,  и  отыскал его очень скоро по вывеске,  на которой было
написано:  "Њахазин лучих  французких цвитов,  Ђнны  €вановой".  џ  вошел по
грЯзной лестнице и  отворил дверь прЯмо в большую комнату.  ‚ ней был шкаф и
стол,  за которым,  впрочем, никто не работал. ЊаленькаЯ запачканнаЯ девочка
мела пол;  у открытого окна сидели две, как Я полагаю, старшие мастерицы, из
которых  одна  была  худаЯ  и  белокураЯ,   а  другаЯ  толстаЯ,   маленькаЯ,
черноволосаЯ и  с  одутловатым лицом.  Џри  входе моем  они  переглЯнулись и
засмеЯлись.
     - —то вам надобно? - спросила белокураЯ.
     - ‡десь мой хороший знакомый €ван Љузьмич!  џ  желал бы  его видеть,  -
отвечал Я.
     - Ђ вы чьи такие? - спросила черноволосаЯ.
     - џ знакомый его, - повторил Я.
     - „а кто такие! Њы ихних знакомых очень хорошо знаем.
     - ’ебе что за  беспокойство?  ‘уешьсЯ не  в  свое дело,  -  перебила ее
белокураЯ.
     - —то мне за беспокойство, так спрашиваю.
     - ѓде Я могу видеть €вана Љузьмича? - отнессЯ Я к белокурой.
     - Ћн там -  вон в этой комнате...  Њатреша!  -  спросила она девочку. -
€ван Љузьмич встал?
     - ‚стал-с.
     - Џозвать, что ли, вам его?
     - Ќет,  Я сам пойду,  -  отвечал Я и, боЯсь, что €ван Љузьмич ко мне не
выйдет, отворил дверь, на которую белокураЯ мне показывала, и вошел.
     Ћн лежал на диване;  перед ним стоЯл графин водки и морс.  Љомната была
разгорожена ширмами с  дверцами,  которые при  моем  поЯвлении захлопнулись.
“видев менЯ,  €ван Љузьмич ужасно смешалсЯ, привстал, говорить ничего не мог
и  весь  дрожал.  Ћн  был  очень истощен и  болезнью и,  вероЯтно,  недавнею
попойкою. џ начал прЯмо:
     - џ приехал к вам,  €ван Љузьмич,  от ‹идии Ќиколаевны,  она просит вас
возвратитьсЯ домой.
     - Ќет-с,  благодарю вас покорно, не беспокойтесь, сделайте одолжение...
Я  стар -  мной играть...  Я  не игрушка.  „омой мне незачем ехать,  Я здесь
живу... что ж такое, Я всем скажу, что здесь живу, Я квартиру здесь нанимаю,
и кончено...
     - ‚ы  этим  компрометируете ‹идию  Ќиколаевну;  неужели вас  совесть не
упрекает за нее?
     €ван Љузьмич сделал нетерпеливый жест.
     - ‚ы сердитесь на нее,  и сами не знаете за что,  -  продолжал Я. - Њне
все известно:  письмо Љурдюмова никак не  может служить обвинением длЯ ‹идии
Ќиколаевны. Ќи одна в мире женщина не поручитсЯ, чтобы какой-нибудь господин
не решилсЯ ей написать подобного письма.  Њежду вами или одно недоразумение,
или вы хотите только сделать зло вашей жене,  и за что же,  наконец! Ќеужели
за то,  что она в продолжение пЯти лет терпела все ваши недостатки, скрывала
их от знакомых, от родных, а вы пустую записку обращаете ей в преступление.
     - џ не за то-с, мне это что... Я не за это.
     - ’ак за что же?
     - ’ак, ничего-с: мимо ехали, - отвечал €ван Љузьмич, выпил стакан водки
и начал ходить взад и вперед по комнате.
     - Љоли так больна и не любит менЯ,  так зачем же замуж выходила, шла бы
в кого влюблена;  а Я ведь дурак... Я ничего не понимаю, - говорил он как бы
сам с собой.
     - Ћна сначала вас уважала, но после вы сами ее вооружили против себЯ! -
возразил Я.
     - џ вооружил,  да-с,  Я же виноват, коли муж к жене, а она в сторону...
может быть,  по-вашему,  образованному,  ничего,  очень хорошо...  а мы люди
простые.  —то  ж  такое?  џ  прЯмо  скажу,  Я  мужчина,  за  неволю сделаешь
что-нибудь...  “ них рюмку водки выпьешь, так сейчас и пьЯница; ну, пьЯница,
так пьЯница, будь по-ихнему. ’еперь менЯ всего обобрали... Я нищий стал... у
менЯ тут тридцать тысЯч серебром ухнуло,  -  ну и виноват,  значит!  Њы ведь
дураки,  ничего не понимаем,  учились на медные деньги,  в  университетах не
были.
     - Ќе  совестно ли  вам,  €ван Љузьмич,  говорить это?  Ќе  вы  ли  сами
предложили как доказательство любви вашей уничтожить этот вексель!
     - џ не корю.  „ай им бог счастьЯ,  а мне проживать на них нечего, Я все
прожил.
     ‚идЯ,  что  €ван Љузьмич был так настроен против ‹идии Ќиколаевны,  что
невозможно было  ни  оправдать ее  пред  ним,  ни  возбудить в  нем  чувство
состраданиЯ к  ней,  Я  решилсЯ по крайней мере попугать его и намекнул ему,
что  у  ней есть родные:  мать и  брат,  которые не  допустЯт его бесславить
несчастную жертву,  но  и  то  не  подействовало.  Ћн  сделал  презрительную
гримасу.
     - Ќичего Я не боюсь; плевать Я на всех хочу, что они мне сделают?
     ’ем мое свидание и кончилось.
     џ уехал.
     "Ќет,  ‹ида не  должна жить с  этим человеком,  он совсем потерЯлсЯ,  -
подумал Я.  -  ќто еще и  лучше,  что он  сам ее оставил.  Џусть она живет с
матерью:  расскажу все ‹еониду,  и мы вместе как-нибудь это устроим". Ѓольше
всех Я ожидал сопротивлениЯ от самой ‹иды: врЯд ли она на это решитсЯ.
     џ  заехал  к  ней,  чтобы  передать ей  малоуспешность своей  поездки и
сообщить новое мое предположение насчет дальнейшей ее  участи,  но не застал
ее дома: она была у матери, котораЯ присылала за ней. —то-то там происходит?
Ћт  ‹еонида не  было никакого известиЯ.  ‚озвратившись домой,  Я  целое утро
провел в раздумье,  ездил потом к Љурдюмову,  чтобы растолковать,  какое зло
принес он любимой им женщине,  и прЯмо просить его уехать из Њосквы, заезжал
к  Ќадине растолковать ее  ошибку,  но  обоих не  застал дома,  или  менЯ не
принЯли, а между тем судьба готовила новый удар бедной ‹иде.
     Џоздно вечером,  когда уж Я улегсЯ в постель, вдруг вошел ко мне ‹еонид
во фраке и в белых перчатках.
     - Ћткуда это? - спросил Я его.
     - ‚ вокзале был и приехал к вам ночевать.
     - Ћчень рад.
     - ‚ы менЯ положите в кабинет.
     - Ћтчего же не в спальне - со мной?
     - ’ак, Я завтра рано уеду.
     џ предложил было ему ужинать,  но он отказалсЯ и просил только дать ему
вина.
     - Њне хочетсЯ сегоднЯ хорошенько выспатьсЯ; от какого вина лучше спишь?
     - Ћт всЯкого крепкого: хересу, портвейну.
     - „айте, какое у вас есть.
     џ  велел подать ему хересу,  он выпил целый стакан,  чего с  ним прежде
никогда не бывало,  поцеловал менЯ,  ушел в кабинет, заперсЯ там и тотчас же
погасил огонь.
     ‚ообще он был как-то странен и чрезвычайно грустен. Ћб ‹идии Ќиколаевне
не сказал ни слова,  как будто бы не получал моего письма, а Я не успел и не
решилсЯ заговорить об ней.  Њне не спалось, из кабинета слышалсЯ легкий шум,
Я встал потихоньку и заглЯнул в замочную скважину.  Ќочь была луннаЯ. ‹еонид
сидел у стола и что-то такое, кажетсЯ, писал впотьмах карандашом.


        XII

     ЏонЯть не могу,  что такое делаетсЯ: ‹еонид, кажетсЯ, всю ночь не спал.
џ  сам заснул почти на утре,  но когда проснулсЯ,  его уж не было у менЯ:  в
шесть часов утра, как сказал мне мой человек, за ним заезжал молодой человек
в  карете,  в которой они вместе и уехали.  ’Яжелое предчувствие сдавило мне
сердце.  џ решилсЯ,  не терЯЯ минуты,  ехать к ‹еониду в Њоскву,  ожидаЯ или
найти его дома,  или узнать по крайней мере там, куда и зачем он мог уехать.
ЏроезжаЯ ЊЯсницкую,  Я услышал, что менЯ кто-то зовет по имени; Я обернулсЯ:
это  был  человек ‚аньковских,  который кричал мне  во  все  горло  и  махал
фуражкой. џ остановилсЯ. Ћн подбежал ко мне.
     - —то такое? - спросил Я.
     - Љ вам,  сударь,  бежал; у вас несчастье приключилось: ‹еонид Ќиколаич
очень нездоровы.
     - Љак,  чем нездоров? - спросил Я, сажаЯ его к себе на пролетки и велев
извозчику ехать как можно скорее.
     - ‘ами не  можем знать хорошенько;  ночевать они  дома не  изволили,  а
сегоднЯ на утре привезли в беспамЯтстве,  все в крови; надобно полагать так,
что из пистолета, видно, ранены.
     "’олько этого недоставало", - подумал Я и очень хорошо все понЯл. ‚чера
он  получил мое  письмо о  ‹иде,  а  сегоднЯ у  него  была,  верно,  дуэль с
Љурдюмовым.  €  как мне,  тупоумному,  было не догадатьсЯ еще вчера,  что он
замышлЯет что-то недоброе. Ћстановить его Я имел тысЯчу средств: Я бы его не
пустил, уговорил, наконец, помирил бы их.
     - Људа он ранен и опасно ли? - спросил Я человека.
     - Ѓог их, батюшка, знает; слышал, что кровь-то больна одолевает, доктор
при них,  не знаем,  что будет.  Ћни,  как немного поочувствовались,  сейчас
приказали, чтоб за вами шли, Я и побежал. ќтакое на нас божеское посещение -
барин-то какой!  ќтакого, кажись, и не нажить другого. Ќу, как что случитсЯ,
сохрани бог,  стараЯ барынЯ не снесет этого:  кричит теперь как полоумнаЯ на
весь дом.
     Џриехав,  Я  встретил  в  зале  молодого человека,  товарища ‹еонида  -
некоего ѓарновского,  которого видел у него несколько раз и которого,  как Я
заметил,  он держал в  полном у  себЯ подчинении.  џ догадалсЯ,  что это был
секундант.
     - †ив ли? - спросил Я его.
     - †ив еще-с, - отвечал он.
     - Ќе стыдно ли было вам участвовать в подобном деле, не предуведомив ни
родных, ни менЯ, - сказал Я ему.
     - —то ж мне было делать, он взЯл с менЯ клЯтву; в этаких случаЯх нельзЯ
отказыватьсЯ, - отвечал он со слезами на глазах.
     - Ћчень можно.  ќто была не  дуэль,  а  подлое убийство.  ‹еонид во всю
жизнь пистолета не брал в руки, вы это знали, - так друзьЯ не делают.
     Њолодой человек заплакал.
     џ  прошел в  кабинет.  ‹еонид лежал на  своей кушетке вверх лицом,  уже
бледный, как мертвец, но в памЯти. “видев менЯ, он улыбнулсЯ.
     - ‡дравствуйте! џ вас давно жду, - сказал он, протЯгиваЯ мне руку.
     џ взЯл и незаметно пощупал пульс,  который был неровен, но довольно еще
силен.  “ изголовьЯ стоЯл растерЯвшийсЯ полковой медик,  которого пригласили
из  ближайших казарм.  џ  спросил его  потихоньку о  состоЯнии больного;  он
отвечал,  что  рана  в  верхней части груди,  пулЯ  вышла,  но  кровотечение
необыкновенно сильно,  и врЯд ли не повреждена соннаЯ артериЯ.  џ просил его
съездить к  университетским врачам,  чтобы составить консилиум.  €з  дальних
комнат слышались стоны и  рыданиЯ Њарьи ‚иссарионовны.  …е,  по распорЯжению
врача, не пускали к сыну.
     - ‘Ядьте около менЯ, - сказал ‹еонид, когда мы остались одни. џ сел.
     - џ скрыл от вас мою проделку,  -  начал он слабым голосом, - вы бы мне
помешали... а мне очень хотелось проучить этого негодЯЯ... Ќе думал, что так
кончитсЯ серьезно...
     џ просил его не говорить и успокоитьсЯ.
     - Ќичего...  часом раньше...  часом позже... все равно... Ќе послали ли
‹иде сказать;  Я  этого не  хочу...  не  сказывайте ей  дольше...  как можно
дольше...  ‚ы не оставьте ее... Я на вас больше всех надеюсь... Њать тоже не
оставьте... ой, зачем это она так громко рыдает, мне тошно и без того.
     џ не в состоЯнии был владеть собой и заплакал.
     - € вы туда же!  ‘тыдно быть таким малодушным,  -  продолжал ‹еонид.  -
’еперь мать будет за менЯ проклинать ‹иду;  вразумите ее и растолкуйте,  что
та  ни  в  чем не  виновата.  Ћна вчера,  говорЯт,  так ее  бранила,  что ту
полумертвую увезли домой.  ’ам,  в  моей  шкатулке,  найдете вы  записку,  в
которой Я  написал,  чтобы ‹иде отдали всю  следующую мне  часть из  имениЯ;
настойте,  чтобы это  было сделано,  а  то  она,  пожалуй,  без  куска хлеба
останетсЯ. Ћй! —то-то хуже, слаб очень становлюсь... попросите ко мне мать.
     џ пошел к Њарье ‚иссарионовне; она лежала на диване, металась, рвала на
себе волосы,  платье;  глаза у  ней бегали,  как у сумасшедшей,  в лице были
судороги. Ћколо нее сидела Џионова, тоже всЯ в слезах.
     - ‹еонид Ќиколаич вас просит к себе, - сказал Я.
     - —то он - умер?.. умер?.. - спросила ЊарьЯ ‚иссарионовна, вскочив.
     - Ќапротив, им лучше, они желают только вас видеть.
     Ћна быстро пошла, Џионова последовала за ней.
     - Џозвольте и  мне;  мне  нельзЯ  ее  оставить  в  таком  положении,  -
отнеслась она ко мне.
     џ  ей  ничего  не  отвечал.  Њы  все  вместе  вошли  в  кабинет.  ЊарьЯ
‚иссарионовна бросилась было к сыну на шею, но он ее тихо отвел.
     - Ќет, тут кровь, замараетесь, - сказал он.
     - Љровь!..  „а, тут кровь, - проговорила она безумным голосам и, упав к
нему на ноги, начала их целовать.
     Ќа лице ‹еонида изобразилась тоска.
     - ЊарьЯ ‚иссарионовна! ‚ы их беспокоите, - сказал Я, подходЯ к ней.
     - Chere amie!* „а вы сЯдьте, - произнесла Џионова.
     ______________
     * „орогой друг! (франц.).

     - „а... да... Я ничего... Я сЯду, - отвечала она и села.
     џ и Џионова стали около нее; ‹еонид закрыл глаза. Џрошло около четверти
часа убийственного молчаниЯ, ЊарьЯ ‚иссарионовна рыдала потихоньку.
     ‚друг...  во  всю жизнь мою не  забуду Я  этой сцены:  умирающий открыл
глаза,  двинулсЯ всем  корпусом,  сел  и  начал пристально глЯдеть на  мать.
‚ыражение лица его было какое-то торжественно-спокойное.
     - Ќе плачьте,  а тростите менЯ: Я много против вас виноват, - начал он,
- моею смертию вас бог наказывает за  ‹иду...  вы погубили ее замужеством...
‡а что?.. ќто нехорошо. ђодители должны быть равны к детЯм.
     ЊарьЯ ‚иссарионовна упала на руки Џионовой; в лице ‹еонида промелькнула
как бы улыбка.
     - ‚ы женщина умнаЯ,  добраЯ,  благороднаЯ;  отец, умираЯ, просил вас об
одном:  не предаватьсЯ дружбе и любить всех детей одинаково.  Ћн хорошо знал
ваши недостатки; вы ни того, ни другого не исполнили.
     ЊарьЯ ‚иссарионовна начала сильнее рыдать.
     - ‡агладьте хоть теперь, - начал опЯть ‹еонид, голос у него прерывалсЯ,
- устройте ‹иду...  с мужем ей нельзЯ жить,  он ее замучит... отдайте ей все
мое состоЯние,  Я этого непременно хочу...  Ђ вы тоже оставьте ее в покое, -
отнессЯ он  к  Џионовой,  -  будет вам ее преследовать...  Ћна вам ничего не
сделала... Њатери тоже женихов не сватайте; ей поздно уж выходить замуж.
     Џионова обратила к нему умолЯющий взор; ‹еонид грустно покачал головой.
     - џ все знаю,  -  продолжал он.  - Љак вам покажетсЯ, - обратилсЯ он ко
мне,  -  ‹изавета Ќиколаевна сватала матери своего родного брата,  мальчишку
двадцати двух лет,  и  уверЯла,  что он влюблен в  нее,  в  пЯтидесЯтилетнюю
женщину; влюблен! Љакое дружеское ослепление!
     ‘  Њарьей  ‚иссарионовной  сделалсЯ  настоЯщий  обморок,  Џионова  тоже
опустилась в кресла. ‹еонид замолчал, лег и обернулсЯ к стене.
     - Џора мне и с собой рассчитатьсЯ... ‘вЯщенника! - проговорил он глухим
голосом.
     џ  позвал горничных женщин и  с  помощью их  вынес бесчувственную Њарью
‚иссарионовну;  Џионову тоже вывели в  двои руки.  Џришел свЯщенник,  ‹еонид
очень долго исповедовалсЯ,  причастилсЯ и  ни  слова уже  потом не  говорил.
Џриехали медики, но было бесполезно: он умер.
     Џечальные хлопоты о  похоронах Я  принЯл  на  себЯ  и  пригласил в  них
участвовать ѓарновского,  который все  сидел  в  зале  и  обливалсЯ горькими
слезами.  Ћн мне рассказал подробности дуэли: накануне приехал к нему ‹еонид
и повез его с собой в воксал;  когда приехали,  то ‹еонид все кого-то искал.
‚стретившись с  Љурдюмовым,  он остановил того,  и они вместе ушли в дальние
комнаты. ‚озвратившись, ‹еонид отвел ѓарновского в сторону и, предварительно
обЯзав его клЯтвою не говорить того,  что он ему откроет, сказал, что у него
дуэль, и просил его быть секундантом; он согласилсЯ, и на другой день ‹еонид
назначил ему  заехать за  ним ко  мне в  шесть часов утра.  Љогда приехали к
назначенному месту, Љурдюмов уже был там. Ћн или боЯлсЯ, или не желал дуэли:
с  ним даже не было секунданта;  он несколько раз просил у ‹еонида прощениЯ,
но  тот отвечал,  что он обижен не лично и  потому простить не может.  Љогда
противники были  поставлены,  то  Љурдюмов хотел  выстрелить на  воздух,  но
‹еонид,  заметив это,  требовал, чтобы он стрелЯл как следует, а в противном
случае обещал продолжать дуэль  целый  день  Љурдюмов повиновалсЯ,  раздалсЯ
выстрел,  ‹еонид пошатнулсЯ,  сам тоже выстрелил,  но  на  воздух,  и  упал.
“видев,  что он  ранен,  Љурдюмов бросилсЯ к  нему,  высасывал у  него пулю,
перевЯзывал  рану  и  беспрестанно  спрашивал,   что  он  чувствует?   Љогда
бесчувственного ‹еонида повезли домой,  он просил позволениЯ проводить его и
всю дорогу рыдал, как ребенок, и когда того привезли, он не вышел из экипажа
и велел себЯ прЯмо везти к коменданту.
     "„а будет свЯтаЯ волЯ бога",  -  подумал Я.  Љак знать, что бы принесла
‹еониду жизнь,  особенно если взЯть в  расчет его  прекрасную,  но  все-таки
странную натуру.
     џ  очень боЯлсЯ за  ‹иду;  мне казалось,  что ниспосланное ей испытание
свыше сил ее. Џриказание ‹еонида - скрыть от нее случившеесЯ - не исполнили.
Љто-то из людей отправилсЯ к  ней в  то же утро и  все рассказал до малейших
подробностей;  она  приехала,  но  ‹еонид лежал уже на  столе.  ’ут только Я
увидел,  какими  огромными нравственными силами  обладала  эта,  по-видимому
слабаЯ,  женщина.  Љак  должна была огорчить ее  смерть брата,  которого она
страстно любила и который умер за нее,  об этом и говорить нечего; но она не
рыдала,  не рвалась,  как ЊарьЯ ‚иссарионовна,  а  тихо и спокойно подошла и
поцеловала усопшего;  потом пошла было к матери, но скоро возвратилась: та с
ней не хотела говорить.
     ‚ продолжение трех дней и трех ночей она не отходила от тела, провожала
его в церковь,  выстоЯла всю службу,  хотЯ,  конечно, видела и понимала, что
была предметом неприличного любопытства.  Ћдни называли ее по имени,  другие
указывали на нее, третьи рассказывали историю дуэли, но никто ее не пожалел,
никто в  ней  не  поучаствовал;  зато  ЊарьЯ ‚иссарионовна,  как  говоритсЯ,
надсадила всех.  …е  внесли рыдающую на  креслах,  за  ней шла,  тоже рыдаЯ,
Џионова,  а при конце службы с ними обеими сделалось дурно. џ и ‹ида подошли
первые и  простились с  покойником.  €ван  Љузьмич тоже  ЯвилсЯ на  похороны
истерзанный и  больной;  за панихидой он разрыдалсЯ,  подошел потом к  Њарье
‚иссарионовне,  утешал ее,  а  жене даже не  поклонилсЯ и  как  будто бы  не
заметил ее.  Ћн, как мне сказывали, отобрал от нее все вещи, экипажи, людей,
и ‹ида осталась с одной своей горничной Ђннушкой.
     Љурдюмов содержитсЯ на гауптвахте и очень,  говорЯт,  тоскует.  ‚се это
передавал мне ѓарновский, который неимоверно ласкаетсЯ ко мне и каждый почти
день бывает у  менЯ.  Ћн,  кажетсЯ,  очень боитсЯ,  чтобы ему  не  досталось
чего-нибудь за дуэль.


        XIII

     €ван Љузьмич доконал себЯ. ‚скоре после смерти ‹еонида он тЯжко заболел
и  сошелсЯ с женою.  ‹ида все ему простила и в продолжение трех месЯцев была
его  сиделкой,  в  полном  значении этого  слова.  ‘тарик доктор не  ошибсЯ:
водЯнаЯ  действовала быстро.  ѓрустно  и  отрадно было  его  видеть  в  этот
предсмертный период жизни:  разум  его  просветлел,  самосознание и  чувство
совести  к  нему  возвратились;  он  оценил,  наконец,  достоинство  ‹иды  и
привЯзалсЯ к ней,  как малый ребенок, никуда ее не отпускал от себЯ, целовал
у  нее беспрестанно руки и все просил прощениЯ за прошедшую жизнь.  Џионовых
решительно не  хотел видеть,  они  приезжали несколько раз,  и  как  ‹ида ни
просила, чтобы принЯть их, хоть длЯ приличиЯ, он не соглашалсЯ; родных своих
также не велел пускать,  да они и сами не приезжали,  за исключением Ќадины,
котораЯ была один раз и с которой он ни слова не сказал,  зато Ђнна €вановна
ездила каждый день,  но  ее,  это уж  по  приказанию ‹иды,  тоже не пускали.
‚прочем,  она раз сказала об ее посещении €вану Љузьмичу, он вдруг закричал:
"‚он ее,  вон ее!"  ѓоворЯт,  он дал ей значительный вексель,  который она и
подала ко взысканию.  “мер он тихо. ‹идиЯ Ќиколаевна осталась решительно без
всЯких средств к жизни и даже во времЯ его болезни она жила только тем,  что
продавала кой-какие свои брильЯнтовые вещи. ЊарьЯ ‚иссарионовна не только не
обеспечила,  по завещанию ‹еонида, дочери, несмотрЯ на все мои настоЯниЯ, но
даже не  принимала ее  и  называла ее  при всех убийцею сына.  Ћт  менЯ ‹ида
тщательно скрывала свою бедность,  но  Я  знал,  что  она начала жить только
своей работой,  и  потому подсылал к ней различных торговок и закупал все по
возможно дорогой цене.
     Ћднажды,  это было месЯцев шесть спустЯ после смерти €вана Љузьмича,  Я
познакомилсЯ с одним довольно богатым домом.  ЊенЯ пригласили, между прочим,
бывать по субботам вечером; в одну из них Я поехал и когда вошел в гостиную,
там  сидело небольшое общество:  старик серьезной наружности;  муж хозЯйки -
огромного роста блондин;  дама-старуха в  очках;  дама  очень молоденькаЯ и,
наконец,  сама хозЯйка.  Њежду всеми этими лицами шел  довольно одушевленный
разговор. џ сел и начал прислушиватьсЯ.
     - Њне очень жаль,  очень жаль Љурдюмова, - говорил старик, - человек он
умный,  образованный, хорошего круга, влюбилсЯ в эту интриганку, выдержал за
нее дуэль и, наконец, погубил себЯ теперь таким образом.
     - …е  мать с  малолетства боЯлась,  с  малолетства видела в  ней дурные
наклонности;  эта женщина,  как Я слышу об ней,  совершеннаЯ ‹афарж{292},  -
говорила отрывисто старуха в очках.
     - џ  без  грусти  не  могу  вообразить ее  брата.  ѓоворЯт,  еще  очень
молоденький мальчик, и умереть в такие лета, это ужасно! Љак должна ее самое
мучить совесть?  џ  удивлЯюсь,  как  она до  сих пор еще жива?  -  вмешалась
молоденькаЯ дама и  покраснела от  неуверенности,  не сказала ли чего-нибудь
глупого.
     - Ћ!  …й ничего: подобным женщинам ничего не бывает. ‘кажите лучше, как
мать жива! ‚от этой несчастной жертве Я удивлЯюсь, - возразила старуха.
     - Ћчень хорошо тут  дурачили эту  старую деву,  сестру мужа,  -  сказал
хозЯин,  -  они  ее  уверЯли,  что  Љурдюмов влюблен в  нее.  џ  тогда жил в
‘окольниках и  очень хорошо помню,  что о  ней кто-то сказал:  "ќто громовой
отвод, или новое средство скрывать любовь".
     ‘тарик пожал плечами.
     - Ћдно,  что может ее извинить,  что она вышла за человека, которого не
любила.  Ѓудь она к нему привЯзана, так на многое бы не решилась, - заметила
хозЯйка и взглЯнула с нежностью на мужа, который отвечал ей улыбкою.
     - Ќичто не  может служить ей оправданием,  -  начал старик диктаторским
голосом. - Ћна была дурнаЯ дочь, как говорила Ђлена Ђлександровна. Ћна вышла
замуж  точно  за  дрЯнного человека,  Я  его  знаю,  он  у  менЯ  служил под
начальством,  но  это ее  нисколько не оправдывает,  а,  напротив,  еще хуже
рекомендует ее  сердце.  „лЯ  чего она это делала?  €ли по  расчету,  или по
нестерпимому желанию выйти за кого-нибудь,  и,  наконец,  уж если вышла, так
должна была исправить недостатки мужа,  а не доводить его до того,  что он с
кругу  спилсЯ  и  помер  оттого;   потом  она  завлекла  молодого  человека,
отторгнула его  совершенно от  общества:  последнее времЯ его нигде не  было
видно,  и,  чтобы скрыть свою интригу, сделала из родной сестры своего мужа,
как  говорит Ђлексей €ваныч,  громовой отвод,  или средство скрывать любовь.
Џоведением своим  была  причиной смерти брата и  в  заключение всего вошла в
свЯзь с каким-то еще господином,  который у ней бывает каждодневно,  чтоб не
сказать больше. Ќеужели после всего этого ее можно оправдать?
     ‚  продолжение этих  слов  старуха кивала утвердительно головой,  да  и
прочие, кажетсЯ, все безусловно соглашались. џ не вытерпел.
     - €сторию об  этой даме рассказывают совсем не  так,  как  она была,  -
начал Я в тоне же старика,  вставаЯ,  -  она точно вышла не по любви,  но по
усиленным настоЯниЯм матери.  Њуж ее  несчастному пороку пьЯнства был предан
еще  холостой,  остановить его  не  было  никакой  возможности.  Љурдюмов  в
отношении ее был только навЯзчивый искатель.  ‘естру мужа ей и  в  голову не
приходило  делать  умышленно  громовым  отводом,  но  та  сама  влюбилась  в
Љурдюмова.  ‘ господином,  который бывает у ней ежедневно, существуют только
самые свЯтые,  чистые,  дружественные отношениЯ,  это  Я  могу утвердительно
сказать, потому что господин этот Я сам.
     ‚се сконфузились, старик нахмурилсЯ, Я скоро уехал.
     Ќадобно сказать,  что у  менЯ с  ‹идой в  последнее времЯ были какие-то
неопределенные отношениЯ.  —то Я любил ее, что Я желал сделатьсЯ ее мужем, в
этом, конечно, нечего было и сомневатьсЯ, но не решалсЯ еще, будучи, с одной
стороны,  не уверен,  любит ли она менЯ,  а с другой - боЯсь оскорбить в ней
чувство горести о  потере брата и  мужа.  …здил к  ней Я действительно очень
часто,  она была и рада моим посещениЯм и отчасти стеснЯлась ими.  Џоследний
случай окончательно утвердил менЯ  в  моем намерении.  ‹ида одна,  оставлена
всеми,  без денег, порицаема общественным мнением: медлить нечего, что будет
- то и будет, подумал Я и написал ей письмо, в котором призналсЯ ей в любви,
откровенно высказал ей,  каким образом толкуют наши  отношениЯ,  и  молил ее
согласитьсЯ быть моей женой;  в противном случае мы должны расстатьсЯ, чего,
уверен Я, и она не желает.
     ‹ида не отвечала мне целые два дни;  нетерпение менЯ мучило. џ сам было
хотел ехать к ней, но мне принесли от нее письмо. Џередаю его в подлиннике.

     "Џрости менЯ,  что Я так долго не отвечала на твое письмо, мой добрый и
единственный друг,  позволь мне  назвать тебЯ  этим именем хоть за  дружбу к
тебе моего бесценного ‹еонида. ’ы пишешь, что любишь менЯ давно. џ давно это
знаю, но у менЯ недостало присутствиЯ духа сказать тебе, просить тебЯ, чтобы
ты не любил менЯ; видишь, какаЯ Я кокетка и какаЯ коварнаЯ! ’ы возмутилсЯ за
обвинениЯ,  которыми карают менЯ в обществе, но как ты ошибалсЯ, писавши эти
строки;  это общество гораздо лучше менЯ знает,  чем ты:  разве Я так любила
мужа, как должно? ђазве Я, видевши безрассудство Ќадины, предостерегла ее? Ђ
брат мой,  бедный брат!  ђазве не за менЯ он помер и разве Љурдюмов... џ все
тебЯ, мой друг, обманывала об нем... џ любила его... џ принадлежала ему всем
сердцем,  всей душой моей... џ длЯ него забыла бога, совесть - видишь, какаЯ
Я  падшаЯ женщина,  и только твое строгое присутствие и тень брата,  ставшаЯ
между нами,  дала мне  и  теперь силу отторгнутьсЯ от  этого человека.  Ѓыть
женой твоей Я  не хочу и не могу.  џ не достойна того!  Њать менЯ простила и
позволила быть при ней. Ћна больна. џ буду за ней ходить, и приведи бог хоть
этим искупить мои проступки".

     ‹ида сама произнесла над собой приговор;  но в самом деле:  виновата ли
она?


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

        ‚€ЌЋ‚Ђ’Ђ ‹€ ЋЌЂ?

     ‚первые повесть напечатана в "‘овременнике" за 1855 год (т. XLIX, No 2,
февраль).
     ‚  издании  ‘телловского повесть датирована 3  ЯнварЯ  1855  года.  ќта
повесть свЯзана с первым, запрещенным цензурой романом Џисемского "ЃоЯрщина"
(первоначальное  его   заглавие  -   "‚иновата  ли   она?").   ђаботаЯ   над
предназначенной длЯ "‘овременника" повестью, Џисемский использовал некоторые
материалы своего раннего,  тогда еще не опубликованного романа. ’ак, фамилиЯ
одного  из  персонажей  первой  редакции  "ЃоЯрщины"  -  ‚аньковский -  была
присвоена  отцу   героини   повести   "‚иновата  ли   она?".   Љроме   того,
опубликованную в "‘овременнике" повесть сближает с первым романом Џисемского
и  то,  что  в  ней,  как и  в  романе,  основной причиной несчастий героини
ЯвлЯетсЯ разорение родителей.  ќти  факты дают  основание предполагать,  что
Џисемский начал работу над повестью вскоре после того,  как узнал, что роман
"ЃоЯрщина" ("‚иновата ли  она?")  запрещен цензурой.  ‚  декабре 1853 года в
письме к  издателЯм "‘овременника" €.€.Џанаеву и Ќ.Ђ.Ќекрасову он упомЯнул о
повести,  как  о  законченной:  "‚иновата ли  она?"  Я  при  неприЯтностЯх и
хлопотах не успел поправить, как мне хочетсЯ, но в конце будущего месЯца или
в   начале  февралЯ,   -   одним  словом  к   мартовской  книжке  непременно
приготовлю"*.
     ______________
     * Ђ.”.Џисемский. Џисьма, Њ.-‹., 1936, стр. 61.

     €справлениЯ,  внесенные Џисемским в  текст повести при  включении ее  в
издание ‘телловского, носили преимущественно стилистический характер, однако
некоторые из них а какой-то мере изменили характеристики основных персонажей
произведениЯ.  ‚  шестой  главе  после  фразы:  "ЃольшаЯ часть  этих  гостей
обращалась с  хозЯином без  всЯкой  церемонии и  даже  называла его  разными
родственными  именами:   дама  с   бородавками  именовала  его  племЯнником,
худощаваЯ девица - кузеном, нарумЯненнаЯ дама или девица - кумом, чиновник -
сватом,   господин,  осматривающий  ценные  вещи,  -  братом",  -  в  тексте
"‘овременника" было:  "‚ €ване Љузьмиче,  может быть, это хорошаЯ черта, что
он  не  чуждаетсЯ родных,  подумал  Я,  но  во  всЯком  случае,  ради  ‹идии
Ќиколаевны трудно будет с  ними  сблизитьсЯ,  если бы  они  были только люди
небогатые  и  простые,  но  они  модничают и  по  своему  стараютсЯ выказать
некоторый тон". ‚ тексте ‘телловского это место отсутствует.
     Љонец XI главы после слов: "Ќочь была луннаЯ" - в тексте "‘овременника"
читалсЯ  иначе,  чем  в  тексте  ‘телловского:  "‹еонид стоЯл  на  коленЯх и
молилсЯ. џ с полчаса наблюдал его, он все молилсЯ, что менЯ удивило. џ знал,
что он богомолен,  но чтобы молитьсЯ ночью,  скрытно от менЯ - этого никогда
не бывало!"
     „лЯ  изданиЯ ‘телловского были  значительно переработаны заключительные
строки  повести.   Џосле  слов:   "...разве  не  за  менЯ  он  помер"  -   в
"‘овременнике" было:
     "...и разве Я не любила Љурдюмова и не люблю до сих пор, и, может быть,
в последнее времЯ только твое строгое присутствие,  мой добрый друг,  спасло
менЯ,  что Я  не  пала совершенно и  могу еще,  что бы про менЯ ни говорили,
просить тебЯ  не  презирать менЯ  вместе с  другими,  и  только тень  брага,
ставшаЯ между нами,  дала мне силы отторгнутьсЯ от этого человека, припомни,
как много и  как долго обманывала Я  всех вас,  а  ты еще пишешь,  что Я  не
виновата.  Ѓыть женой твоей Я  не  могу и  не  стою,  моЯ добраЯ мать теперь
простила менЯ и позволила быть при ней,  она больна, Я буду за ней ходить, и
приведи бог хоть этим искупить мои проступки..."
     „альше мне говорить, полагаю, нечего; рассказ мой, насколько было в нем
задачи,  кончен.  ‹ида  сама над  собой произнесла суд  и  обвинение,  но  в
заключение Я все-таки хочу обратитьсЯ к тебе,  мой беспристрастный читатель,
к  тебе,  которому искренно,  не утаив ничего рассказал эту простую повесть,
реши и скажи, положив руку на сердце: виновата ли она?"
     ‚   настоЯщем  издании   повесть  печатаетсЯ  по   тексту:   "‘очинениЯ
Ђ.”.Џисемского",  издание ”.‘телловского,  ‘Џб,  1861  г.,  с  исправлениЯми
опечаток по предшествующим прижизненным публикациЯм.

     ‘тр. 250. „оппелькюмель - род тминной водки.
     ‘тр. 261. ’ильбюри - одноконный экипаж длЯ двух пассажиров (англ.).
     ‘тр. 269. "‹обзай менЯ, твои лобзаньЯ..." - цитата из стих. Ђ.‘.Џушкина
"‚ крови горит огонь желаньЯ".
     ‘тр. 275. Љомераж - сплетнЯ (франц.).
     "‘евернаЯ  пчела"  -  газета,  с  1825  года  издававшаЯсЯ реакционными
писателЯми ”.Ѓулгариным и Ќ.ѓречем.
     ‘тр.  292.  ‹афарж - француженка, обвиненнаЯ в отравлении своего мужа и
осужденнаЯ на пожизненную каторгу.

                                                                  Њ.Џ.…ремин