ва. Џришел и сам ‡вездочет. Ћн стал спрашивать лучших учеников по
слепой карте. “ченики, как говоритсЯ в бурсе, _ни в зуб толкануть_.  ’огда
‡вездочет стал объЯснЯть им географию ђоссии - _со всеми замечаниЯми_,  то
есть рассказываЯ, чем замечательна та или другаЯ гора, озеро, место, тогда
как бурсаки _жарили вдолбЯжку_ одну номенклатуру, но главное их  поразило,
что он тот или другой  гвоздик  на  доске  называл  каким-нибудь  городом,
всЯкую извивающуюсЯ линию  рекою  и  т.д.  "Љак  это  помнит  он?  Љак  не
собьетсЯ?"  Џосле  подобной  штуки  ‡вездочет  опЯть  скрывалсЯ  в   своем
таинственном жилище надолго... ‚се трепетало при его  поЯвлении  в  класс.
“ченики не запомнЯт случаЯ, чтобы он,  когда  наказывал  сам  (чрезвычайно
редко), давал более десЯти ударов (жестокие порки были делом  инспектора),
но его боЯлись несравненно более, нежели  инспектора.  ќти  десЯть  ударов
сопровождались обычно непроницаемою таинственностью. Ћн  объЯвлЯл  ученику
какой-нибудь его проступок, о котором никто не знал, кроме провинившегосЯ,
и притом проступок его всегда был серьезный, за который инспектор  отодрал
бы до страшного кровопролитиЯ, но тут имела силу уже не физическаЯ боль, а
именно то, что высек сам смотритель. Ћткуда он все знает? Ѓурсакам  хорошо
известно было, что у него хранитсЯ страшнаЯ  _чернаЯ_  книга  (упоминаемаЯ
нами в первом очерке), в которую вносились все преступлениЯ учеников и  на
основании которой составлЯлись аттестаты их поведениЯ, но как  наполнЯлась
эта демонскаЯ книга, в  свою  очередь  клавшаЯ  темноту  и  мрак  на  лицо
‡вездочета? „уракам приходили в голову зрительные и слуховые  инструменты.
‘амые беззатылочные глупцы уверЯли, что ‡вездочет давно продал черту душу,
что он по звездам все знать может, и считали его  колдуном.  ‹юди  поумнее
подозревали тут фискальство; но сколько ни  следили  они  за  ‡вездочетом,
какие _пластыри_ (*5) ни употреблЯли - и признака, и тени  фискальства  не
открыли: оно, как и розги, было в руках инспектора. ‚се были в  недоумении
насчет этого  обстоЯтельства.  ‚се  располагало  к  тому,  чтобы  окружить
таинственностью, мраком, чуть не чародейством личность ‡вездочета. †ил  он
один, скромно, тихо, женщины никогда его не посещали.  ‚о  времЯ  экзамена
бурсаки видели  его,  окруженного  другими  начальниками,  относЯщимисЯ  в
большинстве тоже с каким-то страхом и все  с  глубоким  почтением.  •одили
слухи, что и высшее начальство смотрело на него с уважением и  ценило  его
деЯтельность. ѓоворили, что он однажды предложил поднЯть на воздух  здание
духовной академии и что поднЯл  бы  непременно,  только  потребовал  очень
много денег; что англичане изобрели лодку, котораЯ ходит под водой, и что,
когда у них дело не ладилось, они, услыхав о великой  учености  бурсацкого
‡вездочета, пригласили его, и лодка пошла под водой. ’аков  был  ‡вездочет
по взглЯду учеников. Ћн всегда был загадочен, таинственен, и существование
его кончилось длЯ бурсы как-то странно; пришел какой-то  пузатый  человек,
оттрепал ученика и объЯвил себЯ не смотрителем уже, а ректором, - ректоров
до сих пор в училище не бывало. Ќо что же это был в самом деле за человек,
заключавший в себе высшую и таинственную силу  бурсацкого  управлениЯ?  Ќе
астролог же он был или алхимик, не колдун, не демон, наконец? “ченики  его
уже по окончании курса узнали, что ‡вездочет в действительности был  очень
обыкновенный  смертный.  ќто  был  человек  довольно  образованный,   хотЯ
подводных лодок  и  слуховых  инструментов  и  не  думал  изобретать.  Ќам
кажетсЯ,  всю  таинственность  его  персоны  очень  просто  объЯснить.   ‚
описываемые нами времена, при нелепых порЯдках, существовавших почти везде
на ђуси, трудно, часто невозможно было служить вполне честно и гуманно. Њы
объЯснЯли не раз, что  бурсацкаЯ  наука  и  нравственность  были  до  того
анормальны, что без жестокостей они не могли быть поддерживаемы  в  бурсе.
‡вездочет же был человек добрый и не мог выносить ужасов бурсы; поэтому он
среди ее уединилсЯ в своей  квартире,  предоставив  все  дело  инспектору.
ќтого, разумеетсЯ, не могли понЯть бурсаки. ‡начит, всЯ сила  в  том,  что
‡вездочет попал не на свое место, что он был человек без призваниЯ,  а  не
то  чтобы  колдун  или  демон.  Ћн  старалсЯ   как   можно   менее   иметь
соприкосновениЯ к бурсе. ‚от почему он редко  выходил  на  сцену  в  наших
очерках, а всегда решителем всех дел ЯвлЯлсЯ инспектор.
   Ќо и этот решитель, сослуживец его, давно вышел в отставку,  еще  ранее
его. Џодошли другие времена, настали иные нравы бурсы.  ‚месте  с  выходом
старого инспектора  по  крайней  мере  наполовину  уменьшились  в  училище
спартанские  наказаниЯ,  бросили  драть  _под  колоколом_,  не  заставлЯли
держать кирпич в поднЯтой руке, стоЯ на коленЯх  среди  двора,  нередко  в
грЯзи, не ставили коленЯми на ребро парты, не относили на рогожках жестоко
сеченных учеников, начальство реже расшибало зубы  и  ломало  ребра  своим
питомцам. € самаЯ бурса измельчала и выродилась: прежде  по  крайней  мере
наполовину учеников было великовозрастных, теперь  их  осталось  не  более
десЯтой части. Ѓурса прогрессировала по-своему.

   1863


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ Ђ‚’ЋђЂ

   1. ќтих насекомых было огромное количество в  бурсе.  Ќе  поверЯт,  что
один ученик был почти съеден ими; он служил каким-то огромным гнездом  длЯ
паразитов; целые стада на  виду  ходили  в  его  нестриженой  и  нечесаной
голове; когда однажды снЯли с него рубашку и вынесли ее на снег,  то  снег
зачернелсЯ от них. ‚ообще неприЯтность бурсы была поразительна;  золотуха,
чесотка и грЯзь ели тело бурсака.
   2.  Њежду  прочим,   описываЯ   бурсу,   мы   опустили   очень   важное
обстоЯтельство, что повело ко многим недоразумениЯм.  Њы  забыли  сказать,
что описываемаЯ нами бурса - было закрытое учебное заведение.  “ченики  ее
не жили, как в других  бурсах,  на  вольных  квартирах.  ‚се,  человек  до
пЯтисот, помещались в огромных каменных зданиЯх, постройки времен Џетра I.
ќту черту не следует опускать из вниманиЯ,  потому  что  в  других  бурсах
вольные квартиры порождают типы и быт бурсацкой жизни такие, которых нет в
закрытом заведении. Ѓыть может, здесь же должно искать причину и того, что
формы  бурсацизма  в  нашем  училище  сложились  так  оригинально  и   так
неискоренимо. ’радициЯ, при закрытости  заведениЯ,  имела  полную  силу  и
жизненность.
   3. Џри нашей  характеристике  хоров  должно  помнить,  что  она  вполне
относитсЯ не ко всем им; из них отчасти должно исключить хоры при  учебных
заведениЯх, хотЯ и эти хоры не совсем  безвредны,  но  о  них  речь  будет
когда-нибудь после.
   4. ЏровинившихсЯ в училище иногда бывало до ста человек  сразу.  ‹ишить
такое количество, пЯтую часть всех учеников,  обеда  либо  ужина  очевидно
было выгодно в экономическом отношении. Џочти все  экономы  брали  это  во
внимание и старались распространить наказание  голодом.  €  действительно,
наказание голодом было немаловажным источником так  называемых  остаточных
сумм, из которых начальству даютсЯ награды. ‘коро  ли  педагоги  убедЯтсЯ,
что голодный ученик гак же негоден длЯ науки, как и объевшийсЯ? Ќе  знаем.
’олько наверное можем сказать, что эту простую истину  позже  всех  поймут
экономы учебных заведений.
   5.  Љогда  бурсаки  выслеживали  фискала,  переносЯщего  всю   скверную
нечистоту бурсы в уши начальника по ночам, чтобы скрыть свою подлую службу
от товарищества, то они, между множеством  средств,  употреблЯли  пластырь
гуммозный, который всегда можно было достать в лазарете. Џластырь кладетсЯ
по лестнице, ведущей к дверЯм начальника, и около его  дверей.  Ќа  другой
день осматривали сапоги учеников и если на подошве их находили  улику,  то
обыкновенно вели себЯ по отношению к ним как к несомненным фискалам.