назвали  бы  моего  ‹илолило,  если б
могли поставить его рЯдом с этим юнцом и всей его футбольной командой!
     Ѓелла умолкла и  перевела  дух,  крепко сжав на полных коленЯх  изЯщные
маленькие  руки.  ‹егкий  румЯнец разлилсЯ у  нее  по лицу, прекрасные глаза
светились - она снова переживала дни своего юного счастьЯ.
     - Ќу, конечно, ты угадала.- Ѓелла вызывающе повела  плечами и взглЯнула
прЯмо в  глаза  сестре.- Њы покинули веселую усадьбу Њана и пустились в путь
дальше - вниз по  лавовым склонам в Љихоло,  там пировали, купались,  ловили
рыбу  и спали  на теплом  песке под пальмами;  потом  вверх в Џуувааваа, там
охотились на кабанов, носились с арканом  за дикими лошадьми, ловили баранов
на  горных  пастбищах;  и  дальше, через Љона,  в  горы,  а  потом вниз  - к
королевскому дворцу  в  Љаилуа, а там купанье  в Љеаухоу, бухта  Љеалакекуа,
Ќапоопоо,  •онаунау.  € везде люди выходили  встречать нас  и  несли  цветы,
фрукты,  рыбу,  свиней,  и  сердца их  были  полны  любви  и  песен,  головы
почтительно  склонЯлись  перед  членами королевской  семьи, а с  губ слетали
возгласы восхищениЯ и  песни  о давних, но  незабытых днЯх. —его же  было  и
ждать, сестрица Њарта? ’ы знаешь, каковы мы, гавайцы, какими мы были полвека
назад. ‹илолило был прекрасен. Њне все было нипочем.  ‹илолило мог вскружить
голову  любой женщине.  Ђ мне  все было  нипочем  еще потому, что  менЯ ждал
серый,  холодный  дом  в  Ќаала.  џ знала,  на  что  иду. “ менЯ не было  ни
сомнений,  ни надежды. Ћ разводах в те времена и не  помышлЯли. †ена „жорджа
Љастнера  не  могла  стать   королевой  ѓавайских  островов,  даже  если  бы
перевороты,  которые  предсказывал дЯдЯ ђоберт,  свершились  еще не скоро  и
‹илолило успел бы стать королем. Ќо Я не думала о троне. …сли мне и хотелось
стать  королевой,  так  только  в сердце  ‹илолило.  џ  не обольщалась.  —то
невозможно, то невозможно, и Я не тешила себЯ пустыми мечтами.
     ‘амый воздух вокруг менЯ дышал любовью. ‹илолило любил менЯ. Ћн украшал
мою  голову венками,  его скороходы приносили цветы из садов  Њана -  ты  их
помнишь,- бежали  с ними  пЯтьдесЯт миль  по  горам, по лаве, € доставлЯли в
футлЯрах из  коры банана свежими,  будто  только  что сорванными,- бутоны на
длинных  стеблЯх, похожие  на  нитки неаполитанского  коралла.  Ђ  во  времЯ
нескончаемых пиршеств Я всегда должна  была сидеть  рЯдом  с ним на  циновке
Њакалоа  -  личной циновке принца, на  которую  не смели опуститьсЯ  простые
смертные,  если  на  то не было  его  особого  желаниЯ.  € мне  велено  было
ополаскивать пальцы в его личной чаше, где  на теплой воде плавали  душистые
лепестки  цветов. „а,  он  велел  мне  у всех на  глазах  брать из его миски
красную соль,  и красный перец,  и  лиму, и восковой орех, а рыбу есть с его
блюда  из  дерева ку,  которым во времЯ таких  же увеселительных путешествий
пользовалсЯ   сам   великий  Љамехамеха.  Њне  подносили  и  все  лакомства,
предназначенные  только  длЯ ‹илолило и длЯ принцессы. € надо мною веЯли его
опахала из перьев, и слуги его были моими слугами, и сам он был мой, и любил
менЯ всю - от головы, увенчанной цветами, до кончиков ног.
     Ѓелла  снова  прикусила  губу  и невидЯщим  взглЯдом смотрела в морскую
даль, пока не справилась с собой и своими воспоминаниЯми.
     - Њы ехали все дальше - через Љона,  Љау, •оопулаа и Љапуа на •онуапо и
Џуналуу; целаЯ жизнь вместилась в эти две коротких недели. –веток расцветает
только раз. ’о была пора моего цветениЯ: у менЯ был ‹илолило, и мой чудесный
конь, и сама Я была королевой - пусть не длЯ всех островов, но длЯ любимого.
Ћн говорил, что Я  - солнечный блик на  черной спине  левиафана; Я -капелька
росы на дымЯщемсЯ гребне лавы; Я - радуга на грозовой туче...
     Ѓелла помолчала.
     - —то он еще мне говорил - Я тебе не скажу, - закончила она серьезно, -
но  в словах его был огонь, красота и любовь, он слагал длЯ менЯ песни и пел
их мне при всех, вечером, под звездами, когда мы пировали, лежа на циновках,
и мое место было рЯдом с ним, на циновке Њакалоа.
     „ивный  сон  подходил к концу.  Ќо  мы  еще  поднЯлись  на  Љилауэа  и,
разумеетсЯ, бросили  в  кипЯщий  кратер свои приношениЯ богине Џеле - цветы,
рыбу и густое  пои,  завернутое в листьЯ ти. Ђ  потом стали спускатьсЯ через
Џуна к морю, снова пировали, плЯсали и пели в Љохоуалеа, Љамаили и Ћпихикао,
купались в  прозрачных  пресноводных  озерах  Љалапана  и, наконец, вышли на
побережье, в •ило.
     ‚се было кончено. Њы ни  словом об этом не обмолвились. € без слов было
Ясно, что это - конец. џхта ждала у пристани. Њы запоздали на много дней. €з
ѓонолулу  пришли  вести,  что  у  королЯ  усилились  припадки  безумиЯ,  что
католические  и  протестантские миссионеры строЯт  тайные козни, и назревают
неприЯтности с ”ранцией.  Ћни  отплывали  из  •ило со  смехом, с  цветами  и
песнЯми-так  же,   как  за  две  недели  до  того   высадились  в  Љавайхаэ.
ђасставались весело,  с берега на  Яхту и  с Яхты  на  берег неслись  шутки,
последние напутствиЯ, поручениЯ, приветы. Љогда поднимали Якорь, хор из слуг
‹илолило запел на палубе прощальную песню, а мы, сидевшие в больших челнах и
вельботах, увидели, как ветер надул паруса Яхты и она отделилась от берега.
     ‚се времЯ, пока длилась суматоха сборов и прощании, ‹илолило, забыв обо
всех, с кем должен был проститьсЯ, стоЯл у поручней и смотрел вниз, прЯмо на
менЯ.  Ќа  голове у  него был венок, который Я ему  сплела.  “езжавшие стали
бросать  свои  венки  друзьЯм в  лодки.  џ  не надеЯлась, не  ждала...  Ќет,
все-таки чуть-чуть  надеЯлась, только никто этого не видел, лицо у менЯ было
гордое и веселое, как у всех вокруг.  € ‹илолило сделал  то, чего Я ждала от
него, ждала  с самого начала. ѓлЯдЯ  мне в глаза  прЯмо и честно, он  снЯл с
головы мой чудесный венок  и  разорвал  его надвое.  џ видела, как губы  его
беззвучно произнесли  одно только  слово - "пау". Љончено. Ќе отводЯ от менЯ
глаз, он разорвал каждую половину венка еще раз и бросил остатки цветов - не
мне, а  в разделившую нас полосу воды, котораЯ  становилась все шире и шире.
Џау. ‚се было кончено...
     Ѓелла долго  молчала, вперив  взглЯд в далекий горизонт. ЊладшаЯ сестра
не решалась выразить словами свое сочувствие, но глаза ее были влажны.
     <i>-</i> ‚ тот день,- продолжала  Ѓелла,  и  голос ее звучал  сперва сурово  и
сухо,- Я  пустилась в обратный путь  по старой  скверной тропе  вдоль берега
•амакуа. Џервый день было не очень трудно. џ  как-то всЯ онемела. џ была так
полна тем чудесным,  о  чем предстоЯло забыть, что Я  не сознавала,  что оно
должно быть забыто. Ќа ночь Я  остановилась  в  ‹аупахоэхоэ.  џ  думала, что
проведу бессонную ночь. Ќо менЯ укачало в седле, и онемение еще не прошло, и
Я всю ночь проспала как убитаЯ.
     ‡ато на следующий  день что было! ЏоднЯлсЯ ветер,  лил проливной дождь.
’ропу размыло, лошади наши  скользили и падали.  Љовбой,  которого дЯдЯ „жон
дал мне <i>в</i> провожатые, сначала уговаривал менЯ вернутьсЯ, но потом  отчаЯлсЯ,
покорно ехал следом за  мной и только головой покачивал да  бормотал, что Я,
видно, помешалась. ‚ьючную лошадь мы бросили в Љукуихаэле. ‚ одном  месте мы
пробирались почти вплавь по глубокой грЯзи. ‚ ‚аиме ковбою  пришлось сменить
свою лошадь. Ќо мой •ило выдержал до конца. џ пробыла в седле с раннего утра
до полуночи, а в полночь, в Љилохана, дЯдЯ „жон снЯл менЯ с лошади, на руках
отнес в дом, поднЯл служанок и велел им раздеть менЯ и размассировать, а сам
напоил  менЯ горЯчим  вином  и какими-то  снотворными снадобьЯми. Ќаверно, Я
бредила и кричала во сне. Ќаверно, дЯдЯ „жон обо всем догадалсЯ. Ќо никогда,
никому, даже мне, он  не сказал ни слова. Ћ чем бы  он ни  догадалсЯ, он все
схоронил в заповедной комнате принцессы Ќаоми.
     Љакие-то обрывки воспоминаний сохранились у менЯ об  этом  дне,  полном
бессильной, слепой  Ярости,-  распустившиесЯ мокрые  волосы  хлещут менЯ  по
груди и  лицу, ручьи  слез смешиваютсЯ с потоками дождЯ, а в душе  - бешенаЯ
злоба  на  мир, где все  устроено  скверно  и несправедливо...  џ помню, что
стучала  кулаками  по  луке  седла,  кричала что-то  обидное  своему ковбою,
вонзала шпоры в бока  красавцу •ило, а в  душе молилась, чтобы он взвилсЯ на
дыбы  и,  упав, придавил  менЯ  к  земле - тогда  не  будут  больше  мужчины
любоватьсЯ красотой моего тела - либо сбросил менЯ с тропы, и Я погибла бы в
пропасти и обо  мне сказали бы "пау"  - так  же  бесповоротно, как  произнес
одними губами ‹илолило, когда разорвал мой венок и бросил в море...
     „жордж пробыл в ѓонолулу дольше, чем думал. Љогда он вернулсЯ  в Ќаала,
Я уже ждала его там. Ћн церемонно обнЯл менЯ, равнодушно поцеловал в губы, с
важным  видом посмотрел мой Язык, сказал, что Я  плохо выглЯжу,  и  уложил в
постель  с  горЯчими вьюшками, предварительно напоив  касторкой. €  Я  снова
вошла в серую жизнь Ќаала, точно в часовой механизм, и стала одним из зубцов
или колесиков, что вертЯтсЯ все вокруг и вокруг, безостановочно и неумолимо.
Љаждое утро в половине пЯтого „жордж вставал с постели, а в пЯть уже садилсЯ
на  лошадь. Љаждый  день  овсЯнаЯ каша, и  отвратительный  дешевый  кофе,  и
говЯдина, свежаЯ и вЯленаЯ,  свежаЯ и  вЯленаЯ. џ стрЯпала, пекла и стирала.
‚ертела ручку  дребезжащей машинки и шила себе  платьЯ. …ще два  бесконечных
года Я  каждый вечер  сидела напротив него за столом и  штопала  его дешевые
носки и жиденькое белье, а он  читал прошлогодние  журналы,  которые  брал у
кого-то, потому что сам жалел денег на подписку. Ђ потом  пора  было спать -
керосин ведь стоил денег,- и „жордж заводил часы, записывал в дневник погоду
и, снЯв башмаки - сначала правый,  потом левый,- ставил их рЯдышком со своей
стороны кровати.
     Ќо  теперь  уже не  было  надежды, что  Я привЯжусь к моему мужу,-  это
только казалось до того,  как принцесса ‹ихуэ пригласила менЯ на прогулку  и
дЯдЯ  „жон  дал  мне  лошадь.  ‚от  видишь,  сестрица  Њарта, ничего  бы  не
случилось, если бы дЯдЯ „жон отказалсЯ дать мне лошадь. Ђ теперь  Я изведала
любовь,  Я  помнила ‹илолило; так мог ли  после этого  мой муж завоевать мое
уважение  и привЯзанность? € еще два  года в  Ќаала  жила  мертваЯ  женщина,
котораЯ  почему-то ходила и разговаривала, стрЯпала и стирала, штопала носки
и экономила керосин... ‚рачи  сказали, что  всему причиной было недостаточно
теплое белье,- ведь он и в зимнюю непогоду вечно рыскал в верховьЯх Ќаала.
     …го смерть не была длЯ менЯ горем,- Я слишком много  горевала,  пока он
был жив. € радости Я не испытывала.  ђадость  умерла  в •ило, когда ‹илолило
бросил  мой венок в  море  и  мои ноги  забыли,  что  значит упоение  танца.
‹илолило умер через месЯц после моего мужа џ не видела его с того прощаньЯ в
•ило. „а, поклонников у менЯ потом было хоть отбавлЯй; но  Я, как дЯдЯ „жон,
могла отдать свое сердце только раз в  жизни. “ дЯди  „жона  была в Љилохана
комната принцессы Ќаоми. “ менЯ вот уже пЯтьдесЯт лет есть  комната ‹илолило
- в моем сердце. ’ы, сестрица Њарта, перваЯ, кого Я впустила в нее...
     …ще один автомобиль, описав  круг, затормозил перед домом, и на лужайке
показалсЯ  муж  Њарты.  ЏрЯмой,  сухощавый,  с  седой  головой  и  выправкой
военного, ђоско  ‘кандуэл  был одним из  членов  "большой пЯтерки", котораЯ,
сосредоточив  в своих руках  все  деловые  нити,  вершила  судьбы  ѓавайских
островов. •оть  он и был чистокровный американец, уроженец Ќовой Ђнглии,  но
по гавайскому  обычаю сердечно обнЯл Ѓеллу и расцеловалсЯ с нею. Ћн с одного
взглЯда  понЯл, что  здесь только что  шел женский разговор и что,  хотЯ обе
сестры глубоко взволнованы, мудрость,  пришедшаЯ с годами, поможет им быстро
обрести мир и покой.
     - Џриезжает ќлси  с малышами,-  сообщил он, поцеловав жену,- Я  получил
радиограмму с парохода. Ћни  погостЯт  у нас несколько дней, а  потом поедут
дальше, на Њауи.
     Њарта принЯлась соображать вслух:
     -  џ  хотела  устроить тебЯ  в розовой  комнате,  сестрица  Ѓелла,  но,
пожалуй, ей  там будет удобнее  с детьми и  нЯньками, а тебЯ  мы  поместим в
комнате королевы ќммы.
     - ќто даже лучше, Я и в прошлый раз там жила,- сказала Ѓелла.
     ђоско  ‘кандуэл, хорошо знавший, какова любовь и пути любви на ѓавайЯх,
прЯмой,  сухощавый, представительный,  стал  между красавицами  сестрами  и,
обнЯв ту и другую за пышную талию, медленно пошел с ними к дому.


     <i>‚аикики (ѓавайи), 6 июнЯ 1916 г.</i>