ой души Я вас развожу на десЯть минут.
     Ћн встал, положил одну руку на плечо "неизвестной девушки" -- пойдем  с
нами,  пуссикэт,  --  и подмигнул ‹учникову: надо, дескать, обмозговать наши
делишки. ‹учников, однако, уже понимал, что разговор пойдет о другом.
     Љонечно, этот поход вниз, в бар, затЯнулсЯ не на десЯть минут, а на все
тридцать. ђазумеетсЯ, в "липповском" баре оказалось у •элоуэЯ не менее  трех
знакомых,  как  раз  не  менее  и  не  более  трех  человек восседали там на
табуретках. Ћдин из знакомых, некий гонкуровский лауреат, похожий скорее  на
пьЯнчужку-часовщика,  чем  на  утонченного французского писателЯ, оказалсЯ к
тому ж <i>лучшим</i> другом Ћктопуса, и это тоже было нормально, потому  что
из  трех  знакомых  один  всегда был его лучшим другом. ‘ барменом тоже было
какое-то общее прошлое, какие-то сложные отношениЯ,  возникшие  в  последний
приезд,  какаЯ-то  жалоба  какого-то  месье  „елану, визиты комиссара Џривэ,
который все-таки оказалсЯ, как и предполагал бармен, хорошим  парнем,  месье
Ћктопу  ошибалсЯ  на  его  счет,  но, во всЯком случае, на теперешний момент
никакие неприЯтности в VI арандисмане Џарижа ему  не  угрожают,  потому  что
месье  Џривэ  полностью  соответствует своему имени, это "Џривэ", это стараЯ
”ранциЯ, месье Ћктопу, где люди умели смотреть друг другу в глаза и  понЯтиЯ
не  имели о кошмарных чудищах социализма, компьютерах, месье, наступающих на
нас, прошу понЯть менЯ правильно, из Ђмерики, а  вовсе  не  из  ђоссии,  как
полагают  некоторые,  эти  чудища социализма, хранЯщие памЯть обо всех твоих
пустЯковых прегрешениЯх, месье, будь это перевернутый  столик  в  кафе,  или
пощечина  негодЯю,  или  грошовое  полотенце,  пропавшее  в  отеле,  как это
случилось  с  одним  польским  профессором,  вот   такое   чудище   сыскного
социализма,  месье,  установлено сейчас и в VI арандисмане Џарижа, месье, но
вы туда не попали, благодарЯ месье Џривэ, корректман. ’ут  еще  "неизвестнаЯ
девушка"  стала  бунтовать,  увидела  в окне свою соблазнительную подружку и
хотела убежать вслед за ней, и •элоуэю пришлось держать ее обеими руками  за
попку  и  горЯчо  убеждать  почему-то  по-испански в бессмысленности и малой
эффективности лесбийской любви.
     -- ‘лушай, ты мне надоел, Ћсьминог, -- сказал наконец ‹учников, он стал
уже поглЯдывать на часы -- как бы не опоздать к генералу ‚итте.
     „жек тогда выпустил  свою  девчонку,  отвернулсЯ  от  бармена,  прикрыл
ладонью  ухо,  в  которое  времЯ от времени что-то бормотал ему гонкуровский
лауреат, матюкнулсЯ на всех  доступных  ему  Языках,  а  их  было  не  менее
десЯтка,  затем в стиле президента Ќиксона положил ‹учникову руку на плечо и
стал выкладывать свое деловое предложение, от  которого!  ‹учников  едва  не
свалилсЯ на пол.
     -- ...  Џослушай  старина  мне  это  надоело ты знаешь сколько Я башлей
нагреб за последние годы но Я клЯнусь  тебе  вот  этой  правой  своей  рукой
которой  делаю  Ђндрэ все свое основное вот этой незаурЯдной ручищей котораЯ
мне нужна хотЯ бы длЯ того чтобы расстегнуть ширинку что Я ворочаюсь в  этом
вшивом бизнесе живых картинок вовсе не длЯ денег ну Я вижу ты уже улыбаешьсЯ
предвкушаешь  как  старый  Ћктопус  заговорит  сейчас  об  искусстве но Я не
заговорю хотЯ и не вижу причин длЯ застенчивости не заговорю хотЯ бы  потому
чтобы  ты  стараЯ  лошадь  с  голубой  кровью не стала хихикать над ребенком
филадельфийского дна да Я был ребенок филадельфийского  дна  а  ты  не  знал
разве  о  моем ужасном детстве так вот Я тебе скажу хотЯ бы только то во что
ты надеюсь поверишь а если не поверишь Я сброшу тебЯ со стула и вызову месье
Џривэ а тот упечет тебЯ в свой социалистический компьютер и тебЯ больше  уже
никогда не пустЯт в Џариж и ты будешь как ‚ечный †ид носитьсЯ тысЯчелетиЯ по
спиралЯм  вокруг  Џарижа  но никогда уже сюда не попадешь из-за непотребного
поведениЯ в баре ресторана "‹ипп" или будешь торчать и выть на своем Ћстрове
Ћкей пока не придут красные так вот Я тебе скажу что Я кручу свою машинку не
длЯ себЯ а чтобы давать пропитание всей  этой  безобразной  сволочи  котораЯ
менЯ   окружает   и   чтобы   осуществлЯть  мечты  всей  этой  международной
неблагодарной мрази то есть моих друзей и  если  ты  и  в  это  не  поверишь
клЯнусь  своей пЯтой конечностью тебЯ милейший сегоднЯ же вышлют из Џарижа и
прикуют цепью к статус Њаркса возле гостиницы "Њетрополь" и  ты  будешь  там
сидеть вплоть до того как начнетсЯ твоЯ любимаЯ ЋбщаЯ ‘удьба а потом коммисы
в знак благодарности удовлетворЯт тебЯ батоном докторской колбасы и сошлют в
вечные  льды  ‰ошкар-Ћлы  чего надеюсь никогда не случитсЯ потому что Я тебЯ
люблю и ты мой лучший без всЯкой брехни друг по  всем  материкам  и  Я  твой
раб...
     ‘казав  вес  это  в  безупречном  стиле  прежних  пьЯнок,  „жек •элоуэй
внезапно заговорил, как трезвый.
     -- џ,  знаешь  ли,  недавно  прочел  твою  книгу  "Њы--   русские?   ".
‘ногсшибательно!  ‚се  эти  психологические  курьезы.  ќто свойственно, быть
может,  только  вам,  русским.  Ђнгличане,  колонизируЯ  острова  и   прочие
пространства,  тут  же  начинали стремитьсЯ к отделению от метрополии. “ вас
второе поколение спасшихсЯ, не говорЯ уже  о  третьем,  начинает  мечтать  о
суровых  объЯтиЯх  передового,  хотЯ  и  самого  тупого,  народа  в истории.
‘уисидальный  комплекс,  нравственнаЯ   деградациЯ...   но   как   вес   это
преподноситсЯ  в  твоей книге! Ѓраво, Ђндрей, ни в журналистском мастерстве,
ни в мистическом чувстве истории тебе не откажешь. …й-ей,  татарскаЯ  сперма
отравила  вашу  аристократию навсегда. ‘кажи, только честно: воссоединение с
ђоссией, то есть поглощение Љрыма ‘оюзом, -- это  действительно  твоЯ  мечта
или  это...  ну...  или  это  такой  твой политический прием? Њы не виделись
несколько лет, дружище. џ хотел бы знать, что у тебЯ за душой.
     •элоуэй пожирал ‹учникова глазами.  „ве  проволочки  W  накалились  уже
добела,  и  свет  их  гасил  цветовую мешанину бутылок на стене бара и окон,
открытых на ‘ен-†ермен-де-Џре. Њир выцвел и  теперь  полыхал  в  черно-белом
интенсивном  свечении.  Њрак благородными складками висел прЯмо над головой.
‹учников ощущал пожатиЯ дистонии.
     -- џ никогда не говорил с тобой, „жек,  на  такие  серьезные  темы,  --
проговорил  он.  --  џ  предпочел  бы и дальше, „жек, держать тебЯ за своего
старого друга Ћктопуса...
     •элоуэй усмехнулсЯ, да так, что ‹учников подумал: тот ли  это  человек,
которого он знал, вправду ли это Ћктопус?
     -- Ђндрей,  нет-нет,  нельзЯ так долго не встречатьсЯ. ’ы, должно быть,
не все понимаешь. ’ы понимаешь хотЯ бы то,  что  любой  другой  политический
писатель  в  мире  отдал  бы много за такую беседу со мной? ’ы не понимаешь,
дурачок, что у менЯ к тебе предложение? „еловое предложение?
     -- —то у нас общего? -- ‹учников нажимал пальцами на глазные Яблоки, но
краски мира не возвращались. ’огда он выпил залпом двойной коньЯк -- и сразу
все стало на место. -- …сли тебЯ  интересует  реклама,  то  "Љурьер"  и  так
отводит  много  места  твоим  фильмам,  ‹ючиЯ  не  сходит с наших страниц...
"†емчужина Ћстрова", что ты хочешь...
     -- —удак! -- прервал его •элоуэй. --  Њое  предложение  стоит  подороже
таких  шлюх,  как  ‹ючиЯ.  Њы  можем  с  тобой, Ђндрэ, воссоединить Ћстров с
ђоссией!
     -- —то  ты  мелешь?  --  ‹учников  напружинилсЯ,  схватил  Ћктопуса  за
запЯстье, заглЯнул в глаза. -- —то означает этот вздор?
     -- Њесье  ѓобо,  у  вас  немножко слишком отросло правое ухо, -- сказал
•элоуэй бармену, который на другом конце  стойки  занималсЯ  подсчетами.  --
ЏройдемсЯ,  Ђндрей,  по чистому воздуху. ’ерпеть не могу, когда у человека в
моем присутствии отрастает ослиное ухо.
     Ќа бульваре  американец  взЯл  ‹учникова  под  руку,  в  некое  подобие
стального  зажима  и,  увлеченно  размахиваЯ свободной рукой и, заглЯдываЯ в
глаза, стал развивать идею.
     ”ильм.  Ћни  снимут  гигантский  блокбастер  о  воссоединении  Љрыма  с
ђоссией. ’рагический, лирический, иронический, драматический, реалистический
и  "сюр"  в  самом  своем  посыле  суперфильм.  ’оталитарный гигант пожирает
веселенького  кролика  по  воле  последнего.  ‹учников   напишет   сценарий.
‘обственно  говорЯ,  сценарий  почти  готов.  Њассовка готова. ‘нимать будет
‚италий ѓангут. ‘токса попрем под жопу коленкой,  слишком  гениальным  стал.
Ќеважно, что ѓангут в Њоскве, мы его вытащим оттуда, это сейчас не проблема.
Џринимаешь предложение, старик?
     -- Ћтпусти-ка мою руку, -- сказал ‹учников.
     -- Ђ  в  чем  дело?  --  как-то  странно  удивилсЯ  •элоуэй, но руку не
отпустил.
     -- ‡акурить хочу, -- сказал ‹учников. -- Љакого черта ты вцепилсЯ?  —то
Я тебе -- баба?
     -- ’ы  чудак,  какой-то странный тип... -- бормотал вроде бы растерЯнно
могучий Ћктопус и так и не  выпускал  руки  ‹учникова.  --  ’ебе  предлагают
миллионы, а ты...
     -- Ќу-ка! -- ‘вободной рукой, ребром ладони ‹учников шарахнул по животу
и вырвал свою левую.
     €зумленный  гигант остановилсЯ посреди текущей парижской толпы. Ќа него
оглЯдывались. ‹учников отошел на несколько шагов, закурил свою  "пантеру"  и
только тогда спросил:
     -- Ћт чьего имени ты менЯ провоцируешь?
     -- ‘волочь!  -- пролетело в ответ над головами парижан. Ћктопус зашагал
прочь, но остановилсЯ через несколько метров и снова крикнул:
     -- џ тебе, как другу, а ты...  говно!  …ще  несколько  шагов  в  слепой
Ярости -- и гулкой трубой от кафе "„е Њаго":
     -- ‡нать тебЯ не хочу!
     ‹учников не двинулсЯ с места.
     •элоуэй  бухнулсЯ  в  кресло на тротуаре, в последний раз показал кулак
‹учникову и стал звать официанта.
     ‹учников увидел через улицу, что из "‹иппа" вышел ‘абашников. Ћн махнул
ему рукой, и они стали двигатьсЯ ко входу в паркинг, где и встретились через
минуту. ‘абашников, изображаЯ оскорбленную добродетель,  поведал  ‹учникову,
как  развивались за эти полчаса событиЯ на дружеском кинообеде. Ђмериканские
знаменитости в конце концов обозвали его  дегенератом-дворЯнином,  а  ‚олодЯ
ѓусаков  высказалсЯ  в  том  духе,  что он, с одной стороны, белогвардейский
недобиток, а с другой -- красный жополиз, а ‹ючиЯ Љларк расстегнула ему  под
столом "молнию" на ширинке.
     -- Љак  ты  понимаешь,  обстановка  за  столом  стала  невыносимой,  не
выдержали даже мои закаленные в ћЌ…‘ЉЋ нервы, и Я ушел, не сказав ни единого
слова.
     -- ‡а исключением? -- спросил ‹учников.
     -- Ќу, Я только лишь сказал на прощание, что их стол -- это  "табль  де
гиньоль",  вот  и  все.  Џосле  этого  ушел,  не сказав ни единого слова. ‡а
исключением, ну...  ‘ловом,  все  это  кошмар.  Њиазмы  вражды,  неизбывного
скандала  отравлЯют  мир.  ЃлизитсЯ  час  халокаста.  Џока  не  поздно  -- в
монастырь, куда-нибудь на Њальту, куда-нибудь на острова ’ристан-да-ЉуньЯ...
Ќе знаешь, где самый отдаленный и самый бедный православный монастырь?
     Ћни выехали на поверхность, и теперь нужно было пробиратьсЯ  через  все
более  и более сатанеющее движение на Џравый Ѓерег, на улицу Ѓьенфезанс, где
вот уже пЯтьдесЯт лет жил  неудавшийсЯ  деЯтель  русской  идеи  генерал  фон
‚итте.
     ‹учников  ни  слова  не  сказал другу о предложении американца. Џо сути
дела, он и себе не сказал еще ни слова об  этом.  Ћн  знал,  что  его  будет
разбирать  злоба  все  больше  и больше, когда он начнет размышлЯть над этим
кощунственным, типичным  длЯ  растленных  "манимэйкеров"  с  холмов  Ѓеверли
предложением.
     ’ак или иначе, он приказал себе пока не заводитьсЯ, вернулсЯ в карусель
своего  парижского  днЯ  и вспомнил о том, что следует позвонить в советское
посольство.
     -- Ђлло! ’оварищ ’арасов? ‘ вами говорит Ђндрей ‹учников.
     -- „обрый день, господин ‹учников, -- расплылсЯ  в  трубке  любезнейший
голос. -- “ телефона ЊЯсниченко.
     -- џ  по  поводу  своей  визы,  -- сказал ‹учников, глЯдЯ из телефонной
будки на освещенную солнцем  грань  церкви  ‘ен-†ермен-де-Џре.  --  …сть  ли
какое-нибудь движение?
     Џоследнее  выражение,  типичное  длЯ  современной  совбюрократии,  было
употреблено сейчас с максимальной точностью.  Љакое  дивное  в  этот  момент
произошло  соединение:  господин  говорит  с товарищем на одном Языке. „ивны
дела ’вои!
     -- ‚се в полном порЯдке,  господин  ‹учников.  --  ’оварищ  ЊЯсниченко,
должно быть, представлЯл из себЯ неиссЯкаемый генератор душевного тепла.
     -- ‚озможно ли это? -- изумилсЯ ‹учников.
     -- Ѓолее  чем  возможно,  Ђндрей  Ђрсениевич.  Џросто-напросто  все уже
готово, осталось только сделать пометку в вашем паспорте. џ жду вас,  Ђндрей
Ђрсениевич...
     -- Њда-с... честно говорЯ, Я не ожидал такой оперативности... Я в дикой
запарке... -- забормотал ‹учников.
     -- Ќе  извольте  беспокоитьсЯ,  Ђндрей  Ђрсениевич. ќто займет у вас не
более десЯти минут.
     ’оварищ ЊЯсниченко как бы платит любезностью за любезность, в ответ  на
лучниковские   советизмы,   включающие  даже  и  "дикую  запарку",  отвечает
старорежимным  "не  извольте  беспокоитьсЯ".  ’ак,  вероЯтно,  он  полагает,
говорЯт, как в классической литературе, нынешние последыши и недобитки.
     €  в  самом  деле процедура на рю ѓренель занЯла не более десЯти минут.
’оварищ ЊЯсниченко оказалсЯ молодым человеком, советикусом  новой  формации:
легкаЯ,  чуть-чуть  развинченнаЯ  походка, слегка задымленные стильные очки,
любезнейшаЯ, хотЯ немного кривоватаЯ улыбка.
     ‘унув паспорт в  карман.  ‹учников  бодро  прошагал  до  угла  бульвара
ђаспай, где в "рено" ждал его ‘абашников. Џоехали.
     „ипломат ЏетЯша, как будто и не прерывалсЯ, продолжал стенаниЯ:
     -- Џослушай, Ђндрюшка, давай пошлем все это к едреной фене, давай уедем
в Ќовую  ‡еландию.  Љупим землю, устроим там русский фарм, заманим несколько
друзей и отца ‹ейнида, будем выращивать овощи, встречать закат жизни, читать
и толковать Џисание... Ќеужели тебе не надоело--  что?  --  да  все  вокруг:
Џариж,  Ќью-‰орк,  ‘имфи,  Њосква,  все  эти  женщины  и  мужчины,  полициЯ,
политика, -- здесь лучше ехать прЯмо на Љонкорд, -- эх, если бы  можно  было
собрать  десЯтка два добрых друзей и сбежать подальше из этого бардака, Я бы
и в монастырь тогда  не  ушел,  осталсЯ  бы  в  миру,  в  тихом  первобытном
окружении, ну вот здесь поворачивай на авеню ‚ашингтон и ищи парковку.
     ‹учников  предполагал,  что  в  доме  генерала он найдет запах маразма,
ветхости,  набор  полусонильных  чудачеств,  сонмище  котов,  например,  или
говорЯщих  птиц, отставшие от стен обои, словом, некий бесстыдный распад. Ћн
мог, конечно, предположить и обратное, то есть опрЯтную светлую старость, но
уж никак не представлЯл, что попадет в бюро политического деЯтелЯ. Њежду тем
за массивной резной  дверью  с  медной  таблицей,  на  которой  по-русски  и
по-французски   значилсЯ   длинный   титул  генерала,  в  просторном  холле,
украшенном  старыми  географическими  картами  ђоссии,  а  также  портретами
нескольких  выдающихсЯ  человек,  среди  которых соседствовали друг с другом
главнокомандующий ‹авр Љорнилов и предсовнаркома ‹енин, их встретил  молодой
человек   в   сером   фланелевом  костюме,  типичный  французский  дипломат,
отрекомендовалсЯ  секретарем  барона   фон   ‚итте   и   сказал,   что   его
превосходительство ждет господ ‹учникова и ‘абашникова.
     ѓенерал  сидел в кабинете за огромным письменным столом и что-то быстро
писал, немного слишком быстро, чуть-чуть  быстрее,  чем  нужно  было,  чтобы
совсем уже не смахивать на балаганщика.
     ’е  несколько  секунд,  пока  генерал как бы не замечал вошедших (также
слишком на  одну-две  секунды),  ‹учников  сравнивал  его  со  своим  отцом.
‘равнение  Явно  в пользу ЂрсениЯ, уже хотЯ бы по манере, по жесту, генералу
Явно далеко до безукоризненности вулканного жителЯ, да и  физически  Ђрсений
моложе, крепче, хотЯ, впрочем, и генерала не назовешь развалиной.
     Љрепкое  рукопожатие  с  задержкой  ладони  визитера и с проникновенным
заглЯдыванием  в  глаза:  сердечность  и  благосклонность.  ЋпЯть   перебор!
‘адитесь,  мальчики!  —ертовски рад вас видеть, всегда рад гостЯм из ђоссии,
особенно молодежи. •оть и живу уже почти полвека в изгнании, но душой всегда
на родине, в ее пространствах, на ее реках, на ее равнинах и <i>островах</i>
(последнее очень точно и  дельно  подчеркнуто).  Ћстрейший  разведывательный
взглЯд   или   имитациЯ   острейшего   взглЯда,   во  всЯком  случае,  живое
бледно-голубое свечение на эрозированной  глине  лица.  ‚от,  понимаете  ли,
только  полчаса назад принимал секретарЯ комсомольской организации одного из
свердловских тракторных (внушительный спуск и подъем правого века)  заводов.
ЌеплохаЯ,  неплохаЯ  смена  подросла  у нас на “рале, интересные идеи, сила,
хватка. Ђ как на юге? —то в  Љрыму?  Љак,  между  прочим,  здоровье  ЂрсениЯ
Ќиколаевича?  ЉланЯйтесь  вашему  батюшке, горЯчий ему привет. ‚едь мы с ним
боевые товарищи. Љаховка, Љаховка, роднаЯ винтовка... Њда-с,  ваше  счастье,
мальчики,  что  вам не пришлось участвовать в братоубийственной войне. Ќу, а
вы-то как? —то в вашей среде? —ем, как говоритсЯ, дышите? ‘порт, секс?
     ’ут фон ‚итте осексЯ, кажетсЯ, понЯл,  что  зарапортовалсЯ,  переиграл.
ѓоворЯ  весь этот вздор, в том числе и передаваЯ приветы ‹учникову-старшему,
он  на  ЂндреЯ  почему-то  не  смотрел,  а  обращалсЯ  к  своему   знакомому
‘абашникову,  а тот, как всегда, тоже уловив фальшивину, отлично подстроилсЯ
под игру старика  и  изображал  "молодежь",  эдакого  гимназиста-переростка,
прыщавого  дрочилу,  смущалсЯ,  хихикал  и  даже покусывал, подлец, ногти. ‚
конце концов генерал взглЯнул все же на ‹учникова и тут осексЯ, похоже было,
что даже вроде бы слегка испугалсЯ. ‹учников в этот момент  стрЯхивал  пепел
своей  сигариллос в пепельницу с кремлевской башней, зорко изучал генерала и
Явно не ЯвлЯлсЯ молодежью, а тем более "мальчиком".
     -- ќто правда, ‚итольд џковлевич, что вы в  36-м  году  встречались  со
‘талиным? -- спросил он.
     -- Њальчики, мальчики... -- ‘тарик по инерции покачал пальцем с лукавой
укоризной, но Явно был напуган.
     -- џ  редактор и издатель "ђусского Љурьера", вон той газеты, что лежит
у вас на столе.
     -- Џомилуйте, Ђндрей Ђрсениевич! -- ‘тарик всплеснул руками,  изображаЯ
невероЯтную  политическую  хитрость.  --  „а  кто  же  не знает!.. Љто же не
ценит!.. ‚ы даже не  представлЯете,  как  мы  здесь,  на  чужбине,  радуемсЯ
родному слову, будь то московскаЯ "Џравда" или симферопольский "Љурьер"! Њы,
рус...
     -- џ   бы   вас   попросил,   ‚итольд   џковлевич!..   --  ЌесмотрЯ  на
сослагательное наклонение  и  многоточие,  эта  фраза  ‹учникова  прозвучала
немыслимой  дерзостью, а, подкрепленнаЯ последующим странным жестом, легким,
в четверть силы, пожатием стариковского  запЯстьЯ,  обернулась  едва  ли  не
ультиматумом -- дескать, кончайте балаган.
     ѓенерал  после  этой фразы и жеста резко изменилсЯ. ЃыстраЯ, энергичнаЯ
смена очков, вместо синеватой лукавой дымки чистые и сильные линзы, --  само
внимание.
     -- џ  вас  слушаю,  господин ‹учников. ЌачалсЯ быстрый диалог, во времЯ
которого ЏетЯ ‘абашников, тоже мгновенно  перестроившись,  живейшим  образом
реагировал,   вскидывал   брови,  делал  умное  лицо,  энергично  кивал  или
отрицательно потрЯхивал легкой дворЯнской головой.
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: Њы выражаем €дею Ћбщей ‘удьбы.
     ”ЋЌ ‚€’’…: Љого вы представлЯете?
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: Ћпределенное интеллектуальное течение.
     ”ЋЌ ‚€’’…: €менуемое?
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: €менуемое ‘оюзом Ћбщей ‘удьбы. Ђббревиатура -- ‘Ћ‘.
     ”ЋЌ ‚€’’…: Ѓраво! ќто действительно находка  --  ‘Ћ‘!  Ћднако  кого  же
вы...
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚:  ‚аше превосходительство, ни одна из разведок мира за нами не
стоит.
     ”он ‚итте молчит. ѓлаза за линзами бессмысленно увеличиваютсЯ.
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: ‚ам, должно быть, это трудно представить?
     ”он ‚итте молчит. ѓлаза осмысленно сужаютсЯ.
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: Ќаша сила в полной гласности и...
     ”ЋЌ ‚€’’…: Џочему вы запнулись?
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚:... и в готовности к любому повороту событий.
     ”ЋЌ ‚€’’…: џ бы произнес слово "обреченность"...
     ‹“—Ќ€ЉЋ‚: ’еперь моЯ очередь вас поздравить. Ѓраво, генерал!
     Ћбмен ироническими улыбками прошел, что называетсЯ, "на равных".
     Џетр ‘абашников, сообразив, что клоунада совсем уже закончилась,  встал
и  отошел  в  тот  угол  кабинета,  где  за  стеклом  аквариума  глазели  на
происходЯщее декоративные рыбы и в клетках чирикало несколько русских  птиц,
должно быть, подарки комсомольских организаций “рала.
     -- Ѓыть  может,  теперь,  ваше превосходительство, мой вопрос о ‘талине
покажетсЯ вам более уместным, -- сказал ‹учников. --  ЊенЯ  интересует,  как
реагировал вождь прогрессивного человечества на идею объединениЯ.
     -- ‚опрос,   быть   может,   и   уместен,  но  ирониЯ  в  адрес  €осифа
‚иссарионовича совершенно неуместна, -- строго сказал фон ‚итте.
     -- …сли вы не захотите ответить на  мой  вопрос,  генерал,  значит,  вы
полное говно. -- ‹учников любезно улыбнулсЯ.
     Љрепкое  словцо было воспринЯто как шутка. ирочайшаЯ улыбка застыла на
лице фон ‚итте. ЏраваЯ  коленка  исторического  деЯтелЯ  дергалась.  "„олжно
быть, сигнализациЯ срабатывает не сразу", -- подумал ‹учников.
     Ћткрылась  дверь  кабинета.  ђЯдом  с  секретарем  маЯчили  теперь  два
плечистых парнЯ в клетчатых пиджаках.
     -- Ђй-Я-Яй, ‚итольд џковлевич, -- покачал головой ‘абашников. -- џ  вас
всегда держал за человека со вкусом. Ђй-Я-Яй, батенька, фи-фи-фи...
     -- ќто,   должно   быть,   комсомольцы   “рала?  --  спросил  ‹учников,
разглЯдываЯ молодых людей.
     -- Џозвольте мне задать вам встречный вопрос,  господин  ‹учников.  „лЯ
чего  вы  спрашиваете  о  ‘талине?  --  ѓенерал  взирал на визитера с ложной
любезностью, котораЯ, разумеетсЯ, предполагала за собой угрозу.
     -- Ќам  приходитсЯ  иметь  дело  с  наследниками  генералиссимуса,   --
усмехнулсЯ ‹учников.
     -- Ђх,  ‚итольд  џковлевич.  ‚итольд  џковлевич... -- продолжал укорЯть
генерала, словно нашкодившего мальчика, ‘абашников.  --  Џугаете  нас  тремЯ
мускулистыми гомосеками. ќто безвкусно...
     -- —то  за  вздор,  ЏетЯша?  -- ”он ‚итте и в самом деле говорил слегка
шкодливым тоном. -- Њолодые люди -- мои служащие...
     -- •отите знать, генерал, почему Я вас считаю говном? -- светским тоном
осведомилсЯ ‹учников и стал развивать свою светскую мысль,  прогуливаЯсь  по
кабинету,  в  котором  теперь  уже  отчетливо виделись ему признаки упадка и
гниениЯ, умело, но не бесследно прикрытые спешной уборкой:
     отставшие  обои  с  мышиным  запашком,  радиосистема   пЯтнадцатилетней
давности  да  еще  и с отломанными ручками, на карте мира треугольник пылищи
едва ли не в палец толщиной, случайно, видимо, обойденный мокрой  трЯпкой  и
сейчас  под  лучом  солнца  нависший  над  желтоватыми  от  ветхости  льдами
ѓренландии.
     -- ‚ы -- говно, потому что вы  слишком  рано  отдали  свои  идеалы.  ‚ы
дрались  за них не больше, чем „убчек дралсЯ за свою страну. „убчек, однако,
хотЯ бы не продалсЯ, а вы немедленно продались, и  потому  вы  в  сотни  раз
большее   говно,   чем   он.   ‚ы   еще   прибавили   в   говенности,   ваше
превосходительство, когда взЯли за свои идеалы слишком  малую  цену.  ЏонЯв,
что  продешевили,  вы  засуетились  и стали предлагать свои идеалы направо и
налево, и потому говно в вас еще прибавилось. €так, сейчас, к закату  жизни,
вы   можете   увидеть   в   зеркале   вместо   идейного   человека  жалкого,
низкооплачиваемого слугу трех или четырех шпионских  служб,  то  есть  мешок
говна.  Љроме  всего  прочего, даже и сейчас, встречаЯ сардонической улыбкой
слово "идеалы", вы увеличиваете свою говенность.
     Ќаемные бандиты во времЯ этого  монолога  вопросительно  заглЯдывали  в
кабинет:  должно  быть,  никто  из них не понимал по-русски. ѓенерал же Явно
слабел: политическаЯ  хватка  покидала  его,  напрЯжение  оказалось  слишком
сильным -- челюсть отвисла, глаза стекленели.
     ‹учников  и  ‘абашников  беспрепЯтственно  вышли  из  квартиры  и через
несколько минут оказались за столиком кафе на тротуаре …лисейских Џолей.
     -- Њне немного стыдно, -- сказал ‹учников.
     -- Ќапрасно, -- сказал ‘абашников. -- ‘тараЯ сволочь  вполне  заслужила
твое  словечко.  Љак это могло ему прийти в голову поразить наше воображение
такой стражей? „аже если предположить, что  он  побаиваетсЯ  тебЯ,  то  ведь
менЯ-то  он  уже  сто  лет знает как жантильного человека. ‘колько раз в его
смрадной норе играл  Я  с  ним  в  "подкидные  дураки"!  Ђ  он,  видите  ли,
изображает из себЯ ѓолдфингера!
     ‘абашников   ворчал,   двигаЯ   перед   собой  из  руки  в  руку  бокал
"кампари-сода", в этот раз, кажетсЯ, не играл, а на самом деле злилсЯ.
     Њежду тем наступал волшебный парижский  час:  ранний  вечер,  солнце  в
мансардных этажах и загорающиесЯ внизу, в сумерках витрины, полуоткрытый рот
‘ильвии   Љристель   над   разноЯзыкой   толпой,   бодро   вышагивающей   по
наэлектризованным елиссйским плитам.
     -- Ђ вот тебе, Ђндрей, Я тоже приготовил  словечко,  --  вдруг,  словно
собравшись  с  духом,  после  некоторого  молчаниЯ проговорил ‘абашников. --
Џомнишь наше гимназическое "мобил-дробил"?
     -- Ќу, помню, и что? --  хмуро  осведомилсЯ  ‹учников.  ђазумеетсЯ,  он
помнил  весьма  обидного "мобила-дробила", которым они в гимназии награждали
туповатых  и  старательных  первых  учеников,   большей   частью   отпрысков
вахмистров и старшин.
     -- Ђ  вот  то  и значит, что ты, кажетсЯ, на своем €Ћ‘е и на своем ‘Ћ‘е
становишьсЯ настоЯщим "мобилом-дробилом".
     Џрестраннейшим образом ‹учников почувствовал вдруг едкую обиду.
     -- ЉажетсЯ, ты сейчас не шутишь, ‘абаша.
     -- „а вот именно не шучу, хотЯ и редко  это  со  мной  бывает,  но  вот
сейчас, понимаешь ли, не шучу и не играю и потому только, что ты, мой старый
„руг,  стал  таким  "мобилом-дробилом"!..  Ќеужели ты все это "так серьезно,
Ђндрей? ‘ такой звериной, понимаешь ли, серьезностью? ‘  такой  фанатической
монархо-большевистской  идейностью?  ’ы  ли  это. ‹уч? Ќеужели всЯ жизнь уже
кончаетсЯ, всЯ наша жизнь?
     -- џ всегда держал  тебЯ  за  единомышленника,  ‘абаша,  --  проговорил
‹учников.
     -- „а,  конечно же, единомышленники! -- вскричал ‘абашников. -- Ќо ведь
именно по несерьезности мы с  тобой  единомышленники.  „а  ведь  мы  даже  в
Ѓудапеште с тобой шутили, а ведь критики наши в адрес мастодонтов вообще без
смеха  нельзЯ  читать.  ’акже  ведь  и  €деЯ Ћбщей ‘удьбы... конечно... Я не
отрицаю, все это серьезно!... как же иначе... но... но ведь все-таки... хотЯ
бы... хоть немножечко несерьезно, а?
     Ћн выжидательно замолчал и даже как  бы  заглЯнул  другу  в  глаза,  но
‹учников выдержал взглЯд без всЯкого гимназического сантимента, с одной лишь
нарастающей злостью.
     -- Ќет, это совсем серьезно.
     -- ’ы отравлен, -- тихо, на полном уже спаде проговорил ‘абашников.
     „икаЯ злость вдруг качнула ‹учникова.
     -- ‚ыродки,   --   проговорил   он,   как  бы  притЯгиваЯ  ускользающие
сабашниковские глаза. -- ’воЯ возлюбленнаЯ "несерьезность",  ‘абаша,  сродни
наследственному  сифилису.  Џрикинь,  во  что  обошлись русскому народу наши
утонченные рефлексии. ‚ечные баттерфлЯйчики на лоне природы! „а катитесь  вы
вес такие в жопу!
     Ќа  гребне  злости  он  бросил  друга  в  шанзелизейском  капище и стал
уходить, мощно покачиваЯсь  на  гребне  злости,  даже  пнул  ногой  чугунный
стульчик,  оказавшийсЯ  на пути, и, сжав кулак, повернулсЯ на фотовспышку --
узнали, мерзавцы? -- но ни увидел перед собой никого, похожего на репортера,
лишь только десЯтки два разноплеменных лиц, привлеченных -- слегка,  слегка,
конечно,  не  вполне серьезно -- небольшим русским скандалом, и стал уходить
все ниже, все дальше от Ђрки, все  ближе  к  Љонкорду,  все  еще  на  гребне
злости,   но   уже   на  грани  спада,  сквозь  равнодушно-наэлектризованную
несерьезную толпу,  мимо  несерьезности  коммерческих  твердынь  несерьезной
цивилизации, все больше сомневаЯсь в своей правоте, все больше стыдЯсь себЯ,
все  больше  корЯ себЯ за грубость, за хамство по отношению к своему едва ли
не брату --  сколько  нас  было,  мальчиков-врэвакуантов  из  ‘имфи?  ’ретьЯ
ЉлассическаЯ  имени  –арЯ-ЋсвободителЯ.  середина века, дюжина братьев... --
настоЯщие ребЯта, уж никак не "мобилы-дробилы"...
     ‘ этим он исчез. ‹ишь только тот, кто шел за ним,  не  потерЯл  его  из
виду.  …ще  щелчок. ”лаш-лайт. ‘нимок длинного паркинга вдоль аллей, десЯтки
машин и сотни теней. ЌужнаЯ часть фотографии будет нужным образом увеличена.
Љто-то заботитсЯ о реконструкции его жизни. ‚се  сохранЯетсЯ  длЯ  будущего,
хотЯ  и  недалекого.  ‘ам  он,  хоть  и  носитель исторической миссии, живет
утекающей минутой,  нимало  не  заботЯсь  о  ее  ценности,  растрачиваЯсь  в
набегающих  и  утекающих  минутах, выруливание, например, на проезжую часть,
заднЯЯ-переднЯЯ, налево-до-отка-за-направо-до-отказа, черт  бы  побрал  этих
французов, им лишь бы всунуть, а о высовывании никто и не думает, как будто,
пока  они  сосут  свои  аперитивы, все само собой наладитсЯ и все сами собой
разъедутсЯ...   бзык,   потерлись    все    же    бочками    с    раскорЯкой
"ситроеном-дэ-эс"...  поток  впустую пропадающих минут... гнуснейшаЯ вмЯтина
на правой дверце... плати теперь мистеру •ерцу... херцу, мистеру херцу... да
куда  же  Я  опЯть  качу  с  этим  своим  вечным   ощущением   пустЯковости,
второстепенности  своих  деЯний...  что-то  главное  не сделал, что-то самое
важное упустил... о чем Я забыл?.. почему не  оставлЯет  ощущение  чепухи?..
ведь  это  же все нужно! даже и интервью это дурацкое на Ђ‚‘, даже и прием в
честь диссидента... ведь не длЯ себЯ же стараюсь, длЯ €деи...  ведь  это  же
как  раз и есть главное содержание жизни... как же ты, гад ‘абашка, мог менЯ
посчитать "мобилом-дробилом"? Ѓедный ты, бедный шут гороховый! Ќет,  никогда
с  тобой не расстанусь. …сть ли что-нибудь более грустное, чем участь вечных
крымских мальчиков-врэвакуантов?
     ‘ этой минорной, а, стало быть, уже и не злой нотой он рулил по кишащим
пЯтакам Џравого Ѓерега, когда его вдруг пронзила  паническаЯ  мысль:  завтра
лечу в Њоскву, а ничего не купил из того, чего там нет!
     Ќе  купил:  двойных  бритвенных  лезвий,  цветной пленки длЯ мини-фото,
кубиков со вспышками, джазовых пластинок, пены длЯ бритьЯ,  длинных  носков,
джинсов--  о,  Ѓоже!  --  вечное  советское  заклЯтье  --  джинсы! -- маек с
надписЯми, беговых туфель, женских сапог, горных  лыж,  слуховых  аппаратов,
"водолазок",  лифчиков  с  трусиками,  шерстЯных  колготок, костЯных шпилек,
свитеров из  ангоры  и  Љашмира,  таблеток  алка-зельцер,  переходников  длЯ
магнитофонов, бумажных салфеток, талька длЯ припудриваниЯ укромных местечек,
липкой  ленты  "скоч"  да и виски "скоч". тоника, джина, вермута, чернил длЯ
ручек  "паркер"  и  "мон-блан",  кожаных  курток,  кассет  длЯ   диктофонов,
шерстЯного  бельЯ,  дубленок, зимних ботинок, зонтиков с кнопками, перчаток,
сухих специй, кухонных календарей, тампакса  длЯ  менструаций,  фломастеров,
цветных  ниток,  губной  помады,  аппаратов hi-fi, лака длЯ ногтей и смывки,
смывки длЯ лака -- ведь сколько же подчеркивалось насчет смывки!  --  обруча
длЯ  волос,  противозачаточных  пилюль  и  детского питаниЯ, презервативов и
сосок длЯ грудных, тройной вакцины длЯ  собаки,  противоблошиного  ошейника,
газовых  пистолетов,  игры "Њонополь", выключателей с реостатами, кофемолок,
кофеварок, задымленных очков, настенных открывалок  длЯ  консервов,  цветных
пленок   на   стол,  фотоаппаратов  "ЏолЯроид",  огнетушителей  длЯ  машины,
кассетника длЯ машины, насадки S’R длЯ моторного масла, газовых баллонов длЯ
зажигалок и самих зажигалок  с  пьезокристаллом,  клеенки  длЯ  ванны  --  с
колечками!  --  часов  "кварц",  галогенных фар, вЯзаных галстуков, журналов
"Vogue". "ђ1ау bоу", "Down beat", замши, замши и чего-нибудь из жратвы...
     Џриедешь с пустыми  руками,  будешь  неправильно  понЯт.  ‚семи  будешь
неправильно  понЯт.  „аже самый интеллигентный и духовно углубленный москвич
смотрит на иностранца, особенно на крымского гостЯ, с немым  вопросом:  чего
принес?  ‹юбаЯ  ерундоваЯ  штучка  повышает  настроение,  знак присутствиЯ в
природе иной системы жизни, соседства с царством "экономической демократии".
ЌельзЯ ничего не привезти, это свинство -- ничего не привозить в Њоскву. —ас
пик -- западнЯ, негде оставить машину да и бессмысленно, не  заходить  же  в
ѓалери  ‹афайет на полчаса, а через полчаса телевизионщики, нельзЯ ссоритьсЯ
с этой сволочью, то есть  ссоритьсЯ-то  можно,  но  опаздывать  нельзЯ...  а
’атьЯне-то своей <i>ничего</i> не купил!
     ‚  полном  уже  смЯтении  он  увидел  себЯ катЯщим по ”обур ‘ен-Ћнорэ и
вспомнил, что где-то  здесь  расположилсЯ  сногсшибательный  сан-лорановский
магазин. Ќичего не скажешь, повезло товарищу ‹униной!
     Љак  славно,  в  самом  деле,  заниматьсЯ  буржуазной  жизнью!  ‡айти в
прохладный и пустой с тишайшей, успокаивающей музыкой салон, раскланЯтьсЯ  с
поЯвившимсЯ  из  зеркальных  глубин  умопомрачительным  созданием -- зеленые
ресницы, шифоновое  струЯщеесЯ  одеЯние...  Ћн,  она,  оно  молчит,  но  так
смотрит, что перед тобой открываетсЯ целый мир таинственных возможностей.
     €так...     мадам?    месье?..    простите,    мадемуазель,    приЯтнаЯ
неожиданность... итак, мне нужно все длЯ  молодой  дамы,  блондинки,  вашего
роста,  но  вполне  отчетливых очертаний, все, начинаЯ от бра, кончаЯ манто,
включаЯ серьги, браслет и бижу. Џрошу вас  включить  свою  фантазию,  но  не
выключать,  разумеетсЯ, и здравого смысла. ѓоворЯ это, мадемуазель, Я имею в
виду  не  финансы,  но  некоторую   сохранившуюсЯ   еще   кое-где   в   мире
традиционность  полового самоощущениЯ и еще раз подчеркиваю, что потребитель
-- женщина. “лавливаю блики смысла в ваших очах и воздаю вам должное за  то,
что вы добрались до него, то есть до смысла, несмотрЯ на малоудобный длЯ вас
Язык  и  вечную драму ќгейского морЯ, в которую вы погружены по праву своего
воспитаниЯ. Њогу еще добавить, что  в  моем  распорЯжении  всего  пЯтнадцать
минут. Љ ним уже спешила завотделом в мужском коммунистическом костюме.
     ЏЯтнадцать  --  не  пЯтнадцать,  но  через  полчаса он вышел на улицу в
сопровождении трех  сан-лорановских  существ,  несущих  дюжину  коробок  длЯ
удачливой  москвички.  Ѓлижайшее  отделение  могучего "‘имфи-карда" на Ђвеню
Ћпера санкционировало утечку личного капитала на 15 899 франков, ни много ни
мало, как две с половиной тысЯчи тичей. то есть  два  с  половиной  миллиона
русских  военных  рублей.  Џлюс  штраф под щеточкой "рено". Џоклон в сторону
"баклажанчика". Ѓраво, мадам, вы  тоже  дали  волю  своей  фантазии  --  500
франков,  лучше  не придумаешь! Ќу-с, девочки, валите всю эту дрЯнь сюда, на
заднее сиденье. Ќу, нот вам всем по сотне на зубные щетки,  а  вам,  товарищ
мадам,  крепкое  партийное рукопожатие. “ченье ‹енина непобедимо, потому что
оно верно. Ћревуар,  девочки.  …сли  среди  ночи  придет  фантазиЯ  посетить
щедрого  дЯдю, то есть вот этого мальчика, да-да, менЯ, на бульваре ђаспай в
отеле "‘авой", -- милости просим. Џриглашение, конечно,  распространЯетсЯ  и
на вас, товарищ.
     €  также  вы все, телевизионщики Ђ‚‘, спикеры, гафферы, камерамены, всЯ
сволочь, знайте, что Ђндрей ‹учников-- не "мобил-дробил". Ћн -- ‹уч, вот  он
кто...  мотоциклист,  баскетболист  и автогонщик, лидер молодежи 50-х, лидер
плейбойства 60-х, лидер политического авангарда 70-х,  он  лидер.  €  так  в
манере  "золотых  пЯтидесЯтых"  можно  положить руку на плечо одному из этих
современных американских зануд и сказать:
     -- Call me Lootch, buddy!
     €так, на экране ќндрю ‹уч, один из тех, кого называют "ньюз мэйкерами",
производителЯми новостей.
     €нтервью  получалось  забавнейшее.  ‡ануда,  кажетсЯ,  рассчитывал   на
серьезный диалог вокруг да около, вроде бы о проблемах "Љурьера", о том, как
удастсЯ издавать на отдаленном Ћстрове одну из влиЯтельнейших газет мира, но
с  намеками на обреченность как лучниковской €деи, так и газеты, так и всего
ЋЉ. ‘истема ловушек, по которой бычок пробежит к главному убойному  вопросу:
представлЯете ли вы себе свою газету в ‘‘‘ђ?
     -- “  нас,  русских,  богатое воображение, господа. Ќемыслимые страницы
партийной печати -- это тоже продукт  нашего  воображениЯ.  Ђ  что  из  себЯ
представлЯет  наш  невероЯтный  Ћстров?  ‚едь это же не что иное, как тот же
UFO, с заменой лишь одного срединного слова  Unidentifyed  Floating  Object!
‚есь  наш  мир  зиждитсЯ  на  вымыслах  и на игре воображениЯ, поэтому такой
пустЯк, как ежедневный  "Љурьер"  в  газетных  киосках  Њосквы,  представить
нетрудно,  но,  впрочем,  еще  легче  вообразить  себе закрытые газеты из-за
бумажного дефицита, ибо если мы можем  сейчас  вообразить  себе  ђоссию  как
единое  целое,  нам  ничего  не  стоит  понЯть, почему при величайших в мире
лесных массивах мы испытываем недостаток в бумаге.
     ‘легка обалдевший от  этого  слалома  хозЯин  ток-шоу  мистер  •лонхаит
полевым  усилием  подтЯнул отвисшую челюсть. Ќеопознанный Џлавающий Ћбъект--
это блестЯще! Ѓраво, мистер ‹учников. „а-да, ‹уч,  спасибо  вам,  бадди,  мы
надеемсЯ,  что  еще... Љонечно-конечно, и Я благодарю вас, •лоп! Ђ сейчас...
-- Ћн увидел, что камера надвигаетсЯ,  и  быстро  улыбнулсЯ  --  органика  и
металлокерамика сверкнули одной сексуальной полоской. -- „ружба телезвезд по
всем  континентам.  џ не приглашаю вас и страну ароматов, хотЯ почему бы вам
туда не приехать? —итайте! ‚се подробности в "Љурьере"! Ђдье!
     ™елчок. ‘офиты исчисли. ЋтличнаЯ концовка. Ќу. •лоп, нет ли чего-нибудь
выпить? Џростите, Я не пью.  Њистер  ‹учинков.  „а,  •лоп,  Я  вижу,  ты  --
настоЯщий "мобил-дробил. " Џростите, сэр? –елую! Џока!
     Ћн  уже  представлЯл  себе обложку еженедельника -- черный фон. контуры
Љрыма,  красные  буквы  UFЋ  и  обЯзательно  вопросительный   знак.   ‹овкаЯ
журналистскаЯ  метафора...  ‘нова,  в  который  уже раз за сегоднЯшний день,
выплыло: Я -- осатаневший нотный  международный  лавочник,  куда  Я  несусь,
почему не могу остановитьсЯ, не могу вспомнить чего-то главного? —то убегает
от менЯ? Ћткуда вдруг приходЯт спазмы стыда?
     ‘лово  "потный",  увы, не входило в метафорическую систему: от утренней
свежести не осталось и следа -- оливковый пиджак измЯт,  на  голубой  рубахе
темные  разводы.  ЌочнаЯ  улица  возле  телестудии  испарЯла в этот час свой
собственный пот и не принесла ему прохлады. ‚друг он  почувствовал,  что  не
может шевельнуть ни рукой, ни ногой. €ной раз уже стали поЯвлЯтьсЯ такие вот
ощущениЯ:  сорок шесть годков повисли гирьками от плеч до пЯток. „аже голова
не поворачиваетсЯ, чтобы хотЯ бы проводить  взглЯдом  медленно  идущий  мимо
"мерседес",  из  которого,  кажетсЯ,  кто-то  на него смотрит. Џо счастливой
иронии улица называлась рю ЉоньЯк †е. „а-да, конечно же, двойного коньЯка же
поскорее же.
     €так, Џлатон, Ђнализ тирании. “единение..
     Ќу вот, месье, вы уже улыбаетесь, сказал буфетчик. ’Яжелый был день?  ‚
бумажнике  среди  шуршащих  франков  обнаружилсЯ  картонный прЯмоугольник --
приглашение на рю де ‘ент Џер-- прием в честь диссидента. Ќе  пойти  нельзЯ.
…ще одну порцию, силь ву плэ.
     ’рехэтажннЯ  квартира н доме XVI века, покосившиесЯ, натертые до блеска
полы, ревматически искореженные лестницы из могучего  французского  дуба  --
оплот здравого смысла своего времени, гнездо крамолы наших дней.
     ѓости  стоЯли и сидели по всем трем этажам и на лестницах. ”ранцузскаЯ,
английскаЯ, русскаЯ, польскаЯ  и  немецкаЯ  речь.  Џочетный  гость,  пожилой
советский  человек,  говорил  что-то хозЯйке (длинное, лиловое, лупоглазое),
хозЯину  (седое,  серое,   ироничное),   гостЯм,   журналистам,   издателЯм,
переводчикам,  писателЯм, актерам, ультраконсерваторам и экстра-радикалам --
парижское месиво от тапочек-адидасок до туфелек  из  крокодиловой  кожи,  от
значков  с дерзкими надписЯми до жемчужных колье... ‘реди гостей была даже и
одни звезда рока, то ли Љарл Џитерс,  то  ли  Џитер  Љарлтон,  долговЯзый  и
худой,  в  золотом  пиджаке  на  голое тело. Ќепостижимые извивы марихуанной
психологии перекинули его недавно из ‘оюза Љрасных Љхмеров …вропы в Ћбщестно
‘одействии „емократическому Џроцессу ђоссии.
     ‹учников знал диссидента, милейшего московского дЯдечку, еще с середины
60-х годов, не  раз  у  него  сиживал  на  кухне,  философствовал,  подавлЯЯ
неприЯзнь  к  баклажанной икре и селедочному паштету. ЏомнитсЯ, поражало его
всегда словечко "мы". „иссидент тогда еще не был  диссидентом,  поскольку  и
понЯтиЯ  этого еще не существовало, он только еще в разговорах крамольничал,
как и тысЯчи других московских интеллигентов  крамольничали  тогда  в  своих
кухнЯх.  "„а ведь как же <i>мы</i> все времЯ лжем... как <i>мы</i> извращаем
историю... да ведь Љатынский-то лес -- это же <i>наштх</i> рук  дело...  вот
<i>мы</i>  взЯлись  за  разработку  вольфрама,  а технологии-то <i>у нас</i>
современной нет, вот <i>мы</i> и сели в лужу...... и <i>сами</i> <i>себЯ</i>
и весь мир <i>мы</i> обманываем...  "  Љак  и  всех  иностранцев,  ‹учникова
поражало тогда полнейшее отождествление себЯ с властью.
     ‘ейчас,  однако,  он  не  подошел  к виновнику торжества. Ѓудет случай,
пожму руку, может быть, и поцелую, влезать же сейчас  в  самую  гущу  слегка
постыдно.  Ћпершись  на  темно-вишневую  балку XVI века,