им лишь строем рефлексивного познаниЯ, порЯдком аргументов, "эпистемологией". ќто словно составление кадастра земель пригодных длЯ обитаниЯ, подлежащих цивилизации, познаваемых или познанныx, и измерЯютсЯ они "осознанием" или cogito; пусть даже длЯ возделываниЯ самых неблагодарных из этих земель cogito вынуждено становитьсЯ пререфлексивным, а сознание -- нететичным. ”ранцузы -- это как бы землевладельцы, и cogito ЯвлЯетсЯ их рентой. Ћни всегда ретерриториализовались в сознании. Ќапротив, ѓерманиЯ не отказываетсЯ от абсолюта: она пользуетсЯ сознанием, но лишь как средством детерриториализаци и. Ћна хотела бы вновь завладеть греческим планом имманенции -- этой неведомой землей, которую она ныне переживает как свое собственное <I>варварство</I> и свою собственную <I>анархию,</I> после исчезновениЯ древних греков попавшую во власть <I>кочевников</I></FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">15. </SUP></FONT><FONT SIZE=2>Џоэтому она вынуждена постоЯнно</FONT><FONT SIZE=2><BR>
_____________<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">15</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Ћтсылаем к первым строкам предисловиЯ к первому изданию "Љритики чистого разума": <I>"Ђрена</I> этих бесконечных споров называетсЯ <I>метафизикой...</I> ‚начале, в эпоху <I>догматиков,</I> господство метафизики было <I>деспотическим.</I> Ќо так как законодательство носило еще следы древнего</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><I><FONT SIZE=2>варварства,</I> то из-за внутренних войн господство метафизики постепенно выродилось в полную <I>анархию</I> и скептики -- своего рода <I>кочевники,</I> презирающие всЯкое постоЯнное возделывание <I>почвы, --</I> времЯ от времени разрушали гражданское единство. Љ счастью, однако, их было мало, и они поэтому не могли мешать догматикам вновь и вновь приниматьсЯ за работу, хотЯ и без всЯкого согласованного пл<I>ана...</I>" [Љант, "Љритика чистого разума" -- ‘обр. соч. в 6 тт., т. 3, Њ., 1964, с. 73--74. <I>-- Џpuм. перев.</I>] ‘м. также в "Ђнали тике основоположений", в начале главы третьей, знаменитый текст об <I>острове основаниЯ.</I> Љантовские "Љритики" содержат не только "историю", но и прежде всего географию ђазума, где различаютсЯ "поле", "территориЯ" и "область" концепта ("Љритика способности суждениЯ", введение, § 2). ќту географию чистого ђазума у Љанта прекрасно проанализировал †ан-Љле Њартен: Jean-Clet Martin, </FONT><I><FONT SIZE=2>Variations,</I></FONT><FONT SIZE=2> в печати.</P></DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P>136</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>†. „елез / ”. ѓваттари</P><DIR>

<P>расчищать и укреплЯть эту почву то есть зиждить основы. ќта философиЯ одушевлена неистовым желанием основывать, завоевывать; то, чем греки обладали как коренные жители, она получит через завоевание и основание, так что имманентность у нее становитсЯ имманентностью <I>чему-то --</I> ее собственному Ђкту философствованиЯ, ее собственной философствующей субъективности (тем самым cogito получает совсем иной смысл, поскольку служит длЯ завоеваниЯ и закреплениЯ почвы).</P>
<P>‚ этом отношении навЯзчивой идеей ѓермании оказываетсЯ ЂнглиЯ: ведь англичане - это как раз те самые кочевники, что рассматривают план имманенции как движимую и подвижную почву как радикальное поле длЯ опыта, как мир-архипелаг, где они лишь на времЯ раскидывают свои шатры - то нa одном острове, то на другом, а то и прЯмо в морс. Ђнгличане кочуют подревней земле греков -- земле изломанной, фрактализованной, распространившейсЯ на весь мир. Ћ них нельзЯ даже сказать, что они обладают концептами подобно французам или немцам: он лишь приобретают их, они верЯт только приобретенному. € не потому, что все происходит из ощущений, а потому, что приобрести концепт можно лишь обитаЯ где-то, раскинув там свой шатер, приобретЯ привычку. ‚ триединстве "Ћсновать -- Џостроить -- ЏоселитьсЯ" французы играют роль строителей, немцы -- основателей, а англичане -- поселенцев. €м достаточно всего лишь шатра. “ них необычное понЯтие о привычке: привычка приобретаетсЯ в ходе созерцаниЯ и</P></DIR>

<I><P>геофилософиЯ</P></I>
</FONT><FONT SIZE=2><P>137</P><DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P>усвоениЯ созерцаемого. Џривычка носит творческий характер. ђастение созерцает воду, землю, азот, углерод, хлориды и сульфаты и усваивает их, чтобы приобрести концепт самого себЯ и наполнитьсЯ им (enjoyment). Љонцепт есть благоприобретеннаЯ привычка в ходе созерцаниЯ элементов, из которых ты происходишь (отсюда совершенно специфическаЯ "греческость" английской <I>философии,</I> ее эмпирический неоплатонизм). Њы все представлЯем собой созерцаниЯ, а значит привычки. "џ " </FONT><I><FONT SIZE=2>--</I></FONT><FONT SIZE=2> это привычка. ‚сюду, где есть привычка, есть и концепт, а привычки образуютсЯ и исчезают в плане имманенции радикального опыта: они суть "соглашениЯ"</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">16</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Џоэтому всЯ английскаЯ философиЯ -- это вольное и дикое творчество концептов. „ана некотораЯ пропозициЯ: к какому соглашению она отсылает, из какой привычки образуетсЯ ее концепт? ’аким вопросом задаетсЯ прагматизм. Ђнглийское право строитсЯ на обычае или соглашении, тогда как французское -- на договоре (дедуктивной системе), а германское -- на институции (органической целостности). Љогда философиЯ ретерриториализуетсЯ в правовом государстве, то философ становитсЯ профессором философии, однако немец ЯвлЯетсЯ таковым в силу институции и основаниЯ, француз по договору, а англичанин всего лишь по соглашению.</P></DIR>

<P>…сли мирового демократического государства не существует, вопреки мечтам немецкой философии о его основании, то причина в том, что в капитализме</FONT><FONT SIZE=2><BR>
_________<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">16 </SUP></FONT><FONT SIZE=2>Hume, <I>Traitede la nature humaine,</I></FONT><FONT SIZE=2> Ed. Aubier, II, p. 608: "Љогда два человека гребут веслами одной лодки, они тоже делают это по взаимному соглашению, или уговору, хотЯ они никогда не обменивались взаимными обещаниЯми" [„авид ћм. <I>‘очинениЯ в 2-х тт.,</I> т. 1. Њ., 1996, с. 531. -- <I>Џрим. перев.</I></FONT><FONT SIZE=2>]</P>
<P>138</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>†. „елез / ”. ѓваттари</P>
<P>есть только одна мироваЯ <I>вещь --</I> рынок. ‚ отличие от архаических империй, использовавших дополнительные трансцендентные кодировки, капитализм функционирует как имманентнаЯ аксиоматика декодированных потоков (денежных, трудовых, товарных...). Ќациональные государства представлЯют собой уже не парадигмы дополнительных кодировок, но "модели реализации" этой имманентной аксиоматики. ‚ аксиоматике нe модели отсылают к трансцендентности, а наоборот. „етерриториализациЯ государств словно сдерживает детерриториализацию капитала и предоставлЯет ему компенсаторные ретерриториализации. Џри этом модели реализации могут быть самыми разными (демократическими, диктаторскими, тоталитарными...), могут быть реально разнородными, и тем не менее все они изоморфны в своем отношении к</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>мировому рынку, поскольку тот не просто предполагает их, но и сам производит определЯющие их неравномерности развитиЯ. ‚от почему, как это не раз отмечалось, демократические государства настолько тесно свЯзаны с компрометирующими их диктаторскими государствами, что защита прав человека с необходимостью должна включать в себЯ внутреннюю самокритику всЯкой демократии. Љаждый демократ -- это еще и "другой ’артюф" Ѓомарше, ’артюф-гуманист, как говорил <I>Џеги.</I> ќто, разумеетсЯ, не к тому, что после Ћсвенцима мы не можем больше мыслить и что мы все в ответе за нацизм (какое-то нездоровое чувство виновности, которым к тому же страдают одни только жертвы). Џримо ‹еви говорил:</P>
<P>нас не заставЯт считать жертв палачами. Ќо нацизм и концлагерЯ, продолжает он, внушают нам нечто гораздо большее или гораздо меньшее -- "стыд за то, что мы люди" (потому что даже выжившие там были вынуждены идти на сделки, компрометировать себЯ...)</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">17</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Ќе</FONT><FONT SIZE=2><BR>
_________<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">17</SUP></FONT><FONT SIZE=2> ќто "составное" чувство, которое Џримо ‹еви описывает следующим образом: стыд за то, что люди смогли сделать такое, стыд за то, что мы не смогли этому помешать, стыд за то, что мы при этом выжили, стыд за свою униженность и падение. ‘м.: Primo Levi, </FONT><I><FONT SIZE=2>Les naufrages et les rescapes,</I></FONT><FONT SIZE=2> Gallimard (в частности, на с. 42 о "серой зоне с плохо определенными очертаниЯми, котораЯ разделЯет и вместе с тем свЯзывает лагерЯ господ и рабов...").</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>139</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>только наши государства, а каждый из нас, каждый демократ, не то чтобы в ответе за нацизм, но осквернен им. Џроизошла катастрофа: общество братьев или же друзей подверглось такому испытанию, после которого они не могут более смотреть в глаза друг другу и даже каждый сам себе, не ощущаЯ "утомлениЯ" и, быть может, недовериЯ -- которые становЯтсЯ бесконечными движениЯми мысли, которые не отменЯют дружества, но придают ему современную окраску, заменЯЯ собой простое "соперничество" греков. Њы уже больше не греки, и дружество теперь уже не то; Ѓланшо и Њасколо показали, сколь важна эта мутациЯ длЯ самой мысли.</P>
<P>Џрава человека -- это аксиомы; на рынке они могут сосуществовать с другими, в частности с аксиомами безопасности и собственности, которые даже не столько противоречат им, сколько игнорируют их и приостанавливают их действие; Ќицше говорил об этом -- "нечистаЯ смесь или нечистое соседство". Љто может сдержать и поддержать в каком-то порЯдке нищету и детерриториализацию-ретерриториализацию пригородных трущоб, если не мощнаЯ армиЯ и полициЯ, которые уживаютсЯ вместе с демократией? ЉакаЯ социал-демократиЯ не давала приказ стрелЯть, когда нищета выходит за границы своей</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>территории или гетто? Џрава не спасают ни самих людей, ни философию, ретерриториализующуюсЯ в демократическом государстве. Џрава человека не заставЯт нас благословлЯть капитализм. € только очень наивной или очень беспринципной может быть философиЯ коммуникации, притЯзающаЯ реставрировать общество друзей или даже мудрецов, сформировав всеобщее мнение как</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>140</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P ALIGN="RIGHT">†. „елез / ”. ѓваттари</P>
<P>"консенсус", Якобы способный сделать нравственными народы, государства и рынок</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">18</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Џрава человека ничего не говорЯт об имманентных способах существованиЯ наделенного правами человека. € стыд за то, что мы люди, приходитсЯ испытывать не только в экстремальных ситуациЯх, описанных у Џримо ‹еви, но и в самых мелких обстоЯтельствах, перед лицом экзистенциальной низости и вульгарности, преследующих демократии, перед лицом все большего распространениЯ таких способов существованиЯ и мысли-длЯ-рынка, перед лицом ценностей, идеалов и мнений нашей эпохи. ‚сЯ гнусность предлагаемых нам жизненных возможностей становитсЯ Ясна изнутри. Њы не чувствуем себЯ вне своей эпохи -- напротив, мы все времЯ идем на постыдные компромиссы с ней. ќто чувство стыда -- один из самых мощных мотивов философии. Њы в ответе не за жертв, но перед жертвами. —тобы избежать унижениЯ, нет другого средства, кроме как притворЯтьсЯ зверем (рычать, рыть нору, гримасничать, судорожно дергатьсЯ); так и мысль порой напоминает скорее умирающее животное, чем живого человека, хоть бы даже и демократа.</P>
<P>•отЯ философиЯ ретерриториализуетсЯ в концепте, но предпосылку его она не может найти ни в нынешней форме демократического государства, ни в коммуникативном cogito, еще более сомнительном, чем cogito рефлексивное. “ нас нет недостатка в коммуникации -- наоборот, у нас ее даже в избытке, но нам недостает творчества. <I>Ќам не хватает сопротивлениЯ настоЯщему.</I> ’ворчество концептов само по себе обращено к некоей будущей форме, оно взывает к но-</FONT><FONT SIZE=2><BR>
_________<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">18</SUP></FONT><FONT SIZE=2>Љритика "демократического общественного мнениЯ", его американской модели и мистификаций вокруг прав человека или мирового правового государства особенно сильно проведена в[[[ здесь ссылка в самой книге брошена на пол-дороге </FONT><A HREF="mailto:yankos@dol.ru"><U><FONT SIZE=2 COLOR="#0000ff">yankos@dol.ru</U></FONT></A><FONT SIZE=2> ]]]]</P>
</FONT><I><FONT SIZE=2><P>геофилософиЯ</P></I>
</FONT><FONT SIZE=2><P>141</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>вой земле и еще не существующему народу. …вропеизациЯ -- не становление, это всего лишь историЯ капитализма, препЯтствующего становлению порабощенных народов. €скусство и философиЯ сходЯтсЯ в этом пункте -- коррелЯтом творчества ЯвлЯетсЯ у них создание еще отсутствующих земли и народа. € к этому будущему зовут не авторы-популисты, а, наоборот, аристократичнейшие из всех. ќтому народу и этой земле нет места в наших демократиЯх. „емократиЯ -- это большинство, а становление по природе своей есть именно то, что вычитаетсЯ из большинства. Ћтсюда сложнаЯ, неоднозначнаЯ позициЯ многих авторов по отношению к</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>демократии. ‚се еще более запуталось после "дела •айдеггера": да, великий философ действительно ретерриториализовалсЯ в нацизме, и вот вокруг этого начали сталкиватьсЯ самые причудливые мнениЯ, то осуждаЯ его философию, то оправдываЯ ее столь сложными и хитроумными доводами, что не знаешь, что и сказать. Ќе всегда легко быть хайдеггероведом. ‹егче было бы понЯть, если бы подобный постыдный шаг совершил великий художник или великий музыкант (но они-то как раз его и не совершали). Џочему-то это сделал именно</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>философ, как будто в самое сердце философии должен был проникнуть стыд. •айдеггер попыталсЯ вернутьсЯ к грекам через немцев в самый худший момент их истории: как говорил Ќицше, что может быть хуже, чем ожидать грека, а встретить немца? Љазалось бы, как не</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>оказатьсЯ концептам (хайдеггеровским) внутренне оскверненными в результате столь низменной ретерриториализации? Ќо, может быть, вообще во всех концептах содержитсЯ та сераЯ зона неразличимости, где борцы на миг сливаютсЯ на фоне земли и утомленный взглЯд мыслителЯ может принЯть одного за другого -- не только немца за грека, но и фашиста за творца свободы и экзистенции. •айдеггер заплуталсЯ на дорогах ретерриториализа-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>142</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P ALIGN="RIGHT">†. „елез / ”. ѓваттари</P>
<P>ции, ибо дороги эти не отмечены ни вехами, ни парапетом. ‚озможно, этот строгий профессор был безумнее, чем казалсЯ. Ћн неверно выбрал себе народ, землю, кровь. €бо раса, которую призывают к себе искусство или философиЯ, -- это не та раса, что претендует на чистоту, но раса угнетеннаЯ, нечистаЯ, низшаЯ, анархическаЯ, кочевническаЯ, неизбывно находЯщаЯсЯ в меньшинстве; это те самые, кого Љант исключал из путей новейшей Љритики... …сть фраза Ђрто: писать <I>длЯ</I> безграмотных -- говорить длЯ безъЯзыких -- мыслить длЯ безголовых. Ќо что значит здесь "длЯ"? ќто не "обращаЯсь к..." и даже не "вместо...". ќто значит "перед лицом...". ќто вопрос становлениЯ. Њыслитель -- не безголовый, безъЯзыкий или безграмотный, но становитсЯ ими. Ћн становитсЯ индейцем, вновь и вновь становитсЯ им -- возможно, "длЯ того", чтобы тот индеец, который действительно индеец, сам стал кем-то другим и вырвалсЯ из своей агонии. Њы мыслим и пишем даже длЯ зверей. Њы становимсЯ зверем, чтобы и зверь тоже стал чем-то иным. ЂгониЯ крысы или казнь коровы остаютсЯ присутствовать в мысли -- не из жалости, но в качестве зоны взаимообмена между человеком и животным, где от одного что-то переходит к другому. ќто и есть конститутивное отношение философии с не-философией. ‘тановление всегда двойственно, и именно в таком двойном становлении образуютсЯ грЯдущий народ и новаЯ землЯ. ”илософ должен стать не-философом, чтобы не-философиЯ стала землей и народом философии. „аже такой рассудительный философ, как епископ Ѓеркли, все времЯ говорит: мы ирландцы, чернь... Ќарод находитсЯ внутри философа, потому что это "становление народом", но длЯ этого нужно, чтобы и философ находилсЯ внутри народа, как столь же беспредельное становление. Љонечно, художник или философ неспособны сотворить новый народ, они могут лишь призывать его -- изо всех своих</P>
<I><P>геофилософиЯ</P></I>
</FONT><FONT SIZE=2><P>143</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>сил. Ќарод может быть сотворен только в страшных страданиЯх и уже не может больше заниматьсЯ искусством или же философией. Ћднако книги по философии и произведениЯ искусства тоже содержат в себе свою невероЯтную сумму страданий, позволЯющих предчувствовать пришествие нового народа. Ћбщим длЯ них ЯвлЯетсЯ сопротивление -- сопротивление смерти, сопротивление рабству, сопротивление нетерпимому, сопротивление позору, сопротивление настоЯщему.</P>
<P>‚ этом двойном становлении детерриториализа-циЯ встречаетсЯ с ретерриториализацией. ‡десь уже почти и не различить коренного жителЯ и чужеземца, потому что чужеземец становитсЯ коренным длЯ того, кто сам не коренной, в то времЯ как коренной житель становитсЯ чужим -- самому себе, своему классу, нации, Языку: мы говорим на одном Языке, и однако же Я вас не понимаю... ‘тановитьсЯ чужим самому себе, своему Языку и народу -- не есть ли это характернаЯ черта философа и философии, их "стиль", так называемаЯ "философскаЯ заумь"? <I>€так, философиЯ ретерриториализуетсЯ трижды:</I> сначала в прошлом -- в древних греках, потом в настоЯщем -- в демократическом государстве, и наконец в будущем -- в новом народе и новой земле. ‚ этом зеркале будущего странно искажаетсЯ облик и греков и демократов.</P>
<P>“топиЯ -- не очень хороший концепт, так как, даже будучи противопоставлена €стории, она все еще соотноситсЯ с нею и занимает в ней место в качестве идеала или мотивации. ‡ато становление -- вот настоЯщий концепт. Ћно рождаетсЯ в €стории и вновь впадает в нее, но при этом ей не принадлежит. ‚ самом себе оно не имеет ни начала ни конца, а только середину. ’аким образом, оно не столько исторично, сколько географично. ’аковы революции и дружеские общества, общества сопротивлениЯ, ибо творить -- значит сопротивлЯтьсЯ; все это чистые становлениЯ, чис-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>144</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P ALIGN="RIGHT">†. „елез / ”. ѓваттари</P>
<P>тые событиЯ в плане имманенции. €сториЯ улавливает в событии лишь то, как оно совершаетсЯ в состоЯниЯх вещей или жизненном опыте; событие же в своем становлении, в своей собственной консистенции, в своем самополагании как концепта -- неподвластно €стории. Џсихосоциальные типы историчны, а концептуальные персонажи суть событиЯ. €ногда мы стареем, следуЯ €стории, вместе с нею, а иногда становимсЯ старыми в каком-то совершенно неуловимом событии (не том ли самом, которое позволЯет поставить проблему "что такое философиЯ"</FONT><FONT SIZE=2>?</FONT><FONT SIZE=2>). ’ак же и с теми, кто умирает молодым, длЯ такой смерти тоже есть разные способы. Њыслить -- значит экспериментировать, но экспериментирование -- это всегда нечто совершающеесЯ сейчас, нечто новое, примечательное, интересное, которое заменЯет собой видимость истины и оказываетсЯ требовательнее, чем она. ‘овершающеесЯ сейчас -- это не то, что кончаетсЯ, но и не то, что начинаетсЯ. €сториЯ же не есть экспериментирование, это всего лишь совокупность условий -- пожалуй, даже негативных, -- делающих возможным экспериментирование с чем-то таким, что ей неподвластно. Ѓез истории экспериментирование оставалось бы неопределенным, необусловленным, но само экспериментирование не исторично -- оно философично.</P>
</FONT><B><FONT><P>пример IX</P><DIR></B>

</FONT><FONT SIZE=2><P>“ Џеги есть выдающаЯсЯ философскаЯ книга, где объЯснЯетсЯ, что существует два способа рассматривать событие -- при первом способе мы идем <I>вдоль</I> событиЯ, отмечаем, как оно свершаетсЯ, чем обусловлено и как загнивает в истории, при втором же способе мы поднимаемсЯ к началу событиЯ, располагаемсЯ в нем как в становлении, одновременно и омолаживаемсЯ и стареем в нем, проходим сквозь все его составлЯющие или своеобразные чертЯ. Ѓывает та к, что в истории, по крайней мере внешне, ничего не менЯет-</P></DIR>

<I><P>геофилософиЯ</P></I>
</FONT><FONT SIZE=2><P>145</P><DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P>сЯ, в событии же менЯетсЯ все, и мы сами менЯемсЯ в событии: "Ќичего не произошло. Ђ целаЯ проблема, которой не виделось конца, целаЯ безысходнаЯ проблема... внезапно перестает существовать, и мы сами не понимаем, о чем вообще толковали"; проблема перешла в другие проблемы;</P>
<P>"ничего не произошло, а у нас уже новый народ, новый мир, новый человек" </FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">19</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Љак выражаетсЯ Џеги, это уже не историческое и не вечное, а <I>межвечное (Inteniel).</I> Џеги был вынужден создать слово, чтобы обозначить новый концепт и его составлЯющие, его интенсивности. Ќе правда ли, это очень похоже на то, что далекий от Џеги мыслитель обозначал словами "несвоевременное" </FONT><I><FONT SIZE=2>(Intempestif),</I></FONT><FONT SIZE=2> "неактуальное" </FONT><I><FONT SIZE=2>(Inactuel),</I></FONT><FONT SIZE=2> -- это то облако неисторического, которое не имеет ничего общего с вечным, то становление, без которого ничего не свершилось бы в истории, но которое не совпадает с нею. ЏроходЯ под историей древних греков и современных государств, оно приводит в движение новый народ и новую землю -- как бы стрелу или диск нового мира, который постоЯнно совершаетсЯ, совершаетсЯ сейчас: "противодействовать времени и тем самым воздействовать на времЯ, ради (как Я надеюсь) иного, грЯдущего времени". Џротиводействовать прошлому и тем самым воздействовать на настоЯщее, ради (как Я надеюсь) будущего -- но это будущее не есть будущее истории, хотЯ бы даже и утопическое, это бесконечное ‘ейчас, то Nun, которое уже Џлатон отличал от любого настоЯщего времени; это €нтенсивное или Ќесвоевременное, не мгновение, а становление. Њожет быть, это еще и то, что ”уко называл <I>Ђктуальным?</I> Ќо как же этот концепт может теперь получить название "актуального", коль скоро Ќицше называл его "неактуальным"? „ело в том, что длЯ ”уко важнее всего различие между настоЯщим и актуальным. Ќовое, интересное -- это актуальное. Ђктуальное -- это не то, что мы есть, а то, чем мы становимсЯ, то, в процессе становлениЯ чем мы находимсЯ, то есть €ное,</FONT><FONT SIZE=2><BR>
______<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">19</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Peguy, <I>Clio,</I> Gallimard,p.266--269.</P></DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P>146 †. „елез / ”. ѓваттари</P><DIR>

<P>наше становление - иным. Ќа против того, настоЯщее -- это то, что мы есть, а следовательно то, чем мы уже перестаем быть. Ќам следует разграничивать не только принадлежащее прошлому и настоЯщему, но и, более глубоко, принадлежащее настоЯщему и актуальному</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">20</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Ђктуальнoe не предвосхищает собой, пусть даже yтопически, наше историческое будущее; оно представлЯет собой "сейчас" нашего становлениЯ. Љогда ”уко с восхищением пишет, что Љант поставил проблему философии не по отношению к вечности, а по отношению к "сейчас", он имеет в виду, что дело философии -- не созерцать вечное и нe рефлексировать историю, а диагностировать наши актуальные становлениЯ; это становление-революционным, которое, согласно самому же Љанту, не совпадает ни с прошлым, ни с настоЯщим, ни с будущим революций. Cтaновление-демократическим, не совпадающее с реальными правовыми государствами, или даже становление-греческим, несовпадающее с реальными древними греками. <I>„иагностировать</I> становлениЯ в каждом настоЯщем или прошлом -- таков долг, который Ќицше предписывал философу как врачу, "врачу цивилизации", или изобретателю новых имманентных способов существованиЯ. ‚ечнаЯ философиЯ, а равно и историЯ философии, уступают место становлению-философским. Љакие становлениЯ пронизывают нас ныне, уходЯ в историю, но не из нес приходЯ -- вернее, приходЯ из нее лишь затем, чтобы из нее выйти? Њежвечное, Ќесвоевременное, Ђктуальное -- все это примеры концептов в философии, концепты-образцы... € если один философ называет Ђктуальным то, что другой называл Ќеактуальным, то просто благодарЯ особому шифру этого концепта, тем его соседЯм и составлЯющим, легкое смещение которых может повлечь за собой, по словам Џеги, изменение целой проблемы (у Џеги -- ‚ременно-вечное, у Ќицше -- ‚ечность становлениЯ, у ”уко -- ‚нутреннее внешнее).25).</FONT><FONT SIZE=2><BR>
________<BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">19</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Peguy, <I>Clio,</I> Gallimard,?. 266-- <I>269. <BR></I>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">20</SUP></FONT><I><FONT SIZE=2></I> Foncault. <I>L'Archeolovie du savoir.</I> Gallimard. o. 172.</P></DIR>

<P><HR></P>
<P>&nbsp;</P><DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P>&nbsp;„алее...</P></DIR>

</FONT><FONT SIZE=2><P><HR></P><DIR>

<B><P>&nbsp;</P></DIR></B>
</FONT>