вский неопределенным тоном.
     - ’ы изменЯл мне с Њадзей,  -  шутливо продолжала панна …вфемиЯ,  - так
что Я имела право мстить.  Ќо,  клЯнусь,  что бы ни говорили люди,  это было
самое невинное средство. ЉлЯнусь тебе, ‹юдвик!
     Ћни поднЯлись на крыльцо дома,  в густую тень винограда.  Џанна …вфемиЯ
оперлась ручками на плечи жениха и нежно коснулась губами его лба.
     - ЉлЯнусь тебе,  - сказала она, - ты первый мужчина, которого Я этим...
подарила!
     - €г-ра-ла? - повторил пан ‹юдвик.
     - Љонечно! Ќеужели ты допускал что-нибудь другое? ‡наешь, Я даже готова
обидетьсЯ!
     Џан  ‹юдвик осторожно отстранилсЯ.  Љогда  на  лицо  его  упал  отблеск
лунного света,  панне …вфемии показалось, что перед нею стоит какой-то чужой
мужчина.
     - €грала, - шептал он, - и так невинно, что...
     - —то?..  џ вижу,  до тебЯ дошла какаЯ-то грЯзнаЯ клевета,  -  в испуге
прервала она жениха.
     - џ  презираю сплетни!  -  ответил он.  -  ђечь идет не о клевете,  а о
смерти человека...
     - Ђх! - крикнула панна …вфемиЯ, падаЯ на скамью.
     —ерез  минуту  на  ее  крик  выбежала заседательша в  белом  шлафроке с
шлейфом, а за нею заседатель.
     - ”емцЯ,  что это зе-еначит?  -  спросила мать. - џ полагала, де-ерогой
‹юдвик...
     Ќо  дорогого ‹юдвика  и  след  простыл.  Ћн  стремглав пустилсЯ бежать,
выбираЯ места, на которые падала тень от домов.
     Љогда он примчалсЯ домой и вошел в комнату к сестре, больнаЯ дама, даже
не поднимаЯ к глазам лорнета, в тревоге воскликнула:
     - —то с тобой?
     ’акое у  него было дикое выражение лица,  и в таком беспорЯдке была его
одежда.
     Ћн выпил воды, сел рЯдом с сестрой и сказал низким голосом:
     - ‘естрица, вы должны дать мне денег. ‡автра утром Я уезжаю...
     - Људа? ‡ачем? Ђ Я?
     - Људа? Људа хотите, а вы приедете вслед за мной! “едем отсюда!
     - Ђ ”емцЯ?
     - џ не хочу ”емци! ‡нать ее не хочу, слышать о ней не хочу! ќта девушка
не  только имеет наглость утверждать,  что играла,  слышите,  иг-ра-ла  этим
несчастным чинушей, но даже не понимает, что она говорит!
     ќкс-паралитичка щелкнула пальцами, как гренадер.
     - ‡наешь,  -  сказала она,  -  ты правильно делаешь, что не женишьсЯ на
ней!  ‚от уже целую неделю Я  оплакиваю этот брак.  ќта девушка не длЯ тебЯ.
Ћна...
     - ‘лава богу!  -  с горечью прервал сестру пан ‹юдвик.  -  Џочему же вы
раньше не сказали мне об этом?
     - ЃоЯлась, милый, боЯлась тебЯ... ‘ некоторых пор ты стал страшен! ‚сех
вызываешь на поединок, не даешь говорить, хлопаешь дверью...
     Ћни проговорили до рассвета,  плача и  обнимаЯ друг друга.  ‚ четвертом
часу утра пан ‹юдвик послал слугу за  спешной почтовой каретой,  а  в  пЯтом
часу уехал;  сестра нежно простилась с ним,  и движениЯ ее были при этом так
свободны, как будто она не знала даже самого слова "паралич".
     ‚  истории  €ксинова отъезд  пана  ‹юдвика ЯвилсЯ  венцом  целого  рЯда
великих событий.
     Ќадо сознатьсЯ,  иксиновскаЯ интеллигенциЯ правильно оценила положение.
Њестечковые сплетни утихли,  люди стали серьезными.  ‘упруга пана нотариуса,
супруга его помощника и  особенно заседательша в тот день совсем не выходили
из дому.  Ќесравненный женский такт подсказал им,  что в такую важную минуту
жены должны отойти на задний план и оставить поле деЯтельности мужьЯм.
     €  мужьЯ  стали действовать.  Џрежде всего каждый из  них  направилсЯ в
одиночку на  почту,  чтобы удостоверитьсЯ,  в  самом ли  деле пан Љруковский
выехал  спешной  почтовой  каретой  и   к   тому  же  в   пЯть  часов  утра?
“достоверившись,  что это действительно так,  обозрев бричку, котораЯ умчала
пана ‹юдвика и  почтальона,  который отвез его,  каждый супруг поворачивал к
аптеке.
     ќто место всем показалось самым подходЯщим длЯ всестороннего обсуждениЯ
вопроса о том,  уехал ли пан Љруковский по какому-нибудь неожиданному (может
быть,  денежному?)  делу,  или уехал вовсе не по делу.  Ђ  в  этом последнем
случае: порвал ли с невестой и по какой причине это сделал?
     —еловек шесть собралось в  аптеке,  но все хранили молчание,  достойное
римских  сенаторов.  Ќаконец  молчание стало  настолько тЯгостным,  что  сам
хозЯин почувствовал, что надо сказать хоть несколько слов.
     - Џрошу прощеньЯ, - начал он, - одно несомненно...
     - —то Љруковский уехал, - закончил нотариус.
     - ќто само собой...  Ќесомненно же  то,  что €ксинов становитсЯ большим
городом.  Њинуточку  вниманиЯ,  милостивые государи:  скандал  на  концерте,
разрыв между  паном Љруковским и  панной Ѓжеской,  предложение,  которое пан
Љруковский сделал нашей  милейшей панне …вфемии,  самоубийство –инадровского
и... сегоднЯшний отъезд...
     Ђптекарь перевел дух.
     - Њилостивые государи,  это уже не €ксинов,  -  продолжал он, - это уже
почти ‚аршава.  ’олько в ‚аршаве,  что ни день, кто-нибудь дает концерт, что
ни день, кто-нибудь кончает жизнь самоубийством...
     - —то ни день, кто-нибудь уезжает, - почтительно вставил нотариус.
     Ђптекарь смешалсЯ.  Љ  счастью,  показалась хозЯйка и пригласила гостей
закусить.
     Љ каким выводам пришли мужьЯ во времЯ закуски, об этом не дозналсЯ даже
пан провизор.  Ћн догадалсЯ только,  что все,  вероЯтно, сожалели о том, что
почтенное семейство заседателЯ оказалось в таком щекотливом положении.  ‚едь
все они были друзьЯми заседателЯ,  и,  когда выходили из  квартиры аптекарЯ,
мины у  них  были неопределенные,  как  у  людей,  которые не  нашли причины
утешитьсЯ, но и не хотЯт обнаружить своей печали.


                              ѓлава двадцатаЯ

                               ‘частливые дни

     Џо странному стечению обстоЯтельств в то самое времЯ, когда в семействе
заседателЯ началась полоса  несчастий,  в  доме  доктора  Ѓжеского случилось
несколько приЯтных неожиданностей, особенно длЯ Њадзи.
     Џан  ќфоский,  у  которого лежали деньги Њадзи,  по  первой же  просьбе
докторши привез триста рублей.  ќту  сумму пани  ЃжескаЯ была  должна сестре
пана Љруковского,  а поскольку ЊадзЯ отвергла пана ‹юдвика и отношениЯ между
двумЯ семействами были порваны, докторша тотчас отнесла деньги больной даме.
     ќкс-паралитичка принЯла пани Ѓжескую любезно,  но церемонно,  и  триста
рублей взЯла.  Ћднако на  следующий же  день она лично сделала визит доктору
Ѓжескому и горЯчо поблагодарила его за заботу об ее здоровье.
     - џ, - закончила больнаЯ дама, - все оттЯгивала наши расчеты с вами.
     - Љакие? - спросил доктор.
     - Ќо ведь Я уже год ничего не плачу вам за визиты! Њы в самом недалеком
будущем,  наверно,  покинем с ‹юдвиком €ксинов, поэтому примите, пожалуйста,
этот гонорар. џ вас очень, очень прошу...
     „елать было нечего.  Ѓжеский взЯл деньги и  убедилсЯ,  что это те самые
триста рублей, которые накануне его жена вручила больной даме.
     „овольный и несколько смущенный, он позвал жену и дочь к себе в кабинет
и произнес следующую речь:
     - Њатушка!  џ знаю,  что ЊадзЯ вернула наш долг из своих денег.  Ќу, не
притворЯйтесь,  будто вы удивлены:  Я  говорю о  трехстах рублЯх.  ќти самые
деньги сестра пана ‹юдвика уплатила мне за визиты,  а потому, ЊадзЯ, получай
назад свои триста рублей!
     ’рудно с  точностью сказать,  четверть ли часа прошло или,  может,  все
полчаса,  прежде чем ЊадзЯ взЯла у  отца свои столько раз помЯнутые деньги и
отдала их на хранение матери.  ‚ ее сознании никак не укладывалось,  что она
обладательница такого  огромного капитала,  и  просто  голова  кружилась при
мысли о том,  что она может сделать с такой кучей денег!  ’риста рублей! „лЯ
человека,  который иной раз за целую неделю не расходовал на себЯ ни единого
злотого, - это целое состоЯние!
     Џрошло несколько дней,  ЊадзЯ опомнилась, поразмыслила и рассудила, что
надо стать перед матерью на колени и умолЯть ее взЯть из этих трехсот рублей
столько,  сколько нужно на обучение ‡оси,  а  из оставшейсЯ суммы удержать с
нее, старшей дочери, в строгой тайне от отца, за завтраки, ужины и обеды.
     "Џусть мама обращаетсЯ со мной, как с посторонней. Џусть возьмет с менЯ
столько,  сколько взЯла бы за стол с чужой девушки.  ’олько пусть на менЯ не
обижаетсЯ..."  -  думала ЊадзЯ,  выжидаЯ удобного случаЯ,  когда мать  будет
посвободней и настроение у нее будет получше.
     Ќо в тот самый вечер,  когда она увидела мать в саду и хотела подойти к
ней и сказать:
     "Њама, у менЯ к вам большаЯ, большаЯ просьба! „а, да, пребольшаЯ!.."
     €менно в эту минуту вошел почтальон и вручил Њадзе казенный пакет.
     €зумленнаЯ ЊадзЯ вскрыла пакет и  нашла в  нем  разрешение на  открытие
частной двухклассной женской школы с приготовительным классом!
     Ћт радости у нее голова закружилась. Ћна танцевала по комнате, целовала
казенную бумагу,  потом  выбежала на  кухню,  чтобы  обнЯть  мать.  Ќо  мать
разговаривала с  крестьЯнином,  который  арендовал  у  них  землю,  и  ЊадзЯ
побежала в сад и начала обнимать и гладить свой любимый каштан. …й казалось,
что счастье у  нее уже в  руках и  никто не может разбить его.  Ћна получила
разрешение открыть школу,  деньги у  нее в  руках,  какие же  могут быть еще
препЯтствиЯ? ђазве только она умрет, или €ксинов сквозь землю провалитсЯ.
     Ќо она не умрет, потому что бог послал ее в €ксинов длЯ того, чтобы она
открыла здесь школу.  ђазве в  костеле не дала ей знак сама богоматерь,  что
понимает  ее  печаль  и  внемлет  ее  молитве?   Ђ  мальчики,   которые  так
безобразничали во времЯ процессии,  не веленье ли это небес,  указующих, что
она должна занЯтьсЯ воспитанием иксиновских детей?
     "‚едь здесь несколько сот детей,  -  думала она, - стало быть, полсотни
могут ходить в  школу.  …сли  Я  даже с  тридцати человек получу по  рублю в
месЯц,  вот уже и жалованье,  и семье можно помочь, потому что столоватьсЯ Я
буду у мамы..."
     Ќаконец в комнате отца ей удалось поймать обоих родителей.
     - Њама! Џапочка! - крикнула она. - џ получила разрешение открыть школу!
     € она запрыгала, обеими руками поднЯв над головой драгоценную бумагу.
     Ќо мать равнодушно пожала плечами, а отец, едва взглЯнув на разрешение,
улыбнулсЯ и сказал:
     - Ќу,  в  таком  случае,  милаЯ пани  начальница,  займись прежде всего
воспитанием... нашей Њадзи и научи ее быть серьезной!
     Њадзю словно обдало холодом.
     - Џапочка, вы смеетесь?
     - Ќет, дитЯ мое. Ќо только, что ты сделаешь с этой бумагой?
     - ‘ейчас же открою приготовительный класс.  „еньги у  менЯ есть,  сниму
комнату на старом постоЯлом дворе, столЯр сделает парты и классную доску...
     - € у этой доски ты будешь давать уроки партам,  -  прервал ее отец.  -
ђазве у тебЯ есть ученики?
     - Ђх,  папочка,  найдутсЯ!  џ здесь уже кое с кем разговаривала.  Њожно
набрать много учениц!
     - ’огда уступи человек пЯть здешнему учителю,  а то он, беднЯга, терпит
страшную нужду, - ответил отец.
     - Ћ,  боже!  -  с огорчением воскликнула ЊадзЯ.  -  ’ак вот как вы менЯ
поощрЯете? ‚ы, папочка, шутите, а мама молчит...
     - џ со вчерашнего днЯ знаю, что у тебЯ есть разрешение, - махнула рукой
мать.  -  ‡осЯ писала мне,  что за  твой пансион начальница выражала ей свое
недовольство. Ћна жаловалась, что ты ее разоришь.
     ЊадзЯ остановилась посреди комнаты, ломаЯ руки.
     "—то это значит?  -  думала она.  -  Њне всегда твердили,  что Я должна
зарабатывать себе на  жизнь,  но  что  же  случилось сегоднЯ,  когда Я  хочу
работать?  Ћтец  смеетсЯ  надо  мной,  мама  равнодушна,  а  начальница ‡оси
жалуетсЯ,  что Я ее разорю? џ ее разорю! ќто Я-то могу кого-нибудь разорить!
Ѓоже милостивый, что же здесь такое творитсЯ?"
     €  в  одну  минуту беспредельнаЯ радость сменилась в  ней  безграничным
отчаЯнием.  Ћна была потрЯсена тем,  что никто ее не понимает, страх охватил
ее  перед  неизвестностью,  но  больше  всего  душу  ее  терзали  сожаленьЯ,
сожаленьЯ о  тех  надеждах,  которые она так давно лелеЯла и  которые,  едва
начав исполнЯтьсЯ, уже рассыпаютсЯ в прах.
     Ћтец подошел к Њадзе и, погладив ее по подбородку, весело спросил:
     - —то за гримаска? ‚ид у тебЯ такой, точно ты с неба свалилась.
     - —то же мне теперь делать, папочка? - прошептала ЊадзЯ.
     - Ђх,  ты моЯ беднЯжечка!  -  ответил отец,  прижимаЯ ее к груди. - —то
тебе делать? „а разве у тебЯ нет отца с матерью?
     - Ќо, папочка! - вспыхнула ЊадзЯ. - ђазве Я могу жить без цели и труда?
…сть ваш хлеб,  когда мне кусок в  горло нейдет,  точно он краденый?  џ ведь
знаю, что вам самим тЯжело, и если не могу сейчас помогать вам, то не хочу и
объедать вас!
     Ћна  упала  на  колени  и,  протЯнув к  родителЯм руки,  воскликнула со
слезами:
     - ЉлЯнусь,  что после каникул Я не буду есть у вас даром! Ќе могу Я, не
могу!  Џапочка,  поймите менЯ, - говорила она, обращаЯсь к отцу. - „айте мне
совет,  а то Я...  умру тут у вас,  потому что не могу жить вашим трудом, не
могу объедать вас!
     Њать вскочила со  стула,  отец схватил Њадзю в  объЯтиЯ и,  покрываЯ ее
поцелуЯми, усадил на диван.
     - Ћх,  уж эта мне экзальтациЯ,  эта экзальтациЯ! - говорил он. - Ќу что
ты, девочка, вытворЯешь? Љак могла ты бросить отцу такие слова? Ћна не будет
есть у  нас даром,  слыхано ли  дело?  Ћна умрет!  Ђх,  ты дурочка!  Ђх,  ты
негодница!  ‚от  велю  укоротить тебе  платьице и  отвести в  нашу начальную
школу!  ’ы  сама должна еще  учитьсЯ в  пансионе,  а  не  открывать пансион,
девчонка!
     - Ќе могу Я бездельничать,  не могу объедать вас! Ќе могу, и кончено! -
со слезами повторЯла ЊадзЯ.
     Ћтец все прижимал ее к груди,  а когда она стала успокаиватьсЯ,  мигнул
матери.  „окторша,  у которой все лицо покрылось красными пЯтнами,  вышла из
кабинета.
     - ЊадзЯ, ну давай поговорим толком, - сказал доктор, когда мать ушла. -
’ы прекраснаЯ дочь, благороднаЯ девушка, но...
     ’ут он хлопнул себЯ по коленЯм и прибавил:
     - ‘кажи мне: чего ты, собственно, хочешь?
     - Ќе хочу жить на ваш счет,  не хочу висеть у  вас на шее!  “ вас самих
ничего нет, - ответила ЊадзЯ, положив голову отцу на плечо.
     - Ќу вот и прекрасно!.. Ќо что же ты хочешь предпринЯть?
     - “ менЯ ведь разрешение открыть пансион...
     - Џревосходно! Ђ ученицы у тебЯ есть?
     - Ѓудут.
     - Ђ  если не будет?  Ђ если содержание пансиона обойдетсЯ дороже твоего
заработка, что тогда?
     - Џапочка,  вы  все  времЯ или смеетесь надо мной,  или обескураживаете
менЯ, - уже веселее ответила ЊадзЯ.
     - Ќет,  девочка,  Я тебЯ не обескураживаю! Њожет, Я и ошибаюсь, но Я не
разделю твоей радости до тех пор, пока не увижу, что все идет хорошо. ‚идишь
ли,   чем   меньше  человек  радуетсЯ  своим   планам  и   больше  предвидит
разочарований,   тем   меньше  придетсЯ  ему  печалитьсЯ,   если  планы  его
расстроЯтсЯ. Џонимаешь?
     - Ќо почему мои планы расстроЯтсЯ?
     - џ не говорю, что они расстроЯтсЯ. Ќо ты ставишь перед собой серьезную
цель,  и Я хочу предупредить тебЯ, что надо заранее сказать себе: может, все
пойдет хорошо,  а  может,  и  нет,  и  -  что же делать,  если замысел вдруг
сорветсЯ?
     - Џогодите,  папочка, Я вам вот что скажу: у менЯ предчувствие, что все
будет хорошо!
     „октор улыбнулсЯ.
     - “ твоей матери два раза в год бывает предчувствие, что она выиграет в
лотерее главный выигрыш.  €  что ты скажешь?  ‡а десЯть лет она едва вернула
стоимость нескольких билетов.
     - Џапочка,   вы  все  времЯ  менЯ  обескураживаете!  -  топнув  ножкой,
воскликнула ЊадзЯ.
     - Ќет,  нет!  џ  только об одном прошу тебЯ:  прежде чем открывать свой
пансион,  подумай, что делать, если замысел сорветсЯ, а деньги ты потерЯешь.
Ђ когда придумаешь, что делать, скажи мне. ‹адно?
     - ‹адно!  …сли хотите, папочка, Я всю ночь буду думать, что мне в жизни
никогда ни в чем не будет удачи! ‹адно, если хотите!
     - Ђх,  какаЯ  ты  все-таки  баба!  Ќу  что  вам,  бабам,  толковать  об
эмансипации,  если  вы  рассуждать  не  умеете?  џ  тебе  говорю:  подготовь
какой-нибудь план на случай неудачи.
     - “ менЯ есть план!  -  воскликнула ЊадзЯ. - џ сейчас напишу в ‚аршаву,
чтобы мне после каникул нашли место учительницы.  Ќе будет пансиона,  уеду в
‚аршаву...
     - ’ы просто сумасбродка!
     - “еду,  папочка!  џ  не  могу  сидеть  у  вас  на  шее!  џ  хочу  сама
зарабатывать себе на  жизнь!  ‡десь,  в  этой комнате,  Я  дала себе слово и
сдержу его!  ‚ы сердитесь, папочка? - прибавила она, умильно заглЯдываЯ отцу
в глаза.
     „октор задумалсЯ.  Ќе потому, что аргументациЯ была нова, а потому, что
он услышал ее из уст собственной дочери.  ќто показалось ему такой странной,
такой неслыханной вещью! Ћн почувствовал в эту минуту с небывалой силой, что
его дочь уже личность и  принадлежит к другому поколению,  которого он почти
совсем не знает.
     - …сли бы ты была постарше! - сказал он в смущении.
     - Џостарею, папочка, и Я! - печальным голосом ответила ЊадзЯ.
     Ћтец поднЯлсЯ с  дивана,  прошелсЯ по комнате и вдруг остановилсЯ перед
дочерью.
     - „а,  трудное это дело!  -  сказал он.  -  џ над тобой уже не властен.
„елай что хочешь,  и да благословит тебЯ бог!  ’олько,  -  прибавил он, - не
забывай, что во мне ты всегда найдешь самого верного друга!
     ‘лезы покатились у него из глаз, но он сдержалсЯ.
     ‘тарые часы пробили десЯть; ЊадзЯ пожелала отцу спокойной ночи и ушла к
себе. „евушке казалось, что она холодна, как камень, но она чувствовала, что
рассыплетсЯ в прах,  изойдет слезами, если хоть на минуту перестанет владеть
собой.
     Ћна  села  за  столик,  прикрыла лампу  абажуром и  начала писать панне
Њалиновской.  Ќо  когда она  дошла до  слов:  "Џосле каникул мне,  вероЯтно,
понадобитсЯ работа,  прошу  вас  подыскать длЯ  менЯ  какое-нибудь  месте  в
‚аршаве..." - крупнаЯ слеза скатилась у нее на бумагу.
     Ћна взЯла чистый листок и, закрываЯ платком рот, чтобы никто не услышал
ее тихих рыданий,  снова начала писать.  ѓорЯчие слезы текли на платок и  на
руку,  а  сердце у  нее  так  болело,  будто это  письмо было  ее  последним
прощаньем с семьей.
     ’акой  это  обыденный случай,  когда  юнаЯ  и  хрупкаЯ девушка покидает
родное гнездо,  чтобы броситьсЯ в  водоворот жизни!  Ќо  ты  один,  господи,
знаешь, сколько таитсЯ за этим страданий!


                           ѓлава двадцать перваЯ

                               ЌоваЯ союзница

     Ќесколько дней  после  этого  €ксинов снова шумел:  разнессЯ слух,  что
панна ЃжескаЯ, лучшаЯ ученица пани ‹Яттер, открывает пансион.
     €  снова  образовались  две  партии.  ‡аседательша заЯвила  на  площади
майору, что если бы ”емце пришлось вторично пережить возраст молочных зубов,
то даже при этом условии она не отдала бы ее под начало Њадзе.  ‘упруга пана
нотариуса,  которую небо не  благословило потомством,  тоже утверждала,  что
если бы господь бог, вместо четырех мопсиков, послал ей четырех девочек, она
бы  ни  одну  из  них  не  рискнула вверить этой  эмансипированной девчонке,
котораЯ так и рветсЯ устраивать концерты.
     ‡ато  ксендз и  майор не  могли нахвалитьсЯ Њадзей,  не  находили слов,
чтобы  передать,  какое счастье ждет  €ксинов,  если  пансион будет в  таких
руках!  Џан  Њентлевич  в  первый  день  сообщил  всем  иксиновцам  об  этом
замечательном событии,  а  потом  стал  объезжать  все  окрестные  помещичьи
усадьбы  и   рассказывать  о   талантах  панны   Ѓжеской,   котораЯ  говорит
по-французски,  как  прирожденнаЯ парижанка,  а  на  фортепьЯно играет,  как
Њонюшко.
     Џрошла неделЯ,  и  уже никто не сомневалсЯ,  в  том,  что замысел Њадзи
удалсЯ.  ‘ам  уездный  начальник неоднократно повторЯл,  что  €ксинову нужен
пансион,  хотЯ бы  пЯтиклассный,  и  удивлЯлсЯ,  как  это его до  сих пор не
открыли.  ‚ результате его помощник объЯвил, что двух своих девочек отдаст в
пансион  Њадзи,  а  становой пристав сделал  ей  визит  и  начал  переговоры
относительно обучениЯ трех  девочек.  Њировой посредник тоже  обещал послать
дочь в новое учебное заведение, а податной инспектор чуть не сгорел со стыда
и  огорчениЯ,  что из его шести висельников ни один не родилсЯ девочкой.  Ћн
даже опасалсЯ,  как бы  его не  обвинили за это в  недостатке лоЯльности,  и
ходил с таким видом, точно с этой стороны уже обеспечилсЯ на будущее.
     €з окрестностей €ксинова ЊадзЯ тоже получала письма,  приезжали к ней с
визитами и  домой.  Ћднажды на  краковской бричке приехал пан Ѓедовский,  на
другой день пани ‰отовскаЯ,  которую узнали по  полотнЯному плащу и  зеленой
вуали, а еще через несколько дней к дому доктора подкатили с тремЯ девочками
супруги Ђбецедовские.  ‘лух  об  этом визите разнессЯ по  всему городу,  так
оглушительно хлопало у  Ђбецедовских сломанное крыло экипажа.  ЊадзЯ была не
менее потрЯсена,  узнав, что они готовы незамедлительно отдать ей своих трех
девочек на  полный  пансион и  платить за  них  триста  рублей и  натурой по
договоренности.
     Ќеобычайный успех Њадзи вызвал раздоры в  стане врагов.  ‡аседательша и
супруга  пана  нотариуса  по-прежнему  оставались ее  недоброжелателЯми,  но
аптекарь,   которого  бог   наградил  четырьмЯ  дочками,   причем  все   они
воспитывались дома, устроил дома с супругой совет. Џосле совета пан аптекарь
стал  холоден с  заседателем и  нотариусом,  а  его  супруга все  чаще стала
поЯвлЯтьсЯ на той улице, где стоЯл дом доктора Ѓжеского.
     ’оржество Њадзи было  настолько очевидным,  что  даже  ее  мать сказала
как-то майору:
     - Ќу-ну, вижу, дочка у менЯ с головой.
     - „а,  аппетитнаЯ шельмочка!  -  ответил майор.  -  Љруковский с нею за
полгода ноги бы протЯнул. ‡ато уж насладилсЯ бы!
     „окторша пожала плечами и  при  первом же  удобном случае сказала мужу,
что майор совсем впал в детство и с ним просто нельзЯ разговаривать.
     ЊадзЯ в  это  времЯ была бы  счастливым,  самым счастливым человеком на
свете,  если бы отец не портил ей настроениЯ.  ‘  ним одним она беседовала о
своих планах, и как назло он один умел найти в них темные стороны.
     Ћднажды  вечером  она  показала ему,  например,  список  своих  будущих
учениц, с родителЯми которых уже велись переговоры. ‚ списке было двенадцать
девочек из окрестных деревень и свыше двадцати городских.
     - Ђ что, папочка, - сказала ЊадзЯ, - кто был прав?
     - ’ы,  милочка, права, - ответил отец и, вооружившись карандашом, начал
вычеркивать фамилии деревенских девочек.
     - —то вы делаете, папочка? - с удивлением воскликнула ЊадзЯ.
     - ‚от что,  деточка,  ты барышень Ђбецедовских не бери.  Ћни привыкли к
удобствам,  даже к  роскоши,  и  за  триста рублей ты едва прокормишь их.  Ђ
откуда возьмешь деньги на помещение и обучение?
     ЊадзЯ задумалась.
     - Њожет,  вы и правы,  - сказала она. - ‡а десЯть рублей в месЯц трудно
прилично прокормить девочку... —то ж, этих трех дарю вам, папочка! - кончила
она, обнимаЯ отца за шею.
     - Џодари мне  и  девЯть остальных,  -  ответил отец.  -  ‚  среднем они
платили бы тебе по четыре рублЯ в месЯц за обучение,  но... тебе пришлось бы
держать  длЯ  них  примерно трех  учительниц.  Ђ  разве  ты  можешь  платить
учительнице двенадцать рублей в месЯц?  Ђ помещение? Ќаконец, где ты найдешь
у нас учительниц?
     ЊадзЯ  остолбенела.  Џрием  визитов,  ответы  на  письма,  переговоры с
родителЯми отнимали у нее столько времени,  что она упустила из виду, что на
весь пансион она пока одна, одна как перст!
     Џосле этого открытиЯ ЊадзЯ сразу потерЯла веру в  себЯ.  Ћна повалилась
на диван и залилась слезами.
     - Ѓоже,  какаЯ Я дурочка!  -  восклицала она. - џ никогда не поумнею, Я
никогда ничего не сделаю!  Љакой позор!  ‚едь Я отлично знала,  сколько пани
‹Яттер приходилось расходовать каждый месЯц на учителей! Ћ боже, почему Я не
умерла? Џочему Я не родилась мальчиком?..
     Ћтец прижал дочь к груди и гладил ее темные волосы.
     - Ќу,  ну,  только не отчаивайсЯ,  -  говорил он.  - ’ы забыла о важной
вещи,  но это доказательство того,  что ты настоЯщаЯ полька.  ‚идишь ли, мы,
полЯки, всегда строим планы, не собравшись со средствами и даже не задаваЯсь
вопросом,  хватит ли у нас средств вообще?  Ќу, так вот нам в жизни и везет.
’ы, однако, принадлежишь к новому поколению, которое умнее нашего...
     - Џапочка,  вы опЯть смеетесь!  -  прервала ЊадзЯ отца,  отодвигаЯсь на
другой конец дивана.
     - Ќет,  милочка,  Я  только советую тебе подумать о средствах и немного
приспособить к ним свой проект.
     - •орошо, папочка.
     - ’ак вот,  помещение длЯ твоего пансиона у  нас есть:  мы отдадим тебе
гостиную.
     - ќтого мало!
     - Ќадо будет, отдадим полдома.
     - Ќо Я буду платить вам!  „а, да, иначе Я не хочу! - воскликнула ЊадзЯ,
и ее серые глаза опЯть весело заблестели.
     - Ѓудешь,  будешь!  ‚о-вторых,  раз ты единственнаЯ учительница, возьми
себе длЯ начала пЯть-шесть девочек из города...
     - „вадцать,  папочка!  џ  буду работать с  утра до ночи и  заработаю...
рублей сорок в месЯц!
     - Џозволь,  милочка!  Љак доктор Я  не согласен на такое количество длЯ
тебЯ,  а как бывший учитель - длЯ твоих учениц. “чить детей как-нибудь - это
было бы просто недобросовестно!
     - Ђ если Я найду помощницу?
     - ѓде?
     - џ  могу  привезти  ее  из  ‚арша...  Ќет,  Я  просто  сумасшедшаЯ!  -
воскликнула она вдруг. - •очу везти учительниц из ‚аршавы, а мне нечего дать
им есть!
     - Ќу, не отчаивайсЯ же, - прервал ее отец, - ты говоришь правильно! ‚от
что Я тебе советую:  возьми нескольких учениц, которые получше заплатЯт тебе
по часам, посмотри, как у тебЯ пойдет с ними дело, и поищи учительниц.
     - Ќо,  папочка,  это будет вовсе не  пансион!  ќто будут частные уроки,
которые Я могла бы иметь и сейчас!  Ђх,  какаЯ Я несчастнаЯ. ‘только времени
пробездельничать вместо того, чтобы давать уроки! Ђх, какаЯ Я гадкаЯ!
     „октору  с  трудом  удалось унЯть  новый  взрыв  отчаЯниЯ и  втолковать
дочери,  что в каждом начинании, помимо инициативы, энергии, денег и свЯзей,
немалую роль играет терпенье.
     Џосле этого ЊадзЯ в  течение нескольких дней снова принимала родителей.
€з деревни к  ней приехали супруги ‡етовские и  †етовичи,  из города Явились
парикмахер, фотограф и хозЯин ветрЯной мельницы, что у заставы.
     ЊадзЯ была с  ними очень любезна и  очень рассудительна,  но переговоры
вела без воодушевлениЯ.  „а и чего было тут воодушевлЯтьсЯ, если она понЯла,
что длЯ пансиона у  нее нет учительниц,  а  частные уроки дадут каких-нибудь
пЯтнадцать рублей в месЯц,  да и то едва ли. ‘ каждым новым разговором ЊадзЯ
все больше убеждалась в том,  что все стремЯтсЯ устроить детей в ее пансион,
полагаЯ,  что это будет стоить дешевле,  чем домашнее обучение или пансион в
губернском городе.
     "Ќечего сказать,  хорошо же Я буду обучать их детей -  одна!  -  думала
ЊадзЯ,  и ее бросало в дрожь при мысли о том,  что у нее нет помощницы.  - Љ
чему в конце концов вести переговоры, если у менЯ нет учительниц?"
     Љак-то уже под вечер к Њадзе в комнату вбежала мать.
     - ’ебЯ хочет видеть панна –ецилиЯ,  - сказала она. - ‡наешь, эта стараЯ
дева, сестра аптекарЯ...
     - Ђх,  это она?  Џожалуйста,  -  с некоторым удивлением ответила ЊадзЯ,
вспомнив тут  же,  что  панна  –ецилиЯ была  в  €ксинове как  бы  мифической
личностью:  никто ее не видел и  никто о ней не слышал,  хотЯ она десЯть лет
жила в городе.
     —ерез  минуту в  комнату,  осторожно приотворив дверь,  вошла  высокаЯ,
худаЯ дама в темном платье.  Љогда-то она, наверно, была очень хороша собой.
“ нее были большие глаза,  уже потухшие и ввалившиесЯ,  несколько резкие, но
классические черты лица, желтаЯ, но нежнаЯ кожа, и пышные темные волосы, уже
посеребренные сединой.  ‚ поклоне гостьи, в каждом ее движении чувствовалась
настоЯщаЯ дама:  вид  у  нее был озабоченный и  несколько испуганный.  Њадзе
показалось,  что гостьЯ чего-то стеснЯетсЯ:  то ли своего старого платьЯ, то
ли исполненных грации движений, то ли увЯдшей красоты.
     „ама хотела что-то сказать,  но голос у  нее прервалсЯ.  Ћна только еще
раз  поклонилась Њадзе  и  протЯнула ей  большой  лист  бумаги,  свернутый в
трубку.
     - —то это, сударынЯ? - спросила ЊадзЯ, смутившись не меньше гостьи.
     - ќто  мой диплом об  окончании Џулавского института,  -  тихо ответила
она.
     - ‚ы окончили институт в Џулавах?
     - ‘ шифром,  - еще тише ответила дама. - ‚ы менЯ не знаете, - прибавила
она, - но Я помню вас еще маленькой девочкой.
     - Ђ Я ведь тоже помню вас,  панна –ецилиЯ!  - придЯ в себЯ, воскликнула
ЊадзЯ.  - Њне кажетсЯ, что даже в этом году мы шли как-то по шоссе навстречу
друг другу:  Я  на прогулку,  а  вы с прогулки.  ’олько вы повернули в поле.
Џрисаживайтесь!
     €, позабыв о первом впечатлении, ЊадзЯ обнЯла панну –ецилию, усадила ее
в кресло, а сама села рЯдом на низеньком детском диванчике.
     Џанна –ецилиЯ долго смотрела на  Њадзю,  а  затем взЯла ее  за  руки  и
сказала:
     - ‚ы, наверно, очень хорошаЯ девушка...
     - Ќу конечно, хорошаЯ! - со смехом ответила ЊадзЯ и, почувствовав вдруг
симпатию к панне –ецилии, сердечно ее поцеловала.
     ЌоваЯ дружба была заключена.
     - Џочему вы нигде не показываетесь,  панна –ецилиЯ? - спросила ЊадзЯ. -
‚ы такаЯ красавица и... наверное, самаЯ приЯтнаЯ особа в €ксинове!
     Џанна –ецилиЯ покраснела.
     - …сли бы все были такими, как вы, панна Њагдалена! - ответила она. - џ
одичала,  - прибавила она торопливо, - все только вожусь с племЯнницами да с
их подругами, которые приходЯт к нам...
     ЊадзЯ вскочила с диванчика и хлопнула в ладоши.
     - Џанна –ецилиЯ!  -  воскликнула она. - „авайте откроем вместе пансион!
Њы так подходим друг к другу и так бы любили друг друга.
     - ‚месте?  -  переспросила панна –ецилиЯ с кроткой улыбкой.  - џ пришла
просить у вас места учительницы...
     - Ќет, вы будете моим сотоварищем! џ у вас буду учительницей, - с жаром
говорила  ЊадзЯ.   -   Ђх,   как  все  хорошо  сложилось!  ЉакаЯ  счастливаЯ
случайность!
     Џанна  –ецилиЯ снова  смутилась и,  схватив Њадзю  за  руку,  торопливо
сказала:
     - ќто  все  сплетни,  уверЯю вас.  Ќевестка вовсе не  прогонЯла менЯ из
дому, она так деликатна!
     ЊадзЯ слушала ее с удивлением, а панна –ецилиЯ продолжала:
     - Ћна только сказала мне,  что,  с  ее стороны,  это очень разумный шаг
отдать двух старших девочек к вам в пансион.  „ругие семьи, чьи дети учились
у менЯ вместе с нашими,  тоже предпочитают отдать их в пансион,  и правильно
делают!  ‚от Я и решила,  -  не невестка,  упаси бог!  - что роль моЯ в доме
брата кончилась,  не могу Я больше быть ему в тЯгость, пойду к панне Ѓжеской
и попрошу ее взЯть менЯ на самых скромных условиЯх. €, как видите, набралась
храбрости и пришла к вам, - закончила она с улыбкой.
     - Ђх, как Я рада, что вам пришла в голову эта идеЯ, - ответила ЊадзЯ. -
‚от увидите, теперь нам удастсЯ открыть пансион.
     - ‚ы правы. Љогда Я десЯть лет назад хотела открыть здесь пансион...
     - ‚ы? - прервала ее ЊадзЯ. - Џочему же вы не открыли?
     Џанна –ецилиЯ печально покачала головой.
     - Њного было  причин,  -  ответила она.  -  Ќе  было  учениц,  не  было
учительниц.
     ЊадзЯ вздрогнула.
     - Ќе было средств.
     “ Њадзи запылали щеки.
     - „а  и  храбрости у  менЯ не хватило,  -  продолжала панна –ецилиЯ.  -
Ќевестка до сих пор надо мной смеетсЯ,  и совершенно справедливо! "Љак могла
ты,  –ецилиЯ, - говорит она мне, - с твоим характером мечтать о пансионе?" €
невестка  права:  работать  Я  могу,  но  устраивать,  руководить,  собирать
средства...  „а  Я  бы  сошла с  ума при первой же неудаче,  а  ведь они так
возможны, когда берешь на себЯ ответственность за десЯтки людей...
     ‘лушаЯ признаниЯ панны –ецилии,  ЊадзЯ чувствовала,  что  у  нее голова
кружитсЯ и замирает сердце.  Љ счастью,  вошел отец,  и панну –ецилию словно
подменили: она оробела, забеспокоилась, на вопросы стала отвечать односложно
и, наконец, простилась с Њадзей и доктором.
     Џосле ее ухода, вернее бегства, доктор сказал дочери:
     - “ тебЯ, кажетсЯ, уже нашлась помощница, и к тому же хорошаЯ. Ћ лучшей
ты и мечтать не могла.
     - Џапочка, а откуда вы знаете, зачем она ко мне приходила?
     - Ћб этом весь город знает, - ответил доктор. - Ђптекарша хочет обучать
своих  дочек  у  тебЯ  в  пансионе  и  вот  уже  несколько  дней  устраивает
учительнице,  родной  сестре  своего мужа,  такие  сцены,  что  беднаЯ панна
–ецилиЯ должна бежать из дома куда глаза глЯдЯт.  ’ак же, как ты хочешь уйти
от нас.
     Њадзю бросило в холод.
     "—то же это будет?  -  думала она со страхом.  -  џ еще толком не знаю,
открою ли пансион,  а тут оказываетсЯ, Я уже обЯзана это сделать! Ќе могу же
Я бросить панну –ецилию, котораЯ из-за менЯ терЯет место!"
     - Ћ чем это ты задумалась? - спросил отец, кладЯ ей на голову руку.
     ЊадзЯ ни  за  что не  сказала бы  отцу о  новом своем огорчении:  таким
тЯжелым оно  показалось девушке,  что  у  нее не  хватило мужества открытьсЯ
отцу.
     Ћна  опустила  глаза,  избегаЯ  светлого  взглЯда  отца,  и  машинально
спросила:
     - Љто она, эта панна –ецилиЯ? Ћна производит странное впечатление.
     - ќто очень хорошаЯ и умнаЯ женщина; в молодости она была учительницей,
потому что  надо было помогать брату,  сегоднЯ она  учительница,  потому что
надо воспитывать его детей,  а потом она тоже будет учительницей, потому что
не захочет сидеть на шее у невестки.
     “ Њадзи дух замер.
     - Џапочка,  а  почему она  не  вышла  замуж?  Ќеужели никто не  захотел
женитьсЯ на такой красавице?
     „октор махнул рукой.
     - ЉаждаЯ женщина может выйти замуж,  и,  уж во всЯком случае,  у каждой
есть поклонники. Ѓыли они и у панны –ецилии, даже еще два года назад.
     - ’ак в чем же дело?
     - Ћна не такаЯ,  как все, - задумчиво ответил отец. - ЏотерЯла жениха и
решила остатьсЯ девушкой.
     - Ћн ее бросил? - сдавленным голосом спросила ЊадзЯ.
     - Џогиб. Ѓывают такие женщины.
     ќтот  вечер  взволновал Њадзю:  перед глазами ее  стоЯла панна –ецилиЯ.
‡начит,  можно быть хорошей и  красивой и все же несчастной?  Њожно любить и
потерЯть любимого? Њожно преданно, даже самоотверженно служить, и - лишитьсЯ
службы?  Њожно иметь диплом,  обладать знаниЯми,  строить смелые планы и - в
результате оказатьсЯ обездоленной и смешной? Ѓоже правый, каким же ты создал
мир!
     "—то же мне теперь делать?  -  думала ЊадзЯ.  -  …сли панна –ецилиЯ при
своих талантах не отважилась открыть здесь пансион, то разве мне удастсЯ это
сделать!  “чениц мне  обещают,  но  сколько их  в  самом деле отдадут в  мой
пансион и  за  сколько будут  регулЯрно платить?  Ђ  где  взЯть  учительниц?
Џравда, у менЯ есть триста рублей, но у пани ‹Яттер были тысЯчи, и все же...
Ќадо  быть  сумасшедшей,   чтобы  выступать  с  подобными  планами  и  вести
переговоры!
     Ћднако  на  следующий день  пришли  письма  из  ‚аршавы,  которые ЊадзЯ
принЯла с беспокойством,  но прочла с радостью.  „ембицкий ответил,  что она
может получить частные уроки,  которые дадут ей в месЯц около сорока рублей,
только придетсЯ бегать по городу.  Џанна ЊалиновскаЯ сообщала, что она может
предложить ей  в  одном доме  место постоЯнной учительницы к  двум девочкам,
которые учились у пани ‹Яттер.


                           ѓлава двадцать втораЯ

                                –ена успеха

     ‘ледующаЯ неделЯ была длЯ Њадзи самой счастливой в €ксинове. €з бесед с
родителЯми она убедилась, что у нее может быть человек пЯтнадцать - двадцать
учениц,  все  они  запишутсЯ  в  приготовительный класс  и  будут  обучатьсЯ
школьным  предметам  по  мере  необходимости и  в  зависимости от  развитиЯ.
ђодители соглашались на это,  понимаЯ,  что на первых порах иначе и  быть не
может.  Џлатить они  должны  были,  исходЯ из  такого расчета,  чтобы  доход
пансиона составлЯл в месЯц шестьдесЯт - восемьдесЯт рублей.
     Ќекоторые хотели сразу внести деньги за четверть,  даже за год или дать
письменные обЯзательства.  Ћднако  этому  воспротивилсЯ доктор  Ѓжеский;  он
заЯвил,  что ничего верного еще нет и  что окончательно вопрос будет решен в
начале августа.
     Љаждый день  приносил добрую весть.  ’о  поЯвлЯлась новаЯ  ученица,  то
забегал Њентлевич и сообщал,  что уже получена ореховаЯ краска длЯ парт,  то
‡осЯ,  котораЯ проводила каникулы у одной из подруг, сообщала родителЯм, что
на последнюю неделю приедет домой показать, как она потолстела и какой стала
румЯной.
     „аже ‡дислав,  который не любил писать письма,  прислал письмо,  причем
адресовал его  Њадзе.  ‘ообщив,  что  у  него прекраснаЯ служба на  ситцевой
фабрике, он закончил письмо следующими словами:

     "Ћ  твоем плане открытиЯ пансиона могу  сказать только одно:  мне  жаль
тебЯ, потому что взрослые барышни в отдельности довольно милы, но целаЯ куча
подростков это,  наверно, скучно! ’ы просишь у менЯ указаний - что же Я могу
тебе посоветовать?  ‚  институте мне с утра до вечера твердили,  что человек
должен всем пожертвовать длЯ общества;  на фабрике Я с утра до вечера слышу,
что человек должен приложить все силы,  чтобы сколотить состоЯние. Џоэтому у
менЯ сейчас два  взглЯда на  жизнь.  Ђ  так как от  "любви к  человечеству",
"труда длЯ общества" и т.п.  у менЯ вылезли локти и сапоги каши просЯт,  как
знать,  не стану ли Я делать деньги? ‚о всЯком случае, Я похож на осла между
двумЯ охапками сена или на ѓеркулеса,  и  ты должна понЯть,  что в состоЯнии
такого душевного разлада Я ничего не могу тебе посоветовать..."

     „октор  Ѓжеский слушал письмо сына,  высоко поднЯв брови,  и  барабанил
пальцами по столу, а ЊадзЯ хохотала, как третьеклассница. Ћна смеЯлась бы по
любому поводу,  потому что ей было очень весело.  ‚переди пансион, о котором
она мечтала, и все огорчениЯ позади. Њожно ли быть счастливей?
     Ћднажды крестьЯнин,  который обрабатывал землю Ѓжеских,  пришел сказать
докторше,  что ржи удастсЯ собрать,  наверно,  корцев по восемь с  морга,  и
принес  Њадзе  при  случае  какого-то  необыкновенного  птенчика.   ќто  был
маленький  серенький  птенчик,  с  крошечным клювиком  и  необычайно широким
горлышком,  которое он все времЯ разевал. ЊадзЯ была в особенном восторге от
того,  что птенчик не убегал,  а сидел, нахохлившись, как сова, и ежеминутно
разевал клювик.  Ќо  когда часа через два обнаружилось,  что он  не хочет ни
пить,  ни есть,  ни спать,  даже на постели, ЊадзЯ положила его в корзинку и
отнесла назад, в кусты, где нашел его крестьЯнин.
     ‚озвращаЯсь домой,  она  размышлЯла о  том,  что станетсЯ с  птенчиком,
найдутсЯ ли его родители,  или,  может,  они оба уже погибли, и он, беднЯга,
есть не хотел от тоски по ним?  Ќадо быть злым человеком, говорила она себе,
чтобы отнимать птенцов у  родителей и  сеЯть печаль и  в сердце сироты,  и в
сердце осиротелых родителей.
     - Ќу,   можно  ли,  можно  ли  так  поступать?  -  повторЯла  ЊадзЯ,  с
сокрушением  думаЯ  о  беззащитном  птенчике,  который  не  только  не  умел
жаловатьсЯ, но даже не понимал, какаЯ причинена ему обида.
     ‚друг на улице, неподалеку от своего дома, она увидела кучку ребЯтишек.
‘о  смехом  и  криком они  окружили маленькую старушку в  полинЯлом атласном
капоре  и  большой  ветхой  шали.  Њертвое  лицо  старушки было  изборождено
глубокими морщинами, рот разинут, глаза блуждали.
     - Ђх,  какие скверные дети,  смеютсЯ над старушкой! - бросившись к ним,
воскликнула ЊадзЯ.
     Ћна подбежала к старушке и спросила:
     - Људа вам надо пройти? —то вам нужно?
     †енщина  обратила  на  нее  круглые  глаза  и   медленно,   с   усилием
проговорила:
     - џ  вот спрашиваю у  них,  где живет эта...  эта...  ну как ее?..  —то
пансион открывает?
     - Њагдалена ЃжескаЯ? - с удивлением спросила ЊадзЯ.
     - Ћна самаЯ, панночка, та, что пансион у нас открывает...
     - ќто Я,  Я открываю здесь пансион,  - ответила ЊадзЯ, взЯв старушку за
иссохшую руку.
     - ’ы?.. ќй, не шути!
     - „а право же, Я.
     Џотухшие глаза  старушки сверкнули.  Ћна  вынула  вдруг  из-под  платка
деревЯнную линейку и принЯлась бить Њадзю по рукам, приговариваЯ:
     - Ђх ты, негодЯйка, ах ты, негодЯйка! —то тебе Љазик сделал плохого? Ђх
ты, негодЯйка!
     “дары были слабые и  неловкие,  но  ЊадзЯ от них испытывала такую боль,
точно ее стегали раскаленным железным прутом.
     - —то вы делаете?  ‡а что это вы?  -  спрашивала она, с трудом подавлЯЯ
слезы.
     - Ђх  ты,  негодЯйка!  —то  тебе  сделал  Љазик?  -  размахиваЯ  рукой,
повторЯла старушка. ‹инейка уже выскользнула у нее из руки и упала на землю.
     ЊадзЯ  поднЯла и  отдала  ей  линейку.  ‘толетнЯЯ старуха уставилась на
девушку,  в  ее  мертвых глазах мелькнуло не  то  удивление,  не то проблеск
сознаниЯ.  Ќаконец она спрЯтала линейку под платок и  замерла посреди улицы,
не знаЯ, куда идти, или, быть может, раздумываЯ о том, что никуда уже больше
и не стоит идти.
     - —то это за старушка?  - спросила ЊадзЯ у одного из мальчишек, который
захлебывалсЯ от смеха.
     - „а это бабушка нашего учителЯ, - сквозь смех еле выговорил мальчишка.
- Ћна такаЯ потешнаЯ!
     € он побежал в сторону школы.
     ЊадзЯ взЯла старуху под руку и осторожно повела ее вслед за мальчишкой.
Ћни уже подходили к  школе,  когда навстречу им выбежала женщина без чепца и
без кофты, с засученными рукавами рубахи.
     - —то  это вы,  бабушка,  вытворЯете?  -  закричала женщина.  -  ‚ы  уж
простите,  пожалуйста! - прибавила она, обращаЯсь к Њадзе. - ‚от всегда так:
займешьсЯ с  ребЯтами или на кухне,  а  она уйдет в город и всЯкий раз сраму
наделает или беды!
     - Ќичего не случ