 кровать вызывала мысль о спокойном,  праведном
отдыхе,  на стол можно было поставить сколько угодно еды, на стуле - сидеть,
не опасаЯсь, что он сломаетсЯ, в кресле - удобно мечтать.
     ‚сЯкий,   входивший  сюда,   мог  двигатьсЯ  непринужденно,   не  боЯсь
опрокинуть что-нибудь или разбить.  ‚ ожидании хозЯина гость не скучал,  ибо
его окружали вещи,  на  которые стоило поглЯдеть.  ‚  то же времЯ созерцание
предметов,  существующих не со вчерашнего днЯ и  предназначенных служить еще
многим поколениЯм, настраивало на некий торжественный лад.
     Ќа фоне этой солидной обстановки выгодно выделЯлись обитатели квартиры.
     Џан  ’омаш ‹енцкий,  человек лет шестидесЯти с  лишком,  был невысокого
роста,  полнокровен и  тучен.  Ћн  носил  коротко подстриженные белые усы  и
зачесывал кверху того  же  цвета  волосы.  “  него  были  серые умные глаза,
величественнаЯ осанка и энергичнаЯ походка.  Ќа улице встречные уступали ему
дорогу, а простые люди говорили: "‚от это, сразу видать, настоЯщий барин".
     „ействительно,  род  ‹енцких насчитывал немало сенаторов.  Ћтец его еще
был миллионером, да и сам он смолоду был очень богат. Ћднако позже часть его
состоЯниЯ поглотили политические событиЯ,  остальное ушло на  путешествиЯ по
…вропе и  великосветскую жизнь.  Ќадо сказать,  что  до  1870 года пан ’омаш
нередко  бывал  при  французском дворе,  затем  при  венском и  итальЯнском.
‚иктор-ќммануил,  плененный красотой его дочери,  дарил отца своей дружбой и
даже собиралсЯ пожаловать ему  графский титул.  Ќе  удивительно,  что  после
смерти великого монарха пан ’омаш два месЯца носил на шлЯпе траурный креп.
     ‚  последние годы пан ’омаш никуда не  выезжал из  ‚аршавы,  ибо на то,
чтобы блистать при дворах,  уже не хватало средств.  ‡ато у себЯ он принимал
весь высший свет,  и так продолжалось до тех пор,  пока по ‚аршаве не начали
распространЯтьсЯ слухи,  будто пан ’омаш прожил не только свое состоЯние, но
и приданое панны €забеллы.
     Џервыми ретировались женихи,  за ними дамы,  у  которых были некрасивые
дочки, а с остальными пан ’омаш порвал сам, ограничив свои знакомства только
родственным кругом.  Ќо когда и здесь стало заметно некоторое охлаждение, он
совсем  удалилсЯ  от  общества и  даже,  к  возмущению многих  важных  особ,
записалсЯ как домовладелец в купеческое собрание.  ’ам его хотели провести в
председатели, но он отказалсЯ.
     ’олько дочь  его  продолжала бывать у  престарелой тетушки графини и  у
нескольких ее  приЯтельниц,  что,  в  свою  очередь,  послужило поводом  длЯ
слухов,  будто  у  пана  ’омаша еще  имеетсЯ состоЯние,  а  образ  жизни  он
переменил отчасти  из  чудачества,  отчасти  же  длЯ  того,  чтобы  испытать
истинных друзей и  выбрать длЯ  дочери мужа,  который любил бы  ее  не  ради
приданого, а ради нее самой.
     ‘нова вокруг панны ‹енцкой закружилсЯ рой поклонников,  а  на столике в
гостиной скапливались груды визитных карточек.  Ћднако ‹енцкие не принимали,
что, впрочем, никого особенно не огорчало, поскольку вскоре разошелсЯ третий
по счету слух, будто дом пана ’омаша будет продан с аукциона.
     Ќа  этот раз  в  обществе началось смЯтение.  Ћдни утверждали,  что пан
’омаш Явный банкрот,  другие готовы были поклЯстьсЯ,  что  он  скрывает свое
богатство, чтобы обеспечить счастье единственной дочери. Љандидаты в супруги
и  их роднЯ оказались в  мучительной неизвестности.  €  вот,  чтобы ничем не
рисковать и  ничего не  потерЯть,  они отдавали дань красоте панны €забеллы,
ничем  себЯ  при  этом  не  свЯзываЯ,  и  втихомолку опускали у  дверей свои
визитные карточки,  в  душе молЯ бога,  чтобы их вдруг не пригласили прежде,
чем проЯснитсЯ положение.
     Ћтветных визитов пан  ’омаш,  разумеетсЯ,  не  делал.  ’акое  поведение
оправдывали  в   свете   его   эксцентричностью  и   скорбью  по   покойному
‚иктору-ќммануилу.
     Њежду тем  пан ’омаш днем прогуливалсЯ по  ЂллеЯм,  а  вечерами играл в
вист в  купеческом собрании.  ‹ицо его было всегда так спокойно,  осанка так
величава,   что   поклонники  его   дочери   совсем  терЯли  голову.   ‘амые
осмотрительные выжидали,  но более смелые опЯть начали дарить панну €забеллу
томными взглЯдами,  тихими вздохами и  трепетным пожатием руки,  на  что она
отвечала ледЯным, а порой и презрительным равнодушием.
     Џанна €забелла была на редкость хороша собой. ‚се в ней было необычно и
совершенно.   ђост  выше  среднего,   удивительно  стройнаЯ  фигура,  пышные
белокурые волосы  с  пепельным отливом,  прЯмой носик,  полураскрытые губки,
жемчужные зубы,  ручки и  ножки -  образец изЯщества.  Ћсобенное впечатление
производили ее глаза -  то томные и мечтательные, то искрЯщиесЯ весельем, то
светло-синие и холодные, как лед.
     Џоразительна была игра ее  лица.  Љогда она  говорила,  то  говорили не
только ее губы,  но и  брови,  ноздри,  руки,  все существо,  а прежде всего
глаза, из которых, казалось, душа так и рвалась навстречу слушателю. Ђ когда
слушала,  казалось,  будто она  проникает в  самую душу  своего собеседника.
ѓлаза ее умели голубить,  ласкать,  плакать без слез,  жечь огнем и обдавать
холодом.  €ногда можно было  подумать,  что  в  порыве нежности она  вот-вот
обнимет счастливца и склонит голову ему на плечо; однако, когда тот уже таЯл
от  блаженства,  она вдруг каким-то неуловимым движением давала понЯть,  что
поймать ее  невозможно,  что  она выскользнет,  или оттолкнет,  или попросту
велит лакею вытолкать поклонника за дверь...
     ‹юбопытное Явление представлЯла собою душа панны €забеллы.
     …сли бы кто-нибудь серьезно спросил ее:  "—то такое мир и что такое она
сама?"  -  несомненно,  она ответила бы,  что мир -  это зачарованный сад со
множеством волшебных дворцов, а она - нимфа или богинЯ, сошедшаЯ на землю.
     Џанна €забелла с  колыбели жила  в  мире  красоты,  в  мире  не  только
необычном,  но поистине - сверхъестественном. ‘пала она на пуху, одевалась в
шелк и кружева, сидела на мЯгкой резной мебели из эбена или палисандра, пила
из хрусталЯ, ела на серебре и фарфоре драгоценнее золота.
     „лЯ нее не существовало времен года,  -  была вечнаЯ весна, проникнутаЯ
мЯгким светом и благоуханием живых цветов. Ќе существовало поры днЯ, ибо она
месЯцами ложилась спать  в  восемь утра,  а  обедала в  два  часа  ночи.  Ќе
существовало также географических различий,  ибо в Џариже,  в ‚ене,  в ђиме,
Ѓерлине или в  ‹ондоне ей  встречались все те  же люди,  те же нравы,  та же
мебель и даже все те же блюда:  супы из водорослей ’ихого океана, устрицы из
‘еверного морЯ,  рыба из  Ђтлантики или ‘редиземного морЯ,  дичь всех стран,
фрукты всех частей света.  „аже силы тЯжести длЯ  нее не  существовало,  ибо
стульЯ ей  пододвигали,  тарелки подавали,  ее  самое  по  улице  везли,  на
лестнице поддерживали, на горы поднимали на руках.
     ‚уаль защищала ее  от ветра,  карета -  от дождЯ,  соболЯ -  от холода,
зонтик и перчатки -  от солнца.  € так жила она изо днЯ в день,  из месЯца в
месЯц, из года в год, царЯ над людьми и даже над законами природы.
     „важды пережила она  страшную бурю:  в  Ђльпах и  на  ‘редиземном море.
‘амые отважные робели,  но панна €забелла со смехом прислушивалась к грохоту
дробЯщихсЯ скал и  к  треску кораблЯ,  ни на минутку не допускаЯ возможности
несчастьЯ. Џопросту природа устроила длЯ нее великолепное зрелище из молний,
каменных глыб и морской пучины,  как однажды уже показала ей лунный серп над
†еневским озером,  а  в  другой раз  разорвала тучи над ђейнским водопадом и
осветила его  солнцем.  ‚едь  то  же  самое  устраивают ежедневно механики в
театрах, и даже слабонервные дамы при этом ничуть не пугаютсЯ.
     ќтот мир вечной весны, где шелестели шелка и произрастало только резное
дерево, а глина была покрыта художественной росписью, - этот мир населен был
особенными людьми.  Џолноправными его  обитателЯми были  кнЯзьЯ  и  кнЯгини,
графы и графини,  а также родоваЯ и богатаЯ знать обоего пола.  Ѓыли там еще
замужние дамы  и  женатые господа в  ролЯх хозЯек и  хозЯев дома,  почтенные
матроны,  хранительницы утонченных манер и  добрых нравов,  маститые старцы,
которые  сидели  во  главе  стола,   занимались  сватовством,  благословлЯли
молодежь и играли в карты.  Ѓыли также епископы - носители образа божьего на
земле,   сановники,   присутствие  которых   охранЯло   мир   от   нарушениЯ
общественного порЯдка и землетрЯсений,  и,  наконец, дети, нежные ангелочки,
которых господь бог  посылал с  неба  затем,  чтобы старшие могли устраивать
детские балы.
     ‘реди  постоЯнного  населениЯ  зачарованного  мира  времЯ  от   времени
поЯвлЯлсЯ простой смертный,  которому удавалось на  крыльЯх славы вознестись
до  самых  вершин Ћлимпа.  Ћбычно это  бывал  какой-нибудь инженер,  который
соединЯл океаны либо сверлил,  а может,  и воздвигал Ђльпы. ЏопадалсЯ иногда
капитан,  который,  сражаЯсь с дикарЯми, потерЯл весь отрЯд, а сам, покрытый
ранами,  спассЯ  только благодарЯ любви  негритЯнской принцессы.  ‘лучалсЯ и
путешественник,  который,  как говорили,  открыл какую-то новую часть света,
потерпел крушение у  необитаемого острова и чуть ли не отведал человеческого
мЯса.
     Ќаконец,  бывали там известные художники и прославленные поэты, которые
писали в альбомы графинЯм изЯщные стихи и имели право безнадежно влюблЯтьсЯ,
увековечиваЯ своих  жестокосердых богинь -  сначала в  газетах,  а  затем  в
томиках стихов, напечатанных на веленевой бумаге.
     ‚се это население, среди которого осторожно скользили расшитые галунами
лакеи,  компаньонки,  бедные  родственницы и  кузены,  жаждущие повышениЯ по
службе, - все это население справлЯло нескончаемый праздник.
     „нем  наносили  и   отдавали  друг  другу  визиты  либо  разъезжали  по
магазинам.  Љ  вечеру начинали развлекатьсЯ -  до обеда,  за обедом и  после
обеда.  Џотом отправлЯлись в концерт или театр,  чтобы там посмотреть на еще
один искусственный мир,  где  герои редко едЯт и  работают,  зато все  времЯ
разговаривают сами  с  собою,  где  женскаЯ неверность становитсЯ источником
великих  бедствий и  где  любовник,  застреленный мужем  в  пЯтом  акте,  на
следующий день воскресает в первом, чтобы совершать те же ошибки и болтать с
самим собою в присутствии других лиц, которые его почему-то не слышат.
     Џосле театра снова собирались в гостиных,  где слуги разносили холодные
и  горЯчие  напитки,  наемные  артисты пели,  молодые дамы  слушали рассказы
покрытого шрамами  капитана о  негритЯнской принцессе,  барышни беседовали с
поэтами о  родстве душ,  пожилые господа излагали инженерам свои суждениЯ об
инженерной науке,  а  дамы  средних  лет  с  помощью  недомолвок и  взглЯдов
оспаривали друг у дружки путешественника, отведавшего человеческого мЯса.
     ‡атем  садились ужинать,  и  рты  жевали,  желудки переваривали еду,  а
ботинки  под   столом  изъЯснЯлись  в   чувствительности  ледЯных  сердец  и
мечтательности трезвых голов.  Ђ  потом  -  разъезжались по  домам,  чтобы в
настоЯщем сне  набратьсЯ сил длЯ сна жизни.  Љроме этого зачарованного мира,
был еще другой - обыкновенный.
     Џанна €забелла знала о  его существовании и даже любила присматриватьсЯ
к нему из окна кареты,  вагона или собственной квартиры.  ‚ этих рамках и на
таком расстоЯнии он казалсЯ ей живописным и даже милым.  ‘лучалось ей видеть
поселЯн, неторопливо пашущих землю; большие возы с запрЯженными в них тощими
клЯчами; разносчиков с корзинами овощей и фруктов; старика, дробившего камни
на дороге;  рассыльных,  спешивших куда-то; красивых и назойливых цветочниц;
семью  на  прогулке -  отца,  очень тучную мать  и  четверку детей,  попарно
державшихсЯ за руки;  щеголЯ из низшего сословиЯ,  который ехал в  пролетке,
смешно развалЯсь на сиденье;  иногда -  похороны.  € она говорила себе,  что
тот,  другой,  хотЯ и низший,  мир выглЯдит приЯтно,  даже приЯтнее,  чем на
жанровых картинах, потому что в нем все движетсЯ и поминутно менЯетсЯ.
     €  еще  панна €забелла знала,  что,  как цветы растут в  оранжереЯх,  а
виноград в виноградниках,  так и в том,  низшем, мире произрастают нужные ей
вещи.  Ћттуда Явились ее верные Њиколай и  ЂнусЯ,  там делают резные кресла,
фарфор,  хрусталь и занавески, там рождаютсЯ полотеры, обойщики, садовники и
девушки,  которые шьют платьЯ.  Ћднажды,  находЯсь в магазине,  она пожелала
заглЯнуть в  швейную мастерскую,  и то,  что она там увидела,  показалось ей
очень интересным: несколько десЯтков работниц кроили, сметывали и накалывали
на манекенах складки одежды. Ћна была уверена, что это доставлЯет им большое
удовольствие,  потому что девушки, которые снимали с нее мерку или примерЯли
платье,  всегда улыбались и  очень заботились о том,  чтобы костюм хорошо на
ней сидел.
     € еще панна €забелла знала,  что в том,  обыкновенном, мире встречаютсЯ
несчастные люди.  Џоэтому каждому нищему, который попадалсЯ ей на глаза, она
приказывала  подать  несколько  злотых;  раз,  встретив  изможденную мать  с
бледным,  как воск, ребенком на руках, она отдала ей свой браслет, а грЯзных
детей,  собиравших милостыню,  оделЯла конфетками и целовала с благочестивым
чувством.  …й чудилось,  что в одном из этих беднЯжек,  а может,  и в каждом
воплотилсЯ •ристос и встал на ее пути,  чтобы дать ей повод совершить доброе
дело.
     ‚ообще  к   низшим  мира  сего  она  относилась  с  благоволением.   …й
припоминались слова свЯтого писаниЯ:  "‚  поте  лица  своего будешь добывать
хлеб свой".  Џо-видимому,  они совершили какое-то тЯжкое прегрешение, раз их
осудили на  труд;  однако  такие  невинные ангелы,  как  она,  не  могли  не
сострадать им,  -  такие,  как она, длЯ которой самым большим трудом в жизни
было нажать кнопку звонка или отдать приказание.
     ’олько  однажды  этот   низший  мир   произвел  на   нее   неизгладимое
впечатление.
     Љак-то во ”ранции она посетила металлургический завод.  …ще из экипажа,
спускавшегосЯ  по  горной  дороге,  среди  лесов  и  лугов,  под  Ярко-синим
небосводом,  панна  €забелла увидела внизу  пропасть,  полную клубов черного
дыма и белого пара,  и услыхала глухой скрежет, лЯзг и пыхтенье машин. Џотом
она  осматривала печи,  напоминавшие башни средневековых замков,  изрыгавшие
пламЯ;  могучие  колеса,  вращавшиесЯ  с  молниеносной  быстротой;  огромные
металлические  конструкции,   которые  сами  катились  по  рельсам;   потоки
раскаленного добела  металла  и  полуголых,  похожих  на  бронзовые изваЯниЯ
рабочих,   бросавших  угрюмые  взглЯды  по  сторонам.   €   надо  всем  этим
простиралось кровавое зарево,  гудение колес,  стоны мехов, грохот молотов и
нетерпеливые вздохи котлов, а под ногами дрожала, будто от страха, землЯ.
     ’огда ей почудилось,  что с вершины счастливого Ћлимпа она спустилась в
мрачную пропасть вулкана, где циклопы куют молнии, способные сокрушить самый
Ћлимп.   …й  вспомнились  легенды  о  взбунтовавшихсЯ  великанах,  о  гибели
прекрасного мира,  в котором она существовала, и впервые в жизни ее, богиню,
пред которой склонЯлись великие мира сего, охватила тревога.
     - ќто страшные люди,  папа,  - шепнула она. Ћтец молчал и только крепче
прижал к себе ее руку.
     - Ќо ведь женщинам они не причинЯют зла?
     - Ќет, даже они, - ответил пан ’омаш.
     ‚  ту же минуту панна €забелла устыдилась,  что она тревожитсЯ только о
женщинах, и поспешила прибавить:
     - Ђ если нам, то и вам тоже.
     Ќо  пан  ’омаш  усмехнулсЯ  и  покачал  головой.  ‚  те  времена  много
говорилось о близком крахе старого мира;  пан ’омаш сам ощущал это,  когда с
превеликим трудом вытЯгивал деньги у своих поверенных.
     ‘  посещениЯ фабрики началсЯ важный период в  жизни  панны €забеллы.  ‘
мистическим  экстазом  читала   она   стихи   своего  дальнего  родственника
‡ыгмунта{56},   и  ей  казалось,   что  теперь  она  увидела  иллюстрации  к
"Ќебожественной комедии".  ‘ тех пор часто в сумерки ей мерещилось, что там,
на  горе,  залитой солнечным светом,  откуда  ее  карета съезжала к  заводу,
находились "Ћкопы свЯтой троицы", а в долине, затЯнутой клубами дыма и пара,
раскинулсЯ лагерь восставших плебеев,  готовых в  любую  минуту броситьсЯ на
штурм ее прекрасного мира и разрушить его.
     ’олько теперь понЯла она,  как  горЯчо любит свою духовную родину,  где
хрустальные люстры  заменЯют солнце,  ковры  -  землю,  статуи  и  колонны -
деревьЯ,  -  эту  вторую свою  родину,  котораЯ объединЯет аристократию всех
народов, роскошь всех времен и все прекраснейшие достижениЯ цивилизации.
     €  всему  этому суждено рухнуть,  погибнуть или  рассыпатьсЯ в  прах?..
Џогибнут и  юные  рыцари,  которые  с  таким  чувством поют,  так  прелестно
танцуют,  с  улыбкой дерутсЯ на дуэли или бросаютсЯ в глубокие озера,  чтобы
поднЯть оброненный цветок? € милые подружки, которые осыпали ее ласками или,
сидЯ у ее ног,  поверЯли ей столько невинных тайн,  а в разлуке с нею писали
длинные-предлинные  письма,  где  трогательные чувства  уживались  с  весьма
сомнительной орфографией?
     Ђ  добрые  слуги,  которые обращаютсЯ со  своими господами так,  словно
присЯгнули им в любви,  верности и послушании до гроба?  Ђ портнихи, которые
всегда встречают ее с  улыбкой и  так хорошо помнЯт о  мельчайших деталЯх ее
туалета,  так осведомлены обо всех ее победах? Ђ чудесные лошади, с которыми
ласточка не сравнитсЯ в быстроте?  Ђ собаки,  умные и преданные, как люди? Ђ
парки,  в  которых  человеческаЯ рука  возвела холмы,  живописно расположила
ручьи,  придала  изЯщную  форму  деревьЯм?  €  все  это  может  когда-нибудь
исчезнуть?
     Ћт  этих дум  на  лице панны €забеллы поЯвилось новое выражение кроткой
печали,  что сделало ее еще более прекрасной.  ‚округ говорили,  что она уже
вполне расцвела.
     ЏонимаЯ,  что  великосветский мир -  это высший мир,  панна €забелла со
временем познала,  что  поднЯтьсЯ на  его вершины и  постоЯнно там пребывать
можно лишь с помощью двух крыльев: благородного происхождениЯ и богатства. Ђ
благородное происхождение и богатство присущи немногим избранным семействам,
как  флердоранж -  померанцевому дереву.  ‚есьма правдоподобно,  что  добрый
господь  бог,  узрев  две  души  с  благородными именами,  соединенные узами
свЯщенного таинства,  приумножает их  доходы и  ниспосылает им на воспитание
ангелочка,   назначение  которого  -  поддерживать  фамильную  славу  своими
добродетелЯми,  хорошими манерами и красотой. Ћтсюда следует, что браки надо
заключать  осмотрительно,  в  чем  лучше  всего  разбираютсЯ старые  дамы  и
преклонного возраста господа.  ‚се  зависит  от  правильного подбора имен  и
состоЯний.  Ђ  любовь -  не та безумнаЯ любовь,  о  которой грезЯт поэты,  а
истинно христианскаЯ -  приходит только после свЯщенного таинства,  и  этого
вполне достаточно,  чтобы жена могла украшать собою дом,  а  муж -  достойно
сопутствовать ей в свете.
     ’ак  было  в  давние добрые времена,  по  единодушному утверждению всех
матрон.  ‚  наши дни  эта истина предана забвению,  что очень плохо:  растет
число мезальЯнсов, и благородные роды клонЯтсЯ к упадку.
     "€ в браках нет счастьЯ", - прибавлЯла про себЯ панна €забелла, которую
молодые дамы часто посвЯщали в свои семейные тайны.
     ЃлагодарЯ их рассказам она прониклась отвращением к  супружеской жизни,
а мужчин стала слегка презирать.
     Њуж  в  халате,  который  зевает  в  присутствии жены,  целует  ее,  не
потрудившись выдохнуть дым сигары,  и отвечает ей:  "Ћставь менЯ в покое", -
или попросту:  "Љак ты  глупа",  муж,  который поднимает скандал из-за новой
шлЯпки,  а сам швырЯет деньги на экипажи длЯ актрис,  - это существо, отнюдь
не привлекательное.  € что хуже всего - каждый из них до свадьбы был горЯчим
поклонником своей дамы,  худел,  если долго не  виделсЯ с  ней,  краснел при
встрече, а иной раз даже клЯлсЯ, что застрелитсЯ от любви.
     Џоэтому  панна  €забелла  в   восемнадцать  лет  терзала  мужчин  своей
холодностью.  Љогда  ‚иктор-ќммануил  однажды  поцеловал  у  нее  руку,  она
упросила отца в  тот же день уехать из ђима.  ‚ Џариже ей сделал предложение
один богатый французский граф -  панна €забелла сказала, что она полька и не
выйдет за  иностранца.  Џодольского магната она оттолкнула фразой:  "џ отдам
свою  руку только человеку,  которого полюблю,  а  об  этом пока говорить не
приходитсЯ",  -  а в ответ на предложение какого-то американского миллионера
только звонко расхохоталась.
     ‚следствие такого поведениЯ через  несколько лет  вокруг панны €забеллы
образовалась пустота. …ю восхищались, ей поклонЯлись, но издалека: никому не
хотелось получить презрительный отказ.
     Љогда сгладилось первое неприЯтное впечатление,  панна €забелла понЯла,
что супружество надо принЯть таким,  каково оно есть. Ћна уже решилась выйти
замуж при  условии,  чтобы ее  будущий спутник нравилсЯ ей,  обладал знатным
именем   и   соответствующим   состоЯнием.   Џравда,   встречались   мужчины
обаЯтельные,  богатые и титулованные,  но, увы, ни один из них не соединЯл в
себе  всех  трех  качеств одновременно,  -  и,  таким образом,  снова минуло
несколько лет.
     ‚друг разнеслись слухи,  будто дела пана ’омаша совсем расстроены, и из
всего легиона соревнователей у  панны €забеллы остались только два серьезных
претендента:  некий барон и некий предводитель дворЯнства;  оба были богаты,
но стары.
     ’еперь  только  панна  €забелла заметила,  что  в  высшем  свете  почва
ускользает у  нее  из-под  ног,  и  решилась  умерить  свои  требованиЯ.  Ќо
поскольку и  барон  и  предводитель,  при  всем  их  богатстве,  внушали  ей
непреодолимое отвращение,  она  со  днЯ  на  день  откладывала окончательное
решение. Њежду тем пан ’омаш порвал с обществом. Џредводитель, не дождавшись
ответа,  уехал в свое поместье,  огорченный барон отбыл за границу,  и панна
€забелла осталась совершенно одна.  Џравда,  она  знала,  что каждый из  них
вернетсЯ по первому ее зову,  но -  кого же из двух выбрать?  как подавить в
себе отвращение?  Ђ  главное,  следует ли  приносить такую жертву,  когда не
совсем потерЯна надежда,  что  богатство еще  вернетсЯ и  она  опЯть  сможет
выбирать?  “ж  тогда-то она выберет,  испытав,  как тЯжко жить вне светского
общества.
     Ћдно обстоЯтельство чрезвычайно помогло ей решитьсЯ на брак по расчету.
Ђ  именно:  панна €забелла никогда не  любила.  Џричиной тому  был  холодный
темперамент,  уверенность, что в замужестве можно обойтись и без поэтических
приложений,  и,  наконец,  она  находилась в  плену  идеальной любви,  самой
удивительной, о какой когда-либо приходилось слышать.
     Ћднажды  панна  €забелла увидела в  картинной галерее статую  Ђполлона,
котораЯ  произвела  на  нее  столь  сильное  впечатление,   что  она  купила
превосходную копию и  поставила ее  в  своем будуаре.  —асами она глЯдела на
Ђполлона,  думала о нем,  и...  кто знает, сколько поцелуев согревало руки и
ноги мраморного божества?  €  вот  свершилось чудо:  под  ласками влюбленной
женщины камень ожил. ђаз ночью, когда она уснула в слезах, бессмертный сошел
со своего пьедестала и ЯвилсЯ пред нею,  с лавровым венком на челе,  излучаЯ
мистическое сиЯние.
     Ћн  присел на край ее постели,  долго глЯдел на нее взором,  в  котором
таилась вечность,  а потом,  сжав ее в могучих объЯтиЯх, поцелуЯми белых уст
осушал слезы и охлаждал ее жар.
     ‘ той поры он часто навещал ее, и когда она, таЯ в истоме, лежала в его
объЯтиЯх,  он,  бог  света,  шептал ей  о  тайнах земли  и  неба,  доселе не
названных на  Языке смертных.  €з любви к  ней он сотворил еще большее чудо,
ЯвлЯЯ в своем божественном облике облагороженные черты всех мужчин,  которые
когда-либо произвели на нее впечатление.
     ђаз он был похож на помолодевшего героЯ-генерала, выигравшего битву и с
высоты  своего седла  взиравшего,  как  умирали тысЯчи доблестных воинов.  ‚
другой  раз  он  напоминал  лицом  прославленного тенора,  которому  женщины
бросали под ноги цветы,  а  мужчины выпрЯгали лошадей из  кареты.  ’о он был
веселым и  красивым принцем крови одного из старейших царствующих домов,  то
отважным пожарным,  который  за  спасение трех  человек с  объЯтого пламенем
пЯтого  этажа  получил  орден  Џочетного  легиона,  то  великим  художником,
изумлЯвшим мир  богатством своей фантазии,  то  венецианским гондольером или
цирковым атлетом необычайного сложениЯ и силы.
     Љаждый из  этих  людей  некоторое времЯ занимал сокровенные мысли панны
€забеллы,  каждому из них посвЯщала она тайные вздохи,  понимаЯ,  что по тем
или  иным причинам ей  нельзЯ полюбить,  и  каждый из  них по  воле божества
ЯвлЯлсЯ в его образе в ее полуреальных,  полуфантастических грезах.  Ћт этих
видений глаза  панны  €забеллы обрели новое  выражение -  какой-то  неземной
задумчивости.  —асто  устремлЯлись они  куда-то  поверх людей,  поверх всего
мирского;  а  когда  вдобавок ее  пепельные волосы  рассыпались по  лбу  так
причудливо, словно их коснулось таинственное дуновение, окружающим казалось,
будто перед ними ангел или свЯтаЯ.
     ‚ такую минуту увидел панну €забеллу ‚окульский.  ќто было год назад. ‘
тех пор его сердце не знало покоЯ.
     Џочти в то же самое времЯ пан ’омаш порвал с обществом и,  в знак своих
радикальных настроений, записалсЯ в купеческое собрание. ’ам он играл в вист
с некогда презираемыми кожевниками, щетинниками и винокурами, доказываЯ всем
и  каждому,  что аристократиЯ не должна замыкатьсЯ в  своем узком кругу,  а,
напротив, ее долг - вести за собой просвещенное мещанство и при его помощи -
народ.
     ‚ ответ на это возгордившиесЯ кожевники, щетинники и винокуры милостиво
признали,  что  пан  ’омаш  -  единственный аристократ,  который понЯл  свои
обЯзанности перед  отечеством и  добросовестно их  исполнЯет.  Ћни  могли бы
прибавить: исполнЯет их ежедневно с девЯти вечера до полуночи.
     ‚  то  времЯ как  пан  ’омаш нес  таким образом бремЯ нового положениЯ,
панна  €забелла  томилась  одиночеством в  тиши  своей  прекрасной квартиры.
Ѓывало,  Њиколай уже сладко дремал в кресле и панна ”лорентина,  заткнув уши
ватой,  спала  крепким сном,  только к  спальне панны €забеллы сон  не  смел
подступитьсЯ,  отпугиваемый воспоминаниЯми. ’огда она срывалась с постели и,
накинув легкий капотик,  часами ходила по  гостиной,  где  ковер заглушал ее
шаги, а темноту прорезал лишь скупой свет двух уличных фонарей.
     Ћна ходила из  угла в  угол,  а  в  огромной комнате теснились грустные
воспоминаниЯ,  и ей виделись люди, которые некогда здесь бывали. ‚от дремлет
престарелаЯ кнЯгинЯ;  вот  две  графини осведомлЯютсЯ у  прелата,  можно  ли
крестить ребенка  розовой водой;  вот  рой  молодых людей  обращает к  панне
€забелле  тоскующие взглЯды  или  пытаетсЯ возбудить ее  внимание притворной
холодностью, а там - гирлЯнда барышень, которые любуютсЯ ею, восхищаютсЯ или
завидуют.  Џотоки света,  шелест шелков,  разговоры, которые большей частью,
словно бабочки вокруг цветка,  кружатсЯ вокруг ее  красоты.  ѓде  бы  она ни
поЯвлЯлась, все в сравнении с нею тускнело; другие женщины служили ей фоном,
мужчины превращались в рабов.
     €  все  это  миновало!..  Ђ  сейчас в  этой  гостиной холодно,  пусто и
темно...  Ћсталась только  она  да  невидимый паук  грусти,  который  всегда
затЯгивает серой паутиной места,  где  мы  были  счастливы и  откуда счастье
исчезло.  €счезло!..  Џанна €забелла ломала руки,  чтобы удержатьсЯ от слез,
которых она стыдилась даже ночью - наедине с собой.
     …е покинули все, кроме старой графини. Љогда на тетушку находило дурное
настроение,   она   ЯвлЯлась  сюда  и,   рассевшись  на   диване,   начинала
разглагольствовать, перемежаЯ слова вздохами:
     - „а,   милаЯ  Ѓелла,   ты   уж   признай,   что   совершила  несколько
непростительных ошибок.  Ћ ‚икторе-ќммануиле Я не говорю,  то был мимолетный
каприз королЯ,  грешившего либерализмом и  к  тому  же  весьма обремененного
долгами. „лЯ подобных отношений нужно больше - не скажу такта, но опытности,
- говорила графинЯ,  скромно потупив глаза.  - Ќо упустить или, если угодно,
оттолкнуть графа ‘ент-Ћгюста, - это уж извини!.. —еловек молодой, богатый, с
прекрасным положением и  вдобавок с  такой будущностью!..  ‘ейчас он как раз
возглавлЯет  депутацию  к   свЯтому  отцу   и,   наверное,   получит  особое
благоволение длЯ  всей семьи...  Ђ  граф амбор называет его "cher cousin"*.
Ax, боже мой!
     ______________
     * „орогой кузен (франц.).

     - џ  думаю,  тетЯ,  что  сейчас  поздно  огорчатьсЯ,  -  заметила панна
€забелла.
     - „а разве Я огорчить тебЯ хочу,  беднЯжка ты моЯ! € без того тебЯ ждут
удары, которые может смЯгчить только глубокаЯ вера. ‚едь ты знаешь, что отец
потерЯл все, даже остаток твоего приданого?
     - —то же Я могу поделать?
     - Ђ между тем ты,  и только ты,  можешь и должна что-нибудь сделать,  -
сказала графинЯ значительно.  - Џравда, предводитель - не Ђдонис, но... Ѓудь
наши  обЯзанности всегда так  легки,  тогда  не  существовало бы  и  заслуг.
‚прочем,  бог ты  мой,  кто же  мешает нам сохранЯть на дне души свой идеал,
мысль о  котором услаждает самые горькие минуты?  €,  наконец,  уверЯю тебЯ,
положение  красивой  жены  старого  мужа  отнюдь  не  так  скверно.  ‚се  ею
интересуютсЯ,  о ней говорЯт, восхищаютсЯ ее самопожертвованием, а к тому же
старый муж не так требователен, как муж средних лет...
     - Ђх, тетЯ...
     - ’олько без  экзальтации,  Ѓелла!  ’ебе уже не  шестнадцать лет,  пора
смотреть на  жизнь  серьезно.  ЌельзЯ  из-за  какой-то  антипатии жертвовать
благополучием отца,  да  как-никак и  ”лоры и  прислуги.  Џодумай,  наконец,
сколько  ты,  при  твоем  благородном  сердечке,  могла  бы  сделать  добра,
располагаЯ значительным состоЯнием!
     - Ќо,  тетЯ,  предводитель ужасно противный.  ’акому не  жена нужна,  а
нЯнька, котораЯ бы утирала ему рот.
     - Ќе обЯзательно предводитель. Џусть будет барон.
     - Ѓарон еще старше,  он красит волосы,  румЯнитсЯ,  и  на руках у  него
какие-то пЯтна.
     ѓрафинЯ поднЯлась с дивана.
     - џ  не уговариваю тебЯ,  дорогаЯ,  Я  не сваха,  пусть этим занимаетсЯ
мадам Њелитон. џ только предупреждаю тебЯ, что над отцом нависла катастрофа.
     - “ нас ведь есть дом.
     - Љоторый  продадут самое  позднее после  днЯ  свЯтого џна,  причем  не
удастсЯ выручить даже сумму, назначенную тебе в приданое.
     - Љак? „ом, который обошелсЯ нам в сто тысЯч, продадут за шестьдесЯт?
     - „а  он  больше и  не стоит,  отец переплатил за него.  ќто мне сказал
архитектор, который осматривал дом по поручению Љшешовской.
     - Ќу,  на худой конец у нас есть сервизы...  серебро...  -  воскликнула
панна €забелла, ломаЯ руки.
     ѓрафинЯ несколько раз поцеловала ее.
     - Њилое,  дорогое дитЯ,  -  говорила она,  всхлипываЯ,  - и как раз мне
приходитсЯ ранить твое сердечко!..  ’ак послушай... “ отца есть еще долги по
векселЯм на  несколько тысЯч...  €  вот эти векселЯ...  понимаешь ли...  эти
векселЯ кто-то скупил...  на днЯх, в конце марта... Њы догадываемсЯ, что тут
не обошлось без Љшешовской.
     - ЉакаЯ низость!  -  вырвалось у панны €забеллы.  -  ‚прочем,  не в том
дело... Ќа уплату нескольких тысЯч рублей хватит моего сервиза и серебра.
     - Ћни стоЯт несравненно больше, но кто сейчас купит такие дорогие вещи?
     - ‚о всЯком случае, Я попробую, - взволнованно говорила панна €забелла.
- Џопрошу пани Њелитон, она мне это устроит...
     - ‚се же подумай, не жалко разве таких прекрасных фамильных вещей?
     Џанна €забелла рассмеЯлась.
     - Ђх,  тетЯ... значит, Я должна колебатьсЯ - продать себЯ или сервиз? џ
ни за что не соглашусь,  чтобы у нас описали мебель...  Ђх,  эта ЉшешовскаЯ!
‘купать векселЯ... какаЯ гадость!
     - Ќу, может быть, это и не она.
     - ‡начит, нашелсЯ какой-то новый враг, еще худший.
     - ‚озможно,  это сделала тетЯ ѓонората, - успокаивала ее графинЯ, - как
знать? Њожет быть, она хочет помочь ’омашу и вместе с тем дать почувствовать
опасность... Ќу, будь здорова, дорогое мое дитЯ, adieu.
     Ќа  том  закончилсЯ разговор,  в  котором польский Язык был столь густо
приправлен  французскими  фразами,   что  можно  было  его  уподобить  лицу,
покрытому сыпью.


                                ѓлава шестаЯ

               Љак на старом горизонте поЯвлЯютсЯ новые люди

     Ќачало апрелЯ -  та  переходнаЯ пора,  котораЯ отделЯет весну от  зимы.
‘нег уже сошел,  но зелень еще не показалась;  деревьЯ черны,  газоны серы и
небо  серо:  оно  похоже на  мрамор,  исчерченный серебрЯными и  золотистыми
прожилками.
     Ћколо пЯти часов вечера. Џанна €забелла сидит в своем кабинете и читает
последний роман  ‡олЯ:  "Une  page  d'amour"*.  —итает рассеЯнно,  поминутно
поднимает глаза,  поглЯдывает в  окно и  бессознательно отмечает,  что ветви
деревьев  черны,  а  небо  серо.  ‘нова  читает,  озираетсЯ  по  сторонам  и
бессознательно думает,  что ее мебель с голубой обивкой и ее голубой халатик
словно подернулись серым  налетом и  что  складки белой  занавески похожи на
большие ледЯные сосульки.  Џотом забывает,  о  чем она только что думала,  и
спрашивает  себЯ:   "Ћ  чем  это  Я  думала?   Ђх  да,  о  пасхальном  сборе
пожертвований..."  €  вдруг  ее  охватывает желание  покататьсЯ в  карете  и
одновременно негодование против неба -  за  то,  что  оно такое серое и  что
золотистые прожилки на нем такие узенькие...  …е томит неЯсное беспокойство,
она ждет чего-то,  хотЯ сама не знает чего: то ли, чтобы тучи прорвались, то
ли,  чтобы вошел лакей и  подал ей письмо с приглашением на пасхальный сбор?
“же так мало времени остаетсЯ, а ее все еще не пригласили.
     ______________
     * "‘траница любви" (франц.).

     Ћна опЯть принимаетсЯ за роман -  читает,  как однажды, звездной ночью,
г-н   ђамбо  чинил  поломанную  куклу  маленькой  †анны,   ќлен  плакала  от
беспричинной тоски,  а  аббат †ув советовал ей  выйти замуж.  Џанна €забелла
сочувствует ее тоске, и, как знать, - если б в эту минуту на небе показались
звезды вместо туч,  может быть,  и  она расплакалась бы,  как ќлен.  ‚едь до
пасхи остаютсЯ считанные дни,  а  ее  еще не пригласили.  …е пригласЯт,  она
знает это,  но зачем так тЯнуть?  "‡ачастую женщины,  которые,  казалось бы,
столь  пламенно веруют в  бога,  всего лишь  несчастливые существа,  объЯтые
страстью.  € в храмах они поклонЯютсЯ мужчине,  которого любЯт",  -  говорит
аббат †ув.
     "„обрый аббат, как он старалсЯ успокоить беднЯжку ќлен!" - думает панна
€забелла и  вдруг отбрасывает книжку.  Ђббат †ув  напомнил ей,  что  уже два
месЯца назад она начала вышивать ленту длЯ костельного колокольчика и до сих
пор не соберетсЯ закончить. Ћна встает с кресла и придвигает к окну столик с
пЯльцами,  образчиком  узора  и  шкатулкой  с  разноцветными шелками;  потом
разворачивает ленту и принимаетсЯ усердно вышивать на ней розы и кресты. Џод
влиЯнием работы в душе ее пробуждаетсЯ надежда.  Љто служит костелу так, как
она,  не может быть обойден при устройстве пасхального сбора.  Ћна подбирает
шелка,  вдевает нитку  в  иголку  и  шьет,  шьет.  ‚зглЯд  ее  перебегает от
образчика  к  вышивке,  рука  опускаетсЯ и  поднимаетсЯ,  но  в  голове  уже
зародилсЯ замысел костюма ко гробу господню и туалета на пасху.  ќтот вопрос
вскоре поглощает все  ее  внимание,  затуманивает взор и  замедлЯет движение
руки. Џлатье, шлЯпа, накидка и зонтик - все должно быть новое, а времени так
мало, и ничего еще не только не заказано, но даже не выбрано!
     ’ут она вспоминает,  что ее  сервиз и  столовое серебро уже находЯтсЯ у
ювелира,  что уже нашелсЯ какой-то покупатель, так что не сегоднЯ-завтра все
будет продано.  “ панны €забеллы слегка сжимаетсЯ сердце:  ей жаль сервиза и
серебра,  но  при  мысли  о  пасхальном сборе  и  новом  туалете  становитсЯ
несколько легче. ’уалет можно заказать очень изЯщный, но какой именно?
     Ћна отодвигает пЯльцы,  протЯгивает руку к  столику,  на  котором лежат
експир, „анте, альбом европейских знаменитостей и несколько журналов, берет
"Le  moniteur  de  la  mode"  и  начинает  просматривать  его  с  величайшим
вниманием.  ‚от обеденное платье, вот весенние туалеты длЯ барышень помоложе
и  постарше,  а  вот  длЯ дам молодых и  пожилых.  ‚от визитное платье,  вот
вечернее,  вот  длЯ  прогулки:  шесть  новых фасонов шлЯп,  десЯток образцов
материй,  полсотни тонов... Ѓоже мой, что же выбрать? Ќемыслимо выбирать, не
посоветовавшись с панной ”лорентиной и с портнихой модного магазина...
     Џанна €забелла с досадой кладет на место "‚естник моды" и располагаетсЯ
полулежа на  козетке.  Њолитвенно сложив ладони,  она  руками и  подбородком
опираетсЯ на валик и  устремлЯет к небу задумчивый взглЯд.  Џасхальный сбор,
новый туалет,  тучи  на  небе,  мечты и  образы беспорЯдочно следуют друг за
другом,  а сквозь них пробиваетсЯ сожаление о сервизе и легкое чувство стыда
из-за того, что она его продает.
     "Ђх,  все равно!" -  говорит она себе,  и снова ей хочетсЯ,  чтобы тучи
прорвались хоть на минутку.  Ќо тучи сгущаютсЯ,  а  в  сердце ее усиливаетсЯ
чувство стыда,  сожалениЯ и  тревоги.  Ќеожиданно взглЯд ее падает на столик
возле козетки и на молитвенник, оправленный в слоновую кость. Џанна €забелла
берет  молитвенник и  медленно  перелистывает,  отыскиваЯ молитву  "Acte  de
resignation"*,  а найдЯ, начинает читать: "Que votre nom soit beni a jamais,
bien que vous avez voulu m'eprover par cette peine"**.  Џо мере того как она
читает,  небо проЯснЯетсЯ,  а  с последними словами:  "Et d'attendre en paix
votre  divin secours"*** -  тучи  разрываютсЯ,  и  показываетсЯ клочок Ясной
синевы;  будуар панны €забеллы наполнЯетсЯ светом,  а душа ее -  миром.  Ћна
больше не сомневаетсЯ,  что ее молитва услышана и во времЯ пасхального сбора
к ее услугам будут самый изЯщный туалет и самый аристократический костел.
     ______________
     * Њолитва покаЯниЯ (франц.).
     ** „а будет благословенно имЯ твое во веки веков,  хоть и послал ты мне
это испытание (франц.).
     *** Ќиспошли мне мир в ожидании твоей божественной помощи (франц.).

     ‚   это  мгновение  двери  будуара  тихонько  открываютсЯ:   на  пороге
поЯвлЯетсЯ панна ”лорентина -  высокаЯ застенчиваЯ особа,  всЯ в черном; она
держит двумЯ пальцами письмо и тихо говорит:
     - Ћт графини.
     - Ђх,  это  по  поводу пасхального сбора,  -  отвечает панна €забелла с
очаровательной улыбкой. - ’ы весь день ко мне не заглЯдывала, ”лорочка.
     - џ не хотела тебе мешать.
     - ‘кучать? Њожет быть, нам было бы приЯтно поскучать вместе.
     - Џисьмо...  - робко замечает особа в черном платье, протЯгиваЯ конверт
€забелле.
     - џ знаю его содержание,  -  прерывает панна €забелла. - Џосиди немного
со мною и, если тебЯ не затруднит, будь добра, прочти мне письмо.
     Џанна   ”лорентина  робко  опускаетсЯ  в   кресло,   тихонько  берет  с
письменного столика нож и с величайшей осторожностью вскрывает конверт.  Ћна
кладет  на  столик  нож,   затем  конверт,  разворачивает  листок  и  слабым
мелодичным голосом читает письмо, написанное по-французски.

     - "„орогаЯ Ѓелла!  Џрости,  что затрагиваю вопрос,  который только ты и
твой отец имеете право решать.  џ знаю, дорогое мое дитЯ, что ты расстаешьсЯ
со своим сервизом и серебром,  -  да ты и сама говорила мне об этом.  џ знаю
также,  что нашелсЯ покупатель,  который предлагает вам пЯть тысЯч рублей, -
по  моему мнению,  слишком мало,  хотЯ  в  наше времЯ трудно рассчитывать на
лучшую цену.  Ћднако после разговора,  который был у  менЯ по этому поводу с
Љшешовской,  Я  начинаю опасатьсЯ,  как бы  эти прекрасные фамильные вещи не
попали в недостойные руки.
     џ хотела бы предотвратить это и поэтому предлагаю, если ты согласишьсЯ,
одолжить тебе три тысЯчи рублей под залог вышеупомЯнутого сервиза и серебра.
џ  полагаю,  что сейчас,  когда отец твой находитсЯ в  столь затруднительном
положении,  этим вещам лучше быть у  менЯ.  ‡абрать их  ты  сможешь в  любое
времЯ, а в случае моей смерти - даже не возвращаЯ долга.
     џ не навЯзываюсь, а лишь предлагаю. ђассуди, как тебе будет удобнее, но
прежде всего подумай о последствиЯх.
     Њне кажетсЯ, ты была бы огорчена, если бы когда-нибудь узнала, что наши
фамильные ценности украшают стол какого-нибудь банкира или входЯт в приданое
его дочки.
     ’ысЯча поцелуев, дитЯ мое.
                                                                     €оанна.

     P.S.  Џредставь,  какое  счастье выпало на  долю  моего приюта.  ‚чера,
заехав  в  магазин  этого  славного  ‚окульского,   Я  обронила  словечко  о
пожертвовании длЯ  бедных  сироток.  џ  рассчитывала на  несколько  десЯтков
рублей,  а он -  поверишь ли?  -  пожертвовал мне тысЯчу, буквально - тысЯчу
рублей!  € еще сказал, что мне он не осмелилсЯ бы вручить меньшую сумму. …ще
несколько таких ‚окульских,  и Я чувствую,  что на старости лет готова стать
демократкой".

     Џанна ”лорентина,  кончив читать,  не  смела поднЯть глаз.  Ќаконец она
собралась с  духом  и  взглЯнула на  панну €забеллу;  та  сидела на  козетке
бледнаЯ, сжав руки.
     - —то же ты скажешь, ”лора? - спросила она минуту спустЯ.
     - џ думаю,  -  тихо ответила панна ”лорентина,  -  что графинЯ в начале
своего письма сама  весьма метко  высказалась о  своем  вмешательстве в  это
дело.
     - Љакое унижение!  - прошептала панна €забелла, нервно постукиваЯ рукою
по козетке.
     - “низительно,  когда предлагают три  тысЯчи под  залог серебра,  в  то
времЯ как чужие люди дают пЯть тысЯч. Ђ больше не о чем говорить.
     - Љак она о