аревич.
   - …сть люди, которые одних допускают к особе его  свЯтейшества,  других
не допускают, - ответил гость, - но не стоит говорить о них. ’ы,  царевич,
в этом не виноват, а потому осмелюсь, на правах старого друга твоего  отца
и деда, задать тебе один вопрос.
   - џ слушаю.
   - —то это значит, что наследник престола, наместник  фараона,  вынужден
занимать сто талантов, когда  его  государству  должны  больше  ста  тысЯч
талантов?
   - Љто должен? - воскликнул ђамсес.
   - Љак кто? Ђ дань от азиатских народов? ”иникиЯ должна вам пЯть  тысЯч,
и, Я ручаюсь, она их вернет, если не произойдет ничего  неожиданного.  Ќо,
кроме нее, израильтЯне должны три тысЯчи, филистимлЯне и  моавитЯне  (*88)
по две тысЯчи, хетты тридцать тысЯч... џ не помню всех  статей,  но  знаю,
что в общем это составлЯет от ста трех до ста пЯти тысЯч талантов.
   ђамсес кусал губы. …го подвижное  лицо  выражало  бессильный  гнев.  Ћн
опустил глаза и молчал.
   - ’ак это правда? - вздохнул вдруг •ирам, вглЯдываЯсь в  наместника.  -
’ак это правда? ЃеднаЯ ”иникиЯ! Ѓедный …гипет!
   - —то ты говоришь, достойнейший? - спросил наследник, хмурЯ брови. -  џ
не понимаю твоих причитаний.
   - ‚идно, ты знаешь, царевич, о чем Я говорю, раз не  отвечаешь  на  мой
вопрос.
   •ирам встал, как будто собираЯсь уходить.
   - ’ем не менее Я  не  возьму  обратно  своего  обещаниЯ.  ’ы  получишь,
господин мой, сто талантов.
   Ћн низко поклонилсЯ, но наместник заставил его сесть.
   - ’ы что-то скрываешь от менЯ, кнЯзь, - произнес он  тоном,  в  котором
чувствовалась обида. - џ хочу, чтобы ты объЯснил мне,  какаЯ  беда  грозит
”иникии или …гипту.
   -  Ќеужели  наследник  фараона  не  знает  этого?   -   спросил   •ирам
нерешительным тоном.
   - џ ничего не знаю. џ провел больше месЯца в храме.
   - Љак раз там и можно было все узнать.
   - ’ы скажешь мне! - вскричал наместник, стукнув по столу. - џ никому не
позволю шутить со мной.
   - џ расскажу тебе, если  ты,  царевич,  дашь  мне  клЯтвенное  обещание
молчать. •отЯ Я не могу поверить, чтобы наследника престола не поставили в
известность...
   - ’ы не доверЯешь мне? - изумилсЯ ђамсес.
   - ‚ таком деле Я потребовал бы обещаниЯ даже у фараона, - ответил •ирам
решительно.
   - ‹адно - клЯнусь моим мечом и знаменами наших полков, что не  расскажу
никому того, что ты откроешь мне.
   - „остаточно, - сказал •ирам.
   - ’ак Я слушаю.
   - €звестно ли тебе, царевич, что происходит сейчас в ”иникии?
   - „аже и этого не знаю, - перебил раздраженный наместник.
   - Ќаши корабли, - зашептал •ирам, - плывут  со  всех  концов  света  на
родину, чтобы по первому сигналу перевезти все население и  его  имущество
куда-нибудь за море, на запад...
   - Џочему? - удивилсЯ наместник.
   - Џотому что ЂссириЯ хочет завладеть нами.
   ђамсес расхохоталсЯ.
   - ’ы с ума сошел, почтеннейший  старец!  -  воскликнул  он.  -  ЂссириЯ
возьмет под свою власть ”иникию! Ђ что мы на это скажем? Њы, …гипет?
   - …гипет уже дал согласие.
   ‚сЯ кровь бросилась царевичу в голову.
   - “ тебЯ от жары мысли путаютсЯ, старик, - сказал он уже спокойно. - ’ы
забываешь, что такое согласие не может быть дано без ведома  фараона  и...
моего.
   - ‡а этим дело не станет, а пока что заключили договор жрецы.
   - Љакие жрецы? ‘ кем?
   - ‘ халдейским верховным жрецом Ѓероэсом, уполномоченным царЯ Ђссара, -
ответил •ирам. - Љто выступает от …гипта - не могу  сказать  наверное,  но
кажетсЯ, что досточтимый •ерихор, свЯтой отец Њефрес и пророк Џентуэр.
   Ќаследник побледнел.
   - €мей в виду, финикиЯнин, - сказал  он,  -  что  ты  обвинЯешь  высших
сановников государства в измене.
   - ’ы ошибаешьсЯ, царевич, это вовсе не измена, старейший верховный жрец
…гипта  и  министр  фараона  имеют  право  вести  переговоры  с  соседними
державами. Љ тому же откуда ты знаешь, что все  это  делаетсЯ  без  ведома
фараона.
   ђамсес вынужден был признать в  душе,  что  такой  договор  был  бы  не
изменой государству, а лишь пренебрежением к наследнику престола. ’ак  вот
как относЯтсЯ жрецы к нему, который через год может  стать  фараоном!  ’ак
вот почему Џентуэр порицал войну, а Њефрес поддерживал его!
   - Љогда же был заключен договор? ѓде?
   - Џо-видимому, ночью в храме ‘ета близ Њемфиса, - ответил  •ирам.  -  Ђ
когда - Я точно не знаю, но мне кажетсЯ, что в тот день, когда  ты  уезжал
из Њемфиса.
   "Ђх,  негодЯи,  -  подумал  ђамсес.  -  ’ак-то  они  считаютсЯ  с  моим
положением наместника! ‡начит,  они  обманывали  менЯ  даже  тогда,  когда
изображали мне состоЯние  государства!  Љакой-то  добрый  бог  внушал  мне
сомнениЯ еще в храме •атор!"
   Џосле минутной внутренней борьбы он сказал вслух:
   - Ѓыть не может, и Я не поверю твоему рассказу, пока ты не  представишь
мне доказательства.
   - „оказательство будет, - ответил  •ирам.  -  ‘о  днЯ  на  день  должен
приехать в Ѓубаст великий ассирийский владыка ‘аргон, друг царЯ Ђссара. Ћн
приезжает под  предлогом  паломничества  в  храм  богини  Ђшторет.  ‘аргон
принесет дары вашему высочеству и его свЯтейшеству, а затем  вы  заключите
договор, вернее - скрепите печатью  то,  что  порешили  жрецы,  на  гибель
финикиЯнам, а может быть, и на вашу собственную беду.
   - Ќикогда! - воскликнул наследник. - Ђ какое же вознаграждение  получит
за это …гипет?
   - ‚от речь, достойнаЯ царЯ: чем  вознаградЯт  …гипет?  „лЯ  государства
всЯкий договор хорош, если оно получает от него выгоду. € именно то менЯ и
удивлЯет, - продолжал •ирам, - что …гипет собираетсЯ заключить  невыгодную
сделку, ибо ЂссириЯ захватит, кроме ”иникии, чуть ли не всю Ђзию,  а  вам,
словно из милости, оставит израильтЯн, филистимлЯн и ‘инайский полуостров.
‘амо собой разумеетсЯ, что в таком случае пропадет всЯ дань,  полагающаЯсЯ
…гипту, и фараон никогда не получит этих ста пЯти тысЯч талантов.
   Ќаследник покачал головой.
   - ’ы не знаешь египетских жрецов, - ответил он. - Ќикто из них  никогда
не принЯл бы такого договора.
   - Џочему? ”иникийскаЯ поговорка гласит: "‹учше  Ячмень  в  амбаре,  чем
золото в пустыне". Њожет случитьсЯ, что …гипет, почувствовав себЯ  слишком
слабым, предпочтет  даром  получить  ‘инай  и  Џалестину,  чем  воевать  с
Ђссирией. Ќо вот что менЯ удивлЯет... ‚едь сейчас легче победить  Ђссирию,
чем …гипет! “ нее какие-то затруднениЯ на северо-востоке, войск мало, да и
те неважные. …сли бы …гипет напал на Ђссирию, он сокрушил бы ее,  захватил
бы несметные сокровища Ќиневии и ‚авилона и  раз  навсегда  утвердил  свою
власть в Ђзии.
   - Ќу вот, видишь, значит, такого  договора  не  может  быть,  -  сказал
ђамсес.
   - Ћн был бы понЯтен длЯ менЯ лишь в  том  случае...  если  бы  жрецы...
задумали  свергнуть  власть  фараона  в  …гипте.  Љ  этому,  впрочем,  они
стремЯтсЯ еще со времен твоего деда.
   - ’ы сам не знаешь, что говоришь, - перебил его  наместник,  однако  на
сердце у него стало тревожно.
   - Њожет быть, Я и ошибаюсь, - ответил •ирам,  пристально  глЯдЯ  ему  в
глаза. - Ќо послушай...
   Ћн придвинул свое кресло к царевичу и заговорил шепотом:
   - …сли бы фараон объЯвил войну Ђссирии и выиграл ее, у  него  оказалась
бы большаЯ, преданнаЯ ему  армиЯ,  сто  тысЯч  недоплаченной  дани,  около
двухсот тысЯч талантов с Ќиневии и  ‚авилона,  наконец,  около  ста  тысЯч
талантов ежегодно с завоеванных стран. ’акое огромное богатство  позволило
бы ему выкупить поместьЯ, заложенные у жрецов, и навсегда  положить  конец
их вмешательству в дела власти.
   “ ђамсеса загорелись глаза. •ирам продолжал:
   - Ђ сейчас армиЯ  зависит  от  •ерихора,  то  есть  от  жрецов,  и,  за
исключением наемников, фараону не на кого рассчитывать. Љ  тому  же  казна
фараона пуста, и большаЯ часть его поместий принадлежит  храмам.  ”араону,
хотЯ бы длЯ содержаниЯ двора, приходитсЯ каждый год делать новые долги.  Ђ
так как финикиЯн у вас уже больше не будет, то  вам  придетсЯ  занимать  у
жрецов. ’аким образом, через десЯть лет фараон -  да  живет  он  вечно!  -
лишитсЯ последних своих поместий. Ђ что потом?
   Ќа лбу у ђамсеса выступил пот.
   - ’ак вот, видишь, достойный государь, - продолжал •ирам, - жрецы  лишь
в одном случае могли бы и даже вынуждены были бы принЯть позорный  договор
с Ђссирией - если бы они хотели унизить и уничтожить власть фараона. €наче
остаетсЯ предположить, что …гипет слаб и нуждаетсЯ в мире во что бы то  ни
стало...
   ђамсес вскочил.
   - ‡амолчи! - вскричал он. - џ предпочту измену  вернейших  слуг  такому
унижению страны! Љак можно, чтобы …гипет отдал Ђзию  Ђссирии.  ‚едь  через
год он сам попадет  под  Ярмо,  так  как,  подписываЯ  такой  договор,  он
признает свое бессилие.
   –аревич начал взволнованно ходить взад и вперед. •ирам смотрел на  него
не то с состраданием, не то с сочувствием.
   ‚друг ђамсес остановилсЯ и сказал:
   - ‚се это ложь! Љакой-то ловкий бездельник обманул тебЯ,  •ирам,  а  ты
ему  поверил.  …сли  бы  существовал  такой  договор,  он  хранилсЯ  бы  в
величайшей тайне. Ђ ведь, по-твоему, выходит, что один из четырех  жрецов,
которых ты назвал, предал не только фараона, но и самих заговорщиков.
   - Ќо ведь мог быть кто-то пЯтый, кто подслушал их, - заметил •ирам.
   - € продал тебе секрет?
   - ЊенЯ удивлЯет, - заметил •ирам, - что ты  еще  не  познал  могущества
золота.
   - Ќо у наших жрецов больше золота, чем у  тебЯ,  хоть  ты  и  богач  из
богачей.
   - Ќо и Я не отказываюсь от лишней драхмы.  ‡ачем  же  другим  швырЯтьсЯ
талантами?
   - Ћни - слуги богов, - возражал, горЯчась, наследник. -  Ћни  побоЯлись
бы божьей кары.
   ”иникиЯнин усмехнулсЯ.
   - џ видал, - ответил он, - много храмов  разных  народов,  а  в  храмах
множество  идолов,  больших  и  маленьких,  деревЯнных,  каменных  и  даже
золотых. Ќо богов Я не встречал нигде.
   - Ѓогохульник! - воскликнул ђамсес. - џ сам видел божество,  чувствовал
на себе его руку и слышал голос.
   - ѓде это было?
   - ‚ храме •атор, в преддверии храма, в моей келье.
   - „нем? - спросил •ирам.
   - Ќочью, - ответил ђамсес и задумалсЯ.
   - Ќочью ты слышал  голоса  богов  и  чувствовал  их  руку?  -  повторил
финикиЯнин, напираЯ на каждое слово. - Ќочью многое может привидетьсЯ. Љак
же это происходило?
   - Љто-то прикасалсЯ к моей голове, плечам, ногам, и клЯнусь...
   - ’е... - перебил •ирам с улыбкой, - не следует клЯстьсЯ понапрасну.
   Ћн пристально  посмотрел  на  ђамсеса  своими  проницательными,  умными
глазами и, видЯ, что в душе юноши пробуждаютсЯ сомнениЯ, сказал:
   - ‚от что Я тебе скажу, государь, ты неопытен и окружен сетью интриг, а
Я был другом твоего деда и отца. Џоэтому Я окажу тебе одну услугу. ‡аглЯни
когда-нибудь ночью в храм Ђшторет, но...  обещай  мне  сохранить  тайну...
Џриходи один, и ты увидишь, какие там боги говорЯт с нами и прикасаютсЯ  к
нам.
   - Џриду, - ответил ђамсес, подумав.
   - Џредупреди менЯ, государь, в какой-нибудь день утром.  џ  тебе  скажу
вечерний пароль храма, и тебЯ пропустЯт. ’олько не выдай ни менЯ, ни себЯ,
- прибавил с добродушной улыбкой финикиЯнин. -  Ѓоги  иногда  еще  прощают
разоблачение своих тайн, люди же - никогда.
   Ћн поклонилсЯ и, воздев глаза и руки, стал шептать благословениЯ.
   - ‹ицемер! - воскликнул ђамсес. -  ’ы  молишьсЯ  богам,  в  которых  не
веришь?
   •ирам окончил благословение и сказал:
   - „а, Я не верю в богов египетских, ассирийских, даже  финикийских,  но
верю в единого, который не обитает в храмах и имЯ которого неведомо.
   - Ќаши жрецы тоже верЯт в единого, - заметил ђамсес.
   - € халдейские тоже, а все-таки и те и другие сговорились против нас...
Ќет правды на свете, дорогой царевич.
   Џосле ухода •ирама наследник заперсЯ в  самой  отдаленной  комнате  под
предлогом чтениЯ свЯщенных папирусов.
   Џод влиЯнием только что  слышанного  в  его  пылком  воображении  почти
мгновенно созрел новый план.
   Џрежде всего он понЯл, что между финикиЯнами и жрецами  ведетсЯ  тайнаЯ
борьба не на жизнь, а на смерть. ‡а что? Љонечно, за влиЯние и  богатство.
Џравду сказал •ирам, что если в …гипте не станет финикиЯн, то все поместьЯ
фараона, номархов и всей аристократии перейдут во владение храмов.
   ђамсес никогда не любил жрецов и давно уже знал и  видел,  что  большаЯ
часть …гипта принадлежит им, что их города - самые богатые, полЯ  -  лучше
возделаны, народ у них живет в довольстве. Џонимал он также, что  половина
богатств, принадлежавших храмам, освободила бы  фараона  от  беспрестанных
забот и усилила бы его власть.  –аревич  знал  это  и  не  раз  с  горечью
высказывал. Ќо когда при содействии •ерихора он стал наместником и получил
командование корпусом Њенфи, он  примирилсЯ  с  жрецами  и  подавлЯл  свою
неприЯзнь к ним. ‘ейчас все снова поднЯлось в нем. ‡начит, жрецы не только
не рассказали ему о своих переговорах с Ђссирией, но даже не  предупредили
его о посольстве какого-то ‘аргона...
   ‚озможно, впрочем, что этот вопрос представлЯет величайшую тайну храмов
и государств. Ќо почему они скрывали от него сумму  дани,  не  выплаченной
разными азиатскими народами? ‘то  тысЯч  талантов!  „а  ведь  это  деньги,
которые могли бы сразу поправить состоЯние финансов  фараона!  Џочему  они
скрывают то, что знает даже тирский кнЯзь, один  из  членов  ‘овета  этого
города?
   Љакой позор длЯ него, наследника престола и наместника, что чужие  люди
открывают ему глаза!
   Ќо было нечто худшее: Џентуэр и Њефрес  всЯчески  доказывали  ему,  что
…гипет должен избегать войны.
   “же в храме •атор это показалось ему подозрительным: ведь  война  могла
доставить государству сотни тысЯч рабов  и  поднЯть  общее  благосостоЯние
страны. ‘ейчас же она казалась  ему  тем  более  необходимой,  что  …гипет
должен был собрать невыплаченную дань и наложить новую.
   ђамсес, подперев голову руками, считал:
   "Ќам предстоит собрать сто тысЯч талантов дани... •ирам  полагает,  что
ограбление ‚авилона и Ќиневии принесет около двухсот тысЯч... итого триста
тысЯч единовременно. ’акой суммой можно покрыть расходы  самой  длительной
войны, а в виде прибыли останетсЯ несколько сот тысЯч рабов  и  сто  тысЯч
ежегодной дани со вновь завоеванных  стран.  Ђ  после  этого,  -  заключил
наследник, - мы рассчитались бы с жрецами!"
   ђамсеса лихорадило. Ћднако у него мелькнула мысль:
   "Ђ если …гипту окажетсЯ не по силам победоноснаЯ война с Ђссирией?"
   Ќо при этом сомнении всЯ кровь в нем вскипела.
   "Љак? …гипет не сможет раздавить Ђссирию, когда во главе армии  встанет
он, ђамсес, потомок ђамсеса  ‚еликого,  который  в  одиночку  бросалсЯ  на
хеттские военные колесницы и сокрушал их!"
   ђамсес мог  представить  себе  все,  кроме  того,  что  он  может  быть
побежден, не в силах будет вырвать победу у великих властелинов.
   Ћн чувствовал беспредельную отвагу и был бы удивлен, если  бы  враг  не
обратилсЯ в бегство при одном виде его  скачущих  коней.  ‚едь  в  военной
колеснице рЯдом с фараоном - сами  боги,  чтобы  заслонить  его  щитом,  а
врагов поразить небесными громами. "Ќо что  этот  •ирам  говорил  мне  про
богов? - подумал царевич. - € что  он  собираетсЯ  показать  мне  в  храме
Ђшторет? Џосмотрим!"


        6

   •ирам сдержал обещание. Љаждый день  ко  дворцу  наместника  в  Ѓубасте
подходили  толпы  невольников  и  длинные  вереницы   ослов,   нагруженных
пшеницей, Ячменем, сушеным мЯсом, тканЯми и вином.  ‡олото  и  драгоценные
каменьЯ приносили финикийские купцы под наблюдением служащих •ирама.
   ’аким образом, наместник в течение пЯти дней получил обещанные ему  сто
талантов. •ирам взЯл себе небольшие проценты - один талант с четырех в год
-  и  не  требовал   залога,   а   ограничивалсЯ   распиской   наместника,
засвидетельствованной в суде.
   Џотребности двора  были  щедро  обеспечены:  три  наложницы  наместника
получили новые нарЯды, благовониЯ и по несколько невольниц с кожей разного
цвета, прислуга - обильную пищу и вино, царские работники -  недоплаченное
жалованье, солдаты - увеличенные порции.
   „вор был в восторге, тем более что ’утмосу и другим благородным юношам,
по приказу •ирама, были даны финикиЯнами довольно  крупные  суммы  взаймы.
Ќомарх же провинции •абу и его высшие чиновники получили щедрые подарки.
   ЌесмотрЯ на все усиливавшуюсЯ  жару,  пиршество  сменЯлось  пиршеством,
увеселение увеселением.  Ќаместник,  видЯ  всеобщую  радость,  был  и  сам
доволен. Ѓеспокоило его только одно: поведение Њефреса и других жрецов. Ћн
думал, что эти высокие сановники будут  укорЯть  его  за  большой  заем  у
•ирама, сделанный вопреки их наставлениЯм в храме •атор. Њежду тем  свЯтые
отцы молчали и даже не показывались при дворе.
   - —то это значит, - сказал он однажды ’утмосу, - что  жрецы  не  делают
нам никаких упреков? ‚едь  такой  роскошной  жизни,  как  сейчас,  мы  еще
никогда себе не позволЯли. Њузыка играет с утра  до  ночи,  а  мы  пьем  с
восхода солнца и засыпаем в объЯтиЯх женщин или с кувшинами у изголовьЯ...
   - ‡а что им упрекать нас? - ответил с негодованием ’утмос.  -  ‚едь  мы
находимсЯ в городе Ђшторет, длЯ которой самое приЯтное богослужение -  это
веселье, а  самое  желанное  жертвоприношение  -  любовь!  ‚прочем,  жрецы
понимают,  что  после  столь  длительных  лишений  и   поста   ты   вправе
повеселитьсЯ.
   - Ћни говорили тебе об этом? - спросил царевич с тревогой.
   - Ќе раз. Ќе далее как вчера свЯтой  Њефрес  сказал  мне,  смеЯсь,  что
такого молодого человека, как ты, больше влечет веселье, чем  богослужениЯ
или заботы по управлению государством.
   ђамсес задумалсЯ. ‡начит, жрецы считают его легкомысленным  мальчишкой,
несмотрЯ на то, что он благодарЯ ‘арре не сегоднЯ-завтра станет отцом?  Ќо
тем лучше! „лЯ них будет сюрпризом, когда он заговорит с ними по-своему.
   Џравда, царевич и сам укорЯл себЯ в том, что, с  тех  пор  как  покинул
храм •атор, еще ни одного днЯ не посвЯтил делам  нома  •абу.  †рецы  могут
подумать, что он и в самом деле удовлетворен объЯснениЯми Џентуэра или что
ему уже надоело заниматьсЯ государственными делами.
   - ’ем лучше!.. - повторЯл он. - ’ем лучше!..
   ‡амечаЯ постоЯнные интриги среди окружавших его людей или подозреваЯ их
в таких интригах, ђамсес рано научилсЯ скрывать свои мысли. Ћн был уверен,
что жрецы не догадываютсЯ, о чем он разговаривал с •ирамом и  какие  планы
зародились в его голове. Ћслепленные своей властью, они были довольны тем,
что он забавлЯетсЯ, и рассчитывали, что это  поможет  им  удержать  бразды
правлениЯ в своих руках.
   "Ѓоги настолько затуманили их  разум,  -  думал  ђамсес,  -  что  им  и
невдомек, почему •ирам так  расщедрилсЯ.  €ли  этому  хитроумному  тирийцу
удалось усыпить их подозрительность? ’ем лучше!.. ’ем лучше!.."
   ђамсес испытывал странное удовольствие, думаЯ,  что  жрецы  обманулись,
оцениваЯ его способности. Ћн решил и дальше поддерживать их заблуждение  и
веселилсЯ напропалую.
   „ействительно, жрецы, и прежде всего Њефрес, ошиблись насчет ђамсеса  и
•ирама. •итрый тириец делал вид, будто очень  горд  своими  отношениЯми  с
наследником  престола,  а  тот  с  не  меньшим  успехом  разыгрывал   роль
веселЯщегосЯ юнца.
   Њефрес  не  сомневалсЯ,  что  наследник  серьезно  думает  об  изгнании
финикиЯн из …гипта и что и сам ђамсес и его придворные берут у них  взаймы
деньги, рассчитываЯ никогда их не отдавать.
   ’ем  временем  храм  Ђшторет,  его  обширные  сады   и   дворы   кишели
богомольцами. Љаждый день, если не  каждый  час,  несмотрЯ  на  чудовищную
жару, из далекой Ђзии прибывали к великой богине новые  толпы  паломников.
‘транные это были богомольцы: усталые, потные, покрытые пылью, они  шли  с
музыкой, приплЯсываЯ и горланЯ распутные песни. –елый день они пили  вино,
а ночь проходила у них  в  самом  разнузданном  разврате  в  честь  богини
Ђшторет. €х можно было не только узнать, но даже почуЯть издали: они несли
в руках огромные букеты свежих цветов, а в узелках -  издохших  в  течение
года кошек, которых отдавали бальзамировать или  набивать  из  них  чучела
парасхитам, проживающим в окрестностЯх Ѓубаста, а затем уносили домой  как
свЯщенную реликвию.
   ‚ начале месЯца месоре (май - июнь) кнЯзь •ирам уведомил  ђамсеса,  что
вечером он может  прийти  в  финикийский  храм  Ђшторет.  Љогда  стемнело,
наместник пристегнул сбоку короткий меч, накинул на себЯ плащ с  капюшоном
и, не замеченный никем из прислуги, тайком направилсЯ в дом •ирама.
   ‘тарый вельможа ожидал его.
   - Ќу, - спросил он с улыбкой, -  ваше  высочество  не  боитсЯ  войти  в
финикийский  храм,  где  на  алтаре  восседает  жестокость,  а  служит  ей
распутство?
   - Ѓоюсь? - переспросил ђамсес, посмотрев на него чуть не с  презрением.
- Ђшторет не Ѓаал, а Я не младенец, которого можно бросить  в  раскаленное
чрево вашего бога.
   - € ты веришь этому, государь?
   ђамсес пожал плечами.
   - Ћ ваших жертвоприношениЯх рассказывал мне вполне надежный очевидец, -
ответил он. - Ћднажды в бурю у вас погибло больше десЯти кораблей. ’ирские
жрецы тотчас же устроили  жертвоприношение,  на  которое  собрались  толпы
народа. Џеред храмом Ѓаала на возвышении  восседал  исполинский  бронзовый
идол с головой быка. Ѓрюхо у него  было  раскалено  докрасна.  €  вот,  по
приказу ваших  жрецов,  глупые  матери-финикиЯнки  стали  приносить  самых
красивых младенцев к подножию жестокого бога...
   - Ћдних мальчиков, - вставил •ирам.
   - „а, одних мальчиков, - повторил ђамсес.  -  †рецы  окроплЯли  каждого
младенца благовониЯми, украшали цветами, после чего идол хватал бронзовыми
руками и пожирал орущего благим матом малютку. € каждый раз изо  рта  бога
вылетало пламЯ...
   •ирам тихонько смеЯлсЯ.
   - € ты веришь этому?
   - ЏовторЯю тебе, что мне это рассказывал человек,  который  никогда  не
лжет.
   - Ћн рассказал тебе то, что действительно видел, - ответил •ирам. -  Ќо
не удивило ли его, что ни одна мать не плакала?
   - „ействительно, его удивило тогда равнодушие женщин, готовых проливать
слезы  по  всЯкому  пустЯку.  Ќо   это   доказывает   только   жестокость,
свойственную вашему народу.
   ‘тарый финикиЯнин покачал головой.
   - „авно это было? - спросил он.
   - Ќесколько лет назад.
   - —то ж, - проговорил с расстановкой •ирам,  -  если  ты  соблаговолишь
посетить когда-нибудь ’ир, Я покажу тебе это торжество.
   - џ не хочу смотреть на это.
   - Ђ потом мы пойдем на другой  двор  храма,  и  ты  увидишь  прекрасную
школу, а в ней веселых и здоровых детей,  тех  самых,  которых  сожгли  за
несколько лет до того.
   - Љак? - воскликнул ђамсес. - ђазве они не погибли?
   - Ћни живут и растут, чтобы стать смелыми морЯками. Љогда ты, государь,
наследуешь фараону, - да живет он вечно! - может быть, кто-нибудь  из  них
поведет твои корабли.
   - ‡начит, вы обманываете народ? - расхохоталсЯ наследник.
   - Њы никого не обманываем, - ответил серьезно тириец. - Љаждый сам себЯ
обманывает, не требуЯ разъЯснениЯ непонЯтного ему обрЯда. “ нас существует
обычай,  по  которому  бедные  матери,  желаЯ  обеспечить  своих  сыновей,
приносЯт их в  жертву  государству.  ќти  дети  действительно  поглощаютсЯ
статуей Ѓаала, внутри которой находитсЯ раскаленнаЯ печь.  Ќо  обрЯд  этот
означает не то, что детей действительно сжигают, а лишь то, что они  стали
полной собственностью храма и погибли  длЯ  своих  матерей,  как  если  бы
попали в огонь. Ќа самом деле они  попадают  не  в  печь,  а  к  мамкам  и
нЯнькам, которые воспитывают их в течение нескольких лет. ‚ дальнейшем  их
берет  к  себе  школа  жрецов  Ѓаала  и  обучает.  Ќаиболее  способные  из
воспитанников становЯтсЯ жрецами или чиновниками, менее одаренные идут  во
флот и нередко добиваютсЯ большого  богатства.  ’еперь,  Я  думаю,  ты  не
будешь удивлЯтьсЯ, что тирские матери не  оплакивают  своих  младенцев,  и
поймешь, почему в  наших  законах  даже  не  предусмотрены  наказаниЯ  длЯ
родителей, убивающих своих детей, как это случаетсЯ в …гипте.
   - ЌегодЯи всюду найдутсЯ, - заметил ђамсес.
   - Ќо у нас нет детоубийц, ибо детей, которых не могут  прокормить  наши
матери, берут на свое попечение государство и храмы.
   ђамсес задумалсЯ. ‚друг он обнЯл •ирама и воскликнул с волнением:
   - ‚ы гораздо лучше тех, кто рассказывает о вас такие страшные сказки. џ
очень рад.
   - € в нас есть немало дурного, - ответил  •ирам,  -  но  все  мы  будем
верными твоими слугами, господин, когда ты нас позовешь...
   - ’ак лир - спросил царевич, испытующе глЯдЯ ему в глаза.
   ‘тарик положил руку на сердце.
   - ЉлЯнусь тебе, наследник египетского престола и будущий  фараон,  что,
если когда-нибудь ты начнешь борьбу с нашим общим врагом,  все  финикиЯне,
как один человек, поспешат к тебе на помощь. Ђ  вот  это  возьми  себе  на
памЯть о нашем сегоднЯшнем разговоре.
   Ћн вынул из-под  платьЯ  золотой  медальон,  испещренный  таинственными
знаками, и, шепча молитву, повесил его на шею ђамсеса.
   - ‘ этим амулетом, - сказал •ирам, - ты можешь объехать весь мир, и где
только ни встретишь финикиЯнина, он поможет тебе  советом,  золотом,  даже
мечом. Ќо пора идти...
   Џрошло уже несколько часов после  заката  солнца,  ночь  была  светлаЯ,
луннаЯ. Ќестерпимый дневной зной сменилсЯ прохладой. ‚оздух  очистилсЯ  от
серой пыли, котораЯ слепила глаза и не давала дышать. ‚ светло-синем  небе
кое-где светились звезды, расплываЯсь в потоках лунного света.
   „вижение на улицах прекратилось,  но  кровли  всех  домов  были  усеЯны
веселЯщимисЯ людьми.  ѓород  казалсЯ  одним  огромным  залом,  наполненным
музыкой, песнЯми, смехом и звоном бокалов.
   –аревич и финикиЯнин  шли  быстрыми  шагами  за  город,  держась  менее
освещенной стороны улицы. ЌесмотрЯ на это,  люди,  пировавшие  на  плоских
крышах, иногда замечали их, а заметив, приглашали к себе  или  бросали  на
них сверху цветы.
   - ќй, вы там, ночные бродЯги! - кричали они. - …сли только вы не  воры,
которых ночь манит на промысел, идите к нам. “ нас славное вино и  веселые
женщины!
   Џутники не отвечали на эти радушные приглашениЯ, спеша  своей  дорогой.
Ќаконец, они достигли той части города, где домов  было  меньше,  но  зато
больше садов и где деревьЯ благодарЯ влажным морским ветрам  были  выше  и
ветвистее, чем в южных провинциЯх …гипта.
   - “же недалеко, - заметил •ирам.
   ђамсес поднЯл глаза и увидал над  густой  зеленью  деревьев  квадратную
башню бирюзового цвета и на ней другую, поменьше -  белую.  ќто  был  храм
Ђшторет. ‚скоре они  вошли  в  глубь  сада,  откуда  можно  было  охватить
взглЯдом все здание.
   Ћно состоЯло  из  нескольких  Ярусов.  Џервый  Ярус  представлЯл  собой
квадратную террасу длиной и шириной в четыреста шагов.  ’ерраса  покоилась
на черном, вышиною в несколько метров,  каменном  основании.  “  восточной
стороны находилсЯ выступ, куда справа и слева вели широкие лестницы. ‚доль
других сторон стоЯли башенки - по десЯти с каждой. ‚ простенках между ними
было по пЯть окон.
   Џочти посредине первой террасы возвышалась втораЯ, тоже квадратнаЯ,  со
сторонами в двести шагов каждаЯ. ‘юда вела  только  одна  лестница,  а  по
углам возносились башни. ќтот второй Ярус был окрашен в пурпурный цвет.
   Ќа плоской крыше второго Яруса была  расположена  еще  одна  квадратнаЯ
терраса высотой в несколько метров золотистого цвета, а на  ней,  одна  на
другой, две башни: бирюзоваЯ и белаЯ.
   Љазалось, будто на землю поставили огромный черный куб, на него  другой
- пурпурный, поменьше, на этот - золотой, выше - бирюзовый, а еще  выше  -
серебрЯный. Љ каждому из этих кубов вели лестницы, либо двойные - с  боку,
либо одиночные - с фасада, всегда с восточной стороны.
   “ лестницы и дверей стоЯли  вперемежку  большие  египетские  сфинксы  и
крылатые ассирийские быки с человеческими головами.
   Ќаместник,  любуЯсь,  смотрел   на   это   здание;   на   фоне   пышной
растительности, Ярко освещенное луной, оно казалось очень  красивым.  •рам
был построен в халдейском стиле и резко  отличалсЯ  от  египетских  храмов
системой Ярусов и вертикальными стенами. “ египтЯн  стены  больших  зданий
были обычно наклонные, как бы сходЯщиесЯ кверху.
   ‚ саду в разных местах виднелись домики и павильоны, всюду горели огни,
раздавалось  пение  и  музыка.  Њежду  деревьЯми  мелькали   иногда   тени
влюбленных парочек.
   Љ прибывшим подошел старый жрец. Ћн  обменЯлсЯ  несколькими  словами  с
•ирамом и, низко поклонившись наследнику, сказал:
   - Ѓлаговоли, господин, следовать за мною.
   - € да хранЯт тебЯ боги, государь, - добавил •ирам, покидаЯ их.
   ђамсес пошел за жрецом. Ќесколько в стороне  от  храма,  в  самой  гуще
сада, стоЯла каменнаЯ скамьЯ, а шагах в ста от нее -  небольшой  павильон,
откуда слышалось пение.
   - ’ам молЯтсЯ? - спросил царевич.
   - Ќет, - ответил жрец с Явной неприЯзнью, -  это  собрались  поклонники
Љамы, нашей жрицы, хранЯщей огонь перед алтарем Ђшторет.
   - Љого же она сегоднЯ примет?
   - Ќикого, никогда! - ответил провожатый,  видимо  задетый  вопросом.  -
…сли жрица огнЯ не сдержит обета чистоты, она должна умереть.
   - †естокий закон, - заметил наследник.
   - ‘облаговоли, господин, подождать на этой скамье,  -  холодно  ответил
финикийский жрец. - Љогда же ты услышишь  три  удара  в  бронзовую  доску,
войди в храм, поднимись на террасу, а оттуда в пурпурный чертог.
   - Ћдин?
   - „а.
   –аревич сел на скамью под  сенью  оливкового  дерева,  прислушиваЯсь  к
женскому смеху, доносившемусЯ из павильона.
   "Љама... красивое имЯ!.. „олжно быть, молода и,  вероЯтно,  красива.  Ђ
эти дураки-финикиЯне угрожают ей смертью, если... Њожет  быть,  они  хотЯт
таким  образом  обеспечить  своей  стране  хотЯ  бы  десЯть  -  пЯтнадцать
девственниц?"
   Ћн усмехнулсЯ про себЯ, но ему было грустно. Џочему-то  ему  жаль  было
этой неизвестной женщины, длЯ которой любовь была порогом могилы.
   "ЏредставлЯю себе ’утмоса на месте жрицы Љамы: беднЯга  должен  был  бы
умереть, не успев зажечь перед богиней ни одного светильника",  -  подумал
наследник. ‚ это мгновение у павильона послышались звуки флейты,  игравшей
какую-то грустную мелодию, которой вторили голоса женщин.
   - Ђ-а-а! Ђ-а-а!.. - пели они, словно укачиваЯ ребенка.
   Ћтзвучала флейта, умолкли женщины, и вдруг  раздалсЯ  красивый  мужской
голос, певший по-гречески:
   - "‹ишь на крыльце блеснет твоЯ одежда, - как меркнут звезды,  смолкают
соловьи, и в сердце моем воцарЯетсЯ тишина, как на  земле,  когда  бледный
рассвет приветствует ее перед восходом солнца..."
   - Ђ-а-а! Ђа-а! Ђа-а!.. - тихо пели женщины под аккомпанемент флейты.
   - "Љогда с молитвою идешь во храм, фиалки  окружают  тебЯ  благоухающим
облаком, бабочки порхают вокруг твоих уст, пальмы  склонЯют  головы  перед
твоей красотой..."
   - Ђа-а! Ђа-а! Ђа-а!..
   - "Љогда не вижу тебЯ - смотрю  на  небо,  чтобы  вспомнить  сладостное
спокойствие твоего лица. Ќапрасный труд: небо не обладает твоей кротостью,
а зной его - холод перед пламенем, испепелившим мое сердце..."
   - Ђа-а! Ђа-а!..
   - "Ћднажды Я остановилсЯ среди роз, которые  под  взглЯдом  твоих  очей
одеваютсЯ в белизну, пурпур и золото. Љаждый их лепесток напомнил мне час,
каждый цветок - месЯц, проведенный у твоих ног. € капли  росы  -  это  мои
слезы, которые пьет жестокий ветер пустыни.
   „ай знак - и Я схвачу и унесу тебЯ на мою милую  родину.  Њоре  защитит
нас от преследователей,  миртовые  рощи  скроют  от  взоров  людских  нашу
любовь, и милостивые к влюбленным боги будут охранЯть наше счастье".
   - Ђа-а! Ђа-а!..
   ђамсес закрыл глаза и грезил. ‘квозь опущенные ресницы он уже не  видел
сада, а только море  лунного  света,  по  которому  плыли  черные  тени  и
разливалась песнь неизвестного человека, обращеннаЯ к неизвестной женщине.
   ЊгновеньЯми это пение так захватывало  его,  так  глубоко  проникало  в
душу, что наследник невольно задавал себе вопрос: не он ли поет, и даже не
сам ли он эта песнь любви?
   ‚ эту минуту его сан, власть,  важные  государственные  вопросы  -  все
казалось ему ничтожным в сравнении с лунной  ночью  и  криком  влюбленного
сердца.
   …сли бы ему пришлось выбирать между властью фараона и тем  настроением,
которое охватило его теперь, он предпочел  бы  это  мечтательное  забытье,
которое поглотило весь мир, его самого и  даже  времЯ  и  оставило  только
грусть, летЯщую в вечность на крыльЯх песни.
   ‚друг он очнулсЯ. ЏеснЯ смолкла. ‚ павильоне погасли огни,  и  на  фоне
его белых стен резко чернели пустые окна. Њожно  было  подумать,  что  тут
никто никогда не жил. „аже сад опустел и затих, даже легкий ветер перестал
шелестеть листьЯми.
   ђаз!.. „ва!.. ’ри!.. €з храма донеслись три мощных отзвука меди.
   "Ђга!.. Џора идти!" - подумал царевич, не знаЯ  хорошенько,  куда  надо
идти и зачем.
   Ћн направилсЯ к  храму,  серебристаЯ  башнЯ  которого  возвышалась  над
деревьЯми, как бы призываЯ его к себе.
   Ћн шел опьЯненный, исполненный странных желаний. …му было  тесно  среди
деревьев, хотелось поскорее взобратьсЯ на вершину этой  башни  и,  глубоко
вздохнув, охватить взором беспредельный простор. Ќо, вспомнив, что  сейчас
месЯц месоре и что со времени  маневров  в  пустыне  прошел  уже  год,  он
почувствовал желание вновь побывать там. ‘ какой радостью вскочил бы он  в
свою легкую колесницу, запрЯженную парой лошадей,  и  умчалсЯ  бы  куда-то
вперед, где не так душно и деревьЯ не заслонЯют горизонта...
   Ћн очутилсЯ у подножьЯ храма и поднЯлсЯ на террасу. Ѓыло тихо и  пусто,
будто все вымерло. ‹ишь где-то вдали журчали струи фонтана. Ћн сбросил  на
ступеньки свой бурнус и меч, еще раз посмотрел на сад, как бы  прощаЯсь  с
луной, и вошел в храм. Ќад ним возвышались еще три Яруса.
   Ѓронзовые двери были открыты, по обеим сторонам входа  стоЯли  крылатые
фигуры быков с человечьими головами, лица их выражали гордое спокойствие.
   "ќто  ассирийские  цари",  -  подумал  ђамсес,  глЯдЯ  на  их   бороды,
заплетенные в мелкие косички.
   ‚нутренность храма была темна, как  в  самую  темную  ночь.  ќтот  мрак
подчеркивали белые полосы лунного света, падавшего сквозь узкие окна.
   ‚  глубине  перед  статуей  богини  Ђшторет  горели  два   светильника.
ЃлагодарЯ какому-то странному освещению сверху всЯ статуЯ  была  прекрасно
видна. ђамсес смотрел на нее. ќто  была  исполинских  размеров  женщина  с
крыльЯми страуса. ‘ плеч ее спускалась длиннаЯ,  в  складках,  одежда,  на
голове была остроконечнаЯ шапочка, в правой руке она держала пару голубей.
…е красивое лицо и опущенные глаза выражали такую нежность  и  невинность,
что ђамсес  поразилсЯ.  ‚едь  это  была  покровительница  мести  и  самого
разнузданного разврата.
   ”иникиЯ открыла ему еще одну из своих тайн.
   "‘транный народ, - подумал он, - их кровожадные боги не пожирают людей,
а их разврату покровительствуют  девственные  жрицы  и  богинЯ  с  детским
лицом".
   ‚друг он почувствовал, как по ногам его быстро скользнуло что-то, точно
змеЯ. ђамсес отпрЯнул и остановилсЯ в полосе лунного света. € почти  в  то
же мгновение услышал шепот:
   - ђамсес! ђамсес!
   ЌельзЯ было различить, мужской ли это голос или  женский  и  откуда  он
исходит.
   - ђамсес! ђамсес! - послышалсЯ шепот как будто с полу.
   –аревич ступил в неосвещенное место и, прислушиваЯсь, наклонилсЯ. ‚друг
как будто две нежные руки легли на его голову.
   Ћн вскочил, чтобы схватить их, но почувствовал пустоту.
   - ђамсес! ђамсес! - донессЯ шепот сверху.
   Ћн поднЯл голову  и  почувствовал  на  губах  цветок  лотоса,  а  когда
протЯнул к нему руки, кто-то коснулсЯ его плеча.
   - ђамсес! ђамсес! - послышалось теперь со стороны алтарЯ.
   –аревич повернулсЯ и остолбенел: в полосе света в нескольких  шагах  от
него, стоЯл прекрасный юноша, как две капли воды похожий на  него.  ’о  же
лицо, глаза, юношеский пушок на губе и  щеках,  та  же  осанка,  движениЯ,
одежда...
   ђамсесу показалось, что он стоит перед  огромным  зеркалом,  какого  не
было даже у  фараона,  но  вскоре  он  убедилсЯ,  что  его  двойник  -  не
отражение, а живой человек. ‚ то же мгновение он почувствовал  поцелуй  на
шее. Ћн быстро повернулсЯ, но уже никого не было, двойник исчез.
   - Љто здесь? џ хочу знать! - воскликнул ђамсес в гневе.
   - ќто Я - Љама... - ответил нежный голос.
   € в полосе лунного света показалась нагаЯ женщина  с  золотой  повЯзкой
вокруг бедер.
   ђамсес подбежал к ней и схватил ее за руку. Ћна не вырывалась.
   - ’ы - Љама?.. Ќет, ты ведь... ќто тебЯ присылал когда-то ко мне „агон?
’олько тогда ты называла себЯ ‹аской...
   - џ и есть ‹аска, - ответила она наивно.
   - ќто ты прикасалась ко мне руками?
   - џ.
   - Љаким образом?
   - ‚от так, - ответила она, закидываЯ ему руки на шею и целуЯ его.
   ђамсес схватил ее в объЯтиЯ, но она вырвалась  с  силой,  какой  трудно
было ожидать от такой маленькой женщины.
   - ’ак ты - жрица Љама? ’ак это  тебЯ  воспевал  сегоднЯ  этот  грек?  -
спросил царевич, страстно сжимаЯ ее руки. - Љто он?
   Љама презрительно пожала плечами.
   - Ћн служит при храме, - сказала она.
   “ ђамсеса горели глаза, вздрагивали ноздри, в голове шумело.  Ќесколько
месЯцев назад эта женщина не произвела на  него  никакого  впечатлениЯ,  а
сейчас он готов был на любое безумство.
   Ћн завидовал греку и в то же времЯ чувствовал  нестерпимую  грусть  при
мысли, что если бы она стала его возлюбленной, то должна была бы умереть.
   - Љак ты прекрасна, - сказал он. - ѓде ты живешь?.. Ђх да, знаю - в том
павильоне... - Њожно ли к тебе прийти?.. …сли ты принимаешь у себЯ певцов,
то должна принЯть и менЯ. Џравда ли, что ты  жрица,  охранЯющаЯ  свЯщенный
огонь?
   - „а.
   - € ваши законы так жестоки, что не разрешают  тебе  любить?  ќто  ведь
только угроза... „лЯ менЯ ты сделаешь исключение.
   - ЊенЯ бы проклЯла всЯ ”иникиЯ, и боги отомстили бы,  -  ответила  она,
смеЯсь.
   ђамсес снова привлек ее к себе, но она опЯть вырвалась.
   - Ѓерегись, царевич, - сказала она вызывающе, - ”иникиЯ  могущественна,
ее боги...
   - Љакое мне дело до богов твоих  или  ”иникии?  …сли  хоть  один  волос
упадет с твоей головы, Я растопчу ”иникию, как злую гадину.
   - Љама! Љама! - послышалсЯ голос со стороны статуи.
   Ћна испугалась.
   - ‚от видишь, менЯ зовут... Њожет быть, даже слышали твои кощунственные
слова.
   - ‹ишь бы они не услышали моего гнева!..
   - ѓнев богов страшнее...
   Ћна вырвалась и скрылась во тьме храма,  ђамсес  бросилсЯ  за  ней,  но
вдруг отпрЯнул. ‚есь храм между ним и алтарем залило багровым пламенем,  в
котором метались какие-то чудовищные фигуры: огромные летучие мыши, гады с
человеческими лицами, тени.
   ЏламЯ  двигалось  прЯмо  на  него  во  всю  ширину  зданиЯ,  и  ђамсес,
ошеломленный невиданным зрелищем, отпрЯнул назад. ‚друг  на  него  пахнуло
свежим воздухом. Ћн оглЯнулсЯ: он был уже  вне  храма.  ‚  тот  же  момент
бронзовые двери с шумом захлопнулись за ним. Ћн  протер  глаза,  посмотрел
вокруг. ‹уна клонилась уже к закату. ђамсес нашел у  колонны  свой  меч  и
бурнус, поднЯл их и спустилсЯ по лестнице, как пьЯный.
   Љогда  он  поздно  ночью  вернулсЯ  во  дворец,   ’утмос,   увидЯ   его
побледневшее лицо и мутный взглЯд, спросил с испугом:
   - ѓде это ты был, эрпатор? „а хранЯт тебЯ боги! ‚есь двор встревожен  и
не спит.
   - џ осматривал город. ’акаЯ прекраснаЯ ночь...
   - ‡наешь, ‘арра родила тебе сына, - торопливо сообщил ’утмос, как будто
боЯсь, чтобы его не опередили.
   - ‚ самом деле?.. џ хочу, чтобы никто из свиты не беспокоилсЯ обо  мне,
когда Я ухожу из дворца.
   - Ћдин?
   - …сли б Я не мог ходить один куда  мне  вздумаетсЯ,  Я  был  бы  самым
несчастным рабом в этом государстве, - резко ответил наместник.
   Ћн отдал меч и бурнус ’утмосу и один вошел в спальню.
   …ще вчера известие о рождении сына преисполнило бы его радостью. ‘ейчас
же он встретил его равнодушно. Ћн был  полон  воспоминаний  о  сегоднЯшнем
вечере, самом странном, какой только пришлось ему испытать в жизни.
   ‹унный свет еще сиЯл перед его глазами. ‚ ушах звучала песнЯ грека.  Ћ,
этот храм богини Ђшторет!
   Ћн не мог заснуть до утра.


        7

   Ќа следующий день ђамсес встал поздно, сам искупалсЯ и, одевшись, велел
позвать ’утмоса.
   ђасфранченный, умащенный благовониЯми,  щеголь  тотчас  же  ЯвилсЯ.  Ћн
пристально взглЯнул на наследника, чтобы понЯть, в каком тот настроении, и
сделать  соответствующее  лицо.  Ќо  на  лице  ђамсеса  он  прочел  только
усталость.
   - ’ак ты уверен, - спросил он у ’утмоса, - что у менЯ родилсЯ сын?
   - џ получил это известие от свЯтого Њефреса.
   - Ћто! ‘ каких это пор пророки интересуютсЯ моими семейными делами?
   - ‘ тех пор как они у тебЯ в милости, государь.
   - ‚от как? - сказал наследник и задумалсЯ.
   Ћн вспомнил вчерашнюю сцену в храме Ђшторет и мысленно сравнивал  ее  с
подобными же в храме •атор.
   "ЊенЯ окликали, - рассуждал он про себЯ, - и  тут  и  там.  Ќо  там,  в
храме, кельЯ была очень теснаЯ, стены толстые, а здесь тот, кто звал менЯ,
мог скрыватьсЯ за колоннами и говорить шепотом. ќто  и  была  Љама.  Љроме
того, здесь было темно, а в моей келье светло".
   ‚друг он обратилсЯ к ’утмосу:
   - Љогда это случилось?
   - Љогда родилсЯ твой благородный сын? „олжно быть, дней десЯть назад...
Њать и ребенок здоровы и выглЯдЯт прекрасно. Џри родах  присутствовал  сам
Њенес, лекарь твоей досточтимой матери и достойного •ерихора...
   - ’ак, так... - произнес царевич, а сам продолжал думать:
   "Љто-то прикасалсЯ ко мне... и тогда  и  в  этот  раз...  ’ак  есть  ли
разница? ЉажетсЯ, есть. •отЯ бы та, что там Я не ожидал никаких  чудес,