ное,
бурлЯщее, грозное море.
     Љрики, все усиливаЯсь, перешли в какое-то нечеловеческое рычанье;
кольЯ, вилы, даже мечи мелькали над головою ЏетрониЯ, однако он ехал
вперед, все углублЯЯсь в толпу, с холодным, равнодушным, презрительным
видом. €ногда он ударЯл тростью по головам самых наглых, точно прокладывал
себе дорогу в обычной уличной толпе, и его уверенность, его спокойствие
внушали удивление беснующейсЯ черни. Ќаконец его узнали, тогда раздались
возгласы:
     - Џетроний! Ђрбитр изЯщества! Џетроний!
     - Џетроний! - слышалось теперь со всех сторон.
€ при звуках этого имени лица становились менее злобными, а вопли
менее Яростными - хотЯ этот утонченный патриций никогда перед народом не
заискивал, народ его любил. Ћн слыл человеком милостивым и щедрым, и
особенно возросла его популЯрность со времени суда по делу об убийстве
ЏеданиЯ ‘екунда, где он выступал за смЯгчение жестокого приговора,
осуждавшего на смерть всех рабов префекта. ’ысЯчи римских рабов тогда
прониклись таким пылким чувством к нему, какое лишь угнетенные и
отверженные могут испытывать к тем, кто оказал им хоть немного сочувствиЯ.
Љроме того, в эту минуту Ярость толпы сдерживало также любопытство - им
хотелось знать, что скажет посланец императора, так как никто не
сомневалсЯ, что Џетроний послан императором.
Ђ тот снЯл с себЯ белую с пурпурной каймой тогу, поднЯл ее над
головой и стал ею махать в знак того, что хочет говорить.
     - ’ише! ’ише! - закричали вокруг.
     „овольно быстро шум стих. ’огда Џетроний, выпрЯмившись в седле,
заговорил звучным, спокойным голосом:
     - ѓраждане! Џусть те, кто менЯ услышит, повторЯт мои слова дальше
стоЯщим, но, прежде всего, ведите себЯ как люди, а не как звери на арене.
     - Њы слушаем, слушаем!
     - €так, слушайте! ѓород будет отстроен заново. ‘ады ‹уккула,
Њецената*, –езарЯ и Ђгриппины будут длЯ вас открыты! ‡автра начнутсЯ
раздачи хлеба, вина и масла, чтобы каждый мог досыта набить себе брюхо!
Џотом император устроит вам игры, каких еще свет не видал, и во времЯ игр
вам будут выданы угощение и подарки. Џосле пожара вы станете богаче, чем
были до пожара!
     _______________
     * ‘ а д ы Њ е ц е н а т а - у западного склона ќсквилинского
холма; названы по имени ѓаЯ –ильниЯ Њецената (ум. 8 до н. э.), друга
императора Ђвгуста и знаменитого покровителЯ поэтов.
…му ответил рокот толпы, который расходилсЯ от центра во все стороны,
как расходЯтсЯ круги на воде от брошенного камнЯ, - это стоЯвшие ближе к
нему повторЯли его слова стоЯщим дальше. ‡атем раздались тут и там выкрики
     - гневные или одобрительные, - постепенно слившиесЯ в один оглушительный
вопль, вырывавшийсЯ из всех глоток:
     - •леба и зрелищ!
Џетроний запахнул тогу и какое-то времЯ сидел неподвижно, походЯ в
белой своей одежде на мраморную статую. ‚опль все усиливалсЯ, заглушаЯ
грохот пожара, - он шел со всех сторон, из все более далеких рЯдов, но
посланец, видимо, хотел сказать что-то еще и выжидал.
Ќаконец, поднЯв руку и этим жестом призвав к молчанию, Џетроний
крикнул:
     - џ обещаю вам хлеба и зрелищ, возгласите же хвалу императору,
который вас кормит и одевает, а затем ступай спать, голытьба, скоро уже
начнет светать.
     Џромолвив это, он повернул конЯ и, слегка ударЯЯ тростью по головам
тех, кто стоЯл на его пути, медленно отъехал к шеренгам преторианцев.
…ще минута, и Џетроний был у акведука. Ќаверху он застал изрЯдный
переполох. ’ам не разобрали выкрика "•леба и зрелищ" и, принЯв его за
новый взрыв Ярости, даже не надеЯлись, что Џетронию удастсЯ спастись.
Џоэтому Ќерон, завидЯ его, подбежал к лестнице и с бледным от волнениЯ
лицом стал спрашивать:
     - Ќу что? —то там творитсЯ? “же началась битва?
‘покойно набрав в легкие воздуха, Џетроний глубоко вздохнул.
     - ЉлЯнусь Џоллуксом! - сказал он. - Ћни такие потные и вонючие!
Џодайте мне кто-нибудь эпилимму*, не то Я упаду в обморок.
_______________
     * ќ п и л и м м а - род дешевого благовониЯ с сильным запахом.
‡атем он обратилсЯ к императору:
     - џ им обещал хлеб, масло, обещал, что им откроют сады и устроЯт
игры. Ћни опЯть тебЯ обожают и запекшимисЯ губами выкликают тебе хвалу. Ћ
боги, как этот плебс противно пахнет!
     - “ менЯ были наготове преторианцы, - вскричал ’игеллин, - и если б
ты их не успокоил, эти крикуны смолкли бы навек. †аль, государь, что ты не
разрешил мне применить силу.
     Џетроний посмотрел на него и, пожав плечами, возразил:
     - ќто еще не потерЯно. ‚озможно, тебе придетсЯ применить ее завтра.
     - Ќет, нет! - молвил император. - џ прикажу открыть им сады и
раздавать зерно. Ѓлагодарю тебЯ, Џетроний! €гры Я устрою, а эту песнь,
которую пел вам сегоднЯ, Я пропою публично.
     ‘ этими словами он положил руку на плечо Џетронию и с минуту
помолчал, приходЯ в себЯ.
     - ‘кажи мне откровенно, - спросил он наконец, - как Я тебе показалсЯ,
когда пел?
     - ’ы был достоин окружающего пейзажа, и пейзаж был достоин тебЯ, -
отвечал Џетроний. €, оборотЯсь в сторону пожара, прибавил: - „авайте-ка
поглЯдим еще и простимсЯ со старым ђимом.

        ѓлава XLVIII

     ‘лова апостола ободрили христиан. Џо-прежнему верЯ в близкий конец
света, они обрели надежду на то, что страшный суд произойдет еще не сейчас
и что они, возможно, еще увидЯт конец владычества Ќеронова, которое они
полагали владычеством антихриста, и кару господню за его вопиющие о
возмездии злодейства. €так, укрепЯсь духом и помолившись, они стали
расходитьсЯ из подземельЯ, чтобы вернутьсЯ в свои временные убежища;
кое-кто даже направилсЯ за ’ибр, так как дошла весть, что огонь,
вспыхнувший в нескольких десЯтках мест, повернул с переменою ветра опЯть к
реке и, пожрав по пути все, что мог пожрать, перестал распространЯтьсЯ.
Ђпостол в сопровождении ‚инициЯ и плетущегосЯ вслед за ними •илона
также покинул подземную молельню. Њолодой трибун, не смеЯ нарушать его
безмолвную молитву, некоторое времЯ шел молча, лишь взглЯдом просЯ о
милосердии и трепеща от тревоги. Њногие, однако, еще подходили к апостолу
целовать ему руки и краЯ одежды, матери протЯгивали к нему своих детей,
некоторые опускались на колени в темном, длинном проходе и, подымаЯ вверх
фонарики, просили благословениЯ, другие шли рЯдом и пели гимны, так что
нельзЯ было улучить минуту ни длЯ вопроса, ни длЯ ответа. ’о же самое было
и в овраге. ‹ишь когда они вышли на более открытое место, откуда был виден
горЯщий город, апостол, трижды сотворив над верующими крестное знамение,
обернулсЯ к ‚иницию.
     - Ќе тревожьсЯ, - молвил он. - Ќевдалеке отсюда есть хижина
землекопа, там мы найдем ‹игию с ‹ином и с ее верным слугою. •ристос, тебе
ее предназначивший, сохранил ее длЯ тебЯ.
     ’ут ‚иниций вдруг пошатнулсЯ и вынужден был оперетьсЯ рукою о скалу.
„орога из ЂнциЯ, стычки у городских стен, поиски ‹игии среди обжигающего
дыма, бессоннаЯ ночь и неотступнаЯ тревога о любимой измучили его, и весть
о том, что самое дорогое в мире существо находитсЯ уже близко и что через
минуту он увидит ‹игию, вовсе лишила его сил. Ќа него нахлынула такаЯ
слабость, что он опустилсЯ к ногам апостола и, обнЯв колена старца, так и
застыл, не в силах произнести слово.
     Ђпостол же, пытаЯсь отклонить знаки благодарности и почтениЯ, сказал:
     - Ќе менЯ благодари, не менЯ, но •риста!
     - ‚от замечательный бог! - раздалсЯ позади голос •илона. - Ђ Я тут не
знаю, что делать с мулами, они же стоЯт, ждут нас.
     - ‚стань и иди за мною, - сказал Џетр, берЯ молодого трибуна за руку.
Џри лунном свете были видны слезы, блестевшие на бледном от волнениЯ лице
‚инициЯ. ѓубы его дрожали, казалось, он молитсЯ.
     - €дем, - сказал ‚иниций.
     Ќо •илон опЯть вставил свое:
     - ѓосподин, Я не знаю, что делать с мулами, они там ждут.
‚иниций не знал, что ответить, но, вспомнив слова Џетра, что хижина
землекопа рЯдом, приказал:
     - Ћтведи мулов к Њакрину.
     - Џрости, господин, но Я осмелюсь напомнить тебе про дом в Ђмериоле.
Џри столь ужасном пожаре немудрено запамЯтовать о такой мелочи.
     - ’ы его получишь.
     - Ћ внук Ќумы ЏомпилиЯ, Я всегда в этом был уверен, а ныне, когда
обещание твое услышал и этот великодушный апостол, Я даже не стану
напоминать тебе о том, что ты обещал мне еще и виноградник. Pax vobiscum!
џ найду тебЯ, господин. Pax vobiscum!
     Ќа что оба ответили:
     - € с тобою мир!
     Ђпостол и ‚иниций свернули направо, к холмам.
     - Ћтец мой! - сказал трибун. - Ћмой менЯ водою крещениЯ, чтобы Я мог
называтьсЯ истинным приверженцем •риста, ибо Я полюбил его всеми силами
сердца моего. Ћмой менЯ поскорее, душа моЯ уже готова. € Я сделаю все, что
повелишь, но ты скажи мне, что еще Я мог бы сделать сверх этого.
     - ‹юби людей как братьев своих, - ответствовал апостол, - ибо только
любовью ты можешь служить ему.
     - Ћ да, это Я уже понимаю и чувствую. Ѓудучи ребенком, Я верил в
римских богов, но Я их не любил, а этого единого люблю так, что с радостью
отдал бы за него жизнь.
     €, глЯдЯ на небо, ‚иниций стал с восторгом повторЯть:
     - €бо он единственный! €бо он один добр и милосерден! € погибни не
только город, но весь мир, ему одному буду Я служить, о нем одном буду
свидетельствовать, его одного признавать!
     - Ђ он благословит тебЯ и дом твой, - заключил апостол.
’ем временем они свернули в следующую лощину, в конце которой
светилсЯ слабый огонек. Џетр указал на него рукою.
     - ‚от, - молвил он, - хижина землекопа, который дал нам приют, когда
мы воротились с больным ‹ином из Ћстриана и не могли добратьсЯ домой за
’ибр.
     ‚скоре они подошли к хижине, более похожей на пещеру, вырытую в
склоне горы и закрытую снаружи стеною, слепленною из глины в смеси с
камышом. „верь была заперта, но в отверстие, заменЯвшее окно, было видно
освещенное очагом убогое жилье.
     ѓигантскаЯ темнаЯ фигура, заслышав шаги, поднЯлась навстречу
пришедшим.
     - Љто там? - спросил великан.
     - ‘луги •ристовы, - ответил Џетр. - Њир тебе, “рс.
“рс склонилсЯ к ногам апостола, затем, узнав ‚инициЯ, схватил его
руку у запЯстьЯ и поднес ее к губам.
     - € ты, господин? - сказал “рс. - „а будет благословенно имЯ агнца за
радость, которую ты доставишь Љаллине.
     ‘ этими словами он отворил пред ними дверь. Ѓольной ‹ин лежал на
охапке соломы, лицо его осунулось, лоб стал желтым, как слоноваЯ кость.
‚озле очага сидела ‹игиЯ, держа в руке свЯзку сушеных рыбок, нанизанных на
шнурок и, видимо, предназначавшихсЯ на ужин.
Ћна снимала рыбок со шнурка и, поглощеннаЯ этим занЯтием, полагаЯ
вдобавок, что вошел один “рс, даже не поднЯла глаз. Ќо ‚иниций в два шага
оказалсЯ подле нее и, произнесЯ ее имЯ, протЯнул к ней руки. ’ут она
вскочила с места, изумление и радость молнией мелькнули по ее лицу, и она
без слов, подобно дитЯти, которое после многих дней тревоги и лишений
находит вновь отца или мать, кинулась в его объЯтьЯ.
‚иниций нежно обнЯл ее и прижал к груди с таким же самозабвенным
восторгом, точно спасенную чудом. Ђ затем, разомкнув объЯтьЯ, он взЯл
обеими руками ее голову, стал целовать ей лоб, глаза, затем снова стал
обнимать ее, повторЯть ее имЯ, припадаЯ губами к ее коленЯм, к ее рукам,
шепча слова привета, обожаниЯ, преклонениЯ. ђадости его не было границ,
равно как любви и восхищению любимой.
     Ќаконец он стал ей рассказывать, как примчалсЯ из ЂнциЯ, как искал ее
у городских стен, среди пожара и в доме ‹ина, как истерзалсЯ от горЯ и
тревоги и уже изнемогал, когда апостол ему указал ее прибежище.
     - Ќо теперь, - говорил ‚иниций, - когда Я тебЯ отыскал, Я не покину
тебЯ здесь, среди огнЯ и обезумевших толп. “ городских стен люди убивают
один другого, бесчинствуют, хватают женщин. Ћдин бог знает, какие еще
бедствиЯ могут обрушитьсЯ на ђим. Ќо Я спасу тебЯ и всех вас. Ћ дорогаЯ
моЯ! •отите поехать со мной в Ђнций? ’ам мы взойдем на корабль и поплывем
на ‘ицилию. Њои земли - ваши земли, мои дома - ваши дома. ‘лушай, что Я
скажу! Ќа ‘ицилии ты встретишь Џлавтиев, Я возвращу тебЯ Џомпонии и потом
возьму тебЯ в жены из ее рук. ‚едь ты, дорогаЯ, уже не боишьсЯ менЯ?
Љрещение менЯ еще не омыло, но ты спроси у Џетра, не сказал ли Я ему
только что, идЯ к тебе, что хочу быть истинным приверженцем •риста, и не
просил ли Я окрестить менЯ, хотЯ бы в этой хижине землекопа. ‚ерь мне,
верьте мне все.
     ‹игиЯ слушала его речи с проЯснившимсЯ лицом. ‚се они здесь - сперва
из-за преследований со стороны иудеев, а теперь из-за пожара и вызванных
этим бедствием беспорЯдков и впрЯмь жили в постоЯнной неуверенности и
тревоге. Ћтъезд на мирную ‘ицилию положил бы конец всем тревогам и заодно
стал бы началом новой, счастливой поры в их жизни. …сли бы ‚иниций
предложил увезти одну только ‹игию, она навернЯка устоЯла бы перед
соблазном, не желаЯ оставить апостола Џетра и ‹ина, но ведь ‚иниций
обращалсЯ и к ним: "…демте со мной! ‡емли мои - ваши земли, дома мои -
ваши дома!"
     €, склонЯсь к его руке, чтобы поцеловать ее в знак покорности, она
сказала:
     - ’вой очаг - мой очаг.
Џосле чего, устыдЯсь, что вымолвила слова, которые, по римскому
обычаю, повторЯли невесты при венчании, она залилась румЯнцем и, стоЯ в
свете очага, потупила голову, испугавшись, что слова ее могут быть дурно
истолкованы.
     Ќо во взглЯде ‚инициЯ было только беспредельное обожание. ЋборотЯсь к
Џетру, он снова заговорил:
     - ђим горит по приказу императора. Ћн еще в Ђнции жаловалсЯ, что
никогда не видел большого пожара. Ќо коль он не остановилсЯ перед таким
преступлением, подумайте, что еще может произойти. Љто знает, вдруг он
соберет свои войска и прикажет перебить всех жителей ђима? Љто знает,
какие проскрипции могут начатьсЯ и не последуют ли за пожаром другие
бедствиЯ - гражданскаЯ война, резнЯ, голод? Џоэтому Я прошу вас, укройтесь
на ‘ицилии, укроем там ‹игию. ‚ы в тишине переждете бурю, а когда она
минует, снова вернетесь сеЯть ваши семена.
     ‘наружи, со стороны ‚атиканского полЯ, как бы в подтверждение слов
‚инициЯ, послышались отдаленные крики Ярости и ужаса. ‚ эту минуту вошел в
хижину ее хозЯин, землекоп, и, поспешно затворив дверь, воскликнул:
     - ‚озле цирка Ќерона дерутсЯ насмерть. ђабы и гладиаторы напали на
граждан.
     - ‘лышите? - сказал ‚иниций.
     - €сполнилась мера, - промолвил апостол, - беды затопЯт все, как море
бескрайнее.
     €, обращаЯсь к ‚иницию, он указал на ‹игию со словами:
     - ‚озьми эту девицу, предназначенную тебе богом, и спаси ее, пусть
‹ин, который болен, и “рс тоже едут с вами.
     Ћднако ‚иниций, полюбивший апостола всем своим необузданным сердцем,
воскликнул:
     - ЉлЯнусь тебе, учитель, Я не оставлю тебЯ здесь на погибель.
     - € господь благословит тебЯ за твое желание, - возразил апостол, -
но разве ты не слышал, что •ристос трижды повторил мне у озера: "Џаси овец
моих!"
     ‚иниций молчал.
     - € если ты, которому никто не поручал опекать менЯ, говоришь, что не
оставишь менЯ тут на погибель, как же ты хочешь, чтобы Я покинул паству
мою во дни бедствиЯ? Љогда поднЯлась бурЯ на озере и тревога объЯла наши
души, он не покинул нас, так неужто Я, слуга его, не последую примеру
господина моего?
     ’ут ‹ин, обратЯ к ним изможденное свое лицо, тоже спросил:
     - € неужто Я, о наместник господа, не последую твоему примеру?
‚иниций потер рукою лоб, точно борЯсь с собою, с какими-то своими
мыслЯми, затем схватил ‹игию за руку и голосом, в котором звенела
решительность римского солдата, произнес:
     - ‘лушайте менЯ, Џетр, ‹ин и ты, ‹игиЯ! џ говорил то, что мне
подсказывал человеческий мой разум, но ваш разум иной, он печетсЯ не о
своей безопасности, но о том, чтобы исполнЯть велениЯ спасителЯ. „а, Я
этого не понимал и Я ошибсЯ, ибо с глаз моих еще не снЯто бельмо, и во мне
еще говорит прежнЯЯ натура. Ќо Я уже полюбил •риста, Я желаю быть его
слугой, и, хотЯ дело тут идет о чем-то большем длЯ менЯ, чем моЯ жизнь, Я
на коленЯх перед вами клЯнусь, что исполню веление любви и не покину
братьев моих в дни бедствиЯ.
     Њолвив это, он упал на колени, и внезапный восторг овладел им: поднЯв
глаза и воздеваЯ руки, ‚иниций стал восклицать:
     - Ќеужто Я уже начал понимать тебЯ, •ристос? Ќеужто Я достоин?
ђуки его дрожали, в глазах блестели слезы, все тело трепетало,
волнуемое верой и любовью. Ђпостол Џетр взЯл глинЯную амфору с водою и,
приблизЯсь к нему, торжественно произнес:
     - ‚от Я крещу тебЯ во имЯ отца, сына и духа. Ђминь!
€ тут религиозный восторг объЯл всех, кто был в хижине. Џочудилось
им, будто убогое это жилье наполнилось неземным светом, будто слышат они
неземную музыку, будто скала расступилась над их головами и с неба
спускаютсЯ рои ангелов, а там, высоко-высоко, виден крест и
благословлЯющие их, гвоздЯми пробитые руки.
     Ђ снаружи все еще раздавались вопли дерущихсЯ да гуденье огнЯ в
пылающем городе.

        ѓлава XLIX

     ’олпы погорельцев расположились биваками в великолепных садах –езарЯ,
старинных садах „омициев и Ђгриппины, на Њарсовом поле, в садах ЏомпеЯ,
‘аллюстиЯ и Њецената. ‚ременным пристанищем стали портики, зданиЯ длЯ игры
в мЯч, роскошные летние виллы и хлевы. Џавлины, фламинго, лебеди и
страусы, газели и африканские антилопы, олени и серны, бывшие украшением
садов, стали поживой длЯ голодной черни. €з Ћстии навезли провизии в таком
изобилии, что по плотам и всевозможным лодкам можно было перейти с одного
берега ’ибра на другой, как по мосту. ‡ерно раздавали по неслыханно низкой
цене - в три сестерциЯ, а наиболее бедным и вовсе даром. Ћтовсюду свезли
огромные количества вина, оливкового масла и каштанов, с гор ежедневно
пригонЯли стада волов и овец. Ѓедноте, ютившейсЯ до пожара в закоулках
‘убуры и в обычное времЯ изрЯдно голодавшей, жилось теперь лучше прежнего.
“гроза голода была решительно устранена, гораздо труднее оказалось
боротьсЯ с насилием, грабежами и злоупотреблениЯми. ‘реди бесприютных,
кочующих толп раздолье было ворам, они теперь не боЯлись кары, тем паче
что они всегда были самыми Ярыми почитателЯми императора и не скупились на
рукоплесканиЯ, где бы он ни поЯвилсЯ. ‚ласти, пытавшиесЯ навести порЯдок,
немногого достигли, к тому же не хватало вооруженных отрЯдов, которые
могли бы сдержать буйство толпы, и в городе, населенном отбросами всего
тогдашнего мира, творились ужасы, превосходившие воображение человеческое.
Љаждую ночь завЯзывались стычки, совершались убийства, похищениЯ женщин и
мальчиков. “ Њугионских ворот, где находились загоны длЯ прибывавших из
Љампании стад, происходили настоЯщие сражениЯ, в которых погибали сотни
людей. Љаждое утро у берегов ’ибра скоплЯлись сотни утопленных трупов,
которые никто не хоронил, и они, быстро разлагаЯсь от усиленного пожарами
летнего зноЯ, наполнЯли воздух удушливым зловонием. ‘тали распространЯтьсЯ
болезни, и люди опасливые предсказывали великий мор.
Ђ город продолжал гореть. ’олько на шестой день огонь, наткнувшись на
пустыри ќсквилина, где с этой целью снесли целые кварталы домов, начал
ослабевать. Ћднако груды догоравших углей все еще Ярко светились, и народу
не верилось, что бедствие подходит к концу. Ќа седьмую ночь пожар с новой
силой вспыхнул в домах ’игеллина, но, не имеЯ достаточной пищи, был
недолог. ‹ишь времЯ от времени то здесь, то там обрушивались догоравшие
зданиЯ, выбрасываЯ вверх Языки пламени и фонтаны искр. Ќо верхние слои
тлевших пожарищ постепенно чернели. Ќебо после захода солнца уже не
озарЯлось кровавым сиЯнием, и только ночью на огромном черном пустыре
плЯсали голубые Языки пламени, пробивавшиесЯ в грудах углЯ.
€з четырнадцати округов ђима уцелело едва ли четыре, считаЯ и
‡аречье. Ћстальные уничтожил огонь. Љогда кучи углей превратились наконец
в золу, от ’ибра и до ќсквилина взору открылась огромнаЯ, сераЯ, унылаЯ,
мертваЯ пустынЯ, на которой торчали рЯды печных труб, напоминаЯ надгробные
кладбищенские колонны. ‘реди этих колонн днем бродили люди со скорбными
лицами, разыскивавшие дорогие сердцу предметы или кости родных. Џо ночам
на пепелищах выли собаки.
     ЋказаннаЯ императором народу щедраЯ помощь не остановила злоречиЯ и
возмущениЯ. „овольны были только толпы ворьЯ да бездомных нищих, которые
теперь могли вволю есть, пить и грабить. Ќо людей, утративших близких и
имущество, не удалось подкупить ни тем, что были открыты сады, ни
раздачами зерна, ни обещаниЯми устроить игры и раздачи подарков. ‘лишком
огромно, слишком невероЯтно было бедствие. Љое-кого из сохранЯвших искру
любви к городу-отчизне приводил в отчаЯние слух, что древнее имЯ ђома
должно исчезнуть с лица земли и что император намерен воздвигнуть на
пепелище новый город под названием Ќерополис. ‚олна враждебности росла и
ширилась с каждым днем, и, несмотрЯ на лесть августиан, на лживые
донесениЯ ’игеллина, Ќерон, более всех прежних императоров чувствительный
к настроениЯм толпы, с тревогою думал, что в глухой борьбе не на жизнь, а
на смерть, которую он вел с патрициЯми и сенатом, он может оказатьсЯ без
поддержки. ‘ами августианы жили в страхе - любой день мог принести им
гибель. ’игеллин задумал призвать несколько легионов из Њалой Ђзии,
‚атиний, хохотавший даже тогда, когда ему давали пощечину, утратил хорошее
настроение, ‚ителлий лишилсЯ аппетита.
     Џредводители августиан собирались и обсуждали, как предотвратить
опасность - ни длЯ кого не было тайной, что, случись какой-нибудь взрыв,
который свергнет императора, тогда, за исключением, быть может, лишь
ЏетрониЯ, не останетсЯ в живых ни один августиан. ‚едь безумства Ќерона
приписывали их влиЯнию, все свершенные им злодеЯниЯ - их наговорам. €х
ненавидели, пожалуй, даже сильнее, чем императора.
‚от и ломали они себе головы, как бы очиститьсЯ от обвинений в
поджоге города. Ќо длЯ этого надлежало также обелить и императора, иначе
никто не поверил бы, что не они были виновниками бедствиЯ. ’игеллин
советовалсЯ с „омицием Ђфром и даже с ‘енекой, хотЯ его ненавидел. ЏоппеЯ,
также понимаЯ, что гибель Ќерона была бы смертным приговором и длЯ нее,
спрашивала мнениЯ у своих доверенных и у иудейских свЯщенников - кругом
говорили, что она вот уже несколько лет исповедует веру в €егову. Ќерон на
свой лад придумывал всЯкие спасительные средства - иногда ужасные, иногда
шутовские, и то поддавалсЯ страху, то веселилсЯ как ребенок, но прежде
всего не переставал жаловатьсЯ.
     Ћднажды в уцелевшем от пожара доме ’ибериЯ шло долгое и бесплодное
совещание. Џетроний полагал, что надо махнуть рукой на все эти заботы и
ехать в ѓрецию, а затем в …гипет и Њалую Ђзию. ‚едь такое путешествие
задумано давно, зачем же откладывать, когда в ђиме и уныло и небезопасно.
€мператор горЯчо приветствовал его совет, но ‘енека, подумав немного,
сказал:
     - Џоехать-то легко, но вернутьсЯ потом было бы трудно.
     - ЉлЯнусь ѓераклом! ‚ернутьсЯ можно было бы во главе азиатских
легионов, - возразил Џетроний.
     - ’ак Я и сделаю! - вскричал Ќерон.
’игеллин был не согласен. ‘ам он ничего не мог придумать, и, если бы
идеЯ ЏетрониЯ пришла в голову ему, он непременно провозгласил бы ее верным
спасением, но длЯ него было важно, чтобы Џетроний вновь не оказалсЯ
единственным нужным человеком, который в трудную минуту умеет спасти всех
и всЯ.
     - ‚ыслушай менЯ, божественный! - сказал ’игеллин. - ќтот совет
гибельный! ’ы не успеешь доехать до Ћстии, как начнетсЯ гражданскаЯ война.
‚едь кто-нибудь из еще живых, пусть непрЯмых потомков божественного
Ђвгуста может провозгласить себЯ императором, и тогда что мы будем делать,
если легионы станут на его сторону?
     - Ђ мы сделаем вот что, - возразил Ќерон. - Њы загодЯ постараемсЯ,
чтобы потомков Ђвгуста больше не осталось. €х уже немного, и избавитьсЯ от
них нетрудно.
     - ‘делать это можно, но разве только в них дело? Њои люди не далее
как вчера слышали разговоры в толпе, что императором должен быть такой
муж, как ’разеЯ.
     Ќерон прикусил губу. Ќо тут же поднЯл глаза кверху и сказал:
     - Ќенасытные и неблагодарные! “ них вдоволь зерна и углей, на которых
они могут печь лепешки, чего ж им еще надо?
     Ќа что ’игеллин ответил:
     - Њести!
     Ќаступило молчание. ‚незапно Ќерон встал и, поднЯв руку вверх, начал
декламировать:
     ‘ердца требуют мести, а месть требут жертв.
€, обо всем позабыв, воскликнул с проЯснившимсЯ лицом:
     - Џодать сюда таблицы и стиль, Я должен записать этот стих. ‹укану
такого не сочинить. Ђ вы заметили, что он возник у менЯ в одно мгновенье?
     - Ћ несравненный! - отозвалось несколько голосов сразу.
     - „а, месть требует жертв, - записав стих, сказал Ќерон и, обводЯ
глазами окружающих, прибавил: - Ђ что, если пустить слух, что это ‚атиний
приказал сжечь город, и принести его в жертву гневу народа?
     - Ћ божественный! „а ведь Я - ничто! - воскликнул ‚атиний.
     - ’ы прав! Ќадо бы кого-то покрупнее тебЯ... ‚ителлиЯ?..
‚ителлий побледнел, но все же захохотал.
     - Ћт моего жира, - сказал он, - пожар может вспыхнуть снова.
Ќо у Ќерона было на уме другое, он мысленно подыскивал жертву,
котораЯ действительно могла бы унЯть гнев народа, и он ее нашел.
     - ’игеллин, - молвил он, - это ты сжег ђим!
Џрисутствующие похолодели от страха. €м стало Ясно, что на сей раз
император не шутит и что наступил миг, чреватый важными событиЯми.
‹ицо ’игеллина исказила гримаса, напоминавшаЯ оскал готовЯщейсЯ
укусить собаки.
     - џ сжег ђим по твоему приказу, - возразил он.
€ оба вперили друг в друга злобные взглЯды, подобно двум демонам.
‚оцарилась такаЯ тишина, что слышно было жужжанье мух в атрии.
     - ’игеллин, - спросил Ќерон, - ты любишь менЯ?
     - ’ы сам знаешь это, государь.
     - ’ак принеси себЯ в жертву ради менЯ!
     - Ћ божественный, - ответил ’игеллин, - зачем ты предлагаешь мне
сладостное питье, которое Я не могу поднести к устам? Ќарод ропщет и
бунтует, не хочешь же ты, чтобы взбунтовались и преторианцы?
Ћщущение нависшей опасности пронзило сердца окружающих. ’игеллин был
префектом преториЯ, и его слова означали прЯмую угрозу. ‘ам Ќерон понЯл
это, и лицо его заметно побледнело.
     Ќо тут вошел ќпафродит, вольноотпущенник императора, с вестью, что
божественной Ђвгусте угодно видеть ’игеллина, ибо у нее находЯтсЯ люди,
которых префект должен выслушать.
     ’игеллин отвесил поклон императору и со спокойным и надменным видом
удалилсЯ. …го хотели ударить, и он сумел показать зубы, он дал понЯть, кто
он, и, знаЯ трусость Ќерона, был уверен, что этот владыка мира никогда не
посмеет занести на него руку.
     Ђ Ќерон некоторое времЯ сидел молча, но, заметив, что окружающие ждут
его слов, произнес:
     - џ пригрел змею на своей груди.
Џетроний пожал плечами, точно говорЯ, что такой змее нетрудно и
голову оторвать.
     - Ќу, что ты скажешь? ѓовори, советуй! - вскричал Ќерон, видЯ его
презрительную мину. - ’ебе одному Я доверЯю, потому что у тебЯ больше ума,
чем у них всех, и ты менЯ любишь!
     “ ЏетрониЯ едва не сорвалось с уст: "Ќазначь менЯ префектом преториЯ,
Я выдам ’игеллина народу и в один день успокою город". Ќо природнаЯ лень
взЯла верх. Ѓыть префектом означало взвалить на свои плечи заботу о
персоне императора и тысЯчи публичных дел. Ќа что ему это бремЯ? Ќе лучше
ли читать в роскошной библиотеке стихи, разглЯдывать вазы и статуи или,
держа в объЯтьЯх божественное тело ќвники, перебирать пальцами ее золотые
локоны и лобзать ее коралловые уста.
     € он сказал:
     - џ советую ехать в Ђхайю.
     - Ђх, - ответил Ќерон, - Я ожидал от тебЯ чего-то большего. ‘енат
менЯ ненавидит. …сли Я уеду, кто мне поручитсЯ, что они не восстанут
против менЯ и не провозгласЯт императором кого-то другого? Ќарод раньше
был мне предан, но теперь он последует за ними. ЉлЯнусь ѓадесом, если бы у
этого сената и этого народа была одна голова!..
     - „озволь, божественный, заметить тебе, что, если ты желаешь
сохранить ђим, надо бы сохранить хоть нескольких римлЯн, - с усмешкой
молвил Џетроний.
     - —то мне до ђима и римлЯн! - воскликнул Ќерон. - ‹ишь бы менЯ
слушали в Ђхайе! ‡десь вокруг менЯ сплошное предательство. ‚се менЯ
покидают! € вы тоже готовы мне изменить! џ это знаю, знаю! ‚ы даже не
думаете о том, что скажут о вас в грЯдущие века, коль вы покинете такого
артиста, как Я! - ’ут он внезапно хлопнул себЯ по лбу. - Ћ да! ‘реди всех
этих забот Я сам забываю, кто Я! - Џосле этих слов он обратилсЯ к
Џетронию, лицо его уже совершенно проЯснилось: - Ќарод ропщет, но не
полагаешь ли ты, Џетроний, что, если бы Я взЯл лютню и вышел с нею на
Њарсово поле да спел бы им ту песнь, которую пел вам во времЯ пожара, Я
мог бы тронуть их своим пеньем, как некогда Ћрфей укрощал диких животных?
’уллий ‘енецион, которому не терпелось поскорее вернутьсЯ к своим
привезенным из ЂнциЯ рабынЯм и который давно уже с досадой слушал эту
беседу, сказал:
     - Ѓез сомнениЯ, божественный, если бы только тебе разрешили начать.
     - …дем в ќлладу! - с раздражением воскликнул Ќерон.
Ќо в этот миг вошла ЏоппеЯ, а за нею ’игеллин. ѓлаза всех невольно
обратились к нему, ибо никогда еще ни один триумфатор не взъезжал с таким
горделивым видом на Љапитолий, как он сейчас ЯвилсЯ к императору. € вот он
заговорил медленно и четко голосом, в котором звенел металл:
     - ‚ыслушай менЯ, государь, наконец Я могу тебе сказать: Я нашел!
Ќароду нужна месть, нужна жертва, но не одна, а сотни и тысЯчи. „оводилось
ли тебе слышать, государь, кто был •ристос, распЯтый Џонтием Џилатом*? €
знаешь ли ты, кто такие христиане? ђазве Я тебе не говорил об их
преступлениЯх и нечестивых обрЯдах, об их предсказаниЯх, что огонь
принесет конец света? Ќарод их ненавидит и относитсЯ к ним с подозрением.
‚ храмах наших никто их не видел, потому что наших богов они считают злыми
духами, - не видать их и на ‘тадионе, они презирают ристаниЯ. Ќикогда ни
один христианин не почтил тебЯ рукоплесканиЯми. Ќикогда ни один из них не
признал тебЯ богом. Ћни враги рода человеческого, враги города и твои.
Ќарод ропщет на тебЯ, но ведь не ты, о божественный, приказал сжечь ђим, и
не Я его сжег... Ќарод жаждет мести, так пусть же он ее получит. Ќарод
жаждет крови и игр, так пусть же он их получит. Ќарод подозревает тебЯ,
так пусть же его подозреньЯ обратЯтсЯ в другую сторону.
_______________
     * Џ о н т и й Џ и л а т - прокуратор €удеи в 26 - 36 гг.
‘перва Ќерон слушал с недоумением. Ќо чем дальше говорил ’игеллин,
тем Явственнее становилась смена выражений на его лице актера: гнев,
скорбь, сочувствие, возмущение поочередно рисовались на нем. ‚незапно
Ќерон встал и, сбросив с себЯ тогу, котораЯ упала к его ногам, воздел обе
руки кверху и с минуту так стоЯл безмолвно. Ќаконец он произнес голосом
трагического актера:
     - Ћ ‡евс, Ђполлон, ѓера, Ђфина, Џерсефона и все бессмертные боги,
почему вы не пришли нам на помощь? —ем мешал несчастный город этим
извергам, что они сожгли его так беспощадно?
     - Ћни враги рода человеческого и твои враги, - сказала ЏоппеЯ.
’ут раздались возгласы:
     - Ѓудь справедлив! Џокарай поджигателей! ‘ами боги требуют мести!
Ќерон сел, опустил голову на грудь и долго молчал, будто его
ошеломила подлость, о которой он услышал. ‡атем он потрЯс кулаками и
произнес:
     - Љакой кары, каких мук заслуживают такие злодеЯниЯ? Ќо боги
вдохновЯт менЯ, и с помощью сил ’артара* Я дам бедному моему народу такое
зрелище, что еще многие века он будет менЯ вспоминать с благодарностью.
_______________
     * ’ а р т а р - в греческой мифологии наиболее темнаЯ и глубокаЯ
часть Ђида.
     ‹ицо ЏетрониЯ помрачнело. Ћн подумал об опасности, что нависла над
‹игией, над ‚иницием, которого он любил, и над всеми этими людьми, чье
учение он отвергал, но в чьей невиновности был убежден. Џодумал он также,
что теперь начнетсЯ одна из тех кровавых оргий, которых его глаза не
выносили. Ќо прежде всего он сказал себе: "џ должен спасти ‚инициЯ, он
сойдет с ума, если эта девушка погибнет". € эти соображениЯ перевесили все
прочие. Џетроний понимал, что затевает игру чрезвычайно опасную, какой еще
не вел никогда.
     Ќачал он, однако, свою речь непринужденно и небрежно, как говорил
обычно, высмеиваЯ эстетическое убожество замыслов императора или
августиан.
     - ‘тало быть, вы нашли жертву? Џревосходно! Њожете их отправить на
арену или нарЯдить в "туники скорби".* ќто тоже будет превосходно! Ќо
выслушайте менЯ. “ вас власть, у вас преторианцы, у вас сила, так будьте
же искренни хотЯ бы тогда, когда вас никто не слышит. Ћбманывайте народ,
но не самих себЯ. Њожете выдать народу христиан, осудить на какие вам
вздумаетсЯ муки, но имейте все же мужество сказать себе, что не они сожгли
ђим! ”и! ‚ы называете менЯ арбитром изЯщества, так вот, Я заЯвлЯю вам, что
Я не выношу дрЯнных комедий. Ђх, как все это напоминает мне театральные
балаганы у Ћслиных ворот, где актеры на потеху пригородной черни
изображают богов и богинь, а после представлениЯ едЯт лук, запивают его
кислым вином или получают порку. Ѓудьте же в самом деле богами и царЯми,
поверьте, вы можете себе это позволить. —то до тебЯ, государь, ты грозил
нам судом грЯдущих веков, но подумай о том, что приговор они вынесут и
тебе. ЉлЯнусь божественной Љлио**! Ќерон, владыка мира, Ќерон-бог сжег
ђим, ибо был на земле столь же могуществен, как ‡евс на Ћлимпе. Ќерон-поэт
так любил поэзию, что ради нее пожертвовал родным городом. ‘ сотворениЯ
мира никто на подобное не решалсЯ. ‡аклинаю вас именем девЯти ‹ибетрийских
нимф,*** не отказывайтесь от такой славы - ведь тогда песни о тебе будут
звучать до скончаниЯ веков. Љем будут в сравнении с тобою Џриам,
Ђгамемнон, Ђхиллес, сами боги? Ќеважно, было ли сожжение ђима делом
добрым, главное - это деЯние великое, необычайное! € еще говорю тебе -
народ не поднимет на тебЯ руку! ќто неправда! €мей мужество! Ѓерегись
поступков, тебЯ недостойных, - тебе угрожает лишь то, что грЯдущие века
могут сказать: "Ќерон сжег ђим, но, как малодушный император и малодушный
поэт, отрексЯ от великого деЯниЯ из страха и свалил вину на невинных!"
_______________
     * ќти туники, пропитанные горючим составом (обычно - смолой),
надевали на приговоренных к сожжению.
     ** Љ л и о - муза истории.
     *** ѓород ‹ибетры в ”ессалии был знаменит источником,
посвЯщенным девЯти музам.
     ‘лова ЏетрониЯ обычно оказывали действие на Ќерона, но на этот раз
сам Џетроний не обманывал себЯ - он понимал, что пускает в ход последнее
средство, которое в случае удачи может, правда, спасти христиан, но еще
вернее может погубить его самого. ‚прочем, он не колебалсЯ - ведь дело шло
о ‚иниции, которого он любил, и, кроме того, его привлекал азарт этой
игры. "Љости брошены, - говорил он себе, - посмотрим, насколько страх за
собственную шкуру перевесит жажду славы".
     Ќо он не сомневалсЯ, что перевесит страх.
Ђ тем временем после его слов наступила тишина. ЏоппеЯ и все
присутствующие впились взглЯдами в глаза Ќерона, а он, выпЯтив губы,
поднЯл их к ноздрЯм, как делал всегда, когда не знал, как поступить. ‹ицо
его принЯло выражение озабоченности и недовольства.
     - ѓосударь, - воскликнул, заметив это, ’игеллин, - разреши мне
удалитьсЯ. Љогда хотЯт подвергнуть смертельной угрозе твою особу и при
этом называют тебЯ малодушным императором, малодушным поэтом, поджигателем
и комедиантом, уши мои не могут стерпеть таких слов.
"џ проиграл", - подумал Џетроний.
     Ќо, оборотЯсь к ’игеллину, он смерил его взглЯдом, в котором было
презрение знатного вельможи и утонченного человека к нищему, и молвил:
     - ќто тебЯ Я назвал комедиантом, ’игеллин, и ты ЯвлЯешьсЯ им даже
сейчас.
     - Ќе потому ли, что не желаю слушать твоих оскорблений?
     - Џотому что ты разыгрываешь безграничную любовь к императору, а сам
только недавно грозил ему преторианцами, что понЯли мы все, и он также.
’игеллин, не ожидавший, что Џетроний решитсЯ выбросить на стол такие
кости, побледнел, смешалсЯ и утратил дар слова. Ќо то была последнЯЯ
победа арбитра изЯщества над его соперником, ибо в эту же минуту ЏоппеЯ
сказала:
     - ѓосподин мой, как можешь ты позволЯть, чтобы такаЯ мысль даже
поЯвилась у кого-то в голове, а тем более чтобы кто-то дерзнул высказать
ее вслух перед тобою?
     - Џокарай наглеца! - завопил ‚ителлий.
Ќерон опЯть приподнЯл выпЯченные губы к носу и, устремив на ЏетрониЯ
свои стеклЯнные близорукие глаза, сказал:
     - ’ак-то ты платишь мне за мои дружеские чувства?
     - …сли Я ошибаюсь, докажи мне это, - возразил Џетроний. - Ќо знай, Я
говорю то, что мне велит моЯ любовь к тебе.
     - Џокарай наглеца! - повторил ‚ителлий.
     - „а, да, сделай это! - послышалось еще несколько голосов.
‚ атрии поднЯлсЯ шум, началось движение - все стали отодвигатьсЯ от
ЏетрониЯ. ЋтодвинулсЯ даже ’уллий ‘енецион, постоЯнный его товарищ при
дворе, и молодой Ќерва, до сих пор выказывавший ему самую горЯчую дружбу.
…ще минута, и Џетроний осталсЯ один на левой половине атриЯ - с улыбкой на
губах, расправлЯЯ ладонью складки тоги, он еще ждал, что скажет или
сделает император.
     Ђ император сказал:
     - ‚ы хотите, чтобы Я его покарал, но это мой товарищ и друг, и, хотЯ
он ранил мое сердце, пусть знает, что длЯ друзей в этом сердце живет
лишь... прощение.
     "џ проиграл и погиб", - подумал Џетроний.
€мператор поднЯлсЯ с места, совещание было окончено.

        ѓлава L

     Џетроний отправилсЯ домой. Ђ Ќерон с ’игеллином перешли в атрий
Џоппеи, где их ждали люди, с которыми префект только что говорил.
ќто были два раввина из ‡аречьЯ, облаченные в длинные парадные одежды
и с митрами на головах, их помощник - молодой писарь, а также •илон. Џри
виде императора свЯщенники побледнели от волнениЯ и, приподнЯв сложенные
ладони на уровень плеч, склонили к ним головы.
     - Џривет тебе, монарх монархов и царь царей, - молвил старший из
двоих, - привет тебе, владыка земли, покровитель избранного народа и
император, лев среди людей, чье величие подобно сиЯнию солнца, и кедру
ливанскому, и источнику живительному, и пальме плодоносной, и бальзаму
иерихонскому!..
     - Ђ богом вы менЯ не называете? - спросил император.
‘вЯщенники еще пуще побледнели, и опЯть заговорил старший:
     - ‘лова твои, повелитель, сладостны, как сок виноградной грозди и как
зрелаЯ смоква, ибо €егова наполнил добротою сердце твое. Џредшественник
отца твоего, император ѓай, был жесток,* и все же послы наши не именовали
его богом, предпочитаЯ смерть нарушению закона.
_______________
     * Ќамек на преследованиЯ иудеев при Љалигуле.
     - € Љалигула велел бросить их львам?
     - Ќет, государь. €мператор Љалигула убоЯлсЯ гнева €еговы.
€ оба поднЯли головы, словно имЯ всемогущего €еговы придало им
мужества. “поваЯ на его силу, они уже смелее смотрели в глаза Ќерону.
     - ‚ы обвинЯете христиан в сожжении ђима? - спросил император.
     - Њы, государь, обвинЯем их лишь в том, что они враги ‡акона, враги
рода человеческого, враги ђима и твои и что они уже давно грозили городу и
миру огнем. Ћстальное поведает тебе этот человек, чьи уста не осквернит
ложь, ибо в жилах его матери текла кровь избранного народа.
     - Љто ты? - спросил император у •илона.
     - ’вой почитатель, о Ћсирис, и при этом бедный стоик.
     - ’ерпеть не могу стоиков, - сказал Ќерон, - ненавижу ’разею,
ненавижу ЊузониЯ и Љорнута. Њне противны их речи, их презрение к
искусству, их добровольнаЯ бедность и неопрЯтность.
     - ѓосударь, у твоего наставника ‘енеки тысЯча столов из туевого
дерева. ‘тоит тебе пожелать, и у менЯ будет их дважды столько. џ стоик по
необходимости. “крась, о ‹учезарный, мой стоицизм венком из роз да поставь
перед ним кувшин вина, и он будет петь стихи Ђнакреонта так усердно, что
заглушит всех эпикурейцев.
     Ќерону пришелсЯ по вкусу эпитет "‹учезарный" - и он с усмешкою
сказал:
     - ’ы мне нравишьсЯ!
     - ќтот человек стоит столько золота, сколько в нем веса! - воскликнул
’игеллин.
     - „ополни, господин, мой вес своею щедростью, - возразил •илон, -
иначе ветер унесет мои лохмотьЯ.
     - Љак бы он и вправду не перевесил ‚ителлиЯ, - пошутил император.
     - “вы, ‘реброрукий, мое остроумие отнюдь не свинцовое.
     - џ вижу, что твой ‡акон не запрещает тебе называть менЯ богом?
     - Ћ бессмертный! Њой ‡акон воплощен в тебе, христиане же кощунственно
оскорблЯли этот ‡акон, потому Я их возненавидел.
     - —то ты знаешь о христианах?
     - „озволишь ли мне заплакать, о божественный?
     - Ќет, - сказал Ќерон, - это скучно.
     - € ты трижды прав, ибо на глазах, увидевших тебЯ, слезы должны
высохнуть раз навсегда. ѓосударь, защити менЯ от моих врагов!
     - ѓовори о христианах, - вмешалась ЏоппеЯ с некоторым раздражением.
     - Ѓудет исполнено, о €сида, - отвечал •илон. - €так, Я с юности
посвЯтил себЯ философии и поискам истины. €скал Я ее и у древних
божественных мудрецов, и в афинской Ђкадемии, и в александрийском храме
‘ераписа. Џрослышав о христианах, Я подумал, что это какаЯ-то новаЯ школа,
в которой Я смогу обрести несколько зерен истины, и, на свою беду,
познакомилсЯ с ними. Џервым христианином, с которым свела менЯ судьба, был
ѓлавк, лекарь из Ќеаполиса. Ћт него-то Я и узнал со временем, что они
почитают некоего •рестоса, который им обещал истребить всех людей и
уничтожить все города на земле, а их оставить, ежели они ему помогут в
истреблении потомков „евкалиона. Џотому-то, государь, они ненавидЯт людей,
потому отравлЯют источники, потому на сборищах своих изрыгают проклЯтиЯ
ђиму и всем храмам, в которых воздаетсЯ честь нашим богам. •рестос был
распЯт, но он пообещал им, что, когда ђим будет уничтожен огнем, он во
второй раз ЯвитсЯ в мир - и передаст им власть над землею...
     - ’еперь народ поймет, почему был сожжен ђим, - перебил его ’иг