        ‘игрид “нсет. “лав, сын Ђудуна из •ествикена

   -----------------------------------------------------------------------
   Sigrid Undset. Olav Audunsson i Hestviken (1924).
   Џер. с норв. - ‹.Ѓрауде, Ќ.ЃелЯкова. Њ., "Џравда", 1984.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 20 August 2002
   -----------------------------------------------------------------------


        —Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ. “‹Ђ‚, ‘›Ќ Ђ“„“ЌЂ, †…Ќ€’‘џ


        1

   ‚ ту пору, когда в Ќорвегии  правили  потомки  •аралда  ‰илле,  жили  в
селениЯх по берегам озера Њьесена люди из рода ‘тейнфинна; так и прозывали
их - сыны ‘тейнфинна. ‘идели тогда мужи того племени  в  больших  усадьбах
почти по всем приходам поозерьЯ.
   Љогда же в стране настали смутные времена - мЯтежи  и  немирье  -  сыны
‘тейнфинна помышлЯли больше о том, как бы  не  урезали  им  угодьЯ  да  не
спалили дворы. Ђ силу они  забрали  такую,  что  могли  постоЯть  за  себЯ
противу биркебейнеров или иных смутьЯнов, кои немало верховодили в те лета
в Ћпланне. ‘ыны ‘тейнфинна, видно, не особо  пеклись  о  том,  кто  станет
королем в Ќорвегии. Ћднако же иные мужи этого рода служили верой и правдой
королю Њагнусу, сыну ќрлинга, а после него ‘игурду, вскормленнику Њаркуса.
—то же до вождЯ биркебейнеров ‘верре и его родичей, то им сыны  ‘тейнфинна
пособлЯли лишь в той мере, в  какой  были  вынуждены.  ’уре  ‘тарший,  сын
‘тейнфинна из •ува, и его дети держали сторону королЯ ‘куле,  но  когда  в
стране все поуспокоилось, они замирились с королем •оконом.
   Ћднако же с той поры поубавилось чести этому роду. “собицы  в  селениЯх
поутихли, закон и право вновь вошли в силу. “ власти стали большею  частью
мужи, которые были полномочными наместниками королЯ либо  состоЯли  в  его
дружине и снискали высочайшее доверие. Ђ сыны ‘тейнфинна  сидели  в  своих
усадьбах и довольствовались тем, что были сами себе господа.
   € род их не оскудел. „ольше  всех  из  опланнской  знати  владели  сыны
‘тейнфинна  рабами;  да  и  потом  продолжали  брать  они  потомков  своих
вольноотпущенников в работники и в издольщики. Џро сынов ‘тейнфинна шла  в
округе молва, что они-де народ властолюбивый; по правде же говорЯ,  у  них
просто-напросто хватало смекалки выбирать себе в услужение людей тихих  да
смирных, над кем легко было властвовать. ‹юди из рода ‘тейнфинна  были  не
бог  весть  как  башковиты,  однако  же  и  в  дураках  не  ходили,  умели
пораскинуть умом  ради  сохранениЯ  своего  добра.  €здольщикам  они  были
милостивыми господами, когда те им не перечили.
   ‡а два года до смерти королЯ •окона ‘тарого послал  ’уре  Њладший,  сын
’уре из •ува, меньшого своего отпрыска, ‘тейнфинна, в королевскую дружину.
‚осемнадцать лет минуло ‘тейнфинну в ту пору, был он статен и  пригож,  да
только, как и других его родичей, узнать его можно было лишь по коню да по
платью, по оружию да по украсам. Ђ Явись юный ‘тейнфинн в простой сермЯге,
так многим из тех, кто накануне вечером за круговой чашей пива величал его
сотоварищем  и  добрым  другом,  нелегко  было  бы  опознать  его.   ‘ынов
‘тейнфинна красотою бог не обидел, да только все они были, как  говоритсЯ,
на одно лицо. Ђ об этом ‘тейнфинне дружки толковали, будто ума у  него  не
ахти как много и уж куда меньше, нежели гордыни.
   € вот теперь в Ѓьергвине повстречал ‘тейнфинн  юную  девицу  €нгебьерг,
дочь ‰она; а жила она на королевском дворе при самой  королеве  €нгебьерг.
€нгебьерг, дочь ‰она, и ‘тейнфинн приглЯнулись друг другу, и посваталсЯ он
к девице; но отец ее ‰он ответил, что уже посулил дочь  в  жены  Њаттиасу,
сыну •аралда, дружиннику и закадычному другу молодого королЯ  Њагнуса.  Ќо
‘тейнфинн, видно, никак не мог взЯть в толк: ужели ему могут отказать, раз
он вздумал посвататьсЯ. ‘нова и снова приходил он к ‰ону, склонил  знатных
мужей, а под конец и самое королеву €нгебьерг замолвить за него слово.  Ќо
все было тщетно:  ‰он,  сын  Џола,  не  пожелал  нарушить  свой  уговор  с
Њаттиасом.
   •одил ‘тейнфинн с королем •оконом в его последний  поход  на  запад,  в
заморье. ‚ сражении при ‹аргсе пожал он добрую  славу  за  свою  удаль.  Ђ
когда король занемог и лежал в Љиркевоге,  ‘тейнфинн  нередко  нес  ночную
службу при нем; и как он полагал, король  •окон  выказал  ему  в  ту  пору
немалое благоволение.
   Ќа другое лето ‘тейнфинн воротилсЯ  в  Ѓьергвин.  €  однажды,  в  самый
€ванов день, после заутрени, когда  кое-кто  из  придворных  дам  королевы
€нгебьерг  возвращалсЯ  из  монастырЯ  Ќоннесетер  к  королевскому  двору,
повстречалсЯ им на дороге ‘тейнфинн со стремЯнным: они ехали  верхом  и  в
поводу вели красивого конЯ. ’ут ‘тейнфинн сказал, что конЯ он купил  нынче
же утром, и с женским седлом, и со всей сбруей. “чтиво и  обходительно,  с
веселой шуткой приветствует ‘тейнфинн  девиц  и  предлагает  испытать  его
конЯ. € вот отправились они вместе на  луг  и  забавлЯлись  там  некоторое
времЯ. Љогда же на конЯ села €нгебьерг, дочь ‰она,  ‘тейнфинн  и  говорит:
пусть, дескать, она берет конЯ и скачет домой, на королевский двор,  а  он
ее проводит... Џосле уж узнали, что они вдвоем переправились через ‚орс  и
поднЯлись в горы. Џод конец добрались они  в  усадьбу  •ув;  вначале  ’уре
крепко  обругал  сына  за  лихое  дело,  но  после  выделил  ему   усадьбу
”реттастейн, котораЯ лежала в стороне от проезжих дорог, в  лесных  краЯх.
‡десь и зажили ‘тейнфинн  с  €нгебьерг,  дочерью  ‰она,  словно  венчанные
супруги. Ђ когда по весне она родила ему дочь, ‘тейнфинн созвал гостей  на
крестины и задал пир на славу.
   Ќикто не призвал его к ответу ни за похищение девушки, ни за то, что он
бежал из дружины. •одили толки,  будто  это  сошло  ему  с  рук  благодарЯ
королеве €нгебьерг. Ђ под конец королева помирила молодых с  ‰оном,  сыном
Џола; тот отдал ‘тейнфинну дочь в жены и справил им свадьбу на королевском
дворе в Ћсло, где состоЯл в ту пору в хевдингах.
   €нгебьерг, дочь ‰она, ждала уже третьего ребенка, однако же ни она,  ни
‘тейнфинн не выказали должного  смирениЯ  и  не  поблагодарили  ‰она,  как
подобало, за Явленную им отеческую милость. ‘тейнфинн поднес богатые  дары
тестю и его родичам, но все-таки и он,  и  жена  его  держались  очень  уж
кичливо, делаЯ вид, будто и прежде жили счастливо и в таком же почете, что
и ныне. €, дескать, нет им надобности угодничать ради  своего  блага.  Ћни
привезли с собой на свадьбу старшую дочь, €нгунн, и ‘тейнфинн  отплЯсывал,
держа ее на руках, и выставлЯл дочку всем напоказ; €нгунн было три годика,
и родители чрезмерно гордились красивой малюткой.
   Ќо первый их сын, рожденный тотчас после свадьбы, помер, а после родила
€нгебьерг  мертвых  близнецов.  ‚от  тогда-то  ‘тейнфинн  с  €нгебьерг   и
преклонили колена  пред  ‰оном,  сыном  Џола,  молЯ  ото  всего  сердца  о
прощении. ‚скоре родила  €нгебьерг  двух  сыновей,  и  те  остались  живы.
€нгебьерг же с годами все хорошела; жили они  со  ‘тейнфинном  на  широкую
ногу, в мире да согласии и были веселы и довольны.
   Ћднако жил да здравствовал еще человек, о ком вроде  бы  все  и  думать
забыли: то был Њаттиас, сын •аралда, нареченный жених €нгебьерг,  которому
она изменила. ‚ ту пору, когда ‘тейнфинн играл свадьбу,  Њаттиас  уехал  в
заморские  краЯ  и  пробыл  там  несколько  лет.  Ѓыл  он  низкорослый   и
безобразный, но смелый, решительный и несметно богатый человек.
   ‘тейнфинн и €нгебьерг были женаты уже семь зим,  дочерЯм  их  €нгунн  и
’уре минуло десЯть и восемь, но сыновьЯ были еще совсем малы. ‚от тогда-то
и заЯвилсЯ ночью во ”реттастейн Њаттиас, сын •аралда,  да  не  один,  а  с
большой ватагой. Ѓыла сенокоснаЯ страда, и многие из  домочадцев  ушли  на
дальние луга; тех же, что оставались в усадьбе, схватили, пока они  спали.
‘тейнфинн проснулсЯ только тогда, когда его вытащили из  постели,  где  он
спал рЯдом с женой. ‹ето в тот год было жаркое, и все спали нагишом; в чем
мать родила стоЯл ‘тейнфинн, свЯзанный по рукам и ногам, на почетном месте
у верхнего конца своего же стола, а трое держали его.
   †ена ‘тейнфинна €нгебьерг защищалась как дикий  зверь  -  царапалась  и
кусалась, когда Њаттиас, завернув ее в покрывало, взЯл на руки и посадил к
себе на колени. Ђ потом сказал ‘тейнфинну:
   - џ бы мог отомстить  вам  обоим  по  делам  вашим,  и  ты,  ‘тейнфинн,
свЯзанный, не смог бы защитить жену, когда бы Я захотел взЯть то, что было
уготовано мне, а вовсе не тебе. „а боюсь  нарушить  волю  божию,  ибо  чту
законы людские и наши свычаи и обычаи более  твоего.  Ђ  покараю  Я  тебЯ,
‘тейнфинн,  вот  как:  из  милости  верну  тебе  жену  нетронутой,  и  ты,
€нгебьерг, живи с супругом своим в добром здравии и благоденствии. ‘даетсЯ
мне, после нынешней ночи вы не забудете возблагодарить  менЯ  всЯкий  раз,
когда вам захочетсЯ обнЯть друг друга в радости и  счастье!  -  €,  сказав
так, он расхохоталсЯ.
   Њаттиас поцеловал женщину, положил ее на кровать и сказал своим  людЯм,
что пора ехать. Џотом повернулсЯ к ‘тейнфинну.
   ‘ самого начала ‘тейнфинн не вымолвил ни слова, а как только понЯл, что
ему  не  вырватьсЯ  из  пут,  застыл  на   месте.   Ќо   лицо   его   было
багрово-красным, и он не отрывал глаз от Њаттиаса. ’от подошел к нему.
   -  Ќеужто  ты  столь  неучтив,  хозЯин,  что  у  тебЯ  не  хватает  ума
поблагодарить менЯ за выказанную тебе нынче ночью  милость?  -  с  улыбкой
спросил Њаттиас.
   - „а уж будь покоен, Я тебЯ поблагодарю, - вымолвил ‘тейнфинн, -  ежели
господь бог сподобит менЯ дожить до того.
   Ќа Њаттиасе был кафтан с широкими рукавами, с раструбами  и  кисточками
на обшлагах. ‡ажав край рукава  пальцами,  он,  еще  шире  улыбаЯсь,  стал
помахивать кисточками перед лицом ‘тейнфинна. Џотом вдруг,  размахнувшись,
изо всей  силы  стукнул  его  кулаком  по  лицу,  так  что  у  ‘тейнфинна,
свЯзанного по рукам и ногам, кровь хлынула из носа и изо рта.
   Ќаконец  Њаттиас   со   своими   людьми   ушел.   “лав,   сын   Ђудуна,
одиннадцатилетний  приемыш  ‘тейнфинна,  вбежал  в  горницу  и   перерезал
веревки. Џокуда Њаттиас толковал со своей неверной суженой и ее  супругом,
его люди вытащили этого отрока вместе с детьми ‘тейнфинна и их кормилицами
в сени и держали там.
   ‘тейнфинн схватил копье и, как был нагишом, помчалсЯ вслед за Њаттиасом
и его людьми, которые, глумливо смеЯсь, скакали по выгону на крутом склоне
и прЯмо через пашни. ‘тейнфинн метнул копье, но не  попал.  Њеж  тем  “лав
побежал в людскую и на скотный двор и выпустил  запертых  там  челЯдинцев;
тут ‘тейнфинн вернулсЯ в горницу, оделсЯ и взЯл оружие.
   Ќо нечего было  и  помышлЯть  гнатьсЯ  за  Њаттиасом:  во  ”реттастейне
оставалось всего три  лошади,  да  и  те  мирно  паслись  неоседланные  на
огороженном выгоне. € все-таки ‘тейнфинн решил  тотчас  же  отправитьсЯ  в
путь; он хотел призвать на помощь  отца  и  братьев.  ЋдеваЯсь,  ‘тейнфинн
успел с глазу на глаз потолковать с женой. Ћна вышла вместе с ним из дому,
когда он собралсЯ в дорогу. € тут  ‘тейнфинн  объЯвил  домочадцам:  он  не
будет спать с женой, покамест не  смоет  бесчестье,  дабы  никто  не  смел
сказать, будто  он,  ‘тейнфинн,  владеет  ею  по  милости  Њаттиаса,  сына
•аралда. ‘ тем он и ускакал, а €нгебьерг пошла в старую  клеть  в  глубине
двора, котораЯ летом служила опочивальней,  и  заперлась  там.  „омочадцы,
челЯдинцы и служанки кинулись в дом и давай расспрашивать, охать да ахать.
‘прашивали  они  полуодетого  “лава,  сидевшего  на  краю  кровати,   куда
забрались плачущие дочери ‘тейнфинна; служанки пытались  было  расспросить
девочек и кормилицу меньшого сына  ‘тейнфинна.  Ќо  никто  не  мог  толком
ничего сказать: слугам надоело выспрашивать, и они ушли.
   ‘идЯ в темной горнице, мальчик снова услыхал горький плач €нгунн. ’огда
он забралсЯ на кровать и лег рЯдом с девочкой.
   - ‚от увидишь, твой отец отомстит  за  себЯ.  “ж  будь  покойна!  Ђ  Я,
пожалуй, пойду с ним и покажу: хоть сыны ‘тейнфинна еще  не  могут  носить
оружие, зато у него есть зЯть!
   ‚ первый раз, с тех пор как это произошло, осмелилсЯ “лав без  обинЯков
упомЯнуть о том, что их с €нгунн, совсем еще малых детей, сговорили друг с
другом. ‚ первое времЯ, когда “лав поселилсЯ во  ”реттастейне,  работникам
случалось болтать об этом сговоре и поддразнивать детей:  они-де  жених  и
невеста; но тогда €нгунн всЯкий раз впадала в Ярость. Ћднажды она побежала
к отцу и пожаловалась на  обидчиков,  а  ‘тейнфинн  рассвирепел,  запретил
людЯм вспоминать о помолвке и при этом так гневалсЯ, что  кое-кому  пришло
на ум: уж не раскаЯлсЯ ли ‘тейнфинн в брачной сделке с отцом “лава?
   Ќо в эту ночь €нгунн в ответ на упоминание о помолвке прильнула к “лаву
и, уткнувшись в его плечо,  так  плакала,  что  рукав  его  рубахи  промок
насквозь.


   ‘ той ночи жизнь во ”реттастейне потекла совсем по-иному. Ћтец и братьЯ
советовали  ‘тейнфинну  призвать  к  ответу  Њаттиаса,  сына  •аралда,  но
‘тейнфинн сказал: он сам рассудит, чего стоит его честь.
   Њаттиас же меж тем поехал сразу в свою усадьбу  в  Ѓоргесюсселе,  а  по
весне отправилсЯ на богомолье в заморские краЯ. Ќо когда о  том  прознали,
да еще прошел слух, будто ‘тейнфинн, сын ’уре, до  того  разгневалсЯ,  что
стал сторонитьсЯ людей и не желает более спать с женой,  -  вот  тут-то  и
начались всЯкого рода толки о том, как Њаттиас отомстил  своей  вероломной
суженой. •отЯ Њаттиас и его люди ничего иного об этом случае, кроме  того,
о чем судачили во ”реттастейне, не сказывали, случилось так: чем дальше по
стране летела молва, тем страшнее, по  слухам,  возрастала  пенЯ,  которую
потребовал от ‘тейнфинна Њаттиас за свою невесту. € даже песню сложили про
это дело, расписав все так, как оно приключилось по разумению людскому.
   Ћднажды вечером три года спустЯ, когда ‘тейнфинн  бражничал  со  своими
дружинниками, он возьми да и спроси, нет ли среди них того, кто бы спел  о
нем эту песню. Џоначалу те прикинулись, будто и  знать  не  знают  ни  про
какую песню. Ќо когда ‘тейнфинн посулил щедро одарить того,  кто  споет  о
нем плЯсовую, оказалось, что все знают ее.  ‘тейнфинн  выслушал  песню  до
конца; времЯ от времени он скалил зубы и даже  ухмылЯлсЯ.  Ђ  после  пошел
спать, но люди слышали, как он до самой полуночи переговаривалсЯ о  чем-то
через дверцу боковуши со своим сводным братом Љолбейном, сыном ’уре.
   ќтот Љолбейн был сыном ’уре из •ува и его полюбовницы, с  которой  ’уре
зналсЯ до женитьбы; и он всегда куда больше любил  нагулышей,  прижитых  с
нею, нежели своих законнорожденных детей.  ’уре  выгодно  женил  Љолбейна,
выговорив ему  большую  усадьбу  к  северу  от  Њьесена.  Ќо  до  чего  же
незадачлив был этот Љолбейн: спесив, несправедлив, легко впадал в Ярость и
вечно вел тЯжбы как с людьми низкого роду-племени, так и с  равными  себе.
Ћдним словом, обходительности ему недоставало. Ћсобой любви  между  ним  и
его законнорожденными братьЯми не  было,  покуда  ‘тейнфинна  не  постигла
беда; тогда-то он и подружилсЯ с Љолбейном.  ‘  тех  пор  оба  брата  были
неразлучны, и Љолбейн неизменно пексЯ о ‘тейнфинне и всех  его  делах.  Ќо
распутывал он их точь-в-точь как свои собственные и затевал  распри,  даже
если вел дела от имени брата.
   ‘амо собой, Љолбейн вовсе не желал зла  меньшему  брату;  он  по-своему
полюбил ‘тейнфинна, когда тот в своей беспомощности всей  душой  доверилсЯ
сводному брату. Ѓеспечен и ленив был ‘тейнфинн в дни своего благоденствиЯ;
он более помышлЯл о том, чтобы жить на широкую ногу,  нежели  заботилсЯ  о
своем достатке. Џосле той злосчастной ночи он,  как  уже  сказано,  долгое
времЯ сторонилсЯ людей. Ќо потом, по совету Љолбейна, взЯл на хлеба  целую
ватагу латников - молодых, оружных мужей,  особливо  из  тех,  что  прежде
служили при дворе королЯ или у хевдингов  в  других  краЯх.  ‘тейнфинн  со
своими людьми спал в жилом доме, и они сопровождали хозЯина, куда  бы  тот
ни поехал; но они не могли и не желали приумножать его богатство. ’ак  что
от всей этой дружины у ‘тейнфинна был один перевод добра да малаЯ польза.
   € все же во ”реттастейне худо ли, хорошо ли, но сеЯли хлеб, потому  что
старый управитель ѓрим и его сестра „алла  были  детьми  одного  из  рабов
бабки ‘тейнфинна, и у них  не  было  иных  помыслов,  кроме  благоденствиЯ
молодого хозЯина. Ќо теперь, когда ‘тейнфинну могли понадобитьсЯ доходы  с
поместий, которыми он владел в дальних приходах, он  не  желал  ни  видеть
собственных приказчиков и управителей, ни толковать  с  ними,  а  Љолбейн,
заправлЯвший делами вместо хозЯина, то и дело ссорилсЯ со всеми.
   €нгебьерг, дочь ‰она, всегда была рачительной хозЯйкой, и это во многом
возмещало расточительность мужа, который  жил,  как  заведено  у  праздной
родовитой  знати.  Ќо  теперь  она  укрылась  в  летней  клети  со  своими
служанками, и прочие домочадцы ее почти не видели. Ћна все времЯ о  чем-то
раздумывала и сокрушалась, никогда не спрашивала ни об усадьбе, ни о жилом
доме Я часто гневалась, когда кто-либо выводил  ее  из  раздумий.  „аже  с
детьми, которые жили вместе с матерью, была она скупа на слова и ничуть не
заботилась о том, каково им живетсЯ и что они делают.  Ђ  ведь  прежде,  в
добрые старые времена, €нгебьерг была нежной  матерью,  а  ‘тейнфинн,  сын
’уре, любЯщим отцом, безмерно гордившимсЯ  своими  пригожими  и  здоровыми
детьми.
   Џокуда сыны ее, •алвард и ‰он, были еще малы, она  часто  сажала  их  к
себе на колени и баюкала, приникнув лицом к белокурым макушкам детей, но и
тогда все же сидела хмураЯ, удрученнаЯ, погруженнаЯ в горестные  раздумьЯ.
Љогда же мальчики подросли, им наскучило в летнем доме с печальной матерью
и служанками.
   ’ура, меньшаЯ дочь, была доброе и  красивое  дитЯ.  Ћна  разумела,  что
родители претерпели великую несправедливость и ныне  пребывают  в  горе  и
тревоге. Џотому-то по доброте и любви  своей  она  всЯчески  старалась  им
угодить. € стала любимицей отца с матерью. Џорой, бывало, лицо  ‘тейнфинна
чуть светлело, когда он смотрел на младшую дочь.  ’ура,  дочь  ‘тейнфинна,
была пухленькаЯ, складнаЯ, с точеными ручками и ножками; она  рано  начала
созревать и становитьсЯ женственной. ‹ичико у нее было  продолговатое,  но
полное, глаза синие, волосы белокурые; толстые, цвета  золотистой  пшеницы
косы свисали у нее до поЯса. Ћтец гладил ее, бывало, по щеке:  "’ы  доброе
дитЯ, моЯ ’ура, да благословит тебЯ господь! €ди к матушке, ’ура, посиди с
ней, утешь ее!"
   ’ура шла в клеть и садилась прЯсть или шить рЯдом  с  удрученной  горем
матерью. € ничего ей не было милее, если €нгебьерг  говорила  ей  наконец:
"„о чего же ты добра, моЯ ’ура, да охранит тебЯ господь от всЯческого зла,
дитЯ мое!"
   ’ут из глаз ’уры капали слезы - она думала о тЯжкой доле  родителей  и,
исполненнаЯ праведного гнева, смотрела на  сестру.  ’а  никогда  не  могла
усидеть спокойно рЯдом с матерью, ни одной  минутки  не  могла  пробыть  в
летнем доме без того, чтобы не вывести матушку из  терпениЯ  своей  вечной
непоседливостью; в конце концов €нгебьерг всегда просила  ее  уйти.  ’огда
€нгунн беззаботно и не испытываЯ ни  малейшего  раскаЯниЯ  выскакивала  за
дверь и бежала к другим детЯм, с которыми шумно играла во дворе, - то были
“лав и другие мальчики, сыновьЯ челЯдинцев, живших во ”реттастейне.
   €нгунн была самой старшей из детей ‘тейнфинна  и  €нгебьерг.  Њаленькой
она казалась чудо какой красавицей.  Ќо  ныне  люди  считали,  что  она  и
вполовину не так хороша собой, как ее сестра. ибко  разумна  и  остра  на
Язык €нгунн тоже не была, а была ни лучше, ни хуже других детей.  Ќо  люди
по-своему любили €нгунн не меньше, чем ее младшую тихую и пригожую сестру.
„ружинники ‘тейнфинна с каким-то почтением взирали на ’уру, но  им  больше
нравилось, когда с ними в большой горнице находилась €нгунн.
   Ќи во ”реттастейне, ни  в  ближних  поместьЯх  и  на  хуторах  не  было
маленьких девочек, ее сверстниц. ’ак что  €нгунн  приходилось  водитьсЯ  с
мальчиками. Ћна не отставала от них  во  всех  играх  и  затеЯх,  во  всех
состЯзаниЯх: вместе с ними метала копье и камни, стрелЯла из лука в  цель,
играла в лапту, ставила силки в лесу и ловила рыбу  в  лесном  озерце.  Ќо
делала она все это несмело, без души, вЯло  и  неловко,  готоваЯ  в  любую
минуту все бросить и зареветь, когда мальчишки,  бывало,  разбушуютсЯ  или
дурно обойдутсЯ с нею во времЯ игры. € все же они мирились с тем, что  она
повсюду за ними таскалась. Џрежде всего она была  дочерью  ‘тейнфинна,  а,
кроме того, “лав, сын Ђудуна, желал, чтобы она играла с ними. “лав-то  как
раз и был заводилой во всех их играх.


   “лава, сына Ђудуна, любили в усадьбе все - от мала до велика; однако же
никому бы в голову не пришло назвать  его  послушным  ребенком.  Љазалось,
этот мальчик никого к себе близко не подпускает, хотЯ всегда приветлив  со
всеми; скорее  можно  было  сказать,  что  он  словно  витает  в  облаках,
немногословный, по-своему добродушный и услужливый. Ћн был красив, хотЯ до
того светлокожий и светловолосый, что походил на королька; но глаза его не
боЯлись  света,  а  спина  не  сутулилась,  как  бывает  у  таких   людей.
‡еленовато-синие, хотЯ и блеклые, глаза “лава открыто смотрели на  мир,  а
голова прЯмо сидела на стройной, крепкой молочно-белой  шее.  ЉажетсЯ,  ни
солнце, ни ветер не могли обжечь его кожу -  на  диво  упругую,  ровную  и
белую; только летом на его низко посаженном,  широком  переносье  высыпало
несколько мелких веснушек.  “дивительнаЯ  бледность  “лава  была  причиной
того, что уже в  детские  годы  лицо  его  казалось  чуть  холодноватым  и
неподвижным. ѓолова его была округлаЯ, а черты лица -  правильные.  ироко
расставленные глаза - большие и красивого разреза, а брови и ресницы такие
светлые, что напоминали золотистый солнечный зайчик.  Ќос  был  широкий  и
прЯмой, но чуть коротковатый, рот - скорее большой, губы  же  так  красиво
изогнуты и тверды, что его можно было бы назвать “лавом Џрекрасноустым, не
будь они столь бледны. ‡ато волосы были на редкость прекрасны  -  светлые,
они больше отливали серебром, чем золотом; густые, мЯгкие как шелк и  чуть
волнистые. Ћн стригсЯ в кружок, так что  волосы  закрывали  широкий  белый
лоб, а на шее, пониже затылка, меж  двумЯ  резко  обозначившимисЯ  мышцами
виднелась впадинка. Ќе очень  рослый  длЯ  своих  лет,  “лав  был  на  вид
крупнее, чем на самом деле: ладно скроен, крепок в кости  и  мускулист,  с
необычайно маленькими руками и ногами, которые  казались  очень  сильными,
потому что запЯстьЯ и лодыжки были округлыми и крепкими. Ћн и  впрЯмь  был
силен и ловок; одерживал верх во всЯкого рода состЯзаниЯх, искусно  владел
любым оружием, хотЯ  никто  его  толком  не  пестовал  и  не  наставлЯл  в
ловкости, умении и сноровке. Џри том, как обстоЯли дела во ”реттастейне  в
то времЯ, как он подрастал,  “лаву  пришлось  заботитьсЯ  о  себе  самому.
‘тейнфинн, суливший заменить ему отца, когда брал мальчика к себе,  ничего
не делал, дабы обучить  его  тому,  что  надлежало  знать  юному  отпрыску
знатного рода, наследнику изрЯдного состоЯниЯ, нареченному €нгунн,  дочери
‘тейнфинна.


   ‚от как случилось, что ‘тейнфинн, сын ’уре, стал приемным отцом  “лава.
Ћднажды летом, когда ‘тейнфинн еще пребывал в счастье и благоденствии, ему
надобно было ехать на тинг в ќйдсиве. Ћн отправилсЯ туда  в  сопровождении
друзей и родичей; с ним были жена и дочь €нгунн, которой в ту пору  минуло
шесть лет. ђодители без памЯти любили  свою  прекрасную  дочурку  и  всюду
возили ее с собой.
   ‡десь, на тинге, встретил ‘тейнфинн  одного  человека  -  Ђудуна,  сына
€нголфа, из •ествикена. Ђудун и ‘тейнфинн спали  рЯдом,  когда  служили  в
королевской дружине, и крепко подружились в ту пору, хотЯ Ђудун был старше
и совсем иного нрава, нежели ‘тейнфинн. ‚ те времена ‘тейнфинн, веселый  и
болтливый, охотнее всего говорил о самом себе, меж тем  как  молчун  Ђудун
никогда не упоминал про свои дела.
   ‚есной того самого года, когда король •окон отплыл  воевать  отландию,
Ђудун женилсЯ. Ћн взЯл в  жены  датчанку  ‘есилию,  дочь  Ѓьерна,  подругу
детства королевы €нгебьерг, котораЯ вместе с ней воспитывалась в  ђиндском
монастыре. Љогда епископ из Ћсло захватил невесту юного королЯ  Њагнуса  и
увез к нему в Ќорвегию, ибо датский  король  нарушил  уговор  и  отказалсЯ
добровольно послать туда свою родственницу, ‘есилиЯ поехала вместе с  ней.
Џоначалу молодаЯ королева изъЯвлЯла желание,  чтобы  девица  эта  навсегда
осталась при ней в  подругах,  но  год  спустЯ  фру  €нгебьерг,  по,  всей
видимости, передумала и стала всЯчески усердствовать, дабы поскорее выдать
замуж ‘есилию. Љое-кто поговаривал, будто так получилось потому,  что  сам
король Њагнус частенько любил беседовать с датской девицей, а супруге  его
это пришлось не по вкусу; другие  толковали,  будто  ‘есилиЯ  приглЯнулась
юному Ђлфу, сыну ќрлинга из ’урнберга, но его отец лендерман  ќрлинг,  сын
Ђлфа, не дозволил сыну женитьсЯ на иноземке, у коей не было ни угодий,  ни
знатных  родичей  в  Ќорвегии.  ћный  Ђлф,  человек  буйного  нрава,  имел
обыкновение добиватьсЯ своего, а он пылко любил ‘есилию. ’огда-то королева
и надумала выдать девушку замуж на сторону, дабы ее не постигла беда.
   Љак ни судили, ни рЯдили, а  сама  девица  была  благонравна  и  хороша
собой,  и  когда  Ђудун,  поначалу  не  выказывавший   желаниЯ   женитьсЯ,
потолковал с ‘есилией два или три раза, он стал всЯчески добиватьсЯ  взЯть
ее в жены. €х свадьбу сыграли на королевском  дворе  в  Ѓьергвине;  король
•окон ‘тарый дал за невестой приданое. Ђудун повез молодую в •ествикен.  Ђ
там она была надежно укрыта как от королЯ Њагнуса, так  и  от  Ђлфа,  сына
ќрлинга.
   ‹етом  Ђудун  со  своим  кораблем  присоединилсЯ  к  королю  •окону   в
•ердлувоге и сопровождал его в походе на запад. Ђ когда король пред  самым
рождеством отдал богу душу на Ћркнейских островах -  то  было  зимой  1263
года, - Ђудун вел  корабль,  который  привез  весть,  о  смерти  королЯ  в
Ќорвегию. ‡атем Ђудун отправилсЯ далее на восток, в свою усадьбу. ‹етом он
снова вернулсЯ в дружину королЯ Њагнуса. ‚ то времЯ жена его уже умерла от
родов, произведЯ на свет сына. Ђудун стал еще неразговорчивей, чем прежде,
но ‘тейнфинну кое-что порассказал о своих делах. ‚ •ествикене жил его дед,
старый и немного своеобычный. …му пришлось не по нраву, что  внук  взЯл  в
жены безродную иноземку.  Љроме  того,  в  усадьбе  находилсЯ  еще  старый
слабоумный  дЯдЯ  Ђудуна.  Ѓольшую  часть  времени  в  •ествикене  ‘есилиЯ
оставалась одна с этими двумЯ стариками. "Ѓоюсь, не прижилась она там,  на
востоке", - сказал Ђудун.
   „абы почтить прадеда, ‘есилиЯ, по обычаю данов, назвала ребенка  в  его
честь, но “лав, сын “лава, страшно из-за этого  разгневалсЯ.  "‚  Ќорвегии
никого не называют в честь живого человека, разве что желают ему  смерти",
- сказал он. Ђудун был единственным наследником  обоих  стариков,  но  дал
понЯть ‘тейнфинну, что в ближайшее времЯ не собираетсЯ возвращатьсЯ  домой
в •ествикен; он, мол, думает остатьсЯ в  Ѓьергвине,  на  службе  у  королЯ
Њагнуса.
   Ђ вскоре ‘тейнфинн похитил €нгебьерг, дочь ‰она, и после  этого  ничего
не слыхал про Ђудуна, сына €нголфа, покамест  не  повстречалсЯ  с  ним  на
тинге. Ђудун вел за руку семилетнего мальчика и расспрашивал  у  встречных
про каких-то людей из ‘улейара, с  которыми  сговорилсЯ  здесь  свидетьсЯ.
Ђудун казалсЯ вовсе больным. ђослый, очень стройный и  поджарый,  с  узким
лицом, острым орлиным носом, бледной кожей и белесыми волосами, он  теперь
сгорбилсЯ и стал тощий, как скелет; на его землисто-сером лице  выделЯлись
синие губы. Ќо сын Ђудуна был красивый и крепкий мальчик,  широкоплечий  и
ладный, такой же белокурый, как отец, хотЯ вообще-то не очень  походил  на
него.
   ‘тейнфинн бурно и радостно приветствовал друга,  но  очень  опечалилсЯ,
увидев, что Ђудун вовсе занедужил. ‘тейнфинн и слышать  не  хотел  о  том,
чтобы разлучитьсЯ с Ђудуном, и тот вынужден был отправитьсЯ вместе с ним в
усадьбу, где на времЯ тинга остановилсЯ ‘тейнфинн со всеми спутниками.  Џо
дороге Ђудун рассказал: люди, с  которыми  он  должен  был  встретитьсЯ  -
внучатые племЯнники его деда. "Ђ более близких родичей  у  менЯ  нет;  они
станут опекать “лава, когда Я помру". Ћба старика в  •ествикене  были  еще
живы, но совсем одрЯхлели, а его самого одолела хворь -  нутро  болит;  ни
есть, ни пить он не может, так что долго не протЯнет, разве что  несколько
недель. ‚се эти годы, вплоть до  самого  рождества,  он  служил  у  королЯ
Њагнуса, а после  отправилсЯ  домой  в  •ествикен,  потому  как  очень  уж
занедужил. Џосле смерти жены он заглЯдывал туда один раз, не более, и сына
своего узнал ближе  только  нынешней  зимой.  Ќо  будущее  ребенка  тЯжким
бременем лежит у него на душе,  а  тут  еще  эти  родичи  из  ‘улейара  не
Явились! Џоехать же к ним ему невмоготу... “ него поднимаютсЯ такие  боли,
когда он ездит  верхом...  Ђ  ныне,  почитай,  предпоследний  день  тинга.
"‘вЯтые отцы с острова •уведей охотно бы  взЯли  его  к  себе...  но  коли
мальчик пожелает остатьсЯ там и  постричьсЯ  в  монахи,  когда  подрастет,
вместе с ним угаснет наш род".


   Љогда €нгебьерг увидела красивого  ребенка,  который  вскоре  останетсЯ
круглым сиротой, она захотела поцеловать мальчика. Ќо “лав вырвалсЯ из  ее
объЯтий и прижалсЯ к отцу, неприЯзненно и удивленно глЯдЯ большими  синими
глазами на незнакомую госпожу.
   - Ќеужто тебе не хочетсЯ поцеловать мою жену, “лав? - спросил ‘тейнфинн
и громко расхохоталсЯ.
   - Ќет, - ответил отрок, - потому что Ђслауг целуетсЯ с Љоллом.
   Ђудун смущенно улыбнулсЯ и сказал, что речь идет о стариках,  служивших
в •ествикене. ‚зрослые долго смеЯлись, а “лав зарделсЯ  и  опустил  глаза.
Ћтец попенЯл ему и велел учтиво, как подобает, поздороватьсЯ с  €нгебьерг.
“лаву пришлось подойти  к  ней  и  позволить  себЯ  поцеловать.  Љогда  же
маленькаЯ €нгунн, котораЯ вышла к гостЯм, сказала: она,  мол,  тоже  хочет
поцеловать мальчика, “лав послушно подошел к ней и наклонил голову,  чтобы
девочка могла дотЯнутьсЯ губами до его лица. Ќо стоЯл  он,  побагровев  от
стыда, с глазами полными слез. Њужчины  засмеЯлись  и  стали  подшучивать,
что, мол, “лав не очень дорожит благосклонностью прекрасных дам.


   “же вечером, когда  хозЯева  и  гости  отужинали  и,  сидЯ  за  столом,
потЯгивали хмельное, “лав вроде бы оттаЯл. €нгунн  бегала  меж  скамей  и,
завидев свободное местечко, кидалась туда и  влезала  на  скамью.  Џосидев
немного, болтаЯ ножками, она снова соскальзывала на пол,  бежала  и  опЯть
взбиралась  на  скамью  уже  в  новом  месте.  ‚зрослые  смеЯлись  над  ее
проделками,  подзывали  к  себе  и  пытались   поймать;   девочка   совсем
расшалилась. € тогда “лав, как видно, принЯл твердое решение; он  поднЯлсЯ
со своего места рЯдом с отцом, поправил  новый  поЯс  с  висевшим  на  нем
ножом, пересек горницу, подошел к €нгунн и сел рЯдом с ней. Љогда  же  она
спрыгнула  на  пол  и  побежала  к  другой  скамье,  мальчик  нерешительно
последовал за ней и снова  уселсЯ  возле  девочки.  ’ак  дети  то  и  дело
переходили с места на место и играли - €нгунн носилась по горнице,  смеЯсь
и визжа, а “лав чинно и серьезно следовал за  ней.  ‚ремЯ  от  времени  он
бросал взглЯд на отца, и слабаЯ улыбка озарЯла  его  красивое,  но  хмурое
мальчишеское лицо.
   „ети уже сидели и клевали носом в углу, когда к ним подошли ‘тейнфинн с
Ђудуном, спустили их на пол и подвели к очагу. ‡ахмелевшие гости  окружили
детей. „а и сам ‘тейнфинн нетвердо держалсЯ  на  ногах,  когда  взЯл  руку
дочери и положил ее на ладонь “лава.  Џотом  ‘тейнфинн  и  Ђудун  скрепили
договор о помолвке детей рукобитьем. Ђудун дал “лаву  золотой  перстень  и
помог сыну надеть его на маленький пальчик €нгунн; затем он приподнЯл руку
девочки, чтобы все могли видеть тЯжелый перстень,  болтавшийсЯ  у  нее  на
пальце. €нгебьерг, дочь ‰она, да и другие женщины смеЯлись  и  плакали  от
умилениЯ: более прекрасного зрелища, чем эти маленькие  жених  и  невеста,
врЯд ли кому доводилось видеть.
   Џотом €нгебьерг поднесла дочери рог и  велела  ей  выпить  за  здоровье
суженого; и дети пили вино,  проливаЯ  его  на  платье.  ‘тейнфинн  стоЯл,
обхватив друга за шею; плачущим голосом он громко и  торжественно  клЯлсЯ,
что Ђудуну нечего ни печалитьсЯ, ни скорбеть об участи ребенка,  коего  он
оставлЯет после себЯ. Ћн, ‘тейнфинн, вырастит “лава, заменит ему  отца  до
той поры, пока мальчик не  станет  мужем  и  не  сможет  отвезти  домой  в
•ествикен свою невесту. ’ак сказал ‘тейнфинн и  расцеловал  Ђудуна  в  обе
щеки, а €нгебьерг посадила детей на колени и обещала быть “лаву матерью  -
ради ‘есилии, дочери Ѓьерна, которую она, €нгебьерг, любила словно  родную
сестру. Џотом “лаву велели поцеловать суженую. Ќа сей  раз  мальчик  смело
подошел к €нгунн, обвил руками за шею и поцеловал девочку так  пылко,  как
только мог. Ђ свидетели смеЯлись и  пили  за  здоровье  помолвленных.  Ќо,
видно, “лав вошел во вкус  игры:  внезапно  подскочив  к  своей  маленькой
невесте, он снова обнЯл ее за шею и влепил ей три-четыре звонких  поцелуЯ.
ѓости и хозЯева покатывались со смеху,  кричали,  чтоб  “лав  еще  целовал
девочку. ’о ли всеобщий хохот смутил €нгунн, то  ли  нашла  на  нее  такаЯ
прихоть, но она стала вырыватьсЯ из объЯтий мальчика, а  когда  он  крепче
прижал ее к себе, €нгунн изо всех сил укусила его  в  щеку.  “лав  немного
постоЯл, вытаращив глаза, совершенно ошалевший. Џотом потер щеку, где  уже
выступили капельки крови, взглЯнул на  свои  запачканные  пальцы  и...  Ћн
только было собралсЯ налететь на €нгунн и надавать ей  тумаков,  как  отец
поднЯл его на руки и отнес в кровать. Ђ затем жениха с невестой раздели  и
уложили спать.
   Ќа другой день, протрезвев, ‘тейнфинн чуть было не пошел  на  попЯтный.
Ћн намекнул, что все вчерашнее, мол, было шуткой - уж коли б они с Ђудуном
и вправду собирались обручить детей,  они  бы  сначала  все  обсудили  как
должно. Ќо Ђудун, который ничего не  пил  из-за  своей  хвори,  решительно
заартачилсЯ. Ћн напомнил другу, что тот  поклЯлсЯ  умирающему,  и  бог  уж
точно покарает его, коли он нарушит слово,  данное  одинокому,  покинутому
сиротке.
   ’огда ‘тейнфинн пораскинул мозгами. Ђудун, сын €нголфа,  происходил  из
знатного, старинного рода, пусть ныне и оскудевшего  и  утратившего  былое
могущество. Ќо  “лав  был  единственным  ребенком,  и  даже  если  ему  не
приходитсЯ ждать большого наследства, кроме родового имениЯ в  •ествикене,
все же это поместье знати. “ самого ‘тейнфинна может народитьсЯ еще немало
детей от €нгебьерг, так что “лав, пожалуй, станет ровней длЯ €нгунн  с  ее
сестринской долей в наследстве, которое останетсЯ после него,  ‘тейнфинна.
’ут трезвый ‘тейнфинн снова, уже в здравом уме и твердой памЯти,  повторил
то, что сказал во хмелю: он поклЯлсЯ вырастить “лава и дать ему свою  дочь
в  супруги,  когда  дети  достигнут  совершеннолетиЯ.  €  когда  ‘тейнфинн
отправилсЯ с тинга домой, с ним вместе на север поехал и “лав, ‘ын Ђудуна.
   ‚ тот же год пришла во ”реттастейн весть о том, что отец “лава  умер  -
вскоре после смерти своего деда и придурковатого дЯдюшки.  ѓонцы  привезли
“лаву часть отцовского, да и материнского, наследства - платье,  оружие  и
ларец с драгоценными  украшениЯми.  “правлЯть  же  усадьбой  в  •ествикене
завещано было одному старику - родичу мальчика, по прозвищу “лав Џолупоп.
   ‘тейнфинн спрЯтал имущество приемного сына и зашел так далеко  в  своем
рвении, что людЯм, у которых были дела в Ћсло, дважды  давал  поручение  к
“лаву Џолупопу, желаЯ сговоритьсЯ с ним  о  встрече.  Ќо  тогда  из  этого
ничего не вышло, а после ‘тейнфинн уже более не утруждал себЯ.  Џо  правде
говорЯ, столь же малое  рвение  он  обнаруживал,  когда  речь  шла  о  его
собственных делах. € ‘тейнфинн, и €нгебьерг были добры к “лаву и содержали
его как собственных детей до тех пор, покуда их не  постигла  беда.  Ќу  а
потом забросили приемного сына ничуть, верно, не  более,  чем  собственное
свое потомство.
   “лав, надо  сказать,  довольно  скоро  прижилсЯ  во  ”реттастейне.  …му
пришлись по душе ‘тейнфинн и €нгебьерг, но сам  он  был  тихим,  несколько
замкнутым ребенком и длЯ них по-прежнему оставалсЯ каким-то чужим. „а и он
так никогда и не почувствовал, что вошел в их семью, хотЯ жилось ему здесь
куда лучше, нежели там, откуда он был родом. €зо всех сил старалсЯ  он  не
думать о самом первом своем  доме,  о  •ествикене.  Ќо  времЯ  от  времени
картины той поры всплывали в памЯти, и сердце щемило от  тоски,  когда  он
вспоминал всех этих стариков в •ествикене...
   —елЯдь там была стараЯ-престараЯ, а прадед только и делал, что неусыпно
пексЯ о своем старом бесноватом сыне, которого прозвали в народе  Ќеумытое
ђыло, - его приходилось кормить как ребенка и держать  подальше  от  огнЯ,
воды и острого железа.
   Џотому-то “лаву по большей части приходилось заботитьсЯ о себе  самому.
Ќо он никогда и не ведал, что жизнь может быть иной, а  грЯзь  и  вонь  от
Ќеумытого ђыла длЯ него неразрывно свЯзывались с жизнью в  усадьбе  с  той
поры, как мальчик себЯ помнил. € к припадкам  бесноватого,  сопровождаемым
воем и криком, “лав тоже привык и не очень-то и пугалсЯ, когда на  старика
накатывало. Ќо  теперь  он  бежал  от  воспоминаний...  Ќесколько  раз  за
последние годы прадед  брал  его  с  собой  в  церковь,  и  там  он  видел
незнакомых людей - среди них женщин и детей, - но ему никогда и  в  голову
не приходило, что он может познакомитьсЯ с ними или  хотЯ  бы  заговорить;
они были словно неотъемлемой частью обедни. …ще  много  лет  спустЯ  после
приезда “лава во ”реттастейн случалось, что ему внезапно  становилось  так
одиноко на душе... ‘ловно жизнь здесь, среди этих людей, была призрачна  и
столь же мало напоминала будни, как воскреснаЯ служба  в  церкви.  €  “лав
только и ждал: ему придетсЯ уйти отсюда и вернутьсЯ к той  жизни,  которую
он вел в родном  •ествикене.  ‚се  это  были  лишь  обрывки  воспоминаний,
которые мгновенно рождались и тут же умирали, - однако же  он  никогда  не
ощущал, что пустил корни во ”реттастейне, хотЯ нигде в другом месте у него
не было дома, по которому бы он тосковал.
   Ќо порой всплывали воспоминаниЯ совсем  иные,  и  жало  тоски  внезапно
вонзалось в его сердце. Љак приснившийсЯ некогда сон, вспомнил он  однажды
голый валун, возвышавшийсЯ прЯмо посреди туна  в  •ествикене;  в  нагретом
камне были трещины, и он, “лав, лежа  на  земле,  выковыривал  оттуда  мох
обломком кости. Џред ним всплывали картины тех мест, где он бродил и играл
в одиночестве, - и воспоминаниЯ эти  таили  в  себе  привкус  невыразимого
очарованиЯ. ‡а скотным двором в усадьбе поднималась высокаЯ скала,  темнаЯ
и блестЯщаЯ; по ней стекала вода, а в заболоченной низине меж  нагорьем  и
стенами дворовых построек всегда было сумрачно, тенисто, и там рос высокий
зеленый кустарник... ЏомнилсЯ ему также и низкий берег, который  затоплЯло
во времЯ прилива; там он  топтал  ногами  водоросли  и  шуршащие  камешки,
находил раковины улиток и  скользкие  от  ила,  обточенные  морем  обломки
трухлЯвого дерева. Ђ  пред  ним  простиралась  воднаЯ  гладь  и  сверкала,
переливаЯсь, далеко-далеко, насколько хватало  глаз;  и  старый  челЯдинец
Љолл вскрывал ножом ракушки и давал ему - у “лава слюнки текли, когда  ему
вспоминалсЯ острый вкус морской воды и жирной желто-бурой  массы,  которую
он доставал из раскрытых голубовато-белых ракушек и с жадностью уплетал.
   Љогда им овладевали подобные  мимолетные  воспоминаниЯ,  он  умолкал  и
отвечал невпопад, если €нгунн заговаривала с  ним.  Ќо  ему  никогда  и  в
голову не приходило прогнать ее. Ћн никогда не пыталсЯ избавитьсЯ от  нее,
когда она ЯвлЯлась и хотела остатьсЯ с ним,  -  скорее  ему  пришла  бы  в
голову страннаЯ мысль убежать от  самого  себЯ.  ’ак  уж  сложилась  жизнь
“лава, сына Ђудуна; самой судьбой было ему предназначено навсегда остатьсЯ
с €нгунн. …динственное в его жизни, в чем он твердо был  уверен,  это  то,
что они с €нгунн свЯзаны неразрывными узами и  вместе  пройдут  весь  свой
путь. Ћн редко думал о том вечере, когда их обручили, а  с  тех  пор,  как
кто-либо упоминал о помолвке детей, прошло немало лет. Ќо о чем бы  он  ни
думал, что бы ни переживал, - одно было незыблемо: он  всегда  будет  жить
вместе с €нгунн. “ мальчика не было родичей, у которых бы  он  мог  искать
защиты; он хорошо знал: •ествикен ныне - его собственное имение, но год от
года картины жизни в усадьбе становились все более и более расплывчатыми -
они возникали как обрывки какого-то давнего сна. …сли он думал о том,  как
когда-нибудь поедет туда, как поселитсЯ там, то твердой  и  истинной  была
лишь уверенность в том, что он возьмет с собой €нгунн - неведомое грЯдущее
они встретЯт вместе.
   Ћн не думал о том, хороша она собой или нет. —то ’ура красива, он  знал
- ведь он часто слышал об этом. €нгунн  же  была  просто-напросто  €нгунн,
своЯ, будничнаЯ и всегда рЯдом с ним; ему даже не доводилось думать, какаЯ
она. ’ак думают о погоде - ее принимают такой, какаЯ  есть.  Ћн  злилсЯ  и
бранил €нгунн, когда  она  упрЯмилась  или  слишком  докучала  ему;  “лаву
случалось и поколачивать ее, когда они были помладше. …сли ж €нгунн бывала
добра и обходительна с ним и другими мальчишками, когда они вместе играли,
он радовалсЯ так, словно на дворе стоЯла ЯснаЯ погода.  Џо  большей  части
они с €нгунн ладили, словно брат и сестра, которым легко столковатьсЯ  меж
собой - порой ссорились и бранили