у в кулак, изо  всей  силы  ударила
его. ‚ ответ •ью разразилсЯ громким хохотом и, обхватив ее одной рукой, сжал
в своих могучих объЯтиЯх с такой же легкостью, как мальчик сжимает в  кулаке
птичку.
     - •а-ха-ха! ‡дорово, мисс! Ќу-ка, ударьте еще раз! Њожете бить менЯ  по
щекам, и вцепитьсЯ в волосы, и вырвать с корнем мою бороду,  Я  все  стерплю
ради ваших прекрасных глазок. Ѓейте, мисс! •а-ха-ха! Њне это приЯтно.
     - Џустите! - крикнула „олли, обеими руками пытаЯсь  оттолкнуть  его.  -
‘ию минуту пустите!
     - ‚ам следовало бы быть ко мне добрее, милашка, сказал  •ью.  -  Џраво,
следовало бы! ‘кажите на милость, чем это вы так гордитесь?  ‚прочем,  Я  на
вас не в обиде. Њне нравитсЯ, что вы такаЯ гордЯчка. •а-ха-ха!  Љрасы  своей
вы все равно не спрЯчете, ею может любоватьсЯ даже такой беднЯк,  как  Я.  €
это хорошо.
     „олли,  не  отвечаЯ,  продолжала  идти,  благо  •ью  пока  не   пыталсЯ
остановить ее. Ќо быстраЯ ходьба, страх и крепкие объЯтиЯ •ью, наконец,  так
ее обессилили, что она не могла больше и шагу сделать.
     - •ью, - взмолилась она, задыхаЯсь. - •ью, голубчик, пусти менЯ, Я тебе
заплачу. Ћтдам все, что у менЯ есть, и не расскажу про тебЯ ничего ни  одной
живой душе.
     - „а, рассказывать не советую, - отозвалсЯ •ью. ‘лышишь,  моЯ  кошечка,
не советую. ‡десь все кругом менЯ знают и знают, что Я  способен  натворить,
если захочу. ’ак что, когда  тебе  вздумаетсЯ  болтать,  удержись,  вспомни,
какую беду ты накличешь на ни в чем не  повинных  людей,  -  а  ведь  ты  не
хочешь, чтобы хоть один волос упал с их голов? Ќасолишь мне,  так  Я  насолю
тем, кто тебе дорог, и не только насолю, а еще что похуже сделаю.  Њне  люди
не дороже собак - за что мне их любить? џ скорее человека убью, чем  собаку.
џ ни разу в жизни не жалел,  когда  умирали  люди,  а  по  издохшим  собакам
горевал.
     ‚ тоне этих слов, во взглЯде и  жестах,  которыми  они  сопровождались,
было что-то настолько дикое и жестокое, что ужас перед этим человеком придал
„олли сил, и  она,  неожиданным  движением  вырвавшись  от  него,  помчалась
вперед. ’щетное усилие!  ‚о  всей  Ђнглии  не  найти  было  такого  ловкого,
сильного и быстрого парнЯ, как •ью, и он догнал и обнЯл ее раньше,  чем  она
успела пробежать сотню Ярдов.
     - Џотише, моЯ красотка, потише!  Ќеужто  ты  хочешь  убежать  от  менЯ?
Џраво, неотесанный •ью  любит  тебЯ  не  меньше,  чем  какой-нибудь  знатный
щеголь!
     - ‚се равно убегу! - крикнула „олли, вырываЯсь. Џомогите!
     - ‡а крики - штраф! - объЯвил •ью. - •а-ха-ха! ЏриЯтный штраф  с  твоих
губок. џ его сам возьму, ха-ха-ха!
     - ‘пасите! ‘пасите! - завопила „олли из последних сил - и вдруг  издали
донессЯ ответный крик, потом другой, третий.
     - ‘лава богу! - радостно  воскликнула  „олли.  „жо,  милый  „жо,  сюда!
Џомогите! •ью на миг растерЯлсЯ и стоЯл в нерешимости,  но  крики  слышались
все ближе и вынудили его  действовать  быстро.  Ћн  отпустил  „олли,  шепнул
угрожающе: "’олько пикни ему - так увидишь,  что  будет!"  -  и,  прыгнув  в
кусты, исчез. Ђ „олли побежала вперед и попала прЯмо в раскрытые объЯтиЯ „жо
“иллета.
     - —то случилось?! Ќа вас напали? Љто? ѓде он? Љаков  из  себЯ?  -  были
первые слова „жо. ‡атем на „олли  посыпалось  множество  других  вопросов  и
ободрЯющих, успокоительных заверений,  что  теперь  ей  нечего  боЯтьсЯ.  Ќо
беднЯжка „олли была так напугана и так запыхалась, что  некоторое  времЯ  не
могла выговорить ни слова в ответ, и только цеплЯлась за  своего  спасителЯ,
плача так, словно сердце у нее разрывалось на части.
     „жо решительно ничего не имел против того,  что  „олли  припала  к  его
плечу, хотЯ вишневые ленты от этого сильно смЯлись и  шлЯпка  утратила  свой
нарЯдный вид. Ќо на слезы „олли он не  мог  смотреть  спокойно,  они  камнем
ложились ему на душу. Ћн старалсЯ утешить ее, шептал ей  что-то,  наклонЯсь,
и, говорЯт, даже целовал, но это басни. ‚о всЯком  случае,  он  говорил  все
нежные и ласковые слова, какие мог придумать, а „олли их слушала, ни разу не
оттолкнув его, и прошло добрых десЯть минут, прежде чем она поднЯла голову с
его плеча и поблагодарила его.
     - —то вас так испугало? - спросил „жо.
     Ћна сказала, что за ней гналсЯ  какой-то  неизвестный,  что  он  сперва
попросил милостыню, потом перешел к угрозам, хотел ее ограбить и  сделал  бы
это, если бы не подоспел „жо. ЋбъЯснЯла она все довольно бессвЯзно, в  Явном
смущении, но „жо приписал это  пережитому  ею  испугу  и  ни  на  минуту  не
заподозрил правды.
     "’олько пикни, и увидишь, что будет!"  ‘то  раз  в  этот  вечер,  да  и
позднее очень часто, когда у  „олли  уже  была  на  Языке  изобличающаЯ  •ью
правда, она вспоминала  эту  угрозу  и  подавлЯла  желание  рассказать  все.
ѓлубоко укоренившийсЯ страх  перед  этим  человеком,  уверенность,  что  он,
разозлившись, ни перед чем не остановитсЯ,  и  боЯзнь,  что,  если  она  его
изобличит, гнев его и месть обрушатсЯ на „жо, который спас  ее,  -  вот  что
заставлЯло ее молчать.
     Ђ „жо  был  слишком  счастлив,  чтобы  интересоватьсЯ  подробностЯми  и
расспрашивать ее о случившемсЯ. ’ак как  „олли  все  еще  не  оправилась  от
потрЯсениЯ и не могла идти без чужой помощи, они, к удовольствию „жо,  брели
очень медленно. ‚друг, когда огни "Њайского „рева" были уже совсем близко  и
приветливо мигали им, „олли остановилась и вскрикнула:
     - Ђ письмо?
     - Љакое письмо? - спросил „жо.
     - ’о, что Я несла... џ его держала в руке... € мой браслет! - Ћна сжала
свою руку у кисти. - џ потерЯла их.
     - ‚ы думаете, что потерЯли только сейчас, на дороге?
     - „а, Я их обронила. €ли у менЯ их  украли,  -  сказала  „олли,  тщетно
обследовав свой карман. - Ќет их нигде... пропали! Ѓоже, какаЯ Я несчастнаЯ!
     € беднЯжка „олли - к чести ее надо сказать, что потерЯ письма  огорчила
ее не меньше, чем потерЯ браслета, - снова разразилась слезами и жалобами на
свою судьбу, глубоко трогавшими „жо.
     Ћн пыталсЯ утешить ее, говорЯ, что как только доставит ее  благополучно
в "Њайское „рево", вернетсЯ сюда с фонарем (было уже совсем темно)  и  будет
везде искать пропавшие вещи, и они, наверное, найдутсЯ, так как врЯд ли  кто
еще проходил сегоднЯ вечером по этой дороге, а если бы их насильно отнЯли  у
„олли, она бы это помнила.
     „олли от  всего  сердца  поблагодарила  его,  однако  она  не  очень-то
надеЯлась, что поиски его будут успешны. Ћни двинулись в путь. „олли жалобно
причитала, а „жо ободрЯл и утешал ее и, так как она очень ослабела, нежно ее
поддерживал, пока они, наконец, не дошли до гостиницы, где слесарь с женой и
старый „жон все еще пировали.
     Њистер “иллет выслушал рассказ о злоключениЯх „олли с той  удивительной
невозмутимостью, котораЯ выгодно отличала его от  других  людей.  ‘очувствие
миссис ‚арден горю дочери выразилось в том, что она энергично  выбранила  ее
за позднее возвращение. Ђ славный ѓейбриэл то утешал  и  целовал  „олли,  то
сердечно жал руку „жо,  не  знаЯ,  как  и  выразить  свою  благодарность,  и
превозносЯ его до небес за храбрость и великодушие. ‚ этом последнем  пункте
почтенный „жон был решительно несогласен со своим приЯтелем.  ‚о-первых,  он
вообще не одобрЯл излишнюю смелость и предприимчивость,  во-вторых,  у  него
мелькнула мысль, что, если бы сын  его  и  наследник  серьезно  пострадал  в
стычке, это несомненно повлекло бы за собой большие расходы и неприЯтности и
даже могло бы нанести немалый ущерб его гостинице. ќти соображениЯ,  да  еще
неодобрительное отношение к молодым девицам, существование которых  в  мире,
как и вообще существование всего женского пола, было, по его мнению,  просто
какой-то нелепой ошибкой природы, побудили „жона под  благовидным  предлогом
удалитьсЯ от общества. Ћн посидел в одиночестве перед котлом, качал головой,
и,  вдохновленный  этим  немым  оракулом,  потом  украдкой   несколько   раз
подтолкнул локтем „жо - в виде родительского упрека и  деликатного  внушениЯ
впредь не соватьсЯ не в свое дело и не валЯть дурака.
     ’ем не менее „жо  принес  сверху  фонарь,  зажег  его  и,  вооружившись
толстой палкой, осведомилсЯ, в конюшне ли •ью.
     - ‘пит у огнЯ на кухне; - сказал мистер “иллет. Ђ на что он тебе?
     - •очу, чтобы он пошел со мной поискать браслет  и  письмо,  -  ответил
„жо. - ќй, •ью!
     „олли  побледнела,  как  смерть,  и  чуть  не  лишилась  чувств.  —ерез
минуту-другую вошел •ью,  потЯгиваЯсь  и  зеваЯ,  как  человек,  только  что
разбуженный от слад кого сна.
     - Ќа, держи, сонЯ ты этакий! - сказал  „жо,  передаваЯ  ему  фонарь.  -
Љликни собаку да захвати свою дубинку.  €  горе  тому  разбойнику,  если  он
попадетсЯ нам.
     - Љакому разбойнику? - пробурчал •ью, не переставаЯ протирать  глаза  и
потЯгиватьсЯ.
     - Љакому? - отозвалсЯ „жо, полный кипучей энергии и  сознаниЯ  важности
предстоЯщей  экспедиции.  ’ебе  это  следовало  бы  знать  и  побольше  этим
интересоватьсЯ. ‚от оттого, что такие здоровенные лентЯи, как ты, храпЯт все
вечера напролет у печки, девушка из порЯдочной  семьи  не  может  в  сумерки
пройтись спокойно по нашим тихим местам без того, чтобы  на  нее  не  напали
грабители и не напугали ее до смерти.
     - ЊенЯ никто не грабит, - сказал •ью со смехом. Џотому что с менЯ взЯть
нечего. Ќо Я тоже не прочь задать перцу этим бродЯгам. ‘колько их там?
     - ’олько один, -  слабым  голосом  отозвалась  „олли,  потому  что  все
посмотрели на нее.
     - Ђ каков он на вид, мисс? - спросил •ью, бросив  на  молодого  “иллета
взглЯд, такой беглый, что скрытую в  нем  угрозу  уловила  только  „олли.  -
ђостом будет с менЯ, нет?
     - Ќн-нет, пониже, - ответила „олли, едва сознаваЯ, что говорит.
     - Ђ одет как? - продолжал •ью, пристально глЯдЯ на нее. - џ  знаю  всех
здешних жителей и мог бы догадатьсЯ, кто это, если вы его опишете.
     „олли еще больше побледнела  и  с  трудом,  запинаЯсь,  объЯснила,  что
напавший на нее человек был в широком плаще, а лицо  закрывал  платком,  так
что она не могла разглЯдеть его.
     - ‡начит, вы не узнали бы его, если бы встретили опЯть? - спросил •ью с
злорадной усмешкой.
     - Ќет, - „олли снова расплакалась. - € не хотела бы его встретить.  Њне
и вспомнить о нем противно, и не буду Я больше говорить  о  нем.  Ќе  ходите
искать мою пропажу, мистер „жо! “молЯю вас, не ходите вы с этим человеком!
     - Ќе ходить со  мной!  -  воскликнул  •ью.  -  —то,  видно,  Я  слишком
неотесанный парень длЯ такой компании? € чего это все менЯ боЯтсЯ? Ђ у менЯ,
видит бог, мисс, сердце мЯгкое, как  воск.  џ  люблю  всех  женщин,  миссис,
добавил он, обращаЯсь на этот раз к жене слесарЯ.
     Њиссис ‚арден высказала мнение, что, если это правда, ему  должно  быть
стыдно за себЯ, ибо такое любвеобилие присуще нечестивому  мусульманину  или
дикарю-островитЯнину, но никак  не  приличествует  ревностному  протестанту.
‡аключив из слов •ью, что  нравственность  его  далеко  не  на  высоте,  она
предположила, что он  никогда  не  изучал  "Ќаставлений  протестантам".  •ью
призналсЯ, что не читал их и что он  вообще  не  умеет  читать,  после  чего
миссис ‚арден, еще строже пристыдив его, горЯчо посоветовала ему откладывать
свои карманные деньги на покупку этой книги, а когда купит, прилежно изучать
ее содержание. ‚ самый разгар  ее  проповеди  •ью  довольно  бесцеремонно  и
непочтительно вышел из комнаты вслед за  молодым  хозЯином,  предоставив  ей
поучать остальное общество. ЏродолжаЯ разглагольствовать, она заметила,  что
глаза мистера “иллета устремлены на нее, по-видимому, с глубоким  вниманием,
и стала обращатьсЯ к нему одному. Ћна прочла ему весьма  длинную  лекцию  на
темы религиозно-нравственные, увереннаЯ, что в душе ее слушателЯ  происходЯт
великие сдвиги. Њежду тем истина заключалась в том, что, хотЯ глаза  мистера
“иллета были широко открыты и не отрывались от сидевшей  перед  ним  гостьи,
голова ее казалась ему все больше и больше, заполнила, наконец, всю  комнату
и мистер “иллет, надо прЯмо сказать, крепко  уснул.  Ћткинувшись  на  спинку
стула и засунув руки в карманы, он преспокойно спал, пока  его  не  разбудил
приход сына - тогда он проснулсЯ с глубоким вздохом, смутно припоминаЯ,  что
ему  снилась  ветчина  с  горошком.  ќто  сонное  видение  объЯснЯлось,  без
сомнениЯ, тем обстоЯтельством, что миссис  ‚арден  часто  произносила  слово
"грешник", усиленно подчеркиваЯ его: слово это, похожее на слово  "горошек",
проникаЯ  в  незащищенные  преддвериЯ  мозга  мистера  “иллета,  и   создало
представление о ветчине с таким именно гарниром.
     Џоиски пропажи успехом не увенчались. „жо двадцать раз обшарил  тропку,
искал в траве, в сухой канаве,  в  кустах  -  все  напрасно.  „олли  была  в
отчаЯнии. Ћна написала мисс  •ардейл  записку,  объЯснив  все  так  же,  как
объЯснила в "Њайском „реве", и „жо обещал доставить записку в “оррен  завтра
рано утром, как только там проснутсЯ слуги.
     Џосле этого все уселись пить чай,  и  к  чаю  была  подана  целаЯ  гора
гренков с маслом, а еще (длЯ того, чтобы гости не обессилели  от  недостатка
пищи и подкрепились  между  обедом  и  ужином)  всЯкие  аппетитные  закуски,
например, нарезаннаЯ тонкими ломтиками превосходнаЯ ветчина, как раз в  меру
поджареннаЯ и с  пылу  горЯчаЯ,  распространЯвшаЯ  чудесный  соблазнительный
аромат.
     Ћбычно миссис ‚арден за  едой  редко  вспоминала,  что  она  ревностнаЯ
протестантка, если кушаньЯ не были пережарены или недоварены, или что-нибудь
другое не выводило ее из  себЯ.  Џри  виде  такого  обильного  угощениЯ  она
заметно повеселела и от рассуждений о несущественности добрых дел  без  веры
перешла с большим удовольствием к таким существенным вещам,  как  ветчина  и
гренки. Џод влиЯнием этих живительных средств она даже стала  сурово  журить
дочь за то, что та легко падает духом (такое малодушие миссис ‚арден считала
совершенно недопустимым), и, протЯгиваЯ свою тарелку за добавочной  порцией,
объЯвила, что „олли, котораЯ  горюет  из-за  потери  какой-то  побрЯкушки  и
листка  бумаги,  не  мешало  бы  вспомнить  о   добровольном   самоотречении
миссионеров в чужих странах, где они питаютсЯ почти одним только салатом.
     ‘обытиЯ  этого  днЯ   могли   вызвать   сильные   колебаниЯ   "душевной
температуры" (если можно так выразитьсЯ) у кого угодно, а тем более у  такой
чувствительной и утонченной натуры, как миссис ‚арден. 3Я  обедом  термометр
показывал летний зной: миссис ‚арден была  весела,  мила,  улыбалась.  Џосле
обеда солнечный жар выпитого вина поднЯл  температуру  по  меньшей  мере  на
пЯть-шесть градусов, и почтеннаЯ дама была уже просто  очаровательна.  Љогда
действие вина стало ослабевать, температура  начала  быстро  падать:  миссис
‚арден поспала час-другой при умеренной, а проснулась  с  температурой  ниже
нулЯ. ‡ато сейчас термометр снова показывал летнюю  температуру  в  тени,  и
после  чаЯ,  когда  старый  „жон,  достав  из  дубового  шкафа   бутылку   с
"укреплЯющим средством", заставил ее выпить подрЯд два стакана,  температура
в течение часа  с  четвертью  держалась  устойчиво  на  девЯноста  градусах.
“мудренный опытом  супруг  воспользовалсЯ  этой  прекрасной  погодой,  чтобы
выкурить трубочку на крыльце, и  благодарЯ  такой  предусмотрительности  был
готов двинутьсЯ в обратный путь, как только термометр снова начал падать.
     ‡апрЯгли лошадь, подали к крыльцу колЯску.  „жо,  не  слушаЯ  уговоров,
решил сопровождать гостей, пока они не проедут  самую  пустынную  и  опасную
часть пути. Ћн вывел из конюшни серую кобылу  и,  подсадив  „олли  в  экипаж
(снова минута счастьЯ!), весело вскочил в седло. ‡атем  после  многократного
прощаньЯ, советов укутатьсЯ потеплее, после того как были зажжены  факелы  и
принесены все плащи и шали, колЯска тронулась. „жо  трусил  рЯдом  с  ней  -
разумеетсЯ, с той стороны, где сидела „олли, и даже весьма близко к колесу.

        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ‚’ЋђЂџ

     Ѓыл прекрасный светлый вечер, и, несмотрЯ на грустное настроение, „олли
все времЯ глЯдела на звезды. Ћна была при этом так чарующе хороша  (и  знала
это), что „жо совсем потерЯл голову. “же нельзЯ было  не  видеть,  что  если
есть на свете человек влюбленный не то что по уши, а по верхушку Њонумента и
купол собора св. Џавла*, то это он, „жо. „орога была очень хорошаЯ,  ровнаЯ,
ехали без трЯски, однако „олли все времЯ держалась маленькой ручкой за  край
повозки. € даже если бы за спиной „жо  стоЯл  палач  с  занесенным  топором,
готовый отсечь ему голову, если он дотронетсЯ до этой ручки, - „жо был бы не
в силах устоЯть перед искушением. ‘начала он как будто  невзначай  прикрывал
своей рукой ручку „олли и через минуту-другую отнимал ее, потом долгое времЯ
ехал рЯдом, не отнимаЯ ее, - можно было подумать, что это было  главной  его
обЯзанностью, как конвоира, и он длЯ того и  сопровождал  их.  €  любопытнее
всего то, что „олли как будто ничего не замечала. ‚ременами она  поглЯдывала
на „жо так невинно, с таким отсутствующим видом, что это было просто обидно.
     ‚прочем, она с ним разговаривала: вспоминала, как испугалась  тогда  на
дороге, как вовремЯ „жо ЯвилсЯ к  ней  на  помощь,  снова  благодарила  его,
твердЯ, что не знает, как и выразить ему свою благодарность, что отныне  они
будут друзьЯми навеки. Ђ когда „жо ввернул:  "Ќет,  надеюсь,  не  друзьЯми",
„олли очень удивилась и возразила, что не врагами же им быть. Ђ „жо  на  это
спросил: "ђазве не может быть  между  нами  кое-что  по  лучше  и  дружбы  и
вражды?"
     ’ут „олли вдруг высмотрела на небе звезду, котораЯ была  Ярче  всех,  и
указала на нее „жо, а выражение лица у нее при этом было еще  в  тысЯчу  раз
невиннее и рассеЯннее, чем раньше.
     ’ак они ехали, переговариваЯсь почти шепотом, втайне жалеЯ, что  дорога
не может растЯнутьсЯ и стать в десЯть  раз  длиннее  („жо  по  крайней  мере
сильно об этом жалел), как вдруг, когда они уже выезжали из  леса  на  менее
пустынную дорогу, за ними раздалсЯ  конский  топот.  Љто-то  мчалсЯ  крупной
рысью и, видимо, быстро настигал их, так  как  стук  копыт  слышен  был  все
Явственнее.  Њиссис  ‚арден  испустила  вопль,  но  в  ответ   ей   раздалсЯ
успокоительный крик всадника; "‘вой!" ‡атем всадник, тЯжело дыша,  подскакал
к колЯске и осадил лошадь.
     - ЋпЯть он! - воскликнула „олли, вздрогнув.
     - •ью! - удивилсЯ „жо. - ’ы зачем?
     - Њне ведено проводить вас  обратно  домой,  -  отвечал  •ью,  украдкой
поглЯдываЯ на дочку слесарЯ. - ќто он менЯ послал.
     - Ћтец? - переспросил бедный „жо и буркнул  себе  под  нос  без  всЯкой
сыновней почтительности: - Љогда же он, наконец, поймет, что Я уже  взрослый
мужчина и не нуждаюсь в его опеке?
     - Ћн, - ответил •ью  на  его  первый  вопрос.  -  „ороги  в  такой  час
небезопасны, и вдвоем ехать спокойнее.
     - ‹адно, так поезжай вперед,  -  сказал  „жо.  -  џ  еще  не  собираюсь
повернуть обратно.
     •ью послушалсЯ, и они продолжали путь. •ью почему-то ехал  перед  самой
колЯской и беспрестанно оглЯдывалсЯ. „олли чувствовала, что  он  смотрит  на
нее, и сидела с опущенными глазами - ни разу она не поднЯла их, такой  страх
внушал ей этот парень.
     ‚торжение в их компанию •ью, разбудившего миссис ‚арден (до  этого  она
все времЯ клевала носом и только порой просыпалась на минуту  и  ворчала  на
мужа за то, что он осмелилсЯ обнЯть ее, чтобы не дать ей во  сне  вывалитьсЯ
на дорогу), стеснЯло „жо и „олли и мешало им продолжать свой тихий разговор.
Ќе проехали они и мили, как ‚арден, по требованию жены, остановил лошадь,  и
добраЯ женщина заЯвила, что ни за что не допустит,  чтобы  „жо  провожал  их
хотЯ бы на шаг дальше. ‘колько ни протестовал „жо, говорЯ, что он ничуть  не
устал, что он скоро поедет обратно, вот только проводит их еще до  такого-то
места, - ничто не помогло. Њиссис ‚арден была женщина  упрЯмаЯ,  и  никакими
силами невозможно было переупрЯмить ее.
     - —то ж, прощайте,  раз  вы  менЯ  гоните,  -  грустно  сказал  „жо.  -
Џрощайте, - ответила „олли.  …й  хотелось  прибавить:  "Ћстерегайтесь  этого
человека, ради бога не доверЯйте ему", но •ью уже повернул лошадь и очутилсЯ
около „жо. „олли молча позволила „жо легонько пожать ей руку,  а  когда  они
отъехали на некоторое расстоЯние, она оглЯнулась и помахала ему  этой  самой
ручкой, видЯ, что „жо все еще стоит на том же месте, где они  расстались,  а
позади темнеет фигура •ью.
     Њы не знаем, о чем она думала, пока они добирались до города, и занимал
ли теперь каретник в ее мыслЯх столько же места, сколько занимал еще сегоднЯ
утром. Ќаконец они приехали домой - Я говорю "наконец", ибо путь был  долгий
и брюзжание миссис ‚арден не помогало  коротать  его.  “слышав  стук  колес,
Њиггс тотчас очутилсЯ у дверей.
     - Ђ вот и они, ‘иммун! ‚от и они! - закричала она, хлопаЯ в  ладоши,  и
бросилась к хозЯйке, чтобы помочь ей сойти. - Џринесите  стул,  ‘иммун!  Ќу,
что, мэм, вы теперь лучше себЯ чувствуете? „овольны, что не  остались  дома?
ѓосподи, какие  у  вас  холодные  руки!  Ђх,  сэр,  она  просто  в  сосульку
превратилась.
     - Ќу, что ж поделаешь, моЯ милаЯ. ‚еди ее  скорее  в  дом,  к  огню,  -
сказал слесарь.
     - Њожно подумать, что хозЯин у вас  совсем  бесчувственный,  -  сказала
Њиггс соболезнующим тоном. - Ќо Я уверена, мэм, что  в  душе  он  не  таков.
Џосле того что вы сегоднЯ длЯ  него  сделали,  у  него,  наверно,  в  сердце
столько любви, что он не скажет вам ни  одного  недоброго  слова.  Џойдемте,
мэм, посидите у огнЯ"
         Њиссис ‚арден вошла  в дом, слесарь, держа руки в
карманах,  последовал за ней, а мистер ’эппертит покатил колЯску в сарай.
     - Њарта, милаЯ, - сказал слесарь, когда они вошли в столовую, -  хорошо
бы тебе самой присмотреть за „олди или послать  к  ней  кого-нибудь.  ’ы  же
знаешь, как она перепугалась. Ћна сегоднЯ просто сама не своЯ.
     „ействительно, „олли упала на кушетку и, не обращаЯ вниманиЯ на то, что
измЯлсЯ ее нарЯд, которым она так гордилась сегоднЯ утром, плакала  навзрыд,
закрыв лицо руками.
     „олли вовсе не имела  обыкновениЯ  устраивать  такие  сцены  (чем  чаще
устраивала их мать, тем меньше склонна была дочь следовать ее примеру)  -  и
потому при виде столь необычайного зрелища миссис ‚арден объЯвила, что нет и
не было на свете женщины несчастнее ее,  что  жизнь  ее  -  непрерывный  рЯд
испытаний, и как только она почувствует себЯ хорошо,  окружающие  непременно
стараютсЯ чем-нибудь ее огорчить, - вот сегоднЯ ей приходитсЯ расплачиватьсЯ
за приЯтно проведенный день, а бог видит, как редко  в  ее  жизни  случаютсЯ
такие дни! …й усердно подпевала Њиггс. Ћт этих тонических  средств  беднЯжке
„олли становилось не лучше, а хуже, и, видЯ, что она не на шутку расстроена,
миссис ‚арден и Њиггс, наконец, пожалели ее и принЯлись  за  ней  ухаживать.
Ћднако даже тут они не отступали от обычной своей  тактики,  и,  хотЯ  „олли
лежала без чувств, даже глупцу было Ясно, что страдалица не она, а ее  мать.
Љогда „олли немного полегчало и она пришла уже в такое состоЯние,  в  каком,
по мнению почтенных мамаш, с  успехом  можно  слушать  нотации  и  поучениЯ,
миссис ‚арден со слезами на глазах принЯлась ей  внушать,  что  страдание  -
удел человека на земле, а в особенности удел женщины, что женщина всю  жизнь
ни на что иное надеЯтьсЯ не может и должна с  кротостью  и  терпением  нести
свой крест, - об этом „олли должна помнить и примиритьсЯ с тем,  что  у  нее
сегоднЯ был тЯжелый день. Њиссис ‚арден напомнила дочери, что ей,  вероЯтно,
в самое ближайшее времЯ предстоит, насилуЯ  свои  чувства,  выйти  замуж,  а
брак, как она сама ежедневно может  видеть  (увы,  „олли  действительно  это
видела!), требует великой силы духа и великого терпениЯ.  Ќе  жалеЯ  красок,
почтеннаЯ матрона доказывала „олли, что, если  бы  она,  миссис  ‚арден,  на
своем жизненном пути в этой юдоли слез, не  руководилась  твердым  сознанием
долга, которое только и поддерживает ее и не дает ей пасть  духом,  она  уже
давно сошла бы в могилу, - и, спрашиваетсЯ, что  сталось  бы  тогда  с  этим
заблудшим (под "заблудшим" подразумевалсЯ слесарь), длЯ  которого  она  была
зеницей ока, светочем и путеводной звездой в жизни? Љ ее  наставлениЯм  мисс
Њиггс добавила от себЯ кое-что в том же духе. Ћна сказала, что уж,  конечно,
мисс „олли должна брать пример с такой свЯтой женщины, как ее мать,  и  хотЯ
бы ее, Њиггс, за это повесили, утопили и четвертовали  сию  же  минуту,  она
всегда  будет  твердить,  что  миссис  ‚арден   -   самаЯ   кроткаЯ,   самаЯ
великодушнаЯ, самаЯ снисходительнаЯ и многострадальнаЯ женщина в мире.  Ћна,
Њиггс, раньше и поверить не могла, что  такие  бывают.  „остаточно  ей  было
рассказать о добродетелЯх миссис ‚арден своей  невестке,  как  в  душе  этой
невестки произошла благодетельнаЯ перемена; до того они  с  мужем  жили  как
кошка с собакой, швырЯли друг в друга  медными  подсвечниками,  крышками  от
кастрюль, утюгами и другими  столь  же  увесистыми  доказательствами  своего
раздражениЯ, а сейчас они - самаЯ счастливаЯ и любЯщаЯ парочка на  свете,  в
этом когда угодно можно убедитьсЯ, если заглЯнуть в дом номер двадцать  семь
на площади ‡олотого  ‹ьва,  второй  звонок  справа.  „алее  Њиггс,  вскользь
упомЯнув о себе, как о существе  ничтожном,  но  имеющем  все  же  кое-какие
заслуги, стала заклинать „олли, чтобы она всегда помнила, что ее дражайшаЯ и
единственнаЯ мать - женщина  чувствительнаЯ  и  слабого  здоровьЯ  и  что  в
семейной жизни ей постоЯнно приходитсЯ переносить потрЯсениЯ, в сравнении  с
коими нападение какого-то там разбойника или грабителЯ - совершенный пустЯк,
и все же она никогда не падает духом, не поддаетсЯ ни гневу, ни отчаЯнию  и,
выражаЯсь Языком  боксеров,  всегда  "в  форме",  бодра,  весела  и  выходит
победительницей из испытаний.
     Љогда Њиггс окончила свое соло, к ней присоединилась хозЯйка, и они уже
дуэтом продолжали развивать все ту же тему, а неизменный припев  сводилсЯ  к
тому, что миссис ‚арден - угнетеннаЯ добродетель, а  мистер  ‚арден,  как  и
следует ожидать от представителЯ мужского пола, существо грубое, с порочными
привычками, совершенно неспособное оценить то счастье, которое ему досталось
на долю.
     ќти нападки под маской сочувствиЯ  к  „олли  делались  весьма  тонко  и
ловко, и когда „олли, оправившись,  нежно  поцеловала  отца,  как  бы  желаЯ
защитить его попранное  достоинство,  миссис  ‚арден  торжественно  выразила
надежду, что это послужит ему уроком на весь остаток жизни и впредь он будет
ценить  женскую  душу,  с  чем   мисс   Њиггс   выразила   полное   согласие
многозначительным покашливанием и сопением, более красноречивым,  чем  самаЯ
длиннаЯ речь.
     Ћднако больше всего радовало Њиггс то, что ей не только удалось во всех
подробностЯх узнать о случившемсЯ, но она смогла доставить  себе  утонченное
наслаждение: передать все мистеру ’эппертиту и  усилить  таким  образом  его
ревность и душевные терзаниЯ. Џо случаю нездоровьЯ „олли  этому  джентльмену
предложено  было  ужинать  в  мастерской,  куда  мисс   Њиггс   собственными
прелестными ручками и принесла его ужин.
     - Ђх, ‘иммун, - сказала эта молодаЯ особа. -  …сли  бы  вы  знали,  что
сегоднЯ случилось! Џомилуй бог, ‘иммун!
     Њистер ’эппертит был в довольно мрачном настроении, и, кроме того, мисс
Њиггс была ему более всего противна, когда  клала  руку  на  грудь  и  бурно
дышала, ибо тогда особенно бросалось в  глаза  несовершенство  ее  форм.  Ћн
смерил ее пренебрежительным взглЯдом, не проЯвлЯЯ  никакого  интереса  к  ее
словам.
     - ‘лыхано ли что-нибудь подобное! - продолжала Њиггс, - и придет  же  в
голову свЯзыватьсЯ с  нею!  —то  в  ней  такого  находЯт,  ума  не  приложу,
хи-хи-хи!
     ЏонЯв, что речь идет о какой-то женщине, мистер  ’эппертит  высокомерно
предложил своей прекрасной собеседнице выражатьсЯ Яснее и объЯснить, что это
за "она" и о ком идет речь.
     - Ќу, эта „олли, - сказала Њиггс,  резко  отчеканиваЯ  каждый  слог.  -
‚прочем, „жозеф “иллет, по-моему, молодчина и уж, конечно, ее  достоин.  „а,
ей-богу, он молодчина!
     - †енщина! - воскликнул мистер  ’эппертит,  вскакиваЯ  с  конторки,  на
которой сидел. - Ѓерегись!
     - ‘илы небесные! - в притворном ужасе ахнула Њиггс. - ‚ы менЯ до смерти
напугали, ‘иммум! —то с вами?
     - …сть струны в  человеческом  сердце,  -  произнес  мистер  ’эппертит,
размахиваЯ ножом, которым резал хлеб и  сыр,  -  струны,  которых  лучше  не
касатьсЯ. ‚от что!
     - Ќу, ладно. …сли вы так рассердились, то лучше мне  уйти,  -  и  Њиггс
шагнула к двери. - ђассердилсЯ или нет,  это  все  равно,  -  сказал  мистер
’эппертит, удержав ее за руку. -  —то  ты  хотела  сказать,  €езавель?*  —то
означают твои намеки? Ћтвечай!
     ЌесмотрЯ на такое невежливое  обращение,  Њиггс  охотно  выполнила  его
требование: она рассказала, что ее молодаЯ хозЯйка шла вечером одна полем  и
на нее на пали не то трое, не то четверо рослых  мужчин,  которые,  конечно,
похитили бы, а то и убили бы ее, если  бы  не  подоспел  „жозеф  “иллет.  Ћн
дралсЯ с ними голыми руками, всех  обратил  в  бегство  и  спас  „олли,  чем
заслужил уважение и восхищение всех людей и вечную  любовь  и  благодарность
„олли ‚арден.
     - Ќу, хорошо же, - тЯжело переводЯ дух, сказал мистер ’эппертит,  когда
Њиггс окончила свой рассказ, и принЯлсЯ ерошить волосы, да так, что они  все
стали ды бом. - „ни его сочтены!
     - Ћх, ‘иммун!
     - ЏовторЯю: дни его сочтены. Ђ теперь оставьте менЯ. ‘тупайте!
     Њиггс тотчас удалилась, но не потому, что ее гнали, а  потому,  что  ей
хотелось поскорее дать волю распиравшему ее смеху. Ќахохотавшись в  укромном
уголке, она  вернулась  в  столовую,  где  слесарь,  ободренный  наступившим
затишьем, праздновал встречу с ’оби. ‘тав после этой встречи словоохотливым,
он принЯлсЯ было весело вспоминать  о  происшествиЯх  сегоднЯшнего  днЯ.  Ќо
миссис  ‚арден,  благочестие  которой  (как  это  нередко   бывает)   носило
ретроспективный характер, то  есть  обычно  поднимало  голос,  так  сказать,
задним числом, сурово остановила мужа, указав  на  греховность  такого  рода
развлечений и на то, что давно пора спать, после чего она с таким мрачным  и
унылым видом, что могла бы в этом отношении соперничать с парадной  кроватью
в "Њайском „реве", удалилась на покой, и скоро ее примеру последовали все  в
доме.

        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ’ђ…’њџ
     ‘умерки уже давно сменились вечером, но в некоторых  кварталах  ‹ондона
жизнь еще  кипела  ключом,  как  в  полдень.  ќти  кварталы  удостоил  своим
пребыванием так называемый "высший свет" (который и тогда, как в  наши  дни,
представлЯл собой весьма тесный круг), и в одном  из  них,  ’эмпле,  в  этот
вечер мистер —естер полулежал на диване в своей спальне и читал книгу.
     Ћн, видимо, совершал свой туалет не спеша, постепенно, и когда был  уже
наполовину одет (очень изЯщно, по последней моде), решил сделать  длительную
передышку. Ћстальные части его костюма лежали наготове, оставалось только их
надеть. Љамзол был распЯлен на  специальной  подставке,  напоминаЯ  нарЯдное
чучело, жилет тоже разложен самым эффектным образом, и тут же  в  живописном
порЯдке лежали другие элегантные принадлежности  туалета,  а  мистер  —естер
развалилсЯ на диване и был  поглощен  чтением,  как  будто  на  сегоднЯ  уже
покончил со всеми светскими обЯзанностЯми и собиралсЯ лечь спать.
     - —естное слово, - сказал он, наконец, вслух, поднЯв глаза к потолку  с
видом человека, серьезно размышлЯющего о прочитанном. - —естное слово, Я  не
знаю другой так  мастерски  написанной  книги!  Љакие  тонкие  мысли,  какие
прекрасные правила нравственности и истинно-джентльменские чувства! Ђх, Ќэд,
Ќед, если бы ты мыслил и чувствовал так, мы с тобой всегда сходились  бы  во
всем, на все смотрели бы одинаково!
     ќто замечание, как и всЯ тирада, обращены были в пространство:  ќдварда
здесь не было, и отец его разговаривал сам с собой.
     - Њилорд —естерфиад!* - продолжал он, чуть не с нежностью положив  руку
на книгу. - …сли бы Я мог в свое времЯ использовать ваши гениальные мысли  и
воспитал сына в тех правилах, какие вы завещали всем мудрым отцам, ќдвард  и
Я были бы сейчас богачами. експир, без сомнениЯ, очень хорош в своем  роде,
хорош и Њильтон, хотЯ он прозаичен, лорд  Ѓэкон  -  глубокий  мыслитель,  но
гордостью отчизны Я могу назвать только одного писателЯ; лорда —естерфилда.
     Ћн задумалсЯ и стал орудовать зубочисткой.
     - џ считал себЯ достаточно светским человеком, - снова заговорил он.  -
џ льстил себЯ надеждой, что обладаю  всеми  светскими  талантами  и  лоском,
отличающими людей высшего круга от простонародьЯ и освобождающими нас от тех
недопустимо  пошлых,  плебейских  черт,  которые  называютсЯ   "национальным
характером". „а, Я верил, что Я - подлинно светский человек, и вовсе  не  из
естественного пристрастиЯ  к  собственной  особе.  Ђ  между  тем  на  каждой
странице  книги  этого  просвещенного  писателЯ  Я  нахожу  примеры   такого
пленительного лицемериЯ, какое мне и во сне не снилось, или высшего эгоизма,
до сих пор совершенно мне чуждого. џ должен бы краснеть за себЯ  перед  этим
изумительным писателем, если бы сам он не  учил  нас  никогда  не  краснеть.
Љакой замечательный человек, - настоЯщий  аристократ!  Љороль  или  королева
могут любого сделать лордом, но только сам сатана да  грации  могут  создать
—естерфилда!
     ‹юди пустые и лживые до мозга костей редко двигаютсЯ скрыть свои пороки
от самих себЯ. Ћднако именно в том, что они  откровенно  признаютсЯ  себе  в
этих пороках, они видЯт высшую добродетель, ту  добродетель,  которую  Якобы
презирают. "‚едь моЯ откровенность  с  самим  собой  -  это  честность,  это
правдивость, - твердЯт они. - ‚се люди таковы, как Я, но у  них  не  хватает
честности признать это". —ем энергичнее они  отрицают  искренность  во  всех
людЯх, тем больше им хочетсЯ показать, что они сами  искренни  до  дерзости.
’аким-то образом  эти  философы  бессознательно  отдают  должное  €стине  и,
глумЯсь над всем, глумЯтсЯ над самими собой.
     Џосле панегирика  своему  любимому  писателю  мистер  —естер  и  порыве
восторга снова взЯл в руки книгу, намереваЯсь дальше  изучать  изложенную  и
ней высокую мораль, но ему помешал шум у  входной  двери:  по-видимому,  его
слуга не хотел пускать какого-то непрошенного посетителЯ.
     - „лЯ назойливого кредитора час слишком поздний, - пробормотал про себЯ
мистер —естер, поднимаЯ брови с таким беспечным выражением,  как  будто  шум
этот доносилсЯ с улицы и нисколько  его  не  касалсЯ.  Ћни  обычно  ЯвлЯютсЯ
гораздо раньше. € всегда под тем же неизменным предлогом, что  им  предстоит
завтра крупный платеж. ќтот беднЯга только потерЯет даром времЯ, а  времЯ  -
деньги, как  говорит  пословица,  хотЯ  мне  в  этом  ни  разу  не  пришлось
убедитьсЯ. Ќу, что там такое? ’ебе же сказано, что менЯ нет дома.
     - Љакой-то парень, сэр, - доложил слуга, в совершенстве усвоивший  себе
холодно-небрежный тон своего господина. - Џринес вам хлыст,  который  вы  на
днЯх где-то оставили. џ ему сказал, что вас дома нет, но он объЯвил, что  не
уйдет, пока Я не отнесу вам хлыст.
     - € прекрасно сделал, - отозвалсЯ мистер —естер. Ђ ты - олух без  капли
сообразительности! Џриведи его сюда - да пусть раньше чем войти, пЯть  минут
вытирает ноги.
     ‘луга положил хлыст на стул и вышел, Ђ хозЯин,  который  не  потрудилсЯ
даже обернутьсЯ, когда он вошел в комнату, и во времЯ разговора ни  разу  не
взглЯнул на него, продолжал свои  размышлениЯ  вслух,  прерванные  было  его
приходом:
     - …сли бы пословица "времЯ - деньги" была справедлива, - промолвил  он,
вертЯ в руках табакерку, Я легко пришел бы к соглашению со всеми кредиторами
и мог бы выплачивать им,.. сейчас, прикинем, сколько же Я мог бы им  уделЯть
в день? Ќу, скажем, послеобеденный: сон - этот час Я пожертвовал бы  охотно,
пусть берут и пользуютсЯ на  здоровье.  “тром,  между  завтраком  и  чтением
газет, Я тоже мог бы выкроить длЯ них час, вече ром, до обеда, - так и быть,
еще один. ‚ыходит три часа в день. ‡а двенадцать месЯцев они таким  способом
взыскали бы с менЯ долг сполна, да еще с процентами; Џожалуй, предложу им...
Ђ, это вы, мой кентавр?
     - џ, - ответил •ью. Ћн, широко шагаЯ, вошел в комнату,  а  за  ним  шла
собака, такаЯ же угрюмаЯ и взлохмаченнаЯ, как он сам. - Ќемалого  труда  мне
стоило прорватьсЯ к вам! ‚ы сами  велели  мне  прийти,  а  когда  Я  пришел,
держите менЯ за дверью, - это как же понимать?
     - Ћчень рад вас видеть, милейший, -  сказал  мистер  —естер,  приподнЯв
голову с подушки и мерЯЯ его с головы до ног равнодушным  взглЯдом.  -  ‚аше
присутствие здесь - лучшее доказательство, что вас не держат за дверью.  Љак
поживаете?
     - •орошо, - ответил •ью, не скрываЯ своего нетерпениЯ.
     - ‚ид у вас цветущий, настоЯщее олицетворение здоровьЯ. ЏрисЯдьте.
     - џ уж лучше постою.
     - Љак хотите, как хотите, мой друг. - Њистер  —естер  встал,  не  спеша
снЯл халат и  сел  перед  зеркалом  за  туалетный  стол.  -  Џожалуйста,  не
стеснЯйтесь.
     ‘казав это самым учтивым и  ласковым  тоном,  он  начал  одеватьсЯ,  не
обращаЯ больше вниманиЯ на гостЯ, который стоЯл растерЯнный,  не  знаЯ,  как
быть дальше, и времЯ от времени хмуро поглЯдывал на него.
     - —то же, хозЯин, вы говорить  со  мной  будете?  -  спросил  он  после
длительного молчаниЯ.
     - ‚ы, видно, не в духе, любезный, немного раздражены. џ  подожду,  пока
вы совершенно успокоитесь. ‚ремЯ терпит.
     ќтот тон подействовал на •ью именно так, как рассчитывал мистер —естер:
он его смутил и лишил уверенности в себе. Ќа грубость он сумел  бы  ответить
тем  же,  за  обиду  отплатил  бы  с  лихвой,  но  это  холодно-любезное   и
равнодушно-пренебрежительное обхождение, спокойный и самоуверенный тон  дали
ему почувствовать его ничтожество лучше, чем самые красноречивые доводы. ‚се
этому способствовало:  контраст  между  его  грубой  и  нескладной  речью  и
гладкими,  спокойными,  но  внушительными  фразами  мистера   —естера,   его
неотесанностью и изысканными манерами  этого  джентльмена,  его  неопрЯтными
лохмотьЯми - и элегантным костюмом того, не виданные им  никогда  роскошь  и
комфорт обстановки и наступившее молчание, во времЯ которого  он  успел  все
заметить и почувствовать себЯ обескураженным... ќто очень часто влиЯет  даже
на людей развитого ума, а на  такого  человека,  как  •ью,  действует  почти
неотразимо, -  и  •ью  был  совершенно  подавлен  и  усмирен;  он  понемногу
придвигалсЯ все ближе к мистеру —естеру и, глЯдЯ через  его  плечо  на  свое
отражение в зеркале,  словно  искал  в  нем  ободрениЯ.  Ќаконец  он  сделал
неуклюжую попытку умилостивить мистера —естера:
     - Ќу, как, вы мне скажете что-нибудь, сэр, или велите уходить?
     - ѓоворите вы, - ответил тот. - ѓоворите, мой друг.  ‚едь  Я  уже  свое
сказал, не так ли? ’еперь Я хочу услышать, что скажете вы.
     - Џослушайте, сэр, - отозвалсЯ •ью со все возрастающим замешательством,
- не мне ли вы перед отъездом из "Њайского  „рева"  оставили  свой  хлыст  и
велели его принести, когда мне надо будет потолковать с вами  насчет  одного
дела?
     - €менно вам, если только у вас нет брата-близнеца, - подтвердил мистер
—естер, бросив взглЯд в зеркало, где отражалось растерЯнное лицо •ью.  -  Ќо
это, Я думаю, мало вероЯтно.
     - Ќу, так вот Я и пришел, сэр, - сказал •ью. €  принес  хлыст,  да  еще
кое-что: письмо, сэр. џ его отнЯл у того, кто должен был его доставить.
     ѓоворЯ это, •ью положил на туалетный стол то  самое  послание,  пропажа
которого так сильно огорчила „олли.
     - ‚ы его силой отнЯли? - спросил мистер —естер, глЯнув  на  письмо  без
малейшего признака интереса или удовлетворениЯ.
     - Ќе совсем, - ответил •ью. - ’олько отчасти.
     - Ђ кто был тот посланец, у которого вы его отнЯли?
     - ќто женщина. „очь слесарЯ ‚ардена.
     - ‚от как! - весело воскликнул мистер —естер. - € что еще  вы  взЯли  у
нее силой?
     - —то еще?
     - „а, что еще? - повторил мистер —естер с расстановкой, таи  как  он  в
эту минуту наклеивал  крошечную  "мушку"  из  липкого  пластырЯ  на  прыщик,
вскочивший в уголку рта.
     - ѓм... Ќу, еще поцелуй, - ответил •ью с запинкой.
     - Ђ еще что? - Ѓольше ничего.
     - Ћднако, - продолжал мистер —естер  так  же  весело  и  непринужденно,
улыбнувшись  раз-другой,  чтобы  проверить,  крепко  ли  пристала  мушка,  -
помнитсЯ, мне говорили о какой-то побрЯкушке... но это такаЯ безделица,  что
вы могли и забыть о ней. Ќе помните, что это было, браслет, кажетсЯ?
     •ью пробормотал себе под нос какое-то ругательство, полез за  пазуху  и
вытащил браслет, обернутый в клок сена. Ћн хотел  положить  и  его  на  стол
рЯдом с письмом, но мистер —естер остановил его.
     - ‚ы же взЯли эту вещь длЯ себЯ, любезный друг,  сказал  он,  -  так  и
оставьте ее себе. џ не вор и не укрыватель краденого, незачем показывать мне
вашу добычу. ‘прЯчьте-ка ее поскорее.  џ  не  хочу  и  видеть,  куда  вы  ее
спрЯчете, - добавил он, отвернувшись.
     - ‚ы не берете  краденого?  -  сказал  •ью  резко,  не  смотрЯ  на  все
возраставший благоговейный страх, который внушал ему мистер —естер. - Ђ  как
же это, сэр? Ћн ударил мощным кулаком по письму.
     - ќто совсем другое дело, - сухо ответил мистер —естер. - € Я  вам  это
сейчас докажу... ‘лушайте, вам, на верное, хочетсЯ  выпить?  •ью  утер  губы
рукавом и подтвердил, что хочетсЯ.
     - ’