! - подтвердил •ью. - ќто Я люблю.
     - џ слыхал, что у мистера  ѓашфорда  замечательнаЯ  памЯть  и  железнаЯ
волЯ, - сказал палач. - Ћн ничего не забывает и ничего не прощает. ‚ыпьем за
его здоровье.
     •ью охотно согласилсЯ - на этот раз он не пролил на пол ни капли. € они
выпили за здоровье секретарЯ, ибо это был человек вполне в их вкусе.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ Џџ’Ђџ

     ‚ то времЯ как низкие люди, покорствуЯ своим дурным страстЯм,  готовили
черное дело и покров религии, которым  прикрывались  гнуснейшие  безобразиЯ,
грозил стать погребальным саваном длЯ всего лучшего и мирного,  что  было  в
тогдашнем обществе, произошло нечто, снова изменившее жизнь  двух  людей,  с
которыми мы давно расстались и к которым нам теперь следует вернутьсЯ.
     ‚  одном  провинциальном  городке  Ђнглии,  жители  которого  кормились
трудами  рук  своих  -  обрабатывали  и  плели  солому  длЯ  шлЯп  и  других
принадлежностей туалета, а также разных украшений - жили  теперь,  скрываЯсь
под вымышленной фамилией, Ѓарнеби и его мать. †или  в  неизменной  бедности,
без всЯких развлечений, но и без особых забот, если не считать тЯжкой борьбы
изо днЯ в день за кусок хлеба насущного, который зарабатывали в  поте  лица.
ЌичьЯ нога не ступала на порог их убогого жилища с тех пор, как они пЯть лет
назад нашли приют под его кровлей,  и  все  эти  годы  они  не  поддерживали
никакого общениЯ с тем миром,  из  которого  бежали.  ‘покойно  трудитьсЯ  и
посвЯтить все силы, всю жизнь своему несчастному  сыну  -  вот  чего  хотела
вдова. € если можно говорить о счастье тех, кого  грызет  тайнаЯ  печаль,  -
миссис ђадж была теперь счастлива. ‘покойствие, покорность судьбе и  горЯчаЯ
любовь к тому, кто так нуждалсЯ в ее любви, составлЯли весь тесный  круг  ее
утешений, и, пока ничто не врывалось в него, она была довольна.
     „лЯ Ѓарнеби времЯ летело стрелой. „ни и годы проносились, не озарЯЯ  ни
единым лучом его разум, и в глубоком  мраке  его  не  видно  было  просвета.
Ѓарнеби часто целыми днЯми сиживал на низенькой  скамеечке  у  огнЯ  или  на
пороге их коттеджа, работал (он  тоже  выучилсЯ  ремеслу,  которым  занЯлась
вдова) и слушал сказки, которые мать рассказывала ему, пытаЯсь этим удержать
его подле себЯ. Ѓарнеби не запоминал их, и выслушаннаЯ вчера сказка назавтра
уже казалась ему новой.  “влеченный  ими,  он  терпеливо  сидел  дома  и,  с
жадностью ребенка внимаЯ всему тому, что рассказывала мать, усердно  работал
от зари до полной темноты, когда уже ничего нельзЯ было разглЯдеть.
     Ќо бывали периоды, когда он отправлЯлсЯ бродить  и  пропадал  где-то  с
раннего утра до вечера, - тогда их скудного заработка едва хватало на еду  и
то самую неприхотливую. ‚ этих местах было очень мало людей праздных,  здесь
даже  детЯм  приходилось  работать,  и  Ѓарнеби  длЯ  прогулок  не   находил
товарищей. „а если бы даже их был целый легион, врЯд ли кто мог  бы  за  ним
угнатьсЯ. Ќо ему вполне  заменЯли  людей  десЯтка  два  соседских  собак.  ‚
сопровождении двух-трех, а иной раз и целых полдюжины этих псов,  которые  с
лаем неслись за ним по пЯтам, он отправлЯлсЯ странствовать  на  целый  день.
Љогда они к ночи возвращались домой, собаки были еле живы  от  усталости,  с
трудом волочили стертые в кровь ноги, а Ѓарнеби назавтра как  ни  в  чем  не
бывало вставал с зарей и опЯть убегал с новой свитой и  вечером  возвращалсЯ
таким же манером. ‚о всех этих экскурсиЯх неизменно участвовал ѓрип, сидЯ  в
своей корзинке за плечами хозЯина, и, если погода бывала хороша  и  компаниЯ
настроена весело, ни одна собака не лаЯла так громко, как этот ворон.
     “довольствиЯ, которым  они  предавались  на  прогулках,  были  довольно
просты. Љорка хлеба и кусочек мЯса, запитые  водой  из  ручьЯ  или  родника,
составлЯли всю их еду. Ѓарнеби любил ходить,  бегать  и  прыгать,  а  устав,
ложилсЯ в высокую траву, или на  меже  среди  зреющих  хлебов,  или  в  тени
какого-нибудь высокого дерева; следил  за  легкими  облачками,  бегущими  по
голубому небу, и слушал серебрЯные трели жаворонка, заливавшегосЯ в  вышине.
Ћн любил рвать полевые цветы  -  Ярко-красные  маки,  хрупкие  колокольчики,
белую  буквицу,  шиповник,  -  наблюдать  за  птицами,  рыбами,   муравьЯми,
червЯками, за кроликами и зайцами, которые стрелой перебегали дальнюю лесную
тропинку и скрывались в чаще. ‚округ были миллионы живых тварей, и  все  они
интересовали Ѓарнеби. ‹ежа в траве, он подстерегал их и, когда они  убегали,
хлопал в ладоши и кричал от восторга. Ђ когда  их  поблизости  не  было  или
надоедало следить за ними - как  приЯтно  было  любоватьсЯ  игрой  солнечных
лучей, которые косо скользили между листьев,  а  потом  прЯтались  где-то  в
глубине леса, где трепещущие ветви деревьев словно купались и  плескались  в
озере расплавленного серебра.
     ђадовали Ѓарнеби и сладкие ароматы лета,  нежное  благоухание  цветущих
полей  клевера  и  бобов,  свежий  запах  влажных  листьев  и  мха,   полный
таинственной жизни трепет деревьев и беспрерывнаЯ смена теней. Ђ  когда  он,
утомленный, изнемогаЯ от блаженства, закрывал глаза, на смену тихим радостЯм
приходила дремота. “баюканный музыкой легкого ветерка,  Ѓарнеби  засыпал,  и
все вокруг сливалось длЯ него в дивный сон.
     €х хижина - ибо жилище это трудно назвать иначе  -  стоЯла  на  окраине
городка, неподалеку от большой дороги, но в месте глухом и уединенном,  куда
во всЯкое времЯ года  только  случайно  забредал  какой-нибудь  путник.  Џри
домике был разбит  небольшой  садик,  содержавшийсЯ  в  порЯдке,  -  за  ним
ухаживал Ѓарнеби, когда на него находили припадки усердиЯ. Ђ мать  трудилась
без устали дома и вне дома, чтобы прокормить себЯ и  сына,  и  ни  град,  ни
дождь, ни снег, ни жаркое солнце не могли помешать ей.
     Џрошлое осталось далеко позади, и как ни мало она надеЯлась  и  мечтала
побывать  когда-нибудь  опЯть  в  родных  местах,  ее,  по-видимому,  мучило
необъЯснимое желание узнать, что творитсЯ в этом покинутом ею бурном мире. ‘
жадностью подбирала она каждую брошенную газету, ловила каждый слух,  каждую
весть из ‹ондона. ‚олнение, которое эти известиЯ вызывали в ней, было далеко
не радостным, лицо ее в такие минуты выражало сильнейшее смЯтение  и  страх,
но чувства эти ничуть не уменьшали жадного любопытства. ‚  ненастные  зимние
вечера, когда ветер выл и бесновалсЯ вокруг дома, на лице  вдовы  поЯвлЯлось
прежнее выражение застывшего ужаса, и ее трЯсло, как  в  лихорадке.  Ѓарнеби
редко замечал это: она ценой  огромных  усилий  всегда  брала  себЯ  в  руки
прежде, чем сыну бросалась в глаза перемена в ней.
     ѓрип был далеко не праздным  и  не  бесполезным  членом  этого  бедного
семейства. Ћтчасти уроки Ѓарнеби, отчасти же свойственнаЯ этой  породе  птиц
способность живо все схватывать и  большаЯ  наблюдательность  помогли  ѓрипу
стать таким мудрым и ученым, что он прославилсЯ на много миль вокруг. Ћ  его
красноречии и удивительных талантах  шла  молва  повсюду,  и  посмотреть  на
чудо-ворона приходило немало людей, а  так  как  никто  из  них  не  забывал
вознаградить его за стараниЯ (если ему угодно бывало дать представление, что
случалось не  всегда,  ибо  гении  капризны),  то  его  заработок  составлЯл
изрЯдную долю доходов семьи. ‚орон как будто сам понимал  это  и  знал  себе
цену: сохранЯЯ полную свободу и непринужденность наедине  с  Ѓарнеби  и  его
матерью, он  в  присутствии  посторонних  напускал  на  себЯ  необыкновенную
важность и никогда не снисходил до даровых - представлений, -  разве  только
клюнет в ногу уличного мальчишку  (его  любимое  развлечение),  заклюет  при
случае одного-двух цыплЯт или сожрет обед какой-нибудь из соседских собак, -
даже самым злым из них он внушал трепет и величайшее почтение.
     ’ак шло времЯ, и ничто не нарушало и не менЯло их образа жизни.  Љак-то
летним вечером, в июне, Ѓарнеби и  его  мать  отдыхали  в  своем  садике  от
дневных трудов. “ миссис ђадж еще лежала на коленЯх работа, а на земле  была
рассыпана солома. Ѓарнеби стоЯл, опираЯсь  на  лопату,  и  любовалсЯ  Яркими
красками заката, тихонько напеваЯ что-то.
     - Љакой славный вечер, - правда, мама? …сли бы у нас в карманах звенело
хоть немножко того золота, что рассыпано в небе, мы стали бы богачами на всю
жизнь.
     - Ѓудем довольны тем, что имеем, - спокойно улыбаЯсь, сказала  мать.  -
Ќе надо нам золота, не будем и думать о нем, даже если бы оно лежало  у  нас
под ногами. Ќам и так хорошо.
     - •орошо-то хорошо, - отозвалсЯ Ѓарнеби. Ћн по-прежнему стоЯл, скрестив
руки на лопате, и задумчиво смотрел на закат, -  но  с  золотом  лучше.  Љак
жаль, что Я не знаю, где его достать. Ѓудь оно у нас, мы с ѓрипом сумели  бы
многое сделать, уж в этом не сомневайсЯ!
     - Ђ что бы вы стали делать с этим золотом? - спросила миссис ђадж.
     - „а мало ли что! Њы бы нарЯдно оделись - не ѓрип, конечно, а ты и Я, -
завели бы лошадей, собак, накупили пестрой богатой одежды и красивых перьев.
- Њы не работали бы, как теперь, и жили бы припеваючи. Ћго, поверь, мама, уж
мы бы придумали, что делать с золотом, мы употребили бы его с пользой!  …сли
б только знать, где оно лежит, Я не пожалел бы сил и откопал его!
     - Ќет, ты еще не знаешь, - миссис ђадж встала и положила руку на  плечо
сыну, - ты не знаешь, Ѓарнеби, как грешили люди ради  золота,  а  потом  они
узнавали - слишком поздно, - что оно блестит так Ярко  только  издали,  а  в
руках у людей терЯет весь свой блеск.
     - ‚от как! - Ѓарнеби все с тем же сосредоточенным вниманием смотрел  на
закат. - Ђ все-таки, мама, хотелось бы попробовать...
     - ђазве ты не видишь, какое оно красное? - возразила мать. -  ќто  цвет
крови: ни на чем нет столько крови, как на золоте. Ѓеги от него. Ќам с тобой
больше, чем кому бы то ни было, следует ненавидеть даже это слово. ’ы забудь
о нем и думать, родной! €з-за него нам на долю выпало такое горе, какое мало
кто знал в жизни, да и не дай бог никому узнать. ‹учше мне сойти в могилу  с
тобой вместе, чем увидеть тебЯ когда-нибудь в погоне за золотом.
     Ѓарнеби на мгновение отвел глаза от неба и удивленно посмотрел на мать.
‡атем, попеременно глЯдЯ то на багровую полосу заката, то на родимое пЯтно у
себЯ на руке, словно сравниваЯ их цвет, он вдруг стал  серьезен;  он  хотел,
видно, задать матери какой-то  вопрос,  но  тут  нечто  новое  отвлекло  его
неустойчивое внимание, и он тотчас забыл о своем намерении.
     ‡а изгородью, отделЯвшей их садик от проселочной дороги, стоЯл какой-то
мужчина без  шапки,  в  запыленной  одежде  и  таких  же  пыльных  башмаках.
Ћсторожно наклонЯсь вперед, он, казалось, прислушивалсЯ  к  их  разговору  и
ждал случаЯ вставить слово. ‹ицо его тоже было обращено в сторону  пылавшего
заката, но заметно было, что человек слеп и не видит его.
     - „а будут благословенны ваши голоса, - промолвил, наконец, прохожий. -
‘лушаЯ их, Я сильнее  чувствую  красоту  вечера.  Ћни  заменЯют  мне  глаза.
ѓоворите же еще, порадуйте сердце бедного странника.
     - “ вас разве нет поводырЯ? - спросила вдова после некоторого молчаниЯ.
     - ’олько этот, - отвечал он, указываЯ посохом на солнце. - Ђ  в  ночную
пору мне иногда указывает путь  другой  поводырь,  послабее,  но  сейчас  он
отдыхает.
     - €здалека ли идете?
     - „а, Я прошел  длинный  и  трудный  путь,  -  сказал  прохожий,  качаЯ
головой. - € Я устал, очень устал... ‘ейчас Я палкой  нащупал  бадью  вашего
колодца. Ѓудьте так добры, леди, дайте мне глоток воды.
     - ‡ачем вы менЯ величаете "леди"?  -  сказала  вдова.  -  Њы  такие  же
беднЯки, как и вы.
     - џ могу судить о людЯх только по их речам, а ваша речь так  вежлива  и
приЯтна на слух. џ ведь  не  вижу,  как  вы  одеты,  и  отличить  дерюгу  от
тончайшего шелка могу разве только на ощупь.
     - Џойдемте! ‚от сюда, - сказал Ѓарнеби. Ћн успел  выйти  за  калитку  и
стоЯл сейчас вплотную около слепого. -  „авайте  руку.  ’ак  вы  слепой,  и,
значит, вокруг вас всегда темно? Ђ вам  не  страшно  в  темноте?  ‚ы  видите
иногда во сне много-много лиц, которые скалЯт зубы и что-то бормочут?
     - “вы, Я не вижу ничего, - ответил слепой, - ни наЯву, ни во сне.
     Ѓарнеби с интересом посмотрел на его глаза и даже потрогал их пальцами,
как любопытный ребенок, затем повел его к дому.
     - ‡начит, вы пришли издалека? - сказала вдова, встречаЯ гостЯ. - Ќо как
же вы находили дорогу?
     - Ќедаром говоритсЯ, что привычка и нужда хоть кого научат, - промолвил
слепой и, сев на стул, к которому Ѓарнеби подвел его, положил шапку и  палку
на кирпичный пол. - „ай бог,  чтобы  ни  вам,  ни  вашему  сыну  никогда  не
пришлось у них учитьсЯ. Ћх, какие это суровые учителЯ!
     - Ќо вы все же сбились с большой дороги, - сочувственно заметила вдова.
     - ‚озможно, возможно. -  ‘лепой  вздохнул,  но  едва  заметнаЯ  усмешка
скользнула по его лицу. - —то поделаешь, дорожные  столбы  и  указатели  мне
ничего не говорЯт. „а, похоже, что Я заплуталсЯ. Ѓольшое спасибо вам за  то,
что позволили мне отдохнуть у вас и утолить жажду.
     ‘ этими словами он поднес ко рту кружку  с  водой.  ‚ода  была  свежаЯ,
холоднаЯ, кристально-чистаЯ, но, видно, страннику не пришлась по вкусу,  или
жажда вовсе не так уж его томила, - он только омочил в ней губы  и  отставил
кружку.
     Ќа шее у него, на длинном ремне, висел какой-то мешок или  котомка  длЯ
провизии. Њиссис ђадж положила  перед  ним  на  стол  хлеб  и  сыр,  но  он,
поблагодарив ее, объЯснил, что добрые люди сегоднЯ уже дали ему поесть, и он
не голоден. ‘казав это, он развЯзал свою суму и достал  несколько  пенсов  -
видимо, все, что в ней было.
     - Њогу Я попросить,  -  он  повернулсЯ  туда,  где  стоЯл  Ѓарнеби,  не
сводивший с него глаз, - чтобы тот, кому небо даровало зрение, купил мне  на
эти деньги хлеба на  дорогу?  Ѓлагослови,  господь,  молодые  ноги,  которые
потрудЯтсЯ длЯ менЯ, беспомощного калеки.
     Ѓарнеби посмотрел на мать, она утвердительно кивнула  ему  в  ответ,  и
через  минуту  он   умчалсЯ   выполнЯть   поручение.   ‘лепой   настороженно
прислушивалсЯ к его удалЯвшимсЯ  шагам  долго  еще  после  того,  как  вдова
перестала их слышать, и вдруг сказал, совершенно переменив тон:
     - ‘лепота, знаете ли, мэм, бывает разного сорта и разной степени.  …сть
слепота супружескаЯ - быть может, она вам знакома по собственному опыту? ќто
слепота упрЯмаЯ, слепота людей,  которые  сами  себе  завЯзали  глаза.  …сть
слепота политических деЯтелей, - это  слепота  бешеного  быка,  очутившегосЯ
среди полка солдат в красных мундирах. …сть слепаЯ доверчивость юности,  это
слепота новорожденных котЯт, у которых еще не открылись глаза на  мир.  …сть
физическаЯ слепота,  мэм,  -  вот  Я  поневоле  могу  служить  ее  наглЯдным
примером. €, наконец, мэм, есть слепота умственнаЯ, как  у  вашего  славного
сына. Ђ так как у таких слепцов бывают  иногда  проблески  рассудка,  то  их
слепоте врЯд ли можно вполне доверЯть. Џотому-то, мэм,  Я  и  позволил  себе
услать на короткое времЯ вашего сына, пока мы с вами  тут  кое-что  обсудим.
ќту предосторожность Я принЯл исключительно из  деликатности  и  вниманиЯ  к
вам, так что вы, конечно, менЯ простите.
     Ћкончив свою  витиеватую  речь,  слепой  достал  из-за  пазухи  плоскую
глинЯную  флЯжку  и,  вытащив  зубами  пробку,  долил  изрЯдную  порцию   ее
содержимого в кружку с водой. ‡атем, галантно объЯвив, что пьет за  здоровье
хозЯйки и всех женщин вообще, осушил кружку  и,  с  наслаждением  причмокнув
губами, поставил ее на стол.
     - џ - гражданин мира, мэм, - сказал он, закупориваЯ флЯжку,  -  и  этим
объЯснЯетсЯ мое поведение, которое могло показатьсЯ вам  несколько  вольным.
‚ы, разумеетсЯ, спрашиваете себЯ, кто Я  такой  и  что  привело  менЯ  сюда.
•орошо знаЯ человеческую душу, Я угадал  это,  хотЯ  не  могу  читать  ваших
чувств по лицу.  ‚аше  любопытство,  мэм,  будет  немедленно  удовлетворено.
Ќе-ме-дленно!
     Ћн шлепнул ладонью по флЯжке, спрЯтал ее под кафтан, перекинул ногу  за
ногу, скрестил руки, уселсЯ поудобнее и тогда только опЯть заговорил.
     Џеремена в его тоне и манерах была настолько разительна и неожиданна, и
эта откровеннаЯ наглость так не вЯзалась  с  его  физической  беспомощностью
(ибо мы привыкли в тех, кто обижен природой, встречать вместо отнЯтой у  них
физической способности нечто высшее, не от мира сего),  что  миссис  ђадж  в
испуге не могла выговорить ни слова. ‘лепой помолчал, ожидаЯ ответа, но,  не
дождавшись, продолжал:
     - ‘ударынЯ, моЯ фамилиЯ ‘тэгг. Ћдин из моих друзей  вот  уже  пЯть  лет
жаждет чести увидетьсЯ с вами,  и  Я  пришел  по  его  поручению.  ђазрешите
шепнуть вам на ушко имЯ этого джентльмена. —ерт возьми, разве вы глухи, мэм?
‚ы не слышали, что Я сказал? џ хочу шепнуть вам на ухо имЯ моего друга.
     - Њожете не называть его, - сказала вдова, подавлЯЯ вздох. - џ  отлично
знаю, кто вас послал.
     - Ќет, мэм, мне честь дорога, и Я хочу, чтобы в моих полномочиЯх  никто
не мог усомнитьсЯ, - тут слепой ударил  себЯ  в  грудь.  -  џ  позволю  себе
все-таки назвать этого джентльмена... Ќет, нет,  не  вслух,  -  добавил  он,
уловив, должно быть, чутким ухом невольный жест  миссис  ђадж.  -  ‘  вашего
позволениЯ, мэм, Я шепну его вам на ухо.
     Ћна подошла и наклонилась к нему. ‘лепой шепнул ей одно слово,  и  она,
ломаЯ руки, заметалась по комнате, как безумнаЯ. Ђ  он  преспокойно  вытащил
опЯть свою флЯжку, налил себе новую порцию, потом спрЯтал флЯжку и, времЯ от
времени отхлебываЯ из кружки,  молча  следил  за  миссис  ђадж,  поворачиваЯ
голову туда, где слышались ее шаги.
     - Ћднако вы не  разговорчивы,  милаЯ  вдовушка,  -  сказал  он  немного
погодЯ, в промежутке между двумЯ глотками. - ЏридетсЯ,  видно,  толковать  в
присутствии вашего сына.
     - —его вы от менЯ хотите? - спросила она. - —то вам нужно?
     - Њы бедны, вдовушка, мы очень нуждаемсЯ, - ответил он, протЯнув к  ней
правую руку и выразительно тыча большим пальцем в ладонь.
     - Ѓедны! - воскликнула она. - Ђ Я не бедна?
     - ‘равнениЯ тут ни к чему, - возразил слепой. -  Ќичего  Я  не  знаю  и
знать не хочу. џ сказал: мы бедны. „ела моего друга не блестЯщи, и мои тоже.
…сли вы не откупитесь, мы будем настаивать на своих правах. Ќу,  да  вы  это
понимаете не хуже менЯ, к чему же лишние разговоры?
     Њиссис ђадж все  еще  металась  из  угла  в  угол.  Ќаконец  она  круто
остановилась перед слепым и спросила:
     - Ћн близко?
     - Ѓлизехонько. ђукой подать.
     - ’огда Я пропала!
     - Ќе пропали, моЯ милаЯ, а нашлись. Ќу, что же, позвать его?
     - Ѓоже упаси! - вскрикнула она, содрогнувшись.
     - Ћтлично, как хотите. (‡а минуту перед тем слепой  сделал  вид,  будто
хочет встать и уйти, теперь же он снова развалилсЯ на стуле, вытЯнув  ноги.)
џ думаю, мы обойдемсЯ без него. ’ак вот: оба мы хотим жить. —тобы жить, надо
есть и пить. Ђ на еду и питье нужны деньги. џсно?
     - „а вы знаете ли, как мы бедны, в какой мы нужде? Ќет, не знаете, да и
где вам знать это? …сли бы вы  были  ‡рЯчим  и  могли  увидеть  нашу  убогую
лачугу, вы бы сжалились надо мной.  Ћх,  неужели  собственное  несчастье  не
смЯгчило вашего сердца и вы не пощадите менЯ?
     ‘лепой щелкнул пальцами.
     - Ћб ртом не может быть и речи, мэм! Ќет, нет, и речи быть не может!  “
менЯ нежнейшее сердце на свете, да что толку? ќтим  сыт  не  будешь.  Ќемало
есть джентльменов, которых вывозит дубоваЯ башка, но мЯгкое сердце -  только
великаЯ помеха в жизни. ‘лушайте, что Я вам скажу. џ пришел к вам  по  делу,
нежные чувства тут ни при чем. џ ваш общий друг и хочу уладить все наилучшим
образом. Ђ это вполне возможно. ‚ том, что вы  сильно  нуждаетесь,  вы  сами
виноваты. “ вас есть друзьЯ, которые всегда готовы помочь вам. Њой  приЯтель
в самом тЯжелом положении, он одинок и беден, а так как вас с ним  свЯзывают
общие интересы, он, естественно, ждет от вас помощи. џ приютил его и  кормил
долгое времЯ (ибо, как Я уже вам говорил, у менЯ  нежное  сердце)  и  вполне
одобрЯю его решение. “ вас всегда был кров над головой,  а  он  -  бездомный
изгнанник. “ вас есть сын, утеха и  опора,  у  него  -  ни  одного  близкого
человека. Ќесправедливо, чтобы все выгоды были у одной  стороны.  ‚ы  с  ним
плывете в одной лодке, так надо распределить балласт немного равномернее.
     Њиссис ђадж хотела что-то сказать, но слепой, не  дав  ей  вставить  ни
слова, продолжал:
     - Ђ сделать это можно только  одним-единственным  способом:  вы  должны
времЯ от времени уделЯть моему другу малую толику своих  доходов.  €  Я  вам
очень советую согласитьсЯ на это. Ќасколько Я  знаю,  он  не  питает  к  вам
никакой вражды. •отЯ вы не раз обходились с ним  жестоко  и,  скажем  прЯмо,
выгонЯли его вон, он к вам так расположен, что, если даже вы и на  этот  раз
обманете его ожиданиЯ, он, Я думаю, все  же  не  откажетсЯ  взЯть  под  свое
попечение сына и сделать из него человека.
     Џоследние слова он выразительно подчеркнул и замолк,  словно  проверЯЯ,
какое они произведут впечатление. Њиссис ђадж плакала и ничего не отвечала.
     - Ђ вашего сынка можно склонить к чему угодно, - сказал слепой как бы в
раздумье. - €  он  не  прочь  попытать  счастьЯ  в  жизни,  если  судить  по
сегоднЯшнему разговору с вами, который Я слышал  из-за  изгороди.  ‚путаетсЯ
еще в какую-нибудь  передрЯгу!  Ќу,  решайтесь  же!  Љоротко  говорЯ,  моему
приЯтелю крайне нужны двадцать фунтов. …сли вы отказались от пенсии,  значит
и уделить ему такую мелочь  вам  нетрудно.  Ќе  хотелось  бы  причинЯть  вам
неприЯтности. ‚ы, кажетсЯ, здесь хорошо устроились  и,  чтобы  все  осталось
по-старому, стоит раскошелитьсЯ. „вадцать  фунтов,  милаЯ  вдовушка,  -  это
очень скромное требование. ‚ы знаете, где их добыть, - напишите туда, и  вам
их пришлют следующей почтой. „вадцать фунтов!
     Њиссис ђадж снова попыталась ответить, но он тотчас перебил ее:
     - Ќе торопитесь решать, чтобы потом  не  каЯтьсЯ.  Џодумайте.  „вадцать
фунтов из чужого кармана - какой пустЯк! Џоразмыслите, а Я подожду. Њне не к
спеху. ‚ечер близко, и мне все равно придетсЯ заночевать, если не здесь,  то
где-нибудь  поблизости.  „вадцать  фунтов!  „аю  вам   двадцать   минут   на
размышление, по минуте на каждый фунт, - этого более чем достаточно. Ђ Я тем
временем пойду подышу свежим воздухом, - очень  приЯтнаЯ  погода  в  здешних
местах.
     ЌащупываЯ палкой дорогу, он пошел к двери, захватив с  собой  стул.  Ќа
дворе он уселсЯ под развесистой жимолостью, вытЯнув ноги через порог,  чтобы
никто не мог ни войти в дом, ни выйти без  его  ведома,  достал  из  кармана
трубку, огниво, кремень и закурил. Ѓыл чудесный тихий вечер  -  в  эту  пору
года  сумерки  бывают  особенно  хороши.  ЏускаЯ  из  трубки  дым,  медленно
поднимавшийсЯ кольцами в воздух, вдыхаЯ благодатный  аромат  цветов,  слепой
сидел в непринужденной позе (можно было подумать, что он у себЯ дома и живет
здесь всю жизнь), ожидаЯ ответа вдовы и возвращениЯ Ѓарнеби.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ …‘’Ђџ

     Љогда  Ѓарнеби  вернулсЯ  с   хлебом,   даже   его,   кажетсЯ,   удивил
благочестивый странник, расположившийсЯ у них совсем как дома  и  безмЯтежно
покуривавший трубочку, - особенно когда этот почтенный старец, взЯв от  него
хлеб, вместо того чтобы уложить его в свою котомку, как  драгоценный  запас,
небрежно бросил его на стол и, достав флЯжку, пригласил Ѓарнеби  присесть  и
выпить с ним.
     - Љак видите, у менЯ с собой всегда есть  что-нибудь  подкреплЯющее,  -
сказал он. - Ћтведайте-ка. —то, нравитсЯ?
     Ѓарнеби хлебнул и так сильно раскашлЯлсЯ, что у него слезы выступили на
глазах, но ответил утвердительно.
     - ‚ыпейте еще, - предложил слепой. - ‘мелее! Ќе  часто  приходитсЯ  вам
пробовать такую прелесть, а?
     - Ќе часто? - повторил Ѓарнеби. - „а никогда.
     - „енег не хватает? - спросил слепой со вздохом. - „а-а,  обидно.  ‚аша
беднаЯ мать была бы счастливее, если бы у вас было больше денег.
     - ‚от это самое и Я ей говорил как раз сегоднЯ, перед  вашим  приходом,
когда небо было в золоте, - сказал Ѓарнеби, придвинувшись к слепому и  жадно
глЯдЯ ему в лицо. - ‚ы не знаете какой-нибудь способ разбогатеть? Љак бы мне
тоже узнать его!
     - Љакой-нибудь способ? „а их сотнЯ!
     - Ќеужели правда? Ђ какие?.. Ќу, ну, мама, Я ведь ради  тебЯ  хочу  это
узнать, а вовсе не длЯ себЯ! ‘кажите, что же надо делать?
     ‘лепой  с  выражением  торжества  повернулсЯ  туда,  где  в  безмолвном
отчаЯнии стоЯла миссис ђадж.
     - ‚идишь ли, дружок, домоседам золота никогда не добыть.
     - „омоседам! - воскликнул Ѓарнеби, хватаЯ его за рукав. - „а Я вовсе не
домосед. Ќет, нет, вы ошибаетесь. џ часто встаю раньше солнца  и  убегаю  из
дому, а возвращаюсь, когда оно уже ушло на покой. џ прихожу  в  лес  раньше,
чем солнце заглЯнет в его тенистую чащу, и часто серебрЯнаЯ луна еще застает
менЯ там, когда выходит из-за ветвей, чтобы полюбоватьсЯ на вторую луну, ту,
что живет в воде. € где бы Я ни бродил, Я  всегда  ищу  в  траве  и  мху  те
блестЯщие денежки, ради которых мама работает с утра до ночи, а когда их  не
было, проливала столько слез. Љогда Я засыпаю в тени, Я вижу их во сне;  мне
снитсЯ, что Я откапываю их целые груды, что высмотрел их  под  кустами,  где
они сверкают, как роса на листьЯх. Ќо наЯву Я нигде,  нигде  их  не  нахожу.
‘кажите, где же прЯчетсЯ золото? џ пойду туда, хотЯ бы пришлось  идти  целый
год, потому что, когда Я  вернусь  домой  с  золотом,  она  повеселеет.  Ќу,
говорите же. ђасскажите мне, что вы знаете о нем, Я готов слушать  хоть  всю
ночь.
     ‘лепой слегка провел рукой по лицу бедного помешанного. “бедившись, что
Ѓарнеби сидит, опершись локтЯми на стол, а подбородком - на скрещенные руки,
подавшись вперед в позе нетерпеливого  ожиданиЯ,  он  помолчал  минуту,  как
будто длЯ того, чтобы дать миссис ђадж  хорошенько  заметить  это,  а  потом
сказал:
     - ‚идишь ли, удалец, золото можно найти только в шумном, веселом  мире,
а не в той глуши, где ты живешь. Ћно там, где толпы людей, где кипит жизнь.
     - —удесно! - воскликнул Ѓарнеби, потираЯ руки. - ќто Я  люблю,  и  ѓрип
тоже. „а, да, это замечательно и нам обоим придетсЯ по вкусу.
     - ‡олото есть в таких местах, которые нравЯтсЯ  молодым  людЯм,  и  там
добрый сын за один месЯц может сделать длЯ  своей  матери,  да  и  длЯ  себЯ
самого больше, чем здесь за целую жизнь - конечно в том случае, если у  него
есть друг и советчик, - сказал слепой.
     - ‘лышишь, мама? - восторженно крикнул Ѓарнеби, оглЯдываЯсь на мать.  -
€ не говори мне больше, что золото не нужно нам, даже если оно будет  лежать
у нас под ногами. Џочему же мы так нуждаемсЯ? Џочему ты так тЯжело работаешь
с утра до ночи?
     - Џравильно, - поддержал его слепой. - Џравильно! Ќу, что же,  мэм,  вы
ничего не отвечаете?.. ‚ы еще не решились? - добавил он с расстановкой.
     - Ќам надо поговорить с глазу на глаз.
     - •орошо. ‚озьмите менЯ за рукав, - сказал ‘тэгг, вставаЯ из-за  стола,
- и ведите куда хотите. Ќе унывай, дружок Ѓарнеби! Њы еще потолкуем с  тобой
насчет этого - ты мне очень полюбилсЯ. Џодожди  менЯ  здесь.  Ќу,  пойдемте,
вдовушка.
     Њиссис ђадж вывела его в садик, и там они остановились.
     - Ћн выбрал себе подходЯщего посредника, - сказала она,  едва  переводЯ
дух. - ‚ы достойны того, кто вас послал.
     - џ передам ему ваши слова, - ответил ‘тэгг. - Ћн вас почитает и  после
вашей похвалы еще больше (если это возможно) будет ценить менЯ.  €так,  мэм,
мы отстаиваем свои права.
     - Џрава! „а знаете ли вы, что стоит мне сказать слово, и...
     - Ќу, что же вы не  договариваете?  -  спокойно  спросил  слепой  после
долгого молчаниЯ. - ‡наю ли Я, что стоит вам сказать слово - и  моему  другу
придетсЯ протанцевать в воздухе последнюю фигуру плЯски жизни? „а, знаю.  Ќу
и что же? ‚ы этого слова никогда не скажете, вдовушка!
     - ‚ы в этом уверены?
     - ‚полне. ’ак уверен, что не стану и обсуждать этот вопрос! Ќе за тем Я
сюда пришел. ЏовторЯю - мы либо  вернем  себе  наши  права,  либо  потребуем
отступного. € не тЯните, иначе Я вернусь к моему юному другу, ибо Я  глубоко
сочувствую ему и хочу  научить  его,  как  добывают  золото.  ‡наю,  что  вы
скажете, - добавил он торопливо, - можете не повторЯтьсЯ. ‚ас удивлЯет,  как
это Я, слепой, не хочу пожалеть вас? Ќет, не пожалею! Џочему  Я,  живущий  в
вечном мраке, должен быть добрее зрЯчих? ‘ какой стати?  —то  же,  разве  Я,
безглазый, обЯзан богу большим,  чем  вы,  которым  он  дал  глаза?  ‚се  вы
считаете долгом ужасатьсЯ, когда слепой ворует, плутует,  разбойничает.  Ќу,
как же, ведь слепому, который еле кормитсЯ  на  те  жалкие  гроши,  что  ему
бросают на улице прохожие, это  менее  простительно,  чем  вам,  хотЯ  вы  -
зрЯчие, вы можете работать  и  не  нуждаетесь  в  подачках.  Ћх,  будьте  вы
проклЯты! ‚ы, обладающие всеми  пЯтью  чувствами,  разрешаете  себе  грешить
вволю, а от нас, калек, лишенных самого  главного  и  вынужденных  кормитьсЯ
своим несчастьем, требуете высокой добродетели! ‚от оно, истинное милосердие
и справедливость богачей к обездоленным везде, во всем мире!
     Ћн замолчал, услышав, что в руках у миссис ђадж зазвенели деньги.
     - Ђга! - воскликнул он, сразу переменив тон. - ‚от  ќто  дело!  ’ак  мы
быстрее договоримсЯ, вдовушка.
     - ‘начала ответьте мне на один вопрос, -  сказала  миссис  ђадж.  -  ‚ы
сказали, что он близко. ‡начит, из ‹ондона он ушел?
     - ђаз он здесь, моЯ милаЯ,  следовательно  там  его  нет,  -  отозвалсЯ
слепой.
     - ‚ы отлично понимаете, о чем Я спрашиваю. џ хочу знать, навсегда ли он
оставил ‹ондон.
     - „а. „альнейшее пребывание там  грозило  ему  неприЯтностЯми.  ‚от  по
этой-то причине он и ушел.
     - ‘лушайте, - миссис ђадж стала отсчитывать монеты, кладЯ  их  одну  за
другой на скамью подле слепого. - ‘читайте.
     - есть, - сказал тот, внимательно прислушиваЯсь к  звону  монет.  -  Ђ
еще?
     - ќто все мои сбережениЯ за пЯть лет: тут шесть гиней.
     Ћн протЯнул руку, взЯл у нее  одну  монету,  тщательно  взвесил  ее  на
ладони, попробовал на зуб, постучал ею по скамье. ‡атем сделал  миссис  ђадж
знак, чтобы она подала ему остальные.
     - џ экономила на всем и с трудом скопила эти  деньги  на  черный  день,
когда болезнь или смерть разлучит менЯ с сыном и он останетсЯ один. —тобы их
скопить, Я часто голодала, вечно работала, не даваЯ себе  роздыху.  …сли  вы
способны взЯть их у менЯ, - берите, но с условием, что вы тотчас  же  уйдете
отсюда, не входЯ больше в дом, где он сидит и ждет вас.
     - есть гиней, - слепой покачал головой.  -  •отЯ  бы  они  были  самые
полновесные из всех монет на свете,  тут  еще  очень  много  не  хватает  до
двадцати фунтов.
     - ‚ы же знаете, - чтобы достать столько денег, Я должна написать людЯм,
которые живут очень далеко отсюда, и дождатьсЯ ответа. Ќа это нужно времЯ.
     - Ќу, сколько? „ва днЯ? - сказал слепой.
     - Ѓольше.
     - —етыре?
     - ЌеделЯ. Џриходите через неделю в этот же час, но в  дом  не  входите.
†дите менЯ на углу.
     - Ђ вы придете туда? - спросил слепой, хитро прищурившись.
     - Љонечно. Људа же Я от вас скроюсь? Џо вашей милости  Я  стала  нищей,
отдала все, что с таким трудом сберегла, длЯ  того  только,  чтобы  остатьсЯ
жить здесь, - так неужели вам этого недостаточно?
     - ѓм! Ќу, ладно,  -  сказал  слепой  после  некоторого  размышлениЯ.  -
Џоверните менЯ лицом к тому месту, про которое вы говорите,  и  выведите  на
дорогу... ’ак это здесь?
     - „a.
     - ‡начит, ровно через неделю с сегоднЯшнего днЯ, после захода солнца. €
помните о том, кто ждет вас в доме. Ќу, пока до свиданьЯ!
     Ћна не ответила, да он и не стал  ждать  ответа  и  медленно  пошел  по
дороге. Џо временам на ходу оборачивалсЯ или останавливалсЯ,  прислушиваЯсь,
- видно, проверЯл, не следЯт ли за ним. ‚ечерние тени  быстро  сгущались,  и
скоро слепой скрылсЯ во мраке. Ќо вдова  все-таки  прошла  весь  проулок  из
конца в конец и только когда убедилась, что ‘тэгг действительно ушел,  вошла
в дом, поспешно заперла двери и закрыла окно.
     - —то ты делаешь, мама? € где же слепой? - спросил Ѓарнеби.
     - “шел.
     - “шел! - крикнул Ѓарнеби, вскакиваЯ с места. - Ђ мне  непременно  надо
еще поговорить с ним. Џо какой дороге он пошел?
     - Ќе знаю, - ответила мать и обнЯла его. - Ќе  выходи  больше  сегоднЯ.
‚округ дома бродЯт привидениЯ.
     - Ћй, неужели? - спросил Ѓарнеби испуганным шепотом.
     - „а. € ходить опасно. Ђ завтра мы совсем уйдем отсюда.
     - “йдем? Ђ как же дом? € наш огород?
     - ‚се равно. “йдем завтра на заре.  Ќужно  идти  в  ‹ондон.  ‚о  всЯком
другом месте нас легко найти, а в  таком  большом  городе,  как  ‹ондон,  мы
затерЯемсЯ бесследно. €з ‹ондона пойдем  дальше  и  поселимсЯ  где-нибудь  в
новом месте.
     Ѓарнеби не надо было долго уговаривать, он готов был примиритьсЯ с  чем
угодно, если это сулило какую-нибудь перемену. ‚ первый момент он  пришел  в
дикий восторг, минуту спустЯ  опечалилсЯ  при  мысли  о  разлуке  со  своими
друзьЯми - собаками, потом опЯть развеселилсЯ, потом вспомнил слова матери о
привидениЯх, сказанные длЯ того, чтобы помешать ему выйти из дому, и в ужасе
засыпал ее самыми нелепыми вопросами. ‚ конце концов беспечность взЯла верх,
он лег, не раздеваЯсь, чтобы утром быть в полной  готовности,  и  скоро  уже
крепко спал у чуть тлевшего на очаге огнЯ.
     Ђ мать оставалась на страже. ‚сю ночь  просидела  она  подле  него,  не
смыкаЯ глаз. Џри каждом легком шуме ветра ей  чудились  за  дверью  знакомые
шаги, которых она так боЯлась, или казалось, что чьЯ-то рука стучит щеколдой
у двери. € эта мирнаЯ летнЯЯ ночь была длЯ нее ночью ужасов.
     Ќаконец  наступил  желанный  день.  Ћкончив  все  сборы  и  со  слезами
помолившись богу, она разбудила Ѓарнеби, который весело вскочил  при  первом
ее оклике.
     “зелок с одеждой был совсем не тЯжел, а нести ѓрипа  было  длЯ  Ѓарнеби
самой приЯтной обЯзанностью. Љак  только  первые  лучи  солнца  брызнули  на
землю, мать и сын закрыли за собой двери покинутого ими дома и  двинулись  в
путь. Ќебо было Ясно-голубое, воздух свеж и напоен тысЯчью ароматов. Ѓарнеби
шагал, глЯдЯ вверх, и  веселилсЯ  от  всей  души.  ‚  такие  дни  он  обычно
предпринимал дальние прогулки. € сегоднЯ одна  из  неизменно  сопровождавших
его собак, самаЯ безобразнаЯ,  побежала  за  ним,  радостно  прыгаЯ  вокруг.
Ѓарнеби пришлось сердито прикрикнуть на  нее,  чтобы  она  вернулась  домой.
‘делал он это скрепЯ сердце. ‘обака  сначала  побежала  обратно,  но  тотчас
вернулась и, глЯдЯ на него недоверчивыми и умолЯющими глазами,  остановилась
поодаль.
     ’о был последний призыв отвергнутого товарища и верного друга.  Ѓарнеби
не выдержал: качаЯ головой и жестами прогонЯЯ собаку, он залилсЯ слезами.
     - Ћх, мама, мама, как ей будет грустно, когда она  станет  скрестись  в
нашу дверь, а ей никто не откроет!
     ‚ этих словах звучала такаЯ привЯзанность к домашнему очагу, что миссис
ђадж, хотЯ и у нее глаза были полны слез, не променЯла бы этой минуты ни  на
какие блага мира и не хотела бы, чтобы она стерлась когда-нибудь в ее памЯти
и памЯти ее сына.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ ‘…„њЊЂџ

     ‚  неисчерпаемом  списке  милостей,  дарованных  небом  человеку,  наша
способность при самых тЯжких испытаниЯх находить  в  чем-то  каплю  утешениЯ
должна по праву  занимать  первое  место.  ‘пособность  эта  поддерживает  и
укреплЯет нас, когда мы более всего нуждаемсЯ в поддержке, и притом в ней, в
этом источнике утешениЯ,  мы  с  полным  основанием  угадываем  божественное
начало, которое даже грешнику подает надежду на искупление, -  нечто  такое,
что людей равнЯет с ангелами. Ћно живет в нас с тех  древних  времен,  когда
ангелы еще ходили по земле, оно оставлено нам небесами из милосердиЯ.
     Љак часто миссис ђадж во времЯ их странствий  говорила  себе,  что,  не
будь Ѓарнеби лишен рассудка, он  не  был  бы  так  беззаботно  весел  и  так
привЯзан к ней,  -  и  при  этой  мысли  в  ее  сердце  просыпалось  чувство
благодарности судьбе. ‘колько раз она напоминала себе, что, если бы  не  его
болезнь, он мог вырасти угрюмым брюзгой, черствым, чуждым ей, а быть  может,
даже и порочным и жестоким. Љак часто она  находила  утешение  в  его  силе,
жизнерадостности, в его  простодушии!  „аже  то,  что  он  благодарЯ  своему
слабоумию так быстро забывал пережитое, вспоминаЯ его разве только урывками,
при коротких, как молниЯ, вспышках сознаниЯ, служило матери утешением.  ‚едь
длЯ Ѓарнеби жизнь была полна радостей, каждое дерево, каждаЯ травка, цветок,
каждаЯ птица, животное, крохотное насекомое, сброшенное на землю  дуновением
летнего ветерка, приводили его в восторг, - а его радости были ее радостЯми.
‘колько разумных сыновей приносЯт только горе своим матерЯм, а этот  бедный,
беспечно-веселый дурачок наполнЯл ее сердце лишь благодарностью и любовью.
     „енег у них было очень  мало,  но,  отдаваЯ  слепому  свои  сбережениЯ,
миссис ђадж утаила одну гинею. ќта гинеЯ да еще оставшиесЯ у  нее  несколько
пенсов составлЯли целый капитал длЯ двух столь неприхотливых людей, как  она
и ее сын. Љроме того, с ними был ѓрип - и когда гинее уже грозил размен,  им
стоило  заставить  ворона  показать  свои  штуки  перед  дверью  придорожной
харчевни, или  на  деревенской  улице,  или  в  парке  какой-нибудь  богатой
усадьбы, - и десЯтки людей, которые из милосердиЯ не дали бы  им  ни  гроша,
охотно платили за развлечение, доставленное говорЯщей птицей.
     ‚  один  из  таких  дней  (двигались  они  медленно  и,  хотЯ  не   раз
подсаживались на попутные фургоны и телеги, были уже целую  неделю  в  пути)
Ѓарнеби, шедший впереди с ѓрипом на плече, дойдЯ до  чистенькой  сторожки  у
ворот чьей-то усадьбы, попросил разрешениЯ пройти к большому  дому  в  конце
аллеи и показать господам своего ворона. Џривратник хотел уже было  впустить
их, но в эту минуту подъехал верхом тучный джентльмен с  длинным  хлыстом  в
руке - его багроваЯ физиономиЯ наводила на мысль, что он уже с утра  изрЯдно
угостилсЯ, - и, пересыпаЯ свои слова ругательствами  гораздо  обильнее,  чем
этого требовали обстоЯтельства, стал кричать, чтобы ему  немедленно  открыли
ворота.
     - —то это за люди?  -  спросил  джентльмен  сердито,  когда  привратник
широко распахнул перед  ним  ворота  и  поклонилсЯ,  снЯв  шлЯпу.  -  Ќебось
попрошайки? ќй, женщина, вы что тут делаете?
     Њиссис ђадж, почтительно присев, сказала, что они - бедные путники.
     -  Ќу,  конечно,  бродЯги,  -  подхватил  джентльмен,   -   бродЯги   и
праздношатающиесЯ. •отите, видно, познакомитьсЯ с тюрьмой, а?  Ќе  пробовали
еще тюремных колодок да плетей у позорного столба? Ћткуда вы взЯлись?
     ‘мущеннаЯ хриплыми окриками  и  сердитой,  красной  физиономией,  этого
джентльмена, миссис ђадж робко попросила его не гневатьсЯ, потому что они  -
люди безобидные и сейчас уйдут.
     - ќто мы еще  посмотрим!  -  возразил  джентльмен.  -  Њы  не  позволим
бродЯгам шлЯтьсЯ здесь. ‡наю, чего вам надо,  -  высматриваете  небось,  где
можно стащить белье, что сушитсЯ на заборе, или зазевавшуюсЯ курицу.  —то  у
тебЯ в корзинке, бездельник?
     - ѓрип, ѓрип, ѓрип! “мница ѓрип, проказник ѓрип, ѓрип -  хитрец!  ѓрип,
ѓрип, ѓрип! - закричал вдруг ворон, которого  Ѓарнеби  упрЯтал  в  корзинку,
когда подъехал суровый джентльмен. - џ - дьЯвол! „ьЯвол, дьЯвол!.. Ќе  вешай
носа, не трусь! “ра! Џолли, подай чайник, мы все будем пить чай!
     - ‚ынь эту тварь из корзины, негодник,  и  покажи  ее  мне!  -  крикнул
джентльмен.
     ЏовинуЯсь этому требованию, выраженному в столь любезной форме, Ѓарнеби
со страхом и трепетом вынул ѓрина из корзины и пустил его  на  землю.  ‚орон
немедленно откупорил по меньшей мере полсотни бутылок  и  принЯлсЯ  плЯсать.
Џри этом он все времЯ удивительно нагло  поглЯдывал  на  джентльмена,  вертЯ
головой так энергично, как будто  задалсЯ  целью  во  что  бы  то  ни  стало
вывихнуть себе шею.
     Ћткупоривание бутылок, видимо, поразило джентльмена больше, чем  умение
ворона говорить, - должно быть, эти звуки были особенно знакомы и близки его
сердцу. Ћн пожелал услышать их еще раз, но, несмотрЯ  на  его  повелительный
окрик и на ласковые уговоры Ѓарнеби, ѓрип осталсЯ глух к этому требованию  и
хранил гробовое молчание.
     - Ќеси его за мной туда, - сказал джентльмен, указываЯ на  дом.  Ћднако
наблюдательный ѓрип, увидев этот жест, опередил хозЯина и побежал вприпрыжку
по аллее, не переставаЯ хлопать крыльЯми и кричать:  "Љухарка!  Љухарка!"  -
вероЯтно, он давал этим понЯть, что идут гости, которые не прочь закусить.
     Ѓарнеби и его мать  шли  по  обе  стороны  лошади,  а  ехавший  на  ней
джентльмен времЯ от времени высокомерно и неприЯзненно поглЯдывал на  них  и
громовым голосом задавал вопросы, резкий тон которых так смущал Ѓарнеби, что
он не находил ответа и молчал. Љогда джентльмен  в  раздражении  намеревалсЯ
уже, кажетсЯ, пустить в ход  свой  хлыст,  вдова  набралась  смелости  и  со
слезами на глазах шепотом объЯснила ему, что сын ее - слабоумный.
     - €диот! ‚от как! - сказал джентльмен, глЯдЯ на Ѓарнеби. - € давно?
     - Ћна знает, - робко ответил Ѓарнеби, указываЯ на мать. - ЉажетсЯ, Я...
всегда...
     - „а, с рождениЯ, - сказала миссис ђадж.
     - Ќе верю, - рЯвкнул джентльмен. - Ќи за что не поверю! ќто -  выдумка,
отговорка, чтобы увильнуть от работы. ‘амое лучшее средство в таких  случаЯх
- порка. ђучаюсь,