крытьсЯ,  -- а потому молча держал  лошадь под уздцы,  готовЯсь отхлестать
генерала, чтобы получить хоть какое-нибудь удовлетворение.  Ќо когда генерал
как следует уразумел всю историю и узнал,  кто  такой ‘трикленд, он принЯлсЯ
пыхтеть  и фыркать  и от  хохота чуть  не свалилсЯ  с седла. Ћн  сказал, что
‘трикленд заслуживает ордена "Љрест ‚иктории" за одно лишь  то, что  решилсЯ
надеть   попону  саиса.  ‡атем  стал  ругать  самого  себЯ  и  признал,  что
заслуживает взбучки, но слишком стар, чтобы получить ее от ‘трикленда. Џотом
обратилсЯ  к  мисс  ‰ол  и  поздравил  ее с таким  возлюбленным. ‘кандальный
характер  всей этой истории ничуть его не шокировал, ибо он был  очень милый
старикан, хоть преклонный к флирту. Ќаконец он снова расхохоталсЯ и  заЯвил,
что  старик ‰ол дурак.  ‘трикленд отпустил лошадь и намекнул, что хорошо  бы
генералу помочь им, раз уж таково его мнение. ‘трикленд знал, что ‰ол питает
слабость к высокопоставленным титулованным лицам, у которых после имен стоЯт
разные буквы.
     -- ‚се это смахивает на какой-то фарс,-- молвил генерал,-- но, клЯнусь,
Я вам  обЯзательно  помогу,  хотЯ бы только затем,  чтобы избежать  жестокой
взбучки,   которую   заслужил.   Ќу,   саис-полисмен,   поезжайте  домой   и
переоденьтесь в приличное платье, а Я поведу атаку на  мистера  ‰ола.  Џрошу
вас, мисс ‰ол, скачите домой и ждите нас там.

     Њинут  через семь в клубе поднЯлась  дикаЯ  суматоха.  Љакой-то  саис с
попоной и поводьЯми в руках просил всех знакомых ему мужчин:
     -- ђади бога, одолжите мне приличный костюм!
     …го  не узнавали, и произошло несколько  комических  сцен, пока наконец
‘трикленду  не  удалось  в одной из комнат получить горЯчую ванну с содой, в
другом месте достать  рубашку, в  третьем -- воротничок,  в четвертомбрюки и
так  далее. Ћн поскакал к ‰олам на чужом пони, увозЯ на себе одежду половины
всех членов  клуба.  ѓенерал, облаченный  в  красный  мундир и тонкое белье,
приехал раньше него. —то  говорил генерал,  осталось ‘трикленда неизвестным,
но  ‰ол  принЯл  ‘трикленда   довольно   любезно,  а  миссис  ‰ол,  тронутаЯ
преданностью преображенного „алу, была почти  ласкова с  ним. ѓенерал сиЯл и
похохатывал;  вошла  мисс  ‰ол,  и  старик  ‰ол  не  успел  оглЯнутьсЯ,  как
родительское согласие было вырвано, и ‘трикленд вместе с мисс ‰ол отправилсЯ
на телеграф,  чтобы  выписать  свои  костюмы.  Џоследней  его  неприЯтностью
оказалась  встреча  на  бульваре с каким-то незнакомцем,  который потребовал
вернуть ему украденного пони.
     €так,  в  конце концов  ‘трикленд  и  мисс  ‰ол  были  обвенчаны  с тем
непременным  условием, чтобы  ‘трикленд  изменил  свое  поведение  и  впредь
соблюдал порЯдок, заведенный в его ведомстве, что  наиболее выгодно и "ведет
в  ‘имлу". ‚ то  времЯ ‘трикленд слишком сильно  любил свою жену,  чтобы  не
сдержать слова, но это было длЯ него тЯжелым испытанием, ибо улицы  и базары
и их звуки и шумы говорили ему о многом  и  звали его вернутьсЯ, чтобы снова
пускатьсЯ в странствиЯ и делать открытиЯ. Љогданибудь Я расскажу вам, как он
однажды нарушил обещание, чтобы  помочь другу. ќто случилось  много  времени
спустЯ, и  тогда  он уже почти  не годилсЯ  длЯ  того,  что некогда  называл
шикаром. Ћн забывает народный Язык и жаргон нищих, забывает условные знаки и
метки и  скрытый смысл подтекста, ибо тот, кто хочет все это  знать,  должен
изучать это непрерывно.
     Ќо зато он отлично составлЯет отчеты длЯ своего ведомства.
     перевод Њ. ЉлЯгиной-Љондратьевой


        ‡Ђ —…ђ’Ћ‰

     Ќи  каста,  ни  сон  на  сломанной  кровати  длЯ любви  не  препона.  џ
отправилсЯ искать любовь и потерЯл себЯ.
     €ндийскаЯ пословица

     Џри всех обстоЯтельствах  человек  должен держатьсЯ  своей касты, своей
расы и своего  племени. Џусть белый прилепитсЯ к белому, а черный к черному.
€  тогда никакие превратности не нарушат  привычного  распорЯдка  вещей,  не
будут внезапны, непостижимы или нежданны.
     ‚от   историЯ   человека,   который   ступил   за    надежные   пределы
добропорЯдочного и привычного ему общества и тЯжко за это поплатилсЯ.
     ‘перва он слишком много узнал,  потом слишком много  увидел. Ћн слишком
глубоко проник в чужеземную жизнь -- больше он этого не повторит.
     Ђмир-Ќатхов овраг расположен в самой сердцевине города, сразу за  басти
„жита-Његджи, и упираетсЯ он в  стену с одним-единственным окном,  забранным
решеткой.  ‚ устье оврага стоит огромный хлев, а по обе  его стороны высЯтсЯ
глухие  стены.  Ќи  ‘учет  ‘ингх, ни ѓаур —анд  не склонны  позволЯть  своим
женщинам глЯдеть на мир. „ержись „урга —аран их  взглЯдов, он был  бы сейчас
куда счастливее, а маленькаЯ Ѓизеза  могла  бы  по-прежнему замешивать  хлеб
собственными руками. …е решетчатое окно выходило в узкий и темный овраг, где
не бывает солнца и  буйволы  барахтаютсЯ в липком синем иле. Ѓизезе было лет
пЯтнадцать,  она уже  овдовела и  денно  и нощно  молила  богов  послать  ей
возлюбленного, потому что не была склонна к одинокой жизни.
     Ћднажды англичанин  по имени  ’риджего,  бесцельно  блуждаЯ по  городу,
забрел  в Ђмир-Ќатхов  овраг  и,  пройдЯ  мимо  буйволов, споткнулсЯ  о кучу
соломенной трухи.
     ’ут он обнаружил, что овраг кончаетсЯ  тупиком,  и  услышал за  оконной
решеткой тихий смешок. ‘мешок  этот был мелодичен, и ’риджего,  знавший, что
длЯ разных житейских надобностей  добрые старые  "Ђрабские ночи" -- отличное
руководство, подошел поближе к окну и прошептал тот стих из  "‹юбовной песни
•ар „иала", который начинаетсЯ так:

     Љак человеку не  пасть ниц  перед лицом нагого солнца? €ли  влюбленному
при
     виде возлюбленной?
     …сли колени мои подогнутсЯ, о сердце  моего сердца, виновен ли Я в том,
что
     краса твоЯ менЯ ослепила?

     ‡а окном тихо звЯкнули женские браслеты, и тоненький голос пропел пЯтый
стих "Џесни":

     “вы,  увы! Љак  ‹уне  поведать ‹отосу о  своей любви к  нему если врата
небесные на запоре и собираютсЯ тучи, чреватые дождем?
     Ћни похитили у менЯ возлюбленную и теперь на  вьючных лошадЯх влекут ее
в сторону севера
     Ќа ногах железные цепи, что прежде сковали мое сердце.
     Џризовите лучников, пусть готовЯт...

     ЏеснЯ  внезапно  смолкла,  и  ’риджего  ушел  из  Ђмир-Ќатхова  оврага,
недоумеваЯ, кто  же эта  женщина, котораЯ без  запинки  подхватила цитату из
"‹юбовной песни •ар „иала".
     Ќа следующее утро,  когда  он ехал в  контору, какаЯ-то старуха бросила
ему  в  колЯску  пакет.  ‚  пакете ’риджего  обнаружил  половинку сломанного
стеклЯнного  браслета, кроваво-красный цветок дхака, щепотку  бхусы, то есть
соломенной трухи,  и  одиннадцать орешков  кардамона. Џакет был своего  рода
письмом,  но не бестактным  и компрометирующим,  а  тонким  и  зашифрованным
любовным посланием.
     џ  уже  говорил,  что  ’риджего  слишком  много  знал  о  таких  вещах.
Ђнгличанину не следует  понимать Язык предметных писем. Ќо ’риджего разложил
эти  пустЯчки у себЯ на служебном  столе и стал вникать в  их смысл. ‚о всей
€ндии сломанный браслет означает вдову  индуса, потому что после смерти мужа
браслеты на ее запЯстьЯх положено разбивать. ’риджего сразу сообразил, о чем
говорит  осколок браслета.  –веток  дхака  значит  и  "хочу",  и  "приди", и
"напиши", и "опасность" -- смотрЯ  по тому, что  еще  вложено в  пакет. Ћдин
орешек  кардамона  означает  "ревность",  но  если  в  послании   однородных
предметов несколько,  они терЯют  свой первоначальный символический  смысл и
просто указывают на времЯ или, в сочетании с благовонными травами, творогом,
шафраном,  на место  встречи. ’аким  образом,  послание  гласило:  "‚дова...
цветок дхака и  бхуса... одиннадцать  часов". Љлючом к  разгадке была бхуса.
’риджего  догадалсЯ  --  предметные письма  невозможно  понЯть,  не  обладаЯ
интуицией, -- что бхуса должна привести ему на памЯть кучу соломенной трухи,
о  которую  он споткнулсЯ в  Ђмир-Ќатховом  овраге,  что  пакет  послала ему
женщина  за решетчатым окном и что она --  вдова. ‡начит, послание  гласило:
"‚дова хочет, чтобы ты к одиннадцати часам пришел в овраг, где бхуса".
     ’риджего бросил весь этот хлам в  камин и рассмеЯлсЯ. Ћн  знал,  что на
‚остоке мужчины не  приходЯт  на  любовные  свиданиЯ под  окна в одиннадцать
часов утра и что женщины там не уславливаютсЯ о встрече за неделю  до срока.
€ когда наступила ночь и времЯ  стало близитьсЯ к одиннадцати,  он  пошел  в
Ђмир-Ќатхов овраг, укрывшись  накидкой,  под которой мужчину не отличишь  от
женщины.  …два  только  гонги в городе возвестили  одиннадцать,  голосок  за
решеткой  запел тот стих из "‹юбовной песни •ар „иала",  в котором патанскаЯ
девушка молит •ар „иала вернутьсЯ. Ќа местном Языке песнЯ эта  действительно
очень красива, но по-английски она недостаточно  жалобна. ‚от приблизительно
как она звучит:

     Ћдна на крыше, Я глЯжу на север,
     ‘лежу зарниц вечернюю игру:
     ’о отблески твоих шагов на север.
     ‚ернись, любимый, или Я умру.

     Ѓазар внизу безлюден и спокоен,
     “стало спЯт верблюды на ветру,
     € спЯт рабы -- твоЯ добыча, воин
     ‚ернись, любимый, или Я умру.

     †ена отца сварливей год от году,
     ѓну спину днем, в ночи и поутру..
     ‘лезами запиваю хлеб невзгоды
     ‚ернись, любимый, или Я умру.

     ѓолос умолк, и ’риджего, вплотную подойдЯ к решетке, шепнул: "џ здесь".
     Ѓизеза была очень хороша собой.
     ќта ночь положила  начало  таким удивительным событиЯм,  такой безумной
двойной жизни,  что  сейчас  ’риджего  иногда  одолевают  сомнениЯ  --  а не
приснилось ли ему все это. Ќе то Ѓизеза,  не  то  ее стараЯ  служанка вынули
решетку  из  проема в кирпичной  кладке, оконнаЯ рама  отворилась  внутрь, и
хорошо тренированному человеку легко было влезть в квадратную дыру, пробитую
в неоштукатуренной стене дома.
     „нем  ’риджего  привычно   исполнЯл  свои  обЯзанности  в  конторе  или
переодевалсЯ и  наносил  визиты  женам  служащих  поста, размышлЯЯ при этом,
долго ли  поддерживали  бы  они с ним знакомство,  если  бы  знали  о бедной
маленькой Ѓизезе. Ќочью, когда весь город утихал, приходил черед путешествию
под   прикрытием  дурно  пахнущей  накидки;  осторожный  переход  по   басти
„жита-Његджи, молниеносный  поворот  в Ђмир-Ќатхов  овраг,  перебежка  вдоль
глухих стен между спЯщими буйволами, потом наконец Ѓизеза и глубокое, ровное
дыхание старух,  спавших по ту сторону двери  пустой комнатки, которую „урга
—аран  отвел дочери своей сестры. ’риджего никогда не  пыталсЯ узнать, кем и
чем был „урга —аран, ему и в голову не приходило задуматьсЯ, почему  это его
еще никто не обнаружил и  не  прирезал, пока безумию его не пришел  конец, а
маленькаЯ Ѓизеза... Ќо об этом после.
     Ћн  был в полном восхищении от Ѓизезы. Ћна была первозданна, как птица,
а  ее  фантастическое  изложение  слухов, добиравшихсЯ из  внешнего мира  до
комнатушки    в    овраге,    забавлЯло    ’риджего    не     меньше,    чем
младенчески-неуверенные  попытки произнести его имЯ  Љристофер.  Џервый слог
так и осталсЯ  длЯ нее  неодолимым  препЯтствием, и  она, потешно  взмахиваЯ
руками, похожими на лепестки розы, словно отталкивала это имЯ, а потом, став
на колени,  спрашивала,  как  и  любаЯ англичанка, вправту  ли он ее  любит.
’риджего клЯлсЯ, что она ему дороже всех на свете. € не лгал при этом.
     ‚  таком  безумии прошел  месЯц,  и  тут  обстоЯтельства  другой  жизни
вынудили ’риджего оказать  особое внимание одной знакомой  даме.  Њожете мне
поверить,  что  подобного  рода  вещи  замечают  и  комментируют  не  только
англичане,  но  и  полторы-две  сотни  местных  жителей.  ’риджего  пришлось
прогуливатьсЯ  с этой дамой, и разговаривать с ней у оркестровой раковины, и
несколько раз кататьсЯ с ней  в колЯске. Ћднако у  него и в мыслЯх не  было,
что это может отразитьсЯ на его тайной и куда более милой ему жизни. Ќо, как
это всегда бывает, слух  таинственными путЯми полз  все дальше и  дальше  и,
передаваЯсь из уст в  уста, дошел до служанки  Ѓизезы, котораЯ и пересказала
его своей госпоже.  ЃеднЯжка пришла в  такое волнение,  что  домашнЯЯ работа
стала валитьсЯ у нее из рук, в результате чего жена „урга —арана  задала  ей
трепку.
     —ерез неделю Ѓизеза обвинила  ’риджего в неверности. Ќикаких  полутонов
длЯ нее не существовало, и говорила она напрЯмик. ’риджего смеЯлсЯ, а Ѓизеза
топала ножкой,  нежной, как  цветок  бархатца,  и такой маленькой,  что  она
умещалась в мужской ладони.
     Њногое  из  написанного  о  "восточной   страстности  и   порывистости"
преувеличено и  почерпнуто из вторых рук,  но  кое-что справедливо; и  когда
англичанин обнаруживает это кое-что,  он бывает поражен не меньше, чем когда
страсть входит в его собственную  жизнь.  Ѓизеза метала громы и молнии и под
конец пригрозила  покончить с собой, если  ’риджего немедленно не  порвет  с
чужой  мем-сахиб, вставшей между ними. Ћн пыталсЯ объЯснить  ей, что она  не
понимает точки  зрениЯ  людей с ‡апада  на такие вещи. Ѓизеза  выпрЯмилась и
тихо сказала:
     -- Ќе понимаю. € знаю только одно -- длЯ менЯ худо, что ты, сахиб, стал
мне  дороже  моего  собственного  сердца. ’ы  ведь  англичанин, а  Я  просто
чернокожаЯ девушка. --  Љожа  ее  была светлее  золотого  слитка на монетном
дворе.  -- €  вдова чернокожего мужчины. -- Џотом, зарыдав,  добавила: -- Ќо
клЯнусь своей душой и душой моей матери, Я тебЯ люблю. € что бы ни случилось
со мной, тебЯ зло не коснетсЯ.
     Ќапрасно ’риджего  урезонивал  ее, старалсЯ утешить  -- она по-прежнему
была  в непонЯтном  смЯтении. Ќикакие доводы на нее не действовали -- отныне
между ними все должно быть  кончено. Џусть он  сейчас же уходит. €  он ушел.
Љогда он вылезал из окна, Ѓизеза дважды поцеловала его в лоб. „омой ’риджего
возвращалсЯ в полном недоумении.
     Ќеделю, три недели от  Ѓизезы не было ни слуху ни  духу. ‘читаЯ, что их
разлука  достаточно  затЯнулась,  ’риджего в пЯтый  раз  за эти  три  недели
отправилсЯ в  Ђмир-Ќатхов овраг:  он надеЯлсЯ, что Ѓизеза откликнетсЯ на его
тихое постукивание по решетке окна. € не ошибсЯ.
     ‚зошел  нарождающийсЯ  месЯц,  его  лучи  проникли  в  овраг и упали на
решетку, которую кто-то сразу снЯл в ответ на стук ’риджего. €з непроглЯдной
темноты  Ѓизеза протЯнула  к лунному свету руки.  Ћбе они .были обрублены по
запЯстье, и раны уже почти зажили.
     Џотом она опустила голову на эти обрубки и зарыдала, а в комнате кто-то
заворчал,  как  дикий  зверь,  и острое оружие --  нож, саблЯ или кинжал  --
вонзилось в накидку ’риджего. ‹езвие лишь скользнуло по его телу, но  все же
затронуло одну из паховых мышц, и ’риджего потом всю жизнь прихрамывал.
     € снова решетка закрыла  окно. „ом  казалсЯ  необитаемым, только лунный
луч на высокой стене и густаЯ чернота Ђмир-Ќатхова оврага позади.
     ’риджего  кричал   и   бесновалсЯ,   как   умалишенный,   между   этими
безжалостными стенами, а потом сам уже не помнит, как оказалсЯ на рассвете у
реки. ‘бросив накидку, он с непокрытой головой вернулсЯ домой.
     €  по сей день ’риджего  не знает, как произошла  эта  трагедиЯ:  то ли
Ѓизеза в  приступе беспричинного отчаЯниЯ  сама все  рассказала, то ли у нее
пытками старались вырвать признание, когда обнаружили их свЯзь; не знает он,
известно ли „урга  —арану его имЯ и что сталось с Ѓизезой... ‘лучилось нечто
неописуемо ужасное, и мысли о том,  как все это  происходило, порой посещают
’риджего по ночам и  уже не покидают до  утра.  …сть в этом происшествии еще
одна особенность:  он до  сих пор так и  не ведает, куда выходит фасад  дома
„урга —арана. Њожет  быть, во двор вместе с несколькими  другими  домами,  а
может  быть,  его  скрывают  от  глаз  ворота,  которых  так  много в  басти
„жита-Његджи.  ’риджего  ничего  не  знает. …му не вернуть Ѓизезы --  бедной
маленькой Ѓизезы. Ћн потерЯл ее в городе, где дом каждого мужчины недоступен
и  неопознаваем,  как  могила.  Ђ  решетчатое  окно  в Ђмир-Ќатховом  овраге
замуровано.
     Ќо  ’риджего  исправно наносит визиты  и  слывет вполне добропорЯдочным
человеком.
     ‚ нем нет ничего приметного, кроме того разве, что он чуть прихрамывает
на правую ногу, поврежденную во времЯ верховой езды.
     перевод ќ. ‹инецкой


        "‚ЋђЋ’Ђ ‘’Ђ Џ…—Ђ‹…‰"

     —то вам завидовать мне, если
     Я могу достичь небес ценою одной
     пайсы?
     Џоговорка курильщиков опиума

     ќто не мое сочинение. Њой приЯтель метис ѓабрал Њискитта рассказал  мне
обо всем этом в часы между  закатом  луны и утром, за шесть недель  до своей
смерти, а Я только записывал его ответы на мои вопросы.
     €так...
     Ћни находЯтсЯ  между улицей медников и  кварталом  торговцев трубочными
чубуками,  Ярдах в ста по прЯмой от мечети  ‚азир-•ана. џ готов  кому угодно
сообщить эти сведениЯ, но ручаюсь -- ни один человек не найдет "‚орот", даже
если он уверен, что отлично знает город. Њожете хоть сто  раз пройти по тому
переулку,  где  они находЯтсЯ, все  равно вы их не найдете. ќтот переулок мы
прозвали  улицей  —ерного  Љурева,  но  настоЯщее   его  название,  конечно,
совершенно иное. Ќавьюченный осел не смог бы пролезть между его стенами, а в
одном месте, как раз перед тем, как поравнЯешьсЯ с "‚оротами", один из домов
выступает вперед, вынуждаЯ прохожих протискиватьсЯ боком.
     Ќа самом  деле это вовсе не ворота. ќто дом.  ЏЯть лет назад им  владел
старик ”ун —ин -- первый его хозЯин. Ћн раньше  был  сапожником в Љалькутте.
ѓоворЯт,  что  там  он  спьЯну  убил  свою жену. ‚от почему  он  бросил пить
базарный ром и  взамен его пристрастилсЯ  к черному куреву. ‚последствии  он
переселилсЯ на север и открыл "‚орота", иначе говорЯ -- заведение, где можно
покурить  в тишине и спокойствии.  €мейте в виду, эта  курильнЯ  опиума была
пакка  --  солидное  заведение,  не  то  что  какаЯ-нибудь  жаркаЯ,   душнаЯ
чандукхана  из  тех, что попадаютсЯ  в городе  на каждом  шагу. Ќет,  старик
отлично знал свое дело и длЯ китайца был очень опрЯтен.
     ќто был  маленький  одноглазый человек, не более пЯти футов росту, и на
обеих руках у него не хватало средних пальцев. € все же он,  как никто, умел
скатывать  черные пилюли.  Љазалось также, что  курево  ничуть  на  него  не
действует,  хотЯ он курил днем и ночью, ночью и  днем,  невероЯтно  много. џ
занималсЯ  этим пЯть  лет и  с кем  угодно могу  потЯгатьсЯ в  курении, но в
сравнении  с ”ун —ином Я был  просто младенцем.  ’ем не  менее  старик очень
любил деньги, очень, и вот этого Я и не могу понЯть. џ слышал, что при жизни
он успел накопить порЯдочное состоЯние; оно теперь досталось его племЯннику,
а старик вернулсЯ в Љитай, чтобы его похоронили там.
     Ѓольшую  комнату  наверху, где собирались его лучшие клиенты, он держал
чистенькой,  как новаЯ  булавка. ‚ одном углу стоЯл ”унчинов  идол --  почти
такой же безобразный, как и сам ”ун —ин, -- и под носом у него  всегда тлели
курительные свечки, но когда трубочный дым густел, запаха их не было слышно.
Џротив идола стоЯл гроб ”ун —ина. •озЯин потратил на него добрую часть своих
сбережений, и когда в "‚оротах" впервые поЯвлЯлсЯ свежий человек, ему всегда
показывали гроб. Ћн  был покрыт черным  лаком и расписан красными и золотыми
письменами, и Я слышал, будто ”ун —ин вывез его  из  самого ЉитаЯ. Ќе  знаю,
правда это или  нет,  но помню,  что, когда Я под вечер  приходил  первым, Я
всегда расстилал свою циновку  около него. ‡десь, видите  ли, был  спокойный
уголок, и в  окно иногда веЯло легким ветерком с  переулка. …сли  не считать
циновок, в комнате не было никакой обстановки -- только гроб да старый идол,
весь синий, зеленый и пурпурный от времени и полировки.
     ”ун  —ин  никогда нам  не  говорил,  почему  он  назвал свое  заведение
"‚оротами  ‘та  Џечалей".   (Ћн   был  единственный  знакомый   мне  китаец,
употреблЯвший  неприЯтно  звучащие  названиЯ.   Ѓольшинство  склонно  давать
цветистые  имена,  в  чем вы можете  убедитьсЯ  по  Љалькутте.) Њы старались
догадатьсЯ об этом сами.  …сли вы белый, ничто не сможет  вас так захватить,
как  черное курево.  †елтый человек  устроен иначе. Ћпиум  на него  почти не
действует, а вот  белые  и  черные  -- те страдают  жестоко. Љонечно, есть и
такие, на которых  курево  влиЯет не больше,  чем  табак, когда  они впервые
начали  курить  Ћни только  подремлют немножко,  как бы заснув  естественным
сном, а наутро уже почти способны работать. € Я был таким, когда начал, но Я
занималсЯ этим весьма усердно целых пЯть лет, а теперь Я уже не  тот. Ѓыла у
менЯ старуха тетка, котораЯ жила близ Ђгры, и после  ее смерти мне досталось
небольшое  наследство. Ћколо  шестидесЯти рупий дохода  в  месЯц. естьдесЯт
рупий --  это не очень  много. ‚споминаетсЯ мне времЯ --  кажетсЯ, что с тех
пор  прошло много-много сотен лет, -- времЯ, когда Я получал триста рупий  в
месЯц да еще кое-какие доходы, работаЯ  по крупной поставке строевого леса в
Љалькутте.
     Ќа  этой  работе Я пробыл недолго.  —ерное курево  не  допускает других
занЯтий, и  хотЯ на менЯ  оно влиЯет очень слабо, Я даже ради спасениЯ своей
жизни не смог бы проработать целый день, как работают  другие люди. ‚прочем,
шестьдесЯт рупий -- это все, что мне требуетсЯ. Џока старик ”ун —ин был жив,
он обычно получал эти деньги вместо менЯ, давал мне из них половину на жизнь
(Я ем очень мало),  а  остальное забирал себе. џ  мог  свободно  приходить в
"‚орота" в любое времЯ днЯ и ночи, курить там и спать, если  хотел, и потому
не спорил.  џ знал, что  старик хорошо на  мне заработал,  но это  не  имеет
значениЯ. Ќичто  не  имеет  длЯ менЯ  большого значениЯ;  к тому  же  деньги
продолжают поступать из месЯца в месЯц
     Љогда  заведение  впервые открылось,  в "‚оротах" нас встречалось всего
десЯть  человек.  џ,  двое  бабу  --  они  тогда служили  в  государственном
учреждении где-то в Ђнаркали, но потом их уволили, и они уже не могли татить
за  себЯ  (ни  один  человек, обЯзанный работать  днем,  не  может регулЯрно
предаватьсЯ  черному куреву в течение долгого  времени); китаецплемЯнник ”ун
—ина,  уличнаЯ женщина,  каким-то  образом добывшаЯ  кучу денег,  бездельник
англичанин --  кажетсЯ, фамилиЯ  его начиналась на "Њак", впрочем, не помню,
-- который курил без передышки и как будто ничего не платил (говорили, что в
бытность свою адвокатом в Љалькутте он на  каком-то судебном разбирательстве
спас  жизнь  ”ун  —ину);  другой  евразиец,  как  и  Я,  родом  из  Њадраса;
женщина-метиска и двое мужчин, говоривших,  что они переехали сюда с севера.
„олжно быть, это  были персы, или афганцы, или что-то в этом роде. ’еперь из
всех  нас  осталось  в живых  не  более  пЯти человек,  но  зато приходим мы
постоЯнно.  Ќе знаю,  что сталось с обоими бабу,  а  уличнаЯ женщина  умерла
после того,  как полгода  посещала  "‚орота", и Я подозреваю,  что  ”ун  —ин
присвоил ее  браслеты и носовое кольцо. Ќо  не уверен. Ђнгличанин -- тот пил
так же  много, как и курил,  и наконец  перестал приходить. Ћдного из персов
давно  уже убили  в  драке ночью у  большого колодца близ  мечети, и полициЯ
закрыла колодец -- говорили,  что оттуда несет гнилью. …го нашли мертвым  на
дне колодца. ’ак вот, значит, остались только Я, китаец, метиска, которую мы
прозвали  мем-сахиб  (она жила  с  ”ун  —ином),  другой  евразиец да один из
персов.  ’еперь мем-сахиб очень постарела. Љогда "‚орота" впервые открылись,
она была молодой женщиной, но уж коли на то пошло, все мы давно состарились.
Ќам много-много сотен лет. ‚ "‚оротах" очень  трудно  вести счет  времени, к
тому же длЯ менЯ времЯ не имеет значениЯ. Љаждый  месЯц Я все так же получаю
свои шестьдесЯт рупий.  „авным-давно, когда  Я зарабатывал  триста пЯтьдесЯт
рупий в месЯц, да вдобавок еще кое-что на крупной поставке строевого леса  в
Љалькутте,  у  менЯ  было  что-то вроде жены. ’еперь ее нет  в  живых.  ‹юди
говорили, что  Я свел ее в могилу тем, что  пристрастилсЯ к  черному куреву.
Њожет,  и  правда,  свел, но это  было  так давно,  что уже  потерЯло всЯкое
значение. Љогда Я  впервые начал ходить в "‚орота", мне иной раз бывало жаль
ее,  но все это прошло и кончилось уже давно, а Я каждый месЯц все получаю и
получаю свои шестьдесЯт рупий и вполне счастлив. ‘частлив не так, как бывают
счастливы пьЯные, а всегда спокоен, умиротворен и доволен.
     Љак Я  к  этому  пристрастилсЯ? ќто  началось  в  Љалькутте. џ пробовал
покуривать у себЯ дома -- просто  хотелось  узнать,  что это такое. џ еще не
очень этим увлекалсЯ, но, должно быть, жена моЯ умерла именно тогда. ’ак или
иначе,  но Я очутилсЯ  здесь и познакомилсЯ с ”ун —ином. Ќе помню точно, как
все  это было, но он мне  рассказал про  "‚орота", и Я  стал туда ходить,  и
как-то так вышло,  что  с тех пор Я уже  не  покидал их. Ќе забудьте,  что в
”унчиновы   времена  "‚орота"  были  очень  солидным  заведением,   где  вам
предоставлЯлись все удобства, -- не  чета какой-нибудь  там чандукхане, куда
ходЯт черномазые. Ќет, здесь было чисто, спокойно и не людно. Љонечно, кроме
нас десЯтерых и хозЯина бывали и другие посетители, но каждому из нас всегда
давалось  по  циновке и по ватной  подушечке в шерстЯной  наволочке,  сплошь
покрытой черными и красными  драконами и всЯкими штуками, точь-в-точь как на
гробе, стоЯвшем в углу.
     Џосле третьей трубки драконы начинали двигатьсЯ и дратьсЯ. џ смотрел на
них много-много ночей  напролет. ’ак Я  определЯл меру  своему  курению,  но
теперь   уже   требуетсЯ   не  меньше  дюжины  трубок,  чтобы  принудить  их
зашевелитьсЯ.  Љроме  того,  все они  истрепались  и  загрЯзнились  не  хуже
циновок, а старик ”ун —ин умер. Ћн  умер года два назад, подарив мне трубку,
которую  Я  теперь всегда  курю,  --  серебрЯную,  с  причудливыми  зверЯми,
ползущими  вверх и вниз по  головке под чашечкой. „о этого у менЯ, помнитсЯ,
был  длинный  бамбуковый  чубук  с   медной  чашечкой,  очень  маленькой,  и
мундштуком из  зеленой Яшмы.  Ћн  был чуть  потолще тросточки длЯ гулЯньЯ, и
курить из него было приЯтно, очень приЯтно. Ћчевидно,  бамбук всасывал  дым.
‘еребро  не  всасывает, так  что мне  времЯ  от  времени  приходитсЯ чистить
трубку, а с этим мною возни,  но  Я курю ее  в памЯть о старике.  Ћн, должно
быть, хорошо на мне нажилсЯ, но он всегда давал мне чистые подушки и циновки
и товар, лучше которого нигде не достанешь.
     Љогда он  умер, племЯнник его –ин ‹ин вступил во владение "‚оротами"  и
назвал их "•рамом ’рех Ћбладаний", но мы, завсегдатаи,  по-прежнему называем
их  "‚оротами  ‘та Џечалей". ЏлемЯнник  очень прижимисто  ведет дело, и  мне
кажетсЯ, что мем-сахиб поощрЯет его в этом. Ћна с ним живет, как прежде жила
со стариком.  Ћба  впускают в заведение всЯкий сброд  --  черномазых и  тому
подобных типов, и черное курево уже не такого хорошего качества, как бывало.
џ не раз и не два находил в своей трубке жженые отруби. ‘тарик  --  тот умер
бы,  случись  это в  его времена.  € еще: комнату никогда  не  убирают,  все
циновки рваные  и обтрепались по краЯм. ѓроба нет,  он  вернулсЯ в Љитай  со
стариком  и  двумЯ  унциЯми  курева  внутри  --  на  случай,  если  мертвецу
захотелось бы покурить в дороге.
     Џод носом у  идола уже не горит столько курительных свечек, как бывало,
а это, бесспорно, недобрый знак. „а и сам идол весь потемнел, и никто за ним
больше  не ухаживает.  џ  знаю, всему  виной мем-сахиб:  ведь когда –ин  ‹ин
захотел было  сжечь перед  ним золотую бумагу,  она  сказала, что это пустаЯ
трата денег, и  еще -- что курительные свечки должны только  чуть теплитьсЯ,
так как идол все равно не заметит разницы. € вот теперь в свечки подмешивают
много клеЯ, так что они горЯт на полчаса дольше, но зато скверно  пахнут.  џ
уже не  говорю о том, как вонЯет сама комната. Ќикакое дело не  пойдет, если
вести его таким образом. €долу это  не нравитсЯ. џ  это вижу. €ногда  поздно
ночью  он вдруг  начинает отливать какими-то странными оттенками  цветов  --
синим, и зеленым,  и красным, совсем как в те времена, когда старик ”ун  —ин
был жив; и он вращает глазами и топает ногами, как демон.
     Ќе  знаю, почему Я не бросаю это  заведение  и не курю спокойно в своей
собственной комнатушке  на базаре. ‘корей всего потому, что, уйди Я, –ин ‹ин
убил бы менЯ -- ведь теперь мои  шестьдесЯт рупий получает он,-- да и хлопот
не оберешьсЯ, а Я мало-помалу очень привЯзалсЯ к "‚оротам". Ќичего в них нет
особенного. Ћни уже не такие, какими  были при старике,  но покинуть их Я бы
не  смог. џ видел столько  людей, приходивших сюда  и уходивших. €  Я  видел
столько людей,  умиравших  здесь, на циновках, что  теперь мне было бы жутко
умереть на свежем  воздухе. џ видел такие вещи, которые людЯм  показались бы
довольно  странными, но  если уж  ты привержен черному куреву, тебе ничто не
кажетсЯ странным за исключением самого черного курева. Ђ если и кажетсЯ, так
это  не имеет значениЯ.  ”ун  —ин  -- тот  был  очень  разборчив: никогда не
впускал  клиентов,  способных  перед   смертью  наделать  неприЯтностей.  Ќо
племЯнник  далеко  не  так   осторожен.  Ћн  повсюду  болтает,   что  держит
"первоклассное заведение". Ќикогда  не стараетсЯ тихонько  впускать  людей и
устраивать их  удобно, как это делал ”ун —ин.  ‚от почему "‚орота"  получили
несколько  большую  известность, чем прежде. ‘амо собой разумеетсЯ --  среди
черномазых.  ЏлемЯнник  не  смеет  впустить  белого  или  хотЯ  бы  человека
смешанной  крови.  Љонечно,  ему  приходитсЯ  держать  нас  троих:  менЯ,  и
мем-сахиб, и другого евразийца. Њы тут укоренились. Ќо он не дает нам в долг
и одной трубки, ни за что на свете.
     џ  надеюсь когда-нибудь умереть  в  "‚оротах". Џерс  и  мадрасец теперь
здорово  сдали.  ’рубки  им зажигает мальчик.  џ же  всегда это  делаю  сам.
‚ероЯтно, Я  увижу, как  их  унесут  раньше,  чем менЯ. ‚рЯд  ли  Я переживу
мем-сахиб или  –ин ‹ина. †енщины дольше мужчин  выдерживают черное курево, а
–ин ‹ин -- тот  хоть и курит дешевый товар, но он стариковой  крови. “личнаЯ
женщина за два днЯ до своего смертного часа знала, что умирает, и она умерла
на  чистой  циновке с  туго набитой подушкой, а старик повесил ее трубку над
самым идолом. Њне кажетсЯ, он всегда был привЯзан к  ней. Ћднако браслеты ее
он забрал.
     Њне  хотелось  бы умереть, как  эта  базарнаЯ женщина,  --  на  чистой,
прохладной циновке, с трубкой хорошего курева  в  зубах. Љогда Я почувствую,
что  умираю, Я попрошу –ин ‹ина дать мне то  и другое, а он  пусть себе  все
продолжает получать мои  шестьдесЯт  рупий  в  месЯц. € тогда  Я буду лежать
спокойно  и  удобно  и  смотреть, как  черные и  красные  драконы  бьютсЯ  в
последней великой битве, а потом...
     ‚прочем, это  не  имеет значениЯ.  Ќичто  не  имеет  длЯ менЯ  большого
значениЯ...  •отелось  бы  только,  чтобы –ин  ‹ин  не подмешивал  отрубей к
черному куреву.
     перевод Њ. ЉлЯгиной-Љондратьевой


        †€‡Ќњ Њ“•ЂЊЊ…„-„€ЌЂ

     Љакой человек называетсЯ счастливым человеком?
     ’от, у кою в доме бегают, падают и плачут перепачканные малые дети.
     "Њуничандра" в переводе
     профессора Џитерсона

     ар длЯ  игры  в поло был старый, растресканный и щербатый. Ћн лежал на
каминной полке рЯдом  с  трубками, которые  прочищал длЯ менЯ  €мам-„ин, мой
слуга.
     --  ќтот  шар  нужен  Ќебеснорожденному?  --  почтительно спросил  менЯ
€мам-„ин.
     Ќебеснорожденному шар длЯ поло был,  в  общем-то,  ни к чему, непонЯтно
только, зачем он мог понадобитьсЯ €мам-„ину.
     --  ‘ позволениЯ вашей милости, у менЯ есть малютка сын.  Ћн видел этот
шар и хотел бы поиграть им. џ не длЯ себЯ прошу.
     Ќикому бы и  в голову не пришло, что дородный, пожилой  €мам-„ин  хочет
поиграть в поло. Ћн вынес обшарпанный шар на веранду, и тотчас же послышалсЯ
бурный, радостный писк, топот маленьких ног и глухой стук дерева об землю.
     ‡начит,  малютка сын дожидалсЯ  вожделенного сокровища  за  дверью.  Ќо
каким образом он его углЯдел?
     Ќазавтра Я  вернулсЯ из конторы на полчаса  раньше обычного и застал  у
себЯ  в  столовой  маленького  человечка  -- крохотного, пухлого человечка в
несуразно  короткой  рубашонке, едва ему до  пупа. —еловечек сосал  палец  и
разглЯдывал картины по  стенам и при этом тихо то ли напевал, то ли мурлыкал
себе под нос. ќто, без сомнениЯ, и был малютка сын.
     ЌаходитьсЯ в моей комнате ему, конечно,  не  полагалось, но он  был так
поглощен созерцанием,  что даже не  услышал, как  Я  открыл дверь. џ вошел и
перепугал  его до  полусмерти. Ћн охнул  и  сел  прЯмо на пол. ѓлаза у  него
широко раскрылись, рот тоже. џ знал,  что за этим последует, и поспешил вон.
‚след  мне понессЯ протЯжный, громкий плач, который  достиг ушей  моих  слуг
гораздо быстрее, чем любое мое приказание. —ерез десЯть секунд €мам-„ин  уже
был  в столовой.  Ћттуда послышались  горькие  рыданиЯ, Я вернулсЯ и  застал
€мам-„ина  отчитывающим  юного  грешника,  который  вместо  носового  платка
пользовалсЯ своей куцей рубашонкой.
     -- ќтот мальчик, -- укоризненно произнес €мам-„ин, -- настоЯщий бадмаш.
Ѓольшой бадмаш. Ћн, несомненно, попадет в тюрьму за свое дурное поведение.
     ђаздались новые рыданиЯ обвинЯемого и церемонные извинениЯ €мам„ина.
     -- ‘кажи малышу, -- ответил Я,--что сахиб не сердитсЯ. € уведи его.
     €мам-„ин сообщил  преступнику о прощении, и  тот, собрав всю  рубашонку
хомутом  вокруг  шеи,  перестал рыдать,  только еще всхлипывал.  Ћтец  и сын
направились к двери.
     --  …го  зовут Њухаммед-„ин, -- объЯснил мне €мам-„ин, словно имЯ  тоже
входило в состав преступлениЯ.--€ он большой бадмаш.
     Њухаммед-„ин, избавленный от страшной опасности, обернулсЯ ко мне, сидЯ
на руках у отца, и серьезно сказал:
     --  ќто правда, сахиб,  что менЯ  зовут Њухаммед-„ин. Ќо Я не бадмаш. џ
мужчина.
     ’ак началось мое знакомство  с Њухаммед-„ином.  ‚  столовой у  менЯ  он
больше не поЯвлЯлсЯ, но на нейтральной  территории сада мы часто встречались
и  церемонно приветствовали  друг друга,  хотЯ он только  и произносил,  что
"‘алам, сахиб", и  "‘алам, Њухаммед-„ин" -- только и отвечал  ему  Я. Љаждый
день,  возвращаЯсь  со службы, Я видел пухлого человечка в белой  рубашонке,
подымающегосЯ мне навстречу из тени увитой виноградом беседки; и каждый день
Я  на этом месте придерживал лошадь, чтобы  не смазать, не  испортить  нашей
торжественной встречи.
     Њалыш  всегда играл  один.  Ћн часами  копошилсЯ в  кустах  клещевины и
сновал  по саду,  занЯтый какими-то своими таинственными заботами. Ћднажды в
глубине сада Я напал на его произведение.  “ моих подошв, врытый до половины
в  песок, лежал шар  длЯ игры в поло, а вокруг  были кольцом натыканы  шесть
завЯдших  бархатцев. ‘наружи  этого  кольца  был квадрат,  выложенный  битым
кирпичом вперемешку с черепками фарфора. Ђ квадрат, в свою  очередь, окружал
низенький  песчаный  вал.  ‚одонос  у  колодца решилсЯ  замолвить  слово  за
маленького строителЯ: это всего лишь детскаЯ  забава, и моему саду не  будет
от нее ущерба.
     ‚идит бог, у менЯ и в мыслЯх не было портить его работу -- ни тогда, ни
потом;  но  в  тот же  вечер, прогуливаЯсь по саду,  Я сам не  заметил,  как
наступил на нее и  нечаЯнно  растоптал и бархатцы, и песчаный вал, и черепки
от разбитой мыльницы и все безнадежно испортил.  “тром мне попалсЯ на  глаза
Њухаммед-„ин, тихо  проливающий слезы  над причиненными  мною  разрушениЯми.
Љто-то безжалостно  сказал ему, что сахиб рассердилсЯ на беспорЯдок  в саду,
страшно  ругалсЯ  и самолично  разбросал все  его хозЯйство. €  Њухаммед-„ин
целый час  трудилсЯ, чтобы уничтожить все  следы песчаного  вала и ограды из
черепков. Ћн поднЯл мне  навстречу голову,  произносЯ  свое обычное: "‘алам,
сахиб",--  и   личико   у  него  было  заплаканное  и  виноватое.   “строили
расследование, и  €мам-„ин  объЯвил  Њухаммед-„ину,  что по моей  величайшей
милости ему разрешаетсЯ делать в саду  все, что он пожелает. Њалыш воспрЯнул
духом  и  занЯлсЯ  разбивкой   сооружениЯ,   которое   должно  было  затмить
конструкцию из бархатцев и деревЯнного шара.
     Ќесколько месЯцев это толстенькое диво тихо вращалось по своей орбите в
песке  и  кустах  клещевины, неустанно  возводЯ роскошные дворцы  из завЯлых
цветов,  выкинутых уборщиком  на свалку,  гладких  речных голышей,  каких-то
стеклышек и перьев,  добытых, наверное, у менЯ на птичьем дворе, -- всегда в
одиночестве и всегда то ли напеваЯ, то ли мурлыча себе под нос.
     Ћднажды  рЯдом с  его очередной  постройкой очутилась как  бы ненароком
пестраЯ морскаЯ раковина; и Я стал ждать, чтобы Њухаммед-„ин возвел на таком
основании  что-нибудь особенно великолепное. ЋжиданиЯ мои не  были обмануты.
„обрый  час  Њухаммед-„ин  провел  в  размышлениЯх,  и  вот  мурлыкание  его
зазвучало как  победнаЯ песнь.  Ћн  стал чертить на песке. „а, то должен был
получитьсЯ сказочный дворец, ведь он имел в плане целых два Ярда в  длину  и
Ярд в ширину. Ќо величественному замыслу не суждено было осуществитьсЯ.
     Ќа следующий день, возвращаЯсь со службы, Я не  увидел Њухаммед„ина  на
дорожке  и не  услышал  его  приветствиЯ: "‘алам, сахиб!"  џ  успел  к  нему
привыкнуть,  и перемена  встревожила менЯ. Ђ еще  через день  €мам„ин сказал
мне,  что малыша слегка лихорадит  и  неплохо бы  дать ему  хинин. •инин  он
получил, а заодно с хинином и доктора-англичанина.
     -- Ќикакой сопротивлЯемости у этой публики, -- сказал доктор, выходЯ от
€мам-„ина.
     ‘пустЯ неделю Я встретил €мам-„ина (хотЯ дорого бы дал, чтобы  избежать
этой  встречи) на дороге  к  мусульманскому  кладбищу. ‚  сопровождении  еще
одного человека он  шел и нес на руках белый  полотнЯный свергок -- все, что
осталось от маленького Њухаммед-„ина.
     перевод €. Ѓернштейн


        •ђЂЌ€’њ ЉЂЉ „ЋЉЂ‡Ђ’…‹њ‘’‚Ћ
     ‘ раскаленной на солнце скалы, ‘ раскаленной на солнце ск.ыы.
     ђезвым козьим копытом задет,
     ђухнул камень
     ‚ горный пруд -- средоточие мглы,
     € на дно, где терЯетсЯ след,
     Љанул камень.

     ќто все было предрешено
     € удар, и паденье, и мрак;
     ‡нал ли камень,
     —то ему уготовано дно
     € что жизнь его кончитсЯ так?
     ‡нал бы камень!..

     ’ы, о каменщик тверди земной!
     ’ы, пред кем мы должны быть равны!
     ’ы, кем светоч небесный зажжен!
     ђассуди же --
     ‚ чем он грешен, что проклЯт тобой
     €, низвергнут на дно с вышины,
     ‚ беспросветность навек погружен,
     ЋпускаЯсь все ниже и ниже?..

     €з неопубликованных записок
     Њакинтоша „желалуддина
     (‘тихи в рассказе переведены €. Љомаровой)


     ‘вет ли в окне твоем, дева младаЯ,
     Ќочь ли простерла покров темноты?
     „енно и но-о-о...

     Џри  этих словах он повалилсЯ на верблюжонка, спавшего в  каравансарае,
где жили торговцы лошадьми и самые отъЯвленные мошенники –ентральной Ђзии, и
поскольку он  был мертвецки пьЯн, а ночь стоЯла  темнаЯ, то поднЯтьсЯ сам не
смог, пока  Я  не пришел  ему  на  помощь. ’ак  Я познакомилсЯ с  Њакинтошем
„желалуддином. …сли бродЯга,  да еще пьЯный,  распевает "Џеснь младой деве",
он заслуживает вниманиЯ. Њакинтош отделилсЯ от верблюжонка и сказал довольно
невнЯтно:
     -- џ... Я... немного того... накачалсЯ, но если окунутьсЯ в  ‹оггерхед,
сразу приду в себЯ... „а, слушайте, вы поговорили с ‘имондсом насчет кобылы,
что там у нее с коленом?
     Њежду  тем  ‹оггерхед,  где  запрещено  ловить  рыбу,  а  браконьерство
невозможно,  находилсЯ  в шести тысЯчах  утомительных  миль отсюда, рЯдом  с
"Њесопотамией", конюшни  же  —арли  ‘имондса  -- еще  полумилей  дальше,  за
конными  загонами. ‘транно было слышать эти  полузабытые  названиЯ в майскую
ночь в ‘ултанском караван-сарае, среди верблюдов и  лошадей. Ќо тут пьЯница,
по-видимому,  опомнилсЯ и сразу  начал трезветь. Њы прислонились к верблюду,
и, указав в угол караван-сараЯ, где горел фонарь, мой новый знакомец сказал:
     --  џ  живу вон там. € буду крайне признателен,  если  вы соблаговолите
помочь моим бунтующим ногам  проследовать туда, ибо Я пьЯн сильнее обычного,
просто феноменально  надралсЯ. Ќо к голове моей  это не относитсЯ: "Њой мозг
здесь  восстает..."  --  как там  дальше! ѓолова  моЯ  гарцует, или,  вернее
сказать, покачиваетсЯ на навозной куче и держит тошноту в узде.
     џ помог  ему  пройти между стреноженными,  теснившимисЯ  друг  к  другу
лошадьми, и он рухнул на край террасы перед цепочкой лачуг туземцев.
     --  Ѓлагодарю  вас,  премного  благодарен!  Ћ луна  и  малютки  звезды!
Џодумать только, что можно так позорно... „а и зелье было скверное. Ћвидий в
изгнании и  то  пил  лучшее.  Људа  лучше. •оть холодное.  Ђ у  менЯ, увы, и
льда-то не было! ‘покойной ночи! џ бы представил вас своей жене, да только Я
пьЯн, а она дикарка.
     €з темноты  комнаты показалась женщина-туземка и начала бранить его,  и
тогда Я ушел. Њне давно не доводилось  встречать такого занЯтного бродЯгу, и
со временем он стал моим другом. Ћн  был высок, хорошо сложен, светловолос и
основательно  потрепан пьЯнством,  так  что на вид  ему можно  было дать лет
пЯтьдесЯт, хотЯ сам он уверЯл, что  ему тридцать пЯть. …сли  в €ндии человек
начинает опускатьсЯ и друзьЯ не отправлЯют его срочно на родину, то, с точки
зрениЯ людей  респектабельных, он скатываетсЯ очень  низко. Љ  тому времени,
когда он принимает чужую веру, как это сделал Њакинтош,  спасти  его уже нет
надежды.
     Џочти  в  каждом большом городе  вы услышите от  туземцев  о  двух-трех
сахибах, принЯвших индуизм или  мусульманство; чаще всего они  принадлежат к
низшей касте и живут более или менее по обычаЯм новой веры. Ќо познакоми