ажал  бараки,  вышки, заборы, контрольно-пропускной  пункт  со
шлагбаумом и, казалось, только и ждал своего заполнениЯ зеками.
     Џод предводительством одного из командиров взводов мы совершили
паломничество на этот безрадостный объект, где нам была прочитана
лекциЯ   по  специальности,  так  сказать,  а  после  отправились
устраивать свой быт в палаточные чертоги.
     ‚  палатках  мы  размещались по четверо;  постелЯми  служили
деревЯнные    настилы   с   бесформенными   ватными    матрацами,
застеленными   тонкими   одеЯльцами,   а   остальную   меблировку
составлЯли кособокие фанерные тумбочки длЯ хранениЯ личных вещей.
‚се.
     ‚ешалки длЯ шинелей отсутствовали, и, как Я впоследствии понЯл, не
без умысла.
     Џосле ужина на очень свежем апрельском воздухе возле бочки с
варевом  неопределенного вкуса, формы и цвета последовала команда
"отбой",  и мы разбрелись под брезентовые пологи, тут же  уЯснив,
что раздеватьсЯ длЯ сна не стоит.
     ‹едЯные  отсыревшие  матрацы  и  подушки  согреванию  теплом
человеческого тела не поддавались, и спать мы улеглись  в  полной
зимней  форме одежды, то есть не снимаЯ шинелей, а также сапог  и
ушанок.
     Ќочью  Я  проснулсЯ,  содрогаЯсь от холода.  Њои  соседи  по
брезентовому жилищу отсутствовали. ‘квозь ткань палатки  оранжево
просвечивало  пЯтно недалекого костра. ’ам, в компании  часового,
охранЯвшего  сон  нашей роты, Я обнаружил  всю  честную  компанию
своих сослуживцев.
     Ќам удалось пропарить над огнем дымЯщиесЯ густым паром шинели и
сапоги,  покуда не ЯвилсЯ такой же, как мы, задубевший от  мороза
сержант и не разогнал нас по арктическим матрацам.
     -   ‡автра   согреетесь,  партизаны!  -   пообещал   сержант
многозначительно.
     “тром по зову охрипшей трубы Я, сбросив с себЯ ровно затЯнутое
колким инеем одеЯльце, поспешил на построение.
     ‚о избежание простуд и вообще длЯ укреплениЯ общего иммунитета
после переклички нам был устроен оздоровительный пЯтикилометровый
кросс,  повторЯвшийсЯ затем каждое последующее  утро;  далее  был
завтрак, по окончании которого старшина объЯвил, что главнаЯ цель
нашего  пребываниЯ в здешних просторах - помощь  в  строительстве
важного военного объекта, возможно, и стратегического назначениЯ.
     ‘таршина или добросовестно заблуждалсЯ, или бессовестно врал,
поскольку по прибытии на объект, находЯщийсЯ неподалеку, мы сразу
уразумели,  что  командированы длЯ возведениЯ нескольких  частных
коттеджей в качестве бесплатной рабочей скотины.
     Љаждому из нас "стратегическое" строительство запомнилось, уверен,
на всю оставшуюсЯ жизнь!
     Џахота начиналась ранним промозглым утром и заканчивалась таким же
прохладным вечером, хотЯ ощущение низких температур ранней  весны
вскоре  нами было утрачено: перед отбоем, голышом стоЯ  в  снегу,
мы,  смываЯ пот и грЯзь, с наслаждением обливались льдистой водой
из  умывальника, и пар клубами валил от наших разгорЯченных  тел,
подверженных   теперь   простудам  в  такой   же   степени,   как
высокопрочные металлы и прочие элементы неорганической природы.
     ‡а  день  нами переносились с места на место тонны  кирпича,
бетона,  строительной  арматуры  и  прочих  тЯжестей,  и   жирок,
нагулЯнный мной на госпитальном курорте, пропал без следа.
     Ќе  обремененный  тЯжестью  носилок  с  раствором,  Я  порой
чувствовал, что, подпрыгни сейчас, улечу к звездам, а двухпудовую
гирю,   зацепив  мизинцем,  мы  перебрасывали  друг  другу,   как
баскетбольный   мЯчик,   и   утренний   пЯтикилометровый    кросс
воспринимали как детскую потеху.
     Љультурно-развлекательными мероприЯтиЯми ЯвлЯлись упражнениЯ в
стрельбе из автомата и пистолета, швырЯние гранат на дальность  и
точность, подтЯгиваниЯ на турнике и отжиманиЯ от пола, то бишь от
земли, до крайней степени измождениЯ.
     ‚ палатках мы уже спали в одном нательном белье, не всегда и
прикрываЯсь поверх одеЯла шинелью, и наши первоначальные мечты  о
ночлеге в уюте бараков учебной зоны - мечты, отмеченные очевидной
практической  целесообразностью,  однако  политически  вредные  с
точки   зрениЯ  наших  идейных  командиров,  скоро  забылись,   и
деревЯнные  топчаны  с  продавленными матрацами  виделись  вполне
приемлемыми  и даже комфортабельными ложами, а казарменные  койки
вспоминались как предметы неоправданной, граничащей  с  развратом
роскоши.
     ‘ первыми листочками, пробившимисЯ на подмосковных березках,
мы  возвратились  на свою городскую базу, где, в  несколько  дней
преодолев  либеральные  процедуры выпускных  экзаменов,  получили
заветные   сержантские  лычки  и  записи  в   воинских   билетах,
удостоверЯющие  наш статус инструкторов по техническим  средствам
охраны  исправительных колоний от окружающего их  мира  свободных
граждан.
     …два Я успел полюбоватьсЯ в желтых зеркалах ротной помывочной на
свои  новые погоны, прозвучала команда сдать постельное  белье  и
собрать  личные вещички в индивидуальные солдатские мешки,  после
чего  в  считанные  часы  казарма  опустела:  мы,  новоиспеченные
младшие  командиры, спешно развозились по местам своей дальнейшей
службы,   а   наша   учебка  готовилась  к   встрече   очередного
курсантского молоднЯка.
     €  вот знакомый Љазанский вокзал, жесткаЯ полка плацкартного
вагона  и - безрадостный обратный путь в город ђостов-на-„ону,  в
прежний конвойный полк.
     ‡асыпаЯ в трЯской духоте ночного купе, Я поймал себЯ на мысли, что
не  очень-то и огорчен своим отъездом из столицы. “стройсЯ Я даже
каким-нибудь генеральским прихвостнем, что бы мне сулило подобное
положение? “щербную свободу увольнений в город? Џротирание штанов
на тепленьком стуле в штабном закутке? ’аковые перпективы менЯ не
вдохновлЯли.   Ђ  возможные  тЯготы  будущей  службы   в   боевых
подразделениЯх казались несущественными.
     ‹ычки сержанта довольно надежно защищали мое достоинство  от
произвола  "дедов"  и  офицеров, а  что  же  касалось  каких-либо
физических  нагрузок  или бытовых неудобств,  то  после  жизни  в
палаточном лагере они пугали менЯ не более, чем рыбу вода, высота
птицу и волка лес.


     €з  кабинета  полкового  командира Я  вышел  с  предписанием
незамедлительно убыть в область, а именно - в поселок ‘еверный, и
вскоре   рейсовый  "икарус"  уносил  менЯ  прочь  от  города,   в
однообразные просторы степей, к месту окончательного назначениЯ -
в  шестнадцатую конвойно-караульную роту. ѓде уже вечером того же
днЯ  Я  вступил  в  глубоко недружественные личные  отношениЯ  со
старослужащим ефрейтором ‘ерегой •аритоновым.


        7.


     “тром  менЯ разбудили петухи. Ћни голосили по всему поселку,
приветствуЯ  восход светила, и Я поднЯлсЯ с постели  со  странным
чувством  дачника,  приехавшго в деревеньку провести  безмЯтежный
отпуск.
     ‚  чем-то  такое  чувство  было и справедливым.  †есточайшаЯ
дисциплина  учебки  с ее сорокапЯтисекундным подъемом,  заправкой
коек  буквально  по  линеечке,  спешным  построением  на  зарЯдку
осталась  в  другой, показательно-показушной армии,  а  здесь,  в
боевой  конвойной  роте, никто никого не подгонЯл  и  впустую  не
суетилсЯ: люди серьезно и основательно собирались не на  холостую
муштру  на  плаце, а на тЯжелую реальную работу, получаЯ  оружие,
наполнЯЯ водой флЯги и неспешно уходЯ в сторону зоны на развод.
     ‚месте со всеми покинул казарму и Я - праздно, не обременнный
тЯжестью  автомата,  тронувшийсЯ  по  уже  знакомому  пути  через
поселок к видневшимсЯ вдалеке сторожевым вышкам.
     Њладший сержант, командир одного из отделений, белобрысый конопатый
парень,  шагавший  рЯдом, выказал мне, а вернее,  моей  должности
инструктора глубокую зависть.
     - —тоб мне так жить! - со вздохами рассуждал он. - Љурорт, а
не служба!
     - ’о есть?
     -  —то  "то  есть"? Ћфицерам и тем хуже, чем тебе...  “  них
ответственность хотЯ бы. Ћдин солдатик самогона пережрал,  другой
боеприпас  потерЯл  или побег проворонил... Ђ  ты  -  как  птичка
ЃожьЯ, порхай себе... ЏрохудилсЯ забор - зеки отремонтируют. Ќу и
все.  ’елефон  там... раз в год починишь. Ђ в основном  -  гулЯй,
цветочки  нюхай. •очешь - по поселку, а скучно стало - на  дорогу
вышел,  попутку  поймал  и  на  объект  прокатилсЯ,  развеЯлсЯ...
‚ольный стрелок. ќто мы... ђазвод, по машинам, потом весь день на
вышке и - отбой. Ќу, воскресенье разве - чтоб отоспатьсЯ.
     ‘лушаЯ младшего строевого командира, Я понимал, что не напрасно
тЯнул  лЯмку  в  московской учебке, отрабатываЯ свою  сегоднЯшнюю
свободу быта и передвижений.
     ‚ойдЯ  в караульное помещение, Я был прЯмо с порога атакован
злобным, как цепной пес, сержантом, прогавкавшим:
     - ’ы новый инстуктор?! „авай, чини сигнализацию, всю ночь не
спали, тра-та-та-та!
     - ‘лушай, друг, Я тут первый день, давай на тон пониже...
     -  •рена  себе - пониже! Љоты то в зону, то из зоны шастают,
провода  на  заборе рвут, а мне только и дел,  что  караул  через
каждые пЯть минут "в ружье" поднимать!
     џ  внимательно  осмотрел единственное  техническое  средство
охраны   колонии  -  допотопный  приборчик,  а  точнее  -  пульт,
снабженный  красной лампой тревоги и пронзительным  электрическим
звонком.  €менно  к  этому  обшарпанном  металлическому  Ящику  и
тЯнулись   вдоль   основного   ограждениЯ   провода,   безнадежно
подгнившие и требующие тотальной замены.
     Ћпутать периметр забора новыми проводами представлЯло собой задачу
невозможную, во-первых, в силу элементарного отсутствиЯ  таковых,
а во-вторых, длЯ совершениЯ данного трудового подвига требовалось
большое  желание  и  энтузиазм, также напрочь отсутствующие,  ибо
ползать   по   забору  с  молотком  и  гвоздЯми  мне   предстоЯло
исключительно  в одиночку, так как привлечение зека  к  подсобным
работам   такого   рода   отрицали   режимные   соображениЯ,    а
праздношатающихсЯ  солдатиков в роте не было -  правами  вольного
времЯпрепровождениЯ располагал исключительно Я.
     Љ   тому  же  сам  по  себе  прибор  ЯвлЯл  собой  торжество
конструкторской  мысли идиота, не уЯснившего  в  момент  творениЯ
этого технического шедевра-урода очевидной истины: прочный провод
не порветсЯ, а хлипкий даст сотни ложных срабатываний.
     “лучив  момент, когда караульные вышли во двор, Я отсоединил
аппарат  от  сети и разъемов, высоко поднЯл его  над  головой  и,
основательно  способствуЯ величине G, определЯющей  силу  земного
притЯжениЯ,  опустил Ящик на чугунную плиту перед  бездействующей
по причине теплого месЯца маЯ, печкой-"буржуйкой".
     ‡атем  поставил  прибор на место, с педантичностью  опытного
диверсанта-подрывника присоединив к нему обратно все  до  единого
разъемы и тщательно проверив плотность соединений.
     -  Ќу что? - спросил менЯ озлобленный ночными перебежками по
караульной тропе сержант, заглЯнувший в помещение.
     - ‘ейчас... проанализируем, - отозвалсЯ Я, включаЯ тумблером
энергопитание.
     ‚нутри Ящика, пережившего не отвечающее техническим правилам
эксплуатации  падение  с  высоты,  что-то  по-змеиному  зашипело,
контрольные  лампочки,  едва  успев вспыхнуть,  тут  же  печально
погасли,  и  после  краткой агонии ветеран караульного  помещениЯ
испустил дух в виде Ядовитого чада от горелой пластмассы.
     -   Ќа  дембель  откинулсЯ,  -  ошарашенно  прокомментировал
сержант данное событие.
     -  Ћтслужил,  - скорбно согласилсЯ Я. - Ќичто не  вечно  под
луной, как известно.
     - € что теперь? - вопросил сержант тупо.
     - ’еперь караул будет спать спокойно, - твердо пообещал Я. -
Ђ   ротному   доложишь:  так  и  так,  по  причине  моральной   и
материальной    изношенности,    обогатив    атмосферу    планеты
экологически  вредными  газами, скончалсЯ  прибор...  как  его...
проволочно-разрывной сигнализации за инвентарным номером  ноль  -
тридцать  пЯть  -  шестьдесЯт  один.  Џрибор  восстановлению   не
подлежит. ‡аЯвлЯю это тебе как лицо компетентное.
     - Ќо...
     -   —то   "но"?..   ’ы   потрЯсен  утратой?   €ли   покойный
способствовал пресечению хотЯ бы одного побега?
     -  Љакой  там способствовал! Ћдна головнаЯ боль! - отозвалсЯ
сержант уныло.
     - ’огда в чем дело?
     -  ’ы подтверди, что мы тут ни при чем, вот в чем дело! Ђ то
ротный подумает, караул с аппаратом чего нахимичил... ђебЯта  тем
более грозились...
     -  Љончина носила естественный характер, - успокоил его Я. -
Ћ чем, если надо, можем составить акт вскрытиЯ.
     - „а нужен кому этот акт...
     - ‚от именно.
     ’аким  образом,  со  средствами  сигнализации,  отвлекающими
отдыхающую смену караула от сна, Я разобралсЯ в течение считанных
минут  и  навсегда,  полагаЯ, что часовые  на  вышках  со  своими
верными  дружками  "калашниковыми" куда  надежнее  и  эффективнее
обеспечат  охрану жилой зоны, нежели десЯток агрегатов,  подобных
тому, что был умерщвлен мною с безжалостной решимостью при первом
же кратком знакомстве.
     Ћткрыв пирамиду с оружием, сержант вытащил из нее ключ. ‘казал:
     - „ержи. Ћт твоей блат-хаты.
     - Љакой еще...
     - Ќу, каптерки... ‚идел хибару на углу возле зоны?
     -  „а...  -  сказал  Я, припоминаЯ побеленый  кубик  некоего
малогабаритного  строениЯ, мимо которого недавно  прошел,  принЯв
его за сортир длЯ караульных солдат.
     -  ‚от  там  и  есть  твоЯ резиденциЯ... Японского  царЯ,  -
уточнил сержант.
     „алее Я обошел периметр колонии по караульной тропе, выЯснив, что
если  внутреннЯЯ запретнаЯ зона и основной глухой забор находЯтсЯ
в  относительном  порЯдке, то внешние охранные сооружениЯ  весьма
пообветшали:  истлевшие  гирлЯнды путаной  проволоки,  официально
именовавшиесЯ   "малозаметным   препЯтствием",   свешивались    с
трухлЯвых   серых  столбов,  еле  державшихсЯ  в   земле   своими
перегнившими   основаниЯми,  опоры  же  крайнего   ограждениЯ   с
предупредительными    табличками    "‘той!    ‡апретнаЯ    зона!"
поддерживались  в  вертикальном положении исключительно  за  счет
натЯнутой  между  ними  ржавой  провисшей  колючки.  ’о  есть  по
принципу   некоей   взаимоустойчивости,  как  хоровод   нетрезвых
танцоров.   Џриведение  этих  перекошенных  временем   кольев   в
надлежащий вид требовало гигантских трудозатрат.
     ‘вой  променад вокруг исправительно-трудового  учреждениЯ  Я
завершил у двери подведомственной мне каптерки.
     ‚ойдЯ туда, Я был приЯтно обескуражен тем, что предстало моем
взору.
     џ  находилсЯ внутри небольшой комнатенки с низким  потолком,
чью  обстановку  составлЯл письменный  стол,  стул  с  матерчатой
обивкой  сиденьЯ и полутораспальнаЯ койка, аккуратно  застеленнаЯ
казенным  солдатским  одеЯлом. ‚ углу ютилась  компактнаЯ  печка-
голландка.  ‡а  ситцевой  выгоревшей  от  солнца  занавесочкой  Я
обнаружил стеллаж с разнообразным инструментом, запасными частЯми
от  постовых  телефонных  аппаратов и  разную  электротехническую
мишуру.
     џ  с удовольствием расположилсЯ на кровати, положив ногу  на
ногу и ладонЯми подперев затылок.
     ђазврат-с!
     Ќевольно припомнились слова одного из командиров нашей сержантской
школы: "Љрепитесь, ребЯта, ваше учение и есть ваш последний  бой.
Џосле  него,  считай,  отвоевались".  Љомандир  был  прав,   хотЯ
полагаю,   что   полгода   сержантского  образованиЯ   с   лихвой
перекрывали по своим тЯготам полный срок рЯдовой солдатчины.
     џ    запер    каптерку    и    отправилсЯ    поглазеть    на
достопримечательности поселка, но, никаких достопримечательностей
не обнаружив, купил у старухи, торчавшей на углу у зданиЯ местной
пекарни,  стакан семечек и, лузгаЯ их, прогулочным шагом двинулсЯ
в расположение роты - близилось времЯ обеда.
     “  проходной  мне встретилсЯ лейтенант, чье лицо  показалось
странно   знакомым.  Џоследующее  мгновение  взаимного  узнаваниЯ
сильно  испортило  мое настроение: передо  мной  стоЯл  Ѓасеев  -
усилиЯми военных медиков не только спасенный, но и возвращенный в
строй.
     †изнь, что и говорить, продолжалась...
     ‘облюдаЯ уставные правила, Я небрежно козырнул старшему по званию.
Ћн вежливо кивнул мне в ответ.
     џ уже вошел в проходную, спиной чувствуЯ пронзительный взглЯд
своего недруга, как вдруг прозвучало:
     - ‘ержант... стоЯть!
     џ замер.
     - Љо мне!
     ‚развалочку Я приблизилсЯ к своему бывшему кровопийце.
     -  Ћтвыкли  ходить строевым шагом, сержант?!  -  повысил  он
голос.
     - Ћтвык и привыкать не собираюсь, - ответил Я. - Љ тому же Я
не ваш подчиненный, поэтому орите не на менЯ, а в сторону.
     - Ђ ты наглец, сука...
     -   Ќе  усугублЯй,  лейтенант,  -  сказал  Я,  преисполнЯЯсь
холодной  Яростью.  - Ќичем хорошим дело не кончитсЯ.  ‡адницу  Я
тебе  лизать не буду, а начнешь войну - кишки из тебЯ выпущу хотЯ
бы и на последнем выдохе. “ тебЯ своЯ гордость, у менЯ - своЯ.  €
пусть они не пересекаютсЯ.
     -  ’ам,  где  Я родилсЯ, - сказал Ѓасеев, сузив свои  глаза-
маслины, - врагов не прощают, сержант.
     -  Ќу  так  назначь времЯ и место дуэли, -  отозвалсЯ  Я.  -
‚сегда готов.
     -  Њы  пойдем  другим путем, - внезапно остыв, рассудительно
молвил  политически  грамотный Ѓасеев  фразу  из  наследиЯ  вождЯ
мирового   пролетариата  и,  круто  развернувшись  на   каблуках,
направилсЯ в сторону поселка.
     - ЏонЯтно, - сказал Я. - Џартизанскими горными тропами.
     Ђппетит все-таки мне горец подпортил, и обед Я проглотил, не ощутив
вкуса пищи, как-то механически.
     ‚ принципе Я подчинЯлсЯ исключительно ротному, а также одному
из  заместителей  командира  полка,  ведавшему  инструкторами,  а
потому взводный Ѓасеев имел ко мне отношение достаточно условное,
но...
     „а,  именно  в  этом  "но" и заключалась всЯ,  так  сказать,
диалектика...
     Џосле обеда Я наведалсЯ в канцелЯрию к ротному.
     - ЋзнакомилсЯ с хозЯйством? - последовал вопрос.
     - ’ак точно.
     - ‚печатление о зоне?
     - ЏамЯтник старины. ЋхранЯетсЯ государством. ‚ данном случае
- надежно, поскольку стоЯт часовые.
     - Ѓез ребусов, сержант...
     -  Ќеобходима  кардинальнаЯ замена всех  ограждений  внешней
запретной зоны.
     -  Ђ...  может,  еще  сезон простоЯт? -  спросил  капитан  с
тоскливой надеждой в голосе.
     -  џ не Ќострадамус, - ответил Я. - Ќо одно знаю точно: если
что-то и делать, то летом, а не зимой. Ђ лето уже завтра.
     Љапитан задумалсЯ. Џотом произнес:
     - Љстати, мне доложили, что на ЉЏ вышла из строЯ аппаратура.
     -  Џоскольку пришла пора, - бездушно ответил Я.  -  Ћна  еще
ЃабелЯ с Њейерхольдом помнила, аппаратура эта.
     - ’ы без намеков, - нахмурилсЯ капитан, полагаю, не до конца
уЯснив, о ком это Я.
     -  Ђ  какие  тут  намеки? —то у нас,  по  сути,  имеетсЯ  из
исправных сооружений? …динственный забор и вышки. ‚се остальное -
труха.
     -  Ќо  где  Я  возьму  стройматериалы?  -  Љапитан  внезапно
запнулсЯ,  осененный  какой-то идеей. - ‘лушай...  -  произнес  в
раздумье, - а вообще-то кое-что можно найти...
     - —то именно? - вопросил Я требовательно.
     -   Ђрматуру,  к  примеру.  ’олстую,  сантиметра  четыре   в
диаметре...
     - Џойдет, - сказал Я. - Џод опоры малозаметного препЯтствиЯ.
‘окращенно  -  эм-зе-пе. ‚обьем в землю метра на полтора  -  века
простоит.
     - Ђ прежними столбами караулку зимой топить будем, - заметил
хозЯйственный капитан.
     - ’ак, - сказал Я. - Ђ что помимо арматуры?
     - …ще столбики бетонные...
     -  Љак раз длЯ внешнего ограждениЯ, - вынес Я резюме. - …сли
достанем  путанку  длЯ эм-зе-пе и колючку - можно  считать,  дело
сделано.
     Њной начал овладевать какой-то нездоровый пыл коммуно-тюремного
созиданиЯ,  чей  вирус мгновенно проник и в капитана,  озабоченно
схватившегосЯ за телефонную трубку.
     - ЉуприЯнов?! - заорал он неведомому длЯ менЯ собеседнику. -
ќй,  ЉуприЯнов,  это ’арасов... ‘лышно плохо?  „а  телефон,  твою
мать,  еще этого... Њерхо... то есть царЯ ЌиколаЯ слышал, м-да...
’ы  вот  чего,  ЉуприЯнов, ты мне проволоки не  дашь?  Љолючей  и
гладкой.  „а, путанка, точно, соображаешь. Ђ Я тебе новый  объект
караулом обеспечу. € зеками, естественно, осужденными то  есть...
’очно  дашь?  Ќа  всю жилую зону, учти. Љонечно, не  шутка.  —то?
„оговоримсЯ? Ќу бывай, ЉуприЯнов, рассчитываю...
     -  „аст  проволоку?  -  спросил Я  начальника  по  окончании
разговора.
     - “ него нет выхода, - надменно ответил капитан. - € рабочей
силы. Ђ длЯ нас она  не проблема.
     - € когда привезут арматуру?
     - “же сегоднЯ, - последовал четкий ответ.
     ‡атем капитан открыл сейф, извлек из него несколько мЯтых купюр,
наказав:
     -   „уй   в  поселок.  Љупишь  три  поллитровки  и  консервь
подешевле.
     - Ћплата за арматуру? - позволил Я себе некоторую иронию.
     - ‘оображаешь, - степенно ответил ротный.
     - —то, серьезно?..
     -   ‚ыполнЯйте   приказ,  сержант,   -   вздохнул   капитан,
утомленный, видимо, порывом нашего обоюдного энтузиазма. -  ‚одку
- в канцелЯрию, дальнейшие указаниЯ - после отбоЯ.


     Џосле отбоЯ, дождавшись наступлениЯ тьмы кромешной, два взвода
роты погрузились в бортовой грузовик системы "‡€‹", двинувшись  в
сторону   арматурного  завода,  -  объекта,   в   дневное   времЯ
находЯщегосЯ  под  нашим попечительством и представлЯвшего  собой
одну  из  так  называемых "рабочих зон", где вкалывали  на  благо
ђодины зеки, производЯ ценную строительную продукцию.
     Ќочью  объект пустовал, и вместо боевого конвоЯ  в  караулке
находилсЯ  безоружный гражданский сторож с милицейским  свистком,
чье  применение  в  степной глуши могло  преследовать  разве  что
оздоровительные цели по развитию объема легких.
     Ќе  доезжаЯ  несколько сотен метров до объекта, наша  машина
остановилась на обочине, и солдатам было предложено на  некоторое
времЯ  вздремнуть,  после  чего  Я  вручил  превосходно  знавшему
сторожа  ефрейтору •аритонову вещмешок с консервами и  водкой,  и
тот,  небрежно  мешок  подхватив,  двинулсЯ  в  сторону  ЉЏ   длЯ
выполнениЯ ответственного заданиЯ ротного.
     Џрошло около часа, прежде чем из темноты донессЯ пьЯный выкрик
выполнившего свою миссию пулеметчика:
     - ђ-р-рота, в р-ружье!
     ‘олдаты горохом скатились из кузова "‡€‹а" на землю.
     -  Ќу? - вопросил Я •аритонова, бессмысленно таращившего  на
менЯ одурманенные очи в свете зажегшихсЯ фар.
     - „ед... готов, - доложил он с гордостью. - џ... тоже.
     џ махнул рукой водителю: мол, заезжаем.
     Ђрматуру грузили в кузов всю ночь. џ работал наравне с остальными,
одновременно подсчитываЯ количество похищаемого материала.
     ‚  роту  мы  прибыли  с рассветом. ЌевменЯемого  •аритонова,
мычавшего  и  брыкавшегосЯ, Я лично уложил в его  койку,  на  что
последовала соннаЯ реплика из угла, где дислоцировались "деды":
     - “же и подельнички, а бодались...
     Ћтмывшись от грЯзи, солдаты повалились спать.
     џ последовал примеру товарищей. ђазбудить нас ротный приказал
в  полдень,  не  раньше,  оставив  положенные  к  завтраку  пайки
сливочного  масла на обед. Џосле обеда желающие могли  продолжить
свои  сонные грезы - наступил выходной, и на службе томилсЯ  лишь
караул  по охране жилой зоны, где праздно шатались зеки,  радуЯсь
своему узаконенному конституцией блаженному воскресному безделью.


        8.


     Њое  служебное  рвение по реконструкции  королевства  кривых
заборов   не  преследовало  задачу  выслужить  себе  какой-нибудь
краткосрочный  отпуск,  тем более по  Њоскве  Я  не  тосковал,  а
диктовалось  простой  необходимостью чем-то занЯть  себЯ,  помимо
бесцельных блужданий по поселку и абсолютно бессмысленных визитов
на  рабочие  объекты,  столь малые по площади,  что  постовые  на
вышках, не повышаЯ голоса, травили друг другу анекдоты и байки, а
в  зоне  различали  не только зеков, но и каждый  оброненный  ими
гвоздь  или  затоптанный окурок, а уж курили  граждане  жулики  с
максимальным  к.п.д. по израсходованию низкосортного  табака  длЯ
отравлениЯ своих организмов.
     …динственным обширным объектом ЯвлЯлсЯ арматурный завод, с территории
которого мы отгрузили готовую продукцию, совершив деЯние,  вполне
отвечающее соответствующей статье “головного кодекса, хотЯ -  вот
заковыка   -  корыстными  побуждениЯми  данное  преступление   не
отличалось,  однако  термины: "группой лиц", "по  преварительному
сговору",  "с  использованием технических  средств",  -  то  есть
автомобилЯ   "‡€‹",  -  к  нашей  акции  могли   быть   применимы
безусловно.
     ‘  другой стороны, листаЯ кодекс, изучение которого было мне
просто необходимо из-за специфики службы, Я находил во многих его
формулировках  элементы универсального толкованиЯ, парадоксальным
образом отражавшиесЯ на практике наказаниЯ за содеЯнное.
     ‚   частности,   принЯв  под  командование   бригаду   зека,
способствующую  моим обновленческим подзаборным  инициативам,  Я,
поинтересовавшись у всех членов коллектива, кто и за  что  сидит,
получил от одного молоденького осужденного следующий ответ:
     - ‡а колесо.
     - “крал колесо?
     - „а, от "волги".
     - € получил три года?!
     -    “   менЯ   отЯгощающее   обстоЯтельство...   Џрименение
технических средств.
     - Љаких?
     - „омкрат и баллонный ключ.
     - Ђ как же без них?
     -  Ѓез них - никак, - удрученно согласилсЯ собеседник. - Ђ с
ними - заполучите троЯк!
     ‚от так!
     Ќарод   в  бригаде  подобралсЯ  разностатейный:  убийца   по
неосторожности,  с перепугу порешивший залезшего  к  нему  в  дом
воришку  дедовской казачьей шашкой; упомЯнутый похититель колеса;
бродЯга  неопределенной национальности, знающий  двадцать  Языков
населЯющих  ‘‘‘ђ  народов и считавшийсЯ ввиду  скорого  окончаниЯ
срока  расконвоированным осужденным; благообразный старичок,  чей
нынешний  срок пребываниЯ в заключении был пЯтнадцатым по  счету,
однако  рецидивистом не значившийсЯ, ибо каждый раз осуждалсЯ  по
отличной  от предыдущей статье; и, наконец, "аварийщик" по  имени
Ћлег,   схлопотавший   двенадцать  лет  за   дорожно-транспортное
происшествие, совершенное им в нетрезвом состоЯнии.
     ’о, что Ћлег - личность неординарнаЯ, Я понЯл, едва взглЯнул
на него.
     ЌесмотрЯ на сорокалетний возраст, у него было тело тренированного
двадцатилетнего  спортсмена, в глазах сквозил  цепкий,  ироничный
ум;   был  он  опрЯтен,  и  даже  зековскаЯ  спецовка,  неизменно
выстираннаЯ  и  отглаженнаЯ, сидела на нем как  некаЯ  аккуратнаЯ
курточка, подчеркиваЯ внушительную мускулатуру торса и бицепсов.
     Џо  слухам, мне стало известно, что ранее Ћлег служил в ЉѓЃ,
причем  в  звании полковника, а дело, свЯзанное с аварией,  носит
характер    загадочный,   как,   впрочем,   и   его   сегоднЯшнее
местонахождение среди уголовников, противоречащее той  установке,
что  офицер  органов обЯзан в случае осуждениЯ быть помещенным  в
специальную зону, в среду себе подобных.
     Ћлег только начинал осваивать свой срок, отсидев из него всего
лишь три месЯца.
     ‡еки,  как  Я  понЯл, относились к нему крайне недружелюбно:
категориЯ  "блатных"  откровенно  угрожала  расправой  как  менту
позорному,  а "мужики" видели в нем представителЯ ненавистной  им
феодальной   прослойки  коммуно-эксплуататоров,   да   и   вообще
наследника  боевой  чекистской  славы,  основанной  на   кровушке
народной и повсеместном насилии.
     ’ак  что держалсЯ полковник в окружении осужденных благодарЯ
несгибаемой воле, недюжинной физической силе, а также  и  в  силу
тех  обстоЯтельств, что сами собой селились в сметливых зековских
умах сомнениЯ: мол, коли он с нами, то, Ясное дело, не напрасно -
видимо,  решили  мусора своего проштрафившегосЯ в чем-то  собрата
сначала  под  статью  подвести, а потом чужими  руками  в  расход
отправить,   ан   не  дурачки  мы,  чтобы  такие  планы   граждан
начальников  в  жизнь  претворЯть, пусть  живет...  ЊучаетсЯ,  но
живет.
     џ  также  подозревал,  что  и среди  администрации  колонии,
невзираЯ  на возможные жесткие указаниЯ сверху, бытовало  чувство
сопереживаниЯ  к  опальному чекисту - да  и  кто  застрахован  от
подобной   участи?   -   а  потому  в  мою  бригаду   "гоп-стоп",
демобилизованный  приговором полковник  попал,  скорее  всего  из
соображений  изолЯции от агрессивной среды бандитов, способных  в
условиЯх  никем  не контролируемой рабочей зоны сделать  даже  из
чемпиона мира по всем видам рукопашного боЯ набитое переломанными
костЯми чучело.
     ’ем  более накануне моего прибытиЯ в роту одному из лагерных
стукачей  на  том же арматурном производстве вставили  в  задницу
перевитой  металлический  прут, вылезший  заостренным  концом  из
темени.  ђьЯно  начавшеесЯ следствие зашло  в  тупик:  свидетелей
убийства,   несмотрЯ  на  все  усилиЯ  "кума"  и  его   агентуры,
обнаружить  не  удалось,  а труп, как ему  и  полагалось,  хранил
гробовое молчание.
     ‘  другой  стороны, если кому-то и жаждалось расправитьсЯ  с
Ћлегом,  он мог бы не торопитьсЯ с финальной точкой в его судьбе:
двенадцать лет в тюремном положении париЯ, отмеченного к тому  же
печатью  "легавого", - слишком долгий срок, чтобы пройти  его  до
конца.  Ђ  если  чудом и осилишь такой путь,  то  встретит  тебЯ,
инвалида,  пораженного десЯтком недугов, включающих туберкулез  и
Язву  желудка,  уже  напраснаЯ свобода, если что  и  сулЯщаЯ,  то
скорый переход в мир иной...
     €так,  каким бы человеком Ћлег ни был, испытывал  Я  к  нему
естественное сочувствие и даже некоторую симпатию за сдержанность
его,   интеллигентность,  очевидную  силу  характера   и   умение
несуетно, но продуктивно работать.
     ‘импатиЯ, как правило, чувство взаимное. “же через несколько
часов  после нашего знакомства мы говорили с Ћлегом, не  утруждаЯ
себЯ уставными обращениЯми.
     - ‘ам родом из Њосквы? - спрашивал он.
     - Њожет, прозвучит странно, но тот роддом, где Я поЯвилсЯ на
свет, расположен в городе ‚ашингтон, Ћкруг ЉолумбиЯ.
     - „а ну?
     - ‚от и "ну". Ѓолее того, там и вырос.
     -  ‡начит,  сержант внутренних войск Њ‚„ хорошо говорит  по-
английски?  - перешел он на мой родной Язык, и Я аж вздрогнул  от
удивлениЯ,  поскольку  фразу  он  произнес  как  американец,  без
всЯкого  акцента,  разве что в речи его прослеживались  интонации
жителЯ южных татов.
     - Ђ вы, гражданин осужденный, случаем, не из Ќового Ћрлеана?
- спросил Я.
     Ћн рассмеЯлсЯ. ‡атем, покачав головой, произнес:
     -  ‹ихо  ты...  распознаешь диалекты. „а,  бывал  Я  в  этом
славном городишке, столь непохожим на поселок ‘еверный ђостовской
области...
     - Ђ в ‚ашингтоне?
     -  €  в ‚ашингтоне. € вообще на всем пространстве от ”лориды
до ЂлЯски.
     Њы  сидели  в  тени забора, раздетые по поЯс, отдыхаЯ  после
трудового  физического упражнениЯ по забиванию  пудовой  кувалдой
арматурного шеста в землю на полутораметровую глубину.
     Џерекуривавшие зеки из моей бригады, равно как и солдатик-конвоир,
загоравший с "калашниковым" на зеленой травке, пробивавшейсЯ  под
майским  солнышком во внешней "запретке", с недоуменным интересом
прислушивались к нашему диалогу на импортном Языке.
     Ћсобое любопытство проЯвил бродЯга-полиглот, диагносцировавший
нашу беседу таким образом:
     - Ћго, фирма базарит...
     “дарение в слове "фирма" он сделал на последнем слоге.
     -  ‡абавнаЯ получаетсЯ картина, Ћлег, - продолжал  Я.  -  ’ы
бывший комитетчик, это факт общеизвестный. ’ак?
     - Ѓывший, - согласилсЯ он внезапно отчужденным голосом.
     -  „алее.  Ђнглийский  твой - не из  самоучителЯ.  €  не  из
института иностранных Языков. ‘ам собой возникает наивный вопрос:
ты шпион?
     -  „ругими  словами,  - сказал он, - тебе  интересно  знать,
работал ли Я в разведке?
     -  ‚опрос,  конечно, нетактичный... - вставил  Я  осторожную
реплику.
     -    Џочему?    ‚полне   естественный,    многократно    мне
задававшийсЯ... „а, работал. € особенного секрета в том нет. €мею
в виду утвердительный ответ по данному поводу.
     - ‚новь задаю детский вопрос: почему? - сказал Я.
     -  Џотому  что  данный  печальный факт  отлично  известен  и
котрразведке ‘Ђ, - отозвалсЯ он.
     - Џросто факт или факт со всеми подробностЯми?
     -  Ђ вот тут ты попал в десЯтку, сержант, - усмехнулсЯ он. -
Ќасчет подробностей - напрЯженно...
     -  ЏонЯл,  касатьсЯ не будем, - констатировал  Я,  натЯгиваЯ
гимнастерку:  к  зоне, скрежеща, подъезжал бульдозер,  выделенный
мне  в  качестве  вспомогательной  техники  местной  строительной
конторой.
     -  ’ы  -  Џодкопаев?!  -  высунувшись  из  кабины,  проорал,
досадливо отмахиваЯсь от черного выхлопа солЯрки, водитель. - —то
делать надо?..
     - ‡ону сносить, - сказал Я.
     - ’ы без шуток давай...
     - Ђ Я без шуток. ‚сю внешнюю "запретку".
     ‚одитель выпрыгнул из кабины.
     -  ‡а  слова отвечаешь? - спросил с подозрением. - €ли  дуру
мне гонишь?
      - Ћтвечаю, - сказал Я.
     -  ‘мотри,  не подведи под срок... џ свое откантовалсЯ,  мне
хватит...
     -  Ќа  какой  предмет  пострадали?  -  с  интересом  спросил
старожил  тюремных застенков - подчиненный мне  старичок,  помимо
различных зон обретавшийсЯ еще в и монастырЯх, где отмаливал,  по
его  словам,  "грехи реализованных искушений", за что  в  колонии
получил кличку Ћтец ‘вЯтой.
     - ‡а ‹енина, - четко ответил бульдозерист.
     -  Ќеконкретно,  -  сказал старичок, букву закона  изучивший
прежде  азбуки. - €з-за него мы тут практически все. •ороший  был
парень, но долго жил.
     - Џоддал Я как-то... - поведал владелец тЯжелой техники. - Ђ
тогда на кране работал... Ќу, начал разворачиватьсЯ у горкома,  и
стрелой по лысине ему...
     -  ‚ы  имеете  в  виду  бюст? - спросил  бродЯга,  именуемый
’руболетом.
     - •ер знает... ‘татуЯ, в общем...
     -  €?..  -  болезненно поморщилсЯ старец, как  будто  ощутил
прикосновение стрелы крана к своему личному затылку.
     - —то - "и" ?.. - растерЯлсЯ водитель.
     -   „’Џ  и  хулиганка,  -  высказалсЯ  юридически  грамотный
похититель   колес,  рассматриваЯ  с  профессиональным,   видимо,
любопытством гусеницы бульдозера.
     -  ќто  да!  -  сказал  водила. - Ќо  там  еще  одну  статью
пристегнули, волки.
     -  Џродолжайте, молодой человек, - заинтересованно вскинулсЯ
Ћтец   ‘вЯтой,  видимо,  жаждущий  всЯкого  знаниЯ   в   практике
уголовного законодательства.
     ‚одитель обернулсЯ на клокочущий вхолостую энергией бульдозер,
ковырнул  носком кирзового сапога землю "запретки", десЯтилетиЯми
стоЯвшую "под парами".
     -  „а Я, - продолжил, - судье возьми и скажи: мол, весь  ваш
‹енин  из  двух  фанер  склеен, оттого  и  рассыпалсЯ.  Ќаверное,
говорю, и в Њавзолее такое же чучело под колбой балдеет...
     -  ‚ысказываниЯ,  порочащие государственный  и  общественный
строй,  -  менторским  тоном резюмировал  колесный  вор,  пытаЯсь
вручную определить момент натЯжениЯ гусеницы.
     -  ‘овершенно  верно,  - удивленно подтвердил  водила,  живо
обернувшись на него.
     -   Ћч-чень  любопытный  прецедент!  -  поднЯл  ввысь  палец
обитатель  монастырей и тюрем, но тут свое веское  хриплое  слово
высказал наш бригадный убийца:
     - Љончай о прошлом! ’ерЯем времЯ! ‘носи труху, скоро обед!
     Ѓульдозер взревел, как стаЯ разъЯренных львов, и ринулсЯ на на
потраченные    течением    времени   конструкции    малозаметного
препЯтствиЯ, сметаЯ проволоку и столбы к обочине зоны.  ‚одитель,
воспламенный  остронегативными, чувствовалось,  воспоминаниЯми  о
своем колониальном прошлом, работал горЯчо и на совесть.
     Ќа  лица подчиненных мне зеков легла умиротвореннаЯ тень  от
созерцаниЯ   разрушительно-революционной  миссии   бульдозериста,
словно тот воплощал своим действием анархический идеал всемирного
освобождениЯ  вольного  человеческого  духа  от  оков   тюремного
бесправиЯ и прозЯбаниЯ в строго ограниченном вооруженным  конвоем
пространстве.  ’руды  предыдущего поколениЯ  вертухаев  бульдозер
смел в неполные полтора часа.
     —асовые кричали с вышек под злорадный смех зеков:
     -  „ержи  руль  крепче,  чума! Ќас не  снеси!  Џристрелим  в
полете, блЯ!
     Ћбошлось, впрочем, без жертв, если не считать запутавшуюсЯ в
проволоке   поселковую  курицу,  которую  многоопытный  ’руболет,
сноровисто  из  силков освободив, тут же поднЯл за  ноги,  отчего
курица  моментально  погрузилась  в  состоЯние  нирваны,  и  этот
простой  приемчик  Я  не без любопытства  запомнил  как  одну  из
составных частей приобретаемого мной жизненного опыта.
     ‡аботливо обернув пернатую дичь спецовкой, ’руболет предложил:
     -  …дем, начальник, на речку. ‘полоснемсЯ, сготовим птицу...
‚се лучше баланды...
     - ђазбежалсЯ! - угрюмо молвил убийца.
     Џовисла напрЯженнаЯ пауза.
     ‡еки затаили дыхание в ожидании моего ответа, надеЯсь на чудо
положительной реакции по поводу такого предложениЯ их сотоварища.
     ‹ично Я ничего не имел против освежающей водной процедуры, более
того,  в  мое распорЯжение администрацией лагерЯ был выделен  длЯ
подсобных работ разболтанный грузовичок, и съездить на  речку,  а
вернее  - на канал, извилисто тЯнувшийсЯ через степь буквально  в
нескольких  километрах от зоны, особенной проблемы не составлЯло,
но  вот  понравитсЯ ли данное мероприЯтие моему шефу  -  капитану
’арасову, - вопрос и одновременно ответ.
     ѓолос подал курировавший мою бригаду конвоир - старослужащий
рЯдовой Љондрашов.
     -  …дем,  ’олик, - сказал он. - …сли кэп возникнет,  скажем:
тырили доски со склада стройбата - они тут неподалеку стоЯт своим
шалманом...  Ђ вы, суслики, - обратилсЯ к зекам, - считайте  себЯ
предупрежденными:  если возникнет желание  сдернуть  -  давлю  на
гашетку,  и  мы  все  в  отпусках: Я - в краткосрочном,  вы  -  в
вечном...
     -   Њы  -  приличные  люди!  -  едва  ли  не  с  возмущением
прокомментировал  такое  образное предостережение  конвоира  Ћтец
‘вЯтой. - Ћ чем речь вообще, молодой человек!
     -  € аквалангов у нас на дне не припасено, - вдумчиво и даже
с каким-то сожалением добавил колесный вор.
     - Љто дернетсЯ - замочу лично! - предупредил убийца.
     -  €,  кстати, возьмите ведро, начальник, - сказал ’руболет,
имевший  в  отличие  от  других право свободного  передвижениЯ  в
окрестностЯх  зоны  и  потому  страха  перед  "калашниковым"   не
испытывавший.
     - ‡ачем оно?
     - ‚озьмите, говорю, не пожалеете.
     џ  взЯл  из  караулки цинковое старое ведро с  заржавленными
боками  и  в  самом  деле не пожалел: в канале обитало  множество
раков, и вскоре, с наслажением выкупавшись, мы сидели на травке в
одних  трусах  с  рЯдовым Љондрашовым, державшим "калашников"  на
голых коленЯх, наблюдаЯ, как на водной глади мелькают незагорелые
задницы   зеков,  нырЯющих  в  поисках  рачьих  нор  к   илистому
неглубокому дну.
     ‘еро-зеленые пучеглазые обитатели водоема, чьих  клешней  не
страшились  заскорузлые  лапы  зеков,  один  за  другим  покидали
воздушным  путем родную стихию, шлепаЯсь на берег возле  ведра  с
подсоленной водой.
     €з лесопосадок, чахло тЯнувшихсЯ вдоль канала, убийца принес
несколько  ворохов сучьев, запалил костер; стараниЯми  ’руболета,
проЯвившего  высокую квалификацию походного повара,  запеклась  в
глине  попавшаЯ  в  тюремные силки, напоследок  выполнившие  свое
предназначение, жирнаЯ курица, а после подоспели и свежесваренные
раки.
     Ћсновательно перекусив дарами степного канала и накупавшись до звона в
ушах,  мы  возвратились на прежнее место - под забор жилой  зоны,
напрочь   лишенные   желаниЯ   продолжать   какую-либо   трудовую
деЯтельность.
     “  нас оставалось еще целое ведро раков, пожертвованное мной
караулу  жилой зоны, крайне доброжелательно отнесшемусЯ к  такому
презенту, причем один из дружков ефрейтора •аритонова, имевший  в
памЯтный  первый вечер моего пребываниЯ в роте твердое  намерение
познакомить менЯ с блЯхой своего ремнЯ, сказал:
     -  Њы,  ’олик,  в  тебе,  кажетсЯ, заблуждались...  ЉажетсЯ,
’олик, ты хотЯ и москвич, но не фраер локшовый...
     ’ут следует заметить, что употребление воровского жаргона среди
личного  состава  конвойной  роты было  Явлением  повсеместным  и
органичным, как и само заимствование данной лексики у осужденных,
с   которыми   мы  составлЯли,  в  общем-то,  единый   коллектив,
разделенный  разве  условностЯми  униформы  и  забором,  по  одну
сторону  которого располагались бараки зека, а по другую  -  наша
казарма.
     ђежим службы зеркально отражал распорЯдок днЯ зоны: мы вместе
отправлЯлись на подневольный труд, вместе возвращались с него,  и
неизвестно, кому было тЯжелее - зекам или конвою, ибо торчать  на
вышке  в палЯщий степной зной или в пронзительный зимний холод  с
ураганными в здешних краЯх промозглыми ветрами ничуть  не  легче,
чем клепать железки в теплом цеху промзоны и даже таскать кирпичи
на стройке.
     —то же касаетсЯ пищи, качество ее было практически одинаковым,
а  уж  свободное  времЯ как в лагере, так и в роте  проходило  по
единому образцу: сон, воскреснаЯ киношка, стирка одежды и  чистка
сапог.
     Љроме того, каждый из нас, солдат, точно так же, как и граждане
уголовнички,  отбывал не по доброй воле свой  срок,  считаЯ  дни,
оставшиесЯ  до  желанной даты освобождениЯ,  и  жил  в  одинаково
томительном ожидании ее приближениЯ.
     ”ункции зоновской "секции внутреннего порЯдка" в роте исполнЯли
сержанты,  в качестве администрации выступали ротный и  взводные,
"блатных"  олицетворЯли старослужащие, а новобранцы  пахали,  как
лагерные "мужички". Ѓыл свой "лепила" - то бишь фельдшер-сержант,
"кум"  -  замполит, а также стукачи, составлЯющие  его  секретную
агентуру,  времЯ  от  времени  выЯвлЯемые  и  переходЯщие   после
нанесениЯ им