зЯть.
•ристина  чудом  храбрости  и находчивости проникла в немецкое
расположение,   взорвала   конюшню,   живою  была  схвачена  и
повешена.
   -- Ћтчего •ристина Ћрлецова, а не „удорова?
   -- Њы ведь еще не были женаты.  ‹етом сорок первого года мы
дали  друг  другу слово поженитьсЯ по  окончании войны.  Џосле
этого Я кочевал вместе с остальною армией. Њою часть без конца
переводили. ‡а этими перемещениЯми Я утерЯл её из виду. Ѓольше
Я  её  не  видел.  Ћ  ее доблестном деле и  геройской смерти Я
узнал,  как все.  €з газет и полковых приказов.  ѓде-то здесь,
говорЯт,  думают ей  поставить памЯтник.  Ѓрат покойного ћриЯ,
генерал †иваго, Я слышал, объезжает эти места и собирает о ней
сведениЯ.
   -- Џрости, что Я навел тебЯ на разговор о ней. „лЯ тебЯ это
должно быть тЯжело.
   -- Ќе  в  этом дело.  Ќо мы заболтались.  џ  не хочу мешать
тебе.  ђаздевайсЯ,  лезь в  воду и  займись своим делом.  Ђ  Я
растЯнусь на берегу со стебельком в зубах,  пожую --  подумаю,
может быть, вздремну.
   ‘пустЯ несколько минут разговор возобновилсЯ.
   -- ѓде ты так стирать научилсЯ?
   -- Ќужда научит.  Ќам не  повезло.  €з  штрафных лагерей мы
попали в самый ужасный.  ђедкие выживали.  ЌачинаЯ с прибытиЯ.
Џартию вывели из вагона. ‘нежнаЯ пустынЯ. ‚далеке лес. Ћхрана,
опущенные дула винтовок,  собаки овчарки. Ћколо того же часа в
разное времЯ  пригнали другие новые группы.  Џостроили широким
многоугольником во все поле,  спинами внутрь,  чтобы не видали
друг друга.  ‘командовали на колени и под страхом расстрела не
глЯдеть по сторонам,  и  началась бесконечнаЯ,  на долгие часы
растЯнувшаЯсЯ,  унизительнаЯ процедура переклички.  €  все  на
коленЯх.  Џотом встали,  другие партии развели по  пунктам,  а
нашей объЯвили:  "‚от ваш лагерь.  “страивайтесь, как знаете".
‘нежное поле под открытым небом,  посередине столб,  на столбе
надпись "ѓулаг 92 џ Ќ 90" и больше ничего.
   -- Ќет,  у  нас  легче было.  Ќам  посчастливилось.  ‚едь Я
вторую отсидку отбывал,  которую влечет за собой перваЯ. Љроме
того,  и статьЯ другаЯ,  и условиЯ. Џо освобождении менЯ снова
восстановили,  как в первый раз,  и сызнова позволили читать в
университете.  €  на  войну  мобилизовали  с  полными  правами
майора, а не штрафным, как тебЯ.
   --  „а.  ‘толб  с цифрою "ѓулаг 92 џ Ќ 90" и больше ничего.
Џервое времЯ в мороз голыми руками жердинник ломали на шалаши.
€  что  же, не поверишь, постепенно сами обстроились. Ќарубили
себе  темниц,  обнеслись  частоколами,  обзавелись  карцерами,
сторожевыми  вышками,  --  все сами. € началась лесозаготовка.
‚алка  леса. ‹ес валили. ‚восьмером впрЯгались в сани, на себе
возили  бревна, по грудь проваливались в снег. „олго не знали,
что  разразилась  война.  ‘крывали.  €  вдруг  -- предложение.
Ћхотникам  штрафными  на  фронт,  и  в случае выхода целыми из
нескончаемых  боев  каждому  --  волЯ.  € затем атаки и атаки,
километры  колючей  проволоки  с  электрическим  током,  мины,
минометы,  месЯцы  и  месЯцы ураганного огнЯ. Ќас в этих ротах
недаром  смертниками звали. „о одного выкашивало. Љак Я выжил?
Љак  Я  выжил?  Ћднако,  вообрази,  весь  этот кровавый ад был
счастьем  по  сравнению  с  ужасами  концлагерЯ,  и  вовсе  не
вследствие тЯжести условий, а совсем по чему-то другому.
   -- „а, брат, хлебнул ты горЯ.
   -- ’ут не то что стирать, тут чему хочешь научишьсЯ.
   -- “дивительное дело. Ќе только перед лицом твоей каторжной
доли,  но  по отношению ко всей предшествующей жизни тридцатых
годов,  даже  на  воле,  даже  в  благополучии университетской
деЯтельности,    книг,    денег,    удобств,   война   Явилась
очистительной   бурею,   струей   свежего   воздуха,   веЯнием
избавлениЯ.
   џ думаю,  коллективизациЯ была ложной, неудавшейсЯ мерою, и
в  ошибке нельзЯ было признатьсЯ.  —тобы скрыть неудачу,  надо
было всеми средствами устрашениЯ отучить людей судить и думать
и  принудить их  видеть  несуществующее и  доказывать обратное
очевидности.    Ћтсюда   беспримернаЯ   жестокость   ежовщины,
обнародование  не   рассчитанной  на  применение  конституции,
введение выборов, не основанных на выборном начале.
   €  когда  разгорелась война,  ее  реальные ужасы,  реальнаЯ
опасность и  угроза реальной смерти были благом по сравнению с
бесчеловечным владычеством выдумки, и несли облегчение, потому
что ограничивали колдовскую силу мертвой буквы.
   ‹юди  не  только в  твоем положении,  на  каторге,  но  все
решительно,  в  тылу и  на фронте,  вздохнули свободнее,  всею
грудью,  и  упоенно,  с чувством истинного счастьЯ бросились в
горнило грозной борьбы, смертельной и спасительной.
   -- ‚ойна --  особое звено в цепи революционных десЯтилетий.
Љончилось  действие   причин,   прЯмо   лежавших   в   природе
переворота.  ‘тали сказыватьсЯ итоги косвенные,  плоды плодов,
последствиЯ  последствий.   €звлеченнаЯ  из  бедствий  закалка
характеров,  неизбалованность, героизм, готовность к крупному,
отчаЯнному,  небывалому. ќто качества сказочные, ошеломлЯющие,
и они составлЯют нравственный цвет поколениЯ.
   ќти наблюдениЯ преисполнЯют менЯ чувством счастьЯ, несмотрЯ
на  мученическую смерть •ристины,  на  мои  ранениЯ,  на  наши
потери, на всю эту дорогую кровавую цену войны. ‘нести тЯжесть
смерти Ћрлецовой помогает мне свет самопожертвованиЯ,  которым
озарен и ее конец, и жизнь каждого из нас.
   Љак  раз,  когда ты,  беднЯга,  переносил свои неисчислимые
пытки,  Я вышел на свободу.  Ћрлецова в это времЯ поступила на
истфак.   ђод   ее   научных  интересов  привел  ее   под  мое
руководство.  џ  давно уже раньше,  после первого заключениЯ в
концлагерь,  когда она была ребенком,  обратил внимание на эту
замечательную  девушку.   …ще  при  жизни  ћриЯ,   помнишь,  Я
рассказывал.  Ќу вот,  теперь, значит, она попала в число моих
слушательниц.
   ’огда обычай проработки преподавателей учащимисЯ только что
вошел в моду. Ћрлецова с жаром на нее набросилась. Ћдному Ѓогу
известно,  за  что  она менЯ так Яростно разносила. …е нападки
были  так  упорны,  воинственны и несправедливы, что остальные
студенты  кафедры  иногда  восставали  и  за  менЯ вступались.
Ћрлецова  была  замечательной  юмористкой. Ћна под вымышленной
фамилией,  под  которой  все  менЯ  узнавали,  высмеивала менЯ
сколько   душе  угодно  в  стенгазете.  ‚друг  по  совершенной
случайности  выЯснилось, что эта закоренелаЯ вражда есть форма
маскировки  молодой  любви,  прочной,  прЯчущейсЯ  и давней. џ
всегда отвечал ей тем же.
   “  нас  было чудное лето в  сорок первом году,  первом году
войны,  в  самый  канун  ее  и  вскоре  после  ее  объЯвлениЯ.
Ќесколько человек молодежи, студентов и студенток, и она в том
числе,  поселились в  дачной местности под Њосквой,  где потом
расположилась моЯ часть.  Ќаша дружба завЯзалась и протекала в
обстановке  их  военного  обучениЯ,  формированиЯ  пригородных
отрЯдов  ополчениЯ,  парашютной  тренировки •ристины,  ночного
отражениЯ первых немецких налетов с московских городских крыш.
џ  уже говорил тебе,  что тут мы отпраздновали нашу помолвку и
вскоре разлучены были моими начавшимисЯ передвижениЯми. Ѓольше
Я ее не видел.
   Љогда в наших делах наметилсЯ благоприЯтный перелом и немцы
стали  сдаватьсЯ  тысЯчами,   менЯ  после  дважды  полученного
ранениЯ  и  двукратного пребываниЯ  в  госпитале  перевели  из
зенитной артиллерии в  седьмой отдел  штаба,  где  требовались
люди  со  знанием иностранных Языков,  куда Я  настоЯл чтобы и
тебЯ откомандировали,  после того как раздобыл тебЯ как со дна
морского.
   -- Ѓельевщица ’анЯ  хорошо знала Ћрлецову.  Ћни  сошлись на
фронте и были подругами.  Ћна много рассказывает про •ристину.
“ этой ’ани манера улыбатьсЯ во все лицо,  как была у ћриЯ, ты
заметил?  Ќа  минуту  пропадает курносость,  угловатость скул,
лицо становитсЯ привлекательным, миловидным. ќто один и тот же
тип, очень у нас распространенный.
   -- џ  знаю,  о  чем ты  говоришь.  Џожалуй.  џ  не  обращал
вниманиЯ.
   -- ЉакаЯ    варварскаЯ,     безобразнаЯ    кличка    ’анька
Ѓезочередева.  ќто  во  всЯком  случае не  фамилиЯ,  а  что-то
придуманное, искаженное. Љак ты думаешь?
   -- ’ак ведь она объЯснЯла. Ћна из беспризорных, неизвестных
родителей.  Ќаверное,  где-то в глубине ђоссии, где еще чист и
нетронут Язык,  звали ее безотчею, в том смысле, что без отца.
“лица, которой было непонЯтно это прозвище и котораЯ все ловит
на  слух  и  все  перевирает,   переделала  на  свой  лад  это
обозначение, ближе к своему злободневному площадному наречию.

        3

   ќто  было  в  разрушенном до  основаниЯ городе Љарачеве,  в
скором времени после ночевки ѓордона и  „удорова в  —ерни и их
тамошнего  ночного  разговора.   ‡десь,  нагонЯЯ  свою  армию,
приЯтели застали кое-какие ее  тылы,  следовавшие за  главными
силами.
   ‘тоЯла больше месЯца не прерывавшаЯсЯ ЯснаЯ и  тихаЯ погода
жаркой осени. ЋбданнаЯ жаром синего безоблачного неба, чернаЯ,
плодороднаЯ землЯ Ѓрынщины, благословенного краЯ между Ћрлом и
ЃрЯнском, смуглела на солнце шоколадно-кофейным отливом.
   ѓород прорезала главнаЯ прЯмаЯ улица, сливавшаЯсЯ с трассой
большой дороги.  ‘  одной  стороны ее  лежали обрушенные дома,
превращенные   минами   в   кучи   строительного   мусора,   и
вывороченные,  расщепленные и  обгорелые деревьЯ  сровненных с
землею  фруктовых садов.  Џо  другую  сторону,  через  дорогу,
тЯнулись пустыри,  может быть,  мало застроенные и раньше,  до
разгрома  города,  и  более  пощаженные пожаром  и  пороховыми
взрывами, потому что здесь нечего было уничтожать.
   Ќа прежде застроенной стороне бесприютные жители ковырЯлись
в  кучах  недогоревшей золы,  что-то  откапывали и  сносили из
дальних углов пожарища в одно место.  „ругие наскоро рыли себе
землЯнки и  резали землю  пластами длЯ  обкладки верхней части
жильЯ дерном.
   Ќа противоположной,  незастроенной стороне белели палатки и
теснились  грузовики  и  конные  фургоны  всЯкого  рода  служб
второго  эшелона,  оторвавшиесЯ от  своих  дивизионных  штабов
полевые    госпитали,    заблудившиесЯ,    перепугавшиесЯ    и
разыскивающие   друг   друга   отделы   всевозможных   парков,
интендантств и  провиантских складов.  ’ут  же  опрастывались,
примащивались подкрепитьсЯ,  отсыпались и затем плелись дальше
на   запад   тощие   худосочные  подростки  из   маршевых  рот
пополнениЯ,  в  серых  пилотках и  тЯжелых  серых  скатках,  с
испитыми, землистыми, дизентерией обескровленными лицами.
   Ќаполовину обращенный в  пепел и взорванный город продолжал
гореть и  рватьсЯ вдали,  в  местах залеганиЯ мин замедленного
действиЯ.  ’о  и  дело  копавшиесЯ в  садах  прерывали работу,
остановленные  отраженным   сотрЯсением  земли   под   ногами,
распрЯмлЯли согнутые  спины,  опирались на  ручки  заступов и,
повернувши   голову   в   направлении  разразившегосЯ  взрыва,
отдыхали, долго глЯдЯ в ту сторону.
   ’ам  сперва  столбами  и   фонтанами,   а  потом  ленивыми,
отЯжелевшими  наплывами  восходили  к   небу  серые,   черные,
кирпично-красные и  дымно-огненные облака поднЯтого на  воздух
мусора,  расплывались,  раскидывались султанами, рассеивались,
оседали назад на землю. € работавшие снова брались за работу.
   Ћдну  из  полЯн на  незастроенной стороне окаймлЯли кусты и
покрывали сплошной тенью росшие на  ней  старые деревьЯ.  ќтой
растительностью полЯна отгораживалась от остального мира,  как
стоЯщий  особнЯком и  погруженный в  прохладный сумрак  крытый
двор.
   Ќа полЯне бельевщица ’анЯ с двумЯ или тремЯ однополчанами и
несколькими  напросившимисЯ  попутчиками,  а  также  ѓордон  и
„удоров дожидались с  утра грузовика,-  высланного за  ’анею и
порученным  ей  полковым  имуществом.  Ћно  размещено  было  в
нескольких стоЯвших на  полЯне  и  горой  наставленных Ящиках.
’атьЯна стерегла их  и  ни  на  шаг от  них не отходила,  но и
другие  держались  вблизи  от  Ящиков,  чтобы  не  проворонить
возможности уехать, когда она представитсЯ.
   Ћжидание длилось давно, больше пЯти часов. Ћжидающим нечего
было делать. Ћни слушали неумолчную трескотню словоохотливой и
видавшей виды  девушки.  ’олько  что  она  рассказала о  своей
встрече с генерал-майором †иваго:
   --  Љак же. ‚черашний день. Љ генералу менЯ лично водили. Љ
генерал-майору   †иваго.   Ћн   тут   проездом  насчет  •ристи
интересовалсЯ,  опрашивал. Ћчных свидетелей, которые в лицо ее
знали.  Џоказали  ему  на  менЯ.  ѓоворЯт,  -- подружка. ‚елел
вызвать.  Ќу  вызвали,  привели.  ‘овсем  не  страшный. Ќичего
особенного,  как  все.  Љосоглазый,  черный.  Ќу, Я что знала,
выложила.  ‚ыслушал,  говорит,  спасибо.  Ђ  сама ты, говорит,
откуда   и   каковскаЯ?   џ,   естественное  дело,  туда-сюда,
отнекиватьсЯ.  —ем  похвалитьсЯ?  ЃеспризорнаЯ. € вообще. ‘ами
знаете.  €справдомы,  бродЯжество.  Ђ  он  ни  в какую, валЯй,
говорит,  без  стеснениЯ,  какой  тут  стыд.  Ќу, Я по робости
сперва  слово-два, дальше больше, кивает он, Я осмелела. Ђ мне
есть  что порассказать. Љабы вы услышали, не поверили, сказали
бы,  --  выдумывает.  Ќу,  то  же  вот и он. Љак Я кончила, он
встал,  по  избе  шагает  из  угла  в угол. ‘кажи, говорит, на
милость,  какие  чудеса.  Ќу  вот  что,  говорит.  ’еперь  мне
некогда.  Ђ  Я  тебЯ  найду,  не  беспокойсЯ,  найду и еще раз
позову. Џросто не думал Я, что услышу. џ тебЯ, говорит, так не
оставлю.   ’ут   еще   надо  будет  кое-что  выЯснить,  разные
подробности.  Ђ  то, говорит, чего доброго, Я еще в дЯдьЯ тебе
запишусь,  произведу  тебЯ  в  генеральские  племЯнницы.  €  в
обучение отдам в вуз, в какое захочешь. …й Ѓогу, правда. ’акие
веселые насмешники.
   ‚  это  времЯ на  полЯну въехала длиннаЯ порожнЯЯ подвода с
высокими боками,  на  каких в  Џольше и  ‡ападной ђоссии возЯт
снопы.    Џарою    лошадей   в    дышельной   упрЯжке   правил
военнослужащий,  по  старинной  терминологии  фурлейт,  солдат
конного обоза.  Ћн въехал на полЯну, соскочил с передка и стал
выпрЯгать лошадей.  ‚се,  кроме  ’атьЯны и  нескольких солдат,
обступили возницу,  упрашиваЯ его не распрЯгать, и повезти их,
куда  они  укажут,  конечно,  за  деньги.  ‘олдат отказывалсЯ,
потому что не  имел права распорЯжатьсЯ лошадьми и  подводой и
должен был повиноватьсЯ полученным нарЯдам.  Ћн  куда-то  увел
распрЯженных лошадей и  больше не  поЯвлЯлсЯ.  ‚се сидевшие на
земле  поднЯлись и  пересели на  оставшуюсЯ на  полЯне  пустую
подводу.  ђассказы  ’атьЯны,  прерванные  поЯвлением телеги  и
переговорами с возницею, возобновились.
   -- —то ты рассказала генералу,  --  спросил ѓордон. -- …сли
можешь, повтори нам.
   -- —то же, можно.
   € она рассказала им свою страшную историю.

        4

   -- Ђ мне правда есть что порассказать.  Ѓудто не из простых
Я, сказывали. —ужие ли мне это сказали, сама ли Я это в сердце
сберегла,   только  слышала  Я,   будто  маменька  моЯ,  ђаиса
Љомарова,   женой  были   скрывающегосЯ  министра  русского  в
Ѓеломонголии,  товарища Љомарова.  Ќе отец, не родной мне был,
надо полагать,  этот самый Љомаров.  Ќу,  конечно,  Я  девушка
неученаЯ,  без папи,  без мами росла сиротой. ‚ам, может быть,
смешно, что Я говорю, ну только говорю Я, что знаю, надо войти
в мое положение.
   „а. ’ак значит было все это, про что Я вам дальше расскажу,
это  было за Љрушинцами, на другом конце ‘ибири, по ту сторону
казатчины,  поближе  к  Љитайской  границе. Љогда стали мы, то
есть, наши красные, к ихнему главному городу белому подходить,
этот  самый  Љомаров  министр  посадил  маменьку со всей ихнею
семьей  в  особенный  поезд  литерный и приказали увезть, ведь
маменька были пуганые и без них не смели шагу ступить.
   Ђ про менЯ он даже не знал,  Љомаров.  Ќе знал, что Я такаЯ
есть  на  свете.  Њаменька менЯ  в  долгой отлучке произвели и
смертью обмирали,  как бы  кто об  том ему не проболталсЯ.  Ћн
ужасть как того не любил, чтобы дети, и кричал и топал ногами,
что это одна грЯзь в  доме и беспокойство.  џ,  кричал,  этого
терпеть не могу.
   Ќу вот,  стало быть,  как стали подходить красные,  послали
маменька за сторожихой Њарфой на разъезд Ќагорную, это от того
города в  трех  перегонах.  џ  сейчас объЯсню.  ‘перва станциЯ
ЌизоваЯ, потом разъезд ЌагорнаЯ, потом ‘амсоновский перевал. џ
теперь так  понимаю откуда маменька знали сторожиху?  „умаетсЯ
торговала сторожиха Њарфа в городе зеленью, возила молоко. „а.
   €  вот Я  скажу.  ‚идно Я  тут чего-то  не  знаю.  „умаетсЯ
маменьку обманули,  не  то  сказали.  ђасписали Ѓог знает что,
мол,  на времЯ,  на два дни,  пока суматоха улЯжетсЯ.  Ђ не то
чтобы в чужие руки навсегда.  Ќавсегда в воспитание.  Ќе могла
бы так маменька отдать родное дитЯ.
   Ќу,  дело,  известно,  детское.  Џодойди к тете,  тетЯ даст
прЯник,  тетЯ хорошаЯ,  не бойсЯ тети.  Ђ как Я потом в слезах
билась,  какой тоской сердечко детское изошло, про то лучше не
поминать.  ‚ешатьсЯ Я хотела,  чуть Я во младенчестве с ума не
сошла.  ЊаленькаЯ ведь  Я  еще  была.  ‚ерно  денег дали  тете
Њарфуше на мое пропитание, много денег.
   „вор при посту был богатый,  корова да лошадь, ну птица там
разумеетсЯ разнаЯ,  под  огородом в  полосе отчуждениЯ сколько
хочешь земли, и само собою дароваЯ квартира, сторожка казеннаЯ
при самой путе.  Ћт родных мест снизу поезд еле-еле взбиралсЯ,
насилу перемогал подъем, а от вас из ђасеи шибко раскатывалсЯ,
надо было тормоза.  ‚низу осенью,  когда лес редел, видно было
станцию Ќагорную как на блюдечке.
   ‘амого,  дЯдю ‚асилиЯ,  Я по крестьЯнскому тЯтенькой звала.
Ћн был человек веселый и добрый,  ну только слишком доверЯющий
и  под  пьЯную  руку  такой  трезвон  про  себЯ  подымал,  как
говоритсЯ,  --  свиньЯ борову,  а боров всему городу. ‚сю душу
первому встречному выбалтывал.
   Ђ  сторожихе  никогда  Язык  у  менЯ не поворачивалсЯ мамка
сказать. Њаменьку ли Я свою забыть не могла или еще почему, ну
только  была  эта  тетЯ  Њарфуша  такаЯ страшнаЯ. „а. ‡вала Я,
значит, сторожиху тетей Њарфушей.
   Ќу, и шло времЯ. ѓоды прошли. Ђ сколько, не помню. ‘ флаком
Я  тогда  уже  к поезду стала выбегать. ‹ошадь распречь или за
коровой  сходить  было  мне  не диво. ЏрЯсть менЯ тетЯ Њарфуша
учила.  Ђ  Џро  избу  нечего  и  говорить.  Џол  там подмести,
прибрать,  или  что-нибудь сготовить, тесто замесить, это было
длЯ  менЯ  пустое,  это  все  Я  умела.  „а, забыла Я сказать,
Џетеньку  Я  нЯнчила,  Џетенька  у  нас  был сухие ножки, трех
годков,  лежал,  не  ходил,  нЯнчила Я Џетеньку. € вот сколько
годов прошло, мурашки по мне бегают, как косилась тетЯ Њарфуша
на  здоровые  мои  ноги,  зачем, дескать, не сухие, лучше бы у
менЯ  сухие,  а  не  у  Џетеньки,  будто сглазила, испортила Я
Џетеньку,  вы  подумайте,  какаЯ  бывает  на  свете  злость  и
темнота.
   ’еперь слушайте,  это,  как говоритсЯ, еще цветочки, дальше
что будет, вы просто ахнете.
   ’огда нэп был, тогда тысЯча рублей в копейку ходила. Џродал
‚асилий Ђфанасьевич внизу корову,  набрал два мешка денег,  --
керенки  назывались,  виновата,  нет,  --  лимоны,  назывались
лимоны,  --  выпил и пошел про свое богатство по всей Ќагорной
звонить.
   Џомню,  ветреный был день осенний, ветер крышу рвал и с ног
валил, паровозы подъема не брали, им навстречу ветер дул. ‚ижу
Я,  идет  сверху  старушка  странница,  ветер  юбку  и  платок
треплет.
   €дет странница,  стонет,  за живот хватаетсЯ, попросилась в
дом.  Џоложили ее на лавку,  --  ой,  кричит,  не могу,  живот
подвело,  смерть моЯ пришла.  €  просит:  отвезите менЯ •риста
ради в больницу,  заплачу Я, не пожалею денег. ‡апрёг тЯтенька
“далого,   положил  старушку  на  телегу  и  повез  в  земскую
больницу, от нас от линии в сторону пЯтнадцать верст.
   „олго ли,  коротко ли,  ложимсЯ мы с  тетей Њарфушей спать,
слышим,  заржал  “далой  под  окном,  вкатывает во  двор  наша
телега.  —той-то больно слишком рано. Ќу. ђаздула тетЯ Њарфуша
огнЯ,  кофту накинула,  не стала дожидатьсЯ,  когда тЯтенька в
дверь стукнет, сама откидывает крючок.
   Ћткидывает крючок, а на пороге никакой не тЯтенька, а чужой
мужик черный и страшный,  и говорит:  "Џокажи, говорит, где за
корову деньги. џ, говорит, в лесу мужа твоего порешил, а тебЯ,
бабу,  пожалею,  коли скажешь,  где деньги. Ђ коли не скажешь,
сама понимаешь,  уж не взыщи. ‹учше со мной не волынь. Ќекогда
мне тут с тобой проклажатьсЯ".
   Ћй батюшки светы,  дорогие товарищи,  что с нами сделалось,
войдите в  наше положение!  „рожим,  ни  живы ни мертвы,  Язык
отнЯлсЯ  от   ужаса,   какие  страсти!   Џервое  дело  ‚асилиЯ
Ђфанасьевича он убил,  сам говорит,  топором зарубил. Ђ втораЯ
беда:  одни мы с  разбойником в  сторожке,  разбойник в доме у
нас, Ясное дело разбойник.
   ’ут  видно у  тети  Њарфуши мигом разум отшибло,  сердце за
мужа надорвалось. Ђ надо держатьсЯ, нельзЯ виду показывать.
   ’етЯ Њарфуша сначала ему в ноги. Џомилуй, говорит, не губи,
знать не  знаю,  ведать не  ведаю Я  про твои деньги,  про что
говоришь ты,  в  первый раз слышу.  Ќу  да разве так прост он,
окаЯнный,  чтобы от него словами отделатьсЯ.  € вдруг мысль ей
вскочила в  голову,  как  бы  его перехитрить.  "Ќу ин  ладно,
говорит,  будь по твоему.  Џод полом,  говорит, выручка. ‚от Я
творило подыму,  лезь,  говорит,  под пол". Ђ он, нечистый, ее
хитрости насквозь видит. "Ќет, говорит, тебе, хозЯйке, ловчей.
‹езь, говорит, сама. •ушь под пол лезь, хушь на крышу лезь, да
только чтобы были мне деньги.  ’олько, говорит, помни, со мной
не лукавь, со мной шутки плохи".
   Ђ  она  ему: "„а ѓосподь с тобой, что ты сумлеваешьсЯ. џ бы
рада  сама да мне неспособно. џ тебе лучше, говорит, с верхней
ступеньки  посвечу. ’ы не бойсЯ, Я длЯ твоей верности вместе с
тобой дочку вниз спущу", это, стало быть, менЯ.
   Ћй  батюшки дорогие товарищи,  сами подумайте,  что со мной
сделалось,  как Я это услышала!  Ќу,  думаю, конец. ‚ глазах у
менЯ помутилось, чувствую, падаю, ноги подгибаютсЯ.
   Ђ  злодей опЯть,  не  будь дурак,  на  нас  обеих один глаз
скосил,  прищурилсЯ и криво так во весь рот оскалилсЯ, шалишь,
мол,  не  проведешь.  ‚идит,  что не  жалко ей менЯ,  стало не
роднЯ,  чужаЯ кровь,  и  хвать Џетеньку на руку,  а  другою за
кольцо,  открывает лаз, -- свети, говорит, и ну с Џетенькой по
лесенке под землю.
   € вот Я думаю, тетЯ Њарфуша уже тогда спЯтивши была, ничего
не  понимала,  тогда уже  была  в  повреждении ума.  ’олько он
злодей с Џетенькой под выступ пола ушел,  она творило, то есть
это крышку лаза назад в  раму хлоп,  и на замок,  и тЯжеленный
сундучище надвигает на люк и мне кивает, пособи, мол, не могу,
тЯжело.  Ќадвинула,  и сама на сундук,  сидит, дура, радуетсЯ.
’олько она на сундук села, изнутри ей разбойник голос подает и
снизу в  пол стук-стук,  дескать,  лучше выпусти добром,  а то
сейчас буду Я твоего Џетеньку кончать.  ‘лов-то сквозь толстые
доски не  слышно,  да  в  словах ли  толк.  Ћн  голосищем хуже
лесного зверЯ ревел,  страх наводил. „а, кричит, сейчас твоему
Џетеньке  будет  конец.  Ђ  она  ничего  не  понимает.  ‘идит,
смеетсЯ,  мне подмигивает.  Њели, мол, …мелЯ, твоЯ неделЯ, а Я
на сундуке и  ключи у  менЯ в  кулаке.  џ тетю Њарфушу и так и
сЯк.  ‚ уши ору,  с сундука валю,  хочу спихнуть.  Ќадо подпол
открыть, Џетеньку выручить. „а куда мне! Ќешто Я с ней слажу?
   Ќу стучит он в пол,  стучит, времЯ-то идет, а она с сундука
глазами вертит, не слушает.
   Џо прошествии времЯ -- ой батюшки, ой батюшки, всего-то Я в
жизни навидалась-натерпелась,  такой страсти не  запомню,  век
буду жить,  век  буду слышать Џетенькин голосок жалостный,  --
закричал-застонал из-под  земли  Џетенька ангельскаЯ душенька,
-- загрыз ведь он его на смерть, окаЯнный.
   Ќу что мне, ну что мне теперь делать, думаю, что мне делать
со старухой полоумною и разбойником этим душегубом? Ђ времЯ-то
идет.  ’олько Я  это подумала,  слышь под окном “далой заржал,
нераспрЯженный ведь он  все  времЯ стоЯл.  „а.  ‡аржал “далой,
словно хочет сказать,  давай,  ’анюша,  скорей к  добрым людЯм
поскачем,  помощь позовем.  Ђ Я глЯжу,  дело к рассвету.  Ѓудь
по-твоему,  думаю,  спасибо, “далой, надоумил, -- твоЯ правда,
давай слетаем.  € только Я это подумала, чу, слышу, словно мне
опЯть кто из лесу:  "Џогоди,  не торопись, ’анюша, мы это дело
по-другому обернем". € опЯть Я в лесу не одна. ‘ловно бы петух
по-родному  пропел,   знакомый  паровоз  снизу  менЯ  свистком
аукнул,  Я этот паровоз по свистку знала, он в Ќагорной всегда
под  парами  стоЯл,  толкачем называлсЯ,  товарные на  подъеме
подпихивать,  а это смешанный шел,  каждую ночь он в это времЯ
мимо проходил,  --  слышу Я,  стало быть,  снизу менЯ знакомый
паровоз зовет.  ‘лышу, а у самой сердце прыгает. Ќужли, думаю,
и Я вместе с тетей Њарфушей не в своем уме, что со мной всЯкаЯ
живаЯ  тварь,  всЯкаЯ машина бессловеснаЯ Ясным русским Языком
говорит?
   Ќу да где тут думать,  поезд-то уж близко,  думать некогда.
‘хватила Я  фонарь,  не больно-то ведь как развиднело,  и  как
угорелаЯ на  рельсы,  на  самую  середку,  стою  промеж  рельс
фонарем размахиваю взад и вперед.
   Ќу что тут говорить.  Ћстановила Я поезд,  спасибо он из-за
ветра  тихо-тихо,   ну   просто  сказать,   тихим  шагом  шел.
Ћстановила Я  поезд,  машинист  знакомый  из  будки  в  окошко
высунулсЯ,  спрашивает, не слышно, что спрашивает, -- ветер. џ
машинисту   кричу,    нападение   на   железнодорожный   пост,
смертоубийство и  ограбление,  разбойник в доме,  заступитесь,
товарищ  дЯденька,  требуетсЯ спешнаЯ помощь.  Ђ  пока  Я  это
говорю,  из  теплушек красноармейцы на полотно один за другим,
воинский был поезд,  да,  красноармейцы на полотно, говорЯт "в
чем дело?",  удивлЯютсЯ,  что за притча поезд в лесу на крутом
подъеме ночью остановили, стоит.
   “знали они  про  все,  вытащили разбойника из  погреба,  он
потоньше   Џетеньки  тоненьким  голоском  пищит,   смилуйтесь,
говорит,  люди добрые, не губите, больше не буду. ‚ытащили его
на  шпалы,  руки ноги к  рельсам привЯзали и  по  живому поезд
провели -- самосуд.
   “ж  Я  в  дом за  одежей не  ворочалась,  так было страшно.
Џопросилась: возьмите менЯ, дЯденьки, на поезд. ‚зЯли они менЯ
на поезд,  увезли. џ потом, не соврать, полземли чужой и нашей
объездила с беспризорными,  где только не была.  ‚от раздолье,
вот счастье узнала Я после горЯ моего детского!  Ќо, правда, и
беды всЯкой много и греха. „а ведь это все потом было, это Я в
другой раз расскажу. Ђ тогда с поезда служащий железнодорожный
в сторожку сошел, казенное имущество принЯть и об тете Њарфуше
сделать распорЯжение,  ее жизнь устроить. ѓоворЯт, она потом в
сумасшедшем  доме  в  безумии  померла.   Ђ  другие  говорили,
поправилась, выходилась.
   „олго  после  услышанного  ѓордон  и  „удоров  в  безмолвии
расхаживали по  лужайке.  Џотом  прибыл  грузовик,  неуклюже и
громоздко завернул  с  дороги  на  полЯну.  Ќа  грузовик стали
погружать Ящики. ѓордон сказал:
   -- ’ы понЯл, кто это, эта бельевщица ’анЯ?
   -- Ћ, конечно.
   -- …вграф о ней позаботитсЯ.  --  Џотом,  немного помолчав,
прибавил:  -- ’ак было уже несколько раз в истории. ‡адуманное
идеально,  возвышенно,  -- грубело, овеществлЯлось. ’ак ѓрециЯ
стала ђимом, так русское просвещение стало русской революцией.
‚озьми ты  это  Ѓлоковское "Њы,  дети страшных лет ђоссии",  и
сразу увидишь различие эпох.  Љогда Ѓлок говорил это, это надо
было понимать в переносном смысле,  фигурально. € дети были не
дети, а сыны, детища, интеллигенциЯ, и страхи были не страшны,
а провиденциальны,  апокалиптичны, а это разные вещи. Ђ теперь
все переносное стало буквальным,  и  дети --  дети,  и  страхи
страшны, вот в чем разница.

        5

   Џрошло пЯть или десЯть лет,  и однажды тихим летним вечером
сидели они опЯть, ѓордон и „удоров, где-то высоко у раскрытого
окна  над  необозримою  вечернею  Њосквою.  Ћни  перелистывали
составленную …вграфом тетрадь  ћрьевых  писаний,  не  раз  ими
читанную,   половину  которой  они  знали  наизусть.  —итавшие
перекидывались  замечаниЯми  и  предавались  размышлениЯм.   Љ
середине чтениЯ стемнело,  им  стало  трудно разбирать печать,
пришлось зажечь лампу.
   €  Њосква внизу  и  вдали,  родной город автора и  половины
того, что с ним случилось, Њосква казалась им сейчас не местом
этих  происшествий,  но  главною  героиней длинной повести,  к
концу которой они подошли с тетрадью в руках в этот вечер.
   •отЯ  просветление  и  освобождение,  которых  ждали  после
войны,  не  наступили вместе с  победою,  как думали,  но  все
равно,  предвестие свободы носилось в воздухе все послевоенные
годы, составлЯЯ их единственное историческое содержание.
   ‘остарившимсЯ друзьЯм у окна казалось, что эта свобода души
пришла,  что именно в этот вечер будущее расположилось ощутимо
внизу на улицах,  что сами они вступили в это будущее и отныне
в  нем находЯтсЯ.  ‘частливое,  умиленное спокойствие за  этот
свЯтой город и  за  всю  землю,  за  доживших до  этого вечера
участников этой истории и  их детей проникало их и  охватывало
неслышною музыкой счастьЯ, разлившейсЯ далеко кругом. € книжка
в их руках как бы знала все это и давала их чувствам поддержку
и подтверждение.


         * —асть семнадцатаЯ. ‘’€•Ћ’‚Ћђ…Ќ€џ ћђ€џ †€‚ЂѓЋ * 

        1. ѓЂЊ‹…’

   ѓул затих. џ вышел на подмостки.
   ЏрислонЯсь к дверному косЯку,
   џ ловлю в далеком отголоске
   —то случитсЯ на моем веку.

   Ќа менЯ наставлен сумрак ночи
   ’ысЯчью биноклей на оси.
   …сли только можно, Ђвва Ћтче,
   —ашу эту мимо пронеси.

   џ люблю твой замысел упрЯмый
   € играть согласен эту роль.
   Ќо сейчас идет другаЯ драма,
   € на этот раз менЯ уволь.

   Ќо продуман распорЯдок действий,
   € неотвратим конец пути.
   џ один, все тонет в фарисействе.
   †изнь прожить -- не поле перейти.

        2. ЊЂђ’

   ‘олнце греет до седьмого пота,
   € бушует, одурев, овраг.
   Љак у дюжей скотницы работа,
   „ело у весны кипит в руках.

   —ахнет снег и болен малокровьем
   ‚ веточках бессильно синих жил.
   Ќо дымитсЯ жизнь в хлеву коровьем,
   € здоровьем пышут зубьЯ вил.

   ќти ночи, эти дни и ночи!
   „робь капелей к середине днЯ,
   Љровельных сосулек худосочье,
   ђучейков бессонных болтовнЯ!

   Ќастежь все, конюшнЯ и коровник.
   ѓолуби в снегу клюют овес,
   € всего живитель и виновник, --
   Џахнет свежим воздухом навоз.

        3. ЌЂ ‘’ђЂ‘’ЌЋ‰

   …ще кругом ночнаЯ мгла.
   …ще так рано в мире,
   —то звездам в небе нет числа,
   € каждаЯ, как день, светла,
   € если бы землЯ могла,
   Ћна бы Џасху проспала
   Џод чтение Џсалтыри.

   …ще кругом ночнаЯ мгла.
   ’акаЯ рань на свете,
   —то площадь вечностью легла
   Ћт перекрестка до угла,
   € до рассвета и тепла
   …ще тысЯчелетье.

   …ще землЯ голым-гола,
   € ей ночами не в чем
   ђаскачивать колокола
   € вторить с воли певчим.

   € со ‘трастного четверга
   ‚плоть до ‘трастной субботы
   ‚ода буравит берега
   € вьет водовороты.

   € лес раздет и непокрыт,
   € на ‘трастЯх •ристовых,
   Љак строй молЯщихсЯ, стоит
   ’олпой стволов сосновых.

   Ђ в городе, на небольшом
   Џространстве, как на сходке,
   „еревьЯ смотрЯт нагишом
   ‚ церковные решетки.

   € взглЯд их ужасом объЯт.
   ЏонЯтна их тревога.
   ‘ады выходЯт из оград,
   ЉолеблетсЯ земли уклад:
   Ћни хоронЯт Ѓога.

   € видЯт свет у царских врат,
   € черный плат, и свечек рЯд,
   ‡аплаканные лица --
   € вдруг навстречу крестный ход
   ‚ыходит с плащаницей,
   € две березы у ворот
   „олжны посторонитьсЯ.

   € шествие обходит двор
   Џо краю тротуара,
   € вносит с улицы в притвор
   ‚есну, весенний разговор
   € воздух с привкусом просфор
   € вешнего угара.

   € март разбрасывает снег
   Ќа паперти толпе калек,
   Љак будто вышел человек,
   € вынес, и открыл ковчег,
   € все до нитки роздал.

   € пенье длитсЯ до зари,
   €, нарыдавшись вдосталь,
   „оходЯт тише изнутри
   Ќа пустыри под фонари
   Џсалтырь или Ђпостол.

   Ќо в полночь смолкнут тварь и плоть,
   ‡аслышав слух весенний,
   —то только-только распогодь,
   ‘мерть можно будет побороть
   “сильем ‚оскресеньЯ.

        4. Ѓ…‹Ђџ ЌЋ—њ

   Њне далекое времЯ мерещитсЯ,
   „ом на ‘тороне Џетербургской.
   „очь степной небогатой помещицы,
   ’ы -- на курсах, ты родом из Љурска.

   ’ы -- мила, у тебЯ есть поклонники.
   ќтой белою ночью мы оба,
   ЏримостЯсь на твоем подоконнике,
   ‘мотрим вниз с твоего небоскреба.

   ”онари, точно бабочки газовые,
   “тро тронуло первою дрожью.
   ’о, что тихо тебе Я рассказываю,
   ’ак на спЯщие дали похоже.

   Њы охвачены тою же самою
   Ћробелою верностью тайне,
   Љак раскинувшийсЯ панорамою
   Џетербург за Ќевою бескрайней.

   ’ам вдали, по дремучим урочищам,
   ќтой ночью весеннею белой,
   ‘оловьи славословьем грохочущим
   Ћглашают лесные пределы.

   Ћшалелое щелканье катитсЯ,
   ѓолос маленькой птички ледащей
   Џробуждает восторг и сумЯтицу
   ‚ глубине очарованной чащи.

   ‚ те места босоногою странницей
   ЏробираетсЯ ночь вдоль забора,
   € за ней с подоконника тЯнетсЯ
   ‘лед подслушанного разговора.

   ‚ отголосках беседы услышанной
   Џо садам, огороженным тесом,
   ‚етви Яблоновые и вишенные
   ЋдеваютсЯ цветом белёсым.

   € деревьЯ, как призраки, белые
   ‚ысыпают толпой на дорогу,
   ’очно знаки прощальные делаЯ
   Ѓелой ночи, видавшей так много.

        5. ‚…‘…ЌЌџџ ђЂ‘Џ“’€–Ђ

   Ћгни заката догорали.
   ђаспутицей в бору глухом
   ‚ далекий хутор на “рале
   ’ащилсЯ человек верхом.

   Ѓолтала лошадь селезенкой,
   € звону шлепавших подков
   „орогой вторила вдогонку
   ‚ода в воронках родников.

   Љогда же опускал поводьЯ
   € шагом ехал верховой,
   Џрокатывало половодье
   ‚близи весь гул и грохот свой.

   ‘меЯлсЯ кто-то, плакал кто-то,
   Љрошились камни о кремни,
   € падали в водовороты
   ‘ корнЯми вырванные пни.

   Ђ на пожарище заката,
   ‚ далекой прочерни ветвей,
   Љак гулкий колокол набата
   Ќеистовствовал соловей.

   ѓде ива вдовий свой повойник
   Љлонила, свесивши в овраг,
   Љак древний соловей-разбойник
   ‘вистал он на семи дубах.

   Љакой беде, какой зазнобе
   ЏредназначалсЯ этот пыл?
   ‚ кого ружейной крупной дробью
   Ћн по чащобе запустил?

   Љазалось, вот он выйдет лешим
   ‘ привала беглых каторжан
   Ќавстречу конным или пешим
   ‡аставам здешних партизан.

   ‡емлЯ и небо, лес и поле
   ‹овили этот редкий звук,
   ђазмеренные эти доли
   ЃезумьЯ, боли, счастьЯ, мук.

        6. ЋЃљџ‘Ќ…Ќ€…

   †изнь вернулась так же беспричинно,
   Љак когда-то странно прервалась
   џ на той же улице старинной,
   Љак тогда, в тот летний день и час.

   ’е же люди и заботы те же,
   € пожар заката не остыл,
   Љак его тогда к стене Њанежа
   ‚ечер смерти наспех пригвоздил.

   †енщины в дешевом затрапезе
   ’ак же ночью топчут башмаки.
   €х потом на кровельном железе
   ’ак же распинают чердаки.

   ‚от одна походкою усталой
   Њедленно выходит на порог
   €, поднЯвшись из полуподвала,
   Џереходит двор наискосок.

   џ опЯть готовлю отговорки,
   € опЯть все безразлично мне.
   € соседка, обогнув задворки,
   ЋставлЯет нас наедине.

        x x x

   Ќа плачь, не морщь опухших губ,
   Ќе собирай их в складки.
   ђазбередишь присохший струп
   ‚есенней лихорадки.

   ‘ними ладонь с моей груди,
   Њы провода под током.
   „руг к другу вновь, того глЯди,
   Ќас бросит ненароком.

   Џройдут года, ты вступишь в брак,
   ‡абудешь неустройства.
   Ѓыть женщиной -- великий шаг,
   ‘водить с ума -- геройство.

   Ђ Я пред чудом женских рук,
   ‘пины, и плеч, и шеи
   € так с привЯзанностью слуг
   ‚есь век благоговею.

   Ќо как ни сковывает ночь
   ЊенЯ кольцом тоскливым,
   ‘ильней на свете тЯга прочь
   € манит страсть к разрывам.

        7. ‹…’Ћ ‚ ѓЋђЋ„…

   ђазговоры вполголоса
   € с поспешностью пылкой
   Љверху собраны волосы
   ‚сей копною с затылка.

   €з-под гребнЯ тЯжелого
   ‘мотрит женщина в шлеме,
   ‡апрокинувши голову
   ‚месте с косами всеми.

   Ђ на улице жаркаЯ
   Ќочь сулит непогоду,
   € расходЯтсЯ, шаркаЯ,
   Џо домам пешеходы.

   ѓром отрывистый слышитсЯ,
   ЋтдающийсЯ резко,
   € от ветра колышитсЯ
   Ќа окне занавеска.

   Ќаступает безмолвие,
   Ќо попрежнему парит,
   € попрежнему молнии
   ‚ небе шарЯт и шарЯт.

   Ђ когда светозарное
   “тро знойное снова
   ‘ушит лужи бульварные
   Џосле ливнЯ ночного,

   ‘мотрЯт хмуро по случаю
   ‘воего недосыпа
   ‚ековые, пахучие,
   Ќеотцветшие липы.

        8. ‚…’…ђ

   џ кончилсЯ, а ты жива.
   € ветер, жалуЯсь и плача,
   ђаскачивает лес и дачу.
   Ќе каждую сосну отдельно,
   Ђ полностью все дерева
   ‘о всею далью беспредельной,
   Љак парусников кузова
   Ќа глади бухты корабельной.
   € это не из удальства
   €ли из Ярости бесцельной,
   Ђ чтоб в тоске найти слова
   ’ебе длЯ песни колыбельной.

        9. •Њ…‹њ

   Џод ракитой, обвитой плющом.
   Ћт ненастьЯ мы ищем защиты.
   Ќаши плечи покрыты плащом.
   ‚круг тебЯ мои руки обвиты.

   џ ошибсЯ. Љусты этих чаш
   Ќе плющом перевиты, а хмелем
   Ќу так лучше давай этот плащ
   ‚ ширину под собою расстелим.

        10. ЃЂЃњ… ‹…’Ћ

   ‹ист смородины груб и матерчат.
   ‚ доме хохот и стекла звенЯт,
   ‚ нем шинкуют, и квасЯт, и перчат,
   € гвоздики кладут в маринад.

   ‹ес забрасывает, как насмешник,
   ќтот шум на обрывистый склон,
   ѓде сгоревший на солнце орешник
   ‘ловно жаром костра опален.

   ‡десь дорога спускаетсЯ в балку,
   ‡десь и высохших старых корЯг,
   € лоскутницы осени жалко,
   ‚се сметающей в этот овраг.

   € тою, что вселеннаЯ проще,
   —ем иной полагает хитрец,
   —то как в воду опущена роща,
   —то приходит всему свой конец.

   —то глазами бессмысленно хлопать,
   Љогда все пред тобой сожжено,
   € осеннЯЯ белаЯ копоть
   Џаутиною тЯнет в окно.

   •од из сада в заборе проломан
   € терЯетсЯ в березнЯке.
   ‚ доме смех и хозЯйственный гомон,
   ’от же гомон и смех вдалеке.

        11. ‘‚Ђ„њЃЂ

   Џересекши край двора,
   ѓости на гулЯнку
   ‚ дом невесты до утра
   Џерешли с тальЯнкой.

   ‡а хозЯйскими дверьми
   ‚ войлочной обивке
   ‘тихли с часу до семи
   Ѓолтовни обрывки.

   Ђ зарею, в самый сон,
   ’олько спать и спать бы,
   ‚новь запел аккордеон,
   “ходЯ со свадьбы.

   € рассыпал гармонист
   ‘нова на баЯне
   Џлеск ладоней, блеск монист,
   ум и гам гулЯньЯ.

   € опЯть, опЯть, опЯть
   ѓоворок частушки
   ЏрЯмо к спЯщим на кровать
   ‚орвалсЯ с пирушки.

   Ђ одна, как снег, бела,
   ‚ шуме, свисте, гаме
   ‘нова павой поплыла,
   ЏоводЯ боками.

   ЏомаваЯ головой
   € рукою правой,
   ‚ плЯсовой по мостовой,
   Џавой, павой, павой.

   ‚друг задор и шум игры,
   ’опот хоровода,
   ЏровалЯсь в тартарары,
   Љанули, как в воду.

   ЏросыпалсЯ шумный двор.
   „еловое эхо
   ‚мешивалось в разговор
   € раскаты смеха.

   ‚ необъЯтность неба, ввысь
   ‚ихрем сизых пЯтен
   ‘таей голуби неслись,
   ‘нЯвшись с голубЯтен.

   ’очно их за свадьбой вслед
   ‘похватЯсь спросоньЯ,
   ‘ пожеланьем многих лет
   ‚ыслали в погоню.

   †изнь ведь тоже только миг,
   ’олько растворенье
   Ќас самих во всех других
   Љак бы им в даренье.

   ’олько свадьба, вглубь окон
   ђвущаЯсЯ снизу,
   ’олько песнЯ, только сон,
   ’олько голубь сизый.

        12. Ћ‘…Ќњ

   џ дал разъехатьсЯ домашним,
   ‚се близкие давно в разброде,
   € одиночеством всегдашним
   Џолно все в сердце и природе.

   € вот Я здесь с тобой в сторожке,
   ‚ лесу безлюдно и пустынно.
   Љак в песне, стежки и дорожки
   Џозаросли наполовину.

   ’еперь на нас одних с печалью
   ѓлЯдЯт бревенчатые стены.
   Њы брать преград не обещали,
   Њы будем гибнуть откровенно.

   Њы сЯдем в час и встанем в третьем,
   џ с книгою, ты с вышиваньем,
   € на рассвете не заметим,
   Љак целоватьсЯ перестанем.

   …ще пышней и бесшабашней
   умите, осыпайтесь, листьЯ,
   € чашу горечи вчерашней
   ‘егоднЯшней тоской превысьте.

   ЏривЯзанность, влеченье, прелесть!
   ђассеемсЯ в сентЯбрьском шуме!
   ‡аройсЯ всЯ в осенний шелест!
   ‡амри, или ополоумей!

   ’ы так же сбрасываешь платье,
   Љак роща сбрасывает листьЯ,
   Љогда ты падаешь в объЯтье
   ‚ халате с шелковою кистью.

   ’ы -- благо гибельного шага,
   Љогда житье тошней недуга,
   Ђ корень красоты -- отвага,
   € это тЯнет нас друг к другу.

        13. ‘ЉЂ‡ЉЂ

   ‚старь, во времЯ оно,
   ‚ сказочном краю
   ЏробиралсЯ конный
   ‘тепью по репью.

   Ћн спешил на сечу,
   Ђ в степной пыли
   ’емный лес навстречу
   ‚ырастал вдали.

   Ќыло ретивое,
   Ќа сердце скребло:
   ЃойсЯ водопоЯ,
   ЏодтЯни седло.

   Ќе послушал конный
   € во весь опор
   ‡алетел с разгону
   Ќа лесной бугор.

   Џовернул с кургана,
   ‚ъехал в суходол,
   Њиновал полЯну,
   ѓору перешел.

   € забрел в ложбину
   € лесной тропой
   ‚ышел на звериный
   ‘лед и водопой.

   € глухой к призыву,
   € не внЯв чутью,
   ‘вел конЯ с обрыва
   Џопоить к ручью.

   “ ручьЯ пещера,
   Џред пещерой -- брод.
   Љак бы пламЯ серы
   ЋзарЯло вход.

   € в дыму багровом,
   ‡астилавшем взор,
   Ћтдаленным зовом
   ЋгласилсЯ бор.

   € тогда оврагом,
   ‚здрогнув, напрЯмик
   ’ронул конный шагом
   Ќа призывный крик.

   € увидел конный,
   € приник к копью,
   ѓолову дракона,
   •вост и чешую.

   Џламенем из зева
   ђассевал он свет,
   ‚ три кольца вкруг девы
   Ћбмотав хребет.

   ’уловище змеЯ,
   Љак концом бича,
   Џоводило шеей
   “ ее плеча.

   ’ой страны обычай
   Џленницу-красу
   Ћтдавал в добычу
   —удищу в лесу.

   ЉраЯ населенье
   •ижины свои
   ‚ыкупало пеней
   ќтой от змеи.

   ‡мей обвил ей руку
   € оплел гортань,
   Џолучив на муку
   ‚ жертву эту дань.

   Џосмотрел с мольбою
   ‚садник в высь небес
   € копье длЯ боЯ
   ‚зЯл наперевес.

   ‘омкнутые веки