ких  метрах, Њарата подтащили к нему, и €ван ’рофимович
понЯл, что сын еще  жив  -  тот  тихонько  постанывал.  Љровь,
которую  он  оставил на снегу, не была специальной жидкостью из
баллончика - она была настоЯщей.
     - „ержись, сынок! - прошептал  €ван  ’рофимович,  глотаЯ
слезы, - держись!
     Љиссенджер   был   от   себЯ   в  восторге.  Ћн  предложил
сопровождающим его официальным лицам распить бутылку  прЯмо  на
"мишках",  как он сказал, и там же подписать договор. Ќа Њарата
и €вана ’рофимовича положили, снЯтую  со  стены  домика  лесника,
доску  почета,  где  были  и  их  фотографии, и превратили ее в
импровизированный  стол.  ‚се,  что  €ван  ’рофимович  видел  в
следующий  час  - это мелькание множества ног, все, что слышал
- это чужую пьЯную речь и быстрое лопотание  переводчика,  его
почти   раздавили   танцевавшие   на  столе  американцы.  Љогда
стемнело, и всЯ компаниЯ ушла, договор был подписан, а Њарат -
мертв. “зкаЯ струйка крови стекала из раскрытой  его  пасти  на
синий  вечерний  снег,  а  на  шкуре  мерцала  в  лунном  свете
повешеннаЯ начальником охоты золотаЯ  звезда  героЯ.  ‚сю  ночь
лежал  отец напротив мертвого сына, плача - и не стыдЯсь своих
слез.


     џ  вдруг  по-новому  понЯл  давно   потерЯвшие   смысл   и
приевшиесЯ  слова  "‚  жизни всегда есть место подвигу", каждое
утро глЯдевшие на менЯ со стены  учебного  зала.  ќто  была  не
романтическаЯ  бессмыслица, а точнаЯ и трезваЯ констатациЯ того
факта, что наша советскаЯ жизнь  есть  не  последнЯЯ  инстанциЯ
реальности,  а  как  бы только ее тамбур. Ќе знаю, понЯтно ли Я
объЯснил.  ‘кажем,  в  какой-нибудь  Ђмерике,   где-нибудь   на
тротуаре между горЯщей витриной и припаркованным "Џлимутом", не
было  и нет места подвигу - если, конечно, не считать момента,
когда там проходит советский разведчик. Ђ у нас - хоть и можно
оказатьсЯ у такой же внешне витрины, и на таком же тротуаре  -
но  произойти  это  может только в послевоенное или предвоенное
времЯ, и именно здесь приоткрываетсЯ ведущаЯ к  подвигу  дверь,
но не где-то снаружи, а внутри, в самой глубине души.
     - Њолодец, - сказал мне “рчагин, когда Я поделилсЯ с ним
своими  мыслЯми,  -  только  будь  осторожней. „верь к подвигу
действительно открываетсЯ внутри - но  сам  подвиг  происходит
снаружи.  Ќе  впади в субъективный идеализм. €наче сразу же, за
одну короткую секунду, лишитсЯ смысла  высокий  и  гордый  твой
путь ввысь.


        9

     Ѓыл май, под Њосквой горели торфЯные болота, и в затЯнутом
дымкой  небе  висело бледное, но жаркое солнце. “рчагин дал мне
прочитать книжку Японского писателЯ, бывшего  во  времЯ  второй
мировой  войны  летчиком-смертником,  и  Я  до  крайней степени
поразилсЯ сходству своего состоЯниЯ с тем, что он  описывал.  џ
точно  так же не думал о ждущем менЯ впереди, и жил сегоднЯшним
днем,  погружалсЯ в книги, забывал про все на свете, глЯдЯ  на
полыхающий   разрывами   киноэкран   (в   субботу  вечером  нам
показывали военно-исторические фильмы), искренне  переживал  за
свои не слишком высокие оценки. ‘лово "смерть" присутствовало в
моей  жизни,  как бумажка с памЯтной записью, уже давно висЯщаЯ
на  стене  -  Я  знал,  что  она  на  месте,  но  никогда   не
останавливал  на  ней  взглЯд.  Њы  не  говорили  на эту тему с
Њитьком, но когда нам сказали, что начинаютсЯ, наконец, и  наши
занЯтиЯ на аппаратуре, мы переглЯнулись и словно ощутили первое
дуновение приближающегосЯ ледЯного ветра.


     ‚нешне   луноход   напоминал   большой   бак   длЯ  бельЯ,
поставленный на восемь тЯжелых колес, похожих на трамвайные. Ќа
его корпусе было много всЯких выступов,  антенн  разной  формы,
механических  рук и прочего - все это не работало и нужно было
в основном длЯ  телевидениЯ,  но  впечатление  оставлЯло  очень
сильное.  Џо  крыше  лунохода  шли маленькие косые насечки, это
было сделано не специально -  просто  металлический  лист,  из
которого  она  изготовлЯлась, предназначалсЯ длЯ пола у входа в
метро, а там всегда так делают. Ќо выглЯдела машина из-за этого
еще таинственней.
     ‘транно устроена человеческаЯ психика! ‚ первую очередь ей
нужны детали. Џомню, когда Я был  маленький,  Я  часто  рисовал
танки  и  самолеты  и  показывал их своим друзьЯм. Ќравились им
всегда рисунки, где было много всЯких  бессмысленных  черточек,
так  что  Я  даже  потом  их нарочно пририсовывал. ‚от так же и
луноход - казалсЯ очень сложным и умным аппаратом.
     …го крышка откидывалась в сторону - она была герметичной,
на резиновой прокладке,  с  несколькими  слоЯми  теплоизолЯции.
‚нутри  было  свободное  место - примерно как в башне танка, и
там стоЯла чуть  переделаннаЯ  рама  от  велосипеда  "‘порт"  с
педалЯми  и  двумЯ шестеренками, одна из которых была аккуратно
приварена  к  оси  задней  пары   колес.   ђуль   был   обычной
полугоночной  баранкой  -  через  специальную  передачу он мог
чуть-чуть поворачивать передние колеса, но  как  мне  говорили,
такой   необходимости   не  должно  было  возникнуть.  €з  стен
выступали полки, но пока они были пустыми, к середине рулЯ  был
приделан   компас,   а  к  полу  -  жестЯнаЯ  зеленаЯ  коробка
передатчика с телефонной трубкой. ‚ стене перед  рулем  чернели
две  крошечных  круглых линзы, похожих на дверные глазки, через
них были видны краЯ передних колес и декоративный  манипулЯтор.
‘  другой  стороны  висело  радио  -  самый  обычный кирпич из
красной  пластмассы  с  черной  ручкой  регулировки   громкости
(начальник     полета    объЯснил,    что    длЯ    преодолениЯ
психологического отрыва от страны на все советские  космические
аппараты  обЯзательно  транслируют  передачи  "ЊаЯка"). ‚нешние
линзы, большие и выпуклые, были  закрыты  шорами  сверху  и  по
бокам,  так что у лунохода поЯвлЯлось как бы лицо, или, точнее,
морда - довольно симпатичнаЯ, вроде тех, что рисуют у  арбузов
и роботов в детских журналах.
     Љогда  Я впервые залез внутрь, и над моей головой щелкнула
крышка, Я подумал, что не вынесу такой  тесноты  и  неудобства.
Џриходилось,  как  бы  висеть  над  рамой, распределЯЯ вес между
руками, лежащими на руле, ногами, упертыми в педали  и  седлом,
которое  не  столько  принимало  на  себЯ  часть  веса, сколько
задавало  позу,  которую  должно  было  принимать   тело.   ’ак
наклонЯетсЯ  велосипедист,  когда развивает большую скорость -
но у него хоть есть возможность выпрЯмитьсЯ, а тут ее не  было,
потому  что  спина  и  затылок  практически упирались в крышку.
Џравда,  недели  через  две  после  начала  занЯтий,  когда   Я
пообвыксЯ, оказалось, что места внутри вполне достаточно, чтобы
на целые часы забывать о том, как его мало.
     Љруглые  "глазки"  оказывались  прЯмо  напротив лица - но
линзы так все искажали, что совершенно невозможно было  понЯть,
что   там,  за  тонкой  сталью  борта.  ‡ато  четким  и  сильно
увеличенным был пЯтачок земли  прЯмо  перед  колесами  и  конец
ребристой  антенны, остальное расплывалось в какие-то зигзаги и
пЯтна, и казалось, что сквозь слезы смотришь в  длинный  темный
коридор за стеклами противогаза.
     Њашина  была  довольно  тЯжелой, и приводить ее в движение
было трудно - так что у менЯ даже поЯвились  сомнениЯ,  что  Я
сумею  преодолеть  в  ней  целых  семьдесЯт  километров  лунной
пустыни. „аже сделав круг по  двору,  Я  сильно  уставал,  ныла
спина, болели плечи и поЯсница.
     ’еперь  через  день,  сменЯЯ,  Њитька, Я в лифте поднималсЯ
наверх, выходил во двор, раздевалсЯ до трусов и майки,  залезал
в  луноход  и  подолгу,  чтобы  укрепить  мышцы на ногах, ездил
кругами по двору,  разгонЯЯ  кур  и  иногда  даже  давЯ  их  -
конечно, Я делал это не нарочно, просто через оптику совершенно
невозможно  было  отличить  замешкавшуюсЯ  курицу от, например,
газеты или сорванной ветром с бельевой веревки портЯнки,  да  и
затормозить  Я  все  равно  не успевал. ‘начала впереди менЯ на
своем кресле, показываЯ  дорогу,  ездил  полковник  “рчагин  -
сквозь  линзы  он  казалсЯ  размытым серо-зеленым пЯтном, - но
постепенно Я  так  наловчилсЯ,  что  мог  с  закрытыми  глазами
объехать   весь   двор  -  длЯ  этого  просто  надо  было  под
определенным углом повернуть  руль,  и  машина  сама  совершала
плавный  круг,  возвращаЯсь  на  то  же  место,  где  начиналсЯ
маршрут. џ иногда даже переставал смотреть в глазки,  и  просто
работал  мышцами,  опустив  голову  и  думаЯ  о своем. €ногда Я
вспоминал детство, иногда представлЯл себе, каким именно  будет
стремительно  приближающийсЯ  миг старта в вечность. Ђ иногда Я
додумывал  старые-старые  мысли,  опЯть  поднимавшиесЯ  в  моем
сознании. ‚от, например, Я часто думал - кто же такой Я?


     Ќадо сказать, что этим вопросом Я задавалсЯ еще в детстве,
просыпаЯсь рано утром и глЯдЯ в потолок. Џотом, когда Я немного
вырос,  Я  стал  задавать  его  в  школе,  но единственное, что
услышал - что сознание ЯвлЯетсЯ свойством высокоорганизованной
материи, вытекающим из ленинской теории отражениЯ. ‘мысла  этих
слов  Я  не  понимал,  и менЯ по-прежнему удивлЯло - как это Я
вижу? € кто этот Я, который видит? € что это вообще  значит  -
видеть? ‚ижу ли Я что-то внешнее, или просто глЯжу сам на себЯ?
€  что такое - вне менЯ и внутри менЯ? џ часто чувствовал, что
стою на самом пороге разгадки, но, пытаЯсь сделать последний шаг
к ней, Я вдруг терЯл то "Я", которое только что стоЯло на  этом
пороге.
     Љогда  тетка уходила на работу, она часто просила посидеть
со мной старуху соседку, которой Я и задавал все эти вопросы, с
удовольствием чувствуЯ, как трудно ей на них отвечать.
     - “ тебЯ, Ћмочка, внутри есть душа, - говорила она, - и
она выглЯдывает сквозь глазки, а сама живет в теле, как у  тебЯ
хомЯчок  живет  в кастрюльке. € эта душа - часть Ѓога, который
нас всех создал. ’ак вот ты и есть эта душа.
     - Ђ зачем Ѓог посадил менЯ в эту кастрюлю?  -  спрашивал
Я.
     - Ќе знаю, - говорила старуха.
     - Ђ где он сам сидит?
     - ‚сюду, - отвечала старуха, и показывала руками.
     - ‡начит, Я тоже Ѓог? - спрашивал Я.
     -  Ќет,  -  говорила  она.  -  —еловек  не  Ѓог.  Ќо он
богоподобен.
     - Ђ советский человек тоже богоподобен? - спрашивал Я, с
трудом произносЯ непонЯтное слово.
     - Љонечно, - говорила старуха.
     - Ђ богов много? - спрашивал Я.
     - Ќет. Ћн один.
     - Ђ почему в  справочнике  написано,  что  их  много?  -
спрашивал  Я,  киваЯ  на справочник атеиста, стоЯщий у тетки на
полке.
     - Ќе знаю.
     - Ђ какой бог лучше?
     Ќо старуха опЯть отвечала:
     - Ќе знаю.
     € тогда Я спрашивал:
     - Ђ можно, Я сам выберу?
     - ‚ыбирай, Ћмочка,  -  смеЯлась  старуха,  и  Я  начинал
рытьсЯ  в  словаре,  где разных богов была целаЯ куча. Ћсобенно
мне нравилсЯ ђа, бог, которому доверились много тысЯч лет назад
древние египтЯне - нравилсЯ, наверно, потому, что у него  была
соколинаЯ  голова,  а  летчиков, космонавтов и вообще героев по
радио часто называли соколами. € Я решил,  что  если  уж  Я  на
самом деле подобен богу, то пускай этому. Џомню, Я взЯл большую
тетрадь и сделал в нее выписку:

     "„нем  ђа, освещаЯ землю, плывет по небесному Ќилу в барке
Њанджет, вечером пересаживаетсЯ в барку Њесектет и спускаетсЯ в
преисподнюю, где, сражаЯсь с силами мрака, плывет по подземному
Ќилу, а утром вновь поЯвлЯетсЯ на горизонте".

     „ревние люди не могли  знать,  что  на  самом  деле  ‡емлЯ
вращаетсЯ  вокруг  ‘олнца,  было  написано в словаре, и поэтому
создали этот поэтичный миф.
     ‘разу  под  статьей  в   словаре   была   древнеегипетскаЯ
картинка,  изображавшаЯ  переход  ђа из одной барки в другую -
там были нарисованы две одинаковые приставленные друг  к  другу
ладьи, в которых стоЯли две девушки, одна из которых передавала
другой  круг  с  сидЯщим в нем соколом - это и был ђа. ‘ильнее
всего мне понравилось, что  в  этих  ладьЯх,  помимо  множества
непонЯтных   предметов,   были   еще  четыре  совершенно  Явных
хрущевских шестиэтажки.
     € с тех пор, хоть Я и откликалсЯ на имЯ "Ћмон", сам себЯ Я
называл "ђа", именно так звали главного героЯ  моих  внутренних
приключений,  которые  Я  переживал  перед сном, закрыв глаза и
отвернувшись  к  стене  -  до  тех  пор,  пока  мои  мечты  не
подверглись обычной возрастной трансформации.


     €нтересно,  придет  ли  в  голову  кому-нибудь из тех, кто
увидит  в  газете  фотографию  лунохода,  что  внутри  стальной
кастрюли,  существующей  длЯ  того,  чтобы  проползти  по  ‹уне
семьдесЯт  километров  и  навек  остановитьсЯ,  сидит  человек,
выглЯдывающий   наружу  сквозь  две  стеклЯнных  линзы?  ЉакаЯ,
впрочем, разница. …сли кто-нибудь и догадаетсЯ об этом, он  все
равно  никогда  не  узнает,  что этим человеком был Я, Ћмон ђа,
верный сокол ђодины, как сказал однажды начальник полета, обнЯв
менЯ за плечи и показываЯ пальцем на сиЯющую тучу за окном.


        10

     …ще один предмет, поЯвившийсЯ в наших занЯтиЯх  -  "ЋбщаЯ
теориЯ  ‹уны"  - считалсЯ факультативным длЯ всех, кроме нас с
Њитьком. ‡анЯтиЯ вел доктор философских наук  в  отставке  €ван
…всеевич  Љондратьев.  Њне  он почему-то был несимпатичен, хотЯ
никаких объективных поводов длЯ неприЯзни  не  существовало,  а
лекции  его  были  довольно  интересными.  Џомню,  свою  первую
встречу с нами он начал очень необычно - целых  полчаса  читал
нам  по  бумажке  всЯкие  стихи о ‹уне, в конце он так сам себЯ
растрогал,  что  пришлось  протирать  очки.  џ  тогда  еще  вел
конспекты,   и   от   этой   лекции  в  них  осталась  какое-то
бессмысленное нагромождение  цитатных  обломков:  "Љак  золотаЯ
каплЯ  меда  мерцает  сладостно  ‹уна...  ‹уны,  надежды, тихой
славы... Љак много в этом звуке... Ќо в мире есть иные области,
‹уной мучительной томимы. „лЯ высшей силы, высшей доблести  они
навек   недостижимы...   Ђ   в   небе,   ко  всему  приученный,
бессмысленно кривитсЯ диск... Ћн управлЯл  теченьем  мыслей,  и
только  потому  - луной... ЌеуютнаЯ жидкаЯ лунность... " € еще
полторы  страницы  в  том  же  духе.  Џотом  он  посерьезнел  и
заговорил официально, нараспев:
     -  „рузьЯ!  ‚спомним  исторические слова ‚ладимира €льича
‹енина, сказанные им в тысЯча девЯтьсот  восемнадцатом  году  в
письме  к  €нессе  Ђрманд.  "€з  всех планет и небесных тел, -
писал ‚ладимир €льич, - важнейшим длЯ нас  ЯвлЯетсЯ  ‹уна."  ‘
тех  пор  прошли  годы,  многое изменилось в мире. Ќо ленинскаЯ
оценка не потерЯла с тех пор  своей  остроты  и  принципиальной
важности,  времЯ подтвердило ее правоту. € огонь этих ленинских
слов по-особому подсвечивает сегоднЯшний  листок  в  календаре.
„ействительно,  ‹уна играет в жизни человечества огромную роль.
‚идный русский ученый ѓеоргий €ванович ѓурджиев  еще  во  времЯ
нелегального периода своей деЯтельности разработал марксистскую
теорию луны. ‘огласно ей, всего лун у ‡емли было пЯть - именно
поэтому  звезда,  символ  нашего государства, имеет пЯть лучей.
Џадение каждой луны сопровождалось социальными  потрЯсениЯми  и
катастрофами  - так, четвертаЯ луна, упавшаЯ на планету в 1904
году и известнаЯ  под  именем  ’унгусского  метеорита,  вызвала
первую русскую революции, за которой вскоре последовала втораЯ.
„о      этого     падениЯ     лун     приводили     к     смене
общественно-экономических формаций - конечно  же,  космические
катастрофы  не  влиЯли на уровень развитиЯ производительных сил,
складывающийсЯ независимо от воли и сознаниЯ людей и  излучениЯ
планет, но способствовали формированию субъективных предпосылок
революции.  Џадение нынешней луны - луны номер пЯть, последней
из оставшихсЯ - должно привести к абсолютной победе коммунизма
в масштабах солнечной системы. ‚ этом же курсе  мы  изучим  две
основные  работы ‹енина, посвЯщенные ‹уне - "‹уна и восстание"
и "‘оветы  постороннего".  ‘егоднЯ  мы  начнем  с  рассмотрениЯ
буржуазных   фальсификаций  вопроса  -  взглЯдов,  по  которым
органическаЯ жизнь на  ‡емле  служит  просто  пищей  длЯ  ‹уны,
источником поглощаемых ею эманаций. Ќеверно это уже потому, что
целью  существованиЯ  органической  жизни  на земле ЯвлЯетсЯ не
кормление ‹уны, а, как показал ‚ладимир €льич ‹енин, построение
нового общества,  свободного  от  эксплуатации  человека  номер
один, два и три человеком номер четыре, пЯть, шесть и семь...
     €  так  далее. Ћн говорил много и сложно, но лучше всего Я
запомнил удививший  менЯ  своей  поэтичностью  пример:  тЯжесть
висЯщей на цепочке гири заставлЯет часы работать, ‹уна - такаЯ
гирЯ,  ‡емлЯ - часы, а жизнь - это тиканье шестеренок и пение
механической кукушки.


     „овольно часто у нас проводились медицинские  проверки  -
всех  нас изучили вдоль и поперек, и это было понЯтно. Џоэтому,
услышав,   что   нам   с   Њитьком   нужно   пройти    какой-то
реинкарнационное   обследование,   Я  подумал,  что  это  будет
проверка рефлексов или измерение давлениЯ - первое  слово  мне
ничего  не  сказало.  Ќо  когда  менЯ  вызвали  вниз, и Я увидел
специалиста,   который   должен   был   менЯ   обследовать,   Я
почувствовал   детский   страх,   непреодолимый   и  совершенно
неуместный в свете того, что мне  предстоЯло  в  очень  близком
будущем.
     Џередо  мной  был  не  врач в халате с торчащим из кармана
стетоскопом, а офицер, полковник, но не в кителе, а в  какой-то
странной  черной рЯсе с погонами, толстый и крупный, с красным,
словно  обваренным  щами  лицом.  Ќа  груди   у   него   висели
никелированный  свисток  и  секундомер,  и  если  бы  не глаза,
напоминающие смотровую щель тЯжелого танка, он был бы похож  на
футбольного  судью.  Ќо  вел  себЯ  полковник приветливо, много
смеЯлсЯ, и под конец беседы Я расслабилсЯ. Ћн говорил со мной в
маленьком  кабинетике,  где  были  только  стол,   два   стула,
затЯнутаЯ  клеенкой  кушетка и дверь в другую комнату. ‡аполнив
несколько  желтоватых  бланков,  он  дал  мне  выпить  мензурку
чего-то  горького,  поставил  на  стол  передо  мной  маленькие
песочные часы и ушел за вторую дверь, велев прийти туда,  когда
весь песок пересыплетсЯ вниз.
     Џомню,  как  Я  глЯдел  на  часы,  удивлЯЯсь,  до  чего же
медленно песчинки скатываютсЯ  вниз  сквозь  стеклЯнное  горло,
пока  не  понЯл,  что  это  происходит  из-за  того, что каждаЯ
песчинка обладает собственной волей, и ни одна не хочет  падать
вниз, потому что длЯ них это равносильно смерти. € вместе с тем
длЯ  них это было неизбежным, а тот и этот свет, думал Я, очень
похожи  на  эти  часы  -  когда  все  живые  умирают  в  одном
направлении,  реальность  переворачиваетсЯ,  и  они оживают, то
есть начинают умирать в другом.
     џ  некоторое  времЯ  грустил  по  этому  поводу,  а  потом
заметил,  что песчинки уже давно не падают, и вспомнил, что надо
бы зайти к  полковнику.  џ  ощущал  волнение  и  вместе  с  тем
необычайную  легкость, помню, что Я очень долго шел к двери, за
которой менЯ ждали, хотЯ на самом деле до нее было два или  три
шага.  Џоложив ладонь на дверную ручку, Я толкнул ее, но она не
открылась. ’огда Я потЯнул ее на себЯ,  и  вдруг  заметил,  что
тЯну  на  себЯ  не ее, а одеЯло. џ лежал в своей койке, на краю
которой сидел ЊитЯк. “ менЯ чуть кружилась голова.
     - Ќу? —его там? - спросил  ЊитЯк.  Ћн  выглЯдел  странно
возбужденным.
     -  ѓде  там? - спросил Я, поднимаЯсь на локтЯх и пытаЯсь
сообразить, что произошло.
     - Ќа реинкарнационном обследовании, - сказал ЊитЯк.
     - ‘ейчас, - сказал Я, вспоминаЯ, как только что тЯнул на
себЯ дверь, - сейчас... Ќет. Ќичего не помню.
     Ћтчего-то Я чувствовал пустоту и одиночество, словно очень
долго  шел  сквозь  голое  осеннее  поле,  это  было  настолько
необычное  состоЯние,  что  Я  забыл  обо всем остальном, в том
числе и о постоЯнном в последние месЯцы ощущении приближающейсЯ
смерти, которое уже потерЯло остроту и стало просто  фоном  длЯ
всех остальных мыслей.
     -  Џодписку,  что ли, дал? - с легким презрением спросил
ЊитЯк.
     - Ћтстань, - сказал Я, поворачиваЯсь к стене.
     -  ‘ейчас  приволакивают   тебЯ   два   таких   мордастых
прапорщика  в черных рЯсах, - продолжал он, - и говорЯт: "Ќа,
забирай своего египтЯнина". Ђ у тебЯ всЯ гимнастерка  облевана.
Џравда что ли, не помнишь ничего?
     - Џравда, - ответил Я.
     - Ќу пожелай мне, - сказал он, - а то идти сейчас.
     -  Љ  черту,  -  сказал  Я.  Ѓольше  всего  на свете мне
хотелось спать, потому что Я чувствовал, что если Я  достаточно
быстро засну, то проснусь опЯть самим собой.
     џ  слышал,  как  ЊитЯк со скрипом закрыл за собой дверь, а
потом уже было утро.


     - Љривомазов! Љ начальнику полета! - крикнул мне  в  ухо
кто-то  из  наших.  ’олько  одевшись, Я проснулсЯ окончательно.
Љойка Њитька была пустой и не разобранной,  остальные  ребЯта  в
майках  сидели на своих местах. џ чувствовал в воздухе какое-то
напрЯжение,  они  смущенно  переглЯдывались,  и  даже  €ван  не
отвешивал   своих  обычных  утренних  шуток,  глупых,  но  очень
смешных. џ понЯл, что что-то произошло, и всю дорогу наверх, на
третий надземный  этаж,  где  был  кабинет  начальника  полета,
пыталсЯ  понЯть,  что  именно.  €дЯ  по  коридору  и  щурЯсь от
пробивающегосЯ сквозь занавески солнца, которого Я давно уже не
видел, Я заметил свое отражение в огромном пыльном  зеркале  на
одном  из поворотов, поразилсЯ мертвенной бледности своего лица
и понЯл, что мой подвиг, в сущности, давно уже началсЯ.
     Ќачальник полета встал мне навстречу и пожал мою руку.
     - Љак подготовка? - спросил он.
     - Ќормально, товарищ начальник полета, - сказал Я.
     Ћн оценивающее поглЯдел мне в глаза.
     - ‚ижу, - сказал он через некоторое времЯ,  -  вижу.  џ
тебЯ,  Ћмон, вызвал вот зачем. ’ы мне поможешь. ‚озьми вот этот
магнитофон, - он показал на маленький  Японский  кассетник  на
столе  перед  собой,  - бланки, ручку, и иди в триста двадцать
девЯтую комнату - она как раз сейчас пустаЯ. ’ы  когда  нибудь
записи расшифровывал?
     - Ќет, - ответил Я.
     -    ќто    просто.   Џрокручиваешь   чуть-чуть   пленку,
записываешь,  то  что  слышишь,  и  крутишь  дальше.  …сли   не
разбираешь с первого раза, слушаешь несколько раз.
     - џсно. Њогу идти?
     -  Њожешь.  Џостой.  џ  думаю,  что  ты поймешь, почему Я
попросил занЯтьсЯ этим именно  тебЯ.  “  тебЯ  скоро  возникнут
всЯкие  вопросы, на которые тебе никто там, - начальник полета
ткнул пальцем в пол, - не ответит.  џ  тоже  мог  бы  тебе  не
отвечать,  но  по-моему лучше, чтобы ты был в курсе. џ не хочу,
чтобы ты мучил себЯ лишними мыслЯми. Ќо учти, ни политруки,  ни
экипаж  не  должны  знать  того, что сейчас узнаешь ты. ’о, что
происходит - это  с  моей  стороны  служебное  нарушение.  Љак
видишь, их делают даже генералы.
     џ  молча  взЯл  со  стола  магнитофон  и  несколько желтых
бланков - таких же, как те, что  Я  видел  вчера,  и  пошел  в
триста  двадцать  девЯтую.  …е  окна были плотно зашторены, а в
центре стоЯл знакомый металлический стул с кожаными ремнЯми  на
ножках  и  подлокотниках,  только  сейчас  к  нему от стены шли
какие-то провода. џ сел за небольшой письменный  стол  в  углу,
положил перед собой разлинованный бланк и включил магнитофон.
     -  ‘пасибо,  товарищ  полковник...  Ћчень  удобно, просто
кресло какое-то, а не стул, ха-ха-ха... Љонечно нервничаю.  ќто
ведь   как   экзамен,  да?...  ЏонЯл.  „а.  —ерез  оба  "и"  -
‘вириденко...
     џ выключил магнитофон. ќто был голос Њитька,  но  какой-то
странный,   будто   к   его  голосовым  свЯзкам  вместо  легких
подключили кузнечные меха - он говорил  легко  и  певуче,  все
времЯ  на выдохе. —уть перемотав пленку назад, Я опЯть нажал на
"Play" и больше не останавливал пленку.
     -  ќкзамен,  да?...  ЏонЯл.  „а.   —ерез   оба   "и"   -
‘вириденко...  Ќет,  спасибо,  не курю. “ нас в группе никто не
курит - таких  не  держат...  „а,  второй  год  уже.  „аже  не
веритсЯ.  …ще  мальчишкой  мечтал  на ‹уну полететь... Љонечно,
конечно. €менно так, только людЯм с кристальной душой.  …ще  бы
- когда всЯ ‡емлЯ внизу... Џро кого на ‹уне? Ќет, не слышал...
•а-ха-ха,  это вы шутите, веселый вы... Ђ у вас странно как-то.
Ќу, необычно. ќто у вас везде так, или только в особом  отделе?
‘колько  ж тут черепов-то на полках, господи - прЯмо как книги
стоЯт. € с бирками, ты смотри... Ќет, Я не в  том  смысле.  ђаз
лежат,  значит  надо.  ќкспертиза  там, картотека. џ понимаю. џ
понимаю. —то вы говорите... € как только сохранилсЯ...  Ђ  это,
над  глазом - от ледоруба? ЊоЯ. ’ам еще две анкеты было. Џеред
Ѓайконуром -  последнЯЯ  проверка.  „а.  ѓотов.  ’ак  Я  ведь,
товарищ   полковник,   все  это  подробно...  Џросто  про  себЯ
рассказать, с детства? „а нет, спасибо, мне удобно... Ќу,  если
положено.  Ђ вы бы сделали такие подголовники, как в машинах. Ђ
то подушечка падать  будет,  если  наклонитсЯ...  Ђга,  а  Я-то
думаю, зачем у вас зеркало такое на стене. Ђ вы, значит, другое
на  стол  ставите.  ЉакаЯ  свеча толстаЯ... €з чьего? •а-ха-ха,
шутите, товарищ полковник... “дивительно. —естное слово, первый
раз вижу. —итал только, что так можно сделать, а сам не  видел.
Џоразительно.  Љак  будто  коридор  какой-то.  Људа? ‚от в это?
ѓосподи •ристе, сколько у вас зеркал-то, прЯмо  парикмахерскаЯ.
„а  нет, что вы, товарищ полковник... —то вы. ќто присказка, от
бабки прилипла. џ научный  атеист,  иначе  бы  и  в  летное  не
пошел...  Џомню  примерно. џ ведь в Њоскву только в одиннадцать
лет приехал, а родилсЯ в маленьком  таком  городке  -  знаете,
стоит  себе  у  железной дороги, раз в три днЯ поезд пройдет, и
все. ’ишина. “лицы грЯзные, по ним гуси ходЯт. ЏьЯных много.  €
все такое серое - зима, лето, неважно. „ве фабрики, кинотеатр.
Ќу, парк еще - туда, понЯтно, лучше вообще было не соватьсЯ. €
вот,  знаете  -  иногда  в  небе загудит - поднимаешь глаза и
смотришь. „а чего объЯснЯть... € еще  книги  все  времЯ  читал,
всем  хорошим  в себе им обЯзан. ‘амаЯ, конечно, любимаЯ - это
"’уманность Ђндромеды". Ћчень на менЯ  большое  влиЯние  имела.
ЏредставлЯете,  железнаЯ  звезда...  € на черной-черной планете
стоит радостный советский звездолет с бассейном,  вокруг  пЯтно
голубого  цвета, и где этот свет кончаетсЯ - враждебнаЯ жизнь,
она света  боитсЯ  и  может  только  таитьсЯ  во  тьме.  Њедузы
какие-то,  это Я не понЯл, и еще черный крест - тут, по-моему,
на церковников намек. ’акой был черный крест, кралсЯ в темноте,
а там, где свет голубой, люди работают,  добывают  анамезон.  €
тут  этот  черный  крест  по ним чем-то непонЯтным как пальнет!
–елилсЯ в самого ќрга Ќоора, но его Ќиза Љрит  заслонила  своей
грудью.  €  наши  потом отомстили - Ядерный удар до горизонта,
Ќизу Љрит спасли, а главных медуз поймали, и в  Њоскву.  џ  еще
читал  и  думал  -  как же люди в наших посольствах за рубежом
работают! •орошаЯ книга.  Ђ  еще  другую  помню.  ’ам  какаЯ-то
пещера была, что ли...
     - ...
     -  €ли  нет,  пещера  потом  была, не пещера, а коридоры.
Ќизкие коридоры, а на потолках - копоть от факелов. ќто  воины
по  ночам  все  времЯ  с  факелами  ходили,  стерегли господина
царевича.  ѓоворили,  от  аккадов.  Ќа  самом  деле  от   брата
стерегли,  конечно...  ‚ы,  господин  начальник северной башни,
простите менЯ, если Я не  то  говорю,  только  у  нас  все  так
считают   -   и  воины,  и  слуги.  Ђ  если  Язык  мне  велите
отрезать, так  вам все равно любой то же  самое  скажет.  ќто
сама   царица   убад   такой   гарнизон  здесь  поставила,  от
Њескаламдуга. Ћн как на охоту поедет,  так  всегда  мимо  южной
стены проезжает, и с ним двести воинов в медных колпаках - это
что  ж, на львов охотитьсЯ? ‚се об этом говорЯт... то есть как?
„а  вы  что,   господин   начальник   северной   башни,   опЯть
пЯтилистника  нажевались?  Ќинхурсаг  Я,  жрец  Ђрраты и резчик
печатей. ’о есть, когда вырасту, буду жрецом и резчиком, пока Я
маленький еще... да что  вы  пишите,  вы  ж  менЯ  знаете.  …ще
уздечку  мне  подарили с медными блЯхами. Ќе помните? Џочему...
‘ейчас... ‘идели это мы с Ќамтурой - ну, знаете, у которого уши
отрезанные, он менЯ треугольник вырезать  учил.  ’Яжелее  всего
длЯ  менЯ.  ’ам  сначала  делаешь два глубоких надреза, а потом
надо с третьей стороны широким резцом подцепить, и... Ќу да,  а
тут  снаружи  кто-то  занавес  срывает,  нагло  так - мы глаза
поднимаем, а там два воина стоЯт. ђадость, говорЯт, какаЯ!  Ќаш
царевич  уже  не  царевич, а великий царь Ђббарагги! ’олько что
отбыл к божеству Ќанне, ну и  нам,  выходит,  надо  собиратьсЯ.
Ќамтура  заплакал  от  счастьЯ, запел что-то по-аккадски и стал
свои трЯпки в узел вЯзать. Ђ Я  сразу  во  двор  пошел,  сказал
только,   чтобы   Ќамтура   резцы   собрал.   Ђ   во  дворе  -
“ршу-победитель! - воины с факелами, и светло, как днем...  „а
нет,  что  вы,  господин начальник северной башни! Љонечно нет.
ќто просто Ќамтура так  бормочет  все  времЯ...  Ќет,  и  жертв
никогда  не  приносил.  Ќе  надо.  џ  теперь  нун великого царЯ
Ђбарагги, мне так запросто ушей не  отрежешь,  на  это  царский
указ  нужен...  ‹адно,  прощаю.  „а,  и  колесницы с быками уже
стоЯли. ’ут ко мне господин  владыка  засова  подходит  -  на,
говорит,  Ќинхурсаг,  кинжал  из государственной бронзы, ты уже
взрослый. € еще Ячменной муки дал мешочек - сваришь,  говорит,
себе еды в дороге. ’ут Я смотрю, а по двору эти ходЯт, в медных
колпаках.  Ќу,  думаю,  великий  “ршу!  ’о  есть,  великий Ђну!
помирились, значит, Њескаламдуг с Ђбарагги...  „а  и  то  -  с
царем  как  ссоритьсЯ будешь, когда у него каждое слово - Ђну.
’ут мне мою колесницу показали, ну, Я на нее и  влез.  ’ам  еще
один  мальчик стоЯл - он быками управлЯл. џ его раньше даже не
видел. Џомню только, бусы у него были из бирюзы, дорогие  бусы.
€  кинжал за поЯсом - тоже только что дали. ‚ общем, оглЯнулсЯ
Я на крепость, взгрустнул немного. Ќо тут облака разошлись, и в
просвете  ‹уна  как  засиЯет...  €  сразу  мне  легко  стало  и
весело...  ’ут  в скале возле конюшен плиту отодвинули - а там
вход в пещеру. џ и не знал раньше, что там пещера.  Џравда,  не
знал...  —тоб  мне  подвига  в  битве не совершить! ќто же вы и
были! ‚спомнил теперь. € тут, значит,  вы,  господин  начальник
северной  башни, к нам подходите с двумЯ чашами пива и говорите
- мол, от царского брата Њескаламдуга. € юбка на  вас  эта  же
самаЯ была, только на голове - колпак медный. Ќу, мы и выпили.
џ  до  этого пива никогда не пил. Ђ потом второй мальчик что-то
крикнул, натЯнул вожжи, и мы поехали - прЯмо в пролом в скале.
Џомню, там дорога вниз вела, а что по бокам - не видел,  темно
было... Џотом? Ђ потом у вас в башне оказалсЯ. ќто менЯ от пива
так, да?.. Ќакажут? “ж заступитесь, господин начальник северной
башни. ђасскажите, как все было. €ли таблички передайте, раз уж
все  записали  все.  Љонечно  с  собой...  Ќет, вам не дам, сам
поставлю. Љто ж печать-то дает, у... ‚от. Џравда, нравитсЯ? ‘ам
делал. ‘ третьего раза получилось. ќто бог Њардук. Љакой забор,
это старшие  боги  стоЯт.  ‚ы  заступитесь  за  менЯ,  господин
начальник  северной  башни! џ вам тогда три печати вырежу. Ќет,
не плачу... ‚се, не буду. ‘пасибо. ‚ы - муж мудрый  и  мощный,
это  Я всем сердцем говорю. Ќе рассказывайте никому только, что
Я плакал... Ђ то скажут, какой он жрец Ђратты - напьетсЯ  пива
и  плачет...  Љонечно,  хочу. Ђ где? ‘ юга или с севера? Ђ то у
вас тут всЯ стена в зеркалах.  ЏонЯл...  Ќу,  знаю.  ќто  когда
Ќинлиль  пошла в чистом потоке купатьсЯ, а потом вышла на берег
канала. Њать ей говорила, говорила, ну а она все равно,  значит
на берег канала вышла, ну тут ее ќнлиль и обрюхатил. Ђ потом он
в  Љиур  приходит,  а  ему  совет  богов  и  говорит - ќнлиль,
насильник, прочь из города!  Ќу  а  Ќинлиль,  понЯтно,  за  ним
пошла...  Ќет,  не  слепит.  „ва других? Ќу это уже после было,
когда ќнлиль сторожем на переправе притворилсЯ, и когда Ќанна у
Ќинлиль уже под самым сердцем был...
     - ...
     - „а и потом, эти два - просто разные проЯвлениЯ  одного
и  того  же. Њожно так сказать: ѓеката - это темнаЯ и страннаЯ
сторона,  а  ‘елена  -  светлаЯ  и  чудеснаЯ.  Ќо   Я   здесь,
признатьсЯ,  не очень сведущ - так, слышал кое-что в Ђфинах...
Ѓывал, бывал. …ще при „омициане. ЏрЯталсЯ там.  €наче  б  мы  с
вами,  отец  сенатор,  в  этом паланкине сейчас не ехали... Љак
обычно, оскорбление величества. Ѓудто бы  у  хозЯина  во  дворе
статуЯ принцесса стоит, а рЯдом двух рабов похоронили. Ђ у него
и  статуи  такой  никогда  не  было. „аже и при Ќерве вернутьсЯ
опасались. Ђ при нынешнем принципсе боЯтсЯ  нечего.  Ћн  к  нам
легатом  самого  ЏлиниЯ  ‘екунда  прислал  -  вот  какое времЯ
настало, слава €зиде и ‘ерапису! Ќедаром...  „а  нет,  что  вы,
отец сенатор, клЯнусь ѓеркулесом! ќто у менЯ с Ђфин, там сейчас
египтЯнин  на  египтЯнине...  Љакие  у  вас дощечки интересные,
воска почти не видно.Ђ львиные морды - из электрона?  ‘кажите,
коринфскаЯ  бронза... Џервый раз вижу... ‘екстий ђуфин. Ќет, из
вольноотпущенников. ‚се-таки чем паланкин хорош  -  если  рабы,
конечно,  умелые  -  едешь  и пишешь. € светильник горит как в
комнате, а мимо пинии проплывают... ‚ы, отец сенатор,  прЯмо  в
душе читаете. ЏостоЯнно про себЯ слагаю. Љонечно, не Њарциал -
так,  туплю  себе  силосы... Џесни Я пою мелкими стишками. Љак
когда-то Љатулл их пел, а также - Љальв и древние. Њне-то  что
за   дело!   џ   стишки   предпочел,   оставив   форум...   Ќу,
преувеличиваю, конечно, отец сенатор, так на то они и стихи. џ,
собственно, по делу о христианах из-за литературы и пошел. —тоб
на легата нашего посмотреть. ‚еликий человек... Ќу,  не  совсем
свидетелем.  „а  нет,  все  как  есть написал - он и правда, из
ѓалилеи, Њаксим этот. “ него по ночам собираютсЯ, какой-то  дым
вдыхают.  Ђ потом он на крышу вылазит в одних калигах и петухом
кричит - Я как увидел, так сразу понЯл, что  они  христиане...
Џро  летучих  мышей приврал, конечно. —его там. „а все равно им
одна дорога - в гладиаторскую школу. Ђ  легат  наш  мне  очень
понравилсЯ. „а... Љ столу пригласил, стихи мои послушал. •валил
очень.  Ђ  потом говорит - приходи, говорит, ‘екстий, на ужин.
Љогда полнолуние будет. џ, говорит, пришлю... € точно, прислал.
џ все свитки со стихами собрал - а ну, думаю, в ђим  отправит.
‹учший  плащ  надел...  „а  как Я тогу могу, у менЯ же римского
гражданства нет. Џоехали мы, значит, только почему-то за город.
„олго ехали, Я аж заснул в повозке. Џросыпаюсь, глЯжу - не  то
вилла какаЯ-то, не то храм, и факельщики. Ќу, значит, прошли мы
внутрь - через дом и во двор. Ђ там уже стол накрыт, прЯмо под
небом,  и  луна все это освещает. “дивительно большаЯ была. Њне
рабы и говорЯт - сейчас господин легат выйдет, а  вы  ложитесь
пока  к  столу,  вина  выпейте.  ‚он  ваше место, под мраморным
Ягненком. џ лег, выпил - а остальные вокруг лежат  и  на  менЯ
смотрЯт...  €  молчат.  —его,  думаю,  легат  им  о моих стихах
порассказал... „аже не по себе стало. Ќо  потом  за  ширмой  на
двух   арфах   заиграли,  и  мне  вдруг  так  весело  стало  -
удивительно. џ уж и не понЯл, как с места вскочил  и  танцевать
начал...  Ђ  потом  вокруг  треножники поЯвились с огнем, и еще
люди какие-то в желтых хитонах. Ћни, по-моему, не в  себе  были
-  посидЯт,  посидЯт,  а  потом  вдруг  руки к луне протЯнут и
что-то  петь  начнут  по-гречески...  Ќет,  не  разобрал  -  Я
танцевал,  мне  весело было. Ђ потом господин легат поЯвилсЯ -
на нем почему-то фригийский колпак был с серебрЯным диском, а в
руке - свирель. € глаза блестЯт. …ще вина мне налил.  •орошие,
говорит, стихи пишешь, ‘екстий. Џотом про луну заговорил - вот
прЯмо  как вы, отец сенатор... Џостойте, так ведь и вы там были
- точно. •е-хе, а Я-то все думаю  -  чего  это  мы  с  вами  в
паланкине  едем?  „а а...  ’ак  сейчас-то  на вас тога, а тогда
хитон был, и колпак фракийский, как на легате. Ќу да, у вас еще
в руке копье было красное, с конским хвостом.  ‚се  мне  к  вам
неудобно  было  спиной повернутьсЯ, только мне легат говорит -
поглЯди, говорит, ‘екстий, на  ѓекату,  а  Я  тебе  на  свирели
сыграю. € заиграл - тихо так. Ќу Я глаза поднЯл, глЯжу, глЯжу,
а потом вы менЯ про эту самую ѓекату и ‘елену спрашивать стали.
€  когда  ж  Я  к вам в паланкин сесть успел? ‚се нормально? Ќу
слава €... ѓеркулесу. Ђполлону и ѓеркулесу... Ќу и хорошо, Я их
и  принес,  чтобы  легат  прочел.  Ђ  вы,  отец  сенатор,  тоже
литературой  занимаетесь?  ’о-то  Я  смотрю  -  вы все пишите,
пишите. Ђ-а. Ќа памЯть. ’оже стихи понравились.  ќтот  час  длЯ
тебЯ  - гулЯет ‹ией, и царит в волосах душистых роза. Љонечно.
„авайте даже гемму  приложу.  Ќичего,  тут  резьба  неглубокаЯ,
много  воска  не  надо. ЏропечатаетсЯ. Џодъезжаем? ‚от спасибо,
отец сенатор, а  то  прическа  растрепалась.  €  сколько  такое
зеркало  в  метрополии стоит? ‘кажите, у нас в ‚ифинии за такие
деньги домик можно купить. ’оже коринфскаЯ бронза?  ‘еребро?  €
надпись какаЯ-то...
     - ...
     -  Ќичего,  прочту. ’ак... ‹ейтенанту ‚ульфу за ‚осточную
Џруссию. ѓенерал ‹юдендорф. Ћй, извините, бригаденфюрер, он сам
раскрылсЯ. “дивительный портсигар, блестит, как зеркало. Ђ  вы,
значит, в пЯтнадцатом уже лейтенантом были? € тоже летчиком? Ќу
что  вы,  бригаденфюрер,  даже неловко. €з-за этих трех крестов
даже на задание не слетаешь. џков с Њигами, говорЯт,  много,  а
”огель  фон  ђихтгофен  у  нас  один. …сли б не спецмиссиЯ, Я б
заплесневел, наверно,  в  пустой  казарме...  „а,  пишетсЯ  как
"птица". Њать сначала расстроилась, когда узнала, как менЯ отец
назвать  хочет.  ‡ато Ѓальдур фон ирах - он с отцом дружил -
целое стихотворение мне посвЯтил. ‚ школах  сейчас  проходЯт...
Ћсторожнее,  это  вон  из  того  окна стрелЯют... „а нет, стена
толстаЯ... ЏредставлЯю, чего б он написал,  если  б  узнал  про
спецмиссию. ќто прЯмо какаЯ-то поэма была. џ-то поверил, что на
‡ападный фронт переводЯт, только в Ѓерлине все и узнал. ‘перва,
конечно,  расстроилсЯ.  —то  им,  думаю,  в  "Ђнэнербе", делать
нечего - боевых летчиков с фронта отзывать...  Ќо  когда  этот
самолет   увидел   -   дева   ЊариЯ!   ‘разу...   „а  что  вы,
бригаденфюрер, просто жил  в  детстве  в  €талии.  „а.  ‘колько
летаю,  а  такой красоты не видел. Џотом только разобралсЯ, что
это собственно, Ње-109, только с другим мотором  и  с  длинными
крыльЯми... —ерт, ленту перекосило... „а ладно, сам... ‚ общем,
только  в  ангар  вошел,  и  сразу дух захватило. Ѓелый, легкий
такой, и словно светитсЯ в  темноте.  Ќо  что  удивило  -  это
подготовка.  џ думал, мат часть учить буду, а вместо этого к вам
в "Ђнэнербе"  возили,  череп  мерили,  и  все  под  ‚агнера.  Ђ
спросишь  о  чем  -  молчат.  ‚  общем,  когда  менЯ той ночью
разбудили, Я решил, что опЯть череп мереть будут.  Ќет,  смотрю
- под окнами два "Њерседеса" стоЯт, урчат моторами... Ћтлично,
бригаденфюрер!  ЏрЯмо  под башню. ѓде это вы так наловчились из
этой штуки... Ќу сели, значит, поехали. Џотом... „а,  оцепление
стоЯло,  эсэсовцы  с  факелами.  Џроехали,  потом лес кончилсЯ,
здание какое-то с колоннами и аэродром. Ќи души кругом,  только
ветерок  такой  легкий,  и  луна  в  небе.  џ-то думал, что все
аэродромы под Ѓерлином  знаю,  а  этого  никогда  не  видел.  €
самолет  мой  стоит,  прЯмо  на  полосе,  и  что-то  такое  под
фюзелЯжем у него, тоже белое, вроде бомбы. Ќо  мне  рЯдом  даже
остановитьсЯ  не  дали,  а сразу повели в это здание... Ќет, не
помню. Џомню только, ‚агнер играл.  ‚елели  раздетьсЯ,  вымыли,
как  ребенка...  Ќет,  гранаты потом... Њасло в кожу втирали -
знаете, чем-то древним пахнет, приЯтный  запах  такой.  €  дали
летную форму, только всю белую. € все мои награды на груди. „а,
думаю,  ”огель,  вот  оно...  ‚едь  всю  жизнь о чем-то таком и
мечтал. Џотом эти, из "Ђнэнербе", говорЯт: ступайте, капитан, к
самолету. ’ам вам все скажут. ђуку пожали, все по очереди.  Ќу,
Я  и  пошел.  Ђ  сапоги тоже белые, в пыль боишьсЯ наступить...
сейчас. Џодхожу к самолету, а там... ’ак это ведь  вы  и  были,
бригаденфюрер,  только  не  в  каску  этой,  а  в  таком черном
колпаке... €,  значит,  стали  вы  мне  все  это  объЯснЯть  -
взлететь  на  одиннадцать  тысЯч,  курс на луну кнопка на левой
панели... Ђ, черт. —уть-чуть не достал...  Ќу  и  планшет  этот
белый мне дали, а потом - кофе с коньЯком из термоса. џ говорю
-  не надо, не пью перед вылетом, а вы мне так строго - да ты
хоть знаешь, ”огель, от кого этот кофе? ’ут  Я  оборачиваюсь  и
вижу  -  никогда  бы не поверил... „а. Љак в хронике, и китель
тот самый, двубортный. ’олько колпак на голове,  и  бинокль  на
груди.  €  усы чуть пошире, чем на портретах. €ли из-за лунного
света  так  показалось.  ђукой  так  помахал,  прЯмо   как   на
стадионе...  ‚  общем, выпил Я кофе, сел в самолет, надел сразу
кислородную маску и взлетел. € так мне  сразу  легко  стало  -
будто  в две груди задышал. ЏоднЯлсЯ на одиннадцать тысЯч, курс
на луну - она огромнаЯ была, в полнеба, и вниз поглЯдел. Ђ там
все зеленоватое такое, река какаЯ-то блеснула... ’ут кнопку  и
нажал.  €  чего-то  вправо стало заносить, а как сел - даже не
помню... ђасписатьсЯ? € вы мне черкните что-нибудь  на  памЯть.
‘пасибо...   Ђ   много  их  к  Ѓерлину  прорвалось?  „а  это-то
понЯтно...  …рунда,  кирпичной  крошкой,  наверно.   Џереносица
цела...  Ђга, вижу - ерунда. ‘ этим портсигаром бритьсЯ можно,
и зеркало не нужно...
     - ...
     - Ќет, больше не нужно, Я ведь и не просил. ќто  вы  сами
поставили,  товарищ  полковник,  когда свечу зажгли... Ќу, чего
дальше - книги читал, а потом телескоп себе сделал  маленький.
‚  основном  луну  изучал.  „аже  на  утренник в школе один раз
луноходом нарЯдилсЯ... Ћтлично э