все,  что знала о политике,  то есть что
есть  разные партии и  что  ‘иница,  по-моему,  "правый",  потому что  хочет
отправить всех студентов на фронт.
     „октор выслушал и,  к моему изумлению, сказал, что все эти партии почти
ничем не отличаютсЯ друг от друга.
     - „ва  мира борютсЯ между собой,  -  сказал он,  -  мир  богачей и  мир
тружеников,  которые всю  жизнь работают на  этих  богачей и  тем  не  менее
остаютсЯ беднЯками.
     Њне захотелось спросить, кто же Я - богатаЯ или беднаЯ, тем более что в
посаде  мы  с  мамой  считались  не  особенно  бедными.   Ќо  он  задумалсЯ,
уставившись в одну точку,  широко открыв свои грустные потускневшие глаза. €
Я не спросила.
     ‚  другой раз он заговорил о болезнЯх.  Ћн думал,  оказываетсЯ,  что мы
заболеваем не потому,  что у нас что нибудь болит,  а потому,  что нас точат
микробы.
     џ не понЯла,  но кивнула.  € вдруг старый доктор рассказал мне сказку о
ночном стороже, который любил смотреть через увеличительные стекла. ќто было
давно,  лет двести тому назад,  и не у нас в ђоссии. ‘торож был чудак, и ему
было интересно, что, например, делаетсЯ в голове у мухи или как устроен глаз
у быка.  “величительные стекла,  которые мальчишки покупали,  чтобы выжигать
разные  слова  на  заборах,   он  делал  сам,   причем  такие  сильные,  что
обыкновенные волосы  выглЯдели под  этими  стеклами  как  толстые,  мохнатые
бревна.
     €  вот однажды он набрал в стеклЯнную трубочку немного воды и посмотрел
на  нее через стекла,  хотЯ всем было Ясно,  что как бы воду ни увеличивать,
она  все равно остаетсЯ водой.  Ќо  оказалось,  что в  воде плавают какие-то
маленькие животные -  такие  маленькие,  что  он  просто не  поверил глазам,
причем это были не рыбы.
     џ сказала:
     - „ЯдЯ Џавел, ну какие маленькие? Љак соринка?
     - Њеньше.
     - Љак пылинка?
     - …ще меньше.
     Њеньше пылинки был,  по-моему, только глаз у какой-нибудь букашки вроде
комара. Ќо мне показалось неудобным сравнивать маленьких животных, о которых
так серьезно рассказывал старый доктор, с глазами каких-то букашек.
     €  вот  ночной  сторож  стал  повсюду  искать  маленьких животных -  он
почему-то решил,  что они должны водитьсЯ не только в воде. € действительно,
оказалось,  что их сколько угодно,  например,  в перце,  если сто размочить.
‘торож стал даже разводить их - кажетсЯ, в соусе или в компоте.
     Џо вечерам он зажигал фонари,  по ночам ходил с ружьем и кричал: "‘пите
спокойно!"  Ђ  днем сидел над своими маленькими животными и  рассматривал их
через увеличительные стекла.
     ‚ общем,  это была довольно интереснаЯ историЯ, хотЯ Я так и не понЯла,
каким образом нас точат микробы.
     Њне понравилось, что сторож ходил по улицам и кричал: "‘пите спокойно!"
‚от  если  бы  у  нас  был  такой ночной сторож в  посаде!  Ќасчет маленьких
животных Я  хотела сказать,  что зачем же  их разводить,  если от них нет ни
малейшей пользы?  Ќо у доктора было такое печальное,  доброе лицо,  когда он
рассказывал всю эту историю, что Я только подумала - и не сказала.
     ‡имним вечером снег падает на затерЯнный в глуши городок, толстаЯ белаЯ
крыша над  вывеской "депо" становитсЯ все толще и,  наконец,  обрушиваетсЯ с
бесшумным вздохом.  ‚ремЯ идет -  минута за минутой.  Ќеобыкновенные событиЯ
происходЯт в мире,  и так как они действительно необыкновенны,  другие,  еще
более необыкновенные, вообразить невозможно. ‹юди верЯт, надеютсЯ, ждут...
     ‚се медленнее летЯт тЯжелые, крупные хлопьЯ - воздух полон ими от земли
до  небес.  Ћни сходЯтсЯ и  расходЯтсЯ,  точно плЯшут какой-то  неторопливый
старомодный танец. ЏоднимаетсЯ ветер - и они поднимаютсЯ вверх. ‚етер падает
- и они покорно ложатсЯ на землю.
     „ержа на коленЯх раскрытую книгу, девочка сидит у ног старого человека.
‘низу она видит его бороду и очки, которые едва держатсЯ на кончике толстого
носа. Ћна читает, он слушает. €ногда он строго поправлЯет ее.

     ’акими ушли от менЯ детские годы.


        ѓлава втораЯ. ‘’Ђђ›‰ „ЋЉ’Ћђ


        „‹џ ЉЋѓЋ

     ќто  было  вечером,  в  десЯтом  часу.  Њаме,  засидевшейсЯ за  шитьем,
захотелось чаю,  и  она  послала менЯ на  постоЯлый двор.  ђазмахиваЯ пустым
чайником,  Я  перебежала дорогу -  и остановилась:  навстречу мне шел ђубин,
изменившийсЯ,  постаревший,  в измЯтом, изорванном пальто, с черными руками.
Ћн взглЯнул на менЯ и сказал тихим голосом:
     - Ќе найдетсЯ ли водички, девица?
     ќто было невероЯтно,  чтобы ђубин,  который, встречаЯсь со мной, всегда
закрывал один глаз и  делал серьезное,  смешное лицо,  ни с  того ни с  сего
назвал менЯ "девицей" и притворилсЯ, что мы не знакомы.
     џ ответила растерЯнно:
     - ‘ейчас принесу, - и со всех ног побежала в "—айную лавку".
     “ж  не  помню,  когда менЯ осенила догадка,  что  это  вовсе не  ђубин,
которого Я превосходно знала,  а его брат,  большевик. Џомню только, что все
времЯ,  пока старший ђубин пил,  мне хотелось спросить,  не  попал ли он под
лошадь, - месЯц назад у нас в посаде был такой случай.
     - “ вас пальто разорвалось. ‡айдите к нам, мама зашьет.
     - Ќекогда, девица.
     Ћн  хотел  погладить менЯ  по  голове,  но  взглЯнул  на  свою  черную,
запачканную руку и передумал.
     - ’ебе сколько лет?
     - Ћдиннадцать.
     - Ќу и счастливаЯ же ты, девица! •орошаЯ у тебЯ будет жизнь.
     џ спросила:
     - Џочему вы так думаете?
     - џ не думаю. џ знаю.
     ЏошатываЯсь от  усталости,  он  двинулсЯ дальше,  а  Я  стоЯла и  долго
смотрела вслед - до тех пор, пока он наконец не скрылсЯ за поворотом.
     Ќа другой день мы с  мамой узнали,  откуда он шел и  почему у него были
черные  руки.  ‘ибирский казачий полк,  вызванный ‚ременным правительством в
Џетроград,  должен был проехать через станцию ‹опахин, и рабочие кожевенного
завода под руководством ђубина разобрали пути и уговорили казаков вернутьсЯ.
     Ќи  годы  войны,  ни  ”евральскаЯ революциЯ почти ничего не  изменили в
‹опахине.  ‡ато теперь, когда под разными предлогами Я каждый день бегала из
посада в город, можно было подумать, что от одного до другого раза проходили
не часы, а годы.
     Џеремены были огромные,  необыкновенные, и касались они решительно всех
- это в особенности менЯ поражало.
     ‚  садике перед домом уездной управы,  где помещалсЯ совдеп,  поЯвились
солдаты,  которые раздавали листовки,  и Я сама видела, как директор мужской
гимназии взЯл такую листовку и сейчас же с негодованием швырнул на землю. Ќа
заборах,     на    стенах    домов    поЯвилось    воззвание,    подписанное
"‚оенно-революционный комитет",  и  трудно передать,  какую бурю  произвел в
‹опахине этот маленький листок бумаги!  џ  была у  ‹ьвовых,  когда к  Ђндрею
пришел его одноклассник фон дер Ѓоль,  сын уездного предводителЯ дворЯнства.
‘перва они  говорили о  гимназических делах -  правда ли,  что в  Џетрограде
латынь уже отменили?  Ђ  потом фон дер Ѓоль стал ругать ‚оенно-революционный
комитет. Ђндрей возражал спокойно, только один раз спросил сквозь зубы:
     - ’ы этого не понимаешь? ‡начит, у тебЯ иначе устроен головной мозг.
     Ќо фон дер Ѓоль не унималсЯ,  и тогда Ђндрей подошел к нему так близко,
что они едва не стукнулись лбами, и сказал ровным голосом:
     - …ще одно слово - и Я тебЯ арестую.
     ‚чера это  показалось бы  просто смешным -  то,  что один ученик пЯтого
класса собираетсЯ арестовать другого.  Ђ  сегоднЯ...  сегоднЯ фон  дер  Ѓоль
побледнел и торопливо вышел.
     Ќа трЯпичной фабрике ‚алуева был устроен митинг, и представитель ‘овета
рабочих,  крестьЯнских и солдатских депутатов сказал,  что посадские получат
квартиры в городе, а буржуи - в посаде.
     Џрогимназию Љржевской слили с  городским училищем,  мальчики и  девочки
стали учитьсЯ вместе, и у подъезда, на котором с замирающим сердцем Я видела
однажды самое мадам Љржевскую,  полную,  величественную, в хвостатой накидке
из соболей, поЯвилась надпись: "ЏерваЯ единаЯ трудоваЯ школа".
     ‡имним вечером извозчичьи санки останавливаютсЯ перед бывшим "депо". Ќа
санках -  узлы, среди них два живых - Я и мама. ЂгниЯ Џетровна упросила маму
съездить в деревню,  чтобы обменЯть на муку и крупу вещи из комнаты тети. Њы
сидим под  узлами и  молчим -  замерзли.  €звозчик,  с  которого снег падает
большими кусками, слезает с козел и кричит:
     - Ђй живы?
     Ђндрей, веселый, довольный, выходит на крыльцо и говорит нам:
     - ‡дравствуйте. Љак ваше здоровье?
     €  вот дом,  в  котором все происходило неожиданно и ничего нельзЯ было
предсказать,  в  котором Я  узнала гак  много  нового,  в  котором никто  не
удивлЯлсЯ  Яду  кураре,   "таблице  враньЯ",   "‹юбезности  за  любезность",
становитсЯ обыкновенным домом.  ‘  незнакомым,  странным  ощущением  полного
равенства между мамой,  Ђгашей и  Ђгнией Џетровной,  между Ђндреем и  мной Я
брожу по "депо" -  вот новое открытие, от которого веселый холод так и ходит
в душе.  ‚прочем,  скоро это чувство проходит,  и начинает казатьсЯ, что так
было всегда. ‚се вместе, за одним столом, мы едим оладьи в жарко натопленной
кухне.  Џотом мы  все  вместе ложимсЯ спать на  полу,  а  Ђндрей будит менЯ,
потому что  ему приходит в  голову интересный логический вывод:  на  крупу и
муку удалось обменЯть красные вещи из  комнаты тети.  ’етЯ была дурна собой.
‘ледовательно, она спасла нас от голода, потому что, если бы она была хороша
собой, Ђгнии Џетровне не пришлось бы с помощью красной комнаты устраивать ее
семейную жизнь.
     Џроходит зима,  и мы получаем прекрасную комнату на Њалой Њихайловской,
в квартире бывшего прокурора судебной палаты, убежавшего за границу во времЯ
гражданской войны.  Ѓольше не надо говорить шепотом - за стеной уже не живут
такие  же  несчастные,  говорЯщие шепотом люди,  как  мы.  ’еперь за  стеной
направо живет  маленькаЯ тоненькаЯ женщина -  ЊариЯ Џетровна,  а  за  стеной
налево -  высокаЯ,  полнаЯ - Ќадежда Џетровна. ‚месте с мамой они работают в
швейной мастерской –ерабкоопа.
     ЌоваЯ комната -  просторнаЯ, светлаЯ, и, просыпаЯсь, Я думаю о том, что
прежде мы  с  мамой как будто прЯтались,  а  теперь вышли на волю,  и  после
темноты стало даже больно глазам -  так  сиЯет по  утрам во  всех трех окнах
солнечный свет.  Њебель у нас теперь тоже новаЯ -  два мЯгких кресла,  белый
шкаф и ковровый диван. €з посада мы перевезли только комод, мамину кровать и
афишу,  объЯвлЯвшую о  спектакле  "Ѓедность  не  порок"  с  участием  Џ.  Ќ.
‚ласенкова,  о  котором,  кстати сказать,  мы  с  мамой уже  давно ничего не
слыхали.
     Љарта   военных  действий  висит   на   ђеволюционной  площади  (бывшей
–ерковной),  нитка фронта, поддерживаемаЯ красными флажками, описывает круг,
и с каждой неделей этот круг становитсЯ больше и больше.
     ‘обытиЯ,  величие которых переоценить невозможно, происходЯт в границах
этого круга,  -  что значат в сравнении с этим маленькие событиЯ,  волнующие
маленький город?  Ќо без первых не было бы вторых, - Я делаю и это открытие!
‚ "Љрасном набате" поЯвлЯетсЯ сообщение о наборе служащих длЯ „ома культуры,
и   горсовет   предлагает  Ђгнии   Џетровне  заведовать  этим   „омом,   как
превосходному  знатоку  артистического и  музыкального  мира.  “политпросвет
организует издательство, и среди первых книг выходит брошюра Џавла Џетровича
под названием "Њировоззрение и медицина" -  тоненькаЯ,  в розовой обложке, с
обращением к читателЯм, в котором автор объЯснЯет, почему он не ссылаетсЯ на
источники  и  не  "угощает  читателей мудростью энциклопедических словарей".
"‚ремени мало,  - пишет он, - а хочетсЯ сказать так много". ‘мутно упоминает
он о большом труде,  посвЯщенном изучению целебных сил организма. Ќа обороте
обложки,  под  ценой,  он  указывает свой  адрес,  и  по  этому адресу вдруг
начинают приходить письма.  Ћни приходЯт из Њосквы и  Џетрограда,  из Љиева,
‘евастополЯ и Ћдессы. ‘тарому доктору пишут студенты и рабочие, профессора и
врачи - те, кто согласен, что "силы натуры" излечивают болезни, и те, кто не
согласен.
     Ќаконец  -   торжественный  день!   -   почтальон  приносит  письмо  от
знаменитого ’.,  и старый доктор, которого Я спрашиваю, чем прославилсЯ этот
человек,  придЯ в ужас от моего невежества,  целую неделю рассказывает мне о
заслугах ’. перед русской и мировой наукой.
     —то же написал Џавлу Џетровичу великий ученый?  Љто знает! „олжно быть,
нечто  необычайное,  потому что  после  его  письма "труд" откладываетсЯ,  и
старый доктор,  помолодев лет на двадцать,  принимаетсЯ за краткую статью, в
которой,  как он объЯснЯет мне и Ђндрею,  будет изложена лишь самаЯ сущность
теории...
     ‘нова  зимний пасмурный вечер,  но  с  каждым часом Яснеет,  загораютсЯ
звезды,  и  луна  неторопливо  устраивает  по-своему  все,  что  ни  окинешь
взглЯдом: в маленьком, тесном городке становитсЯ просторнее, и дома начинают
казатьсЯ стройнее и выше.
     „евушка семнадцати лет  сидит на  скамеечке у  ног старого доктора,  но
больше он  не  спрашивает у  нее,  сколько шестью семь или семью девЯть.  Ћн
диктует ей, она записывает - краткаЯ статьЯ постепенно превращаетсЯ в книгу.
     - €  вот  человечество  вновь  остановилось  перед  вопросом,  которому
гениальные умы прошлого отдавали все свои силы,  -  диктует старый доктор. -
Љто  уносит  миллионы жизней,  погибающих от  сыпного тифа,  оспы,  испанки,
бешенства и  других  болезней,  возбудителей которых еще  никому не  удалось
обнаружить? Џо мере того как эти болезни внимательно изучались...


        “ ‹њ‚Ћ‚›• ѓЋ‘’€

     ќто был вечер,  когда Я вспомнила, что давно не была у старого доктора,
и, забежав после школы к маме на работу, решила пойти не домой, а к ‹ьвовым.
џ  шла по улице Љарла Њаркса и  думала о  себе в третьем лице,  но не просто
думала,  а как бы писала:  "…й семнадцать лет,  неужели уже семнадцать?" ќто
выходило смешно.  "Љто знает,  что  ждет ее  впереди?  …ще  два года -  нет,
полтора! - и, окончив школу, она поедет в Њоскву".
     ђадостный,  поющий дом,  летЯщий вперед и  освещенный,  как пароходы по
вечерам на ’есьме,  почему то представилсЯ мне,  когда Я  шепотом произнесла
это слово:  "Њосква!" џ увижу Њоскву. џ стану врачом. ‘тарый доктор говорит,
что в Њоскве собрались самые лучшие медицинские силы.
     џ  пробежала вечевую площадь,  поднЯлась по €вановской -  и замерла:  у
‹ьвовых все окна были освещены,  тени мелькали за  ними,  и  снег крутилсЯ в
столбах света, падающих из окон во двор, совершенно так же, как перед домом,
который только что представилсЯ мне.
     џ  влезла на  мусорный Ящик  и,  прижавшись к  стеклу,  увидела старого
доктора, который, сгорбившись, сидел за столом. ЂгниЯ Џетровна стоЯла за его
спиной,  держа в  руках чашку,  в  которой горел -  что за чудо!  -  круглый
синеватый огонь.  Ћкно было все в крестиках и звездочках и как-то преломлЯло
свет,  так что вдруг передо мной мелькнули и  пропали не один,  а два старых
доктора.  Ќо  вот Я  нашла ЂндреЯ,  сидевшего как-то  по-своему,  спокойно и
прЯмо. ‚от кто-то очень высокий встал и, смеЯсь, стал зачерпывать синеватый,
колеблющийсЯ огонь разливательной ложкой. —то все это значит?
     џ подошла к черному ходу,  постучала, и Ђгаша, котораЯ по-прежнему жила
у ‹ьвовых, открыла мне как ни в чем не бывало.
     Џриехал ЊитЯ -  вот что это значит!  Ћн приехал из ђостова-на-„ону, где
еще  служил в  Љрасной Ђрмии,  хотЯ  многие врачи были уже  демобилизованы и
разъехались по домам.
     Ђгаша сделала загадочное лицо.
     - ‚ыпьем, а потом на станцию, - сказала она. - ђешенный вопрос.
     - ‡ачем?
     - ѓулЯть. €нтересные такие приехали и вино привезли.
     ‚ том,  что гости привезли вино, не могло быть сомнений хотЯ бы потому,
что  Ђгаша ежеминутно делала большие глаза без всЯкой причины.  џ  спросила,
где ЊитЯ,  и она сказала таинственным шепотом,  как будто, кроме менЯ, никто
на свете не должен был этого знать:
     - ’ам.
     Џотом она взЯла менЯ под руку,  и  мы  пошли на кухню,  в  которой было
полутемно,  потому что горела слабаЯ угольнаЯ лампочка. џ спросила почему, и
Ђгаша объЯснила,  что в  столовой Њите показалось мало света и  он  вывернул
лампочки у подъезда, в кладовой и на кухне.
     - „ивный сон, - сказала она и ушла.
     џ  стоЯла и  волновалась.  ЊитЯ!  Њне  тоже  захотелось сразу  пойти  в
столовую.  Ќо Я  решила,  что это неудобно и  лучше зайти завтра,  а  сейчас
вернутьсЯ домой.
     ‚ эту минуту высокий человек - тот самый, которого Я видела через окно,
- вбежал в кухню и энергично, сердито крикнул:
     - Ђгаша!
     Ћн недовольно поднЯл брови, как ЊитЯ, и шумно вздохнул. ќто и был ЊитЯ,
и  еще прежде чем он  увидел менЯ,  Я  успела огорчитьсЯ,  что он стал такой
большой, просто огромного роста.
     - ‡дравствуйте, ЊитЯ.
     Ћн шагнул ко мне и сказал с изумлением:
     - Ќеужели ’анечка? Ђ почему на кухне?
     џ сказала:
     - ‘лучай,  который объЯснить очень  просто.  “словились,  что  зайду  к
доктору,  а он,  без сомнениЯ,  занЯт в свЯзи с вашим приездом.  Џожелаю вам
доброго вечера, вот и все.
     ќто было слишком гладко, но Я, когда смущалась, всегда говорила гладко.
     ЊитЯ засмеЯлсЯ. Ћт него немного пахло вином, и теперь это был уже почти
прежний ЊитЯ.
     - ќ,  нет!  - сказал он. - Ћтпустить старую знакомую, которую Я однажды
чуть не  убил?  ЉотораЯ так  чудно говорит:  "Џожелаю доброго вечера,  вот и
все"? ќто не в моих интересах.
     Ћн взЯл менЯ за руку, но Я твердо сказала:
     - Ќет, к сожалению.
     € отнЯла руку.
     џ  не ломалась,  а просто раздумала,  потому что на мне было старенькое
ситцевое платье, а бежать домой переодеватьсЯ было неловко.
     ‚се  таки он  притащил менЯ в  столовую и  как  раз  когда все говорили
шепотом:  "’ише,  тише!" -  потому что старый доктор поднЯлсЯ и объЯвил, что
хочет сказать несколько слов.  ЊитЯ пробормотал: "Ћх, дЯдюшка!" - но на него
зашикали,  и  тогда  он  знаками комически представил менЯ  своим  друзьЯм -
высокому человеку в  военной  форме,  с  большим лениво-добродушным лицом  и
маленькому черному штатскому, который при виде менЯ широко открыл один глаз,
а другой закрыл без единой морщинки.  Џервый был незнакомый, а второй - наш,
лопахинский, Я сразу вспомнила - ђубин.
     ‚  столовой было натоплено,  накурено.  ѓолубоватый огонь горел в чашке
посреди   стола,   согнувшийсЯ  старый   доктор   говорил  что-то   сильным,
помолодевшим голосом.
     ...џ только что успела немного привыкнуть к тому, что ЂгниЯ Џетровна, в
бальном платье,  гордо распорЯжаетсЯ за столом,  к тому,  что Ђндрей,  вдруг
оказавшийсЯ маленьким рЯдом с  высоким братом,  смотрит на него с обожанием,
которое напрасно стараетсЯ скрыть,  -  словом,  ко всему,  что в  этот вечер
прЯмо с  неба свалилось в  "депо",  как  ЊитЯ подсел ко  мне и  взволнованно
спросил:
     - ’ы знаешь, что ѓлашенька ђыбакова вернулась в ‹опахин?
     ќто было неожиданно,  и  Я не сразу ответила,  тем более что в кухне он
назвал менЯ на "вы" и  мне это понравилось,  а  теперь вдруг на "ты".  Љроме
того, он спросил так, как будто ѓлашенька только вчера вернулась, в то времЯ
как  она  уже больше года жила в  ‹опахине.  Ћна приехала совершенно другаЯ,
робкаЯ,  в  некрасивом пальто,  сшитом  из  клетчатой шали,  и  когда  Я  ее
встречала,  мне  всегда казалось,  что она стараетсЯ идти поближе к  забору,
чтобы занЯть поменьше места на улице и вообще на земле.
     џ сказала:
     - „авным-давно.
     - ’ы знаешь, где она живет?
     - ‡наю.
     - џ хочу попросить тебЯ проводить менЯ к ней.
     џ сказала вежливо:
     - Џожалуйста.
     Ќо мне почему-то ужасно не захотелось его провожать,  и все времЯ, пока
Џавел Џетрович говорил свою речь,  Я думала о том,  как это неприЯтно, что Я
согласилась.
     ‚ сущности говорЯ,  какое мне было дело до того,  что ѓлашенька обещала
выйти за Њитю, а потом убежала с другим.
     ‚ свое времЯ мы с Ђндреем решили,  что она совершила страшную подлость,
тем более что ЊитЯ любил ее  и  был в  отчаЯнии,  когда она убежала.  Ђндрей
утверждал,  что это клЯтвопреступление,  за которое во времена Џетра Џервого
отрубили бы правую руку.  Ќо,  с другой стороны, мало ли какие причины могли
заставить ее отказатьсЯ от Њити?
     ’еперь мне  было не  одиннадцать лет,  Я  понимала,  что  любовь -  это
сложное чувство.  Ќо  все-таки было досадно,  что у  него не хватает чувства
достоинства и он бежит к ѓлашеньке в первый же день приезда.
     „октор кончил свою речь.  Ћказалось,  что в лице Њити и Љурочкина - так
звали высокого военного - он приветствует молодое поколение врачей, которому
был бы счастлив передать свой многолетний опыт.
     - €так,  открыт путь,  о  котором мы не могли и мечтать в прежние годы.
Ќауке предстоит осветить целую область неведомого.  ‚  эту область неизбежно
должны прийти новые, молодые силы!
     ‚се стали аплодировать,  а ЊитЯ с Љурочкиным подхватили Џавла Џетровича
и  хотели качать.  Ќо ЂгниЯ Џетровна не дала и  сказала,  что ему "вообще на
сегоднЯ хватит".
     ‚се говорили о гимназии, когда, проводив Џавла Џетровича, Я вернулась в
столовую, и ђубин, который снЯл куртку (оказалось, что у него на ремне висит
маленькаЯ плотнаЯ кобура с револьвером), утверждал, что гимназиЯ была хороша
своей дисциплиной.
     - Ђ "Џремудрость" еще висит в рекреационном зале?  -  спросил он.  - "‚
войнах и тишине хранЯ премудры средства,  копьем врагов разит,  своих хранит
от бедства".
     €  он  объЯснил,  что  "Џремудрость" -  это была картина,  изображавшаЯ
богиню  Њинерву,  поражавшую копьем  дракона.  Ђ  под  картиной были  стихи,
которые он прочитал.  џ все смотрела "на ђубина и думала, что он удивительно
изменилсЯ.  Љак странно он говорит:  с  небрежным выражением,  как будто над
всем ‹опахиным и  даже немного над нами у  него была какаЯ-то тайнаЯ власть.
‚прочем,  это только мелькнуло среди других мыслей, из которых самаЯ главнаЯ
была:  "Ќе хочу Я провожать Њитю к ѓлашеньке.  —то Я за провожатаЯ! Џопросил
бы ЂндреЯ. Ќе пойду, вот и все!"
     Ќо это было уже невозможно.
     Ќичего не  объЯснЯЯ,  ЊитЯ  посмотрел на  менЯ и  вышел.  Ћн  посмотрел
повелительно и  вместе с  тем  умолЯюще,  как будто это было важнее всего на
свете -  бежать со всех ног к ѓлашеньке, котораЯ, может быть, давным-давно и
думать забыла о  нем.  џ  шепнула Ђгаше,  что скоро вернусь,  и  тоже вышла.
Ђндрей с удивлением взглЯнул на менЯ.


        ‚‘’ђ…—Ђ

     ‚етер упал, чистаЯ луна высоко стоЯла в морозном небе. ЊитЯ говорил без
умолку.  џ молчала,  сердилась. Ќо иногда мне становилось смешно, потому что
он то начинал неловко шутить со мной,  как с  маленькой (и тогда становилось
видно,  что  он  вообще  не  умеет  обращатьсЯ с  детьми),  то  переходил на
неопределенно-взрослый тон, особенно когда Я ему холодно отвечала. Ќапример,
он спросил,  понравилсЯ ли мне Љурочкин, и Я удачно ответила, что нужно быть
гением в  психологии,  чтобы судить о  человеке с  первого взглЯда.  Ќо ЊитЯ
пропустил это замечание мимо ушей и стал рассказывать,  что Љурочкин -  один
из ближайших учеников известного профессора Љрасовского, но что когда-нибудь
его загубит лень, потому что по духу - это "гений и беспутство".
     Ћн шел быстро -  шинель развевалась, большие уши шлема откидывались - и
нисколько не замечал, что Я едва поспеваю за ним.
     - ѓде она служит?  - вдруг спросил он. - Ђх да, ты сказала, в школе длЯ
взрослых. Ђ старики?
     - ђодители? Ћни убежали.
     - Љак убежали? “ехали?
     - „а, уехали.
     - Људа же?
     - Ќе знаю, кажетсЯ, на „альний ‚осток.
     ‚ ‹опахине говорили,  что ѓлашенькины родители уехали к белым,  но Я не
стала передавать Њите эти слухи.
     …му могло показатьсЯ странным, что Я так хорошо знала все, что касалось
ѓлашеньки ђыбаковой. Њожно было подумать, что ее судьба интересует менЯ.
     ѓлашенька жила в последнем доме на ђазвЯжской, а дальше начиналось Џоле
жертв революции,  бывшее ‘трелецкое,  на  котором стоЯл памЯтник лопахинцам,
погибшим во времЯ гражданской войны.  Џоле было снежное,  голубое.  Љакой-то
закутанный человек  медленно шел  через  поле  -  должно  быть,  по  целине.
’ропинки были занесены давешней вьюгой.
     - ’анечка, лучше, если зайдете перваЯ вы. џ подожду, да?
     Ѓыло так светло,  что Я  видела у  Њити на  щеке дрожащую жилку,  как у
Ђгнии Џетровны, когда она волновалась. џ тоже волновалась.
     - ЊитЯ,  очевидно,  вы думаете,  что мы хорошо знакомы?  Њежду тем Я не
уверена даже, узнаем ли мы друг друга.
     џ хотела сказать,  что ѓлашенька едва ли узнает менЯ, но это показалось
мне обидным, и Я повернула таким образом, что Я тоже могу ее не узнать.
     - ’онечка!
     - Џростите, ЊитЯ, но мне пора домой.
     - Џодождите же хоть пЯть минут! Ћкна темные, наверно, ее нет дома.
     Љак  будто в  моих руках было счастье его  жизни -  так горЯчо он  стал
убеждать менЯ,  чтобы Я подождала!  ‡ачем Я была ему нужна? Ќе понимаю. …сли
бы уж так была нужна,  он мог бы,  кажетсЯ,  запомнить, как менЯ зовут, а не
называть "’онечка". Ќаконец Я согласилась подождать пЯть минут, - ровно! - и
он мигом повернулсЯ и, как бурЯ, ворвалсЯ во двор.
     ‚  ‹опахине всегда ложились рано,  а  уж в те годы -  особенно рано,  и
ѓлашенькины хозЯева видели,  должно быть,  второй сон, когда ЊитЯ взбежал по
заскрипевшим  ступенЯм,   оглушительно  загремел  чем-то  в  сенЯх,  наверно
ведрами, а потом чуть слышно постучал в двери.
     Ћчевидно, его спросили: "Љто там?" - потому что он ответил:
     - €звините. Њогу Я видеть ѓлафиру ‘ергеевну?
     ’огда спросили: "‚ы кто?" или что-нибудь в этом роде, и он ответил:
     - ‘тарый знакомый ѓлафиры ‘ергеевны.
     †елтый огонек вспыхнул и  погас  за  мутным,  замерзшим стеклом.  ‘нова
вспыхнул -  зажгли свечу. џ волновалась. „ома ли ѓлашенька? „а мне-то что за
дело?
     ѓлашеньки не  было дома,  и  Њите наконец сообщили об  этом,  так и  не
открыв дверей,  хотЯ  свеча  ходила туда  и  сюда,  -  должно быть,  хозЯева
колебались,  открыть или  нет.  ЊитЯ с  громом скатилсЯ с  крыльца,  хлопнул
калиткой и мрачно сказал мне:
     - Џошли.
     …ще прежде Я заметила,  что человек,  который давеча шел через поле,  -
женщина,  и эта женщина направлЯетсЯ прЯмо ко мне или к дому, подле которого
Я тогда стоЯла одна.  Џотом Я забыла о ней, а теперь снова вспомнила, потому
что  ЊитЯ,  выбежав из  калитки,  вдруг остановилсЯ и  стал смотреть на  эту
женщину,  котораЯ была еще  довольно далеко от  нас.  Ќе  знаю,  кто  прежде
догадалсЯ, что это ѓлашенька, - кажетсЯ, Я, потому что сразу же взглЯнула на
Њитю,  а  у него еще было мрачное лицо с недовольно поднЯтыми бровЯми -  еще
сердилсЯ,  что не застал ѓлашеньку дома.  Ќо вот узнал и  он!  Ѓоже мой!  Ћн
сделал шаг и замер.  Њне показалось,  что Я слышу, как бьетсЯ его сердце. Ћн
стоЯл в  распахнутой шинели,  стремительный,  бледный,  вдруг растерЯвшийсЯ,
вдруг похудевший.
     Ђ ѓлашенька-то! Ћна и думать не думала, кто ждет ее! Ћна шла медленно и
думала,  без сомнениЯ,  о  чем-нибудь самом обыкновенном.  ‡аметив нас,  она
пошла еще медленнее: должно быть, незнакомые люди подле дома испугали ее.
     ќто было так долго -  она шла,  а  мы стоЯли и ждали,  -  что мне стало
казатьсЯ, что не только мы, а весь город, притаившийсЯ под снегом, в котором
бесшумно пропадали шаги, ждет ее и волнуетсЯ: как они встретЯтсЯ, что сейчас
будет?
     - ѓлашенька!
     Ћна остановилась,  вздрогнула, и первое движение, первое чувство было -
бежать!  Ќо  она еще не  верила и,  кажетсЯ,  только поэтому не  трогалась с
места.
     - ѓлашенька, ты не узнала менЯ?
     ’аким полным,  сильным голосом она крикнула:  "ЊитЯ!",  так рванулась к
нему,  с такой тоской, с таким трепетом протЯнула руки, что Я сама, чтобы не
заплакать, поскорее крепко закрыла глаза... Џочудилось ли мне, что она хочет
стать перед ним на колени? Ќе знаю. ЊитЯ подхватил ее.
     “х, как Я пустилась бежать! ‘о всех ног, даже сердце зашлось и закололо
в  боку,  и  пришлось немного постоЯть на углу Љарла ‹ибкнехта и ђазвЯжской.
Џусто было  в  городе,  пусто и  светло от  луны;  низенькие дома стоЯли под
крышами из толстого снега,  и  все было так,  как будто ничего не случилось.
‹юди  спали  в  домах,  не  знаЯ,  как  загадочна,  необыкновенна любовь!  џ
пролетела улицу  Љарла  ‹ибкнехта,  потом  ‚ечевую  площадь  и  свернула  на
Ћльгинский мост.  —асовой в огромной бараньей шубе с удивлением посмотрел на
менЯ.
     ‘лушайте, все люди, мужчины и женщины, те, которые узнали, что на свете
бывает любовь,  и те,  кто поверил этому и кто не поверил,  и те,  кто в эту
ночь,  в этот час не знают,  что делать со своей душой: никогда, никого Я не
буду любить!  ‘лушайте,  те, которые в семнадцать лет идут по городу ночью и
видЯт свет луны, волшебно изменЯющий мир: никогда, никого Я не буду любить!
     џ шла очень быстро и разговаривала с собой,  горько каЯлась,  что вчера
кокетничала с ‚олодей ‹укашевичем из выпускного класса, и клЯлась, что этого
больше не будет,  и,  лишь перейдЯ Ћльгинский мост, вспомнила, что уже скоро
два  года,  как  мы  переехали из  посада в  город.  Њне стало смешно -  так
забытьсЯ из-за какой-то любви!
     Ћчень медленно, чтобы успокоитьсЯ, Я сказала вслух:
     - ‹юбовь есть ничтожный эпизод в истории органической жизни земли.
     € побежала домой.


        „ђ“‡њџ

     —то-то изменилось с приездом Њити, как изменЯлось всегда - и в прежние,
далекие времена.  Ќо теперь это была другаЯ перемена - без сомнениЯ, потому,
что он сам стал совершенно другим.  ’еперь это был взрослый человек, военный
врач,  вернувшийсЯ на родину,  в прекрасном кожаном костюме, который подарил
ему командующий дивизией за посадку раненых под жестоким обстрелом.
     ЊитЯ приехал не  один,  а  с  ђубиным,  который служил в  ђеввоенсовете
Џервой  Љонной,  а  теперь был  назначен директором лопахинского кожевенного
завода,  с Љурочкиным,  о котором Ђндрей сказал,  что этот доктор командовал
полком  и  участвовал в  штурме  Џерекопа.  “зкаЯ  горнаЯ  дорога  почему-то
представлЯлась мне,  когда Я слышала эти слова -  "ђеввоенсовет", "Џерекоп".
—уть позвЯкиваЯ шпорами,  оружием,  молчаливые конники едут по этой дороге -
едут,  переговариваютсЯ не спеша,  -  и  ни слова о том,  что поперек дороги
легли, скрещиваЯсь, черные, грозЯщие гибелью тени...
     ђазумеетсЯ,  это можно объЯснить простым совпадением,  но никогда еще в
нашей  школе  не  было  так  много  принципиальных  объЯснений,  разговоров,
неожиданных ссор -  словом,  всего,  что нарушает равномерное течение жизни,
как  в  эти дни,  после приезда Њити.  Њы  уговорили его выступить в  "Љлубе
старой и  молодой гвардии" с докладом о нэпе,  и он прекрасно объЯснил,  что
такое нэп и почему он необходим на данном этапе. Џравда, иногда ЊитЯ немного
хвастал, без всЯкого повода упоминаЯ о своем участии в гражданской войне, но
все-таки  его  рассказами  можно  было  заслушатьсЯ,  и  все  заслушивались,
особенно Я.
     Џосле  его  лекции мы  долго  спорили о  том,  как  нужно вести себЯ  в
условиЯх нэпа.
     Њы -  это были Ђндрей,  ѓурий Џопов, ‚олодЯ ‹укашевич, Ќина Ѓашмакова и
Я.
     ‘лучалось  ли  вам  видеть  групповые  портреты,  на  которых  художник
стремитсЯ  изобразить несколько человек,  объединенных общей  профессией или
общим  стремлением  к  цели?   ‚от  такой  портрет  нашей  компании  Я  вижу
удивительно Ясно,  и не только фигуры и лица,  с их разнообразным выражением
молодой  мысли  и  молодых,  искренних чувств,  но  и  фон  -  высокий берег
Џустыньки,  с  которого далеко открывалась наша  ’есьма,  освещеннаЯ первыми
лучами  солнца,   только  что   скользнувшими  где-то   высоко,   а   теперь
опустившимисЯ прЯмо на  нас.  ’а ночнаЯ прогулка и  раннее утро на Џустыньке
навсегда запомнились мне. Ќо Я забегаю вперед...
     Ђндрей -  вот кто был главным в нашей компании. Ћн стал теперь плотным,
крепкого сложениЯ молодым человеком,  неповоротливым,  но сильным,  и к этой
силе забавно примешивалась доброта,  которую он  как бы скрывал и  сердилсЯ,
когда она открывалась.
     Њы  очень интересовались в  те  годы "познанием природы вещей".  Ђндрей
первый  объЯвил,  что  в  основе  всех  вопросов должно лежать революционное
мировоззрение,  и,  выступив  в  школе  с  докладом "Џроисхождение жизни  на
‡емле", объЯснил, почему в данном вопросе правы материалисты.
     ђеволюционное мировоззрение в теории и на практике волновало нас больше
всего.  ‘оответствует ли  мировоззрению то,  что  Я  живу с  мамой,  котораЯ
заведует пошивочной мастерской –ерабкоопа,  а  не  зарабатываю сама,  хотЯ и
могла бы,  поскольку мне уже шел восемнадцатый год?  Ќа практике, в жизни, Я
обходила этот вопрос.  Ќо в  глубине души он все-таки беспокоил менЯ,  между
прочим,  еще и потому, что отчасти перекликалсЯ с вопросом о том, как должен
вести себЯ активист в условиЯх нэпа.
     Ќина Ѓашмакова -  это была моЯ лучшаЯ подруга -  считала,  что нэп даже
полезен длЯ мировоззрениЯ,  поскольку он ЯвлЯетсЯ испытанием -  и, возможно,
самым  легким  из  тех,   которые  нам  еще  предстоЯт.   ‚ообще  Ќина  была
принципиальнее,  чем Я.  ЊенЯ она ругала за  гордость,  за сдержанность,  за
скрытое   кокетство  и   главным  образом  за   "розовые  очки",   то   есть
необоснованный оптимизм.  ’аким  образом,  у  менЯ  было  много  поводов длЯ
угрызений совести,  а у нее только один:  ее мучило,  что она никак не могла
понЯть,  есть ли  уже  у  нее мировоззрение или еще нет,  и  когда наступает
минута,  после  которой  человек  может  определенно  сказать,  что  у  него
"сложились самостоЯтельные взглЯды на мир".
     Ђндрей велел ей  прочитать книгу "Њировые загадки",  но  только Я  одна
знала, что это чтение остановилось на словах: "€так, приступаЯ к предмету...
"
     ѓурий Џопов -  вот  о  нем можно было без всЯкой иронии сказать,  что у
него сложились самостоЯтельные взглЯды на мир.
     ќто  был  черный вспыльчивый,  похожий на  негра юноша,  без которого в
‹опахине не  обходилось ни  одно общественное дело.  Ћн  был  в  —ЋЌе (часть
особого назначениЯ),  когда белые подходили к  ‹опахину,  несмотрЯ на то что
ему тогда едва исполнилось четырнадцать лет.

     ‡амечали ли  вы,  что  в  каждом групповом портрете кто-нибудь стоит  в
стороне, как бы прислушиваЯсь к тому, чем глубоко занЯты другие? …го смутную
фигуру лишь с  трудом можно отличить от  фона,  на  котором написан портрет.
’аков был ‚олодЯ ‹укашевич,  о  котором ѓурий как-то с  досадой сказал,  что
если ‚олодю посадить в землю,  то через неделю пробьютсЯ зеленые веточки,  а
еще через две -  на  веточках поЯвЯтсЯ почки.  Ќо это вовсе не значило,  что
‚олодЯ был  деревЯнный,  как  бывают люди с  какой-то  деревЯнной душой.  Ћн
действительно был близок к природе -  быть может,  тем, что в нем никогда не
чувствовалось ни малейшего напрЯжениЯ,  и он почему-то был нужен всем, а сам
неизменно оставалсЯ в тени.  ‚олодЯ был русый,  высокий,  с ровным румЯнцем,
вечно гудевший басовые партии.  Ћн  играл в  школьном оркестре на геликоне -
так называетсЯ очень большаЯ труба.
     ‚  журнале  "ћный  пролетарий"  он  больше  всего  любил  читать  отдел
"Љомсомол - шеф Љрасного флота". ‘ детских лет ‚олодЯ решил стать морЯком.
     € вот эта чуднаЯ компаниЯ, эти друзьЯ, которые то и дело строили планы,
каким образом мне перешагнуть через класс,  чтобы вместе с  ними поступить в
институт,  объЯвили,  что они больше не  желают знать менЯ и  встречатьсЯ со
мной.


        ѓЋ‹Ћ‘“ћ "ЏђЋ’€‚"

     ќта  историЯ началась с  того,  что  в  нашей  школе освободилось место
преподавателЯ географии, и ѓлашенька ђыбакова подала заЯвление о том, что из
школы длЯ взрослых она хочет перейти в нашу школу.
     ќто  было еще  до  приезда Њити,  и  тогда ее  желание не  встретило ни
малейших возражений,  тем более что педагоги получали сравнительно небольшой
паек.  ‚от  почему мы  были поражены,  когда Ќина Ѓашмакова,  котораЯ жила в
одной  квартире с  француженкой,  очень взволнованнаЯ,  прибежала ко  мне  и
объЯвила,  что  на  школьном  совете  ѓлашеньку решено  провалить.  ‚  нашей
компании никто до сих пор не интересовалсЯ ѓлашенькой. Ќо провалить ее - это
было несправедливо!  €  ѓурий предложил выступить в  ее  защиту на  школьном
совете.
     Џрежде всего он предложил "изготовить мандаты". ‚олодЯ ‹укашевич, ѓурий
и Я были представителЯми учкома в совете, и до тех пор никому не приходило в
голову  проверЯть наши  мандаты.  Ќо  ѓурий  сказал,  и  Ќиночка помчалась и
достала четыре листа  великолепной бумаги:  три  длЯ  нас,  а  четвертый длЯ
председателЯ домового комитета.
     Ѓыла и втораЯ задача:  привести на школьный совет председателЯ домового
комитета.  Џо какому-то закону,  о кагором мы впервые узнали от ѓуриЯ, право
решающего  голоса  имел  еще  председатель  домового  комитета.  Ќаша  школа
помещалась в бывшей прогимназии Љржевской,  но во времЯ революции Ћтнаробраз
несколько классов  отдал  под  квартиры,  и  в  школьном здании  образовалсЯ
домовой комитет.
     Џредседателем его  был  тот  самый  горбатый чиновник,  который некогда
приходил в  гости к  Ђгаше.  ’еперь он служил в продовольственном отделе.  ‘
моей точки зрениЯ, его не следовало приглашать, потому что он был неприЯтный
тип,  ко  всему на свете относившийсЯ с  необъЯснимым злорадством.  Ќо ѓурий
возразил, что вопрос принципиальный и что математик ахунЯнц, например, тоже
ЯвлЯетсЯ неприЯтной личностью,  однако это обстоЯтельство,  к сожалению,  не
лишает его  права подать свой голос против ѓлашеньки на  школьном совете.  €
ѓурий  быстро сбегал к  бывшему чиновнику и,  вернувшись,  сказал,  что  тот
согласилсЯ прийти.
     ќто очень трудно -  хотЯ бы  в  самых общих чертах нарисовать заседание
совета ‹опахинской единой трудовой школы II  степени.  …ще труднее поверить,
например,  тому,  что  школьные занЯтиЯ казались нам  каким-то  придатком ко
всЯкого рода кампаниЯм, заседаниЯм, вечерам, к работе комсомольской Ячейки -
словом, ко всему, что составлЯло главное содержание нашей жизни.
     ‡аседание  совета,  на  котором  решалась  судьба  ѓлашеньки ђыбаковой,
происходило в швейцарской - самое теплое место в школе, - и, помнитсЯ, перед
ѓлашенькиным вопросом было два других - "дрова" и "танцульки".
     „рова  -  это  был  важный вопрос.  “  ‹опахина с  осени стоЯли баржи с
дровами,  и  ѓортоп предлагал за  выгрузку одной  сажени четыре фунта хлеба,
фунт рыбы и  сто  миллионов дензнаками 1921 года.  ”ранцуженка взЯла слово и
объЯвила,  что она,  с  ее больным сердцем,  не в  силах выгрузить даже один
грамм.  ‚  ответ  выступил ѓурий и  разъЯснил,  что  выгрузка дров  ЯвлЯетсЯ
общепролетарским делом  и,  следовательно,  единаЯ трудоваЯ школа  не  имеет
права от него уклонЯтьсЯ.
     “  нас  был почтенный,  седовласый зав с  большой бородой,  умевший все
объЯснить и всех примирить. ‚ прошлом он был латинист, а потом, когда латынь
отменили,  стал  преподавать  историю  материальной культуры,  которую  тоже
отменили,  так что ему больше ничего не оставалось,  как сделатьсЯ завом. Ћн
сказал,  что ѓурий и француженка одинаково правы.  €так, tertium non datur -
третьего не дано.  Ќо школа потребует деньги и  рыбу вперед,  и тогда третье
поЯвитсЯ, ибо на полученное вознаграждение можно будет нанЯть людей, которые
исполнЯт работу.
     ‘ледующим  вопросом  были  "танцульки" -  так  назывались  танцевальные
вечера,  которые устраивались у  нас по меньшей мере три раза в неделю.  —то
делать? Њатематик ахунЯнц - сердитый старик с запавшими, горЯщими глазами -
взЯл  слово и  сказал,  что  он  знает,  "что  делать":  после занЯтий нужно
немедленно запирать школу на  ключ.  Ќа  днЯх он  спросил ученика выпускного
класса,  сколько a + b в квадрате,  и тот ответил 2ab. ‚ школу нужно ходить,
чтобы учитьсЯ, а длЯ танцев есть общественные места.
     џ  молчала,  потому что  на  этих "танцульках" мы  с  Ќиной всегда были
первые.  Ќо  ѓурий возразил,  что запирать школу на ключ нельзЯ,  потому что
единаЯ трудоваЯ школа должна быть  открыта длЯ  учащихсЯ днем и  ночью.  —то
касаетсЯ "танцулек",  то с  ними,  по его мнению,  нужно боротьсЯ с  помощью
больших кинофильмов,  не  меньше чем в  двух сериЯх,  причем обе должны идти
непременно в  один  сеанс!  ’огда  на  "танцульки" не  останетсЯ времени,  и
ребЯта, как правило, должны будут отправлЯтьсЯ спать.
     ‚ заключение он сказал,  что "призраки прошлого еще реют над школой", и
мне представилсЯ старый,  небритый ахунЯнц,  который,  сморкаЯсь, летит над
школой в распахнутой шубе.
     ‘ловом,  это  была блестЯщаЯ речь,  но,  к  изумлению оратора,  она  не
произвела особенно  сильного впечатлениЯ на  школьный совет,  и  "танцульки"
решено было ограничить одним воскресным вечером в неделю.
     Ѓывший чиновник пришел,  когда прениЯ по поводу ѓлашеньки были в полном
разгаре.  Ћн приоделсЯ и выглЯдел очень прилично в высокой котиковой шапке и
пальто с бобриковым воротником.
     ‡ав  посмотрел на  него вопросительно,  очевидно подумав,  что чиновник
пришел по ошибке.  Ќо тот сел как ни в чем не бывало,  злорадно откашлЯлсЯ и
зачем-то положил на стол свой мандат.
     ќто  была  неприЯтнаЯ  минута;   педагоги  взЯли  мандат  и  стали  его
рассматривать,  передаваЯ  из  рук  в  руки.  ”ранцуженка  иронически-злобно
засмеЯлась.  Ќужно было спасать положение,  и  ѓурий опЯть сказал речь -  на
этот раз неудачную,  но не по содержанию, а потому, что почувствовалось, что
он стремитсЯ исправить неловкость этого неприЯтного типа,  которого - Я была
права - незачем было приглашат