азывалсЯ
"Џобедитель".  Џотом девушки рассказали,  что им дали отпуск на целые сутки,
что почти все отделение отправилось на  строительство баррикад,  и  они тоже
скоро пойдут,  только нужно заглЯнуть еще  к  Љлавиной маме,  потому что она
должна была в воскресенье вернутьсЯ с рубежа и, наверно, очень беспокоитсЯ о
дочери.
     Њне  запомнились большие,  красиво  нарезанные куски  душистого арбуза,
лежавшего на белом больничном столе,  и то, что ‚алЯ, смеЯсь, рассказывала о
каком-то краснофлотце,  с  которым она условилась встретитьсЯ на набережной,
если не будет тревоги, и то, что Я слушала ее с удивлением перед могуществом
молодости,  котораЯ в  этом городе,  в  эти дни назначает свиданиЯ.  ‚се это
запомнилось мне с такими подробностЯми потому, что это была последнЯЯ минута
той напрЯженной,  очень трудной,  но все-таки укладывающейсЯ в  определенный
порЯдок жизни,  которою до  сих пор жил ‘талинград.  ‡авыла сирена,  девушки
заторопились,  они должны были немедленно вернутьсЯ на пост.  џ сказала, что
зайду к  Љлавиной маме,  и  она сперва не соглашалась,  стеснЯлась,  а потом
торопливо  набросала несколько строк,  и  девушки  подписались "твои  дочери
Љлава и ‚алЯ".
     Ћни не были сестрами - почему они так подписались? Џочему, прощаЯсь, мы
заглЯнули друг другу в глаза? џ видела этих девушек третий или четвертый раз
в жизни - почему в эту минуту мне было так трудно с ними расстатьсЯ? ’ревоги
объЯвлЯлись каждый день,  по  нескольку раз в  день,  откуда же  взЯлось это
чувство,  что объЯвлена какаЯ-то особеннаЯ,  не похожаЯ на другие,  тревога?
Ћно не  обмануло менЯ...  ‚оздушнаЯ тревога,  объЯвленнаЯ в  середине днЯ 23
августа, больше не отменЯлась.
     џ  проводила девушек до подъезда госпиталЯ,  вернулась к себе и увидела
их  через  окно.  Ћни  бежали вдоль  забора -  на  той  стороне улицы  стоЯл
деревЯнный двухэтажный дом,  обнесенный забором.  Ќо что-то изменилось за те
две-три минуты,  пока Я их провожала:  тень упала на город, и улица, которую
только  что  Ярко  освещало солнце,  была  теперь в  этой  странной,  быстро
надвигавшейсЯ тени.  џ услышала крик:  "Ќемцы, немцы!" †енщина с ребенком на
руках торопливо вышла из-за угла,  за ней мальчик лет пЯтнадцати с  лопатой,
которую он неловко держал перед собой,  и  в  том,  как женщина взглЯнула на
небо,  а  потом с  отчаЯньем прикрыла головку ребенка рукой,  был ужас перед
этой догонЯющей тенью.  џ тоже посмотрела на небо - над городом шло, не знаю
сколько,  но,  должно быть,  не меньше тысЯчи самолетов. ’ень надвинулась, и
вместе с  грохотом рванувшегосЯ воздуха черный столб  земли взметнулсЯ перед
деревЯнным домом.  ‚се исчезло в этом столбе -  женщина,  мальчик с лопатой,
забор  и  самый  дом,  рассыпавшийсЯ дождем  досок,  стропил,  рваных кусков
железа.  ‚ихрь  отбросил менЯ,  Я  упала,  больно  ударилась,  но  сейчас же
вскочила и бросилась во двор,  на улицу, где - Я это знала - была ранена или
убита эта женщина, прикрывавшаЯ голову ребенка рукой.
     „евушки-дружинницы,  которые ушли  довольно далеко,  успели  вернутьсЯ,
пока,  успокаиваЯ раненых,  Я пробиралась между койками, стоЯвшими на дворе.
ѓрузовик  с  аварийной командой  вылетел  из-за  угла.  ђвущийсЯ,  свистЯщий
воздух, грохот зениток, искры, рассыпавшиесЯ снопами в черно-дымной пыли...
     Њы не расставались весь день,  весь вечер, эти девушки и Я, - приводили
в чувство угоревших,  перевЯзывали раненых, перевозили тЯжело раненных, если
удавалось устроить их в переполненные санитарные машины.  Љак в причудливом,
болезненном сне,  помнитсЯ мне  бомбоубежище на  набережной,  где вдоль стен
сидели,   задыхаЯсь  от  дыма,  полуголые,  обожженные  люди.  ‚зрывы  стали
удалЯтьсЯ,  и по траншее девушки провели менЯ к ‚олге. Ќужно было умытьсЯ...
Ђ  потом мы снова пошли по щелЯм,  где лежали и  сидели в почерневшей одежде
задохнувшиесЯ,   обожженные  люди,   и  снова  приводили  их  в  сознание  и
перевЯзывали, перевЯзывали без конца.
     ...Ќе только не ослабевал грохот рвущихсЯ бомб,  но усиливалсЯ с каждой
минутой.  Ќе только не утихал, рассыпаЯсь искрами, дымный вихрь, от которого
тлела и загоралась одежда,  но поднималсЯ все выше, со всех сторон охватываЯ
город.
     џ  вспомнила,  что в  подвале ‘ќ‹а,  в несгораемом шкафу могли остатьсЯ
культуры особо  опасных инфекций и,  хотЯ  можно было  не  сомневатьсЯ,  что
Њельников и Џирогова сделают то, что в подобных случаЯх полагаетсЯ делать, Я
все-таки беспокоилась и решила зайти.
     ‘ветало - и непередаваемаЯ картина горЯщего города медленно открывалась
перед нами. …ще не отпылали деревЯнные зданиЯ, еще пламЯ, бледное в утреннем
свете,  страшно  показывалось из  окон.  Џроволока  судорожно  скрутилась  в
спирали  вокруг  упавших  телеграфных  столбов.   Љопоть  низко  летела  над
мостовой,   заваленной  осколками  кирпича,  сломанной  мебелью,  изогнутыми
крючьЯми бетонной арматуры.
     ...—уть  слышный  стон  донессЯ  из  полуразбитого дома.  Њы  осторожно
заглЯнули в  подъезд и  увидели небо  сквозь  рухнувшую,  прогоревшую крышу.
Џрислушались  -   стон   повторилсЯ.   Ћсторожно,   стараЯсь   не   касатьсЯ
наклонившихсЯ стен,  мы вошли в одну комнату,  потом в другую.  Ќикого!  Љак
будто самый дом простонал в последней, предсмертной муке.
     - ’атьЯна Џетровна, здесь, - негромко сказала Љлава.
     € мы увидели высоко, почти на уровне плеч, чуть заметные в груде мусора
кончики ног, носки женских туфель.
     †енщина была завалена в узком пространстве под лестницей между первым и
вторым  этажом.  Љазалось,  что  весь  второй этаж  лежит  на  ней  -  и  он
действительно рухнул бы  вниз,  если бы  его  не  поддерживала накренившаЯсЯ
балка перекрытиЯ.
     Ќечего было и думать, что удастсЯ вытащить эту женщину своими силами, и
Я послала девушек за аварийной командой.  Ќо,  быть может,  удастсЯ нащупать
голову, освободить дыханье?..
     „ва марша лестницы сохранились,  и Я стала подниматьсЯ очень осторожно,
потому  что  ступени так  и  ходили  под  ногами.  ЏерваЯ,  втораЯ...  ‚друг
наступила тишина,  и  с каким-то болезненным чувством услышала Я эту режущую
тишину  после  беспрерывного грохота и  гула.  ’ретьЯ,  четвертаЯ...  Џерила
качнулись,  Я хотела вернутьсЯ,  но стон повторилсЯ, и на этот раз отчетливо
послышалось:
     - Џомогите!
     ЏЯтаЯ и шестаЯ.  ’еперь Я была на площадке, но дотЯнутьсЯ было все-таки
трудно и  пришлось -  очень осторожно -  поднЯтьсЯ еще  на  одну  ступеньку.
ѓде-то  здесь должна быть голова -  и  Я  действительно нащупала ее в  груде
щебнЯ. ’ак! Ђ теперь освободим дыханье.
     ‹естница качалась, но мне почему-то больше не было страшно.
     - ђазожмите рот.
     ђот был набит известкой,  и  пришлось присесть на корточки,  иначе было
трудно работать.  џ отбрасывала известку одной рукой,  а другой держалась за
перила.
     - ‚ы слышите менЯ? ђазожмите рот!
     —то-то глухо скрипнуло за моей спиной, и стена, которую подпирала балка
перекрытиЯ,  стала медленно оседать,  перестраиваЯсь перед моими глазами.  џ
схватилась за перила,  но и  они стали уходить,  так что прыгнуть можно было
только под накренившуюсЯ стену.  Ќо Я  вывернулась,  прыгнула в сторону -  и
последнее,  что  мне  запомнилось в  этот день,  в  этот час,  было странное
ощущение,  что Я лечу не вниз, а вверх, туда, где в рваной бесформенной дыре
светлело небо, озаренное нежным светом восходЯщего солнца.


        ‘Ћ‘…„ЉЂ

     Ќе  стану рассказывать о  том,  как со сломанными ребрами менЯ вытащили
из-под рухнувшего дома,  - скажу только, что плохо было бы мое дело, если бы
Я  не  послала девушек за  аварийной командой.  Ќо дело было все-таки плохо.
‘казалось ли  напрЯжение последнего днЯ или усталость,  постепенно нарастаЯ,
дошла до  своей высшей точки,  но  мертваЯ неподвижность,  полное,  глубокое
безразличие  овладели  мной.  џ  потерЯла  сознание  ненадолго,  голова,  по
счастливой случайности,  была почти не ушиблена,  ранений много,  но легкие.
Џочему же  мне  было так  трудно заставить себЯ поднЯть руку,  выпить глоток
воды, произнести хоть слово?
     Џервую  неделю  нечего было  и  думать о  том,  чтобы  вывезти менЯ  из
‘талинграда.  ’ысЯчи самолетов продолжали бомбить город,  и, чтобы добратьсЯ
до  переправы,  нужно было пройти вдоль падающих зданий,  по  расплавленному
асфальту,  в котором вЯзли ноги,  пройти, не задохнувшись в дыму. Ћб этом со
спокойным мужеством говорили  раненые,  назначенные к  эвакуации и  лежавшие
вместе со мной в бомбоубежище областного театра.  Ђ Я... странно вспомнить и
немного  смешно,  но  едва  раздавалсЯ  грохот  сброшенных  бомб,  как  менЯ
мгновенно охватывал сон,  с  которым невозможно было боротьсЯ.  џ  засыпала,
подносЯ ложку ко рту, не договорив фразу...
     „авно сбились,  перепутались дни и  ночи,  но  когда бы Я  ни открывала
глаза,  толстое озабоченное лицо ЃелЯнина неизменно склонЯлось надо мной. Ћн
ухаживал за мной трогательно, самоотверженно: доставал откуда-то воду, когда
был  разбит  городской водопровод,  таскал  ко  мне  врачей и  со  страшным,
зверским выражением лица требовал от  них,  чтобы мне  стало лучше.  Ћн  же,
доложив о моем положении командующему ‘талинградским фронтом,  отправил менЯ
на самолете в Њоскву.

     ...ќто  было  первое  утро,  когда  мне  вновь  захотелось  вспоминать,
сравнивать, думать. Ћсторожно, чтобы не спугнуть это чувство, Я повела глаза
направо  -  кроватный столик,  покрытый салфеткой.  Џотом  налево  -  дверь,
освещеннаЯ солнцем.  ѓолова  начинала кружитьсЯ,  когда  Я  смотрела на  эту
ослепительно белую дверь.
     Ѓольше Я не сомневалась в том, что все это уже было когда-то: точно так
же Я лежала на спине и боЯлась вздохнуть.  ’очно так же мне казалось,  что в
этой комнате Я не одна и что,  если осмотретьсЯ вокруг,  можно увидеть того,
кто  ровно  дышит  где-то  рЯдом  со  мной.  Ќо  тогда мамонты поднимались и
спускались по лестнице, и с медленно бьющимсЯ сердцем Я долго прислушивалась
к их удалЯвшимсЯ,  тЯжело переступавшим шагам. ќто было, когда ЊитЯ нечаЯнно
ранил менЯ и Я лежала у ‹ьвовых.
     ...„верь внезапно распахнулась,  и  высокий человек в  шапочке и халате
стремительно ворвалсЯ в комнату.  Ћн не вошел,  а именно ворвалсЯ, и за ним,
уступаЯ друг  другу  дорогу,  торопливо вошли другие врачи.  ‚  тихой палате
сразу стало тесно и  шумно.  Ћдин  из  врачей стал  что-то  говорить о  моих
сломанных ребрах,  он  молчал,  прищурЯсь,  потом  перебил,  подсел ко  мне,
послушал сердце и одобрительно буркнул.  џ едва удержала улыбку - у него был
озорной вид,  точно он раздумывал,  не выкинуть ли ему какую-нибудь забавную
штуку?  „ве медсестры торопливо, но почтительно записали это бурканье. Џотом
он вышел,  и врачи, негромко и тоже почтительно переговариваЯсь, повалили за
ним.
     ќто был профессорский обход, и высокий стремительный человек с бледным,
умным  лицом,  в  котором мелькало что-то  мальчишеское,  был  профессор ћ.,
знаменитый хирург.
     Ђ ведь Я в палате действительно была не одна!  Џервые дни мы лежали, не
видЯ друг друга,  две забинтованные куклы.  Њы разговаривали, и Я уже знала,
например,  что моЯ соседка - военный врач, хирург, что она ранена где-то под
ђостовом.  Ћна рассказала мне о своем сыне, а Я - о своем. ‘ помощью сиделки
мы обменЯлись фотографиЯми и,  таким образом,  увидели своих сыновей прежде,
чем друг друга. Њальчик был курчавый, с торчащими ушками, милый, но все-таки
не такой милый, как мой.
     ‘оседка говорила лениво,  как будто с трудом,  и по этому неторопливому
разговору  Я  почему-то  решила,  что  у  нее  круглое,  добродушное лицо  с
улыбающимисЯ глазами.  Ќичуть не бывало! Љогда мы наконец повернулись - Я на
левый бок,  она на правый,  - Я увидела одно из тех смелых, поражающих своей
сдержанной силой  лиц,  которых в  жизни  встречаешь немного.  €  какое  там
добродушие -  к  …лизавете ‘ергеевне (так  звали  мою  соседку) меньше всего
подходило это слово!
     џ  видела  до  этой  встречи только  двух  настоЯщих красавиц:  ѓлафиру
‘ергеевну - в молодости - и одну подавальщицу в столовой зерносовхоза. € обе
они не только прекрасно знали,  что они красавицы,  но именно это заставлЯло
их говорить и думать так, а не иначе.
     Ђ  моей соседке было все  равно,  что у  нее такое нежно-смуглое лицо с
крупными сходЯщимисЯ бровЯми.  …й  было все  равно,  что,  когда она  нехотЯ
смеЯлась,  становились видны такие удивительно ровные, с голубоватым отливом
зубы.  € то,  что врачи, осматриваЯ ее, немного терЯлись, как будто она была
особенным  существом,  которому  неловко  было  давать  обыкновенный бром  с
валерианой, - все это не имело длЯ нее никакого значениЯ. џ сказала, что она
смеЯлась нехотЯ.  ќто  и  было первое впечатление -  все  она  делала как бы
нехотЯ,  сдерживаЯ раздражение и сердЯсь на себЯ.  ‘естры,  ухаживаЯ за ней,
немного  робели,  сиделки  -  Я  слышала  -  сердились на  нее:  "Џодумаешь,
королева!" Ћна никогда не говорила ничего лишнего,  и в этой определенности,
законченности было даже что-то неженское,  резкое.  Њне становилось неловко,
когда она двумЯ словами обрывала не в меру разговорившегосЯ собеседника.
     Ћднажды к  ней  зашли однополчане,  и  один  офицер глупо пошутил,  что
…лизавета  ‘ергеевна  живо  поправилась бы,  если  бы  начальство  позволило
прибавить двести граммов беленькой к больничному рациону.  ‚се засмеЯлись, а
она даже бровью не повела.  Ћфицер, взглЯнув на нее, неловко замолчал. € все
замолчали.

     Ђндрей бывал у менЯ очень часто, но впервые с Ясной головой Я встретила
его все в тот же запомнившийсЯ день. Џо-видимому, идиотическое равнодушие, в
котором Я находилась так долго,  очень напугало его, потому что, увидев менЯ
очнувшуюсЯ, он с трудом удержалсЯ от слез. ‡ато Я не удержалась!
     Ћн  очень  похудел,  пиджак  смешно  болталсЯ  на  плечах,  глаза  были
запавшие,  испуганные. Ћн принес бульон, который сам сварил в лаборатории, и
сказал,  чтобы Я не беспокоилась ни о чем:  Џавлик здоров, мама пишет часто.
‚чера звонил Њалышев,  справлЯлсЯ обо  мне  и  просил передать,  что группа,
работавшаЯ в  ‘талинграде,  представлена к награждению.  ‘ продовольствием -
хорошо. Ќа фронте - тоже хорошо, наши наступают.
     - ‘ловом, дело только за тобой, - сказал он с такой, непохожей на него,
наигранной бодростью,  что  Я  испугалась,  что  все эти новости -  сплошное
вранье,  не  только фронтовые.  Ћ  том,  что на фронте плохо,  что мы отдали
Ќовороссийск и бои идут в самом ‘талинграде, Я знала.
     - —то случилось?
     - Ќичего, все в порЯдке.
     - Џавлик здоров?
     - џ же тебе сказал, что здоров.
     - ‘кажи: честное слово.
     - —естное слово.
     - Ђ ЊитЯ?
     - ‘обираетсЯ в Њоскву.
     - ‚от хорошо! € надолго?
     - Ќе знаю.
     ’ак Я и не понЯла,  чем был расстроен Ђндрей,  -  да и не старалась!  ‘
какой-то  эгоистической бережностью обходила Я  в  эти  дни  все,  что могло
огорчить менЯ. Њне нужно было поправитьсЯ скоро, очень скоро! ЏоправитьсЯ и,
едва  позволЯт  врачи,   вернутьсЯ  к  работе.   Љоломнин  уже  перестраивал
лабораторию на плесневой "крустозинный" лад.


        „Ђ‚ЌЋ ЏЋђЂ

     - ’атьЯна Џетровна,  как ваша фамилиЯ?  -  спросила менЯ соседка, когда
Ђндрей  ушел  и  наступило то  спокойное предвечернее времЯ,  когда  нас  не
кормили,  не  лечили  и  дневные сиделки перед  уходом  домой  занимались не
нашими, а своими делами.
     џ  назвала себЯ,  и  у нее дрогнуло лицо,  точно она надеЯлась услышать
что-то совсем другое.
     - ‚ы огорчились?  ‚ы думали,  что с  вами в одной палате лежит “ланова,
да?
     Ћна улыбнулась.
     - Ђ как ваша, …лизавета ‘ергеевна?
     - ѓордеева.
     ѓм, ѓордеева! џ подумала и решила, что горьковский ”ома ѓордеев виноват
в том, что мне показалась знакомой эта фамилиЯ.
     - Ќет,  Я потому спрашиваю,  - помолчав, сказала …лизавета ‘ергеевна, -
что он напомнил мне одного человека.
     - Љто напомнил?
     - ‚аш муж. Ћн не родственник „митриЯ „митриевича ‹ьвова?
     - ђодной брат.
     - ђодной брат?
     џ взглЯнула на соседку и поразилась:  это было так,  как будто прежнЯЯ,
сдержаннаЯ …лизавета  ‘ергеевна  мгновенно исчезла  куда-то,  а  вместо  нее
поЯвилась  совсем  другаЯ  женщина,   живаЯ,  вдруг  вспыхнувшаЯ,  с  широко
открытыми глазами, с изменившимсЯ от волнениЯ лицом.
     - Ђ вы знакомы с „митрием „митриевичем?
     - „а. Њы вместе работали в ђостове. - Ћна посмотрела на менЯ и опустила
глаза. - ‚ы не знаете, где он теперь?
     - ‡наю.
     …лизавета ‘ергеевна перевела дыханье.
     - Ћн жив?
     - „а.
     €  мы  замолчали.   …лизавета  ‘ергеевна  потому,  что  ей  нужно  было
справитьсЯ с волнением,  а Я... Њне вспомнилсЯ тот вечер в ђостове, когда мы
с  Њитей остались одни,  и  он  показал мне разорванный и  склеенный портрет
ѓлафиры ‘ергеевны.  Њы  сидели на  балконе,  фонари нежно  и  Ярко  освещали
нарЯдные липы бульвара,  и  Я чувствовала,  что о своей "тЯжелой болезни" он
может говорить только со мной.  "ЊенЯ познакомили здесь с одной женщиной,  -
сказал он тогда. - € мне показалось... "
     Ћн   не  договорил,   а   потом  стал  рассказывать  об  этой  женщине:
врач-хирург, ученица Ѓ. џ спросила: "ЉрасиваЯ?" Ћн ответил: "„а. Ћчень".
     …лизавета ‘ергеевна -  вот кто была эта женщина, и вовсе не горьковский
”ома  ѓордеев  был  виноват в  том,  что  эта  фамилиЯ показалась мне  такой
знакомой!  џ  услышала ее от полусумасшедшей сестры в Љрасноводске,  котораЯ
рассказала о том, как некаЯ доктор ѓордеева спрЯтала Њитю в подвале, а потом
бежала с ним к партизанам.
     ироко  открытые  темные  глаза   смотрели  на   менЯ   с   мучительным
нетерпением,  и Я стала торопливо говорить о Њите, так торопливо, точно была
виновата перед этой  женщиной,  котораЯ,  быть может,  была бесконечно ближе
Њите, чем Я.
     - џ  сама еще ничего толком не  знаю,  мы  от него получили только одно
письмо,  да и то какое-то беглое. ‚се-таки можно понЯть, что он был где-то у
немцев в тылу, потому что пишет, что прошел пешком больше тысЯчи километров.
Ђндрей придет послезавтра,  Я попрошу его принести это письмо. Ћчень беглое,
вы увидите - все о нас спрашивает, а о себе - два слова. Љогда вы видели его
в последний раз? ќто правда, что вы спрЯтали его в каком-то подвале, а потом
бежали с ним из ђостова?
     Ќи разу в течение тех дней, что мы лежали в одной палате, Я не слышала,
чтобы моЯ  соседка смеЯлась.  ’еперь услышала -  когда спросила ее  об  этой
истории.
     - џ была мобилизована в первые дни войны, он проводил менЯ, и больше мы
не виделись. ќто было второго июлЯ.
     Њне захотелось спросить:  откуда же взЯлись такие странные слухи?  Ќо Я
только подумала и не спросила.
     …лизавета  ‘ергеевна  лежала  на   спине,   повернув  ко   мне  голову,
забинтованную,   трогательно-красивую,   с   темными  большими  глазами.   џ
рассказывала о  Њите и  думала:  "„а,  милаЯ.  € красиваЯ.  € давно пора.  €
прекрасно".
     Ќо все было совсем не так прекрасно, как мне представлЯлось.

     - џ  была уже лет пЯть замужем и любила мужа,  хотЯ он был много старше
менЯ.  •ороший человек, очень спокойный и все прощал, только одно требовал -
чтобы Я говорила правду.
     - Ђ было что прощать?
     - Ѓыло.  џ очень неровнаЯ, капризнаЯ, вечно менЯ тЯнуло куда-то. ’о мне
весело,  и муж хорош,  и работой увлечена,  и жизнь прекрасна.  Ђ то хоть на
белый свет не глЯди -  все скучно, немило! Њуж ребенка очень хотел, а Я нет,
но  он  в  конце концов убедил,  между прочим,  тем,  что Я  тогда перестану
метатьсЯ. € вот тут-то Я встретилась с „митрием „митричем.
     „линный больничный день подходил к  концу,  ночнаЯ сиделка уже пришла и
поздоровалась громогласно и  добродушно,  дневнаЯ стала собиратьсЯ домой,  и
…лизавета ‘ергеевна,  котораЯ ела очень мало,  подозвала ее и  сунула хлеб в
карман халата.
     - ‚стретились мы в одном доме, и он мне сперва не понравилсЯ - какой-то
резкий,  недовольный,  хмурый.  ѓоворит нехотЯ,  свысока.  Њы  с  ним  сразу
поссорились, помнитсЯ, из-за шефа. џ у Ѓ. работала, вы о нем слышали?
     - …ще бы! Џревосходный хирург.
     - €  человек превосходный.  „митрий „митрич отозвалсЯ о нем иронически.
Ќу,  а  Я,  разумеетсЯ,  на дыбы!  ’ак мы и  расстались -  с  отвратительным
впечатлением друг от друга. Ђ через несколько дней Я встретила его на улице.
ќто было вечером,  зимой.  •олод резкий,  а  он идет в летнем пальто,  шлЯпа
откинута,  в  руке трость и пьЯный.  Ќе очень,  но навеселе,  он ведь первое
времЯ вообще пил в ђостове.  €,  сама не знаю почему,  мне вдруг захотелось,
чтобы он...  ну,  хоть  вспомнил бы,  что  Я  существую на  свете!  "„митрий
„митрич,  застегнитесь". € вижу, он обрадовалсЯ, хотЯ за то времЯ, что мы не
виделись, конечно, не подумал обо мне ни разу. Ћн ведь такой, знаете...
     - Љакой?
     - Љогда видит, тогда и любит.
     Ћна  сказала  это  с   грустным  и  сердитым  выражением  и,   когда  Я
отрицательно покачала головой, посмотрела на менЯ искоса и тоже сердито.
     - ‹адно...  Ќу,  разлетелсЯ он, поцеловал руку - знаете, как он умеет с
женщинами,  когда хочет понравитьсЯ.  Ћт него немного пахло вином,  но и это
было приЯтно. "‚ы менЯ пожалели, …лизавета ‘ергеевна? € не боитесь? ‚едь это
опасно!" - "Ђ Я, „митрий „митрич, не из пугливых!" € мы пошли - сама не знаю
куда, зачем... Њне только хотелось, чтобы это было всегда - острый ветер, от
которого щеки кололо,  снежинки,  залетавшие в рот.  € чтобы он вел менЯ под
руку и говорил,  говорил - со мной, обо мне, длЯ менЯ. - …лизавета ‘ергеевна
замолчала, вздохнула. - Џотом мы не виделись долго, около года. € не было ни
единого днЯ,  когда бы Я не думала о нем,  ни единого часа. Ћн всегда был со
мной,  и когда иной раз случалось,  что Я ненадолго забывала о нем, поверите
ли, мне было стыдно, точно Я совершила какое-то свЯтотатство.
     - „евочки,  пора спать,  спокойной ночи,  -  сказала,  зайдЯ в  палату,
дежурнаЯ сестра.
     - ‘покойной ночи.
     ‘естра ушла и вернулась.
     - Љак вы себЯ чувствуете, доктор? спросила она …лизавету ‘ергеевну.
     - Ћчень хорошо, благодарю вас.
     - “ вас лицо взволнованное.
     - ‚ам показалось. ‘покойной ночи.
     Њы помолчали.
     - ’атьЯна Џетровна,  мы все лежим,  и Я даже не знаю, какаЯ вы. ‚ысокаЯ
или маленькаЯ? - спросила вдруг …лизавета ‘ергеевна.
     - ‘корее маленькаЯ. Ђ вы?
     - Ђ Я - большаЯ.
     - ’ак Я и думала. ‘вет погасить?
     - ‡ачем? ‘коро одиннадцать.
     ‚ одиннадцать свет выключали.
     - Џотом  родилсЯ  €горь,  -  продолжала …лизавета ‘ергеевна.  -  €  все
потускнело,  отступило.  џ должна была все делать сама,  стирать и готовить.
Њуж и  всегда-то менЯ любил,  а тут просто не отходил ни на шаг,  и Я начала
относитьсЯ к  нему сердечнее,  мЯгче.  €  когда стали говорить,  что „митрий
„митрич собралсЯ в Њоскву - потом оказалось, что не совсем, а на конференцию
‚€ќЊа,  -  Я  даже  удивилась:  так  спокойно  встретила это  известие,  так
равнодушно.  ќтот разговор был,  между прочим,  при муже,  и он, помнитсЯ, с
тревогой посмотрел на  менЯ.  џ  ему  улыбнулась и  подумала:  "‚се кончено,
навсегда, навсегда".
     ‘вет погас, и в больнице стало по-ночному тихо. ЌадоедливаЯ дверь, весь
день хлопавшаЯ под нашей палатой,  хлопала теперь редко. ђадио, бормотавшее,
певшее, игравшее в наушниках, лежавших у менЯ на груди, замолчало.
     - € вот...  ќто было осенью тридцать девЯтого года.  џ узнала случайно,
что  „митрий „митрич должен быть в  театре,  и  решила пойти -  из  какой-то
лихости,  что ли! Њне хотелось доказать себе, насколько Я к нему равнодушна.
Ћн опоздал,  Я  не видела,  как он вошел в  темноте.  Ќо точно кто-то сильно
толкнул менЯ в самое сердце, когда он вошел. џ знала, знала наверно, что вот
только что его не было в зрительном зале,  а сейчас он здесь, где-то близко,
и смотрит на сцену,  и видит то же, что Я. € мне уже было все равно, что нас
могут заметить,  что в театре много общих знакомых,  что завтра о нас станут
говорить в мединституте.  џ только ждала, когда кончитсЯ действие, чтобы, не
медлЯ ни  минуты,  найти его  и  сказать,  что стоит ему сказать одно слово,
только одно, и Я...
     …лизавета ‘ергеевна замолчала.  џ  слушала ее  и  не могла справитьсЯ с
грустным, щемЯщим чувством.
     - ’ак что Я его ни в чем винить не могу.  ‚се сама,  только сама.  € вы
знаете,  ’атьЯна Џетровна, нельзЯ сказать, что в моей жизни не было счастьЯ.
Ќо  если все это счастье подобрать до последней крупинки и  положить на одну
чашу весов, а наши немногие встречи с „митрием „митричем на другую...
     - Ќемногие?
     - „а.  Њы скоро расстались. џ разошлась с мужем, рассталась с сыном, он
и теперь у моей матери в Љанске -  есть такой городок в ‘ибири. Ђ с „митрием
„митричем так ничего у нас и не вышло.
     - Џочему?
     - Ќе знаю.  Њы очень разные люди.  Њне все казалось, что Я не могу жить
без  него,  а  ему без менЯ иногда даже лучше.  Ћн  мне рассказал о  ѓлафире
‘ергеевне и  уверил,  что давным-давно забыл и  мечтать о ней.  € все-таки Я
знала, что он любил ее совсем не так, как менЯ, - и мучилась, сходила с ума,
ревновала.  Ћн  не  был  счастлив со  мной,  -  вздохнув,  сказала …лизавета
‘ергеевна. - € очень хорошо, что мы разошлись. ’ак мне и надо.

     …лизавета ‘ергеевна простудилась, когда ее возили на рентген, и два днЯ
пролежала с высокой температурой.  Ћна бредила -  отталкивала кого-то, звала
на  помощь,  оправдывалась,  умолЯла  и  несколько раз  тоненьким,  жалобным
детским голоском позвала Њитю.  Ќа  третий  день  температура упала,  и  она
очнулась, обессиленнаЯ до такой степени, что едва могла вымолвить слово.
     ‚скоре и менЯ повезли на рентген.  ‚ длинном коридоре,  повернувшем под
углом  и  снова оказавшемсЯ длинным-предлинным,  сидели и  лежали на  койках
раненые,  и с чувством неловкости Я подумала о том,  как,  в сущности, нам с
ѓордеевой хорошо в отдельной, светлой палате. Џодумала и сказала.
     - …ще бы, - отозвалась сердитаЯ, катившаЯ мое кресло сиделка.
     Џеред лифтом,  который должен был поднЯть менЯ в рентгеновский кабинет,
мы застрЯли,  и Я вдруг увидела себЯ в зеркале - вот так вид! ‡абинтованный,
измученный монгольский мальчик с  широкими скулами и  провалившимисЯ глазами
смотрел на менЯ... •ороша голубка!
     ‘ердитаЯ сиделка кричала на  другую  сиделку,  загородившую нам  дорогу
узлами с бельем,  та оправдывалась и тоже кричала.  ‘анитары молча растащили
узлы  и  с  размаху вкатили менЯ в  большой,  грЯзноватый лифт.  Ќе  отрываЯ
взглЯда от  монгольского мальчика,  Я  успела подмигнуть ему  одним глазом и
теперь,  поднимаЯсь на лифте,  думала:  что бы это могло означать, что Я ему
подмигнула? ‚ыздоравливаю - вот что! €наче бы не мигала!
     Џечальный  пример  …лизаветы  ‘ергеевны  научил  менЯ,   и   Я   упорно
отказывалась снЯть шерстЯной платок до тех пор, пока менЯ не поставили перед
аппаратом. џ сказала рентгенологам, что у них в кабинете все простуживаютсЯ,
но менЯ им простудить не удастсЯ. Ѓодрый, красноносый врач в халате, надетом
на что-то теплое,  толстое -  должно быть,  на ватник, - засмеЯлсЯ и сказал,
что,  когда больной ЯвлЯетсЯ к  нему  с  подобной претензией,  можно заранее
сказать,  что  дело  идет  на  поправку.  Џотом он  посмотрел мои  кости,  и
действительно оказалось, что дело быстро идет на поправку.
     „рузьЯ бывали у  менЯ очень часто -  и  в  приемные и в неприемные дни.
‹ена  Ѓыстрова,  которую Я  не  видела с  начала войны  и  по  которой очень
скучала,  приехала на несколько дней из Љазани -  похудевшаЯ и помолодевшаЯ,
хотЯ прЯдь над высоким лбом стала теперь совсем седаЯ.
     ‚ойдЯ в  палату,  она остановилась у  двери,  глЯдЯ прЯмо на менЯ и  не
узнаваЯ, - это больно кольнуло менЯ.
     - ‹ена, это Я! Ќеужели Я так изменилась?
     Ћна бросилась ко мне:
     - Ќет, нет! Џросто свет ударил в глаза.
     ќто была неловкаЯ минута:  ‹ена уверЯла менЯ (не очень искренне), что Я
не изменилась, а Я не слушала - расстроилась, что она не узнала менЯ.
     Љатенька ‘тогина - вот о ком она вспоминала через каждые два-три слова,
вот  кем  была  глубоко,  болезненно занЯта!  …е  отец  был  ранен,  лежал в
госпитале, где-то под ’юменью и, по-видимому, после выздоровлениЯ, останетсЯ
работать в тылу.  ‹ена боЯлась, что он возьмет к себе Љатеньку. € дрогнувшим
голосом она  сказала,  что  заранее стараетсЯ приучить себЯ  к  этой  мысли,
стараетсЯ - и не может.
     Ћна  достала из  сумочки фотографию Љатеньки,  и  толстенькаЯ девочка с
огромным бантом взглЯнула на менЯ, доверчиво улыбаЯсь.
     - ‡дорова?
     - ‘овершенно. Ђ помнишь...
     - …ще бы!  ’ы  даже не представлЯешь себе,  как много Я  думаю о  твоей
Љатеньке. € не только Я. ’ы была в институте?
     - Ѓыла и все знаю.  Ћх,  ты даже не представлЯешь себе, как мне хочетсЯ
поскорее вернутьсЯ в Њоскву!
     Ќакануне Љоломнин приезжал ко мне,  и мы как раз говорили,  что в нашем
коллективе, особенно перед войной, уже была не только профессиональнаЯ, но и
психологическаЯ цельность и  что теперь,  когда лабораториЯ разорвана на две
неравные части,  эти  внутренне свЯзанные части  непременно должны  тЯнутьсЯ
друг к другу.
     - “ менЯ фармаколога нет, и ты мне нужна до зарезу.
     - ‚от так и напиши наркому: Ѓыстрова, в частности, нужна до зарезу.
     Њы проговорили до тех пор,  пока дежурнаЯ сестра, поЯвившись на пороге,
выразительно развела руками.

     ‚иктор,  только  что  вернувшийсЯ из  ’ашкента,  и  Ќиколай  ‚асильевич
‡аозерский пришли ко мне в  один день и,  выЯснив,  что Я уже почти здорова,
занЯлись вопросом о том,  как поставлена в ‘редней Ђзии противоэпидемическаЯ
работа.
     Ќиколай  ‚асильевич спрашивал,  ‚иктор  отвечал -  и  отвечал умно,  со
знанием дела.  џ  посмотрела на них,  и слезы невольно навернулись на глаза:
это  были мой  учитель и  мой  ученик.  ‚иктор заметил,  что Я  взволнована,
спросил,  что со  мной,  Я  засмеЯлась и  сказала,  что он приехал смешной -
черный,  подсохший,  похожий на индуса,  но с самой что ни на есть рЯзанской
выгоревшей шевелюрой.
     Ђ  Ќиколай ‚асильевич постарел.  Ќикогда прежде Я  не  видела его таким
подавленным и усталым.  Ќи привычных шуток, ни милых украинских словечек, от
которых почему-то становились проще самые запутанные дела!
     …го приемный сын,  тот самый,  который некогда, во времена маньчжурской
чумы,  был торжественно вручен ему китайским мандарином,  погиб под Њосквой.
Ќиколай ‚асильевич любил сына,  гордилсЯ его успехами и был глубоко потрЯсен
этой смертью. Ђ осенью сорок второго он похоронил и жену.
     Љ  этим несчастьЯм,  о  которых с ним лучше было не говорить -  большие
глаза его сразу же наполнЯлись слезами, - присоединилось еще одно. Џоследние
годы,  после переезда на “краину,  он каждое лето проводил в  —еботарке.  Ћн
мечтал превратить ее,  по  образу павловских Љолтушей,  в  один  из  центров
советской микробиологии.  Ќемцы сровнЯли с  землей его —еботарку.  Ќа  месте
богатого села  с  двумЯ  школами-десЯтилетками,  с  только  что  выстроенным
медицинским  техникумом  стоЯли   среди   развалин  виселицы  с   казненными
партизанами - об этом упоминалось в одной из фронтовых корреспонденции.
     Џрежнего  добродушно-лукавого,  любЯщего цветы,  легкий  отдых,  легкую
беседу с  друзьЯми ЌиколаЯ ‚асильевича теперь трудно было  узнать в  старом,
сгорбленном человеке  с  пожелтевшим,  исхудалым  лицом.  Ѓородка  его  тоже
пожелтела и стала редкаЯ,  длиннаЯ. ѓлаза смотрели пристально, с неподвижным
выражением.   Ћн   умолкал  подчас  во   времЯ   оживленного  разговора,   и
чувствовалось, что его томит в эти минуты невеселаЯ дума...
     - Ќеужели  это  правда  о  „огадове?  -  спросил ‚иктор,  возвращаЯсь к
новости,  о  которой Я  знала уже  давно и  котораЯ его  поразила.  -  Љакой
негодЯй!
     ‹етом 1942 года „огадов оказалсЯ -  при каких-то темных обстоЯтельствах
- на оккупированной территории и выступил по радио с клеветнической речью.
     - ’атьЯна Џетровна, неужели правда?
     - Ђ  вы  думаете,  ‚итЯ,  что Я  должна знать больше других?  Ћчевидно,
правда.
     - Љакой позор!
     џ сказала, что „огадов всегда казалсЯ мне фальшивым.
     - ќта корректность,  этот ровный голос,  эта видимость объективности, а
на деле ненависть, от которой он, должно быть, задыхалсЯ наедине с собой. Ќе
помню,  где Я читала:  "Њертвые,  которые считают себЯ живыми только потому,
что видЯт свое дыхание в холодном воздухе". ќто о нем.
     - € довольно о нем, - сердито сказал Ќиколай ‚асильевич.
     Џоследнее времЯ  ‚иктор работал уполномоченным Ќаркомздрава по  ‘редней
Ђзии,  и  теперь было  необходимо,  чтобы ‡аозерский позвонил наркому насчет
возвращениЯ ‚иктора в наш "филиал".  џ попросила, Ќиколай ‚асильевич обещал,
а  потом разговор снова уткнулсЯ в  эту,  как будто немного отравившую всех,
историю с „огадовым.
     - €нтересно,  что думает об этом ‚алентин ‘ергеевич? - сказал ‚иктор. -
„олжно быть, расстроен? Љак-никак, а ведь „огадов его ученик, € ближайший.
     - …ще бы не расстроен, - сказал Ќиколай ‚асильевич. - ‚прочем, знает ли
он? Ќа днЯх он уехал в ‹ондон.
     - ‡ачем?
     - Ћчевидно,  хочет изумить своими достижениЯми мировую науку,  - сильно
покраснев, сказал ‚иктор.
     ‡аозерский внимательно посмотрел на него.
     - Џодрос ваш воспитанник, ’атьЯна Џетровна.
     - „а, подрос. ‚прочем, у него с Љрамовым счеты. Џравда, ‚итЯ?
     - „а. Ќо не личные счеты.
     Њы помолчали.
     - Ќу-с, это дело особое, - сердито теребЯ бородку, возразил ‡аозерский.
- € к тому,  что сделал подлец „огадов, ни малейшего отношениЯ не имеет. € Я
к ‚алентину ‘ергеевичу симпатии не питаю. Ѓольше того, должен сознатьсЯ, что
подчас  в  его  присутствии испытываю нечто  подобное тому,  что  испытывает
человек при  виде  скорпиона,  который может  его  ужалить.  Ќо  на  грЯзное
предательство он не способен. € довольно об этом.

     Ћх,  как трудно,  оказываетсЯ,  стоЯть на  ногах,  не держась за спинку
кровати!  Џервый день -  десЯть шагов,  второй -  двадцать,  а  на  третий -
прощанье с …лизаветой ‘ергеевной,  котораЯ как-то сухо,  едва разжимаЯ губы,
целует менЯ,  точно сердитсЯ за  то,  что  мы  расстаемсЯ.  …й  еще лежать и
лежать.  џ написала Њите о нашей встрече,  и она написала, но письма едва ли
успеют дойти - скоро он должен приехать в Њоскву.
     ...Ђндрей привез из дому платье,  которое Я не носила, должно быть, лет
пЯть,  Я  сержусь на него,  а сама так рада этому старенькому,  заштопанному
платью.  ‘  радостной,  глупой улыбкой Я  бреду,  едва  передвигаЯ ноги,  по
коридору,  спускаюсь  по  лестнице,  и  все,  кто  встречаетсЯ мне  на  этом
бесконечном пути, тоже начинают улыбатьсЯ, как будто весь огромный госпиталь
радуетсЯ тому, что Я возвращаюсь домой.
     Ђндрей надевает на  менЯ пальто -  сто пудов,  но все равно хорошо!  Њы
выходим на  улицу:  темнота,  от которой Я  успела отвыкнуть,  резкий ветер,
косой дождь пополам с мокрым снегом - все равно хорошо! Њы садимсЯ в машину,
толстый  слой  снега  лежит  на  переднем  стекле,  "дворник" еле  работает,
водитель ругает  погоду,  Ђндрей сетует,  что  не  взЯл  менЯ  из  госпиталЯ
утром... •орошо!


        ‡ЂЉЋ‹„Ћ‚ЂЌЌ›‰ Љђ“ѓ

     Ќе знаю почему,  но в  госпитале Я не могла заставить себЯ расспросить,
что  случилось с  Ђндреем,  а  между  тем  редкий  день  не  замечала в  нем
беспокойства,  которое он  (не  очень умело) старалсЯ скрыть от  менЯ.  ‡ато
дома,  когда мы остались одни,  Я напала на него с такой энергией, что он не
выдержал - поднЯл руки и закричал: - "‘даюсь!"
     „ело касалось,  как Я и думала, вакцины против сыпного тифа - той самой
вакцины,  которую Ќикольский оставил в  конце прошлого века,  чтобы занЯтьсЯ
другой работой,  "менее безнадежной".  Ќо дед не располагал в конце прошлого
века тем простым и оригинальным методом, которым воспользовалась лабораториЯ
ЂндреЯ. Њетод - если сказать о нем по возможности кратко - заключалсЯ в том,
что  мышей  заражали через  нос  возбудителЯми сыпного тифа,  вызываЯ у  них
воспаление легких, а потом из переболевших легких приготовлЯли вакцину.
     ‚се шло хорошо.  Њыши лихорадили,  кашлЯли,  чихали - словом, вели себЯ
именно так,  как им полагалось. Џервые препараты были уже получены, испытаны
с хорошими результатами, осталось немногое, чтобы приступить к производству.
€ вдруг -  это было в тот день, когда менЯ привезли из ‘талинграда - заболел
лаборант, приготовлЯвший вакцину, и заболел, увы, сыпным тифом.
     Љонечно,  это могло быть случайностью.  Ќо лаборант был опытнейший,  не
допускавший  промахов  в  своем,   подчас  рискованном,  деле.  Њожет  быть,
совпадение? ‚ самом деле, мог же он заразитьсЯ и вне института?
     Ќо  через несколько дней захворал швейцар,  он же гардеробщик,  то есть
человек,  который вообще не заходил ни в лабораторию,  ни в виварий,  -  это
было уже совсем ни  на  что не  похоже!  †ил он в  комнате под лестницей,  в
первом этаже, а мыши свой недолгий век коротали на третьем. Џравда, раза два
в  неделю он  поднималсЯ наверх,  чтобы  попить чайку  со  своим  приЯтелем,
служителем из лаборатории ЂндреЯ. Ћднако служитель-то был здоровехонек!
     ‘нова  случайность?  Ќо  Ђндрей,  который,  быть  может,  лучше всех  в
‘оветском  ‘оюзе  умел  разгадывать  эпидемиологические  загадки,  прекрасно
понимал,  что  двух совершенно подобных случайностей не  бывает и  что нужно
причину  искать  там,  где  скрещиваютсЯ пути  заболевших.  Ќо  пути  их  не
скрещивались - ни на работе, ни в жизни.
     - ’ы понимаешь,  не могу понЯть,  что произошло. џ проследил каждый час
жизни этого швейцара и даю тебе слово... ќто совершенно необъЯснимо - почему
заболел он, а не швейцар из соседнего дома.
     Ќо  вот -  это было совсем недавно -  в  институт приехал важный гость,
сотрудник иностранной миссии, интересовавшийсЯ достижениЯми советской науки.
Ћн  не  заходил в  лабораторию ЂндреЯ.  Ћн только прошел по коридору,  вдоль
стены,  за которой находилсЯ виварий,  -  и через установленный срок заболел
сыпным тифом.
     - ’Яжелым?
     - „а, - потираЯ ладонью лоб, отозвалсЯ Ђндрей. - Ћчень тЯжелым.
     Ќарком назначил комиссию,  и дело -  по многим причинам - сразу принЯло
дурной оборот.

     €нститут  профилактики  был   одним  из   тех   научно-производственных
институтов,  которые  Ќаркомздрав в  течение  многих  лет  пыталсЯ  передать
Ђкадемии наук, упорно отказывавшейсЯ от этого сомнительного подарка. ‚ечно в
нем что-то  не  ладилось:  то он перестраивалсЯ,  то объединЯлсЯ.  ЏостоЯнно
менЯлись директора. ‘реди научных сотрудников были люди, стремившиесЯ лишь к
одной цели -  стать кандидатом, а впоследствии (если удастсЯ) доктором наук.
Џоговорка,  поразившаЯ  менЯ  своей  откровенностью  (когда  Я  услышала  ее
впервые),  родилась,  мне кажетсЯ, в стенах именно этого института. ‚от она:
"Ќе  в  знании  сила,  а  в  звании".  Ќедаром  же  €нститут  профилактики и
иммунитета называли "кузницей диссертаций"!
     Џравда,  эти  диссертации забывались через  день  (или  через час),  не
оставлЯЯ ни  малейшего следа в  науке.  Ќо  зато в  бюджете Ќаркомздрава они
оставлЯли заметный след,  поскольку доктора  и  кандидаты,  согласно закону,
получают больший оклад, чем недоктора и некандидаты.
     ’рудно или  даже невозможно определить,  чем  занималось это учреждение
вплоть до самой войны.  Ћдна из лабораторий работала над проблемой выпадениЯ
волос,  так что по своему научному направлению она приближалась к известному
"€нституту  красоты"  в  Џариже.  Џричем  и  руководитель и  сотрудники этой
лаборатории были,  как  на  грех,  необычайно плешивы.  ‚  другой занимались
определением пола будущего ребенка по материнской крови.
     Ѓыли в этом институте и серьезные ученые, но работали они, закрыв глаза
и  уши и  стараЯсь не  замечать той поистине фантастической чепухи,  которую
выдавали за науку иные лаборатории. ‚прочем, с открытыми глазами и ушами они
не продержались бы в этом институте и полгода.
     Ќе  знаю,  по  какой причине €нститут профилактики не был эвакуирован -
очевидно,  его  признали одним из  тех  незаменимых научных учреждений,  без
которых  жизнь  столицы  могла  принЯть нежелательное направление.  ’ак  или
иначе,  он осталсЯ в  Њоскве.  „иректор-статистик был снЯт,  а  на его место
назначен Ђндрей, с азартом взЯвшийсЯ за это запущенное хозЯйство.
     ‚ероЯтно,   он  сразу  нажил  врагов,   потому  что  действовал  с  той
беспомощностью,  которую Я оценила в нем еще в те далекие времена,  когда мы
боролись с  дифтерией в Ђнзерском посаде.  Џо своей привычке,  он скрывал от
менЯ свои неприЯтности.
     …му удалось многое.  ‚ 1942 году институт впервые за много лет выполнил
производственный план.  Ќо  вот работа остановилась перед загадкой,  которую
Ђндрей не мог решить, несмотрЯ на весь свой многолетний опыт.
     ’акой острой,  болезненной неудачи в его жизни еще не бывало! ‘лучались
промахи,  подчас заметные,  но  не  отражавшиесЯ на  той  совокупности черт,
котораЯ определЯет место человека в  обществе и называетсЯ "положением".  Ќа
этот  раз  было  подорвано  именно  "положение".  ќпидемиолог,  не  сумевший
предупредить вспышку заразной болезни в  собственном институте,  -  это было
нечто такое уж непочтенное, обидное длЯ самолюбиЯ, вызывающее иронию!
     џ  не успела до ‘талинграда побывать в  его институте и  теперь просила
показать мне лаборатории,  виварий - кто знает, быть может, мне и удалось бы
найти  причину загадочной вспышки.  Ћн  решитель