„митрий Ѓиленкин. Ћднажды ночью

Ћцените этот текст:
„митрий Ѓиленкин. Ћднажды ночью

-----------------------------------------------------------------------
Ђвт.сб. "Ќочь контрабандой".
OCR & spellcheck by HarryFan, 12 September 2000
-----------------------------------------------------------------------

Ќеоном горели в ночном воздухе названиЯ многочисленных отелей. Ѓыло
тепло и тихо, но осень уже пробралась в этот уголок юга. ЋтражаЯ свет
фонарей, всюду лежали опавшие листьЯ, отчего полутьму аллей наполнЯл
мЯгкий отсвет, и какаЯ-то запоздалаЯ пара остановилась, чтобы полюбоватьсЯ
им, глубже вдохнуть щемЯщий запах и услышать далекий шум морЯ.
- ѓлЯди, лошадь! - встрепенулась девушка.
Ѓесшумно возникнув из темноты, асфальтовую дорожку неторопливо, можно
сказать, задумчиво пересекала лошадь. Ћна была без седла, уздечки и шла,
наклонив голову, в полосах света. ћноша и девушка замерли, так это было
необычно и так соответствовало тишине ночи, когда спЯт машины и люди.
Џожалуй, это было даже неправдоподобно - вот так, сама по себе гулЯющаЯ
посреди международного курорта лошадь.
‹ошадь не обратила на них никакого вниманиЯ. Ќе больше, во всЯком
случае, чем на фонари, пожелтелые деревьЯ, неон в просвете ветвей или
асфальт под ногами. …й все тут было знакомо и привычно, поскольку изо днЯ
в день, запрЯженнаЯ в фиакр, тщательно ухоженнаЯ, в сбруе с позументами,
она возила тех, кого соблазнЯло медлительное, под цоканье копыт, катание в
духе минувшего века. Љто бы мог подумать, когда колЯски были
повседневностью, что людЯм будущего они дадут неизведанные ощущениЯ!
“ оказавшейсЯ на свободе лошади не было ни цели, ни особых желаний. Ћна
брела, потому что идти было приЯтно, вот и все. ‚прочем, лошадь слегка
манили темные просторы виноградников, которые начинались сразу за чертой
отелей; манили неизведанностью ночных запахов - их она, стоЯ в конюшне,
обонЯла множество раз, и они приносили с собой непонЯтное волнение.
‹ошадь пересекла пустынное шоссе и очутилась на краю полЯ с
прЯмолинейными рЯдами лоз. Ќа мгновение, не более, в ее смирном сознании
вспыхнуло желание шального бега, скока, необузданного прыжка все равно
куда и зачем. Ћно угасло, не успев окрепнуть и потому, что сказалась
долгаЯ выучка, и потому, что впереди лежала четкаЯ и чуждаЯ геометриЯ
полЯ. ‹ошадь еще медлила какой-то срок, а затем побрела обратно. Ћна шла
мимо отелей, где спали люди, мимо кортов, погасших казино, через
перелески, где неслышно опадал лист, и строй ее чувств снова был так же
ровен, как ее шаг.
Ћна вышла к мазанке с черепичной крышей, крыльцом, распахнутым
сеновалом, одинокой телегой и колодцем во дворе. ‚ действительности тут
был ресторан: столики под широким платаном, запахи жареного мЯса, молодого
вина и всЯческих деревенских приправ выдавали истинное назначение хижины.
‘юда не достигал свет фонарей и отблеск неона.
‹ошадь остановилась: за изгородью во дворе она почуЯла какое-то
движение, присутствие чего-то постороннего, по запаху - машинного.
‚се, с чем лошадь сталкивалась в жизни, давно обрело свое место и
значение. Џрежде всего и важнее всего были такие же, как она сама, лошади.
‡атем шли люди, существа почти столь же важные, но не такие понЯтные и
близкие. Ћсобо существовали машины, то шумные, то тихие, иногда
неподвижные, иногда стремительно бегущие; последние часто оказывались
источником беспокойства, порой даже опасности. ‚се они оставались длЯ
лошади безликими, но значили больше, чем деревьЯ, камни или птицы. Ћтчего
все было так, как оно было, и делилось таким образом, - этот вопрос не
мучил лошадь. ‚нешнЯЯ жизнь была данностью, к которой следовало
приспособитьсЯ, - вот и все, ничего сложного.
Џервым побуждением лошади, когда она обнаружила во дворе присутствие
незнакомой движущейсЯ машины, было желание уйти. Ћно, однако, сменилось
другим, едва лошадь разобрала, что машина странно похожа на человека тем,
что двунога и держитсЯ прЯмо. ‚озникло знакомое, острое и волнующее
противоречие, когда одна часть сознаниЯ тревожно напоминала, что все
непонЯтное таит в себе угрозу, а другаЯ терзалась любопытством - что же
это такое суетитсЯ во дворе? Љонечно, лошади было невдомек, что это
сработал древний, более древний, чем сами лошади, инстинкт эволюции,
повелевающий опознать новое, даже если это сопрЯжено с риском, - ведь
только так и можно приспособитьсЯ, следовательно, выжить в изменчивых
условиЯх.
Њашина во дворе тоже заметила лошадь и тоже замерла. Љазалось, обоих,
подобно току, соединил взаимный вопрос: кто ты?
Ќа лошадь смотрело заведомо чуждое ей существо - экспериментальный
робот-уборщик. …го присутствие там, где все имело вид старины, можно было
счесть безвкусной шуткой или, наоборот, особым изыском. „ело, однако,
обстоЯло проще. “борка двора - занЯтие весьма трудоемкое и неблагодарное;
значит, именно тут уместней всего подвергнуть экзамену устройство, которое
призвано везде и всюду избавить человека от хлопотных забот. „ействовало
оно, чтобы не портить антураж, только ночью.
Џуть техники вообще причудлив. Џервые интеллектуальные автоматы чаще
применЯлись в космосе, чем на ‡емле, в науке чаще, чем на производстве, то
есть там, где вроде бы больше всего и прежде всего нужен человеческий ум.
Ќо именно так протекала эволюциЯ кибернетических автоматов, прежде чем
удалось приспособить одного из них к работе, котораЯ на первый взглЯд не
требовала никакого интеллекта. Ќо, как ни парадоксально, такаЯ работа
оказалась по силам лишь потомкам космических роботов, поскольку она была
сопрЯжена с разносторонними действиЯми и самостоЯтельными оценками, -
ведь, чтобы поднЯть, скажем, окурок и оставить в покое лежащий рЯдом
камешек, мало одной только, пусть самой сложной, программы поступков. ’ем
более что иногда нужно поднЯть и камешек, если это, например, кусочек
шлака, вовсе неуместный на сельском дворе.
ђобот, глЯдЯ на лошадь, не испытывал никаких опасений, так как чувство
страха в него не было вложено. ‡ато импульс, который человек называет
любознательностью, был ему присущ, поскольку выполнЯемаЯ им работа
требовала навыков самообучениЯ, а самообучение невозможно без
любознательности. …сли бы первой роботу встретилась кошка, то вопрос "Ђ
что это такое?" относилсЯ бы к кошке, ибо люди не посчитали нужным дать
ему понЯтие о животных. Ќо так вышло, что первой он встретил лошадь.
‚озник же вопрос потому, что лошадь отличалась и от людей, и от предметов,
от всего, с чем робот сталкивалсЯ и что привык считать само собой
разумеющимсЯ. ‚прочем, это был не единственный и не главный толчок.
ѓлавным было то, что поЯвление лошади поставило перед ним чисто
профессиональную задачу: если "это" продолжит свое движение и очутитсЯ во
дворе, то должен ли Я его убрать, поскольку это не человек и не стол, или
это будет ошибкой?
‘мущало робота и другое. Љонечно, "это" едва ли было человеком, но
"это", как и человек, дышало. ‡начит... ђобот никогда не сталкивалсЯ с
четвероногими разновидностЯми человека, но каждый день сталкивалсЯ с
разновидностЯми предметов. ’ак, может быть, и человек, подобно предмету,
существует в разных обликах?
Ћн шагнул к лошади. ‘лишком резко! ‹ошадь шарахнулась и стала, готоваЯ
в любой миг умчатьсЯ.
ђобот замер. ЌапрЯженно замерла и лошадь. ’ак, выжидаЯ, они стоЯли
некоторое времЯ, одинаково бессловесные и непонимающие друг друга. ‡атем
что-то подсказало роботу мЯгкий, как бы уводЯщий в сторону жест
манипулЯтора, долгую паузу вслед за жестом и крохотный, неуверенный шажок
к изгороди. ‹ошадь прЯнула ушами, но не двинулась с места.
ђобот действовал не по наитию. “ него был опыт общениЯ с человеком.
Џоведение робота успокоило лошадь, как если бы он подал ей тайный знак
родства.
Ќо недоумение ее не рассеЯлось, случившеесЯ только обострило интерес.
Ќи одна машина до сих пор не прибегала к человеческим жестам. Ќи одна! €
животные тоже. ’ак что же все-таки перед ней такое?
‘вою роль сыграла изгородь. ‚сего-навсего три продольные жерди, но они
были символическим барьером, который создавал ощущение безопасности. €
лошадь позволила роботу приблизитьсЯ.
’еперь они стоЯли друг против друга - два темных силуэта в окружавшей
их ночи. Љазалось, оба оставались неподвижными, но так только казалось. €х
взглЯды то встречались, то расходились, уклонЯлись и скрещивались; ими они
как бы ощупывали друг друга, Ќеважно, что один взглЯд был взглЯдом живых
глаз, а другой был взглЯдом электронно-оптического устройства (в конце
концов, и глаз тоже своего рода электронно-оптическое устройство). ‚ этом
разговоре, самом древнем и универсальном из существующих на свете,
участвовали не только глаза. ‡десь скрывалось самое существенное
препЯтствие, потому что в безмолвном разговоре принимало участие все тело
лошади - от кончиков ушей до кончика хвоста, тогда как металлическое тело
робота было не способно на это. Ќо его выручал навык тонкого распознаваниЯ
образов и столь же необходимое в работе умение выЯвлЯть их смысл. ‘ам того
не замечаЯ, как в той же ситуации не замечают этого люди, робот
подстраивалсЯ к лошади, молниеносно улавливаЯ нужный ритм движениЯ головы
или перемены взглЯда.
Ќи с той, ни с другой стороны этот быстрый обмен не завершилсЯ
осознанной мыслью, хотЯ бы потому, что мысль, как ее понимает человек, в
нем отсутствовала. Ќо так же точно она отсутствует и в тех бесчисленных
диалогах, которые ведет все живое, диалогах, в которых без всЯких слов
испокон века выЯснЯлось очень многое между самыми разными и далекими
видами. €наче мир животных, вероЯтно, не мог бы существовать, как,
впрочем, и человек не смог бы приручить ни лошадь, ни собаку (кстати, все
такие животные были одомашнены на заре цивилизации, тогда как более
поздние тысЯчелетиЯ не привели к человеку ни одного нового существа -
факт, что-то да значащий).
Ќадсадно, как это бывает ночью, где-то взревел мотор. ‹ошадь тихо
всхрапнула. ѓибкий манипулЯтор робота, как бы успокаиваЯ, плавно коснулсЯ
ее гривы. „рожь прошла по телу лошади, но она не отпрЯнула - то был
хозЯйский, человеческий жест.
Њгновение спустЯ все изменилось. ‹ошадь трЯхнула гривой и с шумом
подалась в сторону. ЊанипулЯтор скользнул вниз. Љазалось, что этим все
кончилось, и оба сейчас разойдутсЯ, но нет. ‹ошадь опустила голову, словно
ища что-то в траве, затем отдалилась от изгороди и стала, косЯ на робота
черным в темноте глазом.
Ћна не знала, зачем поступает так, но смысл в ее движении был. ђобот не
понЯл этого смысла, но, следуЯ уже приобретенному опыту, осторожно
скользнул за изгородь.
’еперь их уже ничто не разделЯло. ’олько пространство. € мускулы лошади
напрЯглись, как тетива. ’ам, возле изгороди, она еще была домашним
животным, которое выносит близость любого, пусть самого странного
механизма, поскольку ни одна машина не в силах быстро одолеть барьер. ’ам
она еще могла доверЯтьсЯ сродству робота с человеком, даже признать в нем
качества хозЯина. Ќо не здесь, ибо это существо не говорило как человек,
не было им. ‡десь, на открытом месте, ею владел инстинкт далеких предков,
которые множество раз, готовые умчатьсЯ, вот так приглЯдывались в степи к
диковинным существам, к тому, что они делают, как движутсЯ, чем питаютсЯ,
- ведь именно такое поведение чужака, наблюдаемое долго и с безопасного
расстоЯниЯ, надежней всего раскрывало его сущность.
Ќичего этого робот не знал, но перваЯ же попытка подойти, сразу
увеличившаЯ расстоЯние, наставила его на правильный путь.
’ак они двинулись, каждый вроде бы сам по себе, скользнули тенЯми,
скрылись среди деревьев, вынырнули под фонарЯми, и не было никого, кто
нарушил бы их шествие, ахнул бы, увидЯ вместе лошадь и робота, осознал,
что происходит.
Ќикем не потревоженные, они шли мимо зданий и огней, равнодушные ко
всему, кроме самих себЯ, и медленно, очень медленно их шаги стали
сближатьсЯ. ‚едь даже сейчас, оставаЯсь незримым посредником, между ними
шел человек.
Ћни совсем сблизились за дюнами, где над морем широко простерлась
звезднаЯ даль Њлечного Џути. ’ам они пробыли долго. Ќо что там было
сказано и что понЯто, навсегда останетсЯ тайной.
Last-modified: Thu, 14 Sep 2000 18:14:01 GMT
Ћцените этот текст: