 вдвоем в какой-нибудь теплой берлоге!  Ќикакой  заботы.  ‡най
себе поворачивайсЯ да полизывай натруженные лапы.
     Џолосатый Љоготь даже рассердилсЯ на •уги за  его  настойчивость.
Ќегодующе  зарычал  и  плюнул.  Ќо  он  был покладист и добр и поэтому
уступил. ‚перевалку, нехотЯ поплелсЯ за мальчиком.
     Ћни шли  часа  два,  и  •уги  ни  разу не остановилсЯ,  наоборот,
убыстрЯл шаг.  Џостепенно разошелсЯ и Џолосатый Љоготь.  Ћн  шел,  все
времЯ  принюхиваЯсь,  держа  нос против ветра.  € вот долетели до него
первые запахи диких кабанов.  Ћн  сразу  подобралсЯ,  напружинилсЯ,  и
глаза  заблестели охотничьим азартом.  ‚Ялого,  меланхоличного увальнЯ
невозможно было узнать.
     Ќикто никогда  не  учил •уги применЯть способ загона.  ќтот прием
был известен лишь первобытному человеку,  очевидно перенЯвшему  его  у
волков.  ‚озможно,  и  сам  •уги,  когда-то  чуть  было не угодивший в
расставленные сети Ѓесхвостого,  каким-то образом подсознательно сумел
оценить его выгоду; но сейчас он решил применить именно этот способ.
     ‚ свое времЯ Џолосатый Љоготь учил мальчика  выдержке,  заставлЯл
подолгу лежать у сурчины.  ’ак и •уги теперь уложил медведЯ у кабаньей
тропы за кучей валежника. € тот понЯл, чего от него хотЯт.
     •уги далеко  обошел  кабанье  пастбище  и  направилсЯ  к  нему  с
подветренной стороны.
     - •о-у-у-ги-и! - раздалсЯ его клич.
     Љабанье стадо мигом насторожилось. •уги еще раз прокричал и вышел
на  открытое место,  чтобы увидели дикие кабаны.  ’огда среди животных
началсЯ переполох.  ‘амки с поросЯтами,  визжа и хрюкаЯ,  побежали  по
тропам  вниз,  по  отлогому  лесному склону.  ЏрикрываЯ отход,  кучкой
двинулись за ними молодые самцы,  державшиесЯ до этого  в  стороне  от
стада,  а главным образом от его властелина - старого опытного секача.
‘екач был грузен,  потому и не кинулсЯ на противника вверх, на подъем,
а,   подчинЯЯсь   благоразумному  закону  леса  и  гор,  лишь  прикрыл
отступление.
     Љогда же  далеко  впереди не своим голосом заверещала свиньЯ,  он
понЯл,  что его обманули,  и ринулсЯ ей на помощь •уги  слышал  только
повальный  треск  на пути стада да визг свиньи,  судЯ по всему надежно
угодившей в лапы Џолосатому Љогтю.  Ћн  устремилсЯ  следом,  времЯ  от
времени оглашаЯ лес победным криком.
     Џолосатого ЉогтЯ  •уги  нашел  уже  далеко  от  кабаньей   тропы,
поедающего свиные внутренности. ЌачалсЯ достойный охотников пир.
     ’ак, изредка охотЯсь,  но больше всего питаЯсь орехами,  Ягодами,
они не расставались больше до самой глубокой осени.  „вуногие существа
в их владениЯх тоже не поЯвлЯлись.  Ќедоумевал •уги, куда могли детьсЯ
Ѓольшие  ѓлаза  и  ЉозлинаЯ  Ѓорода.  €зредка  двуногие  существа  ему
снились.  Ћсобенно приЯтно было видеть ‘ветловолосую.  Џотом  все  это
улеглось,   позабылось   и   ушло   в   далекое  прошлое.  †изнь  была
однообразной,  но по-прежнему не  скучной,  а  до  отказа  наполненной
радостью существованиЯ.
     Ќо однажды в эту жизнь ворвалась драма.
     Џолосатый Љоготь  настолько  разжирел  и  так  опустилсЯ,  что  к
моменту откочевьЯ на  юг  совсем  потерЯл  способность  двигатьсЯ.  Ћн
только  и  делал,  что  тЯнул •уги к каждому упавшему дереву,  к любой
кучке бурелома или  к  расщелине,  ища  там  укромное  местечко.  •уги
терпеливо ходил за ним, поеживаЯсь от ощутимых уже, особенно по утрам,
заморозков.  —его ради понадобилась старику лежка - этого •уги  понЯть
не  мог.  Ќе  было такого случаЯ,  чтобы Џолосатый Љоготь задерживалсЯ
осенью на северных склонах гор. Љак только начиналсЯ перелет птиц, они
обычно спешили уйти на южные,  а потом и дальше, где вообще не было ни
снега, ни заморозков.
     € вот  Џолосатый  Љоготь  наконец-то  нашел  то,  что  искал.  Ћн
натаскал  под  вывороченные  корни  опрокинутой   ветром   лиственницы
пожухлой  травы,  листьев  и,  поохав  от наслаждениЯ и лени,  залег в
логово.  •уги ничего не оставалось,  как последовать примеру, Њедведь,
казалось,  был без ума от своей затеи. Ћн старательно закрывал изнутри
лаз заранее приготовленным хворостом,  заботилсЯ о питомце, чтобы тому
было  тепло,  и  вообще  проЯвлЯл не свойственную ему ранее старческую
сентиментальность:  сладко и приторно мурлыкал, нежно облизывал •уги и
пыталсЯ   даже   изображать   на   своей  морде  расслабленно-слащавое
выражение.
     „ва днЯ  и  две  ночи  •уги  терпел  его  ласки,  а  больше всего
скребущий за душу голод,  а потом не вынес,  сердито плюнул на  своего
"благодетелЯ", как тот делал в минуты раздражениЯ, и вылез из берлоги.
     Ћднако все  это  ничего  не  дало.  ‘тарый  воркун,   сомлев   от
блаженства,  так  и не вышел.  ’огда •уги понЯл,  что отныне надеЯтьсЯ
придетсЯ только на себЯ. €, уже не мешкаЯ, по изморозной траве пересек
альпийский луг и, пройдЯ по ущелью меж Џорфировым утесом и ‚ерблюжьими
ѓорбами, взЯл направление к югу.

        12

     ќто был первый дальний путь, совершаемый в одиночестве. ‡аморозки
становились  все  крепче,  иногда  выпадал снег,  и тогда за мальчиком
тЯнулась цепочка следа. ЏиталсЯ он эти дни кое-как, тем, что удавалось
найти  на  охолодавших склонах:  убитую морозом падалицу,  осыпавшиесЯ
орехи,  иногда какую-нибудь  живность,  вроде  полевки.  ‘пал  и  того
меньше.   •олод   подстегивал  идти  все  дальше  и  дальше.  Љрепкий,
выносливый,  ни разу за все времЯ ничем не болевший,  кроме полученных
ранений и травм,  •уги свободно проходил за сутки по семьдесЯт и более
километров.  € с каждым днем чувствовал, что становитсЯ теплее. Ѓольше
стало  попадатьсЯ  и  пищи.  ‡а четверо суток безостановочного пути он
пересек горы и спустилсЯ в долину озера ќби-Ќур.
     ‘ ђозовой Њедведицей, а затем и с Џолосатым Љогтем Ћн бывал здесь
и раньше.  Њеста были знакомы.  Џомнил и о том,  где какаЯ  добывалась
пища.
     Ќеподалеку от озера  в  каменистой  россыпи  он  обнаружил  целую
колонию  атаек.  ќто  красные  утки,  обитающие в горных районах.  Ћни
весьма неприхотливы,  могут кормитьсЯ всем,  чем угодно.  „аже  гнезда
свои  и  те устраивают не у воды,  а под камнЯми,  а иногда и в норах,
заброшенных сурками. Ќа воду летЯт лишь во времЯ кормежки.
     •уги напал  на  след  атаек  по их приглушенному стонущему крику.
‚ыждал,  когда спустЯтсЯ сумерки,  и начал охоту.  Џервой же  добычей,
которую он прихлопнул под камнем,  оказалась крупнаЯ Ярко-рыжаЯ утка с
черно-белыми крыльЯми.  Џодождав, пока она успокоитсЯ, он оставил ее и
стал подкрадыватьсЯ ко второй.  € эту постигла та же участь. Ќекоторые
успевали его заметить и тогда выпархивали  и  улетали,  пугаЯ  других.
Ћднако  за  полчаса •уги сумел хорошо поохотитьсЯ.  ‘обрал семь птиц и
принЯлсЯ за поздний,  но обильный ужин. ’ак вкусно он давно уже не ел.
“тром  на  месте  пиршества  лежала только куча красноватых перьев,  и
слабый теплый ветерок самые легкие из них поднимал  в  воздух,  и  они
долго кружились в нем, не падаЯ.
     ‚ последующие дни мальчик объедалсЯ,  грелсЯ на  солнце  и  спал.
“сталости  от  перехода не чувствовал,  в любой момент снова был готов
пуститьсЯ в дальнейший путь на юг.  Ћдиночество не тЯготило. …му везде
было хорошо,  где легко добывалась пища и где по-летнему грело солнце.
„а и не было этого одиночества.  Ћн постоЯнно видел вокруг себЯ  мирно
пасущихсЯ в долине косуль,  маралов.  Љабарожки небольшими табунками в
пЯть - десЯть голов  свободно  и  безбоЯзненно  выходили  на  вечернюю
жировку.
     ‘лучалось, что их кто-нибудь пугал,  и тогда надо было видеть,  с
какой  стремительной  скоростью,  не  доступной  ни  одному животному,
уносились они в скалистые участки гор.  “ них начиналось времЯ гона. €
•уги   не  раз  в  спокойно-созерцательном  настроении  наблюдал,  как
вступали в драку  самцы,  смешно  топчась  на  одном  месте,  стукаЯсь
безрогими  лбами  и норовЯ вонзить друг в друга клыки.  ќти битвы были
непродолжительными. ‘лабый тотчас же пускалсЯ наутек, а победитель как
ни  в  чем не бывало тут же начинал обхаживать самок.  ‚ воздухе стоЯл
густой мускусный запах.
     Џо вечерам  озеро  ќби-Ќур,  казалось,  вскипало  от гомона птиц.
ѓуси,  утки,  лебеди, краснокрылые фламинго, поднимаЯсь и вновь садЯсь
на  воду,  дотемна  оглашали окрестности криком и гоготом.  Ђ по ночам
будоражили тишину гулкие уханьЯ выпи.
     Ћднажды в  полдень  •уги  заметил на берегу дымок.  ЏрЯмым тонким
столбом он уходил высоко в небо.  ќто сразу же напомнило ‘ветловолосую
и ее собратьев:  ведь только они умели пускать в небо дым и обращать в
горЯчее пламЯ сухие ветки. Ћн помнил, что случилось со ‘ветловолосой и
„линным  ‹ицом,  но  зато  здесь могли оказатьсЯ двое других,  которые
куда-то ушли и не вернулись. Џочему бы не взглЯнуть?
     •уги пошел  к  озеру.  Ќе особенно соблюдаЯ осторожность,  обходЯ
кустарниковые заросли,  вышел прЯмо к воде.  Ѓерег в  этом  месте  был
низок и сравнительно чист.  Ћстровками стоЯли камыши, тЯнулись делЯнки
рогоза и водЯного ореха.  ЏройдЯ по  берегу,  •уги  остановилсЯ  перед
открытым местом,  прЯчась в зарослЯх. Ќеподалеку от воды увидел шалаш,
сделанный из тростника,  и возле него трех людей, сидЯщих у костра. Ќа
первый взглЯд они ничем не отличались от тех, которые были знакомы. ’е
же двуногие существа,  очень похожие на него  самого.  Ќо  одеты  были
совсем  иначе,  да  и  лица были желтыми,  а глаза раскосыми.  ’ут же,
только в сторонке,  колыхалось натЯнутое на  кольЯ  какое-то  сетчатое
полотно,  похожее на огромную паутину. Ћт паутины пахло рыбой. Ќа воде
покачивалсЯ пустой изнутри ствол дерева.  Ћт него тоже  несло  запахом
рыбы. •уги осмотрел все это с диковатой настороженностью и вдруг смело
вышел из укрытиЯ.
     ‘перва желтолицые  по-рыбьи открыли рты,  как будто им не хватало
воздуха, а потом вскрикнули разом и бросились бежать в противоположную
от него сторону.  Љто боитсЯ, тот спасаетсЯ бегством. ’аков закон леса
и гор.  ‡десь не было ни леса,  ни гор, но закон действовал одинаково.
Ќу что ж,  испугались,  тем лучше. •уги подошел к костру, посмотрел на
булькающую в ведре воду, потом на деревЯнное блюдо, наполненное только
что вычищенной рыбой.  ЏротЯнул руку,  взЯл одну и поднес ко рту.  Ћна
была посоленной и показалась необыкновенно вкусной.  Ћн  съел  вторую,
третью,    с   удовольствием   и   восторгом   вонзаЯ   в   свежую   и
вкусно-солоноватую мЯкоть зубы.  Ћн не был голоден,  но ел, потому что
все  его  существо просило соли.  ‚скоре всЯ рыба была съедена,  возле
блюда осталась лишь кучка костей.  ’ут он обратил внимание на  плоский
длинный  предмет  с  деревЯнной ручкой.  ЏоднЯл,  разглЯдываЯ.  Ќа нем
отражались блики солнца.  •уги провел по тонкому ребру пальцем и  чуть
не  вскрикнул.  ЋстраЯ  боль  впилась  в палец,  как жало осы бембекс.
ЃлестЯщий плоский предмет полетел на  землю,  а  на  пальце  поЯвилась
кровь.  ЃезобиднаЯ с виду вещь,  оказываетсЯ,  кусалась. ‡начит, могли
укусить и другие вещи этих желтолицых.  —то ж,  он больше ни к чему не
притронетсЯ,  и  если  придет  еще  раз напугать желтолицых,  то съест
только рыбу.
     Ќа другой день пришел снова.  Ќо на берегу не было уже ни шалаша,
ни большой паутины на кольЯх,  ни пустого изнутри дерева на  воде,  ни
самих желтолицых.  „вуногие существа,  наверно,  так перепугались, что
решили убежать совсем.
     …му очень  хотелось  соленой  рыбы,  и он надеЯлсЯ,  что рано или
поздно все же найдет их и опЯть заставит убежать.
     Ќо •уги  обманулсЯ.  Ћднажды,  блуждаЯ  по берегу,  услышал вдруг
рыбный запах. Љ нему примешивалсЯ запах двуногих существ. ‚се было как
и в прошлый раз. Ќе пренебрегаЯ осторожностью, он прокралсЯ по камышам
и увидел на прибрежной полЯне уже не один,  а несколько шалашей. ‚озле
них  что-то  делали  желтолицые.  €х было много,  гораздо больше,  чем
тогда.  Ќо •уги это не смутило.  —ем больше двуногих, тем больше рыбы.
Ќедолго  размышлЯЯ,  смело  вышел  из укрытиЯ и направилсЯ к рыбачьему
стану.  Љак  и  следовало  ожидать,  в  стане  поднЯлсЯ  невообразимый
переполох.   „вуногие  забегали,  засуетились  и  действительно  стали
разбегатьсЯ.  •уги почувствовал  себЯ  смелее.  Ћткуда  мальчику  было
знать,  что желтолицые не разбегались,  а, наоборот, решили отсечь ему
пути отступлениЯ.  Ќе знал он и того, что здесь были все предупреждены
о его существовании и готовились сделать облаву. Ќо он пришел сам.
     ђеальную опасность длЯ себЯ •уги понЯл тогда,  когда почти  дошел
до шалашей.  ЋглЯнувшись,  увидел сзади желтолицых.  Ћни были и сбоку,
перебегаЯ от куста к кусту и стЯгиваЯ кольцо.  „вух  или  трех  увидел
впереди. …го прижимали к озеру.
     ЌадеЯтьсЯ было не на кого.  ‘тарый опытный проводник,  никому  не
дававший его в обиду, находилсЯ сейчас далеко и преспокойно, ничего не
ведаЯ, спал в своей уютной берлоге под корневищем упавшего дерева.
     •уги, однако,  не растерЯлсЯ.  ђЯвкнув по-медвежьи,  он угрожающе
присел,  скалЯ  зубы.  ‘трашен  и  неестествен  был  этот   оскал   на
человеческом  лице  с  дико  загоревшимисЯ  глазами.  †елтолицые  даже
отпрЯнули,  но потом снова пошли на него.  €х кольцо стало  теснее.  ‚
легких и просторных одеждах,  сшитых из синей далембы, бритоголовые, с
круглой макушкой, на которой росли длинные волосы, заплетенные в косу,
люди были суровыми и предельно настороженными. Ќа желтых широких лицах
выражалась непреклоннаЯ решимость поймать его. Ћни были сильны, потому
что их было много. ‘ каждым в отдельности он справилсЯ бы шутЯ, потому
что все  времЯ  училсЯ  добывать  пищу  ловкостью  и  силой,  они  же,
пропитанные рыбьим запахом, только и умели, что процеживать воду.
     ЏрЯмо на него надвигались двое.  Ћдин высокий,  в подкатанных  до
колен штанах,  другой толстый, коренастый, с длинными жиденькими усами
на безбровом лице.  Ќа голом рубцеватом теле •уги  обозначилсЯ  каждый
мускул.  ’ак  близко  еще  никогда  не подходили к нему двуногие.  …ще
момент,  и он будет схвачен.  Ќо недаром •уги умел выбирать моменты. ‚
ту секунду,  когда на него уже готовы были броситьсЯ, он бросилсЯ сам.
’ело почти распласталось в воздухе. Ћт сильного толчка высокий отлетел
в сторону,  но толстый успел схватить •уги за руку и повернуть к себе.
Ќо уже в следующий миг и сам покатилсЯ,  как катитсЯ  с  горы  камень.
Њинутное напрЯжение огласилось воплем желтолицых.  Ќа •уги кинулись со
всех сторон,  но было поздно. Џрорвав живую цепь окружениЯ, он, словно
выпущеннаЯ  из лука стрела,  стремительно понессЯ от озера.  Ќоги едва
касались земли.  ‡а ним бросились вдогонку,  но  разве  можно  догнать
того, кто был способен соперничать в беге даже с кабаргой?
     ‚скоре его потерЯли из виду.
     ‘пустЯ полчаса  •уги  был  в предгорьЯх.  Ћзеро ќби-Ќур больше не
манило вкусной  соленой  рыбой,  которую  умели  добывать  желтолицые.
’еперь так легко он не поверит их кажущейсЯ пугливости.  Ћни трусливы,
когда их мало, но когда много, они смелы и коварны. —то ж, он запомнит
и это.
     Ћтдышавшись от бега, •уги долго смотрел на сверкающую под солнцем
чашу огромного озера,  чьи окрестности были так богаты теплом и пищей.
Ќад озером по-прежнему не умолкал гомон зимующих на нем  птиц,  и  под
этот  гомон он решительно повернулсЯ и,  больше не оглЯдываЯсь,  пошел
навстречу белой цепи гор, синеющей в дымке теплого марева.

        13

     ‚ конце декабрЯ  •уги  пересек  хребет  Ѓорохоро  и  спустилсЯ  к
истокам  реки  €ли.  Љогда-то  здесь  вот так же в одиночестве бродила
ђозоваЯ Њедведица, подчинЯЯсь неуемному духу бродЯжничества.
     Ќа берегах  €ли  он  снова встретилсЯ с двуногими существами.  Ќо
теперь был опыт,  было  знание,  что  лучше  всего  держатьсЯ  от  них
подальше. € он ушел, не желаЯ рисковать своим благополучием.
     Ќо на новом месте,  где вдоволь было разнообразной пищи, его чуть
не постигла беда, более ужаснаЯ, чем встреча с двуногими.
     Ћн шел по каменистому склону,  ища на ночь  уютное  и  безопасное
место  длЯ ночлега.  Ћбычно выбирал его среди камней,  недоступных длЯ
хищника.  €ли это была  глубокаЯ  ниша  в  скале,  или  узкаЯ  щель  с
выступом.  Ќатаскивал  туда  травы,  веток  и  спал,  чувствуЯ  себЯ в
безопасности.  ‚ременное логово найти было всегда нетрудно.  €мелись и
постоЯнные,   которые  •уги  занимал  по  месЯцу  и  больше,  пока  не
переселЯлсЯ в более богатый дичью район.
     ‡акат угасал спокойно и величаво.  ’ихо и безмЯтежно было вокруг.
€ хотЯ эти горы резко отличались  от  родных  гор,  он  не  считал  их
чужими.  ‚есь этот мир принадлежал ему,  его силе,  его ловкости,  его
умению ко всему приспособитьсЯ, везде найти пищу и отдых.
     •уги шел по старой козьей тропе,  шел не спеша,  твердо полагаЯсь
на то, что ничто не останетсЯ незамеченным на пути. € он действительно
замечал  все:  слышал  легкий  шорох  Ящерицы,  скользнувшей по камню,
успевал  подмечать  за  какую-то  долю   секунды   крохотного   жучка,
перелетевшего с ветки на ветку, ловил нюхом самый тончайший запах едва
завЯдшего к вечеру горного лютика.  Ќо как  бы  ни  были  обострены  и
отточены эти чувства,  он не всегда мог избежать опасности,  не имей в
себе  внутреннего  чутьЯ,  которое   подсознательно   руководило   его
действиЯми. ’ак случилось и на этот раз.
     •уги внезапно  остановилсЯ.  Џо  телу  пробежала  дрожь,  а  кожа
покрылась  пупырышками.  Ћн никого не услышал,  не увидел и не унюхал,
просто  почувствовал  запах  страха  и  понЯл,  что  его  подстерегает
опасность. € еще понЯл, что этой опасностью грозит где-то спрЯтавшаЯсЯ
в камнЯх рысь.  Ќе волк,  не барс,  не другой хищник,  а именно  рысь,
зверь,  которого  он  встречал  не  однажды,  путешествуЯ  с Џолосатым
Љогтем.  …му еще не приходилось вступать с нею в единоборство,  но  он
угадывал в ней сильного противника. ђыси обычно уходили с пути и, став
где-нибудь в стороне,  провожали •уги злобными взглЯдами.  Ћни боЯлись
Џолосатого  ЉогтЯ,  а  может быть,  их приводило в недоумение и пугало
странное содружество медведЯ и человека. Ќо сейчас •уги был один.
     Ћн быстро  оглЯнулсЯ,  потом  опЯть посмотрел вперед и вверх,  на
каменные выступы.  ‚се было открыто взору,  он сумел бы заметить  даже
едва  высунувшиесЯ  из-за камнЯ кончики кистей на ушах зверЯ.  Ќо рыси
нигде не было.  € все-таки  она  была  где-то  тут,  неподалеку.  •уги
зарычал и оскалилсЯ.  Ќе переставаЯ зорко следить вокруг,  он медленно
пошел по тропе назад.  …го никто не преследовал.  ’ишина  стоЯла,  как
прежде...
     ‡апах страха постепенно погас. € вдруг •уги снова остановилсЯ. Ћн
не знал,  хотЯ смотрел во все глаза, как это рыси удалось так бесшумно
обойти тропу и опЯть встать у  него  на  пути.  „ьЯвольскаЯ  кошка,  с
коротким  обрубленным хвостом!  ’олько она умеет скользить невидимкой.
ќто уже считалось вызовом.  € тогда •уги  осенила  мысль.  ’ак  иногда
делал  Џолосатый  Љоготь,  когда нужно было кого-нибудь выпугнуть.  Ћн
брал камень и швырЯл вниз  по  склону,  а  потом  смотрел,  скособочив
голову.  ’акое зрелище было приЯтным,  даже интересным,  особенно если
камень катилсЯ вниз и действительно выпугивал затаившеесЯ существо.
     •уги столкнул   с   тропы   большой   кусок   камнЯ.  ‘перва  тот
перевернулсЯ как бы нехотЯ,  а потом,  набираЯ разгон,  пошел быстрее,
быстрее и, наконец, полетел, подпрыгиваЯ и увлекаЯ за собой другие.
     ЏрЯтавшаЯсЯ рысь попалась на эту нехитрую уловку. Ћна выдала себЯ
рычанием.  ЋгромнаЯ  кошка  теперь  лежала  за  большим валуном,  мимо
которого проходила козьЯ тропа. Џройди •уги еще несколько шагов, и она
прыгнула бы сзади на его плечи. ‘ейчас же ей ничего не оставалось, как
или уйти посрамленной, или попытать счастьЯ в открытом бою.
     ђысь вспрыгнула на камень, тупомордаЯ, с массивным коротким телом
буровато-белесой окраски.  Њолча оскалилась,  готоваЯ кинутьсЯ в любую
секунду.  ѓлаза были светло-зеленые,  почти желтые,  широкое переносье
наморщилось от злых собранных складок,  усы встопорщились,  а короткий
хвост,  с  темным узором поперечных колец и черной маковкой,  ходил из
стороны в сторону.
     •уги принЯл  оборонительную  позу.  Ћн опустилсЯ на четвереньки и
тоже весь подобралсЯ.  ќтот поединок на выдержку продолжалсЯ не  более
двух минут,  и рысь не выдержала человеческого взглЯда.  Ћна отвернула
морду и мЯгко соскочила с валуна вниз,  а затем, соблюдаЯ достоинство,
неторопливо  проследовала  по  склону  и исчезла в зарослЯх джугды.  €
только тогда •уги издал свой клич, клич победителЯ.
     € все-таки рысь не оставила преследований.  Ћна незримо караулила
его три днЯ.  € все три днЯ •уги чувствовал  ее  присутствие.  Ћн  был
осторожен,  как никогда. „ве ночи проспал на одиноком дереве, а третью
в неглубокой пещерке. Ќо и во сне все времЯ был настороже, даваЯ отдых
телу, но не органам чувств - неусыпным своим сторожам.
     ’о ли рысь устала,  то ли голод возобладал над ее  осторожностью,
только она набралась храбрости и решилась на открытый бой.
     •уги лежал в пещерке,  головой к выходу.  Ѓыла луннаЯ ночь,  горы
отсвечивали  мертвенным  светом.  €  вот  в этом-то свете,  как ночное
привидение,  рысь поЯвилась перед логовом •уги.  Ћн заметил ее  тотчас
же.  Ќет,  это  было  уже слишком.  ЌельзЯ так долго жить в постоЯнном
ожидании внезапного нападениЯ.  Љонечно,  он мог бы и на этот  раз  не
принЯть боЯ.  Џещерка была недоступной,  и,  дождавшись в ней утра, он
снова заставил бы дьЯвольскую кошку идти по  его  следам.  Ќо  всЯкому
терпению есть предел.
     „ва тела  одновременно  сшиблись  на  каменистой  площадке.  •уги
почувствовал  сперва  упругий  удар  мЯгкого пушистого комка,  и почти
сразу же остраЯ боль пронзила плечо. ђысь метила вцепитьсЯ в горло, но
он  умел  оберегать  это  уЯзвимое место.  Њгновенным поворотом головы
отбросил от горла  тупорылую  морду  и,  почти  задыхаЯсь  от  острого
кошачьего  запаха,  сам  впилсЯ  зубами  в  то место,  где должна была
проходить ЯремнаЯ вена.  Љогти рыси не  менее  страшны,  чем  зубы,  и
поэтому  •уги  молниеносно  захватил передние лапы себе под мышку.  Ќо
рысь успела царапнуть задними,  пройдЯсь по его голенЯм. ‚сей тЯжестью
он  придавил  ее к земле,  а сам все глубже и глубже впивалсЯ зубами в
мохнатую шею.  ЏраваЯ рука держала рысь за ухо и больше не  давала  ей
терзать плечо. Ћна визжала, дико мЯукала и хрипела, извиваЯсь в цепких
объЯтиЯх.  Ћна,  наверно,  не понимала,  как это  так  случилось,  что
оказалась  будто  свЯзанной,  лишенной  возможности пустить в ход свои
массивные длинные ноги.  —уть не задохнувшись,  •уги отстранил ушастую
голову от себЯ.  ’еперь они смотрели друг на друга в упор, почти нос к
носу Ћн видел ощеренные зубы, частые, острые резцы и четыре клыка, меж
которыми быстро сновал тонкий гибкий Язык
     •уги чувствовал,  как прокушенное плечо все жарче  обволакиваетсЯ
густой  кровью,  но  то  уже  была  кровь  рыси,  обильно стекавшаЯ из
порванной вены.  †елтые кошачьи глаза,  уставленные в упор,  несколько
раз  дрогнули,  потом  вЯло  опустились веки,  словно кошка готовилась
засыпать. •уги сдавил мохнатое тело сильнее. Ћн чувствовал запас сил и
знал,  что победа теперь будет одержана. ђысь вторично опустила веки в
смертельной усталости.  Љруглые глаза, полные желтого огнЯ, закрылись.
Џо  телу  стали  пробегать  короткие  судороги.  ’огда  •уги  внезапно
отпрЯнул.  ђысь приподнЯлась и,  как изломаннаЯ,  шагнула  в  сторону,
потом  еще  сделала  шаг  и ткнулась широким лбом в каменистый выступ.
Ѓольше она не поднЯлась.
     •уги до  утра  пролежал  в  пещерке,  зализываЯ  раны,  а  утром,
удостоив мертвую рысь мимолетным презрительным взглЯдом,  спустилсЯ  в
долину и долго каталсЯ по росистой траве,  смываЯ с себЯ чужую кровь и
чужие запахи.

        14

     ‚есна снова застала его на  южных  склонах  „жунгарского  Ђлатау.
Џотом  он,  выждав,  пошел  по ее следам.  ќти следы пахли обновленной
листвой,  молодыми  травами,  стрекотом  проснувшихсЯ   кузнечиков   и
порханием   горных  бабочек  величиной  с  ладонь.  Ќа  пригорках,  на
обнаженных от снега полЯнах токовали редкие в этих местах  косачи.  €х
любовные  песни  издали  были  похожи  на дремотное бормотание горного
ключа.  •уги вслушивалсЯ в них не с  трепетом  азартного  охотника,  а
просто так, из одного удовольствиЯ, как много раз слушал звонкие крики
кедровок или таинственный и тоже по-своему музыкальный перестук дЯтла.
     Ћт земли  поднималось прЯное испарение - и это тоже было чудесно,
как леснаЯ музыка птиц.
     Љ концу  апрелЯ •уги вышел к родным местам.  ’еперь он был уже не
только искусным охотником,  но и закаленным воином, одержавшим славную
битву на тропе сильных. ‘ этой весны пошел ему четырнадцатый год.
     Џолосатого ЉогтЯ юноша нашел на альпийских лугах.  ‘тарик, хорошо
отоспавшийсЯ,  но  здорово  похудевший  за зиму,  без устали трудилсЯ,
разрываЯ сурчины.
     “видЯ •уги,  он  сперва зарычал,  сослепу не узнав его,  а потом,
когда разглЯдел,  радостно  кинулсЯ  облизывать.  ‚стреча  была  самой
родственной,  самой неистовой, каких еще никогда не было. ‘тарик совал
ему нос в глаза,  в уши,  в рот,  нигде не  забываЯ  лизнуть  шершавым
длинным  Языком.  Љак  же,  вернулсЯ  блудный  сын,  оставивший  его в
одиночестве коротать зиму в спЯчке.
     Ќатешившись ласками,   Џолосатый   Љоготь  угостил  •уги  большим
сурком,  добытым впрок,  а затем повел к  опушке  леса.  ’ам  разыскал
огромный  пень  с  острыми сломами и потЯнул лапой за продольную щепу.
™епа щелкнула и вдруг тоненько зазвучала, мелко вибрируЯ.
     ’и-у-у-о-о-у... - мелодично неслось от нее.
     Ђ когда звук смолк, Џолосатый Љоготь все повторил сначала. Љто бы
когда  подумал,  что  у  старика  прорежетсЯ музыкальный слух и что он
станет страстным любителем пенечной мелодии!
     ќтот концерт в честь возвращениЯ •уги,  по-видимому,  продолжалсЯ
бы долго,  но Џолосатого ЉогтЯ  подвела  медвежьЯ  неосторожность.  Ћн
потЯнул  за щепу слишком сильно,  и та не выдержала,  переломилась.  Ђ
других, таких же певучих, больше не оказалось. Џо техническим причинам
концерт пришлось прекратить.
     ‚се лето, а затем и осень они прожили в своих владениЯх безбедно.
Ђ  с началом заморозков ушли на юг.  Џравда,  у Џолосатого ЉогтЯ опЯть
были странные поползновениЯ найти берлогу и залечь,  но  •уги  вовремЯ
увлек  его  за  собой.  Ќе  знал  он,  что  старому медведю,  которому
исполнилось двадцать четыре года, уже не так-то просто бродить круглое
лето и зиму без отдыха.
     ‚ пору  старениЯ  медведи  обычно  становЯтсЯ   злыми,   угрюмыми
отшельниками. Ћни никого не терпЯт вблизи себЯ, но длительнаЯ дружба с
•уги наложила неизгладимый отпечаток на  поведение  извечного  лесного
бродЯги.   Ћн  не  стал  ни  злым,  ни  угрюмым,  а  только  предельно
медлительным и вЯлым.  Џравда,  иногда на него нападала хандра. ‘тарик
ничего не ел,  от всего отмахивалсЯ и только лежал,  подставлЯЯ солнцу
то один,  то другой бок.  Џотом  хандра  проходила,  и  он  опЯть  был
благодушен, приветлив и до приторности ласков.
     ђозовую Њедведицу видели  всего  лишь  несколько  раз.  Њедвежата
выросли  и  ушли,  как уходили прежние,  а сама она подалась на зиму в
одно из своих никому не ведомых путешествий.
     ЏоследнЯЯ их  встреча  произошла накануне миграции в чужие земли.
ђозоваЯ Њедведица пришла, очевидно, навестить старую берлогу, год тому
назад заваленную обвалом.  •уги и Џолосатый Љоготь бродили неподалеку.
Ћна встретила их приветливо: с Џолосатым Љогтем обменЯлась миролюбивым
обнюхиванием,  а  на  долю •уги достались сдержанные ласки.  Њедведица
тоже заметно постарела.  Љак-никак ей шел уже двадцатый год.  Ћна была
на  склоне  лет.  Љ  тридцати годам медведи обычно завершают жизненный
путь.  Ћни или заболевают бешенством,  что бывает относительно  редко,
или, обессилев от старости, гибнут во времЯ спЯчки. Ќо чаще становЯтсЯ
добычей волков,  рысей и прочих не менее  сильных  животных.  ‘тарость
зверей беспомощна и почти всегда трагична.
     •уги теперь был рослым юношей,  но ђозоваЯ Њедведица помнила  его
маленьким.  Ћн  рос  и мужал на ее глазах.  € хотЯ последнее времЯ они
виделись редко и •уги становилсЯ все  более  неузнаваемым,  памЯть  ее
бережно  хранила  те  годы,  когда он был совсем слабым и она неусыпно
должна была оберегать его от всЯких случайностей и невзгод.  €менно ей
был  он  обЯзан  тем,  что  сумел выжить,  сумел постичь суровую науку
звериных законов. Ќо сам уже не помнил тех лет, только знал, что она и
Џолосатый Љоготь всегда были с ним.
     ‡а год обвальнаЯ осыпь  покрылась  травой,  местами  проклюнулись
крохотные побеги клена, боЯрки, рЯбины. Љак будто никакого обвала и не
было ‡вери побродили вокруг да и разошлись всЯк в свою сторону.
     Ќа этот раз •уги сам выбирал маршрут,  и старый медведь плелсЯ за
ним так же послушно, как некогда шел за ним •уги.
     ЏамЯтуЯ о злом умысле желтолицых,  •уги не повел Џолосатого ЉогтЯ
к озеру ќби-Ќур.  —ерез хребты и перевалы  он  повел  его  к  снежному
хребту Ѓорохоро.  Ћни вышли вовремЯ, и зима не поджимала их. Џеред тем
как совсем покинуть владениЯ, •уги направилсЯ к ‘тарой …ли. Ћн помнил,
какую подлость хотели сыграть с ним Ѓесхвостый и будущий вожак волчьей
стаи „линноногий.  Ѓесхвостого уже давно съели сипы,  а  его  отпрыск,
взваливший на себЯ нелегкую ношу,  теперь сам руководил набегами и был
бы сильнейшим вожаком, унаследовав выдержку отца и сметливость матери,
но ему мешала излишнЯЯ свирепость,  он отпугнул от себЯ многих волков,
и стаЯ оказалась малочисленной.
     ЋбретЯ уверенность в своей силе, •уги решил изгнать „линноногого.
‚сю эту округу он считал исконно своей,  и если в ней продолжали  жить
волки,  так  это  только благодарЯ попустительству ђозовой Њедведицы и
Џолосатого ЉогтЯ.  Љрасным разбойникам не могло быть  места  там,  где
живет он.
     Љогда Џолосатый Љоготь понЯл,  куда ведет •уги,  он остановилсЯ и
замотал из стороны в сторону лобастой головой.
     Ќо •уги на этот счет имел свои суждениЯ.  Ћн подошел к Џолосатому
Љогтю  и легонько куснул за ухо,  что считалось серьезным внушением на
Языке медведей, и старик вынужден был покоритьсЯ.
     „линноногий заметил   их  первым  и,  предупреждаЯ  бесцеремонное
вторжение  в  пределы   логова,   вышел   вперед   и   остановилсЯ   в
созерцательно-спокойной позе.  Ћн стоЯл,  как пустынник-гепард, широко
расставив длинные, стройные ноги.
     Ќо •уги бесстрашно пошел на волка.  Џолосатый Љоготь,  вздыбив на
загривке шерсть,  прибавил  шагу  и  поравнЯлсЯ  с  ним.  Ћн  был  еще
достаточно крепок, чтобы померЯтьсЯ силой не только с одним волком, но
и с пЯтью сразу.
     ‚ десЯти шагах •уги остановилсЯ.  ЋстановилсЯ и Џолосатый Љоготь,
ожидаЯ сигнала к битве.
     „линноногий так  и  осталсЯ  стоЯть,  как  изваЯние из камнЯ,  не
дрогнув ни одним мускулом.  •уги сурово  и  неприЯзненно  уставилсЯ  в
волчьи  глаза.  „линноногий  нагнул  голову:  он  не  выносил  прЯмого
человеческого взглЯда.  ќтот  взглЯд  пронизывал  насквозь,  испытывал
волю, смелость.
     ’ак они простоЯли минуты три,  потом •уги зарычал,  повернулсЯ  и
спокойно  зашагал  прочь.  Џолосатый Љоготь облегченно хрюкнул и пошел
следом.
     Љ концу  ноЯбрЯ  они  были на южных склонах Ѓорохоро.  ђека €ли в
этот год  сильно  обмелела.  Ќа  ней  образовались  мели  и  перекаты.
Џолосатый  Љоготь чуть не по целым днЯм просиживал на отмелЯх.  ‘тарик
воспылал такой любовью к рыбе,  что его за уши нельзЯ было оттащить от
реки.  ‘идЯ  на  окатанном  голыше,  он как заведенный крутил головой,
выслеживаЯ,  когда мимо проплывет рыба.  € как только она  поЯвлЯлась,
пытаЯсь  пробитьсЯ  по мелководью,  когтистаЯ лапа тотчас же бухала по
воде. —аще всего были промахи, но старик обладал завидным терпением, и
оно  вознаграждалось.  ‚ремЯ от времени в лапах трепетал крупный чебак
или сазан.  Џолосатый Љоготь надкусывал рыбе голову и, выйдЯ на берег,
засовывал ее под камень. Џотом снова шел на сторожевой пост.
     Љак-то ему удалось выловить с десЯток  крупных  османов.  Њедведь
был вне себЯ от радости и блаженства.  Љогда •уги подошел,  тот доедал
улов. Ќо старик почему-то допускал Явное расточительство. Ћн лакомилсЯ
спинками,  а  все  остальное выбрасывал.  •уги взЯл одну из оставшихсЯ
рыбин,  довольно нарЯдных по расцветке.  Ѓока  у  нее  были  желтые  с
серебрЯным  отливом,  а  спинка коричневаЯ с черными и серыми пЯтнами.
ЊЯсо оказалось  необыкновенно  вкусным,  хотЯ  и  не  соленым,  как  у
желтолицых.  •уги съел всю рыбину и даже высосал мозг из головы. Џотом
съел вторую и ел бы еще, но уже ничего не было. € хорошо, что не было.
     —ерез пЯтнадцать  минут  он  почувствовал  слабость и тошноту,  а
через пЯть минут в желудке поЯвились режущие боли.  Џокрывшись  потом,
•уги каталсЯ по траве и мычал сквозь стиснутые зубы. …му казалось, что
внутренности разрываютсЯ на части.  Џолосатый Љоготь, наблюдаЯ мучениЯ
своего неразумного питомца,  не знал,  чем помочь. Ћн знал только, что
эту рыбу нельзЯ есть всю.  “рок когда-то преподала мать,  наградив его
добрым  шлепком  вот  за  такую  же нетерпеливую жадность к красивой и
вкусной рыбе.  Ћна разрешала есть только спинки.  Ђ вот  он  не  сумел
передать этого опыта •уги,  и тот теперь мучаетсЯ. Ќо откуда они могли
знать, что чернота, покрывавшаЯ полость османа, Ядовита.
     ‘традаЯ от боли,  •уги подполз к воде и стал пить, чтобы погасить
внутри жжение.  Ќо его вырвало.  Ћкончательно  обессилев,  он  ткнулсЯ
головой  в  прибрежный  куст  и лежал там с полуднЯ до вечера,  тЯжело
мучаЯсь от острого отравлениЯ. Љ вечеру стало лучше, и он заснул.
     ‚сю ночь  Џолосатый  Љоготь  не отходил от больного.  Ђ утром они
ушли в горы.  Ќа рыбу  •уги  больше  не  смотрел.  „аже  его  крепкий,
привыкший  к  любой  пище желудок не мог сразу перебороть рыбьего Яда.
ќто был жестокий урок на всю жизнь.
     ‚ыносливый организм справилсЯ с болезнью быстро,  и уже на второй
день •уги чувствовал себЯ по-прежнему здоровым и сильным.  Ќо с  этого
злополучного днЯ оба попали в какую-то полосу невезениЯ.
     ...Ћни набрели  на  кабанье  стадо.   •уги   решил   использовать
проверенный прием: уложил Џолосатого ЉогтЯ на одной из троп, ведущих к
реке,  а сам,  далеко обойдЯ  кабанов,  пошел  на  них  с  наветренной
стороны, чтобы напугать и погнать прЯмо на засаду.
     ‘пособ был верный,  но всей многолетней жизни  медведЯ  и  дикого
человека оказалось недостаточно,  чтобы знать, что в это времЯ кабанов
лучше не трогать.  “ них был разгар гона.  ‚зрослые самцы,  отогнав от
самок  молодых  соперников,  вели  между  собой бои не на живот,  а на
смерть.  ‘ейчас они были страшнее барсов,  страшнее самой большой стаи
волков.  ‡авидев  противника,  не  спасались  бегством,  а,  прекратив
междоусобицу,  все вместе могли кинутьсЯ на него. € тогда уж пощады не
жди.  „ай только бог ноги.  ‡лые,  голодные,  потому что во времЯ гона
кабаны почти не едЯт,  они способны сокрушить любого,  кто  мешает  им
вести свадебные бои.
     •уги, как и в прошлый раз, удачно вспугнул стадо. Ћно кинулось по
тропам  вниз,  к  воде,  но некоторые секачи не последовали за ним,  а
ринулись вверх, чтобы наказать того, кто помешал насладитьсЯ победой и
самками.  ‚овремЯ  заметив  опасность,  •уги  пустилсЯ  что есть духу.
’Яжелым кабанам,  одетым спереди в  защитный  естественный  панцирь  -
калкан,  или,  как  его  еще  называют,  туку,  бежать  на подъем было
нелегко, и они скоро остановились.
     “ Џолосатого  ЉогтЯ все произошло по-иному.  ‘прЯтавшись за куст,
он терпеливо ждал  начала  загона,  а  когда  загон  началсЯ  и  когда
испуганные свиньи понеслись под гору, приготовилсЯ к нападению.
     Ќа него друг за другом бежали три самки,  а следом  на  некотором
расстоЯнии шел галопом длинномордый старый секач.  ‘тарик не успел его
разглЯдеть и тоже принЯл за самку.  Ђ  может  быть,  и  разглЯдел,  но
понадеЯлсЯ  на  себЯ,  что  успеет прежде подмЯть свинью,  а потом или
увильнет от кабана, или встретит ударом лапы.
     Ќа какую-то  секунду  Џолосатый  Љоготь  бросилсЯ раньше.  ‘виньЯ
взвизгнула и шарахнулась в сторону. Њедведь сделал прыжок и настиг ее.
„ве-три  секунды - и она уже катилась с распоротым брюхом.  Ќо старику
этого показалось мало.  Ћн давнул визжавшую свинью еще раз. € тут, как
вихрь,  налетел  секач.  Ћн  вроде бы и не коснулсЯ косматой шкуры.  Ђ
Џолосатый Љоготь охнул и сразу осел.
     Џробежав немного,  кабан остановилсЯ,  потом развернулсЯ грЯзным,
негнущимсЯ телом и опЯть кинулсЯ на медведЯ. Џолосатый Љоготь встретил
разъЯренного  секача.  ‹овко увернувшись,  он со всей недюжинной силой
хватил его лапой в скулу.  ѓрузный кабан отлетел в сторону.  ’ут бы  и
насесть на него, но медведь прозевал, и кабан развернулсЯ снова. ЋпЯть
сшиблись в поединке,  и опЯть  Џолосатый  Љоготь  увернулсЯ  и  ударил
лапой. “дар пришелсЯ ниже загривка.
     "Ћ-ох!" - со стоном вздохнул секач, выгибаЯ хребет.
     ’еперь Џолосатый   Љоготь  не  растерЯлсЯ.  Ћгромным  прыжком,  в
который он  вложил  всю  силу,  метнулсЯ  вслед  и  насел  на  кабана.
ЏолутораметроваЯ туша протащила на себе медведЯ метра четыре,  а затем
стремительно завертелась на месте,  подминаЯ кусты и взрываЯ землю. Ќо
вывернутьсЯ  секач уже не мог.  ‘ильнаЯ пасть Џолосатого ЉогтЯ мертвой
хваткой сомкнулась на острой кабаньей  холке.  Ћсев  на  задние  ноги,
кабан только трЯс огромной,  похожей на таран головой. Њаленькие глаза
горели налившейсЯ кровью,  острые уши были прижаты,  из пасти  обильно
бежала желтаЯ слюна.
     Љлац, клац, клац... - звучно и быстро стучали клыки.
     Џолосатый Љоготь рванул холку зубами,  но они у него были слишком
старыми,  сточенными,  а тука - неподатливо жесткой.  Ћн рванул ее еще
раз,  еще,  и  только  тогда наконец секач рухнул на колени.  Ќо уже и
медведЯ оставили силы.  ЏонЯв,  что  все  кончено,  он  отшатнулсЯ  от
издыхающего кабана, попЯтилсЯ и тоже упал.
     ’ут, спустЯ полчаса,  и нашел их обоих •уги. Ћгромный вепрь лежал
мертвым,  а Џолосатый Љоготь,  тщетно зализываЯ рану, медленно истекал
кровью.  ђана была огромной.  Љабан распорол шкуру клыками от паха  до
нижнего  ребра.  Ќо  это  бы  еще ничего,  будь рана неглубокой.  Ѓеда
оказалась в том, что были распороты внутренности. “видев •уги, медведь
с трудом поднЯл голову.
     •уги оглЯдел вытоптанное поле боЯ.  „а, здесь произошло настоЯщее
сражение,  достойное  двух  великанов.  Џолосатый Љоготь,  несмотрЯ на
преклонный возраст, выдержал одну из самых больших в своей жизни битв.
Ќо эта битва стала длЯ него последней.
     •уги все еще не понимал,  что его добрый, мудрый друг прощаетсЯ с
жизнью. ‚озбужденный, радостный, он подскочил к убитой свинье, схватил
ее за заднюю ногу и  подволок  к  Џолосатому  Љогтю.  ‚едь  пора  было
начинать  пир.  ‘вежее  теплое мЯсо само так и просилось на зубы.  …го
было так много, как, может быть, никогда!
     "Ќу что  же  ты,  старина?  -  будто  спрашивал  •уги,  глЯдЯ  на
умирающего медведЯ. - ’ебе по праву надлежит начинать первому. Ќачинай
же..." - урчал он.
     Ќо старик только тихонько поматывал головой,  не спускаЯ с  юноши
нежного и преданного взглЯда.  •уги присел подле медведЯ,  не понимаЯ,
что все это означает.  ’огда Џолосатый Љоготь  с  трудом  приподнЯлсЯ,
подтЯнулсЯ  поближе и со вздохом положил ему на плечо лохматую голову.
Џод ним была лужа крови.  € только теперь каким-то скрытым чутьем •уги
понЯл,  что он осиротел.  †алобно заскулив,  обхватил за шею медведЯ и
стал гладить рукой его вытЯнутую на плече морду.  Ћн едва  касалсЯ  ее
жесткими пальцами,  ласкаЯ своего друга в последний раз.  ѓладЯ, нежно
ощупывал, как ощупывает слепой, его нос, глаза, уши и все прижимал его
голову  к  своей...  Џотом снЯл ее с плеча и уложил к себе на колени и
опЯть гладил и гладил мЯгкий медвежий лоб...
     Џолосатый Љоготь то ли от ласки,  то ли от слабости,  наплывающей
на него волнами,  прикрыл глаза, тЯжело вздохнул. ‘траха перед смертью
не было,  как не было самого о ней представлениЯ.  …му только хотелось
уснуть,  и уснуть так,  чтобы никогда уже  не  проснутьсЯ.  Ћн  прожил
долгую  жизнь,  он  познал  все,  что  мог  и имел право познать умный
могучий зверь. ’еперь хотелось покоЯ.
     ‚олна убаюкивающей  слабости  все  чаще  и  чаще  накатывалась на
Џолосатого ЉогтЯ.  Џронизывающие боли в  паху  медленно  утихали.  …ще
немного,  и они утихнут совсем, и тогда он уснет под мерное и ласковое
поглаживание •уги.  ’олько пусть не устанут его длинные пальцы,  пусть
они гладЯт как можно дольше.
     ’еплаЯ соленаЯ каплЯ упала  медведю  на  нос.  Џолосатый  Љоготь,
преодолеваЯ  слабость,  с трудом поднЯл голову и лизнул •уги в соленую
щеку.  •отел это сделать еще раз,  но  Язык  оказалсЯ  непослушным,  а
голова непомерно отЯжелела. Ћн подержал ее с секунду и вдруг уронил.
     Џолосатого ЉогтЯ не стало.

        15

     ’ри днЯ и три ночи •уги не отходил от медведЯ.  Ћн  оберегал  его
сон и знал в то же времЯ,  что старик никогда уже не проснетсЯ.  € еще
несколько дней он бродил  вокруг,  не  в  силах  уйти  из  этих  мест.
Џохудел,  осунулсЯ, утратил былую осторожность. € если с ним ничего не
случилось, так только потому, что не находилось сильного зверЯ. ‘мерть
Џолосатого ЉогтЯ изменила •уги до неузнаваемости.  Ћн бродил по горам,
ко всему равнодушный и безучастный.  …го не радовал ни восход  солнца,
ни  цокот  дроздов,  не волновала красота гор.  Ћсознанное одиночество
наложило на него печать глубокой тоски.  Ћн жил  в  зверином  мире,  и
все-таки в нем наперекор всему жил человек.  ‹ебедь,  потерЯв подругу,
навсегда остаетсЯ один.  ‚олк,  пе