тех,  кого  бросил. Џотому и медлит с
отплытием,  потому  и ждет,  когда  останутсЯ  с  ним  самые  верные,  самые
преданные.  ’олько  они  узнают о замыслах  Ярла...  ’олько  они...  Љаленым
железом пронзила мысль о пустом доме, и девочке, спЯщей, точно собачонка, на
полу,  и опасных рабах, которые, почуЯв дух свободы и беззащитность девочки,
набросЯтсЯ на ее худое тело.
     --  џ возьму с собой €ю,  -- сказал  Я и удивилсЯ собственной наглости.
ђолло еще не решил, брать ли менЯ, а Я навЯзываю ему еще и девчонку.
     Ћн возмутилсЯ:
     -- Њне не нужна на драккаре твоЯ девка!
     -- Ћна погибнет здесь.
     ѓлупо обращатьсЯ к жалости того, кто ее не имеет.
     -- џ сказал, •ельг!
     —то ж, Ярл сам не оставил мне иного выхода:
     --  Љак  ты  думаешь, ђолло, что  скажут люди,  узнав  о  твоих планах?
Ћсобенно те, кого ты бросаешь здесь, и те, чьих матерей и детей ты обрекаешь
на смерть от  грЯзных рук рабов? “ менЯ ведь есть  Язык,  Ярл. Ђ  еще у менЯ
есть побратим  Ѓиер. Ћн скальд. Ћн не просто скажет  -- споет  так, что даже
самые верные усомнЯтсЯ в тебе.
     ђука  ђолло  медленно,  будто  недоумеваЯ,  как посмел  ничтожный  венд
угрожать  великому  Ярлу, потЯнулась к  мечу. Њне  следовало торопитьсЯ. џрл
запросто мог убить  менЯ -- нам  уже  приходилось  меритьсЯ силой в  учебных
поединках, и никогда  Я не выходил победителем, но -- попробуй объЯсни, куда
пропал  посланник   Ќьерда,  да   докажи  перепуганным  жителЯм,   что   это
исчезновение  не к беде.  Ђ  дурные слухи перед  большим  деЯнием --  плохаЯ
подмога... Ћставалось верить в  хитрость и ум Ярла, подсказывающие ему,  что
порой следует уступить даже более слабому. џ заспешил:
     -- Њое  молчание  стоит недорого,  Ярл.  ‚сего лишь €Я.  Ђх, как быстро
соображал викинг,  как  мгновенно  менЯлсЯ! Џальцы  ђолло так и не коснулись
рукоЯти меча,  хмурое  лицо озарила дружескаЯ улыбка. џ был прав -- Ярл знал
свою выгоду:
     -- ’ы -- сам ‹оки во  плоти! Ѓери  свою девку, драккар  носил  и  более
тЯжелую ношу.
     Ћн дружески потрепал менЯ по плечу,  будто не помышлЯл мгновение  назад
прикончить,  и  быстро пошел  к своему большому  дому. џ  понимал,  мне  еще
отольетсЯ его  уступчивость,  но  мысль о  девочке грела: не будет лежать на
моей  душе еще  одна  смерть,  не  будут  еще  одни глаза  упрекать  темными
бессонными ночами.
     Ќи  он,  ни  Я  не  вспоминали о  той  памЯтной встрече.  Џрошел  месЯц
березозол, затем травный, потом изок. —ужие драккары давно бороздили морские
просторы и  собирали богатые  урожаи,  а ђолло все не  двигалсЯ с  места.  €
только когда наступил червень и случайные люди ушли из хирда, он собрал тех,
кого намеревалсЯ взЯть с собой. Џозвал и менЯ.
     Ќа этот раз  в большой избе на столе не было Яств и питьЯ, и женщины не
сновали  туда-сюда,  предлагаЯ гостЯм  разные блюда. ђолло  сидел  во  главе
стола,  хмурилсЯ  и всем видом показывал, что  созвал  хирдманнов на  важное
дело. Џри взглЯде  на  него  входившие  и ожидавшие  обычной пирушки викинги
смолкали,  тихо присаживались.  „аже собаки понимали, что  происходит  нечто
странное, и, поскуливаЯ, жались к  сапогам вошедших.  ђолло начал говорить в
полной тишине. ‘начала рассказал о  трудностЯх кочевой жизни, о  двух  новых
драккарах,  построенных  за зиму,  о  земле  ‚алланд, где можно жить в  свое
удовольствие,  но  о главном  смолчал. “слышав  знакомое  название,  викинги
повеселели --  в ‚алланд ходили не раз и всегда удачно. ‡агомонили, обсуждаЯ
меж  собой  богатые  земли  вальхов.  ђолло  дал им  наговоритьсЯ  и, словно
дубиной,  ошарашил  новостью  --  они,  свободные  дети  морЯ,  могут  стать
повелителЯми  вальхов  и  круглый  год есть,  пить  и хозЯйствовать  в  свое
удовольствие на  плодородных вальхских землЯх. ‡ачем возить рабов сюда, если
можно пользоватьсЯ ими прЯмо там, на той богатой земле, о которой только что
вспоминали достославные викинги? Љто-то заикнулсЯ о походной жизни, о  славе
и набегах. џрл, не  смутившись, ответил, что  если надоест  сытаЯ жизнь,  то
никто  не  мешает  им  отправитьсЯ  в   поход,  только  не  из  далекого  от
‘ерклангарда и  Њиклагарда  фьорда, а прЯмо  из земли  вальхов, что  гораздо
ближе и  удобнее. Љто-то  вспомнил  о  богах, и  одноглазый Ѓю,  задолго  до
собраниЯ знавший о  намерениЯх Ярла, немедленно сочинил историю  о том,  как
видел во сне восьминогого ‘лейпнира -- конЯ великого Ћдина -- скачущим через
море  прЯмо к  земле  ‚алланд, а потом  пролетело  сквозь  тьму не  ведающее
промаха копье  Ћдина, ѓунгнир, и воткнулось на побережье.  ’ак бог возглашал
свою  волю. ‚рал  он  складно, но все-таки  похуже нашего  ‹иса. ‚спомнив  о
богах, помЯнули и менЯ. ђолло вновь выкрутилсЯ:
     -- Џосланец Ќьерда  идет с нами, а дабы умилостивить могучего бога, его
посланника будет сопровождать та женщина, которую он пожелает.
     ‚икинги остолбенели -- Я мог  пожелать любую, даже обещанную другому, и
мгновенно успокоились, когда Я громко заЯвил:
     -- Ѓеру €ю!
     Ќекоторые  даже стали смеЯтьсЯ -- взЯл  девчонку, от которой толку ни в
постели, ни в совете не дождешьсЯ, а ђолло вкрадчиво поинтересовалсЯ:
     -- ’ы сделал выбор, •ельг, но  обещаешь ли ты благосклонность Ќьерда  в
нашем походе?
     ‚от и  отомстил за те  угрозы  в лесу. ‘кажу "да" --  отвечу головой за
обещанное,  а "нет" просто не  сказать... Љоли знал бы  побольше  про  этого
Ќьерда,  может,  и  уклонилсЯ от  прЯмого  ответа,  но знаний не  хватало, и
коварный вопрос Ярла застиг врасплох. џ решительно махнул рукой --  будь что
будет!
     -- „а.
     ђолло довольно улыбнулсЯ. ’еперь сочтетсЯ со мной за обиду.
     Ћднако уже  третий день море было  спокойно. Ќе то  что безветренно, но
ураганов  не было,  и  драккары  не  швырЯло  на прибрежные  камни,  и  даже
встречные не нападали,  а торопились укрытьсЯ в шхерах или просто сбежать от
шести  ловких морских хищников ђолло. Ќаверное,  удивлЯлись  потом -- почему
известный своей  жадностью  и злостью урманский Ярл не  пустилсЯ  вдогон? Ќе
ведали, что притЯзал он теперь на большее. Ђ драккары шли и шли к незнакомой
мне земле ‚алланд,  и ладони грубели от постоЯнной гребли, и сквозь шум волн
слышалось пение  Ѓиера,  а на корме из-под  тюленьей шкуры смотрели на  менЯ
преданные глаза маленькой девочки  -- сестры того,  кого Я убил в поединке и
чье оружие висело на моем поЯсе.

        ‘‹Ђ‚…Ќ

     ‘  меча  ђолло  капала  кровь,  у  ног  его  ничком   лежали   насмерть
перепуганные люди -- обычные пахари и ремесленники, не раз слышавшие ранее о
нападениЯх  викингов на  прибрежные земли...  Ќо никогда  еще  не поЯвлЯлись
жестокие  морские  властители на их  земле. Њожет, и проходили  мимо, но  не
врывались, будто  хозЯева, не убивали всех,  кто  пыталсЯ сопротивлЯтьсЯ,  а
главное,  не  помышлЯли  жить  в  только  что  разоренном  городе.  Ђ  ђолло
намеревалсЯ и поэтому дал своим хирдманнам строгий наказ -- не жечь дома, не
топтать  посевы, не грабить бедное население. "‚се это наше, --  говорил он,
-- а какой хозЯин сам себЯ разорЯет?" ‡ато перебить дружину местного ЉнЯзЯ и
растащить добро вальхских воинов не запрещал.
     ѓород вальхов  называлсЯ  ђуа  и  стоЯл  прЯмо  на  берегу  реки  ‘ены,
достаточно  далеко  от морЯ.  ќто был первый  город  из  камнЯ,  который мне
довелось увидеть. …сли  бы не туман,  благодатно спрЯтавший драккары Ярла  и
позволивший  ему  незамеченным  подойти к  городу,  да  хитрость,  благодарЯ
которой мы неприметно миновали  береговые земли, --  не такой  малой  кровью
досталсЯ  бы викингу ђуа. ’еперь  все восславлЯли мудрость Ярла,  а ведь как
роптали и скрежетали зубами, скрываЯсь  от любой встречной ладьи, отходЯ  от
берега  при поЯвлении жилой деревушки и прЯчась в ночной темноте, когда даже
укрепленные по  бортам факелы ђолло приказывал гасить! Љак косились на него,
пробираЯсь через узкий пролив, по одну сторону которого жили бритты и саксы,
а по  другую  вальхи.  Њожет,  и  излишней  была осторожность Ярла,  но  она
принесла  свои  плоды --  город не подозревал о  нападении,  и приветственно
распахнутые  городские  ворота  первыми  увидели, как  из  утреннего  тумана
выскочили,  нацелЯсь  на  ђуа, хищные  морды  ђолловых  драккаров, и, словно
кромешники,  посыпались с них  вооруженные викинги. ’онко завопила  дудка на
городской башне и смолкла,  не успев  потревожить предрассветный крепкий сон
вальхов. Љто-то,  правда,  пыталсЯ сопротивлЯтьсЯ, но  с ними быстро и умело
расправились.  Њы  не могли  упускать удачу,  хотЯ  гребли всю  ночь, ни  на
мгновение  не  останавливаЯсь и не промерЯЯ глубину, а доверЯЯсь лишь умению
одноглазого Ѓю -- первого кормщика  урман. —утье никогда не  изменЯло  ему и
теперь не подвело, как не подвело оно и его Ярла. ђолло сделал первый шаг  к
своей  заветной  цели.  Џока  -- по трупам  немногих  дружинников и их жен с
детьми, а что будет дальше? ‡авоевать легко -- удержать трудно...
     €Я подошла  ко  мне, робко отерла ладошкой  кровь  со щеки. Љровь  была
чужаЯ -- Я не поранилсЯ да и убивал лишь тех, кто сам пер на меч. ‘ детьми и
женщинами разделывались другие.
     ђолло был умен -- дети могут отомстить за отцов, а матери воинов всегда
будут рожать лишь  воинов.  € те, и другие --  опасны, а значит,  и не имеют
права жить. Ћн не видел  в  стонущих жертвах людей --  резал их, как больную
скотину,  без  малейшего сожалениЯ. ‘огнутые  к  земле  простолюдины покорно
взирали,  как урманский меч  сечет головы  тем,  кто совсем  недавно был  их
защитой  и опорой. €  почти  все плакали... ’ихо, беззвучно,  будто потерЯли
голос.  Ђ над  ними  неслась  песнь Ѓиера. ‘кальд  пел убитым  в  бою и  тем
хирдаманнам, которым предстоЯло умереть уже от руки своих. ‚ хирде не лечили
безнадежно раненых -- добивали.
     ѓолова городского  старейшины, уже  лишеннаЯ  тела, страшно выпученными
глазами смотрела на убийство его верных  воинов, на  мечи  и топоры, секущие
тела его родни. “ него была красиваЯ молодаЯ жена с темными смолЯными косами
и  слегка удлиненными глазами. Ћна со страху готова была на все --  целовала
Ярлу ноги, трЯсущимисЯ руками творила крест, взываЯ к своему богу. …й ничего
не  помогло. Ќи  бог,  ни Ярл. ‘меЯсь,  хирдаманны поволокли  ее  за  волосы
подальше от кровавой  бойни -- насладитьсЯ молодым телом, а потом убить.  Ќе
будь  она  женой  старейшины,  может,  и  оставили  бы  красивую  рабыню  --
как-никак, не  часто попадаютсЯ  покорные и  прекрасные пленницы, да и стоЯт
они недешево.
     ђолло нравилось смотреть на стонущих  горожан, нравилась их безропотнаЯ
покорность. ‘трах -- перваЯ ступень длинного всхода, ведущего к преклонению.
     ‚ремЯ  от времени хирдманны приводили  к  нему  пойманных  при  попытке
сбежать  из города пленников.  ђолло  старалсЯ сам не убивать -- делал  знак
’емному  Ћлафу или молодому, злому,  точно голодный волк,  ђангвальду,  и те
хладнокровно расправлЯлись с пойманными.
     -- •олег...
     џ обернулсЯ  на  голос. Њогучие руки ’емного держали за волосы молодую,
на сносЯх, женщину. Ћна стоЯла на коленЯх, и ее круглый живот, почти касаЯсь
земли,  беззащитно выпирал вперед. ђангвальд примерЯлсЯ  ножом к  обнаженной
шее, но она умолЯюще смотрела на менЯ и, видно, не расслышав в  пылу боЯ мое
имЯ, шептала:
     -- •олег...
     Џочему выбрала менЯ  эта женщина? Њожет, отличало  менЯ нечто невидимое
от остальных хирдманнов или дала ей нелепую  надежду доверчивость жмущейсЯ к
моему плечу €и --  не знаю,  только глЯдела она так,  что  дрогнуло сердце и
понЯл  --  не  прощу  себе,  коли  не  попытаюсь  хотЯ  бы...  ‘делал шаг  к
ђангвальду,  быстро перехватил опускающеесЯ  запЯстье. Ќож повис  в воздухе,
над судорожно вздрагивающим белым горлом. Ћлаф непонимающе взглЯнул на менЯ.
ђолло  затаилсЯ в ожидании  неприЯтностей, а  вальхи даже плакать перестали,
впившись в менЯ сумасшедшими глазами.
     -- Ќе мешай, •ельг.
     ЊенЯ Ћлаф попросил, а будь на моем месте кто иной -- уже отшвырнул бы в
сторону,  как котенка. Џосле отменной погоды  на  море и удачного прохода по
ночной  чужой реке урмане  стали относитьсЯ ко  мне  с почтением. „аже самые
недоверчивые  не  могли  вспомнить,   чтобы  им  так   везло.  Ћбижать  менЯ
становилось опасно. Ѓоги могут рассердитьсЯ.
     -- Ћтпусти  ее, Ћлаф, --  твердо сказал Я и  воспользовалсЯ излюбленным
доводом самого ђолло: -- Ѓоги так хотЯт.
     Ћлаф растерЯлсЯ. ‘ одной стороны -- волЯ Ярла, с другой -- недозволение
Ђсов... ЌелегкаЯ  задача длЯ не  приученного  к выбору хирдманна. Ќаконец он
повернулсЯ к  Ярлу, ожидаЯ, что скажет тот.  ‹ицо  у ђолло,  казалось, стало
каменным, а глаза уже не морозили -- пронзали холодом сквозь кольчугу.
     -- „елай, что Я велел, -- сухо сказал он Ћлафу, и тот, повеселев, вновь
потЯнул  волосы пленницы вверх. ’еперь гнев  Ђсов  упадет на  Ярла --  не на
него.  ђангвальд с  усмешкой  вырвалсЯ  из  моих  рук,  занес нож, и  в  это
мгновение что-то тонко свистнуло. џ сразу узнал этот звук. ’ак поет смертную
песнь охотничьЯ стрела. Ќе думаЯ, вскинул меч, чуть не срезав бороду  ђолло,
и  стрела  разочарованно  звЯкнула  о  железо  --  не  в  меч  целила,  а  в
незащищенную   шею  Ярла.  “пала  на  землю...  „линнаЯ,  хищнаЯ,  окованнаЯ
железом... Ћлаф мгновенно определил стрелЯвшего, указал викингам на каменную
галерею. •ирдманны  рванулись туда, но спустЯ немного вышли, разводЯ руками,
-- стрелка там не оказалось. Њежду тем женщина все еще ожидала своей смерти.
…е  глаза следили за каждым моим движением,  перекатываЯ  под веками красные
вспухшие  жилки.  ђолло  задумчиво  потирал шею,  будто  чувствовал  на  ней
холодное жало стрелы, когда вперед выступил Ѓю. ’от самый  Ѓю, который  чаще
всех упоминал  богов и любил  предрекать их  волю. ђаньше Я считал его слова
чистой ложью, выдумкой во  благо  ђолло, но  теперь мне пришлось убедитьсЯ в
своей ошибке. Ћдноглазый верил во все, что говорил.  ‚озможно, он был чем-то
вроде нашей ‘новидицы.
     Љогда  он  произносил  пророчества,  лицо  у   него  разглаживалось  и,
казалось, даже слепой глаз приоткрывалсЯ, желаЯ увидеть белый свет вместе со
своим зрЯчим собратом.
     -- Ќе убивай женщину, -- сказал Ѓю. -- •ельг прав. Ђсы даруют ей жизнь.
     ђолло,  все еще  упорствуЯ,  молчал.  ђангвальд ждал.  •ирдманны ждали.
‚альхи ждали.
     -- Ѓоги чуть не отнЯли у тебЯ жизнь за неповиновение, -- добавил Ѓю, --
стрелка-то не было...
     •ирдманны зашумели, поглЯдываЯ то на менЯ, то на сурово  нахмурившегосЯ
Ярла. Џочти треть собравшихсЯ была  согласна с Ѓю. ђолло понимал, что еще не
вошел в  полную силу, не  сможет удержатьсЯ  против хирда. ‹учше  потом  мне
припомнить...
     -- Ћтпусти женщину, -- негромко велел  он Ћлафу. -- Џусть •ельг возьмет
ее в благодарность за мою жизнь.
     € засмеЯлсЯ беспечно, сводЯ ссору к шутке:
     -- Ћн очень  любит женщин, этот посланец  Ќьерда!  ‚еселЯсь,  хирдманны
пихнули  беременную  ко мне в ноги, и она, не верЯ в свою удачу, прижалась к
грЯзным  сапогам,  ища защиты. џ не пыталсЯ  поднЯть ее. ‘ама встанет, когда
вернутсЯ силы, а пока -- пусть лежит, не напоминаЯ о  себе. —ем меньше будет
толкатьсЯ на виду, тем лучше и длЯ нее, и длЯ менЯ. €Я, все понимаЯ, тоже не
склонилась к ней. "Ђ ЃелЯна, -- подумалось вдруг, -- презрела бы все страхи,
помогла..." € как всегда  при воспоминании о ЃелЯне,  заныла в груди сладкаЯ
боль -- где она, что с ней?
     џрл не забыл о пленнице и, улучив момент, негромко спросил:
     -- Љ чему тебе эта женщина, •ельг? Ќеужели так понравилась? Ќе лучше ли
было послушать слово Ярла, а не перечить ему ради пустой прихоти?
     -- ’ак хотели боги, Ярл. Ћн развеселилсЯ:
     --  ’ы  очень быстро  учишьсЯ, словен.  ’ак быстро,  что  скоро станешь
опасен.
     €, оборвав смех, пошел к  каменной  рукотворной глыбе --  дому  бывшего
старейшины. ‡а ним потЯнулись ђангвальд, и Ћлаф, и Ѓю, и Ѓиер, и Я со своими
бабами. •орошо хоть €Я догадалась не входить следом за мной, на потеху всему
хирду.
     „ом был  большой,  с  узкими переходами меж  комнат,  шитыми золотом  и
серебром картинами на стенах,  мЯгкими  коврами и разными украшениЯми. ђолло
нашел большую залу в самом низу зданиЯ, определил:
     -- ‡десь будем жить, пока не пойдем дальше.
     ‚от  уж не ожидал,  что Ярлу не хватит этого  города!  Ќе насытил  свою
жадность и самолюбие. Ћн заметил мой взглЯд:
     --  џ буду конунгом, а не  простым Ярлом! џ возьму много городов, очень
много!
     Љто знал тогда, насколько прав Ярл?  —то еще не  один  город  и не  два
поклонЯтсЯ его мечу, что годы и годы битв на чужой земле принесут ему  то, о
чем  всегда  мечтал  -- богатство,  власть, жену-королевну,  детей-герцогов?
‚еликих герцогов Ќормандских... Ќаверное, никто. Ђ  Я  верил  ему. Џри  всей
хитрости и переменчивости было в нем нечто непреклонное, несгибаемое, такое,
что попЯтилась бы от него сама Њорена.
     €  она пЯтилась. Ќе  хотела  отступитьсЯ -- бежала  за  его  драккарами
маленькими  речушками,  расстилалась  перед  викингами  плодородными полЯми,
вставала на пути каменными и деревЯнными стенами, катилась морскими  валами,
задерживалась  вместе  с его  хирдманнами в  захваченных городах, а  все  же
боЯлась схватить  урманского Ярла, боЯлась обломать об него острый зуб своей
косы.
     ли месЯцы, мелькали предо мной  испуганные вальхские племена,  горЯщие
непокорные  деревни,  мертвые  дети с беззащитными бледными лицами, рыдающие
женщины, богатые пирушки,  кровавые битвы. Ћставались  в  полоненных городах
знакомые,  уже  побратавшиесЯ  кровью  викинги  --  осел  в  ђуа  дожидатьсЯ
возвращениЯ  Ярла  одноглазый   Ѓю,  красавец-волк  ђангвальд  задержалсЯ  в
маленьком городке ”лер... Ќа  берегу морЯ, в городе алеманнов ербре слег от
раны  ’емный Ћлаф. ’аЯл хирд ђолло, и умный  Ярл понЯл -- пора остановитьсЯ.
Џора готовитьсЯ  к главному  -- обороне. Ќи один  конунг,  ни один  ЉнЯзь не
отдадут без боЯ свою землю. Ђ потомок Љаролингов тем более, и ђолло вернулсЯ
в ђуа. Ђ Я вместе с ним. џ уважал Ярла. “ него многому можно было научитьсЯ,
и Я училсЯ. “чилсЯ видеть  дальше  своего носа, училсЯ  лгать  ради  победы,
училсЯ убивать, когда это необходимо, даже беззащитных и ненавидеть кровь...
Џравда, последнЯЯ наука приходила  сама,  без помощи  ђолло.  Љогда внезапно
падают  бездыханными рЯдом  с тобой  совсем незнакомые и близкие люди, когда
чужую  кровь не  можешь стереть с меча  и  коришь  себЯ, не успеваЯ прикрыть
друга,  невольно  возникает  вопрос:  "‡ачем?"   —ем   мешали   друг   другу
сладкоголосый  Ѓиер  и  неизвестный бородатый  вальх  в  погнутой  от  удара
кольчуге? Џочему их тела мирно лежали рЯдом,  смешиваЯ урманскую и вальхскую
кровь,  а  живыми  они не  могли  примиритьсЯ?  „ерутсЯ  ли  по-прежнему  их
освобожденные души, или  одна нашла место в вальхалле, а другаЯ ушла в  свой
рай? Ђ  может, это одно  и то  же место, и там они мирно соседствуют  друг с
другом, не ссорЯсь из-за  тела  той, что никогда не пыталась  поделить своих
детей? Њертвецы не приходили ко мне ночами, и крови не  было в моих снах, но
душа  становилось жесткой  и  колючей, как кабаньЯ  щетина.  € ђолло уже  не
называл менЯ, как прежде, словеном, а именовал братом, будто и впрЯмь любил.
Ђ может, действительно, задел Я нечаЯнно невидимую струну урманского сердца?
‘колько раз прикрывал  Я ђолло от смерти, сколько раз он отводил  от менЯ ее
цепкие руки... ‘ейчас уже не сосчитать... ‹ишь шрамы  напоминают... ’от, что
на  боку,  плоский и  короткий, -- от  меча, нацеленного  в  живот  Ярла,  а
перекосивший  лицо  и тонкой  красной полосой разрезавший щеку -- от шальной
стрелы... Љаждый шрам -- памЯть. Љаждый шрам -- боль...
     --  •олег!  •олег!  -- Ѓежала к  пристани  ђуа молодуха с глуздырем  на
руках. Ќа ее тонкой шее блестел рабский ошейник.
     џ  вспомнил -- та женщина, которую едва спас...  Љак еще узнала менЯ? €
ђолло вспомнил, усмехнулсЯ уже беззлобно, сказал:
     -- ’вои женщины очень верны тебе, •ельг.
     ‚ ответ  и  Я  улыбнулсЯ. Ќа миг представил себе ЃелЯну. Ѓудто это  она
бежит к драккару,  несет  на руках моего сына, и обнЯл вальханку радостно, с
теплотой в душе. Ќа драккаре засмеЯлись:
     -- ’ы мЯгок, как китовый жир, •ельг!
     Ђ потом Я увидел ее. Ќет, не ту, что много раз обнимал во сне, не ту, у
которой просил прощениЯ  за свой  трусливый побег, а  другую, что плакала на
холодных  камнЯх, умолЯЯ  менЯ не  гнать ее из дому, ту, что  обещала  стать
красавицей и выполнила  обещанное! €Я!  Џеред  ней расступались, будто перед
королевой, и  сам ђолло восхищенно  ахнул, глЯдЯ  в налитые слезами огромные
глаза.
     €Я так и осталась невысокой, но зато какой  ладной сделалась ее фигура,
как  разрумЯнилось лицо, какой лебединой стала походка! ’акую Я не оттолкнул
бы той ночью...
     Ћна не бросилась мне на шею, лишь зло стрельнула глазами на рыдающую от
радости рабыню:
     -- ‘тупай обратно и не смей убегать без моего дозволениЯ!
     € только потом склонила передо мной голову:
     -- џ рада...
     џ перемахнул через высокий борт, взЯл  тонкое  лицо  в  ладонь и крепко
поцеловал в податливые губы:
     -- џ тоже.
     ђолло очутилсЯ рЯдом, рванул менЯ  за руку -- недосуг, мол, любоватьсЯ,
дело ждет,  и Я с трудом отлепилсЯ от дрожащего девичьего  тела. Џотрепал €ю
по щеке и пошел вслед за Ярлом, к ожидающему на пороге Ѓю.  ’от,  как верный
пес, устерег добро хозЯина и радовалсЯ этому, скалЯ в широкой ухмылке редкие
зубы.  “же в доме рассказал, что все бы  ладно,  но запрЯтались по  лесам те
вальхи, что еще при захвате ђуа сбежали, и теперь досаждают мелкими стычками
да поджогами.
     --  ђасправилсЯ бы  с ними, --  досадовал Ѓю, -- да  без тебЯ, Ярл,  не
решилсЯ хирдманнов в лес вести.
     ђолло одобрил. Џринесли вина. Њестного, с терпким сладким запахом. …ду.
Џошло  веселье с пьЯным удальством и  громкими хвастливыми разговорами. џ не
хотел пить. Џуще любого вина манил девичий образ. ЊЯгкий, послушный, чистый.
     €Я  ждала  менЯ.  ’ак  ждала,  как ждет  любаЯ  женщина своего  первого
желанного мужчину, с наивными  ласками и обворожительной непосредственностью
девственности. …е волосы  пахли теплом, глаза светились в темноте маленькими
звездами, а губы обжигали неумелой страстью... „авно у менЯ не было женщины.
Њожет,  потому  и взЯл ее,  словно самую  желанную, самую любимую...  €  имЯ
шептал: -- €Я...
     Ђ видел  все-таки перед  собой другую. ’емноокую,  похожую  на  ладного
паренька с остриженными темными волосами.
     Њожет,  потому и  плакал так, навзрыд, и винилсЯ,  спустЯ два днЯ,  над
мертвым телом €и...
     ’е лесные вальхи все-таки напали на город. Ќа  что они надеЯлись  -- не
знаю. ‚ерно,  просто надоело по лесу скитатьсЯ, или ненависть  не  позволила
таитьсЯ дальше -- вышли они и стали пускать через стену горЯщие стрелы.
     џ обнимал €ю, отогревал возле ее чистоты закоченевшее сердце, шептал ей
ласковые слова, когда увидел  всполохи. Ќе помню, как натЯнул кольчугу, как,
схватив меч,  выскочил  на двор, а  главное,  как не заметил летЯщей  в  шею
стрелы  и  выскочившей следом  урманки.  ќто  она  увидела мою  смерть,  она
кинулась, заслонЯЯ своим  почти обнаженным телом, и осела, всхлипнув, к моим
ногам, рассыпав по сырому грЯзному снегу сеченЯ русые волосы...
     ѓоворили потом, что сам ђолло не мог остановить менЯ.  ептались, будто
Я  один перебил чуть ли не всех  лесных стрелков.  Ђ  Я того не помню. Џомню
слезы,  катившиесЯ из глаз, и вину за то, что никогда не любил по-настоЯщему
урманскую фиалку...
     „ва днЯ заливал свою боль вином и еще два  сжигал молчанием, а на пЯтый
нашел в закутках дома свою рабыню с ребенком и поволок ее к ђолло. Ћна знала
про €ю, плакала, кричала, умолЯЯ хоть сына пощадить.
     ђолло Я нашел  в большой  зале в  окружении  матерых хирдманнов. “видев
менЯ, он обрадовалсЯ:
     -- •ельг! џ думал, что ты уже не вернешьсЯ из того странного мира, куда
ушел.
     џ не слушал Ярла. •ватило с менЯ войны и крови. Ќо перед тем как  уйти,
нужно было завершить еще одно дело.
     --  ‚озьми  эту женщину, ђолло.  -- џ  толкнул  рабыню вперед.  Ћна  не
удержалась на ногах, рухнула перед  отшатнувшимисЯ викингами на  пол, поводЯ
безумными глазами.  -- џ  освобождаю ее,  а ты назовешь ее  сестрой! …е  сын
будет звать тебЯ стрыем.
     ќто было наглое требование. Ќазвать сестрой рабыню?!  ’акое оскорбление
лишь кровью смывают! Ћднако, видать, все же любил менЯ ђолло. “видел в  моих
глазах твердое решение и лишь спросил:
     -- Ћна жена тебе?
     ‚се знали ответ,  и Ярл, конечно, знал. Ќо он пыталсЯ  помочь мне, и Я,
не думаЯ, соврал:
     -- ’еперь -- да!
     ђабынЯ потЯнулась ко мне, залопотала:
     -- •олег, •олег...
     --  ’огда и  говорить  не о чем.  -- ђолло лениво  потЯнулсЯ.  Њогучий,
гибкий, будто леснаЯ кошка, и не поверишь, что  уже давно справил  тридцатую
весну. -- ’ы мне брат -- она тебе жена, стало быть, мне -- сестра...  ’олько
с чего ты об этом разговор завел?
     ’еперь предстоЯло сказать самое важное:
     -- џ ухожу обратно, ђолло. Ћн удивилсЯ:
     -- ‚ Ќорангенфьерд?
     -- Ќет. Ћбратно, в  Ђльдейнгьюборг. •ирдманны вокруг зашумели.  џ давно
стал своим.
     Ќе просто своим -- Ярл  доверил мне драккар  с командой.  ‚переди ждали
богатые урожаи  дани с полоненной  земли  -- какой дурак  откажетсЯ от всего
этого? •отЯ Я по-прежнему был посланцем Ќьерда. Њожет, мой уход означал, что
больше  не  придетсЯ,  доверЯЯсь волнам и  Ќьерду,  сниматьсЯ с этой земли и
теперь они навсегда стали хозЯевами валландского побережьЯ?
     ‚икинги шумели, ђолло молчал, а потом вдруг озверело полоснул  мечом по
гладким плитам пола. ‚ысек искры и потух вместе с ними:
     -- џ не отказываюсь от данного слова. ќто моЯ  сестра. €  Я не  спорю с
богами -- ты можешь уйти, когда пожелаешь.
     џ собиралсЯ весь день. Ќе вещи складывал -- воспоминаниЯ. ‘идел, гладил
рукой еще хранЯщие запах женского тела шкуры да видел перед глазами ласковую
улыбку €и, ее детские нежные  руки и шелковистые волосы. ‡валась она цветком
и умерла, как цветок, скоротечно, до времени...
     Џод вечер пришел ђолло. Ћдин и без меча. „лЯ викинга это  все равно что
голым прийти. Ћзначает безраздельное доверие.
     --  џ знаю, тебЯ не удержать, •ельг. ‘илой попробую -- сдохнешь, лаской
-- не поддашьсЯ. Џорода ваша, вендскаЯ, всЯ такова. -- џрл сел рЯдом, закрыл
глаза. -- џ дам тебе драккар, •ельг. Ќа нем ты пойдешь в •ольмгард. Џередашь
ђюрику  мои  слова  и  богатые  дары моей земли.  ‘кажешь,  что  Я  выполнил
задуманное, и теперь ему не взЯть надо мной верх. Ђ потом, коли захочешь, --
вернешьсЯ. џ запомню тебЯ, •ельг.
     -- „раккару нужны опытные гребцы. Љто пойдет со мной?
     --  џ сам найду  тебе  гребцов.  ђабов у менЯ теперь  много.  Ђ кормчим
пойдет Ћттар. € с ним еще те, кто скучает по родным берегам.
     —то  ж, и  здесь  Ярлу не  изменила  смекалка. Ћтправить вместе со мной
недовольных  --  чем  плохо?   Ђ  заодно  и  припомнить  варЯгу  ђюрику  его
насмешки... Ќо кто мне поручитсЯ, что викинги  попросту не избавЯтсЯ от менЯ
по дороге? €м нужно вовсе не туда, куда мне.
     -- Ћни хотЯт домой, а не в •ольмгард, Ярл.
     -- ‘ейчас  лишь начало весны. -- ђолло хитро сощурил глаза. -- Ќетрудно
зайти в Ќорангенфьерд, глЯнуть,  что да как. Ђ потом ты  -- хозЯин драккара,
тебе и решать, куда идти.
     ‹адно. „умаю, не осмелЯтсЯ викинги поднЯть руку на Ќьердова посланца. Ђ
морем  до  ‹адоги  дойду  быстрее,  да  и  безопаснее  так, чем  в  одиночку
незнакомыми землЯми. џрл уловил ход моих мыслей, усмехнулсЯ, выдаваЯ наконец
правду:
     -- ’ы становишьсЯ опасен мне,  словен. ’ебЯ многие любЯт, а менЯ больше
боЯтсЯ. Њне не хотелось бы твоей случайной смерти.
     ‚ерно, урмане, особенно из молодых, уважали менЯ не меньше, чем Ярла. Ђ
местные все не могли забыть, как  спас ту женщину, носЯщую во чреве ребенка,
и  звали  мЯгко, на  свой  манер  -- •олег. ‘оперник  ђолло  не  нужен...  џ
подтолкнул Ярла плечом:
     -- ’ебе никто не опасен, Ярл. ’ы слишком изворотлив.
     -- ‚озможно, возможно, -- улыбнулсЯ он и выскользнул за дверь.
     ‚ ту, последнюю, ночь в ‚алланде мне плохо спалось. ’ерзали сомнениЯ, и
грустно  было  расставатьсЯ с теми, кто не  раз с мечом в руке стоЯл со мной
плечом  к плечу, и  брезжила слабаЯ  надежда увидеть родимую землю, и  мучил
страх, что все-таки не увижу ее... Ђ перед самым рассветом задремал и  узрел
во сне  Ѓиера.  ‚ышел  скальд  из темноты  и запел  свою любимую  песнь  про
рагнарек.  Ђ  за ним молчаливо стоЯли  боги -- все  вперемешку,  и  наши,  и
урманские,  и даже  бог вальхов с железным венком  на  голове и страданием в
умных  глазах. ‚се слушали  маленького скальда. Ђ  потом он подошел ко  мне,
прикоснулсЯ,  как часто это делал, к  изголовью  рукой, будто хотел оправить
сбившуюсЯ шкуру, и положил маленькое железное украшение:
     -- ‚озьми, Ћлег.
     . € все боги кивнули, соглашаЯсь. Ђ Я ответил:
     -- ‚озьму, брат.
     € такой Ясный был  сон, что поутру Я невольно потЯнулсЯ  в  изголовье и
нащупал пальцами крошечный кусочек железа. Ќе верЯ, вытащил на свет за витую
цепочку. ‘иЯЯ солнечными бликами, будто предвещаЯ новую жизнь, лежал на моей
ладони дар богов -- маленький крест, и смотрел с него  страдающими и добрыми
глазами распЯтый бог вальхов. Ѓоги и люди ‚алланда прощали менЯ...

        Ѓ…ѓ“Ќ

     ‡има выдалась снежной. …ли кичились громадными белыми шапками на острых
макушках,  кутали  ветви  в теплые  снеговые  одеЯла,  тонкие  прутьЯ  ольхи
стыдливо  прикрывали наготу  серебрЯным  инеем,  а  белые  глубокие  сугробы
напирали на лес, гордо выкатив вперед толстые животы.
     Џо глубокому снегу нелегко  выслеживать зверЯ -- он далеко от логова не
отходит, ленитсЯ, будто человек, а то и зимнюю шубу бережет -- раз в год она
у него такаЯ богатаЯ. ‚от Њедведь  с ‹исом и пропадали в лесу, оставлЯЯ менЯ
с ЃелЯной хлопотать по хозЯйству. „ревлЯнка очень изменилась с того времени,
как  пропал  ‘лавен.  џ не желал верить  в ее путанные россказни,  будто  он
добровольно  отправилсЯ  в рабство к урманам.  џ с детства знал  ‘лавена. Ћн
скорее  умер бы,  чем  стал  рабом.  ‘мерти  он меньше страшилсЯ... Ђ ЃелЯна
ждала...  џ  даже  не думал, что  древлЯнка  так  привЯзалась к родичу моему
нарочитому. Љазалось,  раньше она все больше на —ужака поглЯдывала, а теперь
при имени  ‘лавена кривилось у нее лицо и чудилось, будто вот-вот побегут по
белым девичьим щекам долго сдерживаемые слезы.
     ‚ тот  день, когда она поЯвилась  возле  нашего дома, Я глазам своим не
поверил.  Џодумал,  будто  обманывает весеннее солнце,  шаловливыми  бликами
преображаЯ незнакомое лицо в то, которое уже не чаЯл  увидеть. Џудан даже не
так удивилсЯ, как Я, хотЯ долго не мог в толк взЯть, что мы с ЃелЯной старые
знакомцы. ЊенЯ-то  он с  позапрошлой осени  знал. Њы тогда  только  начинали
обживатьсЯ на  новом  месте --  выбрали  крепкий да большой камень, по самую
верхушку в  землю вросший, и ставили на  нем добротный  сруб. Ќе большой, но
чтоб  на долгое времЯ хватило. ђаботали не покладаЯ рук --  усталь  помогала
забыть о пропавших друзьЯх, об умершем —ужаке, о злопамЯтном ЉнЯзе...
     Њедведь с  ‹исом молча душевную муку претерпели, а Я не  смог -- уходил
под  вечер  подальше от дома, садилсЯ на первую удобную корЯгу и пел-плакал,
пока не кончались слезы. ‚  один из тех вечеров и застал менЯ  Џудан. Ќоги у
него больные, хилые, а не поленилсЯ -- подкралсЯ неприметно да присел рЯдом.
џ его увидел, но песню не оборвал -- чувство тогда такое было, что  и  ‹еший
замолчать не  заставил  бы.  Ђ он тихо посидел, дождалсЯ,  когда  замолчу, и
вытащил из-за  поЯса  свирель.  џ  раньше подобного  дива не  видел -- глаза
вылупил. Ћн мне  первым это чудо  показал. € играть менЯ научил тоже он. ’ак
играть, чтобы переливалсЯ  в  свирельке звук,  словно в соловьином горлышке,
трепетал  под  ветерком  осиновыми  листьЯми, срывалсЯ вниз  соколом и вновь
вздымалсЯ к солнышку.
     ‘тарик умен оказалсЯ -- не проведывал, не расспрашивал менЯ о  прошлом,
принЯл нового знакомца таким, каков есть, не допытываЯсь. Ќе всЯкий на такое
способен. Ђ может, и впрЯмь его, кроме музыки, ничего не интересовало.  Ћн и
на ‹иса с Њедведем лишь глЯнул мельком и забыл тут же. „а и о себе не болтал
попусту. Џотому и не ведал Я,  что уже почти два года как живет в его печище
ЃелЯна, таит от всех свое  горе... ‡нал бы  раньше -- бегом побежал выручать
древлЯнку, не допустил бы оскорблениЯ от сопливого  срамника, коему жены длЯ
любовных утех не хватало.
     џ долго еще из-за него кипЯтилсЯ, все порывалсЯ сходить да проучить, но
ЃелЯна отговорила.  "Џускай,  --  сказала, -- живет спокойно. …го  и так уже
пресветлые боги наказали -- лишили продолжениЯ рода".
     „оброе  сердце  у  древлЯнки,  и,  коли  позволит  светлый „аждьбог  да
посмотрит в ее сторону ‹ада-краса, найдет ЃелЯна замену ‘лавену, утешитсЯ на
другом мужском  плече. ’олько  врЯд ли это  выйдет, если будет затворницей в
четырех стенах сидеть да с братьЯми по глухим местам на охоту ходить...
     †аль было девку -- красиваЯ, молодаЯ, а чахла, плакала ночами вьюжными,
хоть и  не  жаловалась.  ‚от Я и не  выдержал.  Љак  прошел первый  весенний
праздник и  сгорело  дотла соломенное  чучело коварной Њорены, посмевшей  на
светлого  „аждьбога  замахнутьсЯ,  так завел Я разговор о том,  что  пора бы
звериные  шкурки, за два года скопленные, на иной товар сменЯть. € не Џудана
о том просить, как раньше, а самим съездить...
     --  ’ы что, спЯтил?  --  удивилсЯ  ‹ис,  едва выслушав. -- ’епло  тебе,
сытно, чего еще надо?
     --  €  то верно, -- поддержал брата Њедведь,  -- а,  не  приведи  боги,
вспомнит нас кто в ‹адоге? ‚ремени прошло немало, но вдруг?
     џ  на ЃелЯну  посмотрел.  ‘идела она,  будто  и не слышала  даже, о чем
спорим,  смотрела  безучастно   в  окошко  на  расплывчатые  за  помасленной
холстиной  деревьЯ,  перебирала тонкими  пальцами край вышитой поневы. Ќужно
было ее хоть немного  встрЯхнуть, от грустных мыслей оторвать... ‚едь хороша
стала необычайно! Љонечно, не чета ‚асилисе -- мечте моей далекой,  а все же
не  может быть  такого, чтоб в  большом городище не  приглЯнулась  хорошему,
статному парню. Ђ там, глЯдишь, и дрогнет женское сердце, забудет былое...
     ЃратьЯ-охотники,  ничего  не   понимаЯ,  моргали  на  менЯ  удивленными
глазами.
     --  Ђ мы не в ‹адогу пойдем, -- нашелсЯ Я, -- вверх, в Ќовые „убовники.
’ам нас никто не знает. Ђ что вой  Њеславовы там живут,  так то нам на руку.
Ќикто не заподозрит...
     Ќасчет воев у менЯ свои  мысли  были. „евки к  оружию,  к мужской  силе
склонность  имеют. “  воЯ  больше  шансов  ЃелЯнино  сердце  покорить.  „а и
опасности Я, впрЯмь, никакой не видел -- кто еще помнит болотников, две зимы
назад взбудораживших берега Њутной? Ќебось, сам ЉнЯзь уже позабыл...
     џ  не  только ради ЃелЯны старалсЯ, была и своЯ корысть. Ќе умел Я  без
новых людей  и веселых разговоров жить.  ‘колько помнил себЯ --  всегда были
вокруг люди. „обрые  и злые,  разговорчивые и  не очень, жадные и щедрые  --
разные. ‚сегда было мне с кем пообщатьсЯ да душу отвести. Ђ тут вторую зиму,
словно зверь  дикий, в одиночку промаЯлсЯ. ‘  братьев-охотников что толку --
лишь храпЯт по ночам иль за столом рот набивают...
     Њедведь растерЯнно глЯнул на брата. ’от встал, прошелсЯ по горнице:
     --  ‘лушай, Ѓегун. …жели у  тебЯ  от долгого молчаниЯ Язык чешетсЯ, так
езжай, куда пожелаешь, а нас -- не тЯни.
     -- џ  ж  не только болтать,  а и продавать  тоже.  Ќе  справлюсь  один.
ЃелЯна, поедешь?
     Ћна оторвалась от оконца, смерила умными печальными глазами:
     -- Ќет.  Ќе хочу на люди.  € задумка твоЯ мне не нравитсЯ.  …сть  у нас
все, что нужно, а чего нет, то дед Џудан привезет, коли попросим.
     -- џ  с тобой  поеду, -- неожиданно  решилсЯ  Њедведь, --  справлю себе
топор,  а  то  Џудан  все  какие-то  мелкие  привозит,  смотреть  стыдно.  ‚
„убовниках, верно, хорошие топоры есть...
     ‹ис огорченно махнул рукой:
     -- Ќу ладно,  коли  хотите, поедем вместе,  только в  споры да ссоры не
встревать, и как меха продадим -- сразу домой отправимсЯ.
     ’ак и решили  за ЃелЯну  ее  судьбу. Џришлось ей  ехать -- негоже девке
одной в лесу жить.
     ‚ пути держались подальше от ‹адоги и прочих поселений. Љоли надумали в
„убовники, так только там и остановимсЯ. „онка, у Ѓажена одолженнаЯ, шла длЯ
своих лет ходко -- спустЯ два днЯ вытЯнула повозку к порогам.
     Ќовые „убовники, что стоЯт  на  порогах  Њутной, городище строгое -- не
другим чета.  €здали видать -- живут в нем вой, а  не мастеровой да лапотный
люд. Љрепкий тын выситсЯ стеной вокруг города, спускаетсЯ к Њутной,  тЯнетсЯ
через нее  висЯщими  на  крепких  цепЯх  бревнами  и оканчиваетсЯ на  другой
стороне  реки  высокими  дозорными  башнЯми.  ™еритсЯ  на  путника  крепкими
абламами городскаЯ стена. “грожающе  нависают огромные каты.  ‘уньсЯ кто  --
полетЯт каты  вниз,  подавЯт  да  помнут  незваных обидчиков.  ЊутнаЯ  возле
городища  сужаетсЯ,  прЯчет  под  гладкой  поверхностью острые камни, темные
корЯги, неожиданные  стремнины.  Ќикто, даже опытные варЯжские  кормщики  не
решаютсЯ проходить  пороги  без проводников, знающих  все  речные  хитрости.
„убовники  тем  и живут, что  встречают идущие в Ќовоград  суда да правЯт их
через пороги. Ђ тех,  что подозрениЯ  вызывают, обратно заворачивают.  •отЯ,
находников на  словенское  добро  немного выискиваетсЯ.  ‡нают  нрав  и силу
Ќовоградского  ЉнЯзЯ... Ќо на всЯкий  случай перегородили вой реку бревнами,
скрепленными  меж собой тЯжелой цепью. Ќе захочешь,  а перед такой преградой
остановишьсЯ. ’ут-то и выЯснЯт  -- кто  таков, зачем в  Ќовоград  идешь,  да
возьмут  с тебЯ  пошлину за  свободный проход. Џошлину  взымать лишь недавно
начали, по велению ђюрика. Ќе может варЯг задарма добро делать -- не хватает
ему словенского размаху, зато ума  да  расчетливости в  избытке. €  ведь как
хитер -- не своих воев отрЯдил  в Ќовые „убовники, а  присоветовал  Њеславу.
ЉнЯзьЯ все  на лицо разнЯтсЯ, а нутром все одинаковы -- польстилсЯ Њеслав на
заморское добро  и на богатую пошлину, поставил воев  на порогах. ‘ той поры
шла пошлина в ‹адожскую казну, а потом ђюрик из нее свою долю  отчислЯл, как
бы дань... Џоначалу  Њеслав  сам  частенько в  городище  наведывалсЯ, а  как
здоровьем ослаб  --  перестал.  ‡ато  из Ќового  ѓорода каждую осень наезжал
ќрик, ђюриков Ярл, со своей дружиной, гостил недолго, забирал  причитающуюсЯ
ђюрику дань и  вновь пропадал на  год. Ђ больше  над  воЯми ЉнЯзей не  было.
Џотому и жили горожане привольно да вольготно -- сами  себе хозЯева. ‘тавили
свои дворы -- не  меньше, чем  дворы ‹адожских нарочитых. †енились, заводили
детишек  и  даже  ремеслами  помышлЯли,  не гнушаЯсь  ни  ратного  дела,  ни
торговли. Џо весне, едва вскрывалсЯ лед на Њутной, в преддверии долгожданных
гостей с богатой добычей устраивали в городище игрища да гулЯньЯ, и шумел по
всему городищу торг -- люди на веселье падки, а продажа на празднике -- дело
прибыльное.  Џриходили  в  эти  дни  в „убовники кузнецы со своими, любимыми
воЯми, товарами,  кожемЯки  с  мЯгкими ноговицами  и  раскрашенными  кожами,
охотники  из лесных далеких  печищ -- все спешили предложить первый товар до
поЯвлениЯ заморских ладей. “ воев длЯ гостей были отведены дома  специальные
-- располагайсЯ, где хочешь, да живи, только заплати за вход в городище.
     Њы легко смешались с пестрой толпой въезжающих  в ворота.  Ћхотники как
охотники,  и девка с  ними,  сестра, видать, -- ничем мы от прочих купцов не
отличались.
     ’орговые дни  летЯт быстро, особенно если есть на товар спрос.  Ђ возле
нашего воза люди стеной стоЯли...
     Њедведь с ‹исом плохого зверЯ не били, а ЃелЯна умела шкурки выделывать
так, что куний мех сверкал-серебрилсЯ лунным светом,  а рыжий лисий будто  с
самим солнцем Яркостью спорил.  ЊенЯ  зазывать  поставили, мол, Язык  хорошо
подвешен. ‹ис съЯзвил напоследок:
     -- ’ы ж хотел поговорить, вот теперь наговоришьсЯ -- аж тошно станет.
     ‘ теми  словами  и  пошел  к постоЯлому двору -- отсыпатьсЯ. €  Њедведь
следом.  Ђ ЃелЯна пожалела  менЯ, осталась.  Ћна  торговое дело  лучше  менЯ
знала. ЏротЯгивала,  потупЯсь,  женам воев мЯгкие меха,  встрЯхивала их  под
солнцем, советовала:
     -- ќто на опушку пойдет, а то -- на шубу...
     €  ведь так  умела  подать, что  останавливались чопорные  да  надутые,
начинали  считать монеты, прикидывать,  не дорог ли мех. Џодходили и те, что
не мехом, а чистым девичьим лицом  любовались, большими печальными  глазами.
Ћсобенно повадилсЯ один  молодой вой.  ‘татный, пригожий, вежливый  -- любой
девке пара. Њеха покупал да с ЃелЯной  заговаривал, а она отвечала коротко и
к другому покупателю шла,  будто и не подмечала влюбленных глаз  парнЯ. ЊенЯ
аж  злость  взЯла  --  до смерти,  что  ли, будет  по  умершему  страдать  и
печалитьсЯ?! —уть не накричал на нее, а потом заглЯнул в карие глаза, увидел
в них  малую,  почти  уже  угасшую надежду  и  не  смог  выругать,  Язык  не
повернулсЯ...
     ’ак торговали день и  другой, а к концу второго днЯ случилось странное.
‘тоЯли  мы  возле  воза, подсчитывали  вырученные деньги  и  вдруг  услышали
холодный скрипучий голос:
     -- €здалека ли пришли?
     ‹юди разные бывают. ‚стречаютсЯ и такие, кому до всего дело есть. Ќа то
обижатьсЯ глупо, но  тон  незнакомца мне  не  понравилсЯ. € лицо  его  тоже.
•удое,  высохшее,  словно высосали из  него  всю кровь.