ым   руководителем
задуманной  нами  операции.  ќто  будет  длЯ  вас серьезным экзаменом.
Ќадеюсь, что вы выдержите его.
     - Ѓлагодарю за доверие,  товарищ начальник, - спокойно проговорил
‹обов и поинтересовалсЯ: - —то, €ван Ђлексеевич уже выехал на курорт?
     “слышав утвердительный ответ, ‹обов вновь спросил:
     - ђазрешите доложить первые результаты?
     - ‘лушаю вас, Ђлексей Џетрович...

                         ѓлава четырнадцатаЯ
                     €ѓЋђњ ‘’ЋѓЋ‚ ЌЂ—€ЌЂ…’ ЏЋ€‘Љ€

     ...Љандидат технических наук Ћрест ќрастович ђонский в  это  утро
тоже  проснулсЯ  раньше  обычного.  Ќо причиной было вовсе не душевное
волнение.  Ћресту ќрастовичу помешали  спать  служебные  неприЯтности,
которых у него в последнее времЯ поЯвилось более чем достаточно.
     „екан факультета,  на   котором   ђонский   читал   курс   физики
полупроводников,   дважды   посетил  его  лекции.  €  оба  эти  визита
завершились  неприЯтными  длЯ  ђонского  объЯснениЯми.  „екан,  обычно
мЯгкий  и  предупредительный человек,  непривычно резко упрекал Ћреста
ќрастовича "в прЯмо-таки халатном отношении к своим обЯзанностЯм" и  в
"крайне низком идейно-научном уровне лекций".
     € вот сегоднЯ предчувствие,  в которое очень верил в глубине души
ђонский,  предсказывало ему, что декан вновь удостоит его лекцию своим
вниманием.
     Ђ Ћрест ќрастович,  как назло, засиделсЯ накануне за преферансом.
"Џулька" завершилась ужином с обильным возлиЯнием,  домой он  добралсЯ
только под утро и, вздремнув пару часов, сел за письменный стол, чтобы
хоть несколько освежить конспект еще года три назад написанной лекции.
’о  и  дело  позевываЯ,  потЯгиваЯ  из  тонкого  стакана  в  массивном
серебрЯном подстаканнике крепчайший чай, ђонский лениво водил пером по
бумаге, поминутно зачеркиваЯ написанное.
     ‘трелка часов неумолимо приближалась к половине  девЯтого,  нужно
было собиратьсЯ в институт.  € как всегда тщательно одевшись,  ђонский
вышел из комнаты.
     Ќа этот  раз  предчувствие  все-таки  обмануло Ћреста ќрастовича.
„екан не только не пришел  на  лекцию,  но  и  вообще  отсутствовал  в
институте.  “спокоившийсЯ  ђонский,  весело  насвистываЯ  незатейливую
мелодийку,  вышел в перерыв из аудитории в коридор.  ‚ дверЯх он почти
лицом к лицу столкнулсЯ с €горем ‘тоговым.
     - €горь Њихайлович!  - расплылсЯ ђонский в любезнейшей улыбке.  -
ђад  вас  видеть!  Љакими судьбами из вашего храма чистой науки в нашу
кузницу кадров?
     - Њне крайне необходимо поговорить с вами,  - ответил €горь. - ‚ы
свободны?
     —то-то в  тоне  и  во всем облике €горЯ подсказало ђонскому,  что
разговор почему-то будет не из приЯтных.  Џоэтому,  не сгонЯЯ  с  лица
сладчайшей улыбки, Ћрест ќрастович попыталсЯ увильнуть.
     - ‘ удовольствием, с громадным наслаждением, €горь Њихайлович, но
сегоднЯ, к сожалению, лекции, и Я...
     - џ сверилсЯ с вашим расписанием,  -  не  дослушав  его,  перебил
€горь, - с одиннадцати часов вы свободны. џ буду ждать вас здесь же.
     - Љ вашим услугам,  -  вЯло  согласилсЯ  ђонский  и  вежливо,  но
холодно поклонившись, направилсЯ в преподавательскую.
     €горь спустилсЯ в вестибюль,  присел там на диван и,  не  замечаЯ
ничего вокруг, задумалсЯ. Џеред глазами стоЯло полное, с матовой кожей
холеное  лицо  ђонского,   фатовские,   точно   подрисованные   усики,
угольно-черные  тонко подбритые брови,  большие,  немного мечтательные
глаза,  тщательно  зачесанные,  чтобы  скрыть  наметившуюсЯ   лысинку,
волосы.
     ‚се в этом, в общем-то красивом, хотЯ и несколько приторном лице,
в   массивной,   облаченной,  в  безукоризненный  костюм  фигуре  было
неприЯтно €горю.  Љак и  старший  ‘тогов,  он  не  мог  снисходительно
относитьсЯ к таким беспечно транжирЯщим себЯ натурам,  как ђонский. Ќо
сейчас €горЯ  занимали  отнюдь  не  моральные  качества  его  будущего
собеседника.
     ЌесмотрЯ на гнездившиесЯ  в  глубине  его  души  сомнениЯ,  €горь
сейчас  был искренне убежден,  что перед ним,  если и не прЯмой убийца
его отца,  то, во всЯком случае, человек, причастный к его смерти. Ђ в
том, что его отец погиб, €горь сейчас уже почти не сомневалсЯ. Џравда,
‹арин и ‹обов говорили,  что профессор  ‘тогов  жив,  что  мертвый  он
просто не нужен врагу, но €горь теперь сильно сомневалсЯ в правдивости
их слов.
     "…сли отец  действительно  жив,  то  почему  ‹арин и его люди так
медлЯт  с  поисками?  ‘ледовательно,  их  интересуют   сейчас   только
преступники,  потому  что  отца  уже  нельзЯ  спасти!  Ќо Я постараюсь
опередить их..." - так думал €горь.
     ЏотрЯсенный внезапно  постигшим  его  горем,  €горь  мог думать и
думал только об одном:  "—то  же  случилось  с  отцом?  Љак  случилось
несчастье? —то знает и что скажет ђонский?"
     Њладший ‘тогов не знал,  да и не мог  знать  всей  той  огромной,
кропотливой, невидимой длЯ непосвЯщенного глаза работы, которую в этот
момент вели самые разные люди,  чтобы дать ответ на  эти  же  вопросы,
найти  и  схватить  врага,  вновь  вернуть  советской науке профессора
‘тогова.
     ЌачинаЯ с минувшего вечера, во все вагоны уходЯщих из Љрутогорска
поездов, во все стартующие в Љрутогорском аэропорту самолеты, садились
пассажиры,  покупавшие билеты за несколько минут до отправлениЯ.  ‚ их
желтых,  коричневых, черных чемоданчиках лежали не только традиционные
смены  бельЯ,  чистые сорочки и носовые платки.  Ѓыли в них оптические
приборы и химические  препараты,  позволЯющие  объективу  фотоаппарата
проникнуть  под слой грима любой толщины и восстановить на специальной
фотопленке подлинные черты  лица  человека,  хоть  чем-либо  отдаленно
напоминающего ‘тогова.
     Ѓережно хранились в этих  чемоданах  переписанные  в  специальных
радиоаппаратных  на  особо  чувствительную  ферромагнитную микропленку
записи  лекций  профессора  ‘тогова.  Ћбладатели  этих  пленок   имели
возможность,  не  привлекаЯ  ничьего  нескромного вниманиЯ,  с помощью
магнитофона, скрытого в кристалловидном наушнике, помещавшемсЯ в ушной
раковине, оживить в памЯти звучание голоса профессора ‘тогова, если бы
вдруг услышали нечто похожее на него.  Ђ длЯ того,  чтобы слушатели не
ошиблись,  особые  приборы,  помещенные  в  портсигаре,  зажигалке,  в
корпусе  ручных  часов  или  авторучки,  абсолютно  точно  фиксировали
частоту колебаний и тембр голоса профессора ‘тогова и голоса,  схожего
с ним, подтверждаЯ или опровергаЯ это сходство.
     Ќе ускользнул бы от чутких химических приборов, скрытых в стенках
чудесных чемоданов,  и запах ‘тогова,  поЯвись он в купе вагона или  в
салоне  самолета.  €горь  даже  и  не  предполагал,  что  во времЯ его
отсутствиЯ на даче,  в ней побывали посланные  ‹ариным  люди,  приборы
которых навсегда запечатлели в своей химической памЯти неуловимые даже
длЯ обонЯниЯ розыскной собаки тончайшие запахи,  исходЯщие от  одежды,
обуви, посуды профессора - от всего, к чему он хоть раз прикоснулсЯ. €
теперь, если бы в помещении, где находились эти приборы, возник запах,
схожий  по  своему  химическому  составу  с запечатленным ими,  они бы
немедленно  незаметно  длЯ  окружающих  просигнализировали   об   этом
владельцу чемодана.
     Ђ сколько  вооруженных  такими   же   приборами   автоинспекторов
придирчивее, чем обычно, проверЯвших права у водителей всех легковых и
грузовых автомашин,  поЯвилось в это утро и на городских улицах  и  на
ведущих  в  Љрутогорск  дорогах.  ‹юди  ‹арина  побывали в гостиницах,
ресторанах, театрах - везде, где могли обнаружилсЯ следы профессора.
     ‹арин и его подчиненные знали - в городе хитрый и дерзкий враг. ‘
этого момента  Љрутогорск  стал  длЯ  них  фронтом,  где  незримо  длЯ
непосвЯщенных  вели  они  с  врагом  бой во всеоружии профессиональных
знаний и совершеннейшей криминалистической техники.
     ‚сего этого не знал,  да и не мог знать €горь ‘тогов, полагавшии,
что он один находитсЯ на верном пути в поисках отца.  ‚прочем, встреча
с ђонским во многом поколебала его решимость. Џока €горь на предельной
скорости гнал свою "Љомету" в город, все ему казалось простым и Ясным.
Ќо вот теперь,  в ожидании решительного разговора,  €горь заколебалсЯ:
что он скажет ђонскому, чего добьетсЯ?
     ђазмышлениЯ и   сомнениЯ   €горЯ  прервал  как  всегда  бодрый  и
жизнерадостный голос Ћреста ќрастовича.
     - џ  к  вашим  услугам,  €горь  Њихайлович,  прошу извинить,  что
заставил вас ждать.
     €горь молча   поднЯлсЯ   с   дивана   и  так  же  молча  вышел  в
предупредительно распахнутую ђонским дверь.
     Ќе сговариваЯсь,  они  двинулись к видневшемусЯ невдалеке скверу.
•мурый вид €горЯ внушал Ћресту ќрастовичу немало тревог, и он изо всех
сил  старалсЯ  спрЯтать  свою  озабоченность  за внешне непринужденной
болтовней.  Ќо все его попытки завЯзать беседу разбивались  о  ледЯную
суровость €горЯ.  “бедившись в полной бесплодности всех своих попыток,
Ћрест  ќрастович  умолк,  его  внешнЯЯ  непринужденность   все   более
Явственно сменЯлась тенью озабоченности.
     €горь и ђонский прошли в самый дальний угол сквера и, по-прежнему
не  проронив  ни  слова,  опустились  на  скамью.  €горь  хмуро  дымил
сигаретой,  ђонский пыталсЯ насвистывать.  Ќаконец,  Ћрест  ќрастович,
которому  все  больше  становилось  не  по себе,  не выдержал и первым
прервал молчание:
     - џ слушаю вас, €горь Њихайлович!
     €горь все еще медлил с началом разговора, но вот он бросил в урну
недокуренную сигарету и хрипло спросил, не глЯдЯ на собеседника:
     - ѓде мой отец?
     ђонский даже  отпрЯнул  назад,  столь неожиданными показались ему
эти слова:  "—то с ним?  “ж здоров ли он?" - мелькнуло  в  мозгу.  Ќо,
подавив тревогу,  хотЯ и без обычной улыбки,  Ћрест ќрастович спокойно
ответил:
     - Џростите, €горь Њихайлович, но ваш вопрос кажетсЯ мне не совсем
уместным.  …сли вы имеете в виду уважаемого Њихаила Џавловича,  то  вы
лучше  менЯ  знаете,  что  в  это  времЯ  профессор  бывает  обычно  в
Ћбручевске.
     ќти слова €горь,  до того решивший спокойно поговорить с ђонским,
воспринЯл,  как бессовестную ложь и откровенный цинизм.  Ћн больше  не
мог  владеть  собой  и  приглушенным от ненависти голосом,  заглатываЯ
слова, плохо отдаваЯ себе отчет в их значении, закричал:
     - ‚  Ћбручевске?!.  “важаемый Њихаил Џавлович?!  „а как вы смеете
так спокойно произносить это имЯ?!  ‚едь вы же знаете, что вчера утром
наш  городской  дом  сгорел,  а судьба отца до сих пор неизвестна.  Ќе
пытайтесь уверЯть менЯ,  будто вы тут ни при чем.  џ  знаю  -  это  вы
уговорили отца остатьсЯ в тот вечер в городе! ‚ы участник его убийства
или похищениЯ.  ‚ы предали моего отца и  вы  должны  сказать,  где  он
сейчас находитсЯ!
     …сли бы землЯ начала медленно разверзатьсЯ под  ногами  ђонского,
он и тогда бы испугалсЯ меньше,  чем услышав слова €горЯ о пожаре в их
доме и об убийстве или похищении профессора. ‘ каждым словом €горЯ все
бледнее становилось лицо Ћреста ќрастовича.  Ќет,  такого обвинениЯ он
не мог простить. Ќе помнЯ себЯ, вскочил он с места:
     - ќто  неслыханно!  ќто  совершенно  чудовищно!  „а отдаете ли вы
отчет в своих словах?  „а как вы смеете?!  Џо какому праву вы наносите
такое оскорбление,  самое тЯжкое длЯ советского гражданина.  џ не имею
ни малейшего отношениЯ ко всему, что случилось с вашим отцом! џ только
от вас,  только сейчас услыхал об этом несчастье! ‘лышите вы или нет?!
„а Я буду жаловатьсЯ на вас,  Я вас в порошок сотру!  - расходилсЯ все
больше ђонский.
     Џоследние слова  ђонского,  точно  удар  молнии  поднЯли   €горЯ,
пораженного   таким,   как   ему   казалось,   беспримерным   цинизмом
собеседника. Ќе владеЯ более собой, бледный, страшный в своем сыновнем
гневе,  рванулсЯ он с места и с воплем:  "“бью! Џодлец!" - бросилсЯ на
ђонского и нанес ему резкий, короткий и тЯжелый удар в подбородок.
     ђонский повалилсЯ назад и с размаху стукнулсЯ головой о ребристую
спинку скамьи.  ЏревозмогаЯ сразу сковавшую череп сильную боль, он все
же нашел в себе силы,  чтобы нанести €горю стремительный удар каблуком
в живот.
     ‘ глухим стоном младший ‘тогов рухнул на землю. Џоследнее, что он
еще успел  увидеть,  был  неизвестно  откуда  поЯвившийсЯ  человек  со
свистком в руке...

                          ѓлава пЯтнадцатаЯ
                 ЂЉЂ„…Њ€Љ Ѓ“‹Ђ‚€Ќ Ћ’ЏђЂ‚‹џ…’‘џ ‚ Џ“’њ

     ‚иктор ‚асильевич Ѓулавин  стал  действительным  членом  Ђкадемии
наук ‘‘‘ђ сравнительно недавно. Ѓыл он еще молод длЯ своего высокого и
почетного научного званиЯ. „алеко не всЯкий, кто встретил бы академика
не  в  лаборатории  или институте,  догадалсЯ бы о том,  что перед ним
широко известный ученый.  …го статной,  хотЯ и немного грузной фигуре,
казалось,  было  совсем  неуютно  и  непривычно  в просторном штатском
костюме.  ‡накомые Ѓулавина,  глЯдЯ на него,  подшучивали,  что  людЯм
такого  гвардейского роста и гвардейской выправки куда больше подходил
бы в былые времена строгий  военный  мундир.
     € лицо Ѓулавина тоже,  пожалуй,  больше бы пристало какому-нибудь
военачальнику. Џочти сросшиесЯ у переносицы в одну прЯмую линию густые
золотистые  брови,  чеканные  грани  губ  и подбородка,  перечеркнутый
несколькими вертикальными линиЯми  крутой,  упрЯмый  лоб,  обрамленный
слегка    вьющимисЯ,   скрывающими   седину   волосами   -   все   это
свидетельствовало о сильной воле, решительности и незаурЯдном уме.
     ...‚ тот  жаркий  июньский  полдень  академик  Ѓулавин,  одетый в
легкие парусиновые брюки и вышитую украинским орнаментом белую  рубаху
с  закатанными  выше  локтей  рукавами,  сидел за письменным столом на
веранде   своей   подмосковной   дачи.   ќтот   день,   свободный   от
многочисленных хлопот по институту,  ‚иктор ‚асильевич решил посвЯтить
работе  над  начатой  совместно  со  ‘тоговым   рукописью   монографии
"Ќекоторые проблемы термоЯдерной энергетики".
     Ќе в  первый  раз  лежала  на  рабочем  столе   академика   стопа
отпечатанных  на пишущей машинке листков,  заключенных в светло-желтую
папку,  но не было еще случаЯ,  чтобы вновь  и  вновь  не  перечитывал
Ѓулавин   написанное   темпераментным  и  образным  стоговским  Языком
вступление:
     "‚се вокруг  нас  - все,  что окружает человека,  - читал Ѓулавин
почти наизусть затверженные слова,  - все,  чем пользуетсЯ человек длЯ
утверждениЯ  своего  господства  над природой - есть не что иное,  как
аккумулированнаЯ на  протЯжении  миллиардов  лет  существованиЯ  ‡емли
солнечнаЯ энергиЯ".
     "„о сих пор,  - писал  далее  ‘тогов,  -  люди  более  или  менее
интенсивно  потреблЯли  то,  что  было создано до них и без их участиЯ
теми всего лишь  двумЯ  миллиардными  долЯми  колоссального  излучениЯ
солнечной   энергии,   которые   достигают   нашей  планеты.  Ќыне  же
человечество достигло в своем  развитии  такого  этапа,  когда  оно  в
состоЯнии помочь ‘олнцу.  “ровень развитиЯ науки и техники, особенно в
‘оветском ‘оюзе,  позволЯет нам в любом уголке  нашей  планеты  зажечь
свое,  ‡емное,  созданное человеческими руками ‘олнце. € нет сомнениЯ,
что  множество  этих  немеркнущих  солнц,  каждое  мощностью  в  сотни
миллионов,  а  возможно,  и  в  миллиарды  киловатт,  в скором времени
засиЯют во всех уголках ‡емли.
     Ќевозможно переоценить   значение   этого   величайшего  научного
достижениЯ".
     Џоглощенный чтением,  академик  не  сразу  услышал негромкий,  но
нетерпеливый голос:
     - ’оварищ Ѓулавин?
     Ѓулавин чуть удивленно и вместе с тем встревоженно поднЯл  взглЯд
от  рукописи.  ‚  доме академика существовал раз и навсегда заведенный
порЯдок,  по которому никто и ничто не вправе  были  отрывать  ‚иктора
‚асильевича  от  его  занЯтий.  ќтому  несколько деспотичному принципу
безропотно подчинЯлись домочадцы Ѓулавина,  этому правилу  обЯзан  был
свЯто следовать всЯкий, кто входил в его дом.
     Ђкадемик совсем было уже собралсЯ резко отчитать свЯтотатца,  но,
вглЯдевшись в посетителЯ, изменил свое намерение.
     ‚ нескольких  шагах  от  стола,  почтительно  вытЯнувшись,  стоЯл
человек   в   полувоенном   костюме.   ‚  его  руке  академик  заметил
запечатанный пЯтью сургучными печатЯми голубой пакет.
     "„олжно быть,  действительно срочно, - подумал ‚иктор ‚асильевич,
- иначе бы не послали фельдъегерЯ на дом".  Џоэтому Ѓулавин проговорил
без обычной в такие минуты ворчливости:
     - ‚ы не ошиблись. џ действительно академик Ѓулавин. —ем могу быть
полезен?
     - ЏредъЯвите,  пожалуйста,  удостоверение личности - вежливо,  но
настойчиво попросил курьер.
     Ђкадемик недоумевающе,  теперь уже откровенно сердито хмыкнул, но
все же открыл Ящик стола, пошуршал в нем бумагами и протЯнул требуемый
документ.
     ‚нимательно посмотрев врученный ему паспорт,  пристально взглЯнув
на все более хмурившегосЯ академика, как бы сопоставлЯЯ черты его лица
с изображением на фотографии, курьер протЯнул Ѓулавину пакет:
     - ђаспишитесь,  пожалуйста,  на конверте в получении. Ќе забудьте
проставить часы.
     Ѓулавин молча указал рукой на свободный стул, приглашаЯ садитьсЯ,
и нетерпеливо взломал хрустЯщие кружки печатей. Џервые же слова письма
заставили его вздрогнуть:
     "ѓлубокоуважаемый, ‚иктор   ‚асильевич!  -  читал  Ѓулавин.  -  ‘
чувством глубокой скорби сообщаю ‚ам, что вчера ночью неизвестные пока
злоумышленники  похитили,  а  возможно,  даже  и  умертвили профессора
Њихаила Џавловича ‘тогова и сожгли его дом.
     Љак мне стало известно от компетентных в этих вопросах товарищей,
это преступление - не что иное,  как первый шаг проникшей в Љрутогорск
диверсионной группы,  действующей по заданию частной разведки одной из
западных монополий.
     Џри такой  ситуации не исключены любые провокации и даже диверсии
на строительстве,  особенно  при  пуске  станции.  Љак  ‚ам  известно,
последствиЯ такой диверсии могут оказатьсЯ поистине катастрофическими,
трагичными длЯ многих миллионов людей в прилегающих районах.
     ‡десь существует  твердое  убеждение,  что  в столь напрЯженный и
своеобразный предпусковой период  ‚аш,  ‚иктор  ‚асильевич,  приезд  в
Љрутогорск  ЯвлЯетсЯ  совершенно  необходимым.  ‚  свЯзи с отсутствием
Њихаила Џавловича, только ‚ы один в состоЯнии довести до конца начатое
совместно  с  ним дело.  ‚опрос о ‚ашем экстренном выезде в Љрутогорск
уже согласован с президентом Ђкадемии.
     €так, глубокоуважаемый  ‚иктор  ‚асильевич,  до  скорой встречи в
Љрутогорске,  где Я надеюсь обрадовать ‚ас добрыми вестЯми  о  Њихаиле
Џавловиче.
                                          ‘ глубочайшим почтением
                                          искренне ‚аш Џ. ѓрибанов".
     ‘нова и снова перечитывал  Ѓулавин  сразу  вдруг  потускневшие  и
расплывшиесЯ строки потрЯсшего его письма.
     Љурьер, которому, судЯ по его поведению, было известно содержание
врученного  академику  пакета,  с легким нетерпением взглЯнул на часы,
вежливо, но настойчиво сказал:
     - ’оварищ  академик,  через час отправлЯетсЯ специальный самолет.
—ерез два часа вы будете в Љрутогорске.
     Ќо академик  не  слышал  этих  слов.  ‚  эту тЯжелую минуту в его
памЯти с почти физической зримостью возник образ ‘тогова, каким он его
видел в последний раз всего два месЯца назад.
     ’огда ‘тогов приехал в Њоскву,  чтобы проинформировать Ѓулавина о
результатах первых опытов
     ’џђЃ‘-1 - термоЯдерный реактор Ѓулавина-‘тогова работал  отлично.
Ќа  поверхности  земли  еще не сошел снег,  и его потемневшие сугробы,
растекавшиесЯ  в  полдень  грЯзноватыми   лужицами,   к   ночи   вновь
покрывались  ледЯной  коркой.  ‘вирепый  ветер  скрипел  ветвЯми голых
деревьев, сбивал на землю хрупкую перемерзшую хвою.
     Ђ в недрах ЉрЯжа Џодлунного,  в огромной пещере, куда через толщи
горных пород никогда не  проникал  солнечный  луч,  зеленели  сосны  и
дрожали  от  легкого ветерка страусовые перьЯ пальмовых листьев.  ’ам,
навсегда победив  первозданную  мглу,  сиЯло  созданное  человеческими
руками ‘олнце.
     ‘тогов информировал академика о ходе опытов,  но это не был сухой
и  лаконический научный отчет.  Ћбразно и увлеченно рассказывал Њихаил
Џавлович о чудесах испытательной секции э 1.  ‘лушаЯ  друга,  академик
живо  представлЯл  себе  грандиозный  купол из фатонита,  заменивший в
подземелье небо и отделивший нежные теплолюбивые растениЯ от холодного
камнЯ.  ќтот  купол  ЯвлЯлсЯ в то же времЯ конденсатором и регулЯтором
тепла и света, излучаемых реактором.
     Љак никто  другой,  понимал  академик  величие  научного  подвига
коллектива  химиков,  создавших  пластмассовое  небо   и   с   помощью
чудодейственных   бактерий   превративших  мертвый  камень  в  жирную,
обильную питательными веществами почву.  Ќа искусственной  почве,  под
искусственным,  никогда  не  темневшим  небом,  под  ласковыми  лучами
искусственного ‘олнца в подземелье шумели пальмовые и бамбуковые рощи.
     ђассказываЯ об  этом,  ‘тогов  не  скрывал  своего  неподдельного
восторга.  ‚зволнованно вышагиваЯ по кабинету  Ѓулавина,  он  говорил,
энергично жестикулируЯ в такт словам:
     - Ќет,  это надо видеть,  ‚иктор ‚асильевич! Џальмы в подземелье!
„а еще где?!  ‚ ‘еверной ‘ибири!  € ведь растут, и как растут! —естное
слово, лучше, чем под естественным черноморским солнцем.
     ‘тогов умолк  и  вдруг,  уже  весь  во власти новой,  может быть,
только что родившейсЯ идеи, заговорил еще более горЯчо и взволнованно:
     - ђастут,  ‚иктор  ‚асильевич,  столь  быстро,  что  у  менЯ даже
возникла  мысль,  а  не  расширить  ли  нам  состав  нашего   научного
коллектива,  не  включить  ли  в  него  дополнительно группу биологов,
главным образом,  биофизиков. Ќужно также кроме ботаников и почвоведов
привлечь зоологов,  а,  возможно,  и физиологов. Њне хочетсЯ поставить
серию  опытов  по  регулированию  радиации,  светового   и   теплового
излучениЯ  реактора,  чтобы  выЯснить  непосредственное  влиЯние  этих
процессов  на  жизнедеЯтельность  растительного  и  животного  мира  и
попытатьсЯ найти наиболее оптимальный режим.
     ‘тогов подошел почти вплотную к Ѓулавину,  мЯгко опустил  ему  на
плечи свои руки, слегка привлек к себе:
     - …сли некоторые из этих догадок оправдаютсЯ,  то наши, советские
термоЯдерные  электростанции  принесут человечеству не только изобилие
энергии,  но и изобилие  растительных  и  животных  продуктов,  станут
подлинным благодетелЯми человеческого рода.
     ‘тогов вернулсЯ к окну, у которого он до этого стоЯл, и, медленно
подбираЯ  слова,  что  случалось  с  ним  крайне  редко,  поделилсЯ  с
Ѓулавиным, видимо, самой сокровенной своей мыслью:
     - Ђ кроме того,  ‚иктор ‚асильевич,  если только мы на правильном
пути, а Я уверен, что это так, какую безграничную силу обретет человек
в синтезе могущества термоЯдерной энергетики с могуществом современной
химии.  Љосмические корабли из солнцелита с термоЯдерными  двигателЯми
на борту! ‘о скоростью света устремЯтсЯ они к самым дальним планетам.
     Ќебо из фатонита станет броней первых колоний человека  на  ‹уне,
на Њарсе,  на ћпитере.  ќта бронЯ надежно укроет людей от космического
зноЯ и холода. Џод этим небом, на искусственной почве, согретой теплом
термоЯдерных станций, зашумЯт сады и нивы.
     ‹юди окружат  затерЯнные  во  ‚селенной  безжизненные  пока  миры
созданной  с  помощью  все  тех  же  термоЯдерных  станций атмосферой,
вдохнут в них жизнь.  € сколько новых  тайн,  новых,  неведомых  ‡емле
сокровищ  откроют  нам  эти  миры.  —еловек  будет  творить  жизнь  во
‚селенной,  зажигать новые звезды,  человек будет творцом прекрасного,
длЯ человека созданного мира!
     ‚ тот вечер, когда происходил этот вспомнившийсЯ сейчас разговор,
Ѓулавин,  увлеченный  передавшейсЯ  и  ему откровенной восторженностью
‘тогова,  молча любовалсЯ своим вдохновенным другом.  Љак дорого  было
ему   это   вдохновение,   как  любил  и  ценил  Ѓулавин  гармонически
сочетавшиесЯ в ‘тогове поэтическую восторженность  и  строгий  научный
расчет.
     € вот теперь его большой друг, с которым вместе пройдены наиболее
трудные тропы в науке,  человек с горЯчим сердцем поэта и трезвым умом
ученого,  стал пленником, а возможно, и жертвой врага. Ћн, мечтавший о
создании  на земле созвездиЯ искусственных солнц,  в руках у тех,  кто
готов,  не задумываЯсь,  погасить над миром единственное  естественное
‘олнце.  †рецы  и призраки уходЯщей с пути людей вечной ночи взметнули
свой топор над гордой головой  творца  чудесных  генераторов  тепла  и
света.
     Џри мысли об этом Ѓулавин не сдержалсЯ  и,  забыв  о  присутствии
постороннего человека, скрипнул зубами и глухо застонал. Ќет, академик
Ѓулавин не был сентиментальным  человеком.  ‚  его  юности,  опаленной
огнем  свЯщенной  войны  с гитлеровцами,  были и ночевки у солдатского
костра,  и горькаЯ пыль  дорог  отступлениЯ,  и  молчаливаЯ  боль  над
свежими братскими могилами...  Ќо никогда еще за всю свою некороткую и
нелегкую жизнь, не испытывал он более тЯжких минут.
     ‚идЯ, что потрЯсенный известием Ѓулавин никак не прореагировал на
его слова,  курьер решил более настойчиво  напомнить  о  главной  цели
своего визита. —уть громче прежнего он сказал:
     - „о отправлениЯ в Љрутогорск выделенного вам,  товарищ академик,
самолета осталось меньше часа.
     - —то такое?  -  услышав  эти  слова,  встрепенулсЯ  академик.  -
‘амолет в Љрутогорск?! Ђх, да, да.
     Ѓулавин быстро  встал,  оставив   озадаченного   гостЯ,   одного,
стремительно   ушел   в   комнату.  Њинут  через  пЯтнадцать,  так  же
стремительно,  как и удалилсЯ,  Ѓулавин  вновь  поЯвилсЯ  на  веранде.
’еперь  он  уже  был одет в безукоризненно сшитый светло-серый костюм,
стального цвета туфли,  легкую в тон одежде шлЯпу.  ‚  одной  руке  он
держал  маленький кожаный чемодан,  через другую был переброшен тонкий
светлый макинтош.
     ‘ лица академика сошло выражение глубокого отчаЯниЯ,  поЯвившеесЯ
в первые минуты после получениЯ письма.  ‘ейчас лицо  Ѓулавина,  сразу
осунувшеесЯ,  было застывшим,  отчужденно-каменным, резче обозначились
глубокие складки на лбу и едва  наметившиесЯ  морщины  около  глаз.  ‚
глазах,  тревожных,  как бы углубленных в себЯ, где-то в самых дальних
уголках таилась прочно поселившаЯсЯ боль.
     - Џоехали, товарищ, - глухо проговорил академик.
     ‘пустЯ полчаса на одном из подмосковных ракетодромов взмыл  ввысь
торпедоподобный   ракетоплан,  который  по  старой  привычке  все  еще
называли самолетом. ђакетоплан взЯл курс на Љрутогорск.

                          ѓлава шестнадцатаЯ
                           „ЋЊ€Љ ЌЂ ЋЉђЂ€Ќ…

     Љрутогорск был  одним  из  самых  молодых  городов  нашей страны.
Њолоды были его заводы - царство чудесных  превращений  мертвой  руды,
текучих  газов  и  пахнувшего  смолой  дерева в металлы и пластические
массы,  волокна и машины.  Њолоды были его улицы,  площади,  скверы  и
парки.  Њолоды  и  горЯчи  были  сердца  людей,  населЯвших этот город
энтузиастов,  город,  ставший символом отогретой теплом людских сердец
‘ибири.
     Ќе было у Љрутогорска долгой и трудной истории с  набегами  чужих
племен,  неделЯми  осады за городьбой частоколов,  с Яростными бунтами
черни и паническим страхом родовитых воевод,  захлестнутыми  нуждой  и
грЯзью  рабочими слободками и пьЯными кабацкими песнЯми...  Љрутогорск
не имел прошлого, он был создан будущим и устремлен в будущее.
     Љрутогорск не  имел  окраин,  как  не  имел  и  твердых городских
границ.  ‚се здесь было в становлении  и  кипении.  ‚черашние  окраины
сегоднЯ  становились  центрами новых кварталов,  а к временной границе
города уже спешили архитекторы с рулонами чертежей и эскизов.
     Ќо бывает, что и на пути быстрой реки встанет вдруг врезавшийсЯ в
ее  поток  глинистый  мыс,  и  чистаЯ  вода  заплещетсЯ   возле   него
грЯзно-желтым озерком.  Ћбогнут, обойдут этот мыс шумные речные волны,
а застоЯвшаЯсЯ в тихом заливчике  водица  подернетсЯ  зеленой  рЯской,
станет лЯгушиным раздольем.
     ’ак случилось и с бурной рекой роста Љрутогорска. ‘еверо-западную
часть  этого  города  замыкала совершенно лишеннаЯ растительности гора
‡убастаЯ.  …е высокие,  выщербленные водой, солнцем, ветром и временем
каменистые склоны отбрасывали густую тень на расположенную внизу улицу
маленьких  одноэтажных  домиков,  построенных  еще  на  заре   истории
Љрутогорска.
     ђазные люди жили в них.  Ѓыли здесь молодожены, решившие с первых
месЯцев  семейной  жизни  обзавестись  совсем  отдельным,  пусть  даже
небольшим  гнездышком,   старики-пенсионеры,   стремившиесЯ   провести
остаток дней подальше от городского центра с его шумом и суетой,  были
и другие люди,  в силу разных причин облюбовавшие длЯ себЯ именно этот
район.
     € хотЯ   ровные,   покрытые    асфальтом    улицы,    застроенные
свежеокрашенными домиками,  ничем не напоминали старых окраин,  хотЯ и
жили в этих домах совсем не обитатели прежних Ќахаловок и ’аракановок,
район этот крутогорцы все же называли привычным словом - окраина.
     ‚ одном из тихих домиков, как бы шагнувшем на склон ‡убастой, уже
не   первый   год  жил  часовщик  Џавел  ‘ергеевич  Џрохоров,  высокий
горбоносый человек неопределенного  возраста  с  желтым  лицом,  почти
всегда покрытым густой, черной, с заметной сединой щетиной.
     ќто был тот самый Џрохоров,  что однажды после лекции  ‘тогова  о
термоЯдерной  энергетике  намеревалсЯ пойти в институт Ядерных проблем
механиком.  ’ам  он  действительно  поработал,  но  недолго,  а  потом
обосновалсЯ в небольшой часовой мастерской на улице Ќагорной,  как раз
напротив дома ‘тогова.
     Џоговаривали, что Џавел ‘ергеевич где-то за “ралом схоронил жену,
потом по какому-то поводу поссорилсЯ с детьми и уехал из родных  мест,
поселилсЯ в Љрутогорске.
     †ил он теперь совсем, один, с соседЯми дружбы не водил, никто еще
ни разу не видел,  чтобы в доме у Џрохорова бывали гости или сам Џавел
‘ергеевич навестил кого-нибудь в свободное времЯ.
     Џрохоров отличалсЯ  редкой  пунктуальностью  и никогда не изменЯл
своим привычкам,  даже в мелочах.  ђовно в половине восьмого утра, как
сигнал точного времени,  раздавалсЯ скрип калитки его дома,  и хозЯин,
облаченный в неизменный  парусиновый  костюм,  если  дело  происходило
летом,  или  черный  дубленый  полушубок  - зимой,  выходил на улицу и
направлЯлсЯ в ближайший магазин.  ‡десь Џавел ‘ергеевич,  как правило,
спрашивал бутылку молока, две белые булочки, пЯтьдесЯт граммов масла и
ковригу  черного  хлеба  длЯ  своей  собаки.  €зредка,  впрочем,  меню
менЯлось, и в дополнение к маслу Џрохоров брал еще граммов сто колбасы
или сыру,  а иногда пару свежих Яиц.  ‚сю эту  снедь  Џавел  ‘ергеевич
покупал  постоЯнно  в  одном  и  том  же магазине и у одного и того же
продавца. ЏринЯв сверточки, Џрохоров неизменно обменивалсЯ с продавцом
церемонными поклонами.
     ‘ловоохотливые, вездесущие соседки  не  раз  спрашивали  у  Џавла
‘ергеевича  -  почему  он,  в  отличие  от  всех жителей их улицы,  не
пользуетсЯ доставкой продуктов на дом,  а ходит за ними в магазин сам.
Ќа  это  Џрохоров  неизменно  отвечал,  что  не  любит причинЯть людЯм
беспокойства, к тому же привык к ежедневной утренней прогулке.
     ‘оседки посудачили   насчет   поразительной  скупости  Џрохорова,
который-де мает себЯ этой прогулкой,  только бы  не  заплатить  лишнюю
копейку,  а потом махнули рукой и забыли об этой странности соседа.  €
фигура Џрохорова,  размеренно двигавшегосЯ к магазину,  стала  прочной
деталью утреннего уличного пейзажа.
     ‘ложив пакетики в желтую  кошелку,  Џрохоров  так  же  размеренно
возвращалсЯ   из  магазина  домой.  ‚новь  скрипела  тЯжелаЯ  калитка,
слышалось короткое радостное тЯвканье пса.
     Џримерно через  сорок  минут открывались теперь уже ворота домика
Џрохорова,  и его владелец,  облаченный в кремовый шелковый  костюм  -
летом  или  в черное полупальто с серым барашковым воротником - зимой,
выезжал на  мотоцикле  на  работу.  Ќа  минуту  Џрохоров  останавливал
мотоцикл,  запирал  ворота  снаружи  на  висЯчий пудовый замок,  потом
садилсЯ в седло и продолжал свой путь.
     ‡амок на прохоровских воротах тоже не раз служил темой оживленных
пересудов соседок,  но и это отнесли за  счет  врожденных  странностей
Џавла ‘ергеевича и мало помалу забыли о его пристрастии к запорам.
     ’ак и жил Џавел ‘ергеевич на самой тихой  в  Љрутогорске  ’аежной
улице.  ‚  семь  тридцать  утра  отправлЯлсЯ  пешком  за  продуктами к
завтраку,  в восемь часов возвращалсЯ домой, в восемь сорок выезжал на
работу, до четырех часов вечера, вставив в глаз увеличительное стекло,
регулировал маЯтники и пружинки,  менЯл волоски и циферблаты  у  чужих
часов,  которые приносили крутогорцы в крохотную будочку-мастерскую на
перекрестке улицы Ќагорной и Џаркового проезда, где трудилсЯ Џрохоров.
‚  четыре  тридцать  вечера Џавел ‘ергеевич вновь поЯвлЯлсЯ у прилавка
облюбованного им  магазина,  закупал  нехитрую  снедь  к  холостЯцкому
ужину,  обменивалсЯ поклонами с продавцом и,  не спеша,  ехал домой. ‚
четыре сорок пЯть вечера ворота прохоровского дома запирались  изнутри
до половины восьмого утра.
     Џродолжалось это не один год,  к нелюдимому соседу  привыкли,  на
него перестали обращать внимание.  Ћ домашней жизни Џрохорова никто не
мог  ничего  сказать,  знали,  и  то  только  со  слов  самого   Џавла
‘ергеевича,  что  он  делит свой досуг между каким-то сверхсовершенным
собранным им радиоприемником и сверхумным псом по имени Њакс. Ќо никто
из  соседей  не  удостоилсЯ  чести  увидеть  своими глазами эти чудеса
техники и природы,  хотЯ,  признатьсЯ,  охотники до такого  знакомства
были.
     Џо соседству с Џрохоровым в домике,  окрашенном  веселой  зеленой
краской,  жил  ‚асилий  €ванович  ђыжиков  с  молодой  женой  „ашей  и
семилетним неутомимым  крикуном  ‚овкой.  ‚асилий  €ванович  или,  как
запросто звали его все вокруг,  ‚асЯ вполне оправдывал внешностью свою
Яркую фамилию.  Ћн имел не только огненно-рыжие волосы на голове, но и
огненные  брови,  такого  же цвета волоски покрывали его руки.  ‚есною
огненнаЯ шевелюра  гармонировала  с  кумачовыми  пЯтнами  веснушек  на
широком, добродушном ‚асином лице.
     ‘толь ЯркаЯ окраска ‚асиных волос и кожи не  мешала  его  супруге
„аше  -  молодой  женщине  с  внешностью  и статью русской красавицы -
считать своего мужа самым красивым мужчиной на свете и наделЯть его  в
разговорах   с   соседками   самыми  необыкновенными  достоинствами  и
качествами.
     Ѓыл ‚асЯ  парнем  простым,  веселым,  без  особых претензий.  …го
действительно красивые большие  Ярко-голубые  глаза  смотрели  на  мир
широко и жадно, точно хотели увидеть как можно больше. ђаботал ‚асЯ на
грузовом такси,  а  все  свои  свободные  часы  посвЯщал  бесконечному
совершенствованию радиоприемников самых различных марок. ђадиолюбитель
он был  страстный,  вдохновенный.  ‹инии  и  витки  запутанной  схемы,
разговоры  о  конденсаторах,  сопротивлениЯх,  лампах звучали длЯ него
какой-то волшебной музыкой, доставлЯли наслаждение.
     ќта страсть   привела   ‚асю  на  студенческую  скамью  вечернего
радиотехнического института. Ќо ‚асино увлечение не мешало ему отлично
работать  на  "атомном ломовике",  как он называл свое грузовое такси,
‘емьЯ ђыжиковых жила в достатке и весело.
     ‚полне понЯтно,  что, увидев на крыше соседнего домика антенну не
совсем обычной конструкции,  вращавшую  свою  поставленную  под  углом
рамку,  прослышав  от жены о радиотехнических увлечениЯх соседа,  ‚асЯ
загорелсЯ желанием поближе познакомитьсЯ с Џрохоровым.  Ќо все попытки
ђыжикова  завЯзать  это знакомство разбивалось о ледЯную отчужденность
соседа.  Џавел ‘ергеевич так бесцеремонно и недвусмысленно  захлопывал
тЯжелую калитку, что даже ‚асЯ, от природы незлобивый и незлопамЯтный,
обиделсЯ и махнул рукой.  "Џусть себе чудит",  - решил он и,  пожалуй,
даже совсем забыл о существовании соседа.
     Ќо вспомнить и задуматьсЯ об образе жизни Џрохорова ‚асе  все  же
пришлось и совсем длЯ него неожиданно.
     ‚ечером одного  из  июньских  воскресений  ‚асЯ  ђыжиков,  весело
насвистываЯ,   вышагивал   вдоль  ”естивальной  улицы,  направлЯЯсь  к
троллейбусной  остановке,  чтобы   поехать   домой.   Џричиной   столь
радостного настроениЯ ђыжикова Явилась сделаннаЯ им удачнаЯ покупка.
     ‚асЯ давно уже мечтал о новых полупроводниковых диодах, о которых
читал  в журнале.  ‘егоднЯ ему сообщили из магазина,  что долгожданные
диоды наконец-то прибыли.  € вот теперь,  поминутно ощупываЯ в кармане
пакетик   с   полупроводниками,  полный  самых  горЯчих  мечтаний,  он
возвращалсЯ домой.
     ‚ нескольких   метрах   от   остановки  троллейбуса  ‚асЯ  увидел
нагонЯвшего его Џетра Љурочкина - приЯтелЯ еще  школьных  лет.  ’еперь
Љурочкин,  как и ‚асЯ,  работал шофером,  только водил он не такси,  а
пожарную машину.
     ‚асЯ и Џетр крепко встрЯхнули друг другу руки, постоЯли, болтаЯ о
разных  пустЯках.  ђыжиков  не  удержалсЯ  от  соблазна  поделитьсЯ  с
товарищем  своей  радостью.  Џетр  понимающе  покивал головой и вдруг,
круто менЯЯ тему разговора, не совсем уверенно предложил:
     - Њожет быть,  так сказать, по случаю покупочки, воскресеньЯ, ну,
и все там такое, прочее... пивка?
     Џротив ожиданиЯ   Џетра,   ‚асЯ,  придерживавшийсЯ  всегда  самых
трезвых убеждений, ответил:
     - Ђ что же? џ, пожалуй, не откажусь от кружечки пива.
     „рузьЯ спустились в расположенный в нижнем этаже  соседнего  дома
прохладный  пивной  погребок.  ‡аказав  по паре кружек ледЯного пива с
аппетитными шапками играющей пузырьками пены и тарелку вареных  раков,
‚асЯ и Џетр пошли в самый дальний угол зала,  расставили все эти Яства
на  высоком  круглом  мраморном  столике  и  отхлебнули  по  несколько
глотков.
     ‡аметив, что  всегда  энергичный,  жизнерадостный  Џетр   сегоднЯ
казалсЯ утомленным, ‚асЯ участливо поинтересовалсЯ причиной этого.
     - “стал здорово. ђабота, понимаешь, горЯчаЯ была, ну, а Я недавно
с дежурства.
     - Џожар,  что ли, где большой? - встрепенулсЯ ‚асЯ, любивший, как
и  всЯкий  непосвЯщенный  в  такие дела человек,  рассказы о различных
происшествиЯх.
     - Ѓольшой!  -  хмыкнул  Џетр.  -  Њало сказать большой.  ‹адно мы
вовремЯ подоспели,  ну,  опЯть же средства у нас теперь  не  в  пример
прежнему.
     - „а   что   горело-то?   -   нетерпеливо   спросил   все   более
заинтересовывавшийсЯ ‚асЯ.
     - Џо Ќагорной особнЯчок такой красивый.  ‚ нем  профессор  ‘тогов
жил,  говорЯт,  очень  известный  был ученый.  Ќу вот,  этот особнЯчок
какие-то деЯтели,  видать,  подожгли, а ‘тогова не то убили, не то сам
сгорел.  “х,  и жутко было, как сын его приехал. ‚ыскочил он из машины
белый весь и кричит: "Ћтец! Ћтец!"
     Ќо ‚асЯ уже почти не слушал Џетра.  Џри упоминании имени ‘тогова,
ђыжиков даже  отпрЯнул  назад.  ‚  отличие  от  Љурочкина,  неплохого,
компанейского, но, в общем-то, пустоватого парнЯ, ‚асЯ и раньше слышал
о ‘тогове.
     Ђ с  месЯц назад,  когда ‘тоговы перебирались на дачу,  диспетчер
направил длЯ перевозки вещей именно ‚асину машину.
     Џока рабочие  устанавливали  в  кузове  грузовика нехитрую дачную
обстановку,  Ящики с заранее отобранными книгами,  помогавший им  ‚асЯ
хорошо  рассмотрел  не  по  годам  подвижного,  худощавого  человека с
мЯгкими темно-каштановыми, чуть посеребренными сединой волосами.
     Џрофессор сыпал шутливыми угрозами в адрес замешкавшихсЯ с чем-то
грузчиков,   совсем   по-простецки   балагурил,   а   когда   выносили
неповоротливый  платЯной  шкаф,  вместе со всеми подставил под тЯжелую
ношу  свое  не  по-стариковски  крепкое  плечо   и   нарочито   громко
выкрикивал, задорЯ других: "ђаз, два! ‚зЯли!"
     Љогда погрузка вещей была окончена. ‘тогов, несмотрЯ на то, что у
ворот  дома  стоЯла  блистающаЯ  лаком  "Љомета",  на  которой  он мог
добратьсЯ до дачи и удобнее,  и быстрее, все же влез в кабину ‚асиного
"ЃогатырЯ".  Ђ так как ‚асЯ, в глубине души считал свой грузовик самой
лучшей машиной на  свете,  такое  решение  профессора  ђыжикову  очень
понравилось.
     ‚сю дорогу до дачи ‘тогов весело шутил,  подтрунивал над  ‚асиной
осторожной  ездой.  Љогда  же  ‚асЯ  с  присущей  ему  серьезностью  и
обстоЯтельностью,  стремЯсь как можно полнее использовать  неожиданное
соседство с ученым,  спросил у него,  как будет выглЯдеть термоЯдерный
реактор,  который, как он читал, конструировал профессор, ‘тогов сразу
посерьезнел и уже другим, чем прежде, голосом произнес:
     - ђеактор!  ‚ нем,  брат,  не только тебе или мне,  но  и  самому
‚иктору  ‚асильевичу  еще  не все Ясно.  - €мЯ и отчество неизвестного
‚асе,  но,  видимо, очень большого человека, ‘тогов выговорил с особой
теплотой  и,  мгновенно  обращенный  ‚асиным  вопросом  к  своим самым
сокровенным мыслЯм, поЯснил, в то же времЯ как бы отвечаЯ самому себе.
-  ’о  есть  принцип-то  действиЯ,  конечно,  Ясен  совершенно,  а вот
возможности реактора пока проблематичны.  Ђх,  какие же,  братец  мой,
открываютсЯ возможности!..
     ‘тогов умолк и ‚асЯ,  исподволь наблюдавший за ним,  даже  замер:
таким  сосредоточенно-цепким  был  взглЯд  профессора,  точно он видел
что-то очень волнующее,  прекрасное и,  пожалуй,  чуточку ошеломлЯющее
даже его чем-то, пока еще не постигнутым.
     Ќо вот этот удививший ‚асю взглЯд стоговских глаз  погас  так  же
быстро,  как и вспыхнул,  и профессор,  встрепенувшись,  с неожиданной
теплотой положил на плечо водителЯ свою широкую с твердой ладонью руку
и как-то особенно мЯгко и выразительно сказал:
     - ‘мотри,  какой ты вихрастый да огненный. ‚идать, солнышком тебЯ
в дет