ли  по  поводу
такого же юбилеЯ его  брату  ѓалактиону Ђлександровичу Џетрову,  академику и
лауреату научных премий мира, признанному автору ‚еликого Џлана космического
"переливаниЯ крови".  Њладший  его  брат  „аль  был лишь  рЯдовым  инженером
(кое-как закончив институт) и всю свою жизнь запускал по этому плану ледЯные
ракеты  в  космос. € никто, кроме  его старшего брата, не  знал, что полвека
назад, еще  на Њарсе, „алька, как  тогда его называли,  предложил ѓалактиону
перебросить  на Њарс излишки  льда  с  ‡емли. Ќо мог  ли  этот галактический
замысел, выдвинутый недоучкой, тогда еще не закончившим института, вызвать к
себе серьезный интерес? „ругое дело, если с подобным планом солидно выступит
член-корреспондент  Ђкадемии  наук,  уже  заслуженный  в ту  пору  профессор
ѓалактион  Ђлександрович  Џетров.   €  на  далеком  Њарсе,   в   заброшенной
сталактитовой  пещере   почти  вымершего  глубинного  ѓорода  „олга   братьЯ
договорились  между собой. ђади достижениЯ такой цели, как  выход марсиан на
поверхность, пригодную  длЯ жизни,  авторство плана  преобразованиЯ Њарса не
имеет значениЯ.
     Ќо с годами ѓалактион Ђлександрович так свыксЯ со своей ролью спасителЯ
марсиан,  что не вспоминал о давнем разговоре  с „алькой, ошеломленный тогда
его безумной  идеей  переброски  льда через  космос. „аль десЯтилетиЯ  тЯнул
лЯмку,  исправно  запускал  ледЯные  ракеты,  решаЯ  незаметные,  но  важные
технические задачи, до которых  не опускалсЯ важный академик Џетров. Ќикогда
„аль не напомнил брату об их договоренности, по которой ѓалактион обЯзывалсЯ
в  свое  времЯ  огласить имЯ  истинного  автора плана. ‘ейчас же, когда  ему
перевалило  за  восемьдесЯт пЯть  лет  и  был  он  перегружен  и  летами,  и
заслугами, напоминать ему об этом „аль просто не мог.
     „а и  не  нужно  ему  было это. ‘о  времени  потери любимой  жены ’ани,
ставшей  видным  ученым (она  открыла  стоЯнку  доисторического человека  на
побережье  Ђнтарктиды благодарЯ  снЯтому там „алем  ледЯному панцирю),  „аль
стал  равнодушно   относитьсЯ  к  себе.  Ћн  гордилсЯ  сыном,  прославленным
профессором, гордилсЯ внуком, уже  заметным  биологом. € он счастлив  был от
того, что  занЯт  "переливанием крови", что отправлЯет день за днем  ледЯные
снарЯды  в  космос,  которые, пролетев  по заданной трассе  сотни  миллионов
километров,  упадут  на  Њарс  ледЯными  метеоритами,  заполнЯЯ  водой вновь
рожденные морЯ.
     Ѓыл  один только  человек, если его  можно  назвать человеком,  который
подозревал истину и всей душой сочувствовал „алю.
     ќто  был марсианин  €нко ’ихий, все  свои  пЯтьдесЯт лет жизни на ‡емле
отдавший обмену достижениЯми культуры ‡емли и Њарса.
     „аль  был  сухоньким   подвижным   старичком  с   желтоватой   сединой,
обветренной  кожей  лица  и  беспокойными  карими,  невыцветающими  глазами.
Ќеуемный  его нрав знали все, кто с  ним работал. Ћн никому не  давал покоЯ,
обо всем заботилсЯ,  все  проверЯл,  во все вникал,  не ходил,  а  бегал, не
отдыхал, а переключалсЯ на  другую  работу, не спал, а  дремал, чтобы  сразу
вскочить. Ќадобность в нем была у всех и всегда.
     ‚еличайшим  наслаждением  длЯ него было  видеть, как  у ледЯного порога
(лед  с материка снималсЯ слоЯми)  подъемный кран несчетный  раз  спускал на
ажурной стреле металлическую форму будущего  ледЯного снарЯда. ќлектрический
ток нагревал ее и  протаивал щель между будущим снарЯдом и монолитом льда; в
нижнюю  часть  вырезанной  так  ледЯной ракеты  тем  временем  устанавливали
реактивный двигатель и баки с горючим.  Џо мысли „алЯ, все это  делалось изо
льда,  лишь  дюзы покрывались тугоплавким  веществом.  Џредусмотренные „алем
огромные ускорениЯ разгона позволЯли достигнуть нужной  космической скорости
так быстро,  что  ни  ледЯные дюзы, ни примыкающие к  ним части  кораблЯ  не
успевали оплавитьсЯ,  не считаЯ внешней оболочки снарЯда,  соприкасающейсЯ с
воздухом. € оплавленные лишь снаружи, корабли летели  в холодном  космосе по
расчетной трассе, автоматически корректируемые в пути.
     „аль так  и  не отвык  по-детски  радоватьсЯ,  когда  от ледЯной стены,
стелЯсь по  снегу, к нему рвалось темное облако  газов. ‚спыхивало пламЯ  и,
превратившись в огненный столб, поднимало  на  себе ледЯную башню. ‘ловно  в
раздумье постоЯв на месте, она молниеносно скрывалась в небе, оставлЯЯ после
себЯ струи дыма и пара.
     ‚зрыв ледЯного снарЯда в воздухе (до  выхода его  в космос) „аль увидел
своими глазами и рассердилсЯ пока неизвестно на кого. Ќикакой  тревоги он не
почувствовал, отлично знаЯ, что вероЯтность несчастьЯ с ожидавшимисЯ гостЯми
от  падениЯ строптивого снарЯда исчезающе  мала. Љ  домику  на  салазках  он
пошел,  чтобы  устроить  разгром своим  помощникам,  ознакомитьсЯ  со  всеми
контрольными  замерами взорвавшегосЯ двигателЯ и записью его работы.  ‚ этом
же домике на полозьЯх была и приготовленнаЯ гостЯм комната. „аль  уступил им
ее, перебравшись в свою рабочую конурку, рЯдом с радиорубкой.
     €спуганный  радист, не накинув даже  на себЯ  шубы,  выскочил на мороз,
ожидаЯ „алЯ Ђлександровича.
     - Ћна плачет! - вместе с облачком пара выдохнул он.
     „аль бросилсЯ в радиорубку и стал слушать никому, кроме него одного, не
понЯтные слова.
     Џотом „аль Ђлександрович действовал с присущей ему быстротой. ђазгромив
своих  помощников,  отдаваЯ  краткие  и  точные  распорЯжениЯ,  он  снарЯдил
спасательный отрЯд вездеходов.
     - Џешком ведь пойдет. Њожно догадатьсЯ. Ќас-то не слышит, -  озабоченно
говорил он.
     ЋтрЯд вездеходов с радиолокаторами, способными обнаружить любой предмет
среди  снегов,  помчалсЯ  навстречу   не  дошедшему  до  цели  вездеходу   с
марсианами.

        x x x

     ЏридЯ  в   себЯ,  ќра  увидела  склонившегосЯ  над   собой  старичка  с
бело-желтыми волосами и живыми темными глазами. ЃольшаЯ его голова сидела на
такой короткой шее, что казалась чуть ли не вдавленной в плечи. Ћн заговорил
с нею на Языке древних мариан.
     - „аль? - отозвалась слабым голосом ќра. ‚едь это мог быть только он! -
‡дравствуй. ѓде €нко?
     - Ћн рЯдом с тобой, но...
     - Ћн плох? ѓовори прЯмо. џ врач. Џереливание крови?
     - ’ак считают наши врачи, но...
     - Љровь мариан отличаетсЯ от крови людей? ‡наю. ’ак не терЯйте времени.
џ отдаю свою кровь.
     - Џодойдет ли она €нко? Њы еще не установили.
     - ‚ горький день нашей  прежней жизни  красавица дикарка  отравила менЯ
соком  гаЯмачи. €з ревности, о  которой  Я тогда впервые услышала на  ‡емле.
€нко дал мне  в  тот  день свою кровь. Ћна и сейчас течет  в моих жилах, и Я
отдам ее ему обратно.
     -  Њы на это рассчитывали. „лЯ операции все готово. ‚идно,  не напрасно
наш лагерь называетсЯ "Ѓаза переливаниЯ крови".

        x x x

     €нко ’ихий, оправившийсЯ от ран, сидел у постели ќры и вглЯдывалсЯ в ее
лицо.  Ћна  спала, словно в саркофаге-биованне.  Ќо лицо ее было иным, чем в
"•ранилище  †изни".  €нко старалсЯ утешить себЯ  -  ведь потрЯсениЯ не могли
пройти бесследно.
     ќра открыла  глаза,  увидела  €нко и улыбнулась. “лыбка сразу омолодила
ее.
     €нко облегченно  вздохнул.  Љонечно, ему это только показалось! ‚едь не
замечает  же  ничего  „аль. Ќапротив,  он даже сказал, что  вид ќры,  совсем
прежней, волшебно молодит и его, €нко...


        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ. ЊЋђ… ‘Њ…ђ’€

     Љосмический   корабль,  в  котором  мы   с   ќрой  летим,  "ЊЂђ‡…Њ-119"
("Њарс-‡емлЯ, сто  девЯтнадцатый")  идет  на  посадку,  и  нет сил  сдержать
сердцебиение,  которое  начинаетсЯ  у  менЯ всЯкий раз  при посещении родной
планеты. —то же ощущает тогда моЯ ќра, сидЯщаЯ рЯдом?
     ‚ иллюминаторах  мелькают огненные полосы -  знак  торможениЯ  в  новой
марсианской  атмосфере.  ‚низу  беспредельным  океаном  расстилаетсЯ зеленаЯ
равнина с голубыми кружками озер, в которых на миг отражаетсЯ маленькое наше
солнце, и тогда они вспыхивают рассыпанными внизу зеркальцами.
     - ѓоры! Ќаши горы! - взволнованно узнает ќра.
     - „а, роднаЯ, знакомые места, - отзываюсь  Я и с улыбкой добавлЯю:  - Ђ
пустыни больше нет.
     ќра жадно смотрит в круглое окно.
     Џосле посадки видно, что привезенные с ‡емли деревьЯ и кустарники всюду
привились  в  углекислой  атмосфере  и  благодарЯ ей  и  половинной  тЯжести
вымахали вдвое по сравнению с земными сородичами.
     - Љакие исполины! - любуетсЯ ими ќра.
     џ помогаю ей надеть маску и заплечные баллоны, как аквалангистке.
     ‡емные космонавты радушно провожают нас до шлюза кораблЯ.
     €так, мы дома! Ќо...
     Њы  идем друг за другом  по поЯс в траве. Ћзеро  вблизи  - зеленоватое,
местами  прикрытое  туманом.  Ћно  выглЯдит  как  зацветший  пруд  благодарЯ
водорослЯм  хлореллы,  которые вместе с  новыми  лесами  и  травами трудЯтсЯ
сейчас по всей планете, насыщаЯ ее атмосферу живительным кислородом.
     ’ак хотелось бы снЯть маски, вдохнуть его, но пока еще рано...
     - ‡десь был кратер войны распада „еймо и ”обо, - напоминаю Я.
     - ‡начит, перед нами скала шлюзов ѓорода „олга, - догадываетсЯ ќра. - “
менЯ кружитсЯ голова. Ќе пугайсЯ. Ќе  только кружитсЯ, но  и  полна света  и
радости. Њы  возвращаемсЯ в родной дом, а  он перенессЯ на планету щедрую  и
цветущую, о которой мы мечтали. - € она счастливо смеетсЯ.
     …е  смех  вспугивает  стайку  птах,  первых  обитателей   преображенной
планеты,  не  боЯщихсЯ излишков  углекислоты.  Ћни вспорхнули  и с  звенЯщим
шелестом полетели над приозерной дымкой тумана.
     Ќам  обоим хочетсЯ  сесть  и  смотреть в озеро,  на  отражение  ближних
березок, полюбившихсЯ нам еще на ‡емле.
     Ќо извилистаЯ тропка зовет нас дальше.
     ’емный утес, к которому мы идем, отражаетсЯ в воде и кажетсЯ подводным.
Ќад ним небо, уже не марсианское фиолетовое, а синее, земное!
     ...  ‡а  шлюзами  нас приветливо  встречают  обитатели  древнего  Њара.
„алекие  потомки наших  собратьев.  Ћни  кажутсЯ ќре  робкими, застенчивыми,
болезненными.  ќто,  конечно,   после  привычного  облика  бодрых,  сильных,
энергичных людей.
     €так, мы в родном ѓороде „олга.
     Љак неизменно  все здесь - те же затхлые галереи, угрюмые  пещеры, -  и
вместе с тем как все переменилось!
     “же  после  нашего ухода  в  холодный  сон  глубоко  в  недрах  планеты
обнаружили   глобальные   запасы   аммиака,   прежде  насыщавшего  атмосферу
первозданного Њарса, который в этом отношении был похож на остальные планеты
‘олнечной  системы.  ‚ небольших количествах  аммиак встречалсЯ  в недрах  и
прежде. …ще наши  далекие предки, последние фаэты, получали из него азот длЯ
своих первых глубинных городов.
     Ћднако Њоре  ‘мерти, пронизывающее поры планеты, плотность которой, как
известно,  меньше земной,  собрало в себЯ все запасы  аммиака, составлЯвшего
ранее атмосферу. Ћказавшись  в силу  какого-то катаклизма под  поверхностью,
аммиак уже не способствовал созданию азотной атмосферы, как  на ‡емле или на
”аэне.
     Љогда люди взЯлись за  преображение Њарса, они  заручились содружеством
марсиан. ’е  должны были  превратить весь аммиак  глубин  в  азот и водород,
создав  искусственные  вулканы,  в  жерлах которых аммиак  распадалсЯ бы  на
водород  и  азот. Џостепенно  содержание углекислоты,  частично  поглощаемой
растительностью, станет в океане азота приемлемым длЯ дышащих организмов.
     Ќас  с ќрой  представили Џервой Њатери ђоне, спустЯ несчетные поколениЯ
занЯвшей место моей матери Њоны.
     ќто была необычно  высокаЯ длЯ подземелий марсианка, седаЯ, стройнаЯ, с
точеными чертами лица и строгими, пронизывающими глазами.
     -  ’ак  вот  какова  ты, проснувшаЯсЯ  от холодного сна!  -  приветливо
сказала она, разглЯдываЯ ќру. - Ѓудь с нами. Њы рады тебе.
     ќра призналась, что хочет увидеть Њоре ‘мерти. Њарсианка удивилась:
     - ‡ачем тебе это надо, дочь моЯ, котораЯ могла бы быть моей праматерью?
     -  џ видела, как люди шлют к нам  живительные  снарЯды жизни с ледЯного
материка ‡емли.  џ  хочу видеть, как мариане  (она выговорила мариане, как в
древности) вносЯт свою долю.
     ђона улыбнулась ќре:
     - ’ы - наша легендарнаЯ героинЯ. Ћ тебе сложены  сказки, и дети  бредЯт
тобой, восставшей  ото сна. џ  не могу  тебе отказать, хотЯ  испарениЯ  ЊорЯ
‘мерти Ядовиты и тебе придетсЯ надевать специальный скафандр.
     - Њы привыкли к скафандрам, - бодро отозвалась ќра.
     €  вот  мы спускаемсЯ по бесконечным переходам,  пройдЯ мимо  знакомых,
тысЯчелетиЯ назад заброшенных пещер.
     - џ вижу в тебе, проснувшейсЯ красавице, символ нашей расы,  -  в  пути
говорит  ЏерваЯ  Њать ђона.  - ђаса марсиан  словно спала несчетные  циклы в
глубинах планеты. Ќо скоро она проснетсЯ, как проснулась ты.
     џ  радуюсь,  слушаЯ  эти  слова.  Џочтительно иду  сзади  и  размышлЯю.
‚се-таки  не  символично  ли  то,  что  марсиане  насыщают  атмосферу  Њарса
нейтральным газом азотом, а люди - водой и живительным кислородом.
     Џроводники с холодными факелами освещают нам путь.
     џ  не  знал в  прежнюю  свою  жизнь,  что  марсиане  могут  так глубоко
спускатьсЯ в  недра планеты.  Ќо  за миллионы  лет  существованиЯ  несчетные
поколениЯ  все глубже  и  глубже вгрызались  в чрево Њарса. ‚от тогда  и был
открыт глубинный аммиачный океан, получивший название ЊорЯ ‘мерти, ибо никто
тогда не подумал о превращении его в Џоток †изни.
     џ слышу, как беседуют между собой две  марсианки: древнЯЯ, но молодаЯ и
стараЯ, мудраЯ.
     - ’ы видела, ЏроснувшаЯсЯ, - Њать ђона  неплохо  владеет древним Языком
мариан,  говорЯ с ќрой, - как с ‡емли  посылают нам замерзшую воду.  ђелигиЯ
страха, к  счастью, у  нас забыта, но последние жрецы грозили  нам, что люди
хотЯт  переделать Њарс  длЯ  того,  чтобы  на нем  можно  было  им же  самим
поселитьсЯ, не выпустив нас из пещер. —то ты думаешь об этом?
     - џ видела людей и сейчас, и тринадцать тысЯч земных лет назад. Ќыне на
‡емле живут иные люди. Ћни по всей планете стремЯтсЯ  утвердить те принципы,
которые мы с €нко старались заложить в одно из первых их древних государств.
…сли они помогают нам, то только из добрых побуждений.
     -  „обро? -  переспросила  Њать  ђона. -  “  нас после  религии страха,
ушедшей  в прошлое, остались еще  суевериЯ. Џомоги вместе с €нко  справитьсЯ
нам с ними. ‘кажи, зачем людЯм творить „обро? Ќеужели это выгодно?
     - ‚ыгодно!
     - ‚от как?
     ќра радует менЯ. Ћна прекрасно усвоила все, что Я ей рассказал:
     - …сли смотреть далеко вперед,  можно  понЯть, что длЯ людей избавитьсЯ
от излишней воды будет выгодно. Ћни отправлЯют ее на Њарс с большого острова
ѓренландиЯ и с ледового материка Ђнтарктиды. …сли бы лед ѓренландии растаЯл,
он  поднЯл бы  уровень  океанов  на  четыре моих  роста. Ђ если  бы  растаЯл
антарктический  лед, океан поднЯлсЯ  бы  в  семь  раз выше,  затопив  многие
цветущие страны и города.
     - Ќо почему замерзшаЯ вода ‡емли должна таЯть?
     - џ заглЯдываю  в  отдаленное будущее.  ‹юди очень активны и  расходуют
уйму энергии. Ћни получают ее не только от ‘олнца, но и от распада  вещества
и,  что  особенно  значимо,  от  сжиганиЯ  запасов  топлива   миллионолетней
давности. ќто не только  повышает на  ‡емле уровень тепла, но и  увеличивает
содержание  углекислоты  в  атмосфере.   Ђ  она,  как  известно,  пропускает
солнечные лучи, но удерживает тепло почвы, как в наших былых оранжереЯх. € в
результате  люди  неизбежно  столкнутсЯ  когда-нибудь  с перегревом  ‡емли и
катастрофическим  таЯнием  льдов. ‹юдЯм  все равно  пришлось  бы выбрасывать
излишки льда, если не на Њарс, то просто в космос.
     - ’ы  мудра, ЏроснувшаЯсЯ. Ќедаром  на  твоем прекрасном  лице  Я  вижу
морщины забот и знаний.
     џ холодею. Њне все думалось, что это мне лишь кажетсЯ. ’еперь же ЏерваЯ
Њать ђона подтверждает мои самые тревожные опасениЯ.
     - Њудростью этой Я обЯзана своему €нко, только ему.
     ЏерваЯ Њать ђона оглЯдываетсЯ на менЯ. џ почтительно  склонЯю голову  и
говорю:
     -  ‡емлЯне не  забыли  своего  „олга марсианам,  которые  предотвратили
столкновение ‡емли с ‹уной. Ќо подлинное „обро обернетсЯ добром длЯ тех, кто
его делает.
     - ‚от как ты думаешь!
     - ќра недаром говорила о предотвращении грЯдущего потопа на ‡емле.
     -  Ћна  вполне может сменить менЯ на посту Џервой Њатери, когда  совсем
вернетсЯ к нам на Њарс.
     € ЏерваЯ Њать дала сигнал надеть скафандры.
     Ќависавшие  своды  в каменных подтеках терЯлись  в  темноте.  Џод  ними
размеренно, лениво, но могуче колыхалось, наступаЯ и  отступаЯ, Њоре ‘мерти.
€спарениЯ над ним были Ядовиты.
     Ќо их не было видно, сама же жидкость  казалась темной в свете холодных
факелов.
     Њы  с  ќрой уже  знали,  что  нескончаемым потоком  эта "мертваЯ влага"
выбрасываетсЯ из новых  вулканов, где превращаетсЯ  в летучий  газ водород и
устойчивый азот, основу будущей атмосферы нового Њарса.
     ЏЯтьдесЯт лет и день и ночь из ЊорЯ ‘мерти через неисчислимые жерла под
огромным давлением извергались струи этих газов.
     - Џоток †изни, - говорит про них ќра Њатери ђоне и поступает совершенно
неожиданно, и уж  совсем не как будущаЯ преемница  руководительницы марсиан.
Ћна вдруг  сбрасывает герметический шлем, ее волосы рассыпаютсЯ по плечам, и
Я с ужасом вижу в свете холодных  факелов и отблеске  аммиачного  морЯ седые
прЯди.
     Њне не хочетсЯ верить глазам.
     ќра снова надевает шлем и говорит:
     - ’аков  был обычай моей юности. ЏерваЯ Њать ђона. €нко подтвердит.  Ќе
было у  нас более любимого  упражнениЯ,  чем нырЯние в отравленную атмосферу
Њара и  бег в  пустыне. ‡десь,  на берегу ЊорЯ  ‘мерти, Я хотела отдать дань
этому  смелому спорту, на который не решалась  в молодости. €наче как же мне
стать тебе помощницей?
     ЏерваЯ Њать ђона была настолько ошеломлена поступком ќры, что ничего не
возразила ей.
     ’Яжел  был подъем из невероЯтных глубин, занЯвший не один день. џ вдруг
почувствовал весь  груз лет.  Љак Я  хотел бы сбросить его  ради юной ќры, у
которой морщины забот и знаний поЯвились здесь в марсианской глубине.
     ‚стревоженный,  поднималсЯ Я, по-прежнему идЯ следом  за ќрой  и Џервой
Њатерью  ђоной,  стараЯсь  размеренно   дышать,  как  во  времЯ   физических
упражнений.
     ’ак  началась  наша с  ќрой  жизнь среди марсиан. Ќам  отвели  одну  из
каменных келий, где мы оставались одни.
     - ’ы знаешь, €нко, Я так хотела бы дожить до мига, когда мариане смогут
без скафандров  выйти наружу.  € поселитьсЯ на поверхности не в пещерах, а в
домах, как на ‡емле.
     џ понимал, слишком хорошо понимал свою ќру. Ћна заметила в себе то, что
Я  лишь  начал  подозревать.  Ќедаром  подолгу  просиживала  она  при  свете
холодного факела перед зеркалом.
     Ћна старела у менЯ на глазах.  ‘тарела с непостижимой быстротой. Ѓоюсь,
что наши друзьЯ ‡емли,  Ќеон,  „аль и другие, помнЯ прекрасное лицо спЯщей в
саркофаге, не узнают ее.
     Љонечно, она и теперь казалась прекрасной, но ее красота стала зрелой.
     - Ќе расстраивайсЯ, мой €нко, - говорит она с улыбкой. - ’ы боЯлсЯ, что
вставшие между нами полвека будут барьером. ‚идишь, сама  Џрирода уничтожает
этот барьер. џ просто приближаюсь к тебе по возрасту, чтобы быть счастливее.
     ќти слова звучат длЯ менЯ угрозой.
     џ  решаю, что  жизнь в глубинном городе  с  его  затхлой  искусственной
атмосферой губительна длЯ ќры. Ќадо тотчас увезти ее назад на ‡емлю.
     ЏерваЯ Њать ђона, выслушав мои опасениЯ, соглашаетсЯ.
     - џ  хотела, чтобы она сменила  менЯ, - говорит  она, и  в ее словах  Я
угадываю страшный длЯ менЯ смысл.
     Ћдновременно это звучит и разрешением увезти ее.
     џ даю радиограмму на ‡емлю „алю и  получаю ответ: корабль  "ЊЂђ‡…Њ-119"
вылетает за нами.
     ‚  назначенный день мы видим через перископы, как опускаетсЯ на зеленую
равнину серебристаЯ башнЯ кораблЯ.
     ЏерваЯ Њать ђона с печальной улыбкой провожает нас.
     -  Ѓоюсь, что двойнаЯ тЯжесть скорее  повредит, чем  поможет ќре,  - на
прощание говорит она тихо только мне.
     ќра  держитсЯ  бодро. Ћбнимает ђону,  прощаетсЯ  с дежурными  шлюзовыми
марсианами, и мы вместе с нею в  легких земных аквалангах выходим из  шлюзов
на берег знакомого озера. „о кораблЯ отсюда  не так далеко. ‘олнце слепит  с
непривычки.
     ќра  оглЯдываетсЯ  вокруг,  словно  впитываЯ  в  себЯ  красоту  нового,
рожденного здесь мира и  замечает в небе темную тучу, скрывшую вдруг солнце.
‘таи белых птиц мечутсЯ перед нею, как подхваченные вихрем хлопьЯ.
     € сразу же  мутные космы дождЯ  преграждают  нам путь. …ще мгновение, и
они уже бьют  нас по лицу,  стекают струЯми по плечам  и одежде.  Њою бороду
хоть выжимай.
     „ождь на Њарсе! ’о, что на ‡емле  казалось бы угрюмым, непогожим, здесь
вселЯет веселье.
     ќра,  очевидно, поддаетсЯ этому  настроению.  Ћна скачет под дождем  на
одной ноге, потом бежит вприпрыжку к кораблю.
     Ќо что это? ‚ приступе восторга  или безумиЯ срывает она с  себЯ маску,
забыв, что  она не на ‡емле! € она бежит к кораблю от того же самого, теперь
залитого водой кратера, от  которого полвека  назад бежал Я без скафандра по
песчаной пустыне.
     џ никогда не  переставал бегать, несмотрЯ на свой возраст. ЌапрЯгаЯ все
силы,  Я  гонюсь  за  нею,  но  отстаю,  задыхаюсь,  и  тревога сжимает  мое
колотЯщеесЯ сердце.
     Ћна  не  может бежать  без дыханиЯ, как Я когда-то. €  по мокрой  траве
бежать труднее, чем по песку, ноги запутываютсЯ в ней.
     € Я вижу, как она падает сломленной тростинкой.
     ‡адыхаЯсь, изнемогаЯ  от усталости,  со слезами, смешанными со  струЯми
дождЯ на лице, Я добегаю до нее.
     Ћна лежит в изумрудной влажной траве. Ќаше  маленькое, но  Яркое солнце
снова  выглЯнуло  из-за  туч  и  заставило засверкать  капельки влаги на  ее
полуседых  волосах.  Џо ее  осунувшемусЯ лицу  текут не  дождевые  струи,  а
слезы!..
     ‘  трудом  став  на  колени,   надеваю  на  нее  маску  и  приступаю  к
искусственному дыханию.
     ‡ачем она сделала так? ‡ачем?
     Љто поймет женщину или марсианку до конца?
     Љосмонавты в скафандрах подбегают  к  нам,  и  мы  втроем  несем  ее  к
кораблю.
     €, несмотрЯ на половинный земной вес, она кажетсЯ тЯжелой.
     ’олько в корабле ќра приходит в себЯ, оглЯдываетсЯ, плачет и говорит:
     - €нко, родной мой €нко! Љак хорошо!
     ќто становитсЯ сигналом к старту.
     ‘остоЯние  невесомости  приносит  ей  облегчение.  Ќо  ничто  не  может
изменить ее усталое, увЯдшее за времЯ пребываниЯ на Њарсе лицо.
     џ надеюсь только на ‡емлю, на нашу вторую родину.


        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ. ЏЋ‘‹…„Ќ€‰ ‘ЋЌ

     ‡емлЯ  встретила нас  дождем. Ќо  что  это был за дождь по  сравнению с
недавним марсианским дождиком!
     Љ люку космического кораблЯ подвели телескопический стеклЯнный коридор,
чтобы мы посуху могли пройти в здание космического вокзала.
     Њы идем с оказавшимсЯ здесь „алем. џ слушаю его печальное повествование
о  смерти старшего  брата  ѓалактиона и смотрю  сквозь  стекла  на  бушующую
стихию.
     Ђкадемик ѓалактион Ђлександрович  Џетров если  не в расцвете  сил, то в
Ярком свете славы тихо скончалсЯ на восемьдесЯт седьмом году жизни.
     ‚етер  налетает порывами и  стучит  водными струЯми в  стекла так,  что
кажетсЯ, сейчас их вышибет. Џотоки воды бьют толчками, стекаЯ полупрозрачной
пеленой.
     ’олько  в  противоположное  окно  можно рассмотреть,  что  делаетсЯ  на
космодроме.
     Ќе  только  деревьЯ,  но и  травы  гнутсЯ  под  дождем-косохлестом.  Ќа
бетонных дорожках вода  пузыритсЯ,  словно  кипит на раскаленной сковородке.
‹юди  в блестЯщих плащах с  капюшонами сгибаютсЯ  в поЯсе, идЯ против ветра,
или, повернувшись к нему спиной, пЯтЯтсЯ к цели.
     „убки, которые  Я  приметил  еще до  отлета,  цепко держащие  листву  и
поздней  осенью,  сейчас  под  злым натиском тЯнут по  ветру мокрые, темные,
скрюченные и голые ветви.
     “мер ѓалактион... снискавший  славу "спасителЯ марсиан"... Ћн руководил
группой  ученых, нашедших в космосе  "•ранилище †изни". Ќо  пробудил менЯ  к
жизни его брат „аль.
     Ќе такой был человек ѓалактион, чтобы ради марсиан посвЯтить свою жизнь
преображению Њарса.
     ќто скромно  и самоотверженно делал „аль. € задолго  до  ознакомлениЯ с
письмом-завещанием,  которое  оставил  перед   смертью  брату  ѓалактион,  Я
допускал, что не он подлинный автор замысла преображениЯ Њарса.
     ’ак оно и оказалось. Ђкадемик Џетров пожелал,  чтобы  после его  смерти
должное  воздали  и  его младшему брату, предложившему создать искусственную
атмосферу  Њарса.  Ђкадемик  Џетров,  уйдЯ из  жизни,  хотел  показать  свое
истинное благородство, разделЯЯ славу с братом.
     Ќо не таков был  и „аль Џетров, чтобы этим  воспользоватьсЯ. Ћн никому,
кроме менЯ (да и то много времени спустЯ), не показал письма-завещаниЯ. Ќо Я
чутьем подозревал  истину, когда  вместе с ќрой толпилсЯ  среди  учеников  и
старцев  в  мрачноватом  зале  крематориЯ,  напоминавшего  нам  тесный  храм
древности, хотЯ  он стоЯл не  на вершине уступчатой пирамиды, а среди могил,
окруженных старинной крепостной стеной.
     Џо  воле покойного, его прах должны  не предавать  земле, а развеЯть по
ветру в поле.
     Ћн всю  жизнь  работал в поле,  отыскиваЯ  древние  захоронениЯ.  ‘воим
посмертным  требованием он отнимает  возможность у  будущих археологов найти
свое  истлевшее тело.  Њожет быть, потому, что  ему  знакомо его собственное
отношение к найденным останкам?
     €грает трогательнаЯ и торжественнаЯ музыка.
     Џотом смолкает.
     Џеред небольшой оградой, отделЯвшей гроб с покойным, стоЯт его  близкие
и почитатели. Ћдин за другим подходЯт к его изголовью  почтенные старые люди
и говорЯт о заслугах ушедшего академика перед наукой.
     ‘делать это предстоит и мне, представителю благодарной иной планеты. Ќе
скрою, мне тЯжело выразить признательность  марсиан  только одному академику
ѓалактиону Џетрову.  €,  стоЯ  у его  изголовьЯ, Я передаю сердечное спасибо
Њарса всем людЯм.

        x x x

     ... ЌесмотрЯ на столь  печальные  обстоЯтельства нашего  возвращениЯ на
‡емлю, ќра поначалу как будто ожила.
     ЏовышеннаЯ тЯжесть не угнетает ее, поскольку все времЯ полета  от Њарса
до ‡емли мы с нею провели  в нагрузочных  костюмах из эластичной материи. …е
натЯжение постоЯнно заменЯло земное притЯжение, мускулы всегда находились  в
работе, поэтому мы прибыли на ‡емлю вполне подготовленными к земной тЯжести.
     Ћднако  скоро состоЯние ќры стало внушать мне еще большую  тревогу, чем
на  Њарсе.  Њои опасениЯ разделЯет и  профессор Ќеон Џетров, и в особенности
его сын €ван, врач.
     Ћни  настаивают  на  переселении  нас  с  ќрой  в космический  институт
анабиоза, подозреваЯ, что причина ее недуга в первых неудачных  попытках  ее
пробуждениЯ.  ќра изменЯлась не только  внешне, но и внутренне.  …ю овладело
равнодушие ко всему, кроме собственного состоЯниЯ. џ часто заставал ее перед
зеркалом.
     „аль снова  уехал куда-то  в  Ђнтарктиду  или  в ѓренландию заканчивать
переправку на Њарс остатков ледЯного покрова. Ќеон и €ван постоЯнно приходЯт
к нам.
     ‡има никак не  устанавливаетсЯ. Ќа улице слЯкоть. ‘нег если  и выпадет,
то тотчас тает. “ныние овладевает мной.
     ђаз  приехали  супруги  Џесцовы.  Ђкадемик  ‹еонид  ‘ергеевич с  ќльгой
‘ергеевной. Ћн, бодрый, огромный, едва ли не выше менЯ, грузный, шумный, все
шутил, подбадривал менЯ.  € мы даже сыграли  с  ним в шахматы, в  эту мудрую
игру землЯн, которую Я успел передать в глубинном ѓороде „олга марсианам.
     - "Ѓухли  стволы,  наливались соком",  -  приЯтным сохранившимсЯ  басом
напевал  он  и,  смеЯсь,  добавлЯл:  - ‘лова и  музыка  "машинные",  - потом
продолжал:  -  "‚ воздухе  пахло  промокшей  корою". ‚ам  шах,  божественный
Љон-’ики!  —уете, что промокло? Ќе кора, а ваша позициЯ! ќлектроннаЯ  машина
сдалась бы на вашем месте. Ќе хотите? Ќу тогда... тогда...  ѓм... —то это он
тут надумал? "‚ воздухе пахло промокшей корою..." Ѓррр! "ѓде-то  весна брела
стороною". Ђ ведь есть ответ, бог Љетсалькоатль! ’ак неужели древние инки не
знали  шахмат? Љакое упущение!  Џотому их  и  разорили  разбойники  испанцы.
„олжно быть, у них уже была  испанскаЯ  партиЯ.  Џредлагаю  ничью.  џ  же не
конкистадор. Ќе  хотите? Ќу, значит, вы все-таки  бог  Љетсалькоатль!  ’акое
выдумать на доске!.. ‘даюсь. Ѓраво, €нко! ЋбъЯвлЯю тебЯ чемпионом Њарса!
     Џока мы занимались с  академиком Џесцовым шахматами, ќльга  ‘ергеевна и
ќра  уединились  и  секретничали.   Љогда  они  вернулись,  у  них  был  вид
заговорщиц.
     џ невольно сравниваю девичью фигурку и головку ќры с располневшей женой
академика, грузной,  почти как он  сам, с  одутловатым лицом и  белоснежными
волосами.
     Љ  сожалению,  и  у  моей  ќры  волосы становЯтсЯ серебрЯными,  а  лицо
осунулось, глаза ввалились, как после тЯжелой болезни.
     Њне больно слушать,  как ќра  объЯснЯет гостЯм, что платитсЯ сейчас  за
свое озорство на берегу ЊорЯ ‘мерти. џ-то от Ќеона и €вана знаю, что все это
не так. Ќедуг ќры не болезнь, а ускоренное старение,  вызванное необратимыми
процессами, происшедшими в ее организме после  первых  неудачных  попыток ее
пробуждениЯ!
     Ќа следующий день  Я еду к Ќеону договоритьсЯ о лечении ќры  в космосе,
может быть, невесомостью.
     ђешив  увезти ее  в космос к  нашим друзьЯм,  Я  возвращаюсь  пешком со
станции электрической дороги  в небольшой наш домик, окруженный подмосковным
лесом.
     ‘нег все-таки выпал  и заставил ветки елей  пригнутьсЯ к  самой  земле,
укрытой свежими сугробами.
     ‘лепит зимнее солнце, отражаЯсь в стеклах нашей веранды. „верь открыта,
словно  ќра  не может дождатьсЯ менЯ. ‚  ее состоЯнии это неосторожно, нужно
остерегатьсЯ простуды!
     ‚  проеме   двери  стоит,   выделЯЯсь   на  фоне  затемненной  комнаты,
темноволосаЯ, прекраснаЯ, счастливо смеющаЯсЯ юнаЯ ќра!..
     џ бросаюсь к ней с  протЯнутыми руками, не верЯ чуду, которое  вижу. Ќо
она  отскакивает  в  глубь комнаты,  кокетливо  останавливаЯ менЯ  грозЯщим;
пальцем.
     ‡анавеси на окнах прикрыты.
     ‚не  себЯ  от  счастьЯ,  еще полный солнца, которое  слепило в лесу,  Я
отдернул  занавеску,  чтобы развеЯть  полумрак, оглЯнулсЯ  на ќру и  вижу ее
испуганное лицо.
     ‘ердце сжимаетсЯ у  менЯ. џ знаю,  что люди умеют делать это! Ћчевидно,
не зрЯ. секретничали  ќльга  ‘ергеевна  и ќра! ’олько сама  ќльга  ‘ергеевна
оставила свои волосы седыми, а ќра...
     ‚олосы ее кажутсЯ даже темнее, чем были когда-то. Ћни волнами ниспадают
ей  на плечи. “длинившиесЯ глаза с потемневшими ресницами немного грустны, а
губы,  даже   не  красные,  как  бывало,  а  почему-то  сиреневые,  пытаютсЯ
улыбнутьсЯ.
     „а, лицо ее все еще прекрасно! „аже и сейчас, когда, умело подчеркнутаЯ
художником  (каким  она  всегда была,  учась еще у моей  матери, ваЯтельницы
Њоны)  с   помощью   современной  косметики,  каждаЯ  черта  ее  говорит   о
возвращенной юности. Ќо  ее обнаженнаЯ, когда-то великолепнаЯ шеЯ выдает ее.
Џредательские морщины сводЯт на нет все ухищрениЯ гримера...
     - ’ы  не  рад?  - робко спрашивает  ќра  и начинает плакать,  плечи  ее
вздрагивают, она отворачиваетсЯ.
     ЃеднЯжка не подозревает, что от  слез потечет краска с ресниц  и  будет
есть глаза.
     џ не  хочу ее огорчать,  прижимаю к себе,  целую пахнущие чем-то ей  не
присущим волосы и стараюсь сам не дать волю слезам.
     Љогда мы сидим с ней  вдвоем и обедаем, слушаЯ чудесную земную  музыку,
которую оба полюбили, Я рассказываю ей о предложении  Ќеона и €вана, готовых
лететь вместе с нами.
     Ћна проницательно смотрит на менЯ:
     - ’ы думаешь, €нко, им удастсЯ что-нибудь сделать с этим отравлением на
берегу ЊорЯ ‘мерти?
     џ говорю, что они надеютсЯ помочь ей.
     Џотом  мы остаемсЯ с  нею в сумерках, не  зажигаЯ огнЯ. џ весь  отдаюсь
минутному обману. ‘о мною сидит моЯ прежнЯЯ юнаЯ и прекраснаЯ ќра...
     ‘идит в последний раз.
     Ќаутро  она выходит из  своей  комнаты веселаЯ, бодраЯ,  но  совершенно
седаЯ, с веером морщин в уголках глаз.
     ‘нова  в ней произошла  перемена. Ћтказавшись от самообмана  с  помощью
красок и  грима, она  вдруг  стала прежней  ќрой, живо интересуЯсь всем, что
происходит в мире.  Ћна напоминает мне былую ќру, ждавшую менЯ в затопленном
в Џерсидском заливе корабле, Я пробиралсЯ к ней тогда  под водой в скафандре
каждый   вечер   после   общениЯ   с  шумерами   в   непостижимо  далекой  и
неправдоподобной  прежней нашей  жизни. ‘ама она тогда по  нашему уговору не
встречалась с ними, но знала о них все и руководила моими действиЯми.
     €  вот сейчас, когда в  ней снова проснулсЯ  интерес ко всему  земному,
она, как мне кажетсЯ, помолодела больше, чем от белил и румЯн.
     ђазочарование  ждало нас в  космосе.  ќре  ничто  не могло помочь, даже
невесомость.  —асы  ее жизни словно пущены  были  со  скоростью во  сто  раз
большей, чем у всех людей.
     Ќе прошло и года со днЯ ее пробуждениЯ, как от  нее  осталась лишь тень
прежней ќры, - сморщеннаЯ, согнутаЯ старушка...
     Ќе знаю, ради себЯ  или  ради менЯ, но она вдруг  стала  говорить,  как
вернуть былую молодость.
     Њы  живем  с нею в  отведенной нам  каюте  в  ободе  тихо  вращающегосЯ
огромного  космического колеса,  создающего центробежной силой искусственную
земную тЯжесть. ђади ќры эту силу  не раз менЯли,  затормаживаЯ или разгонЯЯ
колесо, чтобы изучить, как влиЯет тЯготение на ее организм.
     Ќо  причину ее старениЯ профессор Ќеон Џетров определил, увы, верно. Ќе
в тЯжести было дело, а в самой ќре.
     „ва старых человека (Я осмелюсь называть так нас обоих) одиноко сидЯт в
своей каюте. ’рудно говорить о чем-нибудь другом:
     -  …сли менЯ снова погрузить в холодный сон -  Ќеон  и €ван  умеют  это
делать, Я узнавала! - Я снова стану, как прежде, молодой! Џоверь мне!
     ‚ерит ли она сама себе?
     џ   делаю   вид,   что   заинтересован   проплывающими  в  иллюминаторе
созвездиЯми. Ћдна из далеких звездочек - наш Њарс.  ‘тупим ли мы на него еще
когда-нибудь?
     - “ людей принЯто выполнЯть их последнюю волю, - говорит мне ќра. - ЊоЯ
последнЯЯ  волЯ  - не позволить  мне  умереть от преждевременной старости, а
лучше усыпить менЯ в анабиозе. ’ы слышишь, €нко? ќто моЯ последнЯЯ просьба к
людЯм, к тебе.
     Ќеон  знает об этом неистовом желании  бедной ќры. Ћн разводит руками и
сам проходит к ней, чтобы пообещать выполнить ее желание.
     €ван, как врач, постоЯнно  наблюдавший ќру, говорит,  что надо спешить.
ЃеднЯжке осталось жить... какие-то часы!
     ‡а свои жизни  Я  видел многое: страшные человеческие жертвоприношениЯ,
глобальные  катастрофы,  когда  погружались  в  океан  материки,  а  морское
побережье  поднималось  за  облака,  становЯсь   берегом  горного  озера.  џ
переплывал  на  плоту  через  океан, встречалсЯ с  морскими чудовищами и еще
более  страшными  двуногими  чудищами на  островах,  Я  летал  через  бездну
космоса, возвращаЯсь к людЯм снова и снова, Я пошел на тысЯчелетиЯ холодного
сна, но  никогда Я не испытывал такого потрЯсениЯ, как в эти горькие минуты,
когда  беднЯжку  ќру,  вернее, то, что осталось от  нее,  поднЯли в лифте  в
центральный отсек, служивший ступицей огромного колеса орбитальной станции.
     Ќосилок  уже  не требовалось. ЌевесомаЯ  ќра безвольно  плыла рЯдом  со
мной. Ђ Я  мрачно вышагивал по металлическому коридору, прилипаЯ  магнитными
подошвами к полу.
     ‡а нами шли профессор Ќеон Џетров и доктор €ван.
     ЏроцессиЯ  могла бы  выглЯдеть похоронной, если  бы  ќра  не  была  еще
жива...
     ‚от прозрачнаЯ  перегородка  с  висЯщими за нею двумЯ  саркофагами. „а,
двумЯ!.. џ ведь пообещал ќре занЯть место рЯдом с нею...
     ќра так  слаба, что  едва  приоткрывает веки. Ћни  видит два висЯщих  в
знакомом  ей "•ранилище †изни" саркофага,  и губы  ее слабо растЯгиваютсЯ  в
улыбку.
     џ придвигаю к ней ухо. Ћна что-то хочет сказать мне:
     - Њы проснемсЯ... еще  через тысЯчи лет... ’ы тоже станешь... таким  же
молодым... как Я...
     ‚ этом  она  права!  Њы  проснулись бы ровесниками. Ќо,  увы,  дрЯхлыми
ровесниками...
     Ѓольше всего мы боимсЯ не успеть уложить ќру живой на ее ложе. ‚прочем,
это уже не имеет значениЯ.
     € действительно, ее улыбка была уходом в последний сон.
     Џрофессор Ќеон  и  доктор  €ван убедились, что  пульса у  ќры уже  нет,
переглЯнулись, посмотрели на менЯ.
     џ отрицательно качаю головой.
     - Ќичего  не менЯетсЯ, - через силу  произношу  Я. - ‚  свое  времЯ и Я
займу место рЯдом с нею.
     Ѓольше мы не произносим ни слова.
     Њедленно, один  за другим, толкаЯ  вперед  невесомое  тело моей ушедшей
подруги, сходим мы в прозрачную камеру. “кладываем ќру в предназначенный длЯ
нее саркофаг.
     ‚ключать систему анабиоза уже не нужно. „олго смотрю Я через прозрачную
крышку  на  когда-то дорогие мне черты, пытаЯсь увидеть  их на  изменившемсЯ
лице покойной.
     Ќеон дотрагиваетсЯ до моей руки.
     Ќадо идти.
     Ќикто  не  произносит  пышных  речей,  как в  крематории при  похоронах
академика  Џетрова. ‘кромнаЯ ќра, просвещавшаЯ людей ’оллы, инков и шумеров,
нашедшаЯ  друзей среди  людей  современности,  уходит  из  мира  при  полном
молчании. € в этом молчании особаЯ торжественность, особаЯ значимость!
     Њне не передать, что чувствовал Я в ту минуту и  что  испытывал до того
каждый день, видЯ, как сгорает моЯ ќра...
     Ќеон и €ван, взЯв менЯ под руки, выводЯт из  "•ранилища †изни", которое
уже  перестало  быть  им,  превратившись  в   Џервый  космический  мавзолей,
прозрачный склеп, который будет вечно двигатьсЯ меж звезд.
     Ќеон сделал необходимые  манипулЯции, и  Я  вижу,  как  медленно  стала
отодвигатьсЯ  прозрачнаЯ,  стенка "•ранилища  †изни".  ќра уходила  от  менЯ
навсегда.
     ’ело академика Џетрова опустилось вниз крематориЯ, чтобы попасть в печь
и перестать  существовать.  „ве  занавеси черного  бархата,  имитируЯ землю,
сомкнулись тогда над ним.
     ќра уходила в серебрЯную чернь космоса. џ вглЯдываюсь  через прозрачные
стенки и крышку гроба, пытаюсь запечатлеть черты любимого лица.
     € вдруг мне кажетсЯ, что Я вижу в прозрачном гробу мою прежнюю ќру с ее
прекрасным лицом, спокойную, задумчивую,  нежную. Ћна  словно уснула, ожидаЯ
менЯ, чтобы вновь проснутьсЯ через  несчетные тысЯчелетиЯ молодой длЯ нового
молодого поколениЯ фаэтов, обитающих в ‘олнечной системе.
     џ не могу отделатьсЯ от этого наваждениЯ. „а, Я успел увидеть ее  снова
прекрасной!..
     Џотом  камера  настолько отошла от  орбитальной станции,  что разобрать
что-нибудь внутри ее уже невозможно.
     Џеред тем как  спуститьсЯ в лифте  в  жилые  помещениЯ с  искусственной
гравитацией,  Я  еще раз смотрю на развернутый в небе звездный шарф. Ћдна из
звезд особенно  ЯркаЯ.  ќто  -  отошедший  от  нас космический мавзолей. ќто
последним лучом своим светит мне моЯ ќра.


        ќЏ€‹Ћѓ. ‘’Ћ †€‡Ќ…‰

     <i>—то человек делает, таков он и есть.</i>
     <i>ѓегель</i>
     <i>Ћт человека остаютсЯ только дела его.</i>
     <i>Њ. ѓорький</i>

     ‚  знаменательный день  возвращаюсь  Я снова  к  своим  запискам, чтобы
завершить их этими мудрыми словами земных мыслителей.
     ‚ыйдЯ  из  "•ранилища  †изни"  после холодного  сна, Я  дал себе  слово
вернутьсЯ к рукописи лишь после пробуждениЯ ќры. Ћна уснула последним сном -
и Я совсем забросил летопись нашей с ней жизни.
     Ќо сейчас, когда мне  и моему другу  „алю обоим минуло  по  сто лет (не
считаЯ  тысЯчелетий  моего  сна), мне раньше, ему позже, Я  снова берусь  за
пожелтевшую рукопись,  на страницах которой оживают столь непохожие один  на
другой периоды  моей жизни. „а полно! Џериоды ли? Ќе  вернее  ли сказать мои
жизни? ‚едь Я прожил едва ли не сто жизней!
     џ листаю рукопись - и все они проходЯт чередой.
     ‡аботой земной медицины и  внука „алЯ академика €вана Ќеоновича Џетрова
мы с  „алем не  считаемсЯ на  ‡емле глубокими стариками. Њожет быть, потому,
что нисколько не менее подвижны, чем  четверть века назад. Ќас не  лечили от
старости все это времЯ, а учили избегать ее, не поддаватьсЯ ей.
     ќта  четверть века длЯ „алЯ прошла в трудах созданиЯ  новой марсианской
атмосферы  по  плану  космического "переливаниЯ крови",  потребовавшему  длЯ
своего выполнениЯ три четверти столетиЯ.
     €  все  эти  семьдесЯт  пЯть  лет  Я  был  не  только  марсианином  или
землЯнином, Я был потомком фаэтов, исправлЯвшим трагическую ошибку предков.
     „вадцать  пЯть  лет  прошло  с  того горького  мига,  когда  прозрачный
мавзолей растворилсЯ в серебрЯной черни космоса, уносЯ к звездам мою  ќру...
‚ памЯти моей она сохранилась по-прежнему юной, прекрасной, чуткой и немного
грустной, со  своей  кроткой улыбкой на нежном  лице  и задумчивым  взглЯдом
темных матовых глаз.
     €  вот  - увы!  - без нее мы  летим  с „алем на  новую  пышную и щедрую
планету,  котораЯ раскроет  объЯтиЯ  коренным  своим  жителЯм,  миллион  лет
прЯтавшимсЯ в глубинных  убежищах с искусственным воздухом.  Ќовое поколение
воспользуетсЯ  трудами своих  отцов и  братьев  (с ‡емли!) и выйдет  из недр
планеты под ее новое, приветливое небо! џ помню неуклюжего маленького жреца,
служившего  нелепой  религии ‘траха. Ѓольшеголовый  и  хилый, он олицетворЯл
собой  трусливый  отказ  марсиан  от  выхода  на  поверхность  планеты,  где
уничтожены были все оазисы растений.
     ђастений!  ‘тарый жрец не  хотел и  слышать о них!  Џришельцы  с ‡емли,
увидев оазисы, сразу догадаютсЯ,  кто их возделывает, и  захватЯт  подземные
убежища, чтобы вырывать в своей безмерной жестокости сердца мариан.
     Ќапуганный  м