о,  что,
без сомнениЯ, мешок этот не мог быть нажит честным путем.
     ‚ книжечке говорилось, что государь не имеет права угнетать народ,  а
народ не имеет права поднимать восстаний, потому что одна несправедливость
не исправлЯет другую. €з этого автор делал вывод,  что  если  государь  не
повинуетсЯ слову божию, то народ не должен безобразничать  сам,  а  должен
передоверить свои права на неповиновение выборным советам,  представлЯющим
людей - эти-то советы и знают волю людей  лучше  их  самих.  Љнижечка  эта
тогда очень посмешила Љиссура. —то значит: "государь не  повинуетсЯ  слову
божию?" ќто что угодно под такое определение можно  подвести.  €  уж  если
народ не может говорить сам, то  почему  за  него  должна  говорить  кучка
мытарей и хвастунов, один из которых и написал, без сомнениЯ, книжечку?
     Љиссур шел и  обдумывал  слышанное.  Љнижка  ему  не  нравилась.  Ћн,
однако, пришел в столицу, чтобы  освободить  Ђрфарру.  ‡аконным  путем  он
этого сделать не мог. Љиссур размышлЯл о том,  что  в  таком  деле  трудно
будет управитьсЯ одному; и что вот, многие недовольны первым министром.
     Љиссур шел по улицам и не узнавал столицы, - так  она  изменилась  за
полтора  года.  Џо  обеим  сторонам  раньше  тЯнулись  беленые  стены:  за
бесстыдство и расхваливание товара штрафовали, ставни были  прикрыты,  как
ресницы скромной девушки. ’еперь ставни были распахнуты. ‚ерхнЯЯ  половина
- навес, нижнЯЯ половина - прилавок, все вместе получалось лавка. “  одной
лавки на столбе с желтыми лентами, на котором раньше писались  славословиЯ
государю, было  написано:  "Њы  продаем  все".  Љиссур  подошел  к  лавке,
постучал пальцами о прилавок и сказал хозЯину:
     - ќй, милейший! ‚ы перепутали вывески! "Њы продаем все"  -  это  надо
повесить перед дворцом первого министра!
     ‹авочник надулсЯ и завертел глазами в поисках стражи, но  Љиссур  уже
был далеко.
     Љиссур искал одного человека, Ђлдона, из военной префектуры. „ошел до
’ретьей Џлощади и увидел, что префектуры больше нет. „ом  осталсЯ,  в  три
этажа, с крытой дорогой снаружи, с часовой башней: но  к  часам  приделали
вторую стрелку, и они обозначали какое-то другое времЯ. Џеред домом  стоЯл
государь €ршахчан в три этажа ростом, и глЯдел на дом очень озадаченно.
     Љиссур понЯл, что Ђлдона на прежнем месте нет,  а  искать  его  будет
подозрительно. Ћн повернулсЯ и увидел  напротив  лавку,  разрЯженную,  как
бесстыжаЯ девка. Љиссур купил в лавке корзину персиков  и  корзину  смокв,
положил в смоквы записку, кликнул уличного разносчика:
     - ‘неси это в дом Ђлдона из префектуры.
     Њальчик побежал исполнЯть поручение, Љиссур  тихонько  пошел  за  ним
следом и спустЯ полчаса увидел, как мальчишка вошел в новый дом  в  Ќижнем
ѓороде. €з-за высокой стены пахло  осенним  ландышем  и  росовЯником,  над
изгородью был виден верх главного дома и три купола  флигельков.  Ќапротив
дома Љиссур заметил харчевню с  лихой  надписью:  "•очешь  сдать  экзамены
лучше всех - пей "красную траву"! ’олько у нас!!!  Ќас  посещает  господин
министр!"
     Љиссур взошел на открытую веранду. …му  принесли  две  чашки  риса  с
подливой, барашка, резанного кусками, томленую рЯпушку, лепешки,  прЯженые
в коноплЯном масле, вино и фрукты. Љиссур поморщилсЯ и попросил еще  гусЯ.
•озЯин подивилсЯ, принес и гусЯ, и попросил заплатить серебром, потому что
бумага - недоверчиваЯ вещь, с каждый днем дешевеет.  Љиссур  усмехнулсЯ  и
дал хозЯину "единорога": новую монету, которую завел Ќан. "…динорогом" она
называлась потому, что на ней был изображен  единорог,  символ  чистоты  и
справедливости. Љиссур потЯнул вино из соломинки и спросил, что теперь  за
учреждение в городской префектуре.
     •озЯин сказал, что там теперь рынок, но продают на нем не овощи и  не
наемную силу, а ценные бумаги, и такой рынок называетсЯ биржа.  Џодумал  и
вынес из задней комнаты сертификат на шелковой подкладке.
     - ќто что, - спросил Љиссур насмешливо, - талисман?
     - ќто, -  ответил  хозЯин,  -  еще  лучше.  ќто  акции  компании  под
названием ЉомпаниЯ ‚осточных ‡емель,  и  в  этой  компании  участвуют  все
министры, и поэтому ей отданы все права на торговлю и войну  с  восточными
землЯми. Ђ весь капитал этой компании поделен на доли, которые  называютсЯ
акциЯми, и эти акции продаютсЯ на бирже, и они подобны баранте, каждый год
рождающей двух ЯгнЯт, и рисовому полю,  плодоносЯщему  дважды,  -  столько
процентов они принесут.
     •озЯин разъЯснил, что  два  года  копил  деньги,  чтобы  купить  сад,
развести хурму и торговать хурмой, а взамен купил акции ‚осточных ‡емель и
даже, как он утверждал, стал как  бы  собственником  той  части  компании,
котораЯ засвидетельствована акцией. € теперь выходило, что по этой  бумаге
можно получать деньги без возни с хурмой.
     - „а, - сказал Љиссур, разглЯдываЯ бумагу, -  пожелай-дерево  за  сто
розовых.
     - ‡а сто пЯтьдесЯт.
     - ’ут написано - сто.
     - ќто номинальнаЯ стоимость, - сказал трактирщик. - џ покупал за  сто
пЯтьдесЯт. Ђ неделю назад они уже стоили триста пЯтьдесЯт. Ђ  сегоднЯ,  за
день перед докладами, все четыреста. €  все  равно  покупают,  потому  что
после докладов они будут стоить еще дороже.
     Љиссур усмехнулсЯ.
     - ’ьфу на тебЯ, - сказал он, вот тебе бумажные деньги не нравЯтсЯ.  Ђ
ведь это даже не деньги, а так... ‚едь эта бумажка сколько хочет,  столько
и стоит. Ђ если она завтра и гроша не будет стоить?
     •озЯин побледнел.
     - ќто на тебЯ тьфу, колдун, - закричал он. - ‚от Я стражу  позову  за
поносные слова о министре!
     ’ут грохнула дверь. Љиссур оглЯнулсЯ. ‚ проеме  лавки  стоЯл  пожилой
уже городской стражник  в  зеленом  шелковом  кафтане  с  широким  поЯсом,
украшенным трехцветной каймой, с двумЯ мечами, - коротким и длинным,  и  в
шапке с серебрЯными блЯхами, - Ђлдон!
     Ђлдон два года назад помог Љиссуру бежать из столичной тюрьмы: он был
там начальником над строго наказанными. ‘делал это Ђлдон потому, что  отец
его был дружинником отца Љиссура, Њарбода Љукушонка,  а  вассальные  свЯзи
сохранЯютсЯ в трех жизнЯх и  трех  поколениЯх.  ЋбычнаЯ  городскаЯ  стража
состоЯла сплошь из аломов, а  "парчовые  куртки",  тайнаЯ  полициЯ,  почти
сплошь из вейцев, так что при необходимости их легко было использовать длЯ
наказаниЯ друг друга.
     Љиссур и Ђлдон обнЯлись и сели за  стол.  Ђлдон  незаметно  поцеловал
Љиссуру полу куртки. ‚ харчевне они веселились часа два, а потом пошли  на
рынок.
     Ќа  рынке  кукольник  давал  представление.  Џьеса  была  стараЯ,   о
чернокнижнике Ѓаршарге и справедливом чиновнике Ђрфарре. —то же до  сюжета
пьесы, то он был еще старей и взЯт  из  рассказа  времен  ЏЯтой  „инастии.
Џоэтому о  мЯтеже  Ѓаршарга  в  пьесе  особенно  много  не  говорилось,  а
говорилось о том, как  чернокнижник  Ѓаршарг  сделал  помост,  запрЯженный
коршунами, и начал летать на нем в гости к государевой дочке, выдаваЯ себЯ
за Џарчового Ѓужву. „очка  понесла,  все  во  дворце  были  в  восхищении.
Ђрфарра, справедливый  чиновник,  один  усомнилсЯ,  что  бог  способен  на
нечестивые поступки и установил, что все это проделки колдуна. Џосле этого
Ђрфарра предложил Ѓаршаргу доказать, что  он  бог,  и  долететь  на  своем
чудесном помосте до неба,  а  не  до  государевой  дочки.  Ѓаршарг  запрЯг
коршунов  в  помост,  и  коршуны  взлетели,   увлекаемые   кусками   мЯса,
болтающимисЯ над ними, но, по  прошествии  некоторого  времени,  устали  и
начали падать.
     Џьеса была стараЯ, однако конец кукольник учредил новый.  Ѓог  Ѓужва,
увидев Ѓаршарга на падающем помосте, ужаснулсЯ и сказал: "Ќехорошо  будет,
если этот человек, который выдает себЯ за  менЯ,  расшибетсЯ  о  землю,  -
пройдет слух, что Я помер, и мне перестанут приносить жертвы". Ѓог вдохнул
новые силы в коршунов, и они долетели  до  неба,  и  там  Ѓаршарга  принЯл
Ќебесный ѓосударь и вручил ему  золотую  печать.  ’ут,  однако,  наперекор
самим богам, вмешивалсЯ Ђрфарра, крал у Ѓаршарга золотую печать, хитростью
губил его и трЯс его головой. ’ак что, хотЯ  пьеса  была  стараЯ,  Ђрфарра
выходил почему-то мерзавцем, а мЯтежник - богом, и даже получалось,  будто
до неба и в самом деле можно долететь. “важаемые читатели! Ђ что  хорошего
во временах, когда людЯм внушают, будто до неба можно долететь?  ‚едь  как
людЯм внушают, так оно и случаетсЯ.
     Џосле представлениЯ Љиссур подошел к кукольнику.
     - ‘даетсЯ мне, - сказал он, усмехаЯсь, - что в провинции  ты  играешь
пьесу с совсем другим концом.
     - „руг мой, - вздохнул кукольник, - как же Я могу говорить одно и  то
же в деревнЯх и на столичном рынке, если публика разнаЯ? ќто же ведь не  Я
сочинЯю - это публика сочинЯет, а Я смотрю, как они расположены  сочинЯть,
и дергаю за веревочки. џ бы, конечно, мог играть по-старому, но  ведь  это
уже не будет пьесой, потому что ее никто не  будет  смотреть.  Ђ  если  ее
никто не будет смотреть, то мне и платить никто не будет.
     - „а, - вздохнул Љиссур, - это ты  прав,  потому  что  если  тебе  не
платЯт, то врЯд ли ты хороший поэт.
     Љиссур и Ђлдон пошли прочь меж ларьков  и  палаток:  визг,  толкотнЯ.
Љиссур заметил новую моду: носить на поЯсе кошель там, где  раньше  носили
печать или меч. Ќекоторые молодцы щеголЯли с кинжалами, но носили их  так,
словно это женский кокошник.
     - Ђ тебе, Ђлдон, понравилось? - спросил Љиссур.
     - —его Я не выношу в вейцах, - сказал старый варвар, -  так  это  то,
что они всегда норовЯт облить противника грЯзью. Љакой же Ђрфарра-советник
негодЯй, если он - противник твоего отца? Џротивники негодЯЯми не  бывают,
негодЯЯми бывают только люди подлого состоЯниЯ.
     - „а, - промолвил Љиссур. - Ђ Ђрфарра-советник жив. џ его видел.
     Ђлдон от  удивлениЯ  засунул  палец  в  рот.  —то  Ђрфарра  жив,  это
возможно, слухи такие были. Ќо как это он жив, если сын Њарбода его видел?
     - џ был ранен, - продолжал Љиссур, - и он  менЯ  спас.  Ђ  потом  его
из-за менЯ арестовали, и теперь он в столице. ’ы не мог бы узнать, где?
     Ђлдон помолчал и сказал осторожно:
     - Љстати, первый министр очень хочет тебЯ отыскать. Ќе знаю,  однако,
зачем ты ему нужен.
     Љиссур усмехнулсЯ и ответил:
     - …му не Я нужен, а моЯ голова. ‘ чего бы это? Ќе знаю.
     Ќа следующий день Ђлдон и Љиссур встретились, как было договорено, на
седьмой линии. Љиссур сразу увидел,  что  дело  плохо,  потому  что  Ђлдон
жмурил глаза и косил ими вбок.
     - џ узнал, - сказал Ђлдон, -  это  что-то  нехорошее  дело.  ѓоворЯт,
привезли какого-то человека, и ˜аваш в  •арайне  чуть  не  сломал  голову,
пытаЯсь его заполучить, но все кончилось ужасной сварой, а в  столице  его
перехватили люди Њнадеса. Џоэтому, во-первых, если он жив, то сидит  не  в
городской тюрьме, а в дворцовой, и тут Я ничем помочь не могу. ’ы  знаешь,
Я честный человек, и держусь, как подобает, в стороне и  от  чистой  клики
господина Ќана, и от грЯзной клики господина Њнадеса. Ќо мне сказали,  что
поднимать вопрос об этом человеке значит услужить господину Њнадесу,  а  Я
ни за что на свете бы не хотел, чтобы  первому  министру  донесли,  что  Я
услужил господину Њнадесу.
     Ђлдон помолчал и добавил осторожно:
     - ’ы знаешь, Љиссур, Я тебе помог против  того  первого  министра,  и
против пЯти богов  и  семи  бесов  согласен  помочь.  Ќо  Я  бы  не  хотел
становитьсЯ поперек дороги господину Ќану.


     ѓосподину Њнадесу, главному управителю дворца, было пЯтьдесЯт  восемь
лет. ќто был человек скорее упитанный,  нежели  толстый,  с  необыкновенно
доброжелательными серыми  глазами,  большой  охотник  до  кошек,  мангуст,
молоденьких девиц и государственной казны.
     ‹юбЯ давать  советы  и  будучи  человеком  простосердечным,  господин
Њнадес охотно делилсЯ с близкими людьми секретом своего возвышениЯ.
     - џ закончил лицей Ѓелого Ѓужвы еще при государе Ќеевике,  и  тут  же
менЯ послали с продовольственной помощью в провинцию.  Ќас  было  четверо,
чиновников, посланных с этим заданием.  Њы  договорились  и  завладели,  Я
думаю, не меньше чем половиною отпущенного этим бездельникам.
     Ћдин мой товарищ стал на эти деньги кутить и нанимать певичек; другой
оформил незаконный дом, а после перепугалсЯ и раздал  оставшеесЯ  нищим  и
монахам. ’ретий все эти деньги сберег и внес  их,  как  пай,  в  несколько
более или менее незаконных предприЯтий. —то же до  менЯ,  то  Я  предпочел
раздать их частью местным чиновникам, частью же послать в  столицу.  Љогда
недостача  раскрылась,  моих  товарищей  арестовали,   и   больше   ничего
замечательного о них не  стоит  говорить.  ЊенЯ  же  подозрение  почти  не
коснулось, и, будучи всюду известен как человек благородный и благодарный,
Я вскоре переехал в столицу.
     ‘обеседник господина Њнадеса  обычно  кивал,  выслушав  назидательную
историю, и в следующий раз ЯвлЯлсЯ с подарком  втрое  более  роскошным,  и
редко бывал разочарован в просьбе.
     ѓосподин Њнадес полагал, что Ќан ему  обЯзан  карьерой,  и  это  было
совершенной истиной. ѓосподин Њнадес знал, что без малого два  года  назад
государь предлагал Ќану вообще упразднить должность  Њнадеса,  и  что  Ќан
почтительно воспротивилсЯ. ѓосподин Њнадес тогда даже растрогалсЯ...
     „ействительно, и Њнадес, и дворцовые чиновники остались на местах. Ќо
как-то вдруг приемнаЯ Њнадеса стала  пустеть,  каналы  управлениЯ  потекли
через  шлюзы  иных  должностей.  Ќан  никого  не  увольнЯл:  Ќан   учредил
ѓосударственный  ‘овет,  ввел  новые  должности:  через  них-то  и   стало
управлЯтьсЯ государство.  Ђ  дворцовые  назначениЯ  вдруг  оказались,  как
пустаЯ скорлупка рака-отшельника, как молоточек, не задевающий струну, как
прощальный блеск падающего на землю кленового листа. Ћ, мимолетность мира!
     € хотЯ бы этот  негодЯй  искоренЯл  дворцовые  должности!  Ќет  -  он
предложил Њнадесу их продавать, и Њнадес, как болван, попалсЯ в ловушку! ‚
короткое времЯ казна получила от этой продажи сорок  миллионов  единорогов
(должности покупали жадные до признаниЯ новобогачи с короткими пальцами  и
жадными сердцами), а сами должности вдруг превратились  в  пустые  титулы!
Љазна оказалась в выигрыше,  новые  богачи,  вдруг  признанные  ‡алой  ‘та
Џолей, оказались в выигрыше, а он, Њнадес, совсем пропал!
     Ѓезо  всЯкого  труда  Ќан   нарушил   основной   принцип   управлениЯ
государством, согласно которому одна и та же вещь должна быть и запрещена,
и   предписана,   -   запрещена   дворцовым   чиновником    и    разрешена
государственным: ведь когда одна и та же вещь и запрещена,  и  предписана,
тогда единственным законом становитсЯ волЯ государЯ.
     Ќо и этого было мало.
     ‚се хорошее народ приписывал Ќану, все  дурное  Њнадесу,  а  "красные
циновки", у которых в мире тоже два начала, бог и  дьЯвол,  изъЯснЯлись  и
вовсе срамно. Ќижний ѓород был завален памфлетами о дворцовых нахлебниках.
Ћсобым успехом пользовалсЯ памфлет под названием "сто ваз", часть которого
мы помещаем в  приложении.  “  господина  Њнадеса  была  дивнаЯ  коллекциЯ
ламасских ваз. Џамфлет "сто  ваз"  состоЯл  из  ста  рассказов,  а  каждый
рассказ - из двух частей.  ‚  первой  части  ваза  описывала  свое  тонкое
горлышко, нежные бока и тЯжелые бедра,  украшенные  всеми  восемью  видами
драгоценных камней, а во второй части  объЯснЯла,  каким  именно  способом
стЯжал ее господин Њнадес, и каждый способ был занимателен, но непристоен.
Љонца у памфлета не было. Ђвтор обещал опубликовать конец после государева
днЯ. ЏолициЯ плохо арестовывала этот памфлет, потому что автором  его  был
министр полиции Ђндарз.
     Ђ  месЯц  назад  случилось  следующее.  ѓосподин   Њнадес   устраивал
торжественный прием в пЯтый день шим. ‚друг стало известно,  что  господин
Ќан тоже устраивает прием в пЯтый день шим. ѓосподин Њнадес заколебалсЯ  и
перенес прием на седьмой день шим. € что же!  ѓосподин  Ќан  тоже  перенес
прием на седьмой день шим. ‚ седьмой день шим улица  перед  домом  первого
министра была забита экипажами, горели плошки, и нарЯды  женщин  были  как
цветы и луга; а  господин  Њнадес  провел  этот  день,  можно  сказать,  в
одиночестве.
     Ќа следующий день господин Њнадес в зале ‘та Џолей подошел к министру
просить у него прощениЯ за то, что вчера не ЯвилсЯ к нему на прием. Џервый
министр оборотилсЯ и сказал с улыбкой:
     - Љак-то  господин  Њнадес,  вы  выбранили  менЯ  за  то,  что  Я  по
нечаЯнности забрызгал вам воротник соусом, а сегоднЯ вы осмелились ЯвитьсЯ
в залу ‘та Џолей с воротником, прЯмо-таки в сплошных пЯтнах!
     ѓосподин Њнадес в ужасе схватилсЯ за круглый кружевной воротник:  тот
был белый и чистый.
     - Џомилуйте, на воротнике ничего нет!
     - Ќеужели, - сказал Ќан и стал спрашивать стоЯщих рЯдом чиновников. €
все чиновники по очереди стали говорить, что первый министр всегда прав! ‚
этот миг вошел государь. Њнадес упал на колени:
     - ѓосударь! …сть ли у менЯ пЯтно на воротнике?
     ѓосударь изумилсЯ. —иновник что-то  зашептал  ему  на  ухо.  ѓосударь
улыбнулсЯ, как породистый котенок, и сказал:
     - Љонечно, прав господин первый министр.
     €  министр  полиции  Ђндарз  крЯкнул   и   заметил   своему   соседу:
"Ќесомненно, что Я конфискую его коллекцию, а не он - мою".
     ѓосподин Њнадес, вовсе того и не желаЯ, оказалсЯ в центре  оппозиции.
Ћн охотно соглашалсЯ с теми, кто считал, что нынче нарушены  все  принципы
управлениЯ, и  что  в  государстве  не  должно  быть  трех  разновидностей
разбойников, как-то - взЯточников, землевладельцев и торговцев.
     Њнадес страдал от обиды. Ќан  расчистил  себе  его  же,  мнадесовыми,
руками путь к власти, был почтителен. ’еперь было Ясно, отчего министр  не
принЯл его отставку полтора года назад: знал, знал негодЯй и прохвост, что
все реформы приведут к бедствиЯм и упущениЯм; и хотел свалить все бедствиЯ
и упущениЯ на Њнадеса!
     Њнадес стал противитьсЯ реформам, и только потом сообразил, что  Ќану
того только и надо было!
     Ќан и  министр  полиции  умелыми  слухами  и  памфлетами  разбередили
народное воображение. Ќарод требовал казни Њнадеса и упразднениЯ дворцовых
чиновников.  Њинистр  полиции  Ђндарз  собрал  через  соглЯдатаев  им   же
посеЯнное народное мнение и сделал к ѓосудареву „ню доклад, и этот  доклад
был заключением к его собственному, как уверЯли, памфлету о "‘та ‚азах".
     ѓосподин Њнадес не знал, что делать, и каждый день  молилсЯ.  ’о  ему
казалось,  что  можно  будет  обойтись  взаимной  уступчивостью.   ’о   он
спохватывалсЯ, что взаимной-то уступчивостью Ќан его и стер  в  порошок...
Ћн готов был ухватитьсЯ за любую соломинку.
     -  Џосмотрите,  какаЯ  нелепица,  ваша  светлость,  -  сказал  как-то
секретарь господина Њнадеса, подносЯ ему на серебрЯном  подносе  анонимное
письмо. Џисьмо извещало, что господин Ќан выследил и приказал доставить  в
столицу, с такими-то двумЯ стражниками, живого аравана Ђрфарру.
     - „а. ќто нелепица, если не  ловушка,  -  сказал  Њнадес.  Ќесчастный
мученик давно мертв: надо это проверить.
     ’ак-то,  разумеетсЯ,  чтобы  проверить  нелепицу,  трое  человек   из
внутренней  дворцовой  стражи  встретили  парчовых  курток  с  Ђрфаррой  у
полосатой пристани и препроводили их во дворцовую тюрьму. Џарчовые  куртки
обиделись и засуетились: на бумагах расписались трижды, и теперь уже  врЯд
ли можно было защемить узника, если будет удобно.
     ‚ечером два охранника, €зан  и  „утта,  зашли  посмотреть  на  нового
заключенного. ќто был  высокий  старик,  необыкновенно  тощий,  грЯзный  и
седой, в балахоне цвета унавоженного снега и с огромными желтыми  глазами.
‘тарик спросил у них воды помытьсЯ. €зан  справилсЯ,  есть  ли  у  старика
деньги или роднЯ. „енег и родни не было.
     Ќадо сказать, что раньше в дворцовой тюрьме  сидели,  можно  сказать,
все столпы государства, место стражника в ней  стоило  тысЯчу  розовых,  -
такие  высокие  были  доходы  от  страждущих   родственников,   -   и   от
несправедливости в ответе старика €зан чуть не заплакал.
     - Ђх ты негодЯй, - вскричал он,  -  совсем  всЯкую  дрЯнь  нам  стали
сажать!
     ‘тражник €зан перевернул  алебарду  и  хотел  тупым  кончиком  побить
старика, но стражник „утта на первый раз его остановил.
     - Ќевеселый у тебЯ товарищ, - сказал  старик,  -  что  у  него,  -  с
чахарским братом беда?
     €зан замер: откуда этот колдун  догадалсЯ  про  чахарского  брата?  Ђ
„утта ответил:
     - „а, беда. “  него  брат,  знаешь  ли,  сделалсЯ  мелким  торговцем,
привозил из —ахара соленую белоглазку.  Ђ  недавно  все  крупные  торговцы
рыбой, из "красных циновок", сговорились и у всех четырех ворот белоглазку
скупают не больше одной желтой за кадушку.  Џокупают  втридешева,  продают
втридорога. Ѓрат попыталсЯ продать сам:  рыбу  унесли,  зонтик  сожгли,  а
брата порезали.
     - ѓоворЯт, - сказал €зан,  -  при  ‡олотом  ѓосударе  государство  не
давало в обиду мелких торговцев и само все скупало у них  по  справедливой
цене.
     - ќто, значит, лучше? - спросил желтоглазый. ‘транное  дело:  он  еще
ничего не сказал, а как-то уже было немыслимо его ударить.
     - Љонечно, лучше, - сказал стражник €зан.
     - Ќо ведь, - усмехнулсЯ лукаво  старик,  -  крупные  торговцы  платЯт
серебром, а ‡олотой ѓосударь,  говорЯт,  платил  удостоверениЯми  о  сдаче
товара, и на эти удостоверениЯ потом ничего нельзЯ было купить.
     - ‚се равно лучше, - сказал €зан. ѓосударь  есть  государь.  …сли  он
делает мне беду, то бескорыстно. Ђ частному лицу на моей беде Я наживатьсЯ
не позволю.
     ’ут снаружи послышались крики. ‡ахрустели запоры: в камеру вошел один
из секретарей господина Њнадеса,  управлЯющего  дворца.  ‘екретарь  был  в
темно-зеленом кафтане на салатовой подкладке, с черным оплечьем и в черных
сафьЯновых сапожках. ‚ последнее времЯ люди  Њнадеса  одевались,  соблюдаЯ
традиции.
     - џ, недостойный, - промолвил секретарь,  глубоко  кланЯЯсь  грЯзному
старику с золотыми глазами, - имею честь служить  при  господине  Њнадесе.
‘мею спросить: вас ли называют Ђрфаррой?
     -  —то?  -  „а,  Ђрфарра,  Я,  конечно,  Ђрфарра,  -  сказал  старик,
по-особенному осклабЯсь и вертЯсь.
     ‘екретарь почтительно задумалсЯ.
     - Ђ не могли бы вы, - молвил он, - поведать  мне  о  последней  вашей
встрече с мЯтежником Ѓаршаргом?
     - Њогу, - вскричал старик, - очень даже могу. -  ‚скочил  с  места  и
взмахнул грЯзными руками:
     - ‡начит так: он - на деревЯнном гусе; Я - на медном павлине! “  него
волшебный меч, у менЯ - вот такаЯ кубышка!
     ‘тарик повернулсЯ и подхватил горшок с  тюремной  похлебкой.  ѓрЯзный
балахон хлопнул за спиной. Џо горшку словно пробежали голубые молнии.
     - Ћн махнул мечом и прочитал заклинание! ’отчас  же  с  неба  слетели
голубые листьЯ, превратились в волков и накинулись на  государево  войско.
џ, однако, прочитал заклинание  и  брызнул  водой  из  кубышки,  -  тотчас
посыпались желтые листьЯ, превратились в мечи и стали сечь волков.  ѓлЯдь,
- те пропали, всЯ равнина вновь усеЯна листьЯми. ’ут  он  махнул  рукой  и
произнес заклЯтиЯ, - листьЯ вспучились волнами, вот-вот затопит государево
войско.
     "Ќегоже!" - крикнул Я и взмахнул рукавом. ‚сЯ  вода  ушла  ко  мне  в
рукав. ’ут  Я  поднЯл  кубышку  и  прочитал  заклинание,  -  чернокнижника
выворотило наизнанку и внесло ко мне в кубышку: одна  голова  гусЯ  торчит
наружу!
     € старик поднЯл кубышку: из нее, действительно, торчала голова живого
гусЯ, поводила глазами.
     - џ - к государю. "ќге! - говорит государь.  -  —его  это  у  кувшина
горлышко неровное?" "Ќеровное - так сравнЯю, - отвечаю Я, - и одним ударом
сношу гусю голову!"
     ‘ этими словами старик  выхватил  у  стражника  алебарду  и  расколол
алебардою горшок. ѓусинаЯ кровь так и брызнула секретарю в  глаза,  залила
платье. ’ут только секретарь  сообразил,  что  это  не  кровь,  а  вонючаЯ
тюремнаЯ похлебка. ‘екретарь отпрыгнул, ругаЯсь, и выскочил из камеры.
     ‚ камере оба стражника упали на колени перед стариком:
     - џшмовый араван, - шептал €зан, стелЯсь по полу носом.
     ‘екретарь улепетывал вверх по лестнице. “же на пЯтнадцатой  ступеньке
он  сообразил,  что  гусинаЯ  голова,  которой  стращал  его   сумасшедший
фокусник, была ни чем иным, как костлЯвой фокусниковой рукой. "„а  где  же
они такую дрЯнь берут на  похлебку"  -  думал  секретарь,  принюхиваЯсь  к
омерзительному зловонию, исходившему от темно-зеленого кафтана на салатной
подкладке.
     ‚ камере старик, выпрЯмившись, смотрел  поверх  голов  стражников  на
захлопнувшуюсЯ дверь. Ќикакого сумасшествиЯ в глазах его больше не было, а
злорадство было преизрЯдное. "Ќеумный же ты человек,  господин  Њнадес,  -
думал он, - и хватаешьсЯ за соломинку.  “ж  кому-кому,  а  тебе  настоЯщий
Ђрфарра страшней, чем первому министру."
     —ерез три часа, почистившись, секретарь доложил Њнадесу.
     - Џохож, но - обыкновенный сумасшедший.
     ‚ голове его прыгала озорнаЯ мысль "‚от забавно, если  это  настоЯщий
Ђрфарра - но спЯтивший. ‚прочем, если правда то, что о  нем  рассказывают,
то этот человек был не в своем уме с самого начала."
     - ѓоворЯт, - прибавил секретарь, - у  настоЯщего  Ђрфарры  была  злаЯ
болезнь, - когда он волновалсЯ, на лице его ничего не  отражалось,  но  на
лбу выступала кровь. Ђ этот прыгал передо мной, как пирожок на ниточке,  и
никакой крови.
     Ќе прошло и недели, - старик с  золотыми  глазами  приобрел  изрЯдную
власть над стражниками. ‡аключенных  часто  водили  на  работы,  и  старик
приказал, чтобы его повели в Ќебесную Љнигу, перетаскивать Ящики. ќто было
разрешено, поскольку старик сказалсЯ неграмотным.
     ‘тражники стали таскать Ящики  за  него,  а  старик  куда-то  пропал.
Ќачали искать и долго не могли найти, пока €дари, котораЯ теперь  была  за
старшего в красных  отделах,  не  догадалась  заглЯнуть  в  отдел  грамот,
увечных от рождениЯ. ’ам-то и нашли старика: он  сидел,  нахохлившись,  на
большом белом Ящике. ‘тарик очень обрадовалсЯ, что его нашли, и €дари тоже
обрадовалась, поглЯдела и подумала: "Ѓедненький! Ќа нем лица нет:  еще  бы
полчаса посидел и, наверное, задохнулсЯ бы."
     Ђ вечером €дари заметила непорЯдок: один  из  Ящиков  тайного  отдела
сидел в гнезде задом наперед. €дари стала Ящик  переставлЯть  и  заметила,
что кто-то перевернул в нем  карточки.  €дари  перевернула  их  обратно  и
увидела, что не все карточки лежат головой  вниз,  а  только  одна  треть.
Љто-то  перебирал  бумаги  и,  по  рассеЯнности,  перебранную   им   треть
переворотил.  €дари  поглЯдела  на  карточку,  которой  окончили  перебор.
Љарточка была  невразумительнаЯ:  отчет  о  какой-то  морской  экспедиции,
посланной араваном Ђрфаррой  за  год  до  его  опалы.  €дари  понЯла,  что
экспедициЯ вернулась, когда Ђрфарра был уже арестован.
     €дари хотела сходить в седьмой зал и посмотреть, на каком Ящике сидел
давеча золотоглазый старик, но забегалась и устала. „а и что  он  мог  там
найти?  ‚  увечный  отдел  никого  не  пускали  без   особых   разрешений.
(заключенные - не в счет,  разумеетсЯ).  Ђ  разрешений  никто  не  просил,
потому что эти документы были совершенно никому не нужны. ‘тоЯли  они  без
всЯкого порЯдка, архивариусы таскали их домой длЯ  разных  нужд,  так  что
порой из той самой  ведомости,  длЯ  которой  был  нужен  особый  пропуск,
уличнаЯ торговка крутила кульки длЯ пирожков.
     Ќа следующий день €дари испекла лепешек и украдкой сунула их старику.
     - ќто что, - удивилсЯ старик, и цепко ухватил ее за рукав.
     - ‚от... лепешки, - покраснела девушка. ‚ам и стражники носЯт...
     - ‘тражники считают менЯ Ђрфаррой, а вы - сумасшедшим.
     €дари побледнела: "Ќикакой он не сумасшедший" - вдруг мелькнуло в  ее
голове. ’о ли старик понЯл ее мысли, то ли  разум  его  был  действительно
омрачен: глаза его зажглись  желтым,  нехорошим  светом,  он  пронзительно
захохотал:
     - Џорчу, порчу! Ќавели порчу на  девушку!  Џомолюсь,  помолюсь  судье
Ѓужве за лепешечки, будет у девушки хороший жених!
     €дари в ужасе убежала.


     Љиссур бродил по городу до полуночи:  запретных  длЯ  хождениЯ  часов
теперь, почитай, не было. ќто был совсем уже не тот Љиссур, который  робел
перед госпожой Ђрхизой.
     ‚ полночь он ЯвилсЯ к шестидворке у  ‘иних  ‚орот,  перемахнул  через
стену, взлетел, как рысь, на старый орех и перебралсЯ  оттуда  на  карниз,
увитый голубыми и розовыми цветами ипомеи. Љиссур  бережно,  не  измЯв  ни
одного цветка, прижалсЯ к окну, провертел  в  маслЯной  бумаге  дырочку  и
заглЯнул внутрь. „евичьЯ горница была  пуста.  Џеред  восемью  черепашками
горел светильник, а за светильником на деревЯнной решетке сушилась зеленаЯ
рубаха с длинными рукавами. ’акую рубаху ночами девушка вешает на решетку,
чтобы тот, кто ей  понравилсЯ,  вернулсЯ  поскорей.  “  Љиссура  задрожали
пальцы, он подумал: "‚от она - настоЯщаЯ любовь! ЋбмениватьсЯ  незначащими
словами, но слышать слова бровей и глаз, понЯть их и  два  года  тосковать
друг о друге... ‘тоило ли мне забиратьсЯ так далеко?" ѓде же, однако, сама
€дари?
     ’ут внизу стукнула решетка. Љиссур распласталсЯ на  широком  карнизе,
за лианами. €з дома вышла маленькаЯ фигурка,  пошла  по  золотой  песчаной
дорожке к беседке над прудом. Ѓелый поЯс трепещет за  спиной,  как  крыльЯ
бабочки, шаги так невесомы, что песок не скрипит, а поет. €дари!
     ‚ руках у девушки был кувшинчик. Ћна набрала в него воды, пошептала и
вернулась в дом. Џока  ее  не  было,  Љиссур  приподнЯл  деревЯнную  раму,
скользнул внутрь и стал за ширмой с  вышитой  на  ней  через  все  створки
веткой цветущей сливы.
     €дари поднЯлась в горницу, расставила  восемь  черепашек,  бросила  в
курильницу ароматные веточки, перевЯзанный голубой нитью, вылила  воду  из
кувшина в миску и зашептала над ней. Љиссур покраснел за ширмой  до  ушей,
потому что никогда  не  думал,  что  девушки  знают  такие  слова,  а  их,
оказываетсЯ, полагаетсЯ шептать в полночь,  чтобы  увидеть  в  миске  лицо
жениха.
     ’ут Љиссур вылез из-за ширмы и поцеловал девушку  в  шейку,  так  что
лицо его как раз отразилось в миске.
     - ЉешьЯрта, - сказала девушка, оборачиваЯсь.
     Ђ Љиссур потЯнул занавеску,  чтобы  не  смущать  Џарчового  Ѓужву,  и
впопыхах задел решетку у изголовьЯ - теплаЯ рубаха  растопырила  рукава  и
слетела на постель.
     - Ќе надо, - неуверенно сказала €дари.
     Ђ Љиссур почувствовал, что бока у девушки мЯгкие, и живот нежен,  как
лепестки цветущей вишни, и он забыл все на свете и положил свое тело на ее
тело.
     Џрошло некоторое времЯ.
     - Љто это, - сказал Љиссур.
     €дари уткнулась ему в плечо и всхлипывала.
     - ѓде ж ты был? - спросила она.
     Љиссур отодвинулсЯ.
     - Љто это, - повторил он.
     - ќто ˜аваш, - ответила  €дари,  -  секретарь  первого  министра.  Ћн
вернетсЯ из •арайна и возьмет менЯ второй женой. Њы уже просватаны.
     ’ут Љиссур нашарил под собой  рубаху  с  синими  запашными  рукавами,
скомкал и кинул на пол.
     - ’ак это длЯ него рубаха? - скривившись, спросил он.
     „евушка не отвечала. Љиссуру было не по себе, что он не первый сорвал
с Яблони Яблочко, и что все они такие, как  эта  шлюха  Ђрхиза.  Џотом  он
подумал, стоит ли говорить ей, и решил сказать:
     - Ђ что ты ему рассказывала обо мне?
     - Ќичего, - всхлипнула €дари.
     - Ћн, однако, многое разнюхивал о тебе, - холодно  сказал  Љиссур,  -
потому что в •арайне он разыскивал менЯ, чтобы убить,  и,  клЯнусь  божьим
зобом, у него не было никакой другой причины, кроме этой.
     €дари заплакала. Љиссур стал одеватьсЯ.
     - Ќе уходи! - сказала €дари.
     - џ не уйду, - ответил Љиссур, -  потому  что  мне  нужен  пропуск  в
Ќебесную Љнигу, во „ворец, и больше мне не у кого его попросить.
     €дари сошла со свечкой вниз и нашла то, что было нужно  Љиссуру.  ќто
был, собственно, не пропуск, а  бумага,  на  которую  записывали  перечень
выданных книг. Љогда человек приходил в архив, пропуск оставлЯли в здании,
а взамен давали эту бумагу с перечнем, и он проходил через  семь  ворот  с
этой бумагой. €дари, всхлипываЯ, заполнила бумагу, расписалась и приложила
отцовскую печать. €дари  заполнила  бумагу  всем,  что  пришло  на  ум,  и
последней почему-то записала "Џовесть о ‹асточке и ™егле".  Љиссур  забрал
бумагу и ушел.
     - ’ы вернешьсЯ, - спросила €дари.
     - Ќикогда, - ответил Љиссур.


     ‡олотаЯ колесница солнца  выкатилась  из  распахнутых  врат  востока,
преследуЯ воинов тьмы;  землЯ  закачалась  на  нитЯх  золотых  лучей,  как
драгоценнаЯ чаша, - настало утро, канун ѓосударева „нЯ.
     ѓосударь ‚арназд стоЯл на холме и глЯдел  на  дворец.  Џеред  главным
входом садовники в синих куртках, отделанных  серебрЯной  тесьмой,  рубили
старую катальпу. Ќа глазах ‚арназда вдруг показались слезы.
     ќто был новый дворец: ‚арназд заложил его в первый же год  по  смерти
матери. ѓосударЯ томили покои старого дворца в середине Ќебесного  ѓорода.
‚се  напоминало  там  о  прошлом  царствовании,  все   дышало   вымученным
великолепием, деспотизмом и гнилью. ‚се было невероЯтно огромно: переходы,
покои, опЯть переходы, анфилады, галереи...  ѓосударь  плакал,  когда  ему
рассказали, во что обошелсЯ этот страшный дворец народу.
     ‚арназд обладал вкусом и  сам  был  изрЯдным  художником.  Ћн  любил,
однако, чтоб было меньше золотого и больше палевого,  чтобы  не  бородатые
львы, а изломаннаЯ ветка на прозрачном экране,  и  экран  чтобы  тоже  был
маленький и изломанный. Ћн хотел уединениЯ и в первый же год выбрал  место
далеко-далеко за ‹евой ђекой, в глухом уголке государева  парка.  ѓлубокаЯ
лощина, ручеек, холмы и валуны. ‚ыбирал не  только  за  красоту,  но  и  с
хитрым расчетом, с тем, чтобы сам ландшафт не позволил больших расходов  и
большого дворца. ’ак, один этаж, десЯток комнат, - домик, убежище.
     Ќо стали приезжать  чиновники  с  докладами,  министры.  Ќеудобно  же
оставлЯть их ночевать по десЯтку в комнате, тем паче - прогонЯть  обратно.
‚ыстроили флигель, потом другой. Џотеснили холмик; снесли горку; снесенной
горкой засыпали лощину; отвели ручеек, раз  и  другой.  ѓосударство  взЯло
свое. “единенный домик вырос еще только до трети  старого  дворца,  а  уже
встал впЯтеро дороже.
     Џокойный €шнайЯ стыдил государЯ тратами, уверЯл, что стройка стала  в
три годовых дохода с империи. Ќан - тот понимал, как тЯжело ‚арназду,  Ќан
его ни разу не упрекнул. ’огда ‚арназд сам стал жаловатьсЯ. Ќан  предложил
поставить еще один домик, в новой лощине. ѓосударь и министр неделю искали
место и наконец нашли. ‚месте облазали лощину, колени и рукава промокли от
росы. ‚арназд веселилсЯ, как ребенок, а потом опомнилсЯ и сказал:
     - —то толку, Ќан? ЋпЯть понаедут чиновники, опЯть непомерные траты...
     Њинистр опустил  глаза:  что  он  мог  возразить?  Ђ  вечером,  среди
донесений,  Ђндарз  позабавил  государЯ  совершенно  нахальным  памфлетом.
ѓосударь смеЯлсЯ памфлету, а потом подозвал Ќана и сказал:
     - Ђ ведь дворец можно сделать совсем  маленький,  если  обойтись  без
дворцовых чиновников!
     ‚скоре многие стали повторЯть государеву мысль.
     ѓосударь смотрел с холма  на  новый  дворец.  „ворец  был  все  равно
красив, государь сам работал с архитекторами. Ќо  у  государЯ  был  тонкий
вкус, и ‚арназд видел, что теперь эта стараЯ катальпа  в  начале  аллеи  -
неуместна.
     ‘адовники рубили дерево по частЯм, но ужасно быстро.  ‚от  уже  сучьЯ
рухнули вниз; вот снЯли верхушку; сыплютсЯ гнезда и  стараЯ  труха,  запах
свежей коры мешаетсЯ с запахом росовЯника и осенних ландышей... ’ут  из-за
поворота аллеи выскочила на конЯх кавалькада дворцовых чиновников.  Љто-то
с хохотом перемахнул через завал  из  сучьев;  кто-то  подхватил  с  ветки
пустое гнездо и подкинул его плеткой в воздух. ѓнездо  поймали  и  пустили
дальше, началась забава.
     ѓосударь, невидимый снизу, вдруг закусил губу. ‘ несомненной Ясностью
понЯл он, что, да - все зло от дворцовых  чиновников;  и  империЯ,  -  как
стараЯ катальпа, а корона - как старое гнездо.
     Њногие просили первого министра вставить в свой  доклад  параграф  об
упразднении дворцовых чинов. Ќан, как всегда, огорчалсЯ и говорил, что это
нарушает традицию. ѓосударь попросил Ђндарза  подготовить  особый  доклад.
Ђндарз подготовил, но государь колебалсЯ - оглашать доклад завтра или нет?
€  вот  сейчас,  глЯдЯ,  как  рубЯт  катальпу,  ‚арназд  понЯл:  оглашать,
оглашать, оглашать, - первым пусть будет этот доклад.
     ‚арназд, незамеченный, спустилсЯ с холма  и  вошел  во  дворец.  ’ам,
потайным, длЯ них двоих сделанным ходом он прошел в покои первого министра
и в тоне, не терпЯщем  возражений,  сообщил  о  принЯтом  решении.  Ђндарз
(министр полиции был в то времЯ у Ќана, оба ползали по  каким-то  шелковым
картам), расплакалсЯ и стал целовать промокшие носки сапожек.
     ѓосударь, улыбаЯсь, глЯдел на Ќана. ѓосударь понимал, что министр  не
настолько наивен, чтобы воображать, будто государь  не  понимает,  кто  на
самом деле стоит за толками о вреде дворцовых чиновников.  Ћднако  ‚арназд
был благодарен Ќану уже за то, что тот,  не  считаЯ  случаЯ  с  чернильным
пЯтном, был  неизменно  вежлив  к  Њнадесу  и  избавлЯл  государЯ  от  тех
унизительных и частых скандалов, которые то и  дело  разыгрывались  в  его
присутствии между Њнадесом и €шнайей; или, во  всЯком  случае,  учтивостью
брал в них верх. Ћднако ж и министру не мешало быть внимательней к  своему
государю: вот и сейчас, сидЯт между  картами,  а  как  поехать  на  охоту:
"„ела, дела".
     ‚арназд поговорил с Ќаном и ушел. Ћн хотел провести сегоднЯшний  день
в одиночестве, за какой-нибудь полезной работой. Ћн сменил нешитые  одежды
на  удобную  курточку  садовника  и  решил   заниматьсЯ   любимым   делом:
обихаживать сад. Ќе всем же - умничать и составлЯть планы; если  никто  не
будет обрабатывать землю - что толку от хитроумных планов?
     Ќан и Ђндарз между тем остались в кабинете и  продолжали  ползать  по
шелковым картам, на которые император даже не обратил вниманиЯ. ‘о стороны
казалось, будто два взрослых министра снова играют в солдатики.
     Њало кто об это знал:  но  у  господина  Ќана  были  весьма  обширные
завоевательные планы, лишь отчасти  ограничивающиесЯ  восточными  землЯми.
ѓосподину Ќану не хотелось поднимать этот вопрос, не имеЯ  полной  власти,
потому что в империи было мало войск, и  всЯкого  полководца,  собирающего
войско, обыкновенно обвинЯли, что он собирает войско против императора,  а
не  против  варваров,  которых  легче  одолеть  подарками,  чем  войсками.
ѓосподин Ќан не хотел, чтоб на него посыпались подобные обвинениЯ.
     ‡а последние пЯтьдесЯт лет крупных войн не велось, а  варвары,  между
тем, наведывались в империю, и, с точки зрениЯ господина Ќана,  результаты
были   омерзительные.   Ќапример,   северо-западнаЯ   Ђракка    оставалась
провинцией, с  араваном  и  наместником.  Ќо  жили  в  Ђракке  в  основном
красноухие варвары: понастроили себе замков, нахватали медноногих котлов и
широкогривых лошадей: расточили весь основной капитал государства: села  и
дороги, управы и мосты, - только города не сумели взЯть. € никто с Ђраккой
не торговал и не общалсЯ: а называлась она провинцией только  потому,  что
варвары не спешили ее назвать никак иначе: они жили себе в своих усадьбах,
драли три шкуры с местных жителей и разбойничали в нижнем течении ‹оха,  а
государства собственного не образовывали.
     €ли вон - верхний “кеш. ЋтличнаЯ землЯ, дивнаЯ  землЯ,  только  левый
уголочек подсох в пустыне, - и опЯть-таки пЯтьсот лет  назад  принадлежала
империи, а теперь валЯетсЯ, неприбраннаЯ, под варварами. ’ак же и  бассейн
Ќеритвы: с одной стороны, империЯ им никогда не владела, а с другой -  там
много железа.
     Ђ "черные шапки"? ‘ какой это стати ѓосударь, ‘ын ‘олнца и Ћтец ‹уны,
платит этим, в козлиных шкурах, дань? ‹учше бы брать с них налоги...
     Љ тому же господин Ќан понимал: надо же занЯть чем-то  полезным  всех
тех, кого сгонЯют с земли? Ќе восстаниЯми же  им  заниматьсЯ?  ‹учше  этим
людЯм дратьсЯ против варваров, чем против правительства. Ќо поскольку  эти
оборванцы все-таки не годились против варварских кнЯзей, и  могли  быть  в
первом сражении опрокинуты, и бежать, чего доброго,  от  границ  до  самой
столицы, господин Ќан с господином Ђндарзом придумал... Ђ впрочем, что  он
придумал, выЯснитсЯ, к великому беспокойству участников нашей истории,  из
последующих глав.


     Љиссур, со  своею  книжной  бумагой,  прошел  беспрепЯтственно  шесть
ворот, -  ворота  деревЯнные,  медные,  железные,  гранитные,  нефритовые,
серебрЯные, - и седьмую золотую арку, - и очутилсЯ в Ќебесном „ворце.
     Ќебесный „ворец, - сам как город, улицы и переулки, тысЯчи складов  и
мастерских; небо в серебрЯную сетку; и  еще  отдельно  государев  парк  на
тысЯчи шагов. Љиссур, еще со времени учебы в дворцовом лицее, помнил,  что
здание дворцовой тюрьмы - далеко-далеко у левой реки. Ќо  чтобы  пройти  к
тюрьме, надобна была не бумага  о  книгах,  а  настоЯщий  пропуск,  а  длЯ
пропуска  надо  было  раздобыть  где-нибудь  в  одиноком  месте  одинокого
человека.
     Љиссур пробралсЯ в государев сад, нашел грот, который понравилсЯ  ему
больше прочих, схоронилсЯ над кружевным чепчиком грота и стал ждать.  †дал
он почти до вечера. Њного людей проходило мимо, проезжали всадники,  -  но
группами.
     Џеред гротом тЯнулась большаЯ клумба. Љак раз прошло времЯ  ирисов  и
баранчико