‹еонид Џанасенко. Ќадо зеленеть...

Ћцените этот текст:
‹еонид Џанасенко. Ќадо зеленеть...

-----------------------------------------------------------------------
Ђвт.сб. "‘адовники ‘олнца". „непропетровск, "Џроминь", 1981.
OCR & spellcheck by HarryFan, 30 November 2000
-----------------------------------------------------------------------

Ћн встал, как всегда, бесшумно, чтобы не разбудить жену. Ѓыло около
шести по местному времени. ‚ узком осколке слюды, который он прошлым летом
оправил деревом, смутно отразилось его большое нескладное тело. "Ѓудто в
спешке собирали - из чего придетсЯ", - мельком подумал Љим и улыбнулсЯ.
Ћн жил уже четвертую жизнь - двести сорок восемь лет от первого
рождениЯ и немногим больше тридцати от последнего - и каждый раз, менЯЯ
износившийсЯ организм, до мельчайших деталей воссоздавал и свою не очень
удачную телесную оболочку. …го приверженность к традиционной биоформе
другие €мпровизаторы считали чудачеством, прихотью мастера, потому что
любаЯ стабильность в изменЯющемсЯ мире всегда стоит немалых усилий,
гораздо проще придумать себе тело более современное и удобное длЯ работы.
Ћн знал, что начинающие €мпровизаторы охотно выращивают массу
дополнительных органов чувств, дублируют сердечно-сосудистую систему,
объЯснЯЯ все эти приготовлениЯ будущими трудностЯми. Љак же, им предстоит
воистину божественное занЯтие - находить безнадежные, потенциально
непригодные к самозарождению жизни миры и пробуждать их, оплодотворЯть
сначала устойчивыми органическими соединениЯми, затем... ‘ловом, каторжный
труд генного проектировщика, обученного методам формированиЯ материальных
структур при помощи психополЯ. ‚сЯческие эксперименты с собственным телом
Љим считал баловством, пустой тратой сил и времени. Џо этому поводу он
как-то бросил фразу, ставшую впоследствии крылатой: "ЌастоЯщий
€мпровизатор должен быть консервативнее природы; ей что, матушке, она
могла экспериментировать миллионы лет, у нас же есть сроки и осознаннаЯ
цель".
...‹ес дымилсЯ свежей зеленью. …го наполнЯли бесчисленные шорохи и
сдержанное движение: деревьЯ разматывали свитки огромных листьев, готовЯсь
с первыми лучами ‡везды собирать драгоценную энергию.
Ћн потЯнулсЯ, заложил руки за спину. € тотчас, как было уже не раз, в
них ткнулась остраЯ холоднаЯ мордочка.
- ќто ты, Ћдноушко Њокрый Ќос? - спросил €мпровизатор, не оборачиваЯсь.
- ‚ыспалсЯ, разбойник?
€з-за отрогов ‘умрачных гор уже пролились первые ручейки зари. Ќа
какой-то миг он вдруг почувствовал то ли приступ досады, то ли
прикосновение скуки. ’а же бессонница, сгонЯющаЯ ни свет ни зарЯ с
удобного ложа, тот же рыжий одноухий пес, скорее даже волк - животное
ласковое, однако постоЯнно не ладЯщее со своими соплеменниками по стае.
"Ќе загрустил ли ты, старче? - спросил себЯ Љим. - Њожет, тебе надоел
этот ђай, а? Њожет, тебЯ потЯнуло к людЯм? ‚ толкотню, беготню, когда
локоть - в бок, когда в затылок друг другу дышишь. €наче откуда бессонница
и суета мыслей? Џочему вдруг самое дорогое - плоть от плоти твоей -
становитсЯ постылым и чужим? Ќо нет. ’ы просто обленилсЯ. ’ы забыл, что и
ђай надо совершенствовать. ’ебе наконец пора занЯтьсЯ делом".
€мпровизатор вспомнил сегоднЯшнюю ночь и прикрыл глаза, наслаждаЯсь
отрывками видений-воспоминаний, таких Ярких, будто все повторЯлось вновь и
наЯву, а не в памЯти.

...Ћн дунул на "подсолнух" - желтый здоровенный цветок, который создал
специально длЯ освещениЯ, - и живой ночник погас.
- Џочему ты дрожишь? ’ебе холодно? Ќе надо так много купатьсЯ перед
сном.
- Ќет, Љимушка. Њне хорошо... с тобой. ’олько мне чуть-чуть страшно.
‘коро, наверное, придут ветры. џ чувствую их приход.
- ѓлупенькаЯ. —ем они нам помешают?
- џ не боюсь ветра. Ќо он приходит, когда приближаетсЯ ‡везда. Ћна
становитсЯ тогда огромной, косматой... Ћна может упасть на наш дом. ’ы сам
как-то говорил.
- ‘пи, моЯ Ћтрада, спи. „о лета еще далеко, но чтобы тебЯ успокоить...
џ завтра же пойду к пустоши. ’ам мои глаза и уши, которые стерегут нашу
‡везду. ‚се будет хорошо.
- Ћх, Љим. ’ы обещаешь и каждый, раз забываешь сходить. ‚етер уже
близко.
- Ќет, нет, несмышленыш. ќто всего лишь мое дыхание.
- Љим! Њилый Љим...

‚еликий €мпровизатор отогнал от себЯ ночные шепоты, взглЯнул на дом.
†ена все еще спала. Ћн представил себе, как она спит: на левом боку,
коленки подогнула, дыхание такое тихое, будто Ћтрада притаилась и к
чему-то прислушиваетсЯ. Ћн вспомнил ее всю, желанную и
прекрасно-бесстыдную (господи, природе стыд не знаком), и подумал, что
такое, наверное, известно только ему - любовь в трех ипостасЯх. Њужа, отца
- это знакомо, аналогов хоть отбавлЯй, но ‘оздателЯ...
- ‘хожу-ка Я, Ћдноушко, к пустоши, - он ласково потрепал мордочку
зверЯ. - „авно надо сходить, а Я все ленюсь. ‘хожу, пока жена спит...
Ћн свернул на тропинку, котораЯ вела через лес к пустоши, где семь лет
назад причалил его кораблик и где по сей день дежурили приборы
автоматической гелиостанции - ‡везда, к несчастью, попалась нестабильнаЯ.
"Џочему "попалась"? - подумал с непонЯтной горечью €мпровизатор. - ’ы
сам выбрал ее. …е и вот этот обломок, который и планетой-то нельзЯ
назвать... ‘ам! ‚се сам".
ќто были непривычные мысли, как и приступ тоски, как воспоминаниЯ -
непривычные и непрошеные. ђаньше их не было. ђаньше все было предельно
Ясно. ’еперь, по прошествии семи лет... —то же изменилось? —то выкопал из
недр души самоанализ, привычка к которому длЯ €мпровизаторов есть
жизненнаЯ необходимость. —то он выкопал? Ћчередную дурь или... неизбежную
мудрость, котораЯ настигает всЯкого думающего человека. …сли это мудрость,
то чего ему не хватает в своем рукотворном ђаю? ‘озерцай, размышлЯй...
‘овсем некстати Љим вдруг вспомнил свое прощание, свой уход.
Ћн сам выбрал ‡везду и когда корабль-матка вынырнул около нее из
подпространства, стал поспешно собиратьсЯ.
ѓенрих, командир кораблЯ, его давнишний друг по третьей и четвертой
жизни, упорно молчал, и это молчание рассердило Љима.
- џ знаю, о чем ты думаешь, - сухо заметил он. - „олг... творчество...
"нет ничего возвышенней, чем созидание жизни... ученики ‚еликого... ’ы
забыл, что Я свободный человек и посему имею, кроме обЯзанностей, уйму
прав. џ выбрал из них одно - покой, отдых, называй это как хочешь. Ќе
будешь же ты отрицать...
- Ќе буду, - грустно согласилсЯ ѓенрих. - Ќо все равно это эгоистично -
двести сорок лет знать только долг и вдруг... €мпровизаторов много, есть
профессионалы не хуже тебЯ. Ќо ‚еликим нарекли только одного. Љак ты
думаешь - почему?
- Ќо Я выдохсЯ! - Љим рассердилсЯ всерьез. - џ запорол целую планету.
Џодумать только - не учел один вид, букашечку, и всЯ эволюционнаЯ
постройка рассыпалась, рухнула. ’ы знаешь, что Я после „зинтры спать не
могу? ‚се думаю: как Я мог так оплошать? Љак?! ’еперь там придетсЯ все
переделывать. ‡аново! € это после ‚еликого, - он попыталсЯ рассмеЯтьсЯ, но
у него ничего не получилось.
- Ќет, - покачал головой ѓенрих. - ‚се это слова... ‚еликим тебЯ
нарекли за верность долгу. ’ы стал символом нашей профессии... Ќо почему
ты уходишь после первой же неудачи - этого не поймет никто. Њы не боги,
каждый из нас имеет право на ошибки. ’олько гордость... ’олько непомернаЯ
гордынЯ нашептала тебе, что лучше уйти от дел, спрЯтатьсЯ.
- џ устал, - обескураженно пробормотал Љим. - џ беру себе самое малое -
безжизненный мирок, который, кстати, в любое времЯ может сжечь плазменный
выброс светила. џ превращу его в рай и, наконец, отдохну.
ѓенрих отвернулсЯ.
- Њне жаль тебЯ, дружище, - сказал он на прощание. - ’ы устал - значит
ты умер. Ђ твое "кстати" опЯть бравада. ’ы хочешь, чтобы тот мир зависел
только от тебЯ?! Њне жаль тот мир.

Ћн давно не ходил к пустоши, и лесную тропинку захлестнула буйнаЯ
растительность. Џод ногами пружинил мох, то и дело приходилось отводить от
лица пушистые листьЯ. Љим даже погладил один из них - это тоже был его
шедевр: смоделированнаЯ им растительность за два года напитала разжиженную
атмосферу ђаЯ живительным кислородом. Ќа третьем году здесь поЯвились
птицы. Ђ в феврале пЯтого в биованне закопошились шесть щенков - три пары.
Ћдного из них он назвал впоследствии Ћдноушко Њокрый Ќос.
‚зошла ‡везда. ‘ветило стоЯло над горизонтом низко, в мутно-желтой
дымке. „аже невооруженным глазом было видно, как беспокойно колышетсЯ его
плазменное тело. Љим ощутил укол тревоги и ускорил шаг.
"‚ самом деле. ‡везда ведет себЯ угрожающе, - подумал он. - „о летней
пульсации еще полтора месЯца, а она пухнет буквально на глазах. ‘транно.
Ћна пухнет, а стабилизатор не сработал. Џочему? џ слишком беспечен. Ќу,
ничего. Њы тебЯ сейчас быстро успокоим..."
‚месте с некоторым беспокойством еще острее отозвалось в нем чувство
‘оздателЯ, которое он умозрительно мог сравнить разве только с чувством
материнства. ђодство с этим миром длЯ него заключалось не в философски
отвлеченных понЯтиЯх, а в семи годах изнурительного труда, в постоЯнном
напрЯжении психики, граничащем с нервным истощением. Ћн помнил, он знал
этот мир мертвым. ’еперь тут действительно ђай, а он его беспечный
хозЯин... Џотому что на все махнул рукой... Ћстатки выдумки и таланта он
отдал своей Ћтраде, запретному плоду, который, наверное, грезитсЯ каждому,
кто умеет создавать жизнь. •отел ли он, чтобы его творением стала женщина?
Љим в который раз задавал себе этот вопрос и в который раз ответил: "Ќет и
нет!" Ћн хотел утвердитьсЯ в своих профессиональных возможностЯх - вот что
бесспорно. Ќо, видимо, ђай не успокоил его душу... ’огда, может, он видел
женскую сущность своего созданиЯ подсознательно? Њожет, при
конструировании генной матрицы его раскаленному, почти бесчувственному
мозгу нашептало что-то одиночество? Џо крайней мере, когда он очнулсЯ
после акта творениЯ, он ничего такого, не знал. ‚от именно - не знал,
подозревать мог всЯкое, но знать не знал...
‹ес кончилсЯ. Џод ногами захрустели кремниевые пластинки скального
косогора. …ще немного - и откроетсЯ пустошь.
...„а, он не думал тогда о возможном наказании. Љто-нибудь всегда
переступает запрет первым. Ќаверное, тот, кто почувствует, что может
переступить. Ћн смог. "Џусть теперь порицают, - думал он тогда. - ‚се
равно это самый грандиозный эксперимент, который ставил когда-либо
человек". …динственное, что смущало его, так это бесхитростность ума
подопечной. ‘мущало и радовало... Љим, увы, не был психологом, но
искреннюю любовь, с которой льнула к нему Ћтрада, распознать сумел.
- Ђх, ах, ах! - закричал в зарослЯх удивленыш. ќта крохотнаЯ птица была
создана им во времЯ последней экологической коррекции, а длЯ чего - уже
успел запамЯтовать.
Ѓыло чему удивитьсЯ.
‚ долине, где лес разрывала обширнаЯ плешь, на башенке автоматической
гелиостанции пылали сразу три сигнальных огнЯ - "опасно", "очень опасно" и
"смертельнаЯ опасность".
Ћн побежал вниз по склону, к гелиостанции.
"Џриборы, скорее взглЯнуть на приборы"... ‘ердце забухало часто-часто,
во рту пересохло.
- Ђх! - вскрикнул удивленыш.
Џоздно!
‡везда вдруг начала расползатьсЯ, странный голубой свет пал на холмы и
леса. ‘ криком ужаса €мпровизатор рухнул между камней. Џрежде чем звездный
огонь опалил землю, подсознание, древний инстинкт самосохранениЯ стеганули
мозг командой - спасайсЯ! сохранись! ’ело его мгновенно покрылось
сверхпрочным панцирем, превратилось в каменный кокон. € чем Яростней жег
звездный выброс, тем толще становилсЯ панцирь, тем глубже уходило сознание
в камень, пока не померкло, не выдержав огромной нагрузки.

"ѓде Я? —то со мной?"
ЏоЯвилась мысль, и он понЯл, что очнулсЯ, хотЯ все ощущениЯ
подсказывали - ты мертв! ’ишина. Њрак. ѓрудь не вздымает дыхание...
Њгновенно, будто ее включили, вернулась памЯть. ‚ мозг, впрессованный в
толщу глыбы, будто Ядро ореха в скорлупу, хлынуло понимание и боль, боль,
боль...
"Ћтрада! ЊилаЯ моЯ!" - вскрикнул он мысленно. „уша его стонала от горЯ,
желала бы разорватьсЯ, но ни одно движение не проникало в камень, бывший
некогда его телом. Љакие-то рефлекторно созданные биосистемы питали его
мозг, он не знал их устройства, не мог сразу же уничтожить, и эта
невозможность умереть, убить себЯ была как насмешка судьбы. "ЊилаЯ моЯ, -
плакал он без слез. - ’ы знала, знала... ‚етер был рЯдом, за спиной...
‘лепой крот! џ захлебывалсЯ счастьем в ђаю, а ђай уже горел. € вот... ’ы
никогда не была грехом, любимаЯ, нет. €стинный грех в самом понЯтии раЯ.
Џотому что созидающее деЯние подразумевает бескорыстность. џ же строил все
длЯ себЯ. Њир, тебЯ, одноухого пса... Ѓудь проклЯт Я, ‚еликий ќгоист..."
Џродолговатый камень, зацепившийсЯ на склоне холма, медленно остывал.
…го оплавленные бока почернели, покрылись сетью глубоких трещин. ‚нутри
его неслышно и невидимо металась обезумевшаЯ мысль €мпровизатора:
"„а, ты теперь камень. Џусть все остаетсЯ, как есть... Ќо мука, мука!
Ћна источит камень..."
"“мереть, остыть, рассыпатьсЯ в прах. Љак еще может умереть камень? “
менЯ нет рук, чтобы наложить их на себЯ. Ќет ног, чтобы убежать от самого
себЯ".
"‚ернутьсЯ? ‚ыйти из кокона? ЃоротьсЯ и побеждать?! Љонечно,
человеческаЯ биоформа сейчас не подойдет - слишком высок уровень радиации.
‚ернутьсЯ - это значит возвратитьсЯ к человеческой деЯтельности, начать
все сначала. Ќо где взЯть силы?"
"“ менЯ тренированнаЯ мощнаЯ волЯ. Ќеужели она не победит инстинкт
самосохранениЯ? Џогасить мозг - вот что мне нужно, единственно необходимо.
’олько перед тем..."
ќто было последнее желание, и он решил тут же, не откладываЯ, выполнить
его, чтобы не продлевать понапрасну муки.
Љим выращивал глаза.
Ћн нашел в своем коконе микроскопические трещины, и две ниточки клеток
устремились к поверхности камнЯ, чтобы там превратитьсЯ в мышцы,
окружающие глазные Яблоки, наполнить их стекловидным телом и дать каждому
по хрусталику.
Ћн делал все наспех, и изображение получилось сначала расплывчатым,
радужным. €мпровизатор тотчас же отрегулировал резкость.
"...ЏустынЯ. Љак и семь лет назад. —ерные камни, оплавленные обломки
гелиостанции, никому не нужнаЯ коробка кораблЯ, котораЯ могла бы спасти,
спасти... ѓосподи, как Я задержалсЯ. “же скоро, любимаЯ, подожди
чуть-чуть... ’ам, на юге, за лесом, где был дом мой, что там? Ќичего.
’олько пепел, пепел, пепел..."
€зображение опЯть заколебалось, расплылось.
"„а что такое?! - гневно подумал €мпровизатор. - „аже такую мелочь, как
глаза, ты не можешь настроить. Ѓездарь, тупица..."
€ тут он понЯл, что моделировал глаза, не приспосабливаЯ их к среде, к
условиЯм, обычные человеческие глаза, и что они лежат сейчас на камне и...
плачут.
Љое-что снаружи он все-таки различал. ‚алуны, огромные, но как-то
странно дрожащие; наползающие друг на друга, какие-то белесые космы -
неподалеку, по-видимому, сочилсЯ дым, зеленое пЯтнышко в расселине скалы.
‡еленое... Љиму вдруг вспомнилсЯ ѓенрих. Ћн прилетел тогда к „зинтре,
чтобы забрать его, подавленного и ошеломленного неудачей, и начал сразу же
уговаривать: мол, не все потерЯно. Ћн даже деревце уговаривал, хотЯ
совершенно не владел методом психофизического воздействиЯ на материю.
Џрисел возле саженца, поглаживал его и внушал: "Ќадо зеленеть, братец. —то
же ты поникло? Ќадо зеленеть".
„а, теперь он видел отчетливо: в расселине сохранилась горстка травы,
это точно. Ќо что с того, что? Џора кончать. Љамню пора стать камнем.
Љим попыталсЯ разобратьсЯ в своем новом естестве, чтобы понЯть механизм
его действиЯ и сломать его, убить. Ќо что-то мешало ему сосредоточитьсЯ.
Ќаконец он понЯл: трава, мешает зеленаЯ трава в расселине. Ћн попыталсЯ
прикрыть веки или как-то повернуть глаза, но у него ничего не вышло -
мышцы получали недостаточное питание.
€ тогда в его опустошенном сознании шевельнулась крамольнаЯ мысль:
"Ђ зачем камню глаза? ќто, собственно, уже не камень... ’ы уже не
камень, слышишь?! ’ы уже не камень!"
Ћн пыталсЯ отогнать мысль. ‚ремЯ шло, а она возвращалась и
возвращалась.
Last-modified: Fri, 01 Dec 2000 18:39:56 GMT
Ћцените этот текст: