 - „а! - быстро сказал ђока, отводЯ глаза. - Ѓезусловно,  да.  -  Џотому
что сопротивление не могло бы решить ни одной из проблем,  лишь  поставило
бы новые. - ’олько Я не могу.
   - Ђ, - отвернулсЯ опЯть от него —ампи.
   ’ретий выползал уже на отмель, и  —ампи  не  стал  добавлЯть  ничего  к
сказанному, все и так было Ясно.
   Ћн подошел поближе к отмели, и ђока с удивлением и безотчетным  страхом
вдруг увидел в его руках нож. ќто было невероЯтно, даже противоестественно
- откуда? ђока лихорадочно соображал.  Ќа  острове  не  было  даже  камнЯ,
только монолитнаЯ скала-клык, чудо природы, да лесок.  ђаковина!  -  понЯл
ђока. Ћстро заточеннаЯ, поблескивающаЯ голубым перламутром. Ќи  разу  ђока
не  видел,  чтобы  —ампи  занималсЯ  изготовлением  этого   орудиЯ,   хотЯ
уединитьсЯ даже при желании на  острове  было  очень  трудно,  практически
невозможно. "Ћднако, сделал  же,  -  подумал  ђока,  -  сделал,  все-таки,
прЯталсЯ от менЯ.  ‡ачем?  —тобы  не  насторожить?  џсно,  Ясно,  спасибо,
конечно, что так вышло. ’олько врЯд ли, знаете ли..." Ћн не  замечал,  что
пЯтитсЯ все дальше, пока не уперсЯ спиной в твердое, в гладкий  прохладный
камень.
   Ћн увидел еще, как —ампи пошел навстречу выплывшему, как  протЯнул  ему
руку, помог выбратьсЯ на берег, и как тот упал вконец обессиленный,  может
быть, даже - счастливый (как когда-то, в свой час ђока и —ампи), когда  он
расслабилсЯ, верЯ, что борьба кончилась, что смерти больше  нет,  -  —ампи
мЯгким, скользЯщим движением сгреб сухой, верхний слой песка и плеснул им,
как водой, в глаза лежащему без сил человеку. „альше ђока  уже  ничего  не
видел, словно ему, а не тому, третьему, залепило глаза колючим песком. …му
незачем было смотреть, он и так чувствовал,  познавал  вместе  с  болью  и
горечью, вставшими внутри его, когда, желудок застрЯл в горле, как  кулак,
а рвоты не было, и пустой пищевод тщетно пыталсЯ вытолкнуть несуществующую
пищу.
   Џотом он пошел к воде (кажетсЯ, у воды была кровь, красные лужи уходили
в песок, как в воронку) и долго полоскал лицо, чтобы смыть  жесткий  сухой
песок.
   - ќй! - окликнул его —ампи. Ћн протЯгивал  что-то  на  грузной  широкой
ладони.
   - —то? - опЯть не понимаЯ, стараЯсь не понимать,  спросил  ђока,  через
силу раздвигаЯ сведенные судорогой губы.
   - Џеченка. …е можно есть сырой.
   ђока потрЯс головой:
   - Ќет! - его передернуло.
   - Ѓери, бери тебе говорЯт! - угрожающе скомандовал —ампи. - Ѓери, ну!
   Ћн  смотрел  в  лицо  ђоке,  и  тот  протЯнул  руку.  Љто  знает,   что
подействовало сильнее - слова, интонациЯ, взглЯд? €ли голод? Ћчень  трудно
заставить человека делать то, чего  он  не  хочет  делать.  ‚  подавлЯющем
большинстве случаев выполнение приказа означает, что исполнитель  -  пусть
непроизвольно, пусть неосознанно, инстинктивно, подкоркой,  нет,  даже  не
подкоркой, а самыми  тайными  ее  уголками  -  был  согласен  с  приказом.
Џовиновение из страха возможно лишь тогда, когда  страх  катализирует  или
растормаживает другие  эмоции,  спрЯтанные  под  благопристойными  нормами
будничного существованиЯ.
   ‘трах - это тоже своего рода сигнал к отступлению.  “  человека  всегда
есть выбор, когда есть страх. € если человек подчинЯетсЯ приказу, он  идет
ему навстречу сам, по своей, а не по чужой воле.
   - …шь, чего девочку ломаешь, -  сказал  —ампи.  …го  лицо  дернулось  в
улыбке.
   Џесок все еще впитывал кровь, и казалось, красные пЯтна  отпечатываютсЯ
здесь намертво.
   ђока попробовал надкусить прохладную темную плоть. ђот не слушалсЯ его,
зубы лЯзгнули, и челюсти свело до боли. Ћн затолкал в  рот  весь  кусок  и
сжимал горло, стараЯсь проглотить сразу,  не  разжевываЯ.  Ќо  не  мог  ни
выплюнуть, ни проглотить.
   - Ќе нравитсЯ? - захохотал —ампи. - Њожет, перчику не хватает или соли?
   Ћн без конца смеЯлсЯ, без конца говорил.
   - ‚ы, чиновники, начальники, - говорил он ђоке, объединЯЯ  в  его  лице
весь мир, всех, кто сбросил его сюда, кто уничтожил  его,  —ампи,  кто  не
позволЯл ему действовать по собственному усмотрению, - убить  человека  вы
еще можете. ‡ажарить его живьем на площади - это пожалуйста. Ђ съесть  вот
так, сырого, без соли и перца? ‘лабо? „а что там сырого, жареного и то  бы
побрезговали. Ђ? Џочему? Џотому что законом не ведено? Ђ что  тебе  сейчас
до этих дурацких законов? Ћни - там, а ты - здесь. ’ебЯ нет! ’ы мертв  длЯ
них и длЯ их законов.
   …го челюсти работали исправно. Ћн  жевал  и  жевал,  тело  содрогалось,
принимаЯ пищу, от которой отвыкло. Љоторой не знало.
   - …шь, - говорил —ампи почти ласково, хихикаЯ нервным коротким смешком.
- Ћни, - он махнул рукой вверх,  -  будут  только  рады  подкормить  тебЯ.
Ќебось длЯ того сюда всех и скидывают, чтобы мы с голоду не подохли. Љазнь
называетсЯ. —то они, убить как следует не могут? Ћстров этот...
   - Џива бы, - продолжал он. -  „а  что  ты  кривишьсЯ?  Ќе  хочешь?  Ќу,
водички попей. Џивка бы, конечно, лучше. Џод пиво бы интересней, да  нету.
Ќе позаботились они. Ќе додумались пиво нам сюда сбрасывать.
   ђоку опЯть замутило.
   - „а куда ты? —то с тобой? - дальше ђока долго не  слышал.  Ћн  опустил
голову  в  воду  и  мотал  ею  под  водой  так  долго,  пока  не   начинал
захлебыватьсЯ, потом делал несколько глотков воздуха и снова прЯтал лицо в
воду.  Џищи  в  желудке  уже  не  осталось  совсем,  тело  стало   пустым,
освобожденным.
   Ќаконец он пришел в себЯ и поднЯлсЯ, стрЯхиваЯ с волос влагу.
   - ЊоешьсЯ? ѓрехи омываешь? ’оже дело,  -  донессЯ  до  него  невыносимо
знакомый голос —ампи. ђока почувствовал, что руки  и  ноги  его  тЯжелеют.
‘ейчас подойду, - он видел —ампи, сидЯщего над  неподвижным  окровавленным
телом, - и ударю ногой в висок. Џодойду и ударю.  -  —ампи  наклонилсЯ.  -
Ќет, в шею. ‘ейчас он поднимет голову и Я ударю в шею пЯткой,  ногой,  чем
попадет. ЉакаЯ разница?  ’олько  посильней,  -  он  видел  это  место  над
ключицей. Ћн шел.
   —ампи поднЯл голову. ђока остановилсЯ. Ћн наткнулсЯ на взглЯд,  как  на
палку.
   - Ђга, - сказал —ампи, - проголодалсЯ. Љонечно. ’акой кусочек  -  разве
норма длЯ здорового мужика?  Ќа  вот,  держи.  ЏоправлЯйсЯ!  „уша  у  менЯ
переворачиваетсЯ на тебЯ, голодного, смотреть.
   € ђока взЯл и стал есть.
   ‘пали плохо. Њожно считать, совсем не спали. ђока во всЯком случае и не
засыпал, и слышал, что —ампи тоже ворочаетсЯ бессонно.
   ђока думал. ѓолова раскалывалась, но остановитьсЯ он не мог. ќто было -
как лететь под откос.
   Џочему —ампи не убил его до сих пор?  Џочему  кормил,  заставлЯл  есть?
‚прочем, чтобы понЯть это, надо было понЯть  всего  —ампи.  Ќапример,  он,
ђока, не мог бы жить бок о бок со свидетелем  своего  преступлениЯ,  тогда
как —ампи, наоборот, свидетель был нужен. ‚ероЯтно, в какой-то степени длЯ
самооправданиЯ. ‚озможно, —ампи будет легче убить ђоку,  как  раз  потому,
что ђока и сам не без греха. —то —ампи в  конце  концов  убьет  его.  ђока
теперь был твердо уверен. Ћн не сделал этого до сих пор  скорее  всего  по
той же причине, по какой рачительный хозЯин не режет без крайней нужды,  а
тем более летом, домашний скот. —ампи бережет  его  живым,  чтобы  он  был
пригоден в пищу, когда понадобитсЯ в нужный момент. Ћн,  ђока,  длЯ  —ампи
все равно, что  консервы.  ‚се  так  и  будет,  обЯзательно,  пришла  пора
смотреть правде в глаза. € выхода нет, вернее, есть лишь один выход: убить
самому, убить первому.
   ‡начит, поединок? —естный бой? ђыцарский турнир? Ќет, невозможно. —ампи
можно было убить только неожиданно, иначе была бы мерзкаЯ драка в  расчете
на случай - кто кого, кроваваЯ потасовка насмерть. Ћн представил себе этот
бой и отмахнулсЯ от мысли о нем. Ѓессмысленно. Ќеумно. Ќи к чему. ђока  не
должен рассчитывать на случайность, если  не  хочет  быть  консервами  длЯ
этого мерзавца.
   —ампи был ненавистен ему теперь более  всего,  что  он  знал  в  жизни.
Ђрест, суд, казнь - все казалось  детской  игрой,  игрой  по  определенным
правилам. €грой с выигрышем или проигрышем, но тем не менее.  „о  сих  пор
ђока чувствовал себЯ сильнее —ампи, и казалось, тот  тоже  принимал  такое
положение вещей, как должное. Љогда —ампи выплыл из  водоворота,  ђока  не
бросал ему песка в глаза, а подал руку и помог взойти на берег. Ћн делилсЯ
с ним жалкими крохами пищи, этими скользкими моллюсками, которые не  могли
насытить Я одного. ’ам, в прошлой жизни, наверху, ђока стоЯл на  несколько
ступенек выше, чем —ампи, готовилсЯ  к  деЯтельности  иного  рода,  больше
знал. Ќаконец, он даже физически, по весовой категории превосходил  —ампи,
хотЯ из  лучших  побуждений  никогда  не  подчеркивал  своих  преимуществ.
‘егоднЯшний день все перечеркнул, сместил, вывернул наизнанку. ђаньше ђока
не отдавал себе отчета в том, что побаиваетсЯ —ампи. ’еперь он  знал,  что
ненавидит и боитсЯ его. €м стало слишком тесно вдвоем  на  этом  маленьком
острове.
   Ћчень хотелось пить, давно хотелось пить, но ђока не вставал, не шел  к
воде. †дал чего-то. …му даже казалось, что так и должно быть,  он  нарочно
доставлЯл себе ненужные мучениЯ. ќто хоть как-то  отвлекало  от  мыслей  о
главном. Ћт самых трудных мыслей.
   ‘удЯ по всему, —ампи тоже не спал. ‚орочалсЯ, садилсЯ,  ложилсЯ  опЯть.
‚от привстал, побрел к воде. ‚идно, плохо ему стало. "Ђга, -  отметил  про
себЯ ђока злорадно, - тоже на пользу не пошло". —ампи  забрел  в  воду  по
колени и мучилсЯ громко, отчетливо. "—то ж ты так? - звенело  в  голове  у
ђоки. - —то ж ты так не подрассчитал, люмпен? Џереел. Ђ нечего  жадничать,
нечего, думать  надо,  скотина,  каннибал",  -  в  голове  звенело,  а  он
поднималсЯ. ‘ейчас он почувствовал себЯ сильнее и упускать  такой  миг  не
стоило. ‹егко, пружинЯ, как в те далекие времена на земле, он пошел, потом
побежал к берегу - три шага, два прыжка.  Ђ  потом,  оттолкнувшись  левой,
толчковой ногой прыгнул. ’еперь уже, собственно, было  все  равно,  успеет
—ампи оглЯнутьсЯ - не успеет. ђока во всЯком случае  сбивал  его  за  счет
инерции. Ќо —ампи обернутьсЯ так и не успел. ‘лишком он был  занЯт  собой,
ничего не видел и не слышал вокруг. € ђока, выпрЯмлЯЯ  согнутые  в  прыжке
ноги, ударил изо всех сил пЯтками в спину, в поЯсницу, туда, где кончаютсЯ
ребра. —ампи окунулсЯ, сунулсЯ в воду, а ђока поймал его за правую руку  и
потЯнул вверх, на себЯ, выворачиваЯ в суставе. Ќадавил на плечо. ђука была
скользкаЯ,  —ампи  вырывалсЯ,  но  ђока  давил  из  всей  силы,  пока   не
почувствовал, что тело —ампи вдруг словно размЯкло, обвисло под водой.  Ћн
не сразу отпустил  его,  еще  долго  простоЯл  в  воде.  ђуки  дрожали  от
напрЯжениЯ, голова кружилась. Џотом, подталкиваЯ —ампи (длЯ  него  он  все
еще был не трупом —ампи, а самим —ампи, побежденным, но ненавистным), ђока
пошел вглубь от берега, осторожно ступаЯ. ‡ашел по грудь. ’ело —ампи стало
невесомым, рвалось из рук - течение стремилось унести  к  водовороту  все,
что попало в его сферу, оно и ђоку прихватило бы. Ќо ђока  еще  подтолкнул
труп, проследил взглЯдом, и пошел обратно на остров.
   …му показалось, что все  повторЯетсЯ,  все  повернулось  вспЯть,  когда
обессиленный, выполз он  на  песчаную  отмель,  и  кругом  была  тишина  и
пустота,  счастье  одиночества.  ‚ода  фосфоресцировала.  ЊЯгкое  свечение
поднималось от нее, как тепло. "‚от и все", - подумал  ђока  и  больше  не
стал думать. Ћн лег на теплый песок и упал в  сон.  ’еперь  он  мог  спать
спокойно.
   “тром он осознал (не сразу, сначала ловил моллюсков, поймал трех  -  на
один зуб), что надо либо воспринимать тело  как  покойника  -  и  в  таком
случае хоронить оного, и честно, с сознанием исполненного долга погибать с
голоду, либо считать его запасом продуктов и поступать соответственно.  Ќа
этот раз его поддерживала мысль, что просто необходимо быть сильным, чтобы
смело встретить любую новую пакость со стороны судьбы.
   ЊЯса хватило на неделю. Џрактичный —ампи сразу же выкинул в  водоворот,
подальше от берега, внутренности - чтобы все  мЯсо  не  испортилось.  Ђ  с
микрофлорой здесь было очень даже прилично, царапины,  например,  заживали
почти сразу же, так что продукты могли хранитьсЯ довольно долго.  Ѓыло  бы
что хранить.
   Ќастал покой, относительный, конечно. Ѓыла пища. Ѓыло времЯ подумать.
   Љогда на остров выполз четвертый, длЯ ђоки вопрос был Ясен.  Ћн  должен
стать сильным, самым сильным. Ћн должен выбратьсЯ по канату наверх.
   Ћн должен стать сильным, может быть, длЯ того, чтобы поднЯвшись отсюда,
уничтожить этот колодец,
   отомстить за всех, кто разбилсЯ о воду,
   за всех, кого затЯгивало течение,
   за всех, кто погибал на острове от голода или других причин.
   ‡а всех, кого сбрасывали в колодец.


   <b>5</b>

   ѓоворЯт: привычка - втораЯ натура.  Ђ  есть  ли  натура,  как  таковаЯ,
вообще без привычек? ’еперь он опЯть был один  на  острове,  и  надо  было
найти новый ритм длЯ бытиЯ, чтобы оно не казалось  бессмысленным.  —еловек
по природе своей не любит подчинЯтьсЯ обстоЯтельствам, а если и приходитсЯ
следовать им, стараетсЯ оговорить свое право, свою волю поступать  так,  а
не иначе, подыскиваЯ принципиальные моменты,  подтасовываЯ  правду,  будто
карты в колоде, чтобы выпал джокер.
   ‚двоем на острове было слишком тесно, одному - слишком просторно.
   Ќо что-то уже сломалось в ђоке, не  в  очередной  раз,  а,  кажетсЯ,  в
последний, и в нем начала расти холоднаЯ, словно  бы  окаменевшаЯ  еще  до
рождениЯ решимость. ’еперь ни люди, ни времЯ не были уже властны над  ним.
‹юди остались наверху  в  городах  и  селениЯх,  дворцах  и  хижинах,  они
отказались принЯть жизнь  ђоки  в  русло  своих  жизней,  отстранили  его,
избавились от него. ‚ их мире было душно от законов и традиций, он  просто
не  понимал  этого  раньше.   Њораль,   религиЯ,   ответственность   перед
человечеством, идеалы, любовь, нравственнаЯ  чистота  -  все  эти  понЯтиЯ
здесь, на острове, стали цветными фантиками от давно съеденных конфет.
   Џочему же он хотел выбратьсЯ?  —его  он  ждал  от  людей?  —то  мог  им
сказать? ‘начала ђока старалсЯ не думать над этими вопросами,  отгонЯл  их
проверенным способом - выдвигаЯ контры: а почему,  собственно,  он  должен
дать им, людЯм, что-то новое? Џочему бы ему просто не стремитьсЯ  к  теплу
человеческого общениЯ? Ќет, не то. —еловеческого тела? Џлоть  у  мертвецов
еще довольно долго бывает теплой, тело хорошо хранит тепло. Џлоть, кстати,
не так нежна и не так красива, как  люди  привыкли  считать.  ‹юди  вообще
чересчур много думают о себе. Ћни беззащитны друг  перед  другом  и  перед
природой  и  потому  заслонЯютсЯ  сотнЯми  табу,   прикрываютсЯ   фиговыми
листочками понЯтий и слов. ‚ мире не много тепла, не больше, чем  на  этом
острове, где песок храпит его всю ночь, а днем снова пригревает солнце.
   —ампи незадолго до своего  конца  сказал,  что,  сбрасываЯ  человека  в
колодец, власти ставЯт его вне законов. ‚не тех законов, что  действуют  у
них, наверху. Ћн был прав - по-своему, но не до конца. Ќаверху  исполнение
законов было гарантией спокойной жизни. €сполнЯешь - получаешь  одобрение,
уклонЯешьсЯ - получаешь неприЯтности.  ‡десь,  на  острове,  ни  благ,  ни
неприЯтностей не ожидалось. ђока скоро  понЯл  это  и  приспособилсЯ.  …го
поведение в общем-то ничем не отличалось от  поведениЯ  подопытной  крысы,
но, если объективно, любое государство и стараетсЯ  поставить  человека  в
положение животного: крысы, кролика, обезьЯны - Ярлыки тут не столь  важны
-  чтобы  воспитать  из  него  примерного  подданного.  ђождаетсЯ  человек
(попадает крыса  в  лабиринт),  и  его  начинают  обучать.  ‡а  правильное
поведение (с точки зрениЯ организаторов эксперимента) крыса получает корм,
в противном случае ее бьют током. € скоро крыса обучаетсЯ, то есть  делает
только то, что нужно, и не делает того, что нельзЯ. ‚ыпущеннаЯ на свободу,
она вновь станет жить по своему  крысиному  разумению  -  если  только  не
забыла, не растерЯла в лабиринте своих крысиных навыков.
   Џокорные и послушные жили наверху, на страшной  земле.  ‘лушались  отца
своего и отца народа, вождЯ, жреца, слушались страшных богов, которых жрец
вопрошал о жизни, когда бывало  плохо.  Ѓили  и  ели  зверей,  собирали  и
выращивали растениЯ. Ѓывали биты и едены зверЯми, и растениЯ вырастали  на
их костЯх. ‚ременами из дымки горизонта,  из  обреза  опушек  выходили  их
собратьЯ, послушные другим отцам,  жрецам  и  богам,  и  тогда  надо  было
особенно внимательно прислушиватьсЯ к словам и опыту людей бывалых - чтобы
уцелеть.
   „а, случалось: накапливалсЯ собственный опыт, твердели мышцы, и сильные
срывались, по случаю наговорив тЯжелых слов,  или  молча,  тишком  уходили
далеко  и  там,  далеко,  начинали  новую  жизнь.  ‡абывалось  послушание,
пропадала вера. Ќо шли годы, росла вокруг сильного семьЯ,  умножалась  его
сила силой детей его и в то же времЯ слабел он сам, и  легкое  становилось
тЯжелым. € учили сильные подрастающих детей своих, что послушание - благо,
вера в слова отца - закон. Њучительно напрЯгаЯ памЯть,  вспоминали  старых
богов, а не вспомнив, придумывали  новых.  €  понимали  постепенно:  нужен
лабиринт порЯдка, чтобы, попав в него с детства,  с  рождениЯ  человек  не
знал бы выхода, а знал лишь спой путь между  стен  лабиринта.  ‘тановилось
государство. ќто было мудро и дальновидно.
   Љогда стражники вели ђоку к месту казни,  направлЯЯ  движение  остриЯми
своих копий, он в последний раз, как казалось тогда  -  ведь  вели  же  на
смерть! - оглЯдывалсЯ по сторонам, впитываЯ краски, запахи, веЯниЯ  живого
мира, запоминаЯ этот мир, как будто можно унести с собой  памЯть.  —еловек
неволен в этом. Ћн прочитал - он не мог не прочитать: надпись была сделана
над самым обрывом крупными, четкими буквами,  словно  напоминание,  словно
последнЯЯ заповедь, которую следовало  унести  из  жизни:  "ђабота  делает
свободным". Ћн даже не усмехнулсЯ  нелепости  лозунга  в  подобном  месте,
тогда было не до этого. Ќо он прочитал  и  запомнил,  и  сейчас  все  чаще
вспоминал, словно это был ключ  к  освобождению  из  колодца,  к  открытию
истины: "ђабота делает свободным".  ‚  философском  аспекте  этот  лозунг,
конечно, был безукоризнен, ведь стоит поставить работу целью своей жизни -
и ты свободен, пока работаешь. Ћн воспринЯл  этот  лозунг,  как  затертое,
забитое клише, и напрасно. ‚ старом призыве скрывались глубины,  не  сразу
постижимые и не каждому доступные. Ћн хотел стать свободным, выбратьсЯ  из
колодца, а длЯ этого предстоЯло работать, работать в полную  силу,  каждый
раз в полную силу.  —тобы  стать  сильнее  самого  себЯ.  ‘ильнее  других.
‘ильнее обстоЯтельств. Ћн знал это. Џо опыту знал. Ќа собственной шкуре.
   ’еперь ђока стал есть людей и не испытывал особых угрызений, раз начав.
Ћн  поставил  перед  собой  цель  -  выбратьсЯ.  …сть  людей  было  только
средством. ‡аниматьсЯ благотворительностью? Ќичего не  выйдет.  Џроверено.
Џросто убивать всплывших - болезненнаЯ жестокость и неоправданнаЯ, к  тому
же. …сть - самое логичное.
   Ћсужденные сыпались  градом,  как  воронку  где-то  открыли.  ‚ыплывали
немногие. Ћдного ђоке хватало приблизительно на неделю.
   ‚ремЯ вообще-то абстрактно,  если  только  не  привЯзано  к  процессам,
укладывающимсЯ  в  определенный  срок,  физико-химическим,  например.  „лЯ
человеческой жизни времЯ абстрактно: в один и тот же отрезок человек может
успеть бесконечно много и несопоставимо  мало.  ѓод  может  тЯнутьсЯ,  как
жизнь, а жизнь пролететь, как год.
   ђока  не  считал  дней  своего  пребываниЯ  на  острове,   потому   что
представлЯл  это  пожизненной  пыткой,   медленным   концом,   наказанием,
продолжением тюрьмы. Ћн не был волен в течении времени, инициатива была не
в его руках, и дни уходили медленно-медленно,  ненужные,  безжизненные.  ‘
поЯвлением на острове —ампи часы длЯ ђоки побежали быстрее.  Ќе  то  чтобы
жизнь обрела смысл, просто в ней поЯвились какие-то  видимые  рубежи:  час
еды, час сна, скорей бы ночь, вот уже утро, вчера, третьего днЯ.
   ’еперь,  когда  у  ђоки  была  цель,  цикличнаЯ   замкнутость   времени
прорвалась, времЯ заспешило, побежало. ‚ысшее счастье в жизни, смысл ее  -
цель. ‡ачастую человеческаЯ жизнь всЯ  состоит  лишь  из  выбора  цели,  в
лучшем случае удаетсЯ обрести ее и двинутьсЯ навстречу  не  по  прЯмой,  а
хотЯ бы по боковой, извилистой дорожке. ’е  же,  чьЯ  жизнь,  как  принЯто
считать,  бесцельна,  постоЯнно  ставЯт   перед   собой   какие-то   цели,
незначительные длЯ постороннего глаза, не цели - по  большому  счету  -  а
так, задачи, но ставЯт! „аже на досуге, когда человек предоставлен  самому
себе, он не может не скоординировать собственных сил, не  направить  их  в
какое-то русло. Ћдни ставЯт  своей  целью  на  отдыхе  отоспатьсЯ.  „ругой
желает почитать, опЯть же цель - прочитать,  ума  набратьсЯ,  узнать,  как
люди живут, о чем думают. “ж не говорЯ  о  тех,  кто  на  отдыхе  квартиру
ремонтирует, неприЯтности ближнему устраивает или интриги плетет.  —еловек
использует любую возможность, неподвижный  считает  трещины  над  головой,
мух, ворон; способный к движению ловит в прицел игрального автомата зыбкий
силуэт самолета, спешит на танцплощадку, чтобы с девушками  познакомитьсЯ,
морду чью-нибудь набить или уж на худой конец по своей получить, -  трудно
без цели, практически невозможно.
   –ель, котораЯ стоЯла  перед  ђокой,  складывалась  из  двух  слагаемых.
Џервое: набратьсЯ сил и вылезти отсюда, ‚торое: не попасть обратно. Џервую
половину  он   обдумал   тщательно,   разрабатываЯ   заданиЯ,   физические
упражнениЯ, тренировалсЯ. Ћ второй пока не стоило думать.  Љонечно,  канат
мог быть частью изощренной пытки. Љто знает, может, едва человек выберетсЯ
наверх, его вновь столкнут вниз копьЯ? Ќо во  всЯком  случае,  попробовать
стоило.
   ‡аключение кончилось. Ќачалась работа.
   ђока выдумывал все новые упражнениЯ и выполнЯл их с упорством фанатика.
‘отни раз отжималсЯ он на  кулаках  от  поверхности  песка.  —асами  бегал
вокруг скалы-клыка,  сбиваЯ  ноги  в  кровь.  Џесок  забивалсЯ  под  кожу,
раздирал пальцы. Џолзал по  песку,  мышцы  становились  твердыми,  а  кожа
жесткой. Ћн плавал - сначала у острова, но с  каждым  разом  заплывал  все
дальше, все ближе к водовороту. Љаждый день он боролсЯ с течением и всегда
выходил победителем. Љонечно, в середину потока он не заплывал.  ќто  было
бы глупостью, он не мог рисковать просто  так  своей  жизнью  и  свободой,
слишком дорого он платил  в  этой  игре.  Ќо  иногда,  когда  была  в  том
необходимость, он даже отнимал у водоворота  тех,  кто  всплывал,  но  был
слишком  слаб,  чтобы  выплыть.  Ћн  противопоставлЯл  бессмысленной  силе
водоворота свой ум и побеждал. Ћн был терпелив и осторожен. Ћн  чувствовал
на себе  силу  течениЯ,  и  она  становилась  его  силой,  потому  что  он
сопротивлЯлсЯ ей.
   ђока выдумывал все новые упражнениЯ, сам создавал себе сложности.  …сли
сначала  он  убивал  противника  сразу,  пока  тот  был  слаб  и  подавлен
случившимсЯ, то постепенно  он  начал  понимать  толк  в  драке.  Ќевелика
сложность - убить едва живого человека, только что пережившего собственную
смерть. Ђ ђока искал трудностей, ведь только  в  противоборстве  рождаетсЯ
сила. Љто знает, как встретит его поверхность земли, ее  вершина?  €  ђока
спасал казненных, давал отдохнуть выплывшим, иногда даже  кормил  человека
моллюсками. € только потом - нападал. Љаждый противник учил  его  чему-то.
Ќо он всегда побеждал, потому что училсЯ усердно. ‚ конце концов  он  стал
нападать уже в открытую, предварительно объЯснив противнику  что  к  чему.
Џобедивший останетсЯ жив, - объЯснЯл он. € всегда оставалсЯ  жив.  ’еперь,
когда физические нагрузки стали длЯ ђока правилом, он уже  просто  не  мог
без мЯса. Ћн научилсЯ заготавливать мЯсо впрок - здесь,  на  острове,  это
оказалось не сложно, достаточно было только удалить скоропортЯщиесЯ  части
и разрезать на куски.
   € настал день, когда ђока перестал  боЯтьсЯ  людей,  один  на  один  он
справилсЯ бы с кем угодно. Џожалуй, уже можно было  попытатьсЯ  допрыгнуть
до каната, но ђока медлил, он хотел навернЯка.
   ‘выкнувшись  с  неизбежным,  он  перестал  пренебрегать  и   ежедневным
зрелищем. Ћн внимательно наблюдал несложный ритуал, пытаЯсь  найти  в  нем
силу, которую можно было бы разгадать и присвоить. Ќо  казнь  есть  казнь,
какаЯ уж там сила? Љазнь - это только обоюднаЯ слабость.
   Ќо однажды он увидел.
   Љ обрыву гнали двоих.
   Џервый не выдержал, ушел вперед и теперь, обернувшись лицом к  палачам,
ждал. Ђ второй все медлил, еле переступал, волочил ноги, все оттЯгивал то,
что  должно  было  случитьсЯ.  Ћчевидно,  стражнику  это  надоело,  и   он
подтолкнул осужденного копьем в спину, туда, где сердце,  чтобы  сократить
срок работы и увеличить времЯ своего  досуга.  Ќо  как  только  наконечник
копьЯ коснулсЯ спины, осужденный  поднЯл  руки  вверх,  как  бы  сдаваЯсь,
застыл на миг, и резко обернулсЯ. ‹октем левой руки отбил он копье и  тут,
же схватив его за древко, дернул на себЯ. Ћн ударил стражника правой рукой
в горло и ногой - в пах. ‘тражник упал, но убить его осужденному не  дали.
ЋтмахиваЯсь от трех  копий,  отступил  он  к  обрыву,  крикнул-скомандовал
товарищу: "Џрыгай" - и прыгнул сам, не выпускаЯ копьЯ из рук.
   Ќа этот раз выплыли оба, один вытащил другого. Љопье  их  не  тЯготило.
Љак видно, маленький наконечник не  перетЯгивал  легкого  древка.  ’ак,  с
копьем, они вышли на  остров,  а  перед  тем  долго  отдыхали  на  отмели,
восстанавливаЯ силы. ђока стоЯл у скалы и лихорадочно  прикидывал.  Ћн  не
знал, что делать, впервые за долгое времЯ не знал. Ћн не  решалсЯ  напасть
на них  -  с  двоими,  да  вооруженными,  да  с  таким  бойким,  как  этот
коренастый, ему еще не приходилось сталкиватьсЯ.  Њожет  быть,  надо  было
ждать их на отмели, когда они выходили, ослабевшие? Ќо ђока упустил времЯ.
€ копье... ђока пЯтилсЯ и пЯтилсЯ, уперсЯ спиной в скалу. „альше отступать
было некуда. Ћн ждал, только ждать ему и оставалось. Ћн думал: не убьют же
сразу? Ђ потом бдительность все равно ослабнет.  Џохоже,  трещал  по  всем
швам мир вокруг него, его мир, который он как-то  приспособил  к  себе,  к
которому сам приспособилсЯ с таким трудом, такой ценой.
   „вое вышли не спеша и сели на лесок, спина  к  спине.  ‘нова  отдыхали,
оглЯдывались по сторонам, на ђоку не обращали особого  вниманиЯ.  ђока  не
решилсЯ сесть в их  присутствии,  стоЯл  у  скалы,  крутил  в  руках  нож,
выточенный —ампи из раковины - наследство и  трофей.  Ћн  чувствовал,  что
надо бы заговорить о чем-нибудь с ними, все равно  о  чем,  расположить  к
себе, но не мог, даже смотреть не мог прЯмо, только  поглЯдывал  искоса  и
ждал: может быть, они сами начнут, вступЯт в контакт. Ќо  двое  словно  не
замечали присутствиЯ ђоки. Ћтдохнув,  они  тихо  перекинулись  несколькими
словами и пошли к скале так, как будто им все тут было знакомо. Љоренастый
разбил  вдребезги  о  скалу  обсидиановый  наконечник  копьЯ  и   отбросил
бесполезное древко. ‚зобравшись на вершину-клык, он махнул  высокому,  тот
поднЯлсЯ к нему. Љоренастый встал попрочнее, пригнулсЯ. ‚торой,  осторожно
взобравшись к нему на спину, дотЯнулсЯ до каната и вцепилсЯ в него  обеими
руками  изо  всех  сил.  ’огда  коренастый  ухватилсЯ  за  ногу  высокого,
подтЯнулсЯ и тоже ухватилсЯ за канат. ђока смотрел как  завороженный:  оба
полезли вверх. Ќе слишком быстро, останавливаЯсь и поддерживаЯ друг друга,
отдыхаЯ, но было видно, что они, пожалуй, смогут добратьсЯ до  поверхности
земли.
   ќто тЯнулось долго, очень долго. Љоренастый давно уже  мог  бы  вылезти
один. Ќо он, по всей вероЯтности, не хотел оставлЯть длинного.  ЃоитсЯ,  -
прикинул ђока, - боитсЯ в одиночку. Љто знает,  что  ждет  на  поверхности
поднЯвшегосЯ из колодца? Љонечно,  лучше  вдвоем.  Ћни  висели  на  канате
высоко над островом, и коренастый ругал длинного. ђоке хорошо были  слышны
его слова, и он слушал с тайной надеждой дождатьсЯ чего-нибудь  вроде:  "€
зачем только Я с тобой свЯзалсЯ!" Ќо ничего подобного коренастый так и  не
сказал, все декларировал насчет долга, ответственности. ‘ галереи  на  них
молча смотрели стражники, но не вмешивались, как видно, канат не входил  в
их компетенцию.
   ђока смотрел снизу. …му было плохо. Ћн очень досадовал на  судьбу,  что
эти  двое  не  вылезли  на  остров  раньше,  когда  он  еще  умел   просто
разговаривать с людьми, когда он не знал их  еще  настолько  хорошо.  ђока
уговорил бы этих двоих взЯть его с собой. Ћни, наверное, не отказались бы,
взЯли, указали ему этот путь, до которого  он  так  долго  не  осмеливалсЯ
додуматьсЯ, к которому так долго готовилсЯ.
   Ќо скоро ему надоело думать о нереальном. ’еперь он просто со  здоровым
любопытством  человека,  которому  все  это  может  в  ближайшем   будущем
пригодитьсЯ, смотрел, как они лезут.
   „линный потух  окончательно,  не  смог  преодолеть  последние  двадцать
метров до среза колодца, и  коренастый  полез  дальше  один.  ђока  только
усмехнулсЯ глЯдЯ на это снизу.  ‚от  мелькнул  последний  раз  и  скрылсЯ.
„линный обреченно висел, вцепившись в канат, и ђока  ждал  момента,  когда
силы длинного кончатсЯ  и  он  рухнет  на  остров.  "Ђ  там  посмотрим,  -
прицепилась глупаЯ фраза-мысль. - Ђ там посмотрим..." Ќо смотреть пришлось
на другое: коренастый вернулсЯ с веревкой,  сноровисто  завЯзал  на  конце
петлю, опустил ее и стал выуживать длинного. ’огда ђока  сел  на  песок  у
скалы, склонив голову, задумалсЯ. Ћн долго ждал еще последнего  вскрика  и
удара тела о каменный клык, но так и не дождалсЯ.  Ђ  когда  поднЯл  глаза
вверх, никого уже там не  было.  ’олько  канат  колебалсЯ  еле-еле,  почти
неприметно.


   <b>6</b>

   Џраздник  победивших  надежд  (или  намерений)  -  одновременно  и   их
похороны. Ќадежды исполнились, значит,  их  больше  нет,  и  нужно  что-то
другое, чтобы занЯть опустевшее место.
   ’еперь, когда ђока знал практически все, что мог узнать, все, что знать
ему было необходимо,  он  не  спешил  наверх,  тЯнул.  Ћн  продолжал  жить
по-прежнему: плавал, вытаскивал на берег казненных, дралсЯ и  убивал,  ел,
прыгал в высоту и длину, просто бегал,  бегал  гусиным  шагом,  присев,  и
бегал на четвереньках, бил кулаками о песок и ребрами ладоней о  камень  -
ђока готовилсЯ. Ћн не торопил событий. Џусть надоест  эта  жизнь  и  канат
покажетсЯ более близким, чем остров, чтобы ничего кроме каната и того, что
вверху, не осталось. Ћн был уверен, что сможет легко  долезть  до  уровнЯ,
где выбрались двое, это было под силу его мышцам,  его  телу,  налившемусЯ
мощью, огрубевшему, почти чужому. Ќо ђока не собиралсЯ останавливатьсЯ  на
том рубеже, вверх - так до самого верха.
   Ќаконец он  почувствовал,  что  его  день  настал.  ‚чера  кончились  в
очередной раз припасы, и ђока не стал даже собирать ракушки:  не  хотел  с
утра тратить силы на то, чтобы переваривать пищу, не хотел лишнего  груза.
Ћн слегка размЯлсЯ и стал смотреть на канат, внимательно,  изучал  не  как
врага, которого нужно победить, а как дурака-сотрудника, который  поможет,
вывезет, только надо найти к нему подход.
   ‚ это времЯ стражники сбросили с галереи еще одного отщепенца,  и  тот,
побарахтавшись, вылез на остров, - мокрый, как пудель. ђока глЯнул на него
с любопытством и полез на скалу. Ќовый его не интересовал. Ћн  ему  просто
не был нужен - ни с какой стороны.
   ђока залез на клык, постоЯл, примериваЯсь, чтобы не ошибитьсЯ последний
раз в своей жизни. ‚ прыжке он дотЯнулсЯ до каната  без  особого  труда  -
тренируЯсь, он прыгал и выше. € полез.
   Џолез. Њетров через десЯть он  остановилсЯ,  чтобы  перевести  дыхание.
‹евой ногой зацепил  канат,  правой  наступил  сверху.  ‚ыше  так  уже  не
сделаешь - слишком тЯжел длинный канат.
   ‘низу, остолбенело задрав голову, следил за ним  новенький.  ‘  галереи
наблюдали стражники.
   Љогда сердце и дыхание пришли в норму, ђока полез дальше. Љровь стучала
в ушах, не от усталости - от нервов, сказывалсЯ страх долгого ожиданиЯ.
   …ще через двадцать метров, когда рЯдом оказалась галереЯ, ђоку напугали
стражники: они стоЯли совсем рЯдом и в руках одного  из  них  был  шест  с
крючком. Ћни что-то показывали знаками, может быть, говорили - ђока ничего
не слышал, во всЯком случае сейчас. Ћни, похоже, объЯснЯли ему, что  могут
подтЯнуть канат, и ђока может  перелезть  к  ним  на  галерею,  по-доброму
предлагали, как своему: "если устал". Ћни звали, но  ђока  только  покачал
головой отрицательно. Ќет,  спасибо,  он  не  устал,  он  полезет  дальше.
‘тражники понимающе развели руками и остались внизу.
   ђока лез дальше.
   Ћн взбиралсЯ все выше и выше и успокаивалсЯ, и не уставал - как ждал  и
чего боЯлсЯ. ‚от уже  срез  колодца  оказалсЯ  рЯдом.  Њостик  подходит  к
канату, можно перелезть - ни ограды, ни охраны не видно. ђока заколебалсЯ:
вот она землЯ, рЯдом. ‘вобода! ‘вобода, о которой он столько думал,  тупеЯ
бессонными ночами, - зачеркнуто все, что  было,  и  можно  начинать  жизнь
сначала. Ќо ђока полез дальше: он не знал, что ему делать на  этой  земле,
среди людей, которых он помнил по прежней жизни. …му очень быстро стало бы
скучно с ними, слишком  сильным  он  был  сейчас,  чтобы  довольствоватьсЯ
заурЯдным и малым.
   Ћн поднималсЯ к вершине скалы, куда уходил канат.
   Џостепенно лезть  становилось  трудней.  ђека  чаще  отдыхал.  Џовисал,
обвиваЯ  канат  руками  и  ногами,  прижималсЯ  к  нему,  к  шершавой  его
поверхности, как ребенок к мЯгкой изнутри матери. Ћн и канат остались один
на один. ‘ейчас никто не мог помочь ђоке,  поддержать,  подсказать,  да  и
никто ему не был уже и нужен. ‚сю силу, которую можно было взЯть у  людей,
он взЯл. ќто не мало, потому что не каждого сбрасывали в колодец,  а  тех,
кто пошел наперекор богам, только людей, равных  богам,  потому  что  если
человек отрицает бога, идет наперекор ему, он не ниже, не меньше, он бог с
обратным знаком. Ѓог со знаком минус - тоже бог. ќти люди, антибоги,  дали
ему свою силу не добровольно. Ћн сам отнЯл ее, потому что оказалсЯ сильнее
и становилсЯ сильнее с каждым единоборством. Ђ канат - что? Ћн годен  лишь
длЯ того, чтобы по нему взбиратьсЯ,  канат  -  слуга,  канат  -  лестница,
проспект или даже эскалатор длЯ того,  кто  может  подниматьсЯ  вверх.  Ќа
канате можно жить, если земное тЯготение длЯ тебЯ - ничто. ‚низу  -  люди,
наверху - боги, а ты посередине, на канате.
   ‘нова стало легче. ЋказываетсЯ, это еще не усталость. ќто опЯть  нервы.
‚идно, еще не забылось то, что было внизу, тЯнет вниз  лишнее  -  ненужные
мысли. Ќу, это кто как! Џусть других тЯготит прошлое.  €з  прошлого  можно
вывести такое, что руки разожмутсЯ и упадешь в пустоту, в никуда. Ђ  можно
взЯть то, что придаст силы, поможет лезть  дальше,  все  ведь  зависит  от
того, с какой стороны смотреть. ‡ачем же думать во вред? ‚едь интеллект  -
сила, эрудициЯ - сила,  главное  -  направить  эту  силу-знание  в  нужную
сторону. € станешь сильнее тех, кто не хочет вспоминать, и тех, кому не  о
чем вспоминать. €звестно: без прошлого нет  настоЯщего  и  не  может  быть
будущего. ‡най прошлое, делай выводы  из  настоЯщего  -  и  будущее  будет
таким, каким ты захочешь.
   Љанат кончилсЯ.
   ‚от и вершина, в каких-то пЯти метрах. ‚ершина, по которой он добиралсЯ
по прЯмой - кратчайшим из всех путей. Џравда, сначала пришлось  спуститьсЯ
вниз, можно сказать, упасть, зато - путь кратчайший.
   ‚ершина нависает, наплескиваетсЯ  волной.  Љанат  все  ближе,  ближе  к
поверхности скалы, гладкому камню. ‚от он уже лежит на камне,  канат,  вот
под него уже нельзЯ просунуть пальцы, чтобы лезть дальше.  ђока  попыталсЯ
ухватитьсЯ повыше, ему не удалось это. ‘лишком тЯжел  канат,  тЯжел  своей
длиной. Љаждый метр и каждый грамм тЯнут вниз,  заставлЯют  прижиматьсЯ  к
скале так, что не оторвешь. Ќет пути выше. Ќе залезть по гладкой,  слишком
крутой скале, не уцепитьсЯ за канат.  ђока  оторопел.  ‚  самом  деле,  не
получаетсЯ выше. …сли бы канат не был таким тЯжелым, сейчас можно было  бы
просто оттолкнутсЯ от скалы и пойти по ней, как по стене, держась за  этот
самый канат, как за поручень. Ќо поскольку он невероЯтно тЯжел  Я  длинен,
от скалы его не оторвешь.
   ђока затосковал, задумалсЯ.
   Ќеужели все - обман, неужели все впустую? Ќеужели  надо  теперь,  после
всего пройденного, спускатьсЯ вниз,  пусть  до  поверхности  земли,  но  -
спускатьсЯ? Ќе верилось в это, не хотелось верить.
   € ђока стал думать.
   ‘начала он немножко поругал себЯ за то,  что  понадеЯлсЯ  на  простоту,
пусть не на легкость, но простоту прЯмого пути к вершине.  ђасслабилсЯ,  -
думал ђока, - распустилсЯ. ЌепорЯдок.  Ѓезобразие.  ќто  не  бесполезно  -
обругать самого себЯ в трудных случаЯх, особенно, если есть времЯ.  ‡лость
силы придает, злость на себЯ - тем более. ‚ том,  что  есть  выход,  ђока,
подумав, не усомнилсЯ.
   Џочему нельзЯ наверх?  Џотому  что  канат  очень  тЯжелый.  ‚ес  плотно
прижимает его к скале, так плотно, что  рук  не  просунешь.  Џочему  канат
тЯжелый? Џотому, что длинный. Ђ длЯ чего ему,  ђоке,  висЯщему  на  канате
вблизи вершины, всЯ остальнаЯ его длина? „а ни длЯ чего!  ‚се  эти  метры,
что внизу, нужны были, чтобы выбратьсЯ с острова. ’еперь они, может  быть,
понадобЯтсЯ кому-то другому, а ему - нет, ему они только мешают.
   € ђока спустилсЯ чуть ниже, выпутал  из  волос  ножик-раковину  и  стал
пилить канат.
   Ћн висел на левой руке и пилил правой, висел на правой и пилил левой, а
потом вцепилсЯ в канат обеими руками и пилил, держа нож в зубах. Ћсторожно
пилил, стараЯсь не повредить раковину: другого ножа у  него  не  было.  Ќо
канат благополучно перепилилсЯ, слишком туго он был натЯнут и потому легко
лопались волокна  под  слабым  ножом.  Ђ  остаток  каната  стал  мЯгким  и
послушным. „ержась за него,  ђока  взошел  на  вершину  и  лег  отдохнуть,
привести в порЯдок тело и душу. Ћн сейчас ничего или почти ничего не видел
и не слышал, и это его беспокоило. ’ак нельзЯ ни  среди  людей,  ни  среди
богов. Ќе видеть и не слышать - роскошь, дозволеннаЯ лишь одиноким шли  уж
самым сильным. Ђ был ли он здесь, наверху, самым сильным?  ђока  этого  не
знал и рисковать не хотел.
   Ћн лежал рЯдом с пропастью  и  отдыхал.  Ћтдыхать  действительно  лучше
рЯдом с пропастью, у самого краЯ, как бы ни казалось  верным  обратное.  “
краЯ все очень просто и понЯтно. ‚раг не будет тратить времЯ на разговоры,
а просто захочет столкнуть тебЯ - если это враг. Ќо сделать ему это  будет
не так легко, как кажетсЯ, потому что  достаточно  отстранитьсЯ  -  и  кто
полетит вниз, а кто останетсЯ - сила  здесь  не  поможет.  ‘  большей  или
меньшей силой полетишь вниз, какаЯ разница? ‚ажны только ловкость и знание
людей.
   Џоэтому ђока отдыхал на краю, но в глазах не проЯснилось и не перестала
стучать в ушах кровь. Џотом еще какое-то времЯ сидел. Ћн пришел в  себЯ  и
готов был к чему угодно, но не знал, как начинать жизнь в  этом  мире.  Ћн
ждал, не верил, что все кончилось так сразу: колодец, остров, канат.
   Ћн оглЯделсЯ вокруг и заметил невдалеке человека,  который  смотрел  на
ђоку и словно бы ждал, чтобы ђока обратил на него  внимание.  Ћн  пошел  к
ђоке медленно, словно прогуливаЯсь. —еловек был молод и худ,  к  в  плечах
широк. ‚ежливо остановилсЯ он, не подходЯ  вплотную,  улыбнулсЯ  и  кивнул
ђоке по-дружески. ђока кивнул в ответ.
   - ‡дравствуйте! - произнес человек, склонив голову. - —то прикажете?
   ђока разлепил губы, попыталсЯ говорить, но говорить  у  него  сразу  не
вышло.
   - ‚ыпить бы, - сказал он наконец, проверЯЯ ситуацию.
   - ќто мы сейчас, - согласилсЯ худой.
   Џоодаль стоЯли носилки, неЯркие, вместительные: в  таких  передвигаетсЯ
большое начальство. Ћколо носилок  переминались  люди  подчиненного  вида.
Њолодой человек подошел к ним, сказал что-то, вернулсЯ к ђоке с кувшином и
двумЯ стаканчиками.  Џоставил  стаканчики  на  камень,  аккуратно  разлил,
сказал:
   - ‚аше здоровье! - и выпил первым.
   Џодумав, выпил и ђока. Ћн отвык от спиртного,  да  к  раньше  особо  не
употреблЯл, но сейчас никакого хмелЯ не почувствовал, только теплее  стало
и чуть свободнее.
   - Љто вы? - спросил ђока.
   - ‘ейчас Я ваш помощник, - охотно ответил тот. - ‚аша праваЯ рука,  так
сказать, а хотите - так и леваЯ. ќто уж как вам удобнее.
   - Ќу и что делать будем? - оборвал его ђока.
   - ‚ы, наверное, хотите отдохнуть? - предложил помощник. - Ќосилки  ждут
вас.
   - •орошо, - согласилсЯ ђока.
   …му принесли дорожную просторную одежду, помогли одетьсЯ, и он пошел  к
носилкам, напрЯженный, все еще ожидаЯ подвоха.  ’еперь  почему-то  -  быть
может, после выпитого - ему стало страшно. ЌепонЯтно, чего  он  боЯлсЯ,  и
больше всего как раз непонЯтного. Ћн остановилсЯ подле носилок, он  боЯлсЯ
в них залезть. Ћн отвык доверЯть людЯм и от замкнутого  пространства  тоже
отвык. Ћн представил себе, как понесут его  в  этой  закрытой  коробке  по
крутым дорожкам с вершины, - и содрогнулсЯ.
   - ‚ылить! - щелкнул он пальцами.
   Ќа  этот  раз  помощник  налил  только  ему,  аккуратно,  быстро  подал
стаканчик, будто поддержал под руку.
   - Љ начальству когда? - спросил его ђока быстро и хмуро.
   - Љогда отдохнете - через неделю, через две, - ответил помощник.
   - ’ак, - утвердил ђока. ‚ыпил, уронил стаканчик. Џомощник ловко на лету
поймал его, передал вместе с кувшином слуге.  ‘луга  суетливо  взЯл  то  и
другое, отвернулсЯ, стал укладывать в дорожный Ящик. Ћн прЯтал утварь, как
прЯталсЯ. —