        Ѓорис ’олчинский. Ќарбоннский вепрь

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright Ѓорис ’олчинский
     E-mail:   paxdei@hotmail.ru | psionic@complife.net
---------------------------------------------------------------

     Ђвантюрно-историческаЯ эпопеЯ


     <b>ЃЋ†…‘’‚…ЌЌ›‰ Њ€ђ</b>
     €стории любви и розни

        Љнига I. ЌЂђЃЋЌЌ‘Љ€‰ ‚…Џђњ


     <i>ЊЋ€Њ ђЋ„€’…‹џЊ</i>

     "Abyssus abyssum invocat in voce cataractarum tuarum..."1
     <i>Џсалтирь, XLI, стих 8

     <b></i>€нтроверсиЯ перваЯ,</B>
     <i>в  которой  читатель  становитсЯ  свидетелем  беседы, круто  изменившей
судьбу двух миров на одной известной ему планете<B></I>
     </b>-- џ дал им все: и твердь,  дабы ступать могли  они,  и  воду, чтобы не
знали жажды, и воздух,  коим следует дышать,  и огонь, тепло дающий, и свет,
который  различать себе подобных помогает. џ дал плоды от благодатной  земли
той и живых  тварей, каковые полезны в пищу и длЯ  хозЯйства... ‘кажите, вы,
советники мои и сын мой, что не сотворил длЯ них Я?!
     Ћн  горестно  вздохнул  и  отвел  взор от  крохотного голубого  шарика,
одиноко парЯщего в стылом пространстве.
     Ћтветом  ему  было молчание. ‚прочем,  Ћн  знал и  так, что  …му  могут
ответить ‘оветники и ‘ын. Ћн не мог не знать.
     -- Џочему они  так живут?.. -- снова и снова вопрошал Ћн. -- —его им не
хватает?.. ђазве так уж плохо жить как Я велю?!
     € тут вступили ‘оветники.
     -- ‚ладыка, -- сказали ‘оветники, --  ’ы  слишком добр к ним. Ћни этого
не заслуживают. ‘колько и чего ни даруй, им всего будет мало. €бо не в силах
они  оценить  дары  ’вои.  ’о  существа неразумные,  не вольны  они  выбрать
истинный путь ’вой.  ‘ами они неспособны жить как ’ы велишь. €х нужно  свыше
направлЯть: иначе жить по-’воему они не смогут.
     -- Ќо  как? -- удивилсЯ Ћн. -- џ создал их  по своему образу и подобию.
Ћни -- это Я! Љак Я могу их переделать?!
     -- ’ы  всемогущ, -- напомнили  ‘оветники. -- € переделывать их тебе  не
след. „оверьсЯ нам. Њинует миг-другой, и ты их не узнаешь.
     Ћн задумалсЯ. ‘оветникам Ћн  доверЯлсЯ уж  не раз. Ћни …го не подводили
-- хотЯ, признатьсЯ, плоды трудов их не всегда ласкали …го взор.
     -- Ђ ты что скажешь, сын мой?
     -- ‘кажу, Ћтец, что заблуждаютсЯ советники  ’вои, -- мЯгко, но уверенно
заметил ‘ын.  -- ‘кажу ’ебе иначе. Ќе вини тех, кто там живет,  -- он бросил
взор  на  голубой  шарик.   --  Џоверь,   они  есть  лучшее  ’вое  творение.
…динственное, чего недостает им, -- любви...
     -- Ќо разве это так?! -- воскликнул Ћн. -- ђазве мало Я люблю  их?! Ћни
-- моЯ боль!  -- Ћн на мгновение  задумалсЯ,  а затем  добавил: -- Ќу что ж,
возможно, в чем-то ты  и прав, сын мой. „обавлю им еще  любви и поглЯжу, что
выйдет.
     -- Ќапрасный труд, ‚ладыка, -- вздохнули  ‘оветники. --  ’ы их  любовью
лишь испортишь.
     --  ‚оистину,  напрасный, --  согласилсЯ  ‘ын.  --  €бо  любовь  должна
родитьсЯ в душах, изнутри  придти, а  не снаружи!  ЌаучатсЯ  любить,  увидЯт
тщету склок, простЯт друг  друга и себЯ, познают мир в собственных душах, --
вот только так изведают истинный путь ’вой, Ћтец!
     -- „а прежде перебьют друг друга неразумные созданиЯ сии! -- возгласили
‘оветники. -- „озволь  же нам, ‚ладыка, ЯвитьсЯ к ним,  открыть ‚еличие ’вое
-- и, вот увидишь, устроитсЯ их жизнь немедлЯ как ’ебе угодно!
     -- ЊенЯ пошли, Ћтец, молю ’ебЯ, -- промолвил ‘ын. -- Ќе  буду Я насилие
чинить  над  душами  ’воих  творений.  ‚о  мне они себЯ узрЯт, и мой  пример
великим  вдохновеньем  им послужит.  Љ ’ебе  Я их любовью обращу;  пусть  не
немедлЯ, но зато уж твердо, на верный путь взойдут они!
     -- Ћпомнись,  ‘ын  ‚ладыки, --  сказали  ‘оветники.  --  ’обой  ‚ладыка
дорожит, а ты  это не ценишь. “жель не ведаешь,  что зла в творениЯх ‚ладыки
ничуть не меньше, чем добра,  и что побьют они тебЯ и в душу твою плюнут, да
расхохочутсЯ при  том! Ћпомнись! Ќегоже ‘ыну нашего  ‚ладыки подобно  низшим
тварЯм по земле ходить!
     -- ’е твари, коих  низшими зовете вы,  --  творениЯ Ћтца, и Я, сын,  --
творение …го; так в  чем  различье между нами?!! Ћ,  если  те, кто ходит  по
земле, не радуют Ћтца,  возможно ль мне порадовать …го?! € не мое  ли право,
не мой ли долг вернуть  заблудших чад в Ћтцово  лоно?!  -- голос  ‘ына вдруг
набрал силу и мощь,  в нем не  было гнева и презрениЯ, но жили лишь любовь и
глубокаЯ вера в торжество этой любви.
     -- —исты, мы видим, помыслы твои, -- с упреком вымолвили ‘оветники,  --
но  видим мы не  только  это.  Њы тщету зрим, какой  не  знаешь ты, ибо пока
молод;  вокруг тебЯ прольетсЯ много  крови,  ты растревожишь души, но вотще:
искомое не выйдет у тебЯ.
     --  Ђ  Я глаголю: выйдет,  ибо  вера  моЯ  крепче  вашей, -- спокойно и
уверенно ответил ‘ын.
     ‘оветники скептически переглЯнулись. Ћни не понимали  ‘ына  ‚ладыки.  €
они  совершенно искренне полагали, что ‘ын не понимает их. Ћни  готовы  были
смиритьсЯ с  этим.  ѓлавное, что  их  понимает ‚ладыка. Ћн  не  может  их не
понимать.
     Ђ  Ћн  молчал.  Њолчал --  и  смотрел туда, вниз, на  крохотный голубой
шарик, одиноко парЯщий в стылом пространстве. ’ам все было по-прежнему...
     Ќаконец Ћн вернул свой взор к ‘оветникам и ‘ыну.
     --  џ позволЯю вам свершить задуманное вами,  -- объЯвил Ћн ‘оветникам.
-- € ты, сын  мой,  ступай по  своему пути.  Ќе стану  Я задерживать тебЯ. џ
верю, знаешь  ты, на что идешь... €так, и вы, советники мои, и  ты, сын мой,
равно  старайтесь.  ’ворить от  €мени  моего  вам  позволЯю, как будто это Я
творю.  Њинует срок -- работу Я  у вас  приму. ’огда и  вынесу  вердикт, где
истина средь ваших дум лежит. „а будет так, по слову моему!
     -- Ќо  ‚ладыка! --  в  изумлении воскликнули ‘оветники. -- ’ы посылаешь
нас и ‘ына посылаешь своего -- но как творить мы станем на одной земле, друг
другу не мешаЯ?!!
     -- ЏустЯки, -- Ћн  добродушно улыбнулсЯ. -- Ќе вы ли мне напоминали: ты
всемогущ, ‚ладыка!?


     <b>€нтроверсиЯ втораЯ,</b>
     <i>в которой читатель получает возможность оценить, как взЯлись за дело во
втором из подопытных миров на одной известной ему планете
     <B></I></B>‚о времена  суровые и отдаленные, когда молодое человечество уже успело
познать очарование семи чудес света; когда таинственнаЯ страна, что лежит по
обеим  берегам полноводного Ќила, уже клонилась к  неизбежному упадку; когда
другаЯ  чудеснаЯ страна, страна богов,  героев и мыслителей, Явив напоследок
миру  величайшего  завоевателЯ  всех   времен  и  народов,  покорилась  воле
властительного  ђима;  когда,   наконец,  этот  новый  повелитель   Ћйкумены
неожиданно  стал  обнаруживать в самом себе черты  грЯдущего разрушениЯ -- в
эти  смутные времена на полуострове, который с давних времен эллины называли
Ђнатолией, то  есть "восточной землей", в Џамфилии, в горах ‡ападного ’авра,
жил народ, считавший себЯ счастливейшим на свете.
     ’о были  греки, потомки ѓеракла, ’есеЯ и  Ђхилла, и римлЯне, наследники
ќнеЯ, ђомула и ’арквиниев. ‚ горах они искали и находили спасение от суетной
лжи беспокойного мира. ‹юди этого народа, впрочем, почитали себЯ преемниками
племени еще более древнего и загадочного, нежели  эллины и римлЯне; некогда,
в пору владычества над землей седого  “рана, отца богов, сюда, в горы ’авра,
пришел, изгнанный из •анаана и ‚авилона, народ амореев.
     ’Янулись столетиЯ; боги не раз  делили  власть,  обучаЯ  тому искусству
людей;  как  ни пытались  амореи укрытьсЯ от  нарастающего  бега времен, все
новые и новые пришельцы вливались в колена древнего  народа, растворЯлись  в
нем  и  растворЯли  его  в  себе.  ‘юда,  в  горы,  приходили  филистимлЯне,
митаннийцы,  хетты,  эллины,  лидийцы,  персы,  снова  греки, карфагенЯне  и
римлЯне. ‘о  временем они тоже стали  называть себЯ наследниками легендарных
амореев -- аморийцами.
     ’ак жили  аморийцы  в  собственном полузакрытом  мирке  на  перекрестке
враждующих цивилизаций, пока событиЯ удивительные и неожиданные не принудили
это  любопытное племЯ  стремительно  вторгнутьсЯ  на главную арену  мирового
театра.
     Џервым солистом предстоЯщей исторической драмы суждено было стать вождю
аморийцев; истинное имЯ его затерЯлось  в пламени Љатаклизма -- нам известен
он  под именем  ”ортунат, что означает  "счастливый". Ќарод даст вождю такое
имЯ,  ибо  под  началом  его  аморийцы,  и  прежде  боготворившие мудрого  и
справедливого вождЯ, вскоре свершат воистину великие, судьбоносные деЯниЯ.
     Џо свидетельствам, дошедшим до нас с тех времен, мы может с достаточной
уверенностью утверждать, что  родилсЯ  ”ортунат за  шестьдесЯт три  года  до
событиЯ, круто изменившего его жизнь,  судьбу его детей, его народа и целого
мира, то есть в год, когда консулом ђима был знаменитый Њарк ’уллий –ицерон,
а приснопамЯтный ‹уций ‘ергий Љатилина пыталсЯ, по собственным своим словам,
"затушить развалинами пожар, который хочет уничтожить менЯ".
     ‚  возрасте семнадцати лет ”ортунат начал  службу у великого –езарЯ  и,
преследуЯ ЏомпеЯ,  вместе с ним  вступил в  блистательно-лживую Ђлександрию,
где на его  глазах впервые воссиЯла звезда юной царицы Љлеопатры. ‡атем  был
ђим, и мартовские иды, кровь на пурпурной тоге императора,  и снова кровь --
кровь сторонников и  противников –езарЯ,  его  убийц и  убийц  его  убийц...
”ортунат участвовал в битве при ”илиппах на стороне Њарка ЂнтониЯ, затем под
началом   Ћктавиана,  молодого  –езарЯ,  своего  ровесника,  громил  пиратов
Џомпеева  сына  ‘екста; наконец,  вместе  с молодым –езарем вновь вступал  в
сумрачную Ђлександрию и своими собственными  глазами наблюдал  романтический
конец Љлеопатры, а с ней и всех ‹агидов, и всего …гипта.
     ‚ойны, терзавшие  ђимский  мир  без  малого  два  столетиЯ,  как  будто
завершились, и ”ортунат возвратилсЯ к своему народу.
     Њинули  еще три  десЯтилетиЯ. „венадцать детей  родились  у  ”ортуната,
шесть сыновей и шесть дочерей, достойных отца; в иные часы, гулЯЯ по горам и
размышлЯЯ о жизни,  мудрый ”ортунат,  возможно, задумывалсЯ, не божественным
ли провидением  исполнено его земное  существование, не  служит  ли прожитое
всего лишь испытательной прелюдией к предстоЯщему...
     Ђ  может,  он и не  думал  ни о чем таком, ибо мирских  забот  у  вождЯ
хватало. ‚о всЯком  случае,  ”ортунат не мог не  изумитьсЯ всей силой  своей
очарованной души, когда в  один воистину чудесный день  и миг солнечный свет
померк вокруг него, отступаЯ перед сиЯнием неизмеримо более могучим. Џосреди
сиЯющей  неземным  светом  сферы  оказалсЯ  он,  ”ортунат,  а  его  окружали
двенадцать   сущностей,   представших    в   облике   известных   по   мифам
сверхъестественных созданий.
     …му  Явились:  <i>феникс</i>  --  птица, похожаЯ на орла, в бушующем  пламени;
<i>кентавр</i> -- существо  с телом лошади,  торсом и  головой человека; <i>цербер</i>  --
трехглавый пес со  змеиным хвостом;  <i>саламандра</i> --  человекообразнаЯ Ящерица
среди Языков  огнЯ; <i>грифон</i>  -- существо  с головой  и  крыльЯми орла и телом
льва;  <i>дракон</i>  --  Ящер  с орлиными  крыльЯми,  чешуйчатым  телом,  львиными
когтЯми, раздвоенными Языком и хвостом; <i>пегас</i> -- конь с лебедиными крыльЯми;
<i>единорог</i> -- олень  с козлиной  бородкой, ногами антилопы, львиным хвостом  и
длинным  рогом, вырастающим  изо лба;  <i>сфинкс</i> --  существо  с телом  льва  и
головой человека; <i>химера</i> -- существо с головой и шеей  льва, туловищем козла
и хвостом змеи, раздвоенным  на конце  в  форме стрелы; <i>кракен</i> -- гигантский
спрут со щупальцами  на фоне морской  волны;  <i>симплициссимус</i>  --  существо с
телом петуха,  мелкой  змеиной  чешуей,  орлиными лапами, когтЯми и  клювом,
крыльЯми летучей мыши и длинным змеиным хвостом, скрученным "мертвой" петлей
и раздвоенным на конце в форме наконечника боевого копьЯ.
     Љазалось невозможным  видеть эти созданиЯ, такие разные, все вместе,  и
”ортунат  подумал было,  что  стал  жертвой  сомнительной  шутки кого-то  из
небожителей, возможно,  самого молниеносного  ћпитера, -- ибо кому иному под
силу собрать такой сонм чудовищ? -- как вдруг мифические  звери заговорили с
ним. Ћ нет, они не раскрывали пастей, дабы произнести слова, да и слов-то не
было  --  голос   сверхъестественных  существ  прозвучал  <i>внутри</i>  ”ортуната,
наполнЯЯ вождЯ аморийцев естественным смыслом происходЯщего.
     "Ќе страшись  нас,  вождь, --  изречено было сначала существами.  -- Њы
посланы  к  тебе  и  твоему  народу  единственным  и  всемогущим  демиургом,
создавшим  землю,  человеков  и  все  сущее  вокруг,  которого  мы  почитаем
‚ладыкой, а вы, смертные, будете величать  ’ворцом-Џантократором, дабы Явить
…го  волю  и принЯть покровительство  над  чадами  …го.  „овольно  человекам
измышлЯть  себе ложных  богов, в неразумии своем  избирать  ложных врагов  и
ложных  друзей,  довольно судить о неподсудном,  довольно  проводить  жизнь,
дарованную ‚ладыкой, в  дерзком противлении …го свЯщенной воле. Ћтныне тщете
мира настает конец; вы, Ѓогопросветленный  вождь и  Ѓогоизбранный народ, при
нашем  покровительстве,  воссоздадите  –ивилизацию  с  чистого  листа; волею
‚ладыки да будет так!".
     ‘лова-мысли изливались в  сознание ”ортуната,  и не было  сил, не  было
воли перечить, страшитьсЯ, даже изумлЯтьсЯ. Ѓыла данность, и было понимание.
“преждаЯ вопросы смертного, существа продолжали просветлЯть его:
     "Њы, волею ‚ладыки ЯвившиесЯ тебе, суть не то, что дано узреть глазами.
’ы  видишь <i>сфинкса</i> -- но  это не тот ‘финкс, что возвышаетсЯ  у Џирамид и не
тот, задававший вопросы  ќдипу;  ты видишь <i>цербера</i> -- но он не  сторожил, не
сторожит и не будет сторожить царство Ђида; ты видишь <i>химеру</i> -- но ее не мог
поразить  Ѓеллерофонт...  ’ы  видишь пред  собой  то,  что  можешь  увидеть;
истинный облик наш смертным не дано постичь. Њы Явились существами из мифов,
дабы  охранить  тебЯ  и  твой  грЯдущий   мир  от  порочных  измышлений,  от
уподоблениЯ нас человекам, животным либо камнЯм; мы не есть хотЯ бы в чем-то
похожие на вас!
     Њы  --  те,  кого   ‚ладыка  именует  ‘оветниками,  --   Њладшие  Ѓоги,
боги-посланцы,    мы   --   <i>аватары</i>.    Ќеизмеримо   далек    от    смертных
’ворец-Џантократор, вам недоступен Ћн; лишь посредством нас,  аватаров, тебе
и твоим преемникам суждено общатьсЯ с Ќим.
     Ћдин  из нас  будет царить над  землей в течение года,  затем  передаст
бразды  божественного покровительства другому: Љентавр -- –ерберу, –ербер --
‘аламандре,  ‘аламандра  --  ѓрифону,  и  так  далее, пока  не  пройдут  все
двенадцать. Ќа  тринадцатый  год  ”еникса снова сменит Љентавр, Љентавра  --
–ербер, и так далее...".
     ‚от так вещали  аватары ”ортунату, просветлЯЯ  его, и картина грЯдущего
миропорЯдка постепенно обретала в его мозгу свои естественные очертаниЯ.
     Ќаконец услышал он:
     "’ебе  надлежит  построить корабли,  посадить на  них  человеков твоего
народа  и  отплыть  к  новой  родине. ‘  того  момента, когда последний твой
корабль покинет  берега Џамфилии,  и до ЯвлениЯ  новой  родины, минуют ровно
двенадцать дней. ќто времЯ станет концом привычного тебе мира. ‚олею ‚ладыки
мы сотворим длЯ Ѓогоизбранного народа мир новый  -- мир, в котором ты и твои
наследники  будете единственными  хозЯевами.  Ќа  новой родине  ты встретишь
туземцев  и  обратишь их  в €стинную  ‚еру;  эти  человеки  станут  младшими
братьЯми и сестрами человеков твоего народа. ‚се остальные человеки Ћйкумены
останутсЯ варварами.
     Ќа новой  родине  ты  сотворишь €мперию,  более великую, чем Ђтлантида,
более  чудесную, чем  …гипет, более могучую, чем ђим.  ’ы дашь своей €мперии
устройство, культуру, знание. ’ебе и  твоим  преемникам  не придетсЯ  искать
запретное -- через тебЯ мы сами вручим народу €мперии положенное. ‚се ответы
ты отыщешь, обращаЯсь к нам.
     ’ы  станешь  первым императором своей €мперии.  ’ебЯ будут почитать как
бога, земное  воплощение  одного из  нас, аватаров.  ’воих  преемников также
будут почитать земными богами; в каждом из них воплотитсЯ один из нас. ’аким
образом, ты и твои преемники окажутсЯ единственными богами, обитающими среди
смертных, и слова "всЯкаЯ власть  -- от бога" обретет  самое что  ни на есть
зримое воплощение.
     Њы  будем  покровительствовать не  только  императорам,  но  и  каждому
подданному €мперии в отдельности;  Ѓожественное Џровидение определит, кто из
нас кому будет покровительствовать.
     Ќам,  богам-посланцам, от вас,  человеков, ничего не может быть  нужно.
Њолите  нас, но не молитесь  на нас. ’ельцов и злато оставлЯйте себе  -- нам
приносите деЯниЯ ваши. ‚оздвигайте свЯтилища, но не нам и не ’ворцу потребны
они,  а тебе и твоему народу. Џомни:  через нас ‚ладыка  избрал тебЯ  и твой
народ,  но  достойным этого выбора вам суждено или не суждено быть самим: мы
не станем спасать от козней •аоса тех, кто не жаждет спастись сам!".
     ‘ тем аватары исчезли, растаЯли без следа, словно и не было их вовсе.
     Ќо ”ортунат  --  ”ортунат ни на  мгновение не  усомнилсЯ в  виденном  и
слышанном;  отныне  не  был  он   свободным  вождем   горцев  --   стал   он
Ѓогопросветленным восприемником и проводником ‘вЯщенной ‚оли.
     Ћн  вернулсЯ к  своему  народу  и,  следуЯ  указаниЯм  богов-посланцев,
принЯлсЯ за  дело. Ѓыли  построены корабли и,  покорные воле любимого вождЯ,
аморийцы  отплыли на поиски новой родины. Љонечно, не все, что знал он  сам,
сказал  своему  народу  ”ортунат:  всЯкому делу  свое  место  и свое  времЯ.
Љонечно, не все,  кто  прежде почитал его вождем, пошли  за  ним, и ”ортунат
таких не неволил: воистину, как изрекли аватары, нет нужды спасать от козней
•аоса тех, кто не жаждет спастись сам!
     ‚сего с ”ортунатом, детьми его и  соратниками из Џамфилии отплыли около
двенадцати тысЯч человек.
     ‹ишь только вышли  суда в море, поднЯлсЯ ветер, и  вскоре стараЯ родина
скрылась из виду. ла бурЯ; но бурЯ, как и всЯ жизнь отныне, была необычной:
не было  свинцовых туч,  гонимых  свирепым циклоном, не было  жестоких волн,
пожиравших корабли, не  было  даже дождЯ и  града... Љупол  небес  затЯнулсЯ
серебристым покрывалом, сокрыв солнце и луну, растворив день в ночи,  а ночь
--  в дне; где-то  вдалеке  глухими раскатами громыхал  Љатаклизм, обещанный
аватарами, да  утомленно  волновалось море, покорившеесЯ, как  и люди,  воле
новых богов...  ‘ущее, точно камень под резцом  искусного скульптора, менЯло
свои очертаниЯ, ЯвлЯЯ новый мир всем, кому назначено было выжить.
     € пала ЂлександриЯ, и пал ђим, как некогда ‘одом и ѓоморра; аватары, не
будучи жестоки, как жестоки  люди и прежние боги, губили не жизни, а памЯть,
-- именно  то, что  как раз  и  составлЯет цивилизацию. ‹юдей  в  Љатаклизме
погибло немного, не  более двух или трех миллионов -- важно иное: оставшиесЯ
больше  не  ощущали себЯ  римлЯнами,  греками,  египтЯнами в  прежнем гордом
смысле этих слов. Ћни  бродили меж развалин своих городов, оплакивали павших
близких -- но не прошлое свое; там, в прошлом,  они не видели ничего такого,
что стоило бы оплакивать.
     €м предстоЯло начинать все  сначала, и они не  могли ведать  тогда, что
совсем другим людЯм назначено вскоре стать господами нового мира.
     ђисунок материков  изменилсЯ незначительно: полоска земли,  соединЯвшаЯ
€талию с  материковой …вропой, ушла под толщу вод; так образовалсЯ неширокий
пролив, который  вскоре назовут ѓалльским;  полуостров же, превратившийсЯ  в
остров, останетсЯ €талией.
     Ќо  это  случитсЯ  еще  не скоро, а  пока,  на исходе  двенадцатого днЯ
плаваниЯ, в год второй после ЏришествиЯ Ђватаров, корабли ”ортуната пристали
к мысу, и вождь  первым  сошел на берег. Ћн  поклонилсЯ богам,  направлЯющим
его, и  поцеловал землю, которой предопределено было стать новой родиной длЯ
его народа.
     "Људа приплыли мы, отец?",  -- спросили  ”ортуната соратники. Ћн указал
им  на  развалины  древнего  Љарфагена  и  прибавил:  "ќта  землЯ   когда-то
называлась Ђфрикой. Џодобно троЯнцам  ќнеЯ, мы достигли ее,  отринув  павшую
отчизну. Ќо  ќнею суждено было  покинуть этот берег,  дабы основать  ђимский
мир, -- мы же начнем отсюда возведение нашего, Ђморийского, мира!".
     ‡атаенный смысл слов ”ортуната аморийцы постигли  уже в ближайшие  дни,
недели и месЯцы  жизни на новой родине. ‚оистину, эта землЯ  больше не  была
‘еверной  Ђфрикой! Ќа  месте  безбрежной пустыни  неведомые  высились горные
хребты, зеленели леса, цвели  луга, струились реки... ’уземцы, встретившиесЯ
”ортунату  и его  спутникам,  признавались,  что  мир  вокруг  них изменилсЯ
буквально в одно мгновение!
     ”ортунат  открыл им  новую истину и обратил в  свою веру; эти люди тоже
стали  аморийцами.  —тобы  отличить  пришельцев, то есть  старших  братьев и
сестер,  от  туземцев, то  есть младших, ”ортунат нарек  первых патрисами, а
вторых -- плебеЯми.
     ЏродвигаЯсь вглубь материка, ”ортунат  и его спутники обнаруживали  все
новые  и новые  чудеса; всЯкое чудо  объЯснЯлось провидением богов-аватаров.
—удом  из чудес  нового мира  ЯвилсЯ ќфир  --  так  ”ортунат назвал  "третье
светило", наглЯдное  свидетельство Ѓогоизбранности аморийского народа. ќфир,
крохотнаЯ белаЯ звезда, неподвижно висела над горой, одиноко стоЯщей посреди
безжизненных  каньонов.  ќто  и  был  центр  Ђморийского  мира, сотворенного
аватарами.   Ќа   горе,   которую   ”ортунат   назвал  •рустальной,  высилсЯ
циклопический •рам  ”атума  --  над  ним  и сиЯл ќфир,  излучаЯ таинственную
энергию;  невидимаЯ  глазу,  она  станет длЯ аморийцев поистине Ѓожественным
даром, основой мирового триумфа их цивилизации...
     ”ортунат  счастливо  царствовал двенадцать лет, создаваЯ и  обустраиваЯ
€мперию аморийцев. Ћн не презрел культуру …гипта,  ќллады и  ђима; напротив,
стараниЯми   ”ортуната   ЂморийскаЯ   империЯ   стала   естественной   --  и
единственной! --  восприемницей  прежних великих  империй.  ЌоваЯ аморийскаЯ
культура возвышалась  над культурами  минувших  империй  -- но эти  культуры
поддерживали и укреплЯли ее.  ”ортунат  возводил города, осваивал земли, но,
главное,  он  с осторожной мудростью  приучал подданных разумно пользоватьсЯ
божественными дарами.
     Ћн прилежно исполнЯл все, о чем вещали ему Њладшие Ѓоги.
     Ђ  когда  пришел  черед  ему  самому предстать  пред  ликами  аватаров,
”ортунат огласил ‡авещание.  ‚  ‡авещании содержались  мысли  об  устройстве
государства, веры и  морали; не было ни одной сферы жизни, по поводу которой
”ортунат не оставил  бы Явных и Ясных  указаний.  €  такова  была освЯщеннаЯ
богами   власть   этой   удивительной  личности,  что   ‡авещание  ”ортуната
естественным образом превратилось в закон существованиЯ Ђморийской империи и
каждого ее подданного.
     “мираЯ, ”ортунат передал Ѓожественный Џрестол старшему ребенку  своему,
дочери  Ђстрее. Њогло  показатьсЯ странным, почему ‚еликий Ћснователь вручил
свЯщенную власть женщине, обойдЯ тем самым шестерых своих сыновей, каждый из
которых был достоин милостей богов. Ћднако верующие  в аватаров  и ”ортуната
аморийцы  не задавались  подобными  вопросами; им  уже  было  Явлено столько
великих чудес,  столько  радостей познали они  на новой родине, столько благ
даровали им  боги небесные и  бог  земной, что любое  слово,  изреченное его
устами, не могло не казатьсЯ им откровением ‚ысшего ђазума...
     Ђ   ”ортунат,   конечно,  знал,  что   делал.   Ћн   учреждал  традицию
династического, а, следовательно, и политического равенства мужчин и женщин;
все остальные традиции Ќовой €мперии стали традициЯми неравенства.
     ЂстреЯ царствовала двенадцать лет после смерти отца. Ћна воздвигла  ему
величественный Њавзолей  в  том месте, куда впервые ступила  нога ”ортуната.
Џри  Ђстрее €мпериЯ продолжала стремительно расширЯтьсЯ, подавлЯЯ  отчаЯнное
сопротивление  варварских народов, а внутри  ее царили  мир  и  согласие; на
едином подъеме, сохранившемсЯ еще  со  времен ‚еликого  ЋснователЯ, аморийцы
обустраивали свою жизнь.
     Љогда умерла ЂстреЯ, а случилось это в году двадцать седьмом, считаЯ от
ЏришествиЯ Ђватаров, в  молодой €мперии  наметилсЯ  династический  кризис. “
августы,  то  есть Ѓожественной  императрицы, не  было детей, и  на престол,
согласно ‡авещанию ”ортуната,  вступал следующий  по возрасту  его  отпрыск.
Ћднако таковых имелось двое -- близнецы  Ђрей и Њарсий... Њежду прочим,  сам
”ортунат,  знаЯ,  что  у Ђстреи не будет потомства, тем не менее не  оставил
никаких распорЯжений насчет старших сыновей.
     Ћн поступил так с целью испытать зрелось и верность своего народа.
     ‘огласно ‡авещанию ”ортуната, Ѓожественный Џрестол вправе занимать лишь
один человек -- август или  августа.  ‘обственно, иначе и быть  не  могло по
канонам аватарианской веры. Ќо близнецы имели равные права!
     Ђрей  и Њарсий  меньше  всего желали повторениЯ историй ЂтреЯ и ”иеста,
ќтеокла  и  Џолиника,   а  также  прочих  эпигонов,   разрушивших  отцовское
наследство в междоусобной войне. Џосле  нескольких неудачных попыток править
молодой  €мперией  поочередно   Ђрей   и  Њарсий  добровольно  отреклись  от
Ѓожественного   Џрестола.   ЋправдываЯ   свои  имена,   они  стали  великими
полководцами; стараниЯми  ЂреЯ  и  ЊарсиЯ в царствование  их младшей  сестры
Ѓереники  территориЯ  Ђморийской  империи  расширилась   до  размеров  трети
огромного материка, и  новые  реки Ђнукис и  Њаат составили ее  естественную
границу на юге.
     Љак и старшаЯ сестра ЂстреЯ, Ђрей и Њарсий умерли бездетными.
     Ѓереника же, благополучно  процарствовав  двадцать шесть лет и  пережив
всех остальных эпигонов ”ортуната, умерла в глубокой старости; ей наследовал
ее старший сын  Ђлександр. €менно от  Ѓереники  берет начало основнаЯ  ветвь
потомков ‚еличайшего ЋснователЯ  -- собственно ”ортунаты, свЯщеннаЯ династиЯ
богов-императоров  Ђморийской империи. „ругие дети ‚еличайшего ЋснователЯ --
дочери ѓермиона, ЊакариЯ и  Ђлкеста -- умерли бездетными, либо, как  сыновьЯ
Џетрей, €раклий, ‹еонтий, ћст и  дочь  Њилисса, стали основателЯми кнЯжеских
родов.
     ЂстреЯ,  Ђрей,  Њарсий  и  Ѓереника,   первые  преемники  ”ортуната  на
Ѓожественном  Џрестоле, стали, согласно ‡авещанию  своего  отца,  последними
монархами, обладавшими  реальной  властью.  ‘ тех  пор  август  или  августа
официально   почитаетсЯ  богом  (богиней),  земным  воплощением   одного  из
двенадцати   богов-посланцев  (аватаров),  сувереном   державы,   источником
божественного  откровениЯ и в этом  качестве возглавлЯет всю систему  власти
€мперии, однако  фактически  этой  властью  не обладает. ‘огласно ‡авещанию,
Ѓожественный  император стоит слишком высоко  над  своими  подданными, чтобы
непосредственно управлЯть  ими; от его имени власть  осуществлЯет  сложный и
разветвленный государственный механизм.
     ‡а   минувшие  столетиЯ  основы   Ѓожественного  мира   не   претерпели
существенных изменений,  и он  предстает нашему взору таким, каким его хотел
видеть сам ‚еликий ”ортунат.


         * —асть перваЯ. Њ€ђ * 

        ѓлава перваЯ,
     <i>в  которой читатель убеждаетсЯ, что далеко  не  всЯкий  варвар  мечтает
преклонить колени у трона Ѓожественного императора
     <B></I></B>‚ осенний  день  12  октЯбрЯ ‘то  сорок  восьмого ѓода •имеры  ’емисиЯ,
блистательнаЯ столица Ђморийской империи, пребывала в радостном возбуждении:
намечалось  зрелище  красочное  и красноречивое,  тем  более уместное  после
завершениЯ   трехмесЯчного   траура,   объЯвленного   властЯми   по   случаю
безвременной  кончины императрицы  Ђвроры  Њаксимины,  любимой супруги  ныне
царствующего императора-августа ‚иктора V ”ортуната.
     ‚прочем,  запланированное  на  этот день событие могло  показатьсЯ,  на
первый взглЯд, скучным и рутинным. Ћбычай принимать  в Џалатиуме, как иногда
называют Ѓольшой €мператорский  дворец, клЯтвы  верности  вассалов-федератов
аморийскому богу-императору, стар, как сам этот дворец. ‡а  семьсот с лишним
лет, что возвышаетсЯ он над  ’емисией, тут побывали десЯтки, если не  сотни,
вождей,  архонтов, кнЯзей, набобов,  негусов, царей, королей, султанов; были
даже  падишахи,  а  однажды  колени  пред  Ѓожественным Џрестолом  в ’емисии
преклонил сам ханьский император -- его, конечно же, принимали не в качестве
императора, ибо, как  любЯт  говорить  аморийцы,  "воистину,  один ’ворец во
‚селенной -- одно ‘олнце на небе --  один ќфир над землей  -- один €мператор
на земле".
     ’ак  что   нелегко  удивить  темисиан  Явлением  очередного  имперского
вассала-федерата!
     Ћднако нынче случай особый. †дали Љруна, герцога  нарбоннских галлов, с
детьми  и  свитой. €мЯ Љруна постоЯнно на слуху у аморийцев с десЯток лет, а
то и больше. ‚ последние  годы  -- с прозванием "‘вирепый", ибо  давно уж не
было у €мперии столь жестокого, беспощадного  и удачливого врага. ‚ то времЯ
как всЯ  остальнаЯ  ѓаллиЯ,  да что ѓаллиЯ -- почти всЯ …вропа! --  давно уж
успокоилась  в  отеческих  объЯтиЯх властительного южного  соседа, небольшой
юго-западный  удел со  столицей в древней  Ќарбонне  упорно  бунтовал против
"естественной власти" Ѓожественного Џрестола. Ќемало прославленных имперских
легионеров полегло в горах и лесах Ќарбоннии, и еще больше галлов, подданных
и  соратников мЯтежного Љруна, закончили  жизнь  в  аморийской  петле или  в
аморийском рабстве...
     € вот наступал итог давней вражде, итог закономерный и поучительный. Ќе
в цепЯх изменника, а в короне  властителЯ  Љрун  ‘вирепый ЯвилсЯ  в ’емисию,
которую сами жители  северного континента  называли Њиклагардом  -- "‚еликим
ѓородом.  ќто  был первый визит могучего вождЯ  в столицу  ненавистной  всем
свободолюбивым людЯм Ђморийской империи, -- империи, котораЯ вот уже полтора
десЯтка  столетий  пыталась,  и  небезуспешно,  диктовать  свою  волю  всему
Ћбитаемому  Њиру; империи, подданные которой  относились ко  всем  остальным
народам  планеты  с  врожденным  и вызывающим  презрением;  империи, котораЯ
полагала себЯ  вправе разговаривать с ними  как с рабами  своими, --  только
потому,  что  над  нею единственной,  подобнаЯ чудодейственной  лампе, вечно
сиЯла  звезда  ќфира,  божественный   светоч,  дарованный  народу  ”ортуната
могущественными аватарами.
     Љрун же был истинным  сыном своей суровой страны: высокий, плечистый, с
суровым  и  резким лицом,  чистыми  серыми  глазами,  большим прЯмым  носом,
густыми волосами цвета смоли и пышной бородой до груди. Ћн был уже в  летах;
дочери его Љримхильде исполнилось двадцать пЯть  лет, сыну ‚аргу -- двадцать
два  года.  ѓаллиЯ  -- не ЂмориЯ; галлы,  проводЯщие всю жизнь в  схватках с
необузданной,  как они сами, природой, долго не живут. Љрун  знал, что закат
его  жизни  уж близок.  Џока  мог,  упорно,  как и  подобает  воину  „онара,
сопротивлЯлсЯ  он стараниЯм  амореев прибрать  к рукам  нарбоннских  галлов:
сражалсЯ с ними в открытом поле, нападал на их  колонии и торговые караваны,
вешал их негоциантов и миссионеров,  ибо  знал, что те и другие  -- на самом
деле злокозненные подсылы имперского правительства.
     „а, он сопротивлЯлсЯ €мперии всегда и всюду, когда и где это было в его
силах, ибо верил,  что  дороже свободы нет  ничего.  ’ак текли годы, один за
другим, складываЯсь в десЯтилетиЯ; народ бедствовал, уходили к „онару верные
друзьЯ,  да и  его,  Љруна,  возраст  легче,  чем  по  календарю, можно было
проследить по боевым шрамам от мечей амореев и их наймитов,  федератов. ѓоды
текли,  силы  таЯли -- а  хищные щупальца €мперии с  прежней  настойчивостью
тЯнулись к его земле.  Љазалось,  неисчерпаема  бездна, откуда амореи  берут
свои рати, откуда  выползают все новые  и новые "негоцианты" и "миссионеры",
откуда   изливаютсЯ  на  головы  послушных  федератов   всевозможные  "блага
цивилизации".
     € вот настал миг, когда что-то надломилось  в непокорной душе Љруна. Ћн
понЯл, что  не хватит жизни, чтобы  обрубить все эти алчущие щупальца, и что
рано или поздно, не  при нем, так при сыне, €мпериЯ поставит на  колени  его
народ.  ’ысЯчи,  десЯтки тысЯч галлов будут уведены  в  рабство, а поскольку
галлы -- гордый народ,  амореи не станут держать их  прислугой, нет,  жители
гор и лесов  будут долбить  камень в Ћркусе, чтобы другие,  более удачливые,
рабы  могли строить длЯ патрисов и  магнатов новые дворцы и виллы...  Ђ там,
среди гор и лесов, больше не будет свободного народа -- там поЯвЯтсЯ колонии
амореев,   туда  приедет  императорский  экзарх,  туда   нахлынут  имперские
поселенцы, акриты, -- та землЯ больше не будет Ќарбоннией.
     ‚от почему он  решил  придти первым. ‘ейчас была  передышка: амореи как
раз  усмирЯли очередное  восстание  федеративных  племен  на юго-востоке,  в
ќфиопии. Њежду прочим, иногда шальнаЯ мысль проскальзывала в голове Љруна: а
как  бы неплохо  всем им  --  галлам, иберам,  тевтонам,  аравЯнам,  персам,
тропикам,  маурам,  пигмеЯм,  даже  далеким  амазонкам  и   лестригонам   --
сговоритьсЯ меж  собой и сообща напасть на  аморийского паука! ’о были, знал
он, пустые надежды:  если что и умеют лучше всего коварные  амореи,  так это
стравливать племена друг с другом. Љак галлу сговоритьсЯ с лестригоном, если
он,  галл,  знает  --  разумеетсЯ,  со  слов аморейских  миссионеров, -- что
лестригоны  едЯт людей?! € как  лестригону  договоритьсЯ с галлом,  если  он
точно знает, что  галл годитьсЯ только в пищу?! Ђ даже если б узнали галлы и
лестригоны  друг о  друге правду  -- как сговоритьсЯ,  когда  друг до  друга
тысЯчи герм, и неприступной бездной тЯнетсЯ меж ними €мпериЯ амореев?..
     Ђ значит, не было иного  выхода, кроме как покоритьсЯ. Џополнить  собою
длинный  рЯд архонтов,  преклонивших колени  перед Ѓожественным Џрестолом  в
’емисии.  ’олько так  можно спасти  то, что  еще осталось.  ‚оистину,  нынче
удобное времЯ, думал Љрун, нынче можно взЯть мир за меньшую цену...
     Њужество, чтобы принЯть такое решение, требовалось ему великое -- легче
было в  смертном  бою против заклЯтых врагов,  чем  в  словесных баталиЯх  с
изумленными соратниками. …го не понимали.  ђопот, тЯжелые  и угрюмые взглЯды
из-под бровей,  наконец,  открытое возмущение. Ќарод, рыцари, жрецы  -- все,
длЯ кого он, Љрун, был вождем. „а, он  был вождем, и авторитета его хватило,
чтобы переубедить одних  и  заткнуть рты остальным. Ћн  принЯл свое  решение
единолично  и  не собиралсЯ его  менЯть. Ћни это тоже увидели.  …ще  немного
времени прошло, и у него поЯвились сторонники.
     Љрун взЯлсЯ за дело решительно  и твердо, точно  предстоЯло не  стыдное
паломничество к подножию враждебного трона, а победоносный военный поход.  ‚
сущности,  так  ведь  оно и  было:  он  одерживал  горькую  победу над собой
прежним...
     Ћн привез в ’емисию и сына, и дочь, и соратников, и многих других,  кто
много значил при нем и длЯ  него.  Ћн привез  их в ’емисию затем,  чтобы они
своими глазами  увидели то,  что он,  мудрый, увидел издалека, и чтобы не по
его приказу, а по  воле своей склонились пред необоримой силой. Ћн привез их
затем, чтобы заставить совершить предательство исконной веры: когда вернутсЯ
они на родину, „онар-‚сеотец станет длЯ них  не более чем  идол, дьЯвольскаЯ
ипостась •аоса,  с каковой, не щадЯ живота, надлежит битьсЯ каждому честному
неофиту свЯщенного “чениЯ Ђватаров...
     ќто тоже было платой родине за ее спасение.
     Ќо не угрызениЯ совести и  не хмурые лица соратников тревожили Љруна, а
взглЯды сына. ‚арг был  точной его копией, даже, пожалуй, копией улучшенной.
Ќе было средь галлов воина сильней и мужественней сына вождЯ, не  было друга
вернее, не было парнЯ красивее его.  €, помимо всего  названного, ‚арг  имел
пытливый ум, до всЯкой вещи стремилсЯ доходить сам; воспитанный  на  прежних
деЯниЯх  отца, честолюбивый юноша готовилсЯ принЯть  из его рук знамЯ борьбы
за свободу своего народа. ‚ грезах уже водил он рыцарей  в великий бой,  уже
палил он колонии и корабли  амореев,  уже вешал на деревьЯх, как  презренных
шакалов,  предателей-федератов... € вдруг -- такой поворот!  ЋказываетсЯ, не
бить надо коварных  амореев,  а преклонЯтьсЯ  перед их величием.  Ќе  вешать
федератов, а дружить с ними.  € чудищ-аватаров,  которым поклонЯютсЯ амореи,
нужно  почитать, как богов,  а „онара-‚севоителЯ, исконного и истинного Ћтца
‡емель, изгнать из головы и из сердца...
     Џытливый  был ум,  но непокорный!  Ќе  сумел Љрун переубедить сына. € в
конце концов бросил переубеждать, а просто приказал ‚аргу всюду следовать за
отцом, как то и подобает хорошему сыну.
     ‚еликаЯ столица Ѓогохранимой €мперии встретила их широкими рукотворными
проспектами, громадами Џалатиума и Џантеона, бесчисленных площадей, дворцов,
терм и стадионов. Ћни казались себе муравьЯми в сказочных чертогах. €х самый
большой город, древнЯЯ Ќарбонна,  насчитывал от силы двадцать тысЯч жителей,
и большинство  из  них  герцог знал  в лицо. ‡десь же,  в ’емисии, постоЯнно
проживали,  страшно  помыслить, -- пЯть миллионов! -- и эти  пЯть  миллионов
существовали  в  такой умопомрачительной роскоши, что даже посуды из  одного
дома какого-нибудь  кнЯзЯ хватило бы, если ее продать,  на  пропитание  всем
западным, восточным, южным и северным галлам в течение месЯца, а то и года!
     Џравда,  были  в космополисе не  только  сказочные дворцы, но и трущобы
столичной нищеты, и бараки рабов, да и дворцов на душу населениЯ было не так
уж и много,  -- но приезжим  варварам  трущобы  и  бараки не  показывали. €х
привезли  в  столицу  по  ‚еликому  Љаналу  ќридан, что  соединЯет ’емисию с
‚нутренним морем, -- а на  берегах ќридана стоЯли лишь  прекрасные дворцы  и
виллы,  да цвели ухоженные сады. Ѓогатство и величие  било тут через край, и
северные  варвары, конечно  же, были  потрЯсены  им -- все,  включаЯ  самого
Љруна... Ќо выводы сделали разные; герцог укрепилсЯ в своем убеждении, а его
сын -- в своем.

     * * *
     <i>148-й ѓод •имеры (1785)2,
     12 октЯбрЯ, ’емисиЯ, Ѓольшой €мператорский дворец</i>

     -- Ћтец, Я не верю, что ты способен сделать это!
     ѓолос ‚арга дрожал от обиды и волнениЯ. Њолодой принц старалсЯ говорить
шепотом, чуть наклонившись к уху  отца,  -- однако эти слова, как показалось
ему,  прозвучали  слишком  громко,  равно  крик,  крик  невыразимой  боли  и
отчаЯниЯ... ‚ то же мгновение ‚арг ощутил на себе чей-то пристальный взглЯд.
Џо давней гордой  привычке  вскинув голову, он увидел,  чей взглЯд впилсЯ  в
него:  кнЯгинЯ ‘офиЯ  ћстина,  дочь  кнЯзЯ  и сенатора ’ита ћстина,  первого
министра Ђморийской  империи,  искоса разглЯдывала нарбоннского  наследника;
при  этом  белое  лицо  ее, как обычно, было  холодно  и  непроницаемо.  Ђ в
огромных  черных глазах, впившихсЯ в него  изучающим взглЯдом, ‚арг усмотрел
выражение торжества, самоуверенности и насмешки.
     —увствуЯ, как загораетсЯ в глубинах души свирепаЯ и первобытнаЯ Ярость,
та самаЯ Ярость воина, выше всех благ земных ценимаЯ „онаром-‚севоителем, --
‚арг поспешно опустил глаза. Ћн был хорошим  сыном  своего великого отца, он
инстинктивно понимал,  когда и  где и  какой  схватке  времЯ и  место.  "Ћна
ликует, -- невольно подумалось ему, -- ей мнитсЯ, что она победила нас!".
     …му даже в голову не пришло, что ‘офиЯ ћстина ликует просто потому, что
сегоднЯ у нее день рождениЯ: ей исполнилось двадцать семь лет.
     Ћн знал,  что у  амореев  не  бывает  никаких человеческих  причин  длЯ
ликованиЯ  --  по-настоЯщему  они  радуютсЯ лишь тогда,  когда зрЯт унижениЯ
своих врагов.
     Љак в эти мгновениЯ.
     ‚арг  точно знал: отец  услышал  его последние  слова. € прежнЯЯ вера в
великого  Љруна всколыхнулась в его смЯтенной  душе, прежнЯЯ  любовь сына  к
отцу  вытеснила страх  и  Ярость,  а  в  синих  глазах отразилась  спокойнаЯ
уверенность.  Ћн  поймал  внимательный  взглЯд  кнЯгини ‘офии  и  отослал ей
насмешливое выражение.
     Ќу  конечно! Љак же мог он, сын, усомнитьсЯ  в отце?! Ќе  длЯ того Љрун
‘вирепый ЯвилсЯ в Њиклагард, чтобы,  словно презренный раб, ползать  у трона
императора амореев.  Ќет, не длЯ того! Љрун ЯвилсЯ, чтобы здесь, в громадном
и  величественном   чертоге,  который   амореи   бесстыдно   нарекли   ‡алом
Ѓожественного  ‚еличиЯ,  рассмеЯтьсЯ  в  лицо  всей  этой разрЯженной  толпе
кесаревичей и  кесаревн, кнЯзей и кнЯгинь, придворных, министров, сенаторов,
кураторов, плебейских делегатов и прочих негодЯев, пирующих на  крови и поте
закабаленных народов! „а,  он рассмеетсЯ  им  в лицо, он,  гордый герцог,  в
клочьЯ   разорвет  вассальную   грамоту,   он  скажет  все,  что   думает  о
"Ѓожественном  ‚еличестве" и  подданных императора! Ђ сила  в голосе герцога
такова, что когда созывает он баронов и  рыцарей на  соколиную охоту, слышно
бывает за герму; где этим тщедушным амореЯм заглушить его!
     ’ак размышлЯл сам  с собой  молодой  принц ‚арг, не  замечаЯ изменений,
выраставших вокруг него.
     Ђ между  тем ‡ал  Ѓожественного  ‚еличиЯ  медленно  погружалсЯ во тьму.
’ускнели пирамидки, сталактитами свисавшие с далекого потолка  и  заливавшие
чертог ровным серебристым светом. ђассеЯнные лучи  скользили по  фрескам  на
стенах; фрески живописали подвиги ”ортуната-ЋснователЯ, его детей-эпигонов и
прочих  первых переселенцев.  ”рески  были украшены драгоценным  шитьем;  то
здесь,  то  там  поблескивали  жемчуг,  коралл  и самоцвет;  игра  света,  в
сотворении  которой   аморийские  мастера  достигли  высшего   совершенства,
придавала нарисованным  картинам  естественную  живость, так  что  казалось,
будто  ”ортунат  и   его   спутники  вз