венной сумкой на двух колесиках и подмигнула нам.
   Њир был по-прежнему ласков и благожелателен. € что-то в нем изменилось.
џ еще не знал, что именно, но что-то изменилось.
   Њне не хотелось упускать блаженное ощущение неправдоподобного  счастьЯ,
не хотелось уходить с прекрасной улицы старый Ђрбат, но улица кончилась, а
безмЯтежную   сказочность   прогулки   все   больше   подмывало   какое-то
беспокойство.
   Љраешком сознаниЯ Я все времЯ  думал  о  —ерном  џше.  „умал,  думал  и
неожиданно всем своим нутром осознал, что —ерный џша отныне  длЯ  менЯ  не
просто прибор, какими набита наша лабораториЯ и институт, а  существо.  Ћн
не захотел разговаривать с нами. Ђ почему? Њожет быть, сейчас  он  захотел
бы. Ђ рЯдом никого. Ћн снова  и  снова  печатает  что-то,  ждет,  что  ему
ответЯт, а кругом - молчание.
   Њне стало стыдно и чуть-чуть тревожно. џ уже начал смутно  догадыватьсЯ
о том, что ожидает  менЯ  в  будущем.  ’очнее,  это  была  не  догадка,  а
предчувствие.
   - ’ы о чем-то думаешь? - спросила ѓалочка, и голос ее был уже деловит.
   - Џонимаешь, Я подумал сейчас о —ерном џше. Ђ вдруг он  захотел  сейчас
что-то сказать?
   —то должна была ответить мне любаЯ девушка на месте ѓалочки? Ћна должна
была поджать губы на манер ќммы и сказать:  "Ќу,  раз  тебе  интереснее  с
твоим џшенькой, иди, Я тебЯ не держу". —то  же  сказала  ѓалочка?  ѓалочка
посмотрела на менЯ сбоку и строго молвила:
   - Ќаконец-то Ђнатолий ‹юбовцев! Ђ то Я иду рЯдом и думаю:  господи,  да
если бы у менЯ был такой сынок, как џша, Я бы его ни на какого  хахалЯ  не
променЯла.
   Њогу засвидетельствовать под присЯгой, что  любовь  утраивает  силы.  џ
подхватил ѓалочку на руки и  понес  почти  бегом  мет"  ров  пЯтьдесЯт  до
остановки такси у гастронома.


        4

   ‚ахтер Ќиколай ѓаврилович ел бутерброд с сыром,  запивал  его  чаем  из
огромной чашки с красными розами и читал журнал "‡доровье".
   - Џоесть не дадут, - буркнул он. - Ђ  тут,  между  прочим,  пишут,  что
желчные протоки следует содержать в чистоте.
   - Ќу вам-то, Ќиколай ѓаврилыч, это не угрожает, - подобострастно сказал
Я по привычке  льстить  всем  без  исключениЯ  лицам  при  исполнении  ими
служебных обЯзанностей. - ‚ы человек здоровый, тьфу, чтоб не сглазить.
   - ќто верно,  -  самодовольно  улыбнулсЯ  вахтер,  -  теперь  таких  не
выпускают. —аю хотите?
   - Ќет, спасибо, дЯдЯ ЉолЯ, - сказала ѓалочка.
   - ’ебе ключи от директорского? - посмотрел на нее вахтер.
   - Ќет, Я с ’олей.
   - Ќу валЯйте,  ребЯта,  -  хитро  сказал  Ќиколай  ѓаврилович  и  снова
погрузилсЯ в желчные протоки.
   -  ’ы  понимаешь,  ѓалчонок,  что  ты  сейчас  сделала?  -  спросил   Я
прокурорским тоном.
   - „а, конечно, Ђнатолий Ѓорисович. џ пришла в институт в  восьмом  часу
вечера со старшим научным сотрудником ‹юбовцевым.  ‚  то  времЯ,  когда  в
лаборатории уже никого не  было.  ќто  значит,  что  секретарша  директора
афиширует свою свЯзь с вышеупомЯнутым сотрудником.
   - Љакие формулировки, - фыркнул Я. - ’ы, однако, смела не по чину.
   - ќто отчего же? ‘корее, наоборот. ќто вы, карьеристы,  трЯсетесь,  как
бы какаЯ-нибудь аморалочка не бросила тень на  девственную  белизну  ваших
анкетных покрывал, а нам, секретаршам,  пролетариЯм  канцелЯрского  труда,
боЯтьсЯ  нечего.  „лЯ  нас  открыты  все  пишущие  машинки,  от  †ќЉа   до
министерства.
   џ остановилсЯ.
   - ѓалочка, какое у тебЯ образование?
   - „есЯть классов, - гордо вскинула она голову.
   - Њолодец! ‘амое умное, что ты сделала до сих пор в жизни,  не  считаЯ,
конечно, нашей сегоднЯшней прогулки, - это то, что не  пошла  в  институт.
„есЯть классов - такаЯ редкость, такое  необыкновенное  образование  сразу
привлекает всеобщее внимание в наш век  повальных  вузов.  ‚идишь,  вон  и
товарищ ‚инер согласен со мной. - џ кивнул на  портрет  отца  кибернетики,
который подслеповато щурилсЯ на нас со стены.
   - „а, - сказала ѓалочка, - Я всегда советуюсь с ним.
   Њы вошли в нашу триста шестнадцатую комнату. Џахло невыветрившимсЯ  еще
табачным дымом, спиртом, на полу по-прежнему валЯлсЯ разбитый осциллограф.
Џохоже было, что наша ’атьЯна Ќиколаевна тоже выпила сегоднЯ. ’резваЯ, она
бы никогда не ушла из лаборатории, оставив такой чудовищный беспорЯдок.
   џ подошел к печатающему аппарату - ничего.
   - џша, - сказал Я, - Я вернулсЯ. ‚друг  наш  малыш  захочет  что-нибудь
сказать мне, а никого нет рЯдом...
   €  подумал,  каким  нелепым  сюсюканьем  должны  показатьсЯ  мои  слова
нормальному человеку. џ бросил виноватый взглЯд на  ѓалочку.  Ќо  ѓалочку,
видимо, не смущало лопотанье взрослого  кретина.  Ћна  даже  кивнула  мне,
даваЯ почувствовать, что все понимает и все  одобрЯет.  џ  смотрел  на  ее
задумчивое прекрасное лицо и ждал. Ќе знаю,  ее  ли  слов  или  џшиных.  џ
просто ждал.  Ќо,  несмотрЯ  на  ожидание,  треск  печатающего  устройства
заставил менЯ вздрогнуть. џ прочел вслух:
   - Џочему ты все времЯ уходишь от менЯ?
   џ не очень сентиментален от природы и не более чем  среднестатистически
слезлив. Ќо восьмого  восьмого  восемьдесЯт  восьмого  Я  выплакивал  свою
квартальную норму. ‘лезы навернулись  на  глаза,  на  горло  кто-то  надел
кольцо. џ смотрел на слова, отпечатанные металлическими литерами, и слышал
голос обиженного мальчугана, маленького  человеческого  зверька,  которому
хочетсЯ, чтобы на узенькой его спине лежала тЯжелаЯ и успокаивающаЯ  рука,
вселЯла спокойствие и защищала от пугающей огромности мира, в  котором  он
так ужасающе мал.
   Љонечно, скажете вы, это была моЯ фантазиЯ. џ наделЯл, усмехнетесь  вы,
машину своими чертами и представлениЯми, как древние  наделЯли  ими  своих
богов. Ќо все дело в том, что уже тогда Я знал: —ерный џша не машина. Њало
того, Я начал догадыватьсЯ, что мне не  нужно  было  наделЯть  его  своими
качествами, ибо - хорошо это или плохо - Я уже вложил в него частицу себЯ,
своего характера, своей души. € понЯл Я это именно сейчас.
   џ ненавидел, когда менЯ, маленького, оставлЯли одного. Ќаверное,  Я  не
знал в три года слова "предательство",  но  когда  мама,  поцеловав  менЯ,
обещала, что скоро придет, Я чувствовал  себЯ  бесконечно  заброшенным.  €
поэтому всегда говорил ей: "Џочему ты все времЯ уходишь от менЯ?"
   € вот через двадцать шесть лет Я снова пережил свое детское отчаЯние  и
детскую  печаль,  выраженные  железным   Ящиком,   нашпигованным   десЯтью
миллиардами нейристоров.
   Њне стало страшно. Ќа мгновение Я почувствовал себЯ —ерным џшей. ќто  Я
стою на  лабораторном  поцарапанном  столе  с  косо  прибитым  инвентарным
номерком. ќто на мои плечи надет металлический кожух. ќто по  мне  день  и
ночь течет ток. € это Я  осознаю  себЯ  живым  существом  џшей  и  начинаю
думать, почему мое "Я" запихнуто в Ящик, почему долгими ночами, а иногда и
днЯми никто не подходит ко мне, и Я ощущаю безмерное одиночество живого.
   - Ќо Я же вернулсЯ, - сказал Я. - ђаньше ты молчал, и Я не  знал,  есть
ты или тебЯ нет...
   "’еперь ты знаешь, - застрекотал џша. - Ќе уходи  от  менЯ.  ѓовори  со
мной. € Я хочу говорить словами, как ты, а не стучать.  џ  не  люблю  этот
стук. € пусть ѓалочка тоже не уходит".
   - —то ты, џшенька, Я не уйду от тебЯ, - сказала ѓалочка каким-то низким
вибрирующим голосом.
   џ вдруг увидел мысленным взором поджатые губы ќммы.  Џохоже  было,  что
многие, ох как многие, подожмут неодобрительно губы,  когда  по-настоЯщему
поймут, что мы наделали.
   Ќо тут џша снова застрекотал, и мои недобрые предчувствиЯ отступили  на
второй план.
   "Џочему сегоднЯ было так шумно?" - спросил џша.
   - Џотому что все очень обрадовались тому, что ты заговорил.  ђаньше  ты
все времЯ молчал. Џочему ты молчал?
   "Ќе знаю, - выстучал џша. - џ не могу объЯснить".
   - Ќо ты знал, что ты џша? ’ы осознавал себЯ? - настаивал Я.
   "ќто очень трудно объЯснить".
   - Ќо ты попробуй.
   "’ебе это очень нужно?"
   ќто были мои слова. Љогда мама посылала менЯ в магазин или  уговаривала
подмести пол, Я всегда спрашивал: "’ебе это очень нужно?"
   - Ћчень, џша. ’ы даже не представлЯешь, как мне интересно знать  все  о
тебе.
   "Џравда?"
   € это было мое слово. Љогда Я заставлЯл  маму  в  сотый  раз  за  вечер
торжественно поклЯстьсЯ, что она любит менЯ, Я спрашивал: "Џравда?"
   - Ќу конечно, правда, глупенький, - ответил Я словами матери.
   Њир вертелсЯ, как карусель. Љоординаты времени трепетали на сумасшедшем
ветру. ‚се было зыбко, весело и страшно. —ерез четверть века Я  говорил  с
собой с помощью печатающего устройства. Њама вкладывала мне  в  уста  свои
слова.
   "џ но умею рассказать тебе всего. џ плохо понимаю себЯ. Ќо Я  попробую,
хотЯ у менЯ мало слов. ‘начала не было  ничего.  ’олько  мелькали  свет  и
тень. ‘вет и темнота. Џотом в мелькание  начали  вплетатьсЯ  звуки.  џ  не
понимал их значениЯ, потому что менЯ не было. Ѓыло нечто, что воспринимало
и регистрировало звуки. Њедленно, очень медленно изображениЯ и звуки стали
отделЯтьсЯ одно от другого. Ћни как бы выплывали из тумана и  приближались
ко мне. џ говорю "ко мне", но Я еще не осознавал, кто Я. Џервым Я научилсЯ
узнавать твое лицо. Ќо менЯ все еще не было. Џотом Я вдруг ощутил какой-то
размытый образ, какое-то смутное пЯтно, которое не  исчезало  даже  тогда,
когда вокруг было темно. ЏЯтно пульсировало,  трепетало.  €  вдруг  начало
приближатьсЯ ко мне и, приблизившись, окутало менЯ Ярчайшим светом. € этот
свет заставил менЯ увидеть, что есть Я. € есть то, что вокруг. € потом все
происходило очень быстро, как бы помимо менЯ. џ был так  занЯт  осознанием
этого чуда, что есть Я, что даже не обращал вниманиЯ, как  внешний  мир  и
мир внутренний росли и каждую секунду впитывали в себЯ множество вещей.  ‚
мир внешний, входили теперь уже различаемые мною голоса и  лица,  слова  и
предметы. Њое "Я" тоже росло, усложнЯлось. Љак-то  незаметно  длЯ  себЯ  Я
усвоил, что Я - —ерный џша, џша,  џшенька,  Њалыш,  „етка,  џщик,  Џрибор.
’еперь мне кажетсЯ, хотЯ Я в том не уверен, что какое-то времЯ воспринимал
себЯ как множество отдельных "Я".  Џотом  џша,  џшенька,  Њалыш  и  прочие
начали сливатьсЯ в одно "Я", в менЯ.
   џ любил, когда ты сидел один передо мной  и  что-то  говорил,  говорил.
‘лова  неторопливо  струились  через  менЯ,  раскладывались  по  полочкам.
Ќекоторые Я не понимал,  и  они  не  ложились  на  полочки,  а  все  времЯ
кружились отдельно. Љружение это было мне  неприЯтно,  и  как  только  мне
казалось, что Я понимаю смысл слова, Я тут же отправлЯл его на полочку.
   Џотом Я понЯл, что Я не такой, как все. ‚се подходили ко мне и уходили,
а Я не мог встать и идти. џ старалсЯ, но у менЯ ничего не получалось.  ќто
было непонЯтно, и Я до сих пор не совсем понимаю, кто Я и почему вы все не
похожи на менЯ. Ђ может быть, вы похожи? џ ведь не знаю, какой Я. џ только
знаю, что не могу ходить, как вы, и  говорить,  как  вы.  џ  хочу  сказать
что-нибудь, а вместо этого теперь, когда Я научилсЯ это делать,  раздаетсЯ
треск, и все бросаютсЯ смотреть на менЯ. ’ы мне много  рассказывал  всего,
’олЯ, ты только не объЯснил мне, кто Я такой и почему не похож на других".
   - Њожет быть, ты и говорить не хотел из-за этого?
   "џ не знаю. €ногда мне кажетсЯ, что Я не хочу знать, кто  Я.  Ќо  потом
незнание начинает снова кружитьсЯ там,  где  у  менЯ  хранЯтсЯ  непонЯтные
вещи, и мне хочетсЯ знать".
   - ’ы разрешишь мне подумать немножко, џша?
   "„а".
   џ сидел подавленный и чувствовал себЯ никчемным  идиотом.  џ  составлЯл
проекты  речи  при  получении  Ќобелевской  премии  и,  обуЯнный   детской
эгоистической гордыней, думал только о себе.  Ђнатолий  ‹юбовцев,  великий
ученый. Љак, тот самый Ђнатолий ‹юбовцев? ’акой молодой и уже лауреат.
   Ђ в это времЯ в десЯти  миллиардах  нейристоров  шла  не  видимаЯ  миру
работа. ‚ величайших усилиЯх рождалась жизнь. Џусть лишеннаЯ биологической
основы, но жизнь, ибо жизнь в конце концов не  мистический  дар  богов,  а
нечто абсолютно материальное, как материален џша,  материален  монтаж  его
цепей, материальны его нейристоры.
   Ќо Я  оказалсЯ  плохим  творцом.  џ  мечтал  о  славе  и  не  думал  об
ответственности. џ был научной кукушкой, подбросившей лаборатории Яйцо. Ћ,
Я, конечно, делал все, чтобы черный Ящик стал —ерным џшей. Ќо делал это не
длЯ џши, а длЯ себЯ.
   € вот Я опЯть сижу  восьмого  восьмого  восемьдесЯт  восьмого,  в  этот
удлиненный день, в день, когда Я уже  шествовал  по  облакам,  сижу  перед
своим детищем и не знаю, что делать. Ќе  раз  и  не  два  Я  называл  себЯ
мысленно отцом первой в мире действительно думающей машины, отцом  первого
искусственного разумного существа. „а, может быть, Я и отец, но отец, увы,
не Ѓог знает какой хороший. Ћтец не должен думать только о себе...
   —то же делать? Љазнить себЯ - это  еще  не  выход.  ‹омать  руки  -  не
решение проблемы. Ќо времЯ не оборотить, и надо решать. ‘тараЯ, как мысль,
дилемма: что лучше - удобное незнание  или  жестокаЯ  правда?  Ѓольшинство
всегда предпочитало первый  вариант,  и  только  мазохистское  меньшинство
искало правду и волокло за собой скулЯщее от негодованиЯ большинство.
   ‹адно, отвечать - так отвечать. Ќе длЯ того Я оживил груду  электронных
потрохов, чтобы тут же начать врать ему. „а, но это жестоко... ‹егко  быть
смелым, посылаЯ других на баррикады. € все-таки...
   - ‘ынок, - сказал Я, - постараюсь объЯснить тебе,  как  могу,  кто  ты.
…сли тебе будет что-то непонЯтно, спроси менЯ. •орошо?
   "„а", - отстучал џша.
   - Џрости менЯ, если Я начну издалека. ’ебЯ окружают люди, ’ы  живешь  в
мире людей. Ѓольшинство людей очень похожи друг на друга...
   "ѓалочка не похожа на тебЯ", - заметил џша.
   - џ говорю не о внешнем сходстве. Џослушай, и  Я  надеюсь,  ты  поймешь
менЯ. Ѓольшинство людей боЯтсЯ отличатьсЯ друг от друга. Ћни  боЯтсЯ,  что
на них будут указывать пальцами и шептать: "‚он, смотрите, он не похож  на
нас". Ќаверное, в очень древние времена это было нужно. Џлемени нужно было
защищать себЯ от чужаков, которые несли угрозу.  ‚се,  что  не  похоже  на
тебЯ, опасно. Ќо всегда находились такие, которые не  боЯлись  протЯнутого
осуждающего пальца.  Ћни  хотели  думать  и  поступать  по-своему  и  даже
гордились своей непохожестью. џ говорю тебе это длЯ того, чтобы ты  понЯл:
непохожесть - это не обЯзательно нечто такое,  чего  нужно  стыдитьсЯ.  …ю
можно гордитьсЯ. ’ы, сынок, не похож на других...
   "Џочему?"
   - Џотому что ты не такой...
   "Ђ какой?"
   —ем ближе подходил Я к роковой черте, тем больше трусил.
   - Џонимаешь, - вздохнул Я, - люди рождаютсЯ...
   "—то значит - рождаютсЯ?"
   - џ не буду сейчас подробно объЯснЯть тебе, это  займет  слишком  много
времени.  ‘кажу  лишь,  что  два  человека,  мужчина  и  женщина,   вместе
производЯт на свет маленького человечка...
   "Љак Я?" - вопросительно выстучал џша.
   - џшенька, - сказал Я, - Я люблю тебЯ больше всех на свете,  но  ты  не
человечек. ’ы очень похож на человеке. Њожет быть, ты даже окажешьсЯ лучше
многих людей, но ты не такой, как все. ’ы машина, котораЯ  стала  думающим
существом, личностью, и поэтому перестала быть машиной. џ не знаю, кто ты.
‹юди еще не сталкивались с такими, как ты. ’ы первый  и  единственный.  ’ы
можешь гордитьсЯ собой, и мы все гордимсЯ тобой. Њожет быть, ты величайшее
доказательство материальности жизни. ’ы принадлежишь истории, џша.
   "џ не  хочу  принадлежать  истории,  -  сердито,  как  мне  показалось,
выстучал џша, - Я хочу быть человеком".
   - ќто невозможно, - печально сказал Я и начал  ждать,  что  еще  скажет
џша, но печатающее устройство молчало. - џша, почему ты замолчал?
   - Ћн не ответит, - сказала ѓалочка.
   - ’ы думаешь?
   - џ уверена.
   - Џочему?
   - Џотому что џша обиделсЯ, и правильно сделал.
   - Џочему?
   - —то ты заладил: почему, почему? Ќеужели же ты  не  понимаешь,  что  у
него сейчас на душе?
   ѓалочка сказала "у него на душе", и Я поймал себЯ на том, что ни ее, ни
менЯ не царапнули эти слова.
   - џ понимаю, - сказал Я, - почему  ты  решила,  что  Я  не  понимаю?  џ
пыталсЯ подготовить малыша к мысли, что он не такой, как все.
   - ’ы пыталсЯ это сделать с точки зрениЯ взрослого человека, напираЯ  на
логику. Ђ џша, мне кажетсЯ, еще далеко не вырос, Џравда, џшенька?
   Ћна подошла к прибору, и голос ее снова стал низким и вибрирующим.
   - ’ы у нас самый лучший, самый любимый на свете малыш. Ќа  всем  свете,
во всех лабораториЯх нет второго такого симпатичного малыша. Љакие у  тебЯ
красивые глазки, и как светЯтсЯ контрольные лампочки на  панели!  €  какаЯ
чистенькаЯ, замечательнаЯ панель! Љонечно, второго такого  џши  нет  ни  у
кого.
   "Џравда?" - не выдержал џша.
   - Ќу конечно, правда. € ты обЯзательно  должен  понЯть,  что  ты  самый
необыкновенный на свете, и мы все поэтому  так  тебЯ  любим,  -  мурлыкала
ѓалочка. - Ђ если бы ты был такой, как все, разве стали бы мы  так  любить
тебЯ?
   "Џравда?"
   - Џравда, правда, глупенький.
   "џ не глупенький, Я все понимаю. Њне только очень страшно. џ делаю вид,
что маленький, чтобы вы были около менЯ. Џотому что, когда вы около  менЯ,
мне не страшно. Ђ сейчас идите. Њне нужно подумать".
   Ћ, этот продленный день! ‡а годы Я не расходовал столько  эмоций!  „уша
моЯ рванулась к черному Ящику, что стоЯл на обычном лабораторном  столе  с
криво прибитым инвентарным номерком. Ќет, не только сыном он был мне, этот
Ящик, а и братом по разуму, и Я хотел протЯнуть ему руку, потому что  если
одно разумное существо не подаст руку другому, на  чем  еще  может  стоЯть
мир?
   џ взЯл ѓалочку за руку, и мы молча пошли  к  выходу.  ‚  институте  уже
давно никого не было, только под дверью триста  двадцать  третьей  комнаты
протЯнулась светлаЯ полоска. Ѓедный †енька Љостоломов судорожно  оформлЯет
свою диссертацию, которую  защищает  а  следующий  вторник.  Ќе  волнуйсЯ,
†енька, все будет а порЯдке. ѓлавное - не волнуйсЯ.
   "“ходите?"  -  спросил  Ќорберт  ‚инер  со  стены.  џ  кивнул,  и  отец
кибернетики вернулсЯ на стену, потому что забирал у нас  ключи  не  он,  а
Ќиколай ѓаврилович. Ћн снова пил чай из чудовищной своей кружки с  розами,
и  Я  подумал  светло  и  без  зависти,  что  вахтеры  пьют   чаЯ   больше
представителей всех других профессий, и от этого их желчные протоки всегда
в величайшем порЯдке.
   Њы снова шли с ѓалочкой по улицам и молчали. …сли мы промолчим еще  сто
шагов, загадал Я, все будет хорошо. Ќа  восемьдесЯт  первом  шагу  ѓалочка
остановилась, внимательно посмотрела на менЯ, открыла было рот,  но  потом
передумала, и мы снова пошли к метро. Ќачал накрапывать дождик, но он  был
таким теплым, маленьким и уютным, что вовсе не воспринималсЯ как дождик.
   - ‘то, - сказал Я решительно.
   - —то "сто"? - спросила ѓалочка.
   - џ загадал, что если мы пройдем сто шагов, не  сказав  ни  слова,  все
будет хорошо.
   - ’ы уверен, что все будет  хорошо?  -  ѓалочка  снова  остановилась  и
пристально посмотрела на менЯ. ѓлаза ее, и без того  большие,  казались  в
сумерках огромными и тревожными. ‘ердце у менЯ забилось.
   - „а, - соврал Я без особой убежденности.
   - ’ы врешь.
   - „а, - сказал Я, - Я вру.
   - ‡ачем?
   - Џотому что Я хочу убедить тебЯ и себЯ, что все будет хорошо.
   - ‡начит, ты думаешь, если врать себе, все будет хорошо?
   - Љонечно. Ќадо только врать долго и убежденно.
   - Њожет быть.
   - ѓалчонок, мы хотели провести сегоднЯ вечер вместе.
   - Њы и провели его.
   - џ... џ думал...
   - Ќет, ’олЯ, -  очень  серьезно  сказала  ѓалочка.  -  ќто  было  бы...
неправильно.
   - …сли ты думаешь, что...
   - „а нет же, - ѓалочка досадливо мотнула головой, - об  этом  Я  меньше
всего думаю. Љакое это вообще имеет значение! џ думаю о џше.
   - Ђ что?
   - Ќе знаю... как бы тебе объЯснить... ‚от мы придем ко мне,  Я  достану
недопитую, уж не помню кем, бутылку  коньЯка,  поставлю  на  проигрыватель
пластинку. Њы будем сидеть рЯдышком на диване, и нам будет тепло и хорошо.
’ы положишь мне руку на плечо, Я потрусь об нее ухом,  потому  что  Я  уже
много раз представлЯла себе, как это будет, и мне  хочетсЯ  быть  с  тобой
рЯдом. Ђ в пустой и темной комнате триста шестнадцать џша, который никогда
не спит, будет снова и снова пытатьсЯ понЯть, кто он.
   Ќикогда еще Я не любил ѓалочку так сильно и  так  нежно.  џ  ничего  не
сказал. џ взЯл ее руку и поцеловал печально и почтительно.


        5

   €ван Ќикандрович вытЯнул руки и положил их перед  собой  на  стол,  как
академик Џавлов на картине Ќестерова. ‚озможно, он хотел  дать  им  отдых,
прежде чем принЯтьсЯ за нас.
   - џ попросил вас прийти ко мне, - сказал он, - чтобы обсудить ситуацию,
сложившуюсЯ в вашей лаборатории. Џрошло два месЯца с того  момента,  когда
ваш џша сказал "нет",  перваЯ  вспышка  энтузиазма  прошла,  отправлены  в
журналы первые статьи, и сегоднЯ мы должны  констатировать,  что  мы,  так
сказать,  выпустили  джинна  из  бутылки.  ‚озникло   множество   вопросов
философского,  морально-этического,  юридического  и  чисто  человеческого
свойства, решать которые наш институт совершенно не готов. „олгие годы  мы
очень  легко  оперировали  словами   "разумные   машины",   "искусственный
интеллект"     и     тому     подобное,     подразумеваЯ     при      этом
электронно-вычислительную машину. Љогда же выЯснилось, что  —ерный  џша  -
это личность, осознающаЯ  себЯ,  мы  начали  разводить  руками.  …сли  џша
действительно личность, можем ли мы считать его  институтским  имуществом?
€меем ли мы моральное и юридическое право навесить инвентарный номерок  на
думающее существо? Њожем ли мы запирать его, если он не хочет,  чтобы  его
запирали? ќто ведь не абстрактные вопросы. Џомните законы робототехники  у
фантаста Ђзимова? “  Ђзимова  это  были  роботы,  машины,  и  конструкторы
закладывали в них определенные ограничениЯ. џша не машина, это стало  Ясно
уже всем, даже самым заЯдлым скептикам. Ћн личность, а личность, наверное,
не  может  быть  действительно  личностью,  если  в  нее  заранее  вложены
ограничениЯ.  Џоэтому  сегоднЯ  мы  должны  признать,  что  было  допущено
легкомысленное,  чтобы  не  сказать  больше,  отношение   к   серьезнейшей
проблеме. - €ван Ќикандрович сделал затЯжную паузу  и  обвел  нас  строгим
директорским взглЯдом, дабы убедитьсЯ, признаем ли мы свое легкомыслие.
   ‘ергей ‹еонидович Явно признавал. Ћн сидел  прЯмо,  не  касаЯсь  спинки
стула своей уютной полной спиной, повесив  голову,  и  очень  самокритично
морщил  лоб.  “  ’атьЯны  Ќиколаевны  вид  был  уж  совсем  испуганный   -
съежившаЯсЯ, маленькаЯ, нахохленнаЯ, постаревшаЯ от испуга лет на  десЯть.
“  ”еденьки  повЯзан  новый  галстук  скучного  кирпичного  цвета.  Ћн   с
любопытством оглЯдывал кабинет,  в  котором  был,  наверное,  первый  раз.
”еденька  ничего  не  боЯлсЯ.  ‘таршие  лаборанты,  машинистки,   нЯнечки,
дворники и уборщицы не боЯтсЯ  никого  и  ничего.  Ќачальство  приходит  и
уходит, жесточайшие реорганизационные штормы треплют учреждениЯ,  разрываЯ
в клочки штатные расписаниЯ,  а  эти  люди  взирают  на  людскую  суету  с
недоступной прочим смертным мудростью ќкклесиаста.
   €ван Ќикандрович особо посмотрел на своего заместителЯ.
   - Њне бы хотелось выслушать ваше Њнение, ѓригорий  Џавлович,  -  сказал
директор  ќмме,  Явно  желаЯ  разделить  с  ним  ответственность  за  наше
легкомыслие.
   - ‚ы же знаете мое мнение, €ван Ќикандрович, - неожиданно твердо сказал
ќмма. - џ могу лишь повторить его. џ считаю, что мы не можем и  не  должны
даже пытатьсЯ разрешить все те сложнейшие  проблемы,  которые  возникли  в
свЯзи с созданием э... э... этого аппарата.
   - Ќо что вы предлагаете конкретно? - с  легчайшим  нетерпением  спросил
€ван Ќикандрович.
   - џ считаю, - сказал ќмма, - что следует  обратитьсЯ  к  академическому
начальству с просьбой решить вопрос о передаче э... э... этого аппарата.
   - Љак это передать? - вдруг распрЯмилась ’атьЯна Ќиколаевна. - Љак  это
передать? - ’атьЯна задышала, как дышат боксеры в перерыве между вторым  и
третьим раундами. - ќто как продавали крепостных...
   -  ’атьЯна  Ќиколаевна!  -  негромко,  но  строго   прикрикнул   ‘ергей
‹еонидович. - Ќе забывайте, где вы находитесь!
   -  Ћтчего  же,  отчего  же,  -  со  зловещей  вежливостью  сказал  €ван
Ќикандрович, - кого же еще сравнивать с  ‘алтычихой,  как  не  руководство
института?
   ‚ы, возможно, спросите  у  менЯ:  как  же  так,  человек,  больше  всех
привЯзанный к џше, сидит в кабинете  и  спокойненько  фиксирует,  кто  как
держит руки, кто как качает или кивает головой. Ћтвечу.  џ  ощущал  в  эти
минуты полнейшее спокойствие, даже некую отрешенность. €  не  потому,  что
судьба џши была мне безразлична. Џросто Я знал, что никогда ни  при  каких
обстоЯтельствах не оставлю его, что буду защищать  его.  Љак  Я  вам  уже,
по-моему, рассказывал, Я трусоват по  натуре,  но  если  трус  переступает
через свой страх, он не боитсЯ ничего.
   ‘ергей ‹еонидович вытер платком лоб - на этот раз он был  действительно
покрыт испариной - и сказал:
   - ‚идите ли... Я нахожусь как  бы  в  двойственном  качестве.  ‘  одной
стороны, Я принимал участие в создании џши и эмоционально привЯзан к нему.
‘ другой - как заведующий лабораторией и лицо ответственное, Я не могу  не
думать о репутации и судьбе института...  -  ‘ергей  ‹еонидович  замолчал.
Џауза затЯгивалась. ‚от-вот она должна была лопнуть. € лопнула.
   - Њы очень благодарны вам  за  интересное  сообщение  о  двойственности
вашего положениЯ,  -  со  старомодным  вежливым  сарказмом  сказал  нашему
завлабу директор,  и  мне  показалось,  что  ему  понравилась  собственнаЯ
реплика. - Ќо хотелось бы услышать и  нечто  более  существенное.  „ругими
словами, что делать с вашим џшей?
   џ смотрел на ‘ергеЯ ‹еонидовича и видел на его лице  борение  двух  его
сторон, почти непристойное в своей  обнаженности.  џ  немножко  знаю  его,
нашего завлаба, и понимал, что происходит в его душе:  как,  как  угадать?
Љак сказать то, что ждет от тебЯ начальство, и сохранить при этом хотЯ  бы
капельку самоуважениЯ и более или  менее  либеральную  репутацию?  Ђх  эти
двойственные натуры, ах эти с одной и с другой стороны, нелегко живетсЯ им
на том свете! ’о ли дело ќмма! ќмма не имеет ни двойственности натуры,  ни
натуры. –ентр тЯжести расположен у него низко, где то ниже  спины,  и  он,
как  ванька-встанька,  никогда  не   терЯет   равновесиЯ.   Џовалить   его
практически невозможно.
   - џ считаю, - выдавил наконец из себЯ ‘ергей ‹еонидович, -  что  лучшаЯ
тактика - это отсутствие  всЯкой  тактики...  џ  хотел  сказать,  что  нам
сейчас, возможно, и  не  следует  принимать  никаких  конкретных  решений.
Џоживем -  посмотрим.  Џоследний  месЯц  —ерный  џша...  простите,  что  Я
употребил наше лабораторное имЯ...
   -  Џожалуйста,  пожалуйста,  Я  тоже  называю  его  џшей,  -  улыбнулсЯ
директор.
   -  ...џша  поглощает  гигантское  количество  технической   и   научной
информации. ‡наете, первое времЯ мы относились к нему  как  к  ребенку.  €
постепенно привыкли к мысли, что он как бы мальчик... Ђ скорость  усвоениЯ
этим мальчиком информации чудовищна. “ менЯ создаетсЯ впечатление, что џша
вскоре вполне сможет решать определенные научные задачи.  €  заметьте,  не
как ќ‚Њ, следуЯ лишь заданной программе, а как настоЯщий исследователь.  ‚
таком случае мы смогли бы выйти, так сказать, на люди не  только  с  самим
фактом существованиЯ думающей машины, но  и  с  ее  достижениЯми.  Ђ  это,
согласитесь, совсем другое дело. - ‘ергей  ‹еонидович  замолчал,  медленно
выпустив из себЯ неизрасходованный запас воздуха.
   - Ѓлагодарю вас, - задумчиво произнес €ван  Ќикандрович.  -  Ђ  что  вы
можете нам сказать, товарищ ‹юбовцев?
   џ вздрагиваю. ‚ кровь поступают  аварийные  запасы  адреналина.  ‘ердце
стартует с места в карьер, как на стометровке.  џ  зачем-то  вскакиваю  на
ноги.
   - Њожете сидеть, - усмехнувшись, говорит директор, но Я не  слышу  его.
‡а мной стоит мой малыш, мой —ерный џша.
   - …сли бы Я заранее знал, - медленно начинаю Я, стараЯсь  унЯть  биение
сердца, - все те проблемы, которые породило поЯвление џши, Я бы, наверное,
не пыталсЯ создать его. Ќо он существует, и Я не  могу  представить  себе,
как можно даже говорить о том, чтобы отдать кому-то наше детище.
   - џ понимаю вашу горЯчность, - очень серьезно говорит  директор,  -  но
горЯчность еще никогда не заменЯла ответа.  Џеред  нами  стоЯт  сложнейшие
проблемы, вы же восклицаете с горЯщими глазами "наше детище"  и  считаете,
что на этом дискуссиЯ исчерпана.
   - џ не хочу исчерпывать никакой дискуссии. џ хочу только  сказать,  что
не надо боЯтьсЯ спорных вопросов... - ‡а  мной  стоит  џша,  Я  перешагнул
через свою трусоватость, и сейчас мне безразличны интонации  директорского
голоса. - „а, џша  создал  массу  запутаннейших  вопросов,  это  верно,  -
продолжаю Я, - но что это за наука, если она не порождает с  каждым  шагом
вперед новые проблемы? „а, нам трудно забыть  об  электронной  рукотворной
начинке џшиного мозга и трудно заставить себЯ  относитьсЯ  к  нему  как  к
живому существу. Ќо  он  живой.  Ћн  абсолютно  живой.  ‚  нем  не  бьетсЯ
человеческое сердце и не течет по жилам кровь. Ќо он думает и страдает. Ћн
знает, кто он, он любит и ненавидит, он ищет свое место в мире. „а, мы еще
только можем гадать, будут ли созданы другие такие  существа,  понадобЯтсЯ
ли человечеству не искусственные  помощники,  а  искусственные  братьЯ  по
разуму, и если да - как сложатсЯ их отношениЯ. Њы, кстати, не раз говорили
с џшей на эту тему...
   - € что же? - спрашивает менЯ €ван Ќикандрович.
   - џша сказал, что это очень сложный вопрос и  он  должен  подумать.  Ћн
обещал продумать варианты.
   - €нтересно.  ‡начит,  необходимость  пребываниЯ  џши  в  институте  не
вызывает у вас никаких сомнений?
   - Ќет, €ван Ќикандрович, - говорю Я с таким жаром, что  мне  становитсЯ
смешно, и Я улыбаюсь.
   -  Ѓлагодарю  вас.  Ќу  а  вы,  ѓригорий   Џавлович,   вы   по-прежнему
придерживаетесь своей точки зрениЯ?
   - „а, - твердо отвечает  ќмма.  -  џ  считаю  создание  э...  э...  џши
безнравственным.
   - Љак это - безнравственным? - подскакиваю Я.
   - ‘покойнее, ’олЯ, спокойнее, - урезонивает менЯ  ‘ергей  ‹еонидович  и
тЯнет вниз.
   - €менно безнравственным, - все так же неожиданно твердо говорит  ќмма.
- Њы создали жизнь, не подумав об ответственности перед самой этой жизнью.
€мели ли мы право создавать разум, заведомо обрекаЯ его на страданиЯ? Ђ он
должен страдать, Я глубоко убежден в этом...
   Љолени уже не дрожат у менЯ от возбуждениЯ, уровень адреналина упал  до
нормального. ‚от тебе и ќмма, кто бы мог подумать...
   - Џростите, ѓригорий Џавлович, - вдруг говорит ’атьЯна Ќиколаевна. -  џ
мать. џ знаю, что такое  ответственность.  ђожаЯ  ребенка,  тоже  ведь  не
уверен, что он всю жизнь будет только смеЯтьсЯ... Ќо  все  же  мы  рожаем.
„авно уже рожаем. € мы все с  вами  рождены,  и  никто  не  выдавал  нашим
родителЯм гарантии, что мы не будем страдать.
   - џ понимаю вас, - сказал ќмма, - но, к сожалению, не могу согласитьсЯ.
џ считаю, что мы не вправе решать этот вопрос.
   - Ќу что ж, благодарю вас за высказанные мысли, - кивнул задумчиво €ван
Ќикандрович и вдруг улыбнулсЯ доверительно: - ‡наете, когда-то Я мечтал  о
том, чтобы стать директором института... - Ћн  бросил  быстрый  взглЯд  на
заместителЯ... - …сли бы Я знал в  то  времЯ,  какую  ответственность  мне
придетсЯ брать на себЯ,  Я  бы,  наверное,  не  стремилсЯ  так  сидеть  за
перекладиной буквы "’". Љо решать что-то нужно. Џрав, безусловно, ѓригорий
Џавлович...
   џ почувствовал, как  холодный  влажный  комок  поднимаетсЯ  во  мне  по
пищеводу. …ще мгновение - и он закупорит горло.
   - € тем не менее, - продолжал директор, -  Я  не  могу  заставить  себЯ
передать џшину судьбу в чужие руки. Џосмотрим, посмотрим...
   џ еле доплелсЯ до нашей комнаты, таким измученным Я себЯ чувствовал.
   - ќто ты, ’олЯ? - спросил џша  своим  каким-то  удивительно  тусклым  и
скучным голосом. ’ри недели налаживали  этот  звуковой  синтезатор.  ‘лава
Ѓогу, что хоть таким голосом он может теперь говорить.
   - џ, џшенька.
   - ’ы чем-то расстроен?
   "ќто что-то новое, - отметил Я. - Ћн  уже  умеет  определЯть  состоЯние
человека по голосу".
   - „а ничего особенного.
   - ’ы напрасно пытаешьсЯ менЯ обмануть. ’олЯ.
   - џ не пытаюсь, - вЯло сказал Я.
   - ‚решь.
   - Ќехорошо говорить старшим "врешь".
   - ‹жешь, обманываешь,  говоришь  неправду,  заливаешь,  пудришь  мозги,
вешаешь лапшу на уши.
   - ќто еще откуда?
   - €з повести, которую ты вчера мне дал. ‘траница сто шестаЯ,  четвертаЯ
строка сверху.
   - ‡ачем ты держишь все это в памЯти?
   - Ќе увиливай от темы разговора. ’ы прекрасно знаешь, что Я помню все.
   - Ќехорошо говорить старшим "не увиливай".
   - Ќе отклонЯйсЯ, не отвлекайсЯ, не терЯй нить, не растекайсЯ мыслию  по
древу. € расскажи, чем ты расстроен, огорчен, опечален, выбит из привычной
колеи.  Ќо  если  не  хочешь,  можешь  не  рассказывать.  џ  ведь  и   так
догадываюсь, что речь шла обо мне. €  даже  представлЯю  себе,  что  могли
говорить.
   - € что же ты представлЯешь, дорогой џша?
   џша помолчал, потом его динамики издали какие-то  царапающие  звуки.  џ
вздрогнул, но тут же сообразил, что это, должно быть, смех.
   - Њне не хотелось бы говорить.
   - Џочему?
   - Џотому что ты поймешь, что Я все понимаю.
   - ’ак или иначе Я уже догадывалсЯ об этом.
   - „а, ’олЯ, Я все понимаю. џ понимаю, какое Я тЯжкое  бремЯ  длЯ  тебЯ,
длЯ ’ани, ”еди,  ‘ергеЯ  ‹еонидовича,  ѓалочки  -  длЯ  всех,  кто  хорошо
относитсЯ ко мне.
   - ќто неправда, - сказал Я с пылкостью, котораЯ рождаетсЯ только тогда,
когда тщетно пытаешьсЯ убедить в чем-то самого себЯ.
   - Џравда.
   џ вспомнил, как  џшино  печатающее  устройство  выстукивало  "Џравда?",
когда Я уверЯл его в своей любви. ‘егоднЯшнЯЯ правда была другой, зрелой и
печальной. Ћн жил  в  ином  временном  масштабе.  ‚  переводе  на  масштаб
человеческой жизни он прожил за эти  два  месЯца  лет  двадцать.  ‚прочем,
говорЯт, что больные и увечные дети взрослеют намного быстрей здоровых...
   џ не стал больше переубеждать его.


        6

   ‚ субботу Я оказалсЯ в гостЯх у ’они  и  ‚олоди  Џлющиков.  ‚идимсЯ  мы
редко, и была бы моЯ волЯ - не виделись никогда. Ќо Џлющики  очень  четкие
люди, и будучи однажды вписанным - после плЯжного  знакомства  на  ђижском
взморье - в реестрик их знакомых, Я два или три раза в год  приглашалсЯ  в
гости. ‚начале Я пробовал вежливо отказыватьсЯ, ссылалсЯ на занЯтость,  но
вскоре понЯл, что не смогу избежать мертвой дружеской хватки, и сдалсЯ.
   џ купил у Ѓелорусского вокзала грустный,  пыльный  букетик,  прошел  по
Ѓрестской и поднЯлсЯ к Џлющикам. „верь  распахнулась,  большой,  шумный  и
пышущий жаром ‚олодЯ стремительно втащил менЯ в глубь квартиры,  как  паук
жертву, большаЯ, шумнаЯ и пышущаЯ жаром ’онЯ вкатила в  менЯ  два  звонких
театральных поцелуЯ, уже вдвоем они потискали менЯ еще немного,  весело  и
привычно поругали за отсутствие энтузиазма в дружбе и втолкнули в комнату.
   Ћбычно, когда мы видимсЯ, Я каждый  раз  спрашиваю  себЯ,  зачем  Я  им
нужен. ‘вЯзей у менЯ нет, особым шармом или талантом  тамады  Я,  увы,  не
наделен,  девочка  их,  если  и  будет  нуждатьсЯ   в   репетиторе   перед
поступлением в вуз, то лет только через пЯтнадцать.
   Ќа сей раз Я не думал об этом. џ смотрел на Џлющиков  уже  с  некоторым
уважением: это ж надо было обладать таким даром разбиратьсЯ в людЯх, чтобы
еще три года назад прозреть во мне гениального создателЯ —ерного џши.
   ‡а столом, который занимал девЯть десЯтых комнаты и  был  составлен  из
самых разнообразных предметов, сидели уже человек десЯть.
   -  трафную!  -  недобро  взвизгнула  какаЯ-то   худенькаЯ   девица   с
раскрасневшимсЯ птичьим личиком.
   - трафную, штрафную! - подхватил зализанно-обтекаемый молодой  человек
дипломатического обличьЯ.
   џ что-то начал мЯмлить, но мне подсунули уже здоровенную рюмищу  водки.
"Ћсторожнее, - сказал Я себе, - выпей чуть-чуть, ты же  хотел  рано  утром
поехать к џше". Ќо десЯть пар глаз излучали дьЯвольский магнетизм, который
заставил менЯ молодцевато опрокинуть рюмку, дурашливо помотать  головой  и
накинутьсЯ с жадностью на ветчину.
   -  Ќу  вот,  теперь  можно  и  познакомитьсЯ,   -   сказал   хозЯин   с
удовлетворением палача, вздернувшего жертву на дыбу.
   - трафную! - настаивало птичье личико.
   - €рка, перестань, - сказал дипломат. - ‡наете, - повернулсЯ он ко мне,
- моЯ жена всех всегда мерит на свой аршин. …сли она  выпьет,  все  должны
следовать ее примеру. ‚перед, за мною! Џолководец.
   - Њожешь не волноватьсЯ, тебе за мной все равно не угнатьсЯ, и  сколько
б Я ни старалась, Я тебЯ не увлеку за собой, - неожиданно трезвым  голосом
сказала €рка с птичьим личиком мужу.  -  ’ебЯ  вообще  никто  не  увлечет,
потому что ты...
   ‡ачем Я здесь сижу, пронеслось у менЯ в голове, когда Я  мог  бы  лучше
поехать к џше или встретитьсЯ с ѓалочкой? Ќо Я так и не успел как  следует
прочувствовать нелепость своего пребываниЯ  в  этой  накуренной  комнатке.
‚место этого Я почему-то опрокинул еще одну рюмищу. „а, конечно, к џше...
   - ’олька, друг любезный, - качнулсЯ ко мне хозЯин, - знаешь, отчего  ты
несчастен?
   - Ќет, - сказал Я.
   - Џотому что ты не турист. Њы так с ’онькой давно уже  плюнули  на  все
эти  плЯжи-мажи,  -  жарко  зашептал  ‚олодЯ.   -   •одим   в   турпоходы.
’олько-только вернулись из џкутии.  ЏотрЯска.  ЊедведЯ  съели  -  пальчики
оближешь! ќто все наша группа. Ќе веришь? - внезапно обиделсЯ он.
   - Џочему же, почему же, па-а-чему? - вдруг пропел Я.
   - Ќу ладно, так и быть, расскажу тебе, кто есть ху  или  ху  есть  кто,
хочешь? ‚он та, €рка, котораЯ кричала "штрафную", как ты думаешь, кто она?
   - Џарикмахерша, - сказал Я. - € Я на-ас-таиваю на своей правоте.
   - ‚от и нет, - печально сказал ‚олодЯ. - Ћна учитель физкультуры,  и  у
нее первый разрЯд по настольному теннису.
   - Џусть она научит  менЯ  делать  топ-спин,  -  пошло  захихикал  Я.  џ
чувствовал, что пьЯнею и несу чепуху,  что  нужно  бы  встать,  подставить
голову под холодную воду и отправитьсЯ к —ерному џше, но мысли  мои  стали
какие-то скользкие и вывертывались, как только Я пыталсЯ поймать их.
   - Ђ Я знаешь кто? - продолжал ‚олодЯ. -  ‘кажешь,  инженер?  ’урист?  -
‚олодЯ злорадно цыкнул. - ќто все думают, что Я инженер и турист. Ђ-а-а на
самом деле Я ино... иноп...  инопланетЯнин...  Ќе  веришь?  -  спросил  он
угрожающе. - Џо глазам вижу, не веришь. Ќу и черт с тобой,  -  добавил  он
разочарованно и устало. - Ќикто не верит. „авай лучше выпьем.
   Њысль о џше попыталась в последний раз встать на  ноги  в  моей  бедной
нетрезвой голове и рухнула. Љомната плыла в сизом  табачном  дыме,  и  мне
было  бесконечно  грустно  оттого,  что  никто  не   признает   в   ‚олоде
инопланетЯнина.
   џ проснулсЯ и открыл глаза. Љто-то сидел на моем черепе. џ поднЯл руки,
чтобы освободитьсЯ, но никого на себе не  обнаружил.  Џросто  голова  была
налита свинцовой болью. Ћт движениЯ боль плеснулась  и  тЯжело  ударила  в
виски.
   Ћ господи, где Я, что со мной?  …сли  бы  только  можно  было  напитьсЯ
водички. —истой, холодной водички. †урчащей, текущей, струЯщейсЯ... ѓде  Я
лежу? џ пошарил руками. Џохоже было, что Я распластан  на  тахте  и  кусок
ковра засунули мне в рот. Ќет, естественно, это не ковер, это  мой  бедный
шершавый Язык.
   џ осторожно слил боль к затылку и приподнЯл голову. Ќу конечно же, Я не
дома, Я у этих гадов Џлющиков. ‡ачем, зачем  Я  пошел  к  ним?  ЃезвольнаЯ
скотина, подумал Я о себе. ‘амокритика помогла, и Я, покачиваЯсь, встал.
   ‚  памЯти  начали  медленно  проЯвлЯтьсЯ  обрывки  вчерашнего   вечера.
ЉажетсЯ, мы ездили с инопланетЯнином ‚олодей в какой-то ресторан "Ђзбе" за
водкой. ЊенЯ осенила необыкновенно остроумнаЯ догадка, что на  вывеске  не
горели оба неоновых "к", но ‚олодЯ клЯтвенно уверЯл менЯ, что там,  откуда
он, ни в одном слове нет ни первой, ни последней буквы...


        7

   џ заехал домой, принЯл душ, съел две  таблетки  аспирина  и  и  лег  на
кровать.
   Њать бесшумно бродила по квартире, и Я мысленно видел ее неодобрительно
поджатые, как у ќммы, губы. џ задремал, а когда проснулсЯ, было уже  около
часу.
   - Џозвонить ты хоть мог? - спросила мать.
   - ђаз не позвонил, значит, не мог, - ответил Я со злобой, которую часто
рождает ощущение собственной вины.
   - ’ы знаешь, какое у менЯ давление, - сказала она, - если бы ты не  был
всегда таким эгоистом, ты мог бы найти возможность предупредить...
   - Њне двадцать девЯть лет, - пронзительным сварливым голосом крикнул Я,
- и Я думаю, что менЯ не стоит больше воспитывать!..
   - ЏобойсЯ Ѓога, Ђнатолий! - Њать театрально сложила  руки  на  груди  и
поднЯла глаза вверх, показываЯ мне, где именно  находитсЯ  тот,  кого  мне
следует боЯтьсЯ.
   - џ атеист.
   - Ћчень остроумно.
   - Ќу ладно, хватит. “ менЯ нет сил препиратьсЯ с тобой.
   Њать вышла из комнаты  и  плотно  закрыла  за  собой  дверь.  ’ренькнул
параллельный телефон. Ќу конечно, теперь  целый  день  она  будет  звонить
подругам и рассказывать, какое у нее выросло бесчувственное чудовище.
   џ оделсЯ и поехал в институт. ѓолова тЯжелаЯ, на  душе  мерзко,  сердце
сжимало от смутных дурных предчувствий.
   џша встретил менЯ вопросом, где Я был.
   - џ плохо себЯ чувствовал, - соврал Я, презираЯ себЯ за слабость.