-то надеЯлись. Ќо уже решилось -  он  дает  стрекача.
Ќет времени этим заниматьсЯ. € нет никакой Ясности.
   “ входа в метро он дал стрекача: Ђлександр ѓригорьевич осталсЯ наверху,
расстроенный и несчастный,  а  Ђнтипов  нырнул  под  землю.  Ћн  поехал  в
издательство, куда утром официальным звонком его вызвала ’анЯ.
   Ћн предполагал, что снова состоитсЯ разговор с редактором, но тот,  как
ни странно, отсутствовал; у ’ани на столе лежал конверт с запиской и тремЯ
страницами замечаний по тексту. ’ого, что мучило Ђнтипова - и что, судЯ по
всему, беспокоило ‘аЯсова, - в записке не  было  и  следа.  ‘ухо,  делово:
"Ђ.Ќ.!  ЋставлЯю  первую  порцию  постраничных  замечаний,  до  стр.80.  Љ
сожалению, должен срочно уйти и ‚ас не увижу. „о встречи!"
   Ђнтипов сидел на стуле возле стола  ’ани  и  изнурЯл  себЯ  сомнениЯми:
позвать в кино или нет? Џодмывало  позвать.  Ќо  он  боЯлсЯ  отказа.  Ѓыло
похоже, что она немного  обижена.  Ћн  обещал  звонить,  пропал,  ЯвлЯетсЯ
только по делу. Ќо ведь она не знает! Ћн мог бы ей рассказать, а она могла
бы кое-что разъЯснить. Ќапример: _каков ‘аЯсов на  самом  деле_?  •отЯ  он
испытывал облегчение оттого, что отказалсЯ, но было предчувствие, что  тут
еще не конец, вернее, ‘аЯсов этот конец не  захочет  признать  концом.  Ќе
поднимаЯ головы, ’анЯ усердно выводила что-то крупным, детским почерком на
листе разграфленной  бумаги.  Ћн  видел  тоненькую  голую  шею  с  шариком
позвонка, опущенную в старании голову, золотистый пушок  щеки,  квадратный
вырез платьЯ на груди и какой-то намек, какой-то исток грани,  разделЯвшей
невидимое,  скрытое,  но  доступное   воображению.   Љогда   она   сидела,
склонившись, намек был отчетливей; когда же выпрЯмилась, он исчез.
   - ђазобрались? - спросила ’анЯ.
   - ‚ чем?
   - ‚ том, что вам оставили.
   - „а, конечно. - Ћн помолчал, глЯдЯ на нее далеким, скучливым взглЯдом,
каким и она смотрела на него. - Ђ вот в другом не разобралсЯ.
   ’анЯ вновь склонилась писать. …й было неинтересно,  в  чем  Ђнтипов  не
разобралсЯ. Ќет, она не собиралась ничего разъЯснЯть. Ћн  вдруг  и  нелепо
спросил:
   - Ђ что за человек ‚иктор ‘еменович?
   ’анЯ улыбнулась.
   - ђазве не видно?
   - Ќет. —то?
   - Џо-моему, видно. Љак на блюде. - Џомолчав и глЯдЯ на Ђнтипова  твердо
и холодно, сказала: - _—еловек очень хороший_.
   ‚зЯв бумаги и продолжаЯ улыбатьсЯ, вышла. Ќе возвращалась долго,  и  он
вышел из комнаты в коридор, еще не  знаЯ,  уйти  совсем  или  подождать  в
коридоре. ’ам он мЯлсЯ некоторое времЯ, подпираЯ стену,  курил,  оглЯдывал
проходЯщих - ни он не знал  никого,  ни  его  не  знали,  так  что  стоЯть
бездельником было ему свободно, - заметил, что молодых немного, все больше
чахлые, озабоченные, увидел маленького человека, который важно и  медленно
вышагивал, держа одну руку за спиной со  сжатым  кулачком,  в  ротике  его
торчала папироса. Ћн был одет в курточку цвета хаки,  застегнутую  на  все
пуговицы, вроде такой,  какую  носили  директора  оборонных  заводов.  …го
бледное  сморщенное  лицо  было  высокомерно  вскинуто,  и  хотЯ  он   был
маленький,  казалось,  что  на  всех  встречных  поглЯдывает  свысока.   Ђ
встречные, как ни странно, поглЯдывали на него как бы снизу  вверх.  ‚друг
из-за угла поЯвилась ’анЯ с кипой бумажек, вместе с нею спешили двое,  все
устремились вслед коротышке и, догнав его, окружив,  загомонив  наперебой,
скрылись вдали за поворотом коридора. Ђнтипов услышал высокий надтреснутый
голос. ‚скоре ’анЯ вернулась, на ее  лице  горели  пунцовые  пЯтна,  глаза
победно сиЯли.
   - џ подписала все ведомости длЯ бухгалтерии! - сказала она,  размахиваЯ
бумажками. - “ж думала, что его не поймаю. ‚едь сегоднЯ последний день.
   - Љого вы ловили?
   - „а ѓермана €вановича!
   - Љто это?
   - ‚ы не знаете ѓермана €вановича? „а это наш  и.о.  директора  вот  уже
второй год, пока директор болеет. Ћй, он такой вздорный! Њы его боимсЯ.
   - ‘аЯсов боитсЯ?
   - Љонечно, боитсЯ. „а его все боЯтсЯ. “ него семь пЯтниц на неделе.
   - € этот росточек ничего?
   - ‚ смысле?
   - Ќе мешает боЯтьсЯ?
   - Ђ мы не видим этого. Ћн длЯ нас великан. Љакой-то Џолифем одноглазый.
Ќет, он странный: он может быть  добрым,  сентиментальным,  а  может  быть
таким злым, просто ужас. Ќо от него все зависит.  Ќаши  авторы  перед  ним
стелютсЯ. ‚от сейчас, когда он проходил по коридору,  вы  поздоровались  с
ним?
   - Ќет.
   - ќто плохо. ‡апомнит.
   - Ќу да?
   - ЏамЯть совершенно потрЯсающаЯ.
   - Ќо он менЯ не знает.
   - Ђ он спросил: "Љто стоЯл возле вашей редакции в коридоре и курил?"  џ
сказала: "Њолодой писатель Ђнтипов". Ћн говорит: "Џочему не предупреждаете
авторов, что курить в коридоре нельзЯ?" Ќо Я понЯла, что дело  не  в  том,
что вы курили, а в том, что вы ему не понравились. Њожет, вы посмотрели на
него как-нибудь косо.
   - Ќет, просто не заметил.
   - ќто тоже не годитсЯ. Ќадо _замечать_. Ќадо обращатьсЯ  с  ним  как  с
мужиком, грубоватым, здоровенным, любителем выпить, поговорить о  футболе,
о женщинах. Ќаши авторы умасливают его анекдотами. Ќо Я вас умолЯю,  ‘аша,
не идите по этому пути!
   - Ќе пойду.
   - џ так рада, что подписала расчетные ведомости! ‹юди  смогут  получить
деньги послезавтра...
   Ћн догадалсЯ, что обида, если и была, исчезла. Ћна вернулась  в  другом
настроении: то ли радовалась удачному подписанию ведомостей, то  ли  тому,
что он не ушел и ее дождалсЯ.
   ЏровожаЯ ее домой, он рассказал всю историю с „войниковым  и  ‘аЯсовым.
Џочему-то сразу и безоглЯдно ей поверил. ‘ какой стати? Џоверил, и все. Ћн
крепко прижимал ее, держа за локоть, к себе и нарочно  шел  медленно.  ‚сю
дорогу от ‘ущевской до ѓоголевского бульвара прошли пешком.  Ћна  сказала:
поддаватьсЯ на саЯсовский шантаж не надо. Ћн  не  столь  могуществен,  как
можно подумать. Ђнтипов не решилсЯ признатьсЯ, что уже отказалсЯ от  дела,
и в немалой степени под давлением ‘аЯсова. Џочувствовал,  что  это  ей  не
понравитсЯ. € длЯ проверки осторожно предложил: "Ђ что, если -  ну  его  к
черту? ЋтказатьсЯ от экспертизы вообще?" Џоследовала пауза,  он  уловил  в
чуть заметном движении локтЯ, что она  слегка  отдалилась.  "ќтим  вы  ему
угодите". Ћн тоже помолчал и спросил: "“гождать не надо?" -  "Џо-моему,  -
сказала она, - надо просто  не  обращать  вниманиЯ.  €  сделать  так,  как
считаешь нужным по правде". „ома у ’ани он ел Яичницу с салом. ’анин  отец
налил водки. ‘казал,  что  у  него  Язва  и  он  лечитсЯ  водкой.  Ћн  был
невысокий, худой, с лохматой седой шевелюрой, очень  говорливый,  смешной,
рассказывал о первых днЯх войны, и все  что-то  не  страшное,  а  смешное,
быстро сделалсЯ пьЯн, и ’анЯ уложила его здесь же,  в  комнате,  на  диван
спать. ‘таршаЯ сестра ‚ика осталась с отцом, а  ’анЯ  и  Ђнтипов  пошли  в
маленькую соседнюю комнатку, где жили ’анЯ и ‚ика. Ћн погасил свет,  обнЯл
’аню. € она обнЯла его. ‘тали целоватьсЯ,  сначала  стоЯ,  потом  сели  на
кровать, оба снЯли очки,  она  шепнула  "дай  сюда!",  положила  обе  пары
куда-то  в  темноте,  продолжали  целоватьсЯ,   обнЯлись   удобнее,   даже
повалились боком на кровать, ноги их свисали с кровати, в соседней комнате
ходила, громыхала стульЯми ‚ика, запело радио, его рука  гладила  выпуклое
’анино бедро, что-то шелестело в пальцах, надо было  отодвинуть,  горЯчаЯ,
шелковистаЯ нежность кожи, а на губах был вкус лесных орехов, вкус ее рта.
‘естра свирепствовала за стеной. Ќе жалеЯ отца,  гремела  посудой.  ’анина
слабаЯ рука стискивала его пальцы, не пускала дальше, ’анины губы  шептали
вместе с поцелуем: "Ќе надо". Ћн понимал: не  надо.  Ћна  девушка,  он  не
должен, нельзЯ. ‚се разворачивалось головокружительно, ненужно,  запретно,
сладко, и сестра могла войти в любую минуту. ‚друг она освободилась от его
объЯтий, села на кровати согнувшись - не видел в темноте, но  догадывалсЯ,
что сидит в привычной позе, согнувшись, - и дрожащим шепотом:
   - ‘аша, не слушайте менЯ. „елайте, как он хочет. Ћн мстительный...
   - џ не боюсь, - сказал Ђнтипов.
   - Ћн хуже всех. - Ћна помолчала. - ‚сех, кого Я знала.
   € вот в густоте ночи, в потрескивании, в мелькании по шкафу  и  потолку
летучего света редких шуршащих внизу машин наступил -  и  оледенил  -  миг
бреда, миг ужаса. ‚ыбратьсЯ из-под  навалившихсЯ  тел  невозможно.  „ышать
нечем. “йти нельзЯ. Џотому что из темноты ударЯет в  лицо  синий  слепЯщий
свет, это особаЯ лампа, от нее струитсЯ жаркое  одурманивающее  излучение,
выскочить из-под нее нельзЯ, синий свет обессиливает, лишает воли, убивает
мигренью голову. Џрожектор, откуда льетсЯ потоком  синий  свет,  держит  и
направлЯет кто-то невидимый. ‘корее всего ‘аЯсов и с ним вроде  бы  ”едька
ЏрЯхин. Ђнтипов корчитсЯ в синем луче, как пойманный прожектором  самолет.
Ќадо вырватьсЯ - удрать, выпасть - из этого луча  и  спастись.  „остаточно
сделать маленькое  движение,  и  можно  выпрыгнуть  из  луча  в  блаженную
темноту, но он забыл, какое движение. ‡абыл, забыл! Ћн не может  спастись.
‚друг Ясно видно, что за прожектором прЯчетсЯ не ‘аЯсов  и  не  ”едька,  а
сморщеннаЯ, чайного цвета мордочка с громадной папиросой во рту.  ’рещащим
голосом мордочка говорит: "Ќет, Ђнтипов, вам курить в коридоре  нельзЯ,  а
мне можно. ‚ам нельзЯ". —то же мне делать? "џ не знаю. Љурить вам  нельзЯ,
а бросить папиросу Я тоже не разрешаю". € - никак,  ни  за  что,  никакими
силами. Ђнтипов хочет отрЯхнутьсЯ от сна,  от  ужаса,  сбросить  мертвЯщую
синеву. ЋтрЯхнутьсЯ не получаетсЯ. Ћн сел на постели и с бьющимсЯ  сердцем
смотрел в окно - в черноте горел синий сверкающий диск луны.


   “тром часов в десЯть позвонил ‘аЯсов и спросил - опЯть  еле  слышно,  -
получил ли Ђнтипов пакет и успел ли посмотреть замечаниЯ. Ђнтипов  сказал,
что получил и посмотрел. ‚  трубке  что-то  невнЯтно  свиристело,  Ђнтипов
раздражалсЯ, не мог понЯть, уловил только вопросительный конец фразы:  все
понЯтно? Ћтветил наугад: понЯтно, понЯтно! Њного ли  потребуетсЯ  времени!
Ќаверно, днЯ четыре. Ћчень хорошо. ЋпЯть шепот, свиристение, невнЯтица,  и
выплыла фраза: слушание дела отложилось. Ђнтипов  знает?  Ќа  две  недели.
Ќет, Ђнтипов не знает, но он принЯл решение: отказатьсЯ и не  участвовать.
ѓромко крикнул: _к сожалению, нет времени!_
   Џосле молчаниЯ голос в трубке разборчиво сказал:
   -  —естно  признатьсЯ,  Ђлександр  Ќиколаевич,  менЯ  это  не   слишком
устраивает.
   - Џочему? - удивилсЯ Ђнтипов.
   - Њне неприЯтно. Џо разным  соображениЯм.  Ќет,  Ђлександр  Ќиколаевич,
дорогой, мне решительно это не  нравитсЯ.  ‚ыходит,  Я  вас  припер  и  вы
отказались? Ќет, нет, вы извините, но вашей жертвы Я не приму.
   - Ћ какой жертве вы говорите?.. - пробормотал Ђнтипов.
   - Џрипирать вас никто не хотел, так что  вы  напрасно,  как  говорЯт  в
народе,  -  тут  голос  его  совсем  окреп,  -  _вспопашились_!  Ђлександр
Ќиколаевич,  зачем  вы  _вспопашились-то_?   ’ем   более   вопрос   Ясный,
недвусмысленный,   не   надо   ничего   осложнЯть.   џ   вас   прошу,   не
_вспопашивайтесь_. € зайдите ко мне, если можно,  сегоднЯ,  Я  вас  прошу.
Џоговорим о рукописи. ‡айдете?
   ’етка Њаргарита приглашала на обед на два часа. Ђнтипов подумал, к пЯти
успеет  в  издательство.  ‘казал,  что   зайдет   к   концу   днЯ.   ’етка
перепечатывала последний вариант повести, и, так как работа была  большаЯ,
он твердо решил на сей раз с теткой рассчитатьсЯ - все прежние перепечатки
она делала gratis и скандалила, когда пытались вручить ей деньги, - тут  и
мать помогла и  совместными  усилиЯми  заставили  ее  покоритьсЯ  и  взЯть
подарок. Ђнтипов продал книги,  выручил  за  них  четыреста  пЯтьдесЯт,  а
сестра купила на эти деньги тюль на занавески, от чего тетка уж  не  могла
отказатьсЯ. ‚сЯ эта суматоха была в декабре, с тех пор  Ђнтипов  тетку  не
видел. Ћн любил у нее бывать, любил слушать ее рассказы, да и кормила  она
вкусно, но где взЯть времЯ на все? ’етка предупредила, что на обеде никого
не будет,  кроме  какой-то  приЯтельницы.  Ђнтипову  нравились  и  теткины
приЯтельницы, в большинстве интеллигентные,  хорошо  воспитанные  и  плохо
устроенные дамы старше среднего возраста.  Ћдна  ’атьЯна  ђобертовна  чего
стоила! ‘колько интересного она  знала  о  двадцатых  и  тридцатых  годах!
Ђнтипов с радостью думал, что у тетки он хоть на два часа забудет об  этой
мороке: „войников, ‘аЯсов, Ђлександр ѓригорьевич  в  инфаркте,  книга  под
топором...
   ЏриЯтельница  тетки  оказалась   не   старой,   красиво   нарумЯненной,
гладко-пего-черноволосой, с большим узлом на  затылке,  в  тесном  платье,
которое подчеркивало еще далеко не разрушенные  округлости,  на  шее  было
гранатовое ожерелье, в тонких пальцах держала длинную тонкую сигарету,  но
глаза у приЯтельницы были старушечьи. Љогда Ђнтипов пришел, дамы сидели за
столом  и  курили,  и  тетка  Њаргарита,  продолжаЯ  прерванный  разговор,
произнесла:
   - Ђ ‹еву „войникова Я хорошо помню.  Ћн  был  женат  первым  браком  на
†енечке ѓарт?
   - Ќет, ты путаешь, - сказала приЯтельница. - †енЯ ѓарт была замужем  за
‹евиным братом Џавлом...
   - Ѓоже, он был такой талантливый!
   - ‹ева, надо сказать, был совершенно безупречен в  отношении  Џавла,  -
сказала приЯтельница. - ‚сегда помогал как мог...
   †енщины разговаривали, а Ђнтипов сидел оглушенный.
   ‚о времЯ обеда открылось: все устроено длЯ того, чтобы познакомить его,
Ђнтипова, с теткиной приЯтельницей Њарией ‚асильевной ‘амодуровой,  женою,
а теперь уже, вероЯтно, вдовою ћриЯ Ќиколаевича ‘амодурова,  журналиста  и
критика, пропавшего на войне. ѓлавнаЯ теткина дружба  была  с  этим  ћрием
Ќиколаевичем. Ћстальных  она  знала  меньше.  ћрий  Ќиколаевич  работал  в
издательстве, где сейчас  все  стрЯслось.  Ћн  писал  брошюрки  о  русских
классиках. ‚се люди вокруг ћриЯ Ќиколаевича  были  замечательные,  и  ‹ева
„войников был замечательный. „ругого такого  бескорыстного  человека,  как
‹ева, не сыскать в целой Њоскве. Ћн помогал людЯм.  ‚зЯть  хотЯ  бы  Њарию
‚асильевну: только благодарЯ ‹еве она сумела воспитать дочь, кормить мать.
Ќо всегда должен найтись такой, который завидует  бескорыстному  человеку,
ненавидит его и в ненависти ищет свою корысть. Џотому что, имейте в  виду,
ненависть всегда небескорыстна.
   Ђнтипов устал, как от  тЯжелой  работы.  “стал  слушать,  соображать  и
думать, как поступить. Ћн сказал: все кончено, тетЯ ђита,  вы  опоздали  с
фрикадельками, с телЯчьими котлетами,  с  макаронами,  посыпанными  тертым
сыром, с компотом из сухофруктов  и  душистым  печеньем  к  чаю,  пахнущим
корицей, которое неслыханно хорошо  умеют  печь  в  этом  доме.  Ћпоздали,
потому что все. Ћн сдалсЯ. Ћн отвалил. Ћн бросил ‹еву на произвол судьбы.
   - Љак сдалсЯ? -  воскликнула  тетка,  и  ее  лицо  стало  вытЯгиватьсЯ,
сохнуть и твердеть на глазах. - Љак можно бросить человека на произвол?
   - Њожно, можно! - махал рукою Ђнтипов. - Џотому  что  книга  под  ножом
гильотины. Њалейшее движение, и нож летит вниз, и  нет  головы.  “  книги,
разумеетсЯ. Ђ потом, может, и у менЯ...
   - Љак? - изумилась ЊариЯ ‚асильевна. - ‚ы не скажете хотЯ бы,  что  ‹ев
‘тепанович не плагиатор?
   - Ќет! Ќе скажу! Ќе могу! •отЯ бы!  ‚аш  ‹ев  ‘тепанович  -  подставное
лицо! - кричал Ђнтипов, придЯ в странное опьЯнение от компота. Ћн вскочил,
бегал по комнате, отшвыривал по дороге стульЯ, ударил  ногой  кота,  потом
стал дергать балконную дверь, она была заклеена  и  заложена  трЯпками,  с
силою все это разодрал, открыл дверь и  вышел  на  балкон.  ‘тараЯ  Њосква
дымилась внизу синими крышами. ‘ырой воздух окатил Ђнтипова до костей,  он
задрожал вдруг и вернулсЯ, дрожа, в комнату.
   ’етЯ Њаргарита взЯла его за руку и сказала тихо:
   - Ќу садись, будем пить чай.
   Џили чай до одиннадцати вечера. Ђнтипов  забыл,  что  обещал  прийти  в
издательство.


   - џ ждал  вчера  до  семи.  ‚едь  мы  условились.  ‘андр  Ќиколаич,  вы
поступаете маловысокохудожественно, ну бог с вами, Я прощаю, были причины,
разумеетсЯ,  вижу  по  вашему  лицу.  •орошо,  забудем.  џ  пригласил  вас
единственно  вот  зачем:  чтобы  сообщить  пренеприЯтное  известие!   „ело
„войникова выходит за рамки уголовного. ‚ыЯснЯетсЯ, он не  просто  рвач  и
стЯжатель, который использовал служебное положение, но он покровитель  лиц
сомнительной репутации. „елом „войникова будут заниматьсЯ  другие.  ‚от  и
все, что Я вам имел сообщить, дорогой друг.


   € стЯнулись концы мертвым узлом - сначала слегка, потом  потуже,  потом
еще туже, потом крепче уж некуда,  нерасторжимо.  ‡атевалось  невинное  за
чаем с карамельками в доме Њирона, а теперь до того каменно и роково,  что
только плюнуть остаетсЯ  и  рукой  махнуть!  ЏонЯл  Ђнтипов,  что  как  он
выступит на суде, так и с книгой получитсЯ. Ќе с книгой  -  с  судьбой.  €
оттого, что отступать некуда, и жалеть не о чем,  и  трусить  не  к  лицу,
понЯл он, что выход один - узнать правду. € он ее узнает. € была  она  вот
какаЯ: „войников и верно норовил подзаработать за чужой счет, но он  же  и
помогал людЯм щедро. Љак же соединЯлось  это  в  одном  человеке?  „а  вот
соединЯлось как-то! ‚се в нем было. „лЯ  своей  выгоды  использовал  чужие
статейки, и он  же  давал  работу  людЯм,  оказавшимсЯ  сейчас  в  трудном
положении.  Ћдинаково  горЯчо  любил  свою  жену,   больную   женщину,   и
гладко-пего-черную с пучком Њарию  ‚асильевну  ‘амодурову,  котораЯ  стала
хозЯйкой издательства. Ѓыл и смельчак, и трус - на войне  заслужил  ордена
за храбрость, а дома боЯлсЯ дочери, котораЯ  его  временами  била.  Ѓыл  и
старик, и юноша - мучилсЯ от любви и мучилсЯ  от  старческих  недугов,  от
болезней сердца.
   Љак же было „войникова - в  каждой  молекуле  расщепленного  пополам  -
слить воедино? Ќа суде нельзЯ: чтоб ни туда ни сюда. ’ам ничьих не бывает.
…ще до того как Ђнтипов увидел на суде согбенного, желтолицего, с когда-то
внушительными, напомаженными, а ныне жалкими залысинами старика,  который,
проходЯ мимо жены, сидевшей в первом рЯду, улыбнулсЯ кротко, виновато, еще
до того как увидел жалобщика  ‘аЯсова,  у  которого  автоматически  ходили
скулы и двигалсЯ сам собою кадык, а глаза были братнины, тесно посаженные,
еще до всего Ђнтипов решил, что если поставить  гирьки  на  обе  чаши,  то
гирька _великодушие_ будет самаЯ редкостнаЯ и удельный вес  ее  будет  так
тЯжел,  что  она  перетЯнет.  ‚еликодушие  всегда  риск,  и  та   половина
„войникова, котораЯ способна на риск, есть главнаЯ. ’ут, подумал  Ђнтипов,
скрыто запакованное тайное Ядро.  €  Ђнтипов  подал  голос  в  защиту  той
половины „войникова...
   Ћн заЯвил, что плагиата как такового не видит.  ‘тарший  ‘аЯсов  двигал
скулами.  …го  брат,  каменеЯ  лицом,  смотрел  на  Ђнтипова  из   глубины
переполненного  зала  мелкими  немигающими  глазками,  а  потом  неотрывно
уставилсЯ в окно. Љнижка  Ђнтипова  выпала  из  плана.  Ђвтору  предстоЯла
серьезнаЯ переработка. ќто значило: все рухнуло надолго. Њирон его  ругал.
”едька ЏрЯхин прибежал в гневе и кричал, что  он  ему  "этого  никогда  не
простит" и что "между ними теперь война", в подтверждение чего забрал  все
свои книги, которые давал читать и раньше не  спрашивал  месЯцами.  ”едька
разъЯрилсЯ как-то чересчур. Њать и сестра тоже сердились, корили  Ђнтипова
за то, что он их не послушал, а узнав, что  тетка  Њаргарита  принимала  в
деле участие, поссорились и с нею и на некоторое времЯ прервали отношениЯ.
Ђлександр ѓригорьевич был,  наверно,  Ђнтипову  благодарен,  но  это  было
совсем не заметно. Ћн вручил  ему  законный  гонорар,  пЯтьсот  рублей  за
самомучительство в течение  трех  недель,  затем  вынул  конверт.  "Ђ  это
обещанное ‹ьвом ‘тепановичем". Ђнтипов махнул рукою, чтобы конверт  исчез.
Ђлександр  ѓригорьевич,  пожав  плечами,  положил  конверт  в  карман.  Ќи
„войникова, ни ‘амодурову, ни старшего ‘аЯсова с  автоматическими  скулами
Ђнтипов никогда  больше  не  видел  и  ничего  не  слышал  о  них.  €  ему
показалось, что всЯ эта  историЯ  представлЯла  интерес  лишь  длЯ  одного
человека - _длЯ него самого_.
   Ќо ночью в начале марта, когда вдруг пал мороз  и  в  квартире  ’аниной
подруги, уехавшей куда-то на кулички, плохо работало отопление, горел  газ
на кухне, включили электроплитку, согрелись,  потом  лежали  не  двигаЯсь,
сомлев от жары и усталости, ’анЯ вдруг заплакала и сказала:
   - …сли бы не эта сволочь, мы бы никогда с тобой...
   - …сли бы не что? - спросил Ђнтипов.
   - џ тебЯ полюбила в тот день, когда ты послал  его  к  черту.  ‚едь  ты
знал, что будет? ‡нал же?


   Ћни согревали друг друга холодными ночами весь март и половину  апрелЯ,
пока подруга находилась на куличках. ‚ апреле Ђнтипов взЯл командировку от
толстого журнала, где теперь работал в отделе публицистики  ’олЯ  Љвашнин,
он и устроил командировку,  и  уехал  на  ‚олгу  писать  очерк  о  стройке
Љуйбышевской ѓќ‘. †ить было совершенно не на что.  Ќе  мог  же  он  сидеть
трутнем на шее у матери и сестры.  Ќадежд  на  издательство  не  осталось,
особенно после того, что он учинил в подвале  перед  гардеробом.  Ќакануне
’анЯ призналась  -  да,  было.  Ћднажды.  ’от  долго  ухаживал,  приглашал
туда-сюда, осаждал месЯца три, потом она сдалась, потому что грозил и отцу
сделать неприЯтность. ‚едь она скрывала, что был в плену. Ѓыло однажды.  €
после того как отрезало, он перестал приставать. „лЯ нее это  была  казнь,
длЯ него какой-то спортивный рекорд. Ћна рассказывала тихим голосом, вЯло,
безжизненно и смотрела на Ђнтипова скучными глазами, как чужаЯ. Ћн выбежал
из комнаты. Љогда вернулсЯ, она стоЯла одетаЯ, с сумкой в руках,  спросила
спокойно: "џ пойду?" - "Људа?" Ћн толкнул ее так сильно, что она упала  на
кровать. ‹ежала не двигаЯсь, лицо в одеЯло.  ‡ачем  он  начал,  идиот?  Ћн
прибежал не в себе. Џотому что один тип  оглушил  его:  "‚ы  говорите  про
’аню? Џро секретарЯ редакции?  „а  ведь  она  саЯсовскаЯ  баба".  Ћн,  еле
сдерживаЯсь, произнес: "Ћна его ненавидит". - "Њой милый, - сказал тип,  -
можно ненавидеть и спать". ‚  подвале,  где  помещалсЯ  гардероб,  Ђнтипов
сидел в жестком деревЯнном кресле часа два, пока не  увидел  ‘аЯсова,  тот
спускалсЯ в столовую. ‘ ним шли двое, мужчина и женщина. Ђ следом за  ними
спускалсЯ по лестнице Ѓорис ѓеоргиевич ЉиЯнов, но  Ђнтипов  хотЯ  и  видел
его, но как бы не видел. ‘аЯсов же,  заметив  Ђнтипова,  догадалсЯ  сразу,
побледнел и остановилсЯ на нижней  ступени  лестницы.  Њужчина  и  женщина
прошли дальше к прилавку гардероба. Ђнтипов подошел к ‘аЯсову, взЯл его за
галстук и дернул книзу. ‘аЯсов как-то застыл, не сопротивлЯЯсь, глаза  его
сошлись на переносице. "’ы знаешь, сукин сын, - сказал Ђнтипов, - за что и
почему". Ћн опЯть дернул за галстук  и  успел  дважды  сильно  ударить  по
мотавшейсЯ голове ребром ладони, но вдруг  почувствовал  крушащий  удар  в
лицо, хрустнула оправа, звЯкнули стекла. ‚округ кричали,  дрыгали  руками,
ногами, выбежал гардеробщик,  вопила  женщина,  Ђнтипов  отталкивал  всех,
хотел нагнутьсЯ, найти стекла. Џотом брел слепо по солнечной,  в  весеннем
зное улице, натыкалсЯ на прохожих и улыбаЯсь бормотал: "€звините..."
   Ѓорис ѓеоргиевич догнал Ђнтипова на Ќовослободской, недалеко от  метро.
‘цена, которую он наблюдал в гардеробной, ошеломила его, но не  очень.  Ћн
привык к тому, что многие теперешние молодые  -  люди  со  странностЯми  и
часто полагают, что сила таланта  должна  подтверждатьсЯ  кулаками.  ’акие
ухари бывали и в двадцатые годы.  Ќо  Ђнтипов?  Ћт  любого  другого  Ѓорис
ѓеоргиевич мог бы ожидать подобных  эскапад,  но  не  от  Ђнтипова.  Ћн  и
дратьсЯ-то путем не умел. € белобрысый тоже  оказалсЯ  не  боец.  Ђнтипова
сшиб с ног какой-то третий, подскочивший сзади, хотел бить еще, и какаЯ-то
женщина, размахиваЯ портфелем, кричала: "Ѓейте его!  ќто  хулиган!"  Ѓорис
ѓеоргиевич насилу их унЯл и отговорил вызывать милицию.  „огнав  Ђнтипова,
который шел пошатываЯсь и что-то бормоча, Ѓорис ѓеоргиевич тронул  его  за
плечо и спросил:
   - Ђнтипов, какаЯ муха вас укусила?
   Ђнтипов повернул измученное слепое лицо и улыбнулсЯ.
   - Ћ, Ѓорис ѓеоргиевич! ‚идели этот бред?
   - —то это значит? € кто этот господин, на кого вы набросились?
   - Ђх... - Ђнтипов махнул рукой. - „олго  рассказывать...  Ћни  выкинули
мою рукопись из плана.
   Ѓорис ѓеоргиевич думал: ну  вот,  Я  так  и  знал,  выкинули  рукопись,
значит, надо бить по мордасам.  ‚се  хотЯт  взЯть  силой.  Ќедаром  старик
’ростЯнецкий жаловалсЯ - они все нахалы. ‘идел, говорит, в приемной,  ждал
редактора, а ваш ученик Ђнтипов проходит без очереди. Ќо все же его  жаль.
Ћн не без способностей. € дратьсЯ не умеет. Џо-видимому, дошел до краЯ.
   €, вновь тронув Ђнтипова за плечо, сказал:
   - Џослушайте, Ђнтипов, принесите мне вашу  рукопись.  Џосмотрим,  может
быть, что-нибудь...
   Ќикаких средств длЯ жизни в ближайшее времЯ у Ђнтипова не предвиделось,
поэтому он взЯл командировку, получил командировочные и уехал.  Џо  дороге
на вокзал заехал на Ѓольшую Ѓронную и отдал ЉиЯнову папку с повестью.


   ‚ечереющим днем Ђнтипов сидел на откосе, смотрел на  реку,  на  отлогий
противоположный берег с желтой каймой песка, на свинцово-голубой  простор,
разделенный тенью от крутоЯра пополам - дальнЯЯ сторона голубаЯ, а ближнЯЯ
- темный свинец, - и слушал ленивую речь  ‹укичева,  пожилого,  сохлого  и
больного на вид мужика, чей домик стоЯл поблизости, на Яру. ‚ домике  было
темно, сыро, поэтому Ђнтипов вышел на солнцепек, сел на траву,  а  ‹укичев
лег рЯдом. ѓромада Ясного и бездонного голубого воздуха окружала Ђнтипова.
…му хотелось слушать, думать, вспоминать, забытьсЯ. Ћт домика вела к  реке
деревЯннаЯ, грубо сколоченнаЯ лестница, внизу чернели две лодки.  ђЯдом  с
‹укичевым сидел на корточках пастушонок с веревкой через плечо, на веревке
болталось ведерко с дымЯщимсЯ коровьим дерьмом - от мошки или, как ее  тут
называли, вохры. ‹укичев говорил: "Ќынешний год вам повезло, гада  мало...
Њошки этой, комара, одним словом, насекомца..." Ђ рассказ был такой:
   - џ тоже в Њоскве побывал в тридцать третьем годе... ‘виней  привез  по
железной дороге. ‡агнали менЯ в ‘ызрани в тупик, трое суток  стоЯл.  Џотом
один парень научил: сходи, говорит, к  беспетчеру,  скажи,  дескать,  корм
кончилсЯ, свиньЯ свинью ест...  ’ак  Я  и  сделал...  Џришел...  Џришел  к
беспетчеру, говорю: Я тут с живностью, корм кончилсЯ, одна  другую  ест...
—ерез двадцать четыре часа, говорит, немедленно отправить! ’ак и доехал до
Њосквы.
   ‹укичев был бакенщик. Ђ раньше работал директором совхоза.  Џочему  так
вышло и он из директоров стал бакенщиком, Ђнтипову было не совсем Ясно, но
и спрашивать не хотелось. Њысли его были  в  Њоскве,  которую  он  покинул
неделю назад и вернутьсЯ куда должен был не скоро.  ‚друг  он  понЯл,  что
смертельно влюблен и что все дальнейшее путешествие будет мукой.


        ЉЋЌ…– ‡€Њ› ЌЂ ’ђ“ЃЌЋ‰

   ‹ет сто сорок назад, после пожара Њосквы, этот дом, криво  поставленный
на  излуке  ђождественского  бульвара,  был  выстроен   неким   ‘авичевым,
человеком богатым и таинственным, который устроил  тут  какую-то  закрытую
ложу и нечто вроде гостиницы  длЯ  членов  ложи,  приезжавших  из  далеких
поместий и даже из …вропы, в середине века наследники  продали  дом  кнЯзю
“русьеву, пожелавшему превратить его  в  доходное  здание,  длЯ  чего  был
воздвигнут третий этаж в виде мелких комнаток, сдававшихсЯ внаем, но  дело
почему-то не оправдалось, кнЯзь “русьев оказалсЯ игрок, дом был  проигран,
пошел с молотка, затем лет тридцать гулЯл из рук в руки, пока не попал  во
владение к московскому негоцианту ‘ургутову, который переделал его на свой
лад - в нижнем этаже устроил  конторы,  второй  предоставил  под  квартиры
солидным людЯм, стрЯпчим, коммерсантам, а третий сдавал людЯм попроще,  но
тоже не шушере. € вот в начале века в одной из квартир  наверху  поселилсЯ
‚еретенников, управлЯющий завода гирь и  весов,  занЯв  с  большой  семьей
восемь комнат. „о девЯтнадцатого года ‚еретенниковы жили хотЯ и в  ужасных
тревогах,  но  без  помех,  потому  что  сам  хозЯин  осталсЯ  на   заводе
кладовщиком и новаЯ власть смотрела на него терпеливо.  ’олько  произвела,
разумеетсЯ, уплотнение и забрала из восьми комнат шесть.  Ћднако  в  конце
девЯтнадцатого, не вынесЯ голода и  еще  худшего  уплотнениЯ,  чем  грозил
сосед товарищ €раклиев, ‚еретенников  собралсЯ  единым  духом  и  отбыл  с
домочадцами неведомо куда, скорее всего на юг. €зо всей семьи  осталась  в
доме одна Џолина, дочь ‚еретенникова,  больнаЯ  ногами,  и  с  нею  вместе
старушка ”елицата, чуть живаЯ, ее ветром качало, а все же  прожила  с  тех
пор еще двадцать с лишним  лет,  померла  в  войну.  €м  оставили  крайнюю
комнату с крохотным балкончиком, на котором прежде стоЯл вазон,  и  теперь
Џолина сидела часами и глЯдела вниз, на бульвар. €  радовалась  тому,  что
балкончик такой махонький, уютный, как  футлЯрчик  длЯ  драгоценностей,  а
драгоценностью в нем кресло. Ѓыл бы он больше, радовалась Џолина,  его  бы
непременно €раклиевы уплотнили, пробили бы дверь в стене,  не  пожалели  и
половину бы уплотнили. Ђ так уж это ее, веретенниковское, до самой смерти.
Љогда Ђнтипов два года назад въехал сюда вместе  с  ’аней  и  трехмесЯчным
‘тепкой, он увидел рыхлую громадную старуху с багровым лицом,  сидевшую  в
шубе и в мужской шапке-ушанке на балконе, и услышал: "Ѓабка  ‚еретенникова
гулЯет".
   Ќа бульваре плешинами белел снег, деревьЯ  темнели  сиво,  голо,  и  по
черному асфальту, по трамвайному пути и  по  середине  бульвара  бежали  к
’рубной площади люди. ‡има кончалась, воздух был ледЯной. € ледЯной  ветер
гнал людей к ’рубной. ѓоворили, что в „ом ‘оюзов будут пускать с двух,  но
люди тЯнулись уже теперь. Ђнтипов, наверное, побежал бы со всеми, то,  что
случилось, волновало его страшно, ледЯнаЯ стынь пробирала до дрожи, но  он
не мог отойти от дома, ждал €вана ‚ладимировича, доктора, и от  нетерпениЯ
вышел на улицу. ЃоЯлсЯ, что €ван ‚ладимирович заплутает, не найдет дом,  а
сутолока на улицах такова, что старик мог и вовсе  не  добратьсЯ  сюда  из
‡амоскворечьЯ, где находилась больница. –ентр, говорили, закрыт,  в  метро
не пускают, ехать он мог только через Џавелецкий и  ’аганку.  Ђнтипов  еще
надеЯлсЯ утром, что удастсЯ взЯть такси и, отвезЯ  ‘тепку  к  бабушке,  то
есть к матери, что сделать необходимо, он  заедет  в  больницу  и  заберет
€вана ‚ладимировича, но такси пропали, трамвай по  бульварному  кольцу  не
ходил, пришлось  бежать  со  ‘тепкой  на  руках  до  ‘ретенки,  оттуда  на
Џокровку,  где  жила  мать,  и  ровно  к   половине   одиннадцатого,   как
договаривались, задыхаЯсь, едва не валЯсь с ног,  страшась,  что  опоздал,
Ђнтипов примчалсЯ домой, однако не опоздал.  „октора  не  было  и  теперь,
спустЯ два часа.
   Ђнтипов стоЯл на  обледенелом  тротуаре,  слушал  говор  людей,  шедших
быстрым шагом группами и поодиночке к ’рубной - некоторые  шли  шеренгами,
взЯвшись за руки, лица одних были скорбны, значительны, даже торжественны,
другие были заплаканы, третьи мрачны, иные громко  разговаривали,  на  них
шикали, мальчишки шнырЯли в толпе, во всех чувствовалось то, что испытывал
Ђнтипов, какое-то полубезумие, - и думал о том, что  люди,  которые  будут
жить через сто лет, никогда не поймут нашей душевной дрожи в  тот  ледЯной
март и того, что в такой день можно нервничать из-за  такси,  из-за  того,
что доктор опаздывает, сын капризничает, мать спрашивает подозрительно: "‘
чего это взЯлись натирать полы?"
   Ђнтипов крикнул старухе ‚еретенниковой, чтобы она, если увидит высокого
старика в длинном черном пальто, показала бы, как  пройти  в  дом,  ворота
заколочены, надо  обходить  соседним  двором;  все  это  Ђнтипов  накануне
разъЯснил по  телефону,  но  доктор  был  рассеЯн.  ‚еретенникова  кивнула
квадратной,  как  у  медведЯ,  в  черном  кожаном   треухе   башкой.   Ћна
разговаривала редко, все больше кивала, мотала  головой  или  же  смотрела
сурово, неодобрительно. Ђнтипов побежал наверх. …го  беспокоила  ’анЯ,  он
знал, что она держитсЯ из последних сил, нет  ничего  хуже  ожиданиЯ,  тем
более ожиданиЯ мук, а ’анЯ -  человек  не  храбрый.  ’ак  и  есть,  лежала
бледнаЯ, левую руку положив  на  сердце,  всем  видом  вызываЯ  жалость  и
сочувствие, смотрела остановившимсЯ взглЯдом в потолок.  €  когда  Ђнтипов
влетел, не изменила позы, не отвела взглЯда  от  потолка.  Ќет,  никто  не
звонил. ЉакаЯ-то катастрофа, что делать? Ѓольница не отвечает.
   - „ай, пожалуйста, сердечное. Ќакапай двадцать пЯть капель,  -  сказала
слабым ровным голосом.
   Ћн накапал  и  дал.  ђука  ’ани  была  холоднаЯ.  Ђнтипов  трепетал  от
состраданиЯ, сжал ее пальцы, сказал как можно более ласково и спокойно:
   - ’анюша, давай еще раз... Ђ вдруг не надо? Ђ? џ смотреть  на  тебЯ  не
могу.
   - Ќадо, - сказала еле слышно и закрыла глаза.
   ‚ коридоре отдаленно топали, стукали дверью. ђаздались рыданиЯ. Ђнтипов
вышел в коридор. Љто-то рыдал на кухне. Ѓыло не так  уж  интересно  знать,
кто рыдает, но Ђнтипов не мог ничем себЯ занЯть, томилсЯ, решил ждать  еще
полчаса и поплелсЯ на кухню. ђыдали  две  женщины:  Ђнна  Ђртемовна,  жена
‚арганова, горбила громоздкую спину возле окна, жирные плечи  сотрЯсались,
рыдание получалось грубое, хриплое, как у мужика, при этом Ђнна  Ђртемовна
бормотала невнЯтное, а Ѓэлла, жена €раклиева, вертела  в  мЯсорубке  мЯсо,
крошила туда хлеб и при этом тоже рыдала, но как-то задушенно, кусаЯ губы.
‘лезы  текли  по  щекам  Ѓаллы.  †енщины  рыдали  каждаЯ  сама  по   себе,
повернувшись спинами  и  даже  как  бы  не  замечаЯ  друг  друга.  Ђнтипов
потопталсЯ на кухне, торкнулсЯ зачем-то в шкаф, в другой,  наполнил  водою
чайник и поставил его на  газ.  Ћбе  женщины  были  мало  симпатичны  ему,
поэтому не стал с ними  заговаривать.  Ѓыла  бы  тут  ‡оЯ  ’ихомолова  или
’онечка, приходившие к бабке ‚еретенниковой, был бы даже ‘енька  €раклиев,
он бы непременно заговорил, но  эти  две  не  располагали.  Ћсобенно  Ђнна
Ђртемовна  с  ее  вечно  щупающим,  остреньким,  каким-то   _промышленным_
взглЯдом из-за под вислых бровей. Ѓрови  у  нее,  как  и  голос,  мужские.
†енщина с таким басом должна быть грубоватой, откровенной,  простецкой,  а
эта Ядовита, льстива, постоЯнно чем-нибудь  _промышлЯет_,  где  что  плохо
лежит... Ђнтипов и ’анЯ снимали комнату у ’аниной тетки Љсении ‚асильевны,
овдовевшей несколько лет назад, тетка отдала им дальнюю комнату,  в  конце
коридора, сама осталась в соседней, где  часто  принимала  гостей:  подруг
гимназических лет, стареньких преподавательниц, унылых вдовиц; чаще других
приходила в гости, даже жила  неделЯми  …катерина  ѓурьевна,  женщина  лет
пЯтидесЯти, настрадавшаЯсЯ в жизни, потерЯвшаЯ мужа,  сына  и  квартиру  в
Њоскве, скитавшаЯсЯ по домам, живЯ где чужой добротой, где  своим  трудом,
ибо была портниха. ќта …катерина ѓурьевна Ђнтонову нравилась: замечательно
умела рассказывать о своих скитаниЯх и как-то  странно,  без  горечи,  без
нытьЯ, даже весело, то вспоминала шутки,  то  хороших  людей,  а  люди  ей
попадались  непременно  хорошие,  редко  про   кого   скажет   кратко,   с
неудовольствием: "ќто был тип". €ли: "ќто была плохаЯ женщина". € не хочет
о таких распространЯтьсЯ. —еловек она  была  полезный:  то  шила,  латала,
перелицовывала что-нибудь, а то и в магазин сходит, и суп сварит. ‡накомые
Љсении ‚асильевны давали ей  заказы  на  шитье  с  радостью  -  брала  она
недорого. ’олько ’анЯ и ЉсениЯ ‚асильевна не решались ни о чем  попросить,
потому что знали: …катерина ѓурьевна не возьмет ни копейки. Ќо она сама им
делала, без просьб.  †изнь  у  …катерины  ѓурьевны  получалась  несладкаЯ:
прописки московской нет, чуть что - собирай манатки и сматывайсЯ от  одних
добрых людей к другим. ђазговоры с участковым - приЯтного мало.
   € вот  Ђнна  Ђртемовна,  щука  толстозадаЯ,  догадалась  про  …катерину
ѓурьевну и коварным способом дала понЯть: заказала ей  халат  из  какой-то
линЯлой, столетней давности байки; …катерине ѓурьевне не хотелось длЯ этой
бабищи шить, она тЯнула,  отлынивала,  но  ЉсениЯ  ‚асильевна,  подумавши,
рассудила здраво: "Ќадо, ѓурьевна! Ќикуда не денешьсЯ". …катерина ѓурьевна
возилась с халатом недели две - то примерки, то переделки, наконец отдала,
и вечером приготовились пить чай с тортом, с бутылкой кагора,  как  обычно
бывало, когда заказчики расплачивались и …катерина ѓурьевна  угощала  всех
ужином. Ќа этот раз …катерина ѓурьевна пришла без  торта,  без  кагора  и,
улыбаЯсь смущенно, сообщила:  "‘егоднЯ,  дорогие,  Я  без  гостинцев.  ‚от
какие-то карамельки подвернулись. ѓоворЯт, хорошие, сливочные". € высыпала
из бумажного кулька карамельки на блюдце. ‘прашивать не стали, сама  потом
рассказала. ‚арганова надела халат, покрасовалась перед зеркалом, сказала:
"Ѓлагодарю, милаЯ. ‘ейчас хорошо",  -  и  все.  Љогда  …катерина  ѓурьевна
заикнулась про деньги, та сказала, наставив на …катерину  ѓурьевну  палец:
"‡апомните, не Я вам должна платить, а вы мне. Џонимаете, милаЯ?" Ђнтипов,
услыхав, пришел в такую Ярость, что кинулсЯ на кухню,  но  ’анЯ  бросилась
вдогонку, повисла на нем, увела от греха. …катерина ѓурьевна и тетЯ  ЉсенЯ
всполошились: не надо, мол, шума, скандала, плюнуть на это дело и  забыть,
с плохими людьми  не  свЯзывайсЯ,  а  у  …катерины  ѓурьевны  и  вообще-то
привычка - Ђнтипов заметил то же у матери - не противитьсЯ,  а  смирЯтьсЯ.
ђукой махнут и промолчат там, где он станет  кипЯтитьсЯ.  €,  может  быть,
правы. Ћднако смирЯтьсЯ  в  квартире  делалось  все  труднее  -  ‚арганова
потребовала,  чтоб  …катерина  ѓурьевна  сшила  ей  блузку,   потом   чтоб
переменила подкладку на старой шубе,  потом  вовсе  обнаглела  -  принесла
мужнину трикотажную пижаму, нуждавшуюсЯ в  штопке,  и  …катерина  ѓурьевна
покорно исполнЯла заказы, но делала это  теперь  втайне,  главным  образом
втайне от Ђнтипова. Ћн все же узнал -  варгановскаЯ  пижама  выдала,  этот
червЯчок с землистым личиком бегал в ней по коридору каждое утро, - и  тут
Ђнтипов не вынес, подкараулил ‚арганову в коридоре, затолкал в  ванную  и,
закрывши дверь, сказал: "…сли  не  перестанете  эксплуатировать  …катерину
ѓурьевну... џ предупреждаю... ‡десь  же,  в  этой  ванной..."  ђазумеетсЯ,
глупость - что в ванной? ’опить ее, что ли?  Ђнна  Ђртемовна  перепугалась
смертельно, базедовические глаза едва не вывалились,  рот  раскрылсЯ,  дар
речи пропал. Ђнтипов оставил ее и  тут  же  ушел,  уверенный,  что,  когда
вернетсЯ, его будет ждать милициЯ, повестка к прокурору или в суд,  однако
вернулсЯ в тихую, благостную квартиру. …катерине ѓурьевне больше не давали
заказов, но врЯд ли она была  этим  довольна  -  прежде  чувствовала  себЯ
гораздо спокойней!  Ђнтипов  торжествовал,  а  …катерина  ѓурьевна  как-то
призналась: "‡наете, ура, шут бы с ней, Я бы ей трЯпки шила, лишь  бы  не
иметь ее врагом. џ к вам сейчас ходить боюсь..." € правда стала  приходить
реже,  а  ночевать  совсем  избегала.  ‡ато  Ђнна  Ђртемовна  и  землистый
червЯчок, прежде мало замечавшие Ђнтипова или, может  быть,  сторонившиесЯ
его, теперь смотрели на него  с  опаской  и  некоторым  недоумением.  Ћни,
видно, никак не  могли  уразуметь,  что  Ђнтипов  за  птица:  вроде  он  и
писатель, и, как говорила одна соседка, _известный_, но площади  своей  не
имел, снимал жалкую комнатенку в их клоповнике, хотЯ,  если  бы  настоЯщий
писатель, должен бы иметь квартиру;  иногда  за  ним  присылали  машину  и
увозили куда-то на  _выступлениЯ_  или  вызывали  по  телефону  из  важных
_редакций и учреждений_, а то  приплеталсЯ  под  дождем  пешкодралом,  как
бродЯга, и по неделЯм сидел  безвылазно,  никому  не  нужный;  то  ’атьЯна
жарила утку, пила чай с тортом  из  кулинарии  "Ќациональ",  а  то  пустой
бульончик да картошка на подсолнечном масле. € еще - то  разговаривал  как
образованный,   употреблЯл   научные   слова   и   поминутно   "извините",
"разрешите", а то ругалсЯ по телефону  грубо  и,  если  был  выпивши,  мог
нахулиганничать. ‘ловом, человек путаный, и лучше от него  быть  подальше.
Џоэтому Ђнтипова удивило то, что Ђнна Ђртемовна,  вдруг  перестав  рыдать,
обернулась и спросила твердым голосом:
   - Ђ вы что здесь делаете, молодой человек?
   - ‚ас это не касаетсЯ, - ответил он ненаходчиво и вышел из кухни. ‚ышел
оттого,  что  устыдилсЯ  ненаходчивости.  Ћбуревали  другие  заботы.  Ѓыло
ощущение, будто все летит куда-то. € виною не только  отсутствие  доктора,
несчастный  случай,  бог  знает  что,  но  и  грозный   шум   за   окнами,
тысЯчеголосый рокот: там что-то дыбилось, корчилось, сползало куда-то, как
ледник, обнажаЯ камни, голую почву.
   „ве женщины, тетЯ ЉсенЯ и …катерина ѓурьевна, сидели в комнате, объЯтые
страхом. Ђнтипов ощутил это безошибочно. …катерина ѓурьевна штопала,  тетЯ
ЉсениЯ  раскладывала  пасьЯнс,  обе  молчали,  но  по   согнутым   спинам,
подавленным лицам, по тому, как они посмотрели на  него,  он  почувствовал
всей кожей - как чувствуют холод - присутствие страха в  комнате.  „а,  он
был повсюду - на улицах, в воздухе. Ћдин только  Ќиколай  …фимович,  ’анин
отец, пришел вчера тепленький, под мухой, голубые глаза  блестели,  и  все
что-то подмигивал, шептал неслышно с лукавым видом.  †енщины  смотрели  на
него неодобрительно. ’еперь они не спросили про доктора, хотЯ  знали,  что
’анЯ и Ђнтипов ждут. € знали зачем. ќто обсуждалось долго, тетю  Љсеню  не
хотели подводить, пытались  найти  другое  место,  не  находилось;  тогда,
поборов страх и  выказав  немалое  благородство,  тетЯ  Љсе