въехал в середину толпы и заговорил горЯчо :
  - ќй вы, кузнецы, железные руки, медные груди! „олго ли ханы и беки будут
издеватьсЯ над вами? ‘перва хорезм-шах Њухаммед выжимал поборами ваши силы.
Ћн убежал в €ран с сундуками, полными золота. ‡а ним, к счастью, поплелась
и злобнаЯ гиена - его мать. ’еперь самозванный султан •умар-’егин передалсЯ
на сторону наших врагов и, наверно, им уже рассказал, с какой стороны легче
всего проломать стены ѓурганджа. „олго ли вы будете моргать глазами и
ждать, что какой-нибудь новый султан опЯть продаст вас? —его вы ждете?
Џойдем во дворец, разнесем в клочки это змеиное гнездо и заодно высадим
железные двери тюрьмы и выпустим из ее подвалов заключенных. ’ам сидЯт не
разбойники и убийцы, а те, кто говорил правду не в угоду султану.
  - Џойдем, пойдем! ђазнесем дворец •орезм-шаха! - закричали кузнецы.-
ђазвалим тюрьму!
  - Ѓерите молотки, берите клещи и зубила, берите все, что нужно, чтобы
расклепать цепи. ‚се берите, чтобы вывести из подвала умирающих наших
братьев.
  ‚се кузнецы, и оружейники, и медники, и другие ремесленники, забрав и
молотки, и мечи, и копьЯ, грозной толпой направились к дворцу.
  Ќекоторые джандары бросились навстречу и пытались разогнать толпу. Ћни
были избиты и брошены под ноги. Џока кузнецы громили дворец, несколько
человек помогали Љара-Љончару раскрыть железные двери тюрьмы. ‘торож
Ќазарбобо, свЯзанный, стоЯл тут же; он всхлипывал и клЯлсЯ, что всегда
заботилсЯ о заключенных, как о своих детЯх, Љузнецы быстро открыли железную
дверь. ’уган, прибежавший с кузнецами, кричал:
  - ‘корее вниз, в подземелье! ’ам остались мои друзьЯ, бессильные,
ослепшие от вечной темноты. Ќекоторые не смогут выбратьсЯ, у них отнЯлись
ноги...
  Ќесколько человек спустились в мрачное отверстие подвала.
  Ћттуда стали выползать заключенные, цеплЯЯсь друг за друга, в лохмотьЯх,
грЯзные, с отросшими длинными ногтЯми, со спутанными волосами. Ћслепшие от
многолетней темноты, они стукались головами, все ощупывали руками, плача и
сйеЯсь, не верЯ счастью, что они снова под небом и солнцем, среди свободных
людей.
  - €дите через базар,- кричали им из толпы.- Џусть все видЯт, как
•орезм-шахи содержали своих подданных! ’ребуйте, чтобы купцы вам дали
чистые рубашки и шаровары.
  Љара-Љончар с пылающим факелом шагнул внутрь баш. ни. Ћттуда веЯло
холодом и сыростью. Џеред собой он толкнул испуганного, твердившего молитвы
сторожа. ’от полез по шатким лесенкам. ‘зади следовал ’уган и по пути
сбивал молотком замки на дверЯх заключенных. †алкие, в отрепьЯх, женщины,
изможденные и худые, выходили, шатаЯсь, держась за стены, и с плачем
спускались вниз.
  Љогда Љара-Љончар поднЯлсЯ под самый свод крыши, сторож остановилсЯ около
железной двери. Њаленькое квадратное отверстие было защищено железной
решеткой.
  - ‡десь,- сказал он,- содержитсЯ "навеки и до смерти" одна женщина из
дворцового гарема. Ћна осмелилась поднЯть руку на самого шаха Њухаммеда.
  - —его ж ты ждешь? Ћткрой!
  - Ќе гневайсЯ на менЯ, храбрейший богатырь, но ключ от этой двери
хранитсЯ у падишаха.
  - ‡начит, у тебЯ нет ключа?
  - Ќет, мой повелитель! Ќет, мой всевышний аллах!
  - ’огда провались к чертЯм! - и Љара-Љончар сбросил сторожа. ‘ отчаЯнным
воплем полетел он вниз, по пути задеваЯ рухнувшие балки, и скрылсЯ во мраке
под визг и лай всполошившихсЯ собак.
  Љара-Љончар припал глазом к небольшому отверстию в двери. Ћн увидел
только обрывок старого ковра, освещенный косым лучом солнца.
  "ѓде она? - думал он.- Љаморка пуста. Ќеужели она погибла?"
  ‚друг тень скользнула перед ним, и показалось темноз лицо. Ѓольшие черные
глаза впивались пристальным взглЯдом.
  Љара-Љончар давно готовил много прекрасных слов из старых песен, но все
они разлетелись, как испуганные пчелы. Ћн мог только сказать:
  - ќто Я!
  ђобкий, слабый голос прошептал:
  - Ћсвети твое лицо, чтобы Я могла тебЯ узнать.
  Љара-Љончар отодвинулсЯ и поднЯл горевший факел.
  - џ узнаю шрам через все лицо от лапы зверЯ. ќто ты, кого никто и ничто
не удержит.
  - Ћтойди от двери, сейчас ты будешь на свободе.
  Љара-Љончар заметил, как стройнаЯ тень очень исхудавшей девушки отступила
назад, как легко она опустилась на обрывок пестрого ковра. ‹уч солнца упал
на смуглое, почти голое тело. …го едва прикрывали лохмотьЯ красной ткани и
несколько нитей синих бус. Ѓольшие черные глаза смотрели мрачно и
настороженно.
  - Џусти менЯ, Љара-Љончар,- сказал один из спутников.- Ћружейник скорее
вскроет замки, чем богатырь Љаракумов.
  Љузнец отбил молотком замок. †елезнаЯ дверь подалась. ѓюль-„жамал
продолжала сидеть, закрываЯсь руками.
  - Ќа мне всЯ одежда истлела. џ не могу встать перед тобой.
  - Љара-Љончар отступил и сказал молодому кузнецу:
  - ’ы не должен смотреть на женщину. Ѓрось ей твой чапан, Я тебе подарю
другой, шелковый.- Ћн повернулсЯ и поднЯлсЯ по узкой полуразрушенной
лестнице на крышу башни.
  Ћн увидал кругом клубы дыма; в вихре искр и огнЯ они неслись к облакам.
ѓород пылал. ‚округ городских стен в тучах пыли передвигались отрЯды
всадников. ‚дали на башне развевалось белое семихвостое знамЯ „жучи-хана.
  Ќа площадку вышла ѓюль-„жамал в синей чалме и мужском чапане, похожаЯ на
тонкого, стройного мальчика. ‘ изумлением поднЯв изогнутые брови, она
всматривалась вдаль.
  - —то происходит в ѓургандже? —то это за страшные люди скачут перед
стенами города?
  - ‚ойна примчалась и сюда,- ответил Љара-Љончар.- ‚раги осадили
ѓургандж... ’еперь мы с тобой будем всегда боротьсЯ рЯдом. Ћгонь войны и
слезы на твоих печальньѓх глаза нас соединили.
  - ‚ этой страшной башне Я все забыла и научилась только ненавидеть. џ
пойду с тобой всюду, как ЯростнаЯ тигрица, а не прежнЯЯ беззаботнаЯ
ѓюль-„жамал...
  Љара-Љончар уже не слушал ее слов. ЏрикрываЯ глаза рукой, он всматривалсЯ
в сторону сквозь проносившиесЯ клубы дыма и пыли.
  - —то наделали эти безумцы! ‘мотри: великаЯ река „жейхун вышла из берегов
и движетсЯ на нас... Ћна смывает дома; они разваливйютсЯ, как детские
игрушки... ‘мотри - высокие тополЯ, точно подрубленные, с треском падают...
ќти тупоголовые, беспощадные дикари разрушили древнюю плотину, котораЯ уже
тысЯчу лет сдерживала течение могучей многоводной реки... ’еперь река, все
сокрушаЯ по пути, зальет и погубит весь многолюдный город... ѓюль-„жамал,
надо немедленно бежать из этой старой башни: под напором воды она рухнет и
нас раздавит...
  “же большаЯ часть города была разрушена беспрерывными штурмами пленных,
которых монголы гнали на приступы. Ћднако жители ѓурганджа продолжали
защищатьсЯ с отчаЯнной Яростью. Њонголы брали квартал за кварталом.
Џривыкшие битьсЯ в поле, с конЯ, монголы с трудом передвигались по узким
улицам, заваленным обломками горевших построек, но продолжали упорно
наступать и метко поражали защитников длинными стрелами.
  ‘амыми Яростными бойцами были ремесленники ѓурганджа; она знали, что, в
случае плена, их участь предрешена: самых искусных и сильных монголы
отошлют на свою далекую родину, а остальных, непригодных, перебьют.
  †ены и девушки сражались на стенах и крышах домов рЯдом со своими отцами,
мужьЯми и братьЯми. € если ктолибо из них, пораженный стрелой, падал, то
женщины бесстрашно складывали перед раненым стенку из кирпичей и земли,
чтобы оградить упавших от новых стрел.
  ѓероическаЯ защита ѓурганджа вписала одну из самых необычайных страниц в
печальную повесть о гибели великого •орезма; другие города большей частью
выказывали слепую доверчивость к монголам, малодушие и слабость, почему
бесславно погибли. ‚округ ѓурганджа монголы потерЯли очень много своих
воинов, и кости павших образовали целые холмы, которые потом много лет были
видны между развалинами.
  Љогда остались невзЯтыми только три квартала, измученные, израненные
защитники ѓурганджа решили сдатьсЯ и послали избранных лиц к хану „жучи
просить милости и пощады. ‘ын —ингиз-хана ответил:
  - Ћ чем вы думали раньше? Џочему вы не выказали покорности, когда мои
войска подходили к городу? ’еперь, когда Я потерЯл столько моих лучших
бойцов, могу ли Я запретить моим воинам насытитьсЯ Яростью и грабежом?
Ќикакой пощады вам не будет.
  Њонголы бросились на уцелевшую часть города. Ћдних защитников они взЯли в
плен, других зарубили, все имущество разграбили.
  Џо приказанию хана „жагатаЯ, не желавшего, чтобы жемчужина •орезма,
ѓургандж, досталась старшему брату, монголы разрушили главную плотину,
распределЯвшую воду по всему •орезму. ‚ода затопила огромный город и снесла
зданиЯ. Њесто города и потом много лет оставалось покрытым водой. Љто
спассЯ от татар, тот утонул в волнах разлившейсЯ реки или погиб под
развалинами. ‘охранилось только несколько зданий: часть старого дворца
Љэшки-Ђхчак, построенного из кирпичей, и две шахские гробницы.
  ‚ода разбушевавшейсЯ реки затопила также и несколько других городов
•орезма, а сама река переменила течение и долгое времЯ направлЯлась через
пески в Ђбескунское море.
  ‚о времЯ отчаЯнной защиты ѓурганджа •аджи ђахим находилсЯ на стенах среди
сражавшихсЯ. ‡наЯ арабские способы перевЯзываниЯ и лечениЯ ран, он помогал
пострадавшим.
  Љогда внезапно разлилась река „жейхун, он два днЯ просидел на высокой
кирпичной гробнице-мавзолее шаха ’екеша. ‚ плывшей мимо лодке оказалсЯ
рулевым уже знакомый дервишу кузнец Љерим-ѓулем. ’от пересадил его в свою
лодку, и они вместе плавали по бушевавшей водЯной равнине, спасаЯ всех,
кого могли. €м не удалось больше встретить Љара-Љончара и ѓюль-„жамал.
‡начительно позднее •аджи ђахим слышал не раз сказку маддаха о подвигах
Љара-Љончара, охотившегосЯ в Љаракумах за монголами, и о его беспредельной
любви к пастушке ѓголь-„жамал, насильно увезенной в гарем последнего
•орезм-шаха.
  Њаддах заканчивал сказку описанием разлива реки, смывшей славный и
богатый ѓургандж. ‚ этот поток разбушевавшихсЯ вод попал Љара-Љончар.
Ќекоторые люди видели, как он отчаЯнно боролсЯ с волнами, чтобы спасти
ѓюль„жамал, но оба исчезли в бурных потоках... ‚ одном месте, где
обнажилась возвышенность, нашли два тела: ѓюль-„жамал и Љара-Љончар лежали
друг около друга, и маленькаЯ ручка туркменки была зажата в могучей ладони
ЉараЉончара...
  Њаддах заканчивал сказку поучением: "‹юбовь по истинному влечению - это
та любовь, которой нет конца иначе, как только со смертью... " Ќо если при
этом девушки плакали, то маддах говорил: "‡нающие люди мне передавали также
иное: будто бы известие о смерти Љара-Љончара в волнах „жейхуна неверно,-
он выплыл из потоков реки на своем вороном коне и спас ѓюль-„жамал. Ћн увел
ее в глубину Љаракумов, в свою юрту близ колодцев Ѓала-€шем. ’ам они
прожили счастливо много лет, чего и вам всем желаю!"


        ѓлава десЯтаЯ. •Ђ„†€ ђЂ•€Њ “ ћЌЋѓЋ ЃЂ’“-•ЂЌЂ

                                Ќо презирай слабого детеныша, - быть может,
                                это детеныш льва.
                                   (ЂрабскаЯ поговорка)

  •аджи ђахиму удалось с трудом пробратьсЯ между буйствовавшими
монгольскими отрЯдами и прибыть в лагерь „жучи-хана. ЏривЯзаннаЯ на колпаке
дервиша золотаЯ пластинка с соколом охранЯла его и привела к белой юрте
правителЯ северо-западного улуса великого царства монголов. •аджи ђахим
слышал, что „жучи-хан, старший сын грозного —ингиз-хана, был единственным
из всех лиц, окружавших монгольского владыку, кто осмеливалсЯ с ним
спорить. Ќо говорили также, что —ингиз-хан не доверЯл своему первенцу и
постоЯнно подозревал его в попытках организовать заговор. Џоэтому
—ингиз-хан назначил его правитилем самого отдаленного крайнего улуса, где
большую часть земель еще приходилось завоевывать. —ингизхан тогда сказал
сыну: "Ћтдаю тебе все земли на запад так далеко, как может ступить копыто
монгольского конЯ!"
  ‚ белой юрте, на низком троне, сидел, подобрав под себЯ ноги, „жучи-хан.
Ћн был похож на отца высоким ростом, медвежьими ухватками и холодным
взглЯдом зеленоватых глаз. Ћт безбородых монголов он отличалсЯ длинными
усами и узкой черной бородой. €скусно вплетенные в бороду конские волосы
переходили в тонкую косичку, которую „жучи закидывал за правое ухо. Џеред
троном на коленЯх, пригнувшись до земли, покорно ожидала милости великого
властителЯ толпа просителей: и ханов, и улемов, и купцов, и простых
хорезмийцев.
  •аджи ђахим, громко повторЯЯ: "џ-гу-у, Я-хак!", шагаЯ через спины
просителей, прошел прЯмо к трону „жучи-хана и остановилсЯ, опираЯсь на
посох.
  Џристальным, мрачным взглЯдом уставилсЯ „жучи-хан на дервиша и спросил:
  - —его просишь, кипчакский шаман?
  •аджи ђахим объЯснил, что принес собственноручное письмо великого визирЯ
Њахмуд-џлвача.
  - Џочему так поздно? џ жду письма давно.
  - џ находилсЯ в осажденном городе ѓургандже.
  - ‡начит, ты был заодно с моими врагами?
  - „а, Я как лекарь помогал раненым.
  •аджи ђахим вскрыл конец посоха, залепленный воском, и вытащил свернутый
листок бумаги с красной печатью. Џисарь „жучи-хана развернул листок и
осмотрел его с удивленем.
  - ‡десь написано всего три слова: "ќтому человеку верь!"
  - џсно и достаточно! - сказал „жучи.- Џриведите моего сына Ѓату-хана!
  Ќукеры побежали и вскоре вернулись. ‚переди них прыгал мальчик лет
девЯти, с небольшим луком и тремЯ красными стрелами. Ћн вырывалсЯ от двух
стариков, которые старались его вести под руки. Џодбежав к „жучи-хану,
мальчик привычным жестом упал на колени, коснулсЯ лбом ковра и вскочил,
посматриваЯ на всех блестЯщими карими глазами.
  - ‚от мой сын Ѓату-хан! - сказал „жучи, косЯсь на мальчика.- џ просил
преданного Њахмуд-џлвача прислать ученого мирзу, который научил бы моего
сына читать, писать и говорить на том Языке, на каком объЯснЯютсЯ моЯ новые
подданные, жители •орезма. ‘умеешь ли ты быть таким учителем?
  - џ могу научить мальчика читать книги туркменские, персидские и арабские
и сделаю это с радостью,- ответил •аджи ђахим.- џ только не умею объЯснЯть
свЯщенные книги, как это делают имамы в мечетЯх. џ занимаюсь по тем книгам,
в которых описываютсЯ путешествиЯ по вселенной к в которых говоритсЯ, что
такое добро и зло, любовь к родной земле и долг каждого человека...
  - ќто полезно и хорошо! - сказал „жучи.- ’акой учитель поможет содрать с
моего сына кожу степного дикарЯ и сделать его правителем народов. Ѓату,
слушайсЯ твоего нового учителЯ! Ђ тебе, мирза, разрешаю бить моего сына
тростью...
  - Њальчик отвернулсЯ.
  - …сли он будет мне рассказывать про богатырей и про войны, Я, пожалуй,
стану его слушать.
  •аджи ђахим ответил мальчику:
  - џ тебе расскажу про завоеваниЯ румийского полководца €скендера
„вурогого. ќтот царь, будучи совсем молодым, завоевал много стран, где у
царей было больше, чем у него, и оружиЯ, и сокровищ, и войска, но они все
же были €скендером разбиты...
  Њальчик повернулсЯ к дервишу и с любопытством стал его разглЯдывать.
  - Љаким путем хан €скендер достиг таких побед? - спросил „жучи-хан.
  - ѓоворЯт, что, когда об этом спросили самого €скендера, он будто бы
ответил: "Ќе угнетал Я подданных завоеванной страны".
  - „жучи-хан посмотрел на своего сына и сказал:
  - Њой отец, единственный и величайший —ингиз-хан, завоевал половину
вселенной, а €скендер „вурогий - вторую половину. —то же остаетсЯ завоевать
тебе, Ѓату-хан?
  - Њальчик, не задумываЯсь, ответил:
  - џ отниму все земли у €скендера!..
  ‘ этого днЯ •аджи ђахим осталсЯ в лагере „жучи-хана, сделавшись учителем
его сына Ѓату. Ћн занималсЯ с ним несколько лет до внезапной гибели
„жучи-хана от рук подосланных убийц. ‚о времЯ облавной охоты „жучи-хан
погналсЯ за оленем и отдалилсЯ в камышах от своих нукеров. …го с трудом
нашли. Ћн лежал с переломанным, по монгольскому обычаю, хребтом.
’аинственные убийцы скрылись и не были обнаружены. Ќекоторые шептали, что
они были подосланы самим —ингиз-ханом . „жучи был еще жив, но не мог
сказать ни слова или пошевельнуть рукой. ’олько глаза его смотрели печально
и мрачно, пока не закрылись навеки.
  ‚ это времЯ приехал, возвратившиь из похода на запад, прославленный
полководец ‘убудай-багатур. Ћн посадил мальчика Ѓату-хана к себе на седло и
сказал:
  - ‡десь тебЯ ждет такой же конец, какой увидел мой повелитель „жучи-хан.
’ы едешь со мной в Љитай, где научишьсЯ воинскому делу. џ воспитаю тебЯ,
как родного сына, и сделаю полководцем.
  ђасставшись с Ѓату-ханом, •аджи ђахим снова осталсЯ одиноким скитальцем.
Ћн сильно горевал о своем младшем брате ’угане, который исчез в ѓургандже
во времЯ разлива реки. Џогиб ли ’уган, или спассЯ от волн реки и мечей
монголов? ‘киталсЯ ли в других областЯх свободным, или рабом? Ћб этом
постоЯнно думал •аджи ђахим и ждал того днЯ, когда он его снова встретит.
  •аджи ђахим обошел разные города, всюду расспрашивал очевидцев о скорбных
днЯх, пережитых народами •орезма во времЯ вторжениЯ беспощадных монголов.
Ћн записывал рассказы достоверных людей и, наконец, решил написать целую
книгу о —ингиз-хане, о том, как он стал могущественным и захотел завоевать
весь мир, и о том, как все гибло и обращалось в пустыню там, где проходили
монголы.


        —асть третьЯ. Ѓ€’‚Ђ Џђ€ ЉЂ‹Љ…


        ѓлава перваЯ. Џђ€ЉЂ‡ —€Ќѓ€‡-•ЂЌЂ

                                ...‚ид их был адский и наводил ужас. “ них
                                не было бороды, только у иных несколько
                                волос на губах и подбородке. ѓлаза узкие и
                                быстрые. ѓолос тонкий и острый. Ћни сложены
                                прочно и долговечны.
                                  (Љиракос, армЯнский историк, XIII в.)

  ‚есной года „ракона (1220), в месЯц ‘афар (апрель) —ингиз-хан призвал к
себе двух полководцев, испытанных в выполнении самых трудных поручений:
старого одноглазого ‘убудай-багатура и молодого „жеба-нойона. ‚ это времЯ
—ингиз-хан, взЯв Ѓухару и ‘амарканд, готовилсЯ к походу на €ндию.
  Ќемедленно они прибыли в шелковую юрту "потрЯсателЯ вселенной" и пали на
войлок перед золотым троном. —ингиз-хан сидел на пЯтке левой ноги, обнимаЯ
рукой правое колено. ‘ его круглой лакированной шапки с большим изумрудом
свисали хвосты черно-бурых лисиц. †елто-зеленые кошачьи глаза смотрели
бесстрастно на двух склоненных непобедимых багатуров. "…динственный и
величайший" заговорил низким хриплым голосом:
  - ‹азутчики менЯ известили, что сын желтоухой собаки, •орезм-шах
Њухаммед, тайно покинул свое войско. ‡аметаЯ следы своего бегства, Њухаммед
недавно показалсЯ на переправах через реку „жейхун. Ћн везет с собой
несметные богатства, накопленные за сто лет шахами •орезма. …го надо
поймать раньше, чем он соберет второе большое войско... Њы вам даем
двадцать тысЯч всадников. …сли у шаха окажетсЯ такое войско, что вы
призадумаетесь - можно ли сразитьсЯ, воздержитесь от боЯ... Ќо сейчас же
менЯ известите!.. ’огда Я пошлю ’охучар-нойона, и он один справитсЯ там,
где вы вдвоем не сумеете победить... Њы думаем, однако, что это наше
повеление сильнее, чем все войска Њухаммеда. Џока вы не будете тащить
Њухаммеда на цепи, ко мне не возвращайтесь!.. …сли же разбитый вами шах с
несколькими спутниками будет убегать, чтобы найти приют в крепких горах или
мрачных пещерах, или, как хитрый волшебник, исчезнет на глазах людей, то вы
черным ураганом промчитесь по его владениЯм... ‚сЯкому городу, проЯвившему
покорность, окажите снисхождение и оставьте там небольшую охрану и
правителЯ, забывшего улыбку... Ќо всЯкий город, ставший на путь
сопротивлениЯ, берите приступом! Ќе оставлЯйте там камнЯ на камне и
обращайте все в угли и пепел!.. Њы думаем, что это наше повеление вам обоим
не покажетсЯ трудным... „жебэ-нойон выпрЯмилсЯ и спросил:
  - …сли. шах •орезма Њухаммед чудесным образом будет убегать от нас все
дальше на запад, сколько времени гнатьсЯ за ним и удалЯтьсЯ от твоей
золотой юрты?
  - ’огда вы будете гнатьсЯ за ним до конца вселенной, пока не увидите
Џоследнего морЯ.
  ‘убудай-багатур, изогнутый и кривобокий, с крЯхтеньем поднЯл голову и
прохрипел:
  - Ђ если шах Њухаммед обратитсЯ в рыбу и скроетсЯ в морской бездне?
  —ингиз-хан почесал переносицу и перевел недоверчивый взглЯд на ‘убудаЯ.
  - ‘умейте схватить его раньше! ђазрешаем отправитьсЯ. Ћба полководца
поднЯлись с колен и попЯтились к выходу.
  ‚ тот же день с двадцатью тысЯчами монгольских и татарских всадников они
помчались на запад.


        ѓлава втораЯ. „ЋЌ…‘…Ќ€… "‚…‹€—Ђ‰…Њ“"

  ‚ыполнЯЯ повеление —ингиз-хана, его полководцы „жебэ-нойон и
‘убудай-багатур с двумЯ туменами всадников два года рыскали по долинам и
горным дебрЯм северного €рана, разыскиваЯ следы бежавшего владыки •орезма,
шаха Њухаммеда. Ќичего они найти не могли. Ђ народнаЯ молва им сказала, что
•орезм-шах, бросивший свою родину и затем покинутый всеми, умер на одиноком
островке Ђбескунского морЯ.
  ’огда „жебэ и ‘убудай призвали монгола, умевшего петь старинные песни про
битвы богатырей, и медленно пропели ему свое донесение "единственному и
величайшему". Ћни заставили монгола повторЯть их слова девЯтью девЯть раз и
затем послали его к —ингиз-хану в его стоЯнку в равнине близ города
Ќесефа", богатой зелеными лугами и чистыми водами. ’ак как проезд по
дорогам был еще опасен из-за нападений и грабежей голодных шаек беглецов,
покинувших сожженные монголами города, то длЯ охраны гонца было выделено
триста надежных нукеров.
  ѓонец всю дорогу распевал старые песни про монгольские голубые степи, про
лесистые горы, про девушек Љерулена, похожих на алое пламЯ костров, но ни
разу не пропел донесениЯ пославших его багатуров. Џрибыв в стоЯнку великого
кагана, пройдЯ через восемь застав телохранителейтургаудов и очищенный
дымом свЯщенных костров, гонец подошел к желтому шатру и остановилсЯ перед
золотой дверью.
  Џо сторонам входа стоЯли два необычайной красоты конЯ: один
молочно-белый, другой - саврасый, оба привЯзанные белыми волосЯными
веревками к литым золотым приколам.
  €зумленный такой роскошью, гонец-монгол упал ничком на землю и лежал до
тех пор, пока два силача-тургауда не поднЯли его под руки и не втащили в
юрту, бросив на ковер перед —ингиз-ханом.
  Њонгольский владыка сидел, подобрав под себЯ ноги, на широком троне,
покрытом золотом.
  ‘ закрытыми глазами, стоЯ на коленЯх, гонец пропел выученное донесение,
заливаЯсь высоким голосом, как он привык петь монгольские былинные песни:

  „онесение величайшему от его старательных нукеров,
  ‘убудай-багатура и „жебэ-нойона.
  ‘ын бесхвостой лисы, Њухаммед •орезм-шах,
  Љончил жиань в шалаше прокаженного,
  Ђ змееныш его, непокорный „желаль,
  “скользнул через горы €ранские,
  ’ам бесследно исчез он, как дым.
  Њы покончили с ними! €дем на Љавказ,
  Ѓудем дратьсЯ с народами встречными.
  €спытаем их мощь, сосчитаем войска,
  ЏронесемсЯ степЯми Љипчакскими,
  ѓде дадим мы конЯм отдохнуть.
  Њы запомним пути, мы отыщем луга
  „лЯ конЯ твоего золотистого,
  —тобы мог ты на ‡апад грозой налететь,
  Џодогнув под колено вселенную,
  € покрыть все монгольской рукой
  ‚ мире сил нет таких, чтобы нас удержать
  ‚ нашем беге до морЯ Џоследнего,
  ’ам, зеленой волной пыль омывши копыт,
  Њы курган накидаем невиданный
  €з отрезанных нами голов.
  Ќа кургане поставим обломок скалы,
  ’вое имЯ напишем свЯщенное,
  € тогда лишь коней повернем на ‚осток,
  —тоб умчатьсЯ обратной дорогою
  ‘нова к юрте твоей золотой.

  Ћкончив песню, гонец, зажмурившись, впервые взглЯнул в свирепые глаза
недоступного простым монголам владыки. Џораженный, он снова упал ничком.
—ингиз-хан сидел невозмутимый, непроницаемый, с полузакрытыми глазами и,
киваЯ седеющей рыжей бородой, чесал голую пЯтку. Ћн смотрел устало на
лежавшего перед ним гонца и сказал:
  - “ тебЯ горло, как у дикого гусЯ... ’ебЯ подобает наградить...- Ћн
порылсЯ в желтом шелковом мешочке, висевшем на ручке трона, достал кусок
запыленного сахара и втиснул его в дрожащий рот гонца. ‡атем каган сказал:
  - „жебэ-нойона и ‘убудай-багатура еще рано хвалить. Џосмотрим, удачно ли
закончитсЯ их поход... Ћтветное наше слово мы пришлем с особым гонцом.
  „вижением пальца каган отпустил гонца. Ћн приказал его накормить и
напоить кумысом, а также достойно угостить сопровождавшую его охрану. Ќа
другой день он всех отправил обратно догонЯть ушедший далеко вперед
монгольский отрЯд.
  Џрошел год, и никаких известий об ушедших на запад монголах не приходило.
Ћднажды —ингиз-хан сказал несколько слов своему секретарю, уйгуру
€змаилу-•одже и приказал, чтобы запечатанное письмо (никто не знал его
содержаниЯ) повез гонец, увешанный бубенчиками, с соколиными перьЯми на
шапке (знак спешности). ЋхранЯть гонца он поручил темнику ’охучару с
туменом в десЯть тысЯч всадников.
  - ’ы поедешь до краЯ вселенной, пока не найдешь „жебэ-нойона и
‘убудай-багатура. ’ам, на твоих глазах, гонец должен передать наше письмо
‘убудай-багатуру из рук в руки. Ћни теперь забрались так далеко, что их
теснЯт тридцать три возмущенных народа. Џора их выручать.
  ’охучар в тот же день направилсЯ со своим отрЯдом на запад отыскивать
умчавшихсЯ на край вселенной монголов.


        ѓлава третьЯ. ‚ ЏЋ€‘ЉЂ• ЏЋ‘‹…„Ќ…ѓЋ ЊЋђџ

                                ‚перед, крепконогие кони
                                ‚ашу тень обгонЯет народов страх.
                                   (€з монгольской песни)

  Љак две огромные черные змеи, проспавшие зиму, выползают из-под корней
старого платана на полЯну и, отогревшись в лучах весеннего солнца, скользЯт
по тропинкам, то соприкасаЯсь, то снова разделЯЯсь, и внушают ужас
убегающим зверЯм и кружащимсЯ над ними с криками птицам, так два
монгольских тумена стремительного „жебэ-нойона и осторожного, хитрого
‘убудай-багатура, то растЯгиваЯсь длинными ремнЯми, то собираЯсь вместе
шумным и пестрым скопищем коней, топтали полЯ вокруг объЯтых ужасом городов
и направлЯлись на запад, оставлЯЯ за собой закоптелые развалины с
обгоревшими, раздувшимисЯ трупами.
  ќтот передовой отрЯд войск —ингиз-хановых прошел по северному €рану,
разгромив города: •ар, ‘имнан, Љум, ‡енджан и другие. Њонголы пощадили
только богатый город •амадан, правитель которого выслал вперед с почетным
посольством подарки: табун верховых лошадей и двести верблюдов, нагруженных
платьЯми. “порную битву монголы выдержали в Љазвине, где внутри города
жители отчаЯнно дрались длинными ножами. Љазвин был сожжен.
  •олодные зимние месЯцы монголы провели в пределах города ђеЯ. ‘о всех
концов им присылались стада баранов, лучшие кони и верблюды с тюками одежд.
’ам монголы выжидали весну.
  Љогда под весенним солнцем зазеленели склоны €ранских гор, монголы прошли
по Ђзербайджану. Ѓольшой богатый город ’авриз выслал им ценные дары, и
монголы, согласившись на мир, прошли мимо, не тронув города. Ћни
направлЯлись на Љавказ, где подступили к столице Ђррана ѓандже. Ќо монголы
не решились штурмовать этот город, потребовали серебра и одежд, что было им
выдано, и они продолжали свой путь в ѓрузию.
  ‘ильное войско грузин стало на их пути. ‘убудай с главными силами шел
впереди, „жебэ с пЯтью тысЯчами всадников укрылсЯ в засаде. Џри первой же
стычке монголы притворно обратились в бегство. ЏотерЯвшие осторожность
грузины погнались за ними. ’атары „жебэ бросились на грузин из засады, а
всадники ‘убудаЯ, повернув обратно, охватили грузин со всех сторон и
перебили. ‚ этом бою погибло тринадцать тысЯч грузин.
  Њонгольское войско побоЯлось, однако, забиратьсЯ в глубь этой
пересеченной горными ущельЯми страны с очень воинственным населением и
покинуло ее, отЯгченное добычей. ‚оины говорили, что им тесно в кавказских
горных ущельЯх. Ћни искали степей, где привольно пастись конЯм. ‚ырезав
город емаху, монголы направились к ирванскому „ербенту. ќта крепость
стоит на неприступной горе и закрывает проход на север. „жебэ-нойон послал
к ширванскому шаху ђашиду, укрывшемусЯ в крепости, гонца с требованием:
  - Џришли ко мне твоих знатных беков, чтобы мы заключили с тобой
дружественный мир.
  ирванский правитель прислал десЯть родовитых стариков. „жебэ зарубил
одного гордого бека на глазах остальных и потребовал:
  - „айте надежных проводников, чтобы наше войско могло пройти через горы.
’огда вам будет пощада. …сли же проводники окажутсЯ недобросовестными, то
всех вас ждет такой же конец.
  ирванские беки ответили, что они подчинЯютсЯ этому требованию, провели
монгольское войско, обойдЯ „ербент, горными тропами и показали путь на
кипчакские равнины. Њонголы тогда отпустили стариков-посредников, а сами
направились дальше на север.


        ѓлава четвертаЯ. ‚ ‘’ђЂЌ… Ђ‹ЂЌЋ‚ € Љ€Џ—ЂЉЋ‚

  Ќа ‘еверном Љавказе „жебэ и ‘убудай прибыли в страну аланов, куда из
обширных северных степей на помощь аланам собралось много лезгин, черкесов
и кипчакских отрЯдов. Њонголы бились с ними целый день до вечера, но силы
оставались равными, и никто не одержал победы. ’огда „жебэ послал к
знатнейшему кипчакскому хану ЉотЯну лазутчика, и тот прочел ЉотЯну такое
письмо:
  "Њы, татары, как и вы, кипчаки,- одна кровь одного рода. Ђ вы
соединЯетесь с иноплеменниками против своих братьев. Ђланы и нам и вам
чужие. „авайте заключим с вами нерушимый договор не тревожить друг друга.
‡а это мы дадим вам столько золота и богатых одежд, сколько вы пожелаете. Ђ
вы сами уходите отсюда и предоставьте нам одним расправитьсЯ с аланами".
  Њонголы послали кипчакам много коней, нагруженных ценными подарками, и
кипчакские ханы, соблазнившись, предательски покинули ночью аланов и увели
свои войска на север.
  Њонгольские дружины напали на аланов, разгромили и пронеслись по их
селениЯм, предаваЯ все огню, грабежу и убийству. Ђланы объЯвили о своей
полной покорности —ингиз-хану, а часть их присоединилась к монгольскому
отрЯду.
  ’огда, не имеЯ больше за спиной острых мечей аланов, „жебэ и ‘убудай
внезапно повели свои тумены на север в степь, на кипчакские кочевьЯ.
“веренные в мире и своей безопасности, кипчакские ханы с отдельными
отрЯдами разъехались по своим стоЯнкам. Њонголы гнались за ними по пЯтам,
разорили главные стойбища кипчаков и забрали всЯкого имущества во много раз
больше того, что дали в уплату за измену.
  ’е из кипчаков, которые жили далеко в степи, услыхав о вторжении
монголов, навьючили на верблюдов имущество и бежали кто куда мог: одни
спрЯтались в болотах, другие в лесах . Њногие удалились в земли русские и
венгерские.
  Њонголы гнались за убегавшими кипчаками по берегам „она, пока их не
загнали в синие волны •азарского морЯ и там многих утопили. ЋставшихсЯ в
живых кипчаков они сделали своими конюхами и пастухами, чтобы те стерегли
захваченные повсюду стада и табуны коней.
  ‡атем они прошли на •азарский полуостров и напали на ‘удак, богатый
приморский кипчакский город. Љ нему раньше приходило много чужеземных
кораблей с одеждами, тканЯми и другими товарами. Љипчаки их выменивали на
невольников, черно-бурых лисиц и белок, а также на бычьи кожи, которыми
славилась кипчакскаЯ землЯ.
  “знав о приближении монголов, жители ‘удака бежали, частью укрылись в
горах, частью сели на корабли и отплыли через море в ’ребизонт. „жебэ и
‘убудай разграбили город и снова отошли на север длЯ отдыха в кипчакских
кочевьЯх, где отдыхали больше года.
  ‡десь тЯнулись обильные травой луга и плодородные полЯ, распаханные
рабами, и бахчи с арбузами и тыквами, и тучные стада крупных коров и
тонкорунных баранов. ‚оины монгольские хвалили эти степи и говорили, что
здесь их конЯм так же привольно, как на родине, на берегах Ћнона и
Љерулена. Ќо родные монгольские степи им дороже, и они их не променЯют ни
на какие другие степи. Џокончив с завоеванием вселенной, все монголы хотЯт
только одного - вернутьсЯ на берега родного Љерулена.
  „жебэ и ‘удубай со своими отрЯдами пробыли недолго в главном городе
кипчаков арукане. ‚ нем были и каменные постройки, до половины врытые в
землю, и амбары со складами иноземных товаров, но больше всего было
разборных юрт, в которых жили как кипчакские ханы, так и простые кочевники.
Ћни весной откочевывали из города в степь, а на зиму снова возвращались в
город.
  ‘ приходом монголов заморские купцы, боЯсь войны, перестали торговать со
степью. ѓород арукань, разграбленный и сожженный, опустел, а монгольские
войска ушли к ‹укоморью".
  ’ам монголы поставили курени в низинах между холмами, чтобы укрытьсЯ от
ветров. Љаждый курень ставилсЯ кольцом в несколько сот юрт, отобранных у
кипчаков. ‚ курене насчитывалась тысЯча воинов. Џосредине каждого кольца
стоЯла большаЯ юрта тысЯчника с его высоким рогатым бунчуком из конских
хвостов. Ћколо юрт, привЯзанные на железных приколах, стоЯли всегда готовые
к походу оседланные кони с туго подтЯнутыми поводьЯми, а остальные кони
паслись огромными табунами в степи под надзором кипчакских конюхов.
  Њонгольское войско продолжало соблюдать строгие законы - "џсы
—ингиз-хана" - ‹агери были окружены тройной цепью часовых. ‚ степи, на
главных тропах, ведущих в земли булгар, урусов и угров скрывались
сторожевые посты. Ћни ловили всех, кто ехал по степи, расспрашивали их,
затем отсылали тех, кто знал новости о соседних племенах, к „жебэ-нойону, а
остальных рубили. “ многих нукеров вместе с ними в юртах находились их
монгольские жены и дети, выехавшие в поход еще с далекой родины, а также
женщины и дети, захваченные в пути. Њонголы были одеты так же, как и
нукеры, и их трудно было сразу отличить. Ћни иногда участвовали в битвах,
но обычно женщины заведовали верблюдами, вьючными конЯми и возами, в
которых берегли полученную при дележе добычу. †енщины наблюдали также за
пленными с тавром владельца, выжженным на бедре, и поручали им разную
работу. Ћни вместе с пленными доили кобылиц, коров и верблюдиц и во времЯ
стоЯнок варили в медных или каменных котлах пищу.
  Њаленькие дети, рожденные за времЯ походов или захваченные в пути, во
времЯ переходов сидели в повозках или в кожаных переметных сумах, иногда
по-двое, на вьючных конЯх, а также за спиной ехавших верхом монголок.
  ‚ степи, в стороне от монгольского лагерЯ, растЯнулсЯ сборный табор
воинов разных племен, приставших на пути к монголам. ‡десь были видны и
туркменские пестрые юрты, и тангутские рыжие шатры, и черные шатры
белуджей, и простые шалаши аланов или всадников неизвестно какого племени.
‚сЯ эта разгульнаЯ орда, подгонЯемаЯ монголами, перваЯ посылалась на
приступ, а после боЯ подбирала остатки захваченной монголами добычи.


        ѓлава пЯтаЯ. ‚ ’Ђ’Ђђ‘ЉЋЊ ‹Ђѓ…ђ… Ѓ‹€‡ ЉЂ‹Љ€

  ‘убудай-багатур приказал поставить себе юрту на высоком крЯже морского
берега, около устьЯ ленивой мутной реки.
  Ќукеры весело исполнили приказ багатура, предчувствуЯ стоЯнку и отдых.
„венадцать верблюдов привезли несколько разобранных юрт. Ќа верблюдах
сидели перепуганные кипчакские пленницы в остроконечных войлочных шапках.
Џо требованию монголов, они пели песни, когда ставили полукруглые решетки,
обтЯгивали их белыми войлоками и наискось перевЯзывали пестрыми ткаными
дорожками. ‘убудай, хмурЯсь, спросил:
  - Џочему три юрты?
  ‚ одной ты будешь думать твои думы, в другой мы гим твоих любимых
охотничьих барсов, а без третьей нельзЯ,- в нее мы длЯ тебЯ заперли самых
лучших кипчакских пленниц, умеющих петь и плЯсать. ‘убудай оборвал нукеров:
  - “гга! (Ќет!) Џусть во второй юрте рычат барсы, а в третьей юрте пусть
длЯ менЯ варит обед старый ‘аклаб. Љипчакские пленницы пусть мне в походе
не мешают. ђаздайте их сотникам.
  ‘аклаб с котлами, большими деревЯнными ложками и длинным топким ножом на
поЯсе расположилсЯ в третьей юрте. ‚ысокий, худой, костлЯвый раб, с седыми
космами, был схвачен татарами в пути около Ђстрабада. Ќукеры объЯснили
тогда ‘убудаю: "ќтот пленный старик - родом урус. Ћн был поваром у мирзы
самого •орезм-шаха Њухамкеда и задумал бежать к себе на родину. Ћн говорит
на всех Языках и умеет готовить всЯкие кушаньЯ. ‘тарик будет тебе готовить
и пилав с миндалем, и чилав со сливами, и каймэ из гороха, и каймак из
сливок, и халву, и пахлаву. Џри нем находитсЯ его приемыш, молчаливый юноша
по имени ’уган. Ћн будет помогать ‘аклабу готовить обед. ’огда ‘убудай
рассердилсЯ и сказал:
  - ‘ менЯ хватит одного старика ‘аклаба, чтобы изготовить обед. Ђ никаких
помощников мне не надо. ‚се любЯт быть помощниками при котле. ќтого юношу
’угана вооружить мечом и дать ему из табуна лысого шелудивого конЯ.
Ћтправить его в передовую сотню, и пусть учитсЯ военному делу. …сли будет
из него хороший воин, то скоро у него поЯвЯтсЯ и добрый конь, и седло, и
бронЯ. Ђ если будет он плохой воин, то его убьют в первой схватке. ЏотерЯ
небольшаЯ!..
  ‚ юрте с белым верхом, повернутой дверью к югу, в сторону морЯ, ‘убудай
сидел у входа на седельной подушке. Ћн подолгу с удивлением смотрел
выпученным глазом на серое беспокойное море, где и вода, и ветер, и рыбы, и
даже летающие над волнами птицы совсем иные, чем в голубых озерах
монгольской степи. €здалека катились к берегу однообразные волны, и в
туманной синеве иногда показывались белые паруса иноземных кораблей - они
боЯлись приблизитьсЯ к занЯтой татарами земле.
  ‡десь была привольнаЯ степь, высокаЯ трава, озерки с плавающей птицей.
Љругом пассЯ скот, отобранный у кипчаков: быки были белые, длиннорогие,
бараны жирные, курдючные, тоже белые; и войлоки у кипчаков белые, и юрты
белые. ‚оины ‘убудаЯ каждый день ели мЯсо и, ничего не делаЯ, валЯлись на
персидских коврах. €ногда монгольские ханы-тысЯчники выезжали на охоту с
соколами или устраивали скачки, испытываЯ коней - своих, монгольских, и
захваченных в пути: туркменских, персидских, кавказских и других.
  ‚верх по течению реки Љалки, среди степи на кургане поставил свою юрту
второй полководец, „жебэ-нойон. ‚округ расстилалась зеленаЯ равнина. —ерез
нее к северу уходила цепь сторожевых курганов.
  •отЯ „жебэ и ‘убудай были посланы —ингиз-ханом на запад одновременно и
длЯ одного дела, но оба полководца „руг с другом не всегда ладили,
постоЯнно спорили и каждый старалсЯ на деле доказать ошибку другого.
—ингиз-хан не без хитрой мысли отправил двух соперников. Ќе раз он делал
это и с другими своими нукерами, посылаЯ на одно дело двоих,- ведь
соперники всегда стараютсЯ отличитьсЯ.
  „жебэ, стремительный в походе, постоЯнно вырывалсЯ вперед. …го отрЯд не
раз попадал в самое опасное положение. Ћн искусно уходил от напиравшего
противника. Љогда уже отовсюду грозила гибель, тогда поЯвлЯлсЯ и выручал
‘убудай. Ћн нападал на неприЯтелЯ сплоченными рЯдами тЯжелой монгольской
конницы, в которой и нукеры и кони были покрыты железными китайскими
латами.
  ‚ысокий, прЯмой, никогда не смеющийсЯ „жебэ, со стеклЯнными неподвижными
глазами, после боЯ ЯвлЯлсЯ к ‘убудаю, покрытый пылью и забрызганный кровью.
‘идЯ у костра, он объЯснЯл ‘убудаю, что не сделал никаких ошибок, что
врагов было слишком много. Ђ ‘убудай посмеивалсЯ, довольный, что он опЯть
был спасителем „жебэ, и предлагал ему лучше не объЯснЯть своих ошибок, а
попробовать зажаренного на вертеле, как у самого хорезмского падишаха,
нашпигованного чесноком и фисташками молодого барашка.
  „жэбэ выдвинулсЯ из рЯдов простых нукеров. "’ак как „жэбэ был храбрый
человек, —ингиз-хан дал ему командование над десЯтком; так как он хорошо
служил,- сделал его сотенным беком; так как он выказал старание и усердие,-
стал тысЯчником. Џосле того —ингиз-хан дал ему бекство "тьмы" (тумена), и
долгое времЯ он состоЯл на службе в свите, ходил с войском и оказал
хорошие услуги". (ђашид ад „ин.)
  „жебэ был горд, самоуверен, вспыльчив. Ћн думал, что нигде не сделает
промаха, если на шестьдесЯт шагов попадает стрелою в голову бегущего
суслика. ‡а свою меткость и стремительность он и был прозван "„жебэ" -
стрела . Џод этим именем его знали все в войске, хотЯ настоЯщее его имЯ
было другое. Џеред битвой он всегда сам осматривал местность, проносЯсь на
высоком поджаром коне по передовым опасным местам, и его не раз с трудом
выручали от гибели телохранители-тургауды.
  ‘убудай, с клочками седых волос на подбородке, казалсЯ стариком; никто не
знал, сколько ему лет. Љогда-то в юности он был ранен в плечо, мышцы были
перерублены, праваЯ рука с тех пор осталась скрюченной, и он действовал
одной левой рукой. ‹ицо его было рассечено через левую бровь, отчего левый
глаз, выбитый, был всегда зажмурен, а правый, широко раскрытый, казалось,
сверлил и видел каждого насквозь.
  ‚се нукеры в войске говорили, что ‘убудай хитер и осторожен, как стараЯ
лисица с отгрызенной лапой, а злобен, как барс, побывавший в капкане,- с
‘убудаем не страшен никакой враг и с ним не пропадешь.
  „жебэ упрЯмо обдумывал план пути, чтобы доехать до Џоследнего морЯ,
омывающего вселенную. „онесение —ингиз-хану, посланное с распевавшим песни
гонцом, сочинЯл „жебэ, а ‘убудай только ободрЯл, покачиваЯ головой, и
посмеивалсЯ:
  - „алеко ли ты дойдешь? € скоро ли будет то место, откуда ты, как сайгак,
побежишь обратно и мне в последний раз придетсЯ тебЯ выручать?
  ђазведчики, наблюдавшие за степью, ловили пробиравшихсЯ путников,
приводили к „жебэ, и он сам их расспрашивал: о племенах, обитающих к западу
и к северу, о путЯх к ним, о реках и переправах через них, о корме длЯ
коней, о богатых городах и сильных крепостЯх, о войске, оружии и о том,
хорошо ли воины умеют дратьсЯ, попадать стрелами в намеченную цель и далеко
ли Џоследнее крайнее море.


        ѓлава шестаЯ. ЃђЋ„Ќ€Љ Џ‹Ћ‘Љ€Ќџ ‚ ’Ђ’Ђђ‘ЉЋЊ Џ‹…Ќ“

  Ћднажды разведчики привели к „жебэ несколько человек из племени, раньше
не виданного. ‡анимались они перевозкой на паромах и лодках дорожных
путников. Ћни были высокие, плечистые, с широкими рыжими бородами, в
овчинных потрепанных полушубках, кожаных портах и мЯгких поршнЯх,
переплетенных ремнЯми. ‘ерые рысьи шапки были лихо сдвинуты на ухо.
  - Љто вы такие? Ћткуда п