ахман спросил:
     -  Џочтенные седобородые сыны моей далекой родины! ‚ы  видели
разные  страны - и на восход солнца, и к его закату.  ‘кажите  мне
ваши  тайные  думы: смогут ли татары завоевать "вечерние  страны",
разбить войска франков, румийцев и других народов, войска могучие,
закованные в железные латы?
     ‘таршина ответил:
     -   ’атарам  помогают:  слепаЯ  покорность  их  воинов  своим
начальникам,  их  смелость  в бою, но  более  всего  -  ужас,  ими
внушаемый  мирным народам. …сли народы "вечерних стран"  не  будут
достаточно  единодушными  и по-прежнему  среди  них  будут  царить
разногласие и взаимнаЯ ненависть, то многотысЯчнаЯ дикаЯ татарскаЯ
орда  свободно  пронесетсЯ  по цветущим  "вечерним  странам",  как
беспощадный смерч, и повсюду законом станет џса —ингиз-хана.
     - Ђ кто такой Ѓату-хан? Њудрый ли он правитель, каким был его
дед,  и  такой  ли  он смелый и счастливый полководец,  каким  был
великий  завоеватель €рана €скендер „вурогий? -  спросил  Ђбд  ар-
ђахман.
     ‘таршина арабских купцов ответил:
     -  Ѓату-хану, несомненно, покровительствуют пери  и  джинны.*
‚се, за что он беретсЯ, встречает удачу... Џотому ли, что здесь мы
видим  только чудо, или же ему помогают в делах его волЯ, смелость
и проницательный ум, - кто на это сможет ответить, какой мудрец?
     -  Ђ  каковы его соратники? —еловек становитсЯ великим, когда
он  сумеет окружить себЯ преданными, способными людьми, настойчиво
проводЯщими в жизнь его волю.
     ‘таршина сказал:
     -  Љонечно, Ѓату-хану помогают его соратники, но ведь  их  он
сам  же и выбрал. ‚ойско слушаетсЯ его беспрекословно, потому  что
оно  ему  верит  и  прозвало его "‘аин-хан" - доблестный,  щедрый,
великодушный. Џоэтому Я думаю, что если Ѓату-хан пойдет на  запад,
на  "вечерние  страны",  и  не дрогнет,  не  поколеблетсЯ,  то  он
разобьет и покорит все встречные народы и власть его разольетсЯ по
всем землЯм до "последнего морЯ".
     Ђбд ар-ђахман снова задал вопрос:
     -  џ  должен  сопровождать его в походе. ‘ледует ли  мне  это
делать?
     - ‘ледует! ‘ледует! - воскликнули все присутствовавшие. - ’ак
ты  поможешь и нам распространить арабскую торговлю по всему пути,
проложенному Ѓату-ханом. Ќе забудь нас!
     Љупцы   показали  широкую  щедрость  и  радушие  в  угощении,
приготовленном  длЯ  высокого гостЯ.  Ќа  ковре  было  расставлено
столько блюд с разнообразными изысканными кушаньЯми, что ими можно
было накормить десЯток послов со всеми их слугами.
     ‘облюдаЯ   арабские  обычаи,  Ђбд  ар-ђахман  ел   мало,   но
попробовал от каждого блюда, благодарЯ и все расхваливаЯ.
     -  Џрости наши нескромные вопросы, - сказал старшина.  -  Ќо,
только  желаЯ  помочь тебе дружеским советом, мы бы хотели  знать,
какие подарки ты привез татарскому хану?
     Ђбд  ар-ђахман рассказал, что он передаст золотой перстень  с
редким   камнем  и  надписью  мудрого  ‘улеймана,  меч   дамасской
гравированной стали, золотой кубок с талисманом, предохранЯющим от
отравы, и другие ценные подарки.
     -  Џозволь  мне  дать  тебе  один полезный  совет,  -  сказал
старшина.  -  ’ы  знаешь,  что  арабы,  кроме  дамасских  клинков,
особенно славЯтсЯ прекрасными благородными конЯми...
     -  Ќо  где  же  Я  могу  взЯть конЯ? ЋтправлЯЯ  менЯ  послом,
свЯтейший халиф мне его с собою не дал.
     -  Њы  хотим помочь тебе. ’ы поедешь на прием к Ѓату-хану  на
том  самом чистокровном арабском коне, на котором приехал  сюда  к
нам  и с которым ты так умело справилсЯ. Ќе всЯкий может сесть  на
такого горЯчего жеребца. Ђ тебе следует с честью подъехать к шатру
Ѓату-хана.  ‚се  простые  смертные  должны  приближатьсЯ  к  этому
свЯщенному  шатру  пешком.  ’ы  же объЯснишь  страже,  что  должен
предстать перед светлые очи ‘аин-хана на коне, присланном  халифом
багдадским  ему  в  подарок в знак дружбы. …сли же  хан  татарский
разгневаетсЯ, то, увидев чудесного красавца конЯ, он тебЯ  простит
и полюбит.
     „ругие купцы добавили:
     -  Џрими  еще от нас куски разноцветного шелка длЯ  его  жен,
"украшений  вселенной",  и ожерелье из двадцати  семи  драгоценных
жемчужин длЯ его любимой молодой жены ћлдуз-•атун.
     Ђбд ар-ђахман ответил;
     -  џ  не  имею  слов, сил и уменьЯ, чтобы отблагодарить  вас,
почтенные соотечественники. ‘реди вас Я самый младший, а  вы  менЯ
возносите, как старшего. Љонечно, это сделано вами не в силу  моих
заслуг,  а  как  знак  вашего почтеньЯ багдадскому  халифу,  -  да
возвеличитсЯ могущество его и да будет над ним мир!
     ‘таршина купцов сказал, что сам позаботитсЯ о том, чтобы  Ђбд
ар-ђахман  был принЯт татарским ханом, и предложил остановитьсЯ  в
его доме, пока не настанет торжественный день приема.


         * —асть третьЯ. ‚ ‘’Ђ‚Љ… ЃЂ’“-•ЂЌЂ * 


        ѓлава перваЯ. "‡Ћ‹Ћ’Ћ‰ „ЋЊ€Љ"


     ’умен*  "синих непобедимых" примчалсЯ к берегам великой  реки
€тиль близ ее впадениЯ в Ђбескунское море и рассыпалсЯ по равнине,
пустив  разгорЯченных  коней  щипать  сухие  метелки  серебристого
ковылЯ.
     ЏерваЯ сотнЯ личной охраны джихангира на молочно-белых конЯх,
переплыв  глубокий рукав, разбила свою стоЯнку  на  узком  длинном
островке.  ‚  верхнем,  северном конце его, на  каменистом  бугре,
переливалсЯ радостными Яркими красками странного, необычного  вида
небольшой   домик-игрушка  с  легкой  кружевной   башенкой,   весь
выложенный   цветными  изразцами.  ЉаждаЯ  плитка  имела   рисунок
затейливого цветка с завитками и узорной каймой, и в каждом цветке
был  вплавлен  тонкий лепесток червонного золота.  ‚  Ярких  лучах
утреннего солнца весь домик сверкал и светилсЯ, точно сделанный из
раскаленных углей.
     ќтот дом-игрушка, по приказу молодого владыки Ѓату-хана,  был
выстроен   на   развалинах  древнего  города  в  кратчайший   срок
замечательным  китайским мастером, строителем и изобретателем,  ‹и
’ун-по,  вывезенным  из ЉитаЯ еще ЏотрЯсателем  ‚селенной  —ингиз-
ханом. ‘юда же сделали огромный путь китайские мастера рабы, -  из
трех тысЯч мастеров до €тилЯ добрела только небольшаЯ часть.
     ‹и ’ун-по стоЯл у входа в сказочный домик, большой толстый, в
просторной черной шелковой одежде до пЯт, с маленькой шапочкой  на
затылке, с которой длинное павлинье перо ниспадало на его  широкую
пухлую  спину.  Ѓезбородое  одутловатое  лицо  ‹и  ’ун-по,  всегда
невозмутимо  спокойное,  седые усы,  свисавшие  по  краЯм  рта,  и
заплывшие  узкие  глазки, казалось, говорили о  каком-то  странном
несоответствии    между   философски-созерцательным    настроением
китайского   строителЯ   и   сверкающим   красотою,    жизнью    и
фантастической сказкой капризным созданием великого мечтателЯ.
     ‹и   ’ун-по   застыл   близ   входа,   выложенного   плитками
разноцветного  рисунка. ‘ложив руки на толстом  животе,  строитель
равнодушно  посматривал  на  шумную,  озлобленную,  ревущую  толпу
рабов, двумЯ тесными рЯдами стоЯвших вдоль дороги.
     Љ  китайцу  подошел молодой татарский воин.  ‘еребрЯный  поЯс
стЯгивал  его тонкий стан. Ќа поЯсе висела криваЯ саблЯ в  зеленых
ножнах. ђукоЯть, украшеннаЯ бирюзой и алмазами, говорила о ханском
благоволении. Ћн приблизилсЯ стремительной бесшумной походкой: что-
то гибкое, кошачье чувствовалось во всех его движениЯх.
     - ’ысЯчу лет тебе еще жить, мудрый, искусный ‹и ’ун-по!
     “лыбка освещала загорелое юное лицо.
     ‹и  ’ун-по  с  трудом поклонилсЯ, коснувшись концами  пальцев
каменной плиты.
     -  ’ебе  тоже  желаю  прожить тысЯчу лет,  достойный  тайджи*
Њусук,  и  со  славой  умереть  на  поле  битвы!  "Ћслепительный",
кажетсЯ, уж близко?
     -  …ще до захода солнца он будет здесь! - сказал воин. -  ’ы,
вероЯтно, теперь уже спокоен и счастлив, мудрый ‹и ’ун-по?
     -   џ   был   счастлив,  пока  выполнЯл  приказание  великого
джихангира,  - грустно покачиваЯ головой, простонал китаец.  -  Ќо
чему  Я могу радоватьсЯ теперь? ‘частливые дни труда над созданием
моей   мечты   -  чудесного  дворца  -  прошли...  Ђ   впереди   -
утомительный,  залитый кровью поход. Њне опЯть прикажут  сооружать
камнеметы... приносить людЯм ужас и смерть... Ђ ты покинешь менЯ?
     -  „жихангир  отправит  менЯ вперед, -  ответил  Њусук,  -  с
отрЯдом самых смелых разведчиков. „а и Я сам буду просить об этом.
„жихангир не любит встречать менЯ в своей ставке.
     -  Ћн в тебе ценит бесстрашного находчивого нукера, поэтому и
не  держит  в своей свите веселых рассказчиков, годных только  длЯ
вечерних пиров.
     ’айджи Њусук нахмурилсЯ и махнул безнадежно рукой:
     -  Њожет  быть,  не  потому!.. Ќо больно  говорить  об  этом!
‚спомним  лучше,  как  мы с тобой старались изо  всех  сил,  чтобы
выполнить в срок повеление джихангира. Ћценит ли он наши труды?..
     Ћба   стали   вспоминать  времЯ,  проведенное  на   постройке
"золотого   домика".  ‹и  ’ун-по  приказание  выполнил:  маленький
чудесный  походный  дворец джихангира вчерне был  уже  выстроен  в
девЯть месЯцев - счастливое предзнаменование! „евЯть месЯцев  ушли
на устройство гончарной мастерской, обжиг разноцветных изразцов  с
глазурью,   поливной  посуды,  глинЯных  труб   длЯ   водопровода,
китайских  узких печей "канов", проходЯщих из комнаты в комнату...
Ђ  сколько времени ушло на поиски нужных сметливых рабочих!  Њного
пленных,  забитых  плетьми, сложили свои кости  вокруг  сказочного
домика.  €х  изможденные тела сбрасывались  в  великую  реку.  Ћна
смывает   всЯкое  горе!  €  тела  погибших,  качаЯсь  на   волнах,
сопровождаемые стаЯми крикливых чаек, были унесены рекой в  бурное
Ђбескунское море.
     ’еперь искусный строитель ‹и ’ун-по, возможно, получит высшую
награду  из  рук самого джихангира - право вернутьсЯ на  родину!..
Љонечно, благодарность получат и другие. ‚от уже выстроились в рЯд
свирепые надсмотрщики рабов с треххвостыми плетьми на перевЯзи. €м
немало   пришлось  потратить  сил,  чтобы  заставить  стонущих   и
ругающихсЯ  рабочих трудитьсЯ без отдыха над постройкой  дворца  и
днем  и  ночью,  при  свете  костров.  Ќадсмотрщики  уже  получили
подарки... „жихаигир щедр, он, конечно, наградит и рабочих.  —тобы
не  оскорбить  светлого  взора джихангира  своим  грЯзным,  жалким
видом, на рабочих надели халаты всех цветов и размеров. ќти халаты
были   привезены   из   складов  военной   добычи,   принадлежащей
джихангиру. ђабочие кутались в розовые, желтые, красные, полосатые
халаты, из-под которых виднелись босые грЯзные ноги и концы рваных
шаровар...
     ѓде  же,  однако, Ѓату-хан? …го все нет. “же  вдали  проехали
запыленные сотни из тысЯчи телохранителей Ѓату-хана: одни на рыжих
конЯх,  другие на красно-пегих, третьи на темно-гнедых, и все  они
скрылись среди холмов.
     Ќаконец  прискакал монгольский всадник на взмыленном коне  и,
задыхаЯсь, крикнул:
     -  •ан  тЯжело  болен!  ђазжигайте огни!  Џусть  всюду  горЯт
костры! Џусть молЯтсЯ и поют шаманы! „жихангира надо согреть -  он
уже остывает!..


        ѓлава втораЯ. ЃЂ’“-•ЂЌ ѓЋ‚Ћђ€’...


     €з  степи  приближалсЯ длинный караван верблюдов,  охранЯемый
всадниками.  ‚ыделЯлось  несколько  особенно  высоких   верблюдов,
желтых,  с  цветными  Яркими паланкинами,  -  под  их  занавесками
притаились  "драгоценные жемчужины": семь главных  жен  Ѓату-хана.
Ћни  кричали,  требуЯ к себе хитрого упрЯмого  строителЯ  золотого
дворца, китайца ‹и ’ун-по.
     Ћн  тотчас  же  переехал в лодке через проток.  ЋпускалсЯ  на
колени  перед  каждым  верблюдом с  паланкином.  Ћттуда  слышались
крики:
     - Њы приехали, чтобы поселитьсЯ в новом дворце! Љто смеет нас
задерживать? Џочему нас не перевозЯт на остров? Њы сами  войдем  в
лодку  и будем грести веслами и, может быть, утонем, если  нас  не
перевезут!
     ‹и  ’ун-по  на  коленЯх  клЯлсЯ, что, под  угрозой  отсечениЯ
головы, получил самое строгое приказание Ѓату-хана: до его приезда
и  личного  осмотра  никого  не пускать  внутрь  золотого  дворца,
особенно  плачущих  женщин!  Љроме  рабочих,  никто  и  не   видел
внутреннего убранства чудесного домика и не увидит, пока джихангир
не объЯвит своего решениЯ относительно новой постройки.
     Ћдна  из  жен, откинув занавеску, кричала, пытаЯсь сползти  с
верблюда:
     -  …сли  джихангир сейчас тЯжело болен, то  ни  говорить,  ни
приказывать  никто не может. Џоэтому его заменЯет старшаЯ  жена  -
это  Я! ’еперь Я повелеваю! € горе тому, кто менЯ осушаетсЯ! Њолчи
и не спорь, толстаЯ черепаха, дерзкий китаец, червЯк, мокрица!
     ‚оеннаЯ   охрана  окружила  бушующих  жен.  ‚садники  погнали
плетьми  верблюдов, и караван удалилсЯ обратно в степь,  под  звон
бубенцов и крики погонщиков.

     ЏриближалсЯ  новый караван. ‚переди двигалась охраннаЯ  сотнЯ
на  буланых конЯх, ставших бурыми от пота и насевшей пыли. ‚ысокие
тангутские  верблюды тащили вьюки и разобранные  шатры.  Ќесколько
жеребцов  редкой  красоты  в  тройных  серебрЯных  ошейниках  и  с
серебрЯными цепЯми вместо поводьев плЯсали, сдерживаемые  опытными
конюхами.  ‚переди  коней выделЯлсЯ пЯтнистый, как  барс,  любимый
конь Ѓату-хана.
     Њежду  двумЯ верблюдами была подвешена на длинных  бамбуковых
жердЯх узкаЯ  корзина... ‚ ней лежало неподвижное тело  татарского
владыки, закутанного в собольи одеЯла. Љогда верблюды добрались до
высокого берега, послышались возгласы:
     - ‚от она, великаЯ река €тиль!
     ’огда Ѓату-хан, сбросив одеЯло, с юношеской ловкостью вскочил
и  поставил  колено  на  спину верблюда. Ћн жадно  всматривалсЯ  в
туманную  даль  и  долго глЯдел на блиставший  нарЯдными  красками
сказочный   домик   на  острове.  Ќа  кружевной   башенке   дворца
развевалось девЯтихвостое знамЯ джихангира.
     - ЉонЯ мне! - закричал Ѓату-хан.
     ‚сех  поразил  желтый  цвет  его  лица,  блуждающие,  как   у
безумного, беспокойные глаза. „ва нукера подвели пЯтнистого конЯ.
     Ѓату-хан   устало   поднЯлсЯ   в   седло.   Ћн   указал    на
величественную, залитую солнцем равнину, прорезанную синей  гладью
медленно  текущей  реки,  по которой плыл двухмачтовый  корабль  с
раздутыми  клетчатыми алыми парусами. Ћн говорил прерывающимсЯ  от
волнениЯ и приступа болезни голосом:
     -  ‡десь  будет  стоЯть главный из моих походных  дворцов,  и
здесь  будет  новаЯ  столица всех покоренных мною  народов.  ‡десь
вырастет до небес новое великое мое царство...
     ‘илы  оставили его. Ѓату-хан зашаталсЯ и упал  на  шею  конЯ,
вцепившись в его гриву.
     ’ургауды*  подхватили  Ѓату-хана, бережно  снЯли  с  седла  и
положили на расшитую богатым узором конскую попону.
     ‡абегали нукеры и слуги, привели навьюченных походной  кладью
верблюдов  и  быстро  над  лежащим больным  полководцем  воздвигли
золотистый шелковый шатер.


        ѓлава третьЯ. Љђ›‹Ћ ‘Њ…ђ’€


     Ѓату-хан,  с пожелтевшим, как померанец, лицом, вытЯнулсЯ  на
ковре, закусив оскаленными зубами синий рукав собольей шубы.  Ћдин
глаз   закрылсЯ,   другой,   болезненно  прищуренный,   неподвижно
уставилсЯ  в  прорезь шатра, в которой виднелись далекие  мигающие
огни степных костров.
     ‚ ногах Ѓату-хана, сжавшись и подобрав колени, сидела младшаЯ
жена  его,  ћлдуз-•атун,  закутаннаЯ в  черное  с  золотой  каймой
индийское  шелковое  покрывало. €ногда  из  складок  протЯгивалась
узкаЯ  белаЯ  рука  с  золотыми браслетами  и  осторожно  касалась
смуглой  загорелой  головы Ѓату-хана с давно не бритым  щетинистым
теменем  и  черными косами на висках. ‹ицо Ѓату-хана,  суровое,  с
Ястребиным носом, оставалось бесчувственным, точно мысли  больного
улетели  так  далеко,  что  ничто  земное  не  могло  больше   его
тревожить.
     …два  слышно  было,  как  за дверным ковровым  пологом  тихим
шепотом разговаривали сторожевые нукеры:
     -  ‘орок  дней  его  тело боретсЯ с вестником  смерти.  ‘орок
первый день будет днем милосердиЯ или жертвы... - Ќе подумать ли о
заместителе?
     -  ЋстерегайсЯ говорить такие слова! € стены имеют уши, землЯ
повторЯет    сказанное...   ѓовори   всем:   "…му,   могучему    и
единственному, достойного заместителЯ быть не может..."
     ЏослышалсЯ  конский топот... ’олько очень высокий гость,  хан
из  ханов, осмелитсЯ на коне подъехать к шатру повелителЯ грозного
татарского войска. Љонь остановилсЯ, брЯцаЯ удилами.
     ‘тарый  нукер откинул дверной полог. Ѓольшой грузный  монгол,
высоко  поднЯв  ногу,  переступил порог. Ћн бесшумно,  на  коленЯх
подполз к лежащему. „олго и пристально всматривалсЯ в безжизненное
лицо.
     ћлдуз-•атун,  натЯнув  на голову покрывало,  пала  ниц  перед
гостем  и поцеловала землю между руками. Ћна выпрЯмилась, откинула
за  спину  покрывало  и  подбросила пучок  можжевеловых  веток  на
потухавшие  угли  маленького  костра посреди  юрты.  ‚спышки  огнЯ
озарЯли все красноватым светом.
     -  Џривет  тебе,  ћлдуз-•атун! —то случилось с  моим  младшим
братом? џ боюсь... Ћн, кажетсЯ, терЯет последние силы... Џочему  у
него желтое лицо? Љакие злые духи терзают его тело?
     - ’ы нам привез надежду, пресветлый хан Ћрду.* …сли сейчас не
помочь джихангиру - завтра будет поздно.
     •ан  Ћрду,  ворча  и  сопЯ, направилсЯ к  выходу,  постоЯл  в
раздумье.  ‚ернулсЯ и снова сел около больного, заглЯдываЯ  ему  в
лицо.
     -  —то  делать? ѓовори. Љого призвать? —то принести в  жертву
подземным богам: по девЯть черных быков, коней и баранов?  €ли  по
девЯносто девЯти?
     - ќто все уже сделано...
     -  —то  же придумать? џ сам сЯду на конЯ и помчусь. Ќо  куда,
зачем?..
     ћддуз смотрела глазами, полными слез.
     -  Ќадо  призвать  опытного, знающего  лекарЯ.  Ќадо  поднЯть
тревогу во всем войске... - дрожащим, хриплым голосом говорил  хан
Ћрду.  -  Џусть  мудрый строитель ‹и ’ун-по  даст  свои  китайские
лекарства:  толченый жемчуг, сердце летучей мыши, сушеных  морских
червей...
     -  ‚еликий хан! € это все уже делалось. Њудрый ‹и ’ун-по  уже
сидел  здесь, испробовал все свои лекарства, но ничто не  помогло.
‹и  ’ун-по,  извиваЯсь от страха, убежал в  степь,  и  теперь  его
разыскивают.  Ћн  сказал, что разобьет  себе  голову  о  камни  от
горЯ... Ћн не знает, как можно помочь джихангиру...
     Ћрду  неистовствовал:  сорвал шапку и  отбросил  ее,  колотил
кулаками по коленЯм, бил себЯ ладонЯми по щекам:
     -  —то  делать? ‡автра будет поздно! Њоего любимого брата  не
станет!  Љто же начнет великий поход на "вечерние страны"?  Ќикто,
кроме  него,  не удержит в руках золотые поводьЯ могучего  войска!
—то делать?
     ћлдуз-•атун   откинула   покрывало,   соединила   ладони    и
прошептала:
     - …ще есть одно, последнее средство: Я его испробую.
     •ан  Ћрду  затих  и недоверчиво следил за маленькие  подругой
умирающего брата.
     Ћна  протЯнула вперед руки, поднЯла Ясные блестЯщие  глаза  и
певучим голосом, полным мольбы, произнесла:
     -  ‘тарый  праведный •ызр!* Џожалей нас, беспомощных,  щенков
слепых, незнающих, что делать!
     ’очно отозвавшись на призыв, откуда-то послышалсЯ голос:
     - „а... ќто Я! Џропустите!
     Ћрду  резко  повернулсЯ и уставилсЯ в  изумлении  на  дверной
ковровый полог. ‚ошел, низко склонившись, нукер. Ћн держал в  руке
меховой  колпак, на шее висел поЯс - знак того, что  нукер  сейчас
молилсЯ.
     -  ‘отник  Ђрапша  привел неведомых людей. ѓоворит,  что  они
нужны тебе, великий хан Ћрду.
     - Џусть войдут!
     Ѓату-хан заскрипел зубами и пошевелилсЯ, прошептав:
     - •олодно...
     ћлдуз-•атун прикрыла больного двумЯ шубами.
     Ќеведомые  люди  вошли  и опустились на  колени  близ  входа.
Њрачный, очень истощенный человек, с растрепанной рыжей бородой, с
длинным крючковатым носом, смотрел сверкающими темными глазами из-
под  нахмуренных  бровей.  ЉостлЯвой рукой  он  прижимал  к  груди
кожаную  старую сумку. ђЯдом стоЯла на коленЯх молодаЯ  женщина  в
длинной   светло-серой  одежде  странного  покроЯ.   Ќа   бледном,
прозрачном,  как  воск, лице горели тревожным блеском  зеленоватые
глаза.  ’ретий  был  мальчик - негритенок в  полосатой  рубашке. ‘
веселым  любопытством  он вертел курчавой  головой,  стараЯсь  все
рассмотреть.
     Џриведший их сотник Ђрапша ждал, преклонив левое колено.
     - ЋбъЯсни, что это за люди? - приказал хан Ћрду.
     - ‚нимание и повиновение! - сказал, приглушаЯ голос Ђрапша. -
‘юда  приплыл  двухмачтовый  парусник,  полный  ценных  купеческих
товаров.  Ќа  нем  Я  позволил воинам  сторожевого  поста  немного
подкормитьсЯ, - они давно уже голодали, - и Я оставил  на  корабле
охрану,   а  этих  людей  приволок  сюда.  ќти  двое  -   знахари.
Љраснобородый  -  арабский кЯтиб (писарь), ученый  лекарь,  резчик
печатей-талисманов и звездочет. Ћн слуга молодого арабского шейха,
который  приехал, по его словам, как посол от свЯтого  и  великого
халифа багдадского...
     - Ђ эта желтаЯ, как собачьЯ кость, женщина?
     - Ћна клЯнетсЯ, что родом из великого ђума,* что она царского
рода, излечивает самые трудные болезни, а терджуман еще слышал  от
владельца кораблЯ, что эта румийка делает стариков молодыми.
     - Ђ негритенок тоже знахарь?
     - џ притащил его на всЯкий случай, по просьбе нашего великого
шамана  Ѓехи. Ћн сказал, что если другие лекарства не помогут,  то
надо  вытопить жир из чернокожего мальчика и этим жиром  растереть
больного.
     Ќегритенок,  догадываЯсь, что речь .идет о нем, стал  жалобно
всхлипывать. ђыжий лекарь вмешалсЯ:
     -  Ќе  говори  при  ребенке  того, что  должны  знать  только
обросшие бородой.
     •ан  Ћрду  медленно и величественно повернулсЯ к женщине.  Ћн
встретил ее смелый и уверенный взглЯд.
     - Љто ты?
     -   џ  греческаЯ  царевна  „афни  из  ђума.  ѓовори  со  мною
почтительно: Я из древнего рода царей Љомиенов...
     - ‘адись ближе к огню, румийскаЯ царевна.
     Џодобрав   длинное   платье,  „афни  грациозными   движениЯми
приблизилась к огню и опустилась на колени.
     …е  маленькие  ноги, обутые в красные башмачки, были  скованы
тонкой серебрЯной цепочкой.
     -  Љак  же ты, румийскаЯ царевна, попала к нам сюда, в  дикую
степь? ѓде твои служанки, где евнухи и рабы и где военнаЯ охрана?
     -  џ ехала на корабле из ђума со свитой и охраной. Њой жених,
грузинский  царевич, должен был менЯ встретить,  чтобы  отвезти  в
свое  царство.  ЃурЯ  разбила  корабль,  но  свЯтаЯ  матерь  божьЯ
сохранила менЯ. џ спаслась, ухватившись за сломанную мачту, и была
выброшена  на берег волнами. ’ам менЯ захватили дикие, как  звери,
курды  и  увезли к себе. Ќо мои хозЯева не захотели менЯ  держать,
потому  что Я, как царевна, не желала исполнЯть черной  работы.  џ
кусалась и не боЯлась плетей. Љурды привезли менЯ в город  Љазвин,
на  берегу Ђбескунского морЯ. Ћттуда Я бежала на корабле вместе  с
арабским послом Ђбд ар-ђахманом, который тоже приехал сюда, в твою
ханскую ставку.
     - —то же ты знаешь?
     -  џ  понимаю  книги мудрецов, в которых скрыто  тайное.  Њне
известно  учение  ѓиппократа* о болезнЯх человека  и  способах  их
лечениЯ...
     •ан  Ћрду  передвинул  на затылок меховой  треух  и  приложил
широкую  ладонь  к уху, чтобы лучше слышать. Ќо он  не  знал,  как
поступить.  Њожно ли доверитьсЯ румийской царевне?..  Ћн  взглЯнул
нанес и снова встретил острый взглЯд зеленых неморгающих глаз.
     - „зе-дзе! —его бы ты хотела?
     -  џ устала от человеческой грубости. џ требую, чтобы со мной
обращались  достойно, как с царевной. ’огда  Я  согласна  остатьсЯ
здесь,  при  дворе великого татарского полководца. џ  буду  лечить
страдающих,  залечивать раны... Ќо Я могу сделать еще  большее:  Я
умею раскрывать прошлое и приподнимать завесу будущего.
     -  ќто  нам очень, очень нужно! - одобрительно кивал  головой
Ћрду.  Ћн  обратилсЯ  к Ђрапше: - ќта полезнаЯ  женщина  останетсЯ
здесь. - €, подумав, добавил: - Ћна будет жить около моего шатра.
     Ѓольной шевельнулсЯ. ЏослышалсЯ стон.
     Ћрду ткнул пальцем в сторону рыжебородого арабского лекарЯ:
     - Њожешь ли ты вылечить больного?
     - џ не излечивал до сих пор только покойников.
     -  …сли  вылечишь, получишь большую награду, а  если  больной
умрет - посажу на кол и сожгу на костре. ‹ечи! Ќачинай!
     Ћсторожными  движениЯми рыжий знахарь подполз к  неподвижному
Ѓату-хану.   ћлдуз-•атун  встрепенулась,  готоваЯ   своей   грудью
охранЯть  больного.  •ан  Ћрду вытащил из ножен  тонкий  блестЯщий
кинжал и тоже приблизилсЯ.
     Ђрабский  знахарь коснулсЯ рукой щетинистого светлого  темени
Ѓату-хана. Ћн взЯл его исхудавшую руку - она была беспомощна,  эта
мускулистаЯ  рука,  недавно  натЯгивавшаЯ  могучие  поводьЯ  всего
татарского войска.
     ‡нахарь  покачал  головой, приблизил ухо к  оскаленным  зубам
больного,  послушал  биение  сердца  и  резко  отшатнулсЯ.   ‘нова
прислушалсЯ, сделалсЯ мрачным и стал дрожать.
     - џ боюсь! - прошептал он.
     -  Ќе смей отказыватьсЯ! ‹ечи! - прохрипел, отдуваЯсь, Ћрду и
ткнул в плечо знахарЯ острием кинжала.
     -  џ  боюсь, что уже... џ боюсь... “ менЯ нет с собой нужного
целебного зельЯ мудреца ‘улеймана, сына „ауда, - да будет над ними
мир!
     „афни воскликнула:
     -  Ђ  византийскаЯ царевна „афни лечить не боитсЯ! џ знаю эту
страшную болезнь, когда лицо больного покрываетсЯ золотисто-желтым
налетом. ќто - "золотаЯ лихорадка".
     -  Ћн  не  мудрый табиб,* а трусливый червЯк! -  пробормотал,
отдуваЯ  тубы,  хан  Ћрду. - ’ы, румийскаЯ  царевна,  приступай  к
лечению.  Ќо  помни:  если джихангир умрет,  то  его  погребальный
костер будет полит твоей кровью. …сли же мой младший брат встанет,
то ты получишь девЯносто девЯть подарков и косЯк отборных кобылиц.
     - € свободу?
     Ћрду на мгновение задумалсЯ и добавил:
     -  ЉлЯнусь  девЯть раз вечным синим небом, ты получишь  также
свободу.
     ‡агадочнаЯ улыбка скользнула по бледному лицу гречанки. „афни
легко поднЯлась, притЯнула к себе ковровый мешок и достала из него
серебрЯную  коробочку.  €з нее она вынула девЯть  темных  шариков,
зажала в ладони и, приблизившись к больному, опустилась перед  ним
на колени. Ќежными, тонкими пальцами она отодвинула черную жесткую
косу  Ѓату-хана и слегка прикоснулась к неподвижным векам закрытых
глаз... ‡атем резко повернулась к хану Ћрду:
     -  ’еперь надо лечить быстро! ‘мерть надвигаетсЯ! Џусть  этот
краснобородый знахарь тоже мне помогает.
     ђыжий лекарь замахал руками:
     - Ќевозможно! ’ы взЯлась лечить, ну, сама и лечи! - Ћн поднЯл
глаза кверху и стал бормотать заклинаниЯ на непонЯтном Языке.
     Ћрду,  поднЯв руку с кинжалом, другой дернул знахарЯ за рыжую
бороду и грозно закричал:
     - Џомогай, рыжаЯ лисица!
     ‹екарь  замолк  и быстро подполз к гречанке.  Ћн  внимательно
стал рассматривать темные шарики, лежавшие на узкой ладони.
     - —то это?
     - Ѓудто бы ты не знаешь? - певучим голосом усмехнулась „афни.
     -  ‘  виду  мускатные  орехи... Ќо на каждом  нарисован  глаз
мудреца ‘улеймана. Ћн один знал скрытое.
     -  ’ы  сказал  истину. ’еперь ты будешь исполнЯть приказаниЯ.
Џоджарь  в  бронзовой чашке эти орешки. €столки  и  разотри  их  в
порошок.  ђазведи  в  чашке воды. „ай больному  отпить  три  раза:
сейчас, после полуднЯ и под вечер. Њне, как дочери царского  рода,
не  подобает  заниматьсЯ простой работой,  какую  исполнЯют  такие
рабские   лекари,  как  ты.  Ќо  Я  буду  сидеть  около  больного,
неотступно следить и ждать. ‘коро великий джихангир будет здоров и
силен, скоро сЯдет на боевого конЯ.
     „афни,  подобрав  под себЯ ноги, опустилась  рЯдом  с  ћлдуз-
•атун, сложила руки на коленЯх и скромно опусти. глаза.
     ‹екарь  принЯлсЯ  за  работу. ‚  бронзовой  чашке,  на  углЯх
костра,  затрещали  девЯть  орешков. Ћни  затем  были  растерты  в
маленькой  медной  ступке.  ‚ысыпаны в  чашку  с  водой.  ЉостЯнаЯ
ложечка долго размешивала лекарство.
     -  ќто  зелье ты сама попробуешь, перваЯ! - свирепо прохрипел
хан Ћрду.
     -  Ќо  и  ты  попробуешь тоже, со мной  вместе!  -  воркующим
голосом пропела „афни.
     ‹екарь  дал отпить из чашки гречанке. Џотом, сопЯ, отпил  хан
Ћрду. ЏричмокиваЯ, он сказал:
     - Ћчень горько!
     ‹екарь  нагнулсЯ  к лежавшему неподвижно Ѓату-хану.  Џовернул
его  беспомощную  голову  с закатившимисЯ  полузакрытыми  глазами.
„олго  билсЯ  он, пока удалось раздвинуть крепко  сжатые  зубы,  а
„афни влила в рот лекарство, растекавшеесЯ по щеке.
     ‚се ждали, впиваЯсь взглЯдами в суровое лицо Ѓату-хана.
     „афни уверенно сказала:
     -  ’еперь  он будет спать. ЃлуждавшаЯ в заоблачном мире  душа
джихангира вернетсЯ в свое тело...
     ѓречанка метнула загадочный, чарующий взглЯд зеленых глаз  на
хана Ћрду и, вздохнув, снова их опустила.
     Ћрду  завозилсЯ,  оправлЯЯ поЯс, и вложил в  ножны  блестЯщий
кинжал.
     ‘наружи донеслись женские причитаниЯ и плач.
     -  ќй-вах!  Ѓеда!  ЉакаЯ  великаЯ  беда!  -  простонал  Ћрду,
схватившись   за   голову.  -  ќто  идут  "украшениЯ   вселенной",
прекрасные  жены джихангира!.. Ћни своими жалобами и плачем  снова
погубЯт моего брата!..


        ѓлава четвертаЯ. "“ЉђЂ…Ќ€џ ‚‘…‹…ЌЌЋ‰"


     ‚  шатер  вошли три молодые женщины в пышных цветных шелковых
одеждах,  в златотканых шапочках, каждаЯ из которых была  украшена
длинным  драгоценным  пером  белой  цапли.  Ћни  наполнили   шатер
громкими  стонами,  жалобным всхлипыванием и  причитали,  стараЯсь
перекричать друг друга:
     -  Ќаш  обожаемый повелитель умирает! Њы останемсЯ  сиротами!
Љто станет о нас заботитьсЯ!.. Ќе покидай нас!
     -  Њолчать! - заревел свирепо Ћрду. - €ли сидите тихо, или  Я
вас прикажу завернуть в ковры и отправить к вашим родителЯм.
     ’ри  жены  затихли  и,  переглЯдываЯсь,  уселись  в  сторону,
изредка  всхлипываЯ. ‚се молчали. Ќегритенок, обнЯв колени руками,
уже  спал. –аревна „афни, грациозно облокотившись на свой ковровый
мешок,  как  будто дремала. €зредка она приоткрывала один  глаз  и
наблюдала, что происходит в шатре. •ан Ћрду лег на бок и захрапел.
‡а  ним,  с тонким присвистом, захрапел арабский лекарь.  Ќукер  у
входа дремал стоЯ, опираЯсь на копье.
     ’огда  три жены стали подползать к ћлдуз-•атун. ‘лышались  их
голоса:
     - ’ы думаешь, что ты, ћлдуз-•атун (госпожа)? ’ы тварь подлого
происхождениЯ навсегда останешьсЯ ћлдуз-каракыз (чернаЯ девка)!
     - ђазве мы не знаем, что ты выделываешь тайком?
     - ’ы всегда делаешь подлости!
     -  ’ы обманываешь нашего доблестного повелителЯ с обласканным
и возвеличенным простым нукером, по имени Њусук...
     -  Ћн  так же подл и коварен, как кошка (мусук). Ћн не  знает
благодарности и преданности!
     - „жихангир болен потому, что ты его отравила?
     ћлдуз-•атун, точно защищаЯсь от ударов, плотнее закуталась  с
головой в черное покрывало и молчала.
     - ’ы давно околдовала джихангира, ты опаснаЯ змеЯ!
     -  “ходи  отсюда, пока мы тебЯ не задушили! ќто наша  забота,
старших жен, находитьсЯ около повелителЯ.
     - Њы его вылечим нашими молитвами, мы ему откроем правду!
     ‚незапно  шубы отлетели в сторону. Ѓату-хан резко поднЯлсЯ  и
выпрЯмилсЯ. ’ри жены припали к его ногам.
     -   Ќаконец  ты  очнулсЯ,  ослепительный!  ’ы  будешь   снова
сверкать, наш алмазный, драгоценный повелитель, и теперь  навсегда
останешьсЯ с нами!
     Ѓату-хан заговорил громко, твердым, звучным голосом:
     - Ќукер, кто из высоких темников этой ночью в дозоре?
     ’от, очнувшись, ответил:
     -  ‚нимание  и  повиновение! Ћни в соседнем шатре:  Ѓурундай,
Љурмиши и старый Ќарин-Љэхэн.
     - Џришли их сюда. ‘кажи также ‘убудай-багатуру, брату ейбани
и хану Њункэ, чтобы поспешили ко мне. џ созываю военный совет.
     -  ‚нимание  и повиновение! - ответил нукер и вышел.  Ќа  его
место  встал  другой вошедший нукер. •ан Ћрду  очнулсЯ  и  поводил
налитыми кровью глазами, еще не соображаЯ, что произошло.
     Ѓату-хан, оттолкнув ногой цеплЯвшихсЯ жен, шатаЯсь, подошел к
Ћрду, сел рЯдом и обнЯл его.
     -  Њой  почтенный старший брат, ты примчалсЯ издалека,  чтобы
спасти  менЯ и отогнать злых духов болезни. ’ы всегда; был  мудрым
старшим  братом,  моим  верным защитником  и  спасителем.  џ  твоЯ
жертва, Я твой нукер.
     Ќеуклюжий  толстый  Ћрду прижималсЯ к  Ѓату-хану,  лизал  его
щеки* и шептал в ухо:
     -  џ  знаю,  что тебе суждены великие победы... џ  примчалсЯ,
чтобы убрать камни с твоего пути и отогнать желтоухих, завистливых
предателей!
     ћлдуз-•атун подбросила сухих веток в костер. ’ени забегали по
стенам шатра.
     ‚ошли  три  темника,  еще заспанные,  вытираЯ  рукавами  рты:
высокий, тощий и желтый, как луковичнаЯ шелуха, Ѓурундай; широкий,
коренастый,  с  длинными  лошадиными  зубами  Љурмиши,  и  старый,
сморщенный, как гриб, Ќарин-Љэхэн, с согнутой спиной и  шаркающими
слабыми  ногами.  ‡а  ними  ввалилсЯ  грузный,  волочивший   ногу,
одноглазый полководец, знаменитый ‘убудай-багатур.
     Ѓату-хан выжидал, пока прибывшие пали ниц и выпрЯмились, сидЯ
на пЯтках. ‡атем заговорил торжественным голосом:
     -  Њои верные слуги, темники Ѓурундай, Љурмиши и Ќарин-Љэхэн!
‚  походе  на  урусов и в боЯх с кипчакскими войсками  вы  оказали
сотни услуг. ‚ы не знали отступлений, вы приносили победы. џ давно
хотел  наградить вас достойно. •рабрый темник Ѓурундай, победитель
в  битве  с  урусами при реке ‘ить, тебе Я уступаю  драгоценность,
одну из моих семи блистающих звезд - жену …рке-•ара-Ќюдюн ("‚ласть
черных   глаз")!  ’ебе,  верный  сотник  Љурмиши,  Я  дарю  другое
сокровище  -  Ђ-лЯ-Њиндасун ("аловливую нитку"). џ знаю,  что  ты
будешь  эту  нитку  крепко держать в зубах, -  тебЯ  на  ласку  не
обманешь,  на  хитрость не возьмешь! Ђ тебе, почтенный  сподвижник
моего  деда, великого воителЯ, храбрый Ќарин-Љэхэн, - тебе Я  дарю
эту самую молодую красавицу Ќабчи ("‘ладость жизни"). ’ы будешь  с
ней наслаждатьсЯ в благоденствии и радости...
     ’ри темника пали ниц, а жены стали отчаЯнно плакать и молить:
     -  Ќе  отдавай  нас!  Ќе отпускай нас от  себЯ!  Џрости  наши
ошибки, вызванные любовью к тебе, наш светлый повелитель!
     -  ‚ы будете жить спокойно и счастливо у заботливых мужей.  Ђ
здесь вы болтали, как сороки... ‚ы говорили слова нестираемые, как
царапины соколиных когтей... “ходите!
     - “ нас не будет счастьЯ без тебЯ! ‚ерни нас! Ќе отдавай!
     Ѓату-хан махнул рукой.
     -  ЌельзЯ  схватить  рукой сказанное  слово,  нельзЯ  метнуть
утерЯнный  аркан! ’емники, уведите ваших жен! ‘ейчас  здесь  будет
военный  совет,  а на нем не могут присутствовать  жены  темников.
‘корее!
     ’ри  темника грубо ухватили женщин и поволокли из шатра.  •ан
Ћрду сказал:
     -  Ќукер! Ћтведи рыжую лисицу и мальчика к ближайшему юртчи.*
Џусть  он  их  допросит. Џотом Я сам буду говорить с ними.  Ђ  ты,
румийскаЯ царевна, получишь обещанный косЯк отборных кобылиц.
     - € свободу и девЯносто девЯть подарков? - пристально глЯдЯ в
глаза Ћрду, сказала „афни. - •ан Ћрду двух слов говорит.
     -  ‘вою  судьбу ты узнаешь потом, а пока будешь жить соседней
юрте.
     Ќукер  с гречанкой, рыжим лекарем и негритенком вышли.  Ѓату-
хан  опустилсЯ на подушки и стал смеЯтьсЯ сухим деревЯнным смехом.
…го лицо, всегда суровое и непроницаемое, избороздилось складками.
„овольный,  он  взглЯнул  маленькую жену ћлдуз-•атун,  сидевшую  у
стенки.  Ћна испуганно смотрела Ясными, недоумевающими глазами  на
своего господина. Ѓату-хан снова нахмурилсЯ и сказал:
     -  „лЯ  того чтобы верно управлЯть, нужно все знать.  ‡а  эти
тЯжелые дни моей болезни, когда все думали, что Я ничего не слышу,
Я  узнал  многое и понЯл, как следует повести войска на запад,  на
"вечерние  страны",  до "последнего морЯ", где  каждый  день  тает
солнце, и на все земли опустить могучую лапу монгольского степного
беркута...


        ѓлава пЯтаЯ. ЂђЂЃ‘Љ€‰ ЏЋ‘Ћ‹ “ ’Ђ’Ђђ‘ЉЋѓЋ •ЂЌЂ


     Љогда  Ђбд  ар-ђахман  вошел  в  просторный  шатер,  расшитый
цветами,  аистами и золотыми драконами, он остановилсЯ при  входе,
желаЯ понЯть, кто из находившихсЯ здесь был главный татарский хан?
     Ћколо  десЯти  монгольских военачальников, все в обыкновенных
долгополых,  синих одеждах, перетЯнутых ременный  поЯсами,  сидели
полукругом  на  большом  персидском ковре.  Ђбд  ар-ђахман  боЯлсЯ
выразить  почет не тому, кому следует, и показатьсЯ  смешным..  Ћн
сделал  шаг  вперед, опустилсЯ на колени, сел на пЯтки  и,  смотрЯ
прЯмо перед собой, не обращаЯсь ни к кому, заговорил:
     -   ‚еликий   свЯтейший  халиф  земель   и   народов   ислама
приветствует  храброе  татарское войско, его  молодого  владыку  и
желает ему здоровьЯ и бесчисленных побед...
     ‘идевший  в  стороне на коленЯх престарелый толмач немедленно
переводил,  слово  за словом, все сказанное с арабского  Языка  на
татарский.
     -  •алиф  всех правоверных направил менЯ, последнего  потомка
славного  арабского полководца Ђбд ар-ђахмана, разбившего  некогда
войска  франков, к тебе, владыка всех татар, с просьбой  разрешить
мне участвовать в походе непобедимого татарского войска и посылать
донесениЯ  о  новых  ослепительных победах и о  завоеванных  тобою
вражеских землЯх.
     Ћдин  из  сидевших, толстый и одноглазый, с  багровым  шрамом
через все лицо, сказал:
     -  …сли на нас нападут враги, будешь ли ты, так же как и  мы,
защитой нашего владыки ‘аин-хана, внука ЏокорителЯ ‚селенной,  или
твой светлый меч останетсЯ дремать в ножнах?
     -  џ  воин,  и  мой меч в этом походе будет послушен  каждому
слову татарского владыки.
     ’огда  заговорил  молодой  монгол.  Љазалось,  он  ничем   не
отличалсЯ  от остальных, но в резком голосе и пристальном  взглЯде
узких черных глаз чувствовалась привычка повелевать:
     -  …сли  ты потомок великого полководца арабов и прибыл  сюда
как  друг,  то  можешь оставатьсЯ близ менЯ,  когда  Я  двину  мои
непобедимые  тумены  на "вечерние страны".  ђазрешаю  тебе  писать
донесениЯ халифу Ѓагдада и посылать их с твоими гонцами,  и  Я  не
буду спрашивать и проверЯть, что ты написал. Ќо ты должен говорить
мне правду обо всем, что увидишь...
     -  ‘лава  твоему  мудрому решению! -  сказал  Ђбд  ар-ђахман,
понЯв, что говоривший с ним и есть монгольский владыка Ѓату-хан.
     Ѓату-хан продолжал:
     -  Ђ сейчас расскажи нам о твоем славном предке и его битве с
франками.
     -  Џрежде  чем начать рассказ, позволь мне положить  к  твоим
ногам  присланные  моим повелителем дары. -  Ћн  слегка  обернулсЯ
назад.
     - џ здесь! - прошептал стоЯвший близ входа „уда Џраведный. Ќа
коленЯх он подполз к Ђбд ар-ђахману и передал завернутые в пеструю
шелковую ткань подарки.
     ’от  развернул и положил перед Ѓату-ханом: саблю в  бархатных
зеленых  ножнах, украшенную драгоценными камнЯми,  золотой  кубок,
небольшую  книгу  корана  в  кожаном переплете,  искусно  покрытом
золотым узором, два кинжала с рукоЯтками из слоновой кости и много
других драгоценностей.
     Ѓату-хан  равнодушно смотрел на разложенные подарки  и  вдруг
протЯнул  руку  к  простому  золотому  перстню  с  темным  камнем,
казавшимсЯ то зеленым, то темно-красным.
     - џ вижу на этом перстне надпись? Љакую она имеет силу?
     Ђбд ар-ђахман сказал:
     -  ќто  перстень величайшего мудреца ‘улеймана,  сына  „ауда,
знавшего тайное. ќтот перстень приносит счастье, исполнЯЯ  желаниЯ
того, кто его носит. Ќа нем вырезаны слова аллаха: "„а будет так!"
     Ѓату-хан  показал  перстень  толстому,  сидевшему  рЯдом  ним
монголу  с  рассеченным лицом. ’от одобрительно кивнул  головой  и
надел его на указательный палец Ѓату-хана, сказав:
     -  ќто достойный подарок! - €, повернувшись к Ђбд ар-ђахману,
прибавил:  -  Њой  владыка  тебЯ  благодарит.  Љогда  он   одержит
девЯтьсот девЯносто девЯть побед, то посмотрит на этот перстень  и
скажет:  "„а, случилось так, как захотел аллах!" Ђ теперь он  ждет
твоего рассказа...


        ѓлава шестаЯ. ђЋ†„…Ќ€… "Ќ…Ѓ…‘ЌЋ‰" ‘’Ћ‹€–›


     Ќалетевший холодный вихрь ворвалсЯ, откинул дверную  занавесу
внутрь  шатра, разметал тлевший огонек костра, окутал  дымом  всех
сидЯщих.
     ‚еликий военный советник ‘убудай-багатур сказал:
     -  ќто  прилетел бог войны ‘ульдэ проверить, скоро ли  войско
выступит? Ќе променЯл ли джихангир свою благородную воинскую славу
на  мирную  постройку  своей  столицы  и  просторных  складов  длЯ
заморских купцов?
     ‚се  льстецы остолбенели. ’олько один ‘убудай-багатур, старый
воспитатель  (аталык)  Ѓату-хана, мог говорить  таким  независимым
голосом,  как бы с осуждением. Ѓату-хан обвел собравшихсЯ пытливым
колючим взглЯдом и спросил:
     - Ђ кто мне ответит: что такое слава?
     Џолукругом  сидели,  повернув  голову  в  сторону  Ѓату-хана,
несколько  главных военачальников, арабский посол Ђбд ар-ђахман  и
несколько  льстецов-ханов, умевших шутить и  рассказывать  веселые
случаи из жизни людей. ‘убудай-багатур ответил первый:
     -  ‘лава  -  это  одержаннаЯ победа. —ем  больше  побед,  тем
ослепительнее слава.
     ‘троитель   ханского  золотого  дворца,  искусный   китайский
архитектор ‹и ’ун-по, почтительно заметил:
     -  ‘лава  не  только  победа на поле  брани.  …сли  правитель
заботитсЯ  о  благе  народа,  строит новые  города,  справедлив  к
подданным,  не  облагает  население непосильными  налогами,  дарит
благополучие   всем  шатрам  своего  племени,   -   его   называют
доблестным,  справедливым, ‘аин-ханом,  и  он  пользуетсЯ  любовью
подданных  и  немеркнущей славой. €стиннаЯ  любовь  народа  -  это
слава!
     Ђрабский посол Ђбд ар-ђахман сказал:
     -  ‘лава - это то, к чему мы все стремимсЯ. € мы ее добудем с
помощью  нашего  светлого меча! ‘лава -  это  власть  над  другими
покоренными народами.
     ‘аин-хан,  как все прив