ом ре,  --  с ним  делалсЯ обморок, если  он  в это времЯ был
вблизи".
     Њузыкальную одаренность  его,  в особенности слух, …катерина Ќиколаевна
‹ебедева считала гениальными.
     Ќеобычайные  способности  Љотика  заинтересовали ученых и  врачей,  его
современников.
     Џсихолог Ќ.  Ђ. Ѓернштейн произвел над  ним  любопытный эксперимент: он
попросил Љотика, утверждавшего, что слышит звук  данного цвета, --  написать
на конверте  тональность каждой цветной ленты, в него положенной, -- что тот
и исполнил. —ерез некоторое времЯ, много  спустЯ,  Ќ.Ђ.  Ѓернштейн  попросил
Љотика  повторить  эти записи, сославшись на  то, что  будто  бы их потерЯл.
Џросьба его была исполнена. ‘верив содержимое прежних и  новых конвертов, Ќ.
Ђ. Ѓернштейн убедилсЯ в полной идентичности записей.
     ‚  каком  точно  году,  мне  не  удалась  узнать,  Љотик  находилсЯ  на
исследовании  своей  нервной  системы  со  всеми  ее  особенностЯми слуха  и
музыкального восприЯтиЯ окружающего -- в клинике.  €звестный психиатр  ‚. Ђ.
ѓилЯровский  читал  о  нем  лекцию студентам.  Џо  ходу ее ему  понадобилось
усыпить испытуемого.
     -- „лЯ этого, -- сказал ему Љотик, --  надо нажать клавиши роЯлЯ  (и он
назвал  рЯд  нот) в определенной последовательности. Ђ  длЯ того  чтобы менЯ
разбудить, нажмите...  -- и он  назвал  другие  ноты.  (“вы, их названиЯ  не
сохранились.) …го указание  исполнили.  ‘пал  он крепко; сколько -- не знаю.
Љогда он был разбужен названными нотами, ѓилЯровский спросил:
     -- —то вам сейчас снилось, Љонстантин Љонстантинович?
     -- џ  сейчас был на даче, -- отвечал Љотик, -- у моего друга Њи-Ѓемоль.
€ сейчас она со своим отцом едет ко мне сюда.
     ‹екциЯ, вопросы и ответы, показ способностей Љотика продолжалась. Љогда
дело шло к концу, открылась дверь и вошли ожидаемаЯ им Њи-Ѓемопь и ее отец.
     -- Љто же  это? Љто он? -- спросили затем ѓилЯровского  о ‘араджеве, --
безумец или гений?
     Ћтвет известного психиатра гласил:
     "„нЯ нашего (с  ударением, в смысле -- "еще мало просвещенного" . -- Ђ.
–.) времени, может быть, и назовут его "безумцем", но в будущем или все люди
будут обладать  такими  же способностЯми, или --  или он и  длЯ Ѓудущего  --
гений!"
     џ  имела  дело  и  с  оставшимисЯ  от тех  пет документами,  по  каплЯм
выуживала нужные  мне сведениЯ  длЯ воссозданиЯ  погибшей книги". џ начинала
работать как реаниматор.
     ЊенЯ  интересовали  письма  Љотика.  €х  сохранилось  мало.  Ќо  и  они
позволЯют воскресить его неповторимый облик человека и музыканта.
     ‘  1920 по  1922 год  семьЯ ‘араджевых жила в ‘евастополе, где  работал
отец,  Љ. ‘. ‘араджев. ‚ремЯ было тЯжкое. € хотЯ все  члены  семьи  отдавали
часть  пайка Љотику, но этого было мало молодому организму. ‹юбопытно, что в
цитируемом письме сам он  не  упоминает о голоде и  не объЯснЯет, видимо,  и
себе причину своего физического состоЯниЯ.
     ‚от  выдержки  из  писем  Љотика  к  его московскому другу,  некой Ќине
Ђлександровне  (фамилию установить не удалось), и  к ‚. Њ. „ешевову, в  20-е
годы  директору  ‘евастопольской  консерватории, в  момент  отправки  письма
переведенному в Џетроград, в которых ‘араджев говорит о своей композиторской
деЯтельности.
     "Ќеделю назад Я  начал ходить  на урок теории композиции. ‡анимаюсь Я с
музыкантом, его фамилиЯ  -- „ешевов,  молодой, пет  50-ти.  „ело  идет очень
хорошо и быстро вперед, так как Я с самого  детства безо всЯкой чужой помощи
был знаком с музыкой, теорией ее, -- тоже по своей "душе", так как она ни от
чего независимо музыкальна. …ще дитей Я слышал у себЯ  в голове гармонии, из
них вытекала мелодиЯ. Ќо  было и так, что только гармониЯ. Ѓыло два урока, Я
узнал много. Ќо Я больше объЯснЯю ему, чем  он мне. ђезультат  этот даст мне
большую пользу -- длЯ того, чтобы писать сочинениЯ. Ќо очень трудно  писать,
двоитсЯ в  глазах, пЯтилинейнаЯ строчка кажетсЯ мне десЯтилинейной; бывает и
меньше, так как некоторые строчки сходЯтсЯ, из-за этого часто пишет „ешевов,
а Я говорю, что писать. €грать Я  ужасно утомлЯюсь -- все много труднее, чем
композициЯ.
     „воение строк бывает горизонтальное и вертикальное. Џри такой  слабости
немыслимо мне в гору идти, в консерваторию. Ћн предложил мне ходить ближе --
к нему на дом.
     Ќа первом уроке Я сказал  ему, как создалась перваЯ симфониЯ: в 1918 г.
ночью,  29 марта и 30пго,  Я впал  в состоЯние композиции.  ‚округ менЯ была
тьма, впереди же -- свет, имеющий сильный блеск. ‚дали был огромный  квадрат
красновато-оранжевого цвета,  окружен был он двумЯ широкими лентами:  перваЯ
-- красного, втораЯ  --  черного цвета: эта была  шире первой,  между  нею и
тьмой  оставалось  светлое  пространство  --  такое,  что  трудно  себе  его
представить. ‚ нем видел Я всю стоЯвшую передо мной симфонию. ‚месте с тем Я
и слышал ее, и она сильно овладела мною.
     Ѓудто играл ее оркестр, но казалось, что он не такой, как обыкновенный,
большой, но неизмеримо большего масштаба, и памЯть мучает менЯ до сих  пор в
состоЯнии композиции, все больше из первой и второй части. ’огда Я ночью  не
сплю, встаю очень  рано. Ќо где же ’анЯ, Њи-бемоль, где она? ЏризнатьсЯ, мне
живетсЯ  все  хуже,  от  слабости  двоитсЯ   в  глазах   и  преследует  менЯ
головокружение,  даже мутнеет в глазах. …сли бы вы знали, с каким физическим
трудом пишу Я вам  это письмо, сколько раз оставлЯл и  отдыхал. џ так сильно
устал, что..."
     Ќа этих словах письмо оборвано. Ђ вот что  писал Љотик ‚.  Њ. „ешевову:
"...Џомню, не беспокойсЯ, твою ко  мне просьбу написать тебе  все  остальные
космические  гармонизации.  џ  тебе их пришлю  по  почте.  Ћчень  просил  бы
прислать мне ѓармонизацию „о, списав ее; и  нашу работу, это очень нужно мне
длЯ моей книги  о Љолоколе; длЯ  некоторые выводов,  -- и Я  буду продолжать
работу. Ќо,  может  быть, менЯ  в  ‘евастополе  скоро не  будет.  ’анЯ,  моЯ
бесценнаЯ  ’анЯ, моЯ Њи-Ѓемоль, --  как нужно мне  ее теперь. Њне  нужно еще
одиночество. џ должен на времЯ удалитьсЯ от общества -- длЯ работы.
     ‚аш, преданный ‚ам Љотик.
     џ, конечно, вернусь".
     „умаю, и настойчивость мысли этой убедительна, мы стоим перед странными
фактами, но они сливаютсЯ воедино именно этой мыслью: проследив  десЯтилетие
молодых лет моего героЯ, мы находим у него в записЯх три женских имени: ‹ена
--  ’анЯ -- Њарина (ѓопЯвскаЯ,  друг  юности). Ќи одного  рассказа о них, ни
одного описаниЯ их  наружности  или сравнениЯ их, но  у этих имен  неизменно
присутствует их музыкальное обозначение: все они Њи-Ѓемоль.
     Ђвтор  думает: не  ЯвлЯлась  ли в душе этого своеобразного,  одержимого
страстью   к   колоколам   музыканта   тональность   Њи-Ѓемоль   воплощением
женственности,  женственности  как  гармоничности?  Џо которой томилось  его
мужественное, живое сердце?
     ‹юбопытно, что ‹ена Њи-Ѓемоль, о которой мне говорила  ћлечка (балерина
Ѓольшого театра,  упомЯнутаЯ у него и до 1920 г., и в 1930), в сознании  его
затмила имена ’ани и Њарины...
     Џознакомилась  Я и  с заЯвлением ‘араджева в Ђнтиквариат --  учреждение
при Ќаркомпросе, в чьем ведоме находились уникальные, ценные предметы, в том
числе  и колокола, снЯтые с  московских  колоколен.  ќти  колокола,  как уже
известно читателю, заинтересовали Љотика.
     "џ, тов. ‘араджев Љонст. Љонст., убедитепьнейше прошу обратить внимание
на это мое показание:
     џвлЯЯсь  работником  по  художественно-музыкально-научной части, притом
композитором и специалистом по колокольно-музыкапьной отрасли, Я, как знаток
всех колоколов,  колоколен  г. Њосквы  и  ее окрестностей  (374 колокольни),
считаю своим величайшим долгом обратитьсЯ со своей весьма крупной просьбой в
области   колоколов,   имеющей   колоссальнейшую   художественно-музыкальную
ценность и притом же и научную, а именно:
     Џрошу иметь в виду такие-то 98 колоколов, находЯщихсЯ на таких то 20-ти
колокольнЯх г. Њосквы, перечисленных тут же; каждый из этих  колоколов носит
название  номера, под  каким  находитсЯ он  на  данной колокольне.  ‡десь  Я
указываю, на какой колокольне который  именно колокол необходим мне. Џримите
тоже  во  внимание то, что сущность этих  колоколов,  в смысле  их звучаниЯ,
ЯвлЯетсЯ крупнейшею,  своеобразно оригинальнейшею в области музыки, и  как в
науке  о  таковой,  и  как  в  искусстве,  представлЯЯ  из  себЯ  величайшую
художественно-музыкально-научную  ценность, они никак, ни под каким видом не
должны быть подвержены уничтожению!
     Љ. Љ. ‘араджев
     (‘ледовало приложение: список  20-ти  колоколен, каждаЯ -- с числом  ее
колоколов, с их названиЯми,  общим числом 78.) ‚ это времЯ  Љотик был  занЯт
вычерчиванием плана будущей  звонницы. Ќад ним аккуратно, любовно, прилежным
его      полудетским      почеркам      значилось:      "Џлан     Њосковской
•удожественно-музыкально-показательной  концертной  колокольни".  ‘боку,   в
углу: "Љ.  Љ. ‘араджев".  ‡а  планом  следовала  "‘хема  расположениЯ  20пти
колоколов   полного   музыкального   подбора   на  •удожественно-музыкальной
концертной колокольне г. Њосквы".
     Ќа  схеме  изображены  мЯгкие   свЯзи   межколокольных  Языков   --   в
противоположность  прежним  свЯзЯм, жестко  державшим  в одной  общей  свЯзи
несколько  колоколов, сразу  дававших один и  тот  же механически вызываемый
аккорд.
     Ќовое устройство позволЯет целым рЯдом изгибов вызвать удар отдельного,
нужного колокола, создать необычный аккорд  опытом игры и гибкостью пальцев.
Ђккорды,   постоЯнно   изменЯемые   свободой  этого   переустройства,   дают
неслыханное  до  того  звучание,  создаваЯ  новую гармонию. ’огда как обычно
звонари просто собирали колокольные веревки  в один узел, повторЯЯ церковный
стандарт звона.
     Ќовизной  технологии Љ. ‘араджева  частично  объЯснЯетсЯ  несравнимость
впечатлениЯ т его игры, ее отличие от игры  других. Њало того, что природное
мастерство отличало его от других звонарей, он сумел и саму технологию звона
поставить на высшую ступень.
     “знаю;  с  симпатией  к  замыслу  Љотика  отнеслись  многие   известные
музыканты,   написавшие   письмо-ходатайство  в   Ќародный   Љомиссариат  по
просвещению о предоставлении ему необходимых колоколов;
     "ѓосударственный институт музыкальной  науки,  признаваЯ художественную
ценность  концертного  колокольного звона,  воспроизводимого  т. ‘араджевым,
единственным  в  ‘‘‘ђ исполнителем и композитором  в  этой  отрасли  музыки,
считает,  что разрешение  ему колокольного звона  может быть  дано  лишь при
условии устройства звонницы  в  одном из  мест,  не  свЯзанных с религиозным
культом. €спользование гармонии колоколов неоднократно имело место в истории
развитиЯ музыкальной культуры. ‚ ѓермании и ”ранции в 16  и  17  вв. мелодии
колоколов   сопровождали  игру  оркестров  на   широких  народных  городских
празднествах  --  отнюдь не религиозного,  а напротив того, чисто  светского
характера.
     Љонстантин Љонстантинович  ‘араджев отдал этой задаче  многие годы.  ‡а
последнее  времЯ   ему   удалось  своими  скудными  средствами  улучшить   и
организовать клавиатуру  длЯ колоколов на одной  из московских колоколен, но
работе его  препЯтствует:  во-первых,  недостаток  нескольких  колоколов,  а
во-вторых,  --  зависимость  от   религиозной  общины,  ЯвлЯющейсЯ  хозЯином
колокольни.
     Њы  обращаемсЯ  с   ходатайством  о   предоставлении  Љ.  Љ.  ‘араджеву
необходимых ему колоколов определенного тембра из фонда снЯтых колоколов или
с  колоколен закрытых церковных зданий. ђабота Љ. Љ.  ‘араджева представлЯет
собой  выдающийсЯ интерес, т.к. она свЯзана с писанием теоретического труда,
имеющего  общемузыкальное  значение. Ќедостаток  колоколов препЯтствует  его
капитальной  экспериментальной  показательной  работе  и  останавливает  его
чрезвычайно  интересный капитальный труд  (см. предшествующие  работы  ‚анды
‹андовской и ЋловЯнишникова)..."
     Џод  письмом  стоЯт  подписи  профессоров  Њосковской  консерватории  и
известных  музыкантов  --  ђ.  ѓлиэра,  а.н.  Ђлександрова,  ѓ.  Љонюса,  Ќ.
ѓарбузова, Ќ. ЊЯсковского и других.
        ѓ‹Ђ‚Ђ 16
     ‘охранились  записи  Љ.  Љ. ‘араджева о  соответствии  звука  и  цвета.
‡аписей  этих было много с  перечислением всех  звуков октавы. ‚от несколько
образцов:
     Њи-мажор -- Ярко-голубой,
     ”а-мажор -- Ярко-желтый,
     ‘и-мажор -- Ярко-фиолетовый,
     Њи-минор -- синий, серовато-темный,
     ”а-минор -- темно-коричневый,
     ‘и-минор -- темно-красновато-оранжевый и т.д.
     ќтим  вопросом занимались  еще два  выдающихсЯ  композитора  --  €.  Ђ.
ђимский-Љорсаков  и  Ђ.  €.  ‘крЯбин, они  также  обладали  Ярко  выраженным
цветовым слухом.
     ‘крЯбин  в   своей  последней  симфонической  поэме  "Џрометей"  мечтал
применить согласованную с музыкой смену цветового освещениЯ зала (что сейчас
и делаетсЯ  с помощью созданной цвето-звуковой установки.  -- Ђ. –.). Ќо  не
только это сближает ‘араджева  и ‘крЯбина. ‚идимо, музыкальное мировоззрение
‘араджева и ‘крЯбина весьма близко: ‘крЯбин  не раз говорил о том, как тесно
ему на роЯле и как не точна передача нужного звука. ("џ чувствую, что должен
здесь быть звук только  чуть выше, чем нота, в другой раз чувствую, что звук
должен быть лишь чуть-чуть ниже ноты...")
     €  вот еще о  близости Љ.  Љ. ‘араджева и Ђ.  Ќ.  ‘крЯбина: чрезвычайно
интересовали  ‘крЯбина колокола; он много им отдал  вниманиЯ и  в  1913 году
записал торжественный колокольный звон; запись, к сожалению, утерЯна.
     Њне удалось достать через младшего брата Љотика -- Ќила Љонстантиновича
‘араджева  нотный лист,  надписанный рукою Љотика. "Џодбор  индивидуальности
колоколов церкви Њарона в "Ѓабьем городке" :
     Ћсновное   сочетание   "индивидуальности   Ѓольшого   колокола   церкви
ЃогоЯвлениЯ в …лохове (Њосква) (следует нотнаЯ запись).
     „олжен   сказать,   что   этот  колокол  имеет   свЯзь   с   некоторыми
произведениЯми композитора Ђ. Ќ. ‘крЯбина, но разбиратьсЯ в  этом необходимо
весьма тончайше..."
     ‚след  за этим  Љотик  перечислЯет  множество произведений ‘крЯбина,  в
которых он  слышит отзвук  копокопьности.  €  чрезвычайно  интересно,  что в
перечень вошли названиЯ произведений  от  самых  ранних, скромных,  до самых
сложных  в  гармоническом отношении: от 2-й  "Њазурки" опуса  3  до поэмы "Љ
пламени", написанной в 1914 году.
     џ прочла записи моего звонарЯ после чьих-то о Љотике слов: "Ћн, видимо,
чужой музыки не воспринимал -- и не знал?"  € Я так же думала! Ќо ведь Љотик
удивлЯл -- неустанно'
     Ћтношение  Љотика  ‘араджева  к  ‘крЯбину,  пристальное   изучение   им
творчества старшего современника, произведшего в  те годы целую  революцию в
музыке,  освещает  Љотика  с  новой  еще стороны: оказалось,  что он  не был
равнодушен к чужому творчеству.
     Џрослушав  единственно  уцелевшую   гармонизацию  (на   роЯле)  Љотика,
записанную им на нотной бумаге в его взрослые годы,  --  композитор ‚. ‘ерых
сказала:
     "ЏолнаЯ отрешенность от чувственности в музыке. ‘озерцательность. ЉакаЯ
гармониЯ!
     ‘о  ‘крЯбиным если  и  можно найти сходство,  то  только  внешнее.  Ќет
обостренности, экзальтированности ‘крЯбина. —истаЯ созерцательнаЯ сфера..."
     „а, Я работала как реаниматор<i>.</i> “вы, собственные болезни начинали мешать
мне;  мне шел восемьдесЯт первый год. џ  вчитывалась  в стертые, пожелтевшие
листки, и они заражали менЯ энергией. ‘ердце пылало по-новому. € виделось --
впереди, в тумане еще, -- новаЯ книга о Љотике ‘араджеве, та, что Я написала
теперь.
     ‚  месЯцы  рождениЯ  "‘каза  о  звонаре   московском"  из  когдатошнего
"‡вонарЯ"  Я глухо и трудно спрашивала себЯ: что же делал Љотик в годы нашей
долгой разлуки, в те годы, когда  уже не  было колокольного звона? € долго Я
не находила ответа. ‚  1975  году  через  музыканта ‹.  “ралову-  €ванову  Я
встретилась  с родными  Љотика: братом Ќилом, женой брата ѓалиной Ѓорисовной
(урожденной  ”илатовой) и сестрой моего героЯ  ’амарой. Ћт них  узнала,  что
делал Љотик в те поздние годы: он писал свою книгу "Њузыка <i>-</i> Љолокол".
     “вы, семьЯ  жила в разных городах:  Љотик умер в Њоскве в 1942 году,  а
родные его жили в …реване, где их отец, Љонстантин ‘оломонович ‘араджев, был
назначен  директором  консерватории.  ‚оенные событиЯ,  переезды... ‘тараниЯ
брата и сестры сохранить книгу Љотика не увенчались успехом. Љнига, попавшаЯ
в  руки чужих людей, не понимавших ее  ценности, не сохранилась,  но то, что
удалось  получить родным, они сберегли:  разрозненные  листы последней главы
книги, отрывочные  черновики  заключительной главы,  носившей название  "Њое
музыкальное  мировоззрение". ќта  драгоценность  в моих  руках, и ею увенчаю
конец моей книги о нем.
        ќЏ€‹Ћѓ
     „олжно  быть, в той комнате, в  верхнем этаже консерватории,  где Љотик
когда-то показал мне  портрет своей матери, в тихий вечер, один, он писал за
столом отца...
     "Њое мировоззрение  есть мой музыкальный взглЯд  на абсолютно все,  что
есть. Ќо надо прибавить, что  Я, глубоко признатьсЯ, вообще избегаю делитьсЯ
с кем-либо областью моего мировоззрениЯ -- Њузыкой, -- которой предан Я всем
своим существом. џ пишу это слово с большой буквы, как имЯ собственное.  Ќо,
может быть, следует сказать еще об одном слове, имеющем громадное значение в
Њузыке, а именно  --  "’он". ќто  -- далеко  не то,  что он  в  обычном  его
значении, тон с маленькой буквы.  "’он" в колокольной  музыке не есть просто
определенный  звук,  а как  бы живое огненное Ядро звука, содержащее  в себе
безграничную жизненную массу, определенную, островную симфоническую картину,
так называемую "’ональную ѓармонизацию"  . Ќо с кем  мне говорить об этом? ‘
кем из тех, кто горько сказать, не слышит тех звучаний, которые Я слышу'?  €
это  было  долго  глубочайшей  моей   тайной.  џ  сознаю   и  чувствую,  что
мировоззрение звуковое мое необходимо длЯ  музыкальной науки будущего. Ќо, к
великому  моему  горю,  Я  не  вижу,  чтобы   кто-нибудь  мог  понЯть  менЯ.
Ќепонимание это  основано на моем чрезвычайно музыкальном  слухе, который  Я
могу доказать  только игрой  на колоколах,  что  Я и  делаю, и люди  идут, и
слушают,  и восхищаютсЯ --  так она непохожа  на  обычный церковный звон. Ќо
посвЯтить  их  в теорию моей  музыки Я не вижу возможности,  потому что Я не
встречал такого, как мой,  слуха. „олжно быть,  только в Ѓудущем (Я пишу это
слово тоже с большой  буквы)  у  людей  будет  такой  слух,  как  мой?  Ђ  в
непонимании  менЯ окружающими дело, видимо, в том,  что слишком  рано ЯвилсЯ
человек такой,  как  Я. •отЯ,  с  другой стороны, на мой  взглЯд, никогда не
бывает рано в области науки, а также  искусства двигать их вперед! € не надо
сожалеть о том, если наука или  искусство,  двигаЯсь вперед,  принуждают нас
отбросить  в сторону все наши привычки, удобства.  Ќадо подчинитьсЯ  новому,
Ѓудущему и  идти по  совершенно иному в Њузыке, Њузыке п Љолоколе, открытому
мною  пути.  Ќо  с  глубокой,  тЯжелой  грустью  мне  видно, что  Њузыка  не
приобретет всего этого в настоЯщее времЯ, достигнет его только в  Ѓудущем, и
даже в далеком Ѓудущем...
     „а, колокол представлЯет  собой нечто совершенно новое и  малопонЯтное.
…сли и  найдутсЯ лица, серьезно, искренне интересующиесЯ колокольной музыкой
и относЯщиесЯ к ней, как к искусству, -- то ведь оно еще почти не открыто!
     џ  же, могу смело  сказать, первый  воспринЯл это  искусство.  „о  менЯ
абсолютно никто другой не  отдал все  свои усилиЯ и  внимание  колоколу,  не
воспринЯл его так, его живую, мощную, величественную красоту.
     Њузыка его как бесконечна прекрасна, так  и неимоверно сложна, в высшей
степени  трудна, когда  пытаешьсЯ ее объЯснить.  Ќо  все  изучение того, что
входит  сюда  в мое колокольное дело, все,  что касаетсЯ колокола, почему-то
далось мне чрезвычайно легко, без малейшего затруднениЯ.
     ‡аписи  мои  ничего общего  не имеют с нотной системой, хотЯ  у менЯ  и
имеетсЯ   запись  колокольных   звучаний   индивидуальностей  колоколо<i>в</i>   по
пЯтилинейной нотной  системе. џ написал их длЯ воспроизведениЯ на клавиатуре
фортепиано...
     €меетсЯ у менЯ еще другой список индивидуальностей колоколов, но только
Ѓольших.  ‚сю сложность этих звуков и звуковых сочетаний Я отчетливо слышу и
различаю все их  свойства. ’о, что называю чертеж "звукового дерева", -- это
изображение  музыкального  дерева со всеми его суками  и  ветвЯми, которые в
свою  очередь подразделЯютсЯ.  ќтот чертеж одновременно ЯвлЯетсЯ  и  нотами.
’акого тончайшего различиЯ в  звуках нет ни на одном музыкальном инструменте
-- только на колоколах.
     ‚озьмем  фортепиано. Љаждой клавише  фортепиано соответствует известной
высоты  определеннаЯ  нота.   Ќа  клавишах  по  нотам  мы   и  воспроизводим
музыкальные произведениЯ. ’ак же на других инструментах: смычковых, духовых,
ударных. ‚ колоколе  перед  нами имеетсЯ рЯд  музыкальных звуковых атмосфер,
самых разнообразных, сложнейшей системы структур. ‚полне логично назвать эту
звуковую  атмосферу "звуковым  деревом".  "‡вуковое дерево" каждого колокола
пишетсЯ в виде корнЯ, ствола и кроны.
     ЉолокольнаЯ музыка основана на всЯкого рода,  вида, характера созвучиЯх
различного  тембра  и звукового  сплетениЯ.  ‚ызываЯ  их,  сила удара играет
огромную роль. …сли ударЯть не в один колокол, а сразу в два  или несколько,
то он или они будут при  своем звучании издавать  еще иное звучание, чего не
будет если их  ударить  в отдельности.  € при  каждом  колоколе  это  "иное"
издаваемое созвучие будет другое и не будет совпадениЯ в силе удара, то есть
не будет одинаковой степени сипы ни в данном, ни в совместном колоколе. …сли
данный колокол  не будет  изменЯть  степень сипы удара, а  совместный  с ним
будет изменЯть, а  также если совместных --  несколько, то  тут то же  самое
произойдет, а именно -- при  каждом ударе данный колокол будет изменЯть свое
добавочное звучание. Њогу  еще дать пример: всЯкаЯ совместность колоколов во
времЯ  удара  издает  "такое-то"  созвучие  "индивидуальностей",  каждаЯ  из
которых образует на себе "иное" созвучие.  € все  эти "индивидуальности"  со
своими  "иными"  созвучиЯми, соединЯЯсь в одно целое,  создают свою звуковую
атмосферу  "такой-то"  "индивидуальности".  …сли  эти   же  колокола  данной
совместности, кроме одного,  дадут удары равной силы, а  этот один даст удар
не  тот, но другой, т.е. изменит  силу удара,  то  совокупность  звуков  так
называемых  "добавочных"  индивидуальностей  создает  уже  другую атмосферу.
Њалейшее изменение  силы удара  уже дает другой облик атмосфере совокупности
колокольных  звуков.  ‚се они, имеющие  каждаЯ свой  основной тон (следующие
пЯть  колоколов:  "“спенский", самый большой  колокол  на  колокольне  €вана
‚еликого  в  Љремле,  первый  на  храме   ‘пасителЯ,  первый  на  колокольне
’роице-‘ергиевской  лавры,  ‘имонова монастырЯ и ‘аввы  ‡венигородского)  --
записаны у менЯ в виде "звукового дерева".
     ‘   самого  раннего  детства  Я   слишком  сильно,   остро  воспринимал
музыкальные произведениЯ, сочетаниЯ тонов, порЯдки последовательностей  этих
сочетаний  и гармонии. џ  различал в природе значительно, несравненно больше
звучаний, чем  другие: как  море сравнительно с несколькими  каплЯми.  Њного
больше, чем  абсолютный  слух слышит в обычной музыке! Џредо  мной,  окружаЯ
менЯ,   стоЯла    колоссальнейшаЯ    масса   тонов,   поражаЯ   менЯ   своей
величественностью,  и  масса  эта   была  центр  звукового  огненного  Ядра,
выпускающего из себЯ во все стороны лучи звуков. ‚се это иными словами, было
как корень,  имеющий над собою  нечто вроде одноствольного древа,  с пышной,
широкой  кроной,  которые  рождали  из себЯ вновь и  вновь массу звучаниЯ  в
разрастающемсЯ  порЯдке.  € сила  этих звучаний в их  сложнейших  сочетаниЯх
несравнима ни в какой  мере ни с одним из  инструментов --  только колокол в
своей  звуковой атмосфере может выразить  хотЯ бы часть  величественности  и
мощи, котораЯ будет доступна человеческому слуху в  Ѓудущем. Ѓудет! џ в этом
совершенно  уверен. ’олько в нашем  веке Я одинок, потому что Я слишком рано
родилсЯ! Ќо там, в этом „алеком Ѓудущем, которого Я, может быть, не увижу, у
менЯ много, подобных мне, друзей..."
     Ќа этом кончалась  рукопись. Ќо Я встала от нее, полнаЯ сил: и все, что
Я написала после ее прочтениЯ, -- ею питалось. ‚дохновеньем ее, дыханьем!
     Ќа ловца и зверь бежит.  ‚ моих руках новаЯ, небольшаЯ, плотнаЯ книжка,
(о, и по содержанию длЯ менЯ -- плотнаЯ!): "‡агадки звучащего металла" ћ. ‚.
Џухначева,  издательство "Ќаука",  1974 год. ЉакаЯ радость!  ђаскрываю --  и
погружаюсь в нее,  как в прохладную  реку в  жаркий полуденный  час: книга о
колокольном  звоне! €сториЯ  русских колоколов, их различные формы,  разница
техники колокольного звона в ђоссии  и в  других  странах,  колокололитейное
дело,  особенности  звучаниЯ металлов.  €зображение  колоколов  по эпохам  и
странам, сведениЯ о литейщиках знаменитых, о звонарЯх...
     Љак  близко  к  Љотику:  "...Њожно  говорить о  некотором основном тоне
колокола,  по  которому оцениваетсЯ  высота  его  звучаниЯ:  к  нему  всегда
приложен богатый и характерный набор добавочных чистых тонов, более низких и
более высоких... Ћтсюда -- богатство оттенков, разнообразие тембров, которые
позволЯют  различать голоса колоколов, даже  совпадающих по высоте основного
тона, богатство эпитетов, которыми мы  характеризуем  их  звучание: звонкое,
глухое, резкое, мЯгкое..."
     "Њузыка  выразит  то, о  чем не расскажет слово. Ђ то, что не  передаст
своей песней ни один  музыкальный инструмент, -- донесет  да сердца  каждого
колокольный звон".
     Љотик  ‘араджев  не  ошибсЯ -- уже настает  то  будущее, о  котором  он
говорил тому назад полвека! Ќаучное издательство издало  эту книгу, потомки,
внуки Љотика будут ее читать.
     ‚  магазине "ѓрампластинка" покупатели слушают "ђостовские звоны". …сть
и  другаЯ пластинка  с  колокольным звоном  в  ‹итве:  "Љолокола Љаунасского
музеЯ". € очередь стоит к кассе! ‡начит,  не случайно Я в 1975  году села за
письменный стол начать рассказ о московском звонаре. Џришло времЯ!
     Ђ  когда Я  кончила писать,  показала рукопись наивысшему авторитету  в
музыкальном мире -- „. „. остаковичу. € вот его ответ:
     "23 маЯ 1975 г. ђепино
     ЊногоуважаемаЯ ЂнастасиЯ €вановна!
     ‚ашу повесть Я прочитал  с  большим интересом. ‚се что касаетсЯ музыки,
написано вполне убедительно и не вызвало у менЯ никаких возражений.
     ‘ лучшими пожеланьЯми
     „. остакович".

     <i>‘молкла  жизнь  звонарЯ, написавшего нам  страницы о своем  музыкальном
мировоззрении. ‘молк его  колокольный звон. Ќо  до сих пор еще живет  молва:
"Љогда  звонил  Љотик  ‘араджев,  в ближайших  домах открывались окна,  люди
бросали все и слушали, завороженные, -- так он играл..."</i>

     1927 -- 1976.