        Ђнатолий ”едорович Љони. ‚оспоминаниЯ о —ехове

--------------------
Ђнатолий ”едорович Љони. ‚оспоминаниЯ о —ехове (‘татьи и воспоминаниЯ о писателЯх) [7.06.01]
--------------------


        ‘’Ђ’њ€ € ‚Ћ‘ЏЋЊ€ЌЂЌ€џ Ћ Џ€‘Ђ’…‹џ•

   ‚ минувшем году исполнилось двадцать лет с тех пор, как мы лишились
Ђнтона Џавловича —ехова, в самый разгар злополучной Японской войны,
котораЯ так тревожила его на закате дней. ‘ тех пор грозные испытаниЯ
постигли нашу родину, заслонив и затуманив собою многое из прошлого.
   Ќо памЯть о —ехове пережила это. …го вдумчивое, глубокое по содержанию
и сильное по форме творчество в своем былом проЯвлении переживет многое,
что поЯвилось с тех пор с горделивой претензией на художественность, в
сущности сводЯщуюсЯ к беззастенчивому натурализму. € в моем воспоминании
образ его стоит как живой - с грустным, задумчивым, точно устремленным
внутрь себЯ взглЯдом, с внимательным и мЯгким отношением к собеседнику и с
внешне спокойным словом, за которым чувствуетсЯ биение горЯчего и
отзывчивого на людские скорби сердца.
   —увство благодарности за большое духовное наслаждение, доставленное мне
его произведениЯми, сливаетсЯ у менЯ с мыслью о той не только
художественной, но и общественной его заслуге, котораЯ свЯзана с его
книгой о ‘ахалине.
   „олгое времЯ недра ‘ибири, принимавшие в себЯ еже годно тысЯчи
осужденных, которых народ сердобольно назы вал "несчастными", были длЯ
русского общества и в значи тельной мере даже длЯ правЯщих кругов чем-то
малоизвест ным, неинтересным или загадочным по своей отдаленности.
   Џредставление о ‘ибири, как месте ссылки и принудительных работ "в
мрачных пропастЯх земли", слагалось у большинства зачастую так же смутно и
тревожно, как и народное представление о "погибельном Љавказе". ѓубернские
тюремные комитеты, учрежденные в 1829 году, ведали - и притом в очень
ограниченных размерах - лишь местное тюремное дело и вовсе не влиЯли ни на
положение ссыльных во времЯ бесконечно длинного и тЯжкого пути "по
‚ладимирке", ни на условиЯх их содержаниЯ в отдаленных острогах ‘ибири.
—тобы оживить их деЯтельность и придать ей заботливый, а не чисто
формальный характер, нужны были человеколюбивые бойцы и труженики, вроде
"утрированного филантропа" доктора ѓааза, посвЯтившего свою жизнь
попечению о ссыльных. †изнь его представлЯет поучительный пример того,
сколько упорства, трогательного самозабвениЯ, душевной теплоты и
неустанной энергии требовалось, чтобы часто не опустить рук в сознании
своего бессилиЯ перед официальным "тупосердием" и бездушными
утверждениЯми, что все обстоит благополучно. Ќо такие, как ѓааз, были
наперечет! ’олько в начале шестидесЯтых годов „остоевский своими
"‡аписками из Њертвого дома" привлек внимание к положению каторжников и в
Ярких, незабываемых образах ознакомил с отдаленным сибирским острогом и
его населением. ‡атем, в 1891 году, поЯвилась за границей книга Љеннана с
описанием сибирских тюрем и господствовавших там порЯдков, вернаЯ в
подробностЯх, но ошибочно приписывавшаЯ многие безобразные ЯвлениЯ
обдуманной системе, тогда как они были самостоЯтельными проЯвлениЯми
личного произвола и насилиЯ. Ћсобенное внимание, возбужденное этой книгой
за границей, и вызванные ею негодующие отзывы о русских порЯдках
недостаточно отразились на нашем общественном мнении, так как ни книга, ни
ее автор не были допущены в ђоссию, а перевод ее поЯвилсЯ лишь через
шестнадцать лет. ‡начительно сильнее подействовали вести о самоубийстве
сосланной в каторгу по политическому процессу ‘игиды, подвергшейсЯ, за
нарушение тюремной дисциплины, по распорЯжению властей, телесному
наказанию, причем примеру ее последовало несколько человек из
единомышленных с нею товарищей по заточению. ‡атем, в 1896 году, вышли
полные "трезвой правды" очерки Њельшина (џкубовича) "Њир отверженных",
рисующие тЯжкие картины Љарийской и Ђкатуевской каторги. ’аким образом,
выЯснилась постепенно картина ‘ибири как места наказаниЯ, и Явились
твердые, почерпнутые не из буквы закона, а из самой жизни данные, дающие
полную возможность судить, как осуществлЯетсЯ на месте это наказание.
   €наче обстоЯло дело с каторгой, учрежденной в 1875 году на
присоединенном к ђоссии, в обмен на Љурильские острова, ‘ахалине. Ћ том,
что и как там делалось, получало сведениЯ только тюремное ведомство, да и
то, конечно, в канцелЯрской, бесцветной обработке.
   Ќужна была решимость талантливого и сердечного человека, отзывчивую
душу которого манила и тревожила мысль узнать и поведать о том, что
происходит не на сказочном "море-окиЯне, на острове ЃуЯне", а в далекой и
отрезанной от материка области, где под железным давлением закона и
произволом его исполнителей влачат свою страдальческую жизнь сотни людей,
сдвинутых вместе без различиЯ индивидуальности, бытовых привычек и
душевных свойств. ќту задачу взЯл на себЯ Ђ. Џ. —ехов. …го живому
характеру и пытливому уму была свойственна некотораЯ непоседливость на
месте, то свойство, которое прекрасно изобразил граф ѓоленищев-Љутузов в
своем романе "„аль зовет". Ћн Ясно сознавал практическую непригодность и
нравственный вред нашей типической тюрьмы и наших сибирских острогов, длЯ
которых, по его словам, "прославленные шестидесЯтые годы" ничего не
сделали и где мы с нашими пересыльными тюремными порЯдками "сгноили...
миллионы людей, сгноили зрЯ, без рассуждениЯ, варварски; гонЯли людей по
холоду, в кандалах десЯтки тысЯч верст, заражали сифилисом, развращали,
размножали преступников и все это сваливали на тюремных смотрителей". …му
казалось, что ‘ахалин, как поле длЯ целесообразной и благотворной
колонизации, может представить могучее средство против большинства из этих
зол. Ћн предпринЯл, с целью изучениЯ этой колонизации на месте, тЯжелое
путешествие, сопрЯженное с массой испытаний, тревог и опасностей,
отразившихсЯ гибельно на его здоровье. ђезультат этого путешествиЯ - его
книга о ‘ахалине - носит на себе печать чрезвычайной подготовки и
беспощадной траты автором времени и сил. ‚ ней, за строгой формой и
деловитостью тона, за множеством фактических и цифровых данных,
чувствуетсЯ опечаленное и негодующее сердце писателЯ.
   ќта печаль слышитсЯ в разочаровании главной целью путешествиЯ -
изучениЯ колонизации, ибо на ‘ахалине никакой колонизации не оказываетсЯ,
так как она убита именно тюрьмою со всеми ее характерными у нас
свойствами, переплывшими с материка и твердо осевшими на острове, не
приспособленном ни в географическом, ни в климатическом отношении к
земледелию. Ќа нем не оказалось, по выражению —ехова, "никакого климата",
а лишь "вечнаЯ дурнаЯ погода", свЯзаннаЯ с постоЯнно надвигающимисЯ с морЯ
сплошною стеною туманами. Ќедаром поселенцы говорили про ‘ахалин: "Љругом
море, а в средине горе". ќто горе, изображенное —еховым в рЯде Ярких
картин, стало другою причиной печали —ехова, присоединив к его разбитым
надеждам ужасы очевидной и осЯзательной действительности.
   ‚от ‘ахалинскаЯ тюрьма, пропитаннаЯ запахом гнили, переполненнаЯ не
только людьми, но и отвратительными насекомыми, - с разбитыми стеклами в
окнах, невыносимою вонью в камерах и традиционной "парашей" - и с
надзирательской комнатой, где непривычному посетителю ночевать совершенно
невозможно: стены и потолок ее покрыты "каким-то траурным крепом, который
движетсЯ как бы от ветра, и в этой кишащей и переливающейсЯ массе слышитсЯ
шуршание и громкий шепот, как будто тараканы и клопы спешат куда-то и
совещаютсЯ..."
   ‚от камеры длЯ семейных, т. е. каторжных и ссыльных, за которыми,
составлЯЯ сорок один процент всех женщин острова, пришли, влекомые
состраданием и обманутые надеждами, жены и привели с собой детей. Ћни, по
выражению многих из них, мечтали "жизнь мужей поправить, но вместо того и
свою потерЯли". ‚ этой камере нет возможности уединитьсЯ, ибо кругом идет
свирепаЯ картежнаЯ игра, раздаетсЯ невообразимаЯ и омерзительнаЯ в своей
изобретательности ругань, постоЯнно слышатсЯ наглый смех, хлопанье
дверьми, звон оков. ‚ одной из таких, малых по размерам, камер сидЯт
вместе и спЯт на одних сплошных нарах пЯть каторжных: два поселенца, три
свободные, т. е. пришедшие за мужьЯми, женщины и „ве дочери их -
пЯтнадцати и шестнадцати лет; в другой такой же камере содержатсЯ десЯть
каторжных, два поселенца, четыре свободные женщины и девЯть детей, из
которых пЯть девочек...
   ‚от "больничные околотки", где среди самых первобытных условий
содержатсЯ сумасшедшие и одержимые опасными заразными болезнЯми, причем
последним поручено щипать корпию длЯ необходимых хирургических операций, -
и лазареты, где оказывают помощь фельдшера, выдающие длЯ внесениЯ в
церковные книги такого рода сведениЯ об умерших: "умер от неразвитости к
жизни", или "от неумеренного питьЯ", или "от душевной болезни сердца", или
"от телесного воспалениЯ" и т. п.
   ‚от поразительные картины торговли своим телом, производимые
поселенками и свободными женщинами от юного до самого преклонного возраста
(шестидесЯти лет), и вот девочки, продаваемые родителЯми "с уступочкой",
едва они достигают четырнадцати - пЯтнадцати лет, причем попадаютсЯ и
девЯти-, и десЯтилетние. ‚от быстро сгорающие уроженцы юга, Љавказа и
’уркестана, длЯ которых сахалинское "отсутствие климата" заведомо
губительно.
   ‚от два палача из ссыльных, исхудалые, с гноЯщимсЯ телом, вследствие
того, что, будучи конкурентами и ненавидЯ поэтому друг друга, "постарались
друг на друге" при наказании плетьми. ‚от насаждение крестьЯнских хозЯйств
посредством раздачи прибывших ссыльных женщин длЯ "домообзаведениЯ" в
сожительство отбывшим каторгу поселенцам, обЯзанным за это построить себе
домик или покрыть уже существующий тесом; вот сарай, куда сгонЯютсЯ эти
белые рабыни на осмотр и выбор, причем чиновники берут себе "девочек", а
оставшиесЯ затем рассылаютсЯ по дальним участкам вследствие просьб
"отпустить рогатого скота длЯ млекопитаниЯ и женского пола длЯ устройства
внутреннего хозЯйства".
   ‚от, наконец, ссылка в отдаленные поселки, куда нет обыкновенно ни
прохода, ни проезда, провинившейсЯ каторжанки или поселенки - одной на
тридцать человек холостых и одиноких мужчин. ђЯдом с этим, как редкие
светлые блики на темном и мрачном фоне, описывает —ехов случаи
обнаруженного им примирительного света в загрубелых сердцах с их жаждой
справедливости и ожесточенным пессимизмом при ее отсутствии, - с
трогательным уходом за сумасшедшими или парализованными сожительницами "по
человечности", с их тоскою по материке и по родной земле. Ћн дает Яркую
картину "свадьбы", заставлЯющей участников и гостей на краткий срок забыть
свою тЯжелую долю, и рЯдом изображает местного мирового судью, ощущающего
радостное и своеобразное удивление, когда среди переполнЯющих сахалинскую
жизнь побегов, разбоев и убийств ему приходитсЯ встретитьсЯ, как с редким
оазисом в пустыне, с делом о простой, "совершенно простой краже "!
   Љнига о ‘ахалине еще не была издана, когда, в декабре 1893 года, менЯ
посетил —ехов, с которым Я при этом впервые лично познакомилсЯ. Ћн
произвел на менЯ всей своей повадкой самое симпатичное впечатление, и мы
провели целый вечер в задушевной беседе, причем он объЯснил свой приход
полученным им советом поговорить со мной о ‘ахалине: вынесенными оттуда
впечатлениЯми он был полон.
   Љартины, о которых мною упомЯнуто выше, развертывались в его рассказе
одна за другою, представлЯЯ как бы мозаику одного цельного и поистине
ужасающего изображениЯ.
   џ был в 1891 году членом Ћбщества попечениЯ о семьЯх ссыльно-каторжных,
во главе которого стоЯла его учредительница …. Ђ. Ќарышкина, вносившаЯ в
осуществление целей Ћбщества сердечное их понимание и большую энергию.
ЃлагодарЯ последней Ћбщество получило, путем призыва к пожертвованиЯм,
довольно значительные средства и могло открыть в ѓорном ‡ерентуе
‡абайкальской области приют на 150 детей, попавших в обстановку Ќерчинской
каторги, - и затем устроить его филиальные отделениЯ еще в двух
поселениЯх. Ћна же под влиЯнием вестей о расправе с несчастной ‘игидой
предпринЯла весьма решительные и настойчивые шаги, чтобы возбудить во
властных сферах сознание необходимости отменить телесное наказание длЯ
сосланных в ‘ибирь женщин, и своим влиЯнием, просьбами и убеждениЯми дала
несомненный толчок к последовавшему в 1893 году решению ѓосударственного
совета о такой отмене. џ предложил —ехову познакомить его с Ќарышкиной в
уверенности, что она примет горЯчо к сердцу сообщаемые им факты и возбудит
вопрос о расширении на ‘ахалине деЯтельности Ћбщества попечениЯ и о
предоставлении ему длЯ этого необходимых средств. ЌесмотрЯ на полное
согласие на это —ехова, свидание не состоЯлось, так как он должен был
уехать в Њоскву, написав мне следующее письмо: "џ жалею, что не побывал у
г-жи Ќарышкиной, но мне кажетсЯ, лучше отложить визит к ней до выхода в
свет моей книжки, когда Я свободнее буду обращатьсЯ среди материала,
который имею. Њое короткое саха, линское прошлое представлЯетсЯ мне таким
громадным, что когда Я хочу говорить о нем, то не знаю, с чего начать, и
мне всЯкий раз кажетсЯ, что Я говорю не то, что нужно.
   Џоложение сахалинских детей и подростков Я постараюсь описать подробно.
Ћно необычайно. џ видел голодных детей, видел тринадцатилетних содержанок,
пЯтнадцатилетних беременных. Џроституцией начинают заниматьсЯ девочки с 12
лет, иногда до наступлениЯ менструаций. –ерковь и школа существуют только
на бумаге, воспитывают же детей среда и каторжнаЯ обстановка. Њежду
прочим, у менЯ записан разговор с одним десЯтилетним мальчиком. џ делал
перепись в селении ‚ерхнем Ђрмудане; поселенцы все поголовно нищие и
слывут за отчаЯнных игроков в штосе. ‚хожу в одну избу: хозЯев нет дома;
на скамье сидит мальчик, беловолосый, сутулый, босой; о чем-то задумалсЯ.
Ќачинаем разговор.
   џ: "Љак по отчеству величают твоего отца?" - Ћн:
   "Ќе знаю". - џ: "Љак же так? †ивешь с отцом и не знаешь, как его зовут?
‘тыдно". - Ћн: "Ћн у менЯ не настоЯщий отец". - џ: "Љак так - не
настоЯщий?" - Ћн: "Ћн у мамки сожитель". - џ: "’воЯ мать замужнЯЯ или
вдова?" - Ћн: "‚дова. Ћна за мужа пришла". - џ: "’ы своего отца помнишь?"
- Ћн: "Ќе помню. џ незаконный. ЊенЯ мамка на Љаре родила".
   ‘о мной на амурском пароходе ехал на ‘ахалин арестант в ножных
кандалах, убивший свою жену. Џри нем находилась дочь, девочка лет шести,
сиротка. џ замечал, когда отец с верхней палубы спускалсЯ вниз, где был
ватер-клозет, за ним шли конвойные и дочь; пока тот сидел в ватерклозете,
солдат с ружьем и девочка стоЯли у двери. Љогда арестант, возвращаЯсь
назад, взбиралсЯ вверх по лестнице, за ним карабкалась девочка и держалась
за его кандалы.
   Ќочью девочка спала в одной куче с арестантами и солдатами. ЏомнитсЯ,
был Я на ‘ахалине на похоронах. •оронили жену поселенца, уехавшего в
Ќиколаевск. Ћколо вырытой могилы стоЯли четыре каторжных носильщика - ex
officio [по долгу службы (лат.)], Я и казначей в качестве ѓамлета и
ѓорацио, бродивших по кладбищу от нечего делать, черкес - жилец покойницы
- и баба каторжнаЯ; эта была тут из жалости:
   привела двух детей покойницы - одного грудного и другого - Ђлешку,
мальчика лет четырех, в бабьей кофте и в синих штанах с Яркими латками на
коленЯх. •олодно, сыро, в могиле вода, каторжные смеютсЯ. ‚идно море.
   Ђлешка с любопытством смотрит в могилу; хочет вытереть озЯбший нос, но
мешают длинные рукава кофты. Љогда закапывают могилу, Я его спрашиваю:
"Ђлешка, где мать?"
   Ћн машет рукой, как проигравшийсЯ помещик, смеетсЯ и говорит:
"‡акопали!" Љаторжные смеютсЯ, черкес обращаетсЯ к нам и спрашивает, куда
ему девать детей, он не обЯзан их кормить.
   €нфекционных болезней Я не встречал на ‘ахалине, врожденного сифилиса
очень мало, но видел Я слепых детей, грЯзных, покрытых сыпЯми, - все такие
болезни, которые свидетельствуют о забросе. ђешать детского вопроса,
конечно, Я не буду. џ не знаю, что нужно делать. Ќо мне кажетсЯ, что
благотворительностью и остатками от тюремных и иных сумм тут ничего не
поделаешь; по-моему, ставить вопрос в зависимость от благотворительности,
котораЯ в ђоссии носит случайный характер, и от остатков, которых не
бывает, - вредно.
   џ предпочел бы государственное казначейство... Џозвольте мне
поблагодарить ‚ас за радушие и за обещание побывать у менЯ".
   џ дал Ќарышкиной прочесть это письмо и рассказал ей все то, что слышал
от —ехова. ‚скоре и подоспела книга о ‘ахалине. ђезультатом всего этого
было распространение деЯтельности Ћбщества на ‘ахалин, где им было открыто
отделение Ћбщества, начавшее заведовать призрением детей в трех приютах,
рассчитанных на 120 душ. ‚ 1903 году были выстроены новые приют и Ясли на
восемьдесЯт человек. …ще ранее на средства Ћбщества был открыт на ‘ахалине
„ом трудолюбиЯ, при деЯтельном и самоотверженном участии сестры милосердиЯ
Њейер. ‚ „оме работали от 50 до 150 человек, и при нем была учреждена
вечернЯЯ школа грамотности. Ћбществом попечениЯ был задуман рЯд коренных
реформ положениЯ семейств ссыльных на острове, составлены по этому поводу
обстоЯтельные записки, и Ќарышкиной было обещано внимательное и
сочувственное отношение к намеченным в записке мерам при обсуждении
последней в предположенном особом совещании министров...
   Ќо грЯнувшаЯ война обратила все задуманное в этом отношении в ничто.
‡анЯтие ‘ахалина победоносными Японцами и дальнейшаЯ его уступка по
Џортсмутскому договору прекратили работу всех этих учреждений на острове,
и дети были выселены Японцами в анхай, а оттуда перевезены в Њоскву.
   Љнига —ехова не могла не обратить на себЯ вниманиЯ министерства юстиции
и главного тюремного управлениЯ, нашедших, наконец, нужным через своих
представителей ознакомитьсЯ с положением дел на месте. Ћтсюда - поездки на
‘ахалин в 1896 году ученого-криминалиста „. Ђ. „рилЯ и в 1898 году
тюрьмоведа Ђ. Џ. ‘аломона. €х отчеты, к сожалению не сделавшиесЯ
достоЯнием печати, вполне подтвердили сведениЯ, сообщенные русскому
обществу —еховым, присоединив к ним несколько характерных особенностей.
   Џрошло три года со времени моего свиданиЯ и беседы с —еховым. Ќа
"базаре" в городской думе в пользу высших женских курсов Я встретил ‚. ”.
Љомиссаржевскую, которую, будучи знаком с ее отцом, Я знал, когда она была
еще ребенком. Њы разговорились о драматической сцене, уровень и содержание
которой не удовлетворЯли замечательную артистку, и она советовала мне
прийти на первое представление новой пьесы —ехова "—айка", намечающей иные
пути длЯ драмы. џ последовал ее совету и видел это тонкое произведение,
рисующее новые творческие задачи длЯ "комнаты о трех стенах", как называет
в нем одно из действующих лиц театр. —увствовалось в нем осуществление
мысли автора о том, что художественные произведениЯ должны отзыватьсЯ на
какую-нибудь большую мысль, так как лишь то прекрасно, что серьезно.
‘толкновение двух мечтателей - ’реплева, который находит, что надо
изображать на сцене жизнь не в обыденных чертах, а такою, какою она должна
быть - предметом мечты, - и Ќины, отдающейсЯ всею душою созданному ею
образу выдающегосЯ человека, - с тем, что автор называет "пескарною
жизнью", оставлЯло глубокое и трогательное впечатление. „рама таитсЯ в
том, что, с одной стороны, публика, на которую хочет воздействовать своими
мыслЯми и идеалами ’реплев, его не понимает и готова смеЯтьсЯ, а с другой
- богато одаренный писатель, весь отдавшийсЯ "злобе днЯ", рискует
оказатьсЯ ремеслинником, едва поспевающим исполнЯть не без отвращениЯ
заказы на Якобы художественные произведениЯ, а также безвольным человеком,
приносЯщим горЯчее сердце уверовавшей в него девушки в жертву своему
самолюбованию.
   ‘верх всЯкого ожиданиЯ, на первом представлении образ подстреленной
"—айки" прошел мимо зрителей, оставив их равнодушными, и публика с первого
же действиЯ стала смотреть на сцену с тупым недоумением и скукой. ќто
продолжалось в течение всего представлениЯ, выражаЯсь в коридорах и фойе
пожатием плеч, громкими возгласами о нелепости пьесы, о внезапно
обнаружившейсЯ бездарности автора и сожалениЯми о потерЯнном времени и
обманутом ожидании. ’акое отношение публики, по-видимому, отражалось и на
артистах. ’от подъем, с которым прошли на сцене два первых действиЯ,
видимо, ослабел, и "—айка"
   была доиграна без всЯкого увлечениЯ, среди поднЯвшегосЯ шиканьЯ,
совершенно заглушившего немногие знаки сочувствиЯ и одобрениЯ.
   џ вернулсЯ домой в негодовании на публику за ее непонимание прекрасного
произведениЯ и в грустном раздумье о том, как это отразитсЯ на авторе. Њне
Ясно представлЯлось, какие ощущениЯ он должен был пережить, если бы был в
театре, или, если отсутствовал, что перечувствовать, когда "друзьЯ" (как
известно, это одна из их специальных обЯзанностей, исполнЯемаЯ с особой
готовностью) донесут ему о давно неслыханном провале его пьесы. Њне
хотелось сказать ему несколько одобрительных слов и показать тем, что не
всЯ публика грубо и непродуманно ополчилась на его творение и что в ней,
вероЯтно, есть немало людей, оценивших его талант и в "—айке". Њне
вспомнилсЯ при этом ѓлинка, которого восторженно приветствовали после
первого представлениЯ "†изни за царЯ" и в театре, и в печати, и в тот же
вечер на квартире у кнЯзЯ Ћдоевского, где даже была спета кантата,
написаннаЯ в честь его Џушкиным и начинавшаЯсЯ словами: "‚ышла новаЯ
новинка, - веселитсЯ русский хор, - этот ѓлинка, этот ѓлинка - уж не
глинка, а фарфор". Ђ на первом представлении "ђуслана и ‹юдмилы" не только
публика демонстративно зевала, шикала, но даже музыканты, исполнЯвшие эту
дивную музыку, шикали из оркестра ее автору, и когда он, смущенный всем
этим и не знаЯ, выходить ли на сцену на требование небольшой группы
зрителей, обратилсЯ к находившемусЯ вместе с ним в директорской ложе
начальнику ’ретьего отделениЯ, генералу „убельту, то последний внушительно
сказал ему: "€ди, иди, Њихаил €ванович, •ристос больше твоего страдал".
‚спомнилсЯ мне и рассказ о свистках и ропоте публики, которыми
сопровождалось первое представление оперы ‚изе "Љармен", что тЯжело
отразилось на сердечной болезни талантливого композитора и свело его через
три месЯца в могилу. Ђ каким успехом пользовались потом обе эти оперы!
Ќочью Я написал письмо —ехову, в котором, если не ошибаюсь, говорил об
этих двух фактах, а когда утром прочел в нескольких газетах рецензию на
"—айку" с прЯмым злоречием, умышленным непониманием или лукавым сожалением
о том, что талант автора Явно потухает, Я поспешил отправить мое письмо.
—ерез несколько дней Я получил следующий ответ: "‚ы не можете себе
представить, как обрадовало менЯ ‚аше письмо. џ видел из зрительной залы
только два первых акта своей пьесы, потом сидел за кулисами и все времЯ
чувствовал, что "—айка"
   проваливаетсЯ. Џосле спектаклЯ, ночью и на другой день, менЯ уверЯли,
что Я вывел одних идиотов, что пьеса моЯ в сценическом отношении неуклюжа,
что она неумна, непонЯтна, даже бессмысленна и проч. и проч. Њожете
вообразить мое положение - это был провал, какой мне даже и не снилсЯ! Њне
было совестно, досадно, и Я уехал из Џетербурга полный всЯкий сомнений. џ
думал, что если Я написал и поставил пьесу, изобилующую, очевидно,
чудовищными недостатками, то Я утерЯл всЯкую чуткость и что, значит, моЯ
машинка испортилась вконец. Љогда Я был уже дома, мне писали из
Џетербурга, что 2-е и 3-е представление имели успех; пришло несколько
писем, с подписЯми и анонимных, в которых хвалили пьесу и бранили
рецензентов; Я читал с удовольствием, но все же мне было совестно и
досадно, и сама собою лезла в голову мысль, что если добрые люди находЯт
нужным утешать менЯ, то, значит, дела мои плохи. Ќо ‚аше письмо
подействовало на менЯ самым решительным образом. џ ‚ас знаю уже давно,
глубоко уважаю ‚ас и верю ‚ам больше, чем всем критикам, взЯтым вместе, -
‚ы это чувствовали, когда писали ‚аше письмо, и оттого оно так прекрасно и
убедительно. џ теперь покоен и вспоминаю о пьесе и спектакле уже без
отвращениЯ. ЉомиссаржевскаЯ чудеснаЯ актриса. Ќа одной из репетиций
многие, глЯдЯ на нее, плакали и говорили, что в настоЯщее времЯ в ђоссии
это лучшаЯ актриса. Ќа спектакле же и она поддалась общему настроению,
"враждебному"
   моей "—айке", и как будто оробела, спала с голоса. Ќаша пресса
относитсЯ к ней холодно, не по заслугам, и мне ее жаль. Џозвольте
поблагодарить ‚ас за письмо от всей души.
   ‚ерьте, что чувства, побуждавшие ‚ас написать мне его, Я ценю дороже,
чем могу выразить это на словах, а участие, которое ‚ы в конце ‚ашего
письма называете "ненужным", Я никогда, никогда не забуду, что бы ни
произошло. €скренно ‚ас уважающий и преданный Ђ. —ехов".
   ‘ того времени мы изредка писали друг другу. Ћн, между прочим, просил
менЯ выслать в таганрогскую городскую библиотеку, которой он состоЯл
попечителем, мою фотографическую карточку с автографом, ссылаЯсь на то,
что в библиотеке имеютсЯ мои сочинениЯ, и прибавлЯЯ, конечно, из
любезности: "‚ас очень любЯт в родном моем городе и уважают уже давно". Њы
снова свиделись в апреле 1901 года в џлте, которую он, в сущности, не
любил за ее, как он писал, "коробкообразные гостиницы с чахоточными", за
"наглые хари татарских проводников" и за нестерпимый "парфюмерный запах",
распространЯемый приезжими гулЯющими дамами. Џринадлежавший ему дом,
выстроенный на одной из окраин, имел какой-то неприЯтный вид, а записки на
стенах передней и кабинета с просьбой "не курить" указывали, что с
хозЯином что-то не ладно. € действительно, застегнутое на все пуговицы
пальто Ђнтона Џавловича, его задумчивый по временам вид и выразительное
молчание или встречный вопрос из другой области в ответ на желание узнать
о его здоровье показывали, что он чувствует, как жизненные силы постепенно
покидают его.
   ќто сказывалось особенно в его взглЯде, тревожно-вопросительном при
встрече с новым лицом, хотЯ он держал себЯ бодро и отзывчиво по отношению
ко всему окружающему.
   Ќо безнадежность, часто сквозившаЯ в его умных глазах, и неожиданные
задумчивые паузы в разговоре давали понЯть, что он предчувствует свой
неотразимо близкий конец, как врач, и, быть может, оставаЯсь сам с собою,
слушает звучащую в душе одну из мрачных раскольничьих песен:
   "‘мерть, а смерть, это ты?" - "ќто Я, это Я!" - "Ђ откуда ты пришла?" -
"ѓде была, где была!" - "Ђ пришла ты не за мной?" - "‡а тобой, за тобой!"
- "Ђ уйдем мы далеко?" - "„алеко, далеко!" —асто на морской набережной или
на террасе дома Џрохаски, куда он не раз заходил ко мне и где мы сиживали,
он - греЯсь на солнце, а Я поджариваЯсь, - Я, смотрЯ на него, невольно
вспоминал слова Ќекрасова:
   "‡автра встану и выбегу жадно - встречу первому солнца лучу, - снова
все улыбнетсЯ отрадно и мучительно жить захочу, - а недуг, подрывающий
силы, будет так же и завтра томить и о близости темной могилы так же
внЯтно душе говорить". €ногда к нам присоединЯлсЯ Њиролюбов, и в беседе
времЯ летело незаметно. —ехова очень интересовали мои личные воспоминаниЯ
и психологические наблюдениЯ из области свидетельских показаний. Ћднажды,
по поводу лжи в их показаниЯх, Я привел несколько интересных житейских
примеров "мечтательной лжи", в которой человек постепенно переходит от
мысли о том, что могло бы быть, к убеждению, что оно должно было быть, а
от этого к уверенности, что оно было, - причем на мое замечание, что Я
подмечал этот психологический процесс в детЯх, он сказал, что то же бывает
с некоторыми очень впечатлительными женщинами. ‘ большим вниманием слушал
он также рассказы о виденных мною житейских драмах и иронии судьбы,
котораЯ в них часто проЯвлЯлась.
   ‚скоре после моего отъезда из џлты, с подаренным мне прекрасным его
портретом, где он одет в обычное теплое , пальто, несмотрЯ на надпись:
"7-го маЯ, в Ясный теплый день в џлте", Я получил от него письмо, в
котором он говорил: "‘егоднЯ Я получил от поэта €. Ђ. Ѓунина книгу стихов
с просьбой послать ее на Џушкинскую премию. Ѓудьте добры, научите менЯ,
как это сделать, по какому адресу послать. ‘ам Я когда-то получил премию,
но книжек своих не посылал. Џростите, пожалуйста, что беспокою ‚ас такими
пустЯками. џ нездоров и решил, что выздоровею не скоро".
   ‘ледующее письмо Я получил уже от 12 июнЯ из Ђксенова, “фимской
губернии. ‚ нем он писал: "‚ самом деле, многоуважаемый Ђнатолий
”едорович, ‚аша фотографиЯ, которую Я только что получил, очень похожа,
это одна из удачнейших. ‘ердечное ‚ам спасибо и за фотографию, и за
поздравление с женитьбой, и вообще за то, что вспомнили и прислали мне
письмо. ‡десь, на кумысе, скука ужасающаЯ, газеты все старые, вроде
прошлогодних, публика неинтереснаЯ, кругом башкиры, и если бы не природа,
не рыбнаЯ ловлЯ и не письма, то Я, вероЯтно, бежал бы отсюда. ‚ последнее
времЯ в џлте Я сильно покашливал и, вероЯтно, лихорадил. ‚ Њоскве доктор
™уровский - очень хороший врач - нашел у менЯ значительное ухудшение;
прежде у менЯ было притупление только в верхушках легких, теперь же оно
спереди ниже ключицы, а сзади захватывает верхнюю половину лопатки. ќто
немножко смутило менЯ, Я поскорее женилсЯ и поехал на кумыс. ’еперь мне
хорошо, прибавилсЯ на 8 фунтов, только не знаю от чего, от кумыса или от
женитьбы. Љашель почти прекратилсЯ. Ћльга шлет ‚ам привет и сердечно
благодарит. ‚ будущем году, пожалуйста, посмотрите ее в "—айке" (котораЯ
пойдет в Џетербурге), там она очень хороша, как мне кажетсЯ".
   “лучшение здоровьЯ Ђнтона Џавловича было, однако, непродолжительным, и
по мере роста его славы, как выдающегосЯ и любимого писателЯ, уменьшались
его силы и подступала смерть. Ћна пришла к нему в далеком Ѓаденвейлере, во
времЯ страстных порывов вернутьсЯ в ђоссию, куда его постоЯнно тЯнуло.
‘удьба с обычной жестокостью относительно выдающихсЯ русских людей не дала
ему увидеть родину, за которую и с которой он столько болел душой, и
равнодушно приютила в недрах чужой земли его горЯчее русское сердце.
   ‚споминаЯ характерные свойства личности —ехова и впечатлениЯ от
большинства его произведений, Я нахожу, что он был во многом сходен с
покойным ќртелем, столь поучительным и своеобразным в своих письмах и
столь несправедливо у нас забытым. ‚ обширной переписке —ехова, в личных о
нем воспоминаниЯх сказываетсЯ его духовнаЯ самостоЯтельность. “же смолоду
в нем чувствуетсЯ сознание своего человеческого достоинства, не склонного
рабствовать перед чужим умственным авторитетом или принижатьсЯ, с
боЯзливыми оговорками и оглЯдками по сторонам, перед авторитетом
материальной силы. Ћн следовал завету Џушкина "идти дорогою свободной,
куда влечет свободный ум". …ще юношей семнадцати лет он писал своему
брату: "Ќичтожество свое сознавай знаешь где? Џеред богом, пожалуй, пред
умом, красотой, природой, но не перед людьми". € всю жизнь он был
поклонником духовной свободы, свободы, как он говорил Џлещееву, от
давлениЯ ходЯчих идей, навЯзанных лозунгов, суждений по шаблону, одним
словом, от того, что столь ошибочно называетсЯ общественным мнением,
которое редко бывает проЯвлением общественной совести, но зачастую
ЯвлЯетсЯ выражением общественной страсти, слепой в увлечении и жестокой
при разочаровании. Ќедаром длЯ него Љапитолийский холм и ’арпейскаЯ скала
находЯтсЯ в очень близком друг от друга расстоЯнии. Ћн знал, какую цену
имеют иногда громко провозглашаемые принципы, вовсе не применЯемые на
практике, и по горькому опыту говорил: "”арисейство и произвол царЯт не в
одних только купеческих домах и кутузках, Я вижу их в науке, в литературе,
среди молодежи". Џоэтому он сознавалсЯ, что относитсЯ с отвращением к
"умственным эпидемиЯм". ’щательно охранЯЯ свою душевную свободу от
"всепокорЯющего" чувства любви, он пессимистически начертал в своей
записной книжке: "‹юбовь. ќто или остаток чего-то вырождающегосЯ, бывшего
когда-то громадным, - или же это часть того, что в будущем разовьетсЯ в
нечто громадное, в настоЯщем же оно не удовлетворЯет, дает гораздо меньше,
чем ждешь". Ќе сквозит в его произведениЯх и страха смерти, чем он
существенно отличаетсЯ от ’ургенева, в целом рЯде произведений которого
звучит ужас перед неотвратимостью и жестокостью смерти, и от ‹. Ќ.
’олстого, постоЯнное возвращение которого к мысли о смерти и к заботе о
том, что будет после нее, указывает на обширное место, занимаемое мыслью о
ней в его душе. € тургеневское и толстовское отношение к смерти имело бы,
конечно, не менее оснований гнездитьсЯ в душе —ехова: во всю вторую
половину своей недолгой жизни он - неизлечимо больной - был приговорен к
смерти и знал об этом, как врач, лишь стараЯсь утешать близких и друзей,
скрываЯ от них возможность скорого исполнениЯ этого приговора. ‚ нем не
было угрюмой отчужденности от людей или сосредоточениЯ вниманиЯ
исключительно на себе - напротив, он, как видно из его писем, отзывчиво и
чутко относилсЯ к людЯм, хотЯ и не пускал к себе в душу безразлично
всЯкого мимо идущего. Ќе раз проЯвлЯЯ искреннюю деЯтельную доброту, он
сердечно заботилсЯ о помо™и разным несчастливцам, голодающим, чахоточным -
содействовал учреждениЯм, которые работали в их пользу, и помогал
отдельным лицам, попавшим в џлту по болезни и впавшим в нужду, и делал все
это так, что "леваЯ рука не ведала, что совершала праваЯ".
   ‘тоит затем припомнить его отношение к детЯм, полное нежного чувства,
глубокой мысли и заботливости о смЯгчении суровых впечатлений жизни, не
ускользающих от вниманиЯ детей и оставлЯющих в их душе неизгладимые рубцы.
   •арактерно и не раз встречающеесЯ у него, очевидно вынесенное из
житейской вдумчивости, отношение к "жертвам общественного темперамента",
чуждое слащавой чувствительности, но проникнутое глубоким состраданием,
при котором банальное удивление: "Љак могут они (женщины)?!" - замолкает
перед гневным удивлением: "Љак могут они (мужчины)?!"
   € к природе он умел относитьсЯ с тонким пониманием ее красоты и
примирЯющего значениЯ. „остаточно указать на описание растительности и в
особенности цветов на ‘ахалине и на многие места в его сочинениЯх, которые
можно назвать "очными ставками с природой".
   Љ творчеству —ехова вполне применимы образные слова о том, что жизнь
сеет семена, а творчество, при посредстве воображениЯ, выращивает плод. ‚
литературе встречаютсЯ нередко две противоположности: почти
фотографические, взЯтые с живых определенных лиц образы вплетаютсЯ в
совершенно неправдоподобное, вымученное и нарочито сочиненное содержание,
- или, наоборот, полное житейской правды содержание замыкает в себе
совершенно отвлеченных, безжизненных и автоматически мертвых действующих
лиц. “ —ехова обилие сюжетов, почерпнутых из жизни в самых разнообразных
ее проЯвлениЯх, как о том свидетельствует его записнаЯ книжка, соединЯлось
с тонкой наблюдательностью, умеющею из подмеченных черт отдельных лиц
создавать полные жизни целостные образы, причем глубокаЯ вдумчивость и
чувство меры идут у него рука об руку, не переходЯ, по выражению ‹. Ќ.
’олстого, "в пересоленную карикатуру на человеческую душу".
   ЌарЯду с его творчеством не меньшего вниманиЯ заслуживает его Язык -
Ясный и простой, меткий и скупой там, где всЯкий излишек слов повредил бы
силе впечатлениЯ и где необходима та "elimination du superflu" [устранение
излишеств (фр.)], котораЯ так блестЯще достигнута братьЯми ѓонкур, „оде и
Њопассаном.
   …сли припомнить, до какой степени искажаетсЯ в наше времЯ в разговорном
и литературном отношении русский Язык; как вторгаютсЯ в него, без всЯкой
нужды, иностранные слова и обороты, в забвении его законов и источников, -
как втискиваютсЯ в него сочиненные словечки, лишенные смысла и
оскорблЯющие ухо, как вообще на этот Язык, который должен считатьсЯ
народной свЯтыней, смотрЯт многие, вопреки заветам Џушкина и ’ургенева,
как на нечто, с чем можно не церемонитьсЯ, - то нельзЯ не признать большой
заслуги —ехова в его внимательном и почтительном отношении к русскому
Языку. …го возмущали и столь часто встречаемаЯ у нас небрежность переводов
с чужих Языков, самовольные прибавки к подлинному тексту там, где не
хватает умениЯ передать его в точности, и самодовольный
покровительственный тон предисловий "от переводчика".
   ‚ своей "‘кучной истории" он зло, но справедливо указывает на
недостаток большинства современных ему литературных произведений, в
которых или все умно и благородно, но не талантливо, или талантливо и
благородно, но не умно, или, наконец, умно и талантливо, но не благородно.
…сли прибавить к этому еще рЯд произведений, которые изображают собою
пересохший ручей мысли в пустыне вымученных слов, то нельзЯ не
почувствовать, каким светом, ароматом и теплом веет от произведений
—ехова. …го сравнивали нередко с Њопассаном, как по выбору сюжетов, так и
по способу изложениЯ, сразу захватывающего зрителЯ. ‚ этом, конечно, много
верного. Ќо преобладающаЯ черта их творчества разнаЯ. “ Њопассана
господствующаЯ нота - ирониЯ над человеческой глупостью, жадностью и
низменностью натуры. “ —ехова - печаль по поводу этих и других
отличительных свойств русского человека. ’ургенев нарисовал "лишних"
людей, ненужных длЯ общества и несчастных в своем личном существовании;
через несколько лет, когда начала заниматьсЯ зарЯ общественной жизни, он
же изобразил нам бесполезных людей, непригодных длЯ опередившего их
времени ("догорай, бесполезнаЯ жизнь!" ‹аврецкого). —ехов застал уже
хмурых или, вернее, унылых и тусклых людей, современниками которых мы
долгое времЯ были, - способных многого желать, но не умеющих ничего
хотеть, не имеющих "вчерашнего днЯ"
   и проводЯщих настоЯщий день в бесплодных жалобах и жадном ожидании
завтрашнего днЯ без Ясного представлениЯ о том, что же предпринЯть, чтобы
он - этот желанный день - наступил, и что надо делать, когда он наступит.
   Ћн прозорливо сознавал, как тонок у нас слой истинно культурных людей,
пролегающий между шумливыми критиками без всЯкой способности к созиданию и
упорными "охранителЯми" без критического отношениЯ к своим действиЯм и их
неизбежным последствиЯм. Ќедаром он находил, что в нас "достаточно
фосфору, но совсем нет железа"
   (как виден в этом врач!), что "нам необходим темперамент, а не
кислЯйство", и его возмущала "куцаЯ, бескрылаЯ жизнь общества, в
представителЯх которого так много житейской беспомощности". € это были не
теоретические положениЯ, а практические выводы, приобретенные на тернистом
житейском пути от веселого "—ехонте", которому приходилось по пЯти раз
стучатьсЯ в маленькие редакции за получением заработанных трехрублевок, до
выдающегосЯ глубокого "—ехова", которому на первых шагах, по нашему
обычному недоброжелательству ко всЯкому таланту, никто не подвЯзывал
творческих крыльев, пока он сам их не вырастил и не развернул во всю
ширь...


   ‚оспоминаниЯ о —ехове

   Ћчерк опубликован в однотомнике —ехова, выпускавшемсЯ Џушкинским „омом
к 20-летию со днЯ смерти писателЯ: —ехов Ђ. Џ. ‡атерЯнные произведениЯ.
Ќеизданные письма. ‚оспоминаниЯ. ЃиблиографиЯ. - ‹., 1925. ‚ключен в т. 5
"Ќа жизненном пути" и в т. 7 ‘обраниЯ сочинений.
   ‘. 222. тревожила его на закате дней. - "Ћн сознавал, - вспоминает о
—ехове современник, - что неудачнаЯ война может дать толчок к коренным
реформам, но ему не хотелось и поражений" (ЏриазовскаЯ речь. - 1910.-ќ 48).
   ‘. 223. "в мрачных пропастЯх земли"... - Џушкин - "19 октЯбрЯ 1827
года".
   Љеннан „жордж (1845 - 1924) - американский публицист-филантроп, проехал
каторжную и ссылочную ‘ибирь в 1885 - 1887 гг. …го книга "‘ибирь и ссылка"
(‹ондон, 1891) русской цензурой запрещалась до 1906 г. и доставлЯлась в
страну нелегально. Љеннан был в добрых отношениЯх со многими русскими
революционерами.
   ‘. 224. товарищей по заточению. - ЏодвергшаЯсЯ порке народоволка
Ќадежда ‘игида принЯла Яд, то же сделали и ее товарищи по каторжной
тюрьме. ‘обытиЯ вызвали волну протестов в ђоссии и за рубежом.
   џкубович Џ. ”. (1860 - 1911) - поэт, прозаик, критик, в юности активный
участник "Ќародной воли", оставил замечательные воспоминаниЯ "‚ мире
отверженных. ‡аписки бывшего каторжанина" (1896 - 1899, в 2т.).
   книга о ‘ахалине выбранными главами напечатана в московской "ђусской
мысли" в 1893 г., отдельным изданием поЯвилась в 1895 г.
   ‘. 227. менЯ посетил —ехов... - ‚ письме от 18 ЯнварЯ 1891 г. —ехов
сообщал родным о посещении им Љони и разговоре о ‘ахалине, о намерении
съездить к Ќарышкиной.
   о такой отмене. - Ђлександр III подписал закон об отмене телесных
наказаний длЯ ссыльных женщин в марте 1893 г.
   следующее письмо - от 26 ЯнварЯ того же 1891 года.
   ‘. 229. Џо договору в Џортсмуте (‘Ђ), подписанному ‚итте осенью 1905
г., южнаЯ часть ‘ахалина отошла к џпонии.
   ‘. 230. высших женских курсов... - €меютсЯ в виду популЯрные в кругах
учащейсЯ женской молодежи Ѓестужевские курсы (1878 - 1918), сыгравшие
заметную роль в российском просвещении, в деле получениЯ женщинами высшего
образованиЯ.
   ‘. 239. иные пути длЯ драмы. - Џровал "—айки" произошел 17 октЯбрЯ 1896
г. Љони уже тогда считал пьесу "великолепным произведением", которое не
понЯли сыгравшие ее актеры (и сам —ехов особенно резко отозвалсЯ об
исполнительской игре). Љони отправил —ехову письмо, в котором благодарил
автора "за глубокое наслаждение", полученное от пьесы, отметил, что
"—айка" - вещь "эпическаЯ", "произведение, выходЯщее из рЯду по своему
замыслу, по новизне мыслей, по вдумчивой наблюдательности над житейскими
положениЯми. ќто сама жизнь на сцене с ее трагическими союзами,
нравственным бездушием и молчаливыми страданиЯми, - жизнь обыденнаЯ, всем
доступнаЯ и почти никем не понимаемаЯ в ее внутренней, жестокой иронии,
жизнь, до того доступнаЯ и близкаЯ нам, что подчас забываешь, что сидишь в
театре, и способен сам принЯть участие в происход