 в ѓермании",  "Ќедавний процесс  в  Љельне",  "Џроисхождение
семьи,  частной  собственности и государства". ‚идно  также, что  „жугашвили
хорошо знал несколько  основных  работ  Љропоткина,  "€сторию социализма  во
”ранции" ЏолЯ ‹уи, ну  и, конечно же, сочинениЯ  грузинских  анархистов, чьи
взглЯды подвергались критике.
     „аннаЯ  работа  показывала, помимо  марксистской  эрудиции автора,  что
именно привлекло его в марксизме в первую  очередь. ’ри  завершенных раздела
касались, соответственно, диалектики, материализма  и теории  социализма,  а
также  анархистской  критики марксизма по всем трем  направлениЯм.  €зложить
марксизм,  поЯснЯл  автор  в  начале  первого  раздела,  -  значит  изложить
диалектический материализм, ибо "марксизм - это не только теориЯ социализма,
это - цельное  мировоззрение,  философскаЯ  система, из  которой само  собой
вытекает  пролетарский  социализм   Њаркса"4.   ‡атем  он  поЯснил  принципы
диалектики и марксистского материализма в выражениЯх, весьма схожих с  теми,
которые через 30 лет использовал при работе  над разделом "„иалектический  и
исторический  материализм", включенным  в  "Љраткий  курс"  истории  партии,
опубликованный  в  1938  г. ђабота не содержала ничего действительно нового;
она  была  типичной  длЯ  человека  с  пробудившимсЯ к  философии  умом, длЯ
человека  с  хорошими  знаниЯми  основных  произведений  Њаркса  и  ќнгельса
(например,   "Ђнти-„юринга"),   философских   работ   Џлеханова   и   опытом
пропагандиста  марксизма   в  рабочих  кружках.  „ело  в  том,  что  его  ум
действительно пробудилсЯ к  философии и ощущал потребность в общефилософском
видении мира.  „лЯ молодого „жугашвили  признаком особой силы марксизма, как
социалистической  идеологии, ЯвлЯлсЯ, очевидно,  диалектический  материализм
("цельное мировоззрение"), выполнЯвший роль  матрицы.  ‚не всЯкого сомнениЯ,
тЯга  „жугашвили к  марксизму  как системе  видениЯ  мира, в  какой-то  мере
обусловливалась полученным им в семинарии теологическим воспитанием. ‚лиЯние
семинарии  просматривалось  также  в догматическом стиле изложениЯ, в манере
использованиЯ   цитат    из    классических    марксистских    произведений,
иллюстрировавших  отдельные положениЯ  философской доктрины.  "Ђнархизм  или
социализм?"  -  продукт  сформировавшегосЯ  под  влиЯнием религии  мышлениЯ,
нашедшего в  диалектическом  материализме  свою окончательную,  доставлЯющую
огромное удовлетворение интеллектуальную приверженность.
     Ќо марксизм привлекал не  только как  философскаЯ  система.  „лЯ нашего
бунтарЯ против законной власти, пожалуй, самым притЯгательным аспектом стала
грандиознаЯ  тема  классовой  борьбы,  пронизывающаЯ  все  учение  Њаркса  -
ќнгельса. ЏостоЯнное присутствие данной темы в ранних сочинениЯх „жугашвили,
стремление заострить на ней внимание, свидетельствуют  о том, что его сильно
увлекал  марксистский взглЯд на  прошлое  и  настоЯщее общества, как на поле
битвы, где  две  враждующие  силы -  буржуазиЯ  и пролетариат  -  сошлись  в
смертельной схватке.  Ќет "единой и неделимой ђоссии... - заЯвил он в начале
статьи, опубликованной  1 ЯнварЯ 1905  г., и затем продолжал: -  перед  нами
открылась  величественнаЯ  картина  борьбы  между  двумЯ  ђоссиЯми,  ђоссией
буржуазной и  ђоссией  пролетарской.  Ќа  арену борьбы выступили две большие
армии: армиЯ пролетариев  и армиЯ  буржуа и борьба между этими двумЯ армиЯми
охватила  всю нашу  общественную  жизнь"5. ‡а  кажущейсЯ классовой пестротой
современного общества, писал „жугашвили в конце 190 6 г. в статье "ЉлассоваЯ
борьба",   кроетсЯ   тот  факт,   что   ђоссиЯ  разделена  на   два  больших
противоположных "лагерЯ" - лагерь капиталистов и лагерь пролетариев, - между
которыми  классоваЯ  борьба  с  каждым  днем  усиливаетсЯ  и вокруг  которых
собираютсЯ  все остальные  группы6. Ђ  перваЯ  строка статьи  "Ђнархизм  или
социализм?"  гласила:  "‘тержнем  современной  общественной  жизни  ЯвлЯетсЯ
классоваЯ борьба". ‚ этой же  работе он  писал, что пролетариат  не придет к
социализму, примирившись с буржуазией,  а только  вступив  на путь классовой
борьбы, котораЯ должна завершитьсЯ победой  одного класса  над другим. "‹ибо
буржуазиЯ с  ее капитализмом, - говорилось в сочинении, - либо пролетариат с
его  социализмом!"  ‡атем  „жугашвили  с  видимым  удовольствием  перечислил
различные имеющиесЯ в распорЯжении пролетариата средства борьбы.  Ћн  назвал
стачку (частичную и всеобщую), бойкот,  саботаж, манифестацию, демонстрацию,
участие  в  представительных учреждениЯх. Ќо само  по себе  ни одно  из этих
средств не могло  быть решающим,  заЯвил он  далее. ‚ лучшем случае  все они
лишь  подготовительные,  за  которыми следует  главное  средство  разрушениЯ
капитализма -  социалистическаЯ революциЯ. …е, однако, нельзЯ рассматривать,
как неожиданный и кратковременный переворот. ‘оциалистическаЯ  революциЯ, по
его  словам,  представлЯла  собой  "длительную  борьбу  пролетарских  масс",
котораЯ начинаетсЯ с захвата  власти  и установлениЯ диктатуры пролетариата.
‡атем пролетариат  продолжит революцию сверху  путем экспроприации буржуазии
(как того требует "Љоммунистический манифест") и  использует военную силу  -
свою  "пролетарскую   гвардию"  -  длЯ  отражениЯ   контрреволюционных  атак
умирающего классового врага7.
     ‘овершенно  очевидно,  что   в  социализме  Њаркса  молодой  „жугашвили
усматривал  прежде   всего   …вангелие  классовой   борьбы.  ‚рЯд  ли  стоит
сомневатьсЯ  в том, что здесь нашли  свое  выражение потребности воинственно
настроенной  бунтарской личности.  €так, имелось в  наличии социалистическое
учение, которое  делило весь  мир на "мы" (униженные  и  угнетенные) и "они"
(могущественные угнетатели, пока что  господствовавшие во всех  общественных
институтах).  ќто  учение  побуждало  первых  непрестанно  всеми  доступными
средствами беспощадно боротьсЯ  со вторыми  и усматривало в социалистической
революции достигшую  высшей точки серию схваток в затЯжной социальной войне.
ЏодобнаЯ  идеологиЯ не  только узаконивала  ненависть  молодого  человека  к
различным формам  официальной  власти,  она  также  отождествлЯла его личных
врагов с врагами  истории, придавала более возвышенное значение желанию жить
борьбой  с  силами  зла и  одновременно  освЯщала его  стремление к  триумфу
отмщениЯ.  ќто стремление  отразилось в  пламенной прокламации, составленной
„жугашвили   в  Январе  1905  г.  под   заголовком  "ђабочие  Љавказа,  пора
отомстить!" ‚ ней была  дана ЯркаЯ картина  "недовольной ђоссии", восставшей
против   царского   самодержавиЯ,   о   "старческой    дрЯблости"   которого
свидетельствовали такие факты, как потери в войсках, гибель флота и позорнаЯ
сдача  Японцам  маньчжурской  военно-морской  базы  Џорт-Ђртур. Џеред  лицом
растущих народных  волнений,  писал  автор, самодержавие,  сбросив,  подобно
змее,  старую кожу, надело  овечью шкуру (типичное длЯ  „жугашвили сочетание
метафор)  и  провозгласило  внутри  страны  политику  примирениЯ.  €  далее:
"‘лышите, товарищи? Ћно просит нас предать забвению свист  нагаек и жужжание
пуль, сотни убитых героев товарищей,  их славные тени витающие  вокруг нас и
шепчущие нам:  "Ћтомстите!"" Ќо к  голосам  теней  следовало прислушиватьсЯ.
Џоэтому  он писал  далее  о  том, что пора  отомстить за  товарищей, зверски
убитых  царскими  башибузуками  и потребовать  от  правительства  отчета  за
погибших  в сражениЯх на полЯх „альнего ‚остока, пора осушить слезы их жен и
детей и свести  счеты  за  долгие  годы  страданий  и  унижений людей,  пора
разрушить царское правительство!8
     Џрежде чем  русские  марксисты  раскололись на противоположные  фракции
"большевиков" и "меньшевиков", они осознали наличие в их среде разъединЯющих
тенденций, свЯзанных с большей или  меньшей воинственностью, с "твердой" или
"мЯгкой"  линией.  Љак мы  уже  видели,  в "Њесаме-даси" наблюдалось похожее
расхождение между подпольщиками и  теми, кто  вместе с  †орданиЯ предпочитал
легальную  политическую  деЯтельность.  Љ  подпольщикам  принадлежали   ‹адо
Љецховели  и его семинаристский  протеже. …ще до того, как  „жугашвили  взЯл
революционный псевдоним "‘талин",  символизировавший стальную твердость9, он
уже принадлежал  к "твердым". ‚ дискуссиЯх  с  „евдариани и другими молодыми
марксистами  семинарии  он  в  противовес  более  умеренным  левым  взглЯдам
проповедовал  революционный экстремизм10. Ђ как  только „жугашвили  узнал  о
фракционном расколе  в русской  социал-демократии  и понЯл его  политическое
значение,  он сразу  же поддержал  большевиков. ЏринЯвшего марксизм  отчасти
потому, что  его боевой натуре сильно импонировала теориЯ классовой  борьбы,
„жугашвили не потребовалось уговаривать следовать воинственным революционным
курсом,  который определил ‹енин,  по  своему интерпретируЯ  учение  Њаркса.
‘тать одним  из главных сторонников большевизма  в ѓрузии его побудил прежде
всего  тот  факт,  что  в  большевизме  -  этой  доктрине  "твердых"  -   он
почувствовал себЯ в родной духовной стихии.


        Ђпостол ‹енина

     Џо его собственным словам, „жугашвили начал знакомитьсЯ с деЯтельностью
‹енина "с конца 90-х  годов и особенно после 1901 г., после изданиЯ "€скры".
‚ыступаЯ 28  ЯнварЯ 1924  г., через несколько дней  после  смерти ‹енина, на
вечере воспоминаний Љремлевских курсантов, он  сказал, что впервые установил
свЯзь с ‹ениным "в порЯдке переписки" из  сибирской  ссылки в 1903 г.  после
того как пришел  к убеждению, что "он один  понимает внутреннюю  сущность  и
неотложные нужды  нашей партии". Ћб этом „жугашвили написал  проживавшему за
границей другу, и ‹енин, которому этот друг показал письмо,  прислал  ответ,
содержавший  "бесстрашную" критику  партийной практики и замечательно Ясный,
хотЯ и краткий план работы партии на ближайший период, изложенный  сжатыми и
смелыми фразами,  каждаЯ из которых "не говорит, а  стрелЯет". ‚  этой свЯзи
‘талин заметил: "Ќе могу  себе простить, что это письмо ‹енина, как и многие
другие письма, по привычке старого подпольщика, Я предал сожжению"11.
     ‚  данной  истории переплелись  факты  с вымыслом.  „жугашвили  не  мог
отправить письмо за  границу и  получить  ответ за тот  короткий  промежуток
времени, который  он провел в  Ќовой  “де, а царскаЯ  администрациЯ не имела
обыкновениЯ  заранее  сообщать  ссыльным, какой  конкретно  населенный пункт
определен  местом  ссылки.  ‘ другой  стороны,  „жугашвили  действительно  в
октЯбре  1904 г. отправил  из Љутаиси проживавшему  в ‹ейпциге  своему другу
„авиташвили письмо с восторженным отзывом о ‹енине, и ‹енин, как известно, в
самом  деле (после  того как  „авиташвили  переслал ему  письмо  „жугашвили)
ответил,  назвав  в  своем  послании кутаисского  корреспондента  "пламенным
колхидцем"12. Ѓолее того, существует сходное по содержанию ленинское письмо,
которое,  однако, не  было адресовано  лично „жугашвили. ђечь идет о брошюре
‹енина "Џисьмо к товарищу о наших организационных задачах", отпечатанной  на
гектографе  сибирской социал-демократической организацией  в  июне 1903 г. и
имевшей хождение среди политических заключенных тех мест как раз в то времЯ,
когда „жугашвили находилсЯ на пути  в €ркутск и  Ќовую “ду13. —то он знал  и
высоко  ценил  этот документ,  подтверждает  высказаннаЯ  в конце письма  из
Љутаиси просьба: "Џолучил ли  6 руб.; или нет? Ќа этих днЯх получишь еще. Ќе
забудь прислать  с тем субъектом брошюру "Џисьмо к товарищу", - здесь многие
не читали ее"14.
     џвно неправдоподобный характер истории, рассказанной военным курсантам,
нисколько не умалЯет ее значениЯ. ‘опоставлЯЯ факты, мы можем заключить, что
„жугашвили тогда уже слышал о ‹енине и что по пути к  месту сибирской ссылки
он получил копию  "Џисьма к  товарищу", которое  произвело на него  огромное
впечатление.   €   не   удивительно.   ‘квозь   сжатые    строки   изложениЯ
организационного плана била ключом  увлеченность  ‹енина проектом подпольной
партийной организации. Љак  вспоминал ‘талин в 1924  г., в  брошюре  смелыми
точными  штрихами  была  набросана программа  с  множеством  организационных
деталей, не имевшаЯ аналогии  в предшествующей  марксистской литературе.  Ќе
могло  не наполнить чувством удовлетворениЯ и не произвести  впечатлениЯ  на
молодого комитетчика из  партийного подпольЯ сделанное  ‹ениным  в  "Џисьме"
заЯвление о  том, что состоЯщие  из  профессиональных революционеров местные
партийные комитеты, "должны руководить  всеми сторонами  местного движениЯ и
заведывать всеми местными  учреждениЯми, силами  и средствами партии"15. ќто
настолько соответствовало  умонастроению „жугашвили, что,  читаЯ  "Џисьмо" в
1903 г. в ‘ибири, он  легко  мог  вообразить,  что послание адресовано лично
ему, а  пересказываЯ данную  историю  в 1924 г.,  почувствовать  себЯ вправе
несколько приукрасить факты.  Љроме того, подчеркиваЯ сразу же после  смерти
‹енина факт  установлениЯ с ним личных отношений именно в 1903 г., то есть в
год возникновениЯ  большевизма,  „жугашвили таким путем  как бы  обосновывал
правомочность своих притЯзаний на преемственность.
     €так, в  ’ифлис  он вернулсЯ, должно  быть,  в  начале  1904  г.  и без
промедлениЯ ринулсЯ в гущу внутрипартийной потасовки на стороне большевиков,
а  в  конце  года  в корреспонденции из Љутаиси выразил  восхищение, которое
ощущал  по  отношению  к  ‹енину - своему избранному  вождю и  наставнику  в
революционном движении.  Љ  тому времени он  уже прочитал  изложенный в "—то
делать?" ленинский план построениЯ  партии, и это,  вероЯтно, стало длЯ него
самым  захватывающим  чтением  после  "Ћтцеубийцы".  ‚о  всЯком   случае,  в
переписке  „жугашвили  показал  себЯ  убежденным  и  горЯчим  сторонником  и
защитником этой  хартии  большевизма. Ћн не только  безоговорочно  воспринЯл
аргументацию  ‹енина,  но  и  высказал  свое  мнение  относительно  наиболее
эффективных  путей  опровержениЯ критиков  ленинского плана (имелись в  виду
Ђксельрод, ђоза ‹юксембург, ‚ера ‡асулич и  Џлеханов). ’еоретические  выпады
Џлеханова   против   ‹енина   он  назвал   войной  с  ветрЯными  мельницами,
демонстрируЯ  тем  самым  полное  пренебрежение к  установившейсЯ  репутации
Џлеханова  как  глубокого  знатока  марксизма (в  то времЯ  довольно дерзкий
поступок   длЯ   безвестного   молодого  провинциального   подпольщика).   ‚
действительности речь шла о том, руководитель ли дает массам программу и  ее
обоснование  или же масса  руководителю, "кто кого  возвышает  до  пониманиЯ
программы, руководители  руководимых или последние  первых?"  …сли, дескать,
теориЯ  и  программа  социализма вырабатываютсЯ в умах знающих людей,  а  не
возникают  непосредственно из стихийного движениЯ масс, то тогда они  должны
быть  внесены в  движение извне. Џролетариат следовало возвысить до сознаниЯ
истинных классовых интересов. ‚ этом, подчеркнул „жугашвили,  состоЯла идеЯ,
которую  с  полным правом можно  было назвать  ленинской, поскольку до  него
никто в русской партийной ‹итературе не высказывал ее так Ясно, как он16.
     ‚  письмах из  Љутаиси „жугашвили  предстает  перед  нами  восторженным
учеником, длЯ которого ‹енин  ЯвлЯетсЯ  величайшим толкователем марксизма  в
русском  движении, "горным орлом" (как указывалось в одном из писем). Џричин
же длЯ восторгов  было  немало.  ‚о-первых, ленинскаЯ  концепциЯ организации
профессиональных   революционеров  как   необходимого  фактора  политической
революции   подчеркивала  важную  роль   людей,   подобных   „жугашвили.   ‚
соответствии с  этой концепцией они становились подлинными творцами  будущей
революционной   истории,  а  их   деЯтельность  в   качестве   агитаторов  и
пропагандистов,  вносЯщих  в   рабочий  класс   марксистское   революционное
сознание,  превращалась  в  тот  момент в  главное  партийное  поручение,  в
непременное  условие  грЯдущей  социалистической революции.  „жугашвили  был
вполне   удовлетворен   такой  идеей.   ‚  статьЯх   "Љоротко  о   партийных
разногласиЯх" и "Ћтвет  "социал-демократу"" он  жестоко  бичевал  грузинских
критиков "замечательной книги" ‹енина "—то делать?"17.
     ‚о-вторых,  на  „жугашвили произвел глубокое  впечатление  воинственный
характер учениЯ  ‹енина. …му, нашедшему в Њарксовой теории классовой  борьбы
особую привлекательность, не мог  не  прийтись  по  душе  ленинский  вариант
марксизма, в котором главный упор делалсЯ  именно на  классовую  борьбу. ќто
был марксист  не мирного,  профессорского  типа,  похожий  на  Џлеханова,  а
горевший ненавистью человек,  призывавший русский народ на борьбу с казенной
ђоссией  во имЯ социализма.  ‘о  страниц своих  произведений ‹енин предстает
перед  нами  непримиримым противником  царизма  и  свЯзанной  с ним  русской
аристократии. ‘реди сочинений русских марксистов нет другого такого второго,
столь глубоко проникнутого воинственным духом классовой борьбы. ќто, кстати,
нашло  отражение  и в  терминологии,  которую  применЯл ‹енин,  рассуждаЯ  о
революционной партии.  ЋрганизациЯ  революционеров  не  раз  сравнивалась  с
элитарной военной организацией, членам которой как профессиональным солдатам
революции предстоЯло встать во главе "мобилизованной армии" всего народа. €м
следовало превратить каждую фабрику в  "крепость",  создать  "армию рабочего
класса",  котораЯ  "все теснее  и теснее будет смыкать  свои рЯды" и наконец
двинетсЯ на штурм царизма в ходе "всенародного вооруженного восстаниЯ"18.
     ђассуждениЯ   ‹енина   относительно   необходимости   иметь   небольшую
централизованную, состоЯщую из  отборных  кадров и действующую  из  подпольЯ
партийную организацию,  кружили  голову молодому грузинскому  последователю,
который не только ненавидел казенную ђоссию,  но  и воображал себЯ таким  же
борцом и победителем,  каким был Љоба. ‚ статьЯх „жугашвили о партии военнаЯ
образность  проступала даже  еще  сильнее, чем  у  ‹енина.  ‚  работе "Љласс
пролетариев  и партиЯ  пролетариев" от  1  ЯнварЯ  1905 г.  он  рисовал  две
сражающиесЯ ђоссии  как  "две  большие  армии",  каждаЯ со своим  "передовым
отрЯдом" в виде политической  партии. Ђвангардом "армии пролетариев", по его
словам,  ЯвлЯлась  социал-демократическаЯ  партиЯ,  у  "армии  буржуазии"  -
либеральнаЯ партиЯ. Љак  он писал, пролетарскаЯ партиЯ -  это не философскаЯ
школа  и  не  религиознаЯ  секта,  а  "партиЯ  борьбы",  котораЯ  "руководит
борющимсЯ пролетариатом". "ЃоеваЯ группа руководителей", - говорилось далее,
- должна быть по  количеству своих членов гораздо меньше класса пролетариев,
по своей  сознательности  и  опыту  стоЯть  выше его  и  представлЯть  собой
сплоченную  организацию. ’олько  в таком случае партиЯ-де  может  обеспечить
необходимое руководство "пролетарской армией". ЏоследнЯЯ фраза повторЯлась в
статье многократно19.
     ‹енинскаЯ  концепциЯ  революционной  партии  не  только соответствовала
воинственному складу  ума  „жугашвили,  но  и  способствовала  возникновению
нового и важного в психологическом отношении чувства групповой солидарности,
ощущениЯ  принадлежности к сообществу избранных. —тобы в полной мере оценить
значение данного обстоЯтельства, следует вспомнить, что, сделавшись бунтарем
против  общественных порЯдков  в ѓрузии на рубеже столетий, он  конечно  же,
почувствовал себЯ очень  одиноким, особенно после ухода из семинарии. ‚полне
возможно,  что  именно остраЯ потребность в  дружеском общении  побудила его
спровоцировать  в 1899 г. исключение некоторых товарищей из семинарии (если,
разумеетсЯ, принЯть на веру версию ‚ерещака) и таким путем вынудить их стать
революционерами. ‘  основной  социал-демократической  группой  ’ифлиса он не
ладил, а  ‹адо Љецховели в в Январе  1900 г. переехал в Ѓаку, чтобы избежать
ареста тифлисской полицией. €  хотЯ с  приездом в  город летом  того же года
ленинского  эмиссара  ‚иктора  Љурнатовского  у  „жугашвили  поЯвились новые
контакты,  все же  создаетсЯ  впечатление,  что  у  него не  было  какого-то
определенного круга общениЯ.
     Њы  уже отмечали склонность „жугашвили к изолЯции. Ћна в известной мере
проЯвилась еще в детстве и стала более очевидной в семинарии, хотЯ  он,  как
видно, сохранил способность  к дружбе. ‚орошилов, который в 1906 г. во времЯ
‘токгольмского  съезда  проживал  с  „жугашвили в  одной комнате, нашел  его
весьма общительным и вспоминал, что "у него были удивительно лучистые глаза,
и весь  он был  сгустком  энергии, веселым  и  жизнерадостным"20. „жугашвили
удалось  наладить  довольно  тесные  отношениЯ  с  целым  рЯдом   кавказских
большевиков в  первую  очередь  с  …нукидзе  и Ћрджоникидзе. Ѓолее  того, он
сумел, как мы знаем, создать семью.
     ‚месте  с   тем  совершенно  очевидно,  что,  несмотрЯ  на  собственную
квазиизолЯцию,  „жугашвили ощущал потребность в общении. Ћднако по причинам,
указанным  выше, а  также  потому,  что с  ним было  трудно  ужитьсЯ, даннаЯ
потребность  не  была  удовлетворена.  ќтим   прежде  всего  объЯснЯетсЯ  то
воодушевление  с  которым  он  воспринЯл  ленинскую  концепцию  партии,  как
элитарной   организации   революционных  руководителей,  свЯзанных  взаимным
доверием. ‚ книге "—то  делать?" ‹енин выступил против  принЯтого в немецкой
социал-демократии гибкого правила, касавшегосЯ партийного членства. ‚ особых
условиЯх ђоссии, утверждал он,  в  партию следует принимать не всЯкого,  кто
признает ее  программу, а только того, кто также готов и способен работать в
одной из партийных организаций, обычно как профессиональный революционер.  ‚
условиЯх  нелегального  существованиЯ  ‹енин  считал  такие  демократические
процедуры,  как выборы партийного руководства, в принципе нецелесообразными.
‚место этого организациЯ должна была  основыватьсЯ  на  "полном товарищеском
доверии  между революционерами". …сли кто-то  злоупотребит доверием,  то длЯ
"избавлениЯ  от негодного  члена  организациЯ  настоЯщих  революционеров  не
остановитсЯ ни  перед какими средствами".  Љроме того, разве  настоЯщий,  не
игрушечный   демократизм  не  входил  как  часть   в  целое  в  это  понЯтие
товарищества?21.
     ‹енин     охотно     признал,     что     существовавшаЯ     ђоссийскаЯ
социал-демократическаЯ   партиЯ   мало   соответствовала   нарисованной   им
идеализированной картине революционного братства. Љ концу  своих рассуждений
о  боевой  централистской организации  он воскликнул:  "‚от о  чем  нам надо
мечтать!" Ќо имел  ли право марксист мечтать, отрываЯсь от реальности? € как
бы отвечаЯ невидимому  оппоненту, ‹енин процитировал слова русского радикала
60-х  годов  прошлого  столетиЯ  „митриЯ  Џисарева: "ђазлад между  мечтой  и
действительностью не приносит никакого вреда, если только мечтающаЯ личность
серьезно  верит  в свою мечту,  внимательно  вглЯдываЯсь в жизнь, сравнивает
свои наблюдениЯ со своими воздушными замками и вообще добросовестно работает
над осуществлением своей  фантазии. Љогда  есть какое-нибудь соприкосновение
между мечтой и жизнью, тогда все обстоит благополучно"22.
     „еЯтельнаЯ,         дружнаЯ        и         сплоченнаЯ        общность
революционеров-единомышленников существовала лишь  на  бумаге.  Ќо  даже как
сугубо теоретическаЯ концепциЯ она  приобрела длЯ „жугашвили  большой смысл,
ибо  утолЯла неудовлетворенную  потребность  в единении.  ќто был  тот самый
боевой  союз,  к членам  которого  он мог  с  гордостью  причислить и  себЯ.
Ќеважно, что союз этот только складывалсЯ и что причислЯть себЯ к нему можно
было пока лишь мысленно. Џочему бы,  по-настоЯщему, не поверить в мечту и не
постаратьсЯ  превратить  ее  в  реальность? Џочему  бы  не представить  себЯ
принадлежащим   к    нарождающейсЯ    общности    революционеров,    которым
предопределено повести армию пролетариев на триумфальную битву с царизмом?
     Џодобный ход мыслей „жугашвили подтверждает статьЯ "Љласс пролетариев и
партиЯ  пролетариев". ‚  ней  он  отстаивал большевистскую  точку  зрениЯ  в
принципиальном  споре (расколовшим  партию  надвое),  относительно  условий,
которые  давали  право называтьсЯ членом партии. Џравильной он считал только
"замечательную  формулировку"  ‹енина. Џартию  следовало  рассматривать  как
"организацию руководителей", а прием  в  члены  -  как  ограниченную  акцию,
осуществлЯемую  в  интересах   этой   организации.  ’олько   "платонического
принЯтиЯ" партийной программы было недостаточно. „опустить в партию болтуна,
готового на словах признать  программу, было бы  "осквернением свЯтаЯ свЯтых
партии".  €  далее:  "„о  сегоднЯшнего  днЯ  наша  партиЯ  была   похожа  на
гостеприимную   патриархальную    семью,   котораЯ   готова   принЯть   всех
сочувствующих.   Ќо   после   того,   как   наша   партиЯ   превратилась   в
централизованную организацию, она  сбросила с  себЯ патриархальный  облик  и
полностью   уподобилась   крепости,  двери   которой  открываютсЯ  лишь  длЯ
достойных". ‘равнение  с  крепостью упоминалось  в статье  неоднократно. "Њы
должны, - говорилось в ней, - быть крайне бдительными и не должны  забывать,
что  наша  партиЯ  есть   крепость,  двери   которой  открываютсЯ  лишь  длЯ
проверенных". “щербность формулировки меньшевика Њартова, касавшейсЯ условий
приема в члены партии, состоЯла  Якобы в  том,  что  длЯ  него "партиЯ  - не
крепость, а банкет, куда свободен доступ длЯ всЯкого сочувствующего"23.
     Ћбразность  данного изложениЯ  ленинской  доктрины  в  гораздо  большей
степени раскрывает скорее мышление ученика, чем наставника. „жугашвили нашел
у  ‹енина  концепцию  общности,  отвечавшую  его внутренним потребностЯм,  и
переработал ее на  свой лад. Џартию не  следовало  представлЯть как аморфную
ассоциацию  плохо организованных сторонников программы, нет, это - слаженный
союз избранных по своей преданности и компетентности. …го можно было бы даже
сравнить с религиозной общиной, ибо, по выражению ‘талина, членство в партии
- "свЯтаЯ  свЯтых".  ’ак  временами  бывший семинарист  незаметно  длЯ  себЯ
переходил  на  религиозную терминологию.  ќто  наводит на мысль  о том,  что
членство  в партии  революционеров  он  представлЯл  как что-то  похожее  на
принадлежность к церковной иерархии. ’акое  впечатление усиливало  следующее
заЯвление:  "...только партийные комитеты могут достойным образом руководить
нами,  только  они  осветЯт  нам  путь  в  "обетованную  землю",  называемую
социалистическим миром!"24. Ќо  ведь  партийнаЯ общность  была  прежде всего
союзом борцов. Ќе  банкетом и не гостеприимной семьей,  а "крепостью", двери
которой   открывались   только  достойным   и  испытанным.  „аннаЯ  метафора
перекликалась  с более поздней, когда „жугашвили назвал  партию "своего рода
орденом   меченосцев   внутри   государства    ‘оветского..."25.   ‘равнение
соответствовало   его  представлению   о  партии,   нашедшему  выражение   в
выступлении в свЯзи со смертью ‹енина. ’огда он, в частности, сказал:
     "’оварищи! Њы, коммунисты, - люди особого склада. Њы скроены из особого
материала.  Њы  -  те,  которые   составлЯют  армию  великого  пролетарского
стратега,  армию товарища ‹енина. Ќет ничего выше, как честь  принадлежать к
этой  армии.  Ќет ничего  выше,  как  звание  члена  партии,  основателем  и
руководителем которой  ЯвлЯетсЯ товарищ ‹енин. Ќе всЯкому  дано быть  членом
такой  партии.  Ќе  всЯкому дано  выдержать  невзгоды  и  бури,  свЯзанные с
членством в  такой  партии. ‘ыны рабочего  класса, сыны нужды и борьбы, сыны
неимоверных лишений и героических усилий -  вот  кто,  прежде всего,  должны
быть членами такой партии"26.
     ’аковой  оказалась   ленинскаЯ  "мечта"  о  партии,  пропущеннаЯ  через
сознание и окрашеннаЯ эмоциЯми его грузинского апостола.


        Љак стать героем

     Ѓудучи   подростком,  „жугашвили  нашел  в  Љобе   тот  образ,  который
соответствовал его потребности перевоплотитьсЯ в героЯ. Џоступив в семинарию
и  встав  на  путь  бунтовщика,  он  не  перестал ощущать  эту  потребность.
€ремашвили приписывает  ему  безграничное желание быть  героем масс  и  даже
высказывает мысль, что „жугашвили отверг христианского  бога  именно потому,
что сам  мнил себЯ богоподобной  личностью27.  Љак бы  там  ни было,  а  он,
бесспорно, был человеком с  легкоранимым самолюбием  и  воспринимавшим  себЯ
чересчур  серьезно.  Љак  говорилось  выше,  об   этом   свидетельствует   и
закрепившаЯсЯ  за  ним  в  семинарии  репутациЯ  "обидчивого  характера",  с
несвойственной грузинам  неспособностью  воспринЯть  шутку в  свой адpec.  ‚
последующем это находит подтверждение в стихотворениЯх, написанных им вскоре
после   поступлениЯ    в   семинарию.   Ћсобенно   примечательной   ЯвлЯетсЯ
повторЯющаЯсЯ тема великой "надежды".
     €ллюстрацией могут служить следующие строфы, взЯтые  из двух  различных
поэм,  которые  он опубликовал в  "€верии"  в 1895 г.  под  псевдонимами  €.
„ж-швили и ‘осело: <i>

     ...€ этою надеждою томимый,
     џ радуюсь душой и сердце бьетсЯ с силой
     “жель надежда эта исполнима,
     —то мне в тот миг, прекраснаЯ, Явилась?

     € знай, - кто пал, как прах, на землю,
     Љто был когда-то угнетен,
     ’от станет выше гор великих,
     Ќадеждой Яркой окрылен28.</I>

     ‚  той мере,  в  какой  эти  стихи  в  состоЯнии  что-то  рассказать  о
сокровенных  мыслЯх поэта  в  момент их  сотворениЯ, они говорЯт о  растущем
честолюбии и страстном желании славы.
     „жугашвили  представлЯл себе  революцию  полем,  на  котором добываетсЯ
слава. Ќекоторые книги, прочитанные  в начале  пребываниЯ  в  семинарии, вне
всЯкого сомнениЯ еще больше подхлестнули  его воображение. ‚ книге  ‚.  ѓюго
"93-й год", которую  он  предположительно прочел до или после конфискации ее
инспектором ѓермогеном, ‚еликаЯ ”ранцузскаЯ революциЯ разворачиваетсЯ в виде
грандиозной  битвы  противостоЯщих  друг  другу армий, как сага о героизме и
подвигах. ‚ галерее революционных героев романа главной  фигурой  представал
бывший свЯщенник ‘имурдэн. ѓюго писал, что в нем жили два человека - "один с
нежной  душой, а другой - мрачной", что "он носил  в себе абсолют". ЊЯтежный
семинарист, которому уже не составлЯло особого труда  вообразить  себЯ таким
свЯщенником,  должно   быть,  с   интересом   прочитал   следующий  абзац  с
характеристикой этого героЯ:
     "Ћн  был праведник и сам считал  себЯ  непогрешимым. Ќикто  ни разу  не
видел, чтобы  взор его увлажнили  слезы.  ‚ершина добродетели, недоступнаЯ и
леденЯщаЯ.  Ћн  был   справедлив  и  страшен  в  своей  справедливости.  „лЯ
свЯщенника в революции нет середины. Џревратности революции могут привлечь к
себе свЯщенника лишь из самых низких  либо  из самых высоких побуждений;  он
или гнусен или велик. ‘имурдэн был велик, но  это величие замкнулось в себе,
ютилось в недосЯгаемых  кручах, в негостеприимно мертвенных сферах: величие,
окруженное безднами. €ные горные вершины бывают так зловеще чисты"29.
     Ѓудучи уверенным в том, что революционный строй должен быть безжалостно
суровым  по  отношению к тем, кто не защищает новый порЯдок,  а также к тем,
кто ЯвлЯетсЯ  представителем  старого,  ‘имурдэн  осуждает на  казнь  своего
бывшего  ученика,  доблестного  молодого  революционного  командира  ѓовэна,
отпустившего  на  свободу  несколько  взЯтых в  плен  врагов  революции.  Ћн
поступает  так, несмотрЯ на то что ѓовэн единственный во  всем мире человек,
который  ему по-настоЯщему  дорог. ‘имурдэн руководит казнью, а затем лишает
себЯ жизни выстрелом из пистолета.
     Љакое бы  глубокое  впечатление ни  произвел на  „жугашвили  свЯщенник,
вступив  на революционный путь,  он осталсЯ  верен своему прежнему прообразу
героЯ  и  избрал  партийную  кличку Љоба30.  ‘амые  первые  свои  статьи  он
подписывал  "Љоба"  и  "Љо". Џозднее этот псевдоним или его начальнаЯ  буква
присутствовала в таких  известных комбинациЯх, как Љоба €ванович, Љ. Љо и Љ.
Љато. Ќе отказалсЯ „жугашвили от него и тогда, когда примерно в 1910 г. взЯл
партийную кличку ‘талин Я  "Љ"  или  "Љо"  продолжали  поЯвлЯтьсЯ в качестве
инициалов31. ‚ революционном  движении он  приобрел  известность  как  "Љоба
‘талин". Џисьмо, посланное ‹енину в 1915 г. из  сибирской ссылки он пометил:
"‚аш  Љоба". ‚ 1917 г. он все еще подписывалсЯ "Љ. ‘талин", а свои настоЯщие
инициалы он начал использовать только после  ЋктЯбрьской революции, указываЯ
в документах: "Ќародный комиссар €. ‘талин".
     Ќет  ничего  удивительного  в  том,  что  он  вступил  в  революционное
движение, воображаЯ себЯ Љобой. “  Љазбеги  Љоба - отважный воин, защищавший
униженных  и  угнетенных от  притеснителей  (тот факт,  что последними  были
главным образом русские, имел второстепенное значение). € как мы уже видели,
длЯ „жугашвили революционное движение представлЯло собой прежде всего борьбу
с   классом   угнетателей.  ‘ледовательно,  быть  одновременно  и   Љобой  и
революционером-марксистом  становилось   возможным.   …ще  естественнее  это
выглЯдело после знакомства с ленинским учением о партии, как о всероссийском
союзе  опытных и преданных борцов с царизмом.  ђазве отрЯд  воинов, например
амилЯ, не  был прообразом  революционной партии? ђазве не требовалсЯ теперь
молодой неустрашимый боец, способный взЯть на себЯ роль  Љобы? Џрочитав "—то
делать?"  „жугашвили  больше  не  сомневалсЯ  в  том,  что  ‹енин  мечтал  о
выдвижении  "из  наших  революционеров социал-демократических  †елЯбовых, из
наших  рабочих русских  Ѓебелей, которые  встали  бы во главе мобилизованной
армии и  поднЯли весь народ на расправу с  позором и проклЯтием ђоссии". „лЯ
марксиста  Љобы  это  прозвучало как  боевой  призыв,  и  полный  нетерпениЯ
„жугашвили записалсЯ в ленинский революционный отрЯд.
     ‚  ‹енине  он   нашел  нового,  достойного  подражаниЯ  героЯ,  который
определил всю его дальнейшую  жизнь. „жугашвили видел в  ‹енине  великого  и
бесстрашного борца, который зовет  пролетарскую ђоссию на борьбу  с  ђоссией
буржуазной  и сам идет во главе первой. ‚ речи перед кремлевскими курсантами
в 1924 г. он вспоминал, что в 1903  г. ‹енин казалсЯ ему не просто одним  из
руководителей партии, а  необыкновенным  человеком. "Љогда Я сравнивал его с
остальными  руководителЯми  нашей партии,  - сказал  ‘талин, - мне все времЯ
казалось, что  соратники ‹енина  -  Џлеханов,  Њартов,  Ђксельрод и другие -
стоЯт ниже ‹енина целой головой, что ‹енин в сравнении с ними не просто один
из  руководителей, а руководитель  высшего  типа,  горный орел,  не  знающий
страха в борьбе и смело ведущий вперед партию по неизведанным путЯм русского
революционного движениЯ"32.
     ’о, что он думал действительно  так, подтверждают написанные в 1904  г.
письма  из Љутаиси,  в  которых  „жугашвили  не  только  отличает  ‹енина от
Џлеханова, Ђксельрода  и других, но и называет  своего  героЯ орлом. Ќа него
произвела  впечатление та твердаЯ решимость,  с которой ‹енин отстаивал свои
взглЯды. "—еловек, стоЯщий на нашей позиции, - писал „жугашвили своему другу
„авиташвили, -  должен  говорить  голосом  твердым и  непреклонным.  ‚  этом
отношении ‹енин - настоЯщий горный орел"33.
     ’акаЯ витиеватаЯ  кавказскаЯ образность наводит на мысль о том,  что  в
тот  период  Љоба видел  в  ‹енине  амилЯ  на  социал-демократический  лад.
„альнейшие  высказываниЯ   ‘талина  перед  кремлевскими  курсантами   только
подтверждают это  предположение.  Ћтносительно первой  встречи с ‹ениным  на
’аммерфорсской  конференции  в  1905 г.  он  рассказал: "џ надеЯлсЯ  увидеть
горного  орла   нашей  партии,   великого  человека,  великого   не   только
политически,  но, если угодно,  и  физически,  ибо  ‹енин  рисовалсЯ  в моем
воображении в виде великана, статного  и  представительного. Љаково  же было
мое  разочарование,  когда  Я  увидел  самого  обыкновенного человека,  ниже
среднего  роста,  ничем, буквально ничем  не  отличающегосЯ от  обыкновенных
смертных".  …го разочаровало  и  то, что ‹енин,  не поЯвилсЯ, как и подобает
"великому человеку", попозже, а пришел раньше и запросто беседовал "с самыми
обыкновенными делегатами конференции". ‹ишь впоследствии он будто бы  понЯл,
что  эта простота  и скромность, это стремление остатьсЯ незаметным  или  по
крайней мере не бросатьсЯ в  глаза  и не подчеркивать свое высокое положение
представлЯли собой "одну из самых сильных сторон  ‹енина, как нового  вождЯ,
новых   масс,   простых   и    обыкновенных   масс,   глубочайших    "низов"
человечества"34.
     ‘толь  пристальное  наблюдение  за  поведением  ‹енина  в  тот  момент,
несомненно, говорит о страстном желании молодого „жугашвили  брать пример со
своего  героЯ35.  ‹енин  в  глазах  „жугашвили  был  истинным  революционным
руководителем,   каким  и   ему   хотелось  бы  стать  в  меру   собственных
способностей.  Ќа Љавказе „жугашвили прослыл "вторым  ‹ениным", и  не только
потому,  что настойчиво отстаивал  ленинские позиции, но еще  и  потому, что
копировал ленинский метод аргументации и стиль изложениЯ. Ђрсенидзе, который
в те  годы хорошо  знал „жугашвили, оставил следующее заслуживающее внимание
свидетельство: "Ћн преклонЯлсЯ перед ‹ениным, боготворил ‹енина.  Ћн жил его
аргументами, его  мыслЯми,  копировал его  бесподобно, настолько,  что  мы в
насмешку   называли  его  "левой   ногой  ‹енина"36.   Ќе   исключено,   что
идентификациЯ  с  ‹ениным повлиЯла на решение  „жугашвили  избрать партийной
кличкой фамилию "‘талин". Ќе в пример таким революционным  псевдонимам,  как
’роцкий,  Љаменев,  ‡иновьев   и  Њолотов,  псевдоним  ‘талин  был  созвучен
конспиративной фамилии ‹енин.
     Џреклонение  „жугашвили  перед ‹ениным нисколько не  шло  вразрез с его
честолюбием и самолюбованием. Ќапротив,  оно усиливало эти черты. ‚о-первых,
‹енин  был  живым примером возможности достижениЯ  на  поприще революционной
политики высокого положениЯ.  ‚о-вторых, ‹енин убедительно  доказывал, что в
этой  сфере  было  достаточно  места не  только длЯ одного гиганта.  Ћн ведь
призывал других встать  рЯдом с ним во  главе  движениЯ  и  разделить  славу
победы,  а  в  книге  "—то  делать?"  подробно  излагал  мысль  о  том,  что
социал-демократиЯ  нуждаетсЯ  в таких  же  "корифеЯх", которых  выдвинуло из
своей среды народническое движение  70-х годов прошлого столетиЯ. „лЯ ‹енина
партийное  членство  было синонимично руководству  массами. Џо  его  словам,
"идеалом"  социал-демократа ЯвлЯлсЯ не  секретарь  тред-юниона, а  "народный
трибун", умевший откликатьсЯ на все и всЯкие проЯвлениЯ  произвола и  гнета,
владеющий  искусством  конспирации,  закаленный   в  житейских  невзгодах  и
трудностЯх.  ’ак  почему бы не  завоевать себе  видное место рЯдом  с горным
орлом?  Џочему бы не  стать товарищем ‹енину, его правой рукой, вторым  "Я",
‹ениным II?
     Њы не знаем,  выразил  ли  „жугашвили свои  размышлениЯ  именно  такими
словами. Ћднако, настойчиво подчеркиваЯ в ранних работах тему революционного
героизма,  он  тем  самым  показал,  что  его  мысли  устремлЯлись  в данном
направлении.  ‚  1910  г.  в  приветственной статье, посвЯщенной  70-летнему
юбилею  вождЯ  немецкой социал-демократии Ђвгуста ЃебелЯ, „жугашвили  писал:
"Љто  не   знает  ЃебелЯ,  маститого   вождЯ  германских  рабочих,  когда-то
"простого"  токарЯ,  а  теперь  знаменитого  политического   деЯтелЯ,  перед
критикой которого, как перед ударами  молота, не раз отступали "коронованные
особы",  патентованные ученые,  слову которого,  как слову пророка,  внимает
многомиллионный пролетариат  ѓермании?" ‡атем  он поведал о  том, как Ѓебель
вышел из "рабочих низов",  чтобы превратитьсЯ  в "великого  борца всемирного
пролетариата", и добавил, что только марксизм мог обеспечить широкий простор
кипучей  натуре ЃебелЯ, неутомимо рвущегосЯ к  разрушению старого,  гнилого,
капиталистического мира. € в заключение он, Явно имеЯ в виду ленинскую мечту
о  выдвижении  "из наших рабочих  русских Ѓебелей",  заЯвил: "„а послужит он
примером длЯ нас, русских  рабочих, особенно нуждающихсЯ в ЃебелЯх  рабочего
движениЯ"37. ђанее в статье, посвЯщенной памЯти умершего  товарища ѓ. ’елиЯ,
прозвучала  похожаЯ   нота.  ‚оздав   должное   этому   "апостолу  марксизма
(большевизма)", которого  отличали  неиссЯкаемаЯ энергиЯ, глубокаЯ любовь  к
делу,  геройскаЯ   непреклонность  и  апостольское   дарование,   „жугашвили
продолжал: "’олько в  рЯдах пролетариата встречаютсЯ  такие люди, как ’елиЯ,
только  пролетариат рождает  таких героев, как  ’елиЯ,  и тот же пролетариат
постараетсЯ отомстить проклЯтому строю,  жертвой которого  пал наш товарищ -
рабочий  ѓ. ’елиЯ"38.  ‚ обеих статьЯх  „жугашвили писал о лицах  такого  же
низкого  происхождениЯ, как  и он сам, которые, идЯ различными путЯми, стали
революционными  героЯми.  Џримечательно также  и  то, что,  по  его  мнению,
главнаЯ миссиЯ  революционного  героЯ  -  мстить.  ‘татьЯ о  ѓ.  ’елиЯ  была
подписана псевдонимом Љо.
     ‘овершенно Ясно, что убедительнаЯ сила политической аргументациЯ ‹енина
была не единственным  фактором,  способствовавшим  превращению „жугашвили  в
пылкого ленинца.  ‡десь сказалась и ощущавшаЯсЯ молодым бунтарем потребность
в  психосоциальной  идентификации39.  Ћн  не  только  заимствовал  у  ‹енина
концепцию  общности,   котораЯ  помогала  вести  одинокую  жизнь  партийного
подпольщика и  изгоЯ; в то  же самое времЯ он создал концепцию самого  себЯ,
котораЯ  гармонировала как с  потребностью в самоидеализации,  так и  с  его
антисоциальной  социальной  ролью революционера.  ‹енинизм утвердил его  как
Љобу,