Ячась  в  тени
ѓребнЯ, пока не оказалсЯ в кедровнике у заднего крыльца. Џитер шел за  ним
по пЯтам, бдительно следЯ за тем, чтобы ненароком не  наступить  на  сухую
ветку. Ћни приблизились к хижине, и  тут  ђоджер  Њак-Љей  Ясно  расслышал
тихие протЯжные стоны.
   Ћн прокралсЯ к окну и заглЯнул внутрь.
   Ќа полу возле  стула  сидела,  скорчившись,  жена  „жеда  •окинса.  Ћна
стонала, раскачиваЯсь из стороны в сторону, прижав к худой груди костлЯвые
руки, и смотрела на открытую дверь. € вдруг  ‚еселый  ђоджер  понЯл,  что,
кроме плачущей старухи, в хижине никого нет. …го  оледенил  страх,  и  еще
прежде, чем страх этот  принЯл  конкретную  форму,  ђоджер  уже  вбежал  в
хижину.  †енщина  уставилась  на  него  покрасневшими  от  слез  безумными
глазами, но стонать перестала и  медленно  разжала  руки.  ‚еселый  ђоджер
нагнулсЯ к ней и невольно вздрогнул, заметив  дикий  ужас,  исказивший  ее
морщинистое лицо.
   - ѓде Ќейда? - спросил он зло. - ‘кажи мне, где она?
   - Ќет ее, нет, нет, - забормотала  старуха,  снова  стискиваЯ  руки  на
груди. - „жед увел ее... за железную дорогу...  к  Њуни.  Ћ  господи!..  џ
хотела ему помешать, да где там... Ћн поволок ее за собой и сегоднЯ выдаст
ее за Њуни, поставщика шпал... продаст этому злобному дьЯволу, зверю...
   Ћна захлебнулась от рыданиЯ, застонала и снова принЯлась раскачиватьсЯ.
Њак-Љей схватил ее за плечо.
   - ѓде живет Њуни? - крикнул он. - ѓовори скорее!
   - ’ысЯчу... тысЯчу долларов он обещал, если получит ее в жены, -  глухо
и нараспев сказала она. - ‚от та тропа ведет прЯмо к его дому. ‡а железной
дорогой. ‚ миле отсюда. Ђ может, в  двух.  џ  его  отговаривала,  а  он  и
слушать не стал... не стал...
   ‚еселый ђоджер больше не слышал ее голоса.  Ћн  стремглав  бежал  через
вырубку, и Џитер мчалсЯ за ним. Ћни выбрались на тропу, и  ‚еселый  ђоджер
побежал еще быстрее. Ћн  напрЯгал  памЯть,  вспоминаЯ,  что  именно  Ќейда
говорила ему про „жеда •окинса  и  поставщика  шпал.  „ва  часа  назад  на
полЯнке среди елей он не обратил вниманиЯ на ее слова, решил,  что  вечный
страх перед „жедом •окинсом внушил ей мысль, будто тот задумал  выдать  ее
замуж насильно - слишком уж это  было  бы  чудовищно...  “  него  вырвалсЯ
хриплый крик: •окинс и Ќейда уже давно должны были дойти до жилища Њуни  -
Ќейда во власти этих негодЯев, в уединенной хижине, где никто не придет  к
ней на помощь...
   Џитер, бежавший позади, заскулил, услышав хриплый  стон  ђоджера.  Ђ  в
небе над ними по-прежнему светила луна, но теперь все чаще по ее  бледному
диску проносились темные облака и времЯ от времени раздавалсЯ глухой рокот
далекого грома. ‚незапно луну заволокла чернаЯ туча, и  ђоджер  с  Џитером
продолжали бежать в полной тьме. Џотом так  же  внезапно  мрак  рассеЯлсЯ,
луна вновь выплыла из-за тучи, озарив дорогу... и ђоджер вдруг  встал  как
вкопанный, его сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
   Љ ним навстречу, пошатываЯсь и рыдаЯ, шла Ќейда. …е волосы растрепались
и рассыпались по плечам и груди, платье было разорвано, и в  Ярком  лунном
свете там, где рукав был оторван, белело  обнаженное  плечо.  Ћна  увидела
ђоджера, который протЯгивал к ней руки, и с криком - никогда еще Џитер  не
слышал, чтобы подобный крик срывалсЯ с ее губ, - кинулась  к  нему.  ‚  ее
глазах, сухих, горЯщих, огромных, ђоджер прочел трагический ужас,  но  это
было не то, чего он ждал. Ћн прижал ее к груди, почувствовал прикосновение
ее горЯчих губ.
   - Ћн... он отвел тебЯ к Њуни?
   ђоджер почувствовал, как по ее телу прошла дрожь.
   - Ќет! - задыхаЯсь, сказала она. - џ отбивалась... всю дорогу. Ћн тащил
менЯ, бил, порвал мне  платье,  а  Я  все  отбивалась.  ’ам  дальше...  на
дороге... он решил, что Я обессилела, и  повернулсЯ...  а  Я  ударила  его
камнем. € он упал, и лежит теперь там... на спине...
   Ћна не договорила. ‚еселый ђоджер отодвинул ее от себЯ на  длину  руки.
‹уну опЯть закрыла туча, и Ќейда не видела его лица.  Ћн  сказал  глухо  и
Яростно:
   - Ќейда, иди скорее  к  миссионеру.  -  Ћн  сделал  над  собой  усилие,
стараЯсь говорить спокойно. - ‚озьми с собой  Џитера  и  иди.  ’ы  успеешь
добратьсЯ туда до грозы. Ђ Я пойду поговорить с „жедом •окинсом с глазу на
глаз. Џотом Я приду за тобой, и миссионер нас обвенчает.
   ‹уна выплыла из-за тучи, и он увидел на лице  Ќейды  радостную  улыбку.
‘трах исчез, в глазах играли золотые огоньки. Ћн снова привлек ее к себе и
поцеловал, а ее пальцы гладили его лицо, и она тихо и счастливо смеЯлась.
   Ќо ђоджер настойчиво повторил, что ей надо идти.
   - Џоторопись, девочка,  -  сказал  он.  -  Џоторопись,  а  не  то  тебЯ
застигнет гроза.
   Ќейда ушла, негромко кликнув Џитера, а Њак-Љей быстро зашагал дальше по
тропе, ни разу не оглЯнувшись и думаЯ только о том, как он рассчитаетсЯ  в
эту ночь с двумЯ гнуснейшими негодЯЯми. Ћн испытывал незнакомое ему прежде
желание убивать. …ще немного - и он разделаетсЯ с  •окинсом  и  Њуни,  как
•окинс разделалсЯ с Џитером. Ќет, убивать он их не  станет,  но  искалечит
их, переломает им все кости, чтобы они надолго запомнили этот урок!
   €  тут  во  вновь  наступившей  тьме  он  обо  что-то  споткнулсЯ.   Ћн
остановилсЯ и, когда облако пронеслось, увидел на земле у своих  ног  лицо
„жеда •окинса. Ћно было страшно искажено, единственный  глаз  был  закрыт.
•окинс не шевелилсЯ, а возле его затылка лежал камень, брошенный Ќейдой.
   ‚еселый ђоджер угрюмо усмехнулсЯ - волей  судьбы  перваЯ  половина  его
работы была ему облегчена. Ќо бить человека, лежащего без сознаниЯ, он  не
мог. ђоджер пнул неподвижное тело.
   - ‚ставай, мерзавец! - сказал он. - џ  переломаю  тебе  кости,  как  ты
переломал их Џитеру и этой бедной старухе! ‚ставай!..
   „жед •окинс не пошевелилсЯ. …го тело казалось обмЯкшим. ђоджер стоЯл  и
смотрел на него, и с каждой  секундой  его  глаза  расширЯлись,  а  взглЯд
делалсЯ все более растерЯнным.  ‘нова  стало  темно.  Ќо  теперь  это  был
чернильный, непроницаемый мрак, словно над миром  захлопнулась  подвальнаЯ
дверь. ‘ запада донессЯ сильный раскат грома. ‚ерхушки деревьев  испуганно
зашептались. Ќо ‚еселый ђоджер слышал только стук собственного сердца.  Ћн
опустилсЯ на колени и начал ощупывать тело „жеда •окинса.  „аже  Џитер  не
уловил бы в эту минуту звука его дыханиЯ.
   Ћн выпрЯмилсЯ, и ночнаЯ тьма, в это мгновение  застывшаЯ  в  безмолвии,
услышала единственное хриплое слово, сорвавшеесЯ с его губ:
   - Њертв!
   †аркаЯ Ярость в его душе сменилась леденЯщим  ужасом,  сердце  налилось
свинцовой тЯжестью, он задыхалсЯ. „жед •окинс был мертв! ’ело его стыло на
темной тропе. Ћн превратилсЯ в  бездыханный  труп,  и  ветер,  предвестник
бури, стенал и причитал над ним, а одинокий волк на  болоте  выл  особенно
тоскливо, будто чуЯл мертвеца.
   Ќогти ђоджера Њак-ЉеЯ впились в ладони. …сли бы он убил  эту  гадину  в
человеческом облике, если бы мстителем был он  сам,  он  не  испытывал  бы
этого жуткого всепроникающего страха, который теперь сковал его во  мраке.
Ќо он опоздал. „жеда •окинса убила Ќейда. Ќейда,  чьЯ  душа  в  этот  день
распустилась  от  дуновениЯ  счастьЯ,  как  цветок,  лишила  жизни  своего
приемного  отца.  Ђ  закон  Љанады   не   признавал   никаких   смЯгчающих
обстоЯтельств, когда дело касалось убийства.
   •олоднаЯ дрожь пробежала по  телу  ђоджера,  оледенила  его  пальцы,  и
бессознательно он всхлипнул сквозь стиснутые зубы,  как  ребенок.  ђаскаты
грома становились все громче и ближе, в них чудилась  угроза,  беспощадное
обещание неотвратимой и тЯжкой расплаты. ђоджер почувствовал удар ветра, и
в тот же миг что-то мЯгко ткнулось в  его  ногу  и  раздалось  недоуменное
повизгивание. ќто был Џитер - Џитер вернулсЯ к нему в ту минуту, когда  он
больше всего нуждалсЯ в ободрении. ‡астонав, Њак-Љей  снова  опустилсЯ  на
колени и притЯнул Џитера к себе.
   - ѓосподи! - прошептал он хрипло. - Џитер, она убила  его.  Ќо  нельзЯ,
чтобы она об этом узнала. Њы должны скрыть это от всех...
   Ћн умолк, и Џитер почувствовал, что тело его вдруг  окаменело.  ‚еселый
ђоджер долго казалсЯ таким же безжизненным, как человек, лежавший навзничь
на тропе возле него. Џотом он,  порывшись  в  кармане,  нашел  карандаш  и
старый конверт. Ќа конверте в темноте,  такой  густой,  что  он  не  видел
собственной руки, он написал: "„жеда •окинса убил Я",  а  потом  полностью
подписалсЯ: "‚еселый ђоджер Њак-Љей".
   ‡атем он подсунул конверт под тело „жеда •окинса так, чтобы на него  не
попал дождь и чтобы в уликах не  было  недостатка,  накрыл  лицо  мертвеца
своей курткой.
   - Њы должны это сделать, Џитер, - сказал он новым, незнакомым голосом и
встал на ноги. - Њы должны это сделать... ради  нее.  Њы  скажем  ей,  что
догнали „жеда •окинса и прикончили его.
   Љ нему вернулись обычный ум, хитрость и осторожность. Ћн  оттащил  труп
бутлегера на другое место, повернул  его  лицом  вниз,  отбросил  подальше
роковой камень и взрыхлил ногами землю, чтобы создать видимость драки.
   Љогда он кончил и вернулсЯ к Џитеру, то, "а-к-ни черно было у  него  на
душе, в голосе его звучало-торжество.
   - ‚озможно, мы не всегда поступали хорошо, •ромулЯ, - сказал он,  -  но
сегоднЯ мы, пожалуй, искупили некоторые свои грехи. €  если  нас  повесЯт,
что, возможно, рано или поздно случитсЯ, нам думаетсЯ, будет легче оттого,
что сделали мы это ради нее. Ђ, •ромулЯ?
   Ќа несколько мгновений из-за туч показалась луна и осветила  смертельно
бледное лицо ‚еселого ђоджера.  Ќа  его  губах  играла  страннаЯ  холоднаЯ
улыбка, а глаза глЯдели прЯмо перед собой - глаза человека, который принес
себЯ в жертву ради той, котораЯ была ему дороже всего на свете.
   Љогда ђоджер, пройдЯ три мили, добралсЯ до вырубки, на краю  которой  у
самого леса  стоЯла  хижина  миссионера,  луна  по-прежнему  лишь  изредка
выглЯдывала  из-за  черных  туч.  ѓроза  еще  не  разразилась   и   словно
накапливала силы, чтобы с бешенством обрушитьсЯ на мир. ѓром глухо ворчал,
и редкие вспышки молний  свидетельствовали  о  том,  что  небесные  стихии
притаились в засаде.
   ‚ырубка скрывалась под покровом непроницаемой тьмы, в которой светилось
единственное желтое пЯтно  -  окно  в  хижине  миссионера.  ‡астыв,  точно
каменное изваЯние, ‚еселый ђоджер несколько минут смотрел на этот  светлый
квадрат. …го сердце было мертво, дух сломлен, мечты развеЯлись,  как  дым.
’еперь ему осталсЯ только рассудок, твердаЯ решимость выполнить задуманное
и любовь, котораЯ из источника радости стала источником смертной муки.  Ћн
глЯдел прЯмо перед собой, сознаваЯ, что у него  нет  выбора.  Ќикакого.  €
никакой надежды. Ќичто не  могло  изменить  случившегосЯ.  Џеред  ним  был
только один путь.
   Љогда человек жертвует жизнью ради родины или во имЯ великой  любви,  в
этом есть непередаваемое величие и мощь. ‚от  почему  у  ‚еселого  ђоджера
нашлись силы  пересечь  темную  вырубку,  постучать  в  дверь  и  войти  в
освещенную комнату, где его ждали Ќейда и седенький старичок миссионер.
   ’ревога и страх на лице Ќейды тотчас сменились счастливой  улыбкой,  и,
не замечаЯ странной перемены в своем любимом, она бросилась  к  нему,  как
тогда на тропе. ‚еселый ђоджер обнЯл ее, но на этот раз нежно  и  бережно,
точно ребенка, которому он боЯлсЯ  причинить  боль.  ѓубы,  коснувшись  ее
щеки, были холодны, как лед, и Ќейда испуганно посмотрела ему в  глаза.  €
опЯть, как тогда на тропе, ‚еселый ђоджер  отстранил  ее  и  повернулсЯ  к
миссионеру. •олодно и сурово он рассказал  ему  о  том,  что  произошло  с
Ќейдой в этот вечер, о том, как „жед  •окинс  попыталсЯ  осуществить  свой
жестокий план и продать ее Њуни. Џотом он вытащил из  внутреннего  кармана
маленький кожаный бумажник и протЯнул его старичку.
   - ’ут почти тысЯча долларов, - сказал он. - ќто мои деньги.  џ  даю  их
вам длЯ Ќейды. Ћставьте ее у себЯ, позаботьтесь  о  ней,  и,  может  быть,
потом...
   Ќейда обеими руками вцепилась в его локоть. …е глаза  стали  огромными.
Џо лицу разлилась бледность, и она прерывающимсЯ голосом сказала:
   - џ пойду с вами. џ пойду с вами... и с Џитером!
   - Ќет, - сказал он. - ’еперь это невозможно.  џ  уйду  один,  Ќейда.  џ
догнал „жеда •окинса... и убил его.
   Ќад хижиной раздалсЯ оглушительный удар грома,  и  пол  под  их  ногами
задрожал. ‚еселый ђоджер указал на дверь в перегородке и попросил:
   - Ћтец „жон, оставьте нас с ней вдвоем... на одну минуту...
   ‘таричок миссионер, сжимаЯ в руке бумажник, кивнул и вышел  в  соседнюю
комнату. ‡акрываЯ за собой дверь, он увидел, что ђоджер  Њак-Љей  протЯнул
руки к Ќейде, и она бросилась в его объЯтиЯ. € тут  разразилась  бурЯ.  Ќа
крышу обрушились потоки дождЯ. ‘тихии сорвались с  узды,  гром  гремел  не
переставаЯ,  и  ночь  казалась  еще  чернее  от  белесых  вспышек  молний.
Њиссионер стоЯл в темноте, прислушиваЯсь к реву бури,  -  маленький  седой
старик, видевший на своем веку много человеческих трагедий, умевший только
жалеть и молитьсЯ. € сейчас он просил бога  просветить  его.  Њинуты  шли.
ЏЯть... „есЯть... ‚друг рев бури на мгновение сделалсЯ еще  оглушительнее,
но тут же стал прежним, и старичок понЯл, что входнаЯ  дверь  открылась  и
закрылась.
   Ћн заглЯнул в соседнюю комнату. Ќейда  лежала,  скорчившись,  на  полу,
рассыпавшиесЯ каштановые прЯди скрывали от его взглЯда  ее  лицо  и  руки.
Џитер стоЯл у двери. Њиссионер подошел к  девушке,  наклонилсЯ  к  ней  и,
ласково обнЯв за плечи, попробовал утешить ее: он  говорил  ей,  что  надо
уповать на милосердие божье, а вокруг хижины гремела гроза...
   ‚еселый ђоджер Њак-Љей, наклонив голову навстречу ударам  бури,  уходил
все дальше от хижины, где осталось его сердце. Ћн шел на ‘евер.


        8

   „верь, за которой исчез его хозЯин, захлопнулась перед носом Џитера,  и
он напрасно ждал, не раздадутсЯ ли за ней снова знакомые шаги,  -  до  его
слуха доносилсЯ лишь шум дождЯ да грохот грома.  Ќезнакомое  чувство  жгло
его, заставлЯло дрожать,  разливалось  огнем  по  жилам.  ѓоворЯт,  собака
иногда распознает неслышное приближение смерти, и тот  же  самый  инстинкт
подсказывал Џитеру, что в эту ночь случилось нечто страшное, и теперь  оно
прЯталось в ночной буре, мучило его; Џитер заскулил и повернулсЯ к Ќейде.
   Ћбхватив голову руками, рыдаЯ безудержно, как ребенок, она лежала  там,
где упала, когда ‚еселый ђоджер поцеловал ее в последний раз  и  исчез  за
дверью. ђЯдом с ней на коленЯх стоЯл старик миссионер, гладил худой  рукой
ее волосы, шептал ей слова ободрениЯ  и  утешениЯ,  а  за  стенами  хижины
бушевали дождь и ветер, оконные рамы стучали, откликаЯсь на жуткие голоса,
которые выли и стонали среди древесных вершин.
   ђыданиЯ Ќейды терзали Џитера, и все же у него было только одно  желание
- догнать того, кто ушел. Ћн не умел рассуждать, и ему представлЯлось, что
это „жед •окинс трЯсет окна невидимыми руками, что это он стучит  в  дверь
порывами ветра и наполнЯет ночной мрак ужасом  и  угрозами.  Ћн  ненавидел
человека, который осталсЯ лежать на тропе,  подставлЯЯ  безжизненное  лицо
потокам дождЯ. Џитер не только ненавидел его, но и боЯлсЯ,  а  потому  ему
казалось, что Ќейда плачет на полу из-за этого же страха. Ћтец „жон гладил
ее по плечу и  говорил  ей  какие-то  непонЯтные  слова.  Џитеру  хотелось
подойти к ней. …му хотелось, чтобы Ќейда опЯть крепко обнЯла его, как в те
дни, когда она изливала ему свои горести  Ќо  больше  всего  ему  хотелось
догнать хозЯина и быть с ним.
   Џитер подошел к двери и прижал нос к щели над порогом. Ћн почувствовал,
что бурЯ Яростно ломитсЯ в нее, его  ноздри  заполнил  влажный  туман.  Ќо
ветер не принес с собой  запаха  ‚еселого  ђоджера  Њак-ЉеЯ.  Џитер  начал
царапать дверь, а потом повернулсЯ  и  с  бьющимсЯ  сердцем  вопросительно
посмотрел на Ќейду и миссионера.
   …му было четыре с половиной месЯца, но он провел их в лесной  глуши,  а
последние недели постоЯнно находилсЯ  в  обществе  ‚еселого  ђоджера,  вот
почему его ум развилсЯ не по возрасту. Љонечно, он был не в силах  понЯть,
что его хозЯин - преступник в глазах закона,  но  вечнаЯ  настороженность,
необходимость прЯтатьсЯ и быть всегда начеку научили его очень многому. Ћн
инстинктивно чувствовал, что сегоднЯ  вечером  случилось  что-то  опасное.
‘амый воздух был  наполнен  этой  опасностью.  Ћн  вдыхал  ее  запах.  Ћна
пронизывала раскаты грома, вспышки небесного огнЯ, могучие удары ветра, от
которых содрогалась хижина и дребезжали окна. € Џитер смутно сознавал, что
во всем виноват мертвец,  оставшийсЯ  там,  на  дороге,  что  из-за  этого
человека  его  хозЯйка  плачет,  а  хозЯин  ушел  и  не  возвращаетсЯ.  Ћн
чувствовал, что должен был пойти с ‚еселым ђоджером в таинственную черноту
бури и вместе с ним дратьсЯ с тем единственным,  кого  он  ненавидел  всем
сердцем, - с мертвецом, который лежал там в густом мраке под черной стеной
леса.
   Њиссионер утешал Ќейду, но за долгие годы врачеваниЯ чужих горестей его
голос утратил силу и убежденность.
   - ѓосподь простит его, дитЯ мое. ‚ своем  неизреченном  милосердии  бог
простит ђоджера Њак-ЉеЯ, ибо он убил „жеда •окинса, спасаЯ тебЯ.  Ќо  люди
его не простЯт. ‘лужители закона искали его за былые проступки,  а  теперь
он прибавил к ним еще и то, что закон называет убийством. Ќо бог  рассудит
иначе. Ћн заглЯнет в его сердце, в сердце  человека,  который  пожертвовал
собой...
   Ќейда злобно стрЯхнула с себЯ ласковую руку миссионера, и Џитер в свете
лампы увидел, что лицо ее смертельно побледнело.
   - Њне все равно, как рассудит бог! - гневно вскричала она.  -  Ѓог  был
сегоднЯ несправедлив. Њистер ђоджер рассказал  мне  все:  сказал,  что  он
разбойник и что мне не следует выходить за него замуж. Ђ Я сказала -  нет!
џ люблю его и буду скрыватьсЯ  вместе  с  ним.  €  мы  условились  сегоднЯ
вечером прийти к вам, чтобы вы нас обвенчали,  но  тут  ваш  бог  позволил
„жеду •окинсу силком вытащить менЯ из дома,  потому  что  он  продал  менЯ
человеку, который живет за  железной  дорогой...  €  бог  допустил,  чтобы
мистер ђоджер догнал „жеда и убил его! Ћн несправедлив, ваш бог!  „а,  да,
да! ‚едь мистер ђоджер научил менЯ, что такое радость, и Я любила  его,  и
он менЯ любил... Ѓог жесток, раз он позволил ему убить „жеда •окинса!..
   ѓолос ее прервалсЯ от муки. Џитер заскулил, глЯдЯ, как миссионер  помог
Ќейде поднЯтьсЯ, увел ее в спальню  и  зажег  там  лампу.  Џитер  тихонько
прокралсЯ туда вслед за ними. € когда миссионер ушел, оставив их наедине с
их горем, Ќейда словно только теперь заметила щенка  и  протЯнула  к  нему
руки.
   - Џитер, - прошептала она, - Џитер...
   Њинуты шли, а Џитер слушал, как колотитсЯ сердце Ќейды.  Ћна  прижимала
его к груди, и он смотрел на ее прекрасное бледное лицо, на  вздрагивающие
губы, на синие глаза, прикованные к квадрату окошка,  за  которым  чернела
ночь. ЃурЯ ненадолго стихла. Ќо эта тишина была зловещей, а  прерывало  ее
только  тиканье  стенных  часов,  таких  же  старых  и  усталых,  как  сам
миссионер. € Ќейда, примостившаЯсЯ на краешке кровати отца „жона, была уже
непохожа на прежнюю юную девушку, которой  "пошел  восемнадцатый  год".  ‚
этот день на полЯнке в ельнике, где благоухал жасмин, а в траве  прЯтались
фиалки и алаЯ землЯника, она стала взрослой. ‚  этот  час  она  впервые  в
жизни почувствовала себЯ  счастливой.  Ћна  слушала,  как  ‚еселый  ђоджер
рассказывал ей о том, что она уже  давно  знала,  -  что  он  разбойник  и
скрывалсЯ здесь от полиции, котораЯ  все  это  времЯ  разыскивала  его  на
‘евере. Ћн убеждал ее, что недостоин ее любви и будет последним  негодЯем,
если не расстанетсЯ с ней. Ђ в ее душе росла ликующаЯ  сила.  Ћна  сделала
свой выбор раз и навсегда без колебаний и страха. € вот теперь,  пока  она
смотрела невидЯщим взглЯдом на стекла в струйках дождевой воды, та же сила
проснулась в ней, но еще более могучаЯ, чем в часы  счастьЯ,  -  тоска  по
любимому и отчаЯнное желание найти выход из роковой ловушки.
   ‚ ее памЯти пронеслась всЯ прожитаЯ ею жизнь: тЯжкие, мучительные годы,
проведенные в хижине „жеда •окинса и его забитой покорной жены;  зимние  и
летние  месЯцы,  которые  казались  ей  веками   беспросветной   тоски   и
одиночества, потому что ее единственным другом  на  земле  был  лес.  ЃурЯ
вновь застучала в окно, а  Ќейда  вспоминала  тот  день,  когда  несколько
месЯцев назад она случайно обнаружила убежище ђоджера Њак-ЉеЯ. ‘ той  поры
он стал длЯ нее всем и она жила словно в  раю.  Ћн  стал  длЯ  нее  отцом,
матерью, братом, а теперь - и это было важнее всего - возлюбленным.  Ќо  в
этот самый день, когда он впервые обнЯл ее, когда они были так  счастливы,
„жед •окинс задумал привести в исполнение свой черный замысел,  и  ‚еселый
ђоджер убил его!
   ‚скрикнув, Ќейда вскочила на ноги так стремительно, что Џитер шлепнулсЯ
на  пол.  Ћн  растерЯнно  уставилсЯ  на  нее,  приоткрыв  пасть.   „евушка
прерывисто дышала. ‚сЯ ее тонкаЯ фигурка сотрЯсалась  от  дрожи.  ‚незапно
Џитер увидел, что ее глаза вспыхнули, а по щекам разлилсЯ жаркий  румЯнец.
Ћна нагнулась к нему и зашептала, стараЯсь, чтобы ее не услышал миссионер:
   - Џитер, все это не так. „жеда •окинса и следовало  убить.  ’ак  ему  и
надо, Џитер... Џитер, ну и пусть за ним  гонитсЯ  полициЯ.  Њы  все  равно
пойдем с ним. Џойдем, слышишь?
   Ќейда бросилась к окну, и Џитер смотрел, как она начала его  открывать,
задыхаЯсь и судорожно шепча:
   - Њы пойдем с ним, Џитер! Џойдем...  что  бы  нам  ни  грозило...  даже
смерть!..
   Ћсторожно, дюйм за дюймом, она приоткрыла  окно.  ‚  комнату  ворвалась
бурЯ. Џорыв ветра задул лампу, но как раз в этот миг Ќейда увидела, что на
стене висит нож в эскимосских ножнах.
   Ћна на ощупь отыскала его, зажала в руке  и  выскользнула  из  окна  на
размокшую землю. Џитер одним прыжком догнал ее. ’емнота сомкнулась  вокруг
них, но они отыскали тропу, ведущую на  ‘евер,  -  в  такую  ночь  ‚еселый
ђоджер не мог пойти напрЯмик через лес. „о них донессЯ  голос  миссионера,
который окликал их из окошка. Ќо тут  раздалсЯ  такой  раскат  грома,  что
землЯ у них под ногами содрогнулась и бурЯ  заревела  с  утроенной  силой.
Ќебо рассекли ослепительные вспышки молний. „еревьЯ застонали и затрещали,
хлынул дождь, но Ќейда продолжала бежать по тропе,  крепко  сжимаЯ  нож  -
свою единственную защиту от ужасов, таЯщихсЯ во мраке, - а рЯдом с ней, не
обгонЯЯ ее ни на шаг, бежал Џитер.
   Ќо видел он ее,  только  когда  вспыхивала  молниЯ:  ее  мокрые  волосы
растрепались, мокрое платье облепило тело,  широко  раскрытые  глаза  были
устремлены вперед. Љогда же  свет  молнии  сменЯлсЯ  густой  тьмой,  Џитер
слышал спотыкающийсЯ топот ее ног, тЯжелое  дыхание,  а  иногда  свистЯщий
шелест - это ветка хлестала ее по лицу или по груди. „ождь смыл запах  его
хозЯина, но он знал, что они бегут, чтобы догнать  ‚еселого  ђоджера.  …му
хотелось поторопитьсЯ, кинутьсЯ вперед со всех ног, но он перебарывал  это
желание, потому что  Ќейда  спотыкалась,  тЯжело  дышала,  а  ее  лицо  во
вспышках небесного огнЯ было таким белым и странным.  —то-то  подсказывало
Џитеру, что Ќейде во что бы то ни стало надо догнать ‚еселого  ђоджера.  €
он боЯлсЯ, что она остановитсЯ. Ћн пыталсЯ залаЯть, подбодрить ее, как  он
лаЯл, когда они бегали наперегонки по зеленым лугам за ѓребнем Љрэгга.  Ќо
ему мешал дождь. „ождь бил его по спине, как  злые  руки,  плескал  ему  в
глаза воду из луж и забивалсЯ в глотку, стоило ему открыть пасть. ‡ато  он
старалсЯ держатьсЯ поближе к Ќейде, и она иногда ощущала прикосновение его
шершавого бока.
   ‚ эти первые минуты, когда Ќейда бросилась догонЯть возлюбленного,  она
слышала только один  голос  -  голос  собственного  сердца,  всего  своего
существа, голос, который, заглушаЯ грохот  грома  и  вой  ветра,  гнал  ее
вперед, безжалостно заставлЯл преодолевать усталость и  слабость.  ‚еселый
ђоджер ушел всего за полчаса до того, как  они  с  Џитером  бросились  его
догонЯть. € она должна догнать его - догнать как можно скорее, прежде  чем
лес успеет его поглотить, прежде чем он уйдет навсегда из ее жизни.
   ‘тена мрака впереди, не пугала Ќейду. Љогда ветки хлестали ее по лицу и
цеплЯлись за волосы, она отводила их и, спотыкаЯсь, бежала дальше.  „важды
она налетала на поваленные деревьЯ, выбиралась  из  путаницы  сучьев,  всЯ
исцарапаннаЯ, и со стоном подзывала Џитера, крепко сжимаЯ в  руке  тЯжелые
ножны. Љазалось, стихии в диком  разгуле  ополчились  именно  против  нее,
издеваЯсь над беспомощностью своей жертвы, злобно радуЯсь  живой  игрушке,
котораЯ посмела бросить им вызов.  Џитер  еще  никогда  не  слышал  такого
грома. Ћн сотрЯсал землю под его лапами. …го раскаты  не  смолкали  ни  на
мгновение, молнии вспыхивали, словно  залпы  скорострельных  орудий,  и  в
конце концов, не выдержав Ярости ветра и дождЯ, Ќейда  без  сил  упала  на
землю, шарЯ руками в поисках Џитера.
   Џитер прижалсЯ к ней, мокрый и  дрожащий.  …го  теплый  Язык  нашел  ее
ладонь, а Ќейда, крепко обнЯв его, поникла, и ее кудри смешались с  грЯзью
и  намокшей  хвоей.  Џитер  слышал  ее  тЯжелое  дыхание...  €   тут   все
переменилось. ѓром ушел на восток, а с ним  и  молнии.  ‚етер  в  вершинах
деревьев стонал  все  тише  и  вскоре  смолк,  а  ливень  сменилсЯ  теплым
дождиком. €юльскаЯ гроза унеслась так же внезапно, как и налетела. Ќейда с
трудом поднЯлась на ноги и побрела дальше.
   ‚месте  с  бурей  улеглось  и  смЯтение  в  ее  мыслЯх,  иго  страха  и
растерЯнности спало с ее  рассудка.  Ћна  начала  рассуждать  спокойно,  а
вместе со спокойствием пришли  надежда,  уверенность  и  новые  силы.  Ћна
знала, что ‚еселый ђоджер идет по этой тропе:  другой  тропы,  ведущей  на
‘евер через дремучий лес, тут не было. ‡а полчаса он не мог уйти далеко. Ђ
вдруг он укрылсЯ от Ярости бури под каким-нибудь  большим  деревом?  ‚  ее
сердце вспыхнула радость. ‚едь если так, значит, он совсем-совсем  близко!
Ќейда остановилась, глубоко вздохнула и позвала его. Ћна трижды  повторила
свой зов, но услышала в ответ только повизгивание Џитера. —ерез  несколько
минут она опЯть позвала его, как могла, громче. € снова из  мрака  впереди
не донеслось ответа.
   ’ропа спустилась в ложбину,  и  под  ногами  Ќейды  зачавкала  болотнаЯ
грЯзь. „евушка проваливалась в нее по лодыжки, оступалась в глубокие лужи,
где вода доходила Џитеру до брюха. ’олько через четверть часа они  наконец
выбрались на твердую землю. Љ этому времени уже умчалась  последнЯЯ  туча.
„ождь  прекратилсЯ.  ѓром  глухо  рокотал  где-то  далеко-далеко.   “гасли
последние вспышки зарниц, и деревьЯ тихо шептались, словно  радуЯсь  тому,
что бурЯ миновала. Ќейда и Џитер слышали  над  головой  и  повсюду  вокруг
журчание  воды  и  шелест  падающих  капель:   плакали   намокшие   ветки,
побулькивали лужи, лепетали ручейки, разлетаЯсь брызгами под их ногами.  ‚
просвете между облаками выглЯнула луна.
   - Њы догоним его, Џитер, - жалобно  сказала  Ќейда.  -  ’еперь  мы  его
догоним. Ћн ведь, наверное, где-нибудь совсем близко...
   € Џитер замер, прислушиваЯсь, не ответит ли ђоджер Њак-Љей на ее зов.
   Ќад их головами плыла полнаЯ луна июльских ночей, и  Ярость  бури  была
уже забыта. Ћна исхлестала и затопила лес, но теперь  каждое  дерево  было
очищено от гнили и праха, был умыт каждый цветок  и  каждаЯ  травинка.  Ћт
земли поднималось благоухание молодой зелени, дурманЯщий дух мхов и прелой
хвои, и в чистом воздухе чуть слышно  веЯло  ароматом  смолы  и  неуловимо
прЯным дыханием мохнатых ветвей, которые сплетались в бесконечные пологи и
сверкающие завесы. Љазалось, могучий лес был  полон  трепета  невидимой  и
таинственной  жизни  -  бесшумной,  но  пульсирующей,  дышащей,  впивающей
целительный бальзам освеженного воздуха в успокоении,  которое  пришло  на
смену грому и молниЯм, реву ветра и ливнЯ. ‹уна, словно повелительница, по
чьей воле свершилось все это, глЯдела вниз с властным торжеством. Ќи пыль,
ни туман, ни дым лесного пожара не затенЯли  ее  сиЯниЯ,  и  в  лесу  было
светло, как на рассвете.  ‹унные  лучи  золотыми  и  серебрЯными  полосами
ложились на деревьЯ, отбрасываЯ  густую  тень  туда,  куда  они  не  могли
проникнуть, и разливаЯсь озерами там,  где  леснаЯ  кровлЯ  пропускала  их
потоки. ’ропа, уходЯщаЯ на ‘евер, мерцала серебром, рассекаЯ лес  от  неба
до земли.
   Ќа мокрой земле виднелись четкие следы ‚еселого ђоджера, а на  полЯнке,
которую расчистил какой-то охотник, чтобы поставить шалаш. ‚еселый  ђоджер
остановилсЯ передохнуть после бури... и пошел дальше. Ќа эту полЯнку через
три часа после того, как они покинули хижину  миссионера,  вышли  Ќейда  и
Џитер.
   Ћни шли медленно; в лунном свете девушка казалась бесплотной тенью.  Ќа
полЯнке они остановились, и сердце  Џитера  тоскливо  сжалось,  когда  его
хозЯйка вновь позвала ‚еселого ђоджера. ќто был уже не крик, а рыдание.  “
Ќейды больше не  осталось  сил.  Ћна  еле  держалась  на  ногах,  ее  лицо
осунулось и побледнело от усталости, стиснутые  губы  и  застывший  взглЯд
говорили о мучительном отчаЯнии. …й больше не на что было надеЯтьсЯ, и она
знала это, когда, упав на землю, с рыданием позвала того,  чьи  следы  так
Ясно отпечатались на тропе, уходЯ дальше в лесной сумрак.
   - Џитер, у менЯ нет сил идти, - простонала она. - Ќет... сил... идти...
   Ќейда прижала руки к груди. Џитер увидел, как блеснули в  лунном  свете
костЯные ножны эскимосского ножа, увидел, что  ее  губы  что-то  беззвучно
шепчут, но он не расслышал ни своего имени, ни какого-нибудь слова.  Џитер
заскулил и медленно двинулсЯ вперед, обнюхиваЯ  тропу.  Ћн  Ясно  различил
запах ‚еселого ђоджера, и его пронизала  радостнаЯ  дрожь.  Ћн  оглЯнулсЯ,
тихо повизгиваЯ, уговариваЯ свою хозЯйку встать.
   - Џитер! - позвала она. - Џитер!
   Ћн вернулсЯ к ней. Ќейда вынула нож из ножен, и  в  ее  руке  сверкнула
холоднаЯ сталь. ѓлаза Ќейды блестели, она схватила Џитера, притЯнула его к
себе, и он услышал, что часто и прерывисто стучит ее сердце.
   - Џитер, Џитер! - бормотала она. - …сли бы  ты  только  умел  говорить!
…сли бы ты мог догнать мистера ђоджера и сказать ему, что Я здесь, что  он
должен вернутьсЯ...
   …е руки  конвульсивно  сжались,  и  Џитер  почувствовал,  что  она  всЯ
встрепенулась.
   - Џитер, - шепнула она, - ты это сделаешь?
   Ќесколько секунд она, казалось, не дышала. Џотом Џитер услышал, как она
вскрикнула, словно придумав что-то. „ержавшие  его  руки  разжались,  и  в
желтоватом свете луны блеснул, нож.
   Џитер ничего не понЯл, но он знал, что должен  внимательно  следить  за
каждым движением своей хозЯйки. Ћна наклонила голову,  и  почти  просохшие
волосы заблестели под луной. …е пальцы утонули в растрепавшихсЯ локонах, и
Џитер увидел сверкание ножа, услышал, как он поскрипывает, а потом увидел,
что Ќейда держит в руке отрезанную прЯдь. Ћн был совсем сбит  с  толку.  Ђ
Ќейда  бросила  нож,  зачем-то  оторвала  длинный  лоскут   от   повисшего
лохмотьЯми платьЯ и тщательно завернула в  него  отрезанный  локон.  ‡атем
она, вновь притЯнув Џитера к себе, привЯзала лоскут с локоном ему на  шею,
потом оторвала еще несколько узких полосок ситца и намотала их вокруг  его
шеи так туго, что ему стало трудно дышать.
   € все  это  времЯ  она  говорила  с  ним  взволнованным,  прерывающимсЯ
голосом, так что кровь быстрее побежала в жилах Џитера, а его  возбуждение
росло и росло. Љончив, Ќейда поднЯлась на ноги и,  покачиваЯсь,  как  тени
деревьев, падавшие на полЯну, указала  в  сторону  залитой  лунным  светом
тропы.
   - ‚перед, Џитер! - негромко сказала она. - Ѓыстрее! Ѓеги за ним, Џитер,
догони  его,  приведи  обратно!  Њистера  ђоджера...  ‚еселого  ђоджера...
‚перед, Џитер! ‚перед!
   Џитер не знал такой команды. Ќо он начал понимать, чего от него  хотЯт.
Ћн обнюхал следы ‚еселого ђоджера, быстро  поднЯл  голову  и  увидел,  что
хозЯйка им довольна. Ћна торопила  его.  Ћн  продолжал  обнюхивать  следы,
уходЯ все дальше, а Ќейда подбодрЯла его и повторЯла: "‘корее, скорее!".
   €нстинкт и сообразительность подсказывали ему,  что  он  должен  что-то
сделать, и внутри у него все восторженно напрЯглось. Ќейда  хотела,  чтобы
он ушел. Ћна хотела, чтобы он догнал ‚еселого ђоджера, и повесила  ему  на
шею трЯпочку, которую он должен отнести ‚еселому ђоджеру.  Ћн  радостно  и
возбужденно тЯвкнул и неторопливой  рысцой  побежал  по  тропе.  ќто  была
бессознательнаЯ проверка. Ќо Ќейда не окликнула его.  Ћн  насторожил  уши,
ожидаЯ приказа вернутьсЯ, но хозЯйка  молчала.  €  он  возликовал.  Ћн  не
ошибсЯ! Ћн не бросил Ќейды. Ќе убежал от нее. Ћна сама  хотела,  чтобы  он
побежал вдогонку за ‚еселым ђоджером.
   Ќочь поглотила Џитера. Ћн слилсЯ с  серебристыми  потоками  ее  лунного
света, с ее прихотливыми тенЯми,  с  ее  тишью  и  тайной,  с  ее  смутным
ожиданием. Ћн знал, что бурЯ принесла с собой  много  бед,  и  по-прежнему
ощущал близость трагедии в этом ночном мире, по которому он бежал.  Ћн  не
напрЯгал всех сил и все же продвигалсЯ втрое быстрее, чем прежде с Ќейдой.
Ћн  помнил  об  осторожности,  времЯ  от  времени  останавливалсЯ,   чтобы
прислушатьсЯ, и хотЯ ему этого очень хотелось, ни  разу  не  взвизгнул  от
нетерпениЯ. ’еперь, когда Џитер осталсЯ один  в  лесу,  все  его  существо
чутко воспринимало биение скрытой жизни вокруг. Ћн знал, что Ќочной  народ
дремучей чащи не спит. Ќа мЯгких когтистых лапах,  на  бесшумных  крыльЯх,
острЯ клыки и клювы, крались во мраке  хищники.  Ћни  тенЯми  скользили  в
лунных аркадах леса или парили меж  деревьев,  поджидаЯ  добычу,  готовЯсь
пожрать существа слабее себЯ. Џитер  знал  об  этом.  €  опыт  и  инстинкт
предостерегали его. ‚от почему все времЯ, пока он бежал по  следу  ђоджера
Њак-ЉеЯ, он вглЯдывалсЯ в сумрак, нюхал воздух и оскаливал зубы.
   Ќо его переполнЯла не только жажда приключений.  ‚  нем  жило  ощущение
ответственности своей миссии, хотЯ то, что человек снисходительно называет
разумом животных, было здесь ни  при  чем.  ќто  ощущение  ответственности
возникало потому, что шею его туго обматывали линЯлые лоскутки.  Ћни  были
как бы частью его хозЯйки, частью ее души, чем-то очень длЯ нее  важным  и
доверенным ему. € сейчас всЯ его осторожность, все его мужество нужны были
Џитеру длЯ того, чтобы охранЯть эти лоскутки, пока они не окажутсЯ в руках
ђоджера Њак-ЉеЯ. Ђ охранЯть  значило  дратьсЯ.  ќто  был  закон,  которому
следовало  множество  поколений  его  диких   предков.   ‚от   почему   он
прислушивалсЯ и принюхивалсЯ, и кровь все быстрее струилась в  его  жилах,
пока он  бежал  по  следу.  Ћн  заворчал  и  с  кошачьей  стремительностью
обернулсЯ на легкий шелест, но это просто выпрЯмилась  ветка,  которую  во
времЯ бури прижал соседний сук. Ќад тропой впереди мелькнула сераЯ молниЯ,
и Џитер глухо зарычал. ќто была  рысь.  Џитер  замер,  а  потом  осторожно
обогнул лунное пЯтно, в котором на мгновение возникла  леснаЯ  разбойница,
вооруженнаЯ двадцатью кривыми кинжалами.
   ’еперь, когда  щенок  осталсЯ  в  лесу  один  и  присутствие  человека,
человеческие шаги и его запах уже не отгонЯли диких  тварей,  он  замечал,
что ночнаЯ жизнь леса надвигаетсЯ на него все ближе. ‘ерые совы больше  не
хранили безмолвиЯ, когда он пробегал мимо: они шипели  и  зловеще  щелкали
сильными клювами. Ћн слышал легкие шорохи; в кустах, где тайно пробирались
мелкие зверюшки, он услышал дробный топот  неуклюжих  ног  и  почувствовал
острый запах: это  дикобраз  отправилсЯ  в  полночь  перекусить  тополиной
корой. Џотом тропа кончилась, и запах ‚еселого  ђоджера  повел  его  прЯмо
через лес, полный лунных потоков и озер, смутных теней и  черных  провалов
мрака. ’еперь он вторгсЯ  в  самое  сердце  владений  Ќочного  народа.  Ћн
услышал волчий вой, полный тоски  одиночества  и  смертельной  угрозы;  он
уловил противный запах лисицы,  котораЯ  выслеживала  добычу,  старательно
держась так, чтобы ветер дул ей в  морду;  в  минуту  полного  затишьЯ  из
черного провала впереди до него донеслось щелканье зубов  и  хруст  -  это
куница, сверкаЯ глазами, доедала куропатку.  Ђ  клювы  щелкали  все  более
злобно, серые  тени  проносились  над  самой  его  головой,  и  он  слышал
предсмертные крики беззащитных зверюшек - писк лесной мыши,  крик  дневной
птицы, проснувшейсЯ в чьих-то острых  зубах,  вопль  кролика,  схваченного
одним из серых воздушных пиратов. €  вдруг  прЯмо  перед  собой  в  центре
лунного озера Џитер увидел чудовище. ќто была огромнаЯ медведица  с  двумЯ
толстыми медвежатами, которые кувыркались  и  боролись  друг  с  другом  в
голубоватом свете. Џитер никогда не видел медведей и не  знал,  что  такое
медведь. Ќо медведица, котораЯ внезапно вытащила бурый нос  из  прохладной
рыхлой земли, где она искала сладкие корни, знала, что такое  собака.  Ћна
на своем веку видела много собак, слышала их лай и знала, что  они  всегда
сопровождают человека. Џоэтому она потЯнула ноздрЯми  воздух  и  испустила
громкое "вуф!", которое подействовало на медвежат, как  удар  хлыста.  Ћни
бросились к матери, получили по оплеухе, показавшей им, куда надо  бежать,
и все трое, треща валежником, исчезли в темноте.
   ЌесмотрЯ  на  сжимавший  его  сердце  страх,  Џитер  не   удержалсЯ   и
торжествующе тЯвкнул. Љак приЯтно было, что именно в ту минуту, когда  его
мужество начало слабеть, при виде его пустилось наутек такое  чудовище!  €
Џитер побежал дальше с победоносным видом, высоко задрав хвост.
   …ще через милю в новом озерце лунного света он увидел  тушу  зарезанной
волком косули. ‘ам волк, насытившись, уже ушел, и теперь две огромные совы
терзали остатки его пиршества. ќто были самец и самка, настоЯщие ѓаргантюа
[сказочный  великан,  действующее   лицо   романа   ђабле   "ѓаргантюа   и
Џантагрюэль"] совиного племени. Љогда Џитер внезапно  возник  перед  ними,
они с угрюмой злобой взмыли в воздух; их когти  и  клювы  были  красны  от
крови, а тупой мозг преисполнен ненасытной жадности. Џитер к этому времени
разучилсЯ боЯтьсЯ сов. Џравда, в щелканье их клювов,  особенно  когда  оно
доносилось из темноты, было что-то  зловещее,  но  эти  птицы  никогда  не
нападали на него и предпочитали улетать с его дороги. Џоэтому,  когда  они
уселись на темной ели прЯмо над его головой, это не помешало ему  обнюхать
мертвую косулю. Ћт запаха свежего мЯса в нем  проснулсЯ  голод.  Ћн  начал
грызть мЯгкий бок, распоротый волком; времЯ от времени  он  глухо  ворчал,
словно объЯвлЯЯ себЯ хозЯином туши, и это ворчание  донеслось  до  вершины
ели.
   ‚ ответ раздалсЯ шум крыльев, и в лунных лучах мелькнула одна  сова,  а
за ней и другаЯ. Ќесколько мгновений совы  бесшумно  парили  над  Џитером,
точно серые призраки. ‡атем с быстротой камнЯ, пущенного из  пращи,  самец
пронизал серебристую дымку и кинулсЯ на  Џитера.  Ћни  перекатились  через
тушу, и в первое мгновение Џитер был совсем оглушен ударами мощных крыльев
и острого клюва, долбившего его затылок. Љрылатый  ѓаргантюа  промахнулсЯ,
не сумел сразу схватить свою жертву когтЯми и  теперь  пыталсЯ  обессилить
ее, не поднимаЯсь в воздух. Ћн бил и терзал Џитера крыльЯми  и  клювом.  €
вдруг его  когти  впились  в  трЯпицы  на  шее  щенка.  Њгновенно  ужас  и
растерЯнность Џитера сменились боевой Яростью. Ћн извернулсЯ и вонзил зубы
в перьЯ, такие густые и мЯгкие, что ему никак не  удавалось  отыскать  под
ними уЯзвимое место. Џитер рвал мЯгкий покров на пушистой  груди,  рыча  и
царапаЯсь передними лапами. Џотом острые когти, прорвав ситец, погрузились
в его шею, но тут же челюсти Џитера сомкнулись на лапе противника. Ћн сжал
зубы - щелкнув, порвалось  сухожилие,  затрещала  кость,  и  сова,  хрипло
зашипев от боли и страха, напрЯгла все силы, чтобы  освободитьсЯ.  Њогучие
крыльЯ достигали в размахе пЯти футов, и раненый ѓаргантюа приподнЯл  было
Џитера в воздух, но его когти  запутались  в  трЯпках,  и  оба  они  вновь
рухнули на землю, сплетаЯсь в один клубок. Џитер почти  не  сознавал,  что
произошло дальше, он чувствовал только одно - ему грозит смерть. Ћн закрыл
глаза и продолжал дробить и выворачивать  зажатую  в  зубах  лапу.  ЉрыльЯ
оглушительно хлопали над самой его головой, железный клюв рвал его тело, и
полЯна  вокруг  уже  была  забрызгана  кровью.  Ќаконец  что-то  подалось.
ђаздалсЯ жуткий вопль, не похожий на обычные крики зверей и птиц,  могучий
ѓаргантюа взлетел и упал на ель, ломаЯ сухие ветки.
   Џитер с трудом поднЯлсЯ на ноги, все еще держа в зубах совиную лапу. Ћн
наполовину ослеп, все  его  тело  было,  казалось,  изодрано  в  клочьЯ  и
кровоточило, но, заглушаЯ боль и страх, пришло упоительное  сознание,  что
он победил. ЋпасаЯсь нового нападениЯ, Џитер прильнул  к  земле,  напрЯгаЯ
мышцы, готовый ко всему, но нападениЯ не последовало. Ѓыло слышно, как его
искалеченный враг бьетсЯ и шипит среди веток. Џитер медленно  пЯтилсЯ,  не
отводЯ глаз от полЯ недавнего боЯ, и повернулсЯ, чтобы отправитьсЯ  дальше
по следу ‚еселого ђоджера Њак-ЉеЯ, только  когда  от  роковой  полЯны  его
отделила стена мрака.
   Ќедавний хвастливый задор прошел. Џоединок с ѓаргантюа был  достаточным
наказанием  за  самоуверенность,  и  теперь  Џитер  кралсЯ  между  темными
стволами, точно осторожнаЯ лиса. Ћн крепко-накрепко запомнил, что  внушает
страх вовсе не каждому обитателю леса: ведь щелкающие  клювы  и  бесшумные
серые тени, на которые он легкомысленно  не  обращал  вниманиЯ,  оказались
опаснейшими врагами. †естокий урок был  полезным  и  своевременным.  ™енок
инстинктивно понимал, что спассЯ почти случайно, и боль от ран мучи