        Ћлег Њалахов. Inanity

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright Ћлег Њалахов
     Email: omalakhov@acceur.com
     Date: 18 Jul 2003
---------------------------------------------------------------


     ќто повествование полностью  до  последней детали  основано на реальных
событиЯх, происходивших в реальное времЯ, и происходЯщих сейчас. “частниками
ЯвлЯютсЯ  известные  персоналии, однако в тексте  кое-где их имена искажены,
или по совершенно справедливым причинам не указываютсЯ. Ћднако независимо от
этого, каждый из персонажей в праве соотноситьсЯ с  прототипом, с которым вы
сами  его будете ассоциировать, более  того которого вы сами придумаете, или
всего  лишь  с  проекцией  вашего собственного  "Я". Ђ  вами может  быть кто
угодно,  вплоть  до  того,  что  вы  вообще  можете  по  каким-либо причинам
отсутствовать.


         * —Ђ‘’њ I * 
     Loveful-loveless

     Љогда  приходишь  без рук в рукавах  и грозишь  пальчиком,  который уже
давно  никуда не входил, и нет  ему прощениЯ, и нет  у него окончаниЯ, и нет
его  внутри,  потому что он  глупый и не опытный,  ему бы сделать чье-нибудь
человеческое желание, и нет его, и не может быть, и он сам знает об этом, но
только ему  об этом не  стоит говорить,  иначе  он превратитсЯ  в дикобраза,
потому что он им был всегда, жизнь закончилась. Ќо не его. Ќо нет его.

     ‹ично это  никого  не касалось,  лишь  облизыватьсЯ  могли две девочки,
когда смотрели на Яркий экран, влекущий тонуть в нем, с картинами их влажных
тел,   которые   возбуждали   даже   продюсера,   пересмотревшего  множество
откровенных сцен, покупаЯ актеров и актрис. …го больше привлекали актеры, но
при виде  материала  недавно поЯвившихсЯ в студии  девушек ему  не терпелось
искать им применение.

     Ћдна уже  сидела у него  на руках, произносЯ: мне мама говорила,  что у
мужчин твердеет между ног, если попка девушки оказываетсЯ у них на руках, но
Я сижу у  вас практически между ног, и мне мЯгко, вы удивительный человек, Я
вам спою про луну, котораЯ никогда не светит.
     “ другой были  светлые трусики. Љофе, который заваривал друг продюсера,
не  освежило состоЯние мозгов  ни одной  из  девочек. ЉаждаЯ была  готова  к
подвигу  во имЯ страданиЯ вечного. Ќи одна не  страдала,  а рассказы  подруг
надоели, действовали  на  нервы  пагубно.  •очетсЯ  выиграть  на  скачках, и
хочетсЯ  быть  самым быстрым жеребцом, который  не  может иметь потомства, о
котором думают,  что  все, что  ему  остаетсЯ, --  это скорость...бешенаЯ  и
непоколебимаЯ.  „евочки  знали об  этом, и их беспутнаЯ осада  продюсерского
полового члена была искренней и человечески оправданной, любовной.
     „ругаЯ  --  она забавнаЯ. Ћткуда-то взЯла слова о могилах и  черепахах.
Љак можно было остановить  ее, когда в ее руках таились неведомые  знаниЯ  о
расположении эрогенных точек, и руки ждали стонов раскрытых от безумиЯ ртов,
которые называли их своими детьми.
     Ђ перваЯ уже успела познакомитьсЯ с другом продюсера, и, знаЯ его  имЯ,
легко смогла программировать его разговорчивость  посредственными вопросами,
раскрепощаЯ   его,  позволЯЯ  его  сознанию   реагировать  на  тайные  танцы
собственных  мыслей, расслоившихсЯ,  и,  устав  от секса, он поцеловал  свое
отражение в зеркале, и стер губную помаду со своего лобка.
     …й не удавалось быть той, кто не мог воскресить желание, и продюсер уже
не мог сдерживать себЯ. ‚ыдержал последние пЯть секунд, и купил их кино.
     ѓрамотно расставленные  ноги  уже не могли  привлечь продюсера, красиво
вылизываемый половой  орган превращалсЯ  в тЯжесть любого произведениЯ, а не
раскрепощение плоти.‚
     ѓимном молоденькой парочки в смотровой звучали  трепетное  потрагивание
телесной запретности  и  вздрагивание участков  былой  нетронутости. „евочки
рисовали мокрыми кисточками на груди, увлажнЯЯ соски, вымышленные узоры.
     „руг продюсера небывало выпрЯмилсЯ  и с замиранием  растерзанных нервов
поглощал сцены на экране.
     —то они  хотели этим  сказать -- делились его  глаза обеспокоенностью с
продюсером.  Ћни  называют имена  твоих  неосторожных увлечений,  -- недолго
думаЯ, продюсер  отводил дружеские взглЯды.  ‚ его странах, выдуманных  и не
раскрашенных  до поры  созреваниЯ стен и дистанций, не  плодились  искренние
порывы и впечатлениЯ  молоденьких девочек, которые намереваютсЯ не  утратить
свою неподвластность растлению нежности желаниЯ.
     ‚ брюках у продюсера перваЯ уже нашла некое неоднозначно безвольное, но
внутренне   жаждущее  активизации  образование.   ЏрикасаниЯ   к   структуре
подавленной,  но  оживающей, глажение ее неопределенной  поверхности,  проба
вкуса ее непрерывной невостребованности чаровали другую. Ћна  пела  ласковые
партии  ангелообразной  оратории.  „руг   продюсера   присоединЯлсЯ  к  ней.
’оскливо,   но  небезнадежно,   выглЯдел  продюсер,  ошеломленный  человечно
странной чувственностью цветущего милого женского созданиЯ.

     ‚ небольшом сакраментальном чувстве  закрылись все двери .. всегда одна
была  открыта, но  все исчезло  в сотворении  нового мира, служащие которого
сказали неудобоваримые слова, и о них все забыли. Ќо  они вплывали в мозги и
не делали шума в голове, просто жили.
     ‚ ‚ ‚ ‚ ‚
     ***

     €  посреди  фойе  станции  метро  бесконечно  и  безотчетно  порЯдочный
человек, осознав насколько пагубно может сказатьсЯ  присутствие неоднородной
единицы в городе чудес и перевоплощений, дабы проучить непослушную  девочку,
схватил девчонку за божественно хрупкую руку и, подведЯ к стене около кассы,
прижал  бедненькую нарушительницу городской  благопристойности  к  стене, и,
ощущаЯ свое право раскрепостить свое безмерно целесообразное и основательное
желание,   освободил  от  удушливого  пространства  брюк  основание   своего
чудотворЯщего органа, и показываЯ  маленькой оскорбительнице его налитость и
свежесть, заговорил: видимо, давно ты желанием горишь, и  не подозреваешь об
этом, и будто  нарочно заставлЯешь  менЯ подъЯть тебЯ на своем  выпрЯмлЯющем
мораль невежд, посещающих город и нагло игнорирующих его устои, инструменте.
Ћн задрал  ее легкую светлую  юбочку  и сорвал тонкие трусики, подаренные ей
родителЯми, скучающими и  в  снах своих лелеющими свою девочку. Ђ порЯдочный
человек  не  хотел  видеть сны,  он жил удивительной  реальностью  и  мог ее
раскрасить в  радостные цвета маленькой прижатой  к стене преступницы, волос
ее,  в  краски рта  и глаз ее, в ее впадины направить свои  желаниЯ мог  он,
справедливый. € направлЯл он, и на путь истинный ее наставлЯл, и сквозь боль
ее и стенаниЯ у сводов застенок метрополитена, будто в зазеркалье  направлЯл
ее; как приЯтно  было согражданам его наблюдать таковые упражнениЯ хранителЯ
порЯдка  в  день,  горЯщий  движением,  видеть  его  сочетающим  полезное  с
приЯтным,  производЯщим  до  банальности закономерные  действиЯ.  € было, он
произносил характеризующие  маленькую вредительницу словечки, и подзадоривал
себЯ,  любуЯсь  ее  телом,  не  фальшивым,  но  с  неверными  и  незаконными
представлениЯми  о  всеразумеющемсЯ  светлом  городском  устройстве. Ћн  был
неутомим,  и  находил   все  новые  возможности  смирить  ее  распущенность,
неведение обратить на понимание своей миссии. ‚ растроганной и распростертой
ее телесной плоскости  и он  обретал  все  больше новых доводов и  вводов. €
мышцы тела ее выдерживали с  трудом,  страдаЯ от непосильности познаниЯ  его
стремительности в распарывании ее не обремененной величием нового воспитаниЯ
системы  мыслей   и   ощущений,  наполнЯЯ  новые  отрывки  тела   ее   своей
громогласностью и, опускаЯ ниже  ее, уже не стоЯщую на  ногах, он вплескивал
эмоции объективного желаниЯ вразумить  все и всЯ внутрь мозгосодержащего  ее
сосуда. Ћна  не знала, как нужно обходитьсЯ с источником  его умозаключений,
но верно двигал он ее бессознательно раскрывшиесЯ губы, готовые познать, как
можно больше, но  неимоверно грубо узнававшие  вкусы и отчетливость действий
порЯдочного человека.‚
     Џовернись ко  мне спиной -- резкость его движений отражала его неуемную
увлеченность в облагораживании бесстыдницы. …го  преданность принципам четко
говорит о  том,  что он  добьетсЯ  своего, и цель ведь оправдана. Ѓесспорно,
она,  маленькаЯ паршивка,  глупенькаЯ,  оценит  его рвение.  €  всестороннее
погружение   ее   в   состоЯние  истинности   поведениЯ,   казалось,   будет
непрекращающимсЯ,  все  более  разгорающимсЯ  процессом.  € он,  действенный
представитель   спасительной   городской   безукоризненности,  действительно
зажигалсЯ и вытворЯл сногсшибательные трюки.
     ‚скоре, место  внедрениЯ истины в поначалу невосприимчивое пространство
девичьего   естества,    переполнилось   запахом   свежевыстраданной   идеи,
распространЯющей  аромат своего присутствиЯ  далеко за пределы подземельЯ, и
старатель  изобличениЯ  заблуждавшегосЯ   молодого  женского  своенравиЯ   и
наполнитель беспрекословно  впитывающей  полости  юного  женского  организма
единственно  разумным  потоком систем, формирующих  истину,  удовлетворенный
безупречно  выполненной  работой,  покинул  опустевший  зал  станции  метро.
ЏринЯвшаЯ его, еще  оставалась на месте, ошеломленнаЯ и не приходЯщаЯ в себЯ
от переполненности каждой своей частицы еще не упорЯдоченным миром знаниЯ.

     ‚ы,  наверное, стихи  пишете, интересовалсЯ  мальчик, склонившийсЯ  над
жертвой. “ вас в глазах нет вопросов "как  дела, ничего".  Њне казалось, что
только в вас слишком  много воды не длЯ утреннего  душа  девочки из соседней
квартиры.  “  вас  в  глазах  она купалась, как в  зараженном  море, в бухте
ЉаспиЯ.

     Љапс психовал, счастливые люди  не нравились ему. Ћн не мог определить,
каким местом они получают оргазм. Ѓезобразие.
     џ бы не видел твоего лица, если бы все шрамы,  которые поЯвились у менЯ
на лице за  последнее времЯ затЯнулись. €  опротивел бы тебе. џ  помню тебЯ,
когда ты взрывалась внутри разнообразных детей. Љак того мальчика с плюшевым
мишкой в руке  разорвала на мелкие частицы, помнишь...и где рука его  потом,
смешаннаЯ с  плюшем приземлилась? ѓде?  Ђ он тебе показывал свои рисунки  на
асфальте.
     Ђ ты могла.. Ћт любви могла все. ѓотова ко всему. Ѓыла. Ћт вдохновениЯ.
ЊокраЯ от  волнениЯ. Њогла застыть  в пространстве голом  и  необузданном. ‘
гневом смотрела на  вариации своего разбрызганного мозга.... азгул какой-то.
€з ничего.

     €ду к самому великому человеку. ‘ грузом тревог. ‚ припадках, вспоминаЯ
былое. аздетой душой  лечу. Џадаю. Ђ любил ли? Ћткрываю себЯ в начале песка.
‚ немыслимо загадочном звучании "Je t'aime" на экране. ‡а экраном стоит она.
‚ ней узнаю себЯ. Њаленького и тоскливого. “знаю заплаканные чистые глаза. ‚
трусах. Ѓеспомощный. Ѓез цветов, как обычно. ‘ фотоувеличителем в кармане. ‘
дыркой  в кармане. ‘ сигарой во рту. Ѓез рта. ‘ распитым бокалом, летЯщим на
пол. Њраморный.

     егулЯрно  хирург  встречал  свою дочь,  когда она  прилетала к  нему из
€спании, €талии, ЉитаЯ, Џеру, не перечислить. ‚  белоснежной рубашке с Ярким
галстуком. ‘  поцелуЯми в аэропорту. ‘  соком из  свежевыжатых апельсинов на
заднем сидении несущей девочку домой машины.

     Ќо сегоднЯ он спешил в  поликлинику, руки потели, и  руль превращалсЯ в
ртуть.  Њухи облепили лобовое стекло. …сли  ты  хочешь  опЯть жить с верой в
странствие  душ, засыпай в  ворсе  своего  любимого кресла,  после  работы с
газетой и новостью о том, что мир  постарел. Ћна не могла не приехать, и ему
не терпелось  с  ней  увидетьсЯ, но,  даже  распутываЯ  паутины  дежурств  в
поликлинике, Џьер  надеЯлсЯ  сменить себЯ  Ђгнессой, но она умерла у него на
глазах, когда делала операцию пострадавшему от туберкулеза в прошлом веке. “
нее в глазах уже таилось предчувствие смерти. …й был благодарен излечившийсЯ
от дистрофии мальчик, выросший и  покоривший пьедесталы бодибилдинга. ’олько
почему-то Џьер хотел,  чтобы она  была  здесь, как всегда  спрашиваЯ:  смоем
напрЯжение? -- на что он порой отвечал, что завтра приезжает ЋЌЂ, или смывал
напрЯжение в винном погребке ‘ержа в пЯти  минутах расслабленной  ходьбы  от
поликлиники.  ЏросыпайсЯ,  „жордж.   ЌасмотрелсЯ  ‹ео   Љаракса.  ‚   голове
окрыленность сознаниЯ,  не за чем приходившаЯ любовница пленилась  тобой, и,
пронизана твоими губами, лишь заплакала на твоей груди, и, не услышав биениЯ
сердца, сама закрыла за собой  дверь. Њою. ‡ачем  он  думал об  этом, думал.
Ћставил  бы  тайной  все,  чтобы  она  не  разглЯдела  в его  голом  взглЯде
истерзанную душу, свою. ЏросыпайсЯ,  „жордж. “же все  ушли на работу. Џомоги
Џьеру.  Ћн  видел  сон,  как  она приезжает. €з той  страны,  в  которой она
целовалась с загадочным морЯком, не знавшим своей национальности, и искавшим
страну  своих  предков,  показывала  Џьеру  свое  розовое  небо,  в  котором
накапливались образы ее снов, и Џьер боЯлсЯ опоздать.
     …е имЯ звучало легко и уносилось вдаль. …го не произносили, его дышали,
им становились парусники и воздушные змеи. ќто имЯ ветер пел, и Я.
     Џоцелуй  менЯ. Њежду ног.  Ќе  обЯзательно, но Я умру.  Ђ ты так  и  не
оставишь  следы своей помады на моей светлой груди, или укуси менЯ, хотЯ  бы
мой палец, оближи и укуси, как только  захочешь,  или, нехотЯ просто поцелуй
мои губы, погрузи менЯ в свои губы, обними губами и заставь утонуть, проведи
рукой по моим бедрам. Ќе стеснЯйсЯ. Ћбласкай менЯ  словом. Ќе  так уж  это и
сложно.  € приди домой. џ хочу там на нашем кресле. ‘таром и рваном кошками.
‘делать тебЯ своей принцессой. ќто все наш  дом.  € в нем  нет  занавесей. Ђ
свет не покидает  его и  по  ночам. ќто  светлЯчки  собираютсЯ  вокруг  нас,
обнимающих гладкие тела друг друга. € мы слепнем от света. џ бы хотел видеть
нас издалека, далеких от нас, лицом твоим. џ  бы назвал  нас параноиками, но
мы заслужили это. ’ы проговаривала тайные заклинаниЯ в уши гениЯм. џ виделсЯ
им  в снах. Њы занимались  любовью на  глазах, ушах, ноздрЯх, губах,  щеках,
запутывались  в свои волосы,  и не  могли выпутатьсЯ. €ногда  Я  что-то брал
твоей рукой, а ты ела что-то моим ртом.
     Ќи за что не предавай менЯ. ’ы завоевала менЯ до  того, как понЯла, что
мне нельзЯ быть выше тебЯ. џ не противостоЯл тебе, лишь открывал свои сердца
тебе, одно за другим. Љогда менЯ спасал Џьер, тогда Ђгнесса еще была жива, и
лечила мальчика  от  дистрофии.  ’акое бывает только  раз в  жизни,  Ђгнесса
заботилась обо мне, готовила мне пюре, и Я  спал  у  нее  на руках,  теплых.
’акими  ласковыми были  только  руки проститутки,  котораЯ  запоминала имена
своих клиентов, и убедила менЯ в своей безграничной  любвеобильности. „рузьЯ
приезжали ко мне, и привозили мне любимые конфеты, пиво пить не мог.

     You're fashion. The  sentiment of latter Devonian void of time covering
my  eyes with pure grace. I feel  your  gasoline in  veins burning of  being
helpless, do greatest testimony, minor mine ... my infection.

     ќто  менЯ привезли в поликлинику,  когда Џьер еще  спал в  предвкушении
встречи своей  девочки. …му  позвонили  через  полчаса,  осознав,  насколько
безнадежно  предпринимать  что-либо  без  него.  џ слегка скучал,  вспоминаЯ
Ђгнессу,  но  знал,  что  она не  придет, не откроет мне воздух  палат  моих
беспамЯтств. ‹ишь  Џьер  сможет  позаботитьсЯ  обо  мне.  џ  сам  видел  его
доченьку, прилетающей  из  странной страны, в окне,  или во сне. Љак всегда.
ЋбижалсЯ на графики ее  путешествий. Љак  сделать так, чтобы она опоздала, и
Џьер успеет. Ќо еще  привиделось мне, что  она  не использует вазелин, когда
кто-то дырЯвит ей  анальное отверстие.  Џьер видел только  ее  бесподобие, и
жгуче целовал ее щеки и лобик. џ мог ошибатьсЯ. азные видениЯ посещают менЯ,
может быть, Я заболел анальными  фантазиЯми.  „ыхание окна становитсЯ  Ярче.
Џредчувствие, что Џьер становитсЯ ближе. Ћн никогда не любил Ђгнессу, лишь в
перерывах  между  операциЯми.  €ли  на  радугу  смотрели  вместе.  Detruding
hormones from inside they used to imagine stories of unknown smiles and very
polite  coworkers  had in mind they were more than  friends. Losing patience
Pier got older and Agnes smoked too much in rooms unventilated. I dreamt how
I unveiled their secret infatuations.
     I'd love to masturbate  seeing Agnes and Pier together, how  they speak
to each other  cherishing.  No. Suddenly I make  rather  wrong  supposition.
Relieve me. Give me life.
     (џ подниму тебЯ на высоту, не доступную мне. ‚ыпью океаны всех времен и
погружу поцелуем  в твои глаза.  Љогда  тебе  надоест небо,  Я сотворю  твою
любимую  сферу.  Њатерики  всех  планет  умещу  на  твоих  ладонЯх,  нежных,
миниатюрных, гладЯщих мое лицо, улыбающеесЯ, любЯщее.) азволновались...

     ‚ыждав момент, Џьер повернул на площадь Љлико, с  нее всегда можно было
выехать     на      аллею      Џонтификата.      ЏринимаЯ     по      дороге
пантетеинфосфат-аденилилтрансферазу, он ждал встречи со мной, он уже пыталсЯ
предугадать, что  Я ему  скажу.  €ли о  чем Я буду молчать. …му не хотелось,
чтобы Я предсказывал ему его будущее. Џрактически  Я был вне его разгаданных
историй. џ говорил о молитвах, о странных идеЯх, о значимости чьей-то песни.
‚  дальнем  углу  комнаты,  в  которой   Ђгнесса   обычно  проводила  сеансы
доверительных   отношений,   истощала  мой  переполненный  фантазиЯми  поток
неосознанности, он иногда притворЯлсЯ мной и повторЯл мои слова и выражениЯ,
не выходил из комнаты до тех  пор,  пока не становилось душно,  и Ђгнесса не
проговаривала  последние  стандартные  настраивающие на  принЯтие  лекарства
словосочетаниЯ.  Љогда  заканчивалсЯ  Язык,  он  уходил, иногда,  не всегда,
иногда он встречал дочь,  чаще из  Ѓразилии, она любила Ѓразилию, Я ее видел
любЯщей маленьких  детей у подножиЯ €исуса. ЊистифицируЯ ее полеты и кодируЯ
ее воспламененные взглЯды внутрь молодых неотразимых  пижонов, Я угадывал ее
восторги  и  влюбленность в  то,  что  в  народе называетсЯ жизнью. ‘мотрела
телефильмы в гостиной, и была  специальной девочкой  длЯ него,  укусившей ее
сердце, не спросив  ее разрешениЯ. ‚  народе  она уже забыла, как называетсЯ
то, во что она влюбилась.

     Њедленно погружаЯсь в  воду блошиного озера, Я  подумал, что, если бы Я
не  умел  плавать,  то  мои  нервы  бы  напрЯглись,  и  мне  было  бы  легко
почувствовать  приближение  смерти,  смелое, смелой.  ‚оду смело смерчем,  Я
раскрыл розу  под водой, но праздник любви не удалсЯ, символы превратились в
митинг на  улице,  в петтинг в  подъезде. Џьер уже  был не  рад, что Ђгнесса
умерла так рано, хотЯ он всегда ее жалел, но на этот раз, он любил ее.
     Џьер  воодушевлЯл  менЯ лишь своими стремлениЯми ласкать  свою  ленивую
девочку, стремЯщуюсЯ вернутьсЯ домой в ожидании нового предложениЯ. Ќе сукой
ли она была, отказываЯсь слушать его советы. Ћднажды она потерЯлась в метро;
оно  длЯ нее стало вдруг ’окийским, отчасти соединЯющимсЯ с ‹ондонским, и, в
конце концов, бесконечно тЯнущимсЯ в  сетку Ќью-‰оркского. Џьер искал ее, не
находЯ слов,  описываЯ ее  пассажирам,  пытаЯ их, а  Я  видел их смеющимисЯ.
’огда  она  понЯла, насколько необходимы  ей странствиЯ, и она  не  пыталась
найтись,  а в  Японских словах она находила звучание  голосов своих  любимых
кукол,  в  говоре  англичан  она  различала  гамму  словарного  разнообразиЯ
этикеток  кофейных  пачек  и  правдивость сообщений  телевизионных  каналов,
которые  Џьер смотрел вечером и утром, когда выдавалась свободнаЯ  от мыслей
минутка.  Ћна  решила послать Џьеру  письмо,  но  длЯ  этого ей  нужно  было
научитьсЯ писать, хотЯ бы выучить алфавит, а она даже разучилась произносить
слова на родном Языке, как будто он чаровал ее лишь во сне, и исчезал, когда
она  просыпалась.  €  еще  она  понЯла,  что опоздает на  самолет,  если  не
вспомнит,  где находитсЯ  ее мозг, и кто  в нем поселЯетсЯ. Љартины из своей
комнаты она унесла в своем ребенке, которому еще не довелось родитьсЯ, но он
станет великим художником.

     ЃашнЯ  Tower.  Ќа  мониторе  хранилсЯ  мониторинг.  Џолна  надежд,  она
сливалась с миражами бумажной индустрии, неравномерно распространЯющимисЯ на
континентах  ее интересов. Ћна успела  погрузитьсЯ в самолет, и Џьер оставил
тело свое  в бассейне, глаза вынул, и успокаивал себЯ лишь  тем, что  теперь
все  равно ему не  увидеть ее. ‹учи Ѓагамских  островов  -- все, что  у  нее
оставалось.  ’ак далеко она  еще никогда не улетала.  Ћна посетила приют,  в
котором  содержались  дети Џабло  и  Њарии,  они не пили  алкоголь,  как  их
сверстники, они облизывались, когда нЯнечка приносила им кокосовые орехи,  и
разбивала на  их глазах,  сок проникал в  глаза, и они  начинали видеть свои
выступлениЯ  на сценах древней ѓреции. Ђ она прилетела и посетила приют. Ћна
думала, что Ђпулей  не встретит ее, спускающуюсЯ  по  трапу. Ћна ошибалась в
очередной раз, когда уверилась в  своем безрассудстве, протираЯ глаза, и  не
узнаваЯ ЂпулеЯ. Ћн носилсЯ  вокруг  нее, не  испытываЯ стеснениЯ,  а она  не
могла верить, как льдинка, боЯщаЯсЯ растаЯть, когда зима уже завершаетсЯ, но
оставлЯет  надежду на последние  морозы. езонным  было  бы подождать  его  в
VIP-зале. Ќо  Ђпулей  неожиданно  увлексЯ  некой латиноамериканкой,  оставив
позади Љлиментину.
     „о остатка.
     аскат   грома   в   морге.  ѓастроном   --  напротив.   €   замкнутость
непреодолимаЯ. аспушив волосы, рюкзак с карманами. Ћстанови inanity.
     ....
     ......
     ...
     ..

     Ќочью Љлиментина  не могла спать, ее крик никто не считал человеческим,
токсинами  заполнЯлась  полость  рта  Љлиментины,  эманацией   называла  она
поведение своих соседей. Ћна кричала  моим  голосом, моим  нутром. …й нельзЯ
было доверЯть мечты моей молодости, она их раскрасила  в свои буйные краски,
чувственные  и несмываемые. Ѓез касаний  и без  дыханиЯ вплоть до  состоЯниЯ
затуханиЯ, в эпилепсии, смешиваЯ расстоЯниЯ, Љлиментина разбивала мои мечты,
и топтала осколки или сжигала обрывки, доедаЯ и перерабатываЯ  все  вкусное,
что покоилось в трюмах моего  маленького кораблика,  в парусах которого  она
спрЯтала мертвую чайку, отдав ей свое  имЯ. Ђ когда Я спрашивал у нее, умеет
ли она плакать, рыдал сам, утираЯсь ее платками с вышитыми  на них ласковыми
сердечками. “пиваЯсь созерцанием моей грозы, Љлиментина  говорила со  своими
любимыми игрушками, и впоследствии от менЯ  ничего  не оставалось.  …е куклы
оживали и отрезали разные части моего тела, и дарили своей хозЯйке, а  коала
преподнесла ей мое сердце.
     Ђпулей мучил себЯ попытками влюбитьсЯ. ‹атиноамериканка до поздней ночи
рассказывала  ему о своей  бабушке, котораЯ  видела  совокуплЯющихсЯ  пантер
каждое утро, ожидаЯ рождениЯ девочки.
     есурсы   страны   были  чрезвычайно   бедны,   реставрационные   работы
проводились  медленно  и  не вдохновенно.  Љогда  Љлиментина побывала  здесь
впервые, ей рассказывали  про менЯ прохожие: Ћн прекрасно училсЯ в школе, не
дралсЯ  с  собутыльниками  из  всех  школ, которые он  посещал. Љонцерты его
нравились супермоделЯм, он сношалсЯ с  ними в  гостиницах, в которых он жил,
их  приветствовали его коллеги по группе и наполнЯли их бокалы вином, а свои
заливали виски  и водкой, напивались  и  любили друг друга, ему не терпелось
выпустить новый сингл, ему  всегда  хотелось  этого, каждаЯ новаЯ  песнЯ ему
казалась намного лучше предыдущей, но любил он их одинаково. Ћн  обсуждал  с
‹ари  будущее  музыки и  не  верил Ђлу, который уверЯл  его  в том, что  она
иссЯкла,  больше нет. Ќо  ‹ари  был  длЯ  него лишь хорошим собеседником,  а
понЯть его могла лишь ‹аура, котораЯ играла с его сердцем в "скорую помощь",
и в бейсбол играла его головой, и он так хотел.
     Ќе  дозвонилсЯ  в  аэропорт,  и рейс  не  задержали,  Џьер,  не думаЯ о
Љлиментине,  расправилсЯ с пробкой на бульваре Љлише,  и въехал  на  стоЯнку
больницы.  Џод капельницами пленные  плевались пеной.  Џьер  небезгенитально
делал умозаключениЯ о том, что лучше было бы умирать, нежели попадать в плен
к незнакомым производителЯм пластика. —ертовски  жутко ругалсЯ Џьер, когда к
нему в кабинет заглЯнул неопытный, резавший безжалостно больных, ѓруниэль, и
попросил посодействовать  в  операции по  пересадке  почек пЯтнадцатилетнему
пациенту. Љогда-то Џьер будет боЯтьсЯ того, что, если с Љлиментиной случитсЯ
что-то,  то кроме ѓруниэлЯ никто больше не  станет ее  оперировать,  если он
(Џьер) умрет раньше нее.
     „линные  монологи санитарок на  прифронтовой  линии выводили из себЯ  и
Џьера, и ѓруниэлЯ.  Ќо война не заканчивалась. ѓруниэль отправил своему сыну
письмо,  на него ответил его  командир,  и Џьер случайно узнал  о трагедии в
семье своего бездарного коллеги, когда-то незнакомого  и смешного мальчишки.
Come  to my sweet  melody. ‘лышал часто, и  упивалсЯ своей беспомощностью. Ђ
она уже  прилетела,  и шла  по эскалатору, удивлЯЯсь  отсутствию приветствиЯ
своего прибытиЯ Џьером.‚
     She desired to hurt somebody with a whisper,  I  heard it  all the time
wherever she  walked and  whenever she broke any silent moment. ‘  ‹ари было
веселее  всего, когда он не пыталсЯ заучить слова  и  ноты песен, которые мы
исполнЯли.  Though he  believed in  Anstie's  test.  And  friends  had  been
laughing  at  his worries. Playing tricks  and trying to invent some  stupid
fearful story  of  green wine victims. Difficult to remember  his hands  and
genius fingers.
     Џродюсер  давно  интересовалсЯ  мной,  но  Я  ему все  времЯ  предлагал
Љлиментину.  Ћна  часто стеснЯлась,  когда он  приглашал ее  на кофе. €ногда
отказывалась, но  продюсер в то времЯ уже  терЯл интерес к женскому  полу. Ђ
Љлиментина была чудесным дизайнером, ей удавалось превращать ткань не просто
в трикотажную  одежду, а в  культурологические путешествиЯ. ’олько в датской
сказке ее не  хватало оловЯнному солдатику. I got in love  being disposed in
space ... testless. Rays of X penetrated my body, my eyes like Ghetto riots.
Best friends of them are  reckless in making acquaintances with  Ray, it was
our punishment. We  only remember his gloves. Bloody in galore. Oh!! Does we
all.  And you are all overall  loveralls.  Wind! Punch me  once with a blow.
Steal  my disharmonic gaze in  the  scissors of moonlight. I'll be  lying in
your  hands in your  bed being fed with stories of your sorrowful wanderings
and  strange  enlevements of  wanted  gorgeous ladies.  And  their flavours.
You'll cover me inside. But  what happens with my bodies... No Indian wisdom
is here to spread  an explanation. And  did  I lose her or starting to lose.
Her  name  is Clementine.  Or she is crashed and blasted with  unpredictable
storms  coming from islands with no shore. And nameless gone. Forgetting who
it   is.  Making   sense  of  nonsense.  ‘транный   день,  бесцветный  и  не
предполагающий отсутствие  свежего  воздуха. Њорщины рук.  ѓорсти  прощаний.
„икий в  мире  ребусов  и  запоздалых признаний  в любви. Џод гнетом  голоса
звездочета,  спЯщего в  моей детской постели. —то только  не происходит,  но
ничего  не  происходит. Ћднажды в  неформальной обстановке Џьер расспрашивал
менЯ о причинах моего сомнамбулического состоЯниЯ. џ терЯлсЯ в догадках, сам
интересовалсЯ этим вопросом. ЌесомненнаЯ беспечность звучала в моих ответах,
когда  Я  попал на первое собеседование в клинику. Џьер ничуть  не удивлЯлсЯ
тому,  что Я вспоминал  все  то, о чем  он говорил с  другими  пациентами, о
существовании  которых  Я  не мог знать. Ќо  Я  даже прикоснулсЯ к  теме его
отцовства и  его  неопределенно беспокойных отношений  со своей дочерью.  Ћн
убеждалсЯ в  том, что  ему  и  Ђгнессе придетсЯ  долго  работать  над  моими
перевоплощениЯми. ѓруниэль принЯл менЯ за стандартного больного, но мной уже
становилсЯ  Џьер; Я  не  мог не позволить ему  воспользоватьсЯ  моим  телом.
Џодобно тому, как  сон поглощает привередливость молодой девушки, неожиданно
приобретающей чьи-то глаза, больничнаЯ койка притЯнула  к себе и  показалась
мне родным и долгожданным  приютом. Lost  in inanity of forgettable  silence
when no one's supposed to feel  sense. Inside of groups  of  lost forever in
again and  again.  Unreal  and  wild with strange  wine  making eyes insane.
Pretty masculine-feminine inanity was the first lecture delivered by Maria's
husband. ѓромадные сердца, разбросанные хаотично на улице без зданий -- все,
что Љлиментина помнит после  прощаниЯ с городом ЂпулеЯ. „жордж и  Љлиментина
-- безупречный союз, Џьер  заботилсЯ о том, чтобы все получилось так, как бы
ему хотелось.  Љлиментина  в  свЯзи с этим была  пЯтнадцать  раз  беременна,
сделала  двадцать  абортов,  и звезда, которую  назвали в ее честь, упала на
одну из стран, где она еще не была, и столицу которой не смогла вспомнить на
одном  из  уроков географии, отвлекшись на  доделывание домашней  работы  по
физике; ее  сыновьЯми могли бы стать ќйнштейн и Љайдановский. They seemed to
be preoccupied. I left  the  room. Ћбед  был не очень  вкусным, разве  что Я
сидел у Ђгнессы  на руках, и она  кормила менЯ комками картофельного пюре, и
ел Я  его, потому что была такаЯ  возможность соприкосновениЯ с Ђгнессой. Ћт
нее  пахло кипарисовой  хвоей, и этот аромат обволакивал менЯ,  несмотрЯ  на
господствующие в столовой запахи кухни. What's  the problem.....  Density of
destiny  in  gracious  living  was  all  what  I wished to recreate.  Though
helplessly in arms of Agnes  / in  gladly looking insinuations of Clementine
walking  through my summer-time  to be  OK  I appear. Greetings during happy
hours and feeling happy. And dear, do  not  judge  a book by  its cover.  So
sorry, baby, leaving you down on the front views of the unique stairways and
do  love you. When signs are upper in space of  Woodstock festivals we  send
our hands to our eyes and falling into ants' being under the sunniest sounds
and no memory shall show how it  was and we'll see nothing (even  dreaming).
Ќет  вдоха. Ќет  выдоха.  Ocean dry.  Ocean waits. In mists. Lowering  snow.
Ocean tries.  Insomniacs are leaning  to waves. Water cycles. ќтих  слез  не
будет. ‹ишь бы  притворитьсЯ.  ‘делать  первым шагом  все,  что  ускользает.
‚идимость.  Ѓеспечность.  ‹учшие конфеты. ЏрибегаЯ в школу,  находЯ  детскую
влюбленность.  “берите свои  грЯзные  лица.......  „жордж  ушел в  состоЯние
перерастаниЯ  в расстоЯниЯ. „жордж  умудрилсЯ презентовать  Љлиментине давно
забытые всеми его друзьЯми песни на очень некачественной кассете, с улыбкой,
таЯщей пошлые высказываниЯ по ее поводу его же друзей, музыкантов, в которых
он  души  не чаЯл.  —аЯл ли.  ‹ибо  исчезла  свЯзь  с  Џьером..  •отелось ее
восстановить. Ќо длЯ этого приходитсЯ воскрешать Ђгнессу.
     џ  вышел. ‚се  так  просто.  џ  всегда  начинал  с  того, что  выходил.
‚ыплескивалсЯ из опустошенности помещений. џ цвел загадочно, ощущаЯ на своем
лице  блуждающие  неспокойные взглЯды детей, внимающих моему  голосу. €з  их
светлых глаз Я составлЯл мозаики. €з их забавных вопросов -- головоломки. €з
рук,  которые пытались дотЯнутьсЯ  до моего  рта  и потрогать  мои  губы,  Я
создавал земной шар, ночью  они особенно  красиво сплетались и притЯгивали к
себе   встревоженных  искателей   планетарных   свечений.   ’ревожились  они
бессознательно.  Ђ  у  менЯ были  трехлетние мысли,  не  формировавшиесЯ,  а
искрившиесЯ в мозгу.
     Crave for me. I'm happy! Forget me. I'm gloomy. Like in a child saying.
Like playing your kid  with  passionate desire to sleep in your  ionic  bed.
Blissful. The lazy moon is blowing me away. Љак  будто Я не знал о том,  что
она мне предлагала  в  прошлом столетии, и вроде  бы не помнил ее голос и ее
волосы, когда она  взЯла себЯ в руки, оправилась  от шока после увиденной по
телевизору  войны,  не обратила  вниманиЯ  на  упавшие из  моего рта  слова.
“шиблась,  беднаЯ,  перебегаЯ  через  дорогу  в  глупом  и  нелепом  платье.
Љлиментине бы  не понравилось.  Ћна однажды была  поймана маньЯком  в  таком
платье,  но так как он узнал в ней дочь своего сослуживца,  с ней  ничего не
произошло. …е отпустили. ‡а все расплачивалсЯ „жордж.
     €з духоты Я выхожу,  как выходил неоднократно, когда звал звезды взойти
надо   мной  и   не  пел  бессмысленных  песен,  а  каждаЯ   фраза  блистала
нео-познанностью.
     Ќо...но как это ни странно, но спрЯтатьсЯ Я  мог лишь в доме ‘юзан. Ћна
открывала медленно мне двери и пускала внутрь, и как только это происходило,
она видимо сама тут  же терЯлась в своих домашних  уголках, нас никто не мог
найти потом,  ни  жутко  вреднаЯ Ђгнесса,  ни  рассерженный  Џьер.  Ћни были
супружеской парой в наших глазах. Ђ за глаза называли нас своими детьми.
     I declared my name for everyone in the clinic. The PhD  freaks  started
to touch my fresh  hair. And  smelt my breath.  Memories  of their  students
found reflection in my gazing through hallways and kea corridors with secret
cabinets where no one could stop my DNA arrest.
     Ќа разных  концах города,  каждый  из нас  пел  одну  и  ту  же  песню,
услышанную  вчера  в  баре  после  футбола,  когда всем  захотелось  музыки.
ЏростудившаЯсЯ Љлиментина  в  уютных  шарфах  и  моем любимом белом  свитере
писала письмо куда-то в  €сландию. …е подруга ќмелиана  не могла не ответить
ей. “ нее так сложно все складывалось  с „жорджем, он не замечал  ее,  какаЯ
она блистательнаЯ актриса, как высоко она  может  прыгнуть и почти улететь в
розовую завесу исландской ночи. Ђ  от  „жорджа  по  очереди  уходили молодые
женщины с красивыми телами, вызывающей внешностью и  побуждающей бросатьсЯ с
ними  в  постель  одеждой.  „жордж  не  хотел  быть  только  таким,  он  еще
периодически  просил  соседку  разрешать  ему  приводить домой  из  школы ее
маленькую  дочь. ‚ воздухе  „жордж не находил  никого  из  своих  предыдущих
влюбленностей.  Ќо   постфактум   он  уже  любил   дочь   соседки.  Ћна   не
сексуальничала.  Ђ у него был  €нтернет.  Љлиментина, задумавшись,  выпивала
бокал  за  бокалом, и хватило  бы всего выпитого  длЯ  затоплениЯ  душевного
расстройства  ќмелианы, но Љлиментина  ненасытно впивалась  в  ствол ручки и
царапаемые  ей  слова.  Ќо  о  любви  захотелось  писать,  и  умереть  после
написанного, а  ведь ќмелиана  все равно  бы не  узнала  об этом,  читаЯ это
письмо,  так как лишь с Љлиментиной она  была  знакома на  континенте,  а  у
Љлиментины никого не было во всем мире, заботЯщимсЯ о ней и о ее подругах, а
так хотелось  прижимать  Љлиментину  периодически  к своей  груди  неопытным
мальчикам, и спрашивать, не  болит ли у нее  голова.  Ћна бы томно отвечала,
что "да,  немного", но  потом убегала  бы  от  их  глаз,  или отдавала бы их
ќмелиане, и поЯвлЯлась  бы  еще одна песнЯ; ќмелиана бы пела ее  в микрофоны
своего голубого магнитофона. Ћна  наедине с  собой. €  никто ей не нужен. Ќо
она уедет, чтобы расписатьсЯ на стене плача в клозете Ђзовского морЯ. ѓде-то
в народных поверьЯх она выискала некогда затерЯнную истину,  гласЯщую о ее и
чьей-то удивительной жизнЯх, вроде бы стремЯщихсЯ соединитьсЯ и превратитьсЯ
в организм без имен и тел.
     Џьер  уже начал  осмотр.  ЋпЯть не  реагировали  зрачки на  лучики  его
фонарика. ‘лабо  двигалось  глазное  Яблоко.  €нертны  нервы  на  коленЯх  и
ступнЯх.  ‹ицо  в  пиЯвках. Ћни  не  позволЯли есть и пить. Ќемного  воздуха
проникало сквозь  частично  свободные  ноздри.  џ  возненавидел  пиЯвок, и в
образе   Љлиментины   Я  узнавал   самую  надоедливую  пиЯвку,  то  и   дело
преграждавшую кислороду доступ в мои легкие. Љак  Я мог не любить  воздух, и
как  необычно  было ненавидеть  существо,  претендующее  на  вдыхаемый  мной
воздух. Ќачинаю дыхание -- Џьер уже говорит о преграде.
     Њертвенно бледный Я наконец проснулсЯ и на счастье встаю в бархат ковра
возле постели ‘юзан.‚
     -- Љофе, чай,  у менЯ чайника нет,  в пакетиках,  без кофеина. —ерт, не
найду фильтры. “ менЯ засорилсЯ. Ђ, поцелуй менЯ, сюда.. делай.
     -- џ уже не могу.
     -- ‚сегда так.
     -- Џозвони мне на выходных, представьсЯ †озефиной.

     Ђпулей  был в расстройстве.  Ћн стоЯл на  одной  из площадей ‚енесуэлы,
гордилсЯ  своей  скромностью.  €стосковавшись  по  родине, вспоминаЯ  родной
уголок бабушкиного  дома с видом на  дожди с солнцем, когда зрел виноград, и
никто не говорил. Ђпулей  начал  играть на гитаре интенсивные и  напрЯженные
партии. Њолодые  безумцы начали обступать его и выкрикивали  слова страсти и
свободы. ‘реди собравшейсЯ молодежи оказалсЯ —арльз Њайкл Љитридж ’омпсон IV
и его возлюбленнаЯ Љим, менЯвшаЯ иногда свое имЯ на Љэли. Ћни слушали ЂпулеЯ
и с содроганием познавали свои первоочередные желаниЯ, а  они были просты  и
обыденны, но  хотелось занЯтьсЯ их воплощением по-особенному,  и сделали они
это  практически  там,  не  отходЯ далеко, лишь  забежав в подъезд одного из
старых  домов,  где не  было лифтов,  но был  чердак,  который  насквозь был
пронизан далеко не свежим ветром города,  но куда доносились звучаниЯ гитары
ЂпулеЯ.  Џосле обоюдных удовлетворений им показалось, что именно в тот самый
момент, когда им не терпелось покинуть площадь, зародилось желание разрушить
канон,  о  существовании  которого  они  и  не  догадывались. €м  захотелось
разделатьсЯ с  музыкой точно так же, как  они разделывались друг  с  другом,
бессознательно  и ненасытно,  в  любых удобных, и  зачастую совсем неудобных
местах.
     Ћни напились пива,  и, схватив ЂпулеЯ  за руку, потащили его в ночь без
ночлегов и безрассудства. Ћн пил самый вкусный портер, и Љим кричала, о том,
что у каждого своЯ вселеннаЯ, и вопрошала небо, сталкивающее жаждущих высоты
с высоких этажей, превращаЯ их полеты в эскизы, во что же тогда превращаетсЯ
их совместное  движение  в уличной  дымке,  если  у каждого  своЯ вселеннаЯ.
Ќеужели  ты  не  мог  придумать себе более простое  имЯ.  •очу, чтобы ты был
”рэнком  Џервым, а  не  ’омпсоном  —етвертым.  Њне легче  будет  писать тебе
записки на уроках. Ќо не становись  дельфином. •орошо, что ты вернулсЯ в мою
комнату тогда, в день дурачества и преображений.  ’ы на времЯ  превратилсЯ в
котенка, и никто в общежитии  не мог поймать  тебЯ,  и накормить  тебЯ  было
немыслимо сложным занЯтием,  ты подружилсЯ со всеми мышами на нижних этажах,
и они все  чаще посещали  мою комнату, но ты  же знал, как Я боюсь их, но ты
смеЯлсЯ  по-человечески,  а однажды чуть не овладел мной  по-кошачьи, но как
человек; не могу забыть твои лизаниЯ, признаюсь, Я получила оргазм, но ты не
вошел в менЯ,  это сложно было  сделать, и хорошо, что  однажды ты пришел ко
мне,  совсем  традиционным  человеком  с  огнем  в  губах  и  картами  давно
разыскиваемого  тобой океана  на ладонЯх. џ  обрадовалась,  а ты сказал, что
снова умер из-за менЯ.  Ђпулей  не  мог  наслушатьсЯ, вытираЯ  слезы.  ”рэнк
поздоровалсЯ  с  очередным  продавцом  марихуаны.  „етЯм,  которые  смотрели
вечерние мультфильмы, он посылал воздушные взрослые  поцелуи, в  воздухе уже
пахло  его   социализмом.  Ћн  всегда  стремилсЯ  спрЯтатьсЯ   в  социальных
программах и не высыпатьсЯ  никогда, помогаЯ кому-то  как-то на добровольной
основе.  Џотом  бы  он  женилсЯ  на  волонтерке в  каком-нибудь поезде.  Ѓез
свидетелей. Џосле душа в пансионе  длЯ добровольцев  они  зачнут ребенка,  и
этот ребенок  разоблачит магию  мирозданиЯ. Ђпулей потерЯл дар речи. Ќо Љэли
продолжила, когда, совсем  исчерпав  запас  своего пивного  бокала, ей жутко
захотелось кого-то поцеловать. € в своем дикобразовом желании она преуспела,
грандиозно выцеловав глаза одного бармена, очумевшего от ее напора  и тут же
выплеснувшего свое восхищение  себе  в руки, и  еще облобызав  музыканта  на
сцене, выбрав момент, когда он слегка отвлексЯ  от  пениЯ и  своей бездарной
гитары, засмотревшись на свои  беспричинно увеличивающиесЯ формы, и целовала
его,  сдираЯ  рубашку и впиваЯсь  в его  налитые плечи и мокрую грудь. Џотом
Љэли захотела мороженого, и  всех  угостил „жордж,  неведомо как оказавшийсЯ
среди присутствующих. ‘кажи, друг,  неужели ты в нашей жизни?  Ђ „жордж  уже
утратил свою  удачливую способность отшучиватьсЯ, общаЯсь с ”рэнком. Ћднажды
они создали группу, и оказалось,  что спор  о качестве и  смысле  творчества
превратил их в истуканов, навсегда застывших где-то на полпути к творчеству.
‘егоднЯ  они  решили,  что вспомнЯт  все,  и  дружественные взглЯды  в  баре
окружавших их посетителей наполнЯли их ощущениЯми первосортности,  умерщвлЯЯ
их мысли о безысходности бытиЯ и бесполезности себЯ, о сексе  ради спасениЯ,
о пьЯнке  ради забытьЯ, о  героине безрадостном ради  активности.  Љэли была
сексуальнее  Љим, и  каждый хотел ее, но сегоднЯ они влюбились друг в друга.
Ќичто не  увЯзло  в праздности.  Ђпулей  даже  рассмеЯлсЯ  и  совсем  пьЯный
протрезвел и начал  заново, ронЯЯ без толку сутры, доставаемые  периодически
из походной сумочки. € они заиграли.......
     ‚се  только начинаетсЯ: из-за боЯзни  вымученным вернутьсЯ домой, и  во
избежание  последующей  необходимости  описывать  сослуживцам приключениЯ  в
‚енесуэле, Я простилсЯ с Љэли, и, взЯв за руку Љим, вышел с ней из кабаре  в
надежде уехать с Љим к ней домой, где она обычно становилась  собой и терЯла
пафос,  которым  наделЯла ее  Љэли,  и  вместе с ней  в  ее  ванне  написать
стихотворение об этом вечере. Ћбожаю  работать с Љим, когда она уже не Љэли,
а было бы недурно разоблачить  некую  сердцевину этого женского образованиЯ.
Ћна  когда-то  была  объЯвлена  президентом Ђмазонки,  и ей сказали  спасибо
полуголые  индейцы,  назвали  ее  ‘естрой  осы, и пообещали после  ее смерти
разделить  ее  тело  меж