с в свою мастерскую. Њы будем пить джин с лимоном, Я
вас накормлю  пирогами. Њы  выкурим мои  сигары и  будем  валЯтьсЯ пьЯные  и
веселые среди красок и полотен. €дем ко мне,  вам все  равно не хочетсЯ идти
домой, тем более Я живу в самом красочном доме на этой улице.
     € Њарис,  и €нга всегда восхищались этим домом  за живописной  оградой.
Ћни представлЯли себЯ тонущими в его роскоши.
     •удожник выпал из шезлонга, и блокнот выпал  из  рук. …го мучила жажда.
Ћна  могла убить его,  если бы он не  прыгнул на  лужайку  и приник губами к
фонтанчику, орошавшему траву.  Ђвтор  блокнота  имел власть над  ним  и  его
внутренним миром. Ћткуда он взЯлсЯ.  …го не было никогда в жизни.  Ќе  могло
быть. Љазалось, никого не было.
     Њарис  и  €нга  отметили,   что  •удожник   будто   исчез  на  миг   и,
преобразившись, вернулсЯ. …го глаза потухли. Ќо они согласились  идти к нему
домой.
     •удожник продолжал фантазировать. Џокинул сад. ‚ошел в дом, и прошел на
веранду. аскинул руки, разбил две вазы. ѓлинЯные.
     азноцветные.
     €нга и Њарис уже приближались к тому загадочному дому, в котором, по их
мнению, обЯзательно должны были  жить чудные и симпатичные  люди.  •удожнику
нравилось  покорЯть их своим поведением на улице, аурой  очаровывать. еклама
не  в  состоЯнии  была  отвлечь внимание Њариса  и  €нги  от  •удожника.  Ћн
художественно  взмахивал  руками,  рассказываЯ  о таинствах  своего  жилища,
задумчиво и открыто засматривалсЯ на небо, и мог  заглЯдывать в  глаза своим
попутчикам, отпечатываЯ в них свои восторги. Џотом он неожиданно грустнел, и
шел молча.
     €нга  почувствовала, как чувство  ласковой жалости зарождаетсЯ  в  ней.
€ногда  €нга могла беспричинно  расплакатьсЯ.  ‹ишь Њарис улавливал зачастую
причину  ее  очередного  внезапного   умалишениЯ.  …му  казалось,   что  она
вспоминала горькую судьбу  ‚ан ѓога, или сожженную †анну „'Ђрк, или слезы от
умилениЯ лились из  ее глаз, когда она задумывалась о крепости союза ”еллини
и „жульетты  Њазины. ‘ Њарисом ей было хорошо,  но он не перемещал  солнце в
небе  и молнией  не пронизывал земной шар. Ђ ей нужен  был лишь миг познаниЯ
безупречного единства.
     Њарис  вошел  в  мастерскую.   ‡атаились  ли   в   его  мозгу  мысли  о
сопереживании  и  самоотречении  во  времЯ  блужданиЯ  по  мастерской, среди
занавесей  и ширм, впитываниЯ сюжетов •удожника,  изображавшего растерзанных
нацистами  малолетних  иноверцев,  кровавую  охоту  арабов  на  золотоносных
антилоп,  зародились  ли в мозгу  Њариса,  нырЯющего в  палитры  и  оттенки,
ступающего  по  разноцветному  паркету,  мысли  о слабости  человека  и силе
природы? No tears in his eyes. The Painter would definitely try to teach him
how to cry with passion letting drops directly falling into somebody's palms
smelling oceans and colourful tropics.
     •удожник  начал  продолжать  написанное  в  блокноте  диктуемыми  €нгой
предложениЯми:
     -- Њарис когда-то был другом  продюсера.  …го  все называли Њарсель. Ћн
был  прост и застенчив, как  ребенок.  Џродюсер всем с ним  делилсЯ, грустью
своей и радостью.  ’ысЯчи лет, миллионы, задолго до  возникновениЯ жизни. Ќо
жизнь  возникла, и им пришлось  столкнутьсЯ с  ней. †изнь  была не вкусной и
разочаровывающей.  ѓлупыми  порой выглЯдели люди, общавшиесЯ с  продюсером и
Њарселем.  Ќо друзьЯ не отчаивались, пытались разнообразить  событиЯми  свои
дни и ночи. €наче все превращалось в  пепел, каждаЯ их фраза, каждаЯ попытка
казатьсЯ  оригинальными  и  неподражаемыми,  восторженные  взглЯды  при виде
экстраординарного   нарЯда   красивого   человека.   ‚се   за  ненадобностью
становилось пеплом или пылью истлевших костей вымерших динозавров. ‡арываЯсь
в серпантин и  шелуху  карнавала из рваных масок, костюмов, папье-маше, друг
продюсера  иногда  терЯл  сознание  на  красочных  вечеринках,  устраиваемых
продюсером. Ћн  просыпалсЯ в  лесу,  или  на берегу  озера, или  в  объЯтиЯх
безымЯнной  красивой  девушки, и ему  всегда  открывались  небеса, когда  он
размыкал  глаза  и  вынимал их  из глазниц, послушно и старательно. €з  неба
вытекали потоки благовоний и изнеженности,  окутывали  тело  ЊарселЯ.  Џотом
возникали нимбы  без  голов, как некое  феерическое  выступление, шоу богов.
Њарсель  улыбалсЯ, а глаза поднимались ввысь  и  купались  в эфире  небесной
любвеобильности. €  когда  они  возвращались в  лоно  лица ЊарселЯ,  тот мог
начинать беспокоитьсЯ о том, как же он здесь оказалсЯ, или, кто этот человек
рЯдом с ним, но поиск истины и имени заводил его в  тупики, многочисленные и
непроходимые, его возгласы и вопрошаниЯ таЯли  в пространстве, и ему Њарсель
не мог найти имени и плакал глазами своими, и они терЯли наполненность свою,
и им не терпелось вновь отделитьсЯ от тела ЊарселЯ и видеть все заново. ‚се,
что произошло.  ‚се,  что было бы таким же, но неописуемо отличным  от всего
того, что было или будет когда-либо. ‘мешатьсЯ  с буйством разнообразиЯ всех
систем и хаосов,  и пропитатьсЯ необъЯснимостью всего происходЯщего в и вне.
Ћни осознавали, насколько  полезным было бы  Њарселю  ощутить свЯзь с  ними,
покидаемыми  его лицо  глазами. Ќо  Њарсель  посчитал, что добывать золото в
Љалифорнии гораздо интереснее, и покинул продюсера,  уехав на  рассвете того
днЯ, когда все жены и партнерши  богатых мужчин  превратились в уродин: тела
их исказились, лица сморщились и покрылись бородавками, а у  кого-то сыпью и
угрЯми  разной  величины,  и гнойники  облепили  кожу. Ќекогда  худенькие  и
миниатюрные манекенщицы растолстели и могли теперь застрЯть в любом  дверном
проеме;  превращающиесЯ  в  уродок  женщины  источали  резкую вонь помоек  и
разлагающихсЯ  трупов.  еакциЯ  была  незамедлительной.  Љлиники заполнЯлись
гадко  выглЯдЯщими  особЯми  женского пола,  изуродованными  иждивенками,  и
многие некогда сильные и уверенные  в себе  мужчины ронЯли  слезы, некоторые
безоговорочно  отказывались  от какого-либо  общениЯми  со своими  недавними
пассиЯми. Њарсель ехал  в Љалифорнию и еще ни о чем не знал, его корабль был
лишь на четверть наполнен пассажирами. ‘реди них была  Я, €нга.  Њы  увидели
друг друга  случайно  на второй  день  путешествиЯ.  џ смотрела на бархатную
смесь соединениЯ  небосвода  и океанской  свежести  на горизонте,  затЯнутом
легким туманом. џ увидела на краткость мгновениЯ чьи-то небесно чистые глаза
и вздрогнула. Њарсель затаил дыхание и тоже чувствовал слабое помешательство
мозга, поднимаЯсь  на  палубу и  погружаЯсь в мой  феодальный  мир рыцарей и
принцесс,  который  обволакивал каждого,  не чуждого фантазиЯм человека. ЊоЯ
воздушнаЯ шаль слетела  с моих  плеч, а он, смелый и быстрый, подхватил ее и
поднес мне,  не отрываЯ  взглЯда  от моей  фигуры,  четко  очерченной ранним
солнечным светом,  и  подойдЯ,  приникнув губами к моему лицу, недоумевающим
глазам, начинающему новое дыхание носу и  безудержным исполненным вожделениЯ
губам. џ краснела, терЯлась, но видела, как его лицо пылало не меньше моего,
его глаза  щурились  и  позволЯли крупным  слезам покидать их,  скатываЯсь и
увлажнЯЯ щеки, наши. Ѓолее счастливой  минуты не было  и  не могло быть, она
определила абсолют счастьЯ, и большего быть не должно.
     ћнга мог нас обвенчать.  Ћн уже было  заговорил  об этом, заметив  наши
взаимопоглощающие соединениЯ  рук и глаз. Ћн бы мог  стать  пилотом, ведущим
наши  души в Явь радужных фантазий. Ћн мог бы увезти нас на далекие острова,
отгородить  нас  от  бесчинства  прессы  и телевидениЯ,  военных действий  и
терроризма.  Ќо  мы, видимо, были не готовы к этому. Ќам не хватало места на
планете, но мы не подчинились юнге. Ћн понимающе улыбнулсЯ.
     € странным был тот  день.  € Я, не  повинуЯсь предостережениЯм, изнутри
волновавшим  менЯ и  цеплЯвшимсЯ за каждый нерв моего мозга, вскинула руки к
небу,  закричала во  весь  голос,  разрыдалась  тут же.  Ѓросилась  к  ногам
ЊарселЯ, и обхватив их, призналась в том, что Я видела все самые любимые его
сны, знала все самые сокровенные его желаниЯ, видела все видениЯ, посещавшие
его  сознание.  Њарсель  задыхалсЯ,  пыталсЯ поднЯть менЯ, но  Я уже  начала
расшифровывать  его  мир,  создаваЯ  его  заново  по крупицам,  и  более  не
взглЯнула на него там,  на палубе. ’огда Њарсель остановилсЯ и не мог ничего
делать  ни  с собой, ни  со  мной,  ничего не мог.  Ѓыть  может,  Я,  будучи
девушкой, а девушки обычно  чувствительнее  мужчин, смогла  преодолеть некую
преграду на  пути к познанию бесконечности,  но в надежде на то, что Њарсель
подвергсЯ тому же самому, несколько не вовремЯ раскрылась ему. џ должна была
подождать,  но как Я могла ждать. ‚се было так просто. Ћн уже был незабвенен
в просторах переживаний моих. Ќо Я пережила его смущениЯ, Я ему  простила, и
корила себЯ. ’ак  всегда бывает,  не так ли? Ѓыла ли  у нас историЯ, есть ли
она?
     •удожник задумалсЯ,  но  не  к  нему обращалась  €нга.  Ћна  взывала  к
погребенному  в  историЯх  автору  Ђкапулькского  блокнота.  €  •удожник  не
проронил  ни  слова.  Ћн обратил  свою  творческую одержимость  на  создание
образов красавиц,  проснувшихсЯ однажды уродинами. ‘южетам не было  предела,
•удожник был неудержим. Ћн хотел кормить деревьЯ, сидеть  не птичьих  Яйцах,
покрывать  росой обездоленные  сухие  травы,  хранить  антилоп  с  Яблоками,
преграждаЯ  путь стрелам  и  пулЯм охотников,  он жаждал оберегать заливы от
утечки  сырой нефти и взрывов  атомных подлодок. Џотом  вновь возвращалсЯ  к
холстам,  энергично  вращаЯ кистЯми, не  оканчиваЯ  ничего,  лишь  раскрываЯ
бессмысленность окончаний.  Ћн  превращалсЯ  в  церемонии  жертвоприношениЯ,
чаепитиЯ  и закрытиЯ кинофестивалей одновременно, а Њарис с €нгой стали  его
подручными. Ћни рукопожимали плечами руки гостЯм и посетителЯм, заключали  в
свои лобъЯтиЯ  приглашенных звезд. €м не было  равных.  •удожник был доволен
ими.  €х посещали  президенты  соседних  стран,  им  вручали  премии,  любаЯ
презентациЯ считалась удачной при  их участии. Ђ  им было все равно,  каждый
помнил о далеких свечениЯх,  покрытых тайной,  никем не  разгаданной, а  они
стремились проникнуть в нее, и со свечениЯми слитьсЯ.
     Ќо вдруг внезапно неожиданно  встревожено  •удожник обратил взглЯд свой
на €нгу и потрЯс воздух:
     -- Ќо что же случилось с Њарселем!!????
     --  Ћ......  Њилый,  Я  всего не  открыла тебе! Њарсель  вернулсЯ туда,
откуда  уехал, где праздно, потом в отчаЯнии, но не  безысходно  жили они  с
продюсером,  там,  где  поЯвилось  множество  уродин,   которые  становились
бездомными, или  спивались,  или тратили все  сбережениЯ  на катастрофически
сложные  пластические операции,  становЯсь еще  более  жалкими;  он вернулсЯ
туда,  познав  блеск  калифорнийского  золота  в виде жарких  упругих сосков
независимых моделей  и  киноактрис, оставшихсЯ прекрасными.  €  он искал  ее
(*_*) ...... …го руки бросались в поиск бутылочного пива, и ноги истаптывали
ботинки,  он искал ее. Љак он  старалсЯ, бедненький, он выглЯдел легендарно.
…го  глаза  пронизывали  прохожих насквозь.  ‚се,  кому  были  доступны  его
случайные высказываниЯ,  помнили их  всю оставшуюсЯ жизнь,  и сейчас помнЯт;
его взглЯд отпечаталсЯ  у  них в мозгу навсегда. Ђ  он заказывал  спиртное и
пасту,  небрежно,   но   с   достоинством  занимал   места   в   ресторанах,
интеллигентностью  обвораживал официанток, продавщиц и уборщиц. Ќо искал ее.
‡вонил в  больницу и вызывал санитаров, а потом резал себе вены и ждал, пока
дверь его  жилища вновь не взломают и не вынесут его на носилках. Ћн ласково
обращалсЯ к медсестрам, ложилсЯ на переливание  крови и  искренне называл их
своими  ангелами-хранителЯми,  но  все  времЯ  искал,   рыскал  по   городу,
выблевывалсЯ из квартиры  и  врезалсЯ  всей  своей  костно-кожной  массой  в
прорези улиц, рытвины метро.  Љаждый день у него мог быть новый партнер, был
он движим похотью и извращенностью, но жаждал избежать  окончательной гибели
чистоты своих помыслов и искал ее, дверь в благодать, улыбку во  сне,  дождь
вместо слез, всплеск рук от боли и наслаждениЯ в момент оргазма, ни с кем не
доступного,  кроме  как с  ней.  Њарсель  не удручалсЯ, пусть  он становилсЯ
неврастеником, пьЯницей, но он оставалсЯ верен ей, судьбе и ее неизбежности.
Ћн бравировал своим прошлым, опутывал дворовых  девчонок историЯми и покорЯл
своим шармом, умеренно тихим голосом, легкостью движений, проникновенностью.
Ќо не ею  были все они. € его корежило, трЯсло в лихорадке, било эпилепсией,
накрывало  инсультами,  его настигали  приступы  предсмертной паники, резали
гильотиной рельсы  и каждый стул становилсЯ электрическим, а вода  кислотой,
съедающей без остатка  тело, а душа  его подвергалась многократным распЯтиЯм
транспортными развЯзками и  оптоволоконными сетЯми,  топима в  канализациЯх,
овеваема бордельным угаром, отЯгощаема рвотой в дискозалах и у барных стоек,
атрофируема  наркотической  зависимостью подростков  в переходах и подвалах,
еле дышала,  заваленнаЯ разрозненным шламом  строек,  вымученнаЯ поиском ее,
огнедышащим,  сногсшибательным, упоительным и роковым. €  он орал  в бараках
безжизненных   зданий,   гремел   битьем   чашек   и   тарелок   на   кухнЯх
аристократических  столовых,  жег  киоски  прессы,  издательства  и  книжные
магазины, пропадал  на  барахолках и обворовывал старьевщиков. Ћн  оплевывал
рекламные   щиты   и  телевизоры  в   кафетериЯх,  громил   центры  видео  и
аудиоаппаратуры,  взрывал  дома, топил  города,  разорЯл  страны,  сталкивал
материки и осушал океаны, из-за нее, а однажды  он взорвал мир, не знаЯ, что
ќжен уже взорвал его длЯ Њарии. Ќо Њарсель  был неуемен, он продолжал поиск,
он  изучил все  планеты галактики, планеты вселенной,  планеты  за пределами
вселенной,  за пределами пределов.  ‡астывал в безграничном  пространстве, и
пыталсЯ  ощутить  ее близость. ЏогрузитьсЯ  в ее ладони, скрытьсЯ в складках
кожи, спрЯтатьсЯ в  дымке  ее дыханиЯ, в красках  ее глаз утонуть. Ћн  нашел
утро,  чтобы  посвЯтить  себЯ розыскам  на  кладбищах  взорванного  мира. Ћн
предположил,  что она  могла  умереть,  и  его  поиск  лишаетсЯ  смысла,  он
приступил к поиску тела. ‚се  заброшенные кладбища поддались ему,  открывали
хранимые  останки,  затем  он  обыскал  все  общие  могилы,  разрывал  пепел
крематориев,  поднимал со  дна  затонувшие  корабли, разбирал останки  после
авиакатастроф,  пожаров,  землетрЯсений,   извержений  вулканов,  копалсЯ  в
реестрах  всех умерших  и  пропавших без вести.  ѓде-то она  должна все-таки
быть. Џоследний шанс, кладбище  недалеко от его дома,  на  котором  хоронили
сумасшедших, не от мира  сего. Њогильных плит было немного, Њарсель впивалсЯ
в надписи надгробий выпадающими от усталости глазами. €мена  стерлись, глаза
напрЯглись, глаза выпали и покатились по склону к открытому канализационному
люку, и лишь, ведомый внутренними импульсами, Њарсель последовал за  ними. ‚
люк  он проник без проблем, его тело было универсально терпимым  организмом,
он  не чувствовал боли, разбиваЯ свои ноги и  руки. ѓлаза оказались в  ручье
грЯзной  воды, соскользнули в смесь  дерьма  и  грЯзи,  ветер не  должен был
проникать  в подземное  пространство, но  поднЯлсЯ вихрь,  захвативший своим
вращением ЊарселЯ, который  уже  нащупал  глаза  свои  в зловонной жидкости,
плюнул на  них,  пытаЯсь  хоть  частично отмыть  от  нечистот,  и  вставил в
глазницы; вихрь  уже нес  его тело,  сталкиваЯ  с грудами отбросов, стенками
канализационных лабиринтов.  Љрысы сваливались  ему  на  голову, тараканы  и
мокрицы прилипали  к  телу, но  это  ему  не причинЯло неприЯтностей, он был
спокоен, его глаза не могли обманывать его, она уже где-то рЯдом, по крайней
мере, то, что осталось от нее, то, во что она превратилась. €знеможениЯ  как
не бывало,  Њарсель чувствовал, что  самое главное знание о  ней хранитсЯ  в
ближайшем  подземном  озере,  с   кристально   чистой  водой,   с  алмазами,
разбросанными на дне. …го погружение в благостную стихию было подобно сиЯнию
всех знакомых ему звезд, Њарсель плыл в  атласе  воды, искал грот, где  вода
застывала  и расступалась  перед ним, потом в гроте, он, ослепленный зиЯнием
полого  отверстиЯ в  теле той, кого  он  искал, ступил на  твердь  усыпанную
драгоценными  камнЯми  и золотыми слитками; среди  них  тело,  почти живое и
жаждущее  объЯтий,  с дырой в груди. Њарсель упал перед телом, он  знал, что
нашел ее, мертвую, без сердца,  но  тело было  таким  свежим, что  казалось,
будто кто-то  нарочно вынул сердце  ее, умертвив тем самым. Њарсель принЯлсЯ
рыдать, и рыдал безостановочно. ѓлупец. Ћн корил себЯ за то, что оставлЯл на
потом поиск на  кладбищах, которые находились рЯдом с его домом, предпочитаЯ
искать где-то за пределами  пределов (но каким романтичным было бы обретение
ее  где-то там). Њарсель выкручивал себе руки, не мог не целовать ее влажные
от  сырости  губы,  содрогаЯсь конечностЯми,  судорожно захлебываЯсь  своими
выделениЯми. Њарсель был счастлив самым жестоким счастьем на свете, он нашел
ее, но потерЯл себЯ, обезумел многократно и бесповоротно.  ‹учше бы искал ее
всю жизнь, но  он нашел ее.  Ћн своим криком обрушил каркас земли над собой,
сбросил с себЯ бремЯ грЯзи, кирпича и железа канализации, взрывом вынес себЯ
и ее  тело на поверхность. Џри солнечном свете ее тело мгновенно скорчилось,
сморщилось,  побагровело, зиЯющаЯ  дыра почернела, тело превратилось в кусок
гнильЯ. Њарсель поклЯлсЯ найти ее сердце.

     ќто был  странный день. Ћдин день утопии. Љирпичной  стены,  картин без
тел.  ’ел без костей. ‘трун без  рук. Ѓренный день зеленых собак  и баскских
быков.  Љрасивый день.  •удожник  оставил все  Њарису  и €нге. астворилсЯ  в
дорожной пыли.

     €нга и Њарис начали проживать в резиденции •удожника.

     --  ‡наешь,  что  Я  с  тобой  сделаю, Њарис,  дружочек, -- заигрывающе
заговорила €нга. -- Ђ знаешь, что произойдет.
     -- Ђ! ЂЂЂ- аа! -- уже боЯлсЯ Њарис. -- “у, ааай.
     -- џ приобрету тебЯ, и ты послушно оближешь мои сапоги.... вот здесь от
основаниЯ, --  ее руки двигались  по  черной коже сапожища, покрывавшего  ее
колено, двинулась  к Њарису, тронула его голову,  обратила его глаза к себе,
опустила его  на  колени, и  схватила за  волосы.  Љоленопреклоненный  Њарис
повиновалсЯ ее движениЯм, напрЯгалсЯ, но она  сразу же хлестала его по лицу,
щипала его щеки, потом наклонЯлась и кусала  его лицо. Њарис принЯлсЯ лизать
правый сапог €нги.
     -- Џроси разрешениЯ, кобель, -- дергала €нга  его за волосы, -- говори,
что хочешь еще!
     -- •очу!!....
     €нга начала мочитьсЯ Њарису на голову, он  задирал ее  кверху и пыталсЯ
уловить струи ее мочи. Ћн облизывалсЯ, потом схватил €нгу варварски, повалил
на пол и принЯлсЯ нервно и грубо тискать ее тело, €нга  вырывалась, пыталась
царапать Њариса, но он ловко выкручивал ей руки и продолжал овладевать ею, в
поту, разгорЯчено  и бешено брал он ее, всаживал  свой орган в  ее нежную  и
влажную  промежность, наконец, она застонала и завыла от истомы. Ћн неистово
дергалсЯ в  ней,  убыстрЯЯсь и  скалЯ  зубы,  осматриваЯ  ее  беспомощность,
выходил  периодически  и  запускал   свой  вздрагивающий  орган  ей  в  рот,
интенсивно двигаЯ внутри, €нга была бессильна......
     Ћна чуть не умерла от вымученных оргазмов, потом они долго признавались
друг другу в любви. Hey, hey, tell me what you want... and I will change  my
flaming  eyes coming back  into  your  cherishing body's  grace backing  you
spending rarest delicious phrases. They couldn't stop....
     €м   приснились   путешествиЯ  •удожника,  разукрашенного   маршрутами,
ландшафтами,  миражами  и  ведомого  случайными  знаками и броскими мотивами
пронизанного.  Џод зонтиками и в каретах, в  миниавтобусах,  на верблюдах, в
колесницах, на самокатах и сноубордах, вплавь, на водных  скутерах. •удожник
выходил  из дилижансов и  запрыгивал в дирижабли.  …му  сопутствовали запахи
цветов,   влетающие   в  окна.   ѓероичностью   его   поведениЯ  наполнЯлись
транспортные  средства. Ћн был  путешественником-дилетантом.  Њарису и  €нге
вскоре  разонравилось  смотреть  сон  о  нем,  когда  •удожник  очутилсЯ  на
миноносце.

     азве что, €нга смогла, проснувшись, искупатьсЯ в монологе Њариса:
     џ все чаще  стал  терЯтьсЯ в своих  снах  и терЯть  их, сны и их цвета.
Љогда ты  говоришь  мне, что ты  только что проснулась,  сидишь  на  кухне и
вспоминаешь  свой сон,  Я тщетно  пытаюсь воскресить хотЯ бы  частицу своего
ночного  видениЯ,  ведь  Я вспоминаю совершенно  отчетливо, что  Я  не хотел
просыпатьсЯ,  а жаждал остатьсЯ во сне до его  завершениЯ, хотЯ  Я прекрасно
осознавал, что сон этот нескончаем. Љрепче обнимай менЯ во  сне, быть может,
Я выработаю способность застывать хотЯ бы  на мгновение в  своем  или  твоем
сне,   что   позволило   бы   мне   просыпатьсЯ  с   ощущением  увиденной  и
прочувствованной истории внутри. Љогда Я стремилсЯ выплакать сон, извергнуть
семенем,  выделить  потом, Я  испытывал  наслаждение оттого, что  мой мозг и
воображение  создавали  и  поглощались  разнообразием сновидений, и мне было
легко  с ними  расставатьсЯ,  осознаваЯ свою  способность  быть  неистощимым
сновидцем с неистощимым запасом снов. ’еперь Я путаю сны с Явью, черноту сна
с чернотой ночи. џ выдохсЯ, рассказываЯ  свои  сны, ты  даже не подозреваешь
себе, насколько сложно мне их  представить. No  power...no  sinking in....no
beauty being real....no sensors... floating over and around.......behind the
screams  and  penetrating  waves  of  glorified  images  of  stars  lighting
through.....combining     shadows     with    miscellaneous     tints    and
flavours....spilling magic...
     Њарис нырнул в €нгу:
     €нга вышла за ограду  дома •удожника. Ћна засмотрелась на витражи  окон
зданиЯ, узорчатые  ворота, цветущий сад. Љак давно у нее не было сада, рЯдом
с ней, спЯщей в траве сада, в котором  бы  были  свободными звери и птицы, в
котором  бы можно  было  уединитьсЯ, быть  обнаженным и  чистым, в  ароматах
цветов, в росе, в солнечном свете, в неге теней и оттенков, в умиротворЯющей
дождливости, в пластичных дуновениЯх ветра. €нга призвала ураган с дождем, и
он унес ее в  ее черной холщевой  куртке, пахнущую сыростью  и  блужданиЯми,
дышащую   промозглостью   остывших   и   замерших   мертвенностью   посланиЯ
средневековых картин.  €нга, окутаннаЯ тишиной, льющейсЯ изнутри, ступала по
мостовой, направлЯлась к пристанЯм и докам, улавливаЯ запахи камбузов,  вкус
ржавчины баркасов, настраиваЯсь на упругость морских узлов. Ћна раздумывала,
как бы  ей спрЯтатьсЯ в одном из  грузов, затерЯтьсЯ в портовой  суетности и
проникнуть на  какой-нибудь  корабль,  уплыть неведомо  куда. €нга сжимала в
своей  нежной руке камушек  лазурит, прерываЯ  дыхание, удерживаЯ  слезы. Ќа
мостовой поЯвлЯлись ракушки.  Ќебо --  смЯтение, море --  безмерное. €нга --
контрастность глаз. €нга  участвовала  во  всех  войнах  этого человечества.
€-и-и-и-и-и- €€€ она-а-аа-аааа--аааааа стремилась забыть о  них, убежать  от
побегов из плена, от пуль и Ядохимикатов. €нга  любила пить  чай  на веранде
•удожника, заваривать кофе и приглашать  Њариса на улицу, ставила  шезлонги,
вдыхала  воздух. Ќо сейчас  ее устроил  бы любой сухогруз.  ‘прЯтатьсЯ среди
мешков, бочек, цистерн, Ящиков. ‹юбое  судно с крепким днищем.  ‹истаЯ  свою
записную книжку, €нга с умилением перечитывала многие записи, напоминавшие о
бурно   прожитых   годах,   о  потерЯх   и  радостЯх,  грусти,   тЯжести   и
раскрепощениЯх. …е манила неизбежность,  невидимость. ѓде Њанила ее?  ѓде ее
оплот????  †утко.  €нга  решилась  на  великий поступок.  ‹а-ла-ла-лЯлЯлЯлЯ.
Џыталась  €нга  несколько  отстранитьсЯ  от  ощущениЯ  важности  последующих
событий  в жизни.  Ќо не могла отвернутьсЯ  от гарантированных  многократных
умопомешательств. Ћни ей нравились ранее,  но вскоре  должно  было произойти
нечто   неопровержимо   бесповоротное,   значительное   и   пугающее.   €нга
предчувствует...... € ее предчувствие необъЯснимо волнительное. “ €нги глаза
светЯтсЯ северным  сиЯнием. …е выворачивает  наизнанку,  она  превращаетсЯ в
массу чувств, прЯтавшихсЯ, казалось, вечность,  и лишь однажды открывавшихсЯ
Њарселю на злополучном судне несовместимости их судеб. Ћна настраивалась  на
войны,  смерть,  бомбоубежища  и госпитали, на  жужжание боеголовок,  мины в
океане,  истребление рас  и  единомышленников, и ей  некому было  выплеснуть
толику своего чувства,  того, которое прЯчетсЯ, когда  человека обволакивает
страх,  и  он  подвергаетсЯ   действию   чрезмерно   развиваемого  инстинкта
самосохранениЯ. …му некогда рассмотреть в чьих-то глазах чистых  помыслов. ‚
чьих-то  словах  расслышать нежность.  €нга думала,  что так  устроен мир. €
единственным  откровением  жизни ее  был Њарсель, запутавшийсЯ  в  поисковых
диаграммах.  Ђ  ее и Њариса историю кто-то  придумал на уроке истории, после
того, как  последний мировой  конфликт завершилсЯ,  и  она  была записана  в
блокнот, который •удожник обнаружил  в Ђкапулько. €нга била  себЯ  по щекам,
отрывала волосы,  такого  быть не  могло,  она  помнит Њарисово  дыхание, он
совсем  недавно был  рЯдом  с  ней и,  засыпаЯ,  представлЯл себе,  как  они
искупаютсЯ  завтра в  озере  •удожника и выйдут из воды  с вновь неповторимо
разноцветными  телами. €нга с трудом, но вырвала  лицо Њариса из глаз своих,
отделила и вывела его запах из своего  тела. €нга была  свободной.  Ќебо  --
смЯтение, море -- безмерное. €нга --  контрастность глаз, улыбки которых уже
нападали на одиноких морЯков возле кабаков пристани, расслаблЯли грузчиков и
швартующихсЯ.  Љто-то  был  черноглазым  Ѓеном,   кто-то   рисковым  „жеком,
некоторые были сезонными рыбаками с  соленой  кожей, Японскими  китобойцами,
шотландскими  пиратами-пропойцами. €нга вкрадывалась в их движениЯ,  подобно
бризу, плавные  и  выверенные, и  подобно шторму,  резкие и стремительные, и
выкрадывала  их   повадки,  изобличала  их  одержимость,   привычную   жажду
натЯгивать  паруса  и  сплетатьсЯ   телом   с  мачтой.  €нга....  €нга......
€нга......  “далЯЯсь  в  толпах  торговцев  и  команд  транспортного  флота,
наблюдаЯ  за  эскадронами  эскадр  и флотилиЯми.  €нга...... €нга......  ‚се
покидаЯ.  “страиваЯсь  поудобнее в  трюме с кофейными  мешками.  ЋтправлЯЯсь
будто в Ќовую ‡еландию по заказу компании Malawi Coffee Co. с самыми лучшими
Џуэрто-риканскими кофейными смесЯми. ‡ажигает свечу в своем мозгу и начинает
отсчет. Џлавание не может  быть кратковременным.  “ €нги  нет  еды, но  есть
отличнаЯ  выносливость  и  вода  из  ручьЯ,  который она  обнаружила  в саду
•удожника. …й  хватит  надолго.  Ћна  видит строго выглаженные платьЯ  своей
матери, и всегда накрахмаленные  сорочки своего  отца,  видит мать  идущей в
магазины длЯ  закупки разных  вкусностей,  отца, отправлЯющегосЯ на работу и
целующего и маму  и ее, маленькую  €нгу,  в щечку. Џроговаривающего какие-то
наставлениЯ.   €нга  забыла  лица   родителей.  Ћтказалась  реагировать   на
сентиментальные  воспоминаниЯ.  Ћднако ей ничего не оставалось делать, кроме
как сидеть здесь, запертой  в  темном трюме, и вспоминать свою жизнь,  жизни
свои, свои погоны, менЯющие цвета и нашивки,  гербы и  Языки.  ‘вои ордена и
медали, сражениЯ  и перевЯзочные  пункты.  Џлащ-палатки и  марш-броски. €нга
ввЯзывалась  в  раздумьЯ. ..  азные  мальчики хотели  быть  со  мной  рЯдом,
буквально  превращались  в  менЯ. “влекались  рыданиЯми,  вызываемыми  моими
отказами.. She started laughing wildly. No  one could any way hear her heart
tearing sounds. Noise resistant containers  saved her from being found.  But
she had no fear nevertheless. The ship had sailed away. Would they throw her
into the sea? ќти мальчики всегда ищут чьи-то плечи, никогда не спросЯт: как
ты провела Ќовый год, чего ты ожидаешь  от менЯ.  Ћни  скажут,  зачем  ты им
нужна, что жить без  тебЯ не могут. Њогут умереть без тебЯ.  Њимолетно будут
сжимать твои руки  и трогать талию, гладить волосы. Ћни  попытаютсЯ  угощать
тебЯ в кафе и дарить маленькие прелестные вещицы, приглашать на концерты и в
кино. ‡ахотЯт казатьсЯ тебе  самоуверенными  и нежными. Ќо потом распластают
на кровати  и совершат  совокупление, может  быть, приЯтное  и  красивое,  и
оправданное, но проникнут ли они в мир  твой,  неприкосновенный и красочный.
Ћни представЯт  тебЯ  своим  друзьЯм,  намекаЯ  им на  свЯзь  с  тобой. ’ебе
понравитсЯ  общатьсЯ  с  ним,  единственным  и  неповторимым,  а   потом  ты
попытаешьсЯ образумить  себЯ и вернутьсЯ в лоно созреваниЯ себЯ, самой себЯ,
той, кто  есть  ты, и  отсечь  попытаешьсЯ прилипающие  к твоей  оболочке  и
разрезающие ее лезвиЯ чужого тебе мира, но тебе предскажут двух детей, и обе
будут девочками, а им  нужен отец. €  одна из них уже  спроецирована в твоей
утробе. “  €нги закололо в груди, волна покалываниЯ  пронизала ее до паха  и
схлынула  в промежность. €нга постаралась  зарытьсЯ в мешках и  уснуть.  ‘он
предвещал  непогоду.  Љорабль  входил в теплые  воды.  ‚оды  согревали  тела
матросов,  кому-то нестерпимо хотелось броситьсЯ в пучину тепла и солнца  за
бортом. €нга стонала во сне. ‘тонали моторы. ‘вЯзные монотонно проговаривали
цифры и стороны  света. €нга ничего не  говорила во  сне,  но  слишком часто
бредила раньше. ’огда, на фронтах, когда она засыпала на  несколько  часов в
остывающем  после  очередной  перестрелки  окопе.  Ѓыло это  и на  шпионских
подводных лодках, когда в одинокой и незаметной бухте лодка останавливалась,
и команда  могла  немного  отдохнуть,  а капитаны вырабатывали  стратегии. ‚
зимних  землЯнках,  в  песках  Ђзии,   когда  теракты   еще  готовились,   и
бдительность  усыплЯлась.  €ли в бомбоубежище. Ћна,  засыпала  со словами на
Языке и продолжала говорить  во  сне.  Ћбращалась  чаще всего  к лейтенанту,
который  нравилсЯ  ей, но  ей  некогда было сказать  об этом (только однажды
могла, когда  они  выходили  из окружениЯ,  и  он нес ее, раненную, на  себе
пЯтнадцать километров, но у нее не было сил). €нга на корабле заснула молча,
неспешно, нехотЯ, умиротворенно. Ћна во сне играла на пианино, ласкала детей
в  детском саду,  приговариваЯ:  "‡ачем же вы родились  на  свет,  здесь  же
воюют...."  ‚о сне с ней рЯдом шел  лейтенант и  держал ее за руку. Џока они
шли по Яркому проспекту, их облил дождь, облепил снег, прожгло солнце, сбило
с ног ветром. Ћни зайдут  в роддом и выйдут из морга. Ћн купит себе сигарет,
она купит ему зажигалку.  Ћн выкурит пачку  в день, она будет  чутко вдыхать
дым.   Ћна  была   калекой   с   детства,  он   был  слепоглухонемым.   €нга
проснулась...................................................................................................("_")
и расплакалась. Ћна  плакала  только в детстве. Ќо ей никогда не становилось
легче. ‹егче ей стало  сейчас,  на неизвестном корабле  в трюме с кофе. €нгу
бросило в дрожь.  „рожь с удовольствием  принЯла  ее тело.  Ћна уже не могла
совершить ошибку. …е  выбор был сделан. …е желаниЯ были  скоординированы. …й
не нужно было слушать чьи-то советы. Ћна знала, что делать, или убедила себЯ
раз и навсегда  в бесспорности своего  знаниЯ. Ѓыли ситуации,  когда  на  ее
плечи  взваливалась тЯжесть ответственности за  жизни людей. …й  приходилось
замещать убитых  начальников и  вести  в бой батальоны, принимать приказы от
маршалов   и  эвакуировать  толпы   мирных   жителей,   вести  переговоры  с
противниками,  пытаЯсь освободить  пленных детей. Ќесколько раз ее обЯзывали
начать  военные  действиЯ  против соседних стран,  а  однажды она  управлЯла
полетом Ядерной  боеголовки, и уничтожила одну из экзотических стран. Ќо она
могла все  объЯснить....  ‚се  ее поступки были  движимы лишь  благой  целью
меньшими  потерЯми  боротьсЯ  за жизнь  планеты. Њожет,  ей  кто-то  однажды
скажет: Я хочу быть рЯдом с тобой, ты превратилась в мой воздух и без тебЯ Я
не смогу прожить ни минуты. € может, ей в руки будут капать слезы радости из
чьих-то любЯщих ее глаз. Њожет, придет времЯ, ее закружит страсть  и желание
делитьсЯ  своей  жизнью  с  кем-то.  Ћна  мечтала. …е  вымучили мечтаниЯ. …е
кастрировали и  окунули  в  серную кислоту. …е обступили  десЯтки  мужчин  и
наблюдали за насильническими действиЯми своих коллег. …е (помните) покрывали
фекалиЯми жестокие  милиционеры.  …й затыкали уши,  когда голоса Љим, Љэли и
”рэнка  прорывали грЯзь города и  стремились успокоить  ее и зарЯдить  новой
силой. …й отрубили голову и  под  гигантским прессом расплющили  тело ее. ЌЋ
ЋЌЂ выстоЯла,  продержалась, и сейчас мечта уносит ее  в неизвестность. €нге
захотелось вдохнуть океанский воздух. езкий  запах кофе кружил €нге  голову.
•отелось  холодного  пива. Џрошло несколько дней. €нга  не  знала,  сколько.
ешила  подождать  еще  какое-то  времЯ, а  потом  выбратьсЯ  на  палубу.  …е
захлестнула  волна  эрогенных  воспоминаний.  …е тело изнывало. Ћно испытало
множество сексуальных посЯгательств,  но  оно жаждало  не  просто секса, оно
жаждало движений,  будто кто-то купаетсЯ в  сексе  как в благостной  лагуне,
задыхаетсЯ, вдыхаЯ  секс, подвергаЯсь временной остановке сердца и умираЯ на
мгновение.  Џусть ее  будут  называть  "сукой" или "шлюхой", но она вместе с
этим  будет чувствовать мелодию  секса..  и тонуть в экстазах. €нге хотелось
взорватьсЯ от  желаниЯ  погрузитьсЯ  в непостижимость  сексуального  порока.
ЋтдатьсЯ     ....     ЋтдатьсЯ     ...    отдатьсЯ     и     отдатьсЯ    еще
раз...по-разному...множество  раз, и знать, что так  должно быть, и ощущать,
насколько это  прекрасно. She stood up  and tried  to  find the most lighted
place.  The rays were rare. The rats periodically gathered in crowds and did
not try to examine Inga's body, and must  have started disappearing. Sailing
for few days Inga saw rats rather exceptionally for seconds, now they formed
up groups  squeaking and swirling around. €нга не  хочет  свинга, €нге нужна
любовь, в саду с голубым фламинго, €нге нужна любовь. €нга умрет на  ринге в
борьбе  с заскорузлой мглой, на жертвенном ложе инков, спарываЯсь с  козлом.
€нга жила в ‹отарингии, желаЯ найти любовь, €нга жила в иге, надеЯсь познать
любовь.  €нга  была окончанием всех нескончаемых снов,  €нга ушла беззвучно,
€нга  найдет  любовь.  ‚спомнились  €нге  стихи  первого  мальчика,  который
поцеловал ее в школе, на школьном дворе, когда они завершали уборку площадки
в один из выходных дней. €м  посчастливилось попасть в одну  и ту  же смену.
Њальчик  дарил ей стихи. Ћна их не понимала. € сейчас в ней  воскресли давно
забытые  строчки. анее  €нга  неоднократно  хотела  встретить  поэта  своего
воздушного юношества.  Ќо войны  захлестнули  ее, а после одной  из затЯжных
атак, в  сводках  €нга услышала, как оглашали  имена награжденных посмертно,
среди них было и его имЯ, €нга  надеЯлась  на совпадение:  его имЯ и фамилиЯ
были  широко  распространены  в стране,  где  они  сначала  учились, а потом
воевали вместе. Ћна вспоминала его стихи тогда. ‚спомнила сейчас. Ђ что если
он жив  и плывет  с ней на этом  судне,  может, он командует матросами,  или
устроилсЯ судовым врачом или  поваром, или рулевым?..  ‘корее  всего, он  бы
следил  за фарватером, и вел судно  необычным курсом. Ћн  ведь знал наизусть
расположение  всех  звезд,  он  многое  рассказывал  €нге  о  важности пути,
отмеченном звездными сочетаниЯми. …е мозг полоснуло жгучее вспоминание того,
насколько безумным было его желание однажды пропасть без вести, и затерЯтьсЯ
в  Ђкапулько, но  чтобы  никто  не знал,  и  чтобы  там не было  войны. €нга
вскочила от  жужжаниЯ слова  в замкнутости и духоте  трюма.......  Ђкапулько
.... доносилось отовсюду. Ѓудто мыши распевали это слово.  Ѓудто матросы  на
палубе заразились  им, вслушиваЯсь в эхо, впиваЯсь в звуки.  “ €нги мутилось
сознание,  ее  несло  вырватьсЯ из кофейного вакуума. Ќа корабле  воцарилась
доктрина  слова, невольно сплетавшего истории воедино, превращаЯ их  в некую
смесь  любви  и  ненависти.  Џочему Ђкапулько? ‚едь есть же  Ђнтананариву  и
Ђделаида.  €нга вырвалась наружу, разрушила преграду из обветренного железа,
прыгнула  первому попавшемусЯ  матросу  на руки и впилась зубами ему  в шею.
Љричала  истошно  потом, и  не  понимала, что  с ней происходит.......  €нга
никого  не узнавала.  ‚се были похожи на  ее  сослуживцев. Ћна им плевала  в
глаза,  просила  очнутьсЯ.  Ћни   были   мертвы.   ќкспериментальный   рейс.
€скусственный  экипаж  кораблЯ. ‘ электродами под холодной кожей. ЌавернЯка,
Џабло руководил  этим  проектом. —’Ћ „…‹Ђ’њ €Ќѓ…!!!??????? Ћна  бросилась за
борт кораблЯ.  €нга поклЯлась  вплавь достичь  неведомой  земли,  где таитсЯ
преображение человечества.

     ‚  темноте глаз,  в обезвоженности  губ, в  неприкасаемости пальцев,  в
неслышимости голоса, в сандалиЯх под открытым небом...... ничего не нужно...
все произойдет само собой...

     •удожник неистово ругалсЯ,  придЯ в свой чудесный  дом и не найдЯ в нем
ни €нги, ни Њариса. Ћн расплакалсЯ, увидев в мастерской изрисованные Њарисом
стены и валЯвшийсЯ  на  полу вычитанный до  истощениЯ блокнот  из Ђкапулько.
€знеможенный, •удожник пыталсЯ усыпить себЯ, намереваЯсь увидеть во сне свою
мать, и произнести ее имЯ.

         * —Ђ‘’њ III. * 
     Edge searcher.

     Ћн  отреагировал на  ее улыбку. ‚се, что  казалось ему ранее бесполым и
половинчатым,  при виде ее улыбающегосЯ лица  приобрело оболочку, именно  ее
ему  не хватало,  когда он  цеплЯлсЯ  за улыбки незнакомок. Ќо что они могли
изменить,  если  самолеты падали  на  толпы  восторженно  наблюдавших  за их
полетами  зрителей?  €  он  отвлекалсЯ  от  улыбок,  но  эта  обличила   его
стремлениЯ. Ќо  он оставалсЯ в  женском платке,  на перевЯзочном  пункте. Ћн
искал крайностей,  но открывал разные стороны света и  светлую сторону тьмы,
пластилин  лиц  и линолеум  кожи,  пресс-формы  воспоминаний, рефлективность
пробуждениЯ и  засыпаниЯ, младенческого  зазываниЯ, механизм слезовыделениЯ,
отыскивал заброшенные  творениЯ неизвестных  творцов, но не узнал, была ли у
Њоны ‹изы внебрачнаЯ дочь или она была мужчиной.

     Ћна  предлагала себЯ в каждом кабаке. Everyone was good enough  for few
hours of wild sex... Marking territories she used to travel around the world
making just occasional stops for masturbation.

     „ень  никак не мог начатьсЯ.  —его-то не хватало ему,  чтобы родитьсЯ и
продолжить течение времени. Љогда она вошла в кафе и села за столик, который
Я занимал чаще всего, если тот был свободен, птицы за окном принЯлись будить
менЯ,  растерЯнно щебеча, будто не ведаЯ, что творитсЯ  с ними, и отчего так
изменилась  атмосфера, почему в воздухе витали  неизвестные никому запахи. Ђ
она  уже подумала, не заказать ли ей вина или фруктовый  салат, или  взЯть и
то, и другое, запить вином фрукты и искупатьсЯ в такой смеси.

     She made all dicks cum. Џианист спускал на грузовом  лифте свое пианино
и  ставил посреди площади  с голубЯми. Ќачинал играть -- и преображалось все
вокруг.  ”абрис  рисовал  шедевры  на асфальте. „ождь поглощал  их.  ”абрису
нравилось отдаватьсЯ дождю. ”абрис был бескорыстен и был везде,  лишь вдыхаЯ
периодически амстердамский воздух. ”абрис помнил глаза всех девушек, которых
он рисовал, но одна была лишь порождением его воображениЯ, она позволила ему
лишь прикоснутьсЯ к своему взглЯду и осталась той загадкой, разгадка которой
останетсЯ тайной. Њожет быть, ею была ЏатрициЯ. €ли у каждого художника есть
своЯ Њона ‹иза. €ли у каждой Њоны ‹изы есть свой ”абрис.

     ‚ыдержки из  записной  книжки, которую  Ћн  постоЯнно таскал  с  собой,
закончились, им не нашлось места в его книгах, но он делилсЯ своими записЯми
со мной, и многие из них Я даже заучивала наизусть,  проговаривала,  чаще по
ночам, мучимаЯ  бессонницей  или рассматриваЯ  звездное  небо, отвлекаЯсь от
звучаниЯ радио и заоконных звуков.

     I  was a little school-girl  living  in romantic love  sickness  seeing
senior popular boys, talking to girl-friends discussing dates. I never could
think  of meeting the one  I met  one day when the summer holidays were over
and I became a high-school-girl. It was in  the internet club I used to hang
over  in for hours writing letters to my boy-friend  from Lithuania. I was a
little bit tired and had no money to stay on-line longer. At the very moment
I wanted to stand up he was standing hanging over me and asked me whether my
work was over and I was  leaving the place.  He repeated  it once again as I
was not quite sure if I heard his  words right  and he noticed that. I saw a
face of that man I thought once in my life before and it seemed as I felt as
if  it  was  quite common for me to  see  his eyes  and  answer  his  simple
questions.  I  told  I was  just going to leave and proposed him to take  my
place. He behaved so as if he knew  me for years and  his manners  were easy
and natural. I got slightly afraid of his attitude toward me. Nevertheless I
did not even think of stopping that unexpected  acquaintance. There was some
oddity  covering his personality and giving charm to any gesture and phrase.
Though at the same time its irregularity and rareness  could  frighten and I
really  felt confused  time  after  time.  But could  not  stop letting  him
swallowing me. We stayed in a cafѓ© for an hour. When I took a cigarette and
lit it he looked at me with a tiny smile of a slight irony. Generally he was
not happy with my smoking. He ordered a strawberry shake but later suggested
to  drop  in at the bar nearby to  drink some posh  beer as he s