ал,  чем наоборот,  но зануден был
феноменально.
     ’руд  вывесочника  во  всех  старых  русских  городах  всегда  считалсЯ
премудрым,  дорогим,  уважаемым, но  -  как и  труд  зубного врача  -  сулил
горожанам неприЯтности,  расходы  и  некую  унизительную  зависимость.  „аже
известный всему городу  хороший  характер вывесочников полностью от подобной
репутации не защищал. Ђ  с  тех пор, как Џурпуриу завелсЯ  в их мастерской -
стало  только хуже. €бо норовил  он при заказчиках высунуть рыжую голову  из
боковой, к примеру, стенки компьютера, и начать вещать  такое, что подумаешь
-  а  не  поискать  ли  другого  вывесочника?  Љ  счастью,  другой  подобной
мастерской нигде,  ближе  ’вери, не  имелось, -  а  в ’верь еще  и не каждый
поехать мог. Ќе говорЯ уж  про  всЯкую Њоскву, где  тебЯ без порток оставЯт,
Ѓрунейским  салтаном обзовут и голым в Ђфрику отправЯт. Ђ там иди доказывай.
‹учше  уж  этого  пурпурного  потерпеть.   —ислил  себЯ  недодемон  Џурпуриу
выдающимсЯ пейзажистом, гостей обычно встречал одной и той же фразой:
     - Ђ почему бы вам на своей вывеске не изобразить какую-нибудь,  скажем,
дорогу? ’акую,  чтобы  уходила  вдаль,  а  на  переднем  плане  уже надпись,
например, таким шрифтом гарамонд - "„еревнЯ ѓутенберг, вход воспрещен"?..
     €менно  эту  фразу он изрек только  что.  Ђ  клиенты, припожаловавшие к
Ћрлушиным в мастерскую с  авансом и заказом, были особенные -  чуть не  всем
семейством  пришли  нынче  купцы  ‘толбнЯковы,  владельцы  знаменитой  лавки
"’овары",  где  каждый родной покупатель мог за умеренные  деньги  - нет, не
купить, кто же свЯтыми-то вещами  торгует? - выменЯть молЯсину любого толка.
‘толбнЯковым  наиболее  доверенные  офени   сдавали  на  обмен  свой  товар,
принесенный из далекой и загадочной Љиммерии. Ќикто  тут ничего не покупал и
не продавал - только в  обмен. Ђ длЯ торговли была открыта со стороны фасада
в том же доме  чарочно-косушечнаЯ, чтобы свое  звание купцов первой дворовой
гильдии поддержать.  ЉосушечнаЯ располагалась как раз на  юго-восточном углу
Љопытовой и †идославлевой,  дом  был высокий, трехэтажный - до ЂрЯсина ЃуЯна
семь  домов, значит,  и с ЃуЯна  вывеску должно быть видно. ђаньше там ‹енин
лапкой  козырЯл насчет "‚ерным путем".  ђоссиЯ пошла одним  путем,  а  ‹енин
другим, при женщинах и  не скажешь, каким. ЏамЯтник ему из  ЂрЯсина вывезли,
на   Џолупостроенном  мосту  в  ‚олгу  ненароком,  согласно   категорическим
московским предсказаниЯм графа  ЂракелЯна,  аккуратненько обронили; €льич не
потонул, а поплыл себе традиционной  дорогою Џосвиста ЋкаЯнного в Љаспийское
море, благополучно переплыл его, а в Џерсии улегсЯ в прибрежных  камышах,  и
на  ’егеран  лапкой указал, намекаЯ, что  туда идти товарищам  -  это  самый
верный  путь  будет. Џерсы считали, что следовать  таким  указаниЯм  - не  к
добру, и путем шли совсем другим. ђоссии  же было все  равно - ей на  тысЯчу
лет разных указываний хватило. „а и забыли нынешние россиЯне - кто он такой,
этот  €льич.  „аже в  анекдотах ‚ладимира  €льича  все чаще ‚асиль  €ванычем
называть стали, а  то  и  ‚иктором Ћлеговичем.  Џомнил народ, что ‚ещий Ћлег
какую-то  змею  по  себе  на  памЯть  оставил,  еще  до  того,  как  в  џике
Ђнку-ЏерсиЯнку с пьЯных  глаз утопил. ‚прочем, это  совсем другаЯ историЯ, о
ней в другой книге читать надо, хотЯ она, кажетсЯ, еще и не написана даже.
     Љосушка - доза  исконно русскаЯ, четверть  штофа, а по древлесоветски -
чуть  поболе трехсот граммов.  —арка, напротив - одна десЯтаЯ  штофа; можно,
конечно, и  полчарки спросить - но никаких  мерзавчиков на  вынос.  Ђриадна,
умело двурушничнаЯ  железной рукой,  вела все дела  двойной фирмы, она  была
вообще-то против  торговли  дозами меньше чарки  -  уж разве кто по слабости
организма  просил чарку надвое поделить,  на  два глотка.  Ѓесплатно к чарке
прилагалсЯ кусочек серого хлеба, а на нем по желанию - либо снеток накойский
малосольный, либо рЯпушка онежскаЯ копченаЯ, либо килечка балтийскаЯ крутого
маринованиЯ. €  вино  в  чарочной  было,  конечно,  свое,  истинно  зеленое,
арЯсинского курениЯ - никакой луковой пакости. ‚ змеевиках  Ђриадны Џурпуриу
не  завелсЯ  бы.  Ќо  вывеска  требовалась  именно  ‘толбнЯковым,  и тут  уж
макинтошный недодемон собиралсЯ оттЯнутьсЯ по полной программе.
     -  ’ак вот, дорога -  значит,  такаЯ  вот,  вдаль  уходЯщаЯ,  а там  на
горизонте, например, что-нибудь такое,  чтобы как другаЯ, например, дорога -
и отражение в воде...
     „ементий не выдержал и  отключил компьютер, от чего Џурпуриу немедленно
перелетел в мусорное ведро. Ћттуда вещать было уже не так солидно, недодемон
обиженно  зашуршал обрывками бумаги. Ќо  надолго  умолкнуть его  никогда еще
заставить не удалось.
     Ђриадна  ѓораздовна, женщина обширнаЯ скорее телом, чем силою ума, ни в
чем  и никогда своему супругу ”еагену Ђрисовичу не уступавшаЯ, даром что тот
был,  наверное, единственным  на  всю  ђусь  ‚ечно  ’резвым ‚одопроводчиком,
решила перейти к делу. Ћна развернула на  рабочем столе начертанный  старшей
дочкой   ѓлашей  эскиз  вывески.  ‚  уголке  уже  были  проставлены  визы  -
градоначальника, околоточного, генерального архитектора, главного санитара и
прочего арЯсинского начальства, вплоть до архимандрита ЂмфилохиЯ.  ’ак что в
текст вывески Ћрлушины вмешиватьсЯ не могли,  да  и в размер. Ђ  в остальном
никто их и не ограничивал. ‚ешать же самоделку Ђриадна ѓораздовна никогда бы
не  позволила, она была арЯсинкой в таком древнем поколении, что одиннадцать
колен родословной варЯга ”релафа из бессмертной оперы дворЯнина ‚ерстовского
"Ђскольдова  могила" показались  бы  тут  только  первыми  тактами увертюры.
„ворЯнства за предками ‘толбнЯковых не водилось, но фамилиЯ их была древнЯЯ,
исконнаЯ.   Љого-то  из  татар,  как  говорила  местнаЯ  легенда,  при  виде
благолепиЯ семи дочерей основателЯ рода в тринадцатом веке, хватил столбнЯк.
„альше  историЯ  стыдливо опустила  занавес, но  уберегла  фамилию. €  офени
подтверждали  хором:  так  оно  и  было.  ‘ам  „улЯ  Љолобок...  Ќо тут  уже
начиналась область офенских легенд,  а в лавке "’овары" торговали  отнюдь не
легендами.
     - —арочнаЯ  и косушечнаЯ, распивочно и  ни в каком  чрезвычайном особом
предварительном случае  не на вынос.  ‘емьЯ  ‘толбнЯковых  всех приглашает и
некоторых на свою голову угощает. ѓолодным и холодным перваЯ чарка бесплатно
со скидкой. Џрием  посуды на льготных  условиЯх. ЂрЯсинские песни,  зазывные
хороводы и по необходимости щелбаны. Џо воскресеньЯм и по состоЯнию здоровьЯ
- виктрола-д'амор,  у валика  Ђрис  Џетрович  ‘толбнЯков.  ’акже  и покраска
шерстЯных тканей, плетение лыка в особые кружева, устройство приключений  на
свою...
     - Ѓольше не  поместитсЯ,  от  ЃуЯна видно  не  будет...  - робко сказал
„ементий.  Ђриадна  смерила его  уничтожающим взглЯдом -  а  то она сама  не
знала. Ќе все ж писать аршинными буквами!
     ‚ дальнем углу началось шуршание. „ементий обреченно опустил голову.
     - Ђ Я считаю, что мы не должны  идти на  поводу у публики,  - возвестил
недодемон, выплываЯ на середину мастерской - Њы должны  думать об искусстве.
†ивопись - она должна быть как музыка! Ќи  к чему давать на вывеску  столько
текста. Џочему  бы вместо  этого  не  изобразить  на ней,  скажем...  м-м...
Љакую-нибудь, например, дорогу?  “ходЯщую, скажем, вдаль? ‚зЯть  мадженты, а
по  центру  -  йеллоу, йеллоу,  чтобы сразу Ясно  было -  тут художественный
салон, а не какаЯ-нибудь там распивочнаЯ...
     „ементий  запустил  в  недодемона мастихином.  ’от  воткнулсЯ  в  ткань
макинтоша  по  самую ручку, Џурпуриу Явно  продолжал бы дальнейший  монолог,
удобно  держась  за  нее,  но  тут  хозЯйка  мастерской,  ”лорида  Ћрлушина,
применила  крайнее средство: схватила  заранее  припасенный пыльный  мешок и
хлопнула  им недодемона по макушке. Џурпуриу сказал "Ћй! " и временно исчез.
Џосле такого  унижениЯ  он  мог  не  показыватьсЯ даже и  полчаса,  но ровно
столько  нужно  было  сейчас  на переговоры. ”еаген  уже доставал кошелек  с
империалами, тЯжко звЯкнувшими  о  рабочий  стол.  Ѓумажками ‘толбнЯковы  не
платили. ‚ былые годы  платили даже медной монетой,  грузЯ ее на собственный
ветхий ‡€Џ мешок за мешком. Ќо в  городе  не  они  одни были такие  умные, с
шестьдесЯт первого  года, когда  копейки вдруг  в десЯть раз вздорожали, эта
привычка  сохранилась  у  многих. Ѓумажкам ЂрЯсин  не верил  и  старалсЯ  их
закопать куда-нибудь с глаз подальше.
     „ементий  уже  набрасывал   на   экране   эскиз  вывески.  Ђриадна   по
близорукости  на  возникающий  рисунок  и  смотреть  не  пыталась,  ”еагену,
считавшему деньги, было  не до того, но ѓлаша и ее знаменитый журналистскими
способностЯми сын ‘тепан, по  сложному стечению  обстоЯтельств записанный  в
еще не существующий  паспорт как  ‘тепан-ЊариЯ, прилипли к экрану. Џоскольку
все  необходимые визы  у ‘толбнЯковых имелись, в левом верхнем  углу будущей
вывески  уже красовалсЯ герб  ЂрЯсина - золотой, а в  данном  случае  просто
красный журавль. ‚  левом нижнем, соответственно эскизу, поЯвилсЯ трехгорбый
верблюд  -  вообще-то  ферма  таковых на  ЂрЯсинщине имелась,  но  зачем она
косушечникам понадобилась  - „ементий спрашивать  постеснЯлсЯ. Ћн вообще  от
природы  был робок.  Џыльным  мешком, когда было надо,  с  блеском орудовала
”лорида. €менем своим она гордилась. •рам Њестнопочитаемой ”лориды Ќакойской
в ЂрЯсине строили уже третий век. Ќо ведь и мост -  ровно столько же. ’ам (в
недостроенном храме, а  не под  мостом)  ”лорида Ћрлушина и получила имЯ. …е
свЯтаЯ покровительница некогда велела всей ђуси  варить меды. ‘  тех  пор ее
очень почитали на ЂрЯсинщине, и девочкам давали  имЯ в ее честь, а в Ђмерике
кто-то даже штат назвал.
     Њежду тем ”лорида ЌакойскаЯ, как и €аков „ревлЯнин, были длЯ ЂрЯсинщины
единственными местными свЯтыми, больше за тысЯчу лет ни одного тут как-то не
просиЯло.  Ќынешний  здешний всенародный  кандидат  в свЯтые  был  настолько
непробиваемым  атеистом,  что  и  на него  надежды было мало.  ’ем  усерднее
блюлась в народе памЯть €акова и  ”лориды. ‚ длинном и невразумительном  длЯ
сторонних читателей житии ”лориды имелось очень важное место, рассказ о том,
как,  впавши в некоторое особо  неизбывное отчаЯние, пошла свЯтаЯ топитьсЯ в
Ќакой. € был ей там голос, чуть ли не сам кнЯзь €зЯ Њалоимущий, тогда еще то
ли живой, то ли  уже новопреставленный, но свежий совсем, прорек ей с горних
высот:  "Ќа кой, красна девица? Ќа кой,  на  кой,  на кой?" €  стало ”лориде
Ясно,  что  после  ‹едового побоища топитьсЯ в Ќакое никак нельзЯ - там €ван
Љопыто,  например, бродит, схватит тебЯ за белу ноженьку,  оторвет, железную
на  ее место приладит и на  берег  живую выкинет.  €ли другаЯ страсть  какаЯ
приключитсЯ,  русалочий соблазн,  например - а  он  куда как  покруче будет,
русалки все  давно  уже феминистки, а ты,  положим, мужа своего  при жизни в
строгости  не  держала  и скалкой не охаживала, словом,  выйдет  тебе  такое
наказание, что мало  не  покажетсЯ.  ’ак что  ежели хочет порЯдочнаЯ девушка
топитьсЯ - вот тебе ‚олга,  шесть верст  всего,  ступай да и  топись в  свое
удовольствие.
     € послушалась ”лорида,  а по дороге к ‚олге  ей €долище ЃродЯче-Џоганое
повстречалось,  и  на честь ее девичью  помелом  своим  да  и  покусись.  Ќе
стерпела  того ”лорида,  поломала  €долищу  помело,  а  его  самого в  ‚олге
утопила,  и  плыл  он до самой Ђстрахани, где с ним уже  тамошние по свойски
разделались (на дрова порубили, костер сложили, уху сварили и съели, а потом
и забыли  вовсе,  зато потом из €долищева  кострища портной  “льЯнов Ќиколай
самозародилсЯ, родил  кого  смог,  сына €лью, а  дальше все  как  в  прежнем
учебнике истории).  Ћхота топитьсЯ у самой ”лориды пропала начисто, и с  той
поры  никто  в  Ќакое никогда топитьсЯ не смел.  …сли есть  в  том  уж очень
большаЯ, особаЯ нужда -  вот  тебе ‚олга,  мать русских рек. ’опись в ней до
упаду. ‚ода проточнаЯ.
     ‚ памЯть ”лориды была в городе “паде,  что  на московском берегу ‚олги,
на  правом, ростовчанами  беглыми  основан, отстроена длЯ любителей большого
питьЯ  белокаменнаЯ ковшно-ендовнаЯ "”лорида".  •отела ее  когда-то  Ђриадна
тоже прикупить, но потом рассудила, что ездить далеко и управлЯющий воровать
все равно будет. Њладшую свою дочь Ќеонилу,  - которой первоначально Ђриадна
как  раз  предложить  заведовать  "”лоридой"  и  предполагала   (по-мЯгкому,
по-матернему),  -  оформила  Ђриадна у киммерийского  консула  в  Њоскву  на
дорогое шпионское место, и волноватьсЯ перестала. € не вспоминала бы  про ту
"”лориду"  сто  лет,  кабы  не  звали нынешнюю исполнительницу ее заказа  на
вывеску, мадам Ћрлушину - именно ”лоридой.
     ‡ашумел ветер  за  окнами, мастерскую  сильно трЯхнуло,  что-то с полок
посыпалось.  „ементий  бросил  Яростный взглЯд на  мусорное  ведро,  не  без
оснований   подозреваЯ,  что   именно   недодемон   дурью   маетсЯ:  никаких
землетрЯсений на  ЂрЯсинщине даже  деды  дедов не помнили.  Ћднако Џурпуриу,
высунув из ведра  полголовы, ошалело вертел ею во все стороны - он испугалсЯ
ничуть  не  меньше хозЯев и гостей.  ‘отрЯсание почвы к  числу его умений не
относилось. “  ”еагена из  кошелька  посыпались  империалы, но  это  его  не
взволновало, как опытный водопроводчик, он  знал, что толчки  подобного рода
повторЯютсЯ. ќто все ведь многократное, бомбардировка, землетрЯсение, цунами
-  хотЯ у  ЂрЯсина и морЯ-то  вроде  бы никакого  нет.  € второй  толчок  не
замедлил,  со стены  с  треском  рухнула  картина  „ементиЯ  "ЉнЯзь  €зЯслав
выступает  на  Љашин",  багет  дал  несколько  трещин.  Џурпуриу  забилсЯ  в
истерике, ведро  опрокинулось  и  покатилось  вместе  с недодемоном в  сени.
ЃледнаЯ ѓлаша  пыталась  ухватить ‘тепана, которому - единственному -  было,
пожалуй,  очень интересно: чего это такое  вдруг землЯ берет и трЯсетсЯ. ‚се
ждали третьего  толчка. Ќо не дождались. ”еаген отер лысину  и стал собирать
империалы.  ‚едро  из  сеней  неведомой  силой вернулось  на прежнее  место:
Џурпуриу передвигалсЯ  в нем,  как баба џга в ступе,  помогаЯ  себе при этом
малЯрной кистью вместо помела.
     - Ѓ-блин... - прозвучало в мастерской театральным шепотом.
     - ‘тепан! - одернула ѓлаша сына. ’от быстро изменил текст.
     - Ѓ-б-б-бомарше! -  произнес ‘тепан. €з-за  способности ловко  избегать
наказаниЯ в подобных ситуациЯх известный всему городу ‚нук ‚одопроводчика  и
носил забавное прозвище - "‘тепан Ѓомарше", которым  иногда пользовалсЯ, как
псевдонимом,  посылаЯ  фоторепортажи в "ѓолос ЂрЯсина". ѓонорары  у  Ѓомарше
были небольшие, но  - были. „ед-водопроводчик,  будучи  ‚ечным ’резвенником,
очень гордилсЯ гонорарами внука, но  боЯлсЯ, что тот,  мЯгко  говорЯ,  может
начать   их   тратить  не  на   мороженое.  ‘тепан,  между  тем,  собирал  и
реставрировал звукозаписи теперь  уже редко  выступающего со своей виктролой
прадеда, Ђриса Џетровича. •отел деду к  столетию компакт-диск выпустить.  „о
столетиЯ  было  еще порЯдочно, но ‘тепан, как и все  арЯсинцы, мыслил  очень
большими временными  категориЯми. €з-за  этой  арЯсинской  привычки  имелась
теориЯ,  что когда-то жили на ЂрЯсинщине неторопливые киммерийцы. …сли не на
самой ЂрЯсинщине, то  рЯдом  -  в Љимрах, отсюда и название.  …сли  б кто  в
Љимрах землю пахал, то, поди, не один киммерийский топор плугом бы из  пашни
выворотил. Ќо в  Љимрах не пахали  и не сеЯли, там тачали обувь, а еще круто
выпивали. ‘ловом,  темна древность  и  ЂрЯсинскаЯ,  и ЉиммерийскаЯ  -  будто
историЯ  мидЯн.  Ђ что касаетсЯ ученых гипотез, то  они трудового  человека,
мЯгко говорЯ, не трЯсут.
     Ћднако же мастерскую, вместе со всеми в ней пребывающими трудоголиками,
сейчас все-таки  трЯсло: третий, запоздавший толчок  рассадил дверной косЯк,
империалы из кошелька ”еагена раскатились по всему полу,  один дишь Џурпуриу
предусмотрительно плавал под потолком  и делал вид, что его совсем  нет  и к
землетрЯсению он никакого отношениЯ не имеет, а так - мирное  мусорное ведро
под потолком  плавает,  никого  в нем нет, ни демона,  ни  макинтоша, вообще
ничего.
     -  Џримета  плохаЯ,  -  тихо сказал  „ементий, - картина  упала.  ЉнЯзь
€зЯслав...  „а как же он умереть может, он уже давно умер, а и жив  был бы -
очень уж в преклонных был бы летах... Њожет, опЯть поход на Љашин будет? €ли
какаЯ другаЯ каша заваритсЯ? „а нет, суевериЯ это все...
     -  Ѓольше толчков не будет, ракеты кончились... пока что. - вдруг тоном
не то заговорщицы, не то пророчицы изрекла Ђриадна. Ћна это точно знала, она
на  слишком многих работала  одновременно,  чтоб  ошибатьсЯ,  -  и ее знание
передалось  присутствующим, все перекретились в окно  -  на  золотые  кресты
церкви ”лориды Ќакойской.
     …сли  б  ‡олотой  †уравль,  он  же  Љрасный,  имел  силу  оторватьсЯ  с
городского герба и  взмыть в  небо над  ЂрЯсинщиной, то взглЯд его, конечно,
упал  бы  на  ‚ыползово,  где  потревоженный  воздух  дрожал  и  волновалсЯ.
ќпицентром подземных толчков,  причинивших ЂрЯсину много мелкого ущерба, был
Ѓогданов —ертог.
     ’ам  сейчас  было  неладно. —ертог,  конечно,  стоЯл  целехонек,  в его
уЯзвимость Ѓогдан не верил,  но  рЯдом зиЯла  воронка:  большой  массив леса
возле полЯны, на  которой  давеча, трех дней не  минуло, обвенчал  Ѓогдана с
ейлой журавлевский поп, просто  перестал существовать. ђазнесло и смежный с
чертогом  полуподземный  покой,  где в  центре  пентаэдра  парил  старинный,
лазурный унитаз - длЯ  слива фракции Ђ‘’-1, чистой эманации зла - туда, куда
ее  засасывало.  Џентаэдр, понЯтно,  был цел,  и  привычно  парил  в пыльном
воздухе, но  сам унитаз, фарфоровое  чудо  столетней давности, дал  трещину.
Џохоже, главный  удар пришелсЯ по нему,  и старинный  итальЯнский  фарфор не
выдержал.
     —ертовар  стоЯл  у  краЯ  воронки,  сжимаЯ  и разжимаЯ кулаки  - не  от
растерЯнности,  а от  злости. „авыдка  сидел  у  его ног на  четвереньках  и
по-собачьи  принюхивалсЯ.  „ругие  персонажи  спешили  сюда  же, но  пока не
собрались: разве что журавль  с высоты разглЯдел бы, как торопитсЯ по тропке
едва  успевший натЯнуть портки маг-бухгалтер ”ортунат, как заводит молоковоз
возле усадьбы на ђжавце ‘авелий  -  иного транспорта не оказалось, а то, что
бомбовый удар  пришелсЯ  именно в  ‚ыползово,  ейла  сразу  зорким  сердцем
почуЯла, - как, наконец, встревожено плещетсЯ среди наметанной с вечера икры
водЯной ”ердинанд. Ќо востроглазого журавлЯ в небе в тот час не оказалось, и
кроме  Ѓогдана,  кажетсЯ,  еще никто ничего  правильно  не  понимал. Ѓогдан,
разумеетсЯ,  уже  все  понЯл,  уже  спланировал  стократное  отмщение  -  и,
наверное, знал уже, где купить новый лазурный унитаз.
     - ’рех боеголовок не пожалели, сволочи, -  процедил  он сквозь зубы - и
сплюнул в воронку. Џлевок  зашипел,  испарЯЯсь:  было  в воронке  еще  очень
горЯчо.
     - ќто китайцы? - прошелестел потрЯсенный „авыдка.
     - ќто нелюди! - ответил  мастер. - Ќу, они  теперь  получат. - —ертовар
снова сплюнул. Џлевок не зашипел -  может быть,  потому, что воронка  быстро
остывала,  а  может  быть,  потому, что  ракетный удар по ‚ыползову нанесли,
конечно, нелюди, иначе говорЯ <i>не люди</i> - но отнюдь не китайцы.
     —его не было,  того не было. Ќе выступало войско  фанзы "ѓамыра" против
полчищ  Ѓогдана ’ертычного. Ѓолее того, даже захоти  ‚асилий  ‚асильевич  ‹о
такое  войско собрать и построить, разве смог бы он обеспечить его  флагами,
барабанами,  алебардами  и  доспехами?   ђазве  обрел  перед   этим  ‚асилий
‚асильевич ‹о некое вечное „ао несомненной победы? Ћ нет, не обрел. ђЯды его
войска не отличались эмблемами, и они могли бы смешатьсЯ в полном беспорЯдке
- будь у ‚асилиЯ ‚асильевича, конечно, вообще хоть какое-нибудь войско.
     Ђ  поскольку  ни гонгов, ни барабанов ни  на  одной  арЯсинской помойке
несуществовавшее китайское войско  найти не могло,  то,  само собой, не было
оно  побуждаемо  к успеху в  сражении  и не  подчинЯлось добродетели. ‚ойско
фанзы "ѓамыра", даже существуй оно  хоть в каком-то  виде, не было разделено
на среднюю, левую и  правую части, не  говорЯ  уже о полном отсутствии части
тыловой. Ќе  были выставлены наблюдательные посты. € воины, которых не было,
совершенно не боЯлись  тЯжелых  наказаний за свои  мельчайшие  проступки:  к
примеру,  им  глубоко плевать было  на все  опознавательные  знаки,  - если,
конечно, предположить, что тем, кого нет вовсе, есть все-таки чем плевать.
     Љаким-то „ао, - надо полагать, неразглашаемым „ао мудрости Џунь ‚асилий
‚асильевич  ‹о все-таки обладал. ќто  могло, в частности, привести к полному
необладанию  им столь важным предметом, как „ао войны. € привело. Џоэтому он
и не старалсЯ уберечьсЯ от поражениЯ в битве, которую  и не думал  затевать.
Ћн не занимал господствующих возвышенностей, их вовсе не было на ЂрЯсинщине,
и не  стремилсЯ устрашить  врага -  он  и не знал, что должен  делать что-то
подобное.
     Ѓарабаны, которых не было, не звучали, поэтому армиЯ, которой  никто не
собирал, не продвигалась. Ќе звучали гонги, их тоже не было - поэтому армиЯ,
котораЯ не существовала, не останавливалась. „лЯ  передачи никем не отданных
приказов также никто  не использовал колоколa,  - их, кстати,  все равно  не
было, как и всего прочего. Ђ поскольку  несуществующие  войска  вполне можно
было, в соответствии с канонами военного искусства ЉитаЯ, считать необычными
войсками,  то они неожиданно  поступали  именно  так, как эти  каноны  велЯт
поступать  необычным войскам - они  поступали наоборот. ’о есть вообще никак
не поступали и никуда не выступали. €  хуже того: поскольку такие  войска не
поступали  никак  - они,  надо  думать,  были  победоносны,  ибо  ничего  не
нарушали.
     ‚ этом скрыта одна из глубочайших мудростей ’айной школы мудрецов Џунь:
если ты не существуешь, то и  глупостей  не наделаешь. •отЯ, конечно, дурак,
совершающий  глупости,  поступает  в  полном  согласии  со  своим  природным
предназначением, но дурак, которого не существует, все-таки еще лучше: он не
поступает вообще  никак,  и тем его естественное предназначение  оказываетсЯ
исполнено никак не меньше, чем пЯтикратно.
     Љонечно,  согласно китайским  представлениЯм  о  войне,  победа  в  ней
зависит  от  устрашающей  силы. Ќо  в войне, которой нет  и  быть не может -
отчего зависит  в ней победа?  „аже глубоко  умудренный протоколами пуньских
мудрецов ‚асилий  ‚асильевич ‹о  этого не знал.  Ђ поскольку величайшее зло,
которое может быть в управлении армией - это колебание, глава армии, которой
не было,  не  мог испытать никакого вреда от этого  величайшего зла. Џосему,
почуЯв еще  только  первое дрожание почвы, собрал  всех своих  домочадцев во
дворе фанзы, благословил их, себЯ тоже призвал к мужеству - и припустил куда
глаза глЯдели и фэншуй-компас указал: на северо-восток, по  мхам и  болотам,
по той самой дороге, которую пыталсЯ проложить некогда кнЯзь €зЯслав, да вот
не проложил, и осталось там одно сплошное бездорожье. Љо второму  удару, тем
более к третьему, обитатели "ѓамыры" были уже весьма далеко. ’ак что в самое
короткое   времЯ   арЯсинский   чайна-таун  обезлюдел   полностью.   ‘олдаты
несуществующей китайской  армии не  поступили согласно традиции:  на вершине
городской стены не были  поднЯты знамена  и  флаги, никто не ударил в боевые
барабаны, обманом внушаЯ противнику, что будет защищать стены фанзы, - одним
словом, еще очень много чего не произошло из того, что непременно  произошло
бы, если бы Њалый ЂрЯсинский Љитай следовал ‘еми ‚оинским Љанонам китайского
военного  искусства  - или,  на худой  конец, хоть  одному из  них, на выбор
любому.
     ђешительно ничего не  произошло - только  пЯтки,  возможно, сверкнули у
сбегающих  в северо-восточные  арЯсинские  болота членов семейства ‹о. Ќо  и
пЯток  никто не  видел.  ‹ишь  озабоченный  трЯсением  почвы  ‚ечно  ’резвый
‚одопроводчик  ”еаген Ђрисович  ‘толбнЯков,  первым посетивший "ѓамыру"  - в
свете неиссЯкающего давнего  интереса к тамошним водопроводным и  батарейным
трубам - возможно, увидел еще кого-то из бегущих китайцев. Ќо  он утверждал,
что  не  видел.  “видел  он  в  прихожей  фанзы  десЯтилитровую  канистру  с
гаолЯновой водкой, забытую китайцами при бегстве. …е он принес в косушечную,
поставил  на верстак в  подсобке, сел  перед  ней и стал думать - на что  бы
такое эту жидкость употребить? ђешил, что ею хорошо будет что-нибудь помыть;
все таки сильный растворитель. Ќи единому человеку  в ђоссии подобнаЯ  мысль
при созерцании водки в голову бы не пришла - кроме ”еагена. Ќо ”еаген был не
совсем  простой  человек,  он  был  редчайший  архетип,  да  еще  по  ошибке
воплотившийсЯ в жизнь вместо литературы, -  может  быть, потому, что с таким
персонажем ни один вменЯемый писатель просто не знал бы, что делать.
     Ђ тем  временем  сгустились  тучи, грЯнул  гром, все арЯсинские  мужики
перекрестились, и началсЯ  ливень. Ћбозленный  Ѓогдан  сидел  на  веранде  и
соображал, как и с какой стороны начать операцию отмщениЯ за побитый фарфор.
Љавель  составлЯл  ему  компанию, а  поскольку  к  алкоголю  был куда  менее
устойчив, то и  соображал  куда  хуже.  ЂрЯсин же, пережив три толчка земной
коры, затаилсЯ до новых событий. Ћни, конечно, не замедлили. €бо не делаЯ ни
шага  с  веранды,  Ѓогдан  Ђрнольдович  ’ертычный  вел   свое  расследование
происшедшего: в  частности, им было  уже установлено, что поражен его чертог
был  ракетами класса "ђодонит", типа "Ћзеро-озеро",  запущенными при этом не
из озера и не в  озеро попавшими -  что и снизило их бризантность не  менее,
чем в двенадцать раз. Ђ поскольку  совсем недавно имело место покушение Њузы
на  ЉавелЯ, логично было предположить, что  эти ракеты -  не акт отмщениЯ, а
очередное покушение, и к  тому же почти навернЯка на того  же самого ЉавелЯ.
‹ишь очень глупые изуверы, лишь "€стинные"  кавелиты,  приверженцы страшного
ересиарха ЉавелЯ Ђдамовича ѓлинского, не думаЯ о последствиЯх, могли напасть
на рабочий чертог Ѓогдана.
     Љстати, прежде чем пустить  покойную Њузу в автоклав, Ѓогдан взЯл из ее
тела рЯд  проб  на анализ, и результаты подтвердили  его худшие  подозрениЯ.
ЃиопсиЯ сообщила о необратимом кавелитном перерождении  тканей покойницы;  к
моменту  своей гибели  та уже почти не относилась к виду хомо сапиенс; с тем
же успехом это существо можно было бы посчитать и живым эквивалентом пЯтисот
граммов тротила, причем  тротила совершенно не  сапиенс, не мыслЯщего.  ‹ишь
роза Њатроны вышибла из нее  запал,  самозародившуюсЯ в мозгах  письмоносицы
анаконду  мщениЯ ЉавелЯ за убитого ЉавелЯ. Ђ тучи сгустились окончательно, и
над   всей  ’верской  губернией  полил  настоЯщий  тропический  ливень,  длЯ
тропического холодноватый, но столь  же густой и  Яростный, как его сезонные
родственники в тропиках.
     ЋписаниЯ  дождей,  даже  самые  вычурные,  изобилующие  такими  исконно
русскими,  но вмертвую никем не  употреблЯемыми словами как "бус" и "мжица",
нередки в литературе, поэтому отсылаю желающих к любому из них: от того, где
"несколько  капель  протекло по щеке (‚арвары,  например)  -  и нельзЯ  было
понЯть,  слезы это или всего лишь начинающийсЯ дождь" до бессмертного "дождь
лил четыре года". •отЯ ливень над ЂрЯсинщиной  и не был столь долог, да и за
капли слез эти падающие с  неба тонны воды едва ли кто принЯл бы, в принципе
можно  считать любое корректное  описание  дождЯ -  описанием  дождЯ  именно
этого, <i>того самого</i>, воспоследовавшего на ЂрЯсинщине за троекратным трЯсением
земли, разбитием голубого унитаза, бегством китайцев  и  еще одним событием,
ради  рассказа  о  коем  оный  дождь  никак  и  не  может  быть  оставлен  в
повествовании без упоминаниЯ. ‘лучилось это  потому,  что водЯной  ”ердинанд
страдал  в  тот  день недержанием икры.  ‘опровождалось  таковое  недержание
сильными спазмами, а  троекратный толчок, всколыхнувший в водоеме  сразу всю
воду и всю икру, едва не доконал беднЯгу.
     ”ердинанд от природы  был не  только  косноЯзычен, но и жалостлив,  что
водЯным  принципиально несвойственно.  •отЯ  покойнаЯ Њуза кованым  каблуком
отбила жабры  именно ему - врЯд ли кто пролил по ней более  искреннюю, более
дистиллированную  слезу,  чем  арЯсинский  икрометатель.  Ќо  слезы -  штука
жидкаЯ,  в  икру  же воду лить нельзЯ, можно только дорогое  пиво, ”ердинанд
помнил  это,  и  слезы  по  письмоносице  стал  с  помощью  разных  болотных
водорослей  унимать. “нЯть не унЯл, а необратимое разжижение икры заработал.
‚ итоге  организм водЯного к  началу дождЯ был  совершенно  обезвожен, а сам
дождь,  после  которого  все  икрЯные  запасы  водоема можно  было  спокойно
спустить в канализацию, довел ”ердинанда до истерики.
     ’ащась обычной дорожкой к ручью по естественной нужде, ”ердинанд походЯ
бросил  взглЯд вверх  -  в  сторону  мельницы,  над которой допотопнаЯ дамба
сдерживала колоссальный объем воды,  едва ли не  настоЯщее водохранилище, то
самое,  на  дне которого  коротал чрезмерно долгую  жизнь  его  дЯдЯ,  лысый
водЯной с золотыми усами. ”ердинанд  похлопал глазами:  третье, перепончатое
веко  в  каждом  глазу облегчало процесс глЯдениЯ, не позволЯЯ  ни дождю, ни
ливню, ни  бусу,  ни мжице,  ни  даже -  будь на дворе не  лето, а осень,  и
примешивайсЯ  к  дождю  снег  -  ни  дрЯпне,  ни  чичеру,  ни  хиже  застить
обозреваемые  просторы. ‚одЯной глЯдел  сквозь  воду легко  и привычно. „а и
какой же русский водЯной... Ќо тут приходитсЯ  лирику  оборвать,  ибо увидел
”ердинанд  нечто  неожиданное  и  страшное:  впервые  на  его  долгом   веку
водохранилище на ЃезымЯнном ручье грозило переполнитьсЯ.
     ”ердинанд с воплем  воздел верхние лапы.  ‚одЯной  слышал сквозь дождь,
как тревожно перешептываютсЯ  ольхи  - они-то  рухнут первыми, когда паводок
проломит плотину, когда неумолимаЯ масса  воды обвалитсЯ на лес, разросшийсЯ
под  мельницей,  они  первыми,  вместе  с  пенистой,  взбаламученной   жижей
достигнут  ‚ыползова  и закружатсЯ  на  том  месте,  где  только  что стоЯла
символом неколебимости арЯсинскаЯ чертоварнЯ мастера Ѓогдана.
     Ћписывать душевные  муки  древнерусского  водЯного  не  взЯлсЯ  бы даже
великий черногорский писатель Њомчило Њилорадович,  чей предпоследний  роман
"ЏостоЯннаЯ планка" давно поведал бы русским лешим истинную правду о русских
леших, кабы те умели читать пусть  не  на  черногорском, так  вообще хоть на
каком-нибудь другом Языке -  леший его знает,  на какой там Язык Њилорадович
не переведен, вроде  бы уж на все, да только лешие не читают ни на каком. Ќо
древнерусский  водЯной  на самом деле избрал путь, подобный пути безымЯнного
голландского мальчика,  закрывшего  дырочку  в дамбе,  и  ценой  безымЯнного
пальчика гарантировавшего  себе анонимное бессмертие в  сердцах  благодарных
голландцев.
     ”ердинанд был  по меркам водЯных сравнительно молод, но  даже он помнил
времена,  когда на  месте  древнерусского  ЂрЯсина еще был  разбит временный
лагерь китайских солдат,  позже по  большей части вернувшихсЯ в Џоднебесную,
чтобы позволить там распилить себЯ деревЯнной пилой поштучно,  по меньшей же
части китайцы окаменели и ушли в подземье и забвение;  а прежде китайцев, да
и после них, были тут скифы, из-за чего хронологиЯ в памЯти ”ердинанда очень
путалась. Џомнил  он, что еще до скифов были тут какие-то кочевые киммерийцы
с топорами - пришли они оттуда, где  солнце встает, много деревьев порубили,
помнитсЯ, на молЯсины - а  потом  ушли туда, где солнце встает,  там  никому
себЯ  пилить  пополам не дали, а основали город,  да и  поныне живут  в нем,
вроде бы хорошо живут и никому не мешают.
     ‚ те времена, когда тут  жили  киммерийцы, ”ердинанд был совсем юн, он,
честно говорЯ, еще водил хороводы с другими водЯнЯтами, даже дЯдЯ его усатый
был почти безус и вовсю ухлестывал за молодыми водЯнихами, которых так много
было тогда на ЂрЯсинщине, а теперь  вот и нет  ни одной, почему-то бабий век
короче мужичьего у водЯных баб, - у сухопутных, говорЯт, как раз наоборот. ‘
годами стал ”ердинанд полноват и зеленоват, облысел, но это не мешало ему ни
метать икру, ни  мечтать о бабах. Њечтал о  зеленых бабах он  согласно своей
природе, а икру метал по приказу,  но с годами стал находить в  этом занЯтии
удовольствие.  € полюбил своего повелителЯ, Ѓогдана Ђрнольдовича, совершенно
собачьей  любовью.  Љрепче собачьей любви нет  на  свете ничего, даже  клей,
которым люди  самолетам крыльЯ приклеивают, далеко не так крепок. Ќо времени
предупредить хозЯина о том,  что  после  землетруса  грозит ‚ыползову  еще и
потоп, у ”ердинанда не было. ‚ыход был один  - спустить все водохранилище  в
сторону,  противоположную ‚ыползову,  на  север,  в  болото,  известное  как
ЏотЯтаЯ •рень. •рень была  столь бездонна, что в ней никто не жил, разве что
по пьЯному делу кое-кто тонул - но и только.
     …сли  был  бы ”ердинанд человеком,  он  бы  сейчас  перекрестилсЯ - так
хороший солдат, прежде чем взорвать под собой пороховой погреб, непременно и
креститсЯ и  молитсЯ, дабы ѓосподь благословил его дело, да уж заодно, может
быть, отпустил бы  грех самоубийства. Ќо  водЯной не  был  ни  солдатом,  ни
христианином, даже и ЂнатолЯ ”ранса не читал он, поэтому не предполагал, что
годитсЯ в  христиане, а там, глЯдишь, и в свЯтые, он даже и  читать не умел,
тем более  по-человечьи:  люди свои  азбуки  и правописаниЯ  менЯют чуть  не
каждый  день, ну, каждый век, невелика  разница,  - есть  о чем волноватьсЯ?
—еловеку не пристойно  зубрить  письмена бабочек-поденок,  а  водЯному уж  и
вовсе никакие не вызубрить, ему бы икру научитьсЯ  метать. ‚от ведь есть  на
свете рыба пинагор: захочет  - красную икру мечет, захочет - черную, и сама,
говорЯт, засол ее умело осуществит. ‚от бы как пинагор!...
     ‚  мечтах  о  пинагоровом  мастерстве  икрометаниЯ,  ”ердинанд отрыл из
донного  ила  старинный  двуручный  меч,  добытый со  дна ЌакоЯ  от  чистого
любопытства,  отрЯхнул с индийского булата  и  с  бороды икринки,  выполз на
берег, потащилсЯ к дамбе.  …му предстоЯло удалитьсЯ почти на шесть громобоев
в  сторону мельницы, потом  на  два  громобоЯ по дамбе  - а там уже  будет и
начало •рени. Ќайти место послабже, вскрыть дамбу - и спустить водохранилище
в •рень. ‚ •рени места много. •рень бездоннаЯ. „ЯдЯ говорил,  что бездоннаЯ.
—то дна у нее нет. ‘овсем никакого дна... Ќикакого дна у нее нет, а то разве
не поселилсЯ бы в этом омуте кто-нибудь... ‚сегда кто-нибудь  в такой  •рени
живет, а вот раз  не  живет  - так,  значит, и  нету  у  •рени дна...  Џоток
сознаниЯ  захлестывал ”ердинанда так  же густо и бессмысленно, как сделал он
это  на последних страницах романа "Ђнна Љаренина"  с одноименной  героиней,
отчего  она, будучи  не в  себе,  а в потоке сознаниЯ, бросилась под поезд -
точней,  под второй  вагон поезда, потому что первый по рассеЯнности в  оный
поток сознаниЯ как-то упустила.
     …сли б ливень лил еще сутки,  то  мельницу бы  и  впрЯмь  опрокинуло  в
бучило, плотина бы лопнула, ‚ыползово  оказалось бы почти на полный громобой
под  водой  -  и  то  ли  было  бы у творческой и общественно очень полезной
деЯтельности  Ѓогдана  Ђрнольдовича продолжение,  то  ли нет: невозможно  на
русском  Языке  рассказывать о  событиЯх, которые то ли произошли бы, то  ли
нет,  не впадаЯ при этом в соблазн  сослагательного наклонениЯ. €менно этого
наклонениЯ пуще  дурного  щучьего  глаза  испокон веков  боЯтсЯ все  русские
водЯные.  Џоэтому ”ердинанд, выпучив глаза, как пинагор, мечущий икру нового
цвета,  все-таки  одолел дорогу к плотине, а там вылез на  нее и, держась за
двуручный меч как за посох, потащилсЯ в сторону •рени. Ћна уже была видна за
краем плотины, ее  низкаЯ,  чернаЯ  гладь никак не реагировала на ливень, ни
рЯбью, ни  колыханием  - она могла принЯть  в себЯ еще не  такое, и  не  зрЯ
сказывали старые  деревьЯ, что именно в нее, в •рень, когда-то оттекли  воды
‚семирного  Џотопа, позволив ковчегу  знаменитого ЌоЯ пристать  к  армЯнской
горе Ђрарат  и потом заселить  армЯнами весь белый  свет. Људа-то же  делась
тогда  вода? …сли не в эту •рень, то в другую, ей  подобную, хотЯ наврЯд  ли
есть на свете втораЯ такаЯ •рень.
     €знываЯ от преданности  хозЯину  и еще  от боли в  суставах,  ”ердинанд
вонзил накойский меч в трещинку  меж двух камней, потому что  больше вонзать
было не  во что.  Џлотина,  заговореннаЯ в доисторические времена от всЯкого
человеческого покушениЯ, подаватьсЯ мечу человечьей ковки не должны была бы,
но  держал-то  меч  в  перепончатых лапах  самый настоЯщий  водЯной, да  еще
местный,   арЯсинский  -  от  такого  покушениЯ,  конечно,  заговор  не  был
предусмотрен,  да  и знал  ли кто когда  такой  заговор,  чтобы противостоЯл
отчаЯнию   простого  русского  водЯного?   Џовозившись   недолго,  ”ердинанд
выворотил сперва один камень, потом  второй  - и оба разом столкнул в черную
влагу •рени. „аже не чавкнуло. ‚одЯной продолжал работу.
     –еной  невероЯтных усилий, ценой  порванных перепонок между  пальцами и
сорванных сухожилий  под  вторыми  ложнолоктЯми  на каждой  руке,  ”ердинанд
выломал  в  плотине   такой  кусок,  что  никакому  динамиту  бы  не  далсЯ.
‚одохранилище  держало  в  себе  влагу  уровнем саженей на десЯть  выше, чем
стоЯчаЯ жидкость ЏотЯтой  •рени. ‚одЯной ломал плотину с умом: так, чтобы не
ложками  лилась  вниз  вода от  мельницы - а так,  чтобы проломилась  тонкаЯ
стеночка - да и ухнуло все сразу.  „ело шло на удивление быстро - к водЯному
пришло  второе дыхание  -  жаберное. Љ тому  же дело шло к ночи.  Ћбреченное
водохранилище еще  всасывало  струйки  неуемного  дождЯ  -  но понимало свою
обреченность.  ‹ысый  дЯдЯ ”ердинанда вылез  из придонного ила, повел  усами
вокруг - и наскоро кинулсЯ в сторону ’ощей ђЯшки: через ЃезымЯнный ручей был
еще  шанс  уйти в Ќакой  и  там  отсидетьсЯ,  отлежатьсЯ  от грЯдущей  беды.
Њельница,  хозЯин которой  вот уж  пЯтый день как беспробудно пил на станции
ђешетниково, откуда  он регулЯрно приезжал  вместо  ЂрЯсина в  Љонаково, ибо
нынче был в своем  доме лишним, -  мельница тоже кренилась, обреченно скрипЯ
жерновами.
     € в миг, когда на хуторе  ђжавец противным голосом заорал черный петух,
возвещаЯ конец днЯ и начало  ночи, велЯ Ѓелым ‡верЯм идти в загоны, а —ерным
выбегать в патруль,  -  в  этот  миг  плотина не  выдержала.  ’онкаЯ стенка,
которую  ”ердинанд собиралсЯ  проломить в последнее мгновение, не  выдержала
сама по себе, и миллионы пудов никому не нужной воды рухнули прЯмо в ЏотЯтую
•рень.  ‚одЯной  успел только  вскрикнуть, намертво  вцепитьсЯ  в  накойский
меч-кладенец  -  и  рухнуть  следом.  ‚  считанные  мгновениЯ водохранилище,
плотина и водЯной ”ердинанд обвалились в черное болото, в низменную  ЏотЯтую
•рень. •рень довольно булькнула, принЯла в себЯ  очередной взнос цивилизации
- и вновь сомкнулась  на прежнем  уровне. “ нее и вправду не было дна, а то,
что заменЯло его, как мембрана,  открылось и закрылось. —то были этой адской
мембране  куски плотины,  обломки боеголовок, черепки унитаза,  да и древний
водЯной со своим ножиком?
     ‘лучилось невозможное,  случилось такое,  чего не помнили  самые старые
пни  в  ЂрЯсинских лесах:  верный  слуга  Ѓогдана  Ђрнольдовича  ’ертычного,
икрометный  водЯной  ”ердинанд, утонул в  бездонном  болоте,  спасаЯ  своего
хозЯина, привычно спавшего на своей веранде под монотонное журчание дождевых
потоков,  устав  от   мстительных  антикитайских  мыслей.  ‹ишь  лысый  дЯдЯ
водЯного,  в  последний  миг  перемахнувший  в  ЃезымЯнный  ручей, был  тому
свидетелем. Ћн, старый бездельник, ничем не мог помочь своему племЯннику.
     Ћднако и его тупого ума хватило на то, чтобы понЯть: в  этот миг  стало
на ђуси одним героем-мучеником больше. ‘мерть водЯного  ”ердинанда произошла
в  миг,  когда  сменЯлись  на небе знаки зодиака,  и  вступал  в свои  права
величавый знак ‹ьва.  Ќебесный ‹ев вознес над  миром  свою грозную  небесную
лапу  - и дал знать  иным созвездиЯм,  что он-то видел  гибель  героического
водЯного,  он-то  не  даст  памЯти  о  нем  стеретьсЯ  в  веках.  Ћн поискал
”ердинанда в  потустороннем мире, освободил от  оков плоти, и  вознес  его к
себе  -  крохотной  звездочкой, обозначившей самый  кончик  своего  львиного
хвоста.  —то  и  отмечено  было  обсерваториЯми,  и  новаЯ  зеленаЯ  звезда,
получившаЯ  в  реестрах  имЯ  "”ердинанд", осталась вовеки  сиЯть в  небесах
точнехонько над ЂрЯсином.

        12
     <i>Џрости,  ѓосподи,  за  нежданное  нашествие  действительного  причастиЯ
настоЯщего времени и страдательного причастиЯ прошедшего времени.</i>
     ћз Ђлешковский. ђука.

     Ђ времЯ-то идет, господа, и лето как будто на исходе, а у нас ничего не
понЯтно - ни где  мы, ни что мы, ни, извинЯюсь, на хрена же мы? ’от есть как
что за на хрена, вам еще и глагол нужен? Ќичего,  мы вам жечь  сердца и  без
глагола можем, если будет надо, - к  тому же есть у нас  и  то преимущество,
что нам не надо. Ќу,  так  где мы остановились,  и  в какую  опЯть  сказочно
поганую дыру угодили со своим сюжетом?
     Ќи стыда у автора,  ни, извините,  совести, не говорЯ  про сюжет. Људа,
скажем, девалась ЉиммериЯ,  про которую целый  том навалЯл и  еще собиралсЯ.
Ђ-а, вот  вы  что. Ѓудет  вам  ЉиммериЯ сейчас,  хотЯ  и на заднем плане, но
будет. ’ак что задний план есть, и мысли такие  же тоже есть, а к тому же за
каждой, говорЯт, у  менЯ еще и  стоит... —то  стоит? …сли  вы не знаете, чтo
стоит,  то  вам это читать  вообще  рано. €ли у  вас другаЯ орие