        Ђристотель. ”изика

--------------------
     Џеревод: ‚.Џ.Љарпов
     из книги "”€‹Ћ‘Ћ”› ѓђ…–€€ Ћ‘ЌЋ‚› Ћ‘ЌЋ‚: ‹Ћѓ€ЉЂ, ”€‡€ЉЂ, ќ’€ЉЂ"
     издательство ќЉ‘ЊЋ-Џресс; •арьков 1999, 1056 с.
     OCR: ‘ергей ‚асильченко
--------------------

     Џеревод ‚.Џ. Љарпова


         * ЉЌ€ѓЂ Џ…ђ‚Ђџ (Ђ) * 

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ

     ’ак  как знание, и [в том числе] научное познание, возникает  при  всех
исследованиЯх, которые простираютсЯ на начала, причины и  элементы, путем их
уЯснениЯ (ведь мы тогда уверены, что знаем ту  или иную вещь,  когда уЯснЯем
ее первые причины,  первые начала и разлагаем ее  вплоть  до  элементов), то
Ясно, что и  в науке о природе надо попытатьсЯ определить  прежде  всего то,
что относитсЯ к началам. …стественный путь к этому ведет  от более понЯтного
и Явного длЯ нас к более Явному и понЯтному по природе: ведь не одно и то же
понЯтное длЯ нас и [понЯтное] вообще. Џоэтому необходимо продвигатьсЯ именно
таким  образом:  от менее Явного по природе, а длЯ нас более Явного к  более
Явному и понЯтному  по природе. „лЯ  нас же  в  первую  очередь  Ясны и Явны
скорее слитные [вещи], и уж затем  из  них путем  их расчленениЯ  становЯтсЯ
известными элементы и начала. Џоэтому надо идти от вещей, [воспринимаемых] в
общем,  к их составным частЯм: ведь целое скорее уЯснЯетсЯ чувством, а общее
есть  нечто целое, так  как общее охватывает многое наподобие частей.  ’о же
самое  некоторым  образом происходит и с именем  в  отношении к определению:
имЯ,  например,  "круг"  обозначает  нечто  целое,  и  притом неопределенным
образом,  а  определение расчленЯет его  на  составные части. € дети  первое
времЯ называют всех  мужчин отцами, а женщин матерЯми и лишь потом различают
каждого в отдельности.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ

     € вот, необходимо, чтобы было или одно начало, или многие, и если одно,
то  или  неподвижное,  как  говорЯт Џарменид  и  Њелисс, или  подвижное, как
говорЯт физики, считающие первым началом одни  воздух, другие воду;  если же
начал много, то они должны быть  или ограничены [по числу], или безграничны,
и если ограничены, но больше одного, то их или два, или три, или четыре, или
какое-нибудь  иное  число,  а  если безграничны,  то  или  так, как  говорит
„емокрит,  т. е. все они одного  рода, но  различаютсЯ фигурой или видом или
даже  противоположны.  ‘ходным  путем  идут  и  те,  которые  исследуют  все
существующее  в количественном отношении: они прежде всего  спрашивают, одно
или многое то,  из чего  состоит существующее, и если многое, ограничено  ли
оно [по числу] или  безгранично; следовательно,  и они ищут начало и элемент
-- одно оно или многое.
     Ћднако рассмотрение вопроса об одном и неподвижном сущем не относитсЯ к
исследованию  природы:  как  геометр  не  может ничего  возразить  тому, кто
отрицает начала [геометрии], -- это дело другой науки или общей всем, -- так
и тот, кто занимаетсЯ исследованием  начал:  ведь  только единое,  и  притом
единое  в  указанном  смысле, еще не будет началом. ‚едь  начало есть начало
чего-нибудь или каких-нибудь вещей.  ђассматривать, таково ли единое, -- все
равно  что рассуждать по поводу любого тезиса из тех, что выставлЯютсЯ  ради
спора (например, гераклитовского или  высказанного кем-нибудь положениЯ, что
"сущее  есть один  человек"),  или  распутывать эристическое  умозаключение;
именно такое содержитсЯ в  рассуждениЯх и  Њелисса и Џарменида,  так как они
принимают   ложные   предпосылки   и   их   выводы   оказываютсЯ   логически
несостоЯтельными.  ђассуждениЯ  Њелисса  значительно  грубее  и не  вызывают
затруднений:  из  одной  нелепости  у него  вытекает  все  остальное,  а это
разобрать совсем нетрудно.  Ќами, напротив, должно  быть положено  в основу,
что  природные [вещи], или все, или  некоторые, подвижны,  -- это становитсЯ
Ясным  путем   наведениЯ.   ‚месте  с   тем  не  следует  опровергать  любые
[положениЯ], а только  когда делаютсЯ  ложные  выводы из основных  начал;  в
противном случае опровергать не надо. ’ак, например, опровергнуть квадратуру
круга,  данную  посредством  сегментов,  надлежит  геометру,   а  квадратуру
Ђнтифонта  --  не его  дело. Ћднако хотЯ  о природе  они и не  говорили,  но
трудностей,  свЯзанных  с  природой,  им   приходилось   касатьсЯ,  поэтому,
вероЯтно,  хорошо  будет немного поговорить о  них: ведь такое  рассмотрение
имеет философское значение.
     „лЯ  начала самым  подходЯщим будет -- так как  "сущее" употреблЯетсЯ в
различных значениЯх -- убедитьсЯ, в каком смысле говорЯт о нем утверждающие,
что все есть единое: есть ли "все" сущность, или количество, или качество и,
далее,  есть ли  "все" одна  сущность,  как,  например,  один  человек, одна
лошадь,  одна душа,  или  это одно качество,  например  светлое, теплое  или
другое   в  том  же  роде.  ‚едь  все  это   --  (утверждениЯ],  значительно
отличающиесЯ друг от друга, хотЯ и  [одинаково] несостоЯтельные.  Ђ  именно,
если "все" будет  и  сущностью, и количеством, и  качеством -- обособлены ли
они друг от друга или нет, -- существующее будет многим. …сли же "все" будет
качеством  или количеством, при наличии сущности или ее отсутствии получитсЯ
нелепость, если нелепостью можно  назвать невозможное. €бо ни одна из прочих
[категорий],  кроме  сущности,  не   существует   в  отдельности,  все   они
высказываютсЯ о  подлежащем, [каковым ЯвлЯетсЯ] "сущность". Њелисс, с другой
стороны,  утверждает, что  сущее бесконечно. ‘ледовательно, сущее есть нечто
количественное,  так как  бесконечное  относитсЯ  к [категории]  количества,
сущность же, а также качество или состоЯние не могут быть бесконечными иначе
как по совпадению -- в случае если одновременно они  окажутсЯ  и  каким-либо
количеством:  ведь  определение  бесконечного  включает  в  себЯ [категорию]
количества,  а  не сущности  или  качества. ‘тало быть, если сущее  будет  и
сущностью, и количеством,  сущих будет два,  а не  одно; если  же  оно будет
только  сущностью, то оно не  может быть бесконечным и вообще не будет иметь
величины, иначе оно окажетсЯ каким-то количеством.
     „алее, так  как само "единое" употреблЯетсЯ  в различных значениЯх, так
же  как и "сущее", следует рассмотреть, в каком смысле они говорЯт,  что все
есть единое. …диным  называют и непрерывное, и неделимое, и  вещи, у которых
определение и суть бытиЯ одно и  то же, например хмельной напиток и вино.  €
вот, если единое непрерывно, оно будет многим, так как непрерывное делимо до
бесконечности.  (‚озникает  сомнение  относительно  части и целого  -- может
быть, по отношению к настоЯщему рассуждению, а само себе, -- будут  ли часть
и целое  единым или многим и в  каком отношении единым  или многим,  и  если
многим, в  каком отношении многим; то же и относительно частей, не свЯзанных
непрерывно; и далее, будет ли  каждаЯ часть,  как неделимаЯ,  образовывать с
целым  единое так же, как части сами с собой?) Ќо если  [брать  единое]  как
неделимое, оно  не будет  ни  количеством, ни качеством  и сущее не будет ни
бесконечным, как утверждает  Њелисс, ни конечным, как  говорит Џарменид, ибо
неделима  граница,  а не ограниченное. …сли  же все  существующее  едино  по
определению,  как, например,  верхнЯЯ  одежда  и плащ,  то выходит,  что они
повторЯют слова ѓераклита:  одно и то же будет "быть добрым" и  "быть злым",
добрым  и  не  добрым, следовательно,  одно  и то же и доброе и не доброе, и
человек и лошадь, и речь у них будет не о том, что все существующее едино, а
ни о чем  --  быть такого-то качества и  быть в таком-то количестве окажутсЯ
одним и тем же.
     Ѓеспокоились и позднейшие философы, как бы не оказалось у них одно и то
же  единым  и  многим. Џоэтому  одни, как ‹икофрон,  опускали  слово "есть",
другие  же перестраивали обороты  речи --  например, этот человек  не  "есть
бледный",  а  "побледнел",  не  "есть  ходЯщий", а "ходит",  -- чтобы  путем
прибавлениЯ  [слова]  "есть" не сделать  единое многим,  как будто [термины]
"единое"  и  "многое"  употреблЯютсЯ  только  в  одном  смысле.  Њежду   тем
существующее  есть многое  или  по определению  (например,  одно  дело  быть
бледным, другое -- быть образованным, а один и тот же предмет бывает и тем и
другим,   следовательно,   единое   оказываетсЯ   многим),  или   вследствие
разделениЯ, как, например,  целое и  части. € тут  они  уже  зашли в тупик и
стали соглашатьсЯ, что единое есть многое, как будто недопустимо, чтобы одно
и то же было и  единым и многим -- конечно, не  в смысле противоположностей:
ведь единое существует и в возможности и в действительности.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ

     Љто   подходит  к  вопросу   указанным   образом,   длЯ  того  очевидна
невозможность  признать,  что  все  существующее  есть  единое,  и  нетрудно
опровергнуть основаниЯ, исходЯ из которых они доказывают  это.  Ћба они -- и
Њелисс  и Џарменид  --  рассуждают эристически,  так  как  принимают  ложные
[предпо-сылки]   и  их   выводы   оказываютсЯ  логически   несостоЯтельными.
ђассуждение Њелисса значительно грубее  и  не вызывает затруднений: из одной
нелепости у него вытекает все остальное, а это разобрать совсем нетрудно.
     —то Њелисс рассуждает неверно, это Ясно: он думает взЯть за основу, что
если все возникшее имеет начало, то невозникшее его не имеет. Ќелепо, далее,
и  то,  что  длЯ всЯкой вещи  он признает  начало,  но не длЯ времени,  и не
[только] длЯ  простого  возникновениЯ, но также длЯ качественного изменениЯ,
как будто не может происходить [одновременного] изменениЯ [всей вещи] сразу.
‡атем, на  каком  основании [сущее] неподвижно, если оно едино?  ‚едь  часть
его, будучи  единой, --  вот эта  вода, например,  --  движетсЯ сама в себе;
почему же [подобным образом] не движетсЯ и все? „алее,  почему не  могло  бы
быть качественного  изменениЯ?  Ќо, конечно,  сущее не  может быть единым по
виду, а только по тому, из чего оно состоит  (в этом  смысле  и некоторые из
физиков называют его единым, в первом  же -- никогда);  ведь человек отличен
по виду от лошади, и противоположности [также отличаютсЯ] друг от друга.
     ’акого же рода рассуждениЯ применимы и к Џармениду, даже если имеютсЯ и
некоторые другие, особенно к нему относЯщиесЯ. € тут опровержение сводитсЯ к
тому,  что одно  у него оказываетсЯ  ложным,  другое  -- неверно выведенным.
‹ожно то, что  он понимает "сущее" однозначно, тогда как оно имеет несколько
значений; выводит  же  он неверно  потому, что,  если взЯть  только  светлые
[предметы] и обозначить единое светлым,  все такие светлые [предметы]  будут
все  же  многими,  а  не  единым: ведь  светлое не  будет  единым ни в  силу
непрерывности,  ни  по определению,  ибо одно дело быть  светлым, другое  --
носителем  светлого,  [и сущее  будет многим],  даже  если, кроме  светлого,
ничего  отделимого  не будет:  не  потому, что оно отделимо,  а  потому, что
светлое отлично от того, чему оно  принадлежит.  Ќо  этого  Џарменид  еще не
видел.  ‘ледовательно,  [ему]  необходимо  принЯть   сущее  не  только   как
обозначение единого, о котором  оно сказываетсЯ, но и как сущее как таковое.
‚едь привходЯщее свойство приписываетсЯ  какому-нибудь субъекту, так что то,
свойством  чего оказалось  сущее, [на самом  деле] сущим не  будет  (ибо оно
отлично  от сущего),  следовательно,  будет  чем-то  не-сущим,  а  сущее как
таковое,  конечно, не  будет принадлежать  другому.  €бо  оно не может  быть
каким-нибудь определенным предметом, если только сущее не обозначает многого
--  в  том  смысле, что  каждое  из  этого  множества  будет существовать  в
отдельности,  --  но ведь предположено,  что сущее обозначает единое.  …сли,
таким образом, сущее и  как  таковое не  принадлежит  ничему другому, а  все
[остальные] вещи принадлежат ему, почему сущее, как таковое,  будет означать
в большей мере сущее, чем не-сущее? ‚едь если сущее как таковое будет то же,
что и светлое, а быть светлым не есть  сущее как таковое  (так как  сущее не
может  быть его свойством, поскольку  оно сущее, ибо  нет сущего, которое не
было бы сущим как таковым), то, следовательно, светлое не есть сущее -- не в
том  смысле, что  оно  есть такое-то  не-сущее, а  в  том,  что  оно  вообще
не-сущее.  ‘ледовательно, сущее как таковое не есть сущее; ведь [мы принЯли,
что  будет]  правильно  сказать,   что  оно  светлое,  а  светлое  оказалось
обозначением не-сущего. ’аким образом, если сущее как таковое обозначает так
же  светлое,  то  сущее обозначает многое.  Ќо  сущее,  если оно  сущее  как
таковое, не будет также иметь величины, так как [если оно имеет величину, то
оно  имеет  части,  а  это  значит,  что]  у  каждой из  частей  будет  иное
существование.
     —то сущее как таковое разделЯетсЯ на какие-то другие сущие как таковые,
Ясно  также  из (логики] определениЯ: например, если  человек есть сущее как
таковое, то необходимо,  чтобы и животное  было сущее как таковое и двуногое
(существо]. …сли они не будут  сущими  как таковыми, они  будут привходЯщими
свойствами или  человека, или какого-то другого субъекта. Ќо это невозможно,
ибо привходЯщим  свойством называетсЯ следующее: или то, что может быть и не
быть  присущим чему-нибудь;  или то,  в  определение  чего включен  предмет,
свойством  которого  оно ЯвлЯетсЯ;  или  то,  в  чем содержитсЯ  определение
предмета, которому оно  присуще (например, сидЯчее положение есть  отделимое
[от человека], а  в  курносости  содержитсЯ  определение  носа, о котором мы
говорим,  что  ему  привелось  быть  вздернутым); далее, то,  что  входит  в
определение [предмета] или ЯвлЯетсЯ  его частью,  но в определение  чего  не
входит определение целого,  например  определение двуногости --  определение
человека или бледности -- бледного человека. …сли дело обстоит таким образом
и   человек  оказываетсЯ  двуногим  по  совпадению,  то   необходимо,  чтобы
двуногость  была  отделима  [от  человека],  так что человек мог бы не  быть
двуногим, или чтобы  в  определение двуногости входило определение человека.
Џоследнее,  однако,  невозможно,  так  как,  наоборот,   первое  включено  в
определение второго.  …сли  же двуногость и  живое  существо  суть  свойства
чего-то  другого и  каждое [из  этих свойств] не  имеет  статуса  сущего как
такового, то [в этом случае] и  человек стал бы свойством другого.  Ќо сущее
как  таковое не может  быть свойством чего бы то ни  было, и  к предмету,  к
которому  прилагаютсЯ  оба  [признака]  и   каждый   в  отдельности,  должно
прилагатьсЯ  и  составленное из  них.  ‡начит ли это,  что  все  состоит  из
неделимых сущностей?
     Ђ  некоторые соглашались и  с тем, и с  другим рассуждением: с тем, что
"все  -- единое",  на том  основании,  что,  если  сущее  обозначает единое,
существует и не-сущее; с другим, исходЯщим  из  дихотомического  делениЯ, --
путем допущениЯ неделимых величин. Ћчевидно, неправильно полагать, что  если
сущее   обозначает  единое  и  противоречащее  этому  суждение  одновременно
невозможно,  то  не  будет  ничего  не-сущего: нет  никаких  препЯтствий длЯ
существованиЯ  не  абсолютно  не-сущего,  а в  каком-то  определенном смысле
не-сущего. “тверждать же, что все  будет единым, если,  кроме самого сущего,
не будет ничего другого,  нелепо. Љто же будет понимать само сущее иначе как
определенное сущее  как  таковое. Ђ  если  это  так,  ничто не  препЯтствует
существовать многому, как уже было сказано.
     €так, Ясно, что сущее не может быть единым в указанном смысле.

        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ

     Ђ  то, что говорЯт физики, идет  в  двух направлениЯх.  Ћдни, полагаЯ в
основу сущего единый телесный  субстрат -- или один из трех [элементов], или
что-нибудь другoe  плотнее огнЯ и тоньше воздуха, -- все остальное порождают
из него  уплотнением и разрежением, производЯ таким  образом многое. (Ќо это
противоположности, которые, вообще говорЯ, могут рассматриватьсЯ как избыток
и недостаток, как то "большое" и "малое", о котором  говорит  Џлатон,  с той
только разницей, что он делает "большое"  и "малое" материей,  а "единое" --
формой, они  же  единый  субстрат  делают  материей, а противоположности  --
различиЯми  и формами.)  „ругие  же  предполагают, что из единого выделЯютсЯ
содержащиесЯ  в нем противоположности, как говорит Ђнаксимандр и те, которые
существующее считают единым  и многим, как ќмпедокл и  Ђнаксагор, ибо  и они
выделЯют  из смеси все остальное.  ЋтличаютсЯ же они друг от  друга тем, что
первый  признает  чередование  этих  состоЯний,  второй  же  --  однократное
[возникновение],  и  тем,   что  Ђнаксагор  признает  бесконечные  по  числу
подобочастные и противоположности, а ќмпедокл лишь так называемые стихии.
     Џо-видимому,  Ђнаксагор   считал   [подобочастные]   указанным  образом
бесконечными потому, что он признавал истинным  общее мнение физиков, что из
не-сущего  ничто  не возникает (поэтому-то одни  и  говорЯт так:  "все  было
вместе" и "возникновение того-то  есть  качественное  изменение",  другие же
говорЯт о соединении и  разъединении), а  еще потому,  что противоположности
возникают друг из друга, следовательно,  они содержались одна в другой. ‚едь
если все возникающее необходимо возникает либо из существующих [вещей], либо
из  несуществующих,  а  возникновение из несуществующих  невозможно (в  этом
мнении  сходЯтсЯ  все  [писавшие] о природе), то они  считали, что отсюда  с
необходимостью вытекает и остальное,  а именно возникновение из существующих
и имеющихсЯ в наличии [частиц], но не воспринимаемых  нами ввиду  малости их
масс.  Џоэтому-то они и  говорЯт "все  вмешано во всем", ибо видели, как все
возникает  из  всего, кажутсЯ же [вещи] различными и называютсЯ по-разному в
зависимости от того, что в смеси бесчисленных [подобочастных] преобладает по
количеству; вполне же чистым и целым не бывает  ни светлого, ни  темного, ни
сладкого, ни мЯса, ни кости, но чего имеетсЯ больше, такой и кажетсЯ природа
предмета.
     …сли  бесконечное,   поскольку   оно   бесконечно,   непознаваемо,   то
бесконечное  по  количеству  или величине непознаваемо, сколь оно велико,  а
бесконечное по  виду непознаваемо, каково оно по качеству.  Џоскольку начала
[у Ђнаксагора] бесконечны и по количеству и по виду, то познать образованные
из них [вещи] невозможно: ведь мы только тогда полагаем, что познали сложную
вещь, когда узнаем, из каких и из скольких [начал] она состоит.
     „алее, если  необходимо,  чтобы  [предмет], часть которого  может  быть
любой по величине и малости,  и сам  был  таким же  (Я говорю  о  частЯх, на
которые разделЯетсЯ  содержащее их целое), и  если невозможно животному  или
растению  быть  каким  угодно  по  величине  и  малости,  то  Ясно,  что это
невозможно и длЯ  какой-нибудь  части, иначе  это относилось  бы и к целому.
ЊЯсо, кость и другие подобные им [вещества] суть части животного, а плоды --
части  растений;  стало  быть,  очевидно,  что  невозможно  мЯсу,  кости или
чему-либо другому [в этом роде] иметь любую величину -- как в большем, так и
в меньшем направлении.
     „алее,  если  все  это  содержитсЯ  друг  в  друге  и  не возникает,  а
выделЯетсЯ,  будучи  заключено  в другом, причем  называетсЯ  по тому,  чего
больше, и из любого [вещества] возникает любое  [другое вещество] (например,
из  мЯса  выделЯетсЯ  вода,  а  мЯсо  из  воды),  всЯкое  же  конечное  тело
уничтожаетсЯ путем  [отнЯтиЯ  от  него] конечного тела,  то Ясно, что каждое
[вещество] не может содержатьсЯ в каждом. €бо  после изъЯтиЯ из  воды мЯса и
возникновениЯ  другого  [мЯса]   путем   выделениЯ  из  остатка,  даже  если
выделЯющаЯсЯ [часть] будет  все  времЯ меньше, все-таки она не станет меньше
некоторой [определенной] величины. Ђ поэтому, если выделение остановитсЯ, не
все  будет содержатьсЯ во всем  (ведь в оставшейсЯ воде мЯса уже не  будет),
если  же оно  не остановитсЯ, а  изъЯтие будет  происходить  все времЯ, то в
конечной величине окажетсЯ бесконечное множество  равных конечных  [частей],
что невозможно. Љроме того, если всЯкое тело после отнЯтиЯ  некоторой  части
необходимо  становитсЯ меньше, а количество  мЯса  ограничено [определенными
пределами] как в  большем, так  и  в меньшем  направлении, то Ясно,  что  из
наименьшего [количества] мЯса не выделитсЯ никакого  тела -- ведь  оно будет
тогда меньше наименьшего.
     „алее, в бесконечном множестве тел заключено уже бесконечное количество
мЯса,  крови, мозга; хотЯ они и  обособлены друг от друга,  но тем не  менее
существуют  -- и каждое в бесконечном количестве,  а это уже бессмысленно. Ђ
что  они  никогда не разъединЯтсЯ, это говоритсЯ не  вследствие достоверного
знаниЯ, но  правильно,  так как  свойства [вещей] неотделимы. Ђ именно, если
будут смешаны цвета и  состоЯниЯ, то после разделениЯ окажетсЯ нечто светлое
или  здоровое, не будучи ничем иным и без всЯкого субстрата. ’аким  образом,
нелеп "разум", стремЯщийсЯ к невозможному, если он действительно хочет [все]
разделить, в то времЯ как  сделать это невозможно ни в  количественном, ни в
качественном  отношении:   в   количественном   потому,  что  не  существует
наименьшей  величины,  в качественном  же  -- из-за  неотделимости  свойств.
Ќеправильно [Ђнаксагор] понимает  и возникновение однородных [веществ]. ‚едь
иногда  глина разделЯетсЯ  на частицы глины, иногда же нет.  € способ, каким
получаютсЯ кирпичи из дома  и дом из кирпичей, не  тождествен  с тем,  каким
вода и воздух друг из друга состоЯт и возникают.  ‹учше брать меньше начал и
в ограниченном числе, как это делает ќмпедокл.

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ

     ‚се,  конечно, принимают противоположности за  начала:  и  те,  которые
говорЯт, что все едино и неподвижно (ведь и Џарменид  делает началами теплое
и  холодное, называЯ их огнем  и землей),  и те, которые говорЯт о  редком и
плотном, и „емокрит со  своим полным и пустым, из которых одно  он  называет
сущим,  другое   --  не-сущим.  Љроме  того,  [у  него  полное  различаетсЯ]
положением,  фигурой  и  порЯдком, а это тоже  роды противоположностей;  длЯ
положениЯ [такие противоположности суть] вверху, внизу, спереди, сзади;  длЯ
фигуры -- угловатое, [гладкое], прЯмое, округлое.  џсно, таким образом,  что
все  считают  начала в каком-либо смысле  противоположностЯми. €  это вполне
разумно, так  как начала не  выводЯтсЯ  ни друг из  друга,  ни  из чего-либо
другого,  а,  наоборот,  из   них  все,  а  это  как   раз   присуще  первым
противоположностЯм:  они не выводЯтсЯ ни из других,  так как они первые,  ни
друг из друга,  поскольку  они  противоположны. ‘ледует рассмотреть, однако,
каким образом это получаетсЯ и из общих соображений.
     Џрежде всего  надо принЯть, что ни  одной  из существующих  [вещей]  не
свойственно  ни воздействовать на  любую случайную вещь, ни испытывать  с ее
стороны воздействие и что любое не возникает из любого, если только не брать
происшедшее  по совпадению.  „ействительно, каким  образом бледное  могло бы
возникнуть из  образованного, если только образованное  не  оказалось бы  по
совпадению небледным или смуглым?  Ќо бледное возникает  из небледного, и не
из всЯкого, а из  смуглого или промежуточного между  ними, и образованное --
из необразованного, однако  не  из всЯкого,  а только из невежественного или
промежуточного, если  есть  что-либо промежуточное между тем и другим. ’очно
так  же  при  исчезании  вещь  не переходит  в первое  попавшеесЯ: например,
бледное не переходит в образованное иначе как  по совпадению, а  переходит в
небледное и не в  любое [небледное], а в смуглое или промежуточное; таким же
образом и образованное, [исчезаЯ, переходит] в необразованное, и притом не в
любое [необразованное], а в невежественное или в промежуточное, если таковое
между нами имеетсЯ.
     Џодобным  же  образом обстоит дело и во всех других случаЯх, так как не
только  простые вещи, но  и сложные следуют тому  же  правилу --  только это
проходит  незамеченным из-за  того,  что  противоположные состоЯниЯ не имеют
названий.  €бо  необходимо, чтобы  все слаженное возникало из неслаженного и
неслаженное из слаженного и чтобы слаженное исчезало в неслаженности, притом
не  в  любой случайной,  а в противоположной [прежней  слаженности].  €  нет
никакой разницы, говорим ли мы о ладе, или порЯдке, или о составе; очевидно,
что  рассуждение  [во всех этих случаЯх] остаетсЯ  тем же.  Ќо ведь подобным
образом возникают и дом,  и статуЯ, и любое прочее; а именно, дом  возникает
из  [предметов], которые были не сложены,  но  каким-то образом разделены, а
статуЯ и любой другой оформленный предмет  --  из бесформенного состоЯниЯ; и
каждый из этих предметов представлЯет какой-то порЯдок или соединение.
     €так,  если это правильно, то  все возникающее  будет возникать  и  все
исчезающее  исчезать или из  противоположного,  или в противоположное, или в
промежуточное   между    ними.    Ђ   промежуточные    [вещи]   состоЯт   из
противоположностей (например, цвета из белого и черного); таким образом, все
естественно  возникающее   будет   или   [самими]   противоположностЯми  или
[состоЯть] из противоположностей.
     „о   этих  приблизительно   пор  идет  с  нами   и  большинство  прочих
[философов],  как мы сказали раньше: все они, полагаЯ элементы и то, что ими
называетсЯ началами, хотЯ  и без [логического] обоснованиЯ, все-таки говорЯт
о противоположностЯх, как бы вынуждаемые самой истиной.  ђазличаютсЯ же  они
друг от друга  тем,  что  одни  берут  [пары противоположностей]  первичные,
другие -- вторичные, одни -- более доступные рассудку, другие же -- чувству.
(Ђ именно, одни считают причинами возникновениЯ теплое и холодное, другие --
влажное и сухое,  иные -- нечетное и четное, а некоторые -- вражду и любовь,
а  все эти [противоположности]  отличаютсЯ друг от друга указанным образом.)
Џоэтому  они говорЯт  в некотором отношении  одно  и  то же  и  одновременно
различное:  [по видимости]  различное, каким оно и  кажетсЯ  большинству [из
них], [а по существу] одно и то же, поскольку оно аналогично,  ибо они берут
[противоположности]  из  одного   и   того   же  рЯда,   так   как  одни  из
противоположностей заключают  в  себе  другие,  другие же заключаютсЯ в них.
€менно  в этом отношении они говорЯт и одинаково, и по-разному, то хуже,  то
лучше: одни  о том,  как  было  сказано  раньше,  другие  о том, что  [более
доступно] чувству (ведь общее познаетсЯ рассудком,  частное же -- с  помощью
чувства,  так  как рассудок  имеет  дело с общим, а  чувство  -- с частным);
например,  большое  и  малое  [мыслЯтсЯ]  рассудком,  редкое  же  и  плотное
[воспринимаютсЯ]  чувством. €так, что начала должны быть противоположными --
это Ясно.

        ѓ‹Ђ‚Ђ …‘’Ђџ

     ‘ледуЯ по  порЯдку, надо сказать, существует ли два,  три  или  большее
число [начал].
     Ћдного  быть не  может,  так  как  противоположное  не одно.  ‘  другой
стороны, и  бесконечного множества [начал]  быть  не  может, так как [в этом
случае]  сущее будет непознаваемо.  ‚ каждом  одном роде имеетсЯ  одна  пара
противоположностей,  сущность  же   есть  некий  единый  род.  €   поскольку
допустимо,  что [сущее  состоит] из  конечного  числа  [начал], лучше  взЯть
конечное  число, как это  делает  ќмпедокл,  чем  бесконечное;  ведь  [с  их
помощью]  он  считает возможным объЯснить все то,  что и Ђнаксагор с помощью
бесконечного числа. Љроме того, одни из  противоположностей первичнее других
и  иные возникают  из других, например сладкое и горькое,  белое  и  черное,
начала же должны пребывать всегда.
     €так,  из сказанного Ясно,  что не  может  быть ни  одногоединственного
[начала], ни бесконечного  множества, если же число их конечно,  то  имеетсЯ
некоторое  основание  не  полагать  их  только  два:  ведь  тогда  возникает
трудность, каким  образом плотное может естественным путем сделать  что-либо
редким  или  редкое   --  плотным.  ’о  же  относитсЯ  и  ко  всЯкой  другой
противоположности:  ведь  не  любовь  соединЯет  вражду  и   делает  из  нее
что-нибудь и не вражда из любви, но обе [действуют на] нечто иное, третье. Ђ
некоторые принимают  еще  большее  число [начал]  и  из  них строЯт  природу
существующих   [вещей].   Љроме   того,   если   не   положить   в    основу
противоположностей какой-то  особой природы, то может возникнуть еще и такое
затруднение:  мы  не  видим,  чтобы   сущность  какой-либо  вещи  составлЯли
противоположности. Ќачало не должно быть  тем, что сказываетсЯ  о каком-либо
подлежащем,  иначе  будет  начало  начал,  ибо  подлежащее  есть  начало  и,
по-видимому, оно первее сказуемого.  „алее, мы утверждаем,  что сущность  не
может быть противоположна сущности. Љаким же  образом  из не-сущностей могла
бы возникнуть сущность? €ли как не-сущность может быть первее сущности?
     Џоэтому, кто считает и первое и второе рассуждениЯ правильными, должен,
если желает сохранить их оба, положить в основу нечто третье, как делают это
утверждающие,  что существует единаЯ природа ‚селенной, например  вода,  или
огонь, или что-нибудь промежуточное между  ними.  Џо-видимому, промежуточное
подходит  сюда  скорее, так как  и  огонь, и  землЯ, и  воздух, и  вода  уже
сплетены  с  противоположностЯми  Џоэтому не  без  оснований  поступают  те,
которые берут отличный от них  субстрат,  а из прочих  [физиков] те, которые
берут  воздух,  так   как  воздух  из  всех  других  [стихий]  меньше  всего
обнаруживает воспринимаемые чувствами различиЯ; за ним следует  вода. Ћднако
все  принимающие такое  единое [начало]  оформлЯют его  противоположностЯми,
например   плотностью  и  разреженностью  или  большим  и  меньшим,  а   эти
[противоположности],  вообще   говорЯ,  сводЯтсЯ,  очевидно,  к   избытку  и
недостатку  (как  было  сказано  раньше).  Џо-видимому,  и  само мнение, что
единое,  избыток  и  недостаток  суть  начала  всех  вещей,  очень  древнего
происхождениЯ, только  высказывалось оно по-разному  так,  старые [философы]
считали  двойное  [начало]  действующим,  единое -- страдательным; наоборот,
некоторые из  позднейших  полагали  скорее  единое  действующим,  а  двойное
страдательным
     ’аким   образом,   утверждение,  что   имеетсЯ   три   элемента,   если
рассматривать [вопрос] с помощью  указанных  и других подобных  соображений,
представлЯетсЯ имеющим  некоторое  основание, как  мы  уже сказали; но более
трех  -- ни в  коем случае.  ‚едь  длЯ  того чтобы  испытывать  воздействие,
достаточно одного  [начала]; если же при наличии четырех  [начал] будет  две
[пары]  противоположностей,   то  нарЯду  с  каждой   из  них  должно  будет
существовать начало какой-то особой промежуточной природы; а если две [пары]
противоположностей могут  порождатьсЯ друг из друга,  то одна  из  них будет
излишней. ‚месте с тем  невозможно,  чтобы существовало несколько  первичных
[пар] противоположностей. €бо сущность есть некий единый род бытиЯ,  так что
начала будут отличатьсЯ  друг от друга только тем, что одно из них первично,
а другое вторично, но  не по роду их: ведь в одном роде всегда имеетсЯ  лишь
одна [пара] противоположностей и все [прочие] противоположности, повидимому,
сводЯтсЯ к одной.
     €так, очевидно, что не может  существовать ни одинединственный элемент,
ни больше двух или трех; решить  же,  два их или три, как мы сказали,  очень
трудно.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘…„њЊЂџ

     ’ак вот, мы скажем  [по этому поводу] следующее, начав предварительно с
вопроса о всЯкого  рода возникновении, так как  естественно изложить сначала
общее  и уж после  этого рассматривать то, что  свойственно каждой  [вещи] в
отдельности.
     Њы говорим: из одного возникает одно, из другого -- другое, имеЯ в виду
или простые [вещи], или  сложные.  џ говорю это вот в  каком смысле. —еловек
может становитьсЯ  образованным, так  же  необразованное  может  становитьсЯ
образованным или необразованный человек -- человеком образованным. џ называю
простым  становЯщимсЯ  человека   и  необразованное,  простым  возникшим  --
образованное,  сложным  --  и   возникшее  и  становЯщеесЯ,  когда,  скажем,
необразованный  человек  становитсЯ   образованным  человеком.  Џри  этом  в
некоторых случаЯх говоритсЯ не  только что возникает "вот это", но и "из вот
этого", например из необразованного образованный, однако так говоритсЯ не во
всех  случаЯх:  не  "из   человека  стал   образованный",  а  "человек  стал
образованным".  €з   становЯщегосЯ,  которое   мы  называем   простым,  одно
становитсЯ  так, что  оно остаетсЯ  таким  же, другое  не  остаетсЯ: именно,
человек,   став   образованным,   остаетсЯ   человеком   и   существует,   а
необразованное и невежественное не остаетсЯ ни просто, ни в сочетании.
     Џосле  этих  различений, если взглЯнуть на все случаи  возникновениЯ  с
нашей точки зрениЯ,  то  из  них  можно  будет уЯснить,  что в основе всегда
должно лежать нечто становЯщеесЯ и оно если даже числом едино, то по виду не
едино (выражениЯ "по виду" и "по определению" Я употреблЯю  в одном смысле);
ведь не одно и то же быть человеком и быть невеждой. € одно из них остаетсЯ,
другое не остаетсЯ; именно то, чему  нет противолежащего, остаетсЯ  (человек
остаетсЯ),  а  необразованное и невежественное не остаетсЯ,  так  же как  не
остаетсЯ  сложное, [состоЯщее]  из обоих,  например  невежественный человек.
‚ыражение  же "возникает  из  чего-нибудь",  а  не  "становитсЯ  чем-нибудь"
применЯетсЯ скорее  к тому, что  не  остаетсЯ, например из невежды возникает
образованный, а из человека  нет.  ‚прочем,  и  по  отношению  к остающемусЯ
говоритсЯ иногда  так  же: мы говорим "из меди возникает статуЯ", а не "медь
становитсЯ   статуей".  Ћднако   по  отношению  к  тому,  что  возникает  из
противолежащего и неостающегосЯ, говоритсЯ и так и так: "из этого становитсЯ
то"   и   "это  становитсЯ  тем"  и  "из  невежды"  и  "невежда   становитсЯ
образованным". Џоэтому  и о  сложном говорЯт  так  же: и "из невежественного
человека", и "невежественный человек становитсЯ образованным".
     ’ак  как [слово]  "возникать"  употреблЯетсЯ  в  различных  значениЯх и
некоторые вещи не возникают  просто,  а  возникают как  нечто  определенное,
просто же возникают только сущности, то очевидно, что во всех других случаЯх
[помимо  сущностей]  в  основе  должно  лежать  нечто становЯщеесЯ:  ведь  и
количество, и качество, и отношение к другому, и  "когда", и "где" возникают
лишь при  наличии  некоего  субстрата,  так  как  одна  только  сущность  не
сказываетсЯ  о  другом  подлежащем, а все прочие [категории  сказываютсЯ]  о
сущности. Ђ что сущности и все  остальное, просто существующее, возникают из
какого-нибудь   субстрата,  это   становитсЯ  очевидным   при   внимательном
рассмотрении.  ‚сегда ведь  лежит в  основе что-нибудь, из чего [происходит]
возникающее,  например  растениЯ и животные из  семени. ‚озникают же  просто
возникающие  [предметы] или путем переоформлениЯ,  как  статуЯ из меди,  или
путем  прибавлениЯ, как растущие  [тела],  или  путем  отнЯтиЯ,  как  фигура
ѓермеса  из  камнЯ,   или  путем  составлениЯ,  как   дома,  или   же  путем
качественного изменениЯ, как [вещи], изменЯющиесЯ в отношении своей материи.
Ћчевидно, что все возникающие таким образом [предметы] возникают из того или
иного субстрата.  €з  сказанного, таким образом,  Ясно,  что все возникающее
всегда  бывает  составным:  есть   нечто  возникающее  и  есть  то,  что  им
становитсЯ,  и это  последнее двоЯкого рода: или субстрат, [подлежащее], или
противолежащее.  џ имею в  виду  следующее: противолежит --  необразованное,
лежит в основе -- человек;  бесформенность, безобразность,  беспорЯдок  есть
противолежащее, а медь, камень, золото -- субстрат.
     Ћчевидно, таким образом, если существуют причины и начала длЯ природных
вещей, из которых как первых [эти вещи] возникли не по совпадению, но каждаЯ
соответственно той сущности, по которой она именуетсЯ, [то следует признать,
что] все возникает из лежащего в основе субстрата и формы. ‚едь образованный
человек слагаетсЯ некоторым образом из человека и из образованного,  так как
ты сможешь разложить определение [образованного человека] на определениЯ тех
двух. €так, Ясно, что возникающее возникает из указанных [начал].
     ‘убстрат  по  числу  един, по виду  же двойствен. (Ђ  именно,  человек,
золото  и вообще  исчислимаЯ  материЯ --  все это скорее  некий определенный
предмет, и возникающее возникает из него  не по  совпадению, лишенность же и
противоположность  имеют случайный  характер.) ”орма же, с  другой  стороны,
едина, как, например, порЯдок,  образованность  или что-либо иное из  такого
рода предикатов. Џоэтому можно говорить, что имеютсЯ два начала, но можно --
что  и  три;  далее,  с  одной  стороны,  о   них  можно   говорить  как   о
противоположностЯх  -- таких,  например, как образованное и  невежественное,
или теплое и холодное, или слаженное и не слаженное, с другой же -- нет, так
как противоположности не могут воздействовать  друг на друга. ђазрешаетсЯ же
[эта  трудность]  тем,  что  субстрат  есть  нечто иное,  а  это  [иное]  не
противоположность. ’аким образом,  с  одной стороны,  начал  не больше,  чем
противоположностей, а если выразить числом, то два, с  другой же стороны, их
не вполне два,  а три, так  как им присуще разное: ведь  это разные вещи  --
быть человеком и быть необразованным, быть бесформенным и быть медью.
     €так, сколько начал  имеетсЯ  у возникновениЯ  природных [тел] и каковы
они  --   сказано;  Ясно  также,  что  что-нибудь  должно  лежать  в  основе
противоположностей и  что  противоположных  [начал] должно быть  два.  Ќо  в
другом  отношении  это   не  необходимо:   ведь  достаточно,  если  одна  из
противоположностей   будет  вызывать   изменение   своим   отсутствием   или
присутствием.  —то касаетсЯ  лежащей в  основе природы, то она познаваема по
аналогии как относитсЯ медь  к  статуе,  или дерево  к  ложу, или материал и
бесформенное  [вещество]  еще до принЯтиЯ формы ко всему обладающему формой,
так и она  относитсЯ  к сущности, к определенному и  существующему предмету.
€так, одно начало --  этот [субстрат] (хотЯ он не так един и существует не в
том смысле, как  определенный предмет), другое же  -- определение  и,  кроме
того, противоположное ему -- лишенность.  ‚ыше было сказано,  в каком смысле
этих  начал  два и в каком больше.  Џрежде  всего было сказано, что началами
могут  быть только  противоположности, затем, что в  основе их должно лежать
нечто иное: таким образом начал  стало три. ’еперь же было разъЯснено, в чем
различие противоположностей, как относЯтсЯ  начала друг к другу и  что такое
субстрат. Ђ будет ли сущность формой или субстратом -- это еще не Ясно.
     Ќо что начал три, в каком смысле их  три  и каков  их характер  --  это
Ясно.
     €так,  сколько  начал  и  каковы они,  следует усмотреть  на  основании
сказанного.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚Ћ‘њЊЂџ

     Џосле  этого  мы  покажем,  что  только  таким  образом  разрешаетсЯ  и
затруднение  древних.  Ђ именно, первые  философы в поисках истины и природы
существующего уклонились в сторону, как бы сбитые  с пути  неопытностью: они
говорили, что ничто из существующего не возникает и не уничтожаетсЯ, так как
возникающему необходимо возникать  или из сущего, или из несущего, но ни то,
ни  другое невозможно:  ведь  сущее не возникает  (ибо оно уже  есть),  а из
не-сущего ничто не может возникнуть,  ибо [при возникновении]  что-нибудь да
должно  лежать в основе. ’аким образом, последовательно умножаЯ выводы,  они
стали утверждать, что многое не существует, а есть только само сущее.
     ’акое мнение  они принЯли на основании указанных  [соображений]; мы  же
утверждаем, что, когда что-нибудь возникает  из сущего или из --  не-сущего,
или  когда не-сущее или сущее действует каким-либо  образом, или  испытывает
чтонибудь, или становитсЯ тем-то и тем-то, то в каком-то смысле это ничем не
отличаетсЯ  от  того [случаЯ],  когда врач  делает  что-либо или  испытывает
что-нибудь или когда из врача чтолибо произошло  или возникает; так что если
последнее говоритсЯ в двоЯком смысле, то Ясно, что и первое, т. е.  когда из
сущего  что-нибудь возникает  и сущее делает или  испытывает что-либо.  ‚едь
врач строит дом не как врач, а как строитель и седым становитсЯ не поскольку
он  врач, а  поскольку он брюнет;  лечит же он и становитсЯ невежественным в
медицине, поскольку он врач. Ђ так как мы правильнее всего говорим, что врач
делает что-либо или  испытывает какое-либо действие  или из врача что-нибудь
возникает, если  он  испытывает или делает  это  или  становитсЯ  этим  лишь
поскольку  он ЯвлЯетсЯ  врачом,  то  Ясно, что  и "возникать  из  не-сущего"
обозначает:  "поскольку оно не-сущее". ‚от этого-то не умеЯ  различать, они,
[прежние философы],  и сбились с  пути и в силу этого  непониманиЯ  наделали
столько новых ошибок, что стали думать, будто ничто прочее не возникает и не
существует, и пришли к отрицанию всЯкого возникновениЯ.  Њы и сами  говорим,
что  ничто  прЯмо  не  возникает  из не-сущего;  однако  в  каком-то  смысле
возникновение  из  не-сущего  бывает,  например,   по  совпадению  (ведь  из
лишенности, котораЯ сама по себе  есть не-сущее, возникает нечто,  в чем она
не  содержитсЯ.  ЉажетсЯ  удивительным, а  потому  и  невозможным, чтобы  из
не-сущего возникало что-нибудь). Ћднако точно таким же образом из  сущего не
возникает [другое] сущее, кроме  как по совпадению; в этом  смысле возникает
оно точно таким же путем, как, например,  из животно