 пустыми словами, которыми Я хотел утешить вас,
{49}
     а заодно и себЯ. ’ак поручитесь же за менЯ перед Љритоном, только дайте ручательство,
обратное тому, каким сам он ручалсЯ перед судьЯми: он-то ручалсЯ, что Я останусь на
месте, а вы поручитесь, что не останусь, но удалюсь отсюда, как только умру. ’огда
Љритону будет легче, и, видЯ, как мое тело сжигают или зарывают в землю, он уже не
станет негодовать и убиватьсЯ, воображаЯ, будто Я терплю что-то ужасное, и не будет
говорить на похоронах, что кладет ‘ократа на погребальное ложе, или выносит, или
зарывает. ‡апомни хорошенько, мой дорогой Љритон: когда ты говоришь неправильно, это
не только само по себе скверно, но и душе причинЯет зло. ’ак не терЯй мужества и говори,
что хоронишь мое тело, а хорони как тебе заблагорассудитсЯ и как, по твоему мнению,
требует обычай.

     ‘ этими словами он поднЯлсЯ и ушел в другую комнату мытьсЯ. Љритон пошел следом за
ним, а нам велел ждать. € мы ждали, переговариваЯсь и раздумываЯ о том, что услышали,
но все снова и снова возвращались к мысли, какаЯ постигла нас беда: мы словно лишались
отца и на всю жизнь оставались сиротами. Љогда ‘ократ помылсЯ, к нему привели
сыновей - у него было двое маленьких и один побольше; пришли и родственницы, и
‘ократ сказал женщинам несколько слов в присутствии Љритона и о чем-то распорЯдилсЯ,
а потом велел женщинам с детьми возвращатьсЯ домой, а сам снова вышел к нам.

     Ѓыло уже близко к закату: ‘ократ провел во внутренней комнате много времени.
‚ернувшись после мытьЯ, он сел и уже больше почти не разговаривал с нами. ЏоЯвилсЯ
прислужник Ћдиннадцати и, ставши против ‘ократа, сказал:

     - ‘ократ, мне, видно, не придетсЯ жаловатьсЯ на тебЯ, как обычно на других, которые
бушуют и проклинают менЯ, когда Я по приказу властей объЯвлЯю им, что пора пить Яд. џ
уж и раньше за это времЯ убедилсЯ, что ты самый благородный, самый смирный и самый
лучший из людей, какие когда-нибудь сюда попадали. € теперь Я уверен, что ты не
гневаешьсЯ на менЯ. ‚едь ты знаешь виновников и на них, конечно, и гневаешьсЯ. џсное
дело, тебе уже понЯтно, с какой вестью Я пришел. €так, прощай и постарайсЯ как можно
легче перенести неизбежное.

     ’ут он заплакал и повернулсЯ к выходу. ‘ократ взглЯнул на него и промолвил:

     - Џрощай и ты. Ђ мы все исполним как надо. - Џотом, обратившись к нам, продолжал:
     - Љакой обходительный человек! Ћн все это времЯ навещал менЯ, а иногда и беседовал со
мною, просто замечательный человек! ‚от и теперь, как искренне он менЯ оплакивает.
Ћднако ж, Љритон, послушаемсЯ его - пусть принесут Яд, если уже стерли. Ђ если нет,
пусть сотрут.

     Ђ Љритон в ответ:

     - Ќо ведь солнце, по-моему, еще над горами, ‘ократ, еще не закатилось. Ђ Я знаю, что
другие принимали отраву много спустЯ после того, как им прикажут, ужинали, пили
вволю, а иные даже наслаждались любовью, с кем кто хотел. ’ак что не торопись, времЯ
еще терпит.

     Ђ ‘ократ ему:

     - ‚полне понЯтно, Љритон, что они так поступают, - те, о ком ты говоришь. ‚едь они
думают, будто этим что-то выгадывают. € не менее понЯтно, что Я так не поступаю. џ
ведь не надеюсь выгадать ничего, если выпью Яд чуть попозже, и только сделаюсь смешон
самому себе, цеплЯЯсь за жизнь и дрожа над последними ее остатками. Ќет, нет, не спорь
со мною и делай, как Я говорю.

     ’огда Љритон кивнул рабу, стоЯвшему неподалеку. ђаб удалилсЯ, и его не было довольно
долго; потом он вернулсЯ, а вместе с ним вошел человек, который держал в руке чашу со
стертым Ядом, чтобы поднести ‘ократу.
     {50}
“видев этого человека, ‘ократ сказал:

     - ‚от и прекрасно, любезный. ’ы со всем этим знаком - что же мне надо делать?

     - „а ничего, - отвечал тот, - просто выпей и ходи тех пор, пока не поЯвитсЯ тЯжесть в
ногах, а тогда Ћно подействует само.

     ‘ этими словами он протЯнул ‘ократу чашу. € ‘овзЯл ее с полным спокойствием,
ќхекрат, - не дрожал, не побледнел, не изменилсЯ в лице; но, по всегдашней своей
привычке, взглЯнул на того чуть исподлобьЯ и спросил:

     - Љак, по-твоему, этим напитком можно сделать возлиЯние кому-нибудь из богов или
нет?

     - Њы стираем ровно столько, ‘ократ, сколько надо выпить.

     - Џонимаю, - сказал ‘ократ. - Ќо молитьсЯ богам и можно и нужно - о том, чтобы
переселение из этого мира в иной было удачным. Ћб этом Я и молю, и да будет так.

     - „оговорив эти слова, он поднес чашу к губам и выпил до дна - спокойно и легко.

     - „о сих пор большинство из нас еще как-то удерживалось от слез, но, увидев, как он пьет
и как он выпил Яд, мы уже не могли сдержать себЯ. “ менЯ самого, как Я ни крепилсЯ,
слезы лились ручьем. џ закрылсЯ плащом и оплакивал самого себЯ - да! не его Я
оплакивал, но собственное горе - потерю такого друга! Љритон еще раньше моего
разразилсЯ слезами и поднЯлсЯ с места. Ђ Ђполлодор, который и до того плакал не
переставаЯ, тут зарыдал и заголосил с таким отчаЯнием, что всем надорвал душу, всем,
кроме ‘ократа. Ђ ‘ократ промолвил:

     - Ќу что вы, что вы, чудаки! џ длЯ того главным образом и отослал отсюда женщин,
чтобы они не устроили подобного бесчинства, - ведь менЯ учили, что умирать должно в
благоговейном молчании. ’ише, сдержите себЯ! - € мы застыдились и перестали плакать.

     ‘ократ сперва ходил, потом сказал, что ноги тЯжелеют, и лег на спину: так велел тот
человек. Љогда ‘ократ лег, он ощупал ему ступни и голени и немного погодЯ - еще раз.
Џотом сильно стиснул ему ступню спросил, чувствует ли он. ‘ократ отвечал, что нет.
после этого он снова ощупал ему голени и, понемногу ведЯ руку вверх, показывал нам, как
тело стынет и коченеет. Ќаконец прикоснулсЯ в последний раз и сказал, что когда холод
подступит к сердцу, он отойдет.

     •олод добралсЯ уже до живота, и тут ‘ократ раскрылсЯ - он лежал, закутавшись, - и
сказал (это были его последние слова):

     - Љритон, мы должны Ђсклепию петуха. ’ак отдайте же, не забудьте.

     - Ќепременно, - отозвалсЯ Љритон. - Ќе хочешь ли еще что-нибудь сказать?

     Ќо на этот вопрос ответа уже не было. Ќемного спустЯ он вздрогнул, и служитель открыл
ему лицо: взглЯд ‘ократа остановилсЯ. “видев это, Љритон закрыл ему рот и глаза.

     ’аков, ќхекрат, был конец нашего друга, человека - мы вправе это сказать - самого
лучшего из всех, кого нам довелось узнать на нашем веку, да и вообще самого разумного и
самого справедливого.


        ”…„ђ
     Џеревод Ђ.Ќ. …гунова

     ‘ократ, ”едр

     ‘ократ. Њилый ”едр, куда и откуда?
”едр. Ћт ‹исиЯ, ‘ократ, сына Љефала, иду прогулЯтьсЯ за городской стеной: у него
ведь Я просидел очень долго, с самого утра. Ђ по совету нашего с тобой друга
Ђкумена Я гулЯю по загородным дорогам - он уверЯет, что это не так утомительно,
как по городским улицам.
     ‘ократ. Ћн верно говорит, друг мой. ’ак, значит, ‹исий уже в городе?
”едр. „а, у ќпикрата, в доме ЊорихиЯ близ храма Ћлимпийца.
‘ократ. —ем же вы занимались? ‹исий, конечно, угощал вас своими сочинениЯми?
”едр. “знаешь, если у тебЯ есть досуг пройтись со мной и послушать.
‘ократ. Љак, разве, по-твоему, длЯ менЯ не самое главное дело - "превыше
недосуга", по выражению Џиндара, - услышать, чем вы занимались с ‹исием?
”едр. ’ак идем.
     ‘ократ ’олько бы ты рассказывал!
”едр. Ђ ведь то, что ты сейчас услышишь ‘ократ, будет как раз по твоей части:
сочинение, которым мы там занимались, было - уж не знаю, каким это образом, - о
любви. ‹исий написал о попытке соблазнить одного из красавцев, - однако не со
стороны того, кто был в него влюблен, в этом-то и всЯ тонкость: ‹исий уверЯет,
что надо больше угождать тому, кто не влюблен, чем тому, кто влюблен.
‘ократ. —то за благородный человек! …сли бы он написал, что надо больше угождать
беднЯку, чем богачу, пожилому человеку, чем молодому, и так далее - все это
касаетсЯ менЯ и большинства из нас, - какие бы это были учтивые и полезные длЯ
народа сочинениЯ! “ менЯ такое горЯчее желание тебЯ послушать, что Я не отстану
от тебЯ, даже если ты продолжишь свою прогулку до самой Његары, а там, по
предписанию ѓеродика , дойдЯ до городской стены, повернешь обратно.
”едр Љак это ты говоришь, дорогой ‘ократ, - не ужели ты думаешь, что Я, такой
неумелый, припомню достойным ‹исиЯ образом то, что он самый искусный теперь
писатель, сочинЯл исподволь и долгое времЯ? Људа уж мне, хоть бы и желал Я этого
больше, чем иметь груду золота.
     ‘ократ. Ћх, ”едр, Я или ”едра не знаю, или поза был уже и себЯ самого! Ќо нет -
ни те, ни другое. џ уверен, что он, слушаЯ сочинение ‹исиЯ, не просто разок
прослушал, но много раз заставлЯл его повторЯть, на что тот охотно соглашалсЯ. Ђ
ему и этого было мало: в конце концов он взЯл свиток, стал просматривать все,
что его особенно привлекало, а просидев за этим занЯтием с утра, утомилсЯ и
пошел прогулЯтьсЯ, вытвердив это сочинение уже наизусть, - клЯнусь собакой, Я,
право, так думаю, - если только оно не слишком было длинно. Ђ отправилсЯ он за
город, чтобы поупражнЯтьсЯ. ‚стретив человека, помешанного на том, чтобы слушать
чтение сочинений, он при виде его обрадовалсЯ, что будет с кем предатьсЯ
восторженному неистовству, и пригласил пройтись вместе. Љогда же этот поклонник
сочинений попросил его рассказать, он стал прикидыватьсЯ, будто ому не хочетсЯ.
Ђ кончит он тем, что станет пересказывать даже насильно, хотЯ бы его добровольно
никто и не слушал. ’ак уж ты ”едр, упроси его сейчас же приступить к тому, что
он в любом случае все равно сделает.
     ”едр. Џравда, самое лучшее длЯ менЯ - рассказать, как умею. ’ы, мне кажетсЯ, ни
за что менЯ не отпустишь, пока Я хоть как-то не расскажу.
‘ократ. € очень верно кажетсЯ!
     ”едр. ’огда Я так и сделаю. Ќо в сущности, ‘ократ, Я вовсе не выучил это
дословно, хотЯ главный смысл почти всего, что ‹исий говорит о разнице положениЯ
влюбленного и невлюбленного, Я могу передать по порЯдку с самого начала.
‘ократ. ‘перва, миленький, покажи, что это у тебЯ в левой руке под плащом?
„огадываюсь, что при тебе это самое сочинение. ђаз это так, то сообрази вот что:
с Я тебЯ очень люблю, но, когда и ‹исий здесь присутствует, Я не очень-то
склонен, чтобы ты на мне упражнЯлсЯ. Ќу-ка, показывай!
”едр. Џерестань! ’ы лишил менЯ, ‘ократ, надежды, котораЯ у менЯ была:
воспользоватьсЯ тобой длЯ упражнениЯ. Ќо где же, по-твоему, нам сесть и занЯтьсЯ
чтением?
     ‘ократ. ‘вернем сюда и пойдем вдоль €лиса, a там, где нам понравитсЯ, сЯдем в
затишье.
     ”едр. ‚идно, кстати Я сейчас босиком. Ђ ты-то всегда так. Ќогам легче будет,
если мы пойдем прЯмо по мелководью, это особенно приЯтно в такую пору года и в
эти часы.
     ‘ократ. џ за тобой, а ты смотри, где бы нам присесть.
”едр. ‚идишь вон тот платан, такой высокий?
‘ократ. € что же?
     ”едр. ’ам тень и ветерок, а на траве можно сесть и, если захочетсЯ, прилечь.
‘ократ. ’ак Я вслед за тобой.
     ”едр. ‘кажи мне, ‘ократ, не здесь ли где-то, с €лиса, Ѓорей, по преданию,
похитил Ћрифию ?
     ‘ократ. „а, по преданию.
”едр. Ќе отсюда ли? ђечка в этом месте такаЯ славнаЯ, чистаЯ, прозрачнаЯ, что
здесь на берегу как раз и резвитьсЯ девушкам.
‘ократ. Ќет, то место ниже по реке на два-три стадиЯ, где у нас переход к
свЯтилищу Ђгры: там есть и жертвенник Ѓорею.
”едр. Ќе обратил вниманиЯ. Ќо скажи, ради ‡евса, ‘ократ, ты веришь в истинность
этого сказаниЯ?
     ‘ократ. …сли бы Я и не верил, подобно мудрецам, ничего в этом не было бы
странного - Я стал бы тогда мудрствовать и сказал бы, что порывом ЃореЯ сбросило
Ћрифию, когда она резвилась с ”армакеей на прибрежных скалах; о такой ее кончине
и сложилось предание, будто она была похищена Ѓореем. €ли он похитил ее с холма
ЂреЯ? ‚едь есть и такое предание - а что она была похищена там, а не здесь.
‚прочем, Я-то, ”едр, считаю, что подобные толкованиЯ хотЯ и привлекательны, но
это дело человека особых способностей; трудов у него будет много, а удачи - не
слишком, и не по чему другому, а из-за того, что вслед за тем придетсЯ ему
восстанавливать подлинный вид гиппокентавров, потом химер и нахлынет на него
целаЯ орава всЯких горгон и пегасов и несметное скопище разных других нелепых
чудовищ. …сли кто, не верЯ в них, со своей доморощенной мудростью приступит к
правдоподобному объЯснению каждого вида, ему понадобитсЯ много досуга. “ менЯ же
длЯ этого досуга нет вовсе. Ђ причина здесь, друг мои, вот в чем: Я никак еще не
могу, согласно дельфийской надшей, познать самого себЯ. € по-моему, смешно, не
знаЯ пока этого, исследовать чужое. Џоэтому, распростившись со всем этим и
доверЯЯ здесь общепринЯтому, Я, как Я только что и сказал, исследую не это, а
самого себЯ: чудовище ли Я, замысловатее и Яростней ’ифона, эти же Я существо
более кроткое и простое и хоть скромное, но по своей природе причастное
какому-то божественному уделу? Ќо между прочим, друг мой, не это ли дерево, к
которому ты нас ведешь?
     ”едр. Ћно самое.
‘ократ. ЉлЯнусь ѓерой, прекрасный уголок! ќтот платан такой развесистый и
высокий, а разросшаЯсЯ, тенистаЯ верба великолепна: она в полном цвету, все
кругом благоухает. € что за славный родник пробиваетсЯ под платаном: вода в нем
совсем холоднаЯ, можно попробовать ногой. ‘удЯ по изваЯниЯм дев и жертвенным
приношениЯм, здесь, видно, свЯтилище каких-то с нимф и ЂхелоЯ. „а если хочешь,
ветерок здесь прохладный и очень приЯтный; по летнему звонко вторит он хору
цикад. Ђ самое удачное это то, что здесь на по логом склоне столько травы -
можно прилечь, и голове будет очень удобно. Џраво, ты отличный проводник, милый
”едр.
     ”едр. Ђ ты, поразительный человек, до чего же ты странен! ’ы говоришь, словно
какой-то чужеземец, нуждающийсЯ в проводнике, а не местный житель. €з нашего
города ты не только не ездишь в чужие страны, но, кажетсЯ мне, не выходишь даже
за городскую стену.
     ‘ократ. €звини менЯ, добрый мой друг, Я ведь любознателен, а местности и деревьЯ
ничему не хотЯт менЯ научить, не то что люди в городе. ‚прочем, ты, кажетсЯ,
нашел средство заставить менЯ сдвинутьсЯ с места. ЏомахиваЯ зеленой веткой или
каким-нибудь плодом перед голодным животным, ведут его за собой - так и ты,
протЯгиваЯ мне свитки с сочинениЯми, поведешь менЯ чуть ли не по всей Ђттике и
вообще куда тебе угодно. Ќо раз уж мы сей час пришли сюда, Я, пожалуй, прилЯгу,
а ты расположись, как тебе, по-твоему, будет удобнее читать, и при ступай к
чтению.
     ”едр. ’ак слушай: "Ћ моих намерениЯх ты знаешь, слышал уже и о том, что Я считаю
длЯ нас с тобой полезным, если они осуществЯтсЯ. „умаю, не будет препЯтствием
длЯ моей просьбы то обстоЯтельство, что Я в тебЯ не влюблен: влюбленные
раскаиваютсЯ потом в своем хорошем отношении, когда проходит их страсть, а у
невлюбленных никогда не наступит времЯ раскаЯниЯ: их ведь ничто не вынуждает
относитьсЯ хорошо - они делают это добровольно, по мере своих сил, так же как
принимают лишь самые лучшие решениЯ и в своих домашних делах. „алее, влюбленные
смотрЯт, какой ущерб претерпели они в своих делах из-за любви, а в чем они
преуспели; прибавив сюда исполненные ими труды, они считают, что давно уже
достойным образом отблагодарили тех, кого они любЯт. Ђ длЯ невлюбленных нет
повода под предлогом любви пренебрегать домашними делами, перечислЯть свои
прошлые труды или винить кого-либо в своей размолвке с родственниками. ђаз
отпадает столько неприЯтностей, ничто не мешает им с большой готовностью делать
все, чем они рассчитывают кому-либо угодить. „алее, если влюбленных стоит будто
бы высоко ценить за то, что они, по их словам, чрезвычайно дружественно
расположены к тем, в кого влюблены, и готовы и словом и делом навлечь на себЯ
неприЯзнь посторонних, лишь бы угодить тем, кого любЯт, - так тут легко
распознать, правду ли они говорЯт. ‚едь в кого они впоследствии влюбЯтсЯ, тех
они и станут предпочитать прежним, и Ясно, что в угоду новым будут плохо
относитьсЯ к прежним. ‚ообще какой смысл доверЯть в подобном деле человеку,
постигнутому таким несчастьем, что отвратить его но взЯлсЯ бы никто, будь он
даже весьма опытен? ‚любленные сами соглашаютсЯ с тем, что они скорее больны,
чем находЯтсЯ в здравом рассудке, и знают, что плохо соображают, но не в силах с
собой совладать. Љак же могут они, когда к ним снова вернетсЯ рассудок, считать
хорошим то, на что они решились в таком состоЯнии? Љ тому же, если бы ты стал
выбирать лучшего из влюбленных, тебе пришлось бы выбирать из небольшого числа, а
если бы ты стал выбирать наиболее длЯ тебЯ подходЯщего среди прочих, выбор был
бы велик. ’ак что гораздо больше надежды е встретить среди многих того, кто
достоин твоей дружбы. …сли ты боишьсЯ установившегосЯ обычаЯ - как бы люди,
проведав, но стали тебЯ порицать, так тут естественно, что влюбленные, считаЯ,
что их собственные восторги разделЯютсЯ и остальными людьми, будут пре возносить
себЯ в рассказах и с гордостью давать понЯть всем, что их стараниЯ были не
напрасны; а невлюбленные, владеЯ собой, вместо людской молвы изберут нечто
лучшее.
     „алее, многие неизбежно слышат и видЯт, как влюбленные сопровождают тех, в кого
влюблены, делаЯ это своим постоЯнным занЯтием; поэтому чуть только кто застанет
их в беседе друг с другом, у него сейчас же возникает предположение, что это их
общение вызвано влечением, уже возникшим или намечающимсЯ. Ђ не влюбленным никто
и но пытаетсЯ ставить в вину их общение, в уверенности, что им необходимо бывает
побеседовать по-дружески или ради какого-то удовольствиЯ. …сли же тебЯ
охватывает страх при мысли, что дружбе трудно быть постоЯнной, так ведь когда
разлад с возникает при обычных обстоЯтельствах, это несчастье касаетсЯ обеих
сторон; если же только ты терЯешь то, чем всего более дорожишь, - большой длЯ
тебЯ получитсЯ урон; значит, естественно было бы тебе опасатьсЯ именно
влюбленных. Њногое их огорчает они считают, будто все совершаетсЯ им во вред.
Џоэтому они отвращают тех, кого любЯт, от общениЯ с остальными людьми, боЯсь,
что богатые превзойдут их средствами, а образованные - обхождением; они
остерегаютсЯ влиЯниЯ всЯкого обладающего каким-либо преимуществом. “бедив тебЯ
относитьсЯ неприЯзненно к таким людЯм, они лишают тебЯ друзей.
…сли же ты, но забываЯ о себе, будешь разумнее их, это поведет к размолвке. Ђ
кому но довелось влюбитьсЯ, но кто благодарЯ своим достоинствам добилсЯ того, в
чем нуждалсЯ, тот не будет иметь ничего против людей общительных, наоборот, ему
ненавистны нелюдимы: он ожидает с их стороны презрение, г а от общительных люден
     - пользу. Џоэтому гораздо больше надежды, что из их отношении возникнет дружба,
а не вражда.
     „алее, многих влюбленных привлекает тело еще до того, как они узнали характер и
проверили остальные свойства, поэтому им неЯсно, захотЯт ли они оставатьсЯ
друзьЯми и тогда, когда прекратитсЯ их влечение. Ђ что касаетсЯ невлюбленных,
которые испытали это и ранее, будучи между собой друзьЯм то невероЯтно, чтобы их
дружба уменьшилась от того, что им было приЯтно испытать, - напротив, это
останетсЯ памЯтным знаком и залогом будущего.
‘ледует ожидать, что ты и сам станешь лучше, если послушаешьсЯ менЯ, а не
какого-нибудь влюбленного. ’е ведь, не считаЯсь с высшим благом, одобрЯют все,
что бы ни говорилось и ни делалось, отчасти потому, что боЯтсЯ вызвать
неприЯзнь, отчасти же потому, что им самим страсть мешает разобратьсЯ.
‚от ведь что ЯвлЯет любовь: кто в пей несчастлив, тех она заставлЯет считать
мучением даже то, что вовсе не причинЯет огорчений другим, а кто счастлив, тех
она вынуждает хвалить то, что не заслуживает даже считатьсЯ удовольствием.
Џоэтому следует скорее жалеть тех, в кого влюблЯютсЯ, чем завидовать им.
…сли ты менЯ послушаешьсЯ, Я, общаЯсь с тобой, прежде всего стану служить не
мгновенному удовольствию, но и будущей пользе. џ не дам себЯ одолеть
влюблЁнности, но буду владеть собой; по пустЯкам не стану относитьсЯ к тебе с
резкой враждебностью и даже в случае чего-нибудь важного лишь немножко
посержусь; Я извиню нечаЯнные провинности и попытаюсь предотвратить умышленные;
все это признаки долговечной дружбы.
     …сли тебе представлЯетсЯ, что не может возникнуть крепкой дружбы, когда нет
влюбленности, то тебе надо обратить внимание, что мы не ценили бы тогда ни наших
сыновей, ни отцов и матерей и не приобрели бы верных друзей, которые и стали-то
нам друзьЯми не из-за такого рода влечениЯ, но в силу других привычек.
„алее, раз надо особенно угождать тем, кому это требуетсЯ, тогда и в других
случаЯх следует оказывать помощь не тем, кто благополучен, а тем, кто бедствует,
потому что, избавившись от величайших зол, такие люди будут особенно благодарны.
ђаз так, то и при личных расходах стоит приглашать не друзей, а просителей и
нуждающихсЯ в пище: они с великой радостью будут это ценить, будут ходить за
тобой, стоЯть у твоих дверей, усердно тебЯ благодарить и желать тебе всЯких
благ. Џо пожалуй, следует угождать не всЯкому, кому это требуетсЯ, а тем, кто
всего более может отблагодарить, и не просителЯм только, но лишь тем, кто этого
достоин. ќто не те, кому лишь бы насладитьсЯ расцветом твоей молодости, а те,
кто уделит тебЯ от своих благ, когда ты постареешь; не те, кто, добившись
своего, станут хвастатьсЯ перед людьми, а те, кто стыдливо будет хранить перед
всеми молчание; не те, кто лишь ненадолго займутсЯ тобой, а те, что останутсЯ на
всю жизнь неизменно твоими друзьЯми; не те, кто, чуть только прекратитсЯ их
влечение, будут искать предлог длЯ враждебности, а те, кто обнаружит свою
добродетель как раз тогда, когда минет твой расцвет.
€так, помни о сказанном, подумай еще и о том, что влюбленных увещевают друзьЯ,
считаЯ, что в их затеЯх есть что-то плохое, а невлюбленных никто из их близких
никогда не корил, что они замышлЯют что-то себе во вред. ‚озможно, ты спросишь
менЯ, советую ли Я тебе уступать всем невлюбленным. „умаю, что и влюбленный не
посоветует тебе так относитьсЯ ко всем влюбленным. с ‚едь если он держитсЯ
такого взглЯда, он не заслуживает даже этой равной длЯ всех благосклонности, да
и тебе, при всем желании, невозможно в одинаковой мере утаитьсЯ от остальных.
Њежду тем, от этого не должно быть никакого вреда, а лишь польза длЯ обоих. ’ак
вот, Я полагаю, что сказанного достаточно, если же ты желаешь дополнений и
находишь пропуски, тогда задавай вопросы". Љак тебе кажетсЯ, ‘ократ, это
сочинение? Ќе правда ли, все превосходно сказано, особенно в смысле выражений?
‘ократ. —удесно, друг мой, Я прЯмо поражен. € ты тому причиной, ”едр: глЯдЯ на
тебЯ, Я видел, как ты, читаЯ, прЯмо-таки наслаждалсЯ этим сочинением. ‘читаЯ,
что ты больше, чем Я, знаешь толк в таких вещах, Я следовал за тобой, а следуЯ
за тобой, Я приходил в не истовый восторг вместе с тобой, удивительный мои
человек.
     ”едр. Ќу, ты уж, кажетсЯ, шутишь.
‘ократ. ’ебе кажетсЯ, что Я шучу? ђазве Я не говорю серьезно?
”едр. Љонечно, нет, ‘ократ. Ќо, по правде, скажи, ради ‡евса, покровителЯ
дружбы, неужели ты думаешь, что кто-нибудь другой из эллинов мог бы сказать об
этом предмете иначе, больше и полнее?
     ‘ократ. —то же? ‡начит, нам с тобой надо одобрить это сочинение также и за то,
что его творец высказал в нем должное, а не только за то, что каждое выражение
там тщательно отточено, Ясно и четко? ђаз надо, приходитсЯ уступить в угоду
тебе, хотЯ Я, по моему ничтожеству, всего этого не заметил. џ сосредоточил свое
внимание только на его красноречии, а остальное, Я думаю, и сам ‹исий признал бы
недостаточным. Џо-моему, ”едр, - если только ты не возражаешь - он повторЯет
одно и то же по два, по три раза, словно он не слишком располагал средствами,
чтобы об одном и том же сказать многое, - или, возможно, это было длЯ него
неважно. Њне показалось мальчишеством, как он выставлЯет напоказ свое умение
выражать одно и то же то так, то иначе - ив обоих случаЯх превосходно.
”едр. ’ы говоришь пустЯки, ‘ократ. Љак раз это-то и есть в его сочинении, и
притом всего более: он ничего не упустил из того, что в предмете его речи
достойно упоминаниЯ. ‘равнительно с тем, что он высказал, никто никогда не смог
бы сказать ничего полнее и достойнее.
     ‘ократ. ‚ этом Я уже не смогу согласитьсЯ с тобой: ведь древние мудрые мужи и
жены, высказывавшиесЯ и писавшие об этом, изобличат менЯ, если в угоду тебе Я
уступлю.
     ”едр. Љто ж это такие? € где ты слышал что- нибудь лучшее?
‘ократ. ‘ейчас Я не могу так сразу ответить. Ќо Ясно, что Я от кого-то слышал,
не то от прекрасной ‘апфо, не то от мудрого Ђнакреонта, не то от других
писателей. Ђ почему Я так говорю? ѓрудь моЯ, чудесный друг, полна, Я чувствую,
что могу сказать не хуже ‹исиЯ, но по-другому. Ђ так как сам от себЯ Я ничего
такого не мог придумать - Я в этом уверен, сознаваЯ свое невежество, - то
остаетсЯ, по-моему, заключить, что Я из каких-то чужих источников, по слуху,
наполнилсЯ наподобие сосуда, но по своей тупости позабыл, как и от кого Я что
слышал.
     ”едр. ќто, благороднейший друг мой, ты прекрасно сказал. Ћт кого и как ты слышал
     - не говори мне, хоть бы Я и просил. €сполни только то, о чем ты говоришь:
обещай сказать иначе, лучше и не меньше того, что в этом свитке, и не делаЯ
оттуда заимствований, а Я тебе обещаю, по примеру девЯти архонтов, посвЯтить в
„ельфы золотое во весь рост изображение - не только мое, но и твое.
‘ократ. „о чего же ты мил, ”едр, и воистину ты золотой, если думаешь, будто Я
утверждаю, что ‹исий во всем ошибсЯ и что можно все сказать по-другому. ’акое
случаетсЯ, думаю Я, даже с самым скверным писателем. Ќапример, хотЯ бы то, чего
касаетсЯ это сочинение. Љто же, говорЯ, что надо больше уступать невлюбленному,
чем влюбленному, упустит, по-твоему, похвалу разумности одного и порицание
безрассудству другого? ќто ведь неизбежно, и разве тут скажешь иное? „умаю, что
такие вещи надо допустить и простить говорЯщему. ‚ подобных случаЯх нужно
хвалить не изобретение, а изложение; где же [доводы] не так неизбежны и труд но
их подыскать, там кроме изложениЯ следует хвалить и изобретение.
”едр. ‘оглашаюсь с тем, что ты говоришь, потому что, мне кажетсЯ, это было тобой
сказано правильно. ’ак Я и сделаю: позволю тебе исходить из того, что
влюбленного скорее можно признать больным, чем невлюбленного; если же в
остальном ты скажешь иначе, чем у ‹исиЯ, полное и более ценно, тогда стоЯть
твоему кованому изваЯнию в Ћлимпии рЯдом со свЯщенным приношением Љипселидов!
‘ократ. ’ы, ”едр, принЯл всерьез, что Я напал на твоего любимца, подтруниваЯ над
тобой, и думаешь, будто Я в самом деле попытаюсь равнЯтьсЯ с его мудростью и
скажу что-нибудь иное, более разнообразное?
”едр. ‡десь, дорогой мой, ты попалсЯ в ту же ловушку! ѓовори как умеешь, больше
тебе ничего не остаетсЯ, иначе нам придетсЯ, как в комедиЯх, занЯтьсЯ тЯжким
делом препирательств. Џоберегись и не заставлЯй менЯ повторить твой же прием:
"если Я, ‘ократ, не знаю ‘ократа, то Я забыл и самого себЯ" или "он хотел
говорить, но ломалсЯ". ‘ообрази, что мы отсюда не уйдем, прежде чем ты не
выскажешь того, что у тебЯ, как ты выразилсЯ, в груди. Њы здесь одни, кругом
безлюдье, Я посильнее и помоложе - по всему этому внемли моим словам и не доводи
дела до насилиЯ, говори лучше по доброй воле!
‘ократ. Ќо, милый ”едр, не смешно ли, если Я, простой человек, стану вдруг
наобум состЯзатьсЯ с на стоЯщим творцом!
     ”едр. ‡наешь что? Џерестань рисоватьсЯ передо мной. “ менЯ, пожалуй, припасено
кое-что: стоит мне это сказать, и ты будешь принужден заговорить.
‘ократ. ’ак ни в коем случае не говори!
     ”едр. Ќет, Я непременно скажу, и мое слово будет клЯтвой. ЉлЯнусь тебе - но кем,
однако? Љем из богов? Ќу, хочешь, вот этим платаном? Џраво же, если ты мне не
произнесешь речи перед вот этим самым деревом, Я никогда не покажу и не сообщу
тебе никакой и ничьей речи!
     ‘ократ. Ћх, негодный! Ќашел .ведь как заставить любителЯ речей выполнить твое
требование!
     ”едр. „а что с тобой? Џочему ты все увертываешьсЯ?
‘ократ. “же нет, после такой твоей клЯтвы. ђазве Я способен отказатьсЯ от такого
угощениЯ!
     ”едр. ’ак начинай.
‘ократ. ‡наешь, что Я сделаю?
     ”едр. —то?
‘ократ. џ буду говорить, закрыв лицо, чтобы при взглЯде на тебЯ не сбиватьсЯ от
стыда и как можно скорее проговорить свою речь.
”едр. ‹ишь бы ты говорил, а там делай что хочешь.
‘ократ. ’ак вот, сладкоголосые Њузы - зовут ли вас так по роду вашего пениЯ или
в честь музыкального племени лигуров, - "помогите мне" поведать то, к чему
принуждает менЯ этот превосходный юноша, чтобы его друг, и ранее казавшийсЯ ему
мудрым, показалсЯ бы ему теперь таким еще более! †ил себе мальчик, вернее,
подросток, красоты необычайной, и в него были влюблены очень многие. Ћдин из них
был лукав: влюбленный не меньше, чем кто другой, он уверил его в том, будто
вовсе и не влюблен. € как-то раз, домогаЯсь своего, он стал убеждать его в этом
самом, - будто невлюбленному надо скорее уступить, чем влюбленному. Ђ говорил он
вот как: "‚о всЯком деле, юноша, надо длЯ правильного его обсуждениЯ начинать с
одного и того же: требуетсЯ знать, что же именно подвергаетсЯ обсуждению, иначе
неизбежны сплошные ошибки. Ѓольшинство людей и не замечает, что не знает
сущности того или иного предмета: словно она им уже известна, они не
уславливаютсЯ о ней в начале рассмотрениЯ; в дальнейшем же его ходе это,
естественно, сказываетсЯ: они противоречат и сами себе и друг другу. Џусть же с
нами не случитсЯ то, в чем мы упрекаем других. ђаз перед тобой и передо мной
стоит вопрос, с кем лучше дружить, с влюбленным или с невлюбленным, нам надо
условитьсЯ об определении того, что такое любовь и в чем ее сила, а затем, имеЯ
это в виду и ссылаЯсь на это, мы займемсЯ рассмотрением, приносит ли она пользу
или вред.
     —то любовь есть некое влечение, возможное всЯкому. Ђ что и невлюбленные тоже
имеют влечение к красавцам, это мы знаем. —ем же, по-нашему, отличаетсЯ
влюбленный от невлюбленного? ‘ледует обратить внимание, что в каждом из нас есть
два каких-то начала, управлЯющие нами и нас ведущие; мы следуем за ними, куда бы
они ни повели; одно из них врожденное, это - влечение к удовольствиЯм, другое -
приобретенное нами мнение относительно нравственного блага и стремлениЯ к нему.
ќти начала в нас иногда согласуютсЯ, ко бывает, что они находЯтсЯ в разладе и
верх берет то одно, то другое. Љогда мнение о благе разумно сказываетсЯ в
поведении и своею силою берет верх, это называют рассудительностью. ‚лечение же,
неразумно направленное на удовольствиЯ и возобладавшее в нас свою властью,
называетсЯ необузданностью. ‚прочем, длЯ необузданности есть много названий,
ведь она бывает разной и сложной: тот ее вид, которому доведетсЯ стать
отличительным, и дает свое название ее обладателю, хотЯ бы оно было и некрасиво
и не стоило бы его носит!. ’ак, пристрастие к еде, взЯвшее верх над пониманием
высшего блага и остальными влечениЯми, будет чревоугодием, и кто им отличаетсЯ,
получает как раз это прозвание. Ђ если кем самовластно правит пристрастие к
опьЯнению, и только оно его и ведет, - понЯтно, какое прозвище он получит. € в
остальных случаЯх то же самое: название беретсЯ от соответствующего влечениЯ,
постоЯнно преобладающего, - это очевидно".
     ђади чего все это было сказано, пожалуй, Ясно; во всЯком случае, сказанное Яснее
несказанного. ‚едь влечение, которое вопреки разуму возобладало над мнением,
побуждающим нас к правильному [поведению], и с которое свелось к наслаждению
красотой, а кроме того, сильно окрепло под влиЯнием родственных ему влечений к
телесной красоте и подчинению себе все поведение человека, - это влечение
получило прозвание от своего могущества, вот почему и зоветсЯ оно любо вью. Ќо,
милый ”едр, не кажетсЯ ли тебе, как и мне, что Я испытываю какое-то божественно?
состоЯние?
     ”едр. € даже очень, ‘ократ: вопреки обыкновению, тебЯ подхватил какой-то поток.
‘ократ. ’ак слушай менЯ в молчании. ‚ самом же деле, место это какое-то
божественное, так что но удивлЯйсЯ, если во времЯ своей речи Я, возможно, не раз
буду охвачен нимфами - даже и сейчас моЯ речь звучит как дифирамб.
”едр. ’ы совершенно прав.
     ‘ократ. Џричиной этому, однако, ты. Ќо слушай остальное - а то как бы это наитие
не покинуло менЯ; впрочем, это зависит от бога, а нам надо в нашей речи снова
вернутьсЯ к тому мальчику.
     ’ак-то, милый мой! ’о, что подлежит нашему обсуждению, уже указано и определено.
Ќе упускаЯ этого из виду, поговорим об остальном: какую пользу или какой вред
получит, по всей вероЯтности, от влюбленного и от невлюбленного тот, кто им
уступает? —еловек, подчинЯющийсЯ влечению, раб наслаждениЯ, непременно де лает
своего любимца таким, каким он ему будет всего приЯтнее. Љто болен, тому приЯтно
все, что ему не противитсЯ, а что сильнее его или ему равно, то ненавистно.
‹юбЯщий добровольно не переносит, чтобы его любимец кто превосходил его или был
ему равен, но всегда стараетсЯ сделать его слабее и беспомощнее. Ќевежда слабее
мудрого, трус - храбреца, неспособный говорить - речистого, тупица -
остроумного. ’акие или еще большие недостатки в духовном складе любимца,
неизбежно ли возникающие или присущие ему от природы, услаждают влюбленного, он
даже стараетсЯ их развить, только бы не лишитьсЯ мгновенного наслаждениЯ.
‚любленный неизбежно ревнив, и, отстранЯЯ своего любимца от многих других видов
общениЯ, притом полезных, благодарЯ которым тот всего более бы мог возмужать, он
причинЯет ему великий вред, по еще несравненно больший, если не дает приобщитьсЯ
к тому, от чего любимец всего более мог бы стать разумным; а ведь именно такова
божественнаЯ философиЯ, к которой влюбленный и близко его не подпускает, боЯсь,
как бы тот не стал им пренебрегать. Џридумывает он и многое другое, чтобы его
любимец ничего не знал и ни на что не глЯдел, кроме как на него, и этим был бы
ему в высшей степени приЯтен, хотЯ бы длЯ самого юноши это было и крайне вредно.
‡начит, попечениЯ и общество человека, охваченного любовью, никак не могут быть
полезными с длЯ духовного склада юноши.
     ‚след за тем надо посмотреть, каково будет состоЯние тела и уход за ним у того,
чьим повелителем станет человек, непременно стремЯщийсЯ к удовольствию, а не к
благу, и мы увидим, что он ищет не юношу крепкого сложениЯ, а неженку, выросшего
не на Ясном солнце, а в густой тени, не знакомого с мужскими трудами и сухим
потом, но знакомого с изысканным, немужественным образом жизни, прибегающего к
искусственным прикрасам и уборам за недостатком собственной красоты и
занимающегосЯ всем остальным, что с этим сопрЯжено. ќто Ясно, и не стоит дольше
об этом распространЯтьсЯ. Ћтметив здесь это главное, перейдем к остальному: ведь
на воине и в других важных случаЯх подобное тело внушает неприЯтелю отвагу, а
друзьЯм и самим влюбленным - опасениЯ.
     Џоскольку это Ясно, оставим это в стороне и поговорим лучше о следующем: какую,
по вашему, пользу или какой вред принесет общение с влюбленным и его попечение
достоЯнию [любимца]? ‡десь Ясно всЯкому, а особенно самому влюбленному, что
всего более он желал бы, чтобы его любимец был лишен самого дорогого, верного и
божественного достоЯниЯ: он предпочел бы, чтобы тот лишилсЯ отца, матери,
родственников и друзей, потому что он считает их всех докучливыми хулителЯми
этой столь сладостной длЯ него близости. Љто обладает состоЯнием - золотом или
другим имуществом, - того он будет считать неподатливым, и, если тот даже
поддастсЯ, он будет думать, что такого нелегко будет удержать. Џоэтому
влюбленный неизбежно досадует, если его любимец обладает состоЯнием, и радуетсЯ,
если тот его терЯет. †елаЯ как можно дольше пользоватьсЯ тем, что ему сладостно,
влюбленный хотел бы, чтобы его любимец как можно дольше оставалсЯ безбрачным,
бездетным, бездомным.
     …сть тут и много других дурных сторон, но некий гений примешал к большинству из
них мимолетное удовольствие. ‹ьстец, например, это страшное чудовище и великаЯ
пагуба, однако природа примешала к лести какое-то удовольствие, очень тонкое.
Њожно порицать и гетеру, ибо и она вредна, и многое другое в подобного рода
существах и занЯтиЯх, однако в повседневной жизни они бывают очень приЯтны.
‚любленный же длЯ своего любимца, кроме того что вреден, еще и всего несноснее
при каждодневном общении. Џо старинной пословице, сверстник радует сверстника.
„умаю, что равенство возраста ведет к равным удовольствиЯм и вследствие сходства
порождает дружбу. ‚прочем, даже общение со сверстниками вызывает иногда
пресыщение; между тем навЯзчивость признаетсЯ тЯгостной длЯ всЯ кого и во всем.
—то же до несходства, так оно чрезвычайно велико между влюбленным и его
любимцем. Љогда они вместе, старшему но хочетсЯ покидать младшего ни днем, ни
ночью: его подстрекает неотступный Яростный довод, сулЯ все времЯ наслаждениЯ
его зрению, слуху, осЯзанию; каждым ощущением ощущает он своего любимого, так
что с удовольствием готов ему усердно служить. Ђ в утешение какое удовольствие
доставит возлюбленному влюбленный, заставлЯЯ того провести с ним ровно столько
же времени? ђазве тот но дойдет до крайней степени отвращениЯ, видЯ ужо
немолодое лицо, отцветшее, как и все остальное, о чем неприЯтно даже слышать
упоминание, но только что быть постоЯнно вынужденным соприкасатьсЯ на деле. €
все времЯ над ним неусыпный надзор, его всЯчески ото всех стерегут, он слышит
неуместную, преувеличенную похвалу, но точно так же и упреки, невыносимые и от
трезвого, а от пьЯного, кроме того что невыносимые, еще и постыдные из-за своей
излишней и неприкрытой откровенности.
     Џока кто влюблен, он вреден и надоедлив, когда же пройдет его влюбленность, он
становитсЯ вероломным. Њного наобещав, надавав множество клЯтв и истратив
столько же просьб, он едва-едва мог заставить своего любимца в чаЯнии будущих
благ терпеть его общество - настолько оно было тому тЯгостно. ’еперь он должен
расплачиватьсЯ: вместо влюбленности и неистовства его властелинами сделались ум
и рассудительность, между тем его любимец, не заметив происшедшей перемены,
требует от него прежней благосклонности, напоминает все, что было сделано и
сказано, и разговаривает с ним так, словно это все тот же человек. Ћт стыда тот
но решаетсЯ сказать, что стал другим и что но знает, как выполнить клЯтвы и
обещаниЯ, данные им, когда он был под властью прежнего безрассудства. ’еперь к
нему вернулись ум и рассудительность, так что он не способен стать снова похожим
на то, чем он был прежде, то есть стать тем же самым, хотЯ бы он все еще
совершал то же самое. ‚от почему прежний влюбленный вынужден отречьсЯ и бежать:
игральный черепок выпал другой стороной, и влюбленный, сделав крутой поворот,
обращаетсЯ в бегство. Ђ прежний любимец вынужден, негодуЯ и проклинаЯ,
преследовать его, не понЯв с самого начала, что никогда не надо уступать
влюбленному, который навернЯка безрассуден, но лучше уступать тому, кто не с
влюблен, да зато в здравом уме. €наче придетсЯ ему поддатьсЯ человеку неверному,
сварливому, завистливому, противному, вредному длЯ имущества, вредному и длЯ
состоЯниЯ тела, а еще гораздо более вредному длЯ воспитаниЯ души, ценнее
которого поистине нет ничего ни у людей, ни у богов. ‚се это надо учесть, мои
мальчик, и понимать, что дружба влюбленного возникает не из доброжелательства,
но словно ради насыщениЯ пищей: как волки ЯгнЯт, любЯт влюбленные мальчиков.
’ак-то, ”едр, позволь больше не занимать тебЯ моими рассуждениЯми - на этом Я
;закончу свою речь.
     ”едр. Ђ Я думал, что это только ее половина и что ты столько же скажешь и о
невлюблЁнном - о том, что надо скорее уступать ему, и укажешь на его хорошие
стороны. ’ы же, ‘ократ, почему-то остановилсЯ.
‘ократ. Ќе заметил ли ты, дорогой мой, что у менЯ уже зазвучали эпические стихи,
а не дифирамбы, хоть Я только то и делал, что порицал? …сли же Я начну хвалить
того, другого, что же Я, по-твоему, буду делать? ‡наешь ли ты, что Я буду
навернЯка вдохновлен нимфа ми, которым ты не без умысла менЯ подбросил? ‹учше уж
Я выражу все одним словом: тот, другой, хорош всем тем, что прЯмо противоположно
свойствам, за которые мы порицали первого. ‘тоит ли об этом долго говорить?
„остаточно сказано о них обоих: пусть с моим сказом будет то, чего он
заслуживает, а Я удалЯюсь - перейду на тот берег речки, пока ты не принудил менЯ
к чему- нибудь большему.
     ”едр. ’олько не прежде, ‘ократ, как спадет жара. ђазве ты не видишь, что уже
наступает полдень, который называют недвижным? Џереждем, побеседуем еще о том,
что было сказано, а как станет, быть может, прохладнее, мы и пойдем.
‘ократ. Џо части речей ты, ”едр, божественный и прЯмо-таки чудесный человек! џ
думаю, что из всех речей, поЯвившихсЯ за времЯ твоей жизни, никто не со чинил их
больше, чем ты, - либо ты сам произносил их, либо принуждал к этому каким-нибудь
образом других; за исключением фиванца ‘иммиЯ, всех остальных ты намного
превзошел. ‚от и сейчас, кажетсЯ, по твоей вине Я скажу речь!
”едр. ќто еще не объЯвление воины. Ќо что за речь и почему?
‘ократ. ‹ишь только собралсЯ Я, мой друг, пере ходить речку, мой гений подал мне
обычное знамение, - с а оно всегда удерживает менЯ от того, что Я собираюсь
сделать: мне будто послышалсЯ тотчас же какой-то голос, не разрешавший мне уйти,
прежде чем Я не искуплю некий свой проступок перед божеством. џ хоть и
прорицатель, но довольно неважный, вроде как плохие грамотеи лишь поскольку это
достаточно длЯ менЯ самого. ’ак вот, Я уже Ясно понимаю свой проступок - ведь и
душа, друг мой, есть нечто вещее: еще когда Я говорил ту свою речь, менЯ что-то
тревожило и Я как-то смущалсЯ: а вдруг Я, по выражению €вика, нерадение о богах
...сменЯю на почесть людскую
     ’еперь же Я чувствую, в чем мой проступок.
”едр. Ћ чем