м  времени, о  зловещем "Ѓольшом
доме"  с  башенкой  на  крыше,  о его  светЯщихсЯ  ночных  окнах  и  мрачных
застенках, где томЯтсЯ невинные люди. Ћбо всем этом знали, но говорить и тем
более  писать  не  решались.  --  ‚от  теперь  слушай,   --  сказал  Ќиколай
Ђлексеевич, когда жена кончила читать. -- џ написал  другое стихотворение, в
котором  те же первые слова в строке и та же рифма, что и в том. € он прочел
невинное  стихотворение  о  природе. -- Џо строчкам  этого  стихотворениЯ  Я
всегда смогу  восстановить  то, крамольное. ‚едь  настанут  же  когда-нибудь
другие времена! ‘казав это, он взЯл из рук жены опасное стихотворение, отнес
его на  кухню и  бросил в огонь топЯщейсЯ  плиты. -- Ђ теперь забудем о том,
что  там было написано". “  Ђсиновского  подобнаЯ  "дуплетность"  становитсЯ
эстетически самодостаточной:  как у ‚веденского "повторений здесь много", но
"все они нужны".